Берлин 45-го. Сражения в логове зверя Исаев Алексей
Требование решить две задачи одновременно поставило Бюссе в тупик. Одну из задач явно нужно было игнорировать. Выбор был очевиден. Позднее командующий 9-й армией вспоминал:
«Преодолеть расстояние в 60 километров по прямой линии, чтобы coединиться с 12-й армией, к тому же через позиции северного крыла 1-го Украинского фронта, возможно было только в том случае, если бы этот бросок был осуществлен с предельной скоростью, чтобы противник не успел предпринять ответных мер. Для этого войскам пришлось бы идти день и ночь. К тому же для этого желательно было ослабить действия русской авиации и танков. Широкий лесной массив, тянущийся от Хальбе через Куммерсдорф к северным окраинам Лукенвальде, представлял единственную возможность для этого. Тем более что 12-я армия получила разочаровывающее известие о том, что ей придется наступать не на восток, а северо-восток в направлении Беелитца. О броске навстречу больше не было и речи. Напротив, высшее руководство снова и снова приказывало, чтобы по завершении этого броска армия немедленно атаковала с тыла войска противника на южных окраинах Берлина. Штаб армии оставлял эти приказы без внимания и без ответа. Последовать им можно было бы только в том случае, если бы командование твердо хотело осуществить свое намерение бросить все оставшиеся в его распоряжении силы против русских. Таким образом, я пришел к решению вырваться из кольца окружения под Хальбе и прорываться через лесные массивы южнее Беелитца»[284] .
Однако притяжение столицы оттягивало силы потенциальных спасителей частей 9-й армии. Как мы видим, вместо традиционного деблокирующего удара 12-я армия Венка должна была решать, прежде всего, задачу прорыва к Берлину. Оставленный выручать себя сам Бюссе должен был не только прорываться из окружения, но и ударить в тыл советским войскам на южных подступах к Берлину. Даже игнорируя приказ о действиях в направлении Берлина, Бюссе был вынужден приноравливаться не только к условиям местности, но и к поставленным перед Венком задачам.
В.Н. Гордов, конечно же, не обладал точной информацией о принятом Бюссе решении на прорыв на запад через Хальбе. Поэтому в поставленной войскам 3-й гв. армии задаче командующий стремился прикрыть максимально широкий фронт:
«76 СК решительно наступать силами 287 и 127 СД в общем направлении Люббен, Шлепциг, выйдя к исходу дня главными силами на рубеж: Гросс-Лейне, Кругау, Шлинциг.
120 СК прочной обороной рубежа Люббен, Вендиш-Бухгольц не допустить прорыва противника в юго-западном направлении. К исходу дня очистить восточную часть Люббен, Вендиш-Бухгольц.
21 СК силами 58 СД занять рубеж Хальбе, Тарнов вдоль автострады, создать опорные пункты, не допустив прорыва противником на юго-запад на участке Тарнов, Нейендорф, силами 389 СД прочно прикрывать рубеж вдоль автострады и железной дороги»[285] .
Таким образом, «окно» у Хальбе должна была захлопнуть 58-я стрелковая дивизия. Она в 23.00 24 апреля выступила маршем из Дубэна (к западу от Люббена) в район Тойпица. Дивизия в середине дня 25 апреля заняла оборону на широком фронте от Тойпица до автострады. 170-й стрелковый полк занял Торнов и рассеял первую группу пытающихся прорваться на запад немецких пехотинцев. 270-й и 335-й стрелковые полки 58-й дивизии еще находились 25 апреля к югу от Хальбе, у Брандта и Ритца. Судя по дислокации войск на 25 апреля, В.Н. Гордов считал наиболее вероятным прорыв через Люббен вдоль автострады на юго-запад или из района к северу от Люббена в том же направлении. Поэтому только 58-я стрелковая дивизия заняла оборону в районе Хальбе. 389-я стрелковая дивизия находилась во втором эшелоне обороны к западу от Люббена, седлая шоссе у Кадена и Дубэна. 149-я стрелковая дивизия (армейский резерв) была перевезена на автомашинах в район Шенвальде. Противотанковый резерв, 7-я гв. истребительно-противотанковая бригада была переброшена во Фридрихсхов, к юго-востоку от Барута.
Быстрее всего к выходу из захлопывающейся мышеловки могли подойти подвижные части, ранее входившие в состав котбусской группировки немцев. Это были разведывательный батальон «Фрундсберга» и части 21-й танковой дивизии. На начальном этапе сражения на окружение они были рокированы на северо-западный фронт «котла», в непосредственной близости к Берлину. Теперь они могли выполнить маневр на юг для прорыва из окружения. Именно они вышли к Хальбе первыми и должны были проложить путь к спасению остальным.
Удар механизированных частей немцев приняла на себя 58-я стрелковая дивизия 21-го стрелкового корпуса. С 1.40 26 апреля начались атаки с целью прорваться через Хальбе на запад в направлении Массова. Ночные атаки немцев, проводившиеся силами одной-двух рот, можно расценить как разведку боем. Серьезный удар, преследовавший цель проложить путь на запад из хальбского «котла», последовал в 12.00. Ценой больших потерь немцам удалось потеснить 335-й стрелковый полк 58-й стрелковой дивизии в юго-западном направлении и пробить коридор в направлении Массова. На выручку 58-й стрелковой дивизии пришла 389-я стрелковая дивизия генерал-майора Л.А.Колобова, вышедшая к 18.00 26 апреля 1277-м стрелковым полком к Хальбе, 545-м стрелковым полком – в район Фрейдорфа.
Учитывая наличие в составе прорывающейся группировки противника танков, на направление немецкого прорыва были также выдвинуты противотанковые средства. В первую очередь это была 7-я гв. истребительно-противотанковая бригада. Одним из первых вышел в район Хальбе 26 апреля 320-й полк бригады. Двумя батареями он занял позиции в районе Фрейдорфа, на стыке между 545-м и 1279-м полками 389-й стрелковой дивизии. В 22.30 началась очередная атака прорывающихся из «котла» немцев при поддержке огня артиллерии и самоходных орудий. Под нажимом противника пехотинцы начали отходить, оставив «противотанкистов» один на один с атакующим противником. Ситуация была достаточно распространенной для крупных сражений – устойчивость пехоты была в среднем ниже, чем у артиллеристов. Учитывая, что у частей 389-й стрелковой дивизии не было времени окопаться, их нерешительные действия легко объяснимы. Кроме того, противотанковые подразделения были разновидностью артиллерии, привыкшей смотреть в глаза врагу. Артиллеристы двух батарей 320-го гв. истребительно-противотанкового полка в течение пятичасового боя успешно отбили атаку противника. В качестве пехоты использовался взвод управления батареи. Об интенсивности боя и широком использовании стрелкового оружия свидетельствует расход боеприпасов 320-м полком: 120 выстрелов к 76-мм пушке, 5500 винтовочных патронов и 4000 патронов к ППШ.
С целью не допустить прорыва через боевые порядки 3-й гв. армии В.Н. Гордов приказал в ночь на 27 апреля 21-му стрелковому корпусу силами 389-й и 58-й стрелковых дивизий овладеть Хальбе и Тейровым и прочно удерживать рубеж Хальбе, Тейров, Тойпитц, не допустив прорыва противника на юго-запад. 253-я стрелковая дивизия образовывала вторую линию обороны в районе Массова. 120-й стрелковый корпус занимал оборону южнее, по западному берегу Шпрее до Либенау.
Пережив шок первого удара, части 389-й стрелковой дивизии пришли в себя и в 4.00 27 апреля перешли в контратаку. К 17.30 1279-й полк вел бой за центр Хальбе, 1279-й полк занял перекресток шоссе с автострадой к югу от Хальбе. Так выход из хальбского «котла» вновь был перекрыт.
Генерал Бюссе впоследствии описывал этот прорыв так: «Первая попытка… выскользнуть из смыкающегося кольца и отходить на запад не удалась. Хотя танковая группа вышла к бреши у Хальбе, вопреки приказу она не стала ждать подхода пехоты, а занялась собственным спасением. Русские тут же снова заняли брешь, прежде чем пехота успела последовать за авангардом»[286] .
Однако здесь Бюссе немного лукавит. Он явно переоценил темпы выдвижения в район прорыва основных сил 9-й армии и недооценил воздействие на отходящие колонны советской авиации. Бросив танковые армии на Берлин, И.C. Конев направил против войск противника в Хальбском «котле» крупные силы авиации. Для содействия войскам 1-го Украинского фронта в ликвидации окруженной группировки противника были привлечены 6-й гвардейский бомбардировочный, 4-й бомбардировочный, часть сил 1-го и 2-го гвардейских штурмовых, 6-й гвардейский и 2-й истребительные авиакорпуса. Это составляло около 70% всех наличных сил авиации фронта. Задачами авиации было не допустить прорыва и уничтожать противника на переправах через реки Шпрее и Даме. В результате ударов с воздуха на дорогах, по которым двигались в район Хальбе немецкие части и соединения, образовались огромные пробки. Вследствие этого прорывом, образованным частями 21-й танковой дивизии, было попросту некому воспользоваться. Задержанные ударами с воздуха колонны не успели выйти к Хальбе и последовать как нитка за иголкой за танковым тараном.
Бросившиеся навстречу свободе части были вскоре наказаны за презрение к судьбе товарищей. Осознавая опасность прорыва окруженного противника на тылы штурмующей Берлин группировки, И.C. Конев решился оторвать кусок из рядов штурмующих и бросить его навстречу прорыву. Распоряжением командующего фронтом 71-я механизированная бригада – резерв командующего 3-й гв. танковой армии, из района Малов была переброшена в район Цоссен, Шперенберг. Бригада была усилена двумя батареями СУ-100 из 1978-го самоходно-артиллерийского полка, дивизионом РС из 91-го гвардейского минометного полка и батареей 1719-го зенитно-артиллерийского полка. К 12.30 27 апреля бригада вышла в район Шперенберг (южнее Цоссена) и заняла оборону фронтом на восток на рубеже Нейхов, Рехаген.
Однако высланная из Берлина бригада несколько опоздала. Первые атаки с запада последовали уже 26 апреля. Поэтому противодействие прорывающимся немецким частям было оказано пехотой 3-го гв. стрелкового корпуса 28-й армии и 68-й гв. танковой бригады 4-й гв. танковой армии. Танковая бригада активных действий не вела, находясь в резерве. После того как было выявлено движение противника в районе Барута, по решению командира бригады полковника К.Т. Хмылова она форсированным маршем в середине дня 26 апреля вышла в район Барута.
Дивизии 3-го гв. стрелкового корпуса выдвигались в большой спешке. 50-я гв. стрелковая дивизия в ночь на 26 апреля совершила 40-км марш из района Люккау. 152-й гв. стрелковый полк шел в голове колонны, и уже в 8.00 26 апреля с марша вступил в бой в 2 км севернее Барута. Вскоре в район Барута вышли 150-й и 148-й гв. стрелковые полки дивизии. 54-я гв. стрелковая дивизия комбинированным маршем (походом и на автомашинах) из района Люккау вышла в район Цеша и Яхцен-Брюка около 12.00 26 апреля и перешла к обороне. 96-я гв. стрелковая дивизия после 50-км марша вышла в район восточнее Барута и с марша атаковала противника в лесу восточнее Барута. Выдвинутые в спешке соединения смогли во второй половине дня 26 апреля отразить первый натиск прорывающегося на запад противника. Танкистами 68-й танковой бригады были подбиты 3 САУ, 2 «Пантеры» и 1 «Тигр» (предположительно Pz.IV).
Рано утром 27 апреля боевая группа, созданная из частей 21-й танковой дивизии и 712-й пехотной дивизии, собралась в лесу к северо-востоку от Барута. Дивизии 3-го гв. стрелкового корпуса 28-й армии занимали оборону в районе шоссе Цоссен – Барут. В 7.00 после артиллерийской подготовки (!!!) немецкая боевая группа прорвалась к шоссе из леса Штатсдорф-Штааков и атаковала правый фланг 148-го гв. стрелкового полка 50-й гв. стрелковой дивизии. К 10.00 совместными действиями 148-го и 150-го гв. стрелковых полков и 68-й танковой бригады прорывающаяся группа была большей частью отброшена назад. Группе немецких солдат и офицеров численностью около 200 человек удалось прорваться через железную дорогу и шоссе и углубиться в лес западнее. Эта группа была окружена и уничтожена частями 50-й гв. стрелковой дивизии в районе болота южнее Мюккендорф. Атакам 27 апреля подвергалась также оборона 54-й гв. стрелковой дивизии в районе Цеша.
В результате боя танки 68-й танковой бригады уничтожили 7 танков противника, захватили 8 танков «Пантера», 4 тяжелых орудия, 10 полевых орудий, 2 бронетранспортера и 111 автомашин. Также танкистами в плен было взято 670 солдат и офицеров противника. Собственные потери 68-й танковой бригады составили 1 танк сожженным и 1 подбитым, 6 человек убитыми и 29 ранеными.
Однако просто отразить удар противника было мало. Накопление в лесу Штатсдорф-Штааков крупных сил противника могло привести к успешному прорыву на запад в один из последующих дней. Поэтому в 22.45 27 апреля командующий 28-й армии приказывает: «3 гв. ск к утру 28.4.45 уничтожить или пленить разрозненные группы противника в лесах сев.-вост. Барут, между автострадой и шоссе Барут – Цоссен»[287] . Совместными действиями 50-й и 96-й гв. стрелковых дивизий лес Штатсдорф-Штааков был очищен от противника. За два дня боевых действий в районе Барута в плен частям 3-го гв. стрелкового корпуса сдались около 3 тыс. немецких солдат и офицеров.
Так бесславно закончилась попытка самостоятельного прорыва из «котла» остатков 21-й танковой дивизии. Справедливости ради нужно сказать, что штаб соединения остался в окружении и позднее был пленен частями 3-й гв. армии.
Фактически на пути прорывающихся из окружения немцев стоял эшелонированный в глубину заслон. Первый эшелон составляли подразделения 389-й и 58-й стрелковых дивизий 3-й гв. армии, второй эшелон – части 3-го гв. стрелкового корпуса 28-й армии и третий – 71-я мехбригада. Даже если кому-то удавалось проскочить этот трехслойный заслон, для соединения с 12-й армией Венка требовалось еще пронизать расположение 4-й гв. танковой армии. 28–29 апреля противник из района Тойпиц, Торнов, действуя мелкими группами, нащупывал слабые места в обороне 54-й и 55-й стрелковых дивизий 28-й армии и просачивался в лес западнее шоссе Барут – Цоссен. Здесь они были встречены частями 71-й механизированной бригады.
Тем временем верховное командование бомбардировало штабы 9-й и 12-й армий требованиями прорываться к Берлину. В телеграмме от 27 апреля 1945 г., адресованной командованию группы армий «Висла», 9-й и 12-й армиям, Кейтель писал:
«Битва за Берлин достигла своего кульминационного пункта. Спасти положение можно только при условии, если удастся быстро объединить 9-ю и 12-ю армии и немедленно бросить их в наступление на север и если усиленный корпус Штайнера будет продвигаться на Тегель»[288] .
Однако 27 апреля даже первый шаг на пути реализации этого плана – соединение 9-й и 12-й армий – не обещал быстрый успех. Группировка артиллерии на пути прорывающихся на запад окруженцев из армии Бюссе непрерывно усиливалась. С рассветом 27 апреля 321-й гв. полк 7-й гв. истребительно-противотанковой бригады снялся с занимаемого ПТОП и выступил для занятия обороны в районе северо-восточнее Хальбе. «Противотанкисты» должны были поддерживать огнем оборону 1277-го полка 389-й стрелковой дивизии. Времени на рекогносцировку уже не было – через 15 минут после выхода на позиции полк вступил в бой. Фактически батареи разворачивались под ружейно-пулеметным и минометным огнем противника. Новая попытка прорваться через Хальбе была предпринята немцами в 22.30 27 апреля. После первой атаки немцев 1277-й стрелковый полк отошел за позиции артиллеристов. Бой в лесном массиве без пехотного прикрытия создавал большие трудности для 100-мм пушек БС-3 полка. Возможность маневрировать тяжелыми орудиями была более чем условной. Приходилось рассчитывать на эффективность первого удара. Подпустив противника на 300–400 метров, артиллеристы открыли огонь и подбили шедший в голове прорывающейся колонны танк. Шедший за ним танк и бронетранспортеры сочли за благо отступить. Часть пехоты противника была перебита, часть – сдалась. Это были первые 250 пленных, захваченных «противотанкистами». 319-й полк 7-й гв. истребительно-противотанковой бригады к 20.00 28 апреля занял позиции к северу от Фрейдорфа.
За день частями 21-го стрелкового корпуса было захвачено в плен 1950 человек, 3 танка, 3 зенитных установки. Потери противника оценивались в 2500 человек, 5 танков, 3 САУ, более 700 автомашин и свыше 200 лошадей. Собственные потери 21-го корпуса составили 42 человека убитыми и 119 ранеными.
Упустив удачу с прорывом 21-й танковой дивизии, генерал Бюссе начал заново готовить войска к прорыву на запад. В 14.00 28 апреля все командиры корпусов и дивизий, кто смог, прибыли в штаб 9-й армии, расположившийся в лесничестве Хаммер. Генерал Бюссе и его начальник штаба Хельц ознакомили командиров соединений с обстановкой. После подробного обсуждения было принято решение в 18.00 начать прорыв на запад через Хальбе в сторону Биелитца, навстречу 12-й армии.
Деревня Хальбе представляла собой клочок застроенного пространства между двумя крупными лесными массивами. Через деревню проходили с северо-запада на юго-восток шоссе и железная дорога. Прорвавшись через Хальбе, остатки 9-й армии могли вновь углубиться в лес, где недостаток тяжелого оружия был не так чувствителен, и пробиваться дальше на запад.
Построение 9-й армии для прорыва было следующим:
XI армейский корпус СС должен был образовать и держать северный фас прорыва у Хальбе;
V армейский корпус отвечал за образование южного фланга прорыва;
V горный корпус СС должен был прикрывать прорыв с востока и севера, а по мере его развития стать арьергардом;
21-я танковая дивизия осуществляла прикрытие с северо-запада. После образования прорыва она сворачивалась и следовала за V горным корпусом СС.
На этот раз окруженцы повторили попытку прорыва более крупными силами. Колонны немцев шли напролом из леса, что севернее Хальбе. Огонь открыли все батареи полка из орудий, пулеметов и автоматов. Немцы массами валились друг на друга, но продолжали двигаться вперед. Дальность вскоре была такова, что 100-мм орудия БС-3 прекратили огонь и далее батареи отбивали атаку ружейно-пулеметным огнем и гранатами.
Наконец последовала решающая атака утром 29 апреля. В 6.30 группа немцев, численность которой оценивалась с советской стороны в 2500 человек, при поддержке 12 танков и 27 бронетранспортеров нанесла удар прямо через деревню, обойдя тем самым заслон БС-3 в северной части Хальбе. Удар был достаточно сильным и артиллерийские позиции в районе Хальбе были оставлены. Правый фланг 321-го гв. истребительно-противотанкового полка был открыт. Орудия были развернуты, и полк открыл огонь по колоннам противника. В разгар боя из леса севернее станции вышли два танка и одна САУ. Выход на позиции БС-3 был плохим решением – с дистанции 400 м все они были подбиты.
В 23.00 29 апреля группа численностью около 1500 человек с танками и автомашинами вновь атаковала полк БС-3, стремясь вдоль деревни прорваться с востока на запад. К вечеру батареи 321-го полка почти полностью израсходовали запас патронов к личному оружию. В этой ситуации решающую роль сыграло трофейное оружие, в изобилии доставшееся от предыдущих групп прорывавшихся через Хальбе окруженцев. В распоряжении «противотанкистов» был 21 пулемет, большое количество автоматов, фаустпатронов и ручных гранат. Накрытые волной немецкой атаки батареи полка были изолированы друг от друга и поддерживали связь по радио и телефону. Весь личный состав полка переквалифицировался в пехоту и отбивался личным оружием, гранатами и фаустпатронами. В бою также нашли применение ленд-лизовские бронетранспортеры из управления полка. Они сеяли смерть в нестройных рядах немцев огнем крупнокалиберных пулеметов.
320-й гв. истребительно-противотанковый полк поддерживал оборону 545-го стрелкового полка южнее Хальбе. Задачей противотанкистов и пехотинцев было не допустить прорыва противника вдоль шоссе Тейров – Фрейдорф. В 4.00 при поддержке редкого артиллерийского и минометного огня немцы перешли в атаку при поддержке бронетранспортеров. Под нажимом противника пехота отошла и оставила батареи без прикрытия.
Прорывающиеся были бедны артиллерией, дотянуть которую до Хальбе в условиях нехватки топлива и постоянных ударов с воздуха было почти нереально. Ее заменяли фаустпатроны, которыми наступающие вели огонь по артиллерийским позициям противотанкистов. Иногда им удавалось выводить пушки из строя. Бой вскоре стал походить на сражения наполеоновской эпохи: атакующие немцы наседали на батареи, обтекали их с флангов, а артиллеристы в ответ вели огонь из 57-мм противотанковых пушек ЗИС-2 картечью с дистанции в десятки метров. Как было написано в отчете 7-й истребительно-противотанковой бригады: «массы трупов противника валялись вокруг огневых позиций, а противник все продолжал наседать». Как тут не вспомнить Лермонтова: «Рука бойцов колоть устала, и ядрам пролетать мешала гора кровавых тел». Для контратаки был использован взвод управления полка при поддержке БТРа командира полка. К 7.00 утра положение было восстановлено вернувшейся на исходные позиции пехотой 545-го стрелкового полка.
В бою 29 апреля противотанкисты уничтожили до 420 немцев, сожгли два бронетранспортера и взяли в плен 250 солдат и офицеров противника. Собственные потери 320-го полка в бою 29 апреля можно оценивать как незначительные. Батареи потеряли 9 человек убитыми и 22 ранеными. Было повреждено пять автомашин, в том числе один «Студебеккер», четыре 76-мм орудия и одно 57-мм орудие. За время боя было израсходовано к 76-мм пушкам: 642 осколочно-фугасных снаряда и 10 шрапнелей. Соответственно 57-мм пушки ЗИС-2 расстреляли 99 осколочных, 59 бронебойных, 40 подкалиберных, 18 картечных выстрелов. Использование подкалиберных боеприпасов, судя по всему, было вызвано нехваткой более подходящих для стрельбы по волнам немецкой пехоты боеприпасов.
Фактически идущие плотным потоком на прорыв немецкие соединения разделили оборону советских войск под Хальбе на несколько островков, которые держались в бурном потоке ищущих спасения солдат и офицеров 9-й армии. 1277-й стрелковый полк 389-й стрелковой дивизии 29 апреля вел бой в окружении в 1,5 км западнее Хальбе. Ему на выручку в 17.00 выступил из Фрейдорфа 1279-й стрелковый полк.
В кратковременное окружение попадали не только пехотинцы, но и артиллеристы. 203-й гаубичный артполк 2-й гаубичной артиллерийской бригады в течение ночи на 29 апреля отбивал ожесточенные атаки пехоты и танков южнее Хальбе. К 8.00 полк был полностью окружен и отбивал атаки огнем гаубиц и личного оружия. Вскоре начал ощущаться недостаток боеприпасов. Управлением 2-й гаубичной артбригады была создана специальная группа, которая прорвалась в расположение полка на трофейной самоходке и доставила боеприпасы к стрелковому оружию.
Эти в целом нетипичные для артиллерии действия не были исключением. 3-й дивизион 98-й тяжелой гаубичной артиллерийской бригады также занимал позиции в районе Хальбе. Прорывавшиеся немцы окружили огневые позиции дивизиона. В течение шести часов артиллеристы вели бой 152-мм гаубицами на прямой наводке и личным оружием. Поспешное занятие позиций привело к тому, что поблизости не было артиллерийских частей средних и мелких калибров, которые могли бы оказать содействие тяжелым гаубицам. Артиллерийской поддержки прорывающиеся практически не имели, но у них была «карманная артиллерия» – фаустпатроны. От фаустпатронов дивизион понес большие потери в матчасти и технике, все восемь орудий были выведены ими из строя.
Несмотря на понесенные под Хальбе потери, части сил 9-й армии все же удалось прорываться на запад. Следующим заслоном, который нужно было преодолеть пробивающимся из «котла» окруженцам, были позиции 3-го гв. стрелкового корпуса 28-й армии. По приказу генерала Лучинского 3-й гв. стрелковый корпус строил оборону в два эшелона. В первом эшелоне оборонялись 96-я и 50-я гв. стрелковые дивизии, 130-я стрелковая дивизия. Во втором эшелоне занимала позиции 54-я гв. стрелковая дивизия.
Вскоре оборона 3-го гв. стрелкового корпуса была проверена на прочность. Восточнее линии железной дороги и шоссе Барут – Цоссен сосредоточились значительные силы. В 8.00 29 апреля передовые части 9-й армии потеснили левый фланг 50-й гв. стрелковой дивизии и вышли к боевым порядкам второго эшелона соединения. Немецкие пехотинцы стремительным броском пересекли дорогу, а затем, выйдя в тыл обороняющимся подразделениям, расширили прорыв к северу и югу. Образованный таким образом коридор был прикрыт на флангах пехотой. Несмотря на убийственный огонь артиллерии, минометов и пулеметов вдоль шоссе, окруженцы плотными колоннами пересекали его и углублялись в лес восточнее Куммерсдорфа.
Так же как под Хальбе, на рубеже обороны 3-го гв. стрелкового корпуса, отдельные части оказывались посреди потока прорывающихся частей противника. 29 апреля 10 танков 3-го танкового батальона 68-й гв. танковой бригады оказались в окружении в лесном массиве к северу от Мюккендорфа. Один Т-34 был вскоре потерян от попадания фаустпатрона, а другой – подбит «Тигром» из числа прорывающихся немецких подразделений. Командир батальона запросил у командира бригады помощи и к 3-му батальону в 1.00 ночи пробился 1-й батальон (8 танков). В 8.00 30 апреля в расположение батальонов вышел отряд немцев численностью около 200 человек и сдался в плен. К тому моменту батальонам уже сдались около 500 человек. При этом на каждый танк бригады приходилось по 2–3 автоматчика. Вскоре на позиции батальонов вышел отряд немцев численностью около 400 человек с 8 танками и САУ. От общей массы отделился полковник, который через парламентера предложил русским сдаться в плен ввиду численного превосходства над ними своего отряда. Не дожидаясь окончания переговоров, отряд начал обтекать позиции танкистов. Началась перестрелка, «Пантера» отряда подбила один из Т-34. Батальоны начали отход. При этом 500 человек пленных неотступно следовали за отходящими танками. Два батальона вышли из окружения в район Нейхоф. В тот же период 2-й батальон 68-й гв. танковой бригады занимал засаду к востоку от Мюккендорфа. Действиями из засад были уничтожены 8 САУ противника, 4 бронетранспортера и колонна автомашин. К утру 30 апреля в район Мюккендорф прибыли части 395-й стрелковой дивизии 13-й армии. Совместными усилиями 50-й гв. стрелковой и 395-й стрелковой дивизий и 68-й гв. танковой бригады пробитый у Мюккендорфа коридор на запад был закрыт.
Те немецкие части, что не смогли прорваться через заслоны у Хальбе на запад, были частью уничтожены, а частью взяты в плен «загонщиками» – войсками 69-й и 33-й армий. Массовая сдача в плен началась уже в середине дня 29 апреля. Частями 33-й армии 29 апреля были захвачены в плен 7330 человек, в том числе командующий службой охраны тыла 9-й армии генерал-лейтенант Бернгард. Трофеями армии В.Д. Цветаева стали 134 орудия разных типов, 540 автомашин, 15 тягачей, 150 мотоциклов и другое имущество и снаряжение. Соединения 69-й армии 29 апреля взяли в плен 17842 человека. Трофеи армии В.Я. Колпакчи были даже богаче, чем у соседа: 507 полевых орудий, 413 минометов, 3996 автомашин, 26 танков, 15 САУ, 182 трактора и 1621 мотоцикл.
30 апреля зачистка района Вендиш-Бухгольц и Хальбе была продолжена. 69-я армия вышла из боя, и зачисткой занимались войска 33-й армии. Мелкие разрозненные группы противника, скрывающиеся в лесах, после коротких перестрелок сдавались советским войскам. За день 33-й армией было захвачено в плен 3735 солдат и офицеров. Трофеями армии стали 175 орудий полевой артиллерии, 40 самоходных орудий, 1735 автомашин, 400 мотоциклов, 663 лошади и 2042 повозки.
Последними навстречу уходящей на запад группировке немецких войск были брошены из района Ванзее 61-я и 63-я гв. танковые бригады 10-го гв. танкового корпуса 4-й гв. танковой армии, а также 7-й мотоциклетный полк. Если быть точным, то 61-я гв. танковая бригада была выброшена к Биелитцу еще 29 апреля. Однако сдержать противника на широком фронте две потрепанные бригады не смогли. Всего прорвались из «котла» на запад, по немецким оценкам, от 30 до 40 тыс. солдат и офицеров 9-й армии и несколько тысяч сопровождавших их беженцев.
Успех окружения 9-й армии был несколько смазан ослаблением заслона на пути пробивающихся из «котла» немецких войск. Основные силы 3-й гв. танковой армии и 28-й армии действовали в районе Берлина, поэтому воспрещению прорыва из окружения было уделено меньше внимания. 26 апреля два корпуса 28-й армии уже были втянуты в бои на Тельтов-канале под Берлином, и навстречу прорывающимся немецким частям пришлось форсированным маршем выдвигаться в район Барута дивизиям 3-го гв. стрелкового корпуса.
Однако полноценному прорыву из окружения помешало отсутствие деблокирующего удара и развал управления окруженными войсками. В этом смысле интересна оценка командования 68-й гв. танковой бригады, сделанная в докладе, написанном по итогам боев в районе Барута: «Обладая большими резервами живой силы и техники, командование 9-й армии могло бы при минимальных условиях организовать боевые порядки своих войск и добиваться успеха. Но здесь в тяжелых условиях ведения боя в окружении немецкая тактика потеряла свои достопримечательности и оказалась бессильной поднять дисциплину своих войск»[289] .
Существенную роль сыграло также «бесконтактное» уничтожение окруженных войск. И.C. Конев пытался выкроить силы для удара на Берлин за счет нацеливания на уничтожение окруженных немецких войск крупных сил авиации. На отдельных этапах в операции принимала участие большая часть авиации 1-го Украинского фронта. Приведу лишь некоторые цифры. В период прорыва оборонительного рубежа с 16 по 18 апреля 2-я воздушная армия 1-го Украинского фронта произвела 7517 боевых полетов (28% от всех запланированных). Обеспечивая маневр войск фронта по окружению группировки противника (с 19 по 25 апреля), воздушная армия произвела 10 285 боевых вылетов (39%). Поддерживая войска фронта в период ликвидации окруженных группировок немецких войск (с 26 апреля по 2 мая), 2-я воздушная армия произвела 8533 самолето-вылетов (33%). Для борьбы собственно с франкфуртско-губенской группировкой противника в период с 22 апреля по 1 мая воздушной армией был произведен 6001 самолето-вылет. Из этих 6001 вылета штурмовиками было сделано 2459 самолето-вылетов, бомбардировщиками 1131 самолето-вылет, истребителями 1858 самолето-вылетов и ночными бомбардировщиками 552 самолето-вылета. Авиацией 1-го Украинского фронта были сброшены 4850 тонн бомб, выпущено 980000 снарядов авиапушек и 9200 реактивных снарядов. Соответственно 16-я воздушная армия 1-го Белорусского фронта выполнила по франкфуртско-губенской группировке немцев 1244 вылета.
Однако помимо «бесконтактного» уничтожения окруженных немецких войск ударами с воздуха, естественно, пришлось вести «контактные» бои по периметру окружения.
Достаточно серьезными были потери «загонщиков», гнавших окруженные войска 9-й армии в направлении Хальбе.
Динамику потерь 69-й армии можно видеть по следующей таблице. Как мы видим, 23 апреля еще наблюдалось упорное сопротивление, задерживавшее армию В.Я. Колпакчи в течение первых дней наступления. Затем потери снизились, так как 69-я армия перешла к преследованию отходящего противника.
В целом можно сделать вывод, что армии-«загонщики» понесли в боях с окруженным в районе к юго-востоку от Берлина противником потери, сравнимые с потерями армий, штурмовавших Берлин. Это лишний раз показывает силу сопротивления окруженных войск. Их отвод на улицы Берлина мог привести к поистине катастрофическим для штурмующих город советских войск последствиям.
Венк и Штайнер спешат на помощь
Когда в конце марта 1945 г. замкнулся рурский «котел», Гитлер приказал ОКВ сформировать новую армию на Эльбе, в районе Дессау и Виттенберга. Армия должна была формироваться из только что поставленных под ружье младших возрастов (17 и 18-летних) и персонала RAD. Существующей пока еще только на бумаге армии была поставлена задача:
«Собраться в Гарце, западнее Эльбы. Атаковать в западном направлении с целью освободить группу армий Б. Образовать цельный фронт путем рассечения сил западных союзников и проведения широкомасштабных операций».
Поскольку командование группы армий «Север» больше не нуждалось в управляющих инстанциях армейского уровня для войск, разбитых в Восточной Пруссии в начале апреля 1945 г., им было высвобождено управление 12-й армии. Оно прибыло по морю в период с 12 по 15 апреля. Новым командующим армией был назначен генерал танковых войск Вальтер Венк. В тот момент он находился в Баварии на лечении после автомобильной аварии в Восточной Померании. Утром 6 апреля Венк был разбужен телефонным звонком. На другом конце провода был генерал Бургдорф. Он сообщил Венку, что на следующий день его ждут в Ставке фюрера в связи с назначением командующим 12-й армии. Когда Венк поинтересовался, что это за армия и почему он еще о ней не слышал, последовал ответ: «Вы узнаете все, что нужно, от фюрера лично. Армия только еще создается». 7 апреля генерал предстал перед Гитлером.
Формально штабу генерала Венка было подчинено десять формируемых дивизий, «последний призыв» Третьего рейха:
1) танковая дивизия «Клаузевиц»;
2) танко-гренадерская дивизия «Шлагетер»;
3) пехотная дивизия «Потсдам»;
4) пехотная дивизия «Шарнхорст»;
5) пехотная дивизия «Ульрих фон Гуттен»;
6) пехотная дивизия «Фридрих Людвиг Ян»;
7) пехотная дивизия «Теодор Кернер»;
8) пехотная дивизия «Фердинанд фон Шилль»;
9) пехотная дивизия из северной Германии (так и не прибыла в район действий 12-й армии);
10) танковая дивизия СС в южной Германии, формируемая из учебных подразделений СС (была введена в бой до того, как 12-я армия закончила формирование).
Кроме пехотных дивизий и подвижных соединений армии был подчинен 3-й истребительно-противотанковый батальон из двух рот по 15 САУ-истребителей танков в каждой и роты пехоты на бронетранспортерах.
12-я армия получила последнюю сформированную в Германии танковую дивизию. Приказ на формирование танковой дивизии «Клаузевиц» последовал 4 апреля 1945 г. Ядром, вокруг которого формировалась новая дивизия, были остатки 106-й танковой бригады. Перспектива скорого ввода соединения в бой вызвала быстрое (по меркам апреля 1945 г.) поступление новой техники с заводов. 13 апреля прибыла 31 САУ «Штурмгешюц», 14 апреля – 10 «Пантер» и 5 «Ягдпантер», 15 апреля – 10 Pz.IV/70(V). Одновременно 13 апреля поступил приказ на подчинение «Клаузевицу» боевой группы «Путлос». К 17 апреля в составе «Путлоса» было 7 Pz.Kpfw.IV, 12 Pz.Kpfw.V «Пантера», 1 Jagdpanzer IV, 1 StuG, 4 Pz.IV/70(V) и 2 «Тигра» в составе двух танковых рот.
Торопливое формирование 12-й армии не могло не сказаться на боевых возможностях ее соединений. Автор не располагает документально подтвержденными данными об укомплектованности дивизий 12-й армии, однако немецкий историк Рихард Лаковски в своей книге «Зеелов 1945» привел цифры по боевому и численному составу пехотной дивизии «Фридрих Людвиг Ян». В дивизии имелось в наличии 285 офицеров, 2172 унтер-офицера и 8145 солдат, вооруженных 900 пистолетами из 1227 по штату, 826 винтовками из 3779 по штату и 1060 «Штурмгеверами» из 1115 по штату. Пистолетов-пулеметов было 0 (ноль) из 400 по штату. Из 9 штатных 75-мм противотанковых пушек ПАК-40 не было ни одной, 105-мм гаубиц leFH – также ни одной. Зато из 2700 штатных фаустпатронов налицо были все 2700 штук.
Для объединения дивизий 12-й армии были использованы четыре корпусных управления: XXXXVIII, XXXIX и XXXXI танковых корпусов, XX армейского корпуса. Когда-то победы шли по следам этих корпусов. XXXXVIII танковый корпус прорывался через Дубно, наступал на южном фасе Курской дуги, наносил контрудары на правобережье Днепра. XXXXI и XXXIX корпуса дошли через Прибалтику до Ленинграда и затем действовали на московском направлении и на периметре Ржевского выступа. В 1945 г. управление XXXIX танкового корпуса стало штабом «пожарной команды», который направлялся на участки фронта, где планировались контрнаступления. Теперь штабы этих корпусов должны были вести в бой наспех сформированные дивизии. Командиром XX армейского корпуса был назначен генерал кавалерии Карл-Эрих Коллер. XXXXVIII корпус возглавил генерал танковых войск Эдельштейн. XXXIX танковым корпусом с 21 апреля командовал генерал-лейтенант Карл Арндт. XXXXI танковым корпусом с 19 апреля командовал генерал-лейтенант Рудольф Хольсте. До этого он командовал кавалерийской бригадой в Венгрии.
К моменту выхода советских войск на окраины Берлина 12-я армия еще стояла на Эльбе. С одной стороны она противостояла американским войскам под Виттенбергом, а с другой – передовым советским частям под Цаной.
Около 2.00 23 апреля на командный пункт армии Венка прибыл сам начальник ОКВ генерал-фельдмаршал Кейтель. В своих воспоминаниях он описал свой визит к Венку так: «Я выехал в расположение 12 армии Венка прямо из рейхсканцелярии на служебном автомобиле. […] С глазу на глаз я кратко обрисовал Венку сложившуюся под Берлином ситуацию и добавил только, что вижу единственный путь спасения фюрера в прорыве его армии к столице и соединении с 9 армией. Теперь все зависит от него, в противном случае останется только пойти против воли фюрера и «похитить» его из рейхсканцелярии… Венк вызвал начальника своего штаба оберста генштаба Гюнтера Райххельма. На штабной карте я показал им обстановку на берлинском направлении, во всяком случае ту, что была там сутки тому назад. Потом оставил их вдвоем, а сам отправился ужинать, пока Венк диктовал приказ по армии, копию которого я собирался отвезти фюреру»[290] .
Командование 12-й армии приказало 24 апреля следующее:
«а) XXXXI танковый корпус оставляет на Эльбе только слабое охранение, основные же силы перебрасывает на оборонительную линию восточнее Бранденбурга – по линии озер между Потсдамом и Бранденбургом – к западу от Ной-Фербеллин, обращенную фронтом на восток, и ищет соприкосновения с тыловыми подразделениями группы армий «Висла».
б) Командующему ХХ армейского корпуса, генералу кавалерии Келеру, чей штаб вновь полностью боеспособен, ставится задача подготовить и вести сражение фронтом на восток. Дивизию «Шарнхорст» следует в основном использовать согласно предыдущему приказу в районе плацдарма Барби. Боеспособные части корпуса следует немедленно развернуть на Эльбе между Косвигом и Дессау фронтом на юг. Дивизия «Гуттен» перебрасывается в район Бельциг и подчиняется дивизии «Кернер».
в) Дивизия «Гуттен» ночью выходит из соприкосновения с противником, оставляя лишь слабое охранение в ключевых точках предшествовавших боев и на переправах и марширует за один переход через Грейфенхейнихен в Виттенберг.
Задача для дивизии «Гуттен»:
Защита плацдарма Виттенберга фронтом на восток и северо-восток и выставление охранения на Эльбе фронтом на юг между Виттенбергом и Косвигом.
Подчиняется командованию ХХ армейского корпуса (см. соответствующее распоряжение в предыдущем разделе).
г) Дивизия «Кернер» концентрируется в районе Бельциг. Ее задача – обеспечение охранения и разведка в северо-восточном, восточном и юго-восточном направлении, установление контакта с дивизией «Гуттен» к северу от Виттенберга. Подчинение ХХ армейскому корпусу.
д) Дивизия «Шилль» заканчивает свое развертывание и начинает 25 апреля движение через Цейсар в район к западу от Нимегк. Подчинение командованию ХХ армейского корпуса.
е) XXXXVIII танковый корпус сохраняет свою предыдущую задачу. Следует подготовить быстрый отход всех боеспособных частей за Эльбу между Виттенбергом и Дессау, намеченный на 25 апреля. Дальнейшая задача: защита линии Эльбы между Виттенбергом и Дессау фронтом на юг»[291] .
Приказ носит, как мы видим, характер общих указаний на перегруппировку, без конкретизации направления наступления. Время на тот момент еще было – атакующим Берлин армиям нужно было 24–25 апреля преодолеть Тельтов-канал и Шпрее.
Пока Кейтель на командном пункте Венка строил планы спасения фюрера, по другую сторону фронта командующий 4-й гв. танковой армией Д.Д. Лелюшенко нацеливал свои соединения на наступление в северо-западном направлении. 10-й гв. танковый корпус должен был наступать в направлении Берлина, через Биелитц на Потсдам или Ленин, в зависимости от обстановки[292] . Слабому 5-му гв. мехкорпусу командующий 4-й гв. танковой армией поручил удерживать Бухгольц, Тройенбрицен. Задачей корпуса было «обеспечить удар главных сил армии в северном направлении от возможных контрударов противника с севера, северо-запада и юго-запада»[293] . 23 апреля Д.Д. Лелюшенко была передана 350-я стрелковая дивизия из состава 13-й армии. В целом маневр 4-й гв. танковой армии можно было оценить как весьма рискованный, подставляющий фланг под удар противника. Как показала практика, слабый 5-й гв. мехкорпус оказался лишь способен удерживать район своего расположения, будучи неспособным к активным действиям.
Вскоре соединения немецкой 12-й армии и 4-й гв. танковой армии начали обмениваться ударами. Вторым (после незадачливого «Фридрих Людвиг Ян») соединением, которое вступило в соприкосновение с советскими войсками, была дивизия «Кернер». Еще 23 апреля дивизия при поддержке штурмовых орудий атаковала Тройенбрицен, занятый в середине предыдущего дня 10-й гв. механизированной бригадой 5-го гв. мехкорпуса 4-й гв. танковой армии. Однако отбить город дивизии не удалось, так как к нему с востока подошли основные силы 5-го гв. механизированного корпуса. 11-я гв. механизированная бригада заняла юго-западную, южную и юго-восточную окраины Тройенбрицена, 10-я гв. механизированная бригада – северо-восточную и северную окраины города.
Одновременно с постановкой 9-й армии задачи на прорыв в 19.00 25 апреля Гитлер послал телеграмму командующему 12-й армией Венку, в которой говорилось:
«Обострение обстановки в Берлине и последовавшая затем блокада столицы Германии делают настоятельно необходимым быстрейшее осуществление наступательных действий в приказанных ранее направлениях с целью деблокады.
Только при условии, если наступающие группировки не будут обращать внимания на свои фланги и на положение соседей и их действия будут твердыми и решительными, направленными исключительно только на осуществление прорыва, 9-й армии удастся снова соединиться с войсками в Берлине и при этом уничтожить крупные части противника. Сосредоточение сил 12-й армии в одном районе или локальные действия явно недостаточными силами не обеспечивают успеха. Поэтому я приказываю:
1) 12-й армии своей южнофланговой группой, оставив охранение в районе Виттенберга, наступать из района Бельциг к рубежу Беелитц Ферх и тем самым отрезать 4-ю советскую танковую армию, наступающую на Бранденбург, от ее тылов и сразу же продолжать наступление в восточном направлении до соединения с 9-й армией.
2) 9-й армии, удерживая свой теперешний восточный фронт между Шпреевальд и Фюрстенвальде, наступать кратчайшим путем на запад и установить связь с 12-й армией.
3) После соединения двух армий повернуть на север, непременно уничтожить соединения противника в южной части Берлина и соединиться на большом участке с войсками в Берлине.
25.4. 19.00»[294] .
Что касалось направления удара, то здесь перед 12-й армией открывались две возможности:
1) По предложению командования ХХ корпуса – атака из района Бельцига через Потсдам на Берлин. К преимуществам этого плана относились возможность произвести все необходимые перегруппировки в течение одной ночи и предположительно слабая оборона противника на этом направлении.
Кроме того, такое наступление позволяло установить контакт с 9-й армией, прорывающейся на запад к северу от Тройенбрицен.
2) Наступление в полосе действий XXXXI танкового корпуса между цепочкой озер к северу от Хавель, сохраняя контакт с левым флангом группы армий «Висла», фронт которого, казалось, стабилизировался в районе Фербелина.
Хотя проведение в жизнь второго плана, предложенного генералом Венком еще 23 апреля фельдмаршалу Кейтелю, потребовало бы значительных перегруппировок, армейское командование видело в нем следующие преимущества:
а) 12-я армия находилась в длинном узком коридоре между двумя четко обрисовавшимися последними сражающимися группами немецких войск на юге и на севере. Связь с южной группой должна была прерваться с уже подготовленным отходом 48-го танкового корпуса на север за Эльбу в районе Виттенберг – Дессау.
Итак, следовало искать соединения с северной группой. В этом случае основные силы 12-й армии должны находиться на северном крыле. Таким образом, удалось бы сосредоточить силы армии на меньшем пространстве и использовать для наступления минимум два армейских корпуса.
б) Если бы группе армий «Висла» удалось собрать силы к юго-востоку от Фербелина для наступления в направлении Берлина, то в сочетании с ударом 12-й армии с запада, возможно, удалось бы разбить советские силы к северо-западу от Берлина по частям.
в) Были бы обойдены озера в районе Хавеля, представляющие собой препятствие для любого передвижения войск.
Переданное по радио 12-й армией предложение действовать в соответствии с вариантом 2) было отклонено ОКВ. Несмотря на это, группе армий «Висла» был отдан приказ наступать на Берлин с севера (армейская группа Штайнера). Таким образом, две группировки, призванные деблокировать Берлин, должны были наступать на разных направлениях, не имея возможности даже согласовать свои действия. Более того, действовавший к северо-западу от Берлина у Фербелина XXXXI корпус Хольсте впоследствии вел боевые действия в изоляции от главных сил 12-й армии.
После долгих переговоров командующего 12-й армией с ОКВ был утвержден вариант 1). При этом армейское руководство сознавало, что таким образом в течение короткого времени будет утрачен контакт также и со сражающимися на севере частями. Единственным выигрышем было время на перегруппировку войск. В Потсдаме 12-ю армию должны были дождаться остатки дивизии «Ян» и дивизия «Потсдам», находившиеся под командованием генерала Рейнмана, бывшего коменданта Берлина.
Ранним утром 26 апреля 12-й армии был подчинен XXXIX танковый корпус, который после разгрома обеих своих дивизий «Клаузевиц» и «Шлагетер» находился в стадии переформирования под командованием генерал-лейтенанта Арндта. Номер этого корпуса хорошо знаком читателям – его управление постоянно использовалось в качестве штаба для нанесения контрударов на разных направлениях. Во время переформирования XXXIX танковый корпус был дислоцирован на участке Эльбы между прежней северной границей расположения 12-й армии и населенным пунктом Дэмиц. Он получил от ОКВ задачу оставить на Эльбе резервную дивизию «Гамбург» и дивизию «Мейер» и объединить части 84-й пехотной дивизии с остатками танковой дивизии «Клаузевиц». Обе дивизии потеряли две трети своего личного состава в тяжелых боях двух минувших недель.
Пока проходила перегруппировка армии Венка и подготовка к наступлению, соединения 1-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов соединились в районе Потсдама. Город Потсдам был захвачен в середине дня 27 апреля частями двух фронтов:
а) 1-го Белорусского фронта: 33-я мотострелковая бригада, 50-я танковая бригада и 388-я стрелковая дивизия;
б) 1-го Украинского фронта: 17-я и 35-я гв. механизированные бригады, 61-я и 63-я танковые бригады, 1433-й и 1727-й самоходно-артиллерийские полки, 1080 стрелковый полк 350-й стрелковой дивизии.
После штурма город был передан частям 9-го гв. танкового корпуса для очистки от мелких групп противника. По приказу Д.Д. Лелюшенко 6-й гв. механизированный корпус был развернут на Бранденбург. С захватом Потсдама задача Венка существенно осложнилась: требовалось не просто дойти до удерживаемого силами берлинского гарнизона плацдарма, а с боем пробиться в город.
Утром 28 апреля части ХХ армейского корпуса заняли свои исходные позиции между Бельцигом и Виттенбергом. Вскоре поступил долгожданный приказ, и три дивизии корпуса пришли в движение. В центре ударной группировки 12-й армии наступала дивизия «Гуттен». На левом фланге дивизии «Гуттен», чуть позади нее, наступала в северо-восточном направлении дивизия «Шилль». На правом фланге «Гуттена» наступала дивизия «Шарнхорст». Во второй половине дня 28 апреля дивизия «Гуттен» и дивизия «Шилль» на ее левом фланге прорвались в лес Ленинер форст. Авангарды дивизии «Гуттен» находились в 15 километрах от первоначальной цели наступления – переправы через Хавель к юго-западу от Потсдама. 28 апреля авангарды ХХ армейского корпуса уже достигли Ферх к югу от Потсдама. XXXXVIII танковый корпус тем временем переправился через Эльбу, и последние находящиеся там части ХХ армейского корпуса смогли быть выведены оттуда и переброшены на северо-восток для дальнейшего использования.
В районе Ферха в тот момент находилась 70-я самоходно-артиллерийская бригада 4-й гв. танковой армии. 12-я гв. механизированная бригада 5-го гв. механизированного корпуса в течение дня отбивала атаки противника в районе Белица. 10-я гв. механизированная бригада атаковала подразделения «Шарнхорста».
Радиограмма командования 12-й армии достигла защитников Потсдама в полдень 28 апреля. Она гласила:
«ХХ армейский корпус достиг Ферх. Всеми силами установить контакт и прорываться к 12-й армии».
Генерал Рейманн немедленно начал действовать. Он собрал 20 тысяч своих солдат для прорыва. Ему удалось установить контакт с прорвавшимися в лес Ленинер форст частями дивизий «Шилль» и «Гуттен». В то время как штурмовые орудия дивизии «Шилль» атаковали с юго-востока вражеское кольцо окружения и разгромили позиции противника на южной и юго-западной окраине Потсдама, части защитников города рвались навстречу гремящим танковым выстрелам.
Генерал Венк направил генералу Рейманну во второй половине дня указание прорываться через озерный пролив Альт-Гельтов и разгромить внутреннее советское кольцо окружения. Началась ожесточенная борьба. Снова и снова одни части прорывающегося гарнизона оттеснялись назад. Другим удавалось прорываться. В конце концов защитники Потсдама смогли вырваться на свободу.
Против дивизий Венка были направлены 17-я и 35-я гв. механизированные бригады 6-го гв. мехкорпуса. Удары советских войск пришлись главным образом на дивизии «Кернер» и «Шарнхорст», в то время как дивизии «Гуттен» и «Шилль» сражались левее выдвинутым вперед фронтом и вечером 29 апреля сдерживали наступающие из Потсдама советские войска в лесу Ленинер форст и на шоссейной развязке Лейпцигский треугольник.
Тем не менее советская пехота, имевшая большой опыт лесных боев, просачивалась дальше и дальше в лес Ленинер форст. Свежеиспеченные пехотинцы Венка вынуждены были шаг за шагом отступать.
Город Бранденбург был окружен с юга и востока советскими войсками. Весь северный фланг 12-й армии повис в воздухе.
Дивизия «Шилль», поддержанная Потсдамской боевой группой, должна была при любых обстоятельствах держаться на северном фланге, чтобы армия не была окружена с севера и с запада.
С точки зрения командования 4-й гв. танковой армии ситуация выглядела так: «Кризис сражения резко затянулся. Это отвлекло большую часть сил 4 гв.ТА в районе Беелиц и затянуло развязку Берлин-Бранденбургского сражения»[295] .
Командующий 12-й армией Венк видел перед собой теперь лишь две задачи:
1. Обеспечить прорыв 9-й армии, с которой командование ХХ армейского корпуса поддерживало регулярное радиосообщение и которая была своевременно предупреждена о концентрации противника в районе Ютеборг – Тройенбрицен и направлена в занятый слабыми русскими частями район к югу от Беелица.
Командованию 12-й армии и всем подчиненным ему войскам было ясно, что эта задача, которая требовала многодневного удержания достигнутых рубежей, потребует от офицеров и солдат применения всех сил. Но эта жертва во имя боевых товарищей считалась само собой разумеющейся, и молодые солдаты демонстрировали беспримерную готовность выполнить свой долг.
2. Организованный отход на Эльбу, если возможно – контакт с северной группировкой в районе Хавельберга.
Штабы и части были устно проинформированы о том, что командование 12-й армии намерено продолжить борьбу с русскими до последнего патрона, в то же время ведя переговоры с американцами, чтобы обеспечить почетную сдачу организованных подразделений с сохранением личного оружия.
Бои продолжались 29 апреля. Армия Венка оборонялась в трех направлениях и удерживала позиции. Все дивизии сражались. Во второй половине дня 29 апреля Венк послал следующую радиограмму в ОКВ:
«Армия и в особенности ХХ армейский корпус, который временно установил контакт с гарнизоном Потсдама и смог обеспечить отход последнего, на всем фронте находится под столь сильным давлением противника, что наступление на Берлин более невозможно, тем более что на поддержку силами 9-й армии тоже нельзя рассчитывать»[296] .
Эта радиограмма достигла ОКВ, но не была передана в Берлин.
В 23.00 29 апреля в ставку ОКВ была отправлена последняя радиограмма Гитлера:
«Шефу руководящего штаба вермахта, генерал-полковнику Йодлю.
1. Где авангард Венка?
2. Когда он начнет наступление?
3. Где 9-я армия?
4. Где группа Хольсте?
5. Когда она начнет наступление?
Подпись: Адольф Гитлер»
Неутешительные ответы по всем этим вопросам предопределили события следующего дня – самоубийство фюрера, за которым последовали сначала капитуляция берлинского гарнизона, а затем и всей немецкой армии.
Утром 1 мая между Тройенбриценом и Беелицем первые вырвавшиеся из хальбского «котла» части 9-й армии вышли на позиции 12-й армии. Фронт удерживался 1 и 2 мая, а затем армия Венка стала откатываться на Эльбу. Переговоры с американцами о сдаче начались уже 3 мая. Фронт 12-й армии сжимался к переправе у Тангермюнде, где по полуразрушенному мосту немецкие солдаты и офицеры переходили Эльбу и сдавались в плен.
Первое упоминание об армейской группе Штайнера появляется в немецких документах сразу же после прорыва «позиции Вотан» одерского рубежа обороны. Тогда ударом 2-й гв. танковой армии, 3-й ударной и 47-й армий были разобщены смежные фланги CI армейского корпуса и LVI танкового корпуса. В ночь на 21 апреля генерал войск СС Штайнер получил приказ начать наступление с плацдарма в районе Эберсвальде на юг с целью восстановить локтевую связь между CI и LVI корпусами. На тот момент Феликс Штайнер числился командиром III танкового корпуса СС. Штайнер командовал корпусом с момента его формирования и лишь ненадолго оставлял свой пост в феврале – марте 1945 г., возглавив 11-ю танковую армию. После того как из состава III танкового корпуса СС были изъяты дивизии СС «Нордланд» и «Недерланд», Штайнер фактически остался командующим без армии. Однако вскоре корпус начал наполняться спешно формируемыми войсками. Одной из первых его частей стал полк СС «Солар», сформированный из «истребительных отрядов СС», в том числе 600-го парашютного батальона СС, предназначенного для спецопераций. Во время Арденнского наступления он должен был захватить Эйзенхауэра. Также для корпуса Штайнера восстанавливалась из вывезенных в Свинемюнде остатков 4-я дивизия СС «Полицай».
В 14.55 21 апреля Гитлер направил в армейскую группу Штайнера телеграмму:
«Первоочередной задачей армейской группы Штайнера является наступление с севера силами полицейской дивизии СС, 5-й егерской и 25-й танко-гренадерской дивизий, которые можно высвободить, заменив частями 3-й дивизии морской пехоты, с целью восстановить сообщение с LVI танковым корпусом, стоящим под Вернёйхеном и юго-восточнее него, и удерживать его любой ценой.
Всем воинским частям запрещается отступать на запад. Офицеры, которые не следуют безоговорочно этому указанию, должны быть заключены под стражу и немедленно расстреляны. Вы лично отвечаете передо мной Вашей головой за выполнение этого приказа.
От успешного выполнения Вашей задачи зависит судьба столицы германского Рейха.
Адольф Гитлер»[297] .
В этом документе впервые появляется наименование «армейская группа» применительно к подчиненным эсэсовскому генералу войскам. Также в подчинение Штайнеру передаются 5-я егерская и 25-я танко-гренадерская дивизии. Следует отметить, что 20–21 апреля вследствие отставания 1-й польской армии от 47-й армии в построении советских войск имелся разрыв, удар по которому мог привести наступающих в некоторое замешательство. Для прикрытия разрыва между 47-й и 1-й польской армиями по приказу Г.К. Жукова выдвигался 7-й гв. кавалерийский корпус – старый знакомый Штайнера по боям в районе Арнсвальде.
Однако уже к моменту своего появления приказ армейской группе Штайнера не соответствовал обстановке – наступающие советские войска через Бернау прорвались к Берлину. Поэтому в тот же день из штаба группы был получен новый приказ, в котором комбинировались наступательная и оборонительная задачи. На Штайнера взваливалась ответственность за довольно протяженный участок фронта от Финов-канала до Шпандау: «III танковый корпус, преобразованный в группу Штайнера, с этого момента принимает на себя оборону участка Шпандау (включительно) – Ораниенбург – Финовфурт (включительно)».
При этом никто не снимал со Штайнера наступательной задачи. Командиру вновь созданной армейской группы предписывалось:
«Развернуть наступление из района Церпеншлёйзе силами ударной группировки, которую следует сформировать незамедлительно, чтобы нанести противнику глубокий фланговый удар, отрезать и уничтожить его передовые отряды и своими мобильными действиями нанести максимальный урон вражеским танковым группам. Наступление следует начать как можно раньше».
Таким образом, направление контрудара сместилось от плацдарма Эберсвальде дальше на запад. Теперь осью наступления должна была стать «Рейхсштрассе № 109». В состав армейской группы Штайнера продолжали прибывать различные части вермахта и войск СС, в том числе дивизион реактивных минометов народно-артиллерийского корпуса. Также в Цеденик прибыл первый эшелон с частями 3-й дивизии морской пехоты и части 15-й латышской дивизии СС. 22 апреля ударная группировка Штайнера постепенно сосредотачивалась в назначенном районе, но в наступление не переходила.
Во второй половине дня 22 апреля на докладе в Рейхсканцелярии Йодль и Кребс были поставлены в тупик вопросом Гитлера «А где Штайнер с его армией?». В итоге в 17.15 из Рейхсканцелярии в штаб группы армий «Висла» была отправлена телеграмма: «III танковому корпусу СС категорически приказывается выступить непосредственно сегодня. Фюрер ждет, что наступление начнется еще сегодня. Генерал Кребс лично свяжется со Штайнером позднее».
Командующий группой армий «Висла» Хайнрици оттранслировал этот приказ Штайнеру:
«Приказанное мною 21.4.1945 глубокое фланговое наступление против рвущихся на запад вражеских войск следует начать сегодня вечером, не дожидаясь подхода остальных частей ударной группировки. Главной целью наступления является район от Вензикендорфа до Вандлитца и автотрассы к востоку от него.
Я надеюсь, что Вы приложите для успеха этого наступления всю Вашу энергию и решимость. О времени выступления доложите мне»[298] .
Если рассматривать ситуацию с точки зрения действий войск 1-го Белорусского фронта, то сама по себе идея контрудара группы Штайнера не кажется совсем уж безнадежной. 3-я ударная и два корпуса 2-й гв. танковой армии развернулись к Штайнеру спиной, начав наступление на северные пригороды Берлина. 47-я армия наступала фронтом на запад в направлении Потсдама через северо-западные пригороды Берлина: Хелингензее, Геннигсдорф. Войска армии Ф.И. Перхоровича готовились к форсированию Гогенцоллерн-канала и Хавель-зее. На направлении наступления армейской группы Штайнера находились растянутые по фронту польские дивизии.
Наступление войск Штайнера началось утром 23 апреля, но успеха не имело. Более того, наступающая ударная группировка под нажимом с востока была вынуждена отступить и оставить плацдарм на южном берегу канала. Командующий 1-й польской армией вспоминал об этом эпизоде: «К полудню 23 апреля наши соединения, тесно взаимодействуя с советскими кавалеристами, форсировали канал в районе Ораниенбурга и разбили 3-ю морскую дивизию противника, спешно переброшенную с другого участка фронта»[299] .
Сохранившиеся документы позволяют восстановить состав группы Штайнера. Это было типичное для заключительного периода войны лоскутное одеяло из отдельных частей:
«Оперативный отдел 23 апреля 1945 г.
Боевое расписание 3-го (германского) танкового корпуса СС
Состояние на 23 апреля 1945 г. 12.00
а) Комендант внешнего кольца обороны Берлина
Участок «Р» – командир 62-го крепостного полка
Командир: подполковник Лёлинг; командный пункт – Авиамоторный завод, Берлин-Шпандау, Нёйхаузер-штрассе.
Войска:
– батальон Нидермайера (47/62/225);
– 203-й батальон (12/67/469);
– 23-й саперный батальон (10/100/540);
– батальон Пакебуша (фолькcштурм) (8/41/184);
– батальон Шмиловского (3/22/109);
– батальон переводчиков (2/80).
b) Боевая группа Харцера.
Командир: штандартенфюрер Харцер; командный пункт Шванте (10 км в западу от Ораниенбурга).
Войска:
– боевая группа гауптмана Хербера, командный пункт в Айхштедте (в 12 км к юго-западу от Ораниенбурга);
аа) боевая группа Вентцеля:
– 968-й саперный заградительный батальон (без одной роты (230 чел.);
– 1 усиленная рота 116-го крепостного пулеметного батальона (усилена 3 средними минометами) (130 чел.);
– 1 танкоистребительная рота (10 отрядов).
bb) боевая группа Брига:
– 116-й крепостной пулеметный батальон (без одной роты и части 4-й роты) (380 чел.);
– 1 рота 968-го саперного заградительного батальона (100 чел.);
– 1 рота истребителей танков (10 отрядов).
Боевая группа 9-го полка морской пехоты (из 3-й дивизии морской пехоты); командный пункт – Ораниенбург; состав – 9-й полк морской пехоты в составе 2 батальонов, сводный батальон СС «Ораниенбург», 2 сводные роты люфтваффе, 1 сводная морская рота.
Артиллерийская боевая группа Харцера
– 2-й дивизион 14-го зенитно-артиллерийского полка,
– 1 зенитная батарея зенитно-артиллерийского полка «Рейхсфюрер СС».
Резервы для контрудара или действующие позади передовой линии фронта:
– 8-й танко-гренадерский полк СС (1 истребительно-противотанковый батальон из состава танко-гренадерской дивизии «Висла», 1 рота истребителей танков из состава 103-го полка истребителей танков (румынского);
– 23-й истребительно-противотанковый дивизион (из дивизии «Недерланд» (только личный состав без орудий), 1 пешая танкоистребительная рота, 1 зенитно-артиллерийская рота, оснащенная 37-мм орудиями, на 50% моторизованная).
Одна самоходно-артиллерийская зенитная батарея 37-мм орудий из состава 6-го штурмового зенитно-артиллерийского полка.
с) Боевая группа Ширмера:
Командир: подполковник Ширмер; командный пункт – имение Фрайхаген (в 10 км к северу от Ораниенбурга).
Войска:
– оперативный батальон 5-го учебного полка люфтваффе (300 чел.);
– 74-й маршевый батальон люфтваффе (1000 чел.);
– оперативный батальон 3-го учебного полка люфтваффе (300 чел.);
– оперативный батальон 1-го, 2-го и 4-го учебных полков люфтваффе (численность неизвестна).
Читать бесплатно другие книги:
