Женское детективное агентство № 1 Макколл-Смит Александр

Глава 10

Мма Рамотсве направляется в белом фургончике к Франсистауну и думает о своей стране

Перед рассветом мма Рамотсве ехала в белом фургончике по сонным улицам Габороне, мимо пивоваренного завода «Калахари», мимо Научно-исследовательской станции засушливых земель, держа путь на север. Из буша на обочину выскочил мужчина и замахал руками, но ей не хотелось останавливаться в темноте — неизвестно, кого посадишь к себе в машину в столь ранний час. Мужчина снова исчез в тени, но в зеркальце она успела разглядеть, как он разочарованно вздохнул. После поворота на Мочуди выглянуло солнце, поднялось над необозримой равниной, тянувшейся до самой Лимпопо. Еще совсем недавно никакого солнца не было, и вот оно, улыбается Африке — медленно катящийся по небу красно-золотой шар легко взмывает над горизонтом и поднимается все выше, разгоняя последние клочки утреннего тумана.

В прозрачном утреннем воздухе четко выделялись терновые деревья., в их ветвях порхали птицы — удоды, лори и разные маленькие пташки, названия которых она не знала. Вдоль дороги брел скот, миля за милей. Животные, задрав голову, смотрели перед собой и медленно шагали, стараясь выдернуть клоки сухой травы, крепко сидевшей в твердой, как камень, земле.

Вокруг простиралась безводная степь. Неподалеку, к западу, лежала Калахари, иссохшая земля цвета охры, раскинувшаяся на невообразимое множество миль вплоть до звенящей пустоты Намибии. Если бы мма Рамотсве сменила свой белый фургончик на один из тех грузовиков, что, съехав с шоссе, направлялись к пустыне, ей удалось бы преодолеть не больше тридцати — сорока миль, затем колеса стали бы вязнуть в песке и беспомощно прокручиваться. Растительность становилась бы все более скудной, терновые деревья встречались бы все реже, появились бы гребни выветренной породы, в которой вездесущий песок проделал расщелины и дыры. Голая земля с разбросанными там и сям серыми валунами — и никаких следов человека. Народу Ботсваны выпала судьба жить по соседству с огромной суровой пустыней, расположенной в самом сердце его страны, и потому он стал осмотрительным и трудолюбивым.

Там, в пустыне Калахари, по ночам можно услышать львов. Львы до сих пор живут на этих безбрежных просторах и рыком сообщают о себе во тьме. Однажды в юности мма Рамотсве побывала с подругой на самом дальнем выпасе, куда только может добраться скот. И ощутила невыносимое одиночество этого безлюдья. То была квинтэссенция Ботсваны, суть ее страны.

Тогда стоял сезон дождей, и земля покрылась зеленью. Дождь может в считанные дни преобразить пустыню. Земля была усеяна нежными ростками молодой травы, маргаритками, желтыми и красными цветами алоэ на длинных стеблях и вьющимися побегами диких дынь.

Ночью они развели костер рядом с хижинами пастухов, но огонь костра казался таким ничтожным под бескрайней пустотой ночного неба, на котором мигали созвездия. Она прижалась к своей подруге, и та сказала, что бояться нечего: львы не подходят к огню, как и сверхъестественные существа, толокоши, и другая нечисть.

Она проснулась рано утром. Костер почти погас. Сквозь сучья, из которых были сделаны стены хижины, она разглядела тлеющие угли. Где-то вдали раздался рык, но она не испугалась, вышла из хижины, встала под солнцем и вдохнула всей грудью сухой чистый воздух. И подумала: в Африке я только крохотная песчинка, но здесь есть место для меня и всех остальных, чтобы припасть к этой земле и назвать ее своей. Она подождала, не придет ли ей в голову еще какая-нибудь мысль, но мысль не пришла, и она вернулась в хижину, на подстилку, в тепло одеял.

И теперь, ведя белый фургончик сквозь все эти мили, мма Рамотсве думала, что однажды вернется в Калахари, на эту бескрайнюю равнину, в эти безлюдные просторы, при виде которых вновь и вновь разрывается сердце.

Глава 11

Чувство вины

Через три дня после благополучного завершения дела мистера Патела мма Рамотсве выписала счет на две тысячи пула плюс накладные расходы. Получив оплату с обратной почтой, она была изумлена. Трудно было поверить, что мистер Пател без малейших колебаний выложил столь крупную сумму, и готовность, с которой он оплатил счет, пробудила у нее уколы совести относительно размеров гонорара.

Отчего это у некоторых людей чувство вины развито сильно, а у других напрочь отсутствует? Одни грызут себя за малейшие оплошности или просчеты, а других абсолютно не волнуют собственные предательства и обман. Мма Пекване принадлежит к первой категории, подумала мма Рамотсве, а Ноте Мокоти — ко второй.

Когда мма Пекване пришла в «Женское детективное агентство № 1», вид у нее был крайне взволнованный. Мма Рамотсве дала ей выпить чашку крепкого редбуша — так она обычно поступала со всеми нервными клиентами, — и подождала, пока гостья возьмет себя в руки. Она волнуется из-за мужчины, подумала мма Рамотсве, все признаки налицо. Но что случилось? Мужчина, как всегда, поступил отвратительно, но что именно он сделал?

— Боюсь, мой муж совершил ужасную вещь, — в конце концов проговорила мма Пекване. — Мне очень стыдно за него.

Мма Рамотсве тихонько кивнула. Так и есть. Отвратительное мужское поведение.

— Мужчины часто совершают дурные поступки, — заметила она. — Всех жен огорчают их мужья. Не вас одну.

Мма Пекване вздохнула.

— Но мой муж совершил ужасный поступок, — повторила она. — Просто ужасный.

Мма Рамотсве напряглась. Если рра Пекване убил кого-нибудь, тогда ей придется направить его жену в полицию. Она не станет помогать в сокрытии убийства.

— Что он сделал? — спросила она.

Мма Пекване перешла на шепот:

— Он украл машину.

Мма Рамотсве почувствовала облегчение. Машины воруют постоянно, и многие женщины разъезжают по городу в ворованных машинах своих мужей. Мма Рамотсве не могла представить себя в такой роли, и мма Пекване, как видно, тоже.

— Он сам сказал вам, что машина ворованная? — спросила она. — Вы в этом уверены?

Мма Пекване покачала головой.

— Он сказал, что ему одолжил ее один приятель. Что у того человека два «мерседеса-бенц» и второй ему не нужен.

Мма Рамотсве рассмеялась.

— Неужели мужчины думают, что нас так легко провести? — воскликнула она. — Неужели они считают нас полными дурами?

— Похоже, именно так, — отозвалась мма Пекване.

Мма Рамотсве, взяв карандаш, начертила несколько линий на бумаге. Взглянув на свои каракули, она поняла, что нарисовала машину.

Она подняла глаза на мма Пекване.

— Вы хотите, чтобы я подсказала вам, что делать? — спросила она. — Вы этого хотите?

Мма Пекване задумалась.

— Нет, — ответила она. — Этого я не хочу. Я знаю, чего хочу.

— И чего же?

— Я хочу вернуть машину. Ее владельцу.

Мма Рамотсве выпрямилась.

— Вы хотите пойти в полицию? Донести на мужа?

— Нет. Этого я не хочу. Я просто хочу вернуть машину, не сообщая в полицию. Хочу, чтобы Господь узнал, что машина вернулась к своему владельцу.

Мма Рамотсве уставилась на посетительницу. Она не могла не признать, что это разумное желание. Если машина вернется к владельцу, совесть мма Пекване будет чиста и муж останется при ней. Поразмыслив еще немного, мма Рамотсве сочла, что это весьма удачный способ решения сложной ситуации.

— Но почему вы обратились ко мне? — спросила она. — Чем я могу вам помочь?

Мма Пекване, ни секунды не колеблясь, ответила на ее вопрос:

— Я хочу, чтобы вы узнали, чья это машина, — сказала она. — А потом украли ее у моего мужа и вернули законному владельцу. Вот и всё.

Вечером того же дня, возвращаясь домой в своем фургончике, мма Рамотсве размышляла о том, что ей не следовало соглашаться на предложение мма Пекване. Но она согласилась и связала себя обязательством. Дело не обещало быть легким — если, конечно, не обращаться в полицию, чего она сделать не могла. Возможно, рра Пекване заслуживал наказания, однако ее клиентку подобное развитие событий не устраивало, а интересы клиента превыше всего. Оставалось придумать что-нибудь другое.

После ужина, состоявшего из курятины с тыквой, мма Рамотсве позвонила своему другу мистеру Дж. Л. Б. Матекони.

— Откуда к нам попадают украденные «мерседесы-бенц»? — спросила мма Рамотсве.

— Из-за границы, — ответил мистер Дж. Л. Б. Матекони. — Их воруют в ЮАР, привозят сюда, перекрашивают, перебивают номер мотора, а потом продают по дешевке или переправляют в Замбию. Я знаю, кто этим занимается. И все знают.

— Мне этого знать не надо, — сказала мма Рамотсве. — Мне надо знать, можно ли установить их настоящий номер.

После некоторого молчания мистер Дж. Л. Б. Матекони ответил:

— Надо знать, куда смотреть. Обычно серийный номер стоит где-нибудь еще — на шасси или под капотом. Знающий человек может его найти.

— Вы знающий человек, — сказала мма Рамотсве. — Вы согласны мне помочь?

Мистер Дж. Л. Б. Матекони вздохнул. Он не любил ворованные машины. И предпочел бы не иметь с ними дела, но мма Рамотсве он отказать не мог. Ответ мог быть только один:

— Скажите когда и где.

На следующий вечер они проникли в сад мма Пекване, предварительно договорившись с ней, что в назначенный час собаки будут заперты в доме, а муж поглощен поеданием особо приготовленного по этому случаю ужина. Все это было нужно для того, чтобы мистер Дж. Л. Б. Матекони мог беспрепятственно залезть под «мерседес-бенц» и осмотреть кузов при свете фонарика. Мма Рамотсве изъявила желание тоже залезть под «мерседес», но мистер Дж. Л. Б. Матекони усомнился в том, что она уместится под машиной, и отклонил предложение. Через десять минут он записал серийный номер на бумаге; сообщники выскользнули из сада Пекване и направились к стоявшему поблизости белому фургончику.

— Вы уверены, что этих данных достаточно? — спросила мма Рамотсве.

— Да, — отозвался мистер Дж. Л. Б. Матекони. — Достаточно.

Она высадила мистера Дж. Л. Б. Матекони у ворот его дома, и он помахал ей вслед. Она знала, что в недалеком будущем сумеет отплатить за его услугу.

В субботу мма Рамотсве пересекла на своем белом фургончике границу в Мафекинге и направилась прямо к вокзальному кафе. Купив свежий номер «Йоханнесбургской звезды», она уселась за столик у окна. Новости ее не порадовали, поэтому, отложив газету в сторону, она принялась разглядывать посетителей.

— Мма Рамотсве!

Она подняла глаза. Вот он, ее старый знакомый Билли Пилани, разумеется, немного постаревший, но в остальном все тот же. Перед ее глазами возникла картина: Билли сидит за партой в государственной школе Мочуди и дремлет.

Заказав для него чашку кофе и большой пончик, мма Рамотсве объяснила, что ей нужно.

— Я хочу, чтобы ты выяснил, чья это машина, — сказала она, протягивая Билли бумажку с серийным номером, выведенным рукой мистера Дж. Л. Б. Матекони. — А потом, когда ты это выяснишь, ты должен сообщить владельцу или страховой компании, все равно кому, что они могут приехать в Габороне и в условленном месте забрать машину. Им нужно будет только привезти с собой подлинные южноафриканские номера.

— Совершенно бесплатно? — удивленно спросил Билли Пилани. — Без всякого выкупа?

— Вот именно, — подтвердила мма Рамотсве. — Речь идет о возвращении собственности законному владельцу. Ты же уважаешь закон, Билли?

— Конечно, — быстро ответил Билли. — Конечно.

— И еще, Билли. Я хочу, чтобы ты на время забыл о том, что ты полицейский. Никаких задержаний и штрафов.

— Даже маленьких? — разочарованно спросил Билли.

— Даже маленьких.

Билли Пилани позвонил на следующий день.

— Я нашел ее в списке украденных машин, — сообщил он, — и связался со страховой компанией. Они уже выплатили страховку и будут очень рады получить машину назад. Они пришлют за ней своего сотрудника.

— Хорошо, — сказала мма Рамотсве. — Во вторник в семь часов утра он должен быть в Габороне, у Африканского торгового центра. С номерами.

По договоренности с мма Пекване во вторник в пять часов утра мма Рамотсве проникла в ее сад и в условленном месте нашла ключи от машины. Они валялись на земле под окном спальни, куда их выбросила ночью мма Пекване. Предварительно она заверила мма Рамотсве, что ее муж всегда крепко спит и просыпается только под звон коровьих колокольчиков — сигнал радио Ботсваны.

Он не слышал, как мма Рамотсве завела машину и выехала за ворота, и хватился только в восемь.

— Звони в полицию! — крикнула мма Пекване. — Быстрее! Звони в полицию!

Но муж не торопился.

— Возможно, я сделаю это позже, — сказал он. — А пока попробую поискать сам.

Мма Пекване посмотрела мужу прямо в глаза. И в какой-то момент он дрогнул. Он чувствует свою вину, подумала она, я с самого начала была права. Конечно, он не пойдет в полицию и не заявит о краже украденной машины.

Позже она увиделась с мма Рамотсве и поблагодарила ее.

— Теперь мне гораздо легче, — сказала она. — Я могу спать спокойно и не испытывать вины за мужа.

— Я очень рада, — ответила мма Рамотсве. — Быть может, он тоже извлечет из этого урок.

— Какой же? — спросила мма Пекване.

— Молния ударяет дважды в одно и то же место, — сказала мма Рамотсве, — что бы там ни говорили.

Глава 12

Дом на Зебра-драйв

Этот дом был построен в 1968 году, когда город вышел за пределы торгового и делового районов. Дом был угловым, а это не всегда удобно, так как люди, стоявшие иногда под терновыми деревьями, плевали в ее сад и бросали мусор через ограду. Сначала, увидев это, она кричала из окна или колотила в крышку мусорного бака, но эти люди лишены стыда, они только смеялись. В конце концов она сдалась, и теперь юноша, раз в три дня приходивший ухаживать за садом, собирал мусор и выносил его. Это была единственная проблема, связанная с домом. В остальном мма Рамотсве ужасно гордилась им и каждый день благодарила судьбу, что успела купить дом прежде, чем цены взлетели вверх и стали недоступны честным людям.

Двор был большой, почти две трети акра. Там росли деревья и кусты — ничего особенного, в основном терновник, — но они давали густую тень и не погибали в засуху. Еще там были пурпурные бугенвиллей, щедро насаженные предыдущим владельцем и совершенно захиревшие к приезду мма Рамотсве. Чтобы посадить ее любимые папайи и тыквы, их пришлось вырубить.

Перед домом была веранда, любимое место мма Рамотсве. Ей нравилось сидеть здесь утром, когда вставало солнце, и вечером, до появления москитов. Она расширила веранду, натянув на грубо обтесанные деревянные столбы затеняющую сетку. Сетка задерживала палящие лучи солнца, и в ее зеленой тени пышно росли бегонии и папоротники, образуя на бурой земле оазис сочной зелени.

За верандой располагалась просторная гостиная с большим окном, выходившим туда, где когда-то зеленел газон. В гостиной был камин, слишком большой для этой комнаты, — гордость мма Рамотсве. Она поставила на каминную полку свой лучший фарфор: чайную чашку с портретом королевы Елизаветы и тарелку с изображением сэра Серетсе Кхамы, государственного мужа, президента, вождя народа Ботсваны. Он улыбался с тарелки, как будто благословлял мма Рамотсве и понимал все ее заботы. И королева на чашке тоже любила и понимала Ботсвану.

Но на самом почетном месте стояла фотография отца, сделанная в день его шестидесятилетия. На нем был костюм, купленный в Булавайо, куда он ездил навестить двоюродного брата. Отец улыбался, хотя она знала, что к тому времени он был уже тяжело болен. Мма Рамотсве была реалисткой, она жила в настоящем, но все же позволяла себе одну ностальгическую мысль, одну поблажку. Она воображала, как отец входит в дверь, улыбается, здоровается с ней и говорит: «Моя дорогая Прешас! Ты замечательно все устроила! Я горжусь тобой!» Она воображала, как возит его по Габороне в своем белом фургончике и показывает все достопримечательности, улыбаясь от гордости, которую он разделяет. Но она не позволяла себе делать это слишком часто, потому что все кончалось слезами. Она плакала о прошлом, о любви, оставшейся у нее внутри.

Кухня была веселой. Цементный пол, выкрашенный красной краской, блестел благодаря стараниям служанки Розы, работавшей у мма Рамотсве пять лет. У Розы было четверо детей от разных отцов, они жили в Тлоквенге с ее матерью. Роза убиралась у мма Рамотсве, вязала для кооператива и жила на эти скромные деньги. Ее старший сын стал плотником и давал матери деньги, помогавшие ей свести концы с концами, но младшим постоянно не хватало башмаков и новых штанишек, у одного были проблемы с дыханием, и ему был нужен ингалятор. Но Роза по-прежнему пела. Так мма Рамотсве утром узнавала о ее приходе — с кухни доносились обрывки песен.

Глава 13

Выходите за меня замуж

Счастье? Мма Рамотсве и так была счастлива. С детективным агентством и домом на Зебра-драйв у нее было все, о чем можно только мечтать, и она понимала это. Понимала, насколько изменилась ее жизнь. Будучи замужем за Ноте Мокоти она постоянно ощущала, что несчастье, словно черная собака, ходит за ней по пятам. Но теперь все позади.

Если бы она послушалась отца, послушалась мужа тетки, то никогда не вышла бы замуж за Ноте и избежала бы нескольких тяжких лет. Но она была упрямой, как все двадцатилетние, которые еще не научились видеть, хотя убеждены в обратном. Мир полон двадцатилетних, размышляла она, и все они слепы.

Обэду Рамотсве Ноте никогда не нравился, и он прямо сказал об этом своей дочери. Но она заплакала и заявила, что только Ноте сделает ее счастливой.

— Не сделает, — сказал Обэд. — Этот человек заставит тебя страдать. Он просто-напросто использует тебя. Он думает только о себе и своих желаниях. Я говорю так, потому что был на рудниках и видел там всяких людей. Видел и таких, как он.

Она затрясла головой, выбежала из комнаты и услышала за спиной его крик, беспомощный, полный боли. Он до сих пор звучит у нее в ушах. Она причинила боль человеку, который любил ее больше всех на свете, доброму, доверчивому человеку, пытавшемуся ее защитить. Если бы можно было вернуться в прошлое, избежать ошибок, сделать правильный выбор…

— Если бы можно было вернуться в прошлое… — сказал мистер Дж. Л. Б. Матекони, наливая чай в кружку мма Рамотсве. — Я часто об этом думал. Если бы можно было вернуться в прошлое, зная то, что мы знаем сейчас… — Он удивленно покачал головой. — Боже мой! Я прожил бы другую жизнь!

Мма Рамотсве прихлебывала чай. Она сидела в конторе авторемонтной мастерской «Быстрые моторы» под календарем поставщиков запасных деталей — время от времени, когда в ее агентстве было затишье, она коротала время со своим старым другом. Бывают дни, когда людям не требуются никакие расследования, тут ничего не поделаешь. Никто не пропадает, никто не обманывает жен, никто не присваивает чужие деньги. В такие дни частный детектив может повесить на дверях своего агентства табличку «Закрыто» и отправиться сажать дыни. Правда, сегодня мма Рамотсве не собиралась сажать дыни; неторопливое чаепитие с последующим походом в Африканский торговый центр — прекрасное времяпрепровождение, не хуже любого другого. Можно будет посетить Книжный центр и посмотреть, не появились ли в продаже интересные журналы. Мма Рамотсве нравились журналы, их запах и яркие картинки. Особенно ей нравились журналы по интерьерам, в которых можно было увидеть, как живут люди в далеких странах. Сколько разных вещей у них, и каких красивых! Картины, роскошные портьеры, груды бархатных подушек, на которых так удобно сидеть полным людям, необычные изогнутые светильники…

Мистер Дж. Л. Б. Матекони вернулся к затронутой теме.

— Я совершил в своей жизни сотни ошибок, — сказал он, хмурясь при воспоминании. — Сотни и сотни.

Мма Рамотсве посмотрела на него. Она полагала, что в его жизни все было довольно гладко. Он учился на механика, копил деньги, а затем купил авторемонтную мастерскую. Построил дом, женился (к сожалению, жена умерла) и стал председателем местного отделения демократической партии Ботсваны. Он был знаком с некоторыми министрами (весьма поверхностно), его приглашали на один из ежегодных приемов в дом правительства. Его жизнь представлялась безоблачной.

— На мой взгляд, вы не совершили никаких ошибок, — сказала она. — Вот у меня их действительно было много.

Мистер Дж. Л. Б. Матекони удивился.

— Мне трудно себе представить, чтобы вы делали ошибки, — сказал он. — Для этого вы слишком умны. Сначала вы всё взвешиваете, а затем принимаете верное решение. Каждый раз.

Мма Рамотсве хмыкнула.

— Я вышла замуж за Ноте, — просто сказала она.

Мистер Дж. Л. Б. Матекони задумался.

— Да, — согласился он. — Это была серьезная ошибка.

Некоторое время они молчали. Потом мистер Дж. Л. Б. Матекони поднялся на ноги. Он был высокого роста, и ему приходилось следить за тем, чтобы, вставая, не стукнуться головой. Итак, он встал — за спиной у него висел календарь, а с потолка свисала липучка для мух, — прочистил горло и заговорил.

— Я хочу попросить вас выйти за меня замуж, — сказал он. — Это не будет ошибкой.

Мма Рамотсве удалось скрыть изумление. Она не вздрогнула, не уронила кружку с чаем, не открыла рот и не издала ни звука. Вместо этого она с улыбкой посмотрела на своего друга.

— Вы добрый, хороший человек, — сказала она. — Вы похожи на моего отца… немного. Но я не хочу замуж. И никогда не захочу. Сейчас я счастлива. У меня есть агентство и дом. Все, что мне нужно в жизни.

Мистер Дж. Л. Б. Матекони опустился на стул. Он выглядел расстроенным, и мма Рамотсве коснулась его руки. Он инстинктивно отдернул ее, как человек, получивший ожог, отдергивает руку от огня.

— Мне очень жаль, — сказала она. — Я хочу, чтоб вы знали: если я когда-нибудь выйду замуж, то выберу человека, похожего на вас. Или вас. Я уверена.

Мистер Дж. Л. Б. Матекони взял ее кружку и налил чаю. Он молчал — не от гнева или обиды, а потому, что признание в любви потребовало от него напряжения всех сил и больше их у него не осталось.

Глава 14

Красавчик

Накануне встречи с мма Рамотсве Элис Бусанг очень нервничала, но, увидев эту невозмутимую полную женщину, мгновенно успокоилась. Это как беседовать с врачом или священником, подумала она. Их ничто не шокирует.

— Я подозреваю своего мужа, — сказала она. — По-моему, его интересуют женщины.

Мма Рамотсве кивнула. По ее наблюдениям, женщины интересовали всех мужчин, если не считать священников и парикмахеров.

— Вы видели его с другими женщинами? — спросила она.

Элис Бусанг покачала головой.

— Я постоянно слежу за ним, но ни разу не встречала его с женщиной. Он очень хитрый.

Мма Рамотсве записала это на листке бумаги.

— Он ходит в бары, верно?

— Да.

— Там он с ними и встречается. С женщинами, которые таскаются по барам, охотясь на чужих мужей. В нашем городе таких полно.

Она посмотрела на Элис, и между ними проскользнула искра взаимопонимания. Все женщины Ботсваны были жертвой безответственности своих мужей. Похоже, в наши дни перевелись мужчины, которые сидели бы дома и помогали жене растить детей. Такие мужья канули в прошлое.

— Вы хотите, чтобы я его выследила? — спросила она. — Чтобы узнала, есть ли у него другая женщина?

Элис Бусанг кивнула.

— Да, — сказала она. — Мне нужны доказательства. Для себя. Чтобы знать, за кого я вышла замуж.

Из-за занятости мма Рамотсве смогла заняться делом Элис Бусанг только на следующей неделе. В среду она поставила белый фургончику здания, в котором сортировали алмазы, где и работал Кремлин Бусанг. На коленях у нее лежала фотография, которую дала ей Элис, и время от времени мма Рамотсве поглядывала на нее. С фотографии на нее смотрел красивый мужчина с широкими плечами и белозубой улыбкой. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы сказать, что он бабник; удивительно, как Элис Бусанг вышла за него, если хотела иметь верного мужа. Все дело в надежде, в наивной надежде, что он окажется не таким, как все мужчины. Но с первого взгляда видно: он точно такой же.

Мма Рамотсве поехала за ним, ее белый фургончик следовал за старой голубой машиной до бара «Гоу-гоу». Пока Кремлин шел к бару, она поярче накрасила губы и намазала щеки кремом. Через несколько минут она окажется в баре и примется задело всерьез.

В баре «Гоу-гоу» было пусто. За столиками сидели две-три женщины, которых она сразу же классифицировала как дурных. Они уставились на нее, но она, не обращая на них внимания, направилась прямо к стойке и уселась через два табурета от Кремлина Бусанга.

Заказав пива, она огляделась, как будто была здесь в первый раз.

— Похоже, вы здесь впервые, сестра, — сказал Кремлин Бусанг. — Это хороший бар.

Она посмотрела ему в глаза.

— Я редко бываю в барах, — объяснила она. — Только по особым случаям. Как сегодня, например.

Кремлин Бусанг улыбнулся.

— У вас день рождения?

— Да, — ответила она. — Давайте отпразднуем его вместе. Разрешите мне вас угостить.

Мма Рамотсве заказала ему пива, и он пересел на место рядом с ней.

Она подумала, что он действительно красив, не хуже, чем на фотографии, и хорошо одет. Они вместе выпили пива, а потом она заказала ему еще бокал. Он стал рассказывать ей о своей работе.

— Я сортирую бриллианты, — сказал он. — Это трудная работа. Здесь нужен наметанный глаз.

— Обожаю бриллианты! — воскликнула она. — Просто обожаю!

— Нам повезло, что у нас в стране полно алмазов, — заметил он. — Подумать только! Целые залежи!

Она придвинула ногу к его ноге. Почувствовав это, он посмотрел вниз, но ногу не убрал.

— Вы женаты? — тихо спросила она.

— Нет, не женат, — не колеблясь, ответил он. — В наши дни лучше оставаться холостым. Свобода превыше всего.

Она кивнула.

— Мне тоже нравится быть свободной, — сказала она. — И проводить время так, как мне хочется.

— Верно, — согласился он. — Вы абсолютно правы.

Она осушила бокал.

— Ну, мне пора, — сказала она и через несколько секунд добавила: — Может, зайдете ко мне выпить пива? У меня есть.

Кремлин улыбнулся.

— Прекрасная мысль. Мне тоже нечего делать.

Он поехал за ней на своей машине, они вместе вошли в дом и включили музыку. Мма Рамотсве налила ему пива, и он залпом выпил половину. Потом обнял ее одной рукой за талию и сказал, что любит хороших толстых женщин. Все эти разговоры о стройности полная чушь и не годятся для Африки.

— На самом деле мужчинам нравятся толстухи вроде тебя, — сказал он.

Она засмеялась. Слов нет, он был очарователен, но приходилось думать о работе и соблюдать профессиональную этику. Не следовало забывать и о доказательствах. Возможно, получить их будет не так уж просто.

— Иди сюда и сядь со мной рядом, — сказала она. — Должно быть, ты устал стоять весь день, сортируя бриллианты.

У нее имелись заранее приготовленные извинения, которые он безропотно принял. Она не может оставить его на ночь — ей нужно быть на работе рано утром. Но ей хотелось бы сохранить память об этом чудесном вечере.

— Я хочу сфотографироваться с тобой на память. Чтобы потом смотреть на фотографию и вспоминать сегодняшний вечер.

Он улыбнулся и нежно ее ущипнул.

— Прекрасная мысль.

Она принесла фотоаппарат, включила автоспуск и кинулась к Кремлину Бусангу на диван. Он снова ее ущипнул, обнял и страстно поцеловал, когда сработала вспышка.

— Если хочешь, опубликуем этот снимок в газетах, — сказал он. — Красавчик и его подружка-толстушка.

Она улыбнулась.

— Ты настоящий бабник, Кремлин. Настоящий бабник. Я с самого начала это поняла.

— Кто-то должен ухаживать за женщинами, — ответил он.

В пятницу, когда Элис Бусанг пришла в агентство, мма Рамотсве уже ждала ее.

— Боюсь, мне придется сообщить, что ваш муж вам изменяет, — сказала она. — У меня есть доказательства.

Элис закрыла глаза. Она боялась этого, но не хотела, чтобы ее страхи подтвердились. Я убью его, подумала она. Нет, я по-прежнему люблю его. И ненавижу. Нет, все-таки люблю.

Мма Рамотсве протянула ей фотографию.

— Вот доказательство, — сказала она.

Элис Бусанг уставилась на снимок. Не может быть! Нет, может! Это она, хозяйка детективного агентства.

— Вы… — пробормотала она, заикаясь. — Вы были с моим мужем?

— Это он был со мной, — сказала мма Рамотсве. — Вы хотели доказательств, не так ли? Вот оно. Самое лучшее доказательство, какое только может быть.

Элис Бусанг отшвырнула фотографию.

— Но ты… Ты была с моим мужем. Ты…

Мма Рамотсве нахмурилась.

— Вы просили меня подстроить ему ловушку, разве нет?

Глаза Элис Бусанг сузились.

— Ах ты дрянь! — заорала она. — Толстая дрянь! Ты увела у меня мужа! Воровка! Потаскуха!

Мма Рамотсве растерянно смотрела на клиентку. Прощай, мой гонорар, подумала она.

Глава 15

Открытие мистера Дж. Л. Б. Матекони

Элис Бусанг выскочила из агентства мма Рамотсве, выкрикивая оскорбления:

— Толстая потаскуха! Выдает себя за детектива! А сама охотится за мужиками! Не верьте ей! Эта женщина не детектив! Здесь «Агентство номер один» по краже чужих мужей, вот что здесь такое!

Когда крики стихли, мма Рамотсве и мма Макутси переглянулись и рассмеялись. Ничего другого сделать они не могли. Эта женщина с самого начала знала, что муж ей изменяет, но хотела доказательств. И, получив их, обвинила гонца.

— Приглядите за агентством, пока я схожу в гараж, — сказала мма Рамотсве. — Мне нужно рассказать об этом мистеру Дж. Л. Б. Матекони.

Он был в своей застекленной с фасада конторе, возился с карбюратором.

— Куда только не забивается песок, — пожаловался он. — Взгляните-ка сюда. — Он извлек из металлической трубки кусочек кремнезема и торжествующе продемонстрировал мма Рамотсве. — Эта песчинка способна остановить большой грузовик, — сказал он. — Всего одна песчинка.