Обалденика. Книга-состояние. Фаза четвертая Курлов Григорий

Дракон заложил напоследок крутой вираж и, мягко спланировав, опустился у подножья огромного утеса, неподалеку от небольшой, одиноко стоящей хибары.

– Ну вот, – сказал он, – куда мог, туда тебя доставил. А дальше пути мне нет.

– Отчего это? – удивился Петя, с драконовой спины сползая да руки-ноги разминая.

– Больно уж очеловечился я, в сказках ваших прижившись, а оттого потерял двойственность сути своей драконьей. Гожусь я теперь лишь для наружного употребления, а Царство Драконье уже не для меня. Такая вот миссия у меня особая… В мире людей она когда-нибудь и закончится…

Не все понял старик из объяснений помощника своего добровольного, да только стало ему грустно за него. Похлопал он дракона по шее сочувственно, за гриву его потрепал, будто коня какого…

– Переночуешь там, – ткнул дракон когтистым пальцем в хибару, – пустая она стоит. Вот только поутру не особенно в ней залеживайся…

– Почему? – спросил Петя.

– Вот утром и узнаешь, – ухмыльнулся дракон. – А отправишься ты потом туда, куда сам поймешь, что идти надо. Если поймешь, конечно… По-другому нельзя – в Царство Драконье никого за руку не приводят.

На прощанье вот еще что скажу, – продолжал дракон. – Следует иметь тебе в виду, что драконы – это настоящие джентльмены и никогда не приходят без приглашения. Ну, а в том, как именно ты их в свою жизнь зазываешь и для чего это тебе нужно, разбирайся уже сам.

Совет еще дам, – совсем уже прощался трехголовый с Петей, – не пытайся в Царстве Драконьем обманом чего-то добиться. Потому как невозможное это дело – хитрее самого себя оказаться.

– Ты это о чем? – удивился старик.

– Да всего лишь о том, что, если идешь ты сражаться с драконом, не забудь прихватить с собой палку – она ему очень даже может пригодиться, – захохотал дракон, крыльями взмахнул и был таков.

Спал старик нестарый сном крепким да сон видел странный.

Будто лежит он на лужайке солнечной, днем весенним. И вдруг видит – вылезает из земли червяк дождевой, на солнышке сладко потягивается. А рядом с ним другой червяк появляется.

– Я вас люблю, – говорит первый червяк второму.

А тот ему отвечает:

– Дурак, я твоя задница.

Пробудился старик да, глаз не размыкая, размышлять принялся – к чему бы сон такой?

– А чего тут мудрить особенно, – раздался в нем смешок ехидный, – все и так ясно: любая задница, которую ты увидишь рядом с собой, – это ты и есть. Хоть, вообще-то, неправильный сон ты увидел, червяки – они ведь делением на самом деле размножаются.

– Это как? – удивился старик, глаза открывая.

– А лопатой!.. – захохотал колпак.

Еще больше удивился старик, даже на ноги вскочил. Да только не от болтовни этой внутренней. А оттого, что ложился он спать в хибаре драконьей, а пробудился сейчас под открытым небом, на земле голой. Не осталось от домика вчерашнего даже следа.

– Проспал, значит, – засмущался старик, совет дракона вспомнив.

Пошел он к ручью, в порядок себя утренний привести. А по дороге вновь о сне странном вспомнил.

– Ну, хорошо, – рассуждал Петя, – предположим, что любое черте-што, около меня возникшее, это и впрямь – я сам и есть. А теперь глянем – кто именно со мной рядом находится?

– Я… – кокетливым голосом напомнил о себе колпак.

– Ну, о том, что ты – задница, я даже спорить не буду, – усмехнулся старик. – А вот кто еще? Дракон? Дракон, это что, тоже я? Надо же…

Что есть дракон? – решил он исследовать этот вопрос досконально. – Дракон – это прежде всего страх. Есть он во мне? Да сколько хочешь! Столько его там, что, едва он внутри меня помещается, того и гляди, наружу выскочит…

Так вот оно что… – понял вдруг Петя. – Выходит, это мой страх внутренний творит драконов наружных… Ну да, ну, конешно, как это я забыл, что внешний мир мы всегда только из себя строим.

Вот, значит, в чем секрет драконов! – восхитился нестарый старик своим открытиям. – Вот откуда они в нас появляются и почему потом вокруг вьются. Теперь ясно, каким это чином и мы в них обитаем, и они в нас…

Значит, если во мне страх живет, – рассуждал он, – то дракон страха из меня вылезет? А если гнев – дракон гнева? А из жадности моей – дракон алчности образуется? Это сколько же их из меня наружу уже повылазило? Мать честная! И весь этот зверинец одновременно внутри меня обитает?

Выходит, что вся нечисть наружная – это только моих рук дело? – удивлялся старик, в ручье шумно плескаясь. – Ну, что ж, если все в моих руках, может, их просто мыть чаще надо, а там, глядишь, все постепенно и образуется.

Умывшись да перекусив, задумался Петя о пути дальнейшем. Долго думал да только все мимо как-то, впустую. От нечего делать колпак с головы стянул да бубенцами играть принялся. Звенел он ими, звенел, пока звон этот не напомнил ему кое-что.

– Нет, ну надо же!.. – хлопнул он себя по лбу. – На голове компас таскаю, а сам как слепец – пристаю ко всем, направление показать клянчу.

Надел он на себя колпак Дурака в таком виде развернутом да по сторонам посмотрел. Только ничего особенного не увидел, разве что краски поярче стали да звуки повыразительней. Вспомнил тогда Петя науку свою рыбачью.

– Чтоб дракон себя обнаружил, – сказал он, – его подманить как-то надобно. Прикорм здесь нужен. А из чего его сделать? Да из себя только. Ну, что ж, будем, значит, драконов на живца выуживать…

Стал он тогда специально о нехорошем думать. Сомнения различные в памяти своей воскресил, страхи былые вновь пережить себя заставил. Потянулась, наконец, ниточка светящаяся из живота его, да не вверх она потянулась, как когда-то, а куда-то вбок, мимо утеса высокого и еще дальше – к скалам безжизненным.

Поспешил Петя по этому следу светящемуся, подпитывая его время от времени переживаниями своими, из былой памяти вынутыми. Шел он так, мыслями неспешно поскрипывая.

– Ум, – думал старик в такт шагов своих, – это то, чем человек думает, будто он думает. А на самом деле, ум – это то, чем человека думают другие. Кто именно? Да кто угодно, но прежде всего – драконы.

– Именно поэтому, Петя, – не преминул колпак в размышления его влезть, – настоящая свобода мысли возможна только в пустой голове.

Старик только хмыкнул в ответ.

– Труднее всего спорить с тем, кто с тобой во всем согласен, – сказал он и засмеялся. – Но если двое согласны друг с другом, то один из них уже лишний. Кто же из нас?

Засмеялся Петя, но сразу же и осекся, потому как мгновенно исчезла нить светящаяся, будто обрезали ее. Пришлось старику вновь на невзгоды внутренние настраиваться да вытягивать ими из пупа нить путеводную. Больше на болтовню не отвлекался.

…А ведь не было в Царстве Драконьем ничего особенного. Бродил по нему старик да тому, что видел, дивился. Ожидал он здесь встретить ужасы кладбищенские, к страстям потусторонним готовился, ан нет – все как обычно, все как у людей.

Стоят повсюду домики аккуратные, даже слишком аккуратные… То тут, то там скверики ухоженные виднеются, даже чересчур ухоженные… Люди кругом ходят чинные да друг с другом вежливые, до тошноты просто вежливые…

Даже засомневался старик – а туда ли он попал? Но колпак ему показывал точно – туда. Стекалось в этот город бесчисленное количество нитей светящихся, обволакивая его, словно паутиной. Но видел это Петя еще на подходе к Царству, когда он был в колпаке дурацком, во все стороны развернутом. А как только сложил он его, как обычно, чтоб внимания ненужного к себе не привлекать, так таким же обычным все вокруг него сразу сделалось.

Битый час уже ходил Петя по царству этому, но даже следов драконов не находил. Нормальный с виду мир его окружал. Правильный мир. Очень правильный. Слишком правильный…

И вдруг Петя понял, что по-другому быть и не могло. Понял он, что личина внешняя нечисти этой внутренней непременно должна быть именно такой – гладкой и прилизанной.

– Ведь откуда у драконов видимость их драконья берется? – рассуждал нестарый старик. – Исключительно из несогласия нашего. Из несогласия с чем угодно. Именно от него потом возникают и гнев, и обида, и страх – все то, из чего чудовищность их образуется.

Но откуда это несогласие возникает? – вопрошал он себя дальше. – Да только лишь из знания правильного оно и получается, а точнее – из-за несовпадения с ним. Терзают нас монстры несогласия, в личину правильности вырядившись.

Правильности! – а это значит, что и вид наружный у них соответствующий должен быть – чинный да пристойный, – подводил итог своим размышлениям Петя. – Это лишь начинка у них гнилая да дикая, именно такая, какой все ее знают, – драконья.

Вот только отчего мне ее рассмотреть никак не удается, за маскировкой этой ложной? – озаботился старик. – А, может, просто сплю я? Сплю и сон всего лишь вижу, моему уму навеянный? Не годится так, давно уже пора проснуться…

Перестал тогда Петя умом своим болтать, вопрошать себя начал: «А не сплю ли я?» – да к ощущениям прислушиваться. И точно – стала меняться сказка вокруг него постепенно, причем в такую сторону жуткую…

Побледнел мир прилизанный да благопристойный, а сквозь него совсем уже другой проступал понемногу… Ни домов в нем не было, ни аллей, зато были в нем пещеры, в скалах прорезанные, были ямы какие-то вокруг, чем-то смрадным да зловонным до краев наполненные. Исчезли люди, разгуливавшие повсюду, зато во множестве монстры кошмарные появились.

Да в таких обличьях невозможных, каких Петя ни во снах кошмарных не видывал, ни в сказках о таких не слыхивал. Были здесь во множестве драконы обычные, были драконы с рогами и с гребнями костяными, а также двух-, трех– и вообще непонятно сколько головые. Были драконы с крыльями и без них, драконы с копытами и драконы в чешуе рыбьей, драконы с лицами человеческими и без лиц вовсе.

Причем, как только Петя сумел их увидеть в обличии взаправдашнем, так и они тотчас же его увидели. Начали монстры вокруг него собираться, в кольцо плотное сбиваясь.

Стоял Петя, нечистью этой со всех сторон окруженный, да диву давался – неужто такая же дрянь и в нем самом обитает?

– Ну и дела, – бормотал он обескураженно, вокруг себя оглядываясь, – вот уж точно говорят: куда ни кинь, всюду блин.

– А ты как думал, Петя? – подал вдруг колпак голос насмешливый. – Достаточно всего лишь поддаться иллюзии, чтоб тут же ощутить ее реальные последствия.

Драконы, вокруг Пети сгрудившись, поедом глазами его ели, зубами да клыками щелкали, слюной ядовитой капали, но вот трогать почему-то не спешили.

– Твоя работа? – догадался наконец старик у колпака спросить. – Это ты меня, что ли, под охраной своей держишь?

– И да, и нет, – засмеялся колпак. – Не умаляй своих заслуг, Петя. Я всего лишь помогаю сохранить состояние твое особое, но ведь создаешь-то ты его сам…

Из толпы драконов отделился один, особо странный, он сделал несколько шагов к старику и зашипел.

– Ты зачем с-сюда пожаловал, человек? Ты с-с кем тягаться вздумал? Нас-с голыми руками не возьмеш-шь…

– Да вас голыми-то и брать противно, – усмехнулся старик, внимательно чудище рассматривая, никогда ничего подобного он не видел.

Это что же – и во мне такое живет? – пробормотал он удивленно. – Откуда б ему там взяться…

– Как это откуда? – немедленно отозвался колпак ехидным голосом. – Позапамятовал ты, небось, о случае том давнем, а вот он о тебе – нет. Был ты тогда настолько глубоко погружен в себя, что с противоположной стороны выглянула твоя голова, да там, как видишь, и осталась.

А дракон этот странный, головоногий продолжал старика запугивать.

– Нас-с много! – шипел он откуда-то из междуножья. – Нас-с легион! Нас-с рать!

– Ну, насрать, так насрать, – добродушно согласился старик. – Я, может, тоже на вас плевать хотел.

Повернулся он да прочь подался, сквозь толпу чудищ протискиваясь безбоязненно.

Но последнее слово все же осталось за драконом шипящим и еще долго звучало за Петиной спиной, напоминая ему, куда именно он должен идти.

Сидел Петя на камушке, солнцем нагретом, да на суету драконью издали посматривал. Доволен он собою был и немало причем, – а как же! – хоть в кои веки раз, а все же не дал погани уродливой себя застращать.

– Ну, что тебе сказать, Петя, – раздался в нем голос ехидный, – поздравляю – утер ты всем нос. Поставил на место. Вот только и сам на месте остался… А самое забавное, что всегда у тебя так будет – в любой твоей борьбе победа непременно будет оставаться за тобой. За тобой! – а оттого не видать ее тебе, как собственных ушей.

Удивился нестарый старик словам этим, обиделся даже.

– Но ведь понял я уже, что драконы – это я и есть, что из меня они скроены. Что плохого в том, чтоб себя в них найти?

– Ну, хорошо, – согласился колпак, – себя ты в сказке драконьей нашел, а дальше-то что?

– А что дальше? – не понял старик.

– Дурак, он ведь тем от умного и отличается, что хорошо знает, на что следует обращать внимание, – отвечал колпак. – Забыл ты, видно, зачем сюда явился. Ты не себя в сказке найти должен, а сказку в себе. Да не просто так найти, а еще и снаружи ее выстроить. А для этого сила тебе необходима, запамятовал, небось? Ну, вот и забирай ее.

– У кого – у драконов, что ли? – забеспокоился старик.

– Ну, вот еще, – засмеялся колпак, – зачем же их обижать? Не надо у драконов ничего отбирать, иначе и сам безо всего останешься. Их самих забирай. Они и есть твоя сила.

– Ничего себе, – озадачился старик, – как такое сделать возможно?

– А ты для начала попробуй просто полюбить их, – говорил колпак. – Ведь ты сам сказал, что узнал в них себя. Вот себя и полюби. В любви к себе, Петя, самое главное – это взаимность.

А любить, – продолжал он, – значит, видеть все таким, каким его создал Бог… Не любить – видеть таким, каким его создал ум.

– Да, но как отделить одно от другого? – еще больше озадачился старик. – Как суть истинную у драконов увидеть?

Но колпак уже молчал. Понял тогда Петя, что дальше ему самому разбираться придется. Попробовал он для этого дела головой воспользоваться, но, окромя боли головной, ничего другого в нее приходить не хотело.

– Отвык, должно быть, – усмехнулся Петя. – Еще немного – и совсем Дураком заделаюсь.

От нечего делать представил он себя Дураком, подле трона царского сидящим, в колпаке дурацком…

– Колпак! – хлопнул старик себя по лбу. – Ну что ж это я постоянно о силе его особой забываю!

Стянул он с себя колпак, расправил его бережно, бубенцы от плена освободил да вновь на голову напялил. Вокруг себя глянул и в который уж раз за сегодня удивился.

Изменилось все вокруг него снова, до неузнаваемости полной. Исчезли монстры драконообразные, растворилась вся грязь их наружная, даже запах гнилой – и тот куда-то подевался.

Снова увидел Петя паутину нитей светящихся, но теперь уже хорошо было видно, куда они вели. Заканчивалась каждая нить такая то ли облачком, свет источающим, то ли сгустком туманным. Были эти сгустки разных размеров и очертаний, разных цветов и оттенков.

Тянулось к некоторым из них всего по нескольку тонких нитей, и оттого были они размера небольшого, зато в другие целые снопья волокон таких входили, напитывая их до размеров невероятных.

Но главное – не ощутил старик в этой картинке никакой опасности для себя, никакого неприятия к увиденному не почувствовал. Оттого, может, что не было в ней образов привычных, коими с детства его стращали.

– Так вот как на самом деле народ драконий выглядит, – начал понимать старик суть поучений колпачных. – Сгустки силы они всего лишь, и не более того. А состоит эта сила из чувств человеческих, вот и выходит, что драконы – чувства наши и есть. Отвергнутые чувства, непрожитые, нелюбимые, а оттого и личина у них соответствующая – ужасная и враждебная.

Как же вернуть силу эту? Как дракона обратно заманить? – озадачился Петя. – Ведь бороться с ним не получится – самого себя и впрямь не поборешь. С палкой если подойдешь к нему – этой же палкой и получишь…

А может, не бороться с драконом надо, а просто играть с ним? – искал старик решение правильное. – Всего лишь поиграть с ним в поддавки – не сопротивляясь его силе, а лишь направляя ее? Можно ли сделать такое? Можно ли узду из согласия своего на дракона накинуть?

Разобраться в этом надо… – озаботился он вопросами своими. – Через что драконы жизнью человеческой править пытаются? А через несогласие наше, потому как выгодно оно им, потому как только из несогласия нить та светящаяся и состоит, только через несогласие они силу нашу жизненную и сосут.

Вот и выходит, что нами управляет только то, с чем мы не согласны, – рассуждал старик дальше. – А ежели согласны? Вот тут нам и карты в руки – тяни поводья на себя, если со смехом это делаешь! Вот здесь ключ ко всему и сокрыт – управлять драконом можно, лишь позволяя ему все, управлять им надо, не управляя, а лишь направляя его.

Пусть он себе летает кругами, – сделал выводы старик, – а ты знай – подтягивай его понемногу, да смотри только – не спи! Пока не спишь – дракону ты не интересен, а заснешь если – уже добыча его.

Тут же и пробовать начал. О плохом подумает, дракона вниманием своим взбудоражит, а затем нитью светящейся вокруг себя его раскрутит да в себя же на вдохе и примет.

Одного дракона втянул в себя так старик, другого, а там и вовсе во вкус вошел – потому как силу почуял в себе растущую.

– Ну и дела, – оторвался он, наконец, от охоты драконьей, – вот уж не думал, не гадал, что можно страдания болезненные в силу жизненную превратить.

Это что ж такое выходит, – удивлялся он, – чем больше у меня проблем и неприятностей, тем больше я из них сил черпать смогу, и тем проще мне жизни радоваться будет? Надо же…

Как бы тогда не закончились все мои сложности внутренние раньше времени, – забеспокоился старик, – а то где же мне силы будет взять, Дурака найти?

– Ну, этого добра тебе еще надолго хватит, – вновь раздался в его голове голос смеющийся. – А если вдруг покажется, что все неприятности твои уже позади, просто подожди чуть-чуть, пройдет совсем немного времени, и ты поймешь, что ошибался.

Каждая твоя неприятность, – говорил посмеиваясь колпак, – это движущая сила твоей грядущей приятности.

А любой твой недостаток, – продолжал он, – это на самом деле достоинство, из которого ты еще не научился извлекать пользу.

Поэтому, Петя, не упусти свой шанс на неудачу, – уже откровенно смеялся колпак, – только в ней ты найдешь силу с этой неудачей справиться.

Будьте в жизни прохожими.

Иисус Христос

Будьте восторженными прохожими!

Дурак

– И никогда не теряйте отчаяния, – добавляет Дурак, радостно смеясь, – верьте – все худшее еще впереди.

Верхом на Драконе. Центр циклона

Друзья, давайте окинем непредвзятым взглядом пройденный нами путь и честно спросим себя: «И во что же это мы с вами вляпались-то, а?» Нет, ну в самом деле – разве это нормально? Неужели это «по-человечески» – бесцельное существование, безразличие и равнодушие ко всему, нахождение исключительно в канале ощущений, – ну а жить-то теперь как? А радоваться отныне чему?

Ведь, признайтесь, озвучьте то, что, возможно, давно уже у вас «наболело» и лишь из вежливости до сих пор умалчивалось, – ну, пресны, оказывается, ощущения без ментала, без его образности и оценки, без эмоций, создаваемых этой оценкой! Пресны и невкусны, как пища без соли.

Подозреваем, что именно после освоения технологии деконцентрации внимания у вас могло сложиться подобное мнение. Действительно, особенность этой техники как раз в том, что видимый мир лишается привычных ментальных очертаний и превращается всего лишь в однородный и совершенно неинтересный фон, то есть – именно в поток ощущений, никак не обозначенных менталом.

Оказывается, «вкус ощущениям» может придать лишь ментал, то есть – именно то образование, которое мы до сих пор повсеместно унижали и всячески преследовали.

Выясняется, что призыв «радоваться Жизни», с привлечением только лишь ощущений, для нашей программы выживания слишком абстрактен и поэтому невыполним. Она может «вдохновиться» и создать жизненный импульс, внутренний позыв к действию лишь для реализации состояний, ей близких, простых и понятных: еда, секс, власть, слава и т. п.

Поэтому существование исключительно в канале ощущений заранее обречено на ущербность и неполноценность, ибо в нем будут отсутствовать жизненная яркость, земная сила, жажда жизни. Это, кстати, хорошо заметно у многих «духовных искателей», чей «бледный вид» как нельзя убедительнее подтверждает факт кастрации своих земных корней.

Мы не случайно подняли эту важную тему только теперь – в самом конце третьего уровня. Уж больно она неоднозначна и даже опасна, особенно для незрелого сознания. Но сейчас у нас есть надежда (стремительно перерастающая в уверенность), что в процессе наших игр и использования предлагаемых техник у вас уже накопилось достаточное количество Любви в душе, для того чтобы принять знание не просто новое, но обладающее очень высокими вибрационными характеристиками. Будучи же переданным преждевременно, а тем паче – навязанным насильно, оно вполне могло бы разрушить ваш пока еще «по-детски хрупкий» энергоорганизм.

Однако время этому пришло, считает наш Дурак, напоминая, что «рано или поздно, но правда всплывет, обязательно – ведь такое не тонет». И, хитро прищуриваясь, добавляет: «Правда – ложь, да в ней намек…»

До сих пор, проводя работу с негативом, мы говорили, что «разряжаем» его. И в какой-то мере это было справедливо, ибо в процессе интеграции с освобожденной энергией негатива она в нас как-то незаметно и диффузно растворялась. Причем, достаточно долго нас это вполне устраивало.

Но по мере обретения статуса Истинных Творцов (еще раз напомним – право на любое творчество нам дает исключительно тотальная толерантность, и, как следствие этого, незаинтересованное, а еще точнее, бескорыстное отношение ко всему, то есть – отношение как к игре), итак, в связи с качественным изменением прежнего статуса мы получаем драгоценную возможность целевого использования энергии своего негатива. Поэтому мы сейчас предлагаем негатив не «разряжать», а, напротив, – заботливо сохранять его заряд и смело им пользоваться для создания уже любой реальности.

В связи с этим вспомним Вернона Вульфа: «В наших самых худших крайностях сокрыты величайшие наши сокровища». И воспримем как призыв вопрос, заданный некогда одним из мастеров дзэн: «Ваша практика пригодна для покоя, а пригодна ли она для беспокойства?»

На данный момент вы научились быть Хозяевами в переходном и достаточно условном пространстве гармоничного равновесия, а как насчет пространства вихря и бури, желаний и страстей, страданий и боли? Готовы ли вы к тому, чтобы ступить на эту, еще «не проторенную тропу Дурака»? Нам представляется, что вполне готовы.

«Страдание – это побуждение к действию», – очень точно заметил некогда Иммануил Кант, это своеобразный толчок к совершению определенного поступка. Неприятные ощущения, возникающие в случае опасности, призваны сделать действия человека более эффективными. И в дикой природе все происходит именно так. Но вот у «окультуренного» человека этот механизм очень часто срабатывает в прямо противоположном направлении.

Да, отследив в себе негативное ощущение, мы, действительно, всегда что-то предпринимаем. Но на что чаще всего направлены подобные мероприятия? Увы, но вовсе не на совершение поступка, а напротив – на подавление, маскировку и сокрытие побудительного болезненного ощущения. Вместо того чтобы совершить акцию, то есть – конкретное действие, мы привычно реагируем, то есть – осуществляем ре-акцию, подавляя естественный позыв к действию.

Нас с детства приучили относиться к окружающему Миру именно так – всего лишь реагируя на него, то есть – не впуская в себя, не вос-принимая его просто так, безусловно и безоценочно, а непрерывно блокируя его естественность своей оценкой.

И в результате, на призыв Мира к действию, на его сигнал об этом мы почти всегда отвечаем подавлением этого сигнала, создавая лишь видимость спокойствия. Именно таким образом страдание, вызванное вроде бы внешними причинами, загоняется в подсознание и становится страданием внутренним, превращаясь во внутреннюю агрессию. «Любая болезнь – это следствие накопившейся агрессии. А агрессия – это следствие ложной системы ценностей» (Сергей Лазарев).

До сих пор мы говорили о нежелательности и разрушительности этого «концентрата негатива», но пришло время обнажить еще одну его сторону, причем достаточно неожиданную.

Уже не раз заявлялось, что страдание является продуктом оценочной деятельности ментала. Именно ментал провоцирует внутренний конфликт и создает внутреннее напряжение. Но любое напряжение – это всегда энергия, и чем больше в нас подавленного материала, тем выше потенциал такой энергии.

Учитывая это, мы сейчас совершенно по-иному можем взглянуть на смысл ментального механизма. Оказывается, ментал, создавая эмоциональную напряженность по поводу ощущений, расцененных негативными, одновременно создает возможность доступа к энергиям поистине Вселенских масштабов.

Впрочем, о масштабе этих энергий мы поговорим позже, а пока еще раз обозначим: внутренний конфликт, обычно провоцирующий шизоидность (расщепленность) сознания, одновременно создает особую разность потенциалов, а по сути – очень жизнеспособного дракона. Возможности взаимодействия с ним и посвящено все это занятие.

В своей основе любой внутренний конфликт, любой дракон – это очень мощная энергия, тайная задача которой – способствовать внутреннему росту человека, его творчеству.

Очень важно не пройти мимо, не испугаться и не «вышвырнуть на свалку» это поистине бесценное сокровище, сокрытое в нас. Помните, в одном из наших занятий мы уже говорили, правда, вскользь и бегло, что Дьявол (суть – самый главный Дракон) – это всего лишь энергия нашей нереализованной радости. А вот мнение ранее уже упоминавшегося Колина Уилсона: «Я полагаю, что вампиры сознания, сами того не желая, являются орудием некой высшей силы».

То есть – выясняется, что весь человеческий негатив совершенно нам необходим для поддержания высокой жизненной динамики. Более того – все неприятности приходят, только когда наша жизнь делается тусклой и теряет эту динамику.

Важно вовремя это осознать и не уподобиться одному античному герою, «отважно» уничтожившему такой зашифрованный клад и не реализовавшему предоставленный ему шанс.

«В греческой мифологии постижение сакральности, которое призвано помочь человеку войти в высшие измерения, дано в мифе о Тесее и Минотавре.

Минотавр (суть тот же дракон, то есть – совокупность негативных программ) – это символ внутреннего потенциала человека. Тот, кто его постигает (с ним интегрируется), входит в высшее измерение человека.

…Но, убив Минотавра, Тесей убил свой внутренний потенциал, уничтожил свой шанс на внутренний рост» (Анник де Сюзанель).

Только полная интеграция со всей своей энергией может вернуть человеку божественный статус и ощущение себя истинным Творцом, живущим действительно полноценной жизнью и все делающим с энтузиазмом, то есть – с осознанием присутствия Бога в себе (энтузиазм – enthosiasm; enthos – Бог; iasm – внутри).

Энтузиазм – это и есть вдохновение, это и есть творческая энергия, а точнее – реализованный потенциал всей жизненной энергии Человека. Всей – и тонко-духовной, божественной энергии, и «грубо-тяжелой» земной энергии самого Сатаны, неизбывно присутствующего в каждом человеке.

Причем, всегда следует иметь в виду, что грань, отделяющая «сатанизм» (то есть – подчиненность дракону) от истинного энтузиазма (ощущение Бога в себе), – очень и очень тонкая. Ведь и то, и другое – суть энергия. Но в одном случае – управляющая человеком, а в другом – с ним сотрудничающая.

«Всего один волос отделяет Будду от Дьявола», – соглашаются с нами восточные мудрецы.

Наверное, вы уже догадываетесь о том, какую сложную задачу мы решили поставить перед вами: именно по этому «волосу», как по лезвию бритвы, вам и предлагается пройти для обретения энергии своих драконов.

Некогда мы уже говорили о смысле так называемого золотого сечения (коэффициента ), определяющего как уровень допустимого и всегда компенсируемого разрушения, так и напротив – предельный уровень всегда компенсируемого созидания. Его превышение приводит к необратимости процессов, происходящих в системе, и ее неизбежному развалу, причем – вне зависимости от масштабов такой системы, пусть даже это такое грандиозное образование, как наша Вселенная.

Вот и плещется, шумит и бурлит река жизни между этих двух берегов – «—» и «+», постоянно приближаясь к их границам, но никогда не нарушая.

Причем, чем ближе состояние системы к одному из этих пределов, тем выше ее динамика, тем ярче и выразительнее то, что мы зовем интенсивностью жизни. Поэтому высший пилотаж играющего Дурака – это существование на грани, на пределе, на «гребне стремительно несущейся волны», на пике энергий, причем – энергий любого характера, как «негативных», так и «позитивных».

Но наша культура изначально основана на другом – на отчаянных попытках сохранить и упрочить все, почитаемое ею «хорошим», «добрым» и «светлым», и на беспощадной хирургии всего «темного», «злого» и «плохого». В контексте этого весьма показательны слова еще совсем недавно популярной песенки: «А я ясные дни оставляю себе, а я хмурые дни возвращаю судьбе». Очень характерно, кстати, что многие воспринимают эти строки чем-то однозначно жизнеутверждающим и оптимистичным.

То есть – социум приучил нас противопоставлять болезненные ощущения комфортным, низменные побуждения – высоким, земные энергии и вибрации – космическим, духовным и т. п. Но давайте более детально разберемся – в чем же между ними разница?

Так называемые «высокие, легкие» вибрации ориентируют нас на работу исключительно в тонких, духовных планах и, как следствие, на уход (устранение) из планов физических, которым присущи вибрации более «низкие», лишь «мешающие» такой работе.

«Низкие» же, «тяжелые» вибрации ориентируют нас на взаимодействие исключительно с грубым физическим планом, это, действительно, мощные и очень опасные энергии, которые могут легко подавить сущность человека, жестко привязав его к земному плану. Это и есть энергии Драконов, или даже так – эти энергии и есть Драконы.

Но именно на этом плане у человека появляются эмоции, которые он в какой-то момент осознает ключом к потрясающим возможностям и огромным энергиям, причем уже не только земного уровня.

Как видите, мы вновь приходим к необходимости «научения» взаимодействию со своими драконами, уже для совместной реализации потенциала «низких и грубых» энергий.

Но как это сделать, чтобы не попасть при этом под «горячую чешуйчатую лапу» и не стать пленниками драконов? Ведь мы неоднократно уже говорили, что они (в совокупности) – это и есть пресловутые Дьявол и Сатана, которые уже не одно тысячелетие заставляют трепетать любого ставшего на их пути. И вот сейчас мы предлагаем вам смело использовать тех, кто всегда пользовался нами. Неужто это нам по силам? А если так, то где именно эту силу искать надо?

Как ни странно, но сила, необходимая для этого, в нас присутствует изначально, ибо она и есть сила самого дракона. Ведь мы не собираемся с ним бороться, наша задача иног рода, она много проще, но столь же интересней – мы предлагаем вам подчинить дракона через повиновение ему…

Помните фразу Оскара Уальда: «Единственный способ избавиться от искушения – это поддаться ему»? Мы именно об этом: сняв сопротивление перед драконом, но сохраняя предельную бдительность к своим ощущениям, мы теперь нагло предлагаем ему «под нашу дудку нами же поманипулировать». И сейчас каждое его движение будет лишь способствовать продвижению нашему.

К конкретной технологии мы подойдем чуть позже, а пока продолжим наше исследование.

Итак, мы выяснили, что негатив, непрерывно отравляющий наше существование, нам совершенно необходим для поддержания высокой динамики жизни!

Оказывается, все проблемы, страхи и страдания приходят к нам только тогда, когда наша жизнь замирает, как бы «кольцуясь» в событиях, теряет насыщенность и яркость. Как правило, это происходит после того, как мы отказали себе в проживании негатива, а по сути – отказались принять ту жизненную энергию, которую он в себе содержал.

Своим отрицанием мы «заперли», заблокировали эту энергию в себе, превратив ее в дракона (так вот кто всю эту «нечисть» разводит!). И теперь он, в поисках выхода, рвется «сквозь» нас болезнями и проблемами в надежде все же быть реализованным.

Но, верные многолетнему обучению, мы привычно его подавляем в страхе перед его дикой и неообузданной мощью. А затем, обессиленные и больные, умираем, искренне считая, что случилось это из-за драконов (внутреннего негатива), но на самом деле – без них, без их земной «высокожизненной» энергии.

Помните, некогда мы вам уже предлагали не бороться с проблемой, а напротив – радоваться ей, радоваться как предвестнице прихода в вашу жизнь чего-то нового. Жить «с проблемой» – как это, оказывается, прекрасно, ибо по сути это – жить «на гребне» потока жизненной энергии.