Женское детективное агентство № 1 Макколл-Смит Александр
Перед ней стояла женщина лет шестидесяти, в длинной юбке, какие носят женщины гереро, но мма Рамотсве сразу поняла, что эта женщина не гереро.
— Я приехала к вашему мужу, — сказала она. — Хочу попросить у него одну вещь.
Женщина вышла из тени и подошла к мма Рамотсве, недоверчиво глядя ей в лицо.
— Одну вещь? Ты что-то хочешь у него купить?
Мма Рамотсве кивнула.
— Я слышала, он помогает людям. Мне досаждает одна женщина. Она увела у меня мужа, и я хочу ее остановить.
Женщина улыбнулась.
— Он тебе поможет. Придумает что-нибудь для тебя. Но сейчас он в Лобаце и вернется не раньше субботы. Ты должна приехать еще раз.
Мма Рамотсве вздохнула.
— Я долго ехала и хочу пить. У вас найдется вода, сестра?
— Да, найдется. Можешь зайти и посидеть немного в доме, пока будешь пить.
Мма Рамотсве оказалась в маленькой комнатке с колченогим столом и двумя стульями. В углу по традиции стояли ларь с зерном и помятая жестяная канистра с водой. Мма Рамотсве села на один из стульев, и женщина дала ей воды в белой эмалированной кружке. Вода была слегка застоявшейся, но мма Рамотсве выпила ее с благодарностью.
Потом она поставила кружку на стол и посмотрела на женщину.
— Как я уже сказала, я пришла за одной вещью. Но не только за ней. Я пришла тебя предупредить.
Женщина опустилась на свободный стул.
— Предупредить меня?
— Да, — ответила мма Рамотсве. — Я машинистка. Ты знаешь, что это такое?
Женщина кивнула.
— Я работаю в полиции, — продолжала мма Рамотсве, — и я печатала кое-что о твоем муже. Им известно, что он убил мальчика из Катсаны. Известно, что он его украл и убил, чтобы сделать мути. Скоро твоего мужа арестуют и повесят. Я пришла предупредить, что и тебя повесят тоже, как соучастницу. Потому что ты участвовала в убийстве. Мне не нравится, когда вешают женщин. Поэтому я пришла сказать тебе, что ты можешь спастись, если пойдешь со мной в полицию и расскажешь обо всем, что случилось. Они тебе поверят и не станут вешать. Но если ты этого не сделаешь, то скоро умрешь. Думаю, через месяц.
Мма Рамотсве замолчала. Женщина, выронив тряпку, в ужасе смотрела на гостью. Мма Рамотсве знала запах страха — острый, кислый запах, исходящий из пор на коже испуганных людей. Вот и сейчас спертый воздух наполнился этим запахом.
— Ты поняла, о чем я говорю? — спросила мма Рамотсве.
Жена колдуна прикрыла глаза.
— Я не убивала мальчика.
— Я знаю, — сказала мма Рамотсве. — Женщина на это не способна. Но полиции все равно. У них есть свидетельства против тебя, и власти требуют повесить тебя тоже. Сначала твоего мужа, а потом тебя. Ты же знаешь, они осуждают колдовство. Стыдятся его. Считают несовременным.
— Но мальчик жив, — пробормотала женщина. — Он на пастбище. Его отправил туда мой муж. Мальчик жив.
Мма Рамотсве открыла дверцу, пропустила женщину вперед и снова закрыла. Потом обошла вокруг машины и села за руль. Машина раскалилась под палящим солнцем, кожу жгло даже через платье, но мма Рамотсве не обращала внимания на боль. Главное поскорее отправиться в путь, который, по словам женщины, займет четыре часа. Теперь час дня. Они прибудут на место как раз перед заходом солнца и сразу же отправятся назад. Если из-за плохой дороги придется заночевать в пути, что ж, они поспят на заднем сиденье. Главное забрать мальчика.
Они ехали молча. Жена колдуна пыталась завязать разговор, но мма Рамотсве не отвечала. Ей нечего было сказать этой женщине и не хотелось ее слушать.
— Ты злая женщина, — сказала жена колдуна. — Ты со мной не разговариваешь. Я пытаюсь говорить с тобой, но ты не отвечаешь. Ты думаешь, ты лучше меня, но это не так.
Мма Рамотсве слегка повернула голову.
— Ты рассказала мне, где мальчик, только из страха. Не потому, что захотела вернуть его родителям. Тебе на это наплевать. Ты дурная женщина, и я предупреждаю тебя: если полиция услышит, что твой муж занимается колдовством, они придут сюда и посадят тебя в тюрьму. А если они этого не сделают, я попрошу своих друзей в Габороне сделать это. Ты поняла, о чем я говорю?
Шли часы. Путешествие было нелегким. Они ехали по голой степи под палящим солнцем, пока вдали не показались загон для скота и несколько деревьев, под которыми стояли две хижины.
— Это здесь, — сказала женщина. — Здесь живут бушмены, муж и жена, а мальчик работает на них.
— А почему он от них не убежал? Как вы удерживаете его? — спросила мма Рамотсве.
— Посмотри вокруг, — сказала женщина. — Здесь нет людей. Бушмены поймают его прежде, чем он успеет далеко уйти.
Тут мма Рамотсве вспомнила еще кое-что. Кость. Если мальчик жив, тогда чья это кость?
— Один человек в Габороне купил у твоего мужа кость, — сказала она. — Откуда она у вас?
Женщина презрительно посмотрела на нее.
— Кости можно купить в Йоханнесбурге. Разве ты этого не знала? Совсем недорого.
Бушмены ели кашу, сидя на двух камнях перед хижиной. Крохотные, морщинистые человечки с широко расставленными глазами охотников, которыми они уставились на незваных гостей. Потом мужчина встал и поздоровался с женой колдуна.
— Скот в порядке? — резко спросила она.
Человечек издал несколько странных щелкающих звуков.
— В порядке. Все живы. Коровы дают много молока.
Он говорил на сетсвана, но понять его было непросто. Этот человек говорил с прищелкиваниями и свистом Калахари.
— Где мальчик? — спросила женщина.
— Вон там, — ответил бушмен. — Смотрите.
И они увидели стоявшего возле куста мальчика, который робко на них смотрел. Покрытого пылью маленького мальчика в драных штанишках и с палкой в руке.
— Иди сюда, — позвала жена колдуна. — Подойди к нам.
Мальчик приблизился, глядя перед собой в землю. На запястье у него был шрам, глубокий рубец, и мма Рамотсве сразу поняла, откуда он. То был след от кнута.
Она наклонилась и положила руку ему на плечо.
— Как тебя зовут? — ласково спросила она. — Ты случайно не сын учителя из Катсаны?
Мальчик вздрогнул, но, увидев участие в ее глазах, заговорил.
— Я тот самый мальчик. А теперь я работаю здесь. Эти люди заставляют меня ходить за скотом.
— Этот человек бьет тебя? — шепнула мма Рамотсве. — Да?
— Все время, — ответил мальчик. — Он сказал, что, если я убегу, он найдет меня в буше и проткнет острой палкой.
— Теперь ты в безопасности, — сказала мма Рамотсве. — Ты поедешь со мной. Прямо сейчас. Иди вперед. Я тебя прикрою.
Бросив взгляд на пигмея, мальчик сделал шаг к машине.
— Иди, не бойся, — сказала мма Рамотсве. — Я иду за тобой.
Она усадила его на переднее сиденье и захлопнула дверцу.
— Подожди немного, — крикнула жена колдуна. — Я поговорю с этими людьми о скоте, и мы поедем.
Мма Рамотсве обошла вокруг машины, открыла дверцу и села за руль.
— Погоди, — крикнула женщина. — Я скоро.
Мма Рамотсве завела мотор, включила передачу, повернула руль и нажала на газ. Женщина с криком побежала за машиной, но вскоре оказалась в облаке пыли, споткнулась и упала.
Мма Рамотсве повернулась к испуганному, растерянному мальчику.
— Я везу тебя домой, — сказала она. — Это далеко, и, я думаю, вскоре нам придется остановиться на ночлег. Но утром мы снова двинемся в путь.
Через час она остановила машину у высохшего русла реки. Они были совершенно одни, ночную тьму не нарушал даже далекий огонек пастушьего костра. Только мягкий серебристый свет звезд освещал фигурку мальчика в спальном мешке, который она достала из багажника. Его голова лежала у нее на плече, дыхание было ровным, ладошка покоилась в ее ладони, и мма Рамотсве глядела в ночное небо, пока его безмерность бережно не погрузила ее в сон.
На следующий день учитель из Катсаны, выглянув в окно, увидел белый фургончик, подъезжавший к его дому. Увидел, как какая-то женщина вышла из машины и посмотрела на его дверь, увидел ребенка, сидевшего в машине. Наверное, она зачем-то привезла к нему своего сына.
Он вышел встретить ее у низкой ограды своего двора.
— Вы учитель, рра?
— Да, учитель, мма. Чем могу служить?
Она повернулась к машине и сделала знак ребенку. Дверца распахнулась, и появился его сын. Учитель вскрикнул, бросился вперед, но внезапно остановился и посмотрел на мма Рамотсве, словно спрашивая разрешения. Она кивнула, и он снова побежал вперед, споткнулся, потерял ботинок с развязавшимся шнурком, обнял своего сына, а мальчик громко и бессвязно кричал, чтобы вся деревня и весь мир знали о его радости.
Мма Рамотсве направилась к машине, чтобы не мешать отцу с сыном. Она плакала — и о своем ребенке тоже, вспоминая крохотную ручку, так недолго сжимавшую ее руку, пытавшуюся удержать незнакомый, стремительно ускользавший мир. В Африке столько страдания, что хочется просто пожать плечами и уйти. Но ты не вправе это сделать, подумала она. Просто не вправе.
Глава 22
Мистер Дж. Л. Б. Матекони
Даже такая неприхотливая машина, как белый фургончик, который милю за милей исправно бежал по дороге, может задохнуться от пыли. Фургончик, терпеливо сносивший все превратности пути к бушменам, теперь, в городе, начал чихать. Мма Рамотсве не сомневалась, что это из-за пыли.
Не желая беспокоить мистера Дж. Л. Б. Матекони, она позвонила в авторемонтную мастерскую «Быстрые моторы», но приемщица ушла обедать, и трубку взял он сам. Не стоит расстраиваться, сказал он. Завтра, в субботу, он зайдет взглянуть на белый фургончик и, может быть, даже сумеет починить его прямо на месте, на Зебра-драйв.
— Сомневаюсь, — сказала мма Рамотсве. — Машина старая. Это вроде старой коровы. Наверно, нужно ее продать.
— Вовсе нет, — возразил мистер Дж. Л. Б. Матекони. — Все можно починить. Буквально все.
«Даже разбитое сердце? — подумал он. — Можно ли его починить? Может ли профессор Барнард в Кейптауне вылечить человека, сердце которого истекает кровью от одиночества?»
Утром мма Рамотсве отправилась за покупками. Она серьезно относилась к каждому субботнему утру: заходила в супермаркет в Африканском торговом центре, покупала крупу и овощи с лотка на тротуаре перед аптекой. Потом пила кофе с друзьями в отеле «Президент», возвращалась домой и там выпивала полбанки пива «Лайон», сидя на веранде с газетой в руках. Частному детективу необходимо просматривать газету, запоминая все, что там написано, вплоть до последней строчки предсказуемых речей политиков и церковных новостей. Никогда не знаешь, какая информация тебе понадобится.
Если бы вы, к примеру, попросили мма Рамотсве назвать имена людей, осужденных за нелегальную торговлю бриллиантами, она бы вам их назвала: Арчи Мофобе, Пикс Нгубе, Молсо Моболе и Джордж Экселленс Тамбе. Она читала отчеты судебных заседаний и помнила все приговоры. Шесть лет, шесть лет, десять лет и восемь месяцев. Все эти сведения хранились у нее в голове.
А кто открыл мясной магазин в Старом Наледи? Конечно же, Годфри Потовани. Мма Рамотсве помнит фотографию в газете, на которой Годфри стоит перед новым магазином рядом с министром сельского хозяйства. А почему министр там оказался? А потому, что его жена Модела приходится двоюродной сестрой одной из женщин семейства Потовани, той самой, которая устроила скандал на свадьбе Стокса Лофинале. Вот почему. Мма Рамотсве не могла понять людей, которых все это не интересует. Как можно жить в большом городе и ничего не знать о его жителях, даже если это не входит в сферу твоих профессиональных интересов?
Он приехал сразу после четырех, на своем рабочем голубом грузовичке, в безупречно чистом отутюженном комбинезоне. Мма Рамотсве показала ему белый фургончик, стоявший возле дома, и мистер Дж. Л. Б. Матекони вытащил из грузовика большой домкрат.
— Я приготовлю вам чаю, — сказала мма Рамотсве. — Вы можете его пить, пока осматриваете машину.
Мма Рамотсве наблюдала из окна, как он открыл капот и внимательно осмотрел все детали. Потом, забравшись в кабину, завел мотор, который принялся чихать и кашлять, пока наконец не заглох. Потом вытащил из мотора какую-то здоровенную штуковину, от которой шли провода и трубки. Видимо, это было сердце ее машины, верное сердце, которое раньше билось ровно и надежно, но теперь, извлеченное из тела, казалось таким уязвимым.
Мистер Дж. Л. Б. Матекони ходил от фургона к грузовику и обратно. Он уже выпил две чашки чая и приканчивал третью — был жаркий полдень. Мма Рамотсве пошла на кухню, положила овощи в кастрюлю и полила цветы на подоконнике. День клонился к закату, и в небе появились полоски золота. Это было ее любимое время, когда птицы весело порхают в саду и ночные насекомые заводят свою песню. В мягком свете сумерек возвращается домой скот, во дворах, потрескивая, загораются костры, на которых готовят ужин.
Она вышла посмотреть, не темно ли мистеру Дж. Л. Б. Матекони. Тот стоял рядом с белым фургончиком, вытирая руки тряпкой.
— Все в порядке, — сказал он. — Я перебрал мотор, и теперь он работает почти бесшумно. Как пчелка.
Мма Рамотсве радостно захлопала в ладоши.
— Я думала, его придется сдать в металлолом, — призналась она.
Мистер Дж. Л. Б. Матекони рассмеялся.
— Я же сказал, починить можно все. Даже старый фургон.
Он зашел с ней в дом. Мма Рамотсве налила ему пива, и они вместе вышли посидеть на ее любимую веранду, у кустов бугенвиллей. Неподалеку, в соседнем доме, играла музыка, знакомые четкие ритмы городской мелодии.
Солнце зашло, опустились сумерки. Мистер Дж. Л. Б. Матекони сидел рядом с мма Рамотсве в приятной темноте и с наслаждением прислушивался к ночным звукам Африки. Вот залаяла собака, промчалась машина, вот зашелестел в листве ветер, теплый пыльный ветер, несущий аромат терновника.
Он смотрел на нее в темноте, на эту женщину, которая была для него всем: матерью, Африкой, мудростью, сочувствием, вкусной едой, тыквами, курятиной, свежим дыханием скота, белым небом над бескрайним бушем и слезами жирафа, заплакавшего, чтобы женщины развели его слезами глину и обмазали корзины. О, Ботсвана, моя страна, мой край!
Так он думал. Но как сказать ей об этом? Всякий раз, пытаясь открыть ей свою душу, он не находил нужных слов. Механик не может быть поэтом, подумал он, тут уж ничего не поделаешь. Поэтому он просто сказал:
— Я очень рад, что починил фургон. Было бы очень жаль, если бы вас обманули, сказав, что машину чинить не стоит. Сейчас в ремонтном деле полно таких людей.
— Я знаю, — ответила мма Рамотсве. — Но вы не такой.
Он промолчал. Иногда ты просто обязан говорить, иначе будешь жалеть об этом всю жизнь. Но всякий раз, пытаясь объяснить, что творится у него на душе, он терпел поражение. Он уже просил ее выйти за него замуж, но получил отказ. Ему не хватало уверенности в себе. Во всяком случае, в общении с людьми. С машинами все было по-другому.
— Мне очень приятно сидеть здесь с вами…
Она повернулась к нему.
— Что вы сказали?
— Я сказал, станьте моей женой, мма Рамотсве. Я просто мистер Дж. Л. Б. Матекони, но я прошу вас стать моей женой и сделать меня счастливым.
— Хорошо, я согласна, — ответила мма Рамотсве.
Читать бесплатно другие книги:
