Черный замок Брюссоло Серж
– Какие горячие, – прошептала она. – Они дышат и… урчат!
– Живые книги, – пролепетал Себастьян. – Ничего хорошего это не сулит.
– А вот одна из крокодиловой кожи, – объявила бабушка Кэти. – У многих – зубы по краям обложек. Думаю, лучше не пытаться их открыть. По крайней мере, сейчас.
– Это не книгохранилище, – подытожила Пегги, – а джунгли какие-то!
– Полюбуйся, – бросил синий пес. – Вон те, на самой верхотуре, в переплетах из обезьяньей кожи, расселись на полках, как на ветках баобаба!
Юные искатели приключений пребывали в состоянии легкого шока.
Особые опасения вызывали колоссальные размеры книжного магазина. Десятки стометровых лестниц открывали доступ к самым высоким полкам, но Пегги Сью плохо себе представляла, как это возможно – взобраться по ним и не свалиться в головокружительную бездну.
Обескураженный увиденным Себастьян в изнеможении опустился на затянутый паутиной стул.
– Как я найду нужную книгу? – захныкал он. – Их же здесь пруд пруди… Я-то думал, что видел во сне книжную лавочку, где томов раз, два и обчелся, а тут… а тут…
Бабушка Кэти положила руку ему на плечо и сказала:
– Не отчаивайся. Раз один сон привел тебя сюда, то другой наверняка укажет путь к предназначенной тебе колдовской книге. Просто потерпи немножко. А пока предлагаю всем устраиваться на ночлег, потому что скоро совсем стемнеет.
Пегги Сью вместе с синим псом решили исследовать первый этаж таинственного магазина. Девочка не чувствовала себя здесь в безопасности. Ей казалось, что стоит только отвернуться, и книги начинают шевелиться.
– Мне это мерещится, – спросила она своего четвероного друга, – или же?..
– Не-а, – подтвердил пес. – Они и правда двигаются. А некоторые даже прыгают. Та, в львиной коже, только что зевнула: по краям обложки – двойной ряд зубов. А вон те, в коже шимпанзе, перескакивают с полки на полку, но едва на них глянешь, как они замирают. Стремно здесь как-то! И на кой пес мы сюда пришли?
Пегги Сью вдруг застыла, словно пенек с глазами: завернув за груду древних заплесневелых фолиантов, она наткнулась на мумию читателя, рухнувшего на колдовскую книженцию.
– Усох, совсем усох, – заметил синий пес, – и наряд на нем не пойми какой.
– Вот это да! – удивилась девочка. – На нем одежда, какую носили в Средние века… Значит, магазин существовал уже в те времена!
– Берегись, еще один покойник! – пролаял синий пес.
Пегги осмотрела труп, который смахивал на съежившегося кожаного пупса.
– А этот одет, как было принято во времена фараонов, – пробормотала она. – Книга в его руках покрыта иероглифами.
– Магазинчику-то, похоже, тысячи лет, – углубился в историю синий пес. – Надеюсь, наши скелеты не присоседятся к этим бедолагам?
– Ежу понятно, что этот чернокнижный магазин перемещался из страны в страну с незапамятных времен, – задумчиво сказала Пегги Сью. – Бродячая ловушка для тех, кто жаждет овладеть запретными знаниями. Читателям спокойно дают сюда войти; проблемы же начинаются потом, когда им захочется покинуть помещение, но это уже другая история.
Не без опаски оглядела она тысячи окружавших ее книг. Ни на одной не было названия ни на обложке, ни на корешке. Такие вот безымянные кирпичи. Кирпичи в переплетах из… живой кожи.
– Ну и влипли мы, – буркнул синий пес. – Глаз ночью не сомкну! Ни за что не дам отгрызть себе ухо одной из этих гадских книженций, атомную сосиску им в пасть! Чтение, между прочим, – это чушь человечья… Я вот, к примеру, разве книжечки почитываю? Не-а, потому что это пустая трата времени. А ведь вместо того, чтобы таращиться в книгу, сколько потрясных ароматов можно занюхать. Ну до чего вы, двуногие, пустые занятия себе находите!
В магазине стремительно темнело, и они решили повернуть назад и присоединиться к остальным. Бабушка Кэти подготовила место для ночевки на открытом пространстве, подальше от подозрительных книг.
– Что-то рановато тут темнеет, – заметила она. – В реальном мире всего три часа дня, выходит, что улица Извивающейся Змеи живет по своим собственным законам.
Бабушка Кэти под предлогом приготовления сэндвичей отвела Пегги Сью в сторонку и добавила:
– Боюсь, нечистая сила решила сыграть с нами дурную шутку, когда навеяла тот сон Себастьяну. Если бы с Невидимками не было покончено, я бы решила, что это их рук дело. Надо готовиться к худшему. Нам не стоило переступать порог этого книжного.
– Ты считаешь, что нас попытаются убить? – спросила девочка.
– Несомненно, – вздохнула старая дама. – Но я почти уверена, что эта чертова лавочка нуждалась в нашем приходе.
– Как так?
– Не знаю. Просто интуиция. Я убеждена, что все это замышлялось с одной-единственной целью – заставить нас толкнуть входную дверь. Сама посуди: с тех пор как мы вошли, дверь больше не закрывается. Я трижды пыталась это сделать, но она тотчас приоткрывалась сама собой. Тогда я осмотрела пол и вот что нашла…
Бабушка Кэти разжала кулак: на ее ладони лежали раскрошенные обломки какой-то, некогда круглой, штуковины из воска.
– Это еще что такое? – удивилась Пегги.
– Магическая печать, – прошептала бабушка. – Ты сломала ее, когда повернула ручку двери! Кто-то в былые времена приходил сюда, чтобы заточить всех этих зверей или… кого-то еще в теснящиеся на полках книги. И наложил печать. Вот почему, с моей точки зрения, магазин сам заставил нас нанести ему визит. Он нуждался в пришельцах из внешнего мира, чтобы с их помощью сломать печать, которая превращала его в тюрьму!
– И поэтому он заворожил и сбил с толку Себастьяна?
– Ну да: воспользовался его желанием исцелиться, имплантировал нужные сны в его мозг и принудил прийти. Теперь на бедного мальчика словно порчу навели. Он не уйдет из магазина до тех пор, пока не раздобудет адрес этого колдуна…
Едва Пегги улеглась, подложив под голову рюкзачок, как начался дождь.
Лило только в магазине, а на улице оставалось сухо! Стало довольно-таки неуютно, зато книгам в переплетах из лягушачьей кожи дождь явно пришелся по вкусу, и они устроили концерт хорового кваканья. Белый кот вернулся и забился под кассу; его ослепительная шерстка освещала помещение так, словно где-то внутри у него была вкручена лампочка. Он был исключительно красив, этот кот, его портил лишь уродливый шрам на правом ухе. «Словно кто-то пытался ему отсечь ухо ударом шпаги», – подумала Пегги.
Она с радостью прижалась к Себастьяну, но парень решительно отстранился: он был перевозбужден и пребывал в скверном расположении духа. Спать ему не хотелось, и только темнота мешала ему наброситься на колдовские книженции и начать пролистывать их одну за другой. Невзирая на заведомую неосуществимость своей затеи, он явно был настроен принять вызов и пойти до конца.
Вскоре ночь наполнилась чьим-то топаньем и экзотическими криками. Можно было подумать, что это не магазин, а джунгли. Книги носились по полкам, кусали… а иной раз и пожирали друг дружку. Жертвы оглашали окрестности тоскливыми воплями, агрессоры же с чавканьем заглатывали скомканную, громко шуршавшую бумагу. Пегги зажгла карманный фонарик и увидела своими глазами, как молниеносно скачут книжки в обезьяньей коже с полки на полку.
«А где-то, наверное, есть пернатые книги, сейчас и они полетят над нашими головами», – подумала она, как настоящий фаталист.[3]
Дождь перестал, зато пошел снег. Он падал хлопьями прямо с потолка, и никто не смог бы объяснить, откуда он там взялся. А в шкафчике для швабр и метл беспощадное солнце жарило, как в пустыне. Достаточно было закрыться там на часок, чтобы выйти загоревшим, словно отдыхавшие на море курортники в конце августа.
«Ну и ну», – подумала Пегги и погасила фонарик.
В вышине завыли словари в волчьих шкурах.
– Я понял, от чего скончались те мумии, на которые мы напоролись, – прокряхтел синий пес. – От недосыпа! Да в эдаком шуме-гаме глаз не сомкнешь. Если такой цирк здесь творится каждую ночь, к концу недели мы уже лапы волочить не сможем.
В течение нескольких следующих часов Пегги с синим псом по очереди стояли «на вахте».
– Книженции обступают нас со всех сторон… – внезапно прошептал пес. – Они двигаются, как крабы. Разве ты не чуешь их болотную вонь?
Девочка встала во весь рост, одним прыжком перескочила через груды томов и бросилась к шкафчику, где палило солнце, в поисках метлы. На припеке было так жарко, что ее едва не хватил солнечный удар, пока она ее искала.
А уж вооружившись этой импровизированной дубиной, она отколошматила ползучих гадов по полной программе! И те заклацали зубами в бессильной злобе.
Тут, словно щелчком, включился дневной свет, и книженции застыли на своих местах. Себастьян тут же вскочил на ноги.
– Вперед и с песней! – провозгласил он. – Действуем по моему способу. Как только осмотрим одну полку, ставим там мелом галочку. Ясно?
– Такая работа и титанам не по плечу, – подала голос Пегги. – Эх, зря ты бодрствовал, а не спал, тогда во сне тебе указали бы, где искать.
– Я перенервничал, – признался мальчик. – От желания начать поиски у меня аж руки чесались.
– Детки, будьте начеку, – посоветовала бабушка Кэти, – эти книги – нам не друзья и добра не желают.
Вскоре Пегги Сью убедилась, насколько оказалась права бабушка. Книги были такими хитрюгами и притворщиками! Они позволяли себя открыть, но стоило начать их перелистывать, как они людоедски захлопывались, явно желая оттяпать полруки. Девочка пребольно прищемила пальцы и избежала ампутации лишь благодаря быстроте реакции.
А вот Себастьян воспользовался своей сверхчеловеческой силой и без ущерба для здоровья разжимал челюсти книженций, держа их открытыми, сколько требовалось. И если одна из тварей его кусала, он, человек из песка, боли не чувствовал совершенно.
– Без посторонней помощи мы ничего не найдем, – пришла к печальному выводу бабушка Кэти. – Нужно прожить три раза по сто лет, чтобы ознакомиться с содержимым всего магазина! Себастьян просто с ума сошел. Здесь же миллионы томов!
Пегги Сью устремила взгляд вверх – туда, где заканчивались лестницы. Вершина книжных полок терялась в густом тумане. Взобраться на верхние ярусы было все равно что вскарабкаться на прибрежные отвесные скалы.
«А ведь в каждой лестнице не меньше тысячи перекладин», – подумала девочка.
– А может, белый кот и есть владелец лавки? – сказала Пегги, поворачиваясь к бабушке. – А вдруг он – ручной демон?
– Очень может быть, – согласилась Кэти Флэнаган. – Попроси синего пса телепатически прозондировать его мозг.
– Да чтобы я да в голову этого котяры залез? – визгливо протявкал пес. – А о последствиях вы подумали?! Весьма вероятен психический взрыв, после которого у нас на двоих останется примерно столько мозгов, сколько их в обкусанном пирожке с кошатиной!
Пегги Сью не стала настаивать и обратилась к коту напрямую.
– Кто ты такой? – спросила она. – Ты здесь за главного? Может, ты гид и у тебя можно узнать, где находится книга, которую мы ищем?
– Да демон он, демон, – проворчал синий пес, – иначе как бы он выжил в этом магазине-шмагазине – книженции бы порвали его в клочки.
Белый кот жалобно мяукнул, развернулся, в два прыжка преодолел гору старых книг и был таков.
Пегги решила вразумить Себастьяна, продолжавшего пролистывать трактаты о магии с энергией поднимающего гири культуриста.
– Такими темпами мы вперед не продвинемся, – урезонивала его Пегги. – Многие шли тем же путем до нас, и теперь их мумии покоятся по другую сторону этих книжных гор. С нами случится то же самое.
– Ну как ты не понимаешь! – надрывно сказал Себастьян, у него лихорадочно блестели глаза. – Если я не найду способ излечиться, у нас с тобой ничего не получится, потому что не будет будущего, и придется расстаться. Я – урод, а ты не сможешь жить с уродом! Если магазин не поможет мне найти средство, как избавиться от проклятия песка, я уйду и ты меня больше никогда не увидишь. Не хватало еще, чтобы я испортил и твою жизнь.
Пегги почувствовала комок в горле и не осмелилась произнести ни слова – из страха разрыдаться. Себастьян явно был не в своей тарелке, и не заметить это было невозможно.
В довершение всего он вдруг опрометью бросился от нее в глубь книжного, стал хватать книги, раскрывать их и в бешенстве отшвыривать.
– Ты не можешь снять с него порчу? – спросила Пегги у бабушки.
– Нет, – вздохнула та. – Я всего лишь заурядная деревенская колдунья. На такие чудеса я не способна.
– Эй, вы там! – заорал вдруг Себастьян. – Идите сюда… Здесь водоем!
Пегги с синим псом бросились на его зов. Скрытая за валом запыленных словарей, в широкой дыре прямо посреди плиточного пола плескалась чистая вода.
– Ого, прямо как бассейн, – пропыхтела Пегги. – И гораздо глубже…
– Смотрите! – заверещал синий пес. – На дне плавают какие-то чучундры, а не обычные рыбы…
– Книги! – изумилась девочка. – Книги в переплетах из акульей кожи! А по краям обложек… тоже зубы торчат!
– Как пить дать, это редкие книги, – присвистнул Себастьян. – Очень важные книги. Их запустили сюда, чтобы они скрылись подальше от любопытных глаз. Я уверен, что интересующая меня книженция – среди них.
– Уж не собрался ли ты нырнуть, а? – рассердилась Пегги. – Полюбуйся, как они разевают челюсти! Сожрут тебя и не поморщатся.
– Да нет, я ж из песка, я ничем не рискую.
Мальчик уже срывал с себя одежду. Раздевшись до плавок, он плюхнулся в воду, подняв фонтан брызг.
– Эти колдовские книги можно читать лишь под водой, – вмешалась бабушка Кэти. – На воздухе они мигом уснут, как вытащенные из воды рыбы, и все, что написано на их страницах, в ту же минуту сотрется. Ты хоть понимаешь, что это значит? Тебе придется очень долго просидеть на дне.
– Знаю, – буркнул Себастьян. – Не волнуйтесь, я что-нибудь придумаю.
И он нырнул.
Пегги Сью опустилась на колени на краю водоема. Зеленоватое сияние, исходившее от усеянного водорослями дна, пугало ее. Том в акульей коже носились туда-сюда стремительно и легко, плавниками им служили страницы. Обнаружив в бассейне молодого человека, они устремились ему навстречу подобно группе боевых ныряльщиков, готовых разодрать его на сувениры. Себастьян ловко избежал нападения, проплыв у них под брюхом, чтобы атаковать с тыла. Оказавшись позади стаи подводных книженций, он изловчился и ухватился обеими руками за обложку одной из них. Себастьян был очень сильным; вдобавок он мог не подниматься на поверхность за глотком воздуха.
Обозленные книженции впились зубами в его ноги. Они так свирепо работали челюстями, что перекусили бы щиколотку мужчины нормального телосложения, как спичку. К счастью, затвердевший песок, из которого состоял Себастьян, отличное средство против акул.
Прошло всего четверть часа, а Пегги уже места себе не находила. На дне пруда Себастьян пытался расшифровать текст какого-то сочинения, однако напечатанные строчки расплывались перед глазами, так как читать под водой – не самое простое дело.
Книженции-акулы без конца возобновляли попытки оставить от него мокрое место, кусали то за плечо, то за руку. Мальчик лишь отмахивался от них, как от комаров.
– Если он полагает, что полностью неуязвим, то заблуждается, – еле слышно проговорила бабушка Кэти. – Засидись он под водой, и она, вначале сделавшая его песочное тело твердым, сама же со временем этот песок разжижит и размягчит. Вспомни, что происходит с змками, которые дети строят на пляже, у самого моря, и слишком обильно поливают: они обрушиваются. Себастьян должен вылезти из пруда, чтобы не раствориться, словно кусок сахара в стакане холодного чая.
Пегги Сью почувствовала, как у нее волосы ашевелились на голове. Ну почему ей это в голову не пришло! Она замахала руками, чтобы привлечь внимание Себастьяна, однако тот, погруженный в чтение, не видел Пегги.
Она попыталась послать ему телепатическую весточку, но ответа не получила.
– Это нормально, – заметил синий пес. – Вода глушит мысленные контакты.
– Придется нырять, – решительно сказала Пегги, снимая одежду. – Попробую пообщаться с ним жестами.
– Не глупи! – возмутился пес. – Книженции порвут тебя, как я – грелку!
– У меня нет другого выхода, – возразила девочка.
– В таком случае, мне тоже надо освежиться, – решил пес.
Пегги пошарила в рюкзаке в поисках охотничьего ножа и, зажав его в зубах, прыгнула в пруд. Синий пес последовал ее примеру, а бабушке Кэти оставалось лишь в отчаянии ломать руки.
Вода оказалась обжигающе холодной, и Пегги чуть не захлебнулась. С берега не было видно, насколько глубок водоем, и только при погружении в воду становилось понятно, что каменная бочка – бездонный колодец.
На его стенах были барельефы, изображавшие каких-то гримасничающих уродцев, их безобразные лица, размазанные воздушными пузырьками и струями водоворота, казались живыми. В ту же секунду девочка с синим псом подверглись атаке книженций-акул и едва отбились. Пегги наносила яростные удары тесаком, а пес кусался как бешеный. Тем не менее ранить нападавших было сложновато, так как акулья кожа – одна из самых прочных в мире и способна снять шкуру с незадачливого ныряльщика с не меньшей эффективностью, чем электрическая шлифовальная машина.[4]
Себастьян не замечал этого подводного боя над своей головой. Он пожирал глазами строчки, лихорадочно переворачивая чешуйчатые страницы пойманной книженции.
Наконец Пегги удалось привлечь его внимание и дать ему знак, что пора подниматься на поверхность. Она тронула его за плечо: он должен был почувствовать, что его тело размокает. Если он засидится в воде, то вскоре превратится в песчаную кашу и рассеется по дну пруда. Мальчик часто-часто заморгал.
Было видно, что он не в себе. Себастьян цеплялся за книжку, как маленький мальчик – за плюшевого мишку.
Пегги отпрянула от него: одна из книг укусила ее в руку. Тонкая струйка ее крови окрасила воду в розоватый цвет. Это вдруг разом вывело Себастьяна из отрешенного состояния. Не выпуская книженцию из рук, он бросился выручать девочку.
Выбраться на поверхность было нелегким делом, потому что обитатели пруда попытались отъесть у них пятки. Но ребятам и собаке в итоге удалось-таки выйти на сушу.
Стоило книженции Себастьяна очутиться на воздухе, как у нее начались судороги, словно у рыбы без воды.
– Ой-ой-ой! – запричитал Себастьян. – Смотрите, она сейчас сдохнет! Страница стирается за страницей… А там был список колдунов и порч. Я не успел дочитать до конца.
– Не беспокойся, – вздохнула бабушка Кэти. – Здесь есть тысячи других книжек с миллионами других списков. И в этом вся беда!
Кот белый, кот тигровый, кот усатый… Галстук одноцветный, галстук полосатый?
Вечером, когда наши искатели приключений собрались вместе, чтобы разделить остатки провизии, Пегги Сью заметила полосатого кота, соскочившего с одной из полок и понесшегося к выходу. Его шерсть ослепительно-белого цвета пересекали черные полоски. Он напоминал неведомого науке снежного тигра. В мгновение ока он шмыгнул в приоткрытую дверь и выскочил на улицу Извивающейся Змеи. Подойдя к витринному стеклу, Пегги Сью наблюдала за тем, как он улепетывал в конец улочки. Ловко увернувшись от мечей на газоне перед домом палача, он подпрыгнул, прорвал афишу цирка «Диабло» и растворился в реальном мире.
– К чему бы это? – удивилась девочка.
– К тому, что в книжном магазине обретались два котяры, – проворчал синий пес. – Два – это, по-моему, уже перебор.
– Он был копией того, белого, – задумчиво произнесла Пегги. – Но как будто в матроске…
Это маленькое происшествие отчего-то ее расстроило.
Они ели молча, все были не в духе. У Пегги Сью после укуса книженции-акулы ныло предплечье. Кроме того, у нее ухудшилось зрение. День-деньской она расшифровывала пергаменты и очень перегрузила глаза. Ей стало казаться, что слова сами собой двигаются туда-сюда по странице, словно трепеща от нетерпения. У нее разболелась голова, и ей пришлось прервать чтение.
«Как глупо, – подумала она, – что я порчу только что вылеченные глаза! От такой работенки, того и гляди, снова станешь близорукой…»
С приходом ночи они улеглись на пол, чтобы немного передохнуть. Пегги подремала часок, как вдруг ее разбудило ощущение, что кто-то щекочет ее правую руку. Она приоткрыла глаза. Черное насекомое со множеством ножек прогуливалось по ее открытой ладони. Она привстала, с отвращением пытаясь стряхнуть с себя козявку.
В этот самый миг она увидела, что сотни букашек бегали по книгам, словно противные ночные скарабейчики. Они выползали отовсюду. Девочка вытащила и зажгла фонарик. Напуганные светом букашки прыснули прочь – прятаться в щелях между книгами на многоярусных полках.
– Ух, сколько здесь паразитов! – прогавкал синий пес. – Еще бы парочку глистов, и увеселительная прогулка, считай, удалась.
– Видел? – еле слышно сказала Пегги. – Их там тысячи!
– Ага-ага, настоящее нашествие козявок. Надеюсь, в их планы не входило полакомиться спящими?
Вновь заснуть двум друзьям удалось далеко не сразу. А когда рассвело, Пегги поглядела на синего пса с изумлением.
– Ого! – воскликнула она. – Вчера на тебе был однотонный синий галстук, так?
– Ну да, – подтвердил он. – А что?
– А то, что сегодня поутру он синий в черную полоску… Ты что, ночью надел другой?
– Как бы я его надел, интересно? Ты же знаешь, я не умею завязывать узлы, у меня же нет рук. Но он и впрямь в полоску… Ничего не понимаю. Что еще за магический фокус-покус?
В этот миг колокольчик над дверью звякнул, и кот, улепетнувший накануне в реальный мир, вернулся в магазин. Он снова был полностью белым!
– Где он потерял свои полоски? – почему-то разволновалась Пегги Сью.
– Да нет, – возразил синий пес, – это не тот, а, должно быть, другой, белый. Он, видимо, пошел прогуляться, пока мы дрыхли.
– Похоже на правду, – признала Пегги, – однако у меня полное ощущение, что в магазине живет всего один кот. Он то белый, то полосатый.
– Так не бывает!
– Сама знаю. Когда тигровый кот пробежит мимо нас в следующий раз, попробуй разглядеть его уши. Если на одном есть шрам, значит, кот тот же самый.
Себастьян так торопился вернуться к работе, что они едва успели проглотить завтрак. А потом вновь пошли штурмовать полки и перелистывать колдовские книженции. Всякий раз, снимая очередной фолиант, Пегги боялась напороться на одного из удиравших в ночи скарабеев. И вдруг услышала за спиной чертыханья Себастьяна.
– В чем дело? – спросила она.
– Ни в чем, – рассеянно пробубнил мальчик, – между страницами прошмыгнуло какое-то насекомое, и я его расплющил кулаком.
Пегги собралась было попросить его быть поаккуратнее, но тут заметила спрыгивающего с полки полосатого кота. Шрам на ухе был тем же, а вот полоски… полоски совсем не теми, что вчера! Их было меньше, но они стали шире.
– Эй, киска, – позвала девочка, – а ну-ка, пойди сюда!
Котофеич проскользнул между ее ногами и припустил к выходу. Через миг он уже удирал со всех лап в направлении реального мира.
«Итак, речь вроде бы идет об одном и том же коте, – подумала сбитая с толку Пегги. – Бльшую часть времени он белый, но как только ему приспичит наведаться в другое измерение, он облачается в полосатый костюмчик. В этих переодеваниях сам черт ногу сломит!»
Атмосфера тайны, царившая в книжном магазине, все сильнее давила на ее хрупкие плечи.
«Только бы мы случайно не запустили часовой механизм какой-нибудь катастрофы, – подумала она. – Не зря предупреждала нас бабушка Кэти… И зачем только мы ее не послушали!»
Возобновив чтение, она с удивлением обнаружила, что во многих книгах было полным-полно пустых страниц./p>
«Они, вполне возможно, снабжены системой самоликвидации, – подумала она. – Стоит книгу приоткрыть, и все стирается, чтобы не дать нам возможности ознакомиться с содержанием».
Пегги поделилась своей догадкой с бабушкой.
– Ты права, – согласилась пожилая дама. – Утром я уже пролистала добрый десяток книг с белыми страницами. А вчера, когда мы только-только начали, таких вообще не было.
Себастьян слушал их с растерянным видом. Он поднял руку и почесал затылок.
– Эй! – воскликнула Пегги Сью. – Что это еще за пятно у тебя на руке?
– От той козявки, которую я недавно пришиб, – ответил мальчик. – Я пытался его отмыть, но оно не стирается.
– Ну-ка, покажи, – приказала Кэти Флэнаган.
Она наклонилась, чтобы рассмотреть ладонь мальчика. Черноватое пятнышко проступало на коже, как давняя татуировка.
– Еще лапки видны! – заметил синий пес.
– Нет, – поправила его пожилая дама, – это вовсе не лапки, а оттиски с…
– Кис? Кис! – удивился пес.
– Слов! – закончила фразу сметливая Пегги. – Вот это да! Да ты не букашку раздавил, а буковку…
– Что? – не понял Себастьян.
– Печатное словцо, удравшее из книжки, – затараторила Пегги. – По магазину бегают совсем даже не скарабеи, а сбежавшие из книг слова! Вот почему страницы пустеют… Напечатанные тексты разбегаются кто куда.
– Атомную сосиску да кошке в миску! – длинно выругался синий пес. – Так, значит, полоски на котяре – это…
– Да, – подтвердила Пегги Сью. – Они состоят из слов! Сотни слов наползли друг на дружку и стали похожи на черные полосы. Зачем? Для маскировки. Они пользуются животными, чтобы покинуть помещение и улизнуть в реальный мир!
– Ага-ага! – согласился пес. – Слова столпились и на моем галстуке, решив, что я тоже пойду гулять, как котяра. Они приспособили животных под транспортное средство.
– Так вот где собака зарыта: не зря предчувствовала я беду неминучую, – вздохнула бабушка Кэти. – У нас на глазах содержание книг захватывает этот мир! Понятия не имею, к чему это приведет, но догадываюсь, зачем нас заставили сюда прийти. Магические слова сидели здесь, как в тюрьме, и мечтали сбежать. И мы подарили им шанс…
– Слова… – пролепетал Себастьян. – Вы хотите сказать, что книжки сами стирают то, что в них написано?!
– Они пустеют, мальчик мой, – подтвердила пожилая дама, – как треснувшая бутылка. Маленькие пленники решили выбраться на волю. Разбегаются кто куда, как муравьи.
Пегги Сью взяла руку Себастьяна в свою и поднесла к глазам. На его ладони шевелилось черное пятно.
– Когда ты по нему стукнул, слово отпечаталось на коже, – заключила она. – Но оно было бы не прочь сбежать. Смотри, оно непрерывно шевелится. Похоже на живую татуировку.
– Аж с души воротит! – заявил синий пес. – Будь я на твоем месте, я бы скорее руку отрезал, чем дал этой мелкой пакости по себе шмыгать.
Только сейчас девочка поняла, отчего ей накануне казалось, что напечатанные строчки мельтешили в глазах. Не потому, что она переутомилась, – слова действительно шевелились.
«Они пытались соскочить с насиженных страниц, – подумала Пегги. – Освобождаются от пут».
– Давайте запрем дверь на два оборота ключа! – засуетился Себастьян. – Тогда им некуда будет податься.
– Я уже пробовала, – вздохнула Кэти Флэнаган. – Ничего не вышло. Чуть отвернешься, и дверь приоткрывается сама собой. Ничего тут не попишешь: колдовство, оно и в Африке колдовство. Следовало бы запечатать здание, да только где ее взять-то, новую печать, ведь, увы и ах, для меня дело это слишком мудреное.
Наши книгочеи довольно быстро увидели, что миграция слов приобретала с каждым часом все больший размах. Слова протискивались между страницами колдовских книженций и удирали. Стоило открыть какой-нибудь том, и было видно, как строчка за строчкой исчезают целые параграфы, белеют, как мел, страницы и фразы скачут бешеным галопом по этажеркам, подобно диковинным сороконожкам. Они лезли со всех сторон, кубарем скатывались с верхних полок и в конечном счете стали напоминать затяжной ливень. Пегги Сью чувствовала, как они шастают по ней, застревают в волосах. Некоторые проникали и под одежду. Слова, тысячи слов: латинских, греческих; готическим шрифтом или каллиграфическим почерком начертанных на языке эльфов, домовых, гномов; написанных магическими чернилами, драконьей кровью, разжиженным мраком или неведомыми ядами… И все они бежали без оглядки. Кот со шрамом на ухе уже бегал не скрываясь между затерянной улочкой и реальным миром. Теперь он был настолько перегружен словесами, что его шерстка стала жгуче-черной. К тому же образовалось столько кандидатов «на отъезд», что у слов, толпившихся на пороге книжного магазина, не хватало терпения дождаться, когда же котофеич подбросит их до афиши цирка «Диабло», и они, не выдержав, срывались поодиночке и ползли по брусчатке, как юркие ящерки.
С течением времени их бегство приобретало все большие размеры. Синий пес только тем и занимался, что отряхивался, как после купания, чтобы отвязаться от сложносочиненных предложений, которые принимали его за кота и пачкали ему шерстку.
– Вы сели не на тот транспорт! – заливался он лаем. – Я вам не котобус! Катитесь к чертям кошачьим!
Пегги Сью, Себастьян и бабушка Кэти тоже заметили, что одежда на них вся почернела! Слова кувыркались, вскакивали друг на дружку, пока из них не получались неудобочитаемые кляксы.
– Плохо дело, – смекнула Пегги. – Листать книжки больше нет смысла, через час там будут одни пустые страницы. Видели, как они пытаются убежать?
Теперь словечки семенили по стенам и потолку. Они перемещались так быстро, что их легко можно было принять за насекомых. Тысячи насекомых, миллионы!
– Все, все коту под хвост! – заныл Себастьян. – Я никогда уже не найду список лекарей, которые могли бы меня избавить от проклятия песка.
Пегги не успела его утешить, потому что колдовские книженции, раздосадованные тем, что у них украли содержание, от которого зависела вся их ценность, выступили единым фронтом против юных (и не очень юных) пришельцев. Оскалясь и побряцывая обложками, они решили взять друзей в клещи и стереть в порошок.
– Бежим! – прокричала бабушка Кэти. – Книги хотят нам отомстить! Они не простят нам того, что стали собранием пустых страниц. Живее!
«Это были тюремщики, – подумала Пегги, глядя на лязгающие челюсти книг. – Мы их унизили, ведь им пришлось выпустить пленников!»
Девочка едва успела отпрыгнуть: ее чуть не цапнули за лодыжку. Книженции-крокодилы, книженции-львы – все пошли в атаку. Пегги попыталась отпихнуть их ручкой метлы, но они щелкали зубами так яростно, что палка переломилась, как зубочистка.
Следовало либо удирать поскорее, либо смириться с мыслью, что сейчас их сожрут. Со всех полок тысячи фолиантов скатывались вниз, чтобы пополнить ряды разъяренных книженций. Образовалось столпотворение обложек, ударявшихся друг о друга с металлическим лязгом. Некоторые прыгали поодиночке с самых верхних полок с намерением раздавить наших друзей, но малость промахивались. Там и сям со стеллажей с грохотом сходили настоящие книжные лавины: одни заваливали проходы к отступлению, другие старались погрести визитеров под томми с девственно-чистыми страницами.
– Эх, мать моя борзая! – прокашлял синий пес. – Сдается мне, магазин собирается рухнуть нам на головы… Если мы и доберемся до выхода, то только чудом.
На Пегги Сью свалился учебник колдовства и ударил по спине; от шока она упала в обморок. Себастьян подхватил ее на руки и бросился к выходу. Песок, из которого состояло его тело, позволял ему стойко выдерживать самые страшные удары.
Грохот достиг высшей точки; могло показаться, что внезапно обрушился какой-то старый змок и в мгновение ока превратился в чудовищную груду камней.
Синий пес сиганул на улочку, а за ним – и его друзья. Черная армия сбежавших слов уже неслась на всех парах к афише цирка «Диабло». Проскочив через дырку, слова распространились в реальном мире тучей саранчи. Оставалось лишь последовать за ней.
Шум вывел из спячи мечи, воткнутые в землю перед домом палача. В ту же секунду они громко и жалобно завыли, пытаясь разбудить своего хозяина.
– Ну, началось! – простонал Себастьян. – Надо успеть продраться сквозь клинки, пока палач полностью не восстановился.
Что они и сделали, хотя бежать по расползающейся в стороны брусчатке оказалось с непривычки трудновато. Как-то уж слишком трудновато….
– Ой! – простонала бабушка Кэти. – Что-то тут не то… Улочка не желает нас отпускать! Смотрите, стены сжимаются вокруг нас, булыжники крутятся под ногами, как шары, и мешают идти. Мы танцуем на месте!
Она говорила правду. Поджав лапки, синий пес улегся на землю. Ему надоело бежать что есть мочи без всякого продвижения вперед. Стены домов все сближались. Проход стремительно закрывался… Очень скоро беглецы могли быть зажаты между стенами, как в тисках! И все-таки один плюс в происходящем имелся – из сжимавшейся земли выдернуло мечи. Они попдали кто где, их зловещее пение оборвалось. Скелет палача перестал обрастать мясом, что позволило нашим друзьям беспрепятственно пройти мимо его дома.
Пегги Сью пришла в сознание. У нее безумно ныло все тело. Но она мигом оценила ситуацию.
– Подождите, – сказала она, – все равно не выберемся: надо ползти по-пластунски, так мы хотя бы равновесие не потеряем.
Все последовали ее совету, но ползли они медленно, а проход становился все уже и уже. Даже афиша цирка «Диабло» уменьшилась в размерах. Еще немного – и она станет чуть больше почтовой марки, и ловушка захлопнется.
Позади зазвенело разбитое стекло. Это армия разгневанных книженций выдавила витрину чернокнижного магазина и бросилась в погоню за пришельцами!
Положеньице было – хуже некуда.
К счастью, книг было так много, что им стало тесно-претесно и на улице образовалась громадная куча-мала. Из кожи, бумаги и картона, которая пробкой закупорила улочку и помешала стенам сжиматься.
– Вот оно, чудо, которого мы так ждали, – выдохнула Пегги. – У нас есть теперь время перейти на другую сторону.
Сбив в кровь локти и коленки, ребята, пожилая дама и пес добрались наконец до колдовской афиши. Она была меньше, чем когда они входили на улочку, но пролезть сквозь дыру и вернуться в реальность было еще возможно. Пегги с Себастьяном помогли бабушке Кэти протиснуться на другую сторону, а синему псу хватило одного прыжка. Затем в отверстие проскользнула девочка, а за ней и мальчик.
Как только они ступили в реальный мир, афиша начала уменьшаться с быстротой молнии. Через секунду она стала неразличимой до такой степени, что теперь ее можно было принять за плесень на грязной стене.
– Дешево отделались, – высказался Себастьян.
Читать бесплатно другие книги:
