Дневник Аделины Блейз Медведев Антон
— Привет, Кирилл! — поздоровалась Вика, с улыбкой глядя на меня. Все формальности, очевидно, уже были улажены, так как управляющий взял чемодан из ее рук и понес в дом.
— Привет, — проворчал я. — Зря ты ее послушалась.
— Должны же мы были проконтролировать, чем вы тут без нас занимаетесь? — снова улыбнулась Вика.
— Кирилл, выгнать их мы уже не можем, — сказал Сергей. — Так что давай изображать радость от встречи с нашими милыми подругами — а то управляющий может что-нибудь заподозрить.
— Придется... — согласился я и с вымученной улыбкой потащил чемодан Ольги к входным дверям.
Сердило ли меня то, что они приехали? Да, к тому же я был совершенно уверен, что это именно Ольга подбила Вику на такой шаг. Тем не менее, отступать было поздно, и мне пришлось просто смириться с происшедшим.
После приезда девушек дремотная жизнь замка закончилась. Все пришло в движение, все ожило. Ольге и Вике управляющий выделил комнаты в том же крыле замка, что и нам, но в другом коридоре.
Не буду описывать, как прошел этот день, — радовало то, что он вообще прошел. Вечером, сразу после ужина, мы все вчетвером собрались в библиотеке. Место было уютное, а два кресла и небольшой диван позволяли нам всем здесь разместиться. Управляющий готов был даже разжечь для нас камин, но Сергей и Вика убедили его не беспокоиться. Тогда, пожелав нам спокойной ночи, Стенли удалился в свои покои.
— Здесь можно говорить? — очень тихо спросила Вика.
— Можно, — кивнул Сергей. — Но желательно не кричать.
— Хорошо... Ну, так что будем делать? Раз уж мы сюда приехали, надо что-то искать.
— Вика, поисками мы займемся завтра. Стенли утром поедет закупать продукты, у нас будет часа два свободного времени.
— И что именно мы будем искать? — поинтересовалась Ольга.
— Мейер не настолько глуп, чтобы держать ценные бумаги у себя в комнате или в кабинете. Намок очень старый, в нем почти наверняка есть какие-то потайные комнаты, подземелья. Будь я на месте Мейера, непременно соорудил бы себе такое убежище. Где и держал бы все свои ценности.
— Но тогда вход в потайную комнату либо в спальне Мейера, либо в его кабинете! — громко сказала Ольга.
— Тише... — Сергей приложил палец к губам. — Стенли не знает русского, но лучше все же не кричать. Что касается кабинета Мейера и его спальни, то просто так туда не проникнуть: двери и окна там на сигнализации.
— Откуда ты знаешь? — вырвалось у меня.
— В шкафу в прихожей пульт управления. Вчера я видел, как управляющий на ночь включал сигнализацию. Я поинтересовался, что это. Стенли пояснил, что это их система безопасности. На ночь опускают решетку на воротах — там один датчик. Еще по одному на входной двери и на двери черного хода, плюс дверь с кухни на улицу — через нее вносят продукты. Еще несколько датчиков установлено на дверях и окнах в спальне и кабинете Мейера. Все датчики, кроме тех, что в комнатах Мейера, на день отключаются. Ночью включены все, ключ от щитка находится у Стенли.
— Вот гады... — пробормотал я.
— Именно, — согласился Сергей. — Так что ломать двери мы пока не будем. Я уже осмотрел все здесь, — он кивком указал на шкафы, — и в бильярдной. Ничего не нашел. Завтра надо будет тщательно осмотреть все доступные нам помещения.
— А может, проще забрать у Стенли ключ, отключить сигнализацию и спокойно все осмотреть? — предложил я.
— Да, я думал об этом варианте, — согласился Сергей. — Но давайте оставим его на крайний случай. Время пока терпит.
— Хорошо, — согласилась Вика. — Тогда, может, пока поболтаем о магии? — она улыбнулась. — Уж очень место располагает. Знаешь, когда ты сказал о поездке в Англию, да еще сюда, в замок Мейера, я тебе не поверила. Уж слишком это все казалось малореальным. Но вот мы здесь, в замке, и это кажется мне настоящим чудом.
— Многие вещи нереальны только потому, что мы их такими считаем, — ответил Сергей. — То же самое с проблемами — многие из них существуют, потому что мы их считаем таковыми. Но если мы отказываемся что-то воспринимать как проблему, то простое решение находится самым удивительным образом.
— А то, что нам нужно найти Ключ, это проблема? — спросила Вика.
— Да, если ее таковой считать. И нет, если но считать ее проблемой, — с улыбкой ответил Сергей. — Я нашу задачу проблемой не считаю. И если вы ко мне в этом присоединитесь, то все решится просто и легко — вот увидите.
— Но ведь если проблему не замечать, то это не значит, что ее нет или что она исчезнет сама со бой? — не понял я.
— Так тебе говорит твое нынешнее знание о мире, — ответил Сергей. — Но в том-то и суть, ч'п > очень многие проблемы исчезают, как только мм перестаем их кормить своими мыслями о них. Д.міі других находятся на удивление легкие решении.
— Проблема — это маятник? — догадалась Вика.
— Точно, — согласился Сергей. — И чем меньше мы кормим такие маятники, тем лучше идут у нас дела.
— Понятно... — кивнула Вика. — Попробую... Тогда вот еще вопрос, о путешествиях во времени. Я много думала о том, что ты говорил, но так и не смогла в этом разобраться. Допустим, я смогла вспомнить нужный мне момент и проснуться в нем так, как ты говорил, смогла сохранить весь свой нынешний опыт и знания — весь багаж, как ты выразился. Дальше, обладая знаниями о том, что будет, я могу что-то изменить и этим направить события по новому пути, по новой ветке реальности. Но что будет с этой веткой, старой? Она исчезнет?
— Нет, — покачал головой Сергей. — Эта ветка останется, с ней ничего не случится. И тебе придется доживать нынешнюю жизнь, от этого тебе никуда не деться. Просто у тебя станет на одну ветку реальности больше — вот и все.
— Но тогда получается какая-то ерунда, — поморщилась Вика. — Как я могу перенестись в прошлое, если я все равно останусь здесь? Допустим, я преступница, получила пожизненное заключение за незаконное проникновение в дом добропорядочного англичанина, — Вика улыбнулась. — Я раскаялась и хочу изменить реальность, не допустить того преступления, что привело меня в тюрьму. Просыпаюсь в моменте времени до преступления, не совершаю его. И что в итоге? Я ведь все равно остаюсь в тюрьме? Или как?
— Это действительно сложно понять, — согласился Сергей. — Я уже говорил, что наша жизнь подобна кинопленке. Или пусть это лучше будет жесткий диск компьютера, на который записан видеофильм нашей жизни, так понятнее. Начало записи — твое рождение. Конец записи — смерть или другой способ ухода из мира. Программа нашего сознания устроена так, что мы воспринимаем только текущий момент, то есть момент чтения информации считывающей головкой. То, что уже было воспроизведено, временно хранится в оперативной памяти. Того, что будет, мы еще не знаем, доступа к этой информации у нас нет. Но вот мы прожили жизнь и умерли, запись кончилась. В этот момент считывающая головка перескакивает на какой-то участок, и фильм продолжается с этого момента. И так много-много раз, при этом головка оказывается на самых разных дорожках, скачет с любого момента жизни на любой другой момент. Воспроизведение идет кусками, но мы этого не замечаем, потому что живем только в текущем моменте воспроизведения, в нашей памяти есть информация только о прошлых событиях. Поэтому все, что мы можем заметить, это моменты стыковки кусочков записи. Теперь смотри: ты решаешь вернуться в прошлое, создать точку ветвления. Возвращаешься, создаешь ее. Это приводит к тому, что на диске появляется новая запись. Даже не появляется — она уже есть для того, кто смотрит на все это из вневременной точки. Новая запись уже существует, потому что ты ее создашь. Все та же история о курице и яйце. Для нас важно то, что точку ветвления создаешь именно ты: сначала идет кусок, общий для обеих записей, а потом два разных продолжения фильма с тобой в роли главной героини. И если в одном фильме ты получила пожизненное заключение, то в другом фильме этого нет, твоя жизнь совсем другая. Понимаешь?
— Да, но какой мне от этого прок, если я все равно сижу в тюрьме?! Мне непонятно именно это.
— Хорошо, давай иначе, — согласился Сергей. — Ты сидишь в тюрьме, хочешь попасть в прошлое. Просыпаешься в нем, сохранив память, создаешь точку ветвления. Ты довольна и счастлива — потому что выбралась из тюрьмы, да еще и помолодела на сколько-то там лет. При этом в твоей памяти сохраняется информация о пребывании в тюрьме только до того момента, когда ты решила сбежать в прошлое. То есть ты была в тюрьме, и вот ты уже на свободе. В то же время, создав точку ветвления, ты снова проснешься и там, в тюрьме — понимаешь? И тебе придется дожить свою жизнь в ней, придется дожить свой век во всех реальностях, сколько бы ты их ни создала.
— Так я и говорю о том, что для меня ничего не изменится, — сказала Вика, внимательно глядя на Сергея. — Я так и буду сидеть в тюрьме, она и будет моей реальностью.
— Но почему именно она, а не та, новая жизнь? Фишка в том, что ты получаешь две реальности, и обе они — твои. Да, в одной ты так и будешь сидеть в тюрьме — к слову, для мага существует масса возможностей оттуда выбраться. Зато в другой реальности у тебя будет другая жизнь. Она будет именно твоя, а не чья-то еще. Попробуй рассматривать реальности как разные сны — тебе снится один сон, но ты можешь проснуться в другом. Оба сна равнозначны: в одном ты сидишь в тюрьме, в другом загораешь на пляже. Все, что тебе нужно, это выбрать нужный сон. Понимаешь, о чем я?
Вика молчала, объяснения Сергея ее явно не удовлетворяли. Да и меня тоже — все, что рассказывал Сергей, казалось мне не более чем фантастикой. Как можно проснуться в прошлом?
— Но ведь тогда получается, что ту, новую жизнь будет проживать моя копия, но не я сама? — спросила Вика после долгой паузы.
Сергей демонстративно вздохнул.
— Она не будет твоей копией, это будешь ты сама... Смотри: мы берем кинопленку, разглядываем ее. Живы ли ее герои? Те, что на пленке?
— Наверное, нет, — ответила Вика. — Это просто картинки.
— Именно. Все картинки отделены друг от друга, каждой соответствует определенный момент времени. В данном случае надо учитывать, что время дискретно, его нельзя разделить на бесконечно малые части. В конце концов, мы все равно получим уже неделимый кусочек времени, соответствующий одному кадру. Каждый кадр абсолютно статичен, ощущение времени появляется лишь тогда, когда мы, наше сознание начинаем проигрывать пленку, двигаться по ней от начала к концу. Представь пятнышко света, скользящее по пленке, — это и есть мы. Каждый кадр нашей жизни содержит всю информацию о предыдущих кадрах, но не содержит информации о будущих. Наше сознание здесь подобно оперативной памяти компьютера — информация хранится до тех пор, пока включено питание. То есть упал лучик света на какой-то кадр, мы считали содержащуюся в нем информацию. Перескочили на новый кадр, оперативная память перезагрузилась. Для нас существует только информация этого кадра, именно ее мы принимаем за реальность. Скажем, сейчас ты слушаешь меня, это твой текущий кадр. А теперь представь, что считывающая головка переместилась назад — и вот ты уже сдаешь экзамен в школе. В твоей памяти нет и намека на то, что мы только что с тобой говорили, твоя память — это то, что записано на том участке пленки. Получается, что в каждый конкретный момент времени активирован только один кадр. Остальные существуют, но в неактивном состоянии — назовем это так. Когда ты пытаешься сбежать из тюрьмы, проснувшись в точке ветвления, ты создаешь новый кадр, в нем вся информация о тебе на момент побега. Луч света на этом кадре, и живешь ты именно там. При этом ты знаешь, что все куски пленки все равно будут проиграны — и новые, и старые. Включая тот, где ты коротаешь жизнь в тюрьме. Просто еще один сон, еще один цикл. Еще один кусок записи. К слову, — Сергей улыбнулся, — если копнуть глубже, то можно получить выход на путешествия по всему времени существования Земли. Ты станешь Странником, при этом будешь просыпаться в других жизнях и других телах. Понимаешь, о чем я?
— Скорее, стараюсь понять... — вздохнула Вика.
— Просто относись ко всему этому проще, — предложил Сергей. — Мироздание беспредельно, наши возможности безграничны. Если что-то и прижимает нас к земле, то только наше неверие. Мы можем создавать вселенные, но вместо этого выбираем тепло и уют родного курятника. Разве это не смешно?
— Скорее, печально... — отозвалась Вика. — Меня беспокоит то, что все, о чем ты говоришь, остается для меня пустыми словами. Ты вот столько рассказывал о том, как выбирать судьбу. Но на практике я до сих пор не понимаю, как это сделать.
— Вика, понимание приходит не сразу, — ответил Сергей. — Это как с мозаикой, когда из разноцветных камешков выкладывается целая картина. На все нужно время. Но если ты всерьез заинтересуешься всеми этими вещами и не отступишься, то однажды с удивлением поймешь, что начала что-то ухватывать. Что мир потихоньку начинает отзываться на твои просьбы. Проблема лишь в том, что очень немногие имеют достаточно терпения, чтобы дождаться этого момента. Опять же, для большинства из тех, кто интересуется магией, она остается чем-то второстепенным. Чем-то таким, о чем можно потрепаться на досуге. А для мага магия — это его жизнь. Его главная жизнь, настоящая. Для большинства людей магия — это миф. А маги в этом мифе живут.
— А вечная молодость существует? — спросила Ольга. — Только так, чтобы не пришлось никого убивать?
— Существует, — кивнул Сергей. — Но вечная молодость — это, считай, и вечная жизнь, верно?
— Так о том и речь, — улыбнулась она.
— Понятно, — вновь кивнул Сергей. — Скажи, а ты уверена, что тебе нужна вечная жизнь? Что ты от нее не устанешь?
— Это почему я должна от нее устать? В мире столько всего классного, что на десять жизней хватит.
— Но ведь мы говорим о вечности, — не согласился Сергей. — А вечность, Оля, далеко не такая хорошая штука, как можно подумать. Ты слышала легенду об Агасфере?
— Что-то знакомое... — Ольга потерла переносицу. — Не помню...
— Агасфер был одним их тех, кто наблюдал за казнью Христа. Когда Христос нес свой крест на Голгофу, он, изнемогая от тяжести, попытался прислониться к одному из домов, чтобы хоть немножко передохнуть. Тогда стоявший рядом хозяин дома, Агасфер, подтолкнул его: «Иди, иди! Нечего отдыхать!» Христос посмотрел на него, и сказал: «Хорошо. Но и ты тоже всю жизнь будешь идти. Ты будешь скитаться в мире вечно, и никогда не будет тебе ни покоя, ни смерти...» Христа распяли, а наш Агасфер с удивлением обнаружил, что стал бессмертным. И выяснилось, — Сергей внимательно посмотрел на Ольгу, — что бессмертие — это самое тяжкое наказание из всех, на какие только можно обречь человека.
— Ну, не знаю, — не согласилась Ольга. — Как говорил Сухов в «Белом солнце пустыни», «хотелось бы немножко помучиться», — она посмотрела на Сергея и засмеялась.
— Немножко помучиться можно. Но не слишком долго, — улыбнулся в ответ Сергей.
Глава 5
Тайная комната
Мейер предполагал, что найти беглянку в Москве или Рязани не удастся, поэтому сообщение зашедшего после обеда Крестова о том, что все поиски там сворачиваются, его не удивило.
— Забудь о Москве... — мрачно сказал он. — Глянь вот сюда... — Мейер повернул к Паше компьютер. — Это запись камеры видеонаблюдения из холла гостиницы. Смотри...
На экране парень с девушкой в фирменных комбинезонах и с цветами в руках разговаривали с администратором. Рядом, опустив голову, стоял мужчина в джинсовой куртке. Вот администратор окликнула работницу гостиницы, парень и девушка вместе с ней пошли к лестнице и вышли из поля зрения видеокамеры. Следом за ними прошел и мужчина в куртке.
Отмотав запись назад, Мейер взглянул на Пашу:
— Знаешь его?
— Этого мужика? — Павел вгляделся в экран. — Не знаю... Лица не видно.
— Не видно, — согласился Мейер. — Но самое любопытное в том, что никто из персонала гостиницы этого человека не помнит. Его попросту никто не видел. И это наводит меня на очень серьезные размышления. Смотри, вот он уходит... Видишь пакет у него в руках? Как думаешь, что в нем?
— Не знаю... — Паша внимательно вглядывался в экран. — Но что-то есть.
— Я почти уверен, — отчетливо произнес Мейер, — что у него в пакете был этот ноутбук.
— Возможно, — пожал плечами Крестов. — По габаритам подходит. Но ты же говорил, что его через форточку утянули?
— Может быть... Но это могла быть и инсценировка. Цветов я не заказывал — они нужны были только для того, чтобы охранник открыл дверь и впустил людей с цветами внутрь. С ними вошел и этот третий.
— Но ведь охранник сказал, что их было только двое — парень и девушка?
— Их было трое. Но третьего охранник просто не заметил.
— Это несерьезно, — не согласился Паша. — Прошмыгнуть мимо охранника, да еще так, чтобы он не увидел... Такого просто не может быть.
— Но это было. Взгляни сюда... — Мейер закрыл компьютер, перевернул его вверх дном. — Видишь свежие царапины? Это следы отвертки. Кто-то разбирал этот ноутбук.
— И что это значит? — тихо спросил Крестов.
— Это значит, Павел, что у нас появился новый игрок. И это меня очень беспокоит. — Он аккуратно положил ноутбук и устало вздохнул.
тора часов мы добросовестно исследовали каждый закоулок замка, однако никаких потайных дверей обнаружить не смогли. Когда Ольга сообщила о возвращении Стенли, я уже совсем пал духом. Теперь идея Сергея искать потайной ход казалась мне просто глупой — если ход есть, то находится он в комнатах Мейера. Туда и надо ломиться.
Что касается Сергея, то его наша неудача не расстроила.
— Как известно, отрицательный результат — тоже результат, — спокойно заметил он в ответ на высказанное мной недовольство. — Не переживай, что-нибудь обязательно отыщется. Иначе просто не может быть.
— Что, опять магия? — с сарказмом спросил я.
— Магия, — согласился Сергей.
После обеда Ольга и Вика ушли гулять в лес, а мы с Сергеем коротали время за игрой в бильярд. Мы доигрывали, наверное, уже десятую партию, когда к нам почти вбежали наши девушки.
— Мы нашли подземный ход! — громким шепотом с ходу выпалила Ольга. — Там, в лесу!
— Подземный ход? — Сергей с интересом взглянул на девушек.
— Именно! — радостно подтвердила Ольга.
— Сергей, там действительно подземный ход, — сказала Вика, ее глаза блестели. — Мы нашли овраг, и в нем вход в тоннель. Он, как арка, выложен из камней. Весь зарос, его почти не видно. Но вход закрыт металлический решеткой, очень толстой.
— Там замок — вот такой! — Ольга показала, какой большой замок там висит.
— Это интересно, — согласился Сергей. — А это не какой-нибудь дождевой сток?
— Нет, — решительно покачала головой Вика. — Это подземный ход, самый настоящий. И ведет он к замку.
— В гараже у Стенли есть инструменты, — ненавязчиво сказал я. — Сам сегодня видел.
— Замок висит изнутри, — пояснила Вика. — Но добраться до него можно — сквозь решетку.
— Ночью нам из замка не выйти, — задумчиво произнес Сергей. — Значит, проверить этот тоннель надо днем.
— Принести молоток? — спросил я.
— Давай, — согласился он. — Только осторожно.
Наконец-то у меня появилась возможность заняться чем-то реальным! Спустившись на первый этаж, я для начала постарался понять, где находится Стенли. Минуту спустя я услышал его голос, доносящийся из кухни, затем послышался смех кухарки. Замечательно. Пройдя мимо кухни, я осторожно скользнул в коридор, ведущий в гараж.
Под гараж было отведено довольно большое помещение. Здесь стояли два черных «роллс-ройса», «мерседес» и красный спортивный «феррари». В задней части гаража находилась мастерская. Пробравшись туда, я без труда отыскал тяжелый молоток и зубило. Зубило я положил в карман, а молоток сунул ручкой в рукав рубашки, спрятав его тяжелую часть в ладони. После этого без проблем вернулся в бильярдную.
— Вот! — Я с гордостью продемонстрировал свои трофеи.
— Замечательно, — кивнул Сергей. — Пойдем втроем, Вика пока останется здесь.
— Как это?! — возмутилась Вика. — Я тоже пойду.
— Вика, кто-то должен остаться в замке. Ольга не знает английского, поэтому она проводит нас к тоннелю, а ты останешься.
— Хорошо, — вздохнула Вика, понимая, что Сергей прав.
Десять минут спустя мы уже стояли у входа в тоннель. Девушки были правы: это оказался самый настоящий подземный ход. Я вынул молоток и зубило, Сергей, пригнувшись, пролез к решетке. Запустив руки между прутьев, ощупал замок.
— А замок совсем даже не старинный... — пробормотал он.
— Зубилом дотянемся? — спросил я.
— Подожди минутку... — слегка наклонив голову, словно к чему-то прислушиваясь, он возился с замком, я слышал какие-то щелчки. Потом Сергей вдруг отодвинулся и открыл решетку.
— Вот так вот! — удовлетворенно произнес он, обернулся и протянул мне замок.
Замок оказался кодовый, с пятью маленькими колесиками.
— Здорово! — не без зависти сказал я. — Как ты узнал код?
— Считай, что мне повезло, — ответил Сергей и вынул фонарик. — Ну что, пойдем?
И мы пошли. Сразу после входа тоннель несколько расширялся, можно было идти в полный рост. Над нами темнел каменный свод, под ногами — такой же пол. Кое-где в стенах были проделаны отверстия для факелов, в некоторых местах я даже различил следы копоти. В одном месте со свода капала вода — впрочем, не сильно. Было видно, что ходом давно не пользовались. Тем не менее, его состояние можно было признать едва ли не идеальным.
Мы пробирались по тоннелю уже минут десять, когда увидели впереди лестницу. Крутые ступеньки уходили вверх, мы начали осторожно подниматься. И оказались в крохотной комнатке, скорее, даже закутке. Из стены в одном месте шел свет. Точнее, он пробивался через маленькое отверстие. Оно находилось как раз на уровне головы — разумеется, Сергей тут же заглянул в него. Потом отодвинулся и кивком предложил посмотреть мне. Я глянул и увидел хорошо знакомый мне холл.
— Вот черт... — пробормотал я.
— Ну, что там? — не выдержав, Ольга оттолкнула меня и сама приникла к отверстию. Оценив, что именно видит, взглянула на меня: — И это все?
— Это все, — кивнул я.
— Здесь просто потайной ход, — тихо сказал Сергей и указал на металлический рычаг в левой половине комнатки. — Он ведет из холла наружу. Мы могли бы сейчас выйти, но я боюсь, что что- нибудь заскрипит, и нас увидят.
— Возвращаемся? — спросил я.
— Да...
Обратный путь был уже совершенно не интересен. Мы выбрались наружу, Сергей снова повесил замок. Оглядев себя — не видно ли следов подземного путешествия — мы направились в замок.
В холле я сразу нашел отверстие, сквозь которое мы смотрели, — оно пряталось под витым основанием укрепленного на стене канделябра. Присмотревшись, я отыскал и границы двери, прикрытые с двух сторон декоративными планками. Очевидно, часть стены просто отъезжала внутрь на каких-то колесиках.
Несколько минут спустя мы снова все вместе собрались в библиотеке. Выслушав наш рассказ, Вика улыбнулась:
— Вот взяли бы меня с собой, все было бы иначе. И что нам теперь делать?
— Искать, Вика. Искать... — отозвался Сергей.
После получасового отдыха мы возобновили поиски. Только теперь нам приходилось действовать гораздо аккуратнее, чтобы не возбуждать подозрений со стороны Стенли. Искали несколько часов, и я уже окончательно разочаровался в наших перспективах, когда подошедший Сергей потянул меня за руку.
— Пошли, что-то покажу... — шепнул он.
Мы спустились на первый этаж, прошли по одному из коридоров. Здесь Сергей остановился.
— Комнаты Мейера прямо наверху, — тихо сказал он. — Теперь смотри: здесь какой-то чулан. — Сергей повернул ручку одной из дверей и позволил мне заглянуть внутрь. — Оцени, где находится правая стена.
— Ну и что? — не понял я.
— Выходи... — Сергей закрыл за мной дверь. — Стена находится примерно здесь... — сделав несколько шагов, Сергей коснулся стены в коридоре. — Теперь пошли сюда... — Он прошел по коридору и открыл следующую дверь. Я уже знал, что там находится рояль, плюс большая коллекция других музыкальных инструментов. — Обрати внимание на левую стену.
Я посмотрел на стену — и понял, что именно объяснял мне Сергей. Он был прав: стена в чулане и стена в этой комнате должны быть смежными, точнее, это должна быть одна и та же стена. Но, при внимательной оценке их расположения, становилось ясно, что примерно полтора метра комнаты куда-то исчезли. Комната с роялем должна была быть немножко больше.
— Между чуланом и этой комнатой есть что-то еще, — подтвердил мои подозрения Сергей. — И я почти уверен, что это потайной ход, идущий из покоев Мейера.
— И как нам туда проникнуть? — я почесал затылок.
— Придется постараться. В чулан, похоже, никто не заходит. Будем потихоньку долбить стену — чтобы пролезть, нужно вынуть примерно три блока. Молоток и зубило у нас есть.
— Но нас услышат! — воскликнул я.
— Не услышат. Кухарка слишком далеко отсюда. А Стенли нам придется на пару часов отвлечь.
— Как? — поинтересовался я.
— Что-нибудь придумаем, — улыбнулся он.
И придумал. Час спустя, переодевшись в другую одежду, я уже бил молотком по зубилу. Сергей стоял на стреме. Что касается девушек, то их Стенли повез в ближайший магазин — разве мог он им отказать в такой маленькой просьбе?
Кладка оказалась на удивление крепкой — строили же люди! Прошло больше часа, прежде чем наконец-то удалось расшатать один из блоков. Дальше пошло быстрее, на два следующих блока я потратил минут по десять. Чувствуя, что время на исходе, я попытался протолкнуть один из блоков внутрь — после пяти минут борьбы и сдержанной ругани мне все-таки удалось это сделать. Блок подался и вывалился в открывшуюся мне чернильную мглу, я услышал глухой звук его падения. Второй и третий блоки, расшатав и выломав из кладки, я уложил у стены. Сунув голову в отверстие, огляделся: похоже, лестница.
Признаюсь, мне очень хотелось сразу забраться внутрь. Но приходилось терпеть: прикрыв учиненный в чулане разгром каким-то тряпьем — чисто символически — я с трудом разогнулся и осторожно приоткрыл дверь.
— Сергей! — позвал я.
— Все тихо, — успокоил меня Сергей. — Ну, что там у тебя?
— Проковырял! — не без гордости сообщил я. — Там лестница!
— Бегом в ванную мыться! — велел он, взглянув на меня. — Ты весь в пыли. Быстрее, пока тебя никто не увидел!
Все обошлось — я успел выйти из душа и высушить волосы феном, когда услышал шум подъезжающей машины. Вернувшимся с покупками девушкам мы рассказали о своем успехе.
— Ночью проверим, что там, — сказал Сергей. — Пока к чулану не подходите. Не стоит возбуждать подозрения.
Ждать ночи оказалось невероятно трудно. Чтобы скоротать время, я даже пару часов вздремнул. Разбудили меня лишь к ужину.
Как оказалось, наши девчата не теряли зря времени и сварили совершенно замечательный борщ. Меня это обрадовало — наконец-то что-то съедобное! К столу пригласили и Стенли, и кухарку. Возражения не принимались. Стенли открыл бутылку вина, в итоге ужин удался на славу. Правда, от двухчасовой работы молотком у меня все еще дрожали руки, а на пальцах подвилось несколько свежих ссадин. Впрочем, Стекли и кухарка не обратили на это внимания. Борщ им понравился — да и могло ли быть иначе? После ужина Сергей остался болтать с разговорившимся Стенли, Вика объясняла кухарке тонкости приготовления борща — это оказалось не так просто, так как Роза, эмигрантка из какой-то азиатской страны, плохо знала английский язык. Что касается нас с Ольгой, то мы поднялись в бильярдную — я обедал научить ее играть. Час спустя к нам присоединился и Сергей, еще чуть позже пришла Вика.
Вдоволь наигравшись в бильярд, мы снова расположились в уже ставшей нам родной библиотеке.
— Думаю, о делах пока говорить не будем, — с ходу пресек Сергей возможные разговоры о пробитом лазе. — Не стоит пугать удачу.
— Тогда у меня снова вопрос о магии, — сказала Вика. — Допустим, я научилась не поддаваться маятникам. Научилась принимать в свою зону комфорта дорогие вещи, меня больше не пугает возможность стать миллиардершей, — по ее губам скользнула улыбка. — Но что нужно делать, чтобы ситуация развивалась в нужном направлении?
Скажем, я иду по тротуару и хочу найти кошелек богатого англичанина. Что конкретно я должна для этого делать? Думать о кошельке?
— Вика, давай мы разделим твой вопрос на две части. Начну с того, что желание найти деньги — или выиграть, или заполучить их каким-либо другим способом — неправильно. Деньги не могут заменить собой что-либо — ведь это всего лишь бумажки, созданные для удобства обмена товарами и услугами. Мечтая о деньгах, мы подменяем свою истинную мечту бумажным суррогатом. А это неправильно. Надо идти к своей мечте, и, если для ее осуществления нужны деньги, они появятся в нужный момент.
— Что значит «появятся»? — не поняла Вика.
— Это значит, что, если для осуществления своей мечты тебе на каком-то этапе нужны будут деньги, ты их получишь тем или иным способом. В данном случае не ты покупаешь мечту за деньги, а деньги подстраиваются под твою мечту. Они становятся просто инструментом, средством. Поэтому никогда не надо думать о деньгах — работать надо со своей конкретной целью. А вот о том, как с ней работать, разговор отдельный. Вот скажи: допустим, тебе нужно открыть на компьютере какую- то папку или запустить программу из командной строки. Что тебе для этого потребуется сделать?
— Указать путь к этой папке, — отозвалась Вика.
— Верно! То же самое происходит и с нашими желаниями. Я уже говорил о том, что мирозданию нужно дать четкий заказ — оно должно знать, чего мы хотим. Но очень часто требуется не просто указать цель, но и определить хотя бы самый примерный путь к ней. Для чего это нужно? Как минимум для того, чтобы отсечь нежелательные варианты. Однажды я прочитал в каком-то журнале рассказ одного английского писателя — не помню его имени. В этом рассказе речь шла о женщине, купившей в какой-то лавке волшебную кроличью лапку. Продавец сказал, что лапка исполняет три желания, но два уже использованы. Осталось всего одно. Вернувшись домой, женщина загадала желание: получить пять тысяч фунтов стерлингов. И она их получила. Знаешь, как? — Сергей внимательно смотрел на Вику. — Ее мужа задавило на шахте, и владелец шахты выплатил ей эти самые пять тысяч фунтов в качестве компенсации. Но разве такие деньги ей были нужны? В данном случае мы видим пример того, как не надо делать заказы. Механизмы мироздания довольно примитивны. Точнее, они не учитывают многое из того, что для нас является важным. Мы даем заказ, и мироздание стремится выполнить его кратчайшим путем. Однако прямые пути часто ведут на кладбище. Чтобы не было подобных накладок, нам нужно выполнить трассировку маршрута, указать примерный путь. Здесь есть два основных варианта. Во-пер- вых, обычно мы приблизительно представляем, как можем получить желаемое. Например, я хочу купить новый дом. Самый простой путь заключается в том, чтобы выгодно продать старый, потом немного добавить денег — и дело в шляпе. Да, теоретически могут существовать разные способы: выигрыш в лотерею, смерть любимого дядюшки- миллионера и тому подобные. Но самый реальный связан именно с продажей дома. Значит, указывая мирозданию путь, мы включаем в нашу цепочку именно его. Это самый легкий вариант, мирозданию не придется особо напрягаться. Другими словами, давая мирозданию заказы, надо всегда оценивать свои нынешние возможности, свои ресурсы. Ту основу, от которой мы будем танцевать, от которой можно оттолкнуться. В результате задача покупки дома разбивается на несколько более мелких задач: продажу старого и поиск недостающей части денег. Вторая задача решается тем же способом — мы оцениваем свои возможности. Для начала прикидываем, способны ли заработать нужную сумму на своем основном поприще. Если это возможно хотя бы в принципе, начинаем работать в этом направлении, думаем уже о том, как раскрутить свой бизнес, как увеличить доходы. Если невозможно — ищем другие пути. Может быть, нам вообще стоит сменить работу. В результате дорога к цели превращается в складывание этакой мозаики: нужные элементы выстраиваются в цепочку. При этом мироздание активно помогает нам, чаша весов всякий раз склоняется в нашу сторону. Поняла? — Сергей улыбнулся.
— Примерно, — кивнула Вика. — Понятно, что нужно хотя бы приблизительно знать, как осуществить задуманное. Ну, ладно, выбрала я путь, определила его. Что дальше?
— А дальше наступает очередь работы по визуализации цели, — ответил Сергей. — Ты должна воочию видеть свою цель. Вот Кирилл, например, хочет яхту. Значит, для достижения цели ему надо представить, что он плывет на этой яхте. Причем именно на своей яхте, а не на чьей-либо, — иначе его могут просто пригласить покататься. Он должен ощущать себя капитаном яхты, должен слышать плеск волн, шум ветра. Визуализация подобных картинок, или слайдов, как их называют в транс- ерфинге, является очень важной вещью.
— Не сходится, — покачал я головой. — Если взять все мои детские мечты о море, то у меня сейчас должно быть штук десять яхт, не меньше. Все, о чем ты говоришь, в моих мечтах было — и шум волн, и ветер, и все остальное. Но яхты как не было, так и нет.
— Правильно, — согласился Сергей. — Ты визуализировал только конечную цель. Но этого мало — нужно проводить трассировку цепочки, нужно задавать путь — об этом мы уже говорили. Наконец, самое главное: нужно не просто мечтать о чем-то, нужно реально идти к цели. Необходимы постоянные шаги, пусть даже совсем маленькие. Лежа на диване и мечтая о яхте, моря не увидишь. Нужно шевелиться, нужно делать что-то реально. Тогда — и только тогда — мироздание отзовется на наши усилия. А под лежачий камень, как известно, вода не течет.
— Я должна визуализировать только конечную цель, или промежуточные результаты тоже? — поинтересовалась Вика.
— И то, и другое, — ответил Сергей. — В этом случае твоя мечта осуществится наиболее быстрым и удобным для тебя способом.
— А если у меня вообще нет никаких возможностей? — подала голос Ольга. — Если я даже не представляю, с чего начать?
— В этом случае просто крути в сознании целевую картинку, — объяснил Сергей. — Как можно чаще вспоминай о своей цели. Причем не желай ее — никакого желания быть не должно, об этом мы уже говорили. Спокойная уверенность в том, что все это у тебя будет. Что оно уже твое. Может пройти неделя, месяц, год — и однажды перед тобой вдруг откроется подходящая возможность, ты увидишь тропинки, ведущие к цели. Продолжительность периода ожидания зависит от того, насколько трудна для реализации твоя задача, насколько сильно должна измениться конфигурация матрицы событий.
— Понятно. Теперь остается только понять, чего же я действительно хочу, — улыбнулась Ольга.
Мы провели в библиотеке почти три часа. С разговоров о магии плавно перешли к разговорам о жизни вообще, потом отправились спать. Девчонкам строго-настрого запретили выходить этой ночью из комнат. Сергей пообещал, что если они полезут вслед за нами в лаз, то на этом его знакомство с ними закончится. Когда это было необходимо, он умел быть убедительным.
Ровно в два часа ночи я услышал слабый стук в дверь.
— Иду... — шепотом отозвался я, нащупал свой фонарик и потихоньку выскользнул за дверь.
В полной тишине мы спустились на первый этаж, прислушались. Было очень тихо, безмолвие нарушало лишь мерное тиканье проклятых часов. Сергей поманил меня за собой, мы быстро прошли к уже знакомому чуланчику. Я осторожно приоткрыл дверь, она неприятно заскрипела. Сергей включил фонарик и первым зашел в чулан, я скользнул следом и прикрыл дверь.
Пролом в стене зримо свидетельствовал о моих дневных трудах. Сергей сначала посветил в нее, заглянул. Потом весьма ловко пролез в дыру, я с готовностью последовал за ним.
Мы стояли на узкой каменной винтовой лестнице. Огляделись, затем Сергей начал медленно спускаться, внимательно оглядывая ступеньки и стены. На мой взгляд, можно было идти и побыстрее.
Я ошибался. Это стало ясно в тот момент, когда Сергей вдруг остановился, потом присел и внимательно рассмотрел ступеньку перед собой. Потом так же тщательно осветил стены.
— Здесь ловушка... — прошептал он. — Не наступай на эту ступеньку...
— Ловушка? — переспросил я. Вместо ответа Сергей вынул складной нож и начал ковырять им стену. К моему удивлению, серая поверхность камня вдруг легко выкрошилась, открыв ровное круглое отверстие диаметром сантиметров пять. Сергей осторожно заглянул в него, потом позволит сделать это мне. Я посветил в отверстие — и вздрогнул, увидев хищно блеснувший наконечник стрелы.
— Здесь еще две... — Сергей в двух местах коснулся стены лезвием ножа. — Перешагни! — Он первым перешагнул ступеньку, скрывавшую спусковой механизм, я последовал его примеру. Ай да Мейер — ну и хитрец!
Вот и конец лестницы — перед нами была каменная арка. Прежде чем пройти сквозь нее, Сергей внимательно изучил каждый камень. Я тоже тщательно осматривал стены, пол и потолок — мне совсем не хотелось превратиться в утыканного стрелами ежика. Наконец Сергей осторожно прошел вперед, посветил влево — коридор уходил туда.
Метров через десять мы вышли к массивной деревянной двери, сбитой из толстых плах, с мощными коваными петлями. Дверь оказалась закрыта на врезанный замок, я чертыхнулся.
— Нужны молоток и зубило, — сказал Сергей, взглянув на меня. — Только не наступи на ступеньку.
— Хорошо... — вздохнул я и отправился в обратное путешествие. Поднявшись по лестнице, по пояс пролез в дыру, нащупал молоток и зубило, после чего столь же бесшумно и аккуратно спустился вниз.
— Отойди, — сказал я, уже прикидывая, как удобнее взломать замок.
— Не торопись... — сказал Сергей и взглянул на часы. — Будем ждать трех часов. Сломаем замок, когда начнут бить часы.
— Думаешь, нас тут кто-то может услышать? — Меня не слишком прельщала перспектива просидеть здесь почти сорок минут.
— Лучше не рисковать. Камень хорошо проводит звуки. Подождем, до утра у нас еще куча времени.
Спорить не приходилось, поэтому я присел у стены, Сергей последовал моему примеру. Фонарики пришлось погасить, стало совсем темно.
— Как думаешь, здесь есть привидения? — спросил я.
— Если не будем осторожны, то они здесь появятся, — ответил Сергей. Я улыбнулся.
Время от времени он включал фонарик и посматривал на часы. За пару минут до трех часов ночи предложил мне приготовиться. Я с готовностью подошел к двери — сидеть уже чертовски надоело.
— Бей вот сюда, где ригель, — сказал Сергей. Это я знал и сам.
— Приготовься! — Он прислушался, я уловил где-то далеко тихий бой часов. — Раз! Раз! Раз!.. — Сергей отсчитывал удары часов, я в такт им бил молотком по зубилу.
Замок поддался лишь с третьего удара. Положив молоток и зубило, я пару раз сильно дернул дверь. Послышался хруст, она распахнулась.
Первым делом Сергей осмотрел косяки — искал сигнализацию, но ее здесь не оказалось. Очевидно, Мейер был вполне уверен в надежности своего убежища. К тому же это оказался не последний бастион — посветив внутрь, я увидел огромный, похожий на холодильник сейф.
— Вот дрянь... — пробормотал я, входя в комнату. — Его зубилом не возьмешь.
Сергей осветил комнату, потом щелкнул выключателем на стене. Зажегся свет, я невольно прищурился. Потом огляделся.
Комната была небольшая. У одной стены стояли шкафы с книгами, справа от входа находились кровать и массивный стол. Слева от двери я увидел самый настоящий колодец, правда, очень узкий. Колодец прикрывала деревянная крышка, на ней стояло ведро с веревкой. Взяв ведро, я приоткрыл крышку и посветил вниз — блеснула вода.
— Тут можно даже атомную войну пересидеть, — сказал я, закрывая крышку и ставя на место ведро. Посмотрел на Сергея — он уже обыскивал ящички стола.
Я подошел к сейфу, осмотрел его. И, чем больше я глядел на эту махину, тем меньше оптимизма оставалось в моей душе. Тут автоген нужен или хотя бы граммов двести тротила — тогда еще можно что-то сделать.
Вздохнув, я без особой надежды покрутил четыре блестящих никелированных кольца, прислушался к тихим щелчкам механизма. Снова вздохнул — совершенно дохлое дело. Это в фильмах опытные «медвежатники» вскрывают сейфы на слух. Здесь этот номер не пройдет.
Сергей уже закончил обыскивать стол и подошел ко мне.
— Ну, и что тут у нас? — спросил он.
Читать бесплатно другие книги:
