Пламя Победы Туров Тимур
– Он кто вообще?
– Инженер. А откуда ты его знаешь?
– Вообще не знаю, – помотал головой Карим. – Но он откуда-то знает меня.
– По-моему, он всех знает, – ничуть не удивился отец. – Мог видеть, когда ты заезжал за мной на завод и запомнить.
– За один раз? Мельком? – удивился Карим.
– У него феноменальная память.
– Понятно, – протянул Карим.
– Ты сейчас куда направляешься? – отец допил пиво и взглянул на часы.
– На строительный рынок. Хочу Илюхе помочь ремонт сделать, раз уж я у него «навеки поселился», – улыбнулся Карим.
– А, это дело хорошее, – кивнул отец и поднялся. – А мне бежать пора. Пока доеду…
– Так подожди, подкину до остановки.
Они вышли из кафе, сели в машину и, доехав до остановки четырехсотого автобуса, распрощались.
«Может ли Часовщик, живущий в городе с рождения, вдруг захотеть его уничтожить?» – думал Карим.
В это верилось с трудом.
Карим пробыл на строительном рынке недолго, купил все, что требовалось, и вернулся домой засветло. Когда он наклонился над багажником, чтоб достать стройматериалы, кто-то похлопал его по плечу. Не разгибая спины, Карим обернулся… И лишь каким-то чудом успел отклониться от летевшего прямо в лицо кулака.
Сатин быстро выпрямился.
На него наседали двое невысоких типов в масках, неестественно черных, какого-то карнавального вида. Приняв стойку, как у боксеров, они атаковали с двух сторон, не слишком умело, но решительно.
Карим никогда не занимался ни боксом, ни единоборствами. Но гантели по утрам таскал, хотя и не каждый день. Поэтому для него не составило особого труда ткнуть одного из «ниндзя» кулаком под дых. Тот согнулся, но атаку второго Сатин пропустил. Незнакомец кинул Кариму в глаза чем-то вроде песка – не исключено, что это было заклинание, и, подхватив своего приятеля, бросился бежать.
Карим успел разглядеть лишь их спины.
Он был слегка ошарашен, бросать покупки не хотел, поэтому гнаться за незнакомцами не стал. Постояв с минуту, протирая глаза, Сатин вновь склонился над багажником.
«Бывает же», – подумал он, вытаскивая связанные вместе четыре рулона обоев.
Илье он решил не рассказывать о случившемся, чтоб не волновать его лишний раз.
Как ни старались власти скрыть причину несчастного случая, происшедшего с «коричневым» магом Вадимом Ивановым, информация все равно просочилась по сарафанному радио, что не добавило горожанам оптимизма.
Пожилая дейвона Наталья Андреевна узнала о происшествии от знакомой, находясь в поликлинике. Она истолковала сообщение по-своему и не стала дожидаться очереди к врачу, а во весь дух бросилась домой.
В большой четырехкомнатной квартире пенсионерку ждали две дочери, одна из них беременная, сын, муж старшей дочери и собака Глафира. Каждый из них был дейвона – ну, кроме Глафиры, конечно, если только она тщательно не скрывала это.
– Уезжаем! – прокричала Наталья Андреевна с порога, задыхаясь и кашляя. – Собирайтесь. Быстро пакуйте вещи.
– Что случилось, мама? – выскочила на крик из своей комнаты младшая дочь Алина, еще школьница.
– В городе беда. Москва гибнет. Москва гибнет! – затараторила мать, всплескивая руками. – Говорили, что продержимся, а люди уже умирают. Прямо на улицах падают. Уезжать надо, уезжать. Срочно! Собирайте вещи.
– Почему Москва? Мы в Зеленограде живем, – протянул зять.
– Да все едино. Все едино, все рядом, – махнула рукой женщина, бросилась к шкафу и начала вытаскивать из него чемодан.
– Мать, да куда ехать-то? – пришел в себя сын. – Я только что работу нашел.
– Ничего, найдешь другую. Программисты везде нужны. К сестре едем, в Самару. Давайте, живо. Живо, ребята!
Старшая дочь, придерживая рукой внушительный живот, испуганно хлопала глазами, глядя на мужа.
– Машка, тебе нельзя волноваться, – сказал тот. – Поедем, в самом деле, так спокойнее будет.
Глафира решительно гавкнула.
Они ушли к себе собирать вещи. Их примеру последовали остальные.
…Через час о скоропалительном отъезде семьи дейвона знал весь шестой район Зеленограда, и кое-кто воспринял это как сигнал к действию.
Когда Илья вернулся с работы, он застал дома обсыпанного мелкой известковой пылью Карима, со шпателем в руке взгромоздившегося на стремянку, ободранную кухню, в которой не было ничего, кроме раковины и плиты с вытяжкой, и заставленную кухонной мебелью комнату.
– О-о-о! – только и смог выговорить Скоробогатов при виде этой чудной картины.
– Что тебя удивляет? – улыбнулся Карим. – Мы же обговорили этот вопрос.
– Да, но я не думал, что ты все так буквально воспримешь, – пробормотал Скоробогатов, ошарашенно осматриваясь. – А лестницу ты где взял?
– Да на балконе лежала.
– Серьезно? Не в курсе был… Узнал что-нибудь?
– Узнал, – кивнул Карим. – Вот только пожрать не приготовил – увлекся.
– Это ничего, пожрать я купил, – заявил Илья, вытаскивая из сумки коробку с пиццей и еще какие-то пакеты. – Я тогда в комнату все несу, а то здесь последний день Помпеи… А ты закругляйся.
Через несколько минут наскоро умывшийся Карим уже сидел, втиснувшись за стол напротив Ильи, без церемоний расположившегося с пиццей на подоконнике.
– Интересно получается, – вещал Скоробогатов с набитым ртом. – Игрок дружит с вампиром.
– Я бы не сказал, что она с ним дружит, – возразил Карим.
– Да ладно, явно симпатизирует. Поперлась в МЖК специально…
– Она там катается.
– Почему именно там? В Зелике полно площадок.
– А альпинарий один, – вставил Сатин.
– Ладно, допустим, – проглотив наконец кусок, согласился Илья. – Но она дала ему понять – а заодно и нам, в чем нам очень повезло, – что кто-то все-таки специально уничтожил источники. И вроде как по вине этого верог.
– Ну, это если я правильно понял из их разговора. Но вообще – да. Хотя я никогда не слышал, что можно уничтожить источники по собственному желанию, да еще все разом.
– Исходим из того, что есть – Илья соскочил на пол.
Подойдя к столу, он налил себе чаю и, громко звеня ложкой, взгромоздился обратно на подоконник.
– Самый подозрительный тип во всей этот истории – твой Рас-Сел, Часовщик. Во-первых, он живет в Кутузово, которое громят, во-вторых, работает на заводе, у которого терки с… с кем там у завода проблемы?
– С этим странным мужиком по фамилии Александров, который хочет разместить в зданиях завода торговый комплекс, – откликнулся Карим.
– Да, именно. Что за мужик, кстати? – Илья разом отпил почти полстакана чаю.
– Понятия не имею. Отец сам его не знает.
– Ладно. Остановимся пока на верог. Он имеет отношение к вашему «Горизонту», как думаешь?
– Ух ты, да откуда ж я знаю? Он строитель. На первый взгляд вроде нет, не имеет.
– А спор идет только вокруг зданий или там еще земля?
– Земля тоже, – кивнул Карим.
– Тогда запросто может претендовать. Земля в Москве дорогая.
– Это уже Подмосковье, Солнечногорский район.
– Какая разница! Такой кусок. Вернемся к нашим… Часовщикам. Рас-Сел злится на тех, кто выгоняет его из дома и лишает работы. И решает отомстить.
– Ага, каким-то немыслимым образом уничтожив колодцы во всем городе. То есть сам город. Он параноик, и при этом маг невероятной силы, причем такой, о котором никто не ведает?
– Да хрен его знает, – отозвался Илья. – А что бы ты сделал на его месте?
– Если бы точно знал, кто виноват, попытался бы выжить их из города. Но только их, а не всех разом. К тому же я не умею гробить источники. И не могу поверить, что умеет он.
– Н-да, что-то не получается, – нахмурился Илья. – Ладно, зайдем с другой стороны. Танки, пламя, что мы там еще знаем? Это можно как-то связать с Часовщиком?
– Он занимается разработкой противотанковой защиты.
– Все?
– Все.
Илья вздохнул и пробормотал:
– Вроде что-то знаем, а фигня полная…
– Мать советовала поговорить с дядей Мансуром. – Карим стал собирать со стола посуду.
– Это кто, дейвона? – спросил Илья.
– Ну, разумеется! – засмеялся Карим, унося тарелки.
– А где он живет? – крикнул Илья.
– Петровско-Разумовское, адрес где-то в кармане, – ответил вернувшийся из кухни Карим.
Илья взглянул на экран мобильника.
– Время восемь, можно еще съездить. Ты ему не звонил?
– Телефона нет. Или мать его не знает.
– Понятно. Ну давай сгоняем, вдруг повезет?
Карим подошел к стулу, на спинке которого висели его джинсы – для ремонта он надел старые шорты Ильи, – и, порывшись, достал скомканную бумажку с адресом.
– Бескудниковский бульвар, пятьдесят восемь «К».
– Что-то очень знакомое, ну просто до боли знакомое, – пробормотал Илья и бросился к компьютеру.
Через пару секунд поисковик вывел на экран карту.
– Ну точно! Там рядом «Микрохирургия глаза». Вот я в детстве туда помотался с родителями… Так это тогда от нас даже ближе, чем с «Петровско-Разумовской»…
– Угу. Только ехать неудобно, – заявил вставший за плечом Ильи Карим. – Смотри.
Путь пересекало железнодорожное полотно, чтобы попасть на ближайший мост, надо было сделать внушительный крюк.
– Ну-ка, а если до станции Ховрино, а потом на автобусе? – пробормотал Илья, задавая компьютеру маршрут. – Нет, все равно долго. Так на так и выйдет. Тебе карту распечатать?
– Давай на всякий случай, – сказал Карим и отправился одеваться.
Вовремя вспомнив про вино, которое дала ему мать, он прихватил бутылку с собой.
Глава 10
Командор зеленоградского языка «слышащих» ордена Изумрудных Крыльев Олег Силенгин редко приглашал подчиненных к себе поодиночке, но сегодня был именно такой случай.
Он вызвал своего ближайшего помощника Андрея Тудаковского, Наблюдатели заперлись в кабинете и, не доверяя даже собственным сотрудникам, установили дополнительное звукоизолирующее заклинание.
И у стен есть уши, а в обители языка «слышащих» – это очень чуткие уши.
«Бесцветные» сидели за небольшим полукруглым столом друг напротив друга. Перед Тудаковским лежал короткий, черный с серебряным жезл с остроконечным набалдашником.
– Что удалось установить? – вполголоса спросил командор.
– Именно то, что мы и предполагали, – ответил Андрей. – Желаете взглянуть?
– Позже. Сначала запоминайте инструкции. Кто бы ни был виноват в инциденте с источниками – мы это выясним. Чуть погодя. Сейчас главное не упустить такой случай.
– Вы имеете в виду сатра, командор?
– Разумеется. Теодоракес за последнее время стал слишком силен и вышел из-под контроля, даже возможного. Это нам очень, очень мешает. Раз уж судьба в лице неизвестного пока гения сделала нам такой подарок, грех не воспользоваться.
– Что я должен делать? – с готовностью спросил Андрей.
– В городе потихоньку назревает паника. Маги боятся остаться без энергии. Подогревать ее не стоит: люди и нелюди с удовольствием сделают это сами. Надо лишь направить ее в нужное русло. Толпе ведь нужен виноватый. А у какого клана – единственного в городе – сохранился колодец?
– У Акалонов, – прошептал Тудаковский.
– Именно. Значит, им одним хорошо, а всем остальным – плохо. Вот и доказательство вины. Надо ненавязчиво напомнить об этом другим кланам. Подумайте над способами. А сейчас пойдемте посмотрим.
Наблюдатели вышли из кабинета, закрыв дверь на кодовый замок. Они не воспользовались лифтом, а направились по длинному коридору, освещенному тусклыми лампочками. Коридор закончился запертой дверью, тоже с кодовым замком. Командор набрал шифр, дверь уехала в стену, и Наблюдатели ступили на узкий железный мостик, перекинутый над круглой шахтой.
В этой шахте раньше помещался подземный отрезок источника. Сейчас его не было.
Вдоль стенки вниз уходила узкая винтовая лестница.
«Бесцветные» сделали несколько шагов по мостику и оказались точно над центром шахты.
– Здесь? – спросил Тудаковский.
– Для начала – здесь, – кивнул Силенгин.
Его помощник вытянул руку с жезлом, предварительно повернув набалдашник.
Жезл засветился едва заметным желтоватым светом.
– Отлично! – в голосе командора слышалось удовлетворение. – А теперь спустимся.
«Бесцветные» загрохотали подошвами по металлическим ступеням винтовой лестницы.
Все знают, что подземная часть источника постепенно сливается с телом Силы Земли. Если источник действительно иссяк, то никаких следов его существования нет и не может быть.
Спустившись на дно шахты, Тудаковский проделал тот же опыт с жезлом. Черный стержень вновь светился желтоватым светом, пожалуй, даже чуть более ярким, чем наверху.
– Итак, источник жив, мы видим это собственными глазами, – заключил он. – Вы оказались правы, командор.
– Чертовски приятно сознавать себя правым, – медленно ответил Силенгин. – Но главное сейчас – потеснить сатра.
– Я все сделаю, – кивнул Тудаковский, пряча жезл.
Когда Илья с Каримом подошли к машине, все четыре колеса оказались проколотыми.
Сатин разразился тирадой, гораздо более пространной и эмоциональной, чем его обычное «ух ты».
Илья стоял рядом, почесывая в затылке:
– Что ж делать-то теперь? Запаска есть?
– Ну есть – одна. Фак-келы ада! Это ж надо было так вовремя!
– В сервис тогда? – неуверенно сказал Илья.
– Да нет. Собрались уже, так поедем. Машиной с утра займусь. Хулиганье, руки бы поотрывал…
Друзья дошли до автобусной остановки и, совершив несколько пересадок, добрались до Бескудниковского бульвара. Громада клиники «Микрохирургия глаза» выросла по правую сторону. Молодые люди покинули автобус, перешли дорогу и направились в глубь дворов к стандартному серому дому номер пятьдесят восемь.
– Я кажусь себе частным сыщиком-недоучкой, – вздохнул Карим.
– Ничего, с тобой верный доктор Ватсон, не ссы! – чересчур жизнерадостно заявил Илья.
– Вот будет здорово, если дядя тут уже не живет, – пробормотал Сатин.
– А что, адрес несвежий?
– Подозреваю, что он старше меня, – отозвался Карим.
Скоробогатов присвистнул:
– Ну ты оптимист…
Дядя жил – если все еще жил – на первом этаже.
Из нужного подъезда выходила группа подростков, поэтому Илье с Каримом не пришлось озадачиваться кодом. Звонить тоже не возникло нужды – как только они подошли к двери квартиры, она распахнулась сама.
На пороге стоял пожилой дейвона, источавший крепкий серный дух. На нем был полосатый махровый халат и огромные, гораздо больше его ноги, шлепанцы с надписью «SPORT».
– Чувствую, кто-то ко мне идет, – протянул он слегка охрипшим, но бодрым голосом. – Вы кто такие, молодежь?
– Э… Мансур Фаритович? – чуть улыбнувшись, спросил Карим, хотя ему и так уже все было ясно.
– Ну, вроде я. – Старый дейвона прищурился. – А вот вас, таких бравых, не знаю…
– Я Карим, сын Гули Шарафутдиновой и внук вашего брата. А этом мой друг Илья.
– Ты внук Рината? Ба, как интересно! А я подозреваю – свистишь ты, парень!
– Почему же? – удивился Карим.
– А ну, зайдите-ка, – распорядился хозяин.
Молодые люди вошли в ярко освещенную прихожую. Она была оклеена обоями «под кирпич» и обставлена довольно скромно: небольшой шкафчик, галошница и овальное зеркало над ней. На галошнице стоял старинный, по нынешним временам, телефонный аппарат.
«Телефон все-таки есть», – отметил Карим.
– Ауры вижу. Так… Маги, стало быть, только сла-абенькие, – констатировал Мансур. – Но ты, парень, какой-то странный. Вроде и рога есть – но не дейвона ты. Ни разу.
– Да почему? – опешил Карим.
Илья стоял рядом, неловко переминаясь с ноги на ногу.
– Лицо у тебя уж больно человеческое, – заявил Мансур. – И на Рината ты ни капли не похож! И на Гульку не похож. Помню ее еще девчонкой, но помню отлично, на память пока не жалуюсь.
– Так я на отца похож, – ответил Карим. – Отец у меня человек. А я – полукровка.
– Хм… – Мансур хитро прищурился. – Чем докажешь?
– Вот же! – спохватился Карим.
Он полез за пазуху и вынул медальон на цепочке.
Старый дейвона еле взглянул на него.
– А ну и что? – заявил он ехидно. – Медальон дейвона – еще не доказательство того, что ты сам дейвона. Вот у тебя на часиках-то, я вижу, эхо маах`керу. Может, ты маах`керу?
Наконец, Карим сообразил, что дядя просто потешается над ним.
– Наверное, маах`керу, – согласился он.
– А твой друг – тоже «фиолетовый»?
– Нет, он слаш, а в кармане у него три трупа, – заявил Карим.
– Вот, теперь верю! – засмеялся Мансур. – Проходи, племянничек. И ты, гость дорогой, заходи.
Дейвона Мансур жил один в большой трехкомнатной квартире. На самом деле, по площади она была не так уж велика, но из-за малого количества мебели казалась очень просторной, тем более для него одного.
Старик, похоже, соскучился по гостям, поэтому провел молодых людей по всему жилищу, демонстрируя холостяцкое обиталище.
Одна из комнат, самая большая, какую обычно отводят для приема гостей и просмотра телевизора, была отдана под кабинет-библиотеку. Книжные полки занимали стены целиком, сверху донизу, книги располагались мало того что за стеклом, так еще и были прикрыты картонными загородками.
– Чтоб не выгорало. Сторона-то солнечная, – пояснил Мансур.
У окна был втиснут компьютерный стол, на котором гордо возвышался плоский монитор. Системный блок, и не из последних, находился под столом. Видно было, что старик старается идти в ногу со временем. Кресло выглядело массивным, хотя и было вращающимся. Дейвона любил комфорт.
Следующая комната, самая маленькая, была отведена под спальню.
Большую ее часть занимала широкая тахта с горой подушек. На противоположной стене висел современный телевизор. Над тахтой тянулись полки с различными нужными и ненужными вещами, в основном сувенирами, большую часть из которых составляла декоративная посуда: всевозможные чашки, чашечки, пиалы, вазы, миниатюрные амфоры и тому подобное.
– Собираю. Дарят вот, – с гордостью пояснил Мансур.
Карим спохватился и достал припасенную бутылку вина.
– Вот, мама просила передать, – протянул он подарок.
– Гуля помнит, что я люблю домашнее вино? Откуда? Она же совсем крошкой была? – умилился старик. – Ай молодец, девочка…
Наконец, он пригласил гостей в третью комнату.
Размерами она немного превышала спальню, но значительно уступала библиотеке. Пол здесь был застелен толстым персидским ковром, в котором ноги утопали по щиколотку. По всей комнате были разбросаны подушки всех цветов, размеров и форм, а в центре стоял кальян.
От предложения покурить гости отказались, что вызвало искреннее недоумение старика.
Однако приступить к делу удалось не сразу: Мансуру хотелось знать, как живет семья Карима, как завершил жизнь брат, о кончине которого он догадывался, но так и не дождался весточки от родственников; но больше всего его интересовало положение дел в клане дейвона в Зеленограде.
– Эльвира стала матерью клана? – поразился дядя. – Надо же, а ведь роковая была женщина. Остепенилась, значит, – произнес он, но, вовремя спохватившись, замолчал. – Так что у вас? С чем пришли, соколы?
– Дядя Мансур, мы пришли посоветоваться, – начал Карим, когда все расселись на ковре, а старик-дейвона развалился на подушках.
– Догадывался, что не ради забавы забрели, – кивнул Мансур. – Выкладывайте.
Карим начал подробно и обстоятельно рассказывать о том, как к нему в отделение привезли Снежану и что из этого вышло, как в городе погасли источники и чем это обернулось для него, Сатина. Упомянул он и о визите к провидице, и о встрече с Игроком. Не умолчал и об их с Ильей догадках, касавшихся Часовщика.
Дядя слушал очень внимательно, то и дело покрякивая, но не перебивая.
И только когда Карим закончил, сказал:
– Вот что, орлы. Вся эта история – чистейшая ерунда. Нет такой силы, подвластной магу, которая могла бы по его желанию уничтожить одиннадцать колодцев. Даже один ликвидировать невозможно.
– Но они действительно уничтожены! – воскликнул Карим.
– Да перестань, – махнул рукой дядя. – Не может этого быть. Не может, понимаешь? Колодец – часть энергетического поля Земли. Это как тело ее Силы. Если бы столько колодцев разом исчезли – город бы уже погиб. И я даже не могу представить масштаб катастрофы, способной испепелить источники. Землетрясение? Вулкан? Цунами? Всего этого мало!
– Ядерная война? – вставил Илья.
Карим шикнул на него.
– Вот в это я еще поверил бы. Но, насколько я знаю, ядерной войны вроде пока не случилось.
– Ну а если это не природные явления, а диверсия? Заклинания?
– Племянничек, нет таких заклинаний. Слава богу, что нет. Это невозможно.
– Но источники же… – пробормотал Карим.
– Ты видел все источники своими глазами?
– Нет, конечно. Кто мне их покажет?..
– Тогда зачем говоришь, ай-яй-яй!
Карим замолчал, совершенно обескураженный.
Читать бесплатно другие книги:
