История классической попаданки. Тяжелой поступью. Фрост Валери

Глава 10

— Что не получилось? — Земная поспешила за кузиной.

— Не получилось выудить у тебя информацию, — Сольвейг ускоряла шаг, отчего подол платья развивался и постоянно цеплялся вышивкой за ветки кустов.

У Ани от быстрой ходьбы слетала накидка, приходилось ежесекундно поправлять ее.

— А куда ты так летишь, Соль?

— Матушка звала, значит что-то интересное. Хочу поскорее узнать.

У Ани предательски заныло сердце: неужто кто-то проговорился про их неудачную прогулку к ведьме, или еще хуже, кто-то донес информацию про родственницу-самозванку? Ведь леди Юдора вовсе не так глупа, как могло показаться на первый взгляд. Да и встречаются они не часто: за завтраком да иногда за обедом.

До сегодняшнего дня Аня не давала повода усомниться в своих добрых намерениях, и судя по одобрительному киванию во время разговоров о будущих планах, леди Юдора довольна благотворным влиянием кузины на собственную дочь: та остепенилась, все чаще говорит о замужестве, не пререкается, учится, одевается так славно, что многие дамы высшего сословия отвешивают комплименты и спрашивают, где леди Сольвейг откапала такого талантливого портного.

"Все хорошо, все в порядке", — уговаривала себя Аня, поднимаясь по ступеням.

Леди Юдора ожидала дочь в библиотеке. Гостья замка каждый божий день клялась заглянуть на огонек к пыльным книжным полкам, но каждый божий день находились неотложные и очень важные дела — книги продолжали скучать.

— Доброй ночи, леди Юдора, — Аня присела в легком реверансе, здороваясь и прощаясь одновременно.

— Нет, нет, леди Анна, прошу вас остаться. Сольвейг, ты знаешь, скоро прибудет твой отец. — Соль кивнула, — и знаешь, по какому поводу?

Сольвейг стояла напротив сидящей матери, спиной к кузине, а потому вместо ответа повернулась к Ане и скорбно взглянула не нее. И в этом взгляде было столько безнадеги, столько отчаяния, что Земная дернулась было жалеть несчастную, но ее остановила старшая леди:

— У меня день рождения, Соль, — расстройство дочери, конечно же, не ускользнуло от внимания матери: она поднялась и порывисто обняла свое чадо.

Соль прижалась к матери и расплакалась. Аня кинулась было за водой, но уже в дверях сообразила, что до сих пор не знает, где здесь кухня. Пришлось звать слуг на помощь. Воду принесли, когда девушка уже совсем успокоилась.

— Милая, любимая моя Сольвейг. Прошу тебя, не расстраивайся. Давай лучше ты пошьешь мне новое платье, да такое, чтобы я была всех краше на балу, что мы устроим в мою честь.

Услышать такую просьбу от родной матери было для Сольвейг лучшей из наград, наипервейшим признанием ее таланта.

— Мама, обещаю, ты будешь самая красивая!

Не вдаваясь в подробности, леди Юдора объяснила, что планирует праздновать день рождения в имении семьи на том берегу озера, что будет приглашено очень много гостей, возможно даже, что его императорское сиятельство почтит прием своим присутствием.

Затем настало время прощаться. Однако, перед тем как лечь спать, Аня быстро набросала пару строк и отправила записку Касперу Керберосу — вот удивится он!

Утро началось не с перезвона птиц, что уже стало традиционным, а с перестука в дверь.

— Аня, ты проспала! Ты все проспала! Поднимайся! — как всегда, не дождавшись приглашения войти, Сольвейг ворвалась ураганом, подлетела к тяжелым портьерам и рывком открыла путь ярким солнечным стрелам. Затем улетела вновь в гостиную комнату, а уже оттуда Аня слышала приглушенный одеждами голос, наверняка из гардеробной:

— В гостевой комнате нас ждет господин главный страж Кастор Керберос, с ним же в нетерпении ожидает господин музыкант Пэйон Поликапрос. Сегодня первое число кветения месяца, а ты предаешься лени, несмотря на огромную кучу дел.

Ане действительно было наплевать на огромную кучу дел, хотелось лениться и валяться в постели, не вставать, кушать и спать, кушать и спать…

— Черт! Какое число, говоришь, сегодня?

— Первое кветения. — Соль стояла с ворохом одежды в дверях опочивальни, позади маячила служанка, пришедшая в очередной раз поработать водопроводом и поиздеваться над Аниной шевелюрой.

Брюнетка лениво потянулась и поудобнее устроилась на боку, за что была одарена гневным и красноречивым взглядом блондинки, бросившей одежду прямо на пол и в развороте пригрозившей:

— Если через десять минут тебя не будет в гостиной, я приведу их сюда! — и вышла, хлопнув дверью.

Аня немного покривлялась в спину ушедшей кузины, отбросила одеяло и попыталась подняться. С первого раза не получилось: слабость в ногах, безразличие во взгляде.

— Давай уже, что ли, Маша, одеваться. Слышала, как осерчала наследница?

Служанку, конечно же звали не Маша, а как-то очень по-экзотически, но с согласия оной, Аня величала девушку исконно русским именем.

"Чертов синдром! Чертово новолуние! Чертово состояние!", — ругалась Аня в процессе причесывания родовой гордости — копны черных, как смоль волос. "Как, блин, пережить эти чертовы дни без современных приспособлений?!"

За две недели пребывания в мире магии Аня научилась жить по внутренним часам. Мобильник приказал долго жить еще чертову дюжину дней назад. А часы обитали лишь в столовой, напоминая едокам, что негоже засиживаться за столом и набивать чрево всякими вредными для фигуры вкусностями.

Проплыв по волнам любимой парадной лестницы, Аня свернула налево в арку и показалась на глаза гостям. Те вольготно расположившись на диванах друг напротив друга, премило беседовали и прятали скабрезные улыбочки в чашках с чаем. Леди Соль восседала в единственном кресле лицом ко входу и на правах хозяйки положения решила поиздеваться над кузиной, предложив просто:

— Присаживайтесь, леди Анна.

"Ах, так, змеюка, ты решила поиграть? Ну, так подавись своими приличиями!", — Аня направилась к дивану напротив музыканта и, плюхнувшись на подушки, потянулась за сушкой. Неосторожное, но запланированное движение рукой, открыло взгляду композитора много больше, чем планировало неглубокое декольте, Аня подмигнула застывшему изваянию по имени Пэйон и повернулась к ночному стражу, фривольно закидывая ногу на ногу и опираясь локтем о спинку дивана.

— Как ваше ночное дежурство, господин Керберос? — и не дождавшись ответа: — Многоуважаемый Пэйон, вы сделали уже наброски сцен? Вы знаете, что леди Сольвейг ночь не спала, все вздыхала, справится ли с задачей? Ах, ну что же мы сидим, время-то идет!? Господин Кастор, вы составите нам компанию?

И направилась в сторону парадного выхода в сад. В гостиной послышался звон фарфора и торопливые шаги спешащих за Аней гостей. Первой брюнетку догнала кузина.

— Ты что, не в духе? — зашипела змея. — Какая муха тебя укусила?

— Гадостная муха меня укусила, Соль. Ближайшие несколько дней меня вообще закусают мухи. Я спать хочу, — чуть не плача, заголосила Аня. — Я кушать хочу и спать. Долго. И видеть никого не хочу. Сорвусь, не сдержусь, обижу кого-нибудь.

— Ну, тогда иди спать! — вспылила Соль.

Аня на такой выпад отреагировала относительно спокойно:

— Нет, уж, запланировали мы репетицию и поездку, значит, делаем так, как планировали. — сказала, как отрезала, а затем просяще: — Мне надо с господином Керберосом поговорить.

Сольвейг понимающе кивнула, схватила за руку блондина и побежала вперед. Аня осталась стоять. На расстоянии двух метров, боясь пошевелиться, пребывал в смятении Кастор Керберос.

— Кастор, — Аня очень пристально и очень серьезно взглянула на мужчину. — Вы получили мою записку? — Кивок в ответ. — Вы сможете организовать нам охрану? Из людей, которые не станут задавать вопросы.

— Вы хотите снова посетить склеп? — прозвучала догадка. Аня кивнула. — Да, у меня есть такие люди. — И снова замолчал, стоял и смотрел. Ждал.

— Я расскажу вам историю. — Аня двинулась вдоль зеленой стены. — Далеко-далеко отсюда лежит неизвестная этому миру земля, она плодородна, населена людьми, прогрессивна и абсолютно амагична. Лишь единицы имеют возможность плести чары. Я из тех мест. У меня были родные, но они ушли, у меня был муж, но и он покинул эту грешную землю. У меня осталось много денег, но кроме материального, меня ничто там не держало. Я заплатила за свою свободу, отдав практически все, что имела. И оказалась здесь. С частью вещей. Тех, которые вы видели. Их я "прихватила" случайно. Как оказалось, вещи того мира незнакомы вашему, но могут оказаться полезными. Я могу оказаться полезной. Никто, кроме вас еще не знает о склепе. Леди Сольвейг я поведаю секрет сегодня, прошу вас, подыграйте мне.

В ответ лишь шелест гравия под ногами. Аня резко обернулась, остановившись, Кастор, не заметив маневра девушки, сделал еще шаг и наткнулся на преграду, которая в свою очередь не успела сориентироваться и шлепнулась на землю. Капитан, бормоча извинения, бросился на помощь, наклонился, чтобы помочь и был взят в плен: Аня ухватила ворот камзола, потянула на себя и поцеловала стража. Кастор упал на колени; не в силах оторваться от девичьих губ, он задыхался, колол ладонь острыми камнями, молил Высших остановить время. Аня же, пребывая на пике эмоциональности, путала пальцы в волосах капитана, впивалась в его губы и все никак не могла отпустить. Секунды превратились в вечность, затянули двоих в бездну водоворота, казалось, пути обратно нет.

— Леди Анна, вы не заблудились?

"Как не вовремя!" — подумал капитан.

"Как вовремя!" — пронеслось в голове Ани, еще чуть-чуть и она не смогла бы остановиться.

Сердце ломало грудную клетку, пытаясь выбраться наружу, взгляд пытался зацепиться хоть за какую-то деталь зеленого экстерьера, но находил лишь влажные зовущие уста.

— Сольвейг, мы заблудились. Забери нас, пожалуйста. — Аня наконец отвлеклась.

— А вот и мы, — леди Сольвейг выпрыгнула из-за изумрудной стены, схватила капитана Кербероса за руку и помчалась прочь с криком: — Догоняйте!

Лорд Пэйон включился в игру, завладел Аниной ладошкой и потянул за собой. Сольвейг искрилась радостью: прыгала, словно маленькая девочка, кружилась, поднимая руки над головой, проскальзывала под рукой капитана и все смеялась, смеялась.

Только вышедшая на балкон своей комнаты леди Юдора не могла нарадоваться: ее дочь все такая же маленькая, но уже такая взрослая. Она выражает свои чувства и переживания так по-детски, хотя эмоции переживает уже совсем взрослые. Девочка светится, когда рядом Кастор Керберос, как жаль, что скоро ее сердце разобьется.

Летний театр жил своей собственной жизнью: художники рисовали новые декорации, оркестр проигрывал миниатюры, танцовщицы разминались, актеры гримасничали. Но стоило на подмостках появиться художественному руководителю в лице Пэйона Поликапроса, как казалось бы неподвальная укрощению стихия превратилась в послушную дрессированную обезьянку — труппа явно уважала своего руководителя.

— Итак господа, начнем. Главные роли уже распределены, сценарий готов, но необходимо утвердить его у нашего мецената.

"Черт!", — Аня совсем забыла про обещанные деньги! Аня богата, но не имеет наличности.

— Соль, — заговорщицки зашептала Земная, — а кому продать один из моих камней, чтобы денег наличных раздобыть?

— Каких денег? — леди Сольвейг не отрываясь смотрела на руководящего процессом блондина.

— Золото где взять?

— У папы.

— У какого папы?

— У моего.

— А где твой папа?

— Так скоро же приедет.

— А если деньги сейчас нужны?

Наконец сообразив, чего от нее хотят, блондинка повернулась к Ане. Задумалась и выдала:

— У мамы попрошу!

Аня закатила глаза:

— Отлично, в обед и попросим.

А тем временем действо началось: на сцене оказалась самая настоящая лошадь, тянувшая за собой плуг из папье-маше, за плугом шла девушка, то ли от непосильной работы, то ли от жары постоянно вытиравшая лоб. На Аню нашла оторопь.

Дальше больше: появился некто с кнутом и начал нещадно хлестать девушку, приговаривая "Работай лучше — заслужишь больше!" Анне Александровне насилие над трудовым классом не понравилось:

— Стоп! Что это?

— Рабыня Золушка, — ответствовал художественный руководитель.

— Мать моя женщина! Это я образно вчера сказала — рабыня. Вот черт!

Через полчаса пересказа истории и уточнения деталей, действие первое стартовало: мечущаяся крошка Золушка, бегала от чайников и поварешек к злым сестрам и мачехе, терла полы и ночь напролет шила бальные наряды. По настоятельным просьбам труппы, Ане пришлось несколько раз подряд продекламировать приказной монолог злой мачехи в стихах с раздачей указаний бедной Золушке.

Когда дошли до сцены превращения тыквы в карету, запнулись, обсуждая декорации.

— А нельзя ли применить немного магии, чтобы создать иллюзию превращения, а уж потом предоставить зрителю настоящую карету? — спросила амагичная девушка.

Абсолютно все осуждающе уставились на Аню. Ситуацию объяснила Соль:

— Магия иллюзий требует очень больших затрат энергии, а это, соответственно, очень дорого.

Аня понимающе закивала, в ее мире любое волшебство преображения сводилось на нет при отсутствии финансирования.

— Вы можете легко исправить эту ситуацию, — слишком близко прозвучал голос капитана, Аня едва сдержалась, от того, чтобы не отклонить голову назад: Кастор сидел на один ряд дальше от сцены, прямо за спинами леди. Порыв сдержать удалось, но не биение сердца: в ушах зазвенело, грудь сдавило, перед глазами заплясали цветные кляксы, ноги онемели. — Ваша серьга, леди… Она поможет.

Трезвый расчет — вот что приведет Анины мысли в порядок.

— Господин Пэйон, взгляните на это, — Аня протянула только что снятую серьгу молодому человеку, — вы найдете мага, который сделает вам иллюзию?

— Я знаю такого! — вмешалась Сольвейг, — он и денег не возьмет.

Глаза девушки горели жертвенным огнем, Сольвейг от осознания собственной гениальности ерзала на скамье, не могла усидеть на месте.

— Я попрошу Нардо, он с удовольствием поможет.

— Вот и отлично, — блондин вернул серьгу с благодарственным кивком, — продолжаем.

Анна Александровна развернулась, чтобы вернуться на свое место, но натолкнулась на лукавый взгляд капитана: живот скрутило так сильно, что цветные кляксы заполнили все пространство перед глазами, превращаясь в сплошное цветное месиво, в горле пересохло, воздуха стало не хватать.

Застегивая серьгу, Аня специально очень сильно придавила мочку уха. Боль подействовала отрезвляюще и на скамью присела уже полностью овладевшая собой Снежная Королева.

Представление продолжалось и все было хорошо до момента потери туфельки.

— А почему бы, дорогой вы наш творец, не вовлечь в спектакль зрителей?

Пэйон нахмурил брови, вызвав вздох умиления у Сольвейг.

— А давайте Золушка, убегая от принца, потеряет туфельку вот на этих ступенях, — Аня мелкими шажками стала подниматься на сцену по приставленной лестнице как раз напротив прохода между рядами. — Вот тут они расстаются, потому что уже бьет полночь, вот сюда Золушка бежит, спускается на несколько ступеней и теряет туфельку, затем убегает в зал. Принц же останавливается тут, у края сцены, и горюет с туфелькой в руках почти на коленях у первых рядов.

Конечно же, в классические каноны театрализованных представлений средневековья не входило вовлечение зрителей в процесс повествования, никто никогда ничего похожего не делал. Посему после предложения Ани в воздух не взлетели головные уборы и троекратное "ура", лишь пение птиц разрезало тишину. А потом внезапно заговорили все и одновременно:

— Это чудесно!

— Это провокационно!

— Это невозможно!

И еще очень-очень много эпитетов.

— Сольвейг, вы обязательно должны сделать нам головные уборы из крашенных страусовых перьев на юбилей вашей матушки. Не пора ли нам собираться?

Нельзя прерывать мыслительный процесс и трудовую деятельность. Как только Аня переставала думать по делу, мысли беззастенчиво возвращались к капитанским поцелуям.

— Мама, мы с леди Анной и Кастором Керберосом отправляемся на конную прогулку сразу после обеда.

— Сольвейг, дорогая, может вы поедете не верхом? Я бы не хотела повторения недавнего происшествия.

— Леди Юдора, я обещаю, что больше не буду брать барьеры, бедная лошадка такого натерпелась, — и лукавый взгляд в сторону обедающей Ани, которая высокомерно вздернув носик, отказалась соглашаться с кузиной:

— Леди Юдора, я прослежу за тем, чтобы никто не пострадал. — и очень красноречивый взмах бровями.

— А дорогого Пэйона вы не берете с собой? — как бы невзначай прозвучал вопрос.

Соль лишь покачала головой:

— У него забот полон рот. Мама, не могла бы ты выделить нам некоторую сумму денег в обмен на один из волшебных камней Анны?

Леди Юдора догадывалась, для чего нужны деньги:

— Вам нужны деньги для театра? — девушки синхронно кивнули: — Боюсь, что сейчас ответ вам дать не смогу, но на камень с удовольствием посмотрю. А вечером свяжусь в твоим отцом, милая, и мы решим ваши финансовые вопросы.

На этот раз обе девушки предпочли мужские седла и одежду для верховой езды без широченных и пышных юбок. Аня облачилась в любимые джинсы и высокие замшевые ботфорты, на кожаную куртку, пошитую на заказ, надела меховой жилет с капюшоном. В лесу еще сыро, а на скорости да без лобового стекла насморк подцепить — раз плюнуть.

Леди Сольвейг очень нравился стиль старшей кузины, посему, сверх меры не напрягая мозги, девушка облачилась в похожие одежды, еще раз подчеркнув родовую схожесть.

Отряд из шести всадников во главе с капитаном ожидал девушек на выезде из города. Аня была очень благодарна Кастору за быстроту исполнения просьбы, а господину Пэйону за то, что не попросился с ними. Хотя похвальная увлеченность процессом подготовки, захвативши полностью ум молодого человека, должна была принести очень скорые плоды и Аня искренне радовалась за давнего друга Соль.

— Ну, так куда мы едем, ты можешь наконец объяснить? — как Сольвейг удавалось на ходу, подпрыгивая высоко в воздух, говорить нормальным голосом, для Ани оставалось загадкой.

— Приедем — узнаешь! — шипела брюнетка: холодный ветер в лицо обветривал губы. Вот бы найти в залежах косметики гигиеническую помаду — Аня не признавала других вариантов.

Команда из пяти человек рассредоточилась вокруг склепа, уйдя из поля зрения девушки. Скоро послышалось уханье совы и капитан дал разрешение на свободу действий.

— Мне кажется, я здесь уже была, — слетело с губ Сольвейг.

Аня отреагировала сдержанно:

— Бывает такое частенько. Называется "де-жа-вю". Возможно, тебе снилось это место, или когда-то давно ты слышала легенду о заброшенном кладбище и привидениях в склепе. — брюнетка доставала ключи из тайников.

— Да, наверное, ты права. Страшные истории точно рассказывали про заброшенные кладбища, — Сольвейг засмеялась и отправилась изучать каменные плиты, как и в прошлый раз, которого она не помнила.

Капитан переглянулся с Аней.

Спуск по ступеням, щелчок пальцами, солнышко под потолком и громкий возглас леди:

— Ах!

Пока Сольвейг с расстояния вытянутой руки рассматривала комплекты белья, возмущаясь откровенностью девиц на плакатах, Аня паковала кожаные мешки, предусмотрительно прихваченные из дому.

— Аня, а зачем это все?

— Я покажу тебе дома, что и зачем, дорогая. А пока зажги мне еще одно солнце, пожалуйста.

Леди Соль прошла в неотремонтированную часть помещения и зажгла солнечную дыню. Настала очередь Ани:

— Ах! Ах, ты черт. Соль, это невообразимо. Смотри, что тут!

Восторг, радость, умиление, восхищение — вся гамма чувств не умещалась на Анином лице, выливалась в междометия и возгласы.

Сначала были обнаружены связанные бечевкой стопки старых советских журналов "Сделай сам", затем — нотные тетради, после — гора пластинок, и под конец — старый пожелтевший от времени граммофон.

— Соль, Соль, смотри! Это неимоверно! — Аня судорожно смахивала пыль с крышки, проверяла наличие иголки в головке — все на месте. И даже ручка завода на месте.

Брюнетка покрутила ручку, но скрежет и отсутствие сопротивления обнаружили неисправность аппарата. Однако Аня, как истинный почитатель принципа доведения дел до конца, схватила первую попавшуюся пластинку, бережно положила диск на резиновую подушку и еще нежнее поставила иголку на звуковую дорожку. Затем медленно двинула пальцем по кругу: диск закружился, послышался скрип пыли под иголкой и наконец, динамик, встроенный в крышку, подвывая басом, запел:

— Ничего на свете лучше не-е-ету,

Чем бродить друзьям по белу све-е-ету…

Добавляя скорости оборотам, Аня наконец добилась равномерного воспроизведения мелодии. Сольвейг была поражена:

— Это магия?

— Это технология, Соль. И благодаря этой технологии, мы сделаем наш театр самым знаменитым не только в вашей империи, но и за ее пределами.

Сумок не хватило. Приняв решение о скором возвращении в склеп, девушки вынырнули на свет. Солнце заглядывало в глаза, выглядывая из-за деревьев.

Глава 11

Компания развеселых девушек и молчаливых стражей прибыла к городским воротам в сгущающихся сумерках. Решив, что светить дарами современного мира в замке с крайне консервативными обитателями чревато последствиями, Аня спросила разрешения у капитана временно приютить ее собственные пожитки. Кастор не смел отказать и уже через пять минут езды верхом по гулким и полупустым улицам города, конница оказалась у дверей двухэтажного домика. Люди капитана были крайне молчаливы и у Ани закралось подозрение, что все солдаты немы, однако Керберос поспешил развеять сомнения благородной самозванки.

— Если вы соблаговолите хоть раз порадовать нашу дружелюбную компанию своим присутствием, то мы вам споем и вы удостоверитесь, что их порою заткнуть крайне сложно.

На этой веселой ноте девушки попрощались с капитаном и поспешили домой.

— Соль, мне нужны деньги. Я должна расплатиться со стражниками.

— А зачем мы вообще их брали с собой?

— Ну, знаешь, в лесу всякое водится. Кроме того, не забывай, мы почти на границе с Севером живем. Считай, на пороховой бочке.