Сын генерала Ландарь Юрий
Лекгарета вновь покраснела. Хотя без сомнения это сообщение ей понравилось.
– Мы хотели как-то организовать вашу встречу, – вступил в разговор Гартош, – но не знали как.
– Нет ничего проще. – Лекгарета быстро пришла в себя и обворожительно улыбнулась, что сразу сделало ее симпатичной девушкой. – Пусть приходит вечером к большому костру. Там и встретимся.
Не говоря больше ни слова, она развернула коня и двинулась обратно.
– Он обязательно придет! – крикнул ей вслед Гартош, и повернулся к друзьям. – Кто бы мог подумать, но видимо Алькон, ты прав, насчет любви.
Встреча двух потенциальных влюбленных чуть не сорвалась. И из-за кого! Из-за Тереса! Терес уперся рогом и ни в какую не хотел идти на встречу с объектом своих воздыханий. Он, видите ли, стесняется. Ему, видите ли, нечего ей сказать. Он, видите ли, недостоин встречаться с дочкой тартского князя. И прочая ерунда. Пришлось друзьям обложить Тереса со всех сторон. Первым делом надавали на совесть – они ведь старались, а Терес их подводит. Потом на гордость: он ведь тоже не абы кто, а академиер высшей военной академии. И добили самолюбием: такая девушка сама назначила ему свидание. Терес заколебался. Пришлось прибегнуть к крайним мерам. Гартош со скучающим видом заявил.
– Если тебя на этом свидании не будет, на нем будет кто-то другой. Я например. Не пропадать же вечеру.
– Нельзя разочаровывать девушку. – Тут же подхватил Алькон. – И я готов оспорить кандидатуру Гартоша. Почему на свидание должен идти именно он? Чем я хуже? Ничем!
– Стоп, стоп ребята! – Никор выставил вперед руки. – Если кто и имеет больше всех прав, то это я.
– Это почему?! – взвились Гартош и Алькон.
– А потому! Мы с ней одной нации, и уже долго знакомы. А вас она и в лицо не запомнила.
– Это хорошо, если не запомнила, – тихо вставил Вирон. – Я немного похож на Тереса, и вполне могу за него сойти.
– А ну тихо! – рявкнул Терес. И сунул под нос Вирону, а затем и всем остальным свой кулак. – Я тебе сойду! Я вам так сойду! Я сам буду на этом свидании!
– Вот это по-мужски! – Одобрил Гартош.
Терес понял, что его заманили в ловушку, но идти на попятную уже не мог. Нужно выполнять обещание.
Сопровождаемый ухмылками друзей, их откровенными шутками и полезными советами, он с независимым видом отправился на свидание. Остальные на некотором отдалении.
Лекгарету Терес отыскал быстро, несмотря на тьму народу, и тьму вокруг, – девушка и сама активно искала с ним встречи. Они обменялись несколькими фразами, оглянулись на группу сопровождения и устремились подальше от костра. И здесь Гартоша с друзьями ждало разочарование. В отдалении, Лекгарету и Тереса ожидал слуга с двумя оседланными лошадьми – княжна оказалась очень предусмотрительной. Парочка взлетела в седла и скрылась в ночи, оставив настырных сопровождающих с носом. И чем они там занимались, осталось тайной.
Вернувшийся под утро с довольным видом Терес, хранил гордое молчание. И ни уговоры, ни угрозы не возымели действия. Терес оставался непоколебим. Его друзья строили догадки, иногда самые невероятные и фантастические. Но Терес лишь снисходительно улыбался их неловким попыткам выманить правду. И вскоре от него отстали.
Третий день тарты посвятили борьбе, в основном тартской. Наибольшей популярностью у публики пользовался особый вид борьбы – жирный. Голые борцы – в одних набедренных повязках – обмазывались с ног до головы подогретым бараньим жиром. Жиром же поливалась и площадка для борьбы: несколько сшитых шкур. И можно себе представить, что происходило на этой площадке. Сколько произошло нелепых падений – вызывающих насмешливый хохот у одной половины зрителей, и возмущенный свист у другой.
Лично для себя, в этом виде борьбы, Гартош не увидел ничего полезного, или хотя бы забавного. Чтобы заслужить благосклонность у зрителей, борцы старались изо всех сил, но у Гартоша они вызывали только жалость. Побеждал здесь не самый сильный, или умелый, а самый изворотливый. И где можно реально применить опыт этой борьбы, виктанийцы не представляли. Алькон предположил, что эти навыки могут пригодиться в бане, если вдруг придется отбиваться от толпы сексуально озабоченных мужиков. Разве что…
Гартош радовался, что ему не пришлось участвовать в этом цирке. Но от традиционной тартской борьбы, ему было не отвертеться. Они с Никором не участвовали в борьбе за чемпионство: это было личным выяснением отношений между родом Осколов, и родом Сертеров.
Сперва состязались сильнейшие борцы Тарта. И представители Юквара проиграли своим соседям, борцам из Жирта. Гартош видел, какое разочарование царило среди хозяев. Создалось впечатление, что умер кто-то очень близкий всем человек. Хотя и тогда, вероятно, горя было бы меньше. Но ничем помочь юкварцам он не мог, напротив, он собирался усилить это горе победой над Никором.
Но, как оказалось, мечтал Гартош напрасно. Никор не зря был так уверен в своей победе, тартской борьбой он владел в совершенстве. И не проиграть на первой же минуте, Гартошу помогли его сила, природная ловкость, и кой-какие навыки. Но все равно, площадку для борьбы он покинул под улюлюканье тартских зрителей.
– Начало положено! – радостно потирал руки после поединка Никор.
– Ничего, ничего, у вас впереди еще ховарская борьба, а потом фехтование и кулачные бои, – в общем-то, беззлобно ответил Гартош, разминая вывернутое плечо.
Никор снисходительно рассмеялся.
– Ховарская борьба! Смех один. Нашу жирную борьбу и то смотреть интересней.
– Не скажи, – вмешался в разговор Сирел. – Против умелого бойца, и двух ваших хваленых борцов маловато будет. А то и трех.
– Твои слова можно передать моему отцу? – вкрадчиво спросил Никор.
– Можешь передать. – Твердо ответил Сирел.
И судя по тому, что объявили вслед за этим, слова Сирела были переданы и услышаны. После схватки в ховарской борьбе Никора и Гартоша, Сирел встретится с двумя лучшими тартскими борцами.
– Справишься? – с легкой тревогой спросил Гартош.
Сирел молча и утвердительно кивнул.
Повторный поединок с Никором, теперь уже в ховарской борьбе, Гартош проводил хорошо отдохнувший и проинструктированный Сирелом. И теперь пришел триумф виктанийцев. Никор был, конечно, знаком с ховарской борьбой не понаслышке, и кой-чего умел, но тягаться с лучшим борцом среди второлеток Южной Высшей Военной Академии, ему оказалось не под силу. Хотя нужно признать, этот поединок не вызвал такого ажиотажа как первый. Тарты не очень уважительно относились к ховарской борьбе. Не очень расстроился и Никор.
– Один, один, – великодушно согласился он, смотря на сияющее лицо Гартоша.
Для Никора эта победа была то же самое, как если бы Гартош его переплюнул, в прямом смысле слова. А вот бой Сирела с двумя лучшими борцами в тартской борьбе, получил большую огласку, и вызвал немалый интерес. И заслуга в этом была именно Сирела. Он победил всех своих соперников в ховарской борьбе (в том числе и жеранцев), причем сделал это так эффектно, что расшевелил публику, до этого не особо обращающую внимание на поединщиков. И вот теперь он один против двоих.
На площадку вышли два борца: один представитель Жирта, другой Юквара. Мощные фигуры, бугрящиеся мышцы, на свирепых лицах решимость поломать любого кто попадет к ним в руки. Вышедший вслед за ними, в общем-то, немаленький Сирел, выглядел как-то несерьезно. Публика встретила его появление двояко: в основном насмешливо, но были и одобряющие крики. Видимо нашлись смельчаки, поставившие деньги на виктанийца, все-таки он неплохо показал себя в предыдущих боях. Да и земляков из Виктании здесь оказалось немало.
Судья ударил в гонг, и переглянувшись, тарты начали обходить своего нового виктанийского друга с разных сторон. Непримиримые до сего момента соперники, забыли на время свои разногласия, и сейчас с особым удовольствием собирались надрать задницу этому выскочке.
Спокойно дождавшись, когда его соперники разойдутся окончательно, Сирел рванул к ближайшему из них и, поднырнув под широко расставленные руки, нанес сильный удар в корпус. Затем, выскочив за спиной тарта, ударил пяткой в тот же бок. Не было видно, чтобы тарт особо пострадал, борцы такого класса могли долго терпеть боль, но начало было положено, Сирел показал, что не намерен бегать от соперников. Второй тарт действовал более осторожно и собрано. Он несколькими быстрыми движениями попытался взять Сирела в захват. Тот нанес по рукам борца пару сильных ударов, а затем дал захватить свою ногу. Зачем он это сделал, стало ясно несколько мгновений позже. Борец стал выкручивать виктанийцу ногу, и Сирел пользуясь руками тарта как подставкой и рычагом, нанес ему сильнейший удар в незащищенную голову. Удар в висок был настолько силен, что Гартошу показалось, что он услышал треск ломаемых костей.
Через пару секунд тарт оказался на полу, а Сирел на ногах. Над площадкой повисла напряженная тишина, зрители больше не свистели в адрес Сирела и не подбадривали своих любимцев – только что одного из них вырубили начисто, и многие подозревали что насовсем.
Оставшийся тарт не спешил атаковать, и Сирел напал сам. Он осыпал своего противника ударами со всех сторон. Нанес удар в коленную чашечку, несколько ударов по локтям, еще несколько по печени, и тарт отступил. Он привык держать противника в своих сильных руках: давить, ломать, выворачивать, а не кружиться как медведь на пассике.
В конце концов, Сирел остановился. Загнанный в угол площадки тарт, стоял в стойке кулачного бойца, закрывая руками голову и корпус, о нападении он больше не думал. Всем стало понятно, при желании виктаниец мог измочалить своего соперника, и то, что он не стал этого делать, лишь добавило ему уважения.
Сирел протянул Тарту руку, тот, секунду поколебавшись, пожал ее своей огромной лапищей. Гартош вдруг испугался, что тарт надумает применить какой-нибудь прием, но тот до подлости не опустился. Зрители приветствовали благородный жест виктанийца сдержанными одобрительными криками.
С площадки унесли поверженного борца. Он был жив, но вряд ли скоро сможет выйти на площадку для борьбы. Если вообще сможет.
– Хорошо, что он вырубил борца из Жирта, а не нашего любимца. Тут бы такое началось – Никор провел взглядом выносимое тело, и тихонько пробормотал. – На одного соперника в следующий раз меньше. – И громко добавил. – И я беру свои слова обратно, насчет ховарской борьбы.
В фехтовании принимали участие все виктанийцы. У Гартоша в соперниках ходил само собой Никор, а остальные участвовали в официальных состязаниях. Практически все прибывшие на праздник виктанийцы, прекрасно владели многими видами холодного оружия, особенно преподаватели, да и академиеры слабаками не были. А Сирел так вообще оказался мечником виртуозом.
Вирон и Алькон неплохо показали себя в поединках мечников (здесь им вновь пришлось встретиться с жеранцами), а Терес стал одним из лучших в конно-сабельных состязаниях. Поединщики здесь, как и во всех подобных состязаниях, пользовались защитными щитками и затупленным оружием.
Пришла очередь и Гартоша с Никором решить свой затянувшийся спор.
– Как гость ты имеешь право выбрать оружие, – с легкой улыбкой сказал Никор. – Что выберешь в этот раз?
– Тоже самое. Саблю. Только теперь обойдемся без кинжалов.
Никор удивленно приподнял бровь.
– Почему ты вновь выбрал саблю? Я знаю, ты один из лучших мечников в своей группе, и был уверен, что выберешь именно меч.
Гартош пожал плечами.
– Мы тогда с тобой дрались на саблях, я подумал, зачем изменять традициям.
– Как хочешь. Сабля так сабля. Хотя, если честно, я готовился к поединку на мечах.
– Извини, что разочаровал тебя.
Никор рассмеялся.
– Нисколько! Сабля, это мое любимое оружие.
– Тогда за дело!
Они вышли на круглую площадку, посыпанную крупным желтым песком. Гартош ковырнул носком сапога.
– Хороший песок, крупный.
Никор улыбнулся в ответ.
– Я думаю, что в этот раз обойдемся без прошлых фокусов.
Ударил гонг и поединок начался. Со звоном встретились и разлетелись сабли, не сговариваясь, Гартош и Никор обошлись без прощупываний и вступили в настоящую рубку. Наставники Гартоша недовольно хмурились, академиер начал поединок не совсем так как его учили и как планировали. Судя по возмущенным возгласам со стороны тартов, Никор также поступил по-своему. Лишь лорд Шаркор наблюдал за поединком молча.
А Гартош отбросил все домашние заготовки и доверился своему инстинкту и реакции. К тому же фехтовать с таким великолепным бойцом как Никор, было одним удовольствием, тем более зная, что этот поединок не до смерти.
Быстрые и мощные атаки Никора сменялись атаками Гартоша, и пока никто не смог найти слабинку у другого. Попытка Гартоша (впрочем, без всякой надежды на успех) еще раз попробовать выбить саблю из рук противника, закончились тем, что Гартош чуть сам не потерял оружие. Он отступил и выразительно посмотрел на Никора – растешь малыш. Взгляд Никора ответил не менее выразительно – мы и не такое умеем. Умел он действительно многое: атаки снизу сменялись атаками сверху и сбоку, колющие, рубящие, комбинированные удары, попытки заманить противника в ловушку. Но и Гартош с пользой провел этот месяц, и ни в чем не уступал тарту.
Бой продолжался уже около получаса, и все шло к тому, что победит самый выносливый. Зрители начали терять терпение, уже не было подбадривающих криков, советов, одобрений или осуждений. Потерял терпение и князь Юквара. Он подал знак судье, и тот остановил бой.
– Достаточно, – сказал лорд Шаркор. – Вы показали себя отличными бойцами, достойными друг друга. И я думаю, что для побратимов не так уж важно кто сильней. Или я ошибаюсь?
Никор и Гартош переглянулись и воткнули сабли в песок. Честно говоря, ни одному, ни другому особо не улыбалось продолжать этот бой: оба порядком устали, а исход боя как был неясен вначале, так был неясен и сейчас.
– Мне кажется, что на этом можно закончить – Никор вопросительно посмотрел на Гартоша.
– Согласен, – кивнул тот.
– Вот и хорошо. Отдыхайте, веселитесь. Я так понимаю, что в кулачных боях и в поднятии тяжестей вы принимать участие не будете, так что у вас есть свободных два дня. – Князь Юквара развернулся и уже уходя, бросил сыну. Через два дня будь готов. Лекгарета спуску не даст.
Два дня пролетели как один. Друзья в точности постарались выполнить указания лорда Шаркора. Было выпито изрядное количество спиртного. Было посещение всех состязаний, где хоть и не участвовали, но очень бурно болели – все равно за кого. И самое главное: была еще одна незабываемая ночь, проведенная в компании с веселыми жрицами Фритты. Только ради этого стоило приехать в Рикгет – девочки здесь оказались отменные.
А скачки Никор все-таки выиграл. Гартош подшучивал, что здесь главная заслуга не Никора, а Тереса. Перед скачками он всю ночь провел вместе с Лекгаретой, и на утро та выглядела несколько утомленной. Никор без разговоров выставил Тересу несколько бутылок отличного вина, которые тут же опустошили.
Расставались Гартош с Никором, как настоящие друзья. О схватке на берегу Акары оба вспоминали с иронией, и даже были рады, что она состоялась. Ведь именно из-за нее Гартош оказался в Рикгете, где славно повеселился со своими друзьями и побратимом, и даже нашел новых друзей среди тартов. На прощание Никор взял со своих новых друзей слово – на следующий год они снова приедут в Рикгет.
VII
В конце третьего года обучения, лучшим академиерам поручили очень важное задание – помочь королевству Ларф в борьбе с нечистью. Нечисть особенно досаждала именно этому королевству. Легенды говорили, что давным-давно, один из королей Ларфа, проклял свой народ за то, что они изменили своим богам и приняли чужих. С тех пор нечисть изрядно портила кровь жителям этого королевства.
Бывали времена, когда кровожадные вампиры, вурдалаки, оборотни, зомби и прочие, буквально опустошали многострадальный Ларф и даже организовано переходили границы с сопредельными государствами. Добирались они и до Виктании.
Врага бить легче на его же территории, и все государства расположенные к западу от Межевых гор – кроме Волшебного Королевства – выделяли воинов и магов для борьбы с этим злом в самом Ларфе. Пока нечисть не особенно злобствовала, силы для ее успокоения требовались небольшие – и соответственно наоборот.
Сейчас как раз наступил неопределенный период. После многолетнего затишья нечисть оживилась и вышла за пределы своих резерваций (на территории Ларфа существовали анклавы, целиком заселенные нечистью). Вообще то, этому оживлению предшествовало наступление людей на эти резервации, которое правда захлебнулось в собственной крови. Нечисть немного очухалась от нанесенных людьми потерь, выждала, и вышла мстить. Короли и императоры Галофского договора, уже были не рады, что затронули эту язву на теле Ларфа, но ведь так хотелось одним махом покончить с многовековым проклятьем. И вот теперь в Ларф стягивались дополнительные силы.
Обычно туда посылались выпускники военных и магических академий, но руководители военного ведомства Виктании решили, что и девятнадцатилетним парням, – а именно столько в среднем исполнилось академиерам третьего года обучения – вполне по силам эта задача, и что им пора применить полученные знания на практике. Таким образом Гартош и его друзья готовились к экспедиции в Ларф.
Мишар – преподаватель по борьбе с нечистью – вел инструктаж академиеров перед их отправкой в Ларф.
– Вампиры есть разных видов. Известные нам вампиры делятся на три основных группы: чистые вампиры, энергетические вампиры и обращенные вампиры. Они очень разные и объединяет их только одно: употребление крови в качестве основной или неосновной пищи.
На чистых вампирах особо останавливаться не будем. Эта раса в нашем мире практически не встречается. Вместо того чтобы есть мясо, как обычные люди, они пьют кровь. Этим-то они от нас и отличаются. Можно сказать, что они отличаются более изысканным вкусом.
Мишар рассмеялся своей шутке. Правда эта шутка уже всем изрядно набила оскому, Мишар ее вставлял при любом упоминании о вампирах. Гартош выразительно посмотрел на Алькона, тот не менее выразительно закатил глаза. Увидев, что его шутка не произвела на академиеров должного впечатления, Мишар продолжил свой рассказ, уже серьезно.
– Энергетические вампиры самые опасные для обычных людей. Потеряв, по какой-либо причине свою жизненную энергию, они восполняют ее за счет других людей. Обычно они высасывают ее вместе с кровью. Поэтому-то их и называют энергетическими вампирами. У них есть еще одна, очень неприятная особенность. Они могут выпить с человека лишь часть его жизненной энергии, тем самым ненадолго оставив его в живых. Из этих несчастных и получаются обращенные вампиры.
Обращенным вампирам так же необходимо пополнять запасы жизненной энергии за счет обычных людей. Они конечно намного слабее энергетических, но тоже очень опасны.
И те и другие обладают огромной физической силой и живучестью. Чтобы убить обращенного вампира, нужно обязательно отрубить ему голову, причем желательно, чтобы в составе материала, из которого сделано оружие, входило серебро или его аналоги. А против энергетических вампиров, вообще без специального оружия лучше не выходить. Даже расчлененные обычным оружием они могут выжить. Так что если узнаете, что в секторе, где вы будете патрулировать, появилась энергетическая нечисть – они же высшая нечисть, – требуйте себе оружие из специальных сплавов. Такое оружие еще обычно заряжается магией.
Академиеры уже многое знали о вампирах, оборотнях, вурдалаках и зомби, но сейчас, перед самой отправкой к ним в гости, речь Мишара произвела на них особое впечатление. Если Мишар не сгущает краски, то дело их там ждет весьма жаркое. Академиеры это уже поняли, и начали потихоньку задавать уточняющие вопросы, знание которых имело жизненное значение.
– Почему нам сразу не выдадут специальное оружие?
Мишар как можно подробней и доступней отвечал на каждый вопрос.
– По прибытии вам выдадут посеребренное оружие. Оно вполне эффективно с обращенными вампирами, вурдалаками и зомби, в общем, с низшей нечистью, да и при определенной сноровке ним можно справиться и с оборотнями, энергетическими вурдалаками и вампирами. Но здесь лучше подстраховаться. Как только узнаете, что на горизонте появился кто-нибудь из высшей нечисти, любой ценой постарайтесь раздобыть себе более эффективное оружие. А не получите вы его по той простой причине, что оно слишком дорого. И ни одна страна не в состоянии снабдить им всех посылаемых в Ларф. Оно выдается только в исключительных случаях, когда абсолютно точно известно о наличии высшей нечисти.
– А обращенная нечисть может превратить человека в себе подобного?
– Нет. Ни обращенным вампирам, ни обращенным вурдалакам это не под силу. Они могут человека только убить, выпив с кровью энергию жизни – как это делают вампиры, или, съев ее вместе с каким-нибудь органом – как это делают вурдалаки.
– Не вижу разницы, буду я обескровлен или съеден обращенными, или энергетическими. Одинаково я буду мертв, и мне будет все равно, – наклонившись к Алькону, негромко сказал Гартош.
Но Мишар услышал его слова и живо отреагировал.
– Не скажи, Гартош, не скажи, разница есть. Тебе-то может будет и все равно, но твоим товарищам как раз наоборот. – В голосе преподавателя сквозила легкая ирония. – Если ты достанешься обращенным, то из тебя получится хороший свежий труп, из которого местные умельцы создадут зомби. А из всей той нечисти, которая водится в Ларфе, зомби самые предсказуемые, и с ними легче всего бороться. Относительно легче. У них напрочь отсутствует разум, и движет ними только одно – желание убивать. А вот если тобой полакомятся энергетические вампиры или вурдалаки, тогда дело будет обстоять гораздо хуже. В лагере противника станет на одного сильного противника больше. Ведь при тебе останутся твои знания, твой, какой бы то ни было жизненный опыт. Правда будет недостаток жизненной энергии, и наверняка попытаешься восполнить ее за счет своих товарищей. Улавливаешь разницу.
– Улавливаю… – От перспективы, которую нарисовал ему главный спец академии по нечисти, Гартошу стало немного не по себе, но возник новый вопрос и Оскол его задал. – Господин Мишар, разница между вампирами и вурдалаками та, что одни пьют нашу кровь, а другие кушают?
– Именно так, Гартош, именно так.
– Но если вурдалак, я имею в виду, энергетический вурдалак, съест у меня, скажем печень, или сердце, то как я после этого могу жить, хотя бы в качестве обращенного вурдалака?
– Хороший вопрос, академиер. Показывает, что у тебя иногда срабатывает логическое мышление. Энергетический вурдалак не съедает у тебя жизненно важный орган, полностью не съедает. Он так, надкусит кусочек, и все – ты вурдалак. И восстановить утраченное ты сможешь, только убив живого человека.
– Спасибо, господин Мишар, вы все доходчиво объяснили, – вежливо поблагодарил Гартош и окинул плотоядным взглядом группу, подбирая себе самых аппетитных товарищей.
У некоторых его взгляд вызвал лишь легкую усмешку, а других заставил понервничать. Кое-кто даже стал прикидывать, не прибить ли этого потенциального вампира или вурдалака заранее, пока он не возжелал их плоти всерьез. Терес достал кинжал с серебряной насечкой, и выразительно поковырял ним воображаемого нечистого Гартоша. Вирон прервал их дуэль взглядов и жестов, задав очередной вопрос.
– Господин Мишар, кто же все-таки создает энергетическую нечисть и оживляет трупы – зомби?
Удрученно вздохнув, Мишар развел руками.
– Вот этого мы как раз и не знаем точно. Есть несколько версий. Они близки по сути, хотя немного и отличаются друг от друга. Некоторые считают, что заправляют там всем оборотни. Как вы знаете, оборотничество-очень сильный вид магии, изменять свое тело под силу только магам очень высокого уровня. На оборотней валят все беды, связанные с нечистью. Другие думают, что оборотни оборотнями, они конечно играют там не последнюю роль – но зомби создают специализирующиеся на этом маги-некроманты. А энергетические твари вообще дело рук демонов – слуг старых богов. Я, например считаю, что здесь не обошлось и без жрецов старых богов – до сих пор не все их храмы уничтожены. А возможно и все эти версии верны, и людям противостоят, как простые маги, так и маги самых различных специализаций, а так же маги очень высокого уровня и жрецы с демонами вместе взятые.
– Как же против такой силищи устоять?
Мишар пожал плечами.
– Устояли ведь. К примеру, я побывал там больше двух десятков раз, и ничего. Мы ведь идем против них не с голыми руками. У нас есть и эффективное оружие, – хотя его все еще недостаточно, на нашей стороне тоже есть маги, и очень сильных среди них немало. А еще синьшелы – этих с самого детства натаскивают на нечисть. Да и жрецы иногда подкидывают кой-чего из своего арсенала храмовой магии: им старые боги как кость в горле. Храмовики утверждают, что даже боги и близкие к ним демоны под личиной простых смертных не гнушаются время от времени поучаствовать в битвах со своими старыми соперниками. Но насколько это правда, утверждать не могу.
– Насчет богов жрецы наверняка приврали, – выразил свое недоверие Алькон. – Если бы в дело вмешались наши боги и служащие им демоны, они бы в один момент справились с ларфийской нечистью.
В задумчивости почесав подбородок, Мишар произнес:
– Не все так просто, Алькон. Разве преподаватели из храмов вам не объясняли, что боги не могут напрямую вмешиваться в дела смертных?
Алькон виновато опустил глаза. Лекции храмовиков не пользовались особой популярностью, и мало кто из академиеров внимательно слушал их болтовню. Мишар чуть заметно улыбнулся, храмовиков недолюбливали не только академиеры, но и другие преподаватели, так что осуждать своих подопечных за нерадивость он не собирался. Правда, теперь приходилось выполнять пробел в их знаниях, устремленные на него взгляды требовали ответа: почему боги не могут вмешиваться?
– Не доведи дух, чтобы боги напрямую вмешивались в наши дела!
Мишар не дал простого и доступного объяснения, разжигая любопытство молодых людей и затягивая интригу. Пауза затянулась. Академиеры недоуменно переглядывались.
– Но почему? – первым не выдержал Гартош.
Вот теперь можно и начать детальный рассказ. Мишар любил, когда его слушали разинув рот.
– Боги слишком сильны, чудовищно сильны. Под их ногами мы меньше значим, чем муравьи под нашими. А теперь представьте, что будет, если скажем, ты Алькон, решил помочь муравьям выкопать норку?
– Что будет?
– Ты возьмешь палку, и попытаешься углубить и расширить муравьиный дом. Так?
– Лучше лопату.
– Еще лучше, точнее хуже.
– Все понятно, – проявил сообразительность Гартош. – Дом он их разрушит, а муравьев передавит.
– Так вот, у нас с богами еще большая разница, чем у нас с муравьями. Вы представляете, что будет, если они захотят нам помочь?
– Будет большая беда, – подытожил один из академиеров.
– Вот-вот.
– Но ведь как-то они вмешиваются?
– Вмешиваются, но не лично, а через своих непосредственных слуг: демонов, духов различного уровня, тех же жрецов. Иногда они непосредственно контактируют с магами, правителями, и прочими влиятельными людьми. А случается и до совсем простых людей снисходят. Правда, после этого, эти люди перестают считаться простыми.
– Вроде святого Антория? – Вспомнил легенду о деяниях обычного лекаря Вирон. После того, как его ночью посетил сам Гретеон, Анторий остановил войну между Тартом и Виктанией. Позже его признали святым.
– Именно, – подтвердил Мишар.
– И что, боги не могут, вот так запросто появиться среди людей?
– Могут, Алькон, могут. Иногда они лично появляются среди людей. Но для этого они должны оставить часть своей силы за пределами мира смертных. Мало кто при этом может рассмотреть в них богов. Можно разговаривать с ними, общаться, и не догадываться что это бог.
– Получается, что они становятся такими же уязвимыми, как простой смертный?
– Ну, не так уж они уязвимы, как ты думаешь Гартош. Сила при них все-таки остается немалая.
– Так почему же, в конце концов, они не очистят Ларф от нечисти?
– Да потому, что с той стороны тоже стоят и боги и демоны. И они тоже поддерживают своих приверженцев. А если они столкнутся напрямую, в полную силу, боюсь, что от Ларфа ничего не останется. А может и не только от Ларфа, – Мишар немного помолчал. – С богами мы немного разобрались, вернемся к нечисти. С вампирами, надеюсь, вам более-менее понятно, с вурдалаками тоже. Оборотни… С ними посложнее. Большинство знающих людей думает, что оборотни, это оставшиеся со старыми богами и прильнувшие к ним позже маги, у которых хватает сил и умения изменять свое тело. Ничего особенного в оборотничестве нет, это особый вид магии, немного схожий с лекарской магией. Правда здесь уровень повыше, изменить свое тело, тем более, полностью изменить, это не рану какую-нибудь заживить или хворь выгнать.
– И что дает оборотням их превращение? Почему не направить силу не на изменение своего тела, а на своих противников? Разве так не было бы эффективней?
– Это кому как. Боевая магия и магия изменения тела, это разные виды магии, и каждому даются по-разному. Сильный боевой маг может не уметь изменять свое тело, и наоборот, маг, владеющий оборотничеством, не в должной степени владеет боевой магией. А что это им дает? Измененное тело, как правило, более быстрое, сильное и устрашающее. С ним можно обойтись и без оружия, достаточно своих когтей, зубов, или кто там еще себе что придумает.
Мишар вопрошающе посмотрел на академиеров. Пока дополнительных вопросов не возникло.
– Теперь к зомби. Как вы знаете, это поставленные на ноги мертвецы, трупы. У них безмерная жажда убивать. Чем свежее и полнее труп, тем он опасней. Действуют они однообразно и предсказуемо, никакой выдумки, никаких эмоций. С ними можно справиться и простым оружием, главное помельче их расчленить.
– А оружие с серебром?
– Тогда еще проще. Достаточно одного, двух ударов, и они трупы. Снова.
– А если против них применить, то, специальное оружие о котором вы говорили? – не унимался Алькон.
– Можно сказать, что это непростительная роскошь. Кстати, это оружие называют лакиритовым, а сплав, из которого его делают – лакирит. Если таким оружием, да заряженным магией, хотя бы дотронуться до зомби, то он не только снова становится трупом, но и теряет способность к зомбированию вообще.
– Вы что-то говорили о демонах…
– Демонов мы обсуждать не будем, они появляются крайне редко, и вряд ли вам встретятся. А если встретятся, то тогда вам не поможет и лакиритовое оружие. Так что не забивайте себе голову.
На этой оптимистической ноте инструктаж закончился и академиеры потянулись готовиться к отправке в Ларф.
Переброска в Ларф осуществлялась методом подпространственного перехода. Вирон, Гартош и еще несколько академиеров, могли проделать это самостоятельно, остальным требовалась помощь магов. В поддержку военным академиерам выделили несколько их одногодков из Магической Академии. На двадцать будущих офицеров, готовых к отправке, оказалось пять будущих магов.
Могущие совершить подпространственный переход, отправились в столицу Ларфа – Галоф своим ходом, их же товарищей перебросили опытные в этом деле маги.
Столица королевства Ларф встретила их сыростью, мелким неприятным дождем и холодным ветром. Новоявленным борцам с нечистью выдали посеребренное оружие, и после небольшой волокиты и разбирательства (в неразберихе новичков чуть было не сунули в самое пекло) маленький виктанийский отряд определили в один из пригородов Галофа. Там находилась небольшая резервация нечисти, и пока было более-менее спокойно.
Казарма, в которую распределили виктанийцев, находилась в старом двухэтажном здании. Кроме двадцати пяти молодых академиеров, здесь оказалось столько же кадровых военных и колдунов из Реата, и десяток синьшелов. Казарма была рассчитана на втрое большее количество людей, но сейчас почти пустовала. В Арахене – пригороде Галофа – уже долго длилось затишье, и люди нужны были в других, более беспокойных местах.
Первую неделю новички из Виктании патрулировали пригород в сопровождении кого-нибудь из синьшелов, именно профессиональные борцы с нечистью вводили молодежь в курс дела. Показывали, как безопасней всего изрубить зомби, как нужно защищаться от вампиров и вурдалаков, благо, что последних пока было не много, да и особой агрессивности они не проявляли.
Гартош на всю жизнь запомнил свою первую встречу с нечистью. Виктанийцы патрулировали своеобразную границу между жилой частью Арахена и резервацией. Патрулировали днем, ночью это делали реатцы. Вотерджох – один из синьшелов, прикрепленных к новичкам, немного тяготился своей ролью няньки. Ему бы на свободную охоту, как его друзьям, а не в патруль с молокососами. Но таков приказ.
Это был третий выход пятерки Гартоша: четверо военных и один академиер маг. Друзья без колебаний выбрали своего заводилу в командиры, Лебер из Магической Академии не возражал. Итак: Терес, Алькон, Вирон и Лебер, под командованием Гартоша и в сопровождении Вотерджоха, вышли на очередное патрулирование. Два предыдущих прошли совершенно спокойно – молодежь прошла по кривым улицам Арахена, внимательно осмотрела и изучила все закоулки, и без приключений вернулась в казарму.
Но сегодня с утра, в воздухе висело очень нехорошее предчувствие. Гартош буквально нюхом чуял, что что-то случится. Беспокоились и Вирон с Лебером. Видя их озабоченность, заволновались и Алькон с Тересом, невозмутимым оставался только Вотерджох. Глядя на него, спрятали свою озабоченность и остальные. Спрятали до того момента, пока на одной из улиц не услышали странные шаркающие и скребущие звуки. Звуки приближались со стороны узкого переулка, который уводил в сторону резервации. Пятерка виктанийцев сбилась в кучу, спина к спине, мечи наготове.
– Успокойтесь, – беззлобно буркнул Вотерджох. – Это всего лишь зомби. И судя по звукам трупы, из которых их создали, не первой свежести.
Легко сказать, успокойтесь! Ребята еще ни разу не видели ходячих мертвецов, и правду говоря, не особо стремились с ними познакомиться. Лучше бы и это патрулирование обошлось без эксцессов. Но не судьба. Несмотря на предательскую дрожь в коленках, Гартош попытался взять себя в руки.
– Рассредоточиться, – скомандовал он. – Я с Альконом на ту сторону перекрестка, возьмем их в клещи.
– Отставить, – спокойно распорядился Вотерджох. – Разделяться не стоит. Если врагов слишком много, они оттеснят вас друг от друга и перебьют по одиночке.
Голос Вотерджоха, будничный и даже нудный, напомнил Гартошу голос преподавателя по алхимии, и странное дело, это подействовало успокаивающе. А когда появились зомби, Гартош даже улыбнулся – смотрелись они довольно жалко. Шесть полуразложившихся трупов каким-то чудом держались на ногах, но, завидев (или почувствовав) людей, споро задвигали изуродованными конечностями в их сторону, проявив при этом недвусмысленное желание отведать молодой плоти.
– Смотрите и запоминайте!
Вотерджох выдернул из-за спины меч, и не спеша подобрался к ближайшему зомби. Движения синьшела были экономичны и точны. Взмах, и упала отрубленная рука. Еще взмах, вторая рука лежала на брусчатке. Затем синьшел отсек голову и ноги. Расчлененный зомби еще дергался, когда в бой вступили академиеры.
– Разобрали мертвяков! – вновь скомандовал Гартош и бросился к самому здоровому.
Вотерджох отступил в сторону, чтобы не мешать подопечным, и в случае чего прийти на помощь, не забывая при этом следить по сторонам.
Хотя у Гартоша и его друзей не было такого опыта как у синьшела, но фехтовали они отменно. Так же как показал наставник, Гартош отрубил протянутые к нему руки полускелета затем голову и ноги. Он оглянулся, друзья прекрасно справились с заданием, а некоторые даже поэкспериментировали. Вирон вложил в меч заклинание, и зомби распался от одного удара. А Лебер вообще обошелся без меча, одним заклинанием. Заклинанием огня. По правде говоря, заклинание он выдал слабенькое, у зомби загорелась лишь одежда, вернее обрывки оной, но и этого хватило, чтобы поставленный на ноги труп беспомощно затанцевал на месте – зомби боялись только огня.
Как ни странно, но Гартошу вдруг стало жалко это бездушное существо. Он укоризненно посмотрел на Лебера и сам расчленил тлеющий труп.
– А что ты хотел! – возмутился его взгляду Лебер. – Я прежде всего маг, и мое главное оружие-магия!
– Да ничего я не хотел, – не стал с ним спорить Гартош. – Только кончать с ними надо быстро.
– День сегодня холодный, могли бы погреться у костра, – попытался пошутить маг.
– Имей к трупам уважение, ведь они тоже когда-то были людьми. Возможно, даже так же как ты боролись с нечистью.
Гартош хорошо запомнил лекцию Мишара.
– Я прерву вашу беседу, – вмешался Вотерджох. – Только разминка закончена. Сейчас все будет гораздо серьезней.
Они появились совершенно бесшумно. Не было предупреждающего шарканья и скрежета, даже скромного покашливания. Двое вынырнули из дверного проема, еще пятеро легко спрыгнули из окон второго этажа. Видимо патруль людей здесь ждали, а зомби выпустили либо для отвлечения внимания, либо чтобы задержать их здесь и посмотреть, как молодые патрульные владеют оружием.
– Здравствуй, Вотерджох. Ты с новенькими?
Один из вампиров совершенно по-дружески обратился к синьшелу. Вотерджох как всегда был невозмутим.
– Привет, Клифтас. Ты и сам видишь что новенькие, чего спрашивать. Небось, не один день следил, чтобы место для встречи приготовить?
Вампирша, вышедшая вместе с Клифтасом, мило улыбнулась.
– Тебя все также тяжело чем-то удивить. Настоящий синьшел. Проверенный в битвах, закаленный и невозмутимый.
– А ты все также прекрасна, Катарина.
Похоже, что томный взгляд вампирши и ее чарующий голос чуть смутили Вотерджоха. Гартош перевел недоуменный взгляд с синьшела на вампиров. Они мирно разговаривают! Вместо того чтобы вцепиться друг другу в горло, рвать и рубить, стоят и обмениваются любезностями!
– Представишь нам своих друзей? – Вампирша по имени Катарина, по-прежнему строила глазки Вотерджоху.
– Не вижу необходимости, – буркнул тот. – Обойдемся без представлений.
Катарина хотела что-то сказать, но Клифтас ее перебил.
– Ну, раз ты так хочешь, сразу перейдем к делу. У нас, как видишь, тоже есть мало обученная молодежь, которая так и рвется в бой.
– Попробовать свежей кровушки, – зловеще вставил один из молодых вампиров.
– А зубы мне на сувениры не хочешь оставить? – Как всегда не остался в долгу Гартош. – Я хочу собрать ожерелье своей подруге. Она очень просила.
– Получишь. Получишь мои зубы. Только на свою шею. Не бойся, больно не будет.
Собеседник Гартоша потянулся за саблей.
– Как видишь, Вотерджох, наша молодежь решила не дожидаться пока мы дадим им отмашку. Не будем им мешать, отойдем.
Катарина жестом пригласила синьшела отойти в сторону. После недолгого колебания тот так и сделал.
Послышался звук вытаскиваемых мечей. Пятеро академиеров против пятерых молодых вампиров. Точнее – двух вампиров, и трех молоденьких симпатичных вампирш. Гартошу достался представитель вампирьего племени мужского рода, как и Леберу. Остальным повезло больше. На первый взгляд.
Напротив Тереса стояла высокая стройная темноволосая девушка, Вирон оказался в паре с миниатюрной блондинкой, а Алькон выбрал себе рыжую словно пламя, чрезвычайно фигуристую вампирочку. Осмотрев вампирш, Гартош зло и не без зависти сплюнул – повезло же некоторым. Нужно побыстрей расправиться со своим недокормышем, который желал казаться ужасно опасным, и идти на помощь друзьям.
Гартош напал первым. Его соперник ловко ушел от атаки и чрезвычайно быстро оказался за спиной академиера. Да, вампиры не то что зомби, за их движениями нелегко уследить. Вампир бился легкой саблей, а Гартош длинным прямым мечем. Более легкое оружие, плюс небывалая подвижность, делали зубастика очень сложным соперником. Но ведь и кровопийцам противостояли не абы кто, а лучшие академиеры высшей военной академии. И через некоторое время, академиеры приспособились к действиям нечисти.
Отбив очередную атаку вампира, Гартош убедился, что подпускать его на ближнюю дистанцию опасно, вампир быстрей. А вот держа соперника на кончике меча, он чувствовал себя гораздо уверенней. Широкие размашистые удары здесь ни к чему, можно схлопотать косой удар снизу или сбоку – мечем нужно пользоваться как шпагой.
После нескольких безрезультатных атак и контратак соперники успокоились, и даже несколько заскучали. Гартош развернулся так, чтобы видеть как обстоят дела у остальных. Лучше всего они обстояли у Алькона. Он выбил оружие из рук своей соперницы, прижал к стене, приставил ей клинок к горлу, и беззастенчиво лапал. И что интересно, не видно было, чтобы это ей не нравилось, клыкастая девица довольно и томно улыбалась, даже глазки закатила от удовольствия. Вот сволочи! Пока остальные бьются не на жизнь, а на смерть, эти двое забыли зачем они здесь и нашли себе занятие поинтересней.
Катарину это забавляло. Она выкрикнула что-то поощрительное, толи Алькону, толи его, уже можно сказать что подруге. Вотерджох недовольно хмурился, Клифтас внимательно следил за происходящим.
У Тереса все происходило с точностью до наоборот. Сойдясь в ближнем бою со своей темноволосой красавицей, он зацедил ей кулаком в зубы, в ответ получил ногой в пах. В общем, здесь взаимной симпатии не наблюдалось. Далеко было до симпатий и у Вирона с его блондинкой. Малышка оказалась на удивление сильной и выносливой. Они сошлись с Вироном в очень жестокой рубке. Причем, если Вирон выглядел уже довольно уставшим, то девушка была еще совершенно свежей.
Лебер был в первую очередь маг, а уже потом воин, поэтому и сражался он больше магией. Впрочем, и его соперник магию знал не понаслышке. После обмена обычными огненными шарами, они перешли к молниям на кончиках мечей. От столкновений их клинков вспыхивали яркие вспышки, густо сыпались искры. Хотя постепенно вспышки стали все бледней, искры жиже – магия вымотала обоих.
Гартош забеспокоился за Вирона. Если у остальных все казалось более или менее спокойно – а Алькон, паршивец, так уже вовсе целовал через тонкую блузку сосок рыженькой (убить гаденыша мало!), то Вирон сдавал на глазах. Еще немного и вамприша его прикончит, естественно предварительно выцедив кровь. Как командир пятерки, Гартош должен думать больше об остальных, чем за себя, и он постепенно, шаг за шагом, стал подтягиваться к другу. Его действия не остались незамеченными. Клифтас несколько секунд прищурившись, следил за Гартошем, затем издал гортанный крик, и все изменилось. Млеющая под поцелуями рыжая вампирша вырвалась из под меча Алькона и нанесла ему костяшками пальцев удар в горло. Блондинка усилила нажим на Вирона. Терес со своей, чуть ли не грызли друг друга зубами. Противник Лебера выдал через меч такой разряд, что академиера – мага отбросило до противоположной стены. Соперник Гартоша взорвался серией невероятно быстрых ударов. А Клифтас и Катарина вдвоем навалились на Вотерджоха. Нельзя сказать, что Гартош не ожидал чего-то подобного, слишком уж безобидно все начиналось. И вот теперь, непрерывно наседая, вампир улыбался ему гадостной улыбкой.
– Сейчас ты получишь мои клыки! Не так, как хотел, но получишь.
Читать бесплатно другие книги:
