И осталась только надежда… Бульба Наталья

– Значит, умеешь, – заулыбался наш водитель, но тут же растерял всю веселость, когда ему на плечо легла рука Андрея. – Ну пошутил я. Не умеет, значит, не умеет.

«Они вооружены», – передала я Вилдору, чтобы получить в ответ короткое:

«Знаю».

Знакомо.

Привал и правда оказался коротким. По рации обменялись комментариями относительно места, затем, урча двигателями, въехали на полянку, поставив машины кругом, мордами наружу.

Про «морду» придумала не я, Толик ляпнул, пытаясь выяснить у меня, каких зверюг мне напоминают его игрушки. Лично у меня никаких ассоциаций не возникло, но, чтобы не обидеть, сказала первое, что пришло в голову. Та, в которой мы ехали, была похожа на пантеру: черная, поджарая и рычит так же утробно. Этого оказалось достаточно, чтобы мужчина начал смотреть на меня «влюбленными» глазами.

Прежде чем разрешить мне сходить «направо», Андрей отправил туда Стаса. Я едва сдержала улыбку, наблюдая за тем, как парень бурчит себе под нос, призывая кары на голову деспота Архангела. Потом, когда вернулась, мне предложили перекусить, но я видела их нетерпение продолжить путь, потому вежливо отказалась.

Довольно быстро пожалела об этом: оставив меня у машины, сами они собрались у другой. Не заблокируй я почти полностью свои способности, хотя бы знала, чем вызвано сгустившееся над ними напряжение. Но мне ничего не оставалось, как просто быть сторонним наблюдателем.

Закончилось все неожиданно. Сизов что-то сказал, и все остальные, кто довольно, кто вынужденно, но кивнули. А следом прозвучала команда: «По машинам».

Что-то мне это напоминало.

В этот раз молчание было осязаемо неприятным.

– А как ты вышел на базу? – шепотом спросила я, не будучи уверена не только в том, что он ответит, но и в том, что стоило задавать этот вопрос при посторонних.

Тем не менее он заговорил. Не таясь.

– Случайно. Обычными методами найти ее не удавалось, даже имея такие связи, как у меня. Беспредел был полный, терялись не то что самолеты и подводные лодки, бесследно исчезали целые воинские подразделения.

Я, горько усмехнувшись, кивнула:

– Помню.

Действительно помнила. То время для меня было трудным, несмотря на поддержку родителей. Смерть мужа, мы остались с сыном одни. Нет, не выживали, как многие другие. Все-таки мой настоящий отец не оставлял нас с мамой без своего внимания, пусть и не мог действовать открыто. Но осадок все равно был. Беспросветная серость, в которой практически невозможно мечтать.

– Вот и здесь никаких следов. А ведь строительство было масштабным. Материалы, оборудование, люди. Ничего. Диггеры помогли. Кстати, Толик один из них.

Тот снова обернулся, проигнорировав рык Стаса: «На дорогу смотри», – и отвесил мне шутливый поклон.

Андрей же, словно не заметив выходки, продолжил:

– Обратили внимание на странную вещь, черметчики на поверхности все растащили, а вот адреналиновых наркоманов днем с огнем не сыщешь. А ведь места там интересные, чтобы пощекотать нервы опасностью. Тогда я и познакомился с ребятами. Расспрашиваю, а они все как один заявляют, что смертью там веет.

«Защита Хаоса, нижний уровень воздействия».

Говорить о том, что и сама знаю, не стала. Ментальное присутствие Вилдора и его замечания, хоть и не хотелось это признавать, успокаивали.

– Вот мне и пришла идея, что там могут использовать психотронное оружие, тогда о нем много чего известно стало. Решил проверить сам, но Толик собрал еще таких же, как он, отмороженных, так что отправились вместе.

– Да я по сравнению с тобой – невинный младенец, – обидчиво протянул наш водитель, но я не боялась ошибиться, утверждая, что он был доволен такой характеристикой.

– Ага, – хмыкнул Миха, едва ли не впервые подав голос. – Ангел во плоти.

– Вы нужный поворот не проспите, ангелы-архангелы, – донеслось по рации вместе с дружным гоготом.

Теперь смеялись и у нас, лишая меня возможности дослушать эту историю до конца. Впрочем, я не жалела. Мне с ними нравилось.

Нужный поворот не проехали. Передняя машина мигнула фарами и, сбросив скорость, съехала на бетонку. После довольно приличной трассы это показалось испытанием. И для машин, и для людей. Первые выдерживали его просто великолепно, продолжая ровно урчать, объезжали рытвины и колдобины, медленно, но уверенно продвигаясь вперед.

Вторые тоже вели себя достойно, пусть и трясло, но на шутки это почти не влияло.

– Приехали.

Ничего похожего на те развалины, о которых рассказывал Вилдору Андрей, не наблюдалось, но ощущение, о котором он предупреждал, уже было. Легкое, похожее на кисею, словно воспоминания о забытом сне.

– Вон за тем лесочком, – жестом указал Миха, помогая мне выйти их машины. – Пойдем ножками, там даже наши динозавры не пройдут.

Ножками так ножками. К тому же кроссовки, которые притащил Сашка, оказались удивительно удобными. Почти как сапоги даймонов.

Мы шли последними, так что у меня была возможность получше рассмотреть ушедших вперед ребят. То, как они двигались. Внешне расхлябанно, я бы даже сказала, неэкономно и вызывающе. Но мой взгляд ловил то, что раньше осталось бы незамеченным. Вроде вместе, но каждый сам по себе. Вроде толпа, но в ней ощущается четкий порядок, целесообразность.

Боюсь только, что это вижу не только я.

Эта мысль оказалась весьма своевременной. Щупальце внимания коснулось меня, напоминая, зачем именно мы здесь, заставляя действовать.

Надув губки и скорчив недовольную физиономию, дернула мгновенно сориентировавшегося Андрея за руку.

– Долго еще?

Толик оглянулся, окинул Сизова скептическим взглядом, словно говоря: «Нашел с кем связаться», – и ушел с тропинки влево. Стас хлопнул Миху по плечу, что-то прошептал в самое ухо, и они довольно грубо засмеялись, уходя правее.

Я же буквально повисла на шее у Андрея, заглядывая ему в глаза.

– Почти пришли. – Его руки уверенно обхватили меня за талию, прижимая к сильному телу. – Уверена?

Шепот был настолько тихим, что я не столько расслышала вопрос, сколько догадалась.

– Тогда пойдем быстрее, – капризно протянула я, буквально выкручиваясь из его объятий. – Мне здесь не нравится.

– Сама просила, – грубо бросил Толик. – Теперь не ной.

– Ты бы прикусил язык, – жестко обрезал его Сизов, так и не отпустив мою руку. – Заведи себе девчонку…

– А может, мне больше нравятся мальчики? – с пошлым намеком фыркнул тот и сально засмеялся над собственной шуткой.

Парочка справа вторила ему таким же гоготом.

– Псих ты, Толян, – ляпнула я, когда мы с Андреем поравнялись с ним. – И юмор у тебя идиотский.

– Андрей, заткни его, – раздалось от кого-то из тех, кто ушел вперед. – Какого лешего ты его взял с собой?

– Заткнись сам, Серый, – фальцетом взвизгнул Толян. – Достал со своей правильностью.

– Всем замолкнуть, – рявкнул Сизов, прекращая перепалку. – Желающих высказаться отправлю обратно.

– А меня? – Я воспользовалась предоставленной им возможностью.

– А тебя я отправлю обратно только вместе с собой, – заверил он меня, с нежностью улыбнувшись.

«На прайм-базе было проще», – пожаловалась я Вилдору.

Мне просто хотелось услышать его голос.

«Не расслабляйся».

Услышала и пожалела о собственном желании. Впечатление как от неожиданно прижатого к горлу лезвия. Такое же отрезвляющее и лишающее иллюзий.

Чем дальше мы продвигались по лесочку, тем чаще мелькали остатки построек. Железные прутья, обломки кирпича, бетонное крошево, куски проводов, кое-где между тонких березок виднелись изуродованные временем и людьми столбы. Яркая зелень не могла скрыть следы вандалов.

Но меня интересовало не столько это, сколько собственные ощущения. Чувство страха, вопреки ожиданиям, сильнее не становилось. Все такое же мимолетное, как замеченное боковым зрением движение в вечерних сумраках. Сразу всплывают в памяти страшилки, которые потоком льются на обывателя с экранов телевизора. Восемь лет прошло с того дня, как я покинула Землю, а они все еще жили во мне, буквально въевшись в подсознание.

– Там.

Мы еще не вышли на открытое место, когда Андрей резко остановился и показал рукой совершенно не в ту сторону, где я ожидала увидеть останки ракетной базы.

И хотя я четко видела огромный ангар, возвышающийся над вершинами деревьев, мои чувства тянули меня не туда.

– Клево! – закричала я, разрушая относительное спокойствие, и, вырвав руку, кинулась через кусты.

Я не могла объяснить Сизову, что времени у нас нет. К тому пристальному вниманию, которое я ловила, добавилось предчувствие. И вот оно-то убеждало, что действовать нужно быстро и неожиданно.

– Стой, оторва! – Это уже орал Толик, среагировавший быстрее Андрея. – Копыта переломаешь, там ямы!

Но и он не успел меня остановить, схватив лишь воздух в том месте, где я была мгновение назад. Я же продолжала бежать прямо туда, где в огромном бетонном колодце бывшей когда-то ракетной шахты с торчащими по краю кусками арматуры блестела вода.

Россыпь камней становилась все ближе, нога соскальзывала с пробившейся сквозь этот хаос разрухи травы, за спиной все ощутимее становилось дыхание Толика – молодость взяла верх над опытом, а я смеялась звонко, вызывающе. И кричала, перебивая своими воплями возмущенные возгласы остальных.

Вряд ли они понимали, что и зачем я делала.

А вот тот, кто понимал, молчал. Несмотря на то что с каждым мгновением я все сильнее осознавала, насколько он зол.

Он успеет мне это высказать. Но только после того, как увидит моими глазами все, что его интересует. После того как прикоснется к переплетению магической паутины этого места, отметит те точки, где потоки внимания становятся плотнее, выдавая присутствие приборов слежения.

– С ума сошла, дура! – Резкий рывок остановил меня на вершине каменной насыпи, которая образовалась вокруг бетонной стены от ее разрушения. – Жить надоело! – Толик отпустил мою руку, чтобы тут же перехватить за плечи. – Нам только твоего хладного трупика не хватало для полноты ощущений.

– Не трожь ее! – Подоспевший Андрей смотрел разъяренным сарусом. Но не на меня – на нашего умельца. – Убери свои лапы.

– Вот и смотри сам за своей девкой, раз она у тебя на всю голову ударенная.

Но Сизов его уже не слушал, судорожно ощупывая меня, всматривался в мои глаза. И пока руки метались по телу, губы шептали вопрос, который сейчас был важнее всего остального.

Ответом стали опущенные ресницы. Я больше не сомневалась, что база, которую мы искали, находилась именно здесь. Под землей.

Порадоваться этому факту мы не успели. Появления этих пятерых не заметил никто из нас.

Яланир

Мальчишка! Он вздумал играть в эти игры со мной?!

Бешенство накатывало алым безумием, застилавшим все перед глазами.

Этот хасар посмел строить собственные планы на будущее! Это отродье посчитало безвыходность ситуации, в которой доверить инициацию я мог лишь ему, моей благосклонностью ко всему, что он сочтет нужным для этого сделать?!

Это было еще не предательство, но…

Несмотря на мою ненависть к отцу, я не отвергал его уроки. У правителя не могло быть друзей. Каждый, допущенный близко к нему, немедленно становился угрозой. Верность являлась слабостью, привязанность – необратимой ошибкой, а клятвы – приговором самому себе.

Сэнши настороженно замер напротив, ощущая мою ярость, но вряд ли понимая ее причину.

Берсерк был настолько близок к тому, чтобы явить себя миру, что я невольно вообразил себе: трепещущие крылья за моей спиной со свистом разрезают воздух, лицо становится маской, улыбка – оскалом, когти разрывают плоть, горячая кровь течет по рукам…

– Смерть.

Голос создания подействовал на меня отрезвляюще. Он не знал, что именно стало источником моего неистовства, но был готов уничтожить любого, вызвавшего его.

Но на этот раз я не торопился отдать приказ. Мне нужна была эта человеческая тварь, а значит, мне нужен был Туоран.

Как же я ошибся в нем! Впрочем, ярость начала отступать, давая возможность взглянуть на события спокойно. Инициация мага Равновесия Хаосом действительно была практически невыполнимой задачей. Мое же требование являлось однозначным: провести и взять под контроль ее способности.

Вот только здравые рассуждения никак не желали брать верх. Этой девчонке достаточно было сделать лишь шаг ему навстречу, чтобы между ними начала устанавливаться связь Единственной. И вот тогда он станет абсолютно неуправляемым.

Кровь нашего рода и так толкала к господству над другими, когда же для этого появлялась достаточная мощь, усмирить стремление к власти становилось невозможным. Пример отца был более чем показательным, чтобы удостовериться в этом.

Будущая варидэ сделала все, чтобы остановить сына и уничтожить источник его силы, но проиграла. Так же как и совет: попытка встать на пути у новоявленного ялтара закончилась страшной гибелью едва ли не половины талтаров.

– Девочка продолжает бояться тебя. Это недопустимо. – Никак не желающий утихать гнев заставлял бурлить кровь. Рык прорывался в мой голос.

– Ребенок.

Я резко дернул головой, поддавшись очередному приступу злобы.

– Мне отдать ее сыну?

– Я сделаю, – с тем же бессмысленным выражением лица, в котором не за что было зацепиться, чтобы разгадать, что же творится в его душе, произнес он и направился к портальному кругу.

Свое логово он обустроил на десятом уровне, там же, где был управляющий модуль внутренней охраны.

Я же продолжал смотреть ему вслед, пытаясь понять, что именно заставляет меня не доверять и ему. Была ли это разыгравшаяся паранойя, вызванная непокорностью сына, или я не до конца осознавал, что могло сыграть свою роль в будущем.

Одиночество для меня и страх для них – именно таким будет мое правление.

Я готов был сделать исключение из этой формулы, но только для одного существа. И ей лучше смириться с той участью, которую я для нее готовил.

Воспоминания о правительнице д’Тар оказались не менее болезненными, чем думы о Туоране. Ее тело привлекало меня, манило к себе. Ее свободолюбие вызывало желание покорить ее, заставить подчиниться, молить о милости. Но я знал, поступи я так, и она перестанет быть той Лерой, к которой стремилось мое сердце. Так что я готов был унять собственное неистовство, я даже готов был проявить терпение, приручая ее к себе.

Я готов был на многое, лишь бы она дала мне надежду. Но это не значило, что я рассчитывал на чудо. Благодаря родичам ее мужа знал, как именно она относится к своим детям.

Ее дочь вполне могла стать гарантом ее покладистости.

Спящая база, по которой я не торопясь шел, неуловимо меняла мое настроение, возвращая холодную отстраненность. Магическое покрытие гасило звуки, но не мешало ощущать легкий гул работающей техники. Выверенная четкость, жесткие алгоритмы, ритм, под который без труда подстраивалось сердце. Заметное лишь мне мерцание защитных заклинаний, тонкая вязь белоснежных кружев.

Это был мой мир. Мир, в котором я чувствовал себя уютно.

– Мой господин. – Ментальное прикосновение было робким, если не сказать – рабским.

Ухмылка коснулась губ, но не затронула глаз. Еще несколько дней назад она была высокомерной и неприступной. Горделивая, надменная… женщина, у которой хватило мужества пойти против мужа и сына. И красивая, как все в роду Там'Аринов.

Пока она со мной, ее тело должно быть желанным для меня.

– Жди, – резко бросил я, давая понять, что недоволен ее самоволием.

Я открыл канал связи не для того, чтобы она смела меня отвлекать. Ее страх, смешанный с вожделением, которое она испытывала практически постоянно, поддерживал мои силы. Немногие на Дариане знали, что кроме владения Хаосом я достиг весьма значительных успехов в магии крови.

Воспользовавшись лифтом, спустился на ярус вниз, в генные лаборатории. В последний миг передумал и отменил команду на открытие шлюза.

Я не собирался щадить самолюбие Виктора, но мое неожиданное появление каждый раз становилось поводом для очередного приступа депрессии, когда у него из рук все падало, а в голове билась только одна мысль: чем он меня прогневал? Работы над проектом еще не закончились, и я посчитал более выгодным сберечь его душевное равновесие.

На десятом мне делать было нечего, Сэнши и сам обеспечивал идеальный порядок. Те несколько раз, когда я пытался застать его воинов врасплох, оставили у меня двоякое впечатление. С одной стороны, все абсолютно точно соответствовало моим требованиям, с другой… они беспрекословно подчинялись ему, но дистанция, которую держали при этом, была слишком большой. Тогда впервые и появилась у меня мысль, что мы с ним в чем-то похожи.

В одиночестве, которое стало нашей судьбой.

Лифт замер на одиннадцатом. Створки дернулись, пропуская внутрь яркий свет, но я даже не шевельнулся. Обманка была довольно наивной, но могла стать действенной. Для тех, кто не знал схемы базы, открывшийся коридор вполне мог ассоциироваться с обычным ярусом. К тому же символ на пульте, которым я воспользовался, был не последним, за ним следовало еще четыре. Стандартные пятнадцать уровней, как на всех прайм-базах даймонов во внешних мирах.

Да только здесь мне казематы были не нужны, и вторжения я не планировал, чтобы увеличивать численность своих воинов. Как только будет активирован управляющий кристалл храма, власть в этом мире и без того станет моей.

Портал вспыхнул. Прежде чем заклубился серый туман перехода, дохнуло извечным холодом Хаоса. Один шаг в непроницаемую тьму, и я вышел у блока накопителей. Даже сквозь мощные щиты блокираторов я чувствовал мощь, способную не только разорвать пространства, открывая пути, но и уничтожить то, что называют колыбелью Веера.

Надеюсь, Лера…

Ее образ становился навязчивым, но в этот раз он возник весьма своевременно. Уверенность Туорана в том, что она на Земле, передалась и мне.

Я не доверял ему, но только не в этом вопросе. Его самонадеянность позволила заподозрить, что он ведет игру со мной, но открыто выступать против меня было еще рано. Если команда, которую он привел с собой, и поддержит его, Сэнши со своими воинами легко расправится с недовольными. К тому же он не меньше меня заинтересован в том, чтобы добраться до преобразователя вероятностей.

Еще один короткий портал, чтобы попасть в другое помещение, уменьшенную копию главного зала резиденции ялтара на Дариане. Два цвета: черный и белый. Колонны, искрящийся мрамор пола, возвышение, на котором в дни приемов устанавливалось кресло правителя.

Набиру отлетел к стене, меч, чуть слышно издав песню будущих побед, выскользнул из ножен.

Это было единственное место во всех мирах, где я не ощущал своего одиночества, где чувствовал себя едва ли не счастливым, где позволял возникать шалой мысли: а стоит ли все остальное этих мгновений, когда я остаюсь наедине со своим оружием? Я, оно и… невидимый противник.

Лезвие рассекало воздух, рисовало неповторимый узор, увлекая за собой тело. Выпад, он блокирует удар, но я хитрее, и кинжал, неожиданно появившийся в моей руке, касается открытой кожи.

Но бой не окончен, он успел уклониться, и клинок лишь глотнул его крови. Я отступаю, заманиваю, открываясь.

Мой партнер по этому танцу ни в чем не уступает мне. Его губы не трогает самодовольная улыбка – он не торопится воспользоваться моим приглашением, ведя свою игру. Он так же, как и я, ждет, кто первый совершит непоправимую ошибку, после которой будет только один итог – смерть.

Азарт пропал неожиданно для меня самого. Я пришел сюда сбросить напряжение, избавиться от дум о Лере, а вместо этого вновь и вновь возвращался к ним.

Мрамор колонны, к которой я прижался пылающим лицом, был приятно прохладным, но и ему не дано было усмирить никак не утихающий огонь.

За два года она ни на мгновение не пропадала из сферы моего внимания. Я знал каждый ее шаг. Я мысленно провожал ее ко сну, не испытывая ни тени ревности к тому, кого она называла мужем. Я не мог ревновать к тому, чье существование прервется после нашей встречи.

Я вместе с ней наслаждался рассветом. Она любила нежиться в постели, но я надеялся, что она вместе со мной ощутит притягательность первых мгновений начинающегося дня.

Я видел, как она играла на лужайке с детьми, и догадывался, в чем будет самая большая трудность. Ей нельзя было доверить нашего с ней сына, она так и не поняла, что воина воспитывают с самого рождения.

Утихшая было ярость разгоралась вновь. Ели бы жив был отец, я бы не сомневался, кто помогает ей скрываться. Но он умер, а я не видел среди окружавших ее существ игрока его уровня, который мог бы прятать женщину от меня.

Не находящее выхода неистовство душило, заставляя рычать и искать крови, которая хотя бы ненадолго утолила мою жажду.

Мысль о бывшей правительнице появилась весьма вовремя. Даже если не сдержусь и убью…

Она удовлетворяла мою плоть, но не могла облегчить душу.

Вернув меч в ножны и подхватив набиру, открыл портал прямо в собственный модуль.

Замер на пороге спальни, ощутив, как вскипает кровь. Раскинувшаяся на кровати женщина, едва прикрытая простыней, была одновременно столь же хороша телом, сколь отвратительна своим прошлым.

Будь она мужчиной, ей многое можно было простить: в нашей природе стремление к власти, ради которой мы способны переступить через родичей, друзей, подданных. Но женщина…

С тех пор как я узнал Леру, наши женщины начали вызывать у меня отвращение.

Китель я скинул сам, отбросив туда же, куда и перевязь с набиру. Снимая сапоги, отметил, как затрепетали ее ноздри, сквозь полный безумия сон улавливая мой запах.

Ее ресницы дрогнули, открывая полный вожделения взгляд и окончательно сметая мое самообладание…

…Истошный визг бывшей правительницы бил по натянутым как струна нервам. Чтобы избавиться от него, закрыл ей ладонью рот, нисколько не опасаясь, что задохнется. Такие, как она, – живучие твари.

Очень своевременно. Ментальный вызов ворвался в сознание, и тут же раздался голос Туорана:

«Прорыв внешнего контура. Есть опознание по основной базе. Группа диггеров, четырнадцать человек. Тринадцать есть в наших списках. С одним из них девушка, новенькая».

Отшвырнув свою игрушку в угол кровати, активировал голографический стержень. Проигнорировал понимающий взгляд сына, который заметил и истерзанную женщину, и мой не соответствующий кодексу вид. И ее кровь на моих губах.

С неожиданным удовлетворением отметил, как он мгновенно переключил канал связи на себя. Мое обнаженное тело вряд ли могло его смутить, а вот его воинов…

Возможно, я все-таки неправ на его счет. Желай он бросить мне вызов, вполне мог воспользоваться этим.

«Твои действия?»

«Для завершения идентификации прошу доступ к архивной базе».

За спиной призывно застонала Аннэ, ее разум жаждал лишь одного: наслаждения. Боль только подстегивала ее, обещая, что она получил то, чего алчет.

Я жалел только об одном: ее рассудок был одурманен моей силой настолько, что она не понимала, во что превратилась. Сумей я остановить процесс распада ее личности на последнем этапе, получал бы сейчас больше удовольствия.

«Уберите их за контур. Используй группу на поверхности».

Туоран, не соглашаясь, покачал головой.

«Отец, я настаиваю на доступе к архивной базе».

Она все-таки дотянулась до меня. Ее ладони скользнули по ноге, обхватив, требовательно потянули на себя, напоминая о том, что наша с ней игра только началась. Тело отозвалось на прикосновение жаркой волной, а в алой пелене, застлавшей на мгновение взгляд, вновь возник образ Леры.

Мягкая кожа, рыжие локоны, наполненные синевой глаза… Рука нежно легла на плечо, двинулась вниз, опуская край платья, обнажая по-девичьи высокую грудь…

«Вышвырни их. Доступ к архивной базе запрещаю», – прорычал я, закрывая канал связи.

Меня ждало более интересное развлечение. И даже если она не доживет до полудня…