Сразу и навсегда Шелвис Джилл

Глава 22

Жизнь без шоколада – все равно что берег без моря.

– Джош?

Он понятия не имел, сколько прошло времени до этого момента, когда она шепчет его имя. Он подумал, как это странно, что только вчера звук его имени на ее губах заставлял его возбуждаться. А теперь хотелось ее задушить.

– Нет, – бросил он.

– Я ни о чем тебя не спрашивала.

Он с трудом открыл один глаз, заметил, что часы на тумбочке показывают полночь, и снова закрыл глаз. Может, она подумает, что он умер.

– Джош.

Он вздохнул и лег на спину. Она не собирается сдаваться. Никогда. Теперь он это знал.

– Я все еще дышу.

Она уселась на кровать и положила руку на его голую грудь. Пальцы легонько его ласкали, мизинец прошелся по соску.

Его раздражение мгновенно улеглось. Ответ на вопрос, может ли раненый мужчина возбудиться, был получен.

Может.

– Тебя тошнит? – продолжала она.

– Нет. И я помню свое имя, мне не жарко и не холодно, мне вполне комфортно.

– Можешь проследить за моим пальцем?

– Грейс, это у меня есть для тебя палец.

– Прекрасно, – вздохнула она. – Увидимся через несколько часов.

– Восемь. Восемь часов, – уточнил он.

– Угу…

Он понимал: Грейс старается ему угодить, но ее рука все еще скользила по его телу, а прикосновение так приятно, что плевать на все остальное. Честно говоря, он так и уснул.

И проснулся через несколько часов, сгорая от жары. Наверное, температура. Он шутил насчет возможной смерти, издевался над ней, а вот теперь, кажется, собирается откинуть копыта.

Но тут его одеяло зашевелилось. И тихо пробормотало что-то.

Не одеяло. Это Грейс.

Два часа ночи, темно, если не считать света ночника, тонкого лучика, падавшего на кровать.

Грейс все еще была в миленьком прозрачном сарафанчике. И босая. Он лежал под одеялами, она лежала на них, наверное, заснула во время одного из ночных посещений больного. Он лежал на спине, она, должно быть, свернулась на боку, прижавшись головой к его плечу, волосы касались его лица, и дышала мерно, глубоко, почти похрапывала, отчего он улыбнулся. Голова тут же заболела, напомнив о причине присутствия Грейс. Но боль определенно была слабее. Настолько, что он перевернулся на живот, подмяв Грейс под себя.

Она немедленно проснулась и недоуменно выдохнула:

– Что?! Что случилось?

Он откинул волосы с ее лба. Она осталась с ним. Тревожилась за него. Не покинула. Он пытался припомнить, когда в последний раз кто-то делал что-то для него. И не смог.

– Тошнит? – спросил он.

Она озадаченно моргнула.

– Э…

– Как тебя зовут?

Она снова моргнула и прищурилась.

– Издеваешься? Я волновалась, а…

– У тебя жар? – продолжал он, прижав губы к ее виску, – Нет…

Джош провел ладонью по ее груди, широко растопырив пальцы. Он обожал ее груди. Такие полные и мягкие…

Если не считать сосков.

Ее соски всегда твердели для него.

– Что ты делаешь?

– Проверяю, не простудилась ли ты.

– На ощупь?

– Тебе холодно, Грейс?

– Нет.

Он улыбнулся, наклонил голову и легонько прикусил сосок прямо сквозь тонкий сарафан.

Она снова ахнула.

– Если не холодно, значит, ты возбудилась.

– Есть и другие варианты.

– Назови хоть один!

Он переключился на другой сосок, и она со стоном выгнулась, гладя его волосы и случайно задев шишку.

Джош зашипел от боли.

– О Господи, мне так жаль!..

Не выпуская ее, он повернулся на спину, так что она оседлала его, спустил тонкие бретельки до локтей и поднял платье до талии.

– Всегда.

– Что «всегда»? – нахмурилась она.

– Мне всегда становится лучше в твоем присутствии, – прошептал он, сжимая ее грудь.

Из горла вырвался звук чистейшего возбуждения, но она упрямо покачала головой.

– Джош…

Он стащил с нее лифчик и припал губами к соску.

– О… как хорошо, – выдохнула она. – Но ты не в том состоянии, чтобы…

Он сжал ее бедра и стал об нее тереться, показывая, насколько находится в «том» состоянии.

– Джош, я серьезно. Тебе нельзя двигаться и…

– Я не буду двигаться.

Он не глядя открыл ящик тумбочки и вынул презерватив. И понял, что Грейс сдалась, взяв пакетик. Она откинула простыню и стащила с него спортивные штаны, прежде чем раскатать презерватив по всей его длине. Он погладил ее сладкие бедра. И задрал подол сарафана как можно выше. Она приподнялась и вобрала его в себя. И тут же охнула, но прикрыла рот рукой. Он мгновенно оказался на краю, только увидев, как она старается сдержать стоны наслаждения.

Крепко держа ее, он вонзился во влажный жар сильно и резко, и, о Иисусе, как же это было прекрасно.

На его ладони легли теплые руки.

– Смирно. Лежи очень смирно, – прошептала она.

Он открыл глаза. Темно-голубые очи смотрели прямо ему в лицо, и у него перехватило дыхание.

Очевидно, довольная тем, что он не собирается перенапрягаться, она отпустила его руки и провела по его плечам, груди и животу.

А потом начала двигаться.

Медленно.

Мучительно медленно.

Покачивая бедрами.

Голова ее откинулась. Она явно наслаждалась его телом. Каждый раз когда он пытался пошевелиться, она замирала. Это ее скачка, и ей было куда стремиться. Чертовски увлекательная скачка. Она нежно покусывала его губы, ничего не скрывая, отдавая все. По глазам он видел, о чем она думает, и не понимал, как получается, что каждый раз у них – лучше предыдущего.

Она не торопилась, боясь причинить ему боль. Но он нуждался в большем. И поэтому чуть подвинулся, проникая еще глубже. Резко выдохнув, она наклонилась над ним, переплела его пальцы со своими и стала целовать. Мышцы ее дрожали все сильнее по мере возрастания напряжения. Он зачарованно шептал ее имя. Снова и снова.

И это послало ее через край. Содрогаясь всем телом в головокружительной разрядке, она смутно услышала стон: следующая волна подхватила Джоша.

Это было самым эротическим переживанием в его жизни.

– Мне нужно идти, – прошептала она наконец.

– Минуту.

Он притянул ее к себе и погладил влажную спину.

– Еще минуту.

Грейс открыла глаза и едва не выскочила из собственной кожи.

Нос к носу с ней стоял Тоби.

И Танк.

Тоби возвышался на табурете, наклонившись к ней.

Танк был не то что на кровати, а устроился на Грейс. Она пошевелилась, и он с укоризненным взглядом откатился с нее шариком. Грейс глянула на Джоша, растянувшегося на животе и, к счастью, прикрытого одеялом.

– Что ты делаешь в постели папы? – улыбнулся Тоби.

«Да, Грейс, что ты делаешь в постели его папы?»

Она пыталась не смотреть на валявшиеся у кровати спортивные штаны Джоша. Тоби потянулся к книге на тумбочке. «Невоспитанные мишки Беренштайна».

– Читала ему сказку на ночь, – сымпровизировала она.

Все лучше, чем пытаться найти подходящее объяснение.

– Но сейчас не ночь, – резонно заметил Тоби.

Подумать только, что она радовалась, когда Тоби заговорил по-человечески…

– Видишь ли…

– Привет, малыш, – сказал Джош, открывая глаза. – Хлопья на завтрак?

– Да!

– Пойди насыпь их в миски!

– Сам? – удивился Тоби.

– Сам.

– Вот это да!

Тоби спрыгнул с табурета и побежал к двери.

– О Господи, – прошептала Грейс, закрывая лицо.

– Он ничего не видел.

Грейс вскочила.

– Я была в твоей постели! Мы могли травмировать его морально!

– Грейс, мы ничего такого не делали. То есть я не делал. Ты храпела.

– Я не…

Она одернула сарафан и сунула ноги в босоножки.

Глянула в зеркало над комодом и застонала. Волосы растрепались. Губы распухли. Лицо раскраснелось. Соски затвердели!

– Черт возьми!

Она прикрыла груди ладонями.

– Можно подумать, они дрессированные!

– Просто они любят меня больше других частей твоего тела, – тихо рассмеялся Джош.

Она не знала об этом. Потому что другие части ее тела тоже любили его. Очень.

Он тоже встал, куда медленнее, чем она. Голый, конечно. У этого человека нет ни капли стыда! Не то чтобы он в этом нуждался!

– Что ты делаешь? – прошипела она. – Немедленно оденься!

– Иисусе, женщина!

Он явно старался не поворачивать голову.

– Шш-ш…

Она недовольно прищурилась:

– А совсем недавно твоя голова вроде не так уж и болела!

– Мозг инстинктивно старается избегать боли в наслаждении.

– Мозг, ха! А вот я совершенно уверена, что та часть тела, которая ищет наслаждения, находится немного ниже мозга.

Он снова рассмеялся, но голос показался ей слабым. Грейс, смягчившись, обняла Джоша, пытаясь снова уложить. Несложная задача, поскольку он был теплым и твердым.

Повсюду.

Самая твердая часть тела тыкалась ей в живот. Похоже, не только ее соски постоянно меняли свое состояние.

Одновременно улыбаясь и морщась от боли, он высвободился, поднял штаны и натянул.

– Что у тебя сегодня? – спросил он.

– Обычный набор. Самая разнообразная работа. Завтра очередное собеседование.

Он на секунду замер.

– Сиэтл?

– Да, – рассеянно ответила она, разглядывая слишком низко сидящие спортивные штаны. – У тебя новые кандидатки на должность няни.

Настал ее черед помолчать.

– Одна из них – Сара Томбс, сестра Минди из цветочного магазина. Она занимается в интернет-колледже и ищет работу на неполный рабочий день. Если хочешь, я с ней побеседую.

– Было бы здорово.

Она кивнула.

– Вторая – Райли.

– Та, которую подобрала Эми?

– Да. Она занимается по утрам. Ей нужна работа днем или вечером. Она любит детей, любит Тоби, и, что еще важнее, он любит ее.

Джош, не отвечая, натянул майку, и при виде его перекатывавшихся под кожей мышц она снова потеряла нить мысли. Оказалось, что он полностью сменил тему.

– Я слышал, ты приобрела новых клиентов.

– Да, история совершенно вышла из-под контроля. Минди принесла мне свою бухгалтерию. В пакетах из бакалеи!

Она покачала головой:

– Что творится с людьми?

– Да что угодно, – улыбнулся он.

Ей сразу захотелось обнять его и, может, снова любить.

Дурацкая улыбка.

Она попятилась к двери.

– Я приду встретить Тоби из школы.

– Сегодня обойдемся. Делай то, что должна.

– Ты на работу собрался?

У нее едва сердце не остановилось.