Полтора элитных метра, или Получите бодрого Дракона! Уласевич Светлана

1

Замечательный напиток текила: выпил — почувствовал себя кактусом, причем наутро иголки обычно растут внутрь!

NN

— Что с Драконом?

— Ведущие маги мира совершили на нее покушение.

— И?

— Ее брат пытался сыграть с ритуалом несвоевременной смерти.

— И?

— У рыцарей Ведущих магов был амулет Квипрокво, и первая стрела отклонилась от намеченной траектории, попав ей в сердце, но, к сожалению, он выпустил вторую стрелу.

— Это что-то меняет?

— Вторая стрела перерезала веревку.

— Но она уже была мертва?

— Да. Однако непонятно, как это событие может сработать на Гее. Это мирок со своими законами.

— Насколько мне известно, со стрелой в сердце не живут даже драконы.

— А вдруг Великий Эквилибриум сочтет ритуал выполненным?

— Где тело?

— Лорд Венатор и принц эльфов ее куда-то утащили.

— И вы не можете отследить маленькую княжну?!

— Нет. От нее не исходит признаков жизни, а наши аналитики задумчиво разводят руками и говорят, что она под землей.

— В таком случае не стоит переживать. Люди и им подобные расы на Гее обычно прячут своих усопших под землей.

— Знаете, милорд, я бы не стал так расслабляться. От дракона всего можно ожидать.

— Даже возвращение с того света? Не преувеличивай, Орту! К тому же нам просто не может так не везти!

Очнулась я с удивительным ощущением уюта и защищенности под мерный, приглушенный стук какого-то тяжелого железного предмета обо что-то массивное железное же и шуршание сухих листьев. Вокруг витали ароматы лекарственных трав, среди которых лидировал запах мяты, шалфея и еще чего-то непонятного, но очень приятного. Я не торопилась открывать глаза, наслаждаясь теплом и комфортом. Хотелось понежиться и заурчать.

«Хозяйка, — осторожно откашлялось левое полушарие. — А тебя не смущает, что мы лежим на чем-то мягком и просторном?»

«Это кроватью называется», — ехидно заметила правая половина мозга.

«Да хоть тахтой назови! — рыкнула левая. — Важно, что она не наша!»

«Ой, не к добру это!» — всхлипнул спинной мозг.

«Чего паникуете?» — изумилось правое полушарие.

«Потому что лежим голышом на чьих-то шелковых простынях!» — мрачно резюмировала аналитическая половина мозга.

«Руки-ноги не связаны!» — парировала правая.

«Это поправимо, — успокоили с левой стороны. — Да и в нынешнем состоянии Свете много не надо!»

А в каком я состоянии?

«В раненом!» — хором рявкнули в голове.

«Ох, не к добру это!» — завел привычную волынку спинной мозг.

Хлебом не корми, дай на беду покаркать!

Тут же вспомнились предыдущие события. Стрела в сердце, Мортифор, круг какой-то. Тьма. Я попыталась пошевелиться.

Ни фига! Тело словно приковали к кровати. Удивительная слабость, но боли или прочих неприятных ощущений нет. Либо мне уже лучше, либо я под каким-то наркозом. Мозг вроде не затуманен. Что за хрень мне вкачали?

Ладно, откроем глаза и посмотрим мрачной действительности в лицо. Как ни странно, моя мрачная действительность стояла ко мне спиной в одних черных шелковых шароварах и растирала что-то в железной ступке. Рядом на небольшой портативной плитке кипел и булькал ароматный отвар. Кстати, именно он порождал этот самый приятный запах. Мортифор периодически его помешивал, добавляя новые ингредиенты и попутно растирая травы в ступке.

С минуту я любовалась привычными, но удивительно ловкими манипуляциями. Потом переключилась на обнаженную загорелую спину, на которой при каждом движении оборотня перекатывались внушительные мускулы. От спины мой взгляд плавно перетек на тонкую талию, а затем и на упругие, подтянутые ягодицы, выгодно подчеркнутые черным шелком штанов. Аппетитный зад!

Интересно, значит ли это, что я проголодалась?

В этот момент оборотень обернулся и лучезарно улыбнулся.

— Доброе утро, княжна! Спасать вас уже становится моей дурной привычкой!

— Должна же от врагов быть хоть какая-то польза!.. — простонала я.

— Как вы себя чувствуете?

В моей голове пронеслись воспоминания о произошедших событиях. Я попыталась приподняться на руках, но безуспешно. Мортифор отложил снадобья, подошел ко мне и помог сесть.

— Закон подлости какой-то! — пожаловалась я. — Огонь противника всегда попадает в цель! И существует только одна вещь точнее огня супостата — это когда по вам стреляют свои!

М-да, печальный вывод из жизненного опыта!

— Ну, извините, — хмыкнул Мортифор. — Стрелы не осведомлены, что старший по званию имеет привилегии! Хотя, должен признать, вы все равно отлично выглядите.

— В мужских комплиментах таится попытка соблазна, — привычно поддела его я.

— Чем сильнее желание, тем изысканнее комплименты, — ничуть не смущаясь, кивнул Мортифор.

Я улыбнулась. Каким бы реалистом я ни была, его слова подняли мне настроение, пусть и были сказаны для моего утешения.

— Сколько я пролежала?

— Не слишком долго, — уклончиво ответил оборотень. — Кстати, я не знал, что у вас на копчике татуировка в виде дракона, точь-в-точь как на ваших фамильных гербах.

— Угу, — хмыкнула я, стараясь не покраснеть. — Это долгая история.

Столь экстравагантным тату я обязана Витьке. Это была его своеобразная месть за новогодний подарок, где я посоветовала использовать тест на беременность. Оказывается, Вик, взрослея вместе с будущим химиком, тоже времени зря не терял. И в один прекрасный день (на Рождество), опоив меня снотворным, велел другу нарисовать временное тату. Теоретически оно должно было смыться через неделю, а вот практически картинку не взял ни один растворитель, и ношу я ее по сей день.

Запахи мяты и шалфея усилились. Мортифор встал и подошел к своему рабочему столу, а я принялась осматривать комнату. С нового ракурса обзор оказался лучше.

Покои были оформлены в теплых, но темных тонах. Собственно, даже простыни были черными. У стен стояли высоченные стеллажи с книгами на любой вкус Древние фолианты постепенно сменялись более новыми, с не истертыми корешками. Под самым потолком я заметила полочку современных земных томов, среди которых основное место занимала Большая Энциклопедия. Очевидно, наши книги на Гее не столь актуальны. Особнячком выделялись магические книги. Теперь, по мере взросления, я видела их остаточный фон и даже могла почувствовать содержание.

У стены, где хозяйничал Мортифор, находились современные лабораторные столы. Темное покрытие на удивление органично вписалось в средневековую роскошную комнату. Слева от меня около кровати находилась маленькая тумбочка, а чуть дальше — огромный письменный стол. Справа размещался старинный платяной шкаф. Окон в покоях не было. То ли оборотень помнил прошлый опыт и боялся, что я сбегу, то ли комната была ниже уровня земли или в какой-то изолированной части замка. Хотя выглядела очень уютной и обжитой.

— Что это за место?

— Моя комната, — не оборачиваясь, ответил Мортифор, высыпая в кипящее снадобье растертые травы.

— Я думала, у тебя другие покои, — тихо призналась я.

— У меня их две, — бросил через плечо оборотень. — Эта подземная комната моя самая первая и любимая. Здесь прошли мои детство и юность. Шикарные апартаменты на третьем этаже я получил, став королем. Но ни там, ни тут я не принимаю гостей женского пола. Ты первая.

— Что, совсем-совсем первая? — поразилась я. — А куда же мы тогда вломились при нашем первом знакомстве?

Мортифор захохотал и, вытирая выступившие слезы, кивнул.

— То была гостевая комната одной придворной дамы. А в свои личные покои я никого не вожу, это моя территория. Так что ты самая первая гостья. — Он обвел помещение рукой. — Ну, как? Нравится моя берлога?

— Мило. — Я снова огляделась по сторонам.

— Ты еще книг не видела! — подмигнул оборотень.

О! Книги я обожаю! Люблю узнавать новое. Тут Мортифор тонко подметил мою слабость!

— Я их уже отсюда чувствую, — кивнула я.

Улыбка слетела с лица мужчины, сменившись серьезным выражением. Под его внимательным, изучающим взглядом я слегка поежилась.

— Не бойся, — тут же среагировал на мою настороженность оборотень. — Я свою библиотеку люблю, но за нее не четвертую. По крайней мере, пока ты моя гостья.

— А с чего такая честь? — поинтересовалась я.

— Уж больно в тяжелом ты была состоянии, — признался Мортифор. — Пришлось дежурить около тебя сутками, согревать, поддерживать жизненную энергию. Мы даже спали вместе. — Он озорно подмигнул. — Вот только боюсь, вопроса со столбиками это не решит.

Значит, Мортифор все это время был рядом? Интересно, а где шастали мои братья? Почему-то стало обидно, что они оставили меня одну. Их поддержка очень пригодилась бы, когда я была по ту сторону сна. Драконы в присутствии друг друга даже выздоравливают быстрее. Неужели они меня бросили? Хотя нет, быть этого не может! Нам весьма сложно долго быть в разлуке.

— Норри с Виком очень хотели быть рядом, — словно прочитав мои мысли, произнес Мортифор, — но больше одного дракона в своей святая святых я не потерплю! Так что извини меня, княжна, но пришлось вышвырнуть их пинком под зад. Надо признать, без боя они тебя не отдали. Хотя они только помешали бы лечению. Молчу уж о том, что наше целительство имеет свои секреты и не рассчитано на широкую аудиторию.

Я кивнула. Раз ноу-хау, значит, ноу-хау.

— А где теперь братья?

— В гостевых покоях.

— Не камера, надеюсь?

Зная характер братьев и их отношения с Мортифором да приплюсовав вышесказанное, дорогие шалопаи могли очутиться в местах и похуже. Оборотни не любят войн, но если дерутся или злятся — берегись!

— Нет, — ухмыльнулся Мортифор. — Но меня уже посещали мысли их переселить. Уж больно настойчиво они хотят тебя проведать, особенно лорд Виктор. Обещал, что, если с твоей головы хоть волосинка упадет или руки распущу, у меня «здравоохранение будет в десяти местах».

Узнаю своего братика! Думаю, сейчас он сидит и прикидывает, как бы спустить с лестницы превосходящего в массе противника.

— Могу я их увидеть?

— Пока нет, — жестко обрезал оборотень. — Тебе нужен полный покой. И так еле откачал. Норри хоть и разгильдяй, но правильно сообразил, что тебя ко мне надо.

— Почему? — заинтересовалась я.

— Видишь ли, — король вервольфов вновь вернулся к своему вареву, — у каждой расы есть свои специфические магические способности. Мы можем использовать любое заклинание, но некоторые нам будут удаваться особенно легко и мощно. Например, у суккубов и инкубов великолепно получаются привороты, отвороты и все, что связано с любовью. Вампиры специализируются на магии крови. Они прекрасно лечат все болезни, связанные с кровью, останавливают артериальные и венозные кровотечения любой сложности, устанавливают отцовство.

Я сразу же вспомнила Нох-рам-Лукуша и возникшие у него затруднения.

— Кровь дракона не в счет! — прочитал мои мысли Мортифор. — А в остальном вампиры — асы, они даже родовые проклятия способны снимать.

— Как и власть над существом получить, — заметила я. — Ведь подчинение самой главной физиологической жидкости дает ключ ко всему организму. Тут и убить его можно, приказав, например, крови не идти к сердцу, или заставить существо истечь кровью из малейшего пореза.

— Можно, — спокойно кивнул Мортифор. — Но вампиры в основном свою силу используют во благо. Они прекрасные целители.

— А друиды? — тут же вспомнила я общепринятые представления, так часто упоминаемые в книгах.

— Они большую свою часть занимаются деревьями и растениями, — поморщился Лупус Карнификус. — Они в первую очередь поддерживают здоровье природы, в частности, растений и животных, люди их мало интересуют. Да и не умеют они лечить разумные расы. А если для лекарства надо будет сорвать целебные травы, то друиды встанут на сторону последних. По ним, пусть лучше умрет больной ребенок, чем драгоценная однолетняя былинка.

— А эльфы чем занимаются, если друиды за флорой и фауной смотрят?

— Тут между этими двумя расами часто возникают столкновения.

Хм, и я даже знаю почему!

— И не только на почве конопли! — снова прочитал мои мысли Мортифор. — Нечего так улыбаться, княжна!

Эльфы с друидами жили как кошки с собаками. Одним из камней преткновения были поля конопли. За урожай урки и орки выкладывали огромные деньги. В основном потому, что материальные ценности и предметы искусства мало интересовали воинственных кочевников. Их главными целями было: хорошо пожрать, выпить, покурить и завалиться на шкуры с какой-нибудь рабыней.

Своего скота или ремесла у урков и орков нет, если не считать грабеж, разбой да наемничество в армии. Из имущества: конь, оружие да меховое одеяло, реже палатка. Все остальное считалось лишним барахлом, которое они радостно сбагривали купцам и перекупщикам. А потому за коноплю платили очень щедро, снимая с себя все, вплоть до портков. Естественно, эльфы и друиды боролись за такого покупателя. И вечно конкурировали в качестве выращиваемого продукта. Мои последние нововведения значительно отяготили казну Лерри ванн Дерта, еще больше натянув отношения с Мелистеем.

— Друиды еще не любят эльфов потому, — прервал мои размышления Мортифор, — что у них есть небольшой перехлест магических способностей. Эльфы тоже способны лечить растения и животных, но их возможности гораздо шире. Лесной народ может вызывать рост растений, создавать новые виды, чудесно владеет ремеслами, особенно теми, что связаны с искусством или стрельбой.

— А гномы кузнецы?

— Да. Они прирожденные геологи, кузнецы, литейщики. Великолепно делают оружие, различные машины, механизмы.

— А люди? — вдруг заинтересовалась я.

— А люди преуспели в уничтожении, — мрачно вздохнул Мортифор. — Им прекрасно удается изобретать оружие массового поражения. Вечно беспокойные, они стремятся вперед, зачастую не задумываясь о последствиях, нарушают равновесие и плюют на это. Никому не верят и сами лгут.

— А вы? — решила я слегка сменить тему. — В фолианте говорилось, что вы владеете магией жизни и смерти. В чем это проявляется?

— Мы тоже способны убивать, — хмыкнул Мортифор. — Жестоко и цинично, в огромных количествах. Но мы можем также вытянуть душу, находящуюся за гранью, способны вернуть ее в мир живых. Мы легко можем создать новую жизнь, необычный вид, а также нам прекрасно удается магия превращений. Так что Норри правильно поступил, что принес тебя ко мне. Нох-рам-Лукуш не смог бы помочь.

Зелье запахло еще сильнее, скорее всего, приготовилось. Оборотень снял его с подогрева и перелил в пиалу, с которой подошел ко мне.

— Пей, — приказал он.

— Что это? — Я осторожно принюхалась к приятному аромату.

— Зелье приворотное, — ухмыльнулся Мортифор.

Я машинально задумалась, перебирая в уме все, что знаю по данному вопросу. К сожалению, тут мои познания оказались скудными. Крайне негативно относясь ко всяким приворотам и иже с ними, я мало уделяла внимания данному вопросу. И опознать даже самое простейшее зелье не могла.

Вот не понимаю, как можно навеки привязать к себе кого-то, игнорируя его желания? А если его потом разлюбишь? Или как жить и знать, что твой избранник любит тебя только из-за колдовства?

— Да ты пей, не бойся, — хмыкнул Мортифор. — Во-первых, тебе пора уже знать, что приворотные зелья ни на оборотней, ни на драконов не действуют. А во-вторых, я лучше проиграю, чем всю жизнь буду помнить, что добился благосклонности не своими силами.

— А что это? — на всякий случай решила уточнить я.

— Лекарство, — в тон мне отозвался визави.

— А шалфей и мята там зачем? — продолжала упорствовать я. Насколько знаю, эти травы больше при простуде помогают. В моем случае я не знаю, как их применять.

— Для драматического эффекта! — начал раздражаться оборотень. — Пей давай! В бессознательном состоянии с тобой было проще!

— Ну, извини, — пожала плечами я и потянулась к чаше.

Мортифор мягко отстранил мою руку и, придерживая мне затылок, поднес пиалу к моим губам.

Зелье оказалось приятным на вкус, слегка терпким и теплом разливалось по животу. На сердце сразу стало хорошо.

— А теперь извини, — отставил Мортифор чашу в сторону. — Мне надо осмотреть твою рану.

С этими словами он сдернул с меня одеяло и принялся спокойно разматывать бинт на груди. Исчезли из глаз игривые огоньки, он больше не флиртовал, теперь передо мной был серьезный, сосредоточенный на работе целитель. Как любил говаривать один мой знакомый лейтенант: «Врач половой принадлежности не имеет».

С одной стороны, мне было очень приятно, что Мортифор относится ко мне с таким суховатым профессионализмом, отсекая в данный момент все частное и личное. А с другой стороны — смотреть в его спокойные, сосредоточенные глаза было даже обидно. М-да. Кто нас, женщин, поймет?

Когда соскользнул последний бинт, показалась идеально чистая белая кожа с небольшим розоватым пятнышком в том месте, куда попала стрела. Ни шрама, ни рубца.

— Невероятно! — выдохнул Мортифор, осторожно касаясь пальцами нежной кожицы. — Еще вчера я прикидывал, когда снимать швы, а сегодня все исчезло! Даже нитки рассосались! Или, точнее сказать, твой организм их тоже переварил.

«Естественно! — хмыкнула я про себя. — Не пропадать же добру и дополнительным микроэлементам!»

— Ничего себе регенерация! — тем временем восторгался Морти, все еще гладя зажившее место, но в этих поглаживаниях не было никакого сексуального подтекста, чисто профессиональный интерес.

— А почему зашивал? Разве не проще было бы воспользоваться заклинаниями? — поинтересовалась я.

— Да потому, — улыбнулся Мортифор, — что магия на взрослого дракона не действует, даже целительская! Думаешь, тебе Создатель на всякий случай такую регенерацию продумал?

— Погоди! Я еще несовершеннолетний дракон!

— Теперь уже нет, — покачал головой оборотень. — По закону подлости твое взросление завершилось именно в тот момент, когда ты получила стрелу, плюс-минус пятнадцать минут погрешности. Поэтому выхаживать тебя пришлось по старинке. Кстати, а что видят драконы, когда умирают?

— Космос, — не задумываясь ответила я. — Мы летим среди тьмы, звезд, планет. Удивительное чувство покоя и безмятежности. А что чувствуют оборотни, когда умирают?

— А мы бежим среди леса, — тихо ответил визави. — Вокруг колышется высокая трава, ветер свистит в ушах и играет с шерстью. На душе мир и удовлетворение. Эйфория. Возвращаться не хочется.

— Когда успел? — поразилась я, только сейчас поняв, что Морти говорит со знанием дела, словно на собственной шкуре испытал!

— Давно, — сморгнул оборотень. — Отец вытащил.

Я вспомнила свой сон про Мортифора и его сводных братьев-драконов и решила проверить информацию:

— Детская шалость?

— Можно и так сказать, — хмыкнул оборотень. — Не всякий поверит, что твои собственные братья захотят тебя убить.

— Сочувствую.

— Не стоит, — устало вздохнул Мортифор. — Это было давно.

— А что с ними стало?

— Тебе не захочется этого знать, — предупредил оборотень.

— Я взрослая девочка.

— Я знаю, — улыбнулся визави. — Скажем так, это был метод око за око. Драконы совсем не мирные и добрые существа, княжна. Перестань равнять всех по себе. Обрати внимание даже на лорда Венатора.

— Вик благороден! — вступилась я за брата.

— Не сомневаюсь, — согласился собеседник. — Но, также как ты унаследовала способности дракона Света, он получил частичку Тьмы. Это не значит, что твой брат кинется на всех с оголенным мечом или решит захватить мир, однако, если обидят его близких, он пустит в ход все свое изощренное воображение и не поскупится для врагов навыками Тьмы. А ты сама пощадишь человека, убившего Вика или Норри?

Я задумалась. Раньше ответ был бы категоричным — «нет», а теперь даже не знаю. Какая-то часть души, наверное, та, что отвечала за дракона, требовала крови и мести с лихвой. Я поежилась от собственных ощущений. До сих пор я старалась жить мирно и спокойно, относясь к людям с теплотой и пониманием. Да, случалось, предавали, подводили, плевали в душу, но я давала сдачи только при экстренной необходимости, все остальное время предпочитая игнорировать обидчиков и не мстить. Быть выше этого. Теперь же внутренний зверь требовал крови.

Мортифор молча кивнул, понимая ход моих мыслей.

В дверь постучали. Вошедший мальчик попросил владыку явиться в тронный зал. Лорд Лупус Карнификус извинился и вышел.

Я снова огляделась. Невольно мой взгляд задержался на тумбочке с гематитовыми четками. Однако Мортифор неординарная личность! Как подсказывало мне драконье чутье, гематит, и в частности эти камни, был далеко не прост. Извечно на Гее его считали спутником магов-заклинателей, которые с помощью гематита вызывали духов и чертили пентаграммы.

В данных четках заключалась большая энергия, которая помогала воздействовать на людей и нелюдей, поэтому владелец никогда никому не должен желать зла — камень и сам устранит врагов. И в то же время гематит требует сильной воли и стойкости от хозяина. Если тот не будет растрачивать отданную камнем энергию или окажется недостаточно сильным духом, — камень сломает психику владельца. Поэтому стоит десять раз подумать, прежде чем связаться с гематитом. Мортифор же, судя по потертости четок, пользовался ими часто и уже давно. Смелый мужчина! Я, лежа на кровати, ощущала покалывание исходящей от них силы.

Вдруг дверь резко распахнулась, и на пороге появились братья.

— Наконец-то! — Они бросились ко мне и тут же засыпали вопросами: — С тобой все хорошо? Как ты себя чувствуешь? Есть хочешь? Мортифор тебя не обижал?

— Я рада, что он вас ко мне пустил.

— Он ничего не знает, — Вик опасливо оглянулся на дверь. — Мы сюда пробрались по собственной инициативе. Если у тебя все в порядке, надо поскорее сматываться. Во-первых, до истечения срока осталось четыре дня, а во-вторых, мне не нравится его задумчивость и те взгляды, что он на нас бросает. Он что-то замышляет.

— Мортифор жизнью рисковал, спасая сестру, — вдруг встал на защиту оборотня Норри. — Не думаю, что он намерен причинить ей зло. Мне удалось подслушать его разговор с дядей. Мортифор, выручая Свету, сам чуть не погиб. Карнификус в бешенстве, но на нас пока распространяется неприкосновенность.