Небесный механик Крамер Петр
Она сумела дотянуться до края сапога, запустить туда пальцы, но лишь коснулась трубки, предусмотрительно запрятанной глубоко.
От отчаяния и боли на глазах выступили слезы. Ева вновь подалась вперед, засопела от напряжения и сумела-таки ухватить трубку. Медленно вытащила ее, но не целиком. Отдышалась и взяла в руку.
В суставе снова хрустнуло, Ева вскрикнула, выронив ключ к спасению. Судорожно начала шарить рукой по доскам паллета – трубка могла провалиться в щель, тогда о спасении точно можно забыть…
Наконец пальцы наткнулись на металл, застрявший между досками. С величайшей осторожностью Ева достала трубку, вложила ее в правую руку и согнула, уперев конец в подбородок. Нащупала пальцем выскочившую кнопку на рукояти.
Уф, теперь надо обрезать цепи. Она с трудом перехватила получившийся пистолет левой рукой, приставила ствол к звеньям цепи у запястья правой, а вот нажать на кнопку не смогла. Большой палец не подчинялся – нестерпимая боль пронзала сустав при малейшем движении.
– Осторожно, потолок! – выпалил Аскольд.
Ева не поняла, о чем речь. По затылку сначала чиркнуло, затем надавило сильнее. Она невольно пригнулась, случайно угодив подбородком по кнопке. Из трубки с шипением брызнула сияющая голубым жидкость – натянутая цепь между оковами оборвалась, и Ева едва не опрокинулась с вагонетки.
– Объясните, что вы делаете? – снова не выдержал Аскольд. – Быстрее, впереди преграда!
– Сейчас… – Ева срезала поочередно цепи на кандалах, слезла с вагонетки и зашагала рядом. – Вот, держите. Только осторожно. – Она протянула Аскольду трубку.
– Что это?
– Устройство, заряженное перфектумом. Приставляете стволом к цепи, давите на кнопку…
– Понял.
Аскольд справился с кандалами в два счета и спрыгнул с вагонетки. Его смутный силуэт растворился в темноте.
– Эй, ты куда?!
Донесся шорох удалявшихся шагов. Ева внимательно смотрела в сторону, куда ехал поезд. Внезапно мрак озарило голубое сияние. Зазвенел и заскрежетал металл – Аскольд срезал болты на крышке локомотива и откинул ее. Вновь засиял перфектум, вырвавшись из трубки, направленной на аккумуляторные батареи. Локомотив буром уперся в сколоченный из досок щит, легко проломил его и остановился.
Аскольд бегом вернулся назад.
– Спасибо! – в благодарном порыве он взял Еву за руки.
Она вскрикнула от боли.
– Простите… Что с вами?
– Большой палец, – простонала она. – Кажется, сломала, когда освобождалась от оков.
– Еще раз извините! Нужно наложить повязку.
– Потом. Что теперь? – Ева взглянула на замершие вагонетки. – Ты понял, что собирается сделать Макалистер?
– Кто?
– Ах да, ты же не знаешь… – И она зачастила: – Безумец в цилиндре – сэр Роберт Александр Честер Макалистер. Похоже, он из Ирландии. Учился в Луизиане, там у него вышел спор с преподавателями, и ему не дали докторскую степень, поэтому он называет себя магистром…
– Ценная информация, – перебил Аскольд. – Давайте по существу.
– Если я правильно поняла, подслушав его разговор с Гильермо, о твоем полете через океан Макалистера предупредил некто Янгер.
– Вот как? Янгер?!
– Ты его знаешь?
– Однажды встречались.
– Это сын Макалистера, он живет в Париже. А еще у Макалистера были отношения с моей матерью.
В темноте Ева не видела глаз Аскольда, но почувствовала его удивленный взгляд и угадала мысли:
– О нет, он не мой отец! Он подлец, заслуживающий смерти. Вместе с камердинером Парсонсом Макалистер придумал план, чтобы завладеть всеми записями моей матери. Она была ученой, преподавала в Нью-Йоркском колледже математику и историю. Завещала записи мне, хранила их в банке здесь, в Панаме. Парсонс рассказал душещипательную историю о деньгах, оставленных мне в наследство, и несправедливом отношении хозяина к моей матери. Я поверила. Думала, уедем отсюда вместе, но все оказалось враньем. Макалистер предполагал, что я устрою скандал в банке, как только узнаю о содержимом ячейки, и подготовил Парсонса… – Ева набрала воздуха в легкие, чтобы продолжить, но Аскольд опять перебил:
– Нам нужно идти.
Он зашагал назад к выходу из штольни. Ева последовала за ним, бряцая обрывками цепей по камням, и спохватилась:
– Так что задумал этот негодяй?
– Хочет затопить побережье.
– Но ты остановил поезд!
– Да, но запалы-замедлители уже сработали, я не смогу их обезвредить. Нужно выбираться отсюда.
– А как же город, люди?
– Мы не успеем всех предупредить. Но есть надежда, что смертельный груз, не попав в расчетную точку, вызовет иную реакцию в пластах земли.
– Почему? – Ева наступила на обрывок цепи и чуть не упала, задев стену раненой рукой.
Впереди забрезжил слабый свет, лившийся из залы.
– Тише… – Аскольд понизил голос: – Потому что магистр сказал, что запалы сработают на середине штольни, поезд пройдет остаток пути, бур углубится в породу на пятьсот футов. А это значит, у него все рассчитано до метра. Вероятно, разрушив стенки между кавернами, он прогнозирует смещение дна в Панамской гавани. Будет землетрясение. Вода начнет искать выход и заполнит пещеры, проникнет в штольню, затопив округу…
– Но зачем ему это?
– Чтобы разом решить две задачи… Осторожно, здесь крупный камень возле рельс. – Аскольд обернулся и предложил: – Света уже достаточно, давайте срежу браслеты – незачем цепями шуметь.
Ева протянула ему руку.
– Перестань мне выкать.
Лицо Аскольда едва виднелось в слабом свете, но от нее не ускользнуло, как блеснули его глаза. Крепкие мужские пальцы мягко сжали ладонь, Ева ощутила тепло чужой руки, и ее, будто магнитом, потянуло к Аскольду. Сердце пропустило удар. Он смотрит на нее сейчас так же, как тогда, в дирижабле над Парижем…
– Так какие задачи хочет решить Макалистер? – опомнилась она. Не время для чувств.
– Сейчас расскажу, – кивнул Аскольд и срезал браслеты – сначала у нее на правом запястье, затем на ногах. – Идемте… то есть… идем.
Они приблизились ко входу в залу, где горел одинокий факел на стене. Аскольд выждал немного, прислушиваясь, и быстро повел Еву через залу, объясняя на ходу:
– Макалистер хочет создать условия, при которых «Всеобщая компания межокеанского канала» обанкротится. Эту компанию основали для строительства Панамского канала, главный подрядчик получил лицензию у колумбийских властей.
Они остановились у выхода в коридор. Аскольд снял со стены факел, всматриваясь в темноту.
– И? – шепнула Ева у него над ухом.
– Средства компании давно разворованы. Часть ушла на подкуп прессы и властей в Колумбии и Париже, часть украл Макалистер. Но в договорах с подобными компаниями всегда есть пункт, предусматривающий форс-мажорные обстоятельства.
– Природная катастрофа! – догадалась Ева.
– Точно. Тогда компания снимает с себя все обязательства по контракту. – Аскольд взглянул на слабо колышущийся огонь факела, отделился от стены и быстро двинулся вперед, увлекая Еву за руку. – Бежим?
Ева кивнула, и они устремились вперед, где уже виднелся заваленный камнями выход наружу.
– Подержи. – Аскольд отдал ей факел и начал разбирать завал.
– А какая у Макалистера вторая задача?
Кряхтя, Аскольд сдвинул пару тяжелых камней к стене и уперся руками в те, что поменьше.
– Хочет поссорить… США… Францию… и Колумбию… – Он давил на камни изо всех сил, пытаясь протолкнуть их вперед.
Наконец камни поддались, и руки Аскольда провалились в прореху, сквозь которую ударил солнечный свет. Выдохнув, он распрямился и стал расширять прореху, выталкивая наружу остальные камни.
– А зачем? – спросила Ева.
– Все очень просто. США давно претендует на строительство канала, но лицензия находится у французов. Макалистер коррумпировал местные власти. Поссорив всех, он сохранит право на строительство канала и влияние в штате. А тот, кто владеет каналом, будет получать с него баснословные дивиденды.
– Вот почему они переоделись в кавалеристов!
– Да, наемники проведут диверсию, выдавая себя за отряд военных США. Вот-вот нападут на французскую делегацию, а потом случится землетрясение.
Он наконец смог выглянуть в прореху и сразу отпрянул.
– Что? – заволновалась Ева. – Наемники рядом?
– Нет. Посмотри, там какой-то дом среди джунглей. Может, знаешь это место?
Ева приблизилась к прорехе и сказала:
– Это резиденция Макалистера. Отсюда до аэродрома совсем недалеко.
– Ясно. Он все рассчитал. Значит, его дирижабль где-то поблизости.
– Да, – закивала Ева. – Мы внутри горы, на вершине которой есть что-то вроде разводной крыши: именно там совершил посадку дирижабль магистра, опустился в глубокую пещеру-док, и разводная крыша сомкнулась над ним. А выход из дока расположен на склоне, где стоит дом. Только сразу в пещеру тем же путем не попадешь – там очень длинные коридоры, мы ехали по ним на авто.
– Гора, склон… – Аскольд размышлял, пытаясь сориентироваться. – Река рядом есть?
– Да, огибает гору вдоль подножия. Дорога идет справа от русла, если двигаться в сторону океана.
– А слева будет долина, там еще проложена железнодорожная ветка…
– И в конце долины горная гряда на побережье океана, – закончила Ева.
– Я понял, где мы. – Он привлек ее к себе. – Теперь слушай внимательно и не перебивай…
Глава 18
Всему вопреки
Аскольд говорил быстро и четко, чтобы Ева не успела возразить, и одновременно мастерил повязку для ее раненой руки, ради чего пришлось пожертвовать рукавами собственной рубашки. Ева горела желанием покарать Макалистера, но Аскольд понимал, что сегодня этому не бывать. Нужно спасти людей, увести их как можно дальше от горы, в которой вот-вот обрушатся пещеры и штольни, прорытые зловещим гением с помощью перфектума.
Еве предстояло в одиночку добраться до реки, разыскать старшего на строительной площадке и предупредить о землетрясении. Убедить людей бросить работу, переправиться на другой берег, сесть на железнодорожные платформы и ехать в глубь перешейка, подальше от холма.
– Когда переправитесь через реку, требуй встречи с начальником железной дороги. Если его не окажется поблизости, поговори с начальником участка. У них между полустанками должна быть телеграфная или телефонная связь и система оповещений на случай аварий и катастроф. Не пытайся объяснить ситуацию с Макалистером – люди будут долго соображать, сомневаться, посылать тебя в полицию или в психушку. Просто расскажи им о грядущем землетрясении, и все. Но если не поверят, будут медлить – садись в первый же поезд и уезжай сама как можно дальше отсюда.
Ева сдержанно кивнула.
– А ты куда?
– Я… – Аскольд закончил с повязкой и помог спутнице устроить руку в петле, пропущенной наискось через грудь. – Я постараюсь помешать Гильермо. Как-нибудь задержу наемников.
Он полез в прореху между камнями. Выбравшись наружу, подал Еве руку и рывком вытащил ее из подземелья.
– Будь осторожен. – Она смотрела на него снизу вверх, усталая и измученная, но с твердой решимостью в глазах. – Дом хорошо охраняется, я видела патрули.
– Спасибо, учту. Куда идти, поняла?
– Да.
– Что бы ни случилось, не смей сюда возвращаться. Ни при каких обстоятельствах. Ты должна предупредить людей!
Она опять кивнула. Последовало неловкое молчание. Аскольд видел, что ей не хочется так просто уходить – судьба-злодейка свела их на краю света вновь, чтобы быстро разлучить.
Ева вдруг прильнула к нему, привстав на цыпочки. Их губы соприкоснулись. И Аскольд ответил на поцелуй, потом отстранился и улыбнулся ей.
– Я непременно найду тебя. – Он убрал с ее лица спутавшиеся волосы, мягко провел пальцами по щеке. – Теперь поспеши, у нас в запасе минут тридцать, не больше. Обо мне не беспокойся.
Не оглядываясь, Аскольд побежал к высокой белой ограде по широкой тропинке, протоптанной среди зарослей. Когда взобрался на забор, все-таки обернулся – Евы у входа в штольню уже не было. Он спрыгнул по другую сторону забора и метнулся к стене, услышав за углом дома голоса, лошадиный храп и перестук копыт.
За углом оказался просторный двор с распахнутыми в ограде воротами, куда рысцой выезжал кавалерийский отряд наемников. В стороне от ворот, сидя верхом на гнедом скакуне, за всадниками наблюдал Гильермо. В арьергарде отряда был древний грязный грузовик на паровом ходу с открытой кабиной. В кузове виднелся «гатлинг», установленный на треногу, и возился расчет из двух человек, заряжая пулемет.
Аскольд окинул взглядом двор: слева от ворот навесы для авто, под одним стоит знакомый роскошный фаэтон, под другим – мотоцикл. Охраны и патрулей видно не было. Похоже, всех уже вывезли отсюда. На земле валялся мусор: различная утварь, битая посуда, разломанный ящик с инструментами, откуда торчала рукоять разводного ключа. Собирались явно в спешке, хватая все, что под руку попадется.
Времени на раздумья почти не осталось. Если не остановить наемников сейчас, они выполнят свою миссию, напав на людей и делегацию на аэродроме, и перед катастрофой их подберет дирижабль Небесного Механика.
В катастрофе наверняка хоть кто-нибудь да выживет. Возможно, Макалистер подготовил липовых свидетелей диверсии. У него же в Панаме все схвачено. Не удивительно, если впоследствии всплывут фотоснимки, сделанные Гильермо, которые выдадут за сенсационный материал какого-нибудь продажного репортера из местной газетенки. А гадать, кого сделают виновником, вообще не стоит.
Последние всадники выехали за ворота, Гильермо пришпорил коня и неспешно направился следом. Во дворе остался лишь грузовик. Шофер подвигал рукоять под рулем, из мотора вырвалась плотная струя пара, грузовик дернулся и медленно покатил со двора.
Сейчас или никогда! Аскольд достал из-за пояса трубку с перфектумом, отделился от стены и услышал за спиной грозный собачий рык.
Все-таки предусмотрительный Гильермо оставил патруль возле дома. Наверное, пока Аскольд разглядывал двор, патруль обходил здание с другой стороны, двигаясь по периметру.
Длинными прыжками к нему устремился крупный лохматый волкодав. За собакой бежал наемник с саблей наголо; у него за спиной маячил второй, вскинувший ружье.
Аскольд нырнул за угол, когда раздался выстрел. Наемники в грузовике подняли головы, Гильермо оглянулся, разворачивая коня. Но Аскольд не думал останавливаться. На бегу подхватил торчащий из ящика с инструментами разводной ключ; оказавшись возле грузовика, оттолкнулся ногой и прыжком влетел в кузов.
Ближний к нему наемник получил разводным ключом в челюсть и перевалился через борт. Другой, сидевший за пулеметом, схватился за револьвер в кобуре, но достать его не успел – Аскольд ударил ногой по ствольному блоку, и пулемет крутанулся на треноге, угодив с громким стуком стволами наемнику в висок. Наемник дернулся и повалился на пол.
Шофер в кабине пригнулся за передней стенкой кузова, машинально дернув рукоятку тормоза. Аскольд подался вперед и узнал его – это был бандит с родимым пятном на лице, они впервые столкнулись еще в Швейцарии.
За спиной раздалось частое дыхание пса, Аскольд развернулся, опускаясь на пол, и выбросил перед собой руку с трубкой, надавив на кнопку. Ствол пшикнул – струя перфектума ударила в морду псу, когда он уже распластался в прыжке.
Понимание того, что заряд в трубке окончательно иссяк, пришло спустя миг, когда пес, ударивший Аскольда головой в грудь, с визгом упал на край кузова, перевернулся в воздухе и забился на земле в смертельной агонии. Несколько капель перфектума сделали свое дело: остановили, пожалуй, самого быстрого и грозного противника в данный момент.
Вскочив, Аскольд ухватился за пулемет, развернутый стволами к воротам, потянул на себя и отпустил рукоять на ствольной коробке. Лязгнул затвор, загнав патрон в приемник. Палец лег на спусковой крючок, рука – на рычаг, вращающий стволы. Кавалеристы на дороге были как на ладони, зажатые с боков плотными зарослями джунглей, сбившие строй – задние ряды смотрели во двор, пытаясь понять, что случилось. Лучшей мишени не придумаешь.
Шофер выглянул над задней стенкой и исчез, когда тяжелое ровное буханье выстрелов разлетелось над округой, заставив птиц вспорхнуть над деревьями.
Ближние всадники так и не поняли, что произошло. Под градом пуль они повалились на землю вместе с лошадьми, остальные припустили вперед. Опытный Гильермо успел достать оружие, но ему хватило ума направить коня в просвет между деревьями и забором и уйти с линии огня, скрывшись за преградой.
Помня о патрульных за спиной, Аскольд резко развернул пулемет и всадил остаток обоймы, вращая рычаг, в угол дом, раскрошив пулями камень. Не вовремя выбежавший на открытое пространство патрульный с саблей опрокинулся навзничь. Второй укрылся за стеной.
Ребром ладони Аскольд выбил опустевшую обойму из приемника, подхватил из ящика под ногами новую и, почти не глядя, наотмашь саданул ею по голове шофера с родимым пятном, неудачно поднявшегося на сиденье.
Вставив обойму в приемник, Аскольд дал короткую очередь по углу дома, откуда попробовал выглянуть патрульный, и снова развернулся в кузове лицом к дороге.
Всадники неслись галопом вниз к реке. Он выстрелил им вслед, глотая пороховую гарь и дым. Выпустил все до последнего патрона, срезав напоследок еще шестерых.
Теперь и самому пора ноги уносить. Оглянувшись на двор, он полез на сиденье, спихнул на землю потерявшего сознание шофера. И тут хлестко щелкнул выстрел – бедро пронзила жгучая боль. Так и не утвердившись ногами на сиденье, он повалился на землю рядом с шофером, заметив фигуру в светлой рубашке, мелькнувшую в открытых дверях дома.
Патрульный оказался смекалистый: поняв, что лезть на пулемет из-за угла себе дороже, забрался через окно в дом и подстрелил Аскольда, прячась в парадном.
Стиснув зубы – хотелось выть от боли, – Аскольд дотянулся до кобуры на поясе шофера и выдернул из нее револьвер. В просвете между днищем кузова и колесами был хорошо виден дом. Патрульный выбежал во двор, сместился вправо.
Аскольд перекатился под грузовик, прицелился и дважды выстрелил противнику по ногам. Вопль раненого оборвался, когда он рухнул на землю, получив третью пулю в голову.
– В расчете, – выдохнул Аскольд и сплюнул.
Простреленное бедро горело огнем, смотреть на рану не хотелось, но нужно было хотя бы наложить жгут. Он выполз из-под грузовика, расстегнул ремень на мундире шофера и с силой затянул чуть выше раны, перехлестнув бедро. Очнувшийся шофер что-то замычал, попробовал подняться, но получил рукояткой револьвера в висок и вновь обмяк.
Вот так. Всё. Аскольд уставился на фаэтон под навесом – прокатиться, что ли, с ветерком? Мотор у авто наверняка мощный, в баке есть бензин… Он поймал себя на мысли о том, что упустил какую-то важную деталь в суматохе боя. От боли перед глазами иногда вспыхивали и таяли разноцветные круги. С трудом поднявшись, Аскольд попытался опереться на раненую ногу, но тут же опустился на подножку грузовика. Нет, к фаэтону придется ползти.
Солнце уже почти скрылось за деревьями, навес над авто отбрасывал тень во двор. И когда Аскольд двинулся к фаэтону, на земле появилась еще одна тень от пригнувшейся фигуры на крыше навеса.
Они с Гильермо выстрелили почти одновременно. И почти одновременно подались в стороны: Аскольд на землю, чтобы спрятаться под грузовиком, Гильермо наискось и вперед, спрыгнув во двор.
Выстрелив еще трижды, главный наемник не дал Аскольду высунуться и быстро перебежал к фаэтону. Распахнув дверцу, упал на сиденье.
Аскольд вытер локтем пот с лица, взвел курок – теперь нужно бить наверняка, в барабане остались всего два патрона.
Двигатель фаэтона взревел под капотом. Аскольд навел ствол на силуэт Гильермо за стеклом, надавил на спуск и невольно зажмурился, потому что у фаэтона вспыхнули обе фары. Ослепший Аскольд еще раз нажал на спусковой крючок без всякой надежды попасть, подался назад и накрыл голову руками.
Тяжелый мощный фаэтон с треском проломил борт, врезавшись в древний грузовик и сдвинув его в сторону от ворот. На голову Аскольда посыпались песок и щепки. Гильермо включил заднюю передачу, откатился под навес, саданув задним бампером в стену, и вновь направил фаэтон на грузовик.
Зарычав от боли, Аскольд успел подняться и прыгнуть. В момент удара он распластался на капоте фаэтона, как лягушка, и въехал лицом в лобовое стекло. Не удержавшись, сполз на крыло и скатился на землю.
Над головой распахнулась дверца, грузный Гильермо медленно выбрался из салона, зажимая рану на плече. Все-таки Аскольд попал – несколько капель крови, стекавшей по руке наемника, упали ему на лицо. Гильермо вытянул из ножен саблю, но пошатнулся, припав на колено, и попытался ткнуть Аскольда клинком в шею.
Неуверенный удар удалось отбить рукой. Аскольд перевернулся на живот и врезал Гильермо кулаком в колено. Наемник, упершийся саблей в землю, вновь пошатнулся и, все-таки не удержавшись, завалился на бок. Аскольд вцепился ему в ворот мундира, рванул на себя, метя лбом в подбородок. Попал, уронил голову на землю и тяжело задышал.
Сил ползти не осталось. Перед глазами плыло, рана на бедре пульсировала нестерпимой болью, норовя погрузить сознание в забытье.
Хрипнул и шевельнулся рядом Гильермо. Его крепкая рука ухватила Аскольда за волосы и начала с силой вдавливать в песок. Оба с ненавистью хрипели и мычали что-то нечленораздельное. Аскольд вцепился Гильермо в шею, вминая пальцами кадык в гортань. Наконец наемник не выдержал, отпустил и рывком откатился.
Минуту они лежали, восстанавливая силы, затем одновременно приподнялись на локтях, глядя друг на друга.
– Hijo de puta! – выдохнул Гильермо.
– Cabron de mierda! – ответил Аскольд, вдруг вспомнив единственное ругательство на испанском, которое слышал пару раз от Горского.
Оба покосились на саблю между ними и разом рванулись вперед. Пальцы переплелись на гарде, которую Гильермо накрыл мгновением раньше. Аскольд швырнул ему в глаза горсть песка и отпрянул, когда клинок с присвистом рассек воздух в опасной близости от лица.
Жмурясь и отплевываясь, Гильермо поднялся на ноги, пока Аскольд отползал в сторону навеса для авто. Протерев глаза, наемник хищно ощерился и, широко расставляя ноги, двинулся следом.
И тут земля ощутимо вздрогнула.
Гильермо пошатнулся, едва не упав. Сделал шаг. Подземный толчок повторился, заставив его замереть. Аскольд ощутил, как затрепетала почва, сотрясая мелкой дрожью холм. Стена дома покрылась паутиной трещин, с треском и щелчками начали отлетать куски штукатурки, крошиться кирпичи. Скрежетнув, оторвался от стены и просел балкон над парадным. С карнизов под окнами посыпались цветники, в рамах лопнули стекла, брызнув градом осколков во двор. И в этот момент в небе над холмом показался дирижабль Небесного Механика.
Летательный аппарат поднимался над вершиной, смещаясь в сторону резиденции. Аскольд и Гильермо опустили головы, уставившись друг на друга. Выплюнув проклятье, наемник шагнул к Аскольду, когда над крышей дома в покосившейся от подземных толчков часовне гулко бухнул колокол.
Гильермо не обратил на это внимания. Аскольд вновь начал отползать под навес, косясь на шпиль часовни, все больше отклонявшийся в сторону двора. И когда наемник почти настиг его, отведя саблю для удара, башенка часовни надломилась у основания и рухнула на грузовик с фаэтоном, смяв авто, как молот – пару консервных банок, за спиной у Гильермо. Его рука с клинком на миг остановилась. Наемник словно почувствовал неминуемую угрозу и уже начал оборачиваться, но сорвавшийся от удара с перекладины колокол подскочил над грудой обломков и сбил его с ног.
Мелькнувшее перед глазами Аскольда лицо исказили злоба и ужас. Вот только чугун всегда был крепче кости. Краем колокола Гильермо с хрустом смяло череп. Брызнула кровь. Аскольд резко отвернулся, а когда опять взглянул перед собой, к нему подкатился вставной глаз-фотоаппарат, выбитый из глазницы мертвеца.
Аскольд накрыл глаз рукой и пополз к мотоциклу в надежде на то, что сможет выехать из-под навеса прежде, чем тот обрушится.
Земля под ним ходила ходуном, дрожал и разламывался забор, разваливался дом, но столбы под навесом, вкопанные, по всей видимости, достаточно глубоко, пока стояли прямо. Лишь черепичная крыша дребезжала и расползалась, роняя осколки на голову Аскольду.
Кое-как взгромоздившись в седло, он поставил ноги на педали, наклонился к плоскому, подвешенному вдоль рамы баку, на котором красовалась надпись «Harley Davidson», и открыл вентиль подачи топлива.
Мотоцикл оказался что надо, легко завелся с толкача. Аскольду крупно повезло, что двор и дорога за воротами шли под уклон. Он сильнее потянул пальцами рычажок на руле, все больше выбирая тросик газа, открывающий заслонку карбюратора. Мотоцикл заурчал громче, быстрее и дальше унося его по дороге вниз.
Джунгли расступились; слева текла река, сползал и обваливался пластами берег вдоль русла. Рабочих на стройке уже не было, лишь на равнине мелькали одинокие фигурки, бегущие за дымящим трубой паровозом, который тянул на сцепке платформу, забитую людьми. Справа впереди виднелись поле, озеро и аэродром, оттуда один за другим в небо поднимались аэропланы.
Несмотря на толстые упругие шины и амортизаторы на передней вилке, у мотоцикла сильно вибрировал руль, ударяя в ладони, Аскольда постоянно подбрасывало в седле. Он оглянулся – холм стал заметно ниже. В облаке пыли над вершиной в небо поднимался дирижабль Небесного Механика. Миг, и летательный аппарат скрылся за облаками.
Аскольд уже собрался повернуть в сторону деревянного моста, перекинутого через русло, но увидел высокую пенящуюся волну, бегущую навстречу. Волна катила к холму, сметая с берега всё, подминала постройки, разбрасывала оказавшиеся на пути бревна и паровые машины. К мосту Аскольд успевал раньше, чем она, но вопреки всему свернул в сторону аэродрома, поняв, что не сможет набрать достаточную скорость, когда развернется на равнине, и поэтому не уйдет от волны.
В голове мелькнула шальная мысль: зачем убегает? Все равно не спастись. Вода на поверхности озера, где он купался еще утром, приземляясь с Гепардом, стремительно закручивалась воронкой, будто где-то на дне в зевке раскрылась пасть проснувшегося монстра, пожелавшего напиться после долгой спячки.
Аскольд мчался по колее через поле, подпрыгивая в седле. Впереди уже показались покосившиеся белые домики на краю аэродрома. На ветру трепетала сорванная с растяжек палатка, захлестнувшая брезентом погнутый флагшток. Аэродром был пуст, он опоздал, взлетели все самолеты.
Мотоцикл прокатился между домиками на летное поле, устремившись в створ посадочного коридора, и вдруг сверху донесся мерный гул моторов. Аскольд оглянулся и вскрикнул, взмахнув от радости рукой.
Над ним, обгоняя, снижался тяжелый биплан-бомбардировщик с опознавательными знаками Российского императорского военно-воздушного флота. Самолет сильно напоминал «Русский витязь» Сикорского, только моторов у него было четыре и размах крыльев побольше. На прогулочной палубе фюзеляжа, пристегнутые к тросам страховочными ремнями, стояли люди.
Бомбардировщик снизился до предела, коснулся колесами земли. Пригнувшись, Аскольд поддал газу, когда люди на палубе призывно замахали ему, догнал самолет и отпустил руль, выбросив руки вверх, навстречу двум крепким парням в кожаных куртках и шлемофонах с очками.
Один ухватил его за запястье, другой не успел. Аскольд замычал от боли и отчаяния. Рывок – сильные руки вцепились ему в плечи и втащили на палубу, после чего спустили через открытый люк в салон.
– Взлетаем! – зычно скомандовал Карл Модестович Вязовский пилотам и помог Аскольду устроиться на мягком диване у иллюминатора. – Живой…
– Есть такое, – хрипнул Аскольд.
Вязовский скупо улыбнулся в ответ и приказал спустившимся следом спасателям оказать раненому помощь.
Аскольд повернулся к иллюминатору. Бомбардировщик медленно набирал высоту, постепенно разворачиваясь над холмом. Город внизу почти не пострадал – все-таки смертельный груз не дошел до рассчитанной Макалистером точки, и поэтому землетрясение нанесло Панаме незначительный урон. Разрушения были заметны лишь вокруг холма и на равнине, после волны, стремительно пронесшейся по руслу канала.
– Куда летим? – спросил Аскольд, не отрываясь от иллюминатора.
– В Боготу, – ответил Вязовский, сев напротив. – Дозаправимся – и обратно в Европу.
Аскольд хотел было доложить ему по всей форме, но внизу среди джунглей на железной дороге появился поезд с рабочими на платформе. На миг ему показалось, что на площадке между тендером и кабиной локомотива стоит женщина в светлых брюках и жилетке, баюкающая руку на груди, и она тоже смотрит вверх.
В раненом бедре остро кольнуло. Аскольд невольно отвлекся – один из спасателей сделал ему укол и уже убирал шприц в аптечку. Другой начал вспарывать ножом штанину.
– Карл Модестович, я должен…
– Отдыхай, – взмахнул рукой Вязовский. – Я в курсе ситуации. Президента Франции не было на аэродроме, мы успели предупредить его службу охраны. Проспишься и доложишь о случившемся как полагается.
Аскольд раскрыл рот, но веки потяжелели, пропали звуки, и он провалился в глубокий сон, так и не успев ничего сказать.
Глава 19
Впереди волны
Ева проводила взглядом Аскольда, поднялась по склону, порвав рубашку и бриджи о ветки, и остановилась у грунтовой дороги, прячась в зарослях. Кажется, по этой дороге они ехали ранним утром в резиденцию Макалистера после приземления в пещере…
Она осмотрелась по сторонам, пересекла дорогу, снова нырнув в заросли, и начала спускаться к реке, ориентируясь на шум стройки. Впереди ритмично бухала и шипела, как змея, какая-то машина. Ева уже видела сквозь просвет среди веток противоположный берег канала и фигурки людей, разгребавших кучу песка лопатами, когда ниже по склону прозвучали выстрелы.
Остановившись, она прислушалась. Может, показалось? Но длинная пулеметная очередь прогрохотала вновь. Аскольд, это наверняка он! Ева повернула обратно, понимая, что ничем не сможет помочь, и остановилась. Он не велел возвращаться, ей надо предупредить людей.
Устремившись на звук, Ева прикрыла лицо рукой, продралась через заросли и выбежала на строительную площадку, где паровой молот заколачивал на берегу сваю и в стороне стояли несколько мужчин в спецовках, о чем-то совещаясь с джентльменом в очках. На нем были светлая рубашка под клетчатой жилеткой, темные брюки и котелок.
Ева замерла – все наемники носили котелки, – но тут же прогнала неоправданный страх, ведь просто мода сейчас такая, к тому же джентльмен в очках выглядел весьма солидно: под воротничком бабочка, в руках развернутая карта или чертеж. Он что-то авторитетно объяснял рабочим.
– Помогите! – закричала Ева, спускаясь к людям, но ее не услышали. – Эй, я здесь!
Разом обернулись рабочие, джентльмен поднял голову, поправил на переносице очки.
– Кто-нибудь говорит по-английски?
Рабочие посмотрели на джентльмена.
– Да, мадемуазель. Клод Бертье, инженер, я начальник этого участка.
– Тогда прекращайте работу, месье Бертье, – перешла Ева на французский. – Ну выключите вы эту чертову машину! Неужели не слышите выстрелы?
Бертье махнул рукой и рабочие остановили молот.
– Вы ранены? – забеспокоился инженер. – Кто-то напал на вас?
– Выслушайте меня, господин инженер, и не перебивайте. Только прошу, поверьте и примите все необходимые меры. Сейчас под холмом, ближе к аэродрому… Вы знаете, где аэродром? Ну вот, тут случится землетрясение… Не перебивайте! Точно случится. Сдвинутся подземные пласты, и город, стройку, все затопит водой. Вы должны связаться с начальником железной дороги и всех предупредить, иначе погибнут люди!
Опешивший от такого напора Бертье некоторое время смотрел на Еву. Потом спросил:
– Откуда сведения, мадемуазель?
– Неважно. Нет времени объяснять. Это достоверные сведения, вот-вот произойдет катастрофа. Поверьте мне и примите меры!
– Вы говорили о выстрелах…
Ева прислушалась, но перестрелка в резиденции смолкла.
– Забудьте об этом. Действуйте, месье Бертье. В ваших руках тысячи жизней! – Она заметила лодку на берегу и побежала к ней, прокричав на ходу: – Переправьте меня на другую сторону и скажите, как связаться с начальником железной дороги!
Бертье колебался недолго – кинув рабочим пару слов на испанском, вместе с бригадой из четырех человек сел в лодку следом за Евой, и они отправились на другой берег. Там прошли вдоль рельс к полустанку, где Ева изложила ситуацию еще раз – теперь уже обходчику и, конечно, не без помощи инженера, поскольку обходчик был местный. В будке у него оказался полевой телефон. Но прежде чем взяться за него, пожилой колумбиец дернул рубильник в щитке на стене – снаружи громко затрезвонило, начали сбегаться рабочие.
Когда обходчик связался с начальником железной дороги, на полустанке уже собралась приличная толпа. Люди, перекрывая шум тревожного звонка, живо обсуждали причину сбора, высказывая предположения. Обходчик выключил сигнал тревоги и дал выступить Бертье. Выслушав его, толпа вновь заволновалась и устремилась в сторону ползущего к полустанку поезда с платформами, на которых ехала на свой участок новая смена. Кто-то случайно толкнул Еву – напуганные люди спешили погрузиться на платформы и поскорее убраться из опасного места.
Ева так и осталась бы на полустанке, оттесненная толпой к стене, но перед ней возник Бертье, схватил за руку и провел к паровозу.
– Здесь не так комфортно, зато никто не тронет, – сказал он.
И тут они почувствовали подземный толчок. На миг шум над полустанком стих. Казалось, даже пыхтящий паровоз примолк на время, будто у железной машины была душа, которая испуганно прислушивалась к происходящему.
Машинист, которому худо-бедно разъяснили ситуацию, дал длинный гудок и начал сдвигать рычаги в кабине, кочегар с удвоенной скоростью принялся бросать уголь в топку. Поезд стал набирать ход, удаляясь от холма.
Второй толчок был сильнее. Машинист высунулся в окно, глядя на холм: там на склоне валились деревья. Люди едва уместились на платформах, несколько человек забрались в тендер с углем. Кто-то сидел, накрыв голову руками, кто-то панически кричал, подгоняя машиниста.
Наконец паровоз набрал ход – рельсы плавно изогнулись впереди, и холм скрылся за кронами деревьев. Но Ева продолжала смотреть в ту сторону.
– Простите, – к ней вновь обратился Бертье, – а как вы узнали о землетрясении?
– Расскажу чуть позже, – бросила она.
Читать бесплатно другие книги:
