Семена распада: войны и конфликты на территории бывшего СССР Жирохов Михаил

Как, например, можно согласиться с утверждением заместителя Генерального прокурора Российской Федерации В. Колесникова о том, что только в августе (2, 14, 16, 18) 2004 года в УФСБ и МВД РСО-Алания поступала информация о скоплении и перемещении боевиков на сопредельных территориях и готовящихся террористических актах. «То есть, казалось бы, донесли до исполнителей всю информацию, но сработали, к сожалению, нечетко!» (см. «Северная Осетия», № 197 (24498) от 21 октября 2005 года).

Возможно, это и так. Но кто сработал нечетко?! Как явствует из документа № 996/82с от 6 октября 2004 года, поступившего в адрес депутатской комиссии из Управления Федеральной службы безопасности Российской Федерации по Республике Северная Осетия-Алания, «в дополнение к ранее предоставленным для работы депутатской комиссии сведениям (рег. № 942/82с от 25.09.2004) сообщаем, что сведения из вышестоящих или других органов об угрозе совершения террористического акта в г. Беслане в УФСБ России по РСО-Алания не поступали».

Возникает вопрос о достоверности информации или о недолжном исполнении должностных обязанностей. Ведь если эта информация была известна прокуратуре, то почему она, в соответствии с п. 2 ст. 1 и ст. 8 Федерального закона «О Прокуратуре Российской Федерации», как координатор деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью не поставила в известность соответствующие силовые структуры? Если же речь идет о чем-то другом — это следует разъяснить.

По имеющейся информации, с июля по декабрь 2004 года УФСБ по РИ было выявлено 8 схронов с оружием и боеприпасами, уничтожено несколько боевиков, обрабатывалась оперативная информация…

Поразительно, но на этом фоне осталась никем не замеченной многодневная подготовка десятков вооруженных террористов, действовавших в густонаселенном равнинном районе Ингушетии и пользовавшихся при этом услугами местных жителей и советами приезжавших из Чечни сообщников.

30 августа глава МВД РФ поблагодарил командование ВВ за «успешно выполненную задачу по проведению избирательной кампании Президента ЧР». Похоже, силовики, зациклившись на дате 29 августа (день президентских выборов в Чечне), к 1 сентябрю утратили бдительность и готовность к противодействию боевикам.

О том, как ингушские милиционеры проводили поисково-разведывательные мероприятия, можно судить по тому, что сбор нескольких десятков бандитов, отправившихся в Беслан, происходил в течение 5–6 последних дней августа 2004 года в лагере, расположенном всего в двух километрах от села Пседах и паре сотен метров от оживленной дороги. В лагерь все эти дни приезжали разные люди, практически не скрывались, жгли костры и громко разговаривали.

В Республике Северная Осетия-Алания 25 января 2000 года Указом Президента РСО-Алания № 7 в соответствии с федеральным законодательством была создана Республиканская антитеррористическая комиссия (РАК), которая была призвана во взаимодействии с федеральными органами исполнительной власти обеспечивать координацию деятельности республиканских органов исполнительной власти, органов местного самоуправления Республики Северная Осетия-Алания по борьбе с терроризмом, повышение эффективности проведения мероприятий по предупреждению и пресечению террористической деятельности.

Другими словами, РАК действовала в полном соответствии с ФЗ от 25 июля 1998 года № 130 «О борьбе с терроризмом». Более того, 23 августа 2004 года Республиканская антитеррористическая комиссия рассматривала информацию главнокомандующего ВВ МВД России генерал-полковника Рогожкина Н. Е. о выполнении распоряжения Президента Российской Федерации от 2 августа 2004 года № 352-рпс об организации и порядке деятельности групп оперативного управления (ГрОУ) при антитеррористических комиссиях субъектов ЮФО России. Характер принимавшихся решений не свидетельствует о чрезвычайности и неотложности намеченных мероприятий (см. протокол № 3/12РАК).

Несмотря на это, буквально накануне трагедии 24.08.2004 года Министр внутренних дел Республики Северная Осетия-Алания издал приказ о дополнительных антитеррористических мероприятиях, поступивший в РОВД Правобережного района, как и во все другие райотделы республики, 26 августа 2004 года. 25, 27 и 28 августа из МВД Республики Северная Осетия-Алания в адрес руководства Правобережного РОВД поступали телетайпограммы об обеспечении общественного порядка в местах проведения «Дня знаний», об осложнении оперативной обстановки на территории Северо-Кавказского региона, о своевременном выявлении и пресечении возможных террористических актов. Личный состав МВД республики был в очередной раз переведен на усиленный режим несения службы.

Однако все эти документы постигла участь более раннего документа — частного постановления Верховного Суда Республики Северная Осетия-Алания от 11 июля 2003 года в адрес Министра внутренних дел Российской Федерации и Директора Федеральной службы безопасности России, рассматривавшего уголовное дело по обвинению Алиева Д. Ш., участника банды Гелаева, в котором еще в 2003 году обращалось внимание указанных должностных лиц на ненадлежащее исполнение территориальными органами МВД и ФСБ России своих полномочий.

Косвенным свидетельством недостаточной контролируемости ситуации является и заявление Директора ФСБ России Н. Патрушева на заседании Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации 20 сентября 2004 года об отсутствии упреждающей информации о готовящемся на 1 сентября 2004 года в г. Беслане злодеянии.

Вот почему представленная в адрес комиссии из запрашиваемых ведомств информация может быть использована в качестве своеобразной «точки отсчета» Бесланской трагедии.

Из информации, поступившей в адрес Главы Республики Северная Осетия-Алания Мамсурова т. д. и Председателя Парламента Республики Северная Осетия-Алания Хабицовой Л. Б. от заместителя Генерального прокурора Российской Федерации государственного советника юстиции 1 класса Шепеля Н. И. от 2 сентября 2005 года № 41/1-1627-05 «О ходе расследования уголовного дела № 20/849, возбужденного по факту совершения террористического акта 1–3 сентября 2004 года в школе № 1 г. Беслана», следует, что главари незаконных вооруженных формирований Масхадов А. А., Басаев Ш. С., Хашиев М. Х., Абу-Дзейт и их окружение, с целью дестабилизации обстановки в Северо-Кавказском регионе и оказания воздействия на решения органов государственной власти о выводе федеральных войск и сил из Чеченской Республики, разработали в июле-августе 2004 года план крупномасштабного акта терроризма на территории Республики Северная Осетия-Алания — захвата большого количества заложников из числа учащихся, их родителей и преподавателей средней общеобразовательной школы № 1 г. Беслана.

В соответствии с заранее разработанным планом Басаев Ш. С., Масхадов А. А., Хашиев М. Х., Абу-Дзейт и другие сформировали в августе 2004 года из подчиняющихся им бандформирований устойчивую вооруженную группу, состоявшую преимущественно из жителей Чеченской Республики и Республики Ингушетия, для захвата школы № 1 в г. Беслане. Руководство бандой при совершении теракта было получено Хучбарову Р. Т., жителю Республики Ингушетия по прозвищу Расул, имеющему позывной — «Полковник».

Как следует из показаний Ханиева Ш. Ш., арестованного в ходе расследования уголовного дела о теракте в Беслане, в подчинении Абу-Дзейта находились три вооруженные группы, из которых в конце августа 2004 года по указанию Абу-Дзейта были отобраны 5 человек — два араба, два чеченца по именам Абдаллах и Хамзат, а также житель г. Назрани Камурзоев Султан. Впоследствии Ханиев Ш. Ш. узнал, что эта группа принимала участие в вооруженном захвате школы в г. Беслане. Через несколько дней после теракта в г. Беслане в их лагерь пришли Абу-Дзейт и Хашиев, которые рассказали, что захват детей в г. Беслане организован с целью выдвижения политических требований. После теракта в Беслане Ханиеву Ш. Ш. от боевиков стало известно, что в захвате школы также принимали участие жители н.п. Экажево Республики Ингушетия Аушев У. М. и боевик по фамилии Торшхоев.

Басаев Ш. С., Масхадов А. А., Хашиев М. Х. и Абу-Дзейт снабдили бандитов взрывными устройствами, огнестрельным оружием различной модификации и боеприпасами к нему, в том числе похищенными ранее со склада вооружения МВД Республики Ингушетия при нападении на объекты государственной власти республики в ночь с 21 на 22 июня 2004 года, наркотическими средствами, а также камуфлированной формой одежды и масками. До нападения участники располагались в лесном массиве в окрестностях с. Пседах Малгобекского района Республики Ингушетия.

В течение нескольких дней члены банды собирались в указанном лагере. Вечером 31 августа они выдвинулись на автомобиле ГАЗ-66 к границе с Республикой Северная Осетия-Алания и заночевали в лесном массиве у села Инарки.

Рано утром 1 сентября 2004 года банда пересекла административную границу Ингушетии и Северной Осетии в районе села Хурикау. Здесь автомобиль с террористами был остановлен для проверки документов участковым уполномоченным Моздокского РОВД РСО-Алания майором милиции С. Гуражевым. Согласно его показаниям, после остановки автомобиля ГАЗ-66 из кузова выскочили вооруженные люди в камуфлированной форме, разоружили его, завладели принадлежащим ему автомобилем ВАЗ-2107, усадили на заднее сиденье, и колонна из двух автомашин проследовала в г. Беслан к месту совершения теракта.

Далее происходили события, изложенные нами в хронологии террористического акта в СОШ № 1 г. Беслана Республики Северная Осетия-Алания.

Не вступая в дискуссию по факту создания устойчивой вооруженной группы для захвата СОШ № 1 г. Беслана, зададимся лишь одним вопросом: как это незаконное формирование беспрепятственно пересекло административную границу двух далеко не беспроблемных в своих взаимоотношениях субъектов Российской Федерации, буквально напичканных законными воинскими формированиями, по хорошо всем (в том числе силовым структурам) известным дорогам нелегального провоза не только нефтепродуктов и также беспрепятственно взяло в заложники более тысячи человек буквально под носом (за забором) у РОВД.

Вопрос тем более закономерный, что накануне, 28 августа 2004 года, около 10 часов утра один из руководителей Правобережного РОВД отказывается от помощи прибывших на блокпост у с. Ст. Батако для прочесывания приграничного с Ингушетией лесного массива более 120 казаков Правобережного отдела ТКВ, мотивируя это тем, что прочесывание уже выполнено работниками ОВД. Ответ еще более очевиден: ни одна из существующих официально созданных структур, призванных обеспечивать безопасность граждан, с поставленной задачей не справилась.

2.2. Захват заложников и первоначальные действия республиканских властей по освобождению заложников

Находившихся 1 сентября 2004 года на линейке в СОШ № 1 детей, родителей, учителей, всего 1388 человек, террористы загнали в спортивный зал и другие помещения школы и удерживали в качестве заложников.

Президент республики А. С. Дзасохов получил первую информацию о том, что на территории одной из школ г. Беслана идет стрельба, в 9.20 на торжественном открытии новой средней школы в г. Владикавказе. Вместе с мэром г. Владикавказа К. Пагиевым и другими лицами А. С. Дзасохов срочно выехал в Беслан.

По пути он связался с Министром внутренних дел республики Дзантиевым К. Б., который уже был на подходе к Беслану и уточнил, что группа вооруженных лиц захватила школу № 1, пленила и удерживает в здании большое число школьников и учителей. Около 10 часов утра А. Дзасохов, а также Председатель Правительства М. Шаталов, Председатель Парламента Т. Мамсуров и его заместители, глава районной администрации Б. Уртаев, многие министры и депутаты были уже у здания школы.

Первоначально сложилась ситуация полного неведения о происходящем в школе и вокруг нее. И только после того, как боевики через заложницу Л. Мамитову передали требования, чтобы в школу пришли А. Дзасохов, М. Зязиков, А. Аслаханов и Л. Рошаль, ситуация начала проясняться. В записке был назван номер контактного телефона (8-928-728-33-74).

Президент республики вместе с Министром внутренних дел РСО-Алания призвали собравшихся отойти от здания школы на безопасное расстояние, а там, где требовали условия, офицеры МВД были вынуждены оттеснять собравшихся. Одновременно, уже с участием внутренних войск МВД, офицеров ФСБ были предприняты меры к силовому оцеплению здания и территории школы с установкой на формирование трех звеньев: внутренний пояс — милиция; второй пояс — внутренние войска и третье, внешнее кольцо — военнослужащие 58-й Армии СКВО.

Первые решения по блокированию силовыми структурами террористической группы и шагам по эвакуации мирных жителей из сопредельных жилых помещений, оставаться в которых было опасно, оттеснению мирных граждан от здания школы принимались руководителем республики вместе с МВД и ФСБ и были осуществлены прямо по обстановке.

В 10 часов 30 минут, в соответствии с республиканским Планом комплексного применения сил и средств по антитеррористической защите от 30.07.2004 г., в полном соответствии с Законом Российской Федерации «О борьбе с терроризмом», был создан оперативный штаб по освобождению заложников в количестве 11 человек, куда вошли Президент РСО-Алания Дзасохов А. С., руководители МВД, УФСБ РФ по РСО-А и другие должностные лица.

Поведение террористов в первые часы непрерывной стрельбы из здания школы, как теперь можно судить, было не на поражение, а преследовало цель посеять панику среди населения, воспрепятствовать эффективному началу контртеррористической операции. Около 11 часов Президент РСО-Алания и руководители ФСБ, МВФ, ГрОУ приняли согласованное решение о размещении всех служб в здании районной администрации.

В соответствии с разработанным в Республике Северная Осетия-Алания планом, руководителем ОШ в случае его создания определен Президент республики как Председатель РАК, а его заместителем — начальник ГрОУ МВД России по Республике Северная Осетия-Алания (создано 02.08.2004 г.) полковник А. А. Цыбань. Как показали дальнейшие события, на деле этот штаб не имел реальных полномочий и был, по существу, отстранен не только от фактического руководства операцией, но и просто действенного участия в нем.

Группы оперативного управления (ГрОУ) при антитеррористических комиссиях в субъектах Федерации были созданы на основании распоряжения Президента РФ № 352-рпс от 2 августа 2004 года. До назначения их руководителей на постоянной основе эти обязанности временно исполняли командиры частей ВВ на местах. Окончательно организационная работа по формированию ГрОУ и выделение им сил и средств МВД, МЧС, ФСБ и МО завершились 26 августа, сроком готовности к работе ГрОУ определена дата 15 сентября, а Положение о ГрОУ Южного федерального округа было утверждено лишь 14 января 2005 года. 21 августа 2004 года К. Дзантиев докладывал в МВД РФ о ходе работы по комплектованию северо-осетинской ГрОУ численностью 1787 человек.

В 11 часов 5 минут член республиканского ОШ, Министр внутренних дел РСО-А отдал первоначальные поручения эвакуировать людей из близлежащих домов, не отвечать на провокационные выстрелы со стороны боевиков, провести спецмероприятия по школьным телефонам, устранить из района блокирования весь автотранспорт, взять под контроль улицы Маркова, Ленина, Лермонтова, Коминтерна, пер. Школьный. Силами ГИБДД блокировать ул. Коминтерна, начальнику ЛОВДТ на ст. Беслан перекрыть движение по ж/д перегону «Беслан — Владикавказ». Приведен в полную боевую готовность Затеречный ОВД и усилена охрана СИЗО. ПОМ «Балта» поставлена задача по охране территории. Принято решение о проведении видеосъемки всех происходящих событий (ОИ МВД РСО-А), об обследовании всех ближайших домов (чердаков, подвалов), выставить в каждый дом по 2 сотрудника, о сканировании всего радиоэфира в целях установления возможных связей и используемых телефонов боевиками. Поставлен вопрос о соблюдении личной безопасности л/с (возможны мины, растяжки). Поставлена задача ИДИ и УУМ об уточнении списков детей, находящихся в заложниках. Дана команда убрать бронетехнику с прямой видимости террористов, об установке наблюдателей на крышах домов.

Ставится задача усиления административной границы Пригородного района РСО-А с РИ. Подняты по тревоге ПОМы и УГ, определены задачи начальникам ПОМ «Комгарон» и ПОМ «Сунжа». Силами МВД РСО-А перекрыты все дороги, ведущие к г. Беслан. Тридцатью экипажами ГИБДД перекрыты пропускные пункты на административной границе РСО-А и участке Государственной границы Российской Федерации.

Следственно-оперативная группа приступила к проведению следственных действий.

В 11.40 с помощью служащих ФАПСИ по Северной Осети (полковник Денискин С. Н.) с использованием аппарата ПМ Президенту РСО-Алания А. С. Дзасохову удалось связаться и сделать первый доклад Президенту страны В. В. Путину о захвате заложников и действиях республиканского руководства и силовых структур. Глава государства, со своей стороны, указал на принятие всех возможных мер по освобождению заложников и сообщил в этом телефонном разговоре, что по его указанию в Беслан в срочном порядке вылетает с группой офицеров ФСБ первый заместитель директора ФСБ Проничев В. Е.

По поручению Президента республики Председатель Правительства был откомандирован во Владикавказ для детальной проработки вопросов поддержки связей со школами республики, где царила объяснимая напряженность, и мобилизации транспортных средств и медицинских учреждений на случай их необходимости. Члены республиканского штаба, другие заинтересованные лица пытались провести анализ того, какие требования могут выдвинуть террористы. Чаще всего обозначалось:

• освободить 26 жителей Ингушетии, арестованных по подозрению в причастности к преступлениям в г. Назрани в июне 2004 года и содержащихся в СИЗО г. Владикавказа;

• признание недействительными (нелегитимными) выборов президента Чеченской Республики, прошедших 28 августа, то есть за три дня до событий в Беслане, и т. д.

Было принято решение, в сложившихся условиях жесткого обращения с заложниками, не теряя время, выяснить у террористов их требования. Через офицера ФСБ, переговорщика Зангионова, была установлена связь с так называемым «Полковником» (Хучбаровым). Еще было сообщено, что представители власти готовы организовать «живой коридор» и обеспечить безопасный выход тем, кто захватил школу на всем пути перемещения их на указанную ими территорию, вплоть до предоставления вертолетов или самолета. К этому было добавлено, что в обмен на освобождение детей (школьников) в качестве заложников готовы войти в школу добровольно взрослые жители республики. В ответ на эти предложения через переговорщика по телефону главарь террористов заявил в нецензурных выражениях об отказе принять условия.

В присутствии Рогозина О. Д., Мамсурова т. д., митрополита Феофана, доктора Рошаля и других лиц Президент республики А. Дзасохов заявил, что в сложившихся условиях он принял решение пойти в школу, как этого требуют террористы. Об этом намерении стало незамедлительно известно в Москве. В свою очередь, генерал-полковник, заместитель Министра МВД РФ Паньков М. А. уведомил А. Дзасохова о том, что у него есть приказ в случае попытки двинуться в школу, в ответ на требования террористов, арестовать А. Дзасохова. Сам же Президент Северной Осетии, не уточняя конкретно, заявил, что требования «не позволять себе шагов, которые могут многократно усложнить операцию по освобождению заложников» он получил и прямо из Центра. Позже заместитель Министра МВД РФ повторил все это на расширенном заседании Парламента РСО-Алания, созванного вскоре после трагических событий в Беслане.

На протяжении всех этих дней члены республиканского штаба во главе с Президентом РСО-Алания предпринимали всевозможные усилия по недопущению силового варианта разрешения проблемы освобождения заложников, включая предложение себя в качестве заложников, вплоть до организации «живого кольца» при своем и жителей республики участии. Прорабатывался даже заведомо неприемлемый для отдельных федеральных чиновников план переговоров с А. Масхадовым и его окружением.

2.3. Создание и действия оперативного штаба (ОШ) по освобождению заложников (штаба по управлению контртеррористической операцией)

Установлено, что в середине дня 1 сентября 2004 года, по указанию Президента Российской Федерации в соответствии с распоряжением Правительства Российской Федерации от 01.09.2004 года № 1146-рс, по согласованию с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти и организациями, Федеральной службой безопасности был определен состав оперативного штаба по управлению контртеррористической операцией, который возглавил начальник Управления ФСБ России по Республике Северная Осетия-Алания генерал-майор Андреев В. А. В его состав вошли:

• первый заместитель руководителя антитеррористической комиссии Республики Северная Осетия-Алания, начальник группы оперативного управления МВД России по РСО-А полковник внутренних войск Цыбань Александр Александрович;

• командующий 58-й Армией генерал-лейтенант Соболев Виктор Иванович;

• начальник Главного Управления Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий по Республике Северная Осетия-Алания Дзгоев Борис Азаматчериевич;

• Министр образования Республики Северная Осетия-Алания Левитская Алина Афакоевна;

• руководитель Центра «Защита» Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации Гончаров Сергей Федорович;

• заместитель директора Департамента информационных программ «Вести» ТРК «Россия» Васильев Петр Всеволодович.

Как видим, состав второго штаба, возглавленного В. Андреевым, включал 7 человек, и только трое из них были членами первого штаба. Странно, что В. Проничев и В. Анисимов ни в одном из штабов не состояли. В штаб Андреева не вошел А. Дзасохов, являющийся руководителем антитеррористической комиссии Республики Северная Осетия-Алания и в первые часы руководивший действиями по спасению заложников.

Наряду со штабом А. Дзасохова и сменившим его в полдень 1 сентября 2004 года штабом В. Андреева были созданы как бы ведомственные штабы, обязанные исполнять распоряжения главного штаба.

О бросающейся в глаза разобщенности деятельности штабов говорит и их месторасположение. В здании АМС г. Беслана образовалось следующее расположение находившихся там структур и должностных лиц.

На первом этаже (левое крыло) — ФСБ (генералы Андреев В. А. и Калоев Т.). Рядом на этом же этаже с 15 часов разместился Проничев В. Е. и другой заместитель директора ФСБ В. Анисимов. На третьем этаже, в левом крыле здания, находились Президент республики А. С. Дзасохов, Председатель Парламента Т. Мамсуров, Полномочный представитель Президента РФ в Южном федеральном округе В. Яковлев, а также группа депутатов Госдумы во главе с Рогозиным Д. О. В правом крыле третьего этажа приступили к своей работе руководители спецподразделений «Альфа» и «Вымпел» во главе с генералом Тихоновым А. Н.

И все же самой закрытой и загадочной была структура, расположившаяся в южном крыле первого этажа АМСУ, тщательно хранившая детали своей работы даже от членов вышеупомянутых штабов. Там находились так и не вошедшие ни в одну официальную штабную структуру заместители Н. Патрушева — В. Проничев и В. Анисимов, а также М. Паньков, Т. Калоев и другие.

Не менее загадочной являлась и структура, расположенная на втором этаже в центре здания АМС. Это был своего рода «идеологический штаб», где, как теперь становится ясным, готовилась (редактировалась, цензурировалась и т. д.) информация перед ее официальным обнародованием. Именно здесь, скорее всего, родилась пресловутая цифра о числе заложников — 354, имевшая хорошо всем теперь известные последствия.

Именно туда вызывали 2 сентября 2004 года «на проработку» заместителя Председателя Парламента Республики Северная Осетия-Алания С. Кесаева, все эти дни находившегося на месте событий и выполнявшего поручения Президента Республики Северная Осетия-Алания А. С. Дзасохова, где господин, представившийся членом штаба, пытался внушить ему, что называть следует цифру заложников, установленную в штабе.

Дополнением к сказанному может быть то, что командарм-58 В. Соболев разместил свой командный пункт вне здания АМС района. Б. Дзгоев, находившийся, по его собственному выражению, «в резерве», также располагался вне здания АМС. Как и Министр внутренних дел РСО-Алания, почему-то не вошедший в ОШ, но продолжавший исполнять свои обязанности. Общепризнанным также является, в случае с Бесланом, что система ГрОУ не сумела решить поставленные задачи и делегированные полномочия.

О формальном характере назначения В. Андреева руководителем ОШ можно судить по общеизвестным фактам. Глава УФСБ по Республике Северная Осетия-Алания покидал штаб и терял, таким образом, нити управления операцией десятки раз: выступая перед жителями Беслана вдали от ОШ, встречаясь с журналистами, сопровождая 2 сентября Р. Аушева до школы или же группу МЧС 3 сентября до первого кольца оцепления и т. д. Мог ли поступать подобным образом генерал, от действий которого зависела жизнь сотен людей? Это или исключено, или же, напротив, вполне возможно, если за В. Андреева принимали решения (фактически руководили) его непосредственные начальники — В. Проничев и В. Анисимов, а возможно, и начальник ОКУ по СК ФСБ России Т. Калоев.

Есть основания полагать, что приказы и распоряжения В. Андреева документально не оформлялись, заседания ОШ не проводились, все решалось в ходе рабочих встреч с представителями различных ведомств посредством устных указаний. Об этом можно судить из высказываний Цыбаня, Дзгоева и Цомартовой.

Назначение руководителем ОШ В. Андреева могло обернуться казусами в случае распространения операции за территорию Республики Северная Осетия-Алания, что было вполне реально с учетом состава банды и выдвинутых ею требований.

Создается впечатление, что ОШ под руководством В. Андреева как бы метался из одной крайности в другую: с одной стороны, не озвучивая требований террористов, искал (или делал вид) под эти требования посредников, а с другой стороны, постоянно заявляя о недопустимости силового варианта решения проблемы, должен был его не просто иметь в виду, но и постоянно прорабатывать.

Только этим можно объяснить исключительно вайнахский вариант переговорщиков (Аслаханов, Аушев, Гуцериев, Масхадов, наконец!), постоянные и неисполненные обещания физически и интеллектуально вымотавшемуся за эти дни единственному профессиональному переговорщику (офицеру ФСБ) найти ему если не замену, то подмогу. Или едва не приведшее к усугублению ситуации злополучное «учение» в школе с. Фарн и приведшее к неоправданно высоким потерям вступление в бой «с марша» спешно отозванным с «очередного учения» из п. Спутник «альфовцев» и «вымпеловцев».

Возникает вопрос — как сами бойцы и руководители этих подразделений оценивают результаты проведенной операции?

К исходу второго дня на переговоры с террористами не вышел ни один из значимых федеральных чиновников, в компетенцию которых хотя бы отчасти входило обсуждение выдвинутых боевиками условий. Все больше убеждаясь, что обсуждать их требования никто не намерен и темой переговоров остаются обеспечение заложников пищей и водой, освобождение малолетних детей и немощных стариков, т. н. «коридор» от Беслана до Чечни и тому подобное, террористы ужесточают режим содержания заложников. Что касается разрешения вывезти тела двух десятков убитых, находившихся во дворе школы и у фасадной стены, то оно, судя по всему, было вызвано желанием боевиков устрашить население и сделать более сговорчивыми членов штаба. Нетрудно представить, какое впечатление на родных, близких и всех остальных произвел бы переполненный трупами грузовик МЧС.

Неполная информация о ходе и содержании переговоров с боевиками, неясность с переданной в штаб кассетой также оставляют безответными многие вопросы. Все это не позволяет объективно оценить степень готовности штаба как к силовым, так и несиловым вариантам освобождения заложников.

Существует мнение, что самый реальный из последних мог быть связан с именами Масхадова и Закаева, к которым в те дни обращались не как к виновникам или организаторам происходившего, а как к посредникам. Предполагаемое время их появления в Беслане — вечер 3 сентября. Степень вероятности приезда Масхадова никто бы тогда не взялся определить. Хотя очевидно, что самыми заинтересованными в этом были, конечно же, заложники и их родные, а также… сам Масхадов, т. к. возможный успех его миссии позволил бы Масхадову получить репутацию миротворца и повысить, тем самым, вероятность своего диалога с федеральным центром в качестве легитимного лидера Чечни, в свое время признанного Москвой.

Не использовались предложенные услуги и технические возможности журналистов телекомпании «Аль-Джазира». Они, в отличие от А. Аслаханова, были более перспективны в плане установления и поддержания доверительной атмосферы между сторонами. Журналисты «Аль-Джазиры» были готовы организовать прямой эфир с помощью спутниковой связи, что позволило бы как минимум избежать странных накладок и неясностей с переданной боевиками видеокассетой.

В сообщениях о числе заложников поначалу фигурировали цифры от 150 до 500. На второй день странным образом пришли к цифре «354». Есть основания полагать, что члены основного штаба знали примерное число заложников уже после первого контакта с террористами. Знали, но не озвучивали реальную цифру. Следствием их непонятного упорства, скорее всего, стал расстрел двух десятков заложников, демонстративно выброшенных со второго этажа. Тем самым террористы хотели убедить власти в серьезности своих намерений и подтолкнуть их к обсуждению и принятию выдвинутых требований. Как показал дальнейший ход событий, ожидаемого эффекта убийство части заложников не произвело.

Возвращаясь к официально заявленному числу заложников, нельзя согласиться с озвученным впоследствии мнением, что эта цифра якобы не имела принципиального значения («Если даже в заложниках всего один человек, его жизнь бесценна»). Все это верно, но площадь спортзала и число находившихся в нем заложников обуславливали такое понятие, как плотность, то есть число последних на единицу площади. Для спецназа этот показатель является одним из определяющих успех или неудачу при попытке проведения спецоперации. Высокая плотность изначально обрекает на провал спецоперацию и превращает ее в армейскую. Это трудно не понимать. И еще. Из показаний руководителя центра «Защита» С. Ф. Гончарова явствует, что первоначально ему в ОШ была озвучена цифра 354, исходя из которой он начал планировать свою работу, дав соответствующие распоряжения. И только после общения с Р. Аушевым, после его выхода из школы, узнав о реальном количестве заложников, вынужден был перестраивать свою работу, корректировать ранее принятые решения. Кто теперь возьмется утверждать, что нехватка на завершающем этапе операции спасателей, врачей, карет скорой помощи, смертность от несвоевременного оказания квалифицированной медицинской помощи и т. д. не есть результат обозначенного действия, правильная квалификация которого влечет за собой непростые правовые последствия.

Не оспаривая принцип неисполнения требований террористов, хотя в ФЗ «О борьбе с терроризмом» говорится о принципе минимальных уступок террористам, представляется куда более естественным, если бы его исполнение брали на себя федеральные власти, к кому были обращены требования террористов, а не поручали эту проблему региональным чиновникам или даже детскому врачу. Очевидно, что любые обещания региональных чинов, не подкрепленные гарантиями высших чиновников государства, не могли вызвать доверия (если об этом с ними приходится говорить) террористов, а значит, и обещанный «коридор безопасности» не был воспринят ими всерьез. Да и пришли террористы, ясное дело, не для того, чтобы тут же вернуться обратно!

Интересна в этом плане «эволюция» рангов персон, возглавлявших переговорные процессы с террористами за последнее десятилетие: в Буденновск звонил премьер-министр В. Черномырдин, а в самом городе находились руководители всех силовых структур России; в Кизляре диалог с террористами по поручению Москвы вел председатель Госсовета Дагестана М-А. Магомедов; в Беслане же руководителем штаба определили главу ФСБ РСО-Алания В. Андреева.

По сей день остается неясным юридический статус пребывания в Беслане В. Проничева и В. Анисимова, впрочем, как и факт пребывания в Осетии Н. Патрушева и Р. Нургалиева. Также остается непонятной позиция Совета безопасности России. Так и не были названы имена «новых заметных фигур», готовых, по словам А. С. Дзасохова, вступить в переговоры. Это заявление было сделано 2 сентября уже после включения в переговорный процесс Р. Аушева.

В результате проведенных переговоров террористы впустили в здание школы Р. Аушева, который освободил 26 заложников из числа женщин, преимущественно с грудными детьми. Кроме того, боевики передали с Аушевым Р. С. записку, где излагались требования террористов к Президенту РФ о выводе федеральных войск с территории Чеченской Республики, членстве Чечни в Содружестве Независимых Государств, сохранении в рублевом пространстве, подписанную Басаевым (записка изъята и находится в распоряжении следствия). По информации Аушева Р. С., со слов общавшегося с ним Р. Хучбарова (клички «Полковник» и «Расул»), банда подчиняется Басаеву, а все переговоры необходимо вести с Масхадовым. Обстоятельства встречи Аушева с террористами были зафиксированы ими на видеокамеру, в частности и категоричное заявление Хучбарова о возможности ведения переговоров только с лидером бандподполья Масхадовым. Видеозапись осмотрена и приобщена к материалам уголовного дела.

3 сентября 2004 года, примерно в 11 часов 10 минут, бандиты согласились на эвакуацию тел расстрелянных заложников-мужчин. В 12 часов 40 минут сотрудники МЧС РФ Скоробулатов А. В., Копейкин А. Н., Замараев В. В. и Кормилин Д. И. выдвинулись для выноса тел убитых заложников с территории, прилегающей к школе. Из показаний сотрудников МЧС РФ Скоробулатова А. В. и Копейкина А. Н., оставшихся живыми, один из бандитов вышел из школы и стал наблюдать за их действиями. Сотрудники МЧС РФ стали переносить трупы погибших к автомобилю для их последующей транспортировки, но неожиданно для всех произошел взрыв внутри здания школы, который оказался неожиданным и для самого террориста. В результате начавшейся со стороны террористов стрельбы погибли В. Замараев и Д. Кормилин.

Исходя из складывающейся ситуации, руководитель оперативного штаба Андреев В. А. в 13 часов 10 минут отдал боевой приказ ЦСН ФСБ России приступить к проведению боевой операции по освобождению заложников и нейтрализации террористов.

Прежде чем говорить о выводах данного раздела, хотелось бы высказаться о понятиях «операция по освобождению заложников», «контртеррористическая операция» и «операция по нейтрализации террористов», употребляемых здесь. Независимо от смещения акцентов, смысл должен быть один и отвечать требованиям закона: цели борьбы с терроризмом — защита личности, общества и государства (см. ст. 5 ФЗ № 130 «О борьбе с терроризмом»). Следовательно, руководствуясь законом, вряд ли можно считать, что ОШ, возглавляемый В. Андреевым, достиг поставленной цели.

2.4. О причинах и обстоятельствах взрывов в СОШ № 1 г. Беслана 3 сентября 2004 года

Ключевым в событиях 1–3 сентября 2004 года в г. Беслане был и остается вопрос о первом взрыве. Точнее, о двух первых взрывах, прозвучавших с интервалом в 1,5–2 минуты и положивших начало массовой гибели заложников.

Ход и характер предварительного следствия позволяют утверждать, что официальные версии о раздоре среди испытывавших «ломку» бандитов, об отклеившемся скотче, из-за чего упала и разорвалась бомба, о неосторожности контролировавшего педаль террориста, впрочем, как и о многих других деталях трагедии, носят весьма предположительный характер и позволяют высказывать иные версии.

Если речь идет о неполадках в цепи, то взрывов должно было быть несколько, причем одновременных. Если же одна из бомб выпала из цепи, то она тем самым лишилась детонатора, а значит, и возможности взорваться. Что касается разлада в среде бандитов, у которых якобы закончились наркотики, то и тут явная нестыковка: позаботившись о достаточном количестве оружия и боеприпасов, бывалые наркоманы вряд ли забыли бы взять с собой стимуляторы. Да и умелые действия бандитов в завязавшемся бою говорят об их высоком профессионализме, а не о пагубных пристрастиях.

Желающий найти верный ответ на вопрос о причинах и природе первых взрывов непременно обратил бы внимание на место взрывов и их последствия.

Самый первый взрыв произошел в северной части чердачного помещения спортзала, что подтверждается показаниями находившихся в спортзале заложников («Над нами в потолке открылась дыра, через которую мы увидели небо»); одновременно над крышей взметнулось дымное облако грибовидной формы. Такое никак не могло произойти в случае, если бы разорвалась одна из установленных бандитами бомб, причем по нескольким причинам.

Во-первых, террористы не минировали потолок и кровлю спортзала, туда не тянулся ни один провод.

Во-вторых, разорвавшаяся в самом зале мина не могла пробить потолок, расположенный на 6-метровой высоте от пола.

В-третьих, повторим, взрывов должно было быть несколько.

В-четвертых, даже в случае отсутствия преград в виде потолка и кровли дымное облако не могло за доли секунды взметнуться на 13–15 метров, сохранив при этом свою первоначальную грибовидную форму.

И наконец, не в пользу этой версии говорит характер повреждений баскетбольного щита и выгнутая наружу кирпичная кладка фронтона, через проем в котором и был произведен предположительно первый выстрел.

Второй взрыв действительно произошел в самом зале, точнее — под его ближайшим к основному зданию окном, образовав в полуметровой стене пролом, бегством через который спасалась часть заложников. Как и в первом случае, разорвалась не бандитская мина, так как пол рядом с проломом не пострадал, чего нельзя сказать о воронке под баскетбольным щитом, куда упала висевшая на кольце бомба.

Имеющаяся видеозапись запечатлела не только дымное облако от первого взрыва, но и звуки обоих взрывов, позволяющие предположить, что стреляли из гранатометов или огнемета. В пользу этой версии говорит и характер разрушений.

Выбор стрелявшего именно этой части зала не случаен, так как там находился стоявший на педали боевик. Плохая видимость затрудняла точную работу снайпера, а гранатомет проблему уничтожения «педалиста» решал. Точно так же, как проблему размыкания цепи заминирования.

В памяти всех очевидцев и участников трагедии запечатлелся еще и третий, самый мощный взрыв, прогремевший примерно в половине второго. Судя по всему, тогда разорвалась одна из бандитских мин, так как доставить извне такое количество взрывчатки не может ни гранатомет, ни иное средство. Предположительно, причина третьего взрыва — воздействие на самодельное взрывное устройство разгоравшегося пожара.

Все последующие взрывы — из РПГ и РПО, а позднее из танков — уже не нуждаются в порядковой нумерации, являясь производными двух первых, произведенных, как уже говорилось, извне. Предположительно — со стороны примыкающих к спортзалу пятиэтажных домов.

Смеем утверждать, что при более тщательном совершении некоторых следственных действий констатация большинства фактов и комментариев к ним носила бы не предположительный, а утвердительный характер. Мы имеем в виду совершенно необъяснимую ситуацию, когда весь школьный комплекс уже с 5 сентября превратился чуть ли не в экскурсионный объект. Сотни посторонних людей находили немало вещей, которые не могли не заинтересовать следствие. Многое было обнаружено и на свалке, куда грузовиками вывозилось все, что было собрано во время расчистки. В довершение всего в марте сгорела сцена актового зала школы, под которой, как предполагалось, мог быть тайник с оружием.

2.5. О действиях силовых структур, задействованных в операции по освобождению заложников (контртеррористической операции)

Приблизительно с 10 часов утра 1 сентября и до окончания операции существовало три кольца оцепления, которые несли службу в две смены. Общее число привлеченных составило более 1600 человек (ОМОН, ППС, ВВ, ГИБДД, 58-я Армия, Правобережный и другие РОВД). Кроме них дополнительно привлекались сотрудники УБОП, УУР, УБЭП, УНП — всего 126 человек.

После первых взрывов и начала спасательных работ автомашины скорой помощи и пожарные не могли беспрепятственно проехать к школе. Переулок Школьный — основная магистраль эвакуации заложников — был забит транспортом, так и не удаленным за трое суток из района блокирования.

И без того малоэффективное оцепление (три кольца!) с началом операции практически развалилось. Его беспрепятственно пересекали в обоих направлениях сотни гражданских лиц и десятки автомашин. Фильтрационные группы из числа офицеров ОМОН и Правобережного РОВД не остановили с целью установления личности ни одного из выносивших заложников людей, хотя среди добровольных спасателей были не только жители Беслана, но и множество прибывших из других районов республики граждан. Спрашивается — чем все они отличались от боевиков: незнакомые мужчины, зачастую небритые, испачканные кровью и сажей?

Непосредственно к разминированию школы военнослужащие приступили спустя определенное время после первых взрывов. Ни в гимнастическом, ни в большом спортзале боевиков давно уже не было, а все возможные взрывы, включая третий и самый сильный, прогремели еще до 14 часов.

Заложники стали самостоятельно покидать спортзал сразу же после первого взрыва. Первоначально пожар охватил потолочную часть. Горевшая обшивка из досок и пластика падала и становилась причиной возгорания зала, тел убитых и раненых заложников. Примерно в 13:30 раздался третий, самый сильный взрыв уже внутри спортзала.

Спасатели из числа бойцов спецназа и гражданских лиц не сразу могли приблизиться к школе, не говоря уже о проникновении в спортзал. Это затрудняли стрельба и разгоравшийся пожар, ставший причиной гибели большинства раненых, контуженых, обессиленных и просто растерявшихся заложников.

Покидая спортзал, боевики отступили с частью способных передвигаться заложников в основное здание школы. Рассредоточившись в столовой, актовом зале, коридорах и классных помещениях обоих этажей, боевики около полутора часов вели плотный огонь. Это затрудняло эвакуацию раненых из примыкавших к спортзалу раздевалок и туалетов, не говоря о самом спортзале.

Командующий 58-й Армией помимо распоряжений начальника ОШ А. Андреева выполнял приказы Министра обороны и начальника генштаба и перед ним же отчитывался.

В 13:21 он доложил о происшедших взрывах.

В 15:07 и 15:34 Соболев докладывал о ходе операции начальнику Генштаба и Министру обороны соответственно. В 18:15 С. Иванов приказал Соболеву блокировать весь город, что и было завершено в 00:30 4 сентября.

Из армейских отчетов следует, что с 20 до 21 часа танк Т-72 произвел 7 выстрелов в проемы окон столовой осколочно-фугасными снарядами. Это несколько разнится с данными Генеральной Прокуратуры. Хотя и в первом, и во втором случаях не было и не могло быть достоверных данных об отсутствии в столовой и других помещениях живых заложников. По показаниям же очевидцев и заложников, первые выстрелы из танков были сделаны вскоре после третьего взрыва в спортзале и производились т. н. «болванками», таранившими крышу, а также стены фасада школы с целью образования проемов для выбегавших заложников.

Нет полных сведений и о том, как использовались вертолеты, танки и другая спецтехника, включая «Шмели». Характер разрушений обоих этажей восточной пристройки школы свидетельствует о применении достаточно мощных средств. По свидетельству очевидцев, был использован танк, в упор расстрелявший здание из внутреннего двора еще до того, как там побывали спецназовцы. В результате этого в восточной пристройке были уничтожены не только последние террористы, но и находившиеся с ними заложники. Что касается расположенного под этими разрушениями подвала, то комиссией в нем не обнаружены следы пребывания боевиков и боестолкновений с ними.

4 сентября после неоднократных докладов в Москву подразделения 58-й Армии в 20 часов вернулись в пункты постоянной дисклокации.

Единственный вопрос, возникающий у членов комиссии к структурам МО России, задействованным во время операции: как можно передавать вверенную боевую технику и личный состав не установленным лицам, пусть даже из ФСБ России, и не интересоваться их дальнейшими действиями?

Первая пожарная машина появилась во дворе школы спустя примерно час после первого взрыва. Ее цистерна была полупустой. Экипажи других машин, простоявших во дворе пятиэтажных домов и в других отдаленных от спортзала местах, въехали во двор школы еще позже и тоже мало чем себя проявили, предоставив гражданским лицам самим участвовать в тушении пожара. Не имевшие в этом никаких навыков, добровольцы подвергали себя смертельной опасности, действуя непрофессионально и недостаточно эффективно: вместо того, чтобы тушить обгоравшие на полу спортзала тела погибших, они по совету пожарных вначале поливали водой горевшие потолок и крышу.

Если же судить по информации, представленной в адрес комиссии за № 2745 от 29.09.2004 г. МЧС РCО-Алания, все действия «огнеборцев» производились в четком соответствии с должностными инструкциями и находятся вне всякой критики. Не говоря об отсутствии в обозначенной информации ссылок на действовавшие в то время БУПО (боевой устав пожарной охраны) и УСПО (устав службы пожарной охраны), однозначно предписывающих порядок действий при пожаротушении, где на первое место поставлено «спасение людей и имущества» и только после этого — «ликвидация горения» и т. д. (п. 5 гл. 2).

Настораживает в данном документе постоянная ссылка на ФСБ («В 15.10 после получения разрешения от руководства ФСБ… выдвинулись к месту пожара. В 15.25… приступили к тушению…»), в то время как нормативные документы требуют от структур МЧС полной самостоятельности на пожаротушении.

Действия структур МВД России как республиканского, так и общефедерального уровня не могут быть оценены однозначно в силу целого ряда хорошо известных причин (беспрепятственный захват огромного количества заложников в стратегически важном не только для Республики Северная Осетия-Алания населенном пункте — явный провал в обеспечении безопасности граждан РФ; относительно скоординированные действия до первых двух взрывов; недопустимо большое количество погибших, раненых, изувеченных и пострадавших, несмотря на предпринимавшиеся действия).

Тем не менее, обозначим некоторые.

01.09.04 г. издан приказ МВД РСО-А № 512 «На применение сил и средств при освобождении заложников», который доведен до всего личного состава по средствам электронной сети. РУВД-РОВД направлена телетайпограмма № 1842 о приведении ССО в боевую готовность № 1. Телетайпограммой № 1844 направлена информация о замыслах лидеров НВФ о проведении ДТА.

В здании АМСУ г. Беслана развернут ОШ МВД России в составе: МВД РСО-А, Центр «Т» при ГУБОП МВД РФ, ГОПУ МВД РФ, ГУСТМ МВД РФ, Центр «Т» ГУ МВД РФ по ЮФО.

МВД РСО-А проводятся мероприятия, направленные на установление личностей террористов, осуществивших захват в школе № 1 г. Беслана. Осуществляется мониторинг мобильных сетей телефонной связи в районе объекта. Проведена рабочая встреча с представителями ОТО ФСБ России по линии «Р». Намечены совместные мероприятия по зонам ответственности.

Проводятся ОРМ силами ГОПУ МВД России совместно с ОПУ МВД, направленные на выявление пособников боевиков.

Организовано взаимодействие с руководством и сотрудниками ЦСН ФСБ России. Были проведены специальные технические мероприятия в районе средней школы № 1 г. Беслана совместной группой «Р» ГУСТМ МВД России и УСТМ РСО-А.

По согласованию с УФСБ России мероприятия были прекращены, и мобильный комплекс, в соответствии с ранее достигнутыми договоренностями, был переориентирован на выявление возможных связей террористов за пределами школы № 1.

Во время массового освобождения заложников в г. Беслане была создана группировка сил от МВД: ОМОН — 150 чел., ПППСМ — 50 чел., ГИБДД — 150 чел., Правобережный РОВД — 150 чел., ПВС МВД РСО-А — 50 чел., специальные сводные отряды РУВД-РОВД — 210 чел., КМ МВД РСО-А — 110 чел., СУ МВД РСО-А — 50 чел., ЭКУ МВД РСО-А — 10 чел., УК и ВР МВД РСО-А — 6 чел., аппарат МВД РСО-А — 15 чел., УВО МВД РСО-А — 40 чел., прибывший специальный отряд милиции ГУВД Краснодарского края — 70 чел., ППСМ КБР — 50 чел., ГИБДД КБР — 20 чел., ОМОН Ставропольского края — 50 чел., ГИБДД ГУВД Ставропольского края — 20 чел., ОМСН г. Новосибирска — 20 чел. ВСЕГО от МВД — 1221.

Самой недоступной в плане информации о ее деятельности в дни трагических событий 1–3 сентября 2004 года для комиссии структурой является ФСБ России. Вот почему вряд ли может быть принят без дополнительной проверки тезис о том, что к 18 часам, согласно информации, поступившей от оперативно-боевых групп ЦСН, было установлено, что в местах нахождения боевиков (классы, подвал и чердачное помещение) заложники отсутствуют. В связи с этим руководством штаба в целях уничтожения укрепленных огневых точек террористов и предотвращения дальнейших потерь личного состава ЦСН принято решение о применении тяжелого вооружения (огнеметы РПО-П («Шмель»)) и танка. По огневым точкам террористов, находившимся на крыше школы, было нанесено огневое поражение из огнеметов РПО-П («Шмель»).

В итоге, при оценке взаимодействия всех задействованных в операции структур как федерального, так и регионального уровня, складывается впечатление о некой доминанте ФСБ во всей этой системе, причем не столько формально, сколько фактической передаче силовыми структурами своих полномочий ФСБ.

2.6. О населении

Сотни родителей, родных и близких, не имея своевременной и объективной информации о происходящем, пытались приблизиться к школе, предпринять какие-то действия по освобождению заложников, недопущению крайнего, силового варианта (штурма) решения проблемы. Именно тогда появляется идея «живого кольца» вокруг школы, поддержанная большинством жителей республики.

Можно однозначно утверждать, что в эти трагические дни жители Беслана и республики в целом проявили образцы гражданского мужества, выдержанности и понимания. Никто из гражданских лиц до начала спасательных работ к школе не приближался и оружия не применял.

Некоторые из освещавших трагедию в Беслане журналистов, и не только они, нередко упоминали о так называемых ополченцах, ставших едва ли не главными виновниками непреднамеренного штурма и гибели заложников. Сотни метров отснятых 3 сентября видеоматериалов убеждают в обратном. Лишь благодаря гражданским лицам из числа жителей Беслана, других городов и районов Осетии стала возможной эвакуация раненых. Следом за бойцами «Альфы» и «Вымпела» шли именно они, добровольно взяв на себя функции пожарных, спасателей и милиционеров.

Роль простых жителей Осетии в освобождении заложников неоценима и не должна быть замалчиваема или забыта.

Вот почему не могут быть поняты действия отдельных должностных лиц по безосновательному неисполнению требований людей, ставших жертвами недостаточной деятельности государственных структур. Будь то проведение определенных следственных действий, решение личных проблем и многое другое.

2.7. О боевиках

Всякая попытка внесения ясности в объяснение того, кто и почему пришел 1 сентября 2004 года в Беслан для совершения этого злодеяния, наталкивается на массу необъяснимых препятствий. И дело не только в количестве боевиков, о котором судят по показаниям одного Н. Кулаева.

Дело в другом. С первого же дня трагедии отдельные чиновники федерального уровня, в частности, бывший в то время заместителем Генерального Прокурора Российской Федерации С. Фриинский, предпринимают попытку «интернационализировать» список боевиков, утверждая о якобы опознанных неграх, арабах, осетинах и т. д. Выдавая при этом за негра обгоревший труп боевика, а за осетина — бандита, носящего осетинскую фамилию. Или же советник Президента Российской Федерации А. Аслаханов, безапелляционно заявлявший, что «среди них 11 арабов, 2 негра, казах, татарин и ни одного чеченца». Для определения наказания за совершенное злодеяние национальность не должна иметь никакого значения. Но для успешной борьбы с преступностью, особенно такой, как терроризм, личностная характеристика преступника, его социальная, конфессиональная и, в том числе, национальная принадлежность имеют существенное значение. В первую очередь, для определения системы ценностей этой личности, ее социальных ориентиров и побудительных мотивов.

В «Информации о ходе расследования уголовного дела № 20/849, возбужденного по факту совершения террористического акта 1–3 сентября 2004 года в школе № 1 г. Беслана» приводятся два списка имен преступников.

В первом (стр. 2) насчитываются имена 22 установленных террористов, включая живого Н. Кулаева, а также говорится о 10 неопознанных трупах.

Во втором списке того же документа (стр. 14–16) в числе установленных появляется А. Б. Гатагажев. Кроме того, на стр. 8 утверждается, что труп № 18 — это Абу-Фарух, чей звонок из Беслана в Саудовскую Аравию был перехвачен 3 сентября 2004 года.

Список опознанных боевиков неуклонно пополняется, однако с ним порой происходят необъяснимые метаморфозы. К примеру, боевик И. Горчханов был объявлен в розыск за нападение на г. Назрань, принимал участие в захвате заложников в г. Беслане и, по сообщению заместителя Генерального Прокурора Российской Федерации Н. Шепеля, был уничтожен! Затем, по сообщениям Генеральной прокуратуры, по странному стечению обстоятельств, он организует нападение на здание наркоконтроля в г. Нальчике, а в итоге его еще раз убивают в г. Нальчике, но уже 13 октября 2005 года.

А не менее известный В. Ходов числился в федеральном розыске еще много месяцев после официального опознания среди убитых боевиков в Беслане.

В той же «Информации о ходе расследования уголовного дела № 20/849, возбужденного по факту совершения террористического акта 1–3 сентября 2004 года в школе № 1 г. Беслана» среди пособников банды, захватившей школу, называются имена братьев Кодзоевых и Хашиева. Что касается семи пока еще не установленных бандитов, то в ответах ФСБ и МВД о них не высказано никаких предположений.

В различных СМИ, а также книгах, выпущенных различными издательствами, фигурирует множество имен. Наиболее полный список такого рода содержится в книге «Беслан. Кто виноват?» (ООО «Совершенно секретно», 2005 год). Правда, время от времени этот список претерпевает изменения ввиду того, что названные в нем уничтожаются в Карабулаке, Назрани, Нальчике и т. д. Так, например, И. Кодзоев был уничтожен в апреле 2005 года, И. Горчханов — в октябре 2005 года, не известна судьба А. Лабазанова, А. Умарова, А. Бирсанова и других.

1. Атаев Р.С., 1979 г.р., ингуш, с. Пседах.

2. Аушев У.М., 1971 г.р., ингуш, с. Экажево.

3. Ахмедов Х.Х., 1974 г.р., чеченец, г. Гудермес. В декабре 2000 года не прошел спец. проверку при попытке устроиться на работу в МВД Чечни.

4. Гатагажев А.Б., 1975 г.р., ингуш, с. Сагопши.

5. Дзортов И.М., 1976 г.р., ингуш, г. Назрань. Был в розыске за участие в нападении на Назрань в июне 2004 года.

6. Илиев А.М., 1984 г.р., ингуш, г. Малгобек. В сентябре 2003 года схвачен в пос. Южный за хранение оружия и боеприпасов. В ноябре 2003 года дело прекращено.

7. Камурзоев С.М., 1977 г.р., ингуш, г. Назрань. Задерживался в феврале 2000 года по подозрению в принадлежности к НВФ. Через два месяца отпущен в связи с истечением срока содержания под стражей.

8. Кулаев Х.А., 1973 г.р., чеченец, с. Ст. Энгеной. В НВФ с 1995 г. В августе 2001-го лишился правой руки. Осужден на 9 лет, освобожден в 2001 году.

9. Нагаева Р.С., 1976 г.р., чеченка, с. Ведено.

10. Парчашвили (Алдзбеков) Р.В., 1978 г.р., ингуш, с. Нестеровская.

11. Пошев А.А., 1982 г.р., ингуш, г. Малгобек. Был в розыске за участие в нападении на Назрань в июне 2004 года.

12. Табурова М.Ю., 1977 г.р., чеченка, с. Курчалой.

13. Таршхоев И.Ж., 1981 г.р., ингуш, г. Малгобек. Арестовывался в феврале 2000 года в г. Моздок (продажа оружия) и в апреле 2000-го в Терском районе КБР за угон скота. Был дважды осужден условно — на 2,5 и 3 года соответственно. После протеста прокурора Терского района КБР скрывался. Схвачен в марте 2001 года и вновь осужден условно.

14. Торшхоев И.А., 1975 г.р., ингуш, г. Малгобек. С марта 2003 года находился в розыске за нападение на милиционеров в г. Малгобек.

15. Ходов В.А., 1976 г.р., украинец, с. Эльхотово. Организатор теракта в г. Владикавказе 3 февраля 2004 года и подрыва поезда в мае 2004-го. Находился в розыске. До этого был объявлен в розыск МВД Адыгеи в 1998 году за изнасилование. В 2002 году был арестован и отпущен 6-м отделом МВД РСО-Алания.

16. Хочубаров М.М., 1983 г.р., ингуш, с. Сурхахи. Был судим за хранение оружия.

17. Хучбаров Р.Т., 1972 г.р., ингуш, с. Галашки. Участник НВФ. В 1998 году совершил двойное убийство в г. Орел. В мае 2000-го участвовал в нападении на колонны федеральных войск между селами Галашки и Алхасты. В сентябре 2003 года участвовал в нападении на УФСБ РИ и г. Назрань в июне 2004-го.

18. Цечоев Б.Б., 1973 г.р., ингуш, с. Сагопши. Был судим за хранение оружия.

19. Цечоев М.И., 1969 г.р., ингуш, с. Сагопши. Участвовал в нападении на милиционеров, был в розыске.

20. Чокиев Т.М., 1973 г.р., ингуш, с. Сагопши.

21. Шебиханов М.С., 1979 г.р., чеченец, с. Н. Энгеной. Участвовал в нападении на колонну федеральных войск 7 августа 2003 года. Был освобожден в 8 июля 2004 года судом присяжных.

22. Шебиханов И.С., 1985 г.р., чеченец, с. Н. Энгеной.

23. Ярыжев А.А., 1982 г.р., ингуш, г. Малгобек.

24. Кулаев Н.А., 1980 г.р., чеченец, с. Ст. Энгеной. Неоднократно задерживался спец. службами в 2001–2004 гг.

Предполагаемые (неопознанные) члены банды:

25. Абу-Фарух, араб из г. Джидан Саудовской Аравии.

26. Абу-Радий, араб.

27. Тазиев Али Мусаевич («Магас»), ингуш. Бывший сотрудник МВД РИ. Член НВФ, участник нападения на г. Назрань в июне 2004 года.

28. Мержоев Арсен, 1979 г.р., ингуш.

29. Кодзоев Изнаур Исаевич, ингуш, с. Кантышево. Уничтожен в апреле 2005 года. В НВФ с 1996 года. Участник нападения на г. Назрань в июне 2004-го. И. Кодзоев был убит не в Беслане, а в Ингушетии. Варианты — ушел из школы 2–3 сентября или его жена говорила с кем-то другим.

30. Умаров Али, ингуш.

31. «Ахмед», араб.

32. Бирсанов Адам, ингуш.

33. «Фантомас», русский, пулеметчик.

34. Лабазанов Абдул, 1973 г.р., чеченец. Дезертировал из ВС РФ в 1995 году. Член НВФ.

35. Хашиев Магомед, ингуш.

36. Косолапов Павел, русский, г. Самара, водитель ГАЗ-66.

37. «Тыра», русский.

38. Уроженец Средней Азии, уйгурской национальности.

Итого: 21 ингуш, 3 араба, 8 чеченцев, 3 русских, 1 украинец, 1 уйгур.

Приводя указанный перечень террористов и лиц, предположительно могущих быть опознанными в качестве таковых, мы преследуем одну, обозначенную выше, цель — криминологическую характеристику содеянного.

Если же в качестве таковой в официальном издании («Южный федеральный», № 11 (186), 30.03–06.04.2005 г.) сенатор от Ингушетии — генерал юстиции И. Костоев утверждает, «что, кроме проблемы беженцев, могло бы вызвать участие представителей Ингушетии в этом самом зловещем, самом жестоком акте терроризма?», то, как говорится, комментарии излишни, разве что слова «представители Ингушетии»?! Необходимы только действия.

2.8. Статистическая информация о террористическом акте в г. Беслане 1–3 сентября 2004 года

Число лиц, находившихся 1 сентября 2004 года в школе № 1 на торжественной линейке, — 1269 чел.

Число лиц, оказавшихся в заложниках, — 1127 чел.

Число освобожденных Р. Аушевым 2 сентября 2004 года — 26 чел.

Число заложников, покинувших школу после двух первых взрывов без посторонней помощи, — 349 чел.

Число погибших — 331 чел., в том числе:

• детей — 186 чел.

• женщин — 99 чел.

• мужчин — 33 чел.

• сотрудников ЦСН ФСБ РФ — 10 чел.

• сотрудников МЧС РФ — 2 чел.

• гражданских лиц не из числа заложников — 1 чел.

Число получивших ранения — 783 чел., в том числе:

• заложники и гражданские лица — 728 чел.

• сотрудники ЦСН ФСБ РФ, МВД РФ, МЧС РФ и военнослужащие — 55 чел.

Число заложников, освобожденных в ходе силовой фазы операции, — 461 чел.

Число заложников, личность которых была установлена в ходе экспертиз — 96 чел.

Общее число признанных потерпевшими — 1343 чел., в том числе детей — 415 чел.