Хроники Нарнии: Серебряное кресло Льюис Клайв

– Наверху, – решительно начал Хмур и показал наверх, – не скажу точно – где именно.

– Неужели? – мелодично засмеялась Колдунья. – Наверху, среди камней?

– Нет, – возразил Хмур, с трудом глотая воздух. – Это Наземье.

– А что же это такое? Где это, как ты его называешь… Наземье?

– Да что вы нас дурачите? – воскликнул Юстэс, с трудом боровшийся с колдовским запахом и звуками музыки. – Как будто сами не знаете! Это наверху, там, где над головой небо, солнце и звёзды. Да вы сами там были. Мы же вас видели!

– Помилуйте, мой юный друг! – засмеялась Колдунья серебристым смехом. – Я не помню об этой встрече. Мы часто встречаем друзей во сне. А сны у всех разные, к чему же спрашивать, помнят ли их другие?

– Миледи, – твёрдо произнес принц, – я уже сказал вашей милости, что я – сын короля Нарнии.

– Да на здоровье, дружочек, – произнесла Колдунья так, словно ублажала ребенка. – Конечно, конечно, ты король всех своих воображаемых стран.

– Но мы там тоже были, – подхватила Джил. Она сердилась, потому что чувствовала, как чары действуют на неё. Конечно, если она это чувствовала, она не была совсем заколдована.

– Наверное, ты тоже королева Нарнии? – насмешливо и ласково спросила Колдунья. – Ну, конечно, ты такая хорошенькая…

– Никакая я не королева, – сказала Джил, топнув ногой. – Мы пришли из другого мира.

– Ну, эта игра ещё интереснее, – заметила Колдунья. – Расскажи-ка, душечка, где этот мир? Что за корабли и колесницы ходят между вашим миром и нашим?

Конечно, многое промелькнуло тут в голове у Джил: экспериментальная школа, Адела Пеннифевер, родной дом, радио, кино, машины, самолёты. Но они припомнились смутно и где-то очень далеко. Длинь-длинь-длинь – пели струны под рукой Колдуньи. Джил даже не могла вспомнить названия. Ей уже не приходило в голову, что на неё действуют чары, волшебство набрало силу. Ведь чем больше вы околдованы, тем меньше это чувствуете. Она вдруг услышала, что говорит:

– Нет, наверное, другой мир – это просто сон.

И ей стало много легче.

– Конечно, сон, – согласилась Колдунья, перебирая струны.

– Да, сон, – подтвердила Джил.

– Такого мира никогда и не было, – говорила Колдунья.

– Да, такого мира не было, – вместе сказали Джил и Юстэс.

– Нет никакого мира, кроме моего, – напевно сказала Колдунья.

– Никакого мира, кроме вашего, – согласились дети. Но Хмур ещё боролся.

– Мне не совсем ясно, что вы понимаете под миром, – сказал он сдавленным голосом. – Пиликайте на своей деревяшке, пока у вас пальцы не отвалятся, но я не забуду Нарнию и Наземный мир. Пускай мы его больше не увидим. Может быть, вы уничтожили его или покрыли мраком, как здесь. Вполне возможно. Но я помню, что жил там. Я видел небо, усеянное звёздами. Я видел солнце, поднимающееся из-за моря и опускающееся за горы. Я видел полуденное солнце, хотя смотреть на него было трудно, так оно сияло.

От этих слов Юстэс и Джил как будто очнулись. Они снова задышали легко и взглянули друг на друга.

– Ну конечно! – воскликнул принц. – Конечно! Да благословит тебя Аслан, доблестный квакль! Мы все были как во сне эти несколько минут. Как мы могли забыть? Все мы видели солнце.

– Еще бы не видеть! – взбодрился Юстэс. – Молодец, Хмур, ты самый разумный из нас.

Тут раздался голос Колдуньи, нежный, как воркование горлицы в сонном летнем саду:

– А что это такое – солнце? На что оно похоже? («Длинь-длинь-длинь».)

– Разрешите, миледи, – холодно и учтиво начал принц. – Видите эту лампу? Она круглая, жёлтая, освещает всю комнату и висит над головой. То, что мы называем солнцем, похоже на лампу, только больше и ярче. Оно дает свет Наземью и висит в небе.

– На чём же оно висит? – спросила Колдунья, а пока они думали над ответом, добавила с мягким смешком: – Вот видите, когда вы пытаетесь всё трезво обдумать, вы не можете найти слов. Вы говорите, оно вроде лампы. Солнце приснилось вам, потому что вы насмотрелись на лампу. Лампа – реальна, солнце – выдумка, детская сказочка.

– Да, понимаю, – произнесла Джил тяжёлым безжизненным голосом. – Должно быть, так оно и есть. – И ей опять стало легче.

Колдунья медленно повторила:

– Солнца нет. – Ей ничего не возразили, и она повторила ещё мягче: – Солнца нет.

Четверо помолчали, пытаясь хоть что-то додумать, и сказали хором:

– Вы правы, солнца нет. – Им стало гораздо легче.

– И никогда не было, – сказала Колдунья.

– Не было, – покорно откликнулись и дети, и принц. Джил изо всех сил старалась что-то вспомнить, и вспомнила, но сказать это было очень трудно, просто губы не разжимались. Наконец с огромным усилием она произнесла:

– Зато есть Аслан.

– Аслан? – переспросила Колдунья и заиграла быстрее. – Какое красивое имя! А что оно значит?

– Это Великий Лев, пославший нас в этот мир на поиски принца, – сказал Юстэс.

– А что такое – лев? – спросила Колдунья.

– Ах, да бросьте вы! – воскликнул Юстэс. – Неужели вы не знаете? Как бы вам описать? Вы видели когда-нибудь кота?

– Конечно, – кивнула Колдунья. – Я люблю кошек.

– Так вот, лев похож на огромного кота. Правда, у него есть грива. Не такая, как у лошади, а как парик у судьи, только золотая. И он очень сильный.

Колдунья покачала головой.

– Ах, вон что!.. – сказала она. – Да, то же самое, что с солнцем… Вы видели лампы, вам приснилась большая сильная лампа, и вы назвали её солнцем. Вы видели котов, вам представился кот покрупнее, и вы его назвали львом. Ну что же, неплохая игра, только для маленьких… И посмотрите, выдумать вы ничего не можете, всё видели здесь, в реальном мире, в моём единственном мире. Да, великоваты вы для такой игры. А вам-то уж, милый принц, просто стыдно, вы – совсем взрослый! Одумайтесь, оставьте эти детские забавы. У меня есть для вас реальное дело. Нарнии нет, и нет Наземья, нет неба, нет солнца, нет Аслана. А сейчас все в постель. Пора спать. Спите без снов, а завтра ведите себя умнее.

Принц и дети стояли, опустив головы, щёки у них горели, глаза слипались, силы были на исходе. Но Хмур, в отчаянии собрав все свои силы, подошел к огню. Он знал, что ноги его, хотя и босые, не пострадают так, как пострадали бы у человека, – ведь они были перепончатые, жесткие, и кровь в них текла холодная, как у лягушек, – но всё же ему будет больно. И вот он наступил на пылающие уголья, кроша их в пепел.

Приторный, тяжёлый запах стал сразу слабее. Огонь не потух, но притух, запахло палёной кожей, а это не колдовской запах. В голове у всех заметно просветлело. Дети и принц выпрямились и открыли глаза.

Колдунья закричала диким голосом, сильно отличавшимся от сладкого воркования:

– Что ты делаешь? Только прикоснись к моему огню ещё раз, гад перепончатый!

Но боль в ногах придала особую ясность Хмуровым мыслям. Теперь он точно знал, что думает. Внезапная боль прекрасно может развеять злые чары.

– Минуточку! – произнёс он, ковыляя прочь от огня. – Минуточку внимания, мадам. Всё, что вы сказали, верно. Я всегда хочу знать худшее и держаться как можно лучше. Потому спорить не стану. Допустим, мы видели во сне или выдумали всё это: деревья, траву, солнце, звёзды и даже Аслана. Но тогда выдумка лучше и важнее реальности. Допустим, это мрачное место и есть единственный мир. Тогда он никуда не годится. Может, мы и дети, играющие в глупую игру. Но четверо детей создали игрушечный мир, который лучше вашей реальной ямы. Я не предам игрушечного мира. Я останусь с Асланом, даже если Аслана нет. Я буду жить как нарниец, даже если нет Нарнии. Благодарю за ужин, но мы четверо покинем ваш двор, вступим в темноту и будем всю жизнь искать дорогу наверх. Не думаю, что жизнь эта будет долгой, но стоит ли о том жалеть, если мир – таков, каким вы его описали.

– Ух ты! Молодчина, Хмур! – закричали Юстэс и Джил. Но принц воскликнул:

– Берегитесь!

Мандолина куда-то делась. Руки Колдуньи как бы прилипли к бокам, ноги переплелись, ступни исчезли. Длинная зелёная ткань её платья становилась всё плотнее и всё больше прилегала к телу, само же оно извивалось и корчилось, словно в нём не было ни единой кости. Голова откинулась назад, от лица остались лишь глаза, огромные, без бровей и ресниц, и глаза эти пылали. Писать об этом долго, а случилось это чуть не за секунду – и ядовито-зелёная змея толщиной с Джил обвила отвратительным телом ноги принца. Мгновение – и другой виток примотал бы его руки к туловищу. Но принц успел поднять руки, и страшный узел завязался лишь вокруг его груди, едва не сломав ему ребра.

Принц схватил левой рукой шею змеи и сдавил. Лицо её (если это можно назвать лицом) было совсем близко от его лица, раздвоенный язык высовывался из пасти. Правой рукой принц пытался обнажить свой меч. Однако Юстэс и Хмур уже бросились ему на помощь. Оба удара обрушились одновременно. Меч Юстэса скользнул по змеиному телу, но даже не повредил чешуи. Хмур ударил прямо по шее, но тут ударил и сам принц, и ему удалось отсечь голову. Чудовище упало и, свитое кольцами, как кусок верёвки, испустило дух. Все трое стояли, тяжело дыша. Можете себе представить, какое противное это было зрелище.

– Благодарю вас, друзья, – произнёс принц, когда смог говорить.

Трое мужчин постояли молча, переводя дух; а Джил, что вполне резонно, села на пол и подумала: «Надеюсь, я не свалюсь в обморок… и не зареву… и вообще».

– Я отомстил за мать, – сказал принц Рилиан. – Конечно, это та же змея, за которой я гнался в нарнийском лесу. Все эти годы я прожил рабом у той, что убила мою мать. Я рад, что Колдунья приняла свой змеиный облик. Ни честь, ни сердце не позволили бы мне убить женщину. Но что с нашей маленькой леди? – указал он на Джил.

– Спасибо, я ничего, – сказала она.

– Отважная дева, – сказал принц, низко ей кланяясь, – вы очень смелы, и я не сомневаюсь, что вы принадлежите к знатному и славному роду. Ну что же, друзья. Тут осталось чем подкрепиться! А потом обсудим, что делать дальше.

– Очень хорошая мысль, сэр! – сказал Юстэс.

Глава тринадцатая

Подземье без королевы

Все чувствовали, что им положен, как сказал бы Юстэс, передых. Когда Колдунья заперла дверь, она велела своим подданным её не беспокоить. Теперь первым делом надо было позаботиться о ногах Хмура. На повязки пошли две простыни из спальни принца, разорванные на полосы и смазанные оливковым маслом. Затем все присели отдохнуть, перекусить и обсудить план бегства.

Рилиан сказал, что выбраться на поверхность нетрудно, отверстий здесь множество. Но ему не доводилось выходить одному, а к этим отверстиям они с Колдуньей добирались на корабле по Мрачному морю. Никто не может знать, что сделают подземцы, если он явится в порт без Колдуньи с тремя чужестранцами и потребует корабль. Правда, один из новых выходов был по эту сторону моря, всего в нескольких милях. Принц знал, что этот выход прокопан до самой поверхности, возможно – закончен совсем, а Колдунья прибыла сказать ему об этом и начать поход. Даже если это не так, они и сами без труда докопают остальное, если только им удастся туда добраться и если там нет охраны.

– Если бы спросили меня… – начал Хмур, но Юстэс воскликнул:

– Слушайте, что это за шум?

– Вот и я думаю, – сказала Джил. Все они слышали шум, но нарастал он так постепенно, что они не заметили, когда он появился. Сначала это был как бы лёгкий шум ветра, затем – словно рокот моря, наконец, раздался треск, грохот, голоса и какой-то рёв.

– Клянусь Асланом, – воскликнул принц, – эта безмолвная местность обрела язык!

Он поднялся, подошел к окну и раздвинул занавески. Остальные столпились вокруг него.

Они увидели ярко-красный свет. Он шел с дальней стороны города, и огромные мрачные здания чернели на багряном фоне. Свет лился вдоль улиц, ведущих к замку, а на них творилось что-то странное. Толпы уже не было. Тут и там по двое и по трое мелькали подземцы. Вели они себя так, словно от кого-то прятались, – ныряли в тень уступов и дверей, быстро перебегали открытые места и ныряли снова. Но самым странным (особенно для тех, кто знал гномов) был шум. Кричали и вопили повсюду. Со стороны порта доносился низкий, грохочущий рёв, сотрясавший уже весь город.

– Что это с ними? – спросил Юстэс. – Неужели они так орут?

– Навряд ли, – ответил принц. – Сколько я тут томился, ни один мерзавец даже громко не говорил. Какая-нибудь новая гадость.

– А что это за красный свет? – спросила Джил. – Что-нибудь горит?

– Если бы спросили меня, – сказал Хмур, – я сказал бы, что это подземный огонь рвётся наверх. Будет новый вулкан. А мы окажемся в самом центре, это уж точно.

– Посмотрите на корабль! – воскликнул Юстэс. – Почему он так быстро плывёт? Ведь на нём нет гребцов.

– Смотрите, смотрите! – вскричал принц. – Корабль миновал порт, он уже на улице! Корабли плывут по городу! Вода в море поднялась. Это наводнение. Хорошо ещё, что замок на высоком месте. Но вода прибывает быстро.

– Да что же это такое? – закричала Джил. – Огонь, вода, люди мечутся по улицам!

– Я знаю, что это такое, – сказал Хмур. – Колдунья оставила в наследство целый набор чародейств, чтобы, если она умрёт, царство её развалилось. Она из тех, кто готов умереть, если знает, что убивший её сгорит, утонет, вообще погибнет вскоре после неё.

– Вот именно, дружище квакль, – согласился принц. – Когда мы отсекли ей голову, колдовству её был положен конец, и теперь глубинные земли рушатся. Мы видим конец Подземья.

– Что же, мы будем так сидеть и ждать? – взволнованно спросила Джил.

– Ни в коем случае, – сказал принц. – Мой Уголёк и колдуньина Снежинка стоят в замковом стойле. Будем продвигаться к верхним землям и искать выход. На каждом коне поместится двое всадников.

– Ваше высочество не забудет надеть доспехи? – спросил Хмур.

– Мне не очень-то нравится их вид, – указал он на улицу. Все посмотрели вниз. Десятки подземцев шли со стороны порта, но уже не беспорядочно. Они передвигались, как солдаты при атаке, совершая броски и укрываясь.

– Видеть не хочу больше эти доспехи, – сказал принц. – Я в них, как в передвижной тюрьме. Они пропитаны колдовством и рабством. Но щит я возьму.

Он вышел из комнаты, и, когда вернулся, глаза его сияли.

– Взгляните, друзья! – сказал он, протягивая свой щит. – Час назад он был чёрным и без герба, а теперь! – Щит блестел, как серебро, и на нём, ярче крови или вишен, пламенел лев. – Теперь ясно, – произнёс принц, – что Аслан поведет нас, что бы с нами ни случилось. Преклоним колена и поцелуем его изображение. Затем мы спустимся в город и примем судьбу, посланную нам.

Так они и сделали. Когда Юстэс прощался с Джил, он сказал:

– До свидания. Прости, что хамил. Надеюсь, ты доберёшься невредимой.

А Джил сказала:

– До свидания. Прости, что бывала свиньёй.

В первый раз они покаялись друг перед другом, ведь в школе это не принято.

Принц открыл дверь, и они вышли на лестницу, трое – с мечами наголо. Стража исчезла, огромная комната у подножия лестницы была пуста. В опустевшем доме стояла мёртвая тишина. На первом этаже они встретили подземца – толстое белокожее создание с поросячьим лицом. Он подъедал остатки пищи на столах. Взвизгнув по-поросячьи при виде путников, он шмыгнул под скамью, спрятав свой длинный хвост.

Выйдя во двор, Джил почувствовала запах конюшни – такой честный, добрый, напомнивший об уроках верховой езды. И тут Юстэс крикнул:

– Ой, что это?!

Длинная ракета взвилась над замком и рассыпалась зелёными звёздами.

– Фейерверк! – удивилась Джил.

– Да, – подтвердил Юстэс, – но подземцы не из тех, кто пускает ракеты шутки ради. Это сигнал.

– Ничего хорошего он не предвещает… – проговорил Хмур.

– Друзья, – сказал принц, – когда человек решился на такое, как мы, он должен оставить надежды и страхи, иначе смерть или свобода придут слишком поздно, чтобы спасти его разум и честь. Ну, лошадки! – И он открыл ворота конюшни. – Тихо, Уголёк! Не бойся, Снежинка! Мы не забыли о вас.

Лошади пугались света и шума, и Джил помогла принцу оседлать их и взнуздать. Под звонкий цокот копыт они выехали через главные ворота на улицу: Джил и Хмур верхом на Снежинке, Юстэс с принцем на Угольке.

– Сгореть мы не сгорим, и на том спасибо, – заметил Хмур, указывая направо. В нескольких метрах от них о стены домов плескалась вода.

– Смелее! – сказал принц. – Дорога здесь спускается полого, вода уже не прибывает. Я больше опасаюсь вон кого. – И он указал шпагой на высокого крупного подземца с кабаньими клыками. Он и еще шесть таких же только что выскочили из боковой улицы и жались к стенам домов.

Принц ехал вперёд к мерцающему красному свету. Он был очень рад, что освободился от злых чар, все опасности казались ему пустяковыми по сравнению с тем, что было, и он даже насвистывал старую песню про принца Корина. Но остальным было жутковато.

Позади них, судя по грохоту, сталкивались суда, рушились здания. Впереди слышался гул голосов, вопли, смех, грохот и скрежет. В небе разноцветными огнями загорался фейерверк. Что всё это значило, никто не мог понять. Когда они достигли окраины, дело приняло более серьёзный оборот. Теперь они могли ближе разглядеть своих врагов. Сотни, а может быть, и тысячи гномов двигались к источнику света. Продвигались они короткими бросками, останавливаясь и разглядывая путешественников.

– Если бы вы спросили меня, ваше высочество, – начал Хмур, – я ответил бы, что эти твари собираются отрезать нам путь.

– Я тоже так думаю, – ответил принц. – Сквозь толпу нам не прорваться. Давайте держаться ближе вон к тому дому, а потом скроемся в его тени. Мы двое и наша юная леди поедем вперёд, хотя кто-нибудь из этих негодяев будет нас преследовать, уж точно. А ты, Хмур, стань в засаду и отлови одного своими длинными руками. Мы сможем узнать от него, что они замышляют.

– Другие кинутся его спасать, – сказала Джил не совсем твёрдым голосом.

– Тогда, миледи, – отвечал принц, – мы умрём, защищая вас, а вы препоручите себя Льву. Ну, добрый мой Хмур, иди.

Квакль соскочил с коня и быстро скользнул в тень. Остальные шагом продвигались вперёд. Вдруг позади раздались пронзительные крики и знакомый голос произнёс: «А ну-ка! Не кричи, пока не треснули. Можно подумать, поросёнка режут».

– Хорошо сделано, мой друг! – воскликнул принц. – Юстэс, будь любезен, подержи поводья.

Он спешился, и все трое молча уставились на Хмура, выводящего на свет свою добычу. Это был гном-замухрышка фута в три высотой. На голове у него был гребень вроде петушиного, только жёсткий; маленькие розовые глазки и толстая мордочка придавали ему сходство с карликовым гиппопотамом.

– Что же, подземец, говори правду, – молвил принц, поднося остриё меча к шее пленника. – Веди себя как честный гном. Обманешь – умрёшь. Добрый мой Хмур, как же он сможет говорить, пока ты его держишь за горло?

– Никак не сможет, – сказал Хмур, – равно как и кусаться. Будь у меня такие дурацкие руки, как у людей (прошу прощения, ваше высочество), он бы мне их прогрыз до костей. Все же и кваклю надоедает, когда его жуют.

– Гном, – сказал Рилиан, – укусишь ещё раз, и тебе конец. Отпусти его, Хмур.

– О-о-о! – завопил подземец. – Пустите меня, пустите, это не я!

– Что не ты? – спросил Хмур.

– Всё что хотите, ваша честь! – отвечал гном.

– Как твоё имя, – спросил принц, – и чем это вы все заняты?

– О ваша честь, о ваша милость! – голосил гном. – Обещайте, что не скажете королеве!

– Та, кого ты зовёшь королевой, мертва, – строго произнес принц. – Я сам убил её.

– Что?! – вскричал гном, широко открывая рот от удивления. – Мертва? Эта ведьма? И вы её убили? – Он облегчённо вздохнул и добавил: – Тогда вы друг нам, ваша милость!

Принц отвёл меч от его шеи. Хмур разрешил ему сесть. Гном обвёл путешественников моргающими красными глазками, хихикнул, ещё раз хихикнул и начал свой рассказ.

Глава четырнадцатая

Самое дно мира

– Меня зовут Гогл, – сказал гном, – и я расскажу вам, что знаю. Час назад все мы делали нашу работу – вернее, её работу, и было нам, как всегда, невесело. Мы молчали. Вдруг раздался страшный грохот. Только он раздался, каждый подумал про себя: «Как давно я не пел, не танцевал, не трещал хлопушками. Почему же это? Должно быть, я заколдован. Зачем мне тащить это бремя? Не хочу больше, и всё». Мы побросали мешки, вязанки, лопаты, обернулись и увидели вон там яркий свет. И каждый спросил себя: что это? И каждый ответил себе: разверзлась бездна, и мягкий тёплый свет поднимается с самого дна мира, которое на тысячу метров глубже нас.

– Ну и дела! – воскликнул Юстэс. – Неужели есть места ещё глубже ваших?

– Как же, ваша честь, – ответил Гогл, – и прекрасные, надо сказать. Мы называем их Землёй Бисма. Сейчас мы в колдовской стране Подземье. Она, на наш гномий вкус, слишком близко к Наземью. Ох-хо-хо, почти и разницы нет. Понимаете, Колдунья извлекла нас из Бисма и заставила на неё работать. И мы обо всём этом забыли – кто мы такие и где наша родина. Мы могли делать и думать только то, что она нам внушала. А внушала она только мрачное и унылое. Я почти забыл, как смеются и пляшут. Но когда раздался треск, открылась бездна и море стало вздыматься, я всё вспомнил. И мы, конечно, решили спуститься по расщелине к себе домой, на родину. Вот вы и видите теперь, как все наши на головах стоят от радости и пускают фейерверк. Буду вам очень признателен, если вы и мне позволите к ним присоединиться.

– Ой, как хорошо! – воскликнула Джил. – Я очень рада, что мы освободили гномов! И ещё я рада, что и они, и принц не такие страшные, как казалось.

– Все это очень хорошо, – осторожно начал Хмур, – но что-то я не вижу, чтобы эти гномы спешили к себе на родину. Скорее они похожи на военный отряд. Ну-ка посмотри мне в лицо, Гогл, и скажи: не готовились ли вы к бою?

– Разумеется, готовились, ваша честь, – ответил Гогл. – Видите ли, мы не знали, что Колдунья мертва. Мы думали, она наблюдает за нами из замка. Мы пытались удрать незаметно. И когда вы четверо появились на конях и с мечами, каждый подумал про себя: «Ну вот, явились!» Мы ведь не знали, что ваша честь против Колдуньи, и решили сражаться до конца.

– Клянусь, это честный гном, – сказал принц. – Отпусти его, друг мой Хмур. Любезный Гогл, я был заколдован, как и ты и твои друзья, и память только что вернулась ко мне. А теперь скажи нам: не знаешь ли ты дороги к тем новым ходам, по которым Колдунья собиралась вести армию против Наземья?

– Как не знать! Я покажу вам, где она начинается, только не просите меня провожать вас. Я скорее умру.

– Почему? – с тревогой спросил Юстэс. – Что там такого?

– Слишком высоко, – ответил Гогл и вздрогнул. – Для нас это самое страшное. Колдунья собиралась отправить нас наружу, на поверхность земли. Говорят, там вообще нет крыши над головой, только огромная пустота, которую называют небом. Те ходы зашли далеко, взмахни лопатой ещё раз-два – и выйдешь на поверхность.

– Да что ты говоришь! – вскричал Юстэс, а Джил сказала:

– Наверху совсем не страшно. Нам там нравится. Мы живём там.

– Я слышал, что вы, наземцы, там живёте, – ответил Гогл. – Но я думал, это просто оттого, что вы не знаете дороги вниз. Неужели вам нравится ползать, как мухам, по земле?

– Ты лучше покажи нам дорогу, – попросил Хмур.

– В добрый час! – воскликнул принц.

И все отправились в путь. Принц вскочил на коня. Хмур сел позади Джил, Гогл указывал дорогу, выкрикивая на ходу, что Колдунья мертва и что четверо наземцев не опасны. Те, что слышали первыми добрую весть, передавали её остальным, и через несколько минут всё Подземье огласилось криками и гамом: сотни гномов прыгали, катали обручи, стояли на головах, играли в чехарду, трещали огромными хлопушками. Они собрались вокруг Уголька и Снежинки, и принц десять раз подряд рассказывал, как его околдовали и как освободили.

Так они достигли обрыва. Он был глубиной в тысячу футов и футов в двести шириной. Они спешились, подошли к краю и заглянули вниз. Сильный жар обдал их лица, и они почувствовали странный запах. В глубине обрыва что-то сверкало, словно огненная река. Склоны, спускавшиеся к ослепительной ленте, переливались синим, алым, зеленоватым, ослепительно белым, словно огромный витраж. По неровным краям тёмные, как жуки, на этом фоне карабкались подземцы.

– Достопочтенные господа, – обратился Гогл к путникам, – почему бы и вам не спуститься вниз? Там, в Бисме, вы были бы счастливее, чем в холодном, незащищённом, голом Наземье. По крайней мере, загляните к нам в гости.

Джил была убеждена, что никто и на секунду не соблазнится таким предложением, но, к своему ужасу, услышала, как принц говорит:

– В самом деле, добрый мой Гогл, я почти готов отправиться с тобой. Это замечательное путешествие, и ни один человек, вероятно, никогда не заглядывал в Бисм и никогда не заглянет. Но могут ли там жить люди? Плаваете вы сами по огненной реке?

– Нет, ваша милость, мы не плаваем. Только саламандры живут в огне.

– А кто они такие? – спросил принц.

– Трудно сказать, – ответил Гогл. – Они раскалены добела, на них не посмотришь. Больше всего они похожи на ящерок. Они говорят с нами прямо из огня. И какие они умные, какие учёные, заслушаешься!

Джил взглянула на Юстэса. Она была уверена, что ему совсем не хочется спускаться вниз. Но сердце у неё упало, когда она увидела, как он переменился. Теперь он больше походил на Рилиана, чем на Вреда из экспериментальной школы. Юстэс снова стал тем, кто плавал с королём на край света. Он сказал:

– Ваше высочество, если бы здесь был мой старый друг, Мыш Рипичип, он сказал бы, что честь велит вам отправиться в Бисм.

– Тогда вниз! – воскликнул Гогл. – Я покажу вам золото, серебро и драгоценные камни.

– Что вы, честное слово! – фыркнула Джил. – Мы и так глубже всяких шахт.

– Да, – ответил Гогл, – я слыхал о тех дырках в земной коре, которые наземцы зовут шахтами. Но там добывают мёртвое золото, мёртвое серебро и самоцветы. А у нас в Бисме всё это живое, как трава или цветы. Я сорву для вас ветку спелых рубинов, выжму чашечку алмазного сока. Да вы и прикоснуться не захотите к холодным сокровищам ваших мелких шахт, когда попробуете живые.

– Мой отец плавал на край света, – задумчиво произнёс Рилиан. – Сыну его пристало спуститься на Дно Мира.

– Если ваше высочество хочет застать отца в живых, – возразил Хмур, – сейчас самое время отправиться наверх.

– И я не стану спускаться в эту дыру, – добавила Джил.

– Ну что ж, если вы решили вернуться на землю, – сказал Гогл, – есть один участок дороги пониже, чем этот. И если на реке прилив…

– Боюсь, что нам действительно надо отправляться, – вздохнул принц. – Но половину сердца я оставил в Бисме.

– Где же дорога? – спросил Хмур.

– Вдоль неё стоят фонари, – ответил Гогл. – Начало её видно за обрывом.

– А фонари долго будут светить? – спросил Хмур. В этот миг голос, шипящий, словно огонь, раздался из глубин (потом они гадали, не саламандра ли это):

– Быстро! Быстро! К скалам! Щель закрывается, закрывается, закрывается! Быстро!

И со страшным треском и грохотом скалы стали сдвигаться. Со всех сторон сломя голову в щель бросились запоздавшие гномы. Они не стали лезть по скалам, просто падали и потому ли, что снизу поднимался горячий воздух, или почему ещё летели неспешно, как листья. Их было всё больше, и вскоре они тёмным роем скрыли и огненную реку, и яркие полосы самоцветов.

– До свидания! – прокричал Гогл и нырнул вниз едва не последним. Теперь щель была не шире реки. Потом стала узкой, как у почтового ящика; наконец, они различали только светящуюся нитку. Скалы сомкнулись с таким грохотом, словно сотни поездов разом сцепили буфера. Горячий, душный запах исчез. Путники были одни в Подземье. Стало еще темнее, лишь тусклые лампы отмечали путь.

– М-да… – протянул Хмур. – Подзадержались мы… Эти лампы потухнут минут через пять, помяните моё слово.

Лошадей пустили галопом, и подковы зацокали по сумеречной дороге. Почти сразу путь пошел под уклон. Они бы подумали, что Гогл обманул их, не свети на другой стороне долины другие фонари, всё выше и выше. По дну долины быстро текла вода.

– Поспешим! – крикнул принц, и они галопом спустились по склону. Уже минут через пять там не было бы пути. Поток нёсся по долине, как с мельничной запруды, но глубина была пока с полметра. И хотя вокруг лошадиных ног вода крутилась водоворотом, они благополучно достигли другого берега.

Начался медленный, утомительный подъём. Впереди ничего не было видно, кроме тусклых фонарей, взбиравшихся всё выше и выше. Оглянувшись назад, путники увидели, как разлилась вода. И холмы Подземья стали теперь островами. На этих островах стояли фонари, но каждый миг какой-нибудь из них угасал. Наступала полнейшая темнота, видна была только дорога.

Надо было спешить, но лошади устали, пришлось ненадолго остановиться. Шум воды стал громче в тишине.

– Интересно, – сказала Джил, – залило этого… Отца Время? И спящих зверей…

– Нет, они выше, – сказал Юстэс. – Помнишь, как мы долго спускались до моря?

– Не нравятся мне эти фонари… – сказал Хмур. – Что-то они бледноваты…

– Такими они и были, – возразила Джил.

– Сейчас свет зеленее, – настаивал Хмур.

– Думаешь, они гаснут? – спросил Юстэс.

– Да уж вечно светить не будут, – ответил квакль. – Но ты не унывай, Юстэс. Вода вроде течёт помедленней.

– Что с того, друг, – сказал принц, – если мы не можем выбраться? Простите меня! Это моя гордыня и моя страсть задержали нас у самого входа в Бисм. Ну, вперёд!

Дорога тем временем менялась. Верхний свод Подземья был уже так близко, что даже при тусклом свете они отчетливо видели его. Мощные грубые стены теснили их со всех сторон. Им попадались кирки, лопаты, тачки – несомненно, здесь недавно копали.

Наконец, свод навис так низко, что Хмур и принц стукнулись об него головами. Все спешились и повели лошадей рядом. Дорога была неровной, и каждый шаг приходилось делать с осторожностью. Вдруг Джил вскрикнула. Свет впереди исчез, свет позади – тоже. Они оказались в полной темноте.

– Мужайтесь, друзья, – раздался голос принца. – Погибнем мы или спасёмся, Аслан нас не оставит.

– Вы правы, ваше высочество, – отозвался Хмур. – А если застрянем, тоже есть своя польза: родные сэкономят на наших похоронах.

Джил промолчала. (Если вы не хотите, чтобы другие знали, как вы напуганы, самое мудрое – молчать: голос вас выдаст.)

– Чем здесь стоять, – сказал Юстэс, – можно с таким же успехом идти дальше. – Голос его дрожал, и Джил поняла, что поступила правильно.

Хмур и Юстэс тронулись первыми, вытянув вперёд руки, чтобы ни на что не наткнуться. Джил и принц шли следом, ведя лошадей.

– Интересно, – послышался голос Юстэса, – это мне кажется или там впереди свет?

И тут же заговорил Хмур:

– Стоп. Это тупик. Здесь земля, а не камень. Что ты сказал, Юстэс?

– Аслан свидетель, Юстэс прав, – начал принц. – Здесь что-то вроде…

– Это не дневной свет, – возразила Джил. – Он холодный, голубой…

– Все лучше, чем тьма, – заметил Юстэс. – А можем мы к нему подобраться?

– Он не впереди, а над нами, – сказал Хмур. – Наверху той стены, в которую я упёрся. Не могла бы ты, Джил, взобраться мне на плечи и посмотреть, что там такое?

Глава пятнадцатая

О том, как исчезла Джил

Свет, как это ни странно, ничего внизу не освещал. Было слышно, но не видно, как Джил пытается взобраться кваклю на спину. Точнее, было слышно, как он говорит ей: «Не обязательно тыкать мне пальцем в глаз… и ставить ногу мне в рот…», а попозже: «Давай, давай, я держу тебя за ноги, руками ты сможешь опереться».

Юстэс и принц подняли головы и увидели тёмный контур головы на фоне слабого света.

– Ну как? – закричали они оба.

– Это дыра, – ответила Джил. – Я бы проскользнула в неё, если бы поднялась ещё немного.

– А что там видно? – спросил Юстэс.

– Пока ничего, – ответила Джил. – А ну-ка, Хмур, встану-ка я тебе на плечи, чем сидеть на них. Я могу держаться за край.

Они услышали, как она возится, затем увидели её силуэт на фоне серого света.

Страницы: «« 123456 »»

Читать бесплатно другие книги:

Казалось бы, они предусмотрели все и победа – неминуема. За ними стояла вся мощь Поднебесной, на их ...
«Кладбищенские истории» – плод коллективного творчества, равноправного соавторства двух писателей, р...
10 мая 1980 года в Подмосковье произошла страшная автокатастрофа. Разбился автобус; погибли все, кро...
«Альтист Данилов» – культовый роман в творчестве Владимира Орлова. Вершина «мистического реализма» н...
Весна 1941 года. Накануне большой войны германская разведка проводит сложную, многоходовую операцию,...
Жители этого города, вполне похожего на наши города, существуют в двух измерениях. Днем они живут об...