Медиавирус Трой Николай

Глава 43

Дракон расправляет крылья

Символ чрезвычайного положения мерцал красным треугольником на экране блэкберри. При этом никаких подробностей, никаких всплывающих окон. Гаджет будто и не знал, отчего включилась тревога!

Леонид подхватил гугл-очки, нацепил на переносицу.

Судорожно вспоминая условные движения, чтобы вызвать внутренний интерфейс, Леонид начал паниковать. Слишком уж последовательно случались все эти неприятности, будто по чьему-то плану. Это просто не могло не нервировать.

Только с третьего раза Леониду удалось подключиться к служебному каналу. Голос ассистентской программы прошептал негромко, странно глотая и растягивая:

«Проникновение в систему!»

Леонид не сразу понял смысл – ведь у Интерпола защита на таком уровне, что никому не удастся ее взломать!

Но реальность все поставила на свои места.

«Внимание! Несанкционированное проникновение в систему! Обнаружены вредоносные программы! Внимание!»

Он бросился к компьютеру. От толчка по мышке скринсейвер отключился, Леонид увидел мириады распахнутых окон. Они по всему экрану. За секунду открывались десятки новых, служебная защитная система была отключена. Ни на какие команды компьютер не реагировал.

Это показалось невозможным! Чужие пробрались в святая святых!

«Внимание! Несанкционированное проникновение в систему!»

И в этот момент Леонид заметил, что новые окна не просто открывались. Папки в них бесследно исчезали, а в текстовых строках менялась кодировка на вырвиглазную белиберду!

Леонид застыл, пораженный. Наверное, такая же паника была в Александрии, когда христиане вносили пылающие факелы в знаменитую библиотеку…

Глава 44

Ироникон

После ужина хотелось спать, но что-то не позволяло расслабиться окончательно. То ли экстравагантность места, то ли все напряжение сегодняшнего дня. Душу точил крохотный червячок сомнения, интуитивно порождая тревогу.

Поэтому, когда Дикарь предложил прогуляться, Даля согласилась без раздумий. Может быть, хоть так получится унять некстати возникшие предчувствия?

Они вылезли наружу, немного побродили по картонному поселку. Он оказался немного больше, чем показалось вначале. Здесь, наверное, лепилось около полусотни хлипких домиков и комнат, а уж сколько километров липкой ленты ушло на то, чтобы все это соединить…

Пока Даля пробиралась среди коричневых стен, в голову пришла мысль, что это место стоило бы назвать картонным лабиринтом, а не крепостью. Какой-то определенной системы в постройках она не видела. По крайней мере минимум дважды они с хакером забредали в тупик.

Иногда они слышали щелчки клавиатур и приглушенные голоса из-за картонных стен, иногда – тихую музыку, но чаще всего вокруг была тишина. Заглядывать внутрь коробок они не решились, но теперь Даля поняла, почему Дикарь назвал Картонную крепость именно лимбом. Тайное убежище хакеров производило удручающее впечатление, словно это не коробки, мусор урбанизированной культуры, а саркофаги или гробы. Будто внутри, в потусторонней тишине, и вправду лежали мертвецы и занимались своими инфернальными делами…

– Что-то Таро-куна не видать, – нахмурился Дикарь. – Вроде бы везде посмотрели…

Даля пожала плечами. Все еще под впечатлением от увиденного, она спросила потрясенно:

– Как тут можно жить?

Дикарь отозвался с подозрением:

– В Крепости? А что?

– То есть как «а что»? Это же какая-то добровольная мумификация! Самоположение в могилу!

Дикарь выслушал очень внимательно, огляделся. Причем на его лице отчетливо угадывалось желание взглянуть на Картонную крепость с другой стороны.

– Ну-у…

– По-твоему, все нормально?

– Если ты говоришь про этих людей, у них просто нет выбора. И вообще, каждый из них – герой по-своему.

– Я не об этом, – Даля фыркнула. – Можно же было хоть немного условий создать человеческих, удобств.

Дикарь хмыкнул, сказал:

– У нас, компьютерного народа, немного другое восприятие общества и социальных условностей. Мы видим окружающий мир таким же, как и сложнейшие цепи или софтверные системы. Мир для нас – еще одна программа. И, функционируя в ней, мы желаем ее улучшить. Таков, я считаю, моральный долг каждого нормального человека. Сделать нечто полезное, в историческом контексте. И мы не можем жить иначе. Для кого-то общество – это эмоции, интуиция, отношения; для нас – математическая модель со всеми фундаментальными закономерностями. А этические законы слишком часто делают людей слепцами, тогда они идут за популярным, а не за эффективным.

– Но…

– Удобства – мелочь, манипуляция сознанием, призванная заставить человека жить в системе. Все люди в той или иной степени манипуляторы. Кто-то манипулирует семьей для удовлетворения эго, другие проводят махинации в бизнесе или политике. Само взаимодействие человека с миром можно назвать манипуляцией. Это нормально. Но здесь нет системы.

– Разве удобства не облегчают жизнь?

– Облегчают, – легко согласился Дикарь. – Но могу поспорить, что большинство людей здесь и не вспоминают о них. Каждый житель Картонной крепости когда-то сталкивался с математическими моделями, что своей сложностью сражают наповал. Когда ты работаешь с ними, понимаешь, что они влияют на мир. И это не просто слова. Представь только – твои действия что-то меняют на Земле! О каких удобствах может идти речь? Пожрать, отлить и – вновь туда, в жар битвы, к системе! Плести все новые и новые строчки программного кода!

Даля помолчала. Спросила задумчиво:

– Так и вы работаете?

– Стараемся… Понимаешь, когда-то, в конце двадцатого века, когда рушились империи и объединялись страны под флагом Интернета, нам обещали единый мир. Мы придумывали единые языки, вроде эсперанто, чтобы назвать его общеземным, чтобы никому не было обидно. Мы мечтали о том моменте, когда исчезнут границы и люди, наконец, осознают себя человечеством, а не племенами-народами. Но… этого пока не произошло. Нас обманули. Со времен Уотергейтского инцидента многое изменилось. Большинство политиков уже не боятся законов и гласности, ибо Сеть, а значит и информацию, смогли приручить. Корпорации зарабатывают миллионы на рекламе в Сети, они следят за пользователями, обучая, что Интернет – всего лишь массмедиа, а не новая эпоха в жизни человека. Мы выкладываем в общий доступ информацию об их преступлениях, а они получают премии мира; мы пытаемся восстановить закон – нас объявляют предателями…

На скулах хакера заиграли желваки. Он выдавил глухо:

– Мы не желаем жить в таком мире. Мы решили, что, функционируя, Internet Hate Machine будет определять векторы развития общества и, самое главное, – законодательства и морали.

– И будут вас и дальше называть террористами и преступниками.

Дикарь, похоже, разгорячился. Воскликнул пылко:

– И пускай! Мы отдаем долг истории. Веками люди гибли за то, что обычные жители называли глупостью, смеялись и презирали наивных, двигающих общество к новому, развитому. По сути, мир похож на троицу из русской поговорки: лебедь тянет в небо, щука – в воду, а рак просто пятится. И все они повязаны. Так и государства связанны между собой обязательствами, шантажом, угрозами или бизнесом. Развивающиеся неизбежно тянут на себе ярмо из мигрантов, отстающие – подтягиваются вынужденно. При современных технологиях эти процессы ускорены в тысячи раз, иногда люди даже не успевают свыкнуться со сменой моральных приоритетов, а конфликты поколений теперь, согласно социологам, не через два колена, а с каждым новым! А мы всего лишь помогаем направить рака, лебедя и щуку в нужную сторону. Все. Никаких преступлений, никакого шантажа, и, дай бог, никогда не будет у Internet Hate Machine такого метода, как террор!

Даля рассмеялась грустно.

– Беда с вами, – сказала она. – Ну как вас одних оставлять? Вы ж словно не от мира сего.

– И хорошо. Те, кто от мира сего, предпочитают либо не влезать в его разборки, либо самим стоять у руля, – отрезал Дикарь. И резко сменил тему: – Черт, куда же запропастился Таро-кун?!

Внезапно Даля ощутила, что мучивший ее полчаса назад призрак волнения вновь явился. Да с такой силой, что Далю затошнило. Желудок словно набили талым снегом, а ноги стали ватными.

– Слушай, – прошептала она, – Аннигилятор нас здесь найти не сможет?

Дикарь с возмущением дернул головой так, что чуть очки с переносицы не слетели.

– Мы здесь под защитой жителей Картонной крепости! Никакой хакер не предаст своих!

Ощущение беды не покидало. Даля усомнилась:

– А если этим хакером будет Аннигилятор?

Дикарь подавился готовым ответом. Помолчал, а, когда ответил, в голосе уже не ощущалось прежней уверенности:

– Это было бы величайшей иронией – прийти к нему в логово. Но ты не волнуйся, об этом месте никто не может узнать, даже мы не знали!

– Только если Аннигилятор…

– Послушай, это бред! – отрезал Дикарь. – Даже не думай…

Его прервал резкий звук.

Недоумевая, Дикарь огляделся. У Дали засосало под ложечкой.

Как потревоженные термиты или земляные осы, из картонных домов выскакивали один за другим люди. Не многим отличаясь по внешнему виду от призраков или мертвецов, хакеры озирались, щурясь на яркий для них свет галогеновых фонарей. Над Картонной крепостью взвился ветерок взволнованного шепотка.

– Что происходит? – одними губами спросила Даля. – Дикарь! Что случилось?!

– Кажется, – с неуверенностью проговорил тот, – кто-то действительно решил потревожить местных жителей. Как бы это не из-за нас…

В толпе они вдруг увидели женщину, встретившую их тут впервые. Она замахала руками, сильно коверкая слова, закричала по-английски:

– Спрячьтесь! Опасность! Сюда идут люди с оружием!

Дикарь крикнул:

– Как они вас нашли?

Женщина поджала губы, покачала головой. С великой неохотой, будто еще сама не до конца верила в это, произнесла:

– Нас предали!

Глава 45

Дракон изрыгает пламя

Несколько звонков помогли приостановить внезапное бедствие. Но самое главное – Леонид теперь знал, что не один противостоит угрозе. Слыша взволнованные голоса в коридоре, видя на мониторе попытки системщиков прекратить безобразие, он быстро успокоился. Все-таки человек животное стадное. Вместе гораздо легче выстоять перед любой бедой.

Он встал, подошел к окну. Мысли перескакивали с одной на другую, не удавалось ни за что уцепиться.

Леонид пытался структурировать методы атаковавшего их хакера, вспомнить наиболее эффективные алгоритмы защиты, обдумать вероятный ущерб и способы восстановления утраченных данных. Мешало странное волнение, порожденное внезапно проснувшейся интуицией. Леониду все еще казалось… нет, черт возьми! Не казалось! Он был почти уверен, что все происходящее – часть плана. Сухого, выверенного до миллиметра плана! А они просто вынуждены идти по кем-то проложенным рельсам. Как бараны на веревочке!

Все это было неправильно. Нервы были напряжены в ожидании новых бед. Настолько, что хотелось, несмотря на всю ненависть к оружию, взять автомат и… кого? Кого он будет останавливать? В мире анонимности-то. Это уже не детективы сэра Артура Конан Дойла. Уже не бродят по улицам гениальные бандиты, примитивно загримированные и с поддельными документами. Теперь внешность – что-то расплывчатое, в чем никогда нельзя быть уверенным на сто процентов. Словно это и не внешность вовсе, а аватарки и ники в Сети. Сегодня человеку превратиться в призрака почти ничего не стоит, если есть деньги, национальность, внешность, легенда, кредитная история, – все можно подделать или создать десятки новых личностей.

Леонид покачал головой, вздохнул тяжко.

«А я еще и жалел, что поспать не смогу, – усмехнулся Леонид мысленно. – Черт! Ну как тут уснешь?!»

Заиграла мелодия вызова блэкберри.

Леонид успел подумать, что это, наверное, Беннет звонит. Или похвастаться успехами хочет, или о помощи попросить. Такие как он из любой ситуации умеют извлечь выгоду…

Но к рингтону добавился сигнал вызова гугл-очков. Обернувшись, Леонид смотрел на оживший проектор на правой линзе, мерцающий маленькой синей звездочкой.

Все его попытки успокоиться и привести себя в норму оказались тщетны.

Снова гаджеты транслировали сигнал чрезвычайного положения.

Плохо слушающейся, будто чужой рукой Леонид взял телефон, надавил кнопку вызова. Услышал напряженный до предела голос оператора:

– Внимание! Всем группам быть готовыми к выезду. Чрезвычайная ситуация! Погибли сотрудники Интерпола и ЦРУ, полицейский отряд подвергли обстрелу. Множество убитых и раненых. Внимание! Всем группам!..

«ЦРУ? – пронеслось в голове Леонида. – Беннет мертв?!»

Глава 46

Звонок с того света

Видимо, на некоторое время он отключился. Сказывалась кровопотеря.

Андрей пришел в себя, минуту лежал с закрытыми глазами, пытаясь раскочегарить одеревеневшее сознание. Мыслей было на удивление мало, а в душе поселилась странная апатия.

Он открыл глаза. Взгляд лениво скользнул по контейнерам, асфальту, вышкам, черному небу, нигде подолгу не задерживаясь. Потом в памяти что-то сработало, и Андрей сфокусировал внимание на осветительной вышке.

Плетка по-прежнему была там. Более того, ее ствол все еще смотрел в его сторону. Но почему-то выстрелов не было.

Понимая, что все кончено, но не испытывая ни малейшего волнения по этому поводу, Андрей нащупал в кармане джинсов мобильник. Неотрывно глядя в адский провал винтовочного дула, достал гаджет. Нашел в быстром наборе знакомый номер и надавил клавишу вызова. После нескольких гудков он услышал родной голос:

– Алло?

Качество связи заставило сердце больно заныть. Словно она рядом стоит!

– Оля, привет…

– Андрей? Ты где?

Галл прошептал:

– Пока все еще в Японии.

Видимо, она чем-то занималась, слышен был звук работающего телевизора, шорох, словно трубку прижали к уху и динамик терся об одежду. Андрей попытался сосчитать разницу во времени, но так и не понял, который час сейчас дома.

– Ты когда вернешься?

– Скоро, малыш, скоро. Уже скоро.

– Я соскучилась.

– И я тоже, – ответил Андрей. Сказал, пытаясь зажать рану ладонью, но сквозь пальцы продолжала течь кровь: – Слушай, а не хочешь взять детей и прокатиться к бабушке? Они, наверное, соскучились?

– Зачем?

Ему показалось сквозь туман в голове или в ее голосе действительно теперь была настороженность? Проклятая женская интуиция! Представительниц слабого пола просто невозможно обмануть, а если это и удается, то лишь когда они сами захотят поверить.

Так, нужно передохнуть немного. Что-то и перед глазами уже плывет, воздуха не хватает, невозможно надышаться. А еще нужно убедить Ольгу, чтобы уехала из дому с детьми! Вдруг Новиков и его шестерки вздумают нанести визит…

– Я же говорю, – произнес Андрей, – просто проведать. Лето же. Пусть отдохнут, побегают на природе…

– Андрюша, у тебя все хорошо?

Голос теперь будто из колодца. Тяжело, ох, как тяжело сосредоточиться. Стараясь не поддаваться слабости, что, как черная вода омута, пытается утянуть его разум куда-то в глубину, он проговорил:

– Все хорошо, Оль. Не переживай…

– Ладно…

– Оль, мне нужно идти. Созвонимся еще, ладно?

Секунду она сомневалась, но все-таки теперь решилась поверить в то, что все будет нормально.

– Я люблю тебя! Звони чаще.

– Пока, любимая…

Телефон неожиданно выскользнул из пальцев, с пластмассовым стуком упал на асфальт. Но, судя по изменившейся на экране картинке, связь уже прервали, и Оля ничего не заметила.

Андрей глубоко вдохнул. Правильно ли он поступил? Не лучше было бы сказать, что больше они не увидятся никогда, чтобы она не ждала, не…

Мысли наглым образом прервал своим появлением незнакомец. Высокий, худой, с длинными черными патлами. Настороженно оглядываясь, он подбежал к Андрею. Губы перекосила нервная усмешка:

– Отдыхаешь, сволочь?

Несмотря на сильную слабость, Андрей лениво удивился: этого долговязого хлюпика он видел впервые в жизни. Зато он, кажется, его знает. Или, вернее, думает, что знает.

Человек приблизился, склонился над ним. Быстро подобрал с асфальта «люгер» и телефон, похлопал по карманам Андрея. При этом гаденыш задел рану на боку, Андрей скривился.

– Терпи, козлина, – отозвался на стон незнакомец. – Другим хуже пришлось, когда вы капканы расставляли! Уроды.

Андрей по-прежнему ничего не понимал. Может, это у него галлюцинации от потери крови начались? Он хотел спросить имя незнакомца, но его вновь прервали.

Грохнуло, потом еще раз. С металлическим стоном завалилась осветительная вышка, сыпанули искры от оборванных проводов. Через секунду алый бутон нового взрыва поглотил и тот снайперский комплекс, что нацелен был на Андрея.

– Твой хозяин заметает следы? – обернулся на шум человек. – Кажется, сработал таймер, настроенный на длительность отключения от общего пульта управления, и включился механизм самоуничтожения… сволочь хитрая!

– Какой хозяин? – прохрипел Андрей едва слышно.

– Еще спрашиваешь, гнида? – ощерился патлатый. – Аннигилятор, босс твой.

– Я не понимаю…

– Все ты понимаешь! Только время тянешь, чтобы успеть трусливо окочуриться. Так вот, дружище, я не дам тебе сдохнуть! Хоть ты и здоровый, как бабкин сарай, я тебя вытащу. Но ты потом мне все расскажешь! Выложишь, как на Страшном суде! Иначе я заставлю тебя пожалеть, что ты на свет появился… понял?! Отвечай, сука!!

Андрей облизал губы. Прошептал с тенью удивления:

– Ты, вообще, кто такой?

Незнакомец дернул головой, отбрасывая с лица черные волосы. Сощурился, глядя ему прямо в глаза:

– Я тот, за которым тебе было приказано охотиться. Мое имя – Neo Dolphin!