Коричневые сны Чистова Лариса

Глава 1

Аня торопилась домой. После того, что произошло, ей хотелось поскорей там оказаться. Тем более что на улице скоро начнет темнеть, а ее мама не любила оставаться одна, когда на улице наступала ночь. Осень в этом году была сухая и теплая. Желтые листья приятно шуршали под ногами, и заходящее мягкое солнце поторапливало девушку. Аня подумала, что если идти обычным путем, то это займет почти час времени. Но можно и сократить дорогу в два раза, если пойти необычным путем, через старое кладбище.

Она не любила ходить этой дорогой одна, было жутковато пробираться на закате дня по небольшой дорожке протоптанной многими людьми, среди старых могил. Она ходила здесь с подругами, а когда была совсем маленькой, то вместе с бабушкой. Это кладбище было давно уже недействующим, и поговаривали, что его скоро снесут. Оно оказалось почти в центре ее небольшого городка, так как город с каждым годом рос, расширяясь в своих новых микрорайонах вокруг него. А кладбище стояло по-прежнему, на своем месте, похожее на большой парк.

Дело в том, что раньше родственники умерших, считали своим долгом посадить на могилке усопшего какое-нибудь деревце. Со временем это деревце превращалось в большое дерево. Так как кладбище было старым, ему было уже более 80 лет, то и ухаживать за деревьями уже было некому. Здесь росло много сирени, и белая и персидская, а кусты жасмина летом источали свой аромат. Анин брат даже приносил домой крупные пенные шары бульдонежков. Росли там и фруктовые деревья – вишни, черешни, яблони. Только все знали, что есть эти плоды нельзя.

Тропинка через кладбище была популярной. Многие люди сокращали себе путь, добираясь так на работу или в магазин. Потому что идти вокруг, значило ехать на троллейбусе, и тратить гораздо больше времени, чем это требовалось. Избегали этого места только люди суеверные или те, кто боялся одичавших собак, которые поселились где-то в глубине этого мрачного места. Аня не боялась ходить здесь, так как ее дом находился через дорогу от этого самого кладбища. Она выросла по соседству с ним. Аня опасалась только лишь плохих людей, особенно мужчин, которым непонятно что могло прийти в голову. Поэтому она шла, изредка оглядываясь, следя за тем, чтобы никто не увязался за ней по этой дороге. А там, когда она останется одна, можно быстро добежать до дома. Аня и была одета соответственно для такой пробежки – легкие кроссовки, эластичные джинсы, толстовка с капюшоном. Ей будет только в радость немного пробежаться.

Аня последний раз оглянулась и, не обнаружив ничего по ее мнению опасного, ступила на территорию вечного покоя. Сделав несколько шагов по знакомой дороге, она легко подскочила и неспешно побежала.

В ее голове воспоминания сегодняшнего вечера кружились как калейдоскоп. Вот лицо ее брата, вот Богдана, сидящего за ударником, а вот и… ее сердце бешено забилось, вот и Данила, которого все называют Родриго. Он играет на бас гитаре, и сегодня он… он не только целовал ее. Ее сердце так подскочило от волнения, что Аня почувствовала его в горле. Она перешла на обычный шаг, чтобы успокоиться. Равномерно дыша, она привычно разглядывала могильные памятники. Сейчас такие уже не делают.

Эти памятники были сделаны из железа и выкрашены в основном в голубой цвет. Масляная краска на них была многослойной, так как каждый год, в одно и то же время она обновлялась. Поэтому ограды и памятники не ржавели. На вершине этих конусоподобных могил частенько были советские звезды, означавшие, что когда-то покойный воевал на фронте Великой Отечественной войны. Молодых людей здесь было мало. Вдоль дороги, по которой шла Аня, было всего две таких могилки, парень и девушка. Девушка была красивая, с высокой прической, по тогдашней моде. Ее звали Галина, и по отмеченным на памятнике годам жизни ей было всего 26 лет. Бабушка рассказывала маленькой Ане, что эту девушку убили. А почему умер молодой парень, никто не знал. Проходя каждый раз мимо могилы этой девушки, Ане всегда было ее жаль. Наверно, так несправедливо и грустно умереть такой молодой, и такой красивой. Возможно, у нее тоже был свой парень, который любил ее, и она любила его также как Аня своего Родриго.

Его лицо вновь всплыло в Аниной голове. Длинные волосы, смуглая кожа, карие удлиненные глаза, крепкое гибкое телосложение и гитара через плечо. Видимо, потому он и Родриго, так как он выглядел настоящим мачо. Ему было 23 года, Ане 17 лет, и Аня никогда не мечтала о таком парне. Ей вообще не нравились друзья ее брата. Она предпочитала более скромных и незаметных мальчиков, так как понимала, что сама именно такая. Ее не увлекала рок-музыка, которую играли брат и его друзья. Она предпочитала проводить свой досуг в тишине, с книгой в руках.

Но один раз ее брат не смог прийти на репетицию. И он должен был передать какой-то конверт Родриго, «ну, просто срочно, во что бы то ни было». Он умолял Аню сходить вместо него в это помещение, в клубе, где они встречались, и передать конверт. «И чтобы мама ничего не знала». Тяжело вздохнув, Аня согласилась. Она никогда не вникала в дела брата. Уж очень разные они были.

Когда она появилась в их помещении, то впервые услышала, как играет и поет Родриго. Репетиция шла в полном разгаре, даже без участия ее брата. Родриго ничего не замечал и пел так, словно он один во вселенной. Его глаза были отрешенными и устремленными куда-то вдаль. Казалось, он видел то, что больше никому не доступно. Аня ошеломленно опустилась на старую табуретку около дверного проема. Его глаза… они проникали до самого Аниного сердца. Сколько раз она видела его, но никогда не замечала его одинокого, ищущего взгляда. Это был не взгляд, это был полет.

Допев до конца, он опустил глаза и увидел ее. Он скинул гитару и легко соскочил с деревянной импровизированной сцены.

– Ты же сестренка Антона? Где он?

– Он не смог придти. Он передал тебе это.

Аня протянула конверт, и Родриго взял его длинными пальцами. Вены и сухожилия на его руках были четко видны, и Аня удивленно рассматривала его руку, словно видела какое-то чудо. Родриго слегка хмыкнул, пристально разглядывая Аню. Она сконфуженно попятилась, намереваясь покинуть побыстрей их помещение.

– Стой, стой, мы же даже не познакомились, – запротестовал Родриго.

– Ты Данил, я знаю, – смущенно пробормотала Аня.

– Родриго лучше. Зови меня так. А ты…

– Аня.

– Точно, – он широко улыбнулся. – Так что с Антохой?

– Вроде как приболел.

Родриго понимающе закивал головой и заглянул в конверт. Его лицо удовлетворенно вытянулось, и он причмокнул губами.

– Видишь, Аня, как все хорошо. Передай Антохе привет, и еще кое-что.

Он полез в карман своих джинс и достал оттуда маленькую баночку или пузырек, как из под лекарства, из тех, что закрывают резиновыми крышками.

– Отдай брату, но сама не открывай. Тебе это ни к чему, а братан рассердится.

Аня взяла пузырек и положила его в карман брюк. Родриго продолжал ее рассматривать, отчего Ане становилось неловко. Красивые ребята никогда так не смотрели на нее.

– Как тебе наша музыка? – поинтересовался он.

– Мне понравилось, – призналась Аня. – Ты хорошо поешь.

– Ты еще нашего Лёху не слышала. Приходи завтра, к шести. Послушаешь.

Аня смущенно пожала плечами. Она не представляла себе, что сможет находиться в такой непривычной для себя компании. Эти ребята были ей чужие, она почти не знала их. Но взгляд Родриго гипнотизировал ее, Ане показалось, что он искренне хочет, чтобы она пришла. Другие ребята посматривали со сцены на них, но не прислушивались к разговору. Лешка дергал струны своей гитары, настраивая ее. Аня подумала, что для них это обычное дело. Девушки приходят сюда толпами, чтобы полюбоваться на своих кумиров. Аня знала, что их рок-группа была очень популярной в городе. Ее приглашали выступать на все городские праздники, для благотворительных целей, на свадьбы и дни рождения. Ее брат не сидел без дела. И у Антона девушки менялись очень часто, он был непостоянным парнем. Аня даже не запоминала их в лицо, когда фанатичные девахи звонили в дверь их квартиры. Она тогда очень жалела, что их папа давно умер, и не может приструнить Антона. Мама с ним не справлялась, Антон никогда не слушал ее нравоучения.

– Так придешь? – переспросил Родриго.

– Ладно, – кивнула Аня, и быстро попятилась в проем двери.

Уже из коридора она услыхала его голос:

– Богдан, давай еще раз.

И вновь зазвучала музыка. И сейчас она звучала в Аниной голове, как будто она перенеслась во времени в то самое место.

Аня уже подходила к выходу кладбища, как вдруг заметила совершенно невероятную вещь. Справа от нее, где всегда находился памятник погибшим солдатам Великой Отечественной войны и братская могила, возвышалось красивое двухэтажное здание. Оно было мягкого кофейного цвета и глянцево переливалось в лучах заходящего солнца. Анин рот непроизвольно открылся, она пыталась сообразить, откуда взялось здесь это строение. Всего неделю назад она проходила здесь со своей подругой Кристиной, и ничего подобного не видела. В окне второго этажа Аня заметила немолодую женщину, которая смотрела на нее и слегка улыбалась. Она наклонила голову в знак приветствия, и Аня тоже кивнула головой. Ноги не хотели идти дальше, потому что любопытство одолевало девушку. Ей хотелось узнать, откуда взялось здание, как оно появилось, что это за женщина, и вообще… это все странно. Аня медленно подошла к непонятному строению. Двустворчатая стеклянная дверь распахнулась перед ней, и Аня увидела эту женщину. На вид ей лет пятьдесят, крупная, но с сохранившейся фигурой, в сером платье, с белым воротничком, на тонких невысоких каблуках. Губы были слегка накрашены помадой морковного цвета, а глаза подведены черной тушью.

– Добро пожаловать, – радушно пригласила она. – Ты у нас сегодня первый посетитель.

– А что это? Откуда это взялось? – пробормотала Аня.

Женщина удивленно посмотрела на Аню, не понимая, что та имеет в виду. Ее брови изогнулись, глаза слегка округлились и невыразительные губы произнесли:

– Это музей. Он открылся недавно. Ты у нас первый посетитель, потому что никто сегодня не ходил этой дорогой.

– Не может быть, – не поверила Аня. – Здесь ходит много людей, даже ночью. Люди возвращаются домой с завода, с ночной смены. И вообще, как мог появиться здесь музей? Его же надо было строить, но мы не видели никакого строительства. Я живу здесь, совсем рядом, через дорогу от этого кладбища. Я бы заметила, что здесь идет строительство.

Женщина поджала губы, отчего они стали тонкими и саркастически улыбнулась.

– Музей не надо было строить. Его привезли уже готовым, и поставили сразу на это место.

– Кому нужен музей на кладбище? – поразилась Аня.

– Всем, – уверенно произнесла женщина и опустила плечи. – Посмотри, и сама поймешь.

Она пошла внутрь здания, и Аня неуверенно поплелась за ней, ошарашено осматривая помещение. Коридор был очень широким, и на его кремовых стенах висели какие-то фотографии. Аня не стала подходить к ним и разглядывать, так как непонятная женщина, шла дальше, намереваясь начать осмотр с другого места. Они подошли к широким ступеням, их было всего восемь. Поднявшись туда, Аня увидела небольшой постамент с цветами, обрамленный гипсовым венком.

– Это цветы для всех умерших, – сообщила женщина. – Своего рода вечная память для всего человечества. Пойдем дальше, дитя. Здесь есть сквозная дверь, я покажу тебе наш сад.

Аня с открытым ртом последовала туда, куда ее позвали. Пройдя постамент, они вышли наружу с другой стороны здания. Двери здесь были непрозрачные, но все равно широкие, двустворчатые, выкрашенные ослепительно белой краской. В месте, куда они попали, были одни могилки. Только с виду они были совсем ненастоящие. Аня таких никогда не видела. Все памятники были сделаны из ярко белого гипса и украшены красными венками из роз. Могилы располагались строго в линию, и этих линий было множество. Между рядами была яркая зеленая подстриженная трава. Могилы были маленькие. Здесь светило обеденное летнее солнце.

– Вот, посмотри как все красиво и аккуратно, – удовлетворенно сказала женщина. – Тебе нравится?

– Что? – опешила Аня. – Как такое может нравиться? Это же могилы.

Аня удивленно посмотрела в глаза женщины и увидела, что от ее слов, все удовлетворение во взгляде пропало. Она тряхнула головой и ее темная высокая прическа, вздрогнула, будто была на пружине.

– А что, лучше чтобы было как там? – женщина кивнула головой на другой выход.

– Какая мне разница? – Аня дернула плечами. – Смерть есть смерть. Мне не важно, какая у меня будет могилка, красивая или не очень. Мне не понятно, зачем нужен этот ваш музей.

– А затем, чтобы ты или кто другой могли выбрать себе успокоение по душе.

– Мне все это не понятно, – в раздражении ответила Аня. – Я лучше пойду домой. Извините.

– До свидания, – холодно ответила женщина.

Аня быстрым шагом пошла на выход, ощущая всей спиной взгляд женщины. Открыв дверь, она увидела, что солнце уже опустилось, и скоро стемнеет. Хорошо, что идти недалеко. Через пять минут Аня будет дома и расскажет об этом абсурдном музее и маме и брату, если он дома. Она решила снова пробежаться. Добежав до конца дорожки, Аня увидела, что она заканчивается глухой бетонной стеной. Аня снова оторопела.

– Елки-палки! – воскликнула она. – Когда они успели здесь поставить стену? Я что-то не видела. У-у! Как же мне попасть домой? Тут даже зацепиться не за что, чтобы перелезть. И кому это надо было, заделывать проход? Тут же люди ходят!

Аня пошла вдоль забора, надеясь, что он не весь состоит из высоких бетонных плит. Сухая длинная трава цеплялась за кроссовки и путалась под ногами. Аня осматривала верх ограждения, пытаясь найти лазейку, чтобы выбраться наружу. Вдруг она налетела своим животом на что-то твердое. Это была металлическая старая покосившаяся ограда. Ограда примыкала прямо к бетонному забору, и Аня, оценив высоту, поняла, что в этом месте она сможет перелезть через забор. Поставив одну ногу на покосившуюся ограду, Аня легко заскочила на нее и удержала равновесие, цепляясь за старую вербу. С ограды, Аня легко дотянулась до забора, и, подпрыгнув, завалилась на него животом. Перебросив свое тело через забор, она гулко приземлилась на четвереньки с другой стороны. Высота с этой стороны была порядочная. Но Аня не расстроилась – главное она выбралась.

Выпрямившись во весь рост, она оцепенела. Вид ее родного места изменился до неузнаваемости. Она должна была увидеть дорогу, проезжую часть, а за ней многоквартирные двухэтажные дома, в которых жили люди и она сама. А вдоль всего забора кладбища должны были расти пирамидальные тополя. Но сейчас этого всего не существовало. Было только бесконечное черное поле. Но больше всего Аню поразило то, что по эту сторону забора наступила глубокая ночь, и не осенняя, а летняя. Было достаточно тепло для октября месяца, потому что Аня помнила о ночных осенних заморозках. Она оглядывала бесконечное тоскливое поле, и не понимала, что происходит. У нее возникли ассоциации с последствиями ядерной катастрофы. В каком-то фильме показывали точно такую же голую выжженную поверхность земли, на которой ничего не росло и не было никакой жизни. Она машинально сделала несколько шагов по направлению к своему дому, которого сейчас не существовало, и под ногами странно зашуршало. Инстинктивно посмотрела под ноги и увидела странные белесые камни, которые были слишком легки и подвижны под ее кроссовками. Подкинув носком один камешек, Аня увидела, как он легко покатился по странной поверхности. Камешки слишком ясно виднелись в черном ночном пространстве, хотя луны или какого-нибудь другого светила здесь не было видно.

Страх охватил все ее существо. Не понятно, где она находилась, что с ней произошло, почему все не так как должно быть. Ей хотелось вернуться домой, ее ждала мама. Но где этот дом? Она оглянулась на бетонный забор, и поняла, что перелезть обратно ей ни за что не удастся. Ограждение было слишком высоко, чтобы дотянуться до него. И приспособить что-либо для преодоления этого препятствия не представлялось возможным. Здесь, по эту сторону кладбища, ничего не было.

Девушка опустилась на землю, как надломленная ветка. Ее голова устало склонилась на колени, и она заплакала. Всхлипывая и утирая слезы, она пыталась понять, что могло произойти. Не могла же и в самом деле здесь произойти ядерная катастрофа? Это мысль абсурдная и Аня сразу же ее отбросила. Но что тогда? Куда пропала вся ее жизнь в этом месте? Где люди, дома, деревья, и всё, всё, всё? Ведь до этого падения со стены не было ничего необычного… или было? Аня вспомнила странный музей. «Так не бывает, – подумала она. – Эта и была странность. Почему я сразу не подумала об этом?» Нелепый музей, как памятник всем человеческим жизням! Или смертям! Это же и был абсурд. Надо вернуться назад, на территорию кладбища, и потом начать все сначала. Возможно, увлекшись воспоминаниями, Аня свернула не на ту дорожку.

Странный глухой шорох прервал ее размышления. Слезы перестали докучать, и Аня резко подняла голову. Справа от нее ковылял странный человек. Он именно ковылял, потому что его плечо подпирал старый истоптанный костыль. Это был стареющий худой мужчина. Он видел Аню, но не обращал на нее никакого внимания. Он был занят тем, что своим костылем разгребал странные камни под ногами. Он что-то выискивал, и тщательно осматривал землю. Его истощенное лицо обрамляла густая седеющая щетина, глаза были темными и тусклыми. Его костыль служил подпоркой для больной ноги, которую он согнул в колене. А еще этот костыль в чем-то заменял ему руки. Мужчина мог, не наклоняясь к земле, перебирать костылем камни.

– Извините! – громко сказала Аня. – Здравствуйте. Вы не могли бы мне помочь?

Мужчина сумрачно глянул на нее из-под густых бровей и ничего не ответил. Но зато он прервал свою деятельность и остановился, словно решил отдохнуть от бесплодных изысканий. Он смотрел куда-то вдаль, опершись всем телом на костыль. Аня видела его худые жилистые руки, длинные, с черным ободком ногти на пальцах. Он был грязный, нерасчесанный. Хотя его волосы не были длинны, но они были спутаны, особенно на затылке, и их цвет был серый. Лицо было все в глубоких морщинах. Одет он был бедно – старые серые брюки, с сильно потертыми коленями, старые ботинки, с ободранной, обесцвеченной кожей и серая рубашка. Аня подозревала, что рубашка должна была быть белой, она просто очень грязная. Длинные рукава были закатаны по локоть. Таков был его облик – настоящий нищий с какой-нибудь старинной картины. Вблизи он казался еще более старым, чем издалека.

– Простите, – Анин голос дрожал. – Вы мне поможете?

– Что ты хочешь? – дребезжащим уставшим голосом спросил старик.

– Я не знаю, где я. Я хочу попасть домой.

– Я не знаю, где твой дом, – равнодушно ответил старец.

– Но он должен быть прямо здесь, – чуть не плача проговорила Аня и указала рукой на место, где должен был стоять ее дом.

– Здесь никогда и ничего не было, сколько я себя помню.

– Но этого не может быть. Я жила здесь…

Мужчина странно посмотрел на нее и снова устремил свой взгляд вдаль.

– Тогда, где я?

– Это мое место, – каким-то упрямым голосом произнес старик. – Иди, ищи себе другое. Этот дом мой.

Он обвел рукой черное поле и его глаза сумрачно блеснули. Он снова начал ковырять костылем легковесные камни под ногами. Анины губы задрожали. Чувство безысходного одиночества и страха охватило все ее внутренности.

– Пожалуйста, объясните мне. Я ничего не понимаю. Где я?

– Что мне сказать тебе? – зло ответил старик. – Это моя земля, я живу здесь. Я питаюсь здесь. Разве ты не видишь? Ты не можешь здесь остаться. На двоих еды не хватит. Слишком скудная пажить. Одни кости, и ничего больше! – громко и обиженно выкрикнул он. – Видишь?

Он ожесточенно ткнул костыль в большой круглый камень и тот раскололся. Аня обмерла, так как только сейчас сообразила, что это был маленький человеческий череп. Она обвела взглядом все поле, и ее сердце сковалось ледяным холодом. Эти камни были старыми древними обтертыми костями. И скорее всего человеческими. Она дико глядела на мужчину, который в это время наклонился к земле и что-то вытаскивал из-под камней. Аня с открытым ртом и гулко бьющимся сердцем смотрела на предмет в его руках. В первое мгновение ей показалось, что он хочет съесть найденную маленькую кость, и от этого Аня чуть не ударилась в панику. Но потом она разглядела предмет в его руках. Это был Анин пузырек, который давал ей когда-то Родриго для ее брата. Откуда он здесь?

Мужчина, прищурив глаза, рассматривал свою находку. Он пошамкал губами, что-то зло пробормотал себе под нос и выбросил пузырек далеко в сторону.

– Бесполезная вещь, бесполезная ты! – вдруг выкрикнул он. – Я-то думал, я-то надеялся!

Аня вдруг задрожала, будто ее окатили ледяной водой и громко зарыдала. Она вновь свалилась на землю как подкошенная, уткнувшись в свои колени. Ее плечи тряслись, голова теперь горела от нестерпимой жары, ее мучил страх.

– Нет, ну надо же! – услышала она недовольный голос старика над собой. – Такая с виду приличная, совсем молодая. А еще плачет.

– Уходите, – пролепетала Аня, сквозь рыдания. – Вы злой.

– Это что еще за злой? – он слегка ткнул ее своим костылем в плечо. – Это ты оторва. Это ты принесла сюда пузырек. Нет, чтобы кусок мяса или сыра! Ты что не видишь? Я подыхаю от голода!

– А я при чем? – рыдая, ответила Аня. – Я шла домой!

– Все вы идете куда-то! Только другие почему-то захватывают с собой еду, а не наркотики.

– Какие наркотики?

– Те, что я выбросил! Ведь это прибыло с тобой, – он снова ткнул ее костылем в руку.

– Хватит бить меня! – выкрикнула Аня. – Я ничего вам не сделала. И этот пузырек не мой. Он Родриго, то есть уже моего брата. И если там и был наркотик, то я ничего об этом не знаю.

– Ничего не бывает так просто. Запомни. Если наркотик очутился здесь, рядом с тобой, значит он твой. Это твоя вина. Мне эта гадость не нужна. Не понимаю, какой толк от нее, когда подыхаешь от голода, – возмущался он.

Старик заковылял прочь, тщательно разгребая костылем окаменевшие кости. Аня перестала рыдать. Она решила, во что бы то ни стало найти путь обратно. Она найдет, как перелезть обратно через забор. Она вернется назад и пойдет обычной дорогой домой, как делает это большинство людей в ее городе. Она сядет на троллейбус и доедет домой. Ничего, что уже ночь, главное найти дорогу.

Глава 2

И надо ведь позвонить маме! Как это она забыла про телефон. Она достала из кармана толстовки мобильник и позвонила.

– Аня, где ты? – сразу спросила мама.

– Мама, ты не волнуйся. Я сбилась с дороги. Сейчас вернусь обратно и приеду на троллейбусе.

– Ты что опять бежала через кладбище? – недовольно спросила мама.

– Ну, да, – призналась Аня.

– Уже стемнело, Аня. Я просила тебя не ходить по темноте.

– Хорошо, мама. Скоро буду дома.

Ане не хотелось пугать маму своими приключениями. Девушка была уверена, что сбилась с дороги и поэтому попала в необычный мир. Но она вернется обратно, и найдет правильный путь. Конечно, это странно, что она попала в такой страшный фантастический мир. Это только в книгах или в кино так случается. Но то, что с ней случилось такое наяву ломало все ее представления о реальном мире. Ведь факт, что это не ее мир. Ее мир светлый, интересный, полный любви. Там есть Родриго, и мама. А этот мир случайный, не ее. Она просто свернула не в ту реальность. По-другому Аня не могла себе объяснить случившееся.

Она решительно вскочила на ноги и пошла вдоль бетонного ограждения, желая обнаружить хоть малейшую возможность перебраться через него. Ей больше не хотелось смотреть на злобного непонятного старика, который ковылял в поисках еды для себя. Аня быстро побежала вдоль длинного забора, но обнаружила, что он везде одинаково высокий и без изъяна. Добежав до конца, она повернула за угол, чтобы продолжить обследовать периметр. Ей подумалось, что она может так обежать всё кладбище и вернуться к тому месту, где она входила. А уже оттуда она сможет пройти по городу к троллейбусной остановке. «Мама не зря ругала меня, когда я бегала через кладбище», – подумала Аня. – «Хоть она и не суеверная, но была права. Если б я пошла обычным путем ничего бы не случилось».

Анин поиск увенчался успехом, бетонная стена окончилась, и был, привычный ее взгляду, забор из шлакоблоков. Часть стены была разрушена и Аня смогла бы войти здесь на территорию кладбища. Только вот беда, теперь совсем стемнело, и кладбище выглядело темным и устрашающим. Там по-прежнему шумели деревья, и была осенняя ночь. Она смело шагнула на эту территорию. Из лета в осень.

Над головой были яркие звезды, но луны нигде не видно, наверно еще не взошла. Аня снова вытащила мобильник и включила его. Всего-то восемь часов вечера, еще не поздно, просто темно. Ведь осенью темнеет рано. Включив фонарь на телефоне, Аня подсвечивала себе путь, пробираясь вдоль стены к тому месту, где она перепрыгнула через забор. На ее пути часто попадались могильные металлические ограды, и их приходилось обходить, стараясь не удаляться от забора. Через некоторое время она наткнулась на покосившуюся ограду, граничившую с бетонным забором. Это, то самое место, где она перепрыгнула стену и попала в жуткий черный мир со злобным стариком.

Аня обрадовалась, что так быстро смогла найти нужное место. Вот и дорога, по которой она так торопилась домой. Девушка с облегчением вздохнула и пошла в обратном направлении. Бежевое здание-музей все еще стояло на ее пути, только теперь оно не сияло и выглядело мрачно. Свет не горел ни в одном окне. На улице сильно похолодало, и Аня ежилась от морозного ветра. Ее толстовка не защищала от ночной прохлады. В ней было тепло только на солнце. Она накинула капюшон на голову. Если бы не такая аномально теплая осень, Аня уже давно бы ходила в куртке и сапогах, и натянув на руки перчатки. Ее пальцы, сжимавшие сотовый телефон озябли, и она время от времени меняла руку, державшую его. Вторая рука в этот момент отогревалась в кармане. Аня долго шла по знакомой дороге, возвращаясь к началу своего путешествия и горячо надеясь, что все благополучно закончится, и она вернется домой.

Она действительно вышла из кладбища и ее сердце заликовало. Теперь она почти дома. Легкой трусцой Аня побежала к троллейбусной остановке. Она преследовала две цели, согреться и сократить время. Единственное, что ей не понравилось, это то, что на ее пути не встретился ни один человек. Ведь еще не самый поздний час, и люди должны были ходить по тротуарам, возвращаясь в свои дома с работы или магазинов. В их городе был большой металлургический завод, в котором работали посменно, поэтому даже в три часа ночи могли попадаться люди, торопившиеся домой.

Аня вышла к мосту через ставок и увидела проезжавшие по дорогам троллейбусы. Она хотела подойти к ближайшей остановке, но тут заметила на ней группу подозрительных парней. Некоторые были явно выпившие, они громко и развязано разговаривали, используя нецензурную брань. И как назло, на остановке не было кого-то другого, чтобы Ане не страшно и не опасно было стоять, дожидаясь своего транспорта. Она нерешительно разглядывала молодых людей, и они тоже заметили ее. Их поведение сразу изменилось, они перестали громко разговаривать, а тихо зашушукались, быстро допивая алкоголь из бутылок. Аня попятилась назад и быстрым шагом скрылась во дворе соседних домов. Ей хотелось переждать здесь некоторое время, чтобы не провоцировать подвыпивших парней на неправильные поступки. Сейчас они уедут на своем троллейбусе, и тогда Аня сможет сесть на свой. Возможно, на остановке появится кто-то из более приличных людей. Выждав продолжительное время, Аня медленно двинулась к остановке, но, не доходя до нее, она услыхала прежние ругательства. Парни не уехали.

Аня достала мобильник и позвонила Родриго. Он не отвечал. Конечно же, Аня прекрасно знала, что сегодня они играют в каком-то ресторане, и он не сможет придти, чтобы проводить ее. Но она понадеялась на это. Ведь сегодня был не обычный день. Сегодня он и она были вместе.

Аня вернулась в чужой двор и уселась на качели детской площадки. Она прикрыла глаза, и вспомнила его уверенные руки и страстные губы. Он не давал ей возможности подумать и сказать «да», он просто хотел ее. А она не в силах была противиться его страсти и его напору. Кроме того, он такой красивый, он сильный и нежный. Он знает, что делает, и Ане приходилось только пассивно наслаждаться его ласками. Его поцелуи до сих пор явно ощущались на Аниной шее и ниже. Даже нежная кожа бедер вспыхивала от воспоминания его прикосновений.

Телефонный звонок вывел ее из состояния блаженства. Это он!

– Родриго, – обрадовалась Аня.

– Привет, – глубоким густым бархатом ответил он. – Соскучилась?

– Послушай, Родриго, ты не мог бы проводить меня домой?

– А где ты? Разве ты еще не дома?

– Нет, еще нет, – торопливо ответила она. – Понимаешь, по дороге домой я попала в странную историю и заблудилась. Потом нашла дорогу, но тут на остановке компания подозрительных пьяных субъектов. Я боюсь стоять с ними.

– Слушай, милая, ты же знаешь, что я на работе. Я не могу сейчас все бросить и уйти. Без меня тут ничего не получится. Возьми такси, – посоветовал он.

– У меня денег нет, – мрачно ответила Аня. – Только мелочь.

– Тогда вот что, вернись на предыдущую остановку или пройдись вперед. Там уж точно не будет этих придурков. Не бойся, все будет хорошо. Я думаю о тебе, – он издал смешок, – Аня в стране чудес.

– Я люблю тебя, – улыбнулась я.

– Увидимся завтра. И позвони мне, как доберешься домой.

Он отключился, а Аня легко вздохнув, решила последовать его совету. Она через дворы пройдется вперед и сядет там на троллейбус. Через десять минут она уже была в нужном месте. Троллейбус подъехал сразу же, и в нем были люди. Аня успокоилась и села на свободное место. Пассажиры спокойно сидели или стояли, и в троллейбусе было необычно тихо. Через пятнадцать минут Аня приедет, потом еще десять минут надо будет бежать к дому, и все закончится.

Она прикрыла глаза и подумала о Родриго. Он не сказал, что любит ее. Ее тоскливо жгло, разъедая сердце осознание этого факта. Конечно, он ей еще раньше говорил о том, что не может никого любить. С его образом жизни, с его пристрастиями, ему не дано быть постоянным. Ах, как Аня понимала это, глядя на своего брата. Но она никогда не думала, что окажется в роли одной из таких брошенных девиц. Родриго говорил, что она нравится ему, и что он не собирается бросать ее, но, тем не менее, ясно давал понять, что вместе они быть не смогут. Аня надеялась, что он пробудет с ней, как можно дольше, год или два. Ведь то, что он с ней, уже не вписывается в его устои и принципы. Антон говорил, что он не встречается больше месяца ни с кем. Но с Аней он уже семь месяцев, и только сейчас у них все случилось. Может он все-таки любит ее, где-то в душе, но сам еще не осознает этого?

Он пытался прогнать Аню уже не один раз, и говорил, что ей не место в его испорченном мире. Он мужчина, это, во-первых. Ему нужны особые отношения, а Аня совсем еще девчонка, и ходила тогда в школу. Во-вторых, он ветреный и непостоянный, и ему не хотелось причинять Ане лишнюю боль своими романами. В-третьих, его образ жизни совсем не соответствует Аниному. Он не благоразумный, как она, курит и пьет, ночью не спит, а развлекается. У него плохие друзья и скверная компания.

Но эти его признания еще больше очаровывали Аню. Она видела его ясное понимание ситуации, и то, что он пытается оградить ее от своего тлетворного влияния. И когда он пел, Ане казалось, что она видит его душу, чистую и неоскверненную. Это ничего, что сейчас он живет не так как надо, он может исправиться. Если полюбит ее, осознает это, то он перестанет и пить и курить, и прогонит всех своих девушек. Она одна заменит ему все.

Так мечтала Аня, подъезжая к своей остановке. Она заплатила водителю за проезд и выскочила на улицу. Сразу же холодный воздух проник к ее телу, и Аня передернулась от холода. Лучше снова пробежаться, чтобы согреться. На улице опять никого не было, и Аня помчалась домой. Мама будет ругать ее. Она даже не знает о том, что у нее есть Родриго, и они каждый день видятся. Антоновы друзья и коллеги не нравятся ей. Она не разрешает Антону приводить их в дом. И уже много раз мама намекала Антону снять для себя квартиру или комнату, потому что его девицы уже достали ее. Его образ жизни ее возмущает, и потом, какой пример он подает своей младшей сестре? Если бы мама узнала о том, что Аня любит Родриго, она с ума бы сошла.

Вот и конец улицы. Сейчас будет ее дом, а за ним проклятое кладбище. Надо перевести дыхание. Аня перешла на шаг. Сделав несколько шагов, она увидела, что ее дома нет, здесь проходит другая улица, такая, какую она никогда не видела в своем городе. Аня ошеломленно оглядывалась. Что же это происходит? Она прислонилась спиной к дереву. Дерево было ее, знакомое. Старый тополь, на который она когда-то в детстве лазила с мальчишками. А дальше все было чужое. Ее улицы не было, ее дома не было, ее мамы не было! А что было? У Ани дико закружилась голова, и она опустилась под дерево, потеряв сознание.

– Привет, неужели ты все-таки пришла? – с насмешкой в глазах произнес Родриго. – Я думал, не решишься. Ты же комнатная девочка.

– Я пришла послушать вашу музыку, – по-моему, я покраснела.

– Ну, садись, послушай, – сейчас его карие глаза мягко золотились. – Только не в уголок, как в прошлый раз, а перед сценой. Я буду смотреть на тебя. Будешь сегодня моей музой.

Я робко присела на стул перед сценой, и Антон подмигнул мне. Он был в их группе клавишником и сейчас подключал какие-то провода к своей аппаратуре. Бритый Богдан сидел за ударными инструментами, слегка постукивая палочкой по тарелке. Он пристально и строго смотрел на меня. Лешка один не замечал ничего. Он, как и вчера, склонился над гитарой и настраивал ее. Его светлые волосы закрывали лицо и шею.

Родриго поднялся на невысокую сцену и взял свою гитару. Сыграл пару пробных аккордов и, посмотрев на Антона, кивнул ему.

– Раз, два, три! – скомандовал Антон.

Зазвучала музыка. Это было громко и проникновенно. Не знаю, кто писал текст, но он тронул меня. Родриго пел и смотрел на меня, и это еще больше ввергало мое существо в полнейший хаос. Я чувствовала, как мои нравственные и эмоциональные преграды рушатся. Я видела только его глаза и слышала только его голос. Я влюблялась. И на моем лице все было написано, это видели все ребята из группы.

Потом пел Лешка, и он пел еще лучше Родриго. Его голос был особенный, настоящий, певческий. Я не сильно разбираюсь в музыке, но мне показалось, что он мог бы выступать на большой сцене. Он легко брал как верхние, так и очень низкие рокочущие ноты. У Родриго был приятный бархатный баритон, его голос словно бы ласкал тебя, ненавязчиво и приятно. Мой брат не пел, только подпевал, как и Богдан.

Богдан пугал меня своим взглядом, потому что его лицо было суровым. Он единственный из группы брил голову, и с его черной маленькой бородкой, он выглядел весьма недружелюбно. Его тело было все в татуировках, которые частично скрывала красная майка. Он не любил улыбаться.

– Аня, ты бы не ходила сюда больше, – сказал мне Антон после репетиции. – Тебе здесь не место.

– Меня Родриго пригласил. Я приду снова. Мне понравилось, как вы играете.

– Послушай, – он перешел, чуть ли не на шепот, – я вижу, что ты увлеклась не музыкой, а им. Не надо, он не стоит тебя. Мы плохая компания.

– Зачем же ты тогда ходишь сюда, если знаешь это? – наивно спросила я.

– Я – это я, а ты – это ты. Не приходи сюда.

Я не послушалась брата, я пришла снова. И ходила почти каждый день. Антон не был доволен и мрачно смотрел на Родриго и на меня. Я не обращала внимания на его хмурые взгляды, а Родриго смотрел только на меня. Я была счастлива.

Холод пробрал Аню до костей и привел в чувство. Она приоткрыла глаза, пытаясь понять, что с ней произошло, где она, и все ли так, как было до этого. Ее взгляд подтвердил, что ничего не изменилось. Ее улица исчезла. Через дорогу от себя Аня видела чужую мостовую. Там что-то шумело и пахло солью. Мужчина средних лет медленно шел по мостовой и его взгляд был направлен в противоположную от Ани сторону. Он не видел ее. Он был одет в длинный плащ, а на голове была шляпа.

Если он уйдет, пройдет мимо, то не будет шанса узнать, что это за место, и как выбраться из него. Аня медленно поднялась на ноги и пошла вслед за мужчиной. Переходя проезжую часть, Аня посмотрела налево, где должно было быть ее кладбище, но его не было.

Мужчина стал спускаться с тротуара по ступенькам вниз, и Аня перешла на бег, чтобы не упустить его из виду. Она тоже прыгнула на ступеньку и резко остановилась. Внизу было море. Прямо здесь, с проезжей частью плескалось темное пенное море. Аня легко сбежала по ступенькам и остановилась рядом с мужчиной. Услышав ее шаги, он посмотрел на нее. Его взгляд не выражал никакой заинтересованности, и он перевел его на волны. Они казались черными в ночной темноте. Лицо мужчины было приятным, но не выражало никаких эмоций. На вид ему было лет 45.

– Извините, – подрагивая от холода, обратилась к незнакомцу Аня. – Вы не подскажете, что это за место? Где я нахожусь? Видите ли, я совершенно потерялась в собственном городе.

– Ну что ж, вы девушка стоите рядом с морем, – его голос был тихим и задумчивым.

– Я вижу. Но откуда оно взялось здесь?

– Всегда было, – удивленно ответил он. – Разве это не ваш город? Вы не знаете, что здесь есть море?

– Я что-то… не помню. А какое это море?

– Черное море. Ведь по нему видно, – он пожал плечами, удивляясь очевидности того факта, что ночью море черное.

Аня не знала, что еще спросить, потому что она заметила, что не может получить конкретных и ясных ответов на свои вопросы. Ответы встретившихся людей еще больше ее запутывали.

– А где здесь старое кладбище? – наконец спросила она.

– Ох, это не здесь. Вам нужно сесть на троллейбус, по-моему, на третий номер, и проехать вплоть до самого ставка. Дорогу не переходите. Спуститесь вниз… где-то минут десять. И вот вам ваше кладбище.

– Но разве оно не должно быть здесь? Вон там, – Аня указала направление рукой.

– Нет, нет. Это только так кажется, – уверенно ответил мужчина. – Обязательно надо ехать на троллейбусе. Пешком вы отсюда не дойдете.

– Почему?

– Девушка, если это действительно ваш родной город, то вы должны знать почему, – учительским голосом проговорил он. – Каждая остановка, это другая территория. У вас что, амнезия?

– Похоже на то, – пробормотала Аня. – А вы не подскажете, как же мне вернуться домой?

– А где вы живете?

Аня назвала адрес, и сказала, что ее дом рядом с кладбищем. Мужчина с сомнением посмотрел на нее.

– Либо вы не запомнили свой адрес, либо я никогда не знал свой город. Эта улица, что вы назвали, не упирается в кладбище.

Аня застонала. Мужчина сочувственно посмотрел на нее.

– Одеты вы не по сезону, – заметил он. – У вас зуб на зуб не попадает. Знаете что, идите, спрячьтесь под мостом. Там нет ветра.

– Спасибо, – клацая зубами, ответила Аня. – Но мне бы выбраться отсюда. Меня мама ждет.

Аня вытащила мобильный телефон и посмотрела на время. Уже полдесятого. Аня набрала мамин номер, желая успокоить ее, и сообщить, что она жива и здорова.

– Аня? Что ты звонишь? – мамин голос был удивленный.

– Мам, хочу сказать, что я задержусь немного, – тихо и неуверенно произнесла Аня.

– Где ты Аня?

– Я как бы… рядом с домом.

– Ты у Кристины?

– Да, мам, – обрадовалась Аня. – Я у нее, и может, заночую здесь. Пока.

Аня быстро отключила связь, потому что не знала, что еще можно сказать маме. Незнакомец с большим вниманием смотрел на ее сотовый.

– Это средство связи? – заинтересованно спросил он.

– Да, мой мобильник, – кивнула головой Аня.

Вдруг море зашипело и запенилось, волны изменились и превратились сначала в рябь, а затем в водоворот.

– Быстро, быстро, уходите под мост, – заторопил ее мужчина.

Аня начала вертеть головой в поисках этого самого моста, но не могла его обнаружить. Мужчина схватил ее за плечо и потащил за собой. Пробежав по песку десять метров, он резко завернул направо, и они действительно оказались под мостом. Мужчина тяжело дышал, у него была одышка. Аня с непониманием смотрела на его внезапный страх.

– Что случилось? – спросила она.

– Разве вы сами не видите? Спрут вернулся.

– Какой еще спрут?

– Да, хорошенько вы ударились головой. Не помнить такое!

Он раздраженно повертел головой и ничего не стал объяснять. Море шумело и пенилось, и мужчина осторожно выглянул из-под моста. Но тут же отскочил обратно и забился вглубь.

– Он уже рядом, отойдите от края, иначе он заметит вас.

Его голос был серьезный и обеспокоенный, и Аня послушалась, отойдя в глубину ниши. Песок зашуршал, и Аня смутно различила в темноте какое-то движение. Она не могла сказать, что это было, но явно не спрут.

– Тихо, тихо, не шевелитесь, – прошептал незнакомец.

Аня замерла, как и он. Нечто длинное шарилось по песку и натыкалось на стены моста. Затем звук стал удаляться и мужчина облегченно вздохнул.

– Пронесло.

– Можно я выгляну? – спросила Аня.

– Только осторожно. Он стал хитрый. Может подкараулить.

Аня потихоньку прокрадывалась к выходу, стараясь не шуршать песком и камнями. Вытянув шею, она увидела вдали, там, где они стояли раньше, толстое и огромное щупальце. Оно ползало по песку и пыталось нащупать что-то съестное для себя. У Ани мороз прошел по коже.

– Он стал еще длиннее, – зашептал прямо ей в волосы мужчина.

Аня не заметила, как он подошел сзади. Теперь они вместе наблюдали за гигантской шупальцей. Было очень темно, и Аня не могла сказать, было ли там одно щупальце или несколько.

– Метров пятнадцать, не меньше, – продолжал шептать мужчина.

– Как вас зовут? – вдруг спросила Аня.

– Гедеон.

– Как? – поразилась Аня.

– Гедеон, – очень внятно повторил он.

– Ах,… а меня Аня. А что этот спрут ищет?

– Все, что найдет. Осенью и зимой он часто голоден, поэтому надо держаться от него подальше.

– Он и людей ест? – с замиранием сердца спросила Аня.