Серое Братство Шелонин Олег

32

   Затолкав гнома в оружейную комнату, Олет в дверях притормозил и даже прикрыл ее, чтобы тот не подслушал.

   – Значит, так, Вит. Разыгрываем стандартную процедуру: Добрый и злой инквизитор…

   – Кто? – выпучил глаза глава сыскного агентства.

   – Инквизитор. Ты бывший семинарист. Роль сумеешь сыграть, а у меня вид стопроцентного монаха. Короче: я злой, ты добрый. У Ксанки роль статиста. Корчит рожи пострашнее. Ясно?

   – Нет, – тряхнул головой юноша.

   – Тогда просто молчи. Допрос веду я.

   – Хорошо. Только ногами его не бей. Он уже и так дозрел, да и война с гномами нам сейчас ни к чему.

   – Все будет путем, – с этими словами Олет ногой распахнул дверь, ворвался внутрь и с порога заорал на чистейшем гномьем языке. – Имя! Должность! Звание! На кого работаем? На эмират, султанат? Отвечать быстро!

   Офигевший Вит торопливо затолкал в допросную Ксанку, и поспешил закрыть дверь. Если эту дружескую беседу услышат остальные гномы, им хана! За дверью все вроде было тихо. Юноша перевел дух.

   – Ну? Чего молчим? Кого ждем?

   – Дык… я же говорю. Кувылда я. Наследный принц Кувылда из клана Чугунной Наковальни… – захлопал глазами гном, автоматически переходя на родной язык.

   – С какой целью прибыли в имение графа Амстервиля?

   – Ну… это. Для проверки подозрительных личностей… тех, что с графом сюда приехали.

   – Ага. То есть нас. А только что говорил, что чайку зашли попить. Дорогу до Вавилота узнать. Нехорошо-о-о… Так, будем говорить более серьезно. С какой целью пришел сюда один? Папа об этом знает?

   Ксанка при этих словах брата скорчила такую зверскую физиономию, что даже Вит от нее отодвинулся, но борода гнома затряслась не от этого. Его явно взволновал и испугал последний вопрос. Вит только диву давался, глядя на своего учителя. Он, конечно, знал гномий язык, но не в таком совершенстве, как Олет.

   – С этим ясно. Теперь обсудим мелкие детали, для проверки правдивости твоих ответов. Откуда узнали, что мы прибыли в замок?

   – Так леший это… прискакал. Говорит, там трое появились. Интересуются.

   – Чем интересуются?

   – Всем. Подозрительные очень. Посох, говорит, у него отняли. Ну, мы собрались и сразу сюда.

   – А почему он побежал именно к вам? А может, вы его поймали, потом пытали, затем притворились эльфами и гномами, чтоб под их видом проникнуть в замок и расправиться с бедным несчастным графом, как перед этим расправились с его дядюшкой? А ну, быстро говори, чем докажешь что ты гном?

   От такого поворота дела не только у гнома, но и у Ксанки с Витом отпали челюсти. Девица хотела уже чем-нибудь увесистым огреть увлекшегося братца, но не успела. Гном, принявший обвинение за чистую монету, начал выкладывать доказательства.

   – Так маленький я! А борода – вон какая!

   – А вдруг ты карлик? Бороду, кстати, можно и отрастить.

   – Да у людей таких бород не бывает!

   Тут он был прав. Бороды гномов были жесткие и колючие, как стальная проволока. Однако Олета это не смутило.

   – А вдруг вы полугном. И решили скинуть с престола своего законного короля?

   Гном застыл в ступоре, и даже Вит понял, что Олет попал в точку.

   Гном не сразу справился с потрясением.

   – Да вы что!!? Я настоящий гном! У меня во! Малая печать подгорного трона есть! – Гном повернул на толстом пальце кольцо печаткой вверх. – Наследный принц я… третий.

   Олет удовлетворенно хмыкнул.

   – Вообще-то, ваши гномьи разборки меня не касаются. Меня волнует лишь недавно зверски убиенный граф. Колись, ваша работа?

   – Да на фига нам его убивать? – выпучил глаза гном, сразу успокаиваясь. – Он нам нужен был. Все свежие новости из магистрата Вавилота сообщал.

   – С какой целью? – строго спросил Олет.

   – С научной, как он говорил, – хихикнул гном. – Во дурак, за трухлявые дневники всех вас, людей, с потрохами сдавал.

   – Гложут меня смутные сомнения, – внезапно вступил в разговор Вит, – что этот хмырь – настоящий гном. Ты прав, Олет. Подстава это. Надо скормить всю его банду собачкам. Да и его самого тоже.

   Ксанка толкнула юношу в бок, намекая, что он по сценарию должен был изображать доброго инквизитора, но Олет принял предложенную игру.

   – Это наш шеф, – пояснил он гному, – а по совместительству лучший эксперт. Это мне по ушам можно ездить. У него этот номер не пройдет. А с чего ты взял, начальник, что это подстава? – повернулся он к Виту.

   – Когда меня принимали в клан Чугунной Наковальни, – пояснил юноша, – этого недомерка там даже рядом не было. Короля и двух его старших сыновей помню, а этого нет.

   – Так меня ж тогда на трудовые исправительные работы усла… – гном зажал себе рот рукой.

   – Шеф, у него все-таки малая печать подгорного трона, – с сомнением в голосе сказал Олет.

   – А вдруг это искусный маг, который навел на себя личину принца?

   – Да какой я маг! У меня всегда по магическим наукам была двойка!

   – Насколько мне известно, горные короли всегда лучшие маги клана, – вкрадчиво сказал Олет.

   – Меня в детстве из колыбели уронили, – гном стыдливо понурился, шмыгнул носом, – вот всю магию и отшибло.

   – Сочувствую, – внезапно сжалился над ним Вит. – Третьего сына действительно не было на процедуре приема. Однако, в целях исключения ошибки есть простейший вариант проверки. Сейчас я задам короткий вопрос. На него надо дать точный и быстрый ответ. Кто такой Мастер Торм? Вы такого знаете?

   – А то как же! – обрадовался Кувылда. – Это представитель нашего клана в Вавилоте. Лавку там держит.

   – Кажется, он все же тот, за кого себя выдает, – милостиво кивнул головой Вит. – И последний вопрос для проверки. Чем конкретно интересовался в ваших архивах покойный граф.

   Олет с Ксанкой навострили уши, А обрадованный тем, что так легко отделался, гном зачастил.

   – Да фигней всякой. Война Расцвета его интересовала. Собирал дневники участников событий, выписки делал. Особенно тех участников, которые рядом с Проклятым бились.

   Ксанка с Олетом переглянулись.

   – Каким Проклятым? – подался вперед Олет.

   – С Баскером. Того, что Башню Проклятых сдал. Если бы не он, наши предки никогда б ее в иномирье не закинули. Она теперь только раз в сто лет сюда прыг, прыг.

   – Достаточно, – поднял руку Олет. – Итак, графа вы не убивали?

   – Нет.

   – Верю. Можешь идти к своим. И ждите нас.

   Обрадованный гном выбежал из оружейной комнаты.

   – Ну, ты, Олет, даешь, – покачал головой Вит. – Надо ж было такое ляпнуть: почему пришел один? Да с ним целый хирт гномов был.

   – С ним не простой хирт был, – ответила за Олета Ксанка, – а алмазный. Элита элит из охраны подгорного короля.

   – Ну? – не понял Вит.

   – Да неужто не ясно? То, что он настоящий принц, мы поняли сразу. Неясны были только его мотивы. Теперь и они прояснились. Это третий сын подгорного короля, к тому же лишенный практически магии. Ему ничего не светит. А вот если вдруг война… то вакантные места на троне могут быстро освободиться. Ты думаешь, чего он с этим эльфийским ренегатом на пару бродит?

   – Почему ренегатом?

   – Да потому что мы знаем Эльжира как облупленного. У него те же цели, что и у Кувылды. Только кто ими дирижирует? Так. Его допрашиваю я. Сам видишь, Олет ничего не смыслит в допросах.

   – Это я ничего не смыслю? – возмутился Олет.

   – Ты, – уверенно заявила Ксанка, – пошли, покажу, как надо.

   Они проследовали до комнаты охотничьих трофеев, где трясся от страха в ожидании допроса Эльжир, наследный принц дома эльфов Изумрудной Травы. Ксанка ногой распахнула дверь.

   – Ну что, попался ханский выкормыш?!! А ну быстро колись! Чин! Звание! Должность! И не врать! Гном тебя уже с потрохами сдал!

33

   – Как ты думаешь, Вит, кто из нас лучше допрос провел? – Ксанка махала платочком из окна замка вслед эльфам и гномам.

   – Мне трудно сказать, – честно признался глава сыскного агентства, стоявший рядом, – но Кувылда после допроса Олета вроде пободрее выглядит.

   Эльжир выходил из замка абсолютно зеленый, прижимая кружевной платочек к губам, дабы сдержать позывы рвоты. Его под ручки поддерживали лучники и понукали ускорить шаг. Гномы под предводительством принца Кувылды уже грохотали сапогами по дороге где-то далеко впереди. Вслед им грустно смотрела снежная свора.

   – И шо? – спросил расстроенный вожак Вита. – Никого нельзя?

   – Можно…

   Стая оживилась.

   – …но только тварь неразумную.

   – Лешака, что ли? – разобиделась снежная свора. – Так в этом пеньке …

   – Я вам подскажу, где можно подкрепиться, – успокоил их Вит, – если честно ответите на один вопрос.

   – Задавай. – Вожак поднялся на задние лапы и навалился на каменный забор. Тот под его тяжестью тут же рухнул. – Извиняюсь. – Вожак стаи сгреб порушенную кирпичную кладку в кучу, дыхнул на нее и ликвидировал брешь. Только теперь на этом участке стена стала ледяная.

   – Как мне тут намекнули, вы – снежная стая замка Вомпирштейн, – задумчиво сказал Вит. – А где он находится?

   Несколько мгновений снежная свора во главе со своим вожаком стояла в полном оцепенении. Потом кого-то из псов прорвало. Он откинулся назад и начал дико хохотать, чисто по-собачьи повизгивая. Следом покатились остальные. Больше всех веселился вожак.

   – Ну, уморил! Ну, потешил! Как там тебя? Вит? Обалдеть!

   – Шеф, ну его на хрен, этого хозяина. Давай на Вита работать, – повизгивали другие собаки. – С таким придурком не соскучишься. Это ж надо такое выдать: где замок Вомпирштейн!!? Ой, юморист!

   Собаки, чисто по-человечески рыдая от смеха, начали откатываться вглубь леса, забыв даже про обещание Вита подсказать им место, где можно подкрепиться.

   – Слышь, человечишка, ты нас в случай чего зови… – донесся уже издалека до Вита и его команды дружный вой стаи.

   Юноша обалдело смотрел ей вслед.

   – Тебе не кажется, что они его опознали? – донесся до него сзади еле слышный шепот Ксанки.

   – Что? – обернулся Вит. Его учителя смотрели на него настороженно. – Кого опознали?

   – Свою жертву, – успокоил его Олет. – Ту, что в беседке отмороженная сидит. Только признаваться не хотят. Что ж ты у них не спросил, кто его грохнул? Они тебя слушаются.

   – Если честно, не подумал, – почесал затылок глава сыскного агентства. – Да и чую, что не это главное…

   – Как так не это? – возмутился юный граф. – Я же нанял вас как раз для этой цели!

   – Вы наняли нас, чтобы мы отвели от вас опасность, – огрызнулся Вит, – и как видите, мы с этой задачей прекрасно справляемся. Вы пока живы.

   – А собачки? – воинственно воскликнул граф.

   – Собачки, как видите, мирно тявкают. Они здесь явно ни при чем. Разгадка в кабинете покойного графа. Так, а ключница где?

   – Она решила прибраться в кабинете своего бывшего хозяина, сэ-э-эр, – мрачно сообщил дворецкий. – Сказала, что за это время там скопилось очень много пыли…

   – Та-а-ак… – протянул глава. – Граф, Пургон, не вздумайте идти следом за нами.

   – Это еще почему? – вскинулся граф.

   – Ни вам, ни вашему дворецкому лучше не видеть то, что я с ней сейчас сделаю, – прошипел Вит.

   – Идите, ваша светлость, – обрадовался Пургон. – Мы с графом тут посидим. Там ведь, наверное, будет опасно?

   – Еще как! – успокоил его Вит. – Охраняйте графа в мое отсутствие, – приказал он Олету и Ксанке.

   Его учителя молниеносно переглянулись.

   – Его Пургон здесь покараулит, – махнула рукой Ксанка.

   – Источник зла там, наверху, – поддержал ее Олет. – Наша помощь будет не лишняя.

   Он запустил руку под монашескую сутану и в его руке оказался тесак, который на меч явно не тянул, а кинжал давно перерос. В руках Ксанки появилось такое же мачете. Вит не понял только одного: в каких тайниках своего элегантного костюма для верховой езды она его прятала. Однако уточнять эти подробности времени у него не было.

   – Где кабинет графа? – спросил он дворецкого.

   – Центральная башня. После третьего этажа, семьдесят два пролета по винтовой лестнице, – четко отрапортовал дворецкий.

   – Да он был спортсмен, – сердито пробурчал Вит, и понесся к лестнице, ведущий на третий этаж замка Амстервиль.

   Покойный граф, может быть, и был спортсменом, но вот ключница его по утрам приседаниями явно не занималась. Они настигли ее на самом верху винтовой лестницы, когда она уже вставляла ключ в замочную скважину. Подъем достался ей нелегко: сквозь широко открытый рот на побагровевшем от натуги лице прорывалось хриплое дыхание, язык только что не лежал на плече. При виде зверской физиономии Вита, и не менее ласковых выражений лиц Олета с Ксанкой, с трудом поспевавшим за своим учеником с тесаками в руках, она завизжала так отчаянно, что граф, оставшийся далеко внизу, чуть не слетел с кресла, а его дворецкий только что не пустился в пляс от радости.

   – Тихо! – рявкнул Вит. Ключница замолчала, испуганно глядя на главу сыскного агентства. – И что вам потребовалось в кабинете графа? – ласково спросил юноша.

   – Ах… там столько пыли, столько пыли… – запричитала миссис Пургон.

   – Которую вы решили протереть своим подолом, – понимающе кивнул головой глава сыскного агентства.

   В руках ключницы, кроме связки ключей, больше ничего не было.

   – Открывай! – коротко распорядился Вит.

   Миссис Пургон затрепетала, но ослушаться не посмела. Дверь со скрипом распахнулась, и все четверо вошли внутрь. Кабинет был огромный. Солнечный свет, лившийся в распахнутое окно, освещал его во всех подробностях. На стенах висели картины. На одной из них была изображена эпическая битва, как понял Вит, та самая, битва Расцвета, ибо в ней участвовали как гномы, так и эльфы. Они шли на штурм Башни Проклятых, которую юноша сразу узнал. В небе над ней парили ангелы и демоны, плечом к плечу сражаясь с кем-то осыпавших их огненными стрелами из многочисленных бойниц Башни. На другом полотне, сдвинутом в сторону, был изображен высокомерный джентльмен в старинном парике. За портретом виднелась стальная дверь сейфа такого размера, что в нее мог въехать всадник верхом на коне, не пригибая голову. Еще одно полотно стояло на мольберте, словно его еще не закончили, возле огромного стола, на котором была расстелена карта. А на карте стояли фигурки.

   – А покойный-то в оловянных солдатиков играл, – хмыкнул юноша, рассматривая забавную фигурку, стоявшую на отметке с надписью Вавилот. Чем-то она напоминала сосульку. – Но вот это, конечно, забавнее.

   Глаза его невольно переместились обратно на мольберт. Картина, установленная на нем, завораживала. Создавалось впечатление, что она живая. Юноша присмотрелся внимательней и вздрогнул. Она действительно была живая! На ней было изображено ночное небо, по которому плыли легкие облачка, перекрывая то одну, то другую звездочку.

   – Эх, – вздохнул он, – если б вы меня хоть магии учили, как обещались, я бы тоже такую красоту создавать мог, – повернулся он к Олету и Ксанке.

   Те не сводили с него напряженных глаз. Пальцы рук, сжимавшие тесаки, побелели от напряжения. И только тут Вит обратил внимание, что тесаки были не простые. По серебряным клинкам пробегали золотые искорки.

   – Э, ребята, что-то вы мне не нравитесь, – начал он от них пятиться, и тут шорох около стола с картой заставил его на мгновение отвести взгляд от «учителей». – Это что за дела! А ну, поставь назад! И ключи отдай! Нам еще в сейф заглянуть надо!

   Зрительная память у него была замечательная. Статуэтки, стоявшей на точке, отмеченной надписью «Вавилот», не было.

   – Да нужны мне ваши ключи! – взвизгнула миссис Пургон, судорожно сжимая украденную статуэтку в руке. – Держите! – Она кинула связку прямо ему в лицо и бросилась к двери. Юноша поймал связку на лету, перебросил ее Ксанке.

   – Посмотрите, что в сейфе, а я за ней! – с этими словами он перепрыгнул через стол и понесся к двери. Каблучки миссис Пургон уже грохотали по лестнице на два пролета ниже. – А ну, стой!

   Олет с Ксанкой растерянно переглянулись.

   – Неужто не он?

   – Я же тебе говорила! Стал бы настоящий лорд отдавать нам ключи?

   – Вряд ли. Давай посмотрим?

   – Давай.

   Они бросились к сейфу, нетерпеливо отодвинули в сторону до конца прикрывающую его картину, и начали ковыряться в замке. Ни один ключ к нему не подходил.

   – Проклятье! Он нас надул! – разъярилась Ксанка.

   – А может, и нет.

   – За ним!

   И они тоже загрохотали по винтовой лестнице вниз. Выскочив на третий этаж, начали озираться. В принципе искать ключницу и Вита им долго не пришлось. Истошные вопли доносились со второго этажа из спальни миссис Пургон, куда в процессе преследования ее загнал Вит. К тому моменту, когда они ворвались внутрь, вопли уже кончились. Победила грубая физическая сила. Вит приступил к допросу, потрясая отвоеванной статуэткой.

   – А ну, колись! Зачем статуэтку сперла? Только не говори мне, что у тебя жуткая наследственная болезнь под названием клептомания. Все равно не поверю.

   – Ничего я не крала! Просто пыль протереть хотела, – истерично зарыдала миссис Пургон.

   Вит поморщился. Он терпеть не мог женских слез.

   – Слушай, Ксанка, выручай, повернулся он к своим учителям. – Не могу я так допрос вести. Давай лучше ты. Ты все-таки тоже женщина…

   – Девушка, – автоматически поправила его Ксанка.

   – Тем более… – он посмотрел на подрагивающие тесаки в руках учителей и наконец взорвался: – Может, хватит дурью маяться? Если у вас есть ко мне претензии, так прямо и скажите. Хватит у меня за спиной ножичками играть!

   – Мы и впрямь сдурели, – опомнилась девица, и нож… растворился в ее ладони. – Олет, убери!

   – Не промахнись, сестренка, а вдруг…

   – Я всегда была умнее тебя.

   Олет вздохнул, и его тесак тоже исчез в ладони. Однако от шпильки не удержался.

   – Это до того, как стала блондинкой.

   – Ах ты…

   – Ша! – гаркнул на них Вит. – Сначала дело. Хотя такими вы мне, честно говоря, больше нравитесь. Потом, когда все закончится, растолкуете, с чего так взъярились на меня.

   – Да что там, собственно, растолковывать… – начал было ездить по ушам Олет.

   – Хотя бы то, зачем на меня ножички точили, и почему врали, что без магии остались. Ишь, как шустро у вас кинжалы из ладошки порхают. Но это все потом. Есть подозрение, что мы уже раскрыли дело об убийстве и осталось только уточнить детали, но есть и одна проблема.

   – Какая? – поинтересовался Олет.

   – Я женщин бить не могу, – честно признался Вит, – а эта стерва нагло врет и не краснеет.

   – А меня ты разве не бил? – тут же уперла руки в бока Ксанка.

   – Ты не женщина, а девушка, – тут же вывернулся Вит, – и тебя я, если и бил, то только в целях самозащиты. Кстати, это вам ничего не напоминает?

   Юноша кинул Ксанке отвоеванную скульптурку. Девушка начала вертеть ее в руках. Полупрозрачная белая фигурка действительно напоминала сосульку. Только сосульку принявшую вид согбенного человека, голова которого ушла в плечи. Даже пальцы рук, опущенные до колен, были выполнены как сосульки. А из хребта спины этого странного существа торчали острые ледяные иглы.

   – Интересно, – Олет тоже склонился над статуэткой, переглянулся с Ксанкой.

   – Ну? – нетерпеливо поторопил их Вит.

   – Древнее мифическое существо, – вернула ему статуэтку девица. – Их всех уничтожили во время войны Расцвета. Ничего интересного.

   – Да? А вот я лично нашел кое что интересное, – усмехнулся Вит, подозрительно косясь на учителей, которые так и не научили его магии.

   – И что же? – сделала невинные глазки Ксанка.

   – То, что отовсюду тянет холодом. Снежная свора сугробы вокруг замка сооружает, а теперь эта сосулька. Обратите внимание на иголочки из ее хребта. Не напоминает вам ледяную стрелу Хаоса, которой графа приморозили? А ну, хватит врать! Я в ваших братствах не обучался. Что это за зверь?

   – Ледяной демон, – поспешил успокоить его Олет, – но сеструха тебе правду сказала. Их всех положили в той битве. Так во всех учебниках истории пишут.

   – Значит, не всех, – упрямо тряхнул головой Вит, засовывая статуэтку в карман. – Историю пишут победители. А они знают, как замолчать правду. Графа замочил ледяной демон, и это – она! – ткнул он пальцем в сжавшуюся фигурку миссис Пургон, трепетавшей, сидя на кровати в ожидании своей участи.

   – Нет, это не я!!! – заверещала миссис Пургон.

   – Вообще-то, в этом что-то есть, – оживилась Ксанка. – Ну что, мадам, миссис или как вас еще там? Будем колоться, оформляем явку с повинной или прикажете нам перейти к интенсивным методам допроса? – в руке ее опять, как по волшебству, появился тесак.

   – Нет!!! Все скажу, все! Только мужу ничего не говорите!

   Вит сразу понял, что Ксанка не верит, что миссис Пургон ледяной демон, иначе так опрометчиво не действовала бы. И она угадала. Ключница начала колоться. Из ее сбивчивого противоречивого рассказа, прерываемого обильным слезопадом, бурными рыданиями и сморканием в наволочку подушки, которую сердобольный Вит подсунул ей в качетве носового платка, она поведала грустную историю преступления. По крайней мере, ту ее часть, о которой знала лично. Это была история безответной любви бедной служанки к своему хозяину. Покойный граф Амстервиль на откровенные томные взгляды ключницы не отвечал, и использовал ее чувства в других целях. Она как собачонка бегала по его поручениям в Вавилот якобы за пряностями и приправами к графскому столу, пронося послания для… небезызвестного всем кабатчика дядюшки Сэма. Вит, Олет и Ксанка только обалдело переглянулись при этих словах. Такого поворота сюжета они не ожидали. Просморкавшись в подушку очередной раз, ключница продолжила свои вынужденные откровения. Обратно она относила в своей корзинке послания кабатчика, прикрытые сверху разнообразной зеленью: петрушкой, укропом, сельдереем… Зелень шла на кухню, послания, как и положено, к графу в его кабинет, что вызывало ревнивое бешенство ее дражайшего супруга. Отчаявшись добиться ответных чувств, миссис Пургон, ожидая в кабачке дядюшки Сэма его очередного послания для графа, хлебнула лишнего и излила ему свою душу. Тот немедленно предложил помощь. Если, сказал он, хочешь его приворожить, прочти вот это заклинание, и нацарапал несколько строк на клочке бумажке. Никуда не денется. Теперь не ты за ним бегать будешь, а он за тобой. Окрыленная надеждой, миссис Пургон, отдав графу очередное послание кабатчика, поспешила в свою спальню и начала читать нацарапанные рукой кабатчика строки. Она даже не успела дочитать до конца, всего две строчки одолела, как в дверь начал нетерпеливо стучать пылающей страстью граф. Ключница с трудом спровадила его вниз, попросив подождать в беседке. Как истинная женщина, она не хотела явиться к нему растрепанной и заляпанной грязью. Переход через болота к Вавилоту и обратно накладывал свой отпечаток на внешность. Кроме того, ей хотелось закончить заклинание. Если граф с первых строк так воспылал… короче, она уже видела себя графиней, хозяйкой замка, а мистера Пургона разжалованным из дворецких в дворники. Ксанка, Олет и Вит сразу поняли, что мысленно она видела его как минимум в гробу. Тепла в отношениях между мужем и женой они не заметили. Итак, собравшись с духом, она начала дочитывать заклинание, слова в котором становились все непонятнее и непонятнее. Под конец она читала его буквально по слогам, а как только произнесла последнюю фразу, со стороны парка послышался отчаянный вопль. Она кинулась к окну и увидела белый мохнатый зад гигантской собаки, улепетывающей от стены парка в сторону болот во весь опор. Меж деревьев мелькали и другие гигантские туши. Она упала в обморок и пролежала в нем до тех пор, пока муж не привел ее в себя методом энергичных пощечин и не сообщил радостно, что ее полюбовничек отдыхает в беседке в виде свежемороженого трупа.

   – А забавная, однако, личность, наш дядюшка Сэм, – после непродолжительного молчания произнес Вит по окончании рассказа. – Помните, папа мой говорил, что он с Мусахэем у него в молодости зависал. А ведь папашке моему скоро семьдесят. А дядюшке Сэму на вид больше сорока не дашь. Интересно, почему этого никто не заметил?

   – Да может это его папаша твоего папашу обслуживал. А то и дедушка. Кабачок так называется «У дядюшки Сэма». Традиция семейная. Всех дядюшками Сэмами и кличут, – пожал плечами Олет.

   – Ты сам-то в это веришь? – насмешливо спросил Вит.

   – Не очень, – честно признался Олет.

   – Теперь насчет статуэтки рассказывай, – приказал Вит ключнице. – Тоже дядюшка Сэм приказал?

   Ключница понуро кивнула головой.

   – Я так и понял. На полянке, небось, ждал?

   Ключница уткнулась в подушку, размазывая по ней сопли, и зарыдала.