Самоубийство Суворов Виктор

ГЛАВА 12

КАК НАЗЫВАЛИСЬ НЕМЕЦКИЕ ПЛАВАЮЩИЕ ТАНКИ?

А история у нас между тем какая-то ущербная получается. В очередной раз извлечены на свет, очищены от пыли и паутины обидные, низкие для народа нашего концепции и догматы. Будто топали мы всегда по обочине цивилизации в онучах ветхих и лаптях раскисших, водку пили, квасом запивали, ну а с устатку на печи дымной полеживали. И никаких откровений, «мысли плодовитой» миру не явили.

«Красная звезда». 24 января 1998 г.

Но как же совершенно неготовая воевать германская армия ухитрилась дойти до Москвы?

Этот вопрос надо задавать не мне. Этот вопрос надо было задавать Жукову Георгию Константиновичу, который накануне войны приказал разминировать мосты. Этот вопрос надо задавать тем, кто Жукова восхваляет. Пусть они ответят, зачем Жуков открыл гитлеровцам путь на Ленинград, Одессу, Запорожье, Киев, Севастополь, Ростов и Москву.

На такие вопросы наша официальная историография не только не искала ответа, она их и не ставила. Попробуйте найти среди тысяч томов мемуаров и научных изысканий такой, в котором бы ясно и четко было сказано, что Германия была к войне не готова, что у нас была АДД — авиация дальнего действия, а в Германии ее не было, что у нас были штурмовики, а в Германии их не было, что у нас были плавающие танки, а у немцев их не было. Может быть, кому-то удастся. Мне не удалось. А вот нечто другое мы найдем в изобилии. Раскроем «Российскую газету». Дата — 10 июля 1993 года. Статья «Версия или развесистая клюква». Рубрика — «Мнение историка». Выступает академик В. Анфилов, опровергает «Ледокол». Послушаем мнение историка: «У нас имелось несколько плавающих танков, и то лишь в виде образцов, в то время как у немцев было их значительно больше».

Вот такое у историка мнение. Казалось бы, при чем тут мнение? Идет спор о серьезных вещах. Есть факты, есть цифры, и их надо публиковать. Зачем говорить, что у нас плавающих танков было несколько, если можно назвать конкретную цифру? И эта цифра — 4179.

Зачем говорить, что у немцев их было значительно больше, если опять же цифру назвать можно? И эта цифра — 0.

Для каждого из нас академик — это прежде всего человек знающий. Если кто-то удостоен звания академика за достижения в области математики, значит, он — в нашем понимании — свободно считает до ста, складывает, вычитает, знает таблицу умножения, и если не в полном объеме, то значительную ее часть. Если человек удостоен звания академика за достижения в области биологии, то в нашем понимании это тот, кто может отличить кошку от собаки. Причем — с первого взгляда. А то — и не глядя, просто по издаваемым звукам.

Но вот перед нами окончивший три военные академии доктор военных и доктор исторических наук, профессор, действительный член Академии военных наук, автор многочисленных научных трудов Виктор Александрович Анфилов. Основная и единственная тема его изысканий: начальный период войны. На страницах «Красной звезды» (26 августа 1999 г.) выступает главный редактор «Военно-исторического журнала», расхваливает Анфилова: «Столь глубоко, как Виктор Александрович, никто до сей поры не исследовал начальный период Великой Отечественной войны».

Война была танковой. Потому резонно предположить, что ее постижение наш великий Виктор Александрович начал с изучения танков. Тут нет проблем: 22 июня 1941 года у немцев было четыре типа танков. Запомнить легко: Pz-I, Pz-II, Pz-III, Pz-IV. Оттого, что в наших пишущих машинках не было вражеских букв, мы были вынуждены называть эти танки по-нашему: T-I, T-II, T-III, T-IV. Так проще. Так прижилось. Характеристики этих танков — в любом учебнике, в любом справочнике, в любом музее. Товарищ академик, Виктор Александрович, за пятьдесят лет упорных трудов по изучению немецких танков вы удосужились посетить хоть один раз какой-нибудь музей? Вы представляете, как выглядели немецкие танки? Вы знаете, что у плавающего танка должен быть задран нос, у него должны быть винты или водометные движители? У какого немецкого танка вы такое видели? Какой из этих четырех плавающий?

И были еще у немцев чешские трофейные танки, которые академик Анфилов по простоте душевной путал с немецкими T-IV и в своих трудах называл 38-тонными. Товарищ научный профессор, как по-вашему: 38-тонный танк доплывет до середины Днепра?

Вопрос главным редакторам «Российской газеты», «Красной звезды», «Военно-исторического журнала»: товарищи дорогие, вы в музее когда-нибудь бывали? Вы книжки про войну читали? Зачем же неуча восхваляете?

Наши ведущие эксперты по начальному периоду войны, с академиком Анфиловым во главе, десятилетиями рассказывали страшилки про то, что у Гитлера в 1941 году были тяжелые танки. Пример: Д. М. Проэктор («Война в Европе». М.: Воениздат, 1963. с. 404). О тяжелых немецких танках 1941 года рассказывали и Анфилов, и Гареев, и Волкогонов, и Некрич, и многие другие. Но тяжелых танков в 1941 году не было ни у Гитлера и ни у кого в мире. Они были только у Сталина.

Эти же академики во главе с Анфиловым рассказывали о немецких плавающих танках, которые тоже существовали только в их воображении. Тяжелые немецкие танки в 1941 году — это выдумка нашей академической элиты. А вот плавающие немецкие танки они не выдумали. Они об этом читали в «Военном дневнике» начальника Генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковника Ф. Гальдера. Но фокус в том, что Гальдер ничего не писал про немецкие плавающие танки. На титульной странице «Военного дневника» значится: «Перевод с немецкого под редакцией и с предисловием генерал-лейтенанта П. А. Жилина». Павел Андреевич Жилин — доктор исторических наук, профессор, член-корреспондент АН СССР, лауреат Сталинской премии, заместитель академика-секретаря Отделения истории АН СССР, вице-президент Международного комитета истории Второй мировой войны и пр. и пр. Происходил товарищ Жилин, как и все наши официальные историки, из рядов марксистско-ленинских идеологов, был проректором Академии общественных наук при ЦК КПСС и преподавал в Военно-политической академии имени Ленина. Вот оттуда его и двинули на должность начальника Института военной истории. А задачу поставили стандартную: пой хвалу Гитлеру, оплевывай свою страну и армию.

Под руководством членкора Жилина дневник Гальдера переводили с определенными перекосами. А вице-президент Международного комитета истории Второй мировой войны генерал-лейтенант П. А. Жилин торговал совестью, как семечками, и подписывал всякую чушь, которой в оригинале нет.

Дневник издали.

И понеслось. Из диссертации в диссертацию наши академики пишут о немецких плавающих танках, ссылаясь на Гальдера. И уже в правительственной газете доказывают, что у Гитлера их было значительно больше, чем у Сталина.

А между тем это были обыкновенные T-III, и плавали они не лучше паровоза. 25 лет дневники генерал-полковника Гальдера лежат на полках военных академий. И молчат академии. Раз написано, что плавающие у немцев были, значит, так пусть и будет. А кремлевско-лубянские академики не молчат, они на весь мир горланят: вот, читайте, сам Гальдер написал: были у них плавающие танки!

Но Гальдер ничего не напутал и про плавающие танки не писал. Просто у нас переводчики такие. И академики.

Ну ладно. Пусть наши светила научные ничего о немецких танках не знают. Простительно. Но о наших же они должны знать! Так нет же. Они и о советских понятия не имеют. Брякнул академик Анфилов, что у нас плавающие были только экспериментальные и в единичных образцах, и никто не протестует…

А знания эти вовсе не требуют академического образования. Кинохроника тридцатых годов переполнена через край нашими плавающими танками, которые несутся вперед, которые плывут через реки и озера, которые стройными рядами прут по Красной площади, которые летят в небесах в могучих лапах туполевских бомбардировщиков. А если немецкую хронику смотреть, то опять же — приграничные поля за горизонт, забитые сгоревшими советскими танками. В их числе — плавающие. Есть хроника и снимки: Гитлер у разбитого Т-38. Причем на снимках четко виден гребной винт.

Нашим официальным историкам изучение истории войны надо было начинать с постижения организационной структуры Красной Армии: в каждой стрелковой дивизии — свой отдельный разведывательный батальон. А в его составе, помимо прочего, танковая рота — 16 плавающих танков. Всего в Красной Армии 198 стрелковых дивизий. А еще — танковые, моторизованные и мотострелковые дивизии. Они тоже имели свою разведку и свои плавающие танки. Каждый воздушно-десантный корпус имел свой собственный танковый батальон — 50 плавающих танков. И это что — экспериментальные образцы? 4000 образцов?

Академик Анфилов, знаете ли вы, что в каждой советской стрелковой дивизии был разведывательный батальон? Знаете ли вы структуру советской дивизии и ее вооружение? Знаете ли состав и вооружение наших десантных корпусов? Интересовались ли?

А ведь и генеральские мемуары — о том же. Пример: генерал-майор А. А. Свиридов. Его книга — «Батальоны вступают в бой». Был генерал тогда капитаном. Командовал 144-м отдельным разведывательным батальоном. Готовился воевать в Румынии. Пограничники проволоку сняли и отошли, а войсковые разведчики, в том числе и из батальона Свиридова, границу приняли. В разведывательном батальоне у Свиридова, помимо прочего, как и положено, 16 плавающих танков.

Читали ли наши официальные знатоки начального периода войны генеральские мемуары? Изучали ли структуру Красной Армии? Бывали ли в архивах и музеях?

В своих книгах я пишу, что люди мы не самые глупые. В ответ — ураган негодования: это тебя Джеймс Бонд такому научил. Стоит мне сказать, что мы не глупее немцев, как на защиту Гитлера и его битого воинства поднимаются возмущенные толпы марксистов-ленинцев. Сколько было гневных статей! Сколько воплей, сколько шума! И кто же самые рьяные защитники Гитлера? Это наша родная «Красная звезда», Генеральный штаб, Академия военных наук, «Российская газета», журнал «Родина». Все они Анфилова любят, все публикуют его мерзости о гитлеровском превосходстве. А наши «эксперты» с Анфиловым во главе стараются — выдумывают то, до чего пропаганда Геббельса не додумалась. Никогда Геббельс не похвалялся тем, что в Германии были плавающие танки. Ибо их не было. Это член-корреспондент Жилин с действительным членом Анфиловым за Геббельса придумали. Вот бы кто из моих критиков академика Анфилова в фабрикации фальшивок упрекнул.

На ваш вопрос, академик Анфилов, — версия или клюква — отвечаю: ваша версия — клюква. Всю жизнь вы только развесистую клюкву и выращивали, распространяя по миру бред гитлеровской пропаганды, добавляя к нему свой личный вклад. И за то имели вы широкий доступ к номенклатурному корыту. За ваши заслуги в восхвалении гитлеровской мудрости и готовности главный идеолог страны товарищ Суслов и начальник Главного политического управления товарищ Епишев засыпали вас орденами, титулами и различными материальными благами. За вашу клевету на наш народ и его армию Епишев возводил вам помещичьи усадьбы. За ваше восхваление германской технической мощи (вами выдуманной) по протекции маршала Гречко и других товарищей вас бросили в МГИМО — воспитывать грядущих дипломатов в духе преклонения перед нацистскими гениями. Ваших питомцев, академик, я встречал. Выучка чувствуется.

Работа дипломатии — защищать интересы и честь своей страны. И они защищают так, как вы, академик, их учили. Плавающие танки — это только один пример, который высвечивает глубины ваших познаний. На этом уровне вы их учили. И ни один из ваших учеников не осмелился публично уличить вас в шарлатанстве. И вот теперь они в высоких дипломатических рангах: вице-консулы и консулы, посланники, послы, заместители министра, и уже есть один министр иностранных дел. И они рассказывают миру то, что вы рассказывали им. И мир смеется над нами. Если мы сами над собой смеемся, если сами валяемся в грязи и грязью себя мажем, то, уж поверьте, находится достаточно охотников, чтобы нам в этом деле помочь.

И не понять: почему клюква Анфилова никого не волнует? И министр обороны России притих, и Генеральный штаб молчит, и Главное бронетанковое управление помалкивает, и коллеги-академики головами машут в знак согласия, и тысячи экспертов тишину соблюдают. И НЕ ПРОТЕСТУЕТ НИКТО.

А ведь вышибить из седла всех наших официальных знатоков можно одним вопросом. Не могло быть танка без названия. Утверждал Анфилов, что могущественный Гитлер имел в 1941 году тяжелые танки. Вопрос: какие? Как они назывались? И сник академик. И все его коллеги и ученики примолкли. Куда только девалась академическая спесь?

Утверждает тот же академик, что были у Гитлера 38-тонные танки. Вопрос тот же: как назывались? Не могло быть танка без названия! И опять скис академик.

Утверждал он в правительственной газете, что были у Гитлера плавающие танки. Повторим вопрос: как назывались?

Стоило главному редактору «Российской газеты» бдительность проявить, стоило задать академику такой вопрос, и не появилось бы на страницах правительственного издания грязной статейки о гитлеровском техническом превосходстве.

И снова тревожит душу заявление генерал-лейтенанта Павленко о том, что в середине 60-х годов Маршал Советского Союза Г. К. Жуков и советские военные историки войной не интересовались, ничего о ней не знали, не представляли даже приблизительно, сколько и каких танков было в Красной Армии 21 июня 1941 года. Это ценное признание. Жаль, что и в начале нового тысячелетия наши генералы и академики все так же ничего не знают. Ни о гитлеровских танках. Ни о сталинских.

Они все так же вместо цифр используют такую удобную им терминологию: «несколько», «определенное количество», «какая-то часть». А тон задает главный знаток — академик Анфилов. Если это уровень нашего самого главного эксперта по начальному периоду войны, то каков уровень эксперта номер два? Если уж величайший из великих ничего не знает ни о советских, ни о германских танках, если не представляет структуру и вооружение советской стрелковой дивизии, то что в этом случае могли знать о войне какие-нибудь Карпов, Стаднюк, Маковский или Шолохов?

За 50 лет упорных трудов наши эксперты по начальному периоду войны не удосужились не только до архива дойти, но даже и до обыкновенной библиотеки, где в изобилии понятных школьникам книг о советских и германских танках.

Историю делают кровью, а пишут чернилами. Не важно, что было на войне и чем она завершилась. Важно другое: что о ней потом напишут историки. Вот наш подход: положить миллионы мужиков в уральскую и сибирскую землю ради танковой брони, возвести заводы на костях, истратив на то накопленный веками золотой запас страны, посадить инженеров за решетки и заставить их творить выше возможного, загнать сотни тысяч голодных людей в холодные цеха, создать действительно лучшие в мире танки, испытать их, освоить, обогнать весь мир (хотя бы в этом вопросе) на десять, двадцать, пятьдесят лет, дойти до Кенигсберга и Берлина… а потом бездонные пропасти народного горя и озера крови оболгать, обляпать чернильными пятнами Анфилова, Городецкого, Финкельштейна — мы ни на что не способны! Мы отсталые! Мы импотенты! Гитлер был умнее! Мы не смогли создать хорошего оружия! Только мудрейшим гитлеровцам это было под силу. Мы глупые, трусливые, ленивые неучи!

Чтобы прикрыть звериные клыки марксизма-ленинизма, Анфилов и ему подобные изображают наш народ неспособным даже на то, на что он действительно способен: создавать оружие, которое удивляет мир.

Нет, товарищ Анфилов. Это не мы, это вы трусливый неуч. Это вы научный импотент. И такие же у вас покровители, соратники и ученики. Те, кто вас восхваляет в «Красной звезде», «Родине», «Военно-историческом журнале», «Российской газете», — такие же, как вы, ленивые разумом люди, они не освоили нашу историю даже в объеме популярной технической литературы для юношества.

Но встречаются на Западе и умные люди. Они смотрят на творения Анфилова, на его питомцев, на интернациональную группу любителей Гитлера с отвращением и презрением: народы Советского Союза переломали хребет гитлеровской гадине, и вот теперь какой-то проходимец и его ученики гадят на этот подвиг. И народ не находит в себе сил, чтобы заткнуть зловонную клоаку.

Мне говорят: все вроде бы у тебя в «Ледоколе» правильно, только вот документ подтверждающий найти не удалось. Меня такая постановка вопроса смущает: кто же искать будет? Может быть, академик Анфилов? За 50 лет упорного изучения начального периода войны он не удосужился побывать не то что в архиве, но даже и в музее, в центре Москвы, где наши плавающие танки Т-37А и Т-38 стоят на открытых, доступных детям площадках.

ГЛАВА 13

О ТОМ, КАК ОНИ ИЗУЧАЛИ ГЕОГРАФИЮ.

Большевики сильнее нас только в одном: в области шпионажа.

Адольф Гитлер. 17 мая 1942 г.

Гитлер не имел аттестата об окончании средней школы. Гитлеровские генералы и фельдмаршалы имели аттестаты и дипломы, но по уровню умственного развития были никак не выше бесноватого ефрейтора. Откроем директиву No 21 на проведение операции «Барбаросса», которую Гитлер подписал 18 декабря 1940 года: «Конечной целью операции является создание заградительного барьера против азиатской России по общей линии Волга — Архангельск. Таким образом, в случае необходимости последний индустриальный район, остающийся у русских на Урале, можно будет парализовать с помощью авиации».

Маленькая загвоздка состояла вот в чем: с 22 июня и до осенних дождей, до наступления распутицы, выйти на линию Волги невозможно. Причина: немецкие танки имели малый ресурс, потому на пути к Москве неизбежно требовалась остановка всех германских войск на две-три недели для капитального ремонта танков с заменой двигателей, коробок передач, фрикционов и др. В случае захвата Москвы требовалась еще одна такая остановка для капитального ремонта танков и восстановления боеспособности войск.

Так что и в сентябре до Волги не добраться. В октябре — дождь и грязь. А после дождя и грязи известно что бывает. Если бы и удалось в сентябре выйти на линию Волги, то бомбить Урал с этого рубежа было бы невозможно: на правом берегу Волги аэродромов практически нет. Их сначала надо построить. Это не так просто сделать как в октябре в голой раскисшей степи, так и в ноябре в голой промерзшей степи.

Если бы аэродромы и построили, то бомбить промышленность Урала с них было бы невозможно. Немецкие бомбардировщики До-17, Ю-88 и Хе-111 создавались совсем для другой работы. Их задача — уничтожение малоразмерных, в основном подвижных целей в районе боевых действий и в ближнем тылу противника. Эти бомбардировщики созданы для полетов на короткие расстояния с небольшим запасом бомб, для действий с небольших и средних высот. Чтобы долететь до Урала и вернуться, бомбардировщики, которые были у Гитлера в 1941 году, должны были брать много топлива, но вовсе не брать бомбы. Или они должны были брать бомбы, лететь в один конец, бомбить, но обратно не возвращаться.

Если бы гитлеровские бомбардировщики имели достаточный радиус действия, то все равно бомбить Урал не получилось бы. У Гитлера проблема с бензином. Уже в августе 1941 года бензина было так мало, что проведение крупных операций пришлось приостановить.

Если бы бензин и был в достатке, то в октябре, ноябре и далее его было бы невозможно доставить на приволжские аэродромы, которые еще только предстояло построить. Доставка 100 тонн бензина по бездорожью на расстояние 1000 километров требует расхода 810 тонн горюче-смазочных материалов. Бензовозы тоже ведь заправлять нужно. И тащить трактором через степь.

Если бы бензин и подали на несуществующие аэродромы, то надо было подать и бомбы. А сотней тысяч тонн в таком деле никак не обойдешься. Кстати, и одного миллиона тонн бомб для такого дела недостаточно. Но и доставка даже одной сотни тысяч тонн бомб на несуществующие волжские аэродромы потребовала бы расхода титанического количества топлива для грузовых машин. Грузовых машин, кстати, не хватало даже для того, чтобы обеспечить ими танковые дивизии.

Если бы машины и были, не было резины для производства шин.

Если бы миллионы тонн топлива, бомб, запасных частей, масел и еще великое множество всякой всячины подали (на верблюдах, волах и ишаках), то и тогда бомбардировка Урала была бы невозможна. Бомбовая нагрузка германских бомбардировщиков была слишком малой. А булавочные уколы Уралу не страшны.

В момент подписания директивы No 21 в декабре 1940 года было совершенно ясно, что легкие одномоторные и двухмоторные бомбардировщики имеют слишком малый радиус и ничтожную бомбовую нагрузку, поэтому для уничтожения промышленных объектов не годятся. В это самое время германские бомбардировщики летали с великолепных аэродромов Северной Франции через пролив и бомбили промышленные и военные объекты Лондона, Бристоля, Ковентри, Плимута, Саутгемптона. Подача топлива и боеприпасов из Германии на аэродромы Северной Франции проблемы не представляла. Цели — рядом, только пролив перелететь. Потому можно брать меньше бензина и больше бомб. Плотность населения в Британии высокая. Даже очень. Промышленными объектами страна перенасыщена. Бей — не промахнешься. Куда бы бомба ни упала, она везде принесет разрушение и смерть.

И все равно, даже в этой самой благоприятной ситуации за девять месяцев интенсивных бомбардировок (с 12 августа 1940 года по 12 мая 1941-го) ВСЯ германская авиация не смогла «выбомбить из войны» британскую промышленность. И вот в разгар этой затянувшейся воздушной операции, которая изначально не сулила ничего хорошего, Гитлер планирует бросить ЧАСТЬ этой авиации на разгром далекого недосягаемого Урала. Он планирует это, зная, что там, у Волги, у него нет аэродромов, что подвоз даже одного миллиона тонн необходимых запасов на несуществующие аэродромы полностью исключен. Он надеется «выбомбить из войны» далекий Урал, где промышленные объекты разбросаны на огромных пространствах и занимают большие площади.

Если бы и удалось за три месяца дойти до Волги, если бы и удалось построить на волжских берегах аэродромы и подать на них необходимое количество всего необходимого для бомбардировки Урала, то все равно эта воздушная операция выпирала из планов блицкрига. Эту операцию все равно никак не удавалось впихнуть в рамки молниеносной войны. В любом случае воздушная война против Урала должна была совершаться после сентября 1941 года.

Гитлер планирует разгром уральской промышленности на осень и зиму, явно не понимая, что такое уральские осень и зима. И если всей германской авиации не удалось за девять месяцев разгромить промышленность близкой Британии, то за сколько месяцев Гитлер планировал разгромить недосягаемый Урал?

Для разгрома промышленных районов, расположенных в глубоком тылу, нужны дальние бомбардировщики с радиусом действия в несколько тысяч километров и с бомбовой нагрузкой пять тонн и больше. Дальний бомбардировщик к тому же должен быть высотным. Иначе он будет уязвим для огня зенитной артиллерии и действий истребителей противника. И таких бомбардировщиков надо иметь никак не меньше тысячи.

А у Гитлера их не было вовсе.

Если бы у Гитлера и были дальние бомбардировщики, то использовать их все равно было бы невозможно. Четырехмоторный бомбардировщик, который несет пять тонн бомб на многокилометровой высоте на несколько тысяч километров, удивительно прожорлив. Ему надо много топлива. А где его взять, если не хватает даже истребителям и легким бомбардировщикам?

Но во всей этой истории есть и более удивительный аспект.

Что это за постановка вопроса: Урал «в случае необходимости можно будет парализовать»? Гитлер исходит из того, что промышленность Урала вообще-то парализовывать не нужно, что Урал угрозы не представляет, что Урал сам собой прекратит производство оружия. Ну а если вопреки ожиданиям он будет что-то там производить, тогда «можно будет» его и парализовать… Откуда этот оптимизм?

И откуда взято, что Урал — «последний промышленный район» Советского Союза? Какой неуч вписал эти слова в гитлеровскую директиву?

В ходе первых пятилеток Сталин развернул поистине гигантское строительство промышленных объектов за Уралом: в Сибири, Казахстане, на Алтае, Дальнем Востоке. Чего стоил один только Кузнецкий бассейн: Кемерово, Сталинск, Ленинск-Кузнецкий, Прокопьевск, Темиртау… Никто этих гигантов индустрии не прятал. Их воспевали. Помните у Маяковского: «Я знаю — город будет!»

А кроме Кузбасса: Омск, Новосибирск, Красноярск, Иркутск, Хабаровск, Комсомольск… И опять же — никто секрета не делал. Про Комсомольск пели песни, ему посвящали оды: «чудный город в безлюдной тайге поднялся!» Про Комсомольск писали статьи и книги, про него снимали киножурналы и полнометражные фильмы. Комсомольск попал в германский школьный учебник географии, а гитлеровские разведчики и стратеги ничего о нем не слышали, они ничего не знали ни про Иркутск, ни про Красноярск, ни про Сталинск, ни про Барнаул. И вот, ничего не зная о нашей стране и ее экономике, германские стратеги планируют разгром «последнего промышленного района на Урале» налетами мощных соединений дальних стратегических бомбардировщиков… которых у них не было.

Всю директиву No 21 на проведение операции «Барбаросса» легко объяснить так: собралась группа совершенно неграмотных людей, которые никогда в армии не служили, о войне и армии никакого представления не имели, они напивались до полного безумия и в пьяном бреду писали совершенную чепуху. Это было бы ясное и понятное всем объяснение, но вот проблема: Гитлер был мужиком не пьющим. И фельдмаршалы в его окружении в хроническом алкоголизме не замечены. Потому никаких других объяснений появления такой директивы у меня нет. Человек самой невероятной глупости, если он не поражен шизофренией, такой документ составить и подписать не мог.

Шерлок Холмс вовсе не зря обращал внимание на какие-то незаметные ворсинки, царапинки, пятнышки: маленькие ключики открывают большие сейфы.

Заявление о том, что Урал — последний промышленный район Советского Союза, изобличает Гитлера, его фельдмаршалов и генералов, его разведывательные службы в полном невежестве.

Разведка — глаза и уши армии и государства. Чтобы оценить германскую разведку, обратимся к мелочи, пустячку, пылинке, капельке, в которой отразился целый ошеломляющий воображение мир германских спецслужб…

Сын Сталина старший лейтенант Яков Джугашвили был захвачен в плен. 18 июля 1941 года его допрашивают. Тем, кто не знал, сообщаю: допрос пленных — один из самых важных источников разведывательной информации. Этим делом во все времена занимались не какие-нибудь, а разведывательные органы. Сын Сталина — не простой старший лейтенант. Потому его допрашивали не простые разведчики. И вот вопрос сыну Сталина: «Известно ли вам, что вторая жена вашего отца тоже еврейка?»

Яков Джугашвили отрицает: Сталин — вдовец, нет у него никакой жены, ни еврейки, ни русской, ни грузинки. Тогда — ехидный вопрос на засыпку: «А разве Кагановичи не евреи?»

Старший лейтенант Джугашвили возразил, но не убедил. Стороны остались при своих мнениях. Старший лейтенант спорить не стал: вам из погреба виднее.

О Сталине болтали всякое. В том числе и то, что он еврей: если Советским Союзом, как рассказывают, правят евреи, кто же на вершине должен быть? Фамилию Джугашвили переводили как «сын еврея». А чтобы никаких сомнений не оставалось, придумали Сталину еще и двух жен-евреек. Кто там главный еврей в Кремле? Каганович? Ясно. Значит, жену Сталина зовут Роза Каганович. Мифической Розе приписали уйму омерзительных деяний, и она ожила в сознании болтунов.

Сплетник опасен тем, что заражает вымыслами не только окружающих, но и прежде всего — себя самого. Тот, кто повторяет сплетни, сам начинает в них верить.

Вот это — уровень гитлеровской разведки. Германская разведка жила в мире сплетен, которые было легко проверить и опровергнуть. Но никто ничего не проверял и не опровергал.

Гитлеровцы верили в то, во что хотели верить, верили в то, что болтали длинные языки… Яркие подробности делают сплетню живучей. Но сплетни делают разведку мертвой. Давно установлена неразрывная связь между государством, разведкой и сплетнями. Нерушимое правило: как только разведка начинает верить сплетням, государство гибнет. Это правило без исключений.

Случай с «Розой Каганович» — пустячок, мелочь. Но за мелочами кроются весьма печальные (для Германии) обстоятельства. Закон разведки прочен и тверд, как закон советского уголовного лагеря: не знаешь — не болтай, за каждое слово отвечаешь головой и всем прочим. В разведке проверка добытых сведений важнее, чем их добывание. Повторю: разведчик имеет право оперировать только теми сведениями, происхождение которых точно установлено. Если разведчик, даже самого низкого ранга, повторяет сплетни, значит, данная разведывательная организация смертельно больна.

Кстати, об этом допросе. Советские солдаты и офицеры готовились к победоносному походу на Берлин, Париж и Мадрид. К этому их подготовили. Но их не готовили к отражению германского вторжения, к упорной обороне. «Устав внутренней службы» и другие уставы не регламентировали действия советских военнослужащих при угрозе пленения и в плену. Считалось, что вероятность попасть в плен была близкой к нулю. Это действительно так, если мы наступаем. В 1945 году Красная Армия нанесла внезапный удар чудовищной силы по японским войскам в Китае. Так замышлялось и в 1941 году, только против Германии. Но война получилась не такой, как замышляли. Результат: в момент пленения в полевых сумках советских командиров находили весьма интересные карты, любопытные приказы и удивительные письменные распоряжения. У многих тысяч солдат за голенищами были те самые русско-немецкие и русско-румынские разговорники, а в карманах — личные письма, которым бы лучше в руки врага не попадать.

Не был исключением и Яков Джугашвили. Он находился некоторое время в плену, но его поначалу не опознали. В эти драгоценные минуты, часы и дни ему следовало «самому себя обыскать» и уничтожить все ненужное. Он этого не сделал. Якова выдали его подчиненные. Всех советских людей воспитывали в духе стукачества и предательства. Для всех Павлик Морозов был примером. Стукачество — становой хребет социализма. Без стукачества социализм невозможен ни в одной стране и ни в каком виде. Социализм стоит на страхе, страх — на стукачах. В 1991 году русскому народу следовало ликвидировать стукачество как класс. Это не было сделано. Потому Россия буксует.

Стукачи — тайная армия социалистического государства. Главная его сила. Но в оборонительной войне полчища советских стукачей вдруг оказались по ту сторону фронта, в плену. Они продолжали свою кипучую деятельность. Только теперь уже не на Сталина, а на Гитлера. Весь столь долго и тщательно создаваемый потенциал советского стукачества против Советского Союза и обернулся.

Сына Сталина выдали его же подчиненные. Он был опознан, обыскан и допрошен. В его карманах нашли письмо от некоего младшего лейтенанта запаса по имени Виктор: «Я на сборах, хотел бы попасть осенью домой, но этому может помешать намечаемая прогулка в Берлин». На письме дата — 11 июня 1941 года. Об этом письме было доложено лично Гитлеру, и он о нем вспоминает 18 мая 1942 года (См. Застольные разговоры). А тогда, в июле 1941 года, немецкие разведчики, которые вели допрос, предъявили Якову Джугашвили письмо и попросили объяснить фразу о «намечаемой прогулке в Берлин». Протокол допроса фиксирует реакцию сына Сталина. Он читает найденное у него письмо и тихо бормочет: «Черт возьми!»

В свете этого письма, особенно даты на нем — 11 июня 1941 года, становится более ясным содержание Сообщения ТАСС от 13 июня 1941 года. Вся страна, вся армия, все, начиная с младших лейтенантов запаса, открыто болтали о предстоящей прогулке в Берлин. Поэтому Сталин, прикрываясь вывеской ТАСС, рыкнул на всю страну и на весь мир: «СССР, как это вытекает из его миролюбивой политики, соблюдал и намерен соблюдать условия советско-германского пакта о ненападении, ввиду чего слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются ложными и провокационными…».

Но мы отвлеклись. Мы сейчас о другом: о германской разведке, которая жила мифами и сплетнями. Это была больная организация. Смертельно больная.

Вот еще пеночка.

Великий германский разведчик Вальтер Шелленберг, который бахвалился, что он якобы обманул самого Сталина и сталинской рукой «обезглавил» Красную Армию, сообщает изумительные сведения в своих «Мемуарах»: «Канарис утверждал, что у него есть безупречные данные, согласно которым Москва, являющаяся крупным индустриальным центром, связана с Уралом, богатым сырьевыми ресурсами, всего лишь одной одноколейной железной дорогой» (Минск: Родиола-плюс, 1998. с. 204).

Вот и все. И больше о германской разведке ничего не надо рассказывать. Главный немецкий шпион в одном предложении выразил все. Железные дороги России были в основном построены при Александре Третьем и Николае Втором. В строительстве этих дорог принимали участие иностранные инженеры. Прежде всего — немцы. В 1941 году многие из них были живы, занимали большие посты, жили в Берлине. Потому немецкой разведке не надо было проводить секретных операций, не надо вербовать агентов, не надо тайников и явок — найдите старого инженера, который строил Александровский мост через Волгу, и расспросите.

После падения монархии русская техническая интеллигенция многомиллионным потоком ушла в изгнание. Столицей русского зарубежья был отнюдь не Париж, а Берлин. Потому немецкой разведке следовало найти старикашку в железнодорожной фуражке с черным бархатным околышем и серебряными молоточками, он бы с гордостью рассказал про железные дороги России.

Весной 1941 года вся континентальная Европа была в руках Гитлера. Бежавшие от коммунистов старые русские технические интеллигенты жили в Париже, Варне, Праге, Софии, Белграде… Найдите их. Поговорите с ними. Материал никакой не секретный. Никто запираться не станет. Любой расскажет о железных дорогах…

При двух последних русских царях на должности министра путей сообщения немцы побывали трижды. А должность инспектора Министерства путей сообщения России занимал фаворит Николая Второго полковник А. А. фон Вендрих. Потому у разведки кайзера не было никаких проблем с добыванием сведений о железных дорогах России, Да никто эти сведения и не прятал. Так вот, великие разведчики Гитлера даже не разгребли завалы информации, которые остались в Берлине от их предшественников — разведчиков кайзера.

Перед войной был построен Турксиб — магистраль из Средней Азии в Сибирь. Но секрета из этого опять же не делали — наоборот, вокруг строительства — щебет и соловьиные трели пропаганды. Строительство Турксиба даже описано у Ильфа и Петрова. Помните разговорник для общения строителей с местным населением? Шайтан — черт. Арба — телега. Шайтан-арба — Туркестанско-Сибирская железнодорожная магистраль.

Все индустриальные гиганты первых пятилеток возводились при участии иностранных, в том числе и немецких, инженеров. Они по нескольку лет работали на Магнитке, на Челябинском тракторном, на Уралмаше, в Нижнем Тагиле и др. Они не только изъездили всю страну до Комсомольска включительно, но и участвовали в работах по повышению пропускной способности магистралей, которые вели к новым гигантам индустрии. Они знали, какие дороги куда ведут и какова их пропускная способность. Мало того, прямо из гитлеровской Германии крупнейшие германские фирмы поставляли очень тяжелое оборудование на возводимые советские военные заводы, и для того чтобы огромные машины доставлять, немецким инженерам требовалась техническая документация, отражающая грузоподъемность мостов, ширину и высоту тоннелей и многое другое. Все эти документы осели где-то в Берлине. Их следовало найти, господа гитлеровские разведчики.

Кроме всего прочего, волжские города Казань, Саратов, Вольск — это тайные учебные центры подготовки немецких офицеров, которых в нарушение международных договоров Сталин готовил для сокрушения Европы. Достаточно было Шелленбергу или Канарису поговорить с немецкими офицерами, которых Сталин подготовил для Гитлера за Волгой, которые теперь вернулись в Германию и служат в рядах германских вооруженных сил. Эти немецкие офицеры видели мосты через Волгу в районах Ярославля, Горького, Казани, Сызрани и Саратова, они знали, что через мосты железнодорожные магистрали тянутся куда-то на восток. Куда им тянуться, кроме Урала? Неужто германским разведчикам не пришло в голову опросить своих собственных немецких офицеров и узнать: одна магистраль от Москвы на Урал идет или больше? Одна колея или две?

Плюс ко всему перед войной немецкие дипломаты, бизнесмены, разведчики и просто бездельники ездили в Китай, Японию, Корею, Маньчжурию и Монголию через советскую территорию. А японские дипломаты ездили из Германии через Советский Союз в Японию и во время войны, вплоть до весны 1945 года. Великим лидерам разведки Канарису и Шелленбергу следовало только расспросить своих подчиненных о том, что они видели в пути.

В Британском музее — библиотека. Найти в ней можно все, что угодно. Я искал школьные учебники истории. В каждой стране детям в школах историю преподают совершенно уникальным образом. Те же события в двух соседних странах описываются прямо противоположным образом. Но все учебники написаны единым научным методом и под единым лозунгом: «Наша мама лучше всех!».

Я рылся в учебниках истории и вдруг меня поразила мысль: если учебники истории так различны в разных странах, то учебники географии должны быть похожими. Я, конечно, ошибся. Учебники географии в разных странах пишутся под тем же лозунгом. География подчинена идеологии ничуть не меньше истории. Итак, листаю учебники географии: британские, русские, французские. И вот — немецкие: 1893, 1909 и 1938 годов. Что-то внутри сжалось и напряглось. Географические карты, еще карты. Вот Европа до Урала. И на карте — красные ниточки железных дорог. От Москвы на Ярославль и далее на Вологду, Вятку и Пермь. От Москвы — на Казань и Самару. От Москвы — на Саратов и Царицын. А от волжских городов — на Нижний Тагил, Екатеринбург, Челябинск, Оренбург, на Уфу и Златоуст. Чем ближе к нашему времени учебник, тем сеть железных дорог гуще. Новых коммунистических названий немцы не признавали, так и продолжали писать — Оренбург, Самара… Но вот на школьной карте появляются новые города — Магнитогорск, Караганда, Акмолинск, и к ним потянулись новые красные ниточки. В немецком школьном учебнике 1938 года показаны самые новые железные дороги от Казани на Первоуральск, от Уральска на Орск и далее на Челябинск…

Если великие разведчики Канарис и Шелленберг не додумались опросить старых русских и немецких инженеров, которые строили железные дороги в России, если не сообразили опросить немецких офицеров, которые совсем недавно учились в Поволжье, то нужно было взять НЕМЕЦКИЙ школьный учебник географии выпуска 1938 года и посмотреть.

Случилось то, что лежит за пределами нормального человеческого воображения. Знания, доступные составителям немецких школьных учебников, а за ними — учителям и школьникам, оказались недоступными германской разведке.

Во главе германского стратегического планирования и германской разведки стояли умственно неполноценные люди, которые никогда нигде не учились. И пусть Вальтер Шелленберг себя не выгораживает: он-то, мол, знал, что дорог на Урал идет несколько, это, мол, глупый Канарис возражал. Если лидеры германской разведки спорили о таких пустяках, то гроша истертого за всю гитлеровскую разведку давать нельзя. И за всю Германию тоже. Если в стране ТАКАЯ разведка, значит, страна ничего не стоит, она ни на что не способна.

ГЛАВА 14

ЧТО ОНИ ЗНАЛИ О КРАСНОЙ АРМИИ?

Если бы я знал, что у русских действительно имеется такое количество танков… я бы, пожалуй, не начинал эту войну. Адольф Гитлер. 4 августа 1941 года.

Г. Гудериан. Воспоминания солдата. с. 256

Весной 1941 года германская разведка провела коварную операцию. В Германию была приглашена группа весьма высокопоставленных советских танковых экспертов. Гитлер лично дал обещание показать все германские достижения в области бронетанковой техники, ничего не тая. Обещание он выполнил: лучшие немецкие танки были показаны.

Незадолго до советской делегации на германских танковых заводах побывала американская делегация. Американцы были шокированы германскими достижениями. Но вот появляется делегация советская. Наши инженеры безучастно скользнули глазами по боевым машинам и потребовали допотопную технику убрать, а вместо нее показать то, что обещали, — современные танки. Немцы уверяли, что показывают лучшее, что у них есть. Советские инженеры отказывались этому верить. Но немцы не хитрили. Они действительно показали самое лучшее. Наши эксперты, конечно, знали, что Германия катастрофически не готова к войне, что Германия отстает и в количестве, и в качестве вооружения, причем весьма сильно, но поверить в такую отсталость они не могли.

Этот показ танков описали многие немецкие мемуаристы, ибо у этой истории была другая сторона. Весь этот показ был коварной западней. Операция проводилась по инициативе германской разведки. Замысел: покажем русским лучшее, что есть, и посмотрим, как будут реагировать. Немцы раскрыли все карты, а в этот момент за советскими конструкторами и руководителями танковой промышленности наблюдали профессиональные разведчики. Они ждали такой же реакции, как и у американцев, но реакция была противоположной. На этой основе один из самых проницательных гитлеровских разведчиков Вальтер Шелленберг сделал правильный вывод: у русских есть нечто гораздо лучшее, чем у немцев.

Эта история — образец германской хитрости и коварства. Согласимся, ловко придумано. Но…

У этой истории есть и еще одна сторона, на которую не обращают внимания.

Никакой хитрости, никакого коварства германской разведкой в данном случае проявлено не было. Была проявлена дурь бездонной глубины.

В 1933 году, когда в Германии вообще никаких танков не было, Советский Союз начал массовое производство плавающих танков. Это ни для кого не секрет. Об этом знает весь мир сейчас и знал тогда. Плавающие танки показывали на всех учениях и маневрах, плавающие танки ходили на парадах стройными рядами, огромными массами, снимки были во всех газетах и журналах, в хронике. А в Германии и в 1941 году не было плавающего танка даже в замыслах. И во всем XX веке Германии создать плавающий танк не удалось. Без коварной разведывательной операции всему миру известно, что в Советском Союзе есть плавающие танки, а в Германии их нет. Так в чем же заключалось коварство? В чем смысл операции? Зачем эту операцию проводили? Неужели без нее не было ясно, что Германия не готова к войне? И чем германская разведка хотела удивить советских танковых экспертов? На какую реакцию рассчитывал великий разведчик Вальтер Шелленберг? Чем собирался сразить воображение русских недочеловеков? Наверное, думал: объявлю, что в Германии плавающего танка нет, и пусть они лопнут от зависти.

В 1932 году на вооружение Красной Армии был принят танк БТ-2. Удельная мощность — 36,4 л.с. на тонну веса (Боевой и численный состав Вооруженных Сил СССР. Статистический сборник No 1. с. 235). До таких высот ни один зарубежный танк того времени недотягивал, и в 2000 году тоже недотягивает. Через девять лет, в апреле 1941 года, в Германии пошел в серию танк T-IIIJ. Во всей германской армии он имел самую высокую удельную мощность — 13,9 л.с. на тонну веса.

Характеристики БТ-2 никто не скрывал. Эти характеристики были известны всем, прежде всего германским генералам, например Гудериану, которого в свое время приглашали даже на наши танковые заводы, на учения и испытания танков. Вернувшись из Советского Союза, потрясенный Гудериан написал книгу, в которой расписал и советские танки во всех деталях и подробностях, и мощь Харьковского завода, на котором они выпускались. Гудериан знал, что танки выпускаются и на Кировском заводе в Ленинграде. Предполагал, что на Сталинградском тракторном без проблем может быть налажено танковое производство и еще на ряде заводов, которые, по его предположению, возводились где-то на Урале и за Уралом. Книга Гудериана стала бестселлером, ее перевели на несколько языков.

Так вот, не нужно было доблестной германской разведке даже агентов вербовать. Надо было просто пригласить Гудериана на шнапс и расспросить о том, что он видел в СССР. Если германским разведчикам лень Гудериана приглашать и денег на шнапс жалко, тогда можно было взять в любой школьной библиотеке книгу Гудериана и полистать ее. Эта книга была издана на понятном германской разведке НЕМЕЦКОМ языке. И следовало сравнить: самая высокая удельная мощность германского танка в 1941 году недотягивает до 14 л.с. на тонну веса, а в Советском Союзе девять лет назад был танк, который имел удельную мощность в два с половиной раза больше. После этого незачем было Гитлеру и его великим разведчикам позориться и приглашать советскую делегацию на демонстрацию немецкой технической отсталости. Зачем советских конструкторов тревожить, если Германии нечего показать? Если гордиться нечем? А уж если и приглашать, то не надо ожидать от советских инженеров-танкистов восторга и священного трепета.

Выбирайте один из двух выводов. Или Шелленберг с Канарисом и все их разведывательные структуры не могли сравнить 13,9 и 36,4 и определить, какая величина больше. Или они вообще ничего не знали о Красной Армии, даже в объеме того, что Советский Союз не скрывал, что было открыто опубликовано, в том числе и в Германии.

В 1933 году на вооружение Красной Армии был принят средний танк Т-28. Ничего равного ему за рубежами нашего Отечества не было. В 1937 году был создан вариант этого танка Т-28ПХ (подводный ход). Испытания показали, что в случае необходимости все серийные Т-28 можно переоборудовать для форсирования по дну водных преград глубиной до 4,5 метра. По два раза в год танки Т-28 показывали на парадах, и не только в Москве, но еще и в Ленинграде, Минске и Харькове. Их любили демонстрировать мощными группами по нескольку десятков, чтобы ими запрудить сразу всю площадь. Т-28 принимал участие в многочисленных маневрах, в том числе и в присутствии зарубежных военных экспертов. Любой военный человек даже по виду мог бы определить его примерные характеристики.

Ни один германский танк не мог сравниться с Т-28 ни по вооружению, ни по бронированию, ни по мощи двигателей. И во всем мире не было ничего подобного нашему Т-28. Но вот в конце 1937 года немцы начали выпуск танка T-IVA. Это был самый мощный германский танк.

Он имел броню 15 мм (Encyclopedia of German Tanks of World War Two. London: AAP, 1978. p. 89). На Т-28 — броня лучшего качества и вдвое толще — 30 мм.

Этот самый мощный немецкий танк имел двигатель 250 л.с. Т-28 — вдвое больше — 500.

Немецкий танк имел два пулемета. Т-28 — пять.

Но пушка на этом немецком танке была примерно равна нашей. На Т-28 стояла 76-мм пушка КТ-28. Длина ствола — 16,5 калибров. Начальная скорость снаряда — 381 м/с. У немцев на Т-IV калибр чуть меньше — 75 мм, потому снаряд чуть легче. Но длина ствола чуть больше, потому и скорость снаряда чуть выше — 385 м/с. Дульная энергия обеих пушек одинаковая.

Наши конструкторы не могли мириться с тем, что хотя бы по одному параметру немцы нас догнали. В ответ наши конструкторы совершают рывок: с 1938 года Т-28 стали выпускаться с новой пушкой Л-10. Длина ствола — 26 калибров. Начальная скорость снаряда — 555 м/с. Немцы до 1941 года рывка не совершили. Нашей пушке Л-10 в 1941 году не было равных ни в Германии и нигде в мире. «По вооружению Т-28 абсолютно превосходил все немецкие танки. Пушка Л-10 (как, впрочем, и КТ-28) могла эффективно поражать „панцеры“ Вермахта на дистанциях для их орудий запредельных» (М. Барятинский, М. Павлов. Средний танк Т-28. М.: Аскольдъ, 1993). На следующих моделях своего самого мощного танка T-IV немцы поставили двигатель HL-120TR — 300 л.с. Но до наших 500 л.с. они все равно не дотянули. Немцы усилили броню до 30 мм. Наш ответ — Т-28Э, максимальная толщина брони 80 мм.

Т-28 имел достаточный конструктивный задел, чтобы на нем поставить 85-мм пушку Ф-39 с длиной ствола 52 калибра. Танк успешно прошел испытания с такой пушкой. Просто в это время советское танкостроение совершило еще один почти невероятный рывок вперед. Были созданы танки Т-34 и KB, потому дальнейшая модернизация Т-28 была признана нецелесообразной.

И вот вопрос: зачем немецкой разведке весной 1941 года приглашать в Германию советских танковых экспертов и показывать им свои допотопные танки? Допустим, что про Т-34, KB, КВ-2, Т-40, Т-50 они ничего не знали. Но должна же была немецкая разведка понимать, что лучший германский танк 1941 года никак недотягивал по своим характеристикам даже до самых первых Т-28, поступивших на вооружение в 1933 году. Зачем весь этот огород городить? Ведь и так ясно, что Германия безнадежно отстала.

Вся затея с показом немецких «достижений» — свидетельство того, что германская разведка о советских танках не имела представления. Даже смутного. А война-то готовилась танковая.

По советским стандартам, Т-28 — устаревший: последние выпущены с заводов в 1940 году. Если танк вышел из заводских ворот годом раньше, наши историки-коммунисты его уже танком не считают и в статистику не включают. Но Т-28 устаревший только по нашим меркам, только в сравнении с нашими новейшими танками.

Если бы летом 1941 года какой-нибудь иностранный танк имел 76-мм пушку с начальной скоростью снаряда 555 м/с и пять пулеметов, то был бы национальной гордостью и попал бы в Книгу рекордов. Но такого не имел никто.

Если бы какой-нибудь иностранный танк имел лобовую броню в 80 мм, то тоже попал бы в Книгу рекордов. Но и такого танка ни у кого не было. Нюанс: в то время в Британии поступил на вооружение танк «Матильда». Броня — 78 мм. Но вооружение предельно слабое: пушка — 40 мм и один пулемет. Двигателей два

— по 95 л.с. Потому свой вес этот танк — гордость британского танкостроения

— мог нести только на ровной местности и на спусках. Каждую колонну танков «Матильда» сопровождала группа тяжелых грузовиков. Их задача — брать «Матильды» на буксир и втягивать на подъемы. Атаковать противника «Матильда» могла только на ровной местности или катиться на врагов с горочки. Каждому, кто интересуется этой темой, настоятельно рекомендую потрясающую книгу Д. Флетчера «Великий танковый скандал». Из этой книги вы почерпнете еще и не такие подробности о «готовности» Британии и ее союзников к войне.

Если бы у кого-то в мире в 1941 году был танковый двигатель в 500 л.с., то это считалось бы выдающимся мировым достижением.

«Устаревший» советский Т-28 — это сочетание трех рекордных для остального мира характеристик, каждая из которых даже в отдельности была бы предметом гордости в любой стране.

После войны красная пропаганда исключила все танки Т-28 (и многие другие) из статистики и вынесла их в разряд устаревших и изношенных. Однако захваченные финнами в 1939-1941 годах «устаревшие» Т-28 были приняты на вооружение Финляндией, служили до самого конца войны и успешно применялись против Красной Армии. Один «изношенный» Т-28 был переоборудован в эвакуационную машину и использовался до 1951 года. А ведь в Финляндии не было запасных частей для этих танков. Но Т-28 был так сработан, что даже без запасных частей служил несколько лет на войне в ужасном климате на ужасной местности против сверхмощного противника — советских KB и Т-34. Еще и после войны шесть лет отслужил. Это к вопросу о наших «устаревших» танках.

Кстати. Однажды я сказал, что на Т-28 стояла мощная пушка, в ответ же получил целый вал гневных писем: пушка КТ-28 имела длину ствола всего только 16,5 калибров! Меня высмеивали российские газеты, меня клеймил Интернет. А я не перестаю удивляться: о том, что изначально на Т-28 стояла короткоствольная пушка КТ-28, помнят сотни моих критиков. А о том, что танк был модернизирован и с 1937 года выпускался с пушкой Л-10, ни один из моих разоблачителей почему-то не вспомнил. Всех злобствующих критиков сбил с толку Музей Вооруженных Сил России. Но, дорогие товарищи, вы же должны понимать, что музей-то этот — коммунистическое идеологическое учреждение. Главное для этого музея, как и для наших мемуаристов, и наших официальных историков, — гнуть линию преступного XX съезда КПСС, линию Хрущева — Жукова, выставлять нас хилыми и немощными: враг был сильнее. Потому коммунисты сохранили и выставили Т-28 самого первого образца с подчеркнуто коротким стволом — любуйтесь на нашу отсталость. Но если любопытствующий побывает в Финляндии, в Парола, то увидит настоящий Т-28 с броней 80 мм и пушкой Л-10.

Все это я рассказываю вот к чему. В Зимней войне 1939-1940 годов армия Финляндии захватила несколько советских танков Т-28, включая самые последние образцы — Т-28Э. Финляндия — союзник Германии. Мудрейшим главарям немецкой разведки следовало послать в Финляндию одного ефрейтора, чтобы он на советский танк посмотрел. А если лень ефрейтора посылать, напишите письмо в Финляндию и получите телеграфный ответ: пушка — 76, начальная скорость — 555, пять пулеметов, двигатель — 500, броня — 80. Вот и все. Сравните со своими позорными «достижениями», и не надо будет советских товарищей звать в Германию, попусту от дела отрывать. Сравните характеристики «устаревшего» советского Т-28 с лучшими своими «рекордами» и, может быть, в Россию не полезете — сами зря время терять не будете.

В том же 1933 году одновременно со средним Т-28 на вооружение Красной Армии был принят тяжелый танк Т-35. Это был единственный в мире пятибашенный танк, принятый на вооружение войск. Он имел три пушки и 6-7 пулеметов. Секрета из этого никто не делал. По два раза в год эти танки с грохотом прокатывались через Красную площадь на парадах. Они были «гвоздем программы». Для пущего блеска гиганты Т-35 выплывали на Красную площадь в сопровождении малых плавающих танков Т-37А и Т-38. Контраст был разительным: огромные броневые чудовища с эскортом малых зубастых хищников. Т-35 появлялись на учениях, военные атташе всех стран их видели, эксперты примерно представляли их характеристики.

В 1941 году ни один немецкий танк, и вообще ни один танк в мире, недотягивал до нашего среднего танка Т-28. Тем более ни один не мог даже примерно сравниться с нашим тяжелым Т-35.

Еще раз оценим мудрость Шелленберга и германской разведки. Если немецкие разведчики не читали «Правду» и «Красную звезду», а просто просматривали бы картинки в этих газетах, то они должны были знать: в Красной Армии есть тяжелые танки. И уже давно, с 1933 года. А в Германии весной 1941 года тяжелого танка не было даже в эскизных проектах. Немецкой разведке нечего было показать. Не было тяжелого танка даже на рисунке. И вот проницательный Шелленберг решает пригласить советскую делегацию и показать ей пустую площадку для тяжелого танка, а в это время психологи будут тайно подсматривать. Если русские унтерменши восхитятся пустым местом, значит, из их поведения будем делать одни выводы. А если не восхитятся — тогда будем делать другие выводы…

В 1941 году германские конструкторы не сумели приблизиться даже отдаленно к тем показателям, которые были достигнуты в Советском Союзе в первой половине тридцатых годов. Если бы немецкие разведчики предположили, что начиная с 1932-1933 годов в Советском Союзе не сделано ничего, то и тогда советскую делегацию незачем приглашать.

Но Советский Союз не стоял на месте. В декабре 1939 года в Финляндии Красная Армия в боевой обстановке испытывала новейшие тяжелые танки СМК, Т-100, КВ. Чуть позже — и КВ-2. Финская войсковая разведка имела снимки всех этих танков. Были определены их примерные характеристики. Было установлено, что они имеют мощные пушки, широкие гусеницы и непробиваемую броню. Ни одна противотанковая пушка их не брала. Финской разведке повезло: на участке обороны, где активных боевых действий не было, экспериментальный СМК нарвался на мощный фугас. Взрыв повредил гусеницу и вывернул каток. Тяжелый танк осел в воронку, и никакие попытки советских ремонтников его оттуда вытащить до окончания боевых действий не имели успеха. СМК так всю зиму и простоял на нейтральной полосе. Финские разведывательные группы неоднократно в нем побывали. Благо, ночи зимой темные и длинные. Танк был внимательно (насколько это возможно) изучен. С него были сняты оптические приборы и крышка люка. Все это дало весьма полное представление об этом танке и о состоянии советского танкостроения в целом.

И опять же: Финляндия — союзник Германии. Следовало послать в Финляндию младшего лейтенанта, чтобы поинтересовался новинками советской техники. И ему бы рассказали, что появились в малом количестве четыре разных типа советских танков, весьма тяжелых, непробиваемых, с хорошими ходовыми качествами и огромной огневой мощью. Если такие чудовища уже воевали в конце 1939 года, то германской разведке следовало сделать выводы. А они не могли быть утешительными: вся немецкая противотанковая артиллерия была против них бессильна. Но никто в Германии Красной Армией не интересовался и выводов не делал.

Тем временем в декабре 1939 года Т-40, Т-34, KB были приняты на вооружение Красной Армии и начали поступать в войска. Чуть позже был принят и КВ-2. К лету 1941 года новейших танков Т-40, Т-34, KB и КВ-2 было более двух тысяч, советская промышленность уже перешла на режим военного времени и могла выпускать эти танки в невероятных для остального мира количествах. Куда же смотрела германская разведка?

1 мая 1941 года танки Т-34 и KB были показаны всему миру на параде (Военные парады на Красной площади. М.: Воениздат, 1980. С. 108; Ордена Ленина Московский военный округ. М.: Воениздат, 1985. с. 179). Советское руководство уже не делало никакого секрета. Не надо немцам агентуры, микропленок, тайников и явок. 1 мая 1941 года германскому военному атташе следовало только протереть глаза и увидеть то, что сотрясает Красную площадь…

Смотреть и видеть — разные вещи. Германская разведка не увидела эти танки даже и на параде. В начале июня 1941 года в Германии были изданы книжки для солдат с силуэтами и характеристиками советской боевой техники. О Т-34 и KB в них ни слова, ни намека. Вот это — их уровень. Они не увидели даже того, что уже секретом не являлось, то, что им показали…

И вот 24 июня 1941 года Гальдеру поступают сообщения о том, что встречены новейшие советские танки. Реакция Гальдера: «Появился русский тяжелый танк нового типа, который, видимо, имеет орудие 80-мм калибра (согласно донесению штаба группы армий „Север“ — даже 150-мм, что, впрочем, маловероятно)».

Германские войска уже встретили на поле брани KB (калибр орудия 76 мм) и КВ-2 (калибр 152 мм) и докладывают, Гальдер верит первой новости, но не верит второй.

Это показатель того, что до 24 июня 1941 года германское высшее стратегическое руководство и военная разведка о советском танке КВ-2 не имели вообще никаких сведений.

Даже туманных.

А этот танк уже полтора года состоял на вооружении советских войск. До этого он проходил испытания, в том числе и в боевой обстановке. Его принимала государственная комиссия. Еще раньше этот танк проектировали, организовывали серийное производство, строили… Но о нем в Германии никто ничего не знал, пока он своими широкими гусеницами не начал давить немецкую пехоту и противотанковые пушки. Чем же занималась вездесущая германская разведка?

И о количестве советских танков германская разведка не имела ни малейшего представления. 4 августа 1941 года Гитлер заявил Гудериану: «Ах, если бы я знал, что у них столько танков!». Это заявление слышал не один Гудериан. В мае 1945 года пленный германский подполковник Георг Зольдан поделился с офицерами особого отдела «Смерш» 1-й гвардейской танковой армии своими впечатлениями о войне: «Во время быстрого продвижения центральной армейской группировки фельдмаршала фон Бока, когда последняя вторглась глубоко в Россию, Гитлер посетил ее штаб и, выступая перед штабными офицерами, произнес слова, которые всех заставили задуматься: „Если бы я знал, что Россия так сильно вооружена, мне было бы куда труднее решиться на этот поход“. Иначе говоря, он признался, что его надежды оказались иллюзорными… Россия развернула свой потенциал с такой энергией, которая заслуживает восхищения. И все же немецкая военная печать, черпая информацию из хорошо осведомленных американских источников, продолжала недооценивать силу России» («Красная звезда». 9 мая 1991 г.).

В момент, когда подполковник говорил это, мемуары Гудериана еще не были написаны. И не до мемуаров тогда было Гудериану. Он в тот момент вполне мог рассчитывать на нюрнбергскую петлю. В свою очередь, Гудериан не мог знать, что сообщает какой-то подполковник офицерам сталинской контрразведки. Но слова обоих свидетелей по смыслу полностью совпадают: Гитлер ничего не знал о мощи Красной Армии.

Знание (или незнание) противника — важнейший показатель готовности к войне. Вот начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковник Ф. Гальдер оценивает состояние советской артиллерии. Сведения о противнике начальнику Генерального штаба поставляет разведка. Кто же еще? Что германские разведчики сообщили начальнику Генерального штаба о Красной Армии, то он и вписывает в свой дневник, то он и положил в основу своего анализа и стратегического планирования. Итак, служебный дневник Гальдера, запись 2 февраля 1941 года о советской артиллерии: «Матчасть устарела. По опыту боев в Финляндии, артиллерия непригодна к ведению эффективного огня на поражение».

Сколько спеси и наглости в этом безграмотном, тупом прусском солдафоне! На себя бы посмотрел! Германская полевая артиллерия ни в какое сравнение с советской идти не могла. Обратим внимание на индексы германских орудий, которые составляли основу полевой артиллерии: FH-13, FH-18. FH — это полевая гаубица, цифры 13 и 18 означают годы принятия на вооружение — 1913-й и 1918-й. Были в германской армии и куда более старые артиллерийские системы — даже XIX века. Полевая артиллерия Германии была собрана из покоренных стран: Австрии, Чехословакии, Польши, Бельгии, Голландии, Дании, Норвегии, Франции, Югославии и Греции. Эти страны имели орудия не только отечественные, но и приобретенные на стороне. Поэтому на вооружение гитлеровской армии попали шведские, британские, американские, японские и даже российские орудия, например, русская 76-мм полевая пушка 1902 года и 122-мм полевая гаубица 1910 года. Всего на вооружении гитлеровской армии были орудия 28 разных калибров. Орудия начала века не были большой редкостью. Встречались старушки и очень почтенного возраста — до 50 лет и более, а это означало, что пришли они из предшествующего XIX века.

Все это, вместе взятое, никак по количеству с нашей артиллерией сравниться не могло. Все эти собранные с миру по нитке артиллерийские орудия надо было как-то снабжать запасными частями и снарядами. Но для 75-мм немецкой пушки образца 1918 года снаряды требуются одни, а для трофейной французской пушки образца 1922 года при таком же калибре снаряды требовались другие.

Вдобавок ко всему — проблема с тягой. Основа германской артиллерийской тяги — лошадка. Но пушку к лошадиному хвосту не прицепишь. Между пушкой и лошадьми должен находиться передок — двухколесная повозка, в которую с одной стороны впрягают лошадей, а с другой цепляют станины орудия. Проблема заключалась в том… Слово генерал-полковнику Ф. Гальдеру — «Военный дневник», запись 26 ноября 1940 года: «Конные упряжки для противотанковых орудий… У нас нет передков».

И это не все. Они вступили на советскую территорию и вдруг сообразили, что… «положение с конским составом плохое. Артиллерия испытывает недостаток в лошадях» (Гальдер. Военный дневник. Запись 19 августа 1941 года). Перед Второй мировой войной в Германии создавалась специальная артиллерия: железнодорожная, зенитная, противотанковая (никуда не годная), но в области чисто полевой артиллерии, т.е. в области артиллерии, которая решает основные огневые задачи на поле боя, начиная с 1918 года не было создано НИ ОДНОЙ новой пушки, ни одной новой гаубицы. И вот горе-стратег Гальдер пишет, что в Красной Армии материальная часть артиллерии устарела.

Между тем в Советском Союзе были созданы лучшие в мире артиллерийские системы, в конце 30-х годов началось массовое их производство и насыщение Красной Армии. Германская разведка об этом ничего не знала. Потому германскую армию ждали сюрпризы. Тот же генерал-полковник Гальдер после 22 июня 1941 года протрезвел и изменил свое мнение о советской артиллерии. Записи в служебном дневнике пошли совсем другие:

12 июля 1941 года: «Эффективность снарядов хорошая, моральное воздействие сильное. Много новейших, неизвестных нам до сих пор артсистем».

3 августа: «Огонь артиллерии противника невыносим, так как наша артиллерия из-за недостатка боеприпасов не оказывает противодействия».

4 августа: «Артиллерия противника действует хорошо».

11 августа: «Русская артиллерия обладает большой подвижностью благодаря применению тракторов».

28 августа: «Русские 76,2-мм пушки с пятитонными тягачами. Их можно очень хорошо использовать в Африке. Снаряды этих пушек пробивают танковую броню толщиной 60 мм даже при стрельбе на дистанцию свыше 1000 метров. Возможно, что они могут быть использованы в войсках в качестве тяжелых противотанковых пушек».

Советская полевая артиллерия была лучшей в мире по качеству орудий и снарядов, а по количеству стволов и снарядов превосходила все армии мира того времени, вместе взятые. Кроме того, она превосходила германскую артиллерию по маневренности. Трактор в роли артиллерийского тягача все же лучше лошадки. А еще лучше — советский пятитонный гусеничный артиллерийский тягач, на который не может налюбоваться Гальдер. И вот вопрос: перед войной практически вся Красная Армия находилась за пределами старых государственных границ на враждебных ей территориях Бессарабии, Северной Буковины, Западной Украины, Западной Белоруссии, оккупированных государств Прибалтики. Для немецкой разведки — раздолье: вербуй любого, он расскажет, какие в Красной Армии пушки и гаубицы, он сделает снимки, подберет осколки на полигоне, с пьяными советскими артиллеристами потолкует…

Но ничего немецкая разведка не делала и ничего не знала, десятки тысяч новейших советских орудий она не увидела. А ведь их было столько, что спрятать невозможно.

Германская разведка ничего не знала о советской авиации. Перед войной гитлеровская разведка доложила, что в Советском Союзе 5000 боевых самолетов. Гитлер этому не поверил: слишком уж много. Не поверил, но, как вспоминает генерал Гальдер, был столь высокой цифрой смущен. Он все время спрашивал, не ошиблись ли разведчики?

Ну конечно, они ошиблись. 1 июля 1941 года Гальдер пишет в дневнике: «Наше командование ВВС серьезно недооценивало силы авиации противника в отношении численности. Русские, очевидно, имели в своем распоряжении значительно больше чем 8000 самолетов». Да, это так. У Сталина боевых самолетов было 23 000.

Гитлеровцы думали, что в Советском Союзе самолеты плохого качества. Они просто поверить не могли, что МиГ-3 по всему комплексу летно-тактических характеристик превосходит «Мессершмитт-109». Особо ощутимым было превосходство в скорости. Германская разведка считала, что новейших самолетов в Красной Армии мало. Однако в одном только Западном особом военном округе одних только МиГ-3 было больше, чем всех «Мессершмитт-109» на всем советско-германском фронте. Германская разведка ничего не знала про Як-1 и ЛаГГ-3. И не будем вслед за маршалом Жуковым повторять, что их было мало. Прочитайте еще раз хоть все издания так называемых, «мемуаров Жукова». Люди, писавшие эту странную книгу, сообщают общее (взятое с потолка) количество германских самолетов, но почему-то не сообщают, сколько в том числе было более или менее новых самолетов, а сколько устаревших. Появление Ил-2 было для германских разведчиков сюрпризом. И опять же не будем повторять, что их было мало: в Германии ни одного такого самолета не было, и до конца войны германским конструкторам ничего равного создать не удалось.

И бомбардировщик Пе-2 оказался сюрпризом для германской разведки. Он превосходил любой германский бомбардировщик, прежде всего — в скорости. Ничего равного нашим ДБ-ЗФ и ТБ-7 в Германии не было. Но не было ничего равного и нашему Ер-2. Германская разведка ничего не знала о новейших советских самолетах Ар-2, Як-2 и Як-4. Кстати, наши мемуаристы и официальные историки тоже о таких самолетах по какой-то причине не вспоминают и в статистику их не включают. Или, может быть, Жуков Георгий Константинович, находясь на высоком посту начальника Генерального штаба, понятия не имел, что в Советском Союзе есть Ер-2?

Германская разведка ничего не знала о советских воздушно-десантных войсках. Наслушавшись своих премудрых разведчиков, Гальдер записывает в свой служебный дневник 22 февраля 1941 года вывод о советских десантниках: «Парашютисты — в незначительном количестве».

Это в Советском Союзе парашютисты в незначительном количестве?!

Только с апреля 1934 по февраль 1936 года на одной только Украине было подготовлено 427 000 парашютистов (Киевский краснознаменный. М.: Воениздат, 1974. с. 122). В настоящее время общепризнанно, что Советский Союз перед Второй мировой войной подготовил парашютистов в 250 раз больше, чем все остальные страны мира, вместе взятые. (смотри, например, В. Gregory, D. Batchelor. Airborne Warfare 1918-1941. Leeds: Phoebus, 1978. p. 21-22.) Советский Союз вступил в войну, имея пять полностью укомплектованных воздушно-десантных корпусов и еще пять в стадии формирования. Но избыток подготовленных парашютистов был столь огромным, что в ходе войны ими укомплектовали 1-ю, 4-ю, 5-ю и 9-ю гвардейские армии, 10-й, 11-й и 33-й гвардейские стрелковые корпуса и несколько отдельных гвардейских стрелковых дивизий. Подготовку всей этой миллионной массы парашютистов никто перед войной не скрывал. Наоборот, ее показывали всему миру. Немецкому шпиону перед войной следовало зайти в любой городской парк самого захудалого районного центра и посмотреть, с какой интенсивностью работает парашютная вышка. А без нее ни один городской парк не обходился. Немецкому шпиону следовало сходить на танцы под гармошку в любой заводской клуб и посмотреть на значки парашютистов на потертых пиджачках. С кавалерами, у которых не было такого значка, девки не шли фокстрот танцевать. Как всего этого немецкая разведка ухитрилась не заметить? В голову какого разведчика пришла мысль, что в Советском Союзе мало парашютистов?

Ну а чтобы последние сомнения о советской десантной мощи развеять, Красная Армия проводила грандиозные маневры. И выбрасывала на глазах изумленных военных атташе ведущих стран Запада небывалые, невиданные нигде в мире воздушные десанты. Пример тому — Киевские маневры 1935 года и Белорусские 1936-го. Когда ни у кого в мире не было вообще никаких воздушно-десантных войск, Красная Армия поражала военных представителей всех стран многотысячными парашютными и посадочными десантами с выгрузкой тяжелого вооружения, включая артиллерию, минометы, бронемашины и даже плавающие танки. Военные атташе США, Британии, Франции писали восторженные отчеты в свои столицы. На тех маневрах был и военный атташе Германии. Неужто он ничего не увидел? Наверное, бедняга пьяным в кустах лежал.

Для тех, кто лично не мог видеть всей этой красоты и мощи, советской пропагандой был выпущен фильм «Сражение за Киев»: на огромной высоте бесстрашные десантники через люки выползают на крылья бомбардировщиков, висят на них гроздьями и вдруг по команде все разом скользят по крыльям и обрываются в бездну. И в небе становится тесно от парашютов, которые переполняют его от горизонта до горизонта. Приземлившиеся парашютисты захватывают аэродром, и тут же на него нескончаемым потоком садятся транспортные самолеты, выгружая новые эшелоны бойцов и боевой техники. Вся мировая пресса от лондонской «Таймс» до «Нью-Йорк таймс», от «Фигаро» до «Чикаго трибюн» отозвались на эти учения и на этот фильм… А германская разведка строчит отчеты: парашютистов в Советском Союзе мало.

Но вот время учений завершилось, и Жуков в конце июня 1940 года осуществляет «освободительный поход» в Бессарабию. Захват румынских аэродромов осуществлен — как и отрабатывалось на учениях — внезапной выброской двух воздушно-десантных бригад. И это снято на пленку и показано не только Советскому Союзу, но и всему миру.

А германская разведка газет не читала; германские шпионы в кино не ходили и хронику не смотрели. Великие руководители германского шпионажа спали богатырским сном и, продрав глаза, докладывали в Генеральный штаб, что ничего существенного не обнаружено, что если у русских и есть парашютисты, то в минимальном количестве…

И мудрейшие германские генералы (которые тоже газет не читали и хронику не смотрели) записывали в свои дневники удивительные сведения о том, что парашютистов в Красной Армии мало.

Да что там парашютисты! Германские генералы объявили, что их победила не Красная Армия, а неизмеримые пространства и ужасный климат. Это так. Но из данного факта следует печальный вывод: доблестные германские стратеги, собираясь в поход, ничего не знали о размерах территории Советского Союза и о его климате. А германская разведка была укомплектована выдающимися аналитиками, которые, однако, не сумели добыть сведения о том, что Россия большая страна и что в России иногда бывает зима с морозом и снегом.

ГЛАВА 15

ПОЧЕМУ СТАЛИН НЕ ВЕРИЛ СВОИМ ГЛАЗАМ?

Помню, когда Англия осталась один на один с Гитлером, в Ленинградском физико-техническом институте говорили, что положение Гитлера блестяще и… безнадежно.

Виктор Коган, ветеран войны. «Вести». 8 июня 1998 г.

У Сталина три независимые друг от друга разведки: Первое управление НКГБ, ГРУ Генерального штаба и личная сталинская разведка, спрятанная под двумя вывесками — «Секретариат т. Сталина» и «Особый сектор ЦК ВКП(б)». Между этими структурами — жестокая конкуренция.