Отдых не для слабонервных Александрова Наталья

– Это я, Федор Михайлович! – затараторила пенсионерка, прикрыв рот ладонью. – Бабочкина!

– Здрассте, Антонина Васильевна! – тоскливо протянул участковый, предчувствуя очередную головную боль. – Ну, что на этот раз случилось? Опять кто-то курит в неположенном месте?

– Нет, Федор Михайлович! – Антонина еще больше понизила голос. – Тут посерьезнее дело. Тут террористы возле нашего подъезда сидят! Так что нужно принимать меры!

– Что? – переспросил участковый, решив, что ослышался. – Трактористы? Так это, наверное, дорожные работы проводят… покрытие давно поменять собирались…

– Да не трактористы, а террористы! – сердито перебила его женщина. – Что я, по-вашему, тракториста от террориста не отличу? Я телевизор регулярно смотрю!

– Да с чего вы взяли, что это террористы? – осведомился Фунтиков, почувствовав смутное беспокойство.

– А с того, что приехали на огромной машине, сидят в ней уже несколько часов и наблюдают! Сразу же ясно, что террористы!

– Ну, я не знаю… – протянул участковый.

– Зато я знаю! – оборвала его Антонина Васильевна. – Так что – будете реагировать на мой сигнал, или мне в другие компетентные органы обратиться?

Участковый хорошо знал настырный характер бдительной пенсионерки. С нее станется дозвониться до полицейского начальства или до какой-нибудь еще более серьезной организации. А ему потом влетит за недостаток бдительности. Известно ведь, что в этом вопросе лучше переборщить, чем прошляпить.

Тем более что не так давно всех участковых инспекторов района собирали на инструктаж, где предупреждали о возможных попытках террористических актов…

– Ладно, Антонина Васильевна, – сдался Фунтиков. – Я сейчас приду и лично разберусь!

– Жду! – лаконично ответила пенсионерка и села на скамью, не сводя с подозрительной машины бдительного взгляда.

Надежда, убедившись, что колесо запущено, вернулась в свою квартиру и села у окна, откуда ей хорошо была видна подозрительная машина.

Тем временем произошло еще одно незначительное событие, повлиявшее на и без того взрывоопасную ситуацию: вернулся с работы тот самый Валера Полосатов из второго подъезда, который прежде ставил свою машину на газон.

После профилактической беседы с участковым Валера ставил свою обожаемую красную «мазду» на другое, менее удобное место. И вот сейчас, подъехав к своему дому, он с изумлением увидел, что это его законное место занято незнакомой темно-синей машиной!

Остановив «мазду» в нескольких метрах от захватчиков, Валера вышел и вразвалку направился к синей машине. Подойдя, постучал костяшками пальцев в водительское окно.

Стекло опустилось, и на Валеру уставился мрачный тип в черном костюме.

– Чего надо? – осведомился тот весьма неприязненно.

– Он еще спрашивает! – процедил Валера и сплюнул под ноги. – Поставил машину на мое место и еще спрашивает!

Через плечо водителя выглянул второй человек, в таком же черном костюме. Окинув Валеру оценивающим взглядом, он проговорил сквозь зубы:

– А ну вали отсюда, козел, пока цел!

– Тише, тише, Стас! – одернул своего спутника водитель. – Нам ни к чему шум…

Увидев двух человек в одинаковых черных костюмах, Валера почувствовал смутное беспокойство и хотел было спустить конфликт на тормозах. Однако грубое и наглое поведение пассажира вызвало в его душе бурю возмущения. Особенно же оскорбительное выражение, которое тот употребил. Кроме того, Валера находился у себя дома, а дома, как говорится, и стены помогают.

Он обошел синюю машину, дернул на себя пассажирскую дверцу и одновременно проревел:

– Что ты сказал? Нет, что ты сказал, мартышка бесхвостая? Ты кого козлом обозвал? За козла ответишь!

Дверца оказалась не заперта. Она распахнулась, и Валера вцепился в плечо наглого пассажира. Тот выдернул руку и несильно ткнул Валеру в солнечное сплетение. Валера попятился, но тут же взял себя в руки, снова шагнул вперед и вытащил наглеца из салона.

– Стас, прекрати! – прикрикнул на своего напарника водитель, но обращался не по адресу, его напарник уже явно не контролировал ситуацию. Валера ударил его в живот, потом в челюсть.

Человек в черном, однако, был не робкого десятка и драться умел. От третьего удара он ловко увернулся и нанес Валере ответный – в корпус. Валера покачнулся, но устоял на ногах, восстановил равновесие и ответил двумя удачными ударами. Под глазом у его противника проступил основательный синяк, нос был разбит, губа кровоточила, но он продолжал драться и провел точный удар в челюсть.

В это время рядом с полем боя остановилась невзрачная машина, из которой вылез участковый инспектор Фунтиков.

Увидев драку, он крикнул хорошо поставленным голосом:

– Пр-рекратить!

– Это еще кто такой? – пропыхтел Стас, ловко отбивая левый удар Валеры.

– Участковый наш, – отозвался тот, проводя еще один удар, на этот раз правый.

– Отстань, участковый! – бросил Стас. – Не видишь, мы заняты… дай додраться…

– Что значит – отстань? – рявкнул Фунтиков и вытащил из кобуры табельный пистолет. – А ну, разойтись! Я при исполнении!

Тут из машины вылез водитель, оттащил своего напарника от Валеры и примирительно обратился к участковому:

– Извините, начальник, видите – сцепились ребята, голову потеряли… молодежь, кровь горячая!

– Вижу, – недовольно проговорил Фунтиков, оглядывая драчунов. – С тобой, Полосатов, мы уже не раз серьезно беседовали. Если ты не сделаешь, наконец, выводы, придется к тебе принимать серьезные воспитательные меры!

– Я сделаю! – мрачно пообещал Валера. – А чего они на мое место встали?

– Извини, друг! – вмешался в разговор водитель синей машины. – Мы же не знали, что это твое место!

– Вот, кстати, кто вы вообще такие и что здесь делаете? – перекинулся на него участковый. – Мне сигнал поступил, что вы тут давно стоите… люди волнуются…

– Да что вы? Неужели волнуются? – Водитель улыбнулся широкой доверчивой улыбкой, чем сразу расположил к себе участкового. – Мы здесь девушку знакомую ждем…

– Какую девушку? – не отступал Фунтиков.

– Карину… из второго подъезда… беленькую такую… – наугад ляпнул водитель.

– Карину?! – снова вскинулся Валера. – Так вы еще и к Каринке клинья подбиваете? Да я же вас сейчас…

– Уймись, Полосатов! – Участковый развернулся к Валере. – Ты что – не понял, что я тебе только что сказал? Насчет выводов, которые ты должен сделать?

– А чего они к Карине… у меня с ней очень серьезно… я им за Карину рога обломаю…

– Ну все, мое терпение кончилось! – Участковый набычился. – Если ты сейчас же не прекратишь…

– Уехали… – разочарованно протянул Валера, глядя поверх плеча участкового.

Фунтиков повернулся и увидел, как синяя машина с двумя незнакомцами плавно сворачивает за угол.

Он осознал, что так и не проверил документы этих подозрительных незнакомцев и не установил их личности, что несомненно является серьезным служебным нарушением.

В то же время он пресек драку, что, несомненно, может быть поставлено ему в заслугу. Кроме того, в результате его действий незнакомцы покинули подотчетную ему территорию, следовательно, теперь они уже не представляют угрозы для здешних жителей и вообще стали не его проблемой.

В свою очередь, Надежда Николаевна, которая все это время наблюдала за развитием событий из своего окна, с удовлетворением убедилась, что ее план сработал, и подозрительные незнакомцы на темно-синей машине оставили пост возле ее подъезда и уехали в неизвестном направлении.

Таким образом, она могла находиться дома, не опасаясь их нападения. Правда, удача эта временная: парочка в черном знает ее адрес и вернется, как только шум возле дома затихнет и люди разойдутся по своим делам. Значит, нужно пользоваться временным преимуществом, как говорят шахматисты.

Занимаясь домашними делами, Надежда размышляла о своем расследовании. Стало быть, к Шубину потихоньку возвращалась память, и он вспомнил что-то, связанное со своей операцией. И решил расспросить об этом доктора Каминского. Но тот некстати скоропостижно скончался.

Тогда Шубин пытался добиться встречи с медсестрой Галиной Ивановной, но тоже не успел. А параллельно законтачил с этой самой Машей или Дашей, у которой был роман с погибшим доктором.

И, надо думать, девушка заподозрила в смерти доктора что-то не то и разузнала по просьбе Шубина кое-какие подробности. Помогла ему, в общем, потому что сама хотела разобраться. И тут Шубин узнает об ужасной смерти медсестры. И понимает, что дело это нечисто. Плюс его подозрения, нервное состояние, кошмары по ночам. А вдруг это была вовсе не мания преследования? И загадочные угрозы имели место? То есть так оно и было, поскольку Володю убили почти сразу.

Надо, очень надо поговорить с этой Машей или Дашей Синицыной, но вот где ее найти…

В это время послышался звук отпираемой двери, и Надежда радостно поскакала в прихожую – муж наконец-то вернулся пораньше. Каково же было ее разочарование, когда в прихожей она увидела их гостью. Сегодня на улице стояла невыносимая жара, поэтому на Лизе была маечка без рукавов с большим вырезом, открывающим плоскую грудь, и свободные короткие штаны. Неужели она в таком виде на конференции присутствует?

Надежда не сумела скрыть разочарования, проступившего на лице, и до Лизы, надо полагать, кое-что дошло.

– Добрый день! – защебетала она. – Я на минутку забежала переодеться. Сейчас в ресторан идем небольшой компанией, русский коллега пригласил. Это приличный ресторан или так себе? И как там одеваются – просто? – Она сказала название. Надежда уверила ее, что ресторан приличный и что в обеденное время, конечно, не требуется какого-то специального дресс-кода, но все же хорошо бы хоть платьице надеть.

– Как ваша конференция? – вежливо спросила Надежда.

– Закончилась, завтра уезжаем в поездку по Золотому кольцу, – весело сообщила Лиза.

Она скрылась в комнате и явилась через минуту в таком куцем платьишке, что Надежда невольно вздрогнула. Вид у Лизы был самый непрезентабельный, в таком могут и не пустить в ресторан, примут за побирушку или еще кого похуже. Надежде понадобилось все ее красноречие, чтобы убедить Лизу, что вечера в нашем городе прохладные, как бы не простудиться. Лиза послушалась и надела другое платье – не такое короткое и открытое. В это время в ее сумке зазвонил телефон. Лиза в поисках мобильника высыпала все содержимое сумки прямо на пол и, отыскав аппарат, затараторила по-английски. Надежда принялась ей помогать собирать вещи. И наткнулась на приглашение.

Приглашение было на презентацию новой многопрофильной программы в клинику косметической и пластической хирургии под названием «Филомена». Надежда не поверила своим глазам. Ну не может быть такого везения!

– Что это у вас? – спросила она Лизу, оторвавшуюся от мобильника.

– Ах, это… они раздавали на конференции, там еще много всего…

– Пойдете? – с замиранием сердца спросила Надежда.

– Да нет, конечно! – Лиза махнула рукой. – Зачем мне, я же ортопед, а не пластический хирург! К тому же не знаю, как у вас, а у нас на таких мероприятиях сплошная показуха, ничего толкового не скажут!

С этими словами она влезла в босоножки на высоченном каблуке и выбежала из квартиры, цокая этими каблуками, как подковами.

– У нас тоже… – пробормотала Надежда ей вслед и спрятала приглашение в сумку.

Мероприятие должно было состояться сегодня в девятнадцать часов в новом офисном центре, что открылся недавно на Петроградской стороне.

Надежда Николаевна подошла к делу ответственно. Она сбегала в салон красоты, что находился тут же, в их доме, и сделала укладку и маникюр. Дома тщательно наложила макияж и выбрала костюм – почти новый, хорошей фирмы и довольно легкий.

Ей даже взгрустнулось, глядя в зеркало. Вот, все вроде бы в порядке, выглядит она неплохо, а для кого это все? Для совершенно посторонних людей. А в таком виде просто необходимо идти с мужем под ручку в театр, в ресторан или в гости. Но где он, этот муж? Все время на работе. Ладно, сейчас не время расслабляться.

– Надя, ты куда это так шикарно? – окликнула ее неизменная Антонина Васильевна, встретившаяся на площадке у лифта.

«А тебе какое дело», – подумала Надежда, но ответила любезно, что встречается со старыми подругами.

– Угу… – многозначительно протянула Антонина, нисколечко ей не поверив.

Надо отдать ей должное – тетка была наблюдательна, как шпион из ЦРУ, и чувствовала, когда ей врут, лучше любого детектора лжи. В данный момент она ни секунды не сомневалась, что ни с какими подругами Надежда не встречается. Но вот в чем она подозревала Надежду, той совершенно не хотелось знать.

Прежде чем выйти из подъезда, Надежда выглянула в окно. Знакомой темно-синей машины нигде не было видно. На том месте, где она стояла прошлый раз, была припаркована красная «мазда» Валеры Полосатова. Надежда облегченно вздохнула и покинула дом.

Однако, выйдя из подъезда, она поняла, что рано радовалась. Синяя машина оказалась тут как тут – припаркованной немного дальше, в тупичке, который не был виден из окна лестничной клетки. Однако все же достаточно близко, чтобы «люди в черном» успели перехватить Надежду по пути к остановке.

В это время из подъезда вышел Валера. Насвистывая какую-то жизнерадостную мелодию, он направился к своей машине.

Надежда бросилась к нему.

– Валерий! – воскликнула она, подбежав к соседу, который уже садился в свою машину. – Валерий, я должна вам кое-что сказать!

– Чего еще? – недовольно взглянул на нее Полосатов и покосился на часы, давая понять, что он человек занятой и ему некогда беседовать со всякими особами не первой молодости.

Надежда, однако, сделала вид, что не заметила этих телодвижений.

– Мы, соседи, – проговорила она взволнованно, – и должны поддерживать друг друга, правда?

– Это вы к чему, тетя? – подозрительно осведомился Валерий. – Если вас куда подвезти надо – так вызывайте такси, а мне некогда…

«Упаси меня бог от такого племянничка!» – подумала Надежда.

Вслух же она сказала совсем другое:

– Что вы, Валерий, у меня и в мыслях не было ничего подобного! Я знаю, какой вы занятый человек! Но я считаю своим долгом открыть вам, так сказать, глаза… проинформировать вас… – Она придвинулась ближе, понизила голос и продолжила: – Я неоднократно замечала, что, стоит только вам уехать, на это парковочное место, принадлежащее вам по праву, тут же становится какая-то совершенно посторонняя синяя машина!

– Синяя машина? – переспросил Полосатов, и на этот раз в голосе его прозвучал неподдельный интерес. – Эта та, которая…

– Да, та самая! – не дала ему договорить Надежда. – Да вы взгляните, она и сейчас здесь! Эти люди… они поджидают, когда вы уедете, чтобы занять ваше место!

Валерий обвел взглядом окрестности и тут же заметил подозрительный автомобиль. Лицо его побагровело, глаза налились кровью.

– Ах он, гамадрил кривоногий! – прошипел Полосатов. – Мало того что к Каринке клинья бьет, так еще на моем законном месте паркуется! Ну, я тебе сейчас покажу рогалик с марципанами!

Он сел за руль, напоследок выглянул и с чувством проговорил, обращаясь к Надежде:

– Спасибо за сигнал, тетя!

– Всегда пожалуйста… племянничек! – фыркнула Надежда.

Весь дом терпеть не мог наглого Полосатова, а особенно его, так сказать, новую пассию Карину. Та и вовсе была девка без тормозов, с ней даже Антонина Васильевна боялась связываться. Так что очень даже неплохо, что ревнивый Валера наставит Каринке пару синяков, хоть и безвинно. Как говорится, знал бы за что – убил бы!

Валера включил зажигание, выехал со стоянки, развернулся и поставил свою машину поперек тупичка, загородив выезд синему автомобилю. Затем выбрался из машины, достал из багажника монтировку и вперевалку направился к неприятелям.

– Я вас предупреждал? – проговорил он, приближаясь к синей машине. – Я вас по-хорошему предупреждал!

Дальнейшее развитие событий Надежда не стала наблюдать, хотя оно обещало быть интересным.

Двое в черном были временно обезврежены, и этим следовало воспользоваться. Быстрыми шагами Надежда прошла в дворовую арку, пересекла проходной двор и вышла на магистраль, где поймала маршрутку, направляющуюся на Петроградскую сторону, где в новом офисном центре проходила презентация клиники «Филомена».

Предъявив при входе охраннику ворованное приглашение, Надежда вошла в зал. Зал был украшен разноцветными шариками, на сцене играл живой ансамбль, сновали официантки с напитками.

Навстречу Надежде шагнула высокая интересная девица. К лацкану ее пиджачка был приколот бейдж, на котором Надежда прочитала: «Татьяна Синицына».

«Синицына, да не та, – подумала Надежда. – Внешне подходит под описание, опять же фамилия совпадает, но та, что приезжала к Шубину, была то ли Маша, то ли Даша, то ли Саша. Но никак не Таня. Хотя, возможно, эта растелепа Анна Творогова все перепутала».

– Здравствуйте! – обратилась Синицына к Надежде. – Могу я спросить, какую организацию вы представляете?

– Да, конечно, – пробормотала Надежда, стреляя глазами по сторонам в поисках другой подходящей кандидатуры. – Я из канадской ассоциации ортопедов.

– О, вот как! Очень приятно! А я отвечаю в клинике «Филомена» за связи с общественностью, так что буду рада ответить на любые ваши вопросы…

В это время рядом с Синицыной появился лысоватый молодой человек и озабоченно проговорил:

– Таша, тебя ищет Кольчугин!

– Я сейчас! – отозвалась девушка.

– Таша? – переспросила Надежда. – Так вы – Таша?

– Да, а что? – Синицына улыбнулась. – Извините, я должна отойти, но если у вас есть какие-то вопросы… – конец фразы Надежда не расслышала, потому что девушка растворилась в толпе.

– Таша! – повторила Надежда Николаевна, ни к кому не обращаясь. – Ее зовут Таша! Значит, это все-таки она, та самая девушка, которая приезжала в пансионат… Не соврала Творогова, хоть с памятью у нее, несомненно, проблемы.

Она обвела взглядом зал, чтобы снова отыскать Ташу Синицыну, – и нашла ее в дальнем углу, где девушка разговаривала с невысоким вальяжным господином лет пятидесяти. Надежда направилась в ту сторону. По дороге ей чуть не силой всучили бокал шампанского, и раз уж такое дело – она взяла с подноса у очередной официантки тарталетку с икрой. Хоть и пришла она сюда по делу, но не стоит выделяться из общей публики. А публика усиленно ела и пила, как будто все как один приехали с голодного края и не ели дней десять. Надежда удивилась было, но потом поняла: шампанское оказалось на удивление хорошим, а икра – свежей, очевидно устроители презентации не пожалели денег на продукты.

Пока она расправлялась со своей добычей, Синицына опять исчезла.

Надежда прочесывала зал во всех направлениях и наконец чуть не налетела на Ташу, которая за что-то отчитывала официантку.

– Таша! – проговорила Надежда. – Можно вас на минутку?

– Ах да, вы, кажется, из новозеландской ассоциации парадонтологов! – проговорила Синицына с вежливой улыбкой.

– Из канадской ассоциации ортопедов! – поправила ее Надежда.

– Ах, извините…

– Да нет, не стоит! Вообще-то, на самом деле я здесь не по деловой надобности. Я пришла, чтобы поговорить с вами.

– Со мной? – Синицына заметно насторожилась, в глазах ее вспыхнул огонек недоверия. – О чем же вы хотели со мной поговорить?

– Вообще-то, не о чем, а о ком. Я хотела поговорить с вами о Владимире Шубине.

– О ком? – Лицо девушки еще сильнее напряглось, улыбка исчезла. – Я не знаю такого…

– Уж будто! Вы ведь совсем недавно приезжали к нему в пансионат «Соната»…

– Нет! – вскрикнула девушка и попятилась. – Откуда вы знаете? Кто вы такая? Кто вас прислал?

– Никто! – Надежда взяла девушку за руку. – Верьте мне! Я – старая знакомая Шубина, мы с ним вместе учились и случайно столкнулись в том же пансионате…

– Почему я должна вам верить? – Таша исподлобья смотрела на Надежду и даже попыталась вырвать руку.

– Почему? – Надежда на мгновение растерялась, но руки не отпустила. Девица шустрая, удерет и ищи-свищи ее потом в этой толпе. Ну, набрали народу, просто вавилонское столпотворение!

Но действительно, как она может убедить эту девушку в своей искренности?

И тут в ее памяти прозвучали забавные строчки, которые к месту и не к месту повторял Володя.

– Вот те нате, конь в Сенате! – проговорила она вполголоса.

И лицо Таши изменилось, недоверие сползло с него, как маска, она придвинулась ближе к Надежде и улыбнулась:

– Вы и правда знаете Володю. Это он вас прислал?

– Увы, нет… – Надежда опустила глаза. – Володя умер…

Таша вздрогнула, как от удара, и побледнела:

– Он тоже? Как? Когда?

– Вы этого не знали? – с сожалением проговорила Надежда. – Несколько дней назад, в том же пансионате… Официально – это был сердечный приступ, но я видела его труп и точно знаю: его убили! Задушили, потому что у него были синяки вот тут… черт, на себе ведь показывать нельзя…

– Убили… – как эхо, повторила Таша. – Так же, как Сергея… Сергея Леонидовича…

На этот раз на ее лице проступило подлинное страдание.

– Вы говорите о докторе Каминском? – вполголоса уточнила Надежда. – Вы хотите сказать… хотите сказать, что его тоже убили?

– Да, – едва слышно ответила девушка. – Хотя официально это был сердечный приступ, но я не сомневаюсь, что это не так… у него было очень здоровое сердце…

– Таша, расскажите мне, зачем вы приезжали в пансионат, – настойчиво проговорила Надежда. – О чем вы разговаривали с Шубиным?

Синицына снова настороженно взглянула на Надежду.

– Зачем вам это? Какой у вас интерес?

– Никакого, – честно ответила Надежда. – Никакого, кроме желания узнать правду. И, возможно, восстановить справедливость. Никто ведь не станет искать его убийцу. А меня совесть мучает – могла предотвратить, да вот не успела, не поверила ему сразу…

Девушка молчала, и тогда Надежда добавила:

– Кроме того, мне кажется, что и вам, и мне угрожает опасность, и чтобы избавиться от нее, мы должны все выяснить.

– Он… Володя говорил мне то же самое, – тихо, печально произнесла девушка.

– И он был прав.

– Но его убили!

– Он просто не успел довести дело до конца. Убийца опередил его. Мы с вами должны действовать быстрее – это в наших интересах. Таша, расскажите мне все!

Девушка все еще колебалась, и тогда Надежда привела последний, может быть, запрещенный аргумент:

– Расскажите, иначе смерть Сергея Леонидовича останется неотомщенной.

– Да, вы правы… – Таша пригнулась к самому уху Надежды и зашептала: – Шубин обратился ко мне примерно месяц назад. К нему начала возвращаться память – и он вспомнил кое-что очень странное. Это было связано и с аварией, в которую он попал, и с тем, что случилось потом в нашей клинике…

Внезапно Надежда узрела что-то очень знакомое. Батюшки, да уж не Анна ли Творогова там, вдалеке, разговаривает с представительным мужчиной в дорогом костюме с бейджиком? Ну точно, она. Сама в строгом платье и в очках, волосы успела перекрасить – нет этого ужасного рыжего оттенка. Выглядит, надо сказать, вполне прилично. Ну, ясно, снова ее пригласили фон создавать. А она заодно познакомиться с кем-то пытается. А что, мужчина явно врач, и судя по костюму, человек небедный. Ну, семь футов ей под килем!

Таша между тем продолжала рассказ:

– Когда он лежал здесь на операции, случилось так, что наркоз прекратил свое действие раньше времени, когда он еще находился в операционной. И он, Володя, видел и слышал странные вещи. Там готовили к пластической операции какого-то человека. Володя… Шубин сказал, что узнал того человека, что он раньше его видел при очень нехороших обстоятельствах. Тогда он не сказал мне всего, повторял только, что этот человек – очень опасный. Кроме того, этот человек все время предупреждал, что никто не должен его видеть, никто не должен знать его в лицо. В какой-то момент он заметил Шубина и спросил, кто это такой. «Не беспокойтесь, – сказал ему Сергей Леонидович. – Он без сознания». Шубин попросил меня найти документы того времени, когда он находился в нашей клинике, чтобы узнать, кто был тот человек. Должна вам признаться… – В Ташином голосе прозвучало смущение. – Должна вам признаться, что он предложил мне за это деньги. И я согласилась. Но не нашла в архиве клиники ничего подозрительного, ничего похожего на то, о чем он говорил. Честно говоря, я решила, что это – ложные воспоминания, что вся та сцена в операционной ему приснилась. Ну, сами понимаете, операция была долгая, под общим наркозом…

– Да-да, конечно, – нетерпеливо вставила Надежда. – Но что было потом?

– На этом мы расстались, но потом… – Лицо Таши страдальчески сморщилось. – Потом погиб Сергей… и я поняла, что это была не случайная смерть, а убийство. И тогда я подумала, что Шубин был прав. Я приехала к нему в пансионат, мы поговорили, и я пообещала ему кое-что еще сделать. А после этой поездки я нашла еще один архив – секретный, который Сергей Леонидович хранил в тайнике как страховку… Понимаете, он был против каких-то сомнительных операций, но владельцы клиники его буквально заставляли, принуждали, и тогда он создал этот свой архив… И там я нашла фотографии, которые подтверждали слова Володи. Это были фотографии человека до начала серии операций и в процессе – фотографии, на которых было запечатлено постепенное превращение одного человека в другого. У этого человека не было никаких дефектов внешности, которые нужно было исправлять. Ему просто сделали новое лицо, новую внешность. Судя по датам, эта серия операций проводилась как раз в то время, когда Шубин лежал в нашей клинике. Я хотела передать эти фотографии Володе, но не успела, отложила на потом, и теперь выясняется, что навсегда…

Таша хотела еще что-то сказать, но тут к ней подошел давешний лысоватый парень.

– Таша, вот ты где, а я тебя уже обыскался! Шеф немедленно хочет тебя видеть…

– Иду! – Прежде чем уйти, Синицына обернулась к Надежде и вполголоса проговорила: – Встретимся через полчаса в дамской комнате, я расскажу вам остальное…

Надежда проводила ее взглядом и огляделась.

Праздник шел своим чередом, лица розовели от выпитого, голоса становились все громче.

Вдруг возле входных дверей Надежда заметила две фигуры, выделяющиеся на общем праздничном фоне.

Это были все те же двое мрачных мужчин в черном. Один из них щеголял уже несколькими кое-как запудренными синяками, и оба обшаривали зал взглядами, явно отыскивая ее, Надежду.

– Ну, надо же, какие настырные… – пробормотала Надежда, – никак не уймутся. Хоть Валера их прилично обработал, молодец какой!

Надежда спряталась за широкую спину какого-то дядечки средних лет, затем перебралась за колонну. Там она почувствовала себя немного спокойнее, но надолго ли?

Тут ведущий праздник артист призвал всех к вниманию и объявил, что передает слово директору клиники «Филомена» Николаю Ильичу Озеровскому.

На сцену поднялся вальяжный мужчина в дорогом, отлично сшитом костюме. Он откашлялся, оглядел зал и проговорил бархатным, хорошо поставленным голосом:

– Дорогие друзья и коллеги! Я рад сегодня видеть всех вас здесь, на нашем празднике. У нас есть большие достижения, есть что праздновать. За десять лет, прошедших со дня основания нашей клиники, она прошла большой путь – от простого косметического кабинета до крупной клиники европейского уровня, которая оказывает клиентам самый широкий спектр услуг. Но впереди у нас стоят еще более значительные цели! Мы должны увеличить нашу техническую оснащенность, должны расширить спектр услуг. И для этого нам необходимы значительные капиталовложения. Так вот, дорогие друзья и коллеги, сегодня я хочу представить вам нашего нового крупного инвестора, в союзе с которым клиника «Филомена» пойдет вперед по пути прогресса! Дорогие друзья, встречайте Михаила Степановича Кропачева!

Директор клиники захлопал, и постепенно к нему присоединились все присутствующие.

Под эти аплодисменты на сцену поднялся высокий, чуть сутулый человек с красивым, породистым лицом.

– Спасибо, спасибо! – проговорил он, обведя взглядом зал. – Николай Ильич сказал, что перед вами – перед нами – стоят большие задачи… Это действительно так. Вы все вместе делаете общее благородное дело, даете людям надежду, дарите счастье, возвращаете им молодость и привлекательность. И я очень рад, что могу вложить в это большое дело свою скромную лепту…

Надежда слушала эти общие слова вполуха и в то же время украдкой оглядывала зал, чтобы понять, где находится парочка ее неугомонных преследователей.

Их она не нашла, зато увидела Ташу Синицыну. Девушка не отрываясь смотрела на сцену, как будто увидела там привидение. На лице ее было изумление и самый настоящий ужас.

– Что это с ней? – пробормотала Надежда и начала пробираться к Таше сквозь толпу.

Тут на нее неожиданно налетел какой-то жизнерадостный толстяк. Он ухватил ее за локоть и посыпал словами, как горохом:

– Мне сказали, что вы – из канадской ассоциации ортопедов! Это так удачно, что я вас встретил! В этой ассоциации у меня есть давний друг, Майкл Раппопорт. Мы вместе учились в Первом медицинском, тогда его, понятно, звали Мишкой, потом вместе работали, но он уехал из России в девяносто пятом и сейчас работает, кажется, в Квебеке. Вы его случайно не знаете?

– Нет, не знаю, – ответила Надежда, пытаясь освободиться. – Канада – большая страна.

– Но вы его можете встретить! – не сдавался мужчина. – Так вот, если вы его встретите, непременно передайте привет от Весельчака У. Так и скажите ему – Весельчак У просил передать привет. Он поймет. Меня все так называют – Весельчак У. Это из-за моего характера и еще из-за фамилии – моя фамилия Уткин…

Он был весь из мультфильма – такой же толстый, и голос высокий, с теми же интонациями. Он потряс Надежду за руку, его рука была мягкой, как студень.

– Извините, это не вас зовет та дама? – проговорила Надежда, показав на кого-то за спиной навязчивого незнакомца.

– Где? – тот обернулся и ослабил хватку.

Надежда воспользовалась этим и устремилась вперед.

Однако там, где она недавно видела Ташу, девушки уже не было.

Надежда завертела головой, пытаясь отыскать ее, но безуспешно. Зато она увидела пробирающихся через толпу «людей в черном». Те явно заметили ее и теперь неотвратимо приближались, разойдясь в стороны, чтобы увеличить сектор охвата. Вот интересно, куда смотрит охрана на входе?

Надежда метнулась в сторону, спряталась за колонну, и тут один из преследователей – тот, что был весь в синяках, – вынырнул из толпы совсем рядом с ней.

В это мгновение Надежда снова наткнулась на Весельчака У. Она сама схватила его за плечо, развернула лицом к своему преследователю и сказала:

– Вот этот человек хорошо знаком с Майклом Раппопортом! Он работает с ним в одной клинике!

– Правда? – Весельчак бросился к «черному человеку», мертвой хваткой схватил его за лацканы пиджака и затараторил: – Вы его скоро увидите? Непременно передайте ему привет от Весельчака У, он поймет! Это я – Весельчак У, меня так называют за мой характер…

Надежда не стала терять время, она ввинтилась в толпу, протиснулась между двумя рослыми врачами и оказалась в коридоре, который вел к туалетам.

Взглянув на часы, она увидела, что прошло как раз полчаса с момента ее разговора с Ташей. Наверное, та ее уже ждет…

Надежда подошла к двери, на которой был изображен женский силуэт, и дернула ее на себя.

Заглянув в помещение, она на какой-то миг подумала, что ошиблась дверью: впереди, возле облицованной розовым кафелем стены, она увидела массивную мужскую фигуру. Высокий мужчина в дорогом темно-сером костюме стоял спиной к двери и что-то делал, слегка ссутулившись и пыхтя от напряжения.

– Извините… – начала Надежда и попятилась – как вдруг увидела взметнувшуюся над плечом мужчины женскую руку и услышала едва различимый стон.

Надежда решила, что застала, так сказать, любовную сцену. Ей приходилось слышать, что туалеты на презентациях и корпоративах используют для свиданий. Как-то это неприятно, хотя Надежда, конечно, и не ханжа… И вообще, совсем обнаглели, хоть бы в кабинке закрылись, если уж так приспичило!