Сто баксов на похороны Бабкин Борис
Кляня себя на все лады, Леха медленно, словно пытаясь оттянуть время, шел по улице. Утром Зубов неожиданно напомнил ему о его просьбе.
– Могу и помочь, – сказал он тогда. – Но тебе придется поработать. Ничего страшного – приведешь к машине одну шалаву, и все. Как только она сядет, можешь дергать. Дальше мои дела начнутся.
Леха охотно согласился. Нина пыталась отговорить его, но он, смеясь, отмахнулся:
– Подумаешь, делов-то, бабу к машине привести. Наверное, знакомая его, а он не хочет, чтоб его там видели.
Все казалось легко и просто, пока они не свернули на Симферопольское шоссе. И тут неожиданно к нему пришел страх.
«Он же убьет ее, – запоздало понял Леха. – А меня с ней увидят, когда я к машине ее поведу. И все».
Подумав так, он запаниковал. И отступать тоже побоялся. Откажись он, Зубов убьет его. Так по крайней мере думал подходивший к магазину Алексей. Остановившись, повернулся и, не увидев машины Зубова, окончательно перепугался. Задрожавшими руками достал сигареты и зажигалку. Несколько раз щелкнув зажигалкой, не смог прикурить. Выплюнув сигарету, выматерился.
«Чертило гребаное!» – зло подумал наблюдавший за ним Зубов. Он загнал машину за угол какого-то недостроенного здания и, выйдя, встал с таким расчетом, что Лехе его не было видно, тогда как он мог наблюдать за ним. Увидев, что тот начал оглядываться, выматерился. Вернувшись к машине, закрыл дверцы на ключ. Немного постоял, снова открыл машину.
Алексей обрадовался.
«Он понял, что я боюсь, и уехал. Хрен с ним! – облегченно вздохнул он. – Доберусь сам. Деньги есть. А ему ска…»
И тут он увидел подъезжавший «Москвич». Испуганно дернулся к двери магазина.
– Садись! – бросил в открытое окно Зубов. – Да шустрее ты! – заорал он. – Засветишь, падла!
Леха бросился к машине. Едва он, пригнувшись, поставил ногу в салон автомобиля, «Москвич» рванулся с места.
– Чего ты подъехал? – с опаской посматривая на него, спросил Леха. – Я курнуть остановился.
– Заткнись! – буркнул Зуб. Коротко выматерился. Увидев стоявшую на обочине машину ГИБДД и махавшего жезлом инспектора, Алексей сжался. Краем глаза увидел, как Зубов сунул под ягодицы пистолет и щелкнул курком. Алексей зажмурился.
– В чем дело, командир? – отдавая права, техпаспорт и доверенность, спокойно спросил он.
– Инспектор Фалов, – козырнув, представился тот и взял документы.
– У нас свидание с дамами, – улыбаясь, поторопил его Зубов. – А то их какие-нибудь новые русские на «мерсе» перехватят.
– Счастливого пути, – отдав документы, снова козырнул инспектор и пошел к своей машине.
– Сука! – буркнул Зубов. – Видать, только палку доверили, вот и машет, гнида. – Он тронул машину.
– Фу-у! – облегченно выдохнул побледневший Алексей. – Я думал…
– Да заткнись ты! – рявкнул Зубов. Проехав с километр, прижав машину к обочине, остановился. Резко повернувшись вправо, схватил перепуганного Алексея за ворот рубашки. Подтянул к себе.
– Я тебя, сучонок, – процедил он, – сейчас раком поставлю. Псина комолая.
– Давай назад вернемся, – пролепетал Леха. – И я все сделаю.
– Завянь ты, – оттолкнул его Зубов. Закурив, выматерился.
– Давай вернемся. Все как надо сделаю.
– Поздно, – буркнул Зуб. – Ты в блат ударился. Надо было сразу. А вообще-то поехали. Только сейчас немного по-другому сделаем. Сейчас…
– А тот мент, который останавливал, вдруг он…
– Умеешь мыслить, – кивнул Зубов. – Ладно, – немного подумав, буркнул он, – домой. Потом что-нибудь придумаю. Но если еще один зехир, – угрожающе посмотрел он на Алексея, – я тебя… – не договорив, тронул машину.
– Ну что? – Инна недовольно посмотрела на сидевшего с газетой оперативника. – Не поймали муженька? Эх вы! – воскликнула она. – Только и можете пьяных собирать. Он же вашего товарища убил. А вы сидите и газетки почитываете. Как жене убитого в глаза смотреть будете? – Махнув рукой, ушла к себе в комнату.
– Что это с ней? – удивился второй.
– Боится, – буркнул куривший у окна третий. – Не видно, что ли? Видать, он с нее шкуру снимет, если выловит. Только зря нас сюда сунули. Зуб не мальчик, который набил рожу кому-то и побежит плакаться матери. Он опытный бандит. Как все рассчитал, паскуда! – вздохнул он. – Видать, этот ход они специально для такого случая устроили.
– Майора Зимина дрючили в управе, – проговорил первый. – Ты, мол, должен был исключить возможность побега. Должен был сначала проверить все. А уж потом…
– Это все инструкции, – махнул рукой второй. – В жизни чуть по-другому. Ведь Зуб вроде раскололся полностью и все в квартире на Нахимовском показал. Вел себя спокойно. Кто же думал, что он так поступит.
Инна выдохнула дым и, кусая губы, посмотрела в зеркало. «Есть опасность, – думала она, – сидеть где-то рядом с Пашенькой, если его поймают. Но на этот раз вряд ли. Тогда, дома, он просто не ожидал. А так сколько раз говорил, что живым больше в тюрьму не пойдет. Я смеялась. Ведь он, наверное, все понял. Где же он сейчас? – Поднявшись, подошла к окну. Посмотрела и, качая головой, отошла. – Надо было сделать по-другому. Так, как я хотела сразу. Но он уговорил меня. Ладно, посмотрим, что будет дальше. А если мне рассказать обо всем Нине? Она поговорит с Константином Федоровичем, и тот наверняка поможет. Точно. – Она встала, достала из сумки сотовый телефон. Набрала было номер, но тут же отключила. – Если уж говорить, то с самим Михайловым. Я чувствую, что нравлюсь ему как женщина. Это даже дядя Глеб заметил. – Она усмехнулась. – А что я ему скажу?»
– Привет, мужики, – весело поздоровался с вошедшими в комнату тремя парнями невысокий полный мужчина с опаленным давним взрывом лицом. – Заявились? – Он поочередно пожимал руки вошедшим. – Пивка не желаете? – кивнув на стол, на котором стояли несколько бутылок, спросил он. – Рыбка есть.
Сильный удар в подбородок бросил его на пол. Двое, придавив коленями его руки, посмотрели на третьего, краснощекого верзилу. Тот достал нож, коленом уперся хозяину в грудь, задрал ему голову и полоснул ножом по горлу. Успел отскочить, прежде чем из глубокого пореза хлынула кровь.
– Нормальный ты мужик был, Граната, – отскочив в сторону, усмехнулся один из парней. – Но язычок длинный. Вот и укоротили! – Он засмеялся.
– Уходим, – буркнул краснощекий.
– Привет, – пожимая руку Горцу, кивнул Рубин.
– Как доехал? – поинтересовался тот.
– Нормально. Свиридова не видели. Он, кажется, стал опасен. Бочонка с Лысым уделал, все за это говорит. Иначе бы они давно объявились. Скорее всего у него какой-то помощник появился.
– Черт с ним, – равнодушно отмахнулся Горец. – На Вячика выйти действительно не смогут?
– Медный, – Рубин усмехнулся, – главный подозреваемый. Свидетельница даже видела, как какой-то рыжеволосый парень вливал в рот что-то кричавшему водителю перевернувшейся «Нивы» из бутылки. Правда, у нас не обошлось без потерь. И возможны столкновения с питерскими Щербака.
– Это забота Кости, – усмехнулся Горец. – Ты вот что – некоторое время ему на глаза и его жополизам не показывайся. Ты мне нужен. Собери свою группу, есть работа в твоем стиле. То есть нужно выжидать, чтобы убрать всех. У других это получается хреновато.
– Кто клиент? – спросил Рубин.
– Не мелкая рыбешка. Имеется приличная команда. Но его нужно убирать. Иначе он, сам того не зная, намутит воды в болоте.
– Ты снова что-то затеял, – понял Рубин. – Если с Альбертом, то я пас.
– К власти можно прийти, только имея соратников того же уровня. Если бы Гитлер, будучи ефрейтором, взял в союзники какого-нибудь генерала, он бы никогда не стал Гитлером. С Альбертом у нас свои разговоры. Он, как и прежде, пытается меня использовать, – Горец засмеялся. – В общем, я, как разведчик, работаю сразу на двоих и, что самое интересное, на себя тоже. Сейчас не получается столкнуть их лбами, да так, чтобы искры до мозгов достали. Знаешь, обидно. Оба видят во мне мускулистого идиота. А ведь начинали благодаря нам. Тебе, Бочонку и другим. Помнишь?
– Такое не забудешь, – усмехнулся Рубин. – Особенно когда раскол у них произошел. Каждый к себе пытался перетащить. И процент с любой прибыли обещали. И вроде чуть ли…
– Хватит, – не дал ему договорить Горец. – Сейчас подождем немного и все и всех поставим на место. Тогда поглядим, какая у того, кто жив останется, морда будет.
– Ты что-то задумал? – Рубин внимательно посмотрел ему в глаза.
– Всему свое время, – уклончиво бросил Горец. – Пока вроде все получается.
– Почему? – недовольно спросил Альберт.
– Он мне ни в чем не перешел дорогу, – спокойно отозвался пивший кофе Григорий. – У нас, как говорится, разные отрасли производства. Кость – сильный человек, это знают все. Все в курсе ваших отношений. И некоторые, в том числе и я, просто удивляются терпению Михайлова. На его месте любой другой давно бы покончил с тобой раз и навсегда. Он же тебя словно не замечает. Хотя ты ему изрядно капаешь на нервы. Может, Кость просто играет с тобой, как кошка с мышью? Пусть, мол, пока порезвится, навредить здорово не сумеет. А чуть что – лапкой хлопну, и останется мокрое место. Я бы на твоем месте был доволен тем, что есть. Знаешь, – Григорий усмехнулся, – у каждого человека есть своя вершина, выше которой подняться он не может, даже если очень и очень захочет. И давай раз и навсегда прекратим этот разговор по поводу нашего союза против Кости. Против него я выступать не стану. Мне он ни в чем не мешает.
– Ты просто боишься, – поддел его Альберт.
– Даже если и так, – Григорий отпил кофе, – то это мое дело. Если бы он в чем-то здорово помешал мне или затронул мои интересы… В конце концов, пролил бы кровь моих друзей или родственников, то другое дело. Я, наверное, не раздумывая предпринял бы попытку уничтожить его. Но этого нет и, надеюсь, не будет. Что касается тебя, – он усмехнулся, – ты сам ищешь неприятности. Пользуйся тем, что тебе оставил Константин. Ведь все-таки он тебе подарил главное – жизнь. На его месте я покончил бы с тобой сразу после раскола. Кстати, – улыбаясь, он допил кофе и взглянул на двоюродного брата, – на чем вы расстались?
– Бензин. Я сумел договориться с…
– Понятно. Ты хотел все прибрать к своим рукам. Впрочем, давай прекратим эти разговоры. Против Михайлова я не выступал и не буду.
– А зачем тебе, – помолчав, спросил Альберт, – сын этого таксиста? Что…
– Я же говорил, – развеселился Григорий, – мне понравился дом. А главное – баня. Парная просто класс. К тому же должен я хоть раз в жизни сделать что-то хорошее.
– Что-то ты темнишь, – буркнул Альберт.
Григорий рассмеялся:
– А где наш юный друг? Позови его, – сказал он Серому. Тот перевел взгляд на Альберта.
Хозяин кивнул.
– Дисциплина у тебя железная, – усмехнулся Григорий.
Через несколько минут в комнату вошел Клен.
– А второй где? – спросил Григорий.
– Тот тебе зачем? – хмуро поинтересовался Порогов.
– Занятный мужик, на пацане что-то хотел выкрутить. Впрочем, я сам все узнаю. Вдруг там деньгами хорошими пахнет? Грех не воспользоваться.
– Какие там деньги! – отмахнулся Альберт.
– Если парнишка на одном долларе смог создать начальный капитал, – возразил Григорий, – то просто так он и в туалет не ходит.
– В туалет никто просто так не ходит, – хмыкнул Порогов.
Григорий расхохотался. Клен, не зная, как себя вести, посмотрел на него.
– Садись, – Григорий махнул рукой, – и поешь. Но сначала выпей. – Он кивнул на бутылку армянского коньяка. Клен, покосившись на явно недовольного Альберта, несмело подошел к столу и сел. Взял бутылку и налил в одну из рюмок.
– А нас, значит, ты не уважаешь? – усмехнулся Порогов. – Или, как сейчас говорят молодые уркаганы, западло пить с нами?
– Перестань, Альберт, – посмеиваясь, проговорил Григорий. – Парнишка и так не в своей тарелке. К тому же сегодня я не пью – вполне возможна встреча с дамой сердца. А она терпеть не может, когда я выпивши. Она говорит – пей со мной. И зовет меня только по фамилии. Мне нравится, когда она обращается ко мне Истомин. – Улыбнувшись, он посмотрел на Альберта. – Может, пригласить Доллара? Вчера, помнится, ты был от него в полном восторге.
– Я использую его в своих целях, – буркнул Альберт.
– А чем ты, – Григорий повернулся к Клену, – занимаешься, кроме продажи ворованных икон? Никогда не понимал этого увлечения. Я говорю об иконах и прочих шедеврах живописи. Зачем платить бешеные деньги, чтобы видеть ее у себя в сейфе? Если покупать, а потом продавать за более высокую цену – это понятно. Но так, как…
– Кто-то коллекционирует марки, – сказал Альберт. – Кто-то спичечные коробки или даже пробки от пивных бутылок. А в мире больших денег часто смотрят на человека по-другому, если видят у него, например, икону старинного письма. Там другие мерки ценностей.
– Доллар, он везде доллар, – буркнул Истомин.
– Зачем тебе этот? – с презрением взглянув на Клена, спросил Альберт и махнул рукой.
– Сейчас для того, – спокойно напомнил Григорий, – чтобы найти пацаненка. Если он мне соврал, то пожалеет, что родился.
Раздался вызов сотового телефона.
– Да, – взял его Истомин.
– Дмитрий вернулся, – услышал он голос Тамары. – Что делать?
– Как что? – весело удивился он. – Брать, и ко мне.
– Есть, – сказал в микрофон Серый. – Похоже, клюнули. Одна шкура, кстати, внешне ништяк. Они вчетвером, она и еще трое, входят в дом.
– Не вмешивайтесь, – сказал Горец. – Проводите до места и там кончайте со всеми.
– Но это парни Истомы, – сказал Рубин. – Я узнал одного. А Кость…
– Мы работаем на себя, – раздраженно перебил его Горец. – Делай что говорят.
– Слушаюсь, мой генерал, – усмехнулся Рубин.
– Зачем ты меня звал? – недовольно спросил вошедший в спортзал Михайлов. – Время…
– Пойдемте, – сказал Горец. Михайлов недовольно покачал головой, но пошел за ним. Войдя в раздевалку, они увидели привязанного к батарее рослого парня. Его лицо было окровавлено. Под разорванной рубашкой виднелись следы побоев.
– И что? – непонимающе взглянул на Горца Михайлов. – Что…
– Говори. – Горец легко толкнул ногой избитого.
– Меня послал Альберт, – просипел тот, – чтобы убить Михайлова.
– Что? – поразился Михайлов. Взглянул на невозмутимого Горца. Тот поднял лежавшую у стены винтовку с оптическим прицелом.
– Его инструмент, – кивнул он на избитого. – Я не хотел говорить раньше времени. Но сейчас все предельно ясно. Порогов решил покончить с вами.
– Сволочь! – зло буркнул Михайлов. – Значит, он хочет войны? Он ее получит. Можешь работать по этому вопросу. Никаких ограничений.
Горец довольно улыбнулся.
– Они вышли на Каширское, – услышал Рубин голос из переговорного устройства. – Следую за ними. Сворачивают. Прохожу дальше.
– Потеряешь, – буркнул Рубин, – голову оторву.
– И хотел бы, да не смогу. Я знаю, куда они. Там дача Порога. Он на своего сына ее оформил.
– Сын у Кости, – усмехнулся Рубин. – У Альбертика дочь. Они вроде даже раньше, когда были компаньонами, мечтали о том, чтобы породниться.
– Значит, на дочь.
– Сообщи координаты, будем подтягиваться туда.
– Серьезно? – переспросила Инна.
– Можешь съездить и удостовериться, – сказал Горец в трубку.
– Я согласна, – кивнула Нина.
– Тогда стань неотразимой, – усмехнулся Зубов. – Он падок на баб. Пару раз улыбнешься, задницей крутанешь, и готов дядя. В общем, это без атаса. Продержишь его часа полтора. За это время мы успеем вернуться.
– А мне что же, с ним в постель ложиться? – спросила Нина.
– Ты сказала, что согласна. – Он недовольно взглянул на нее.
– Но не спать же с ним! – рассердилась Нина.
– Вот что, голубки, мать вашу! – вскочив со стула, заорал Зубов. – Мне ваши штучки по фигу! Вы хотите и бабки ухватить, и морду не испачкать! Ты что, – шагнув к Нине, зло спросил он, – шлюха, со сколькими ты, шкура, спала, прежде чем…
Резкая пощечина заставила его замолчать.
– Да! – крикнула она. – Ты думаешь, если в помойках ковырялась, то все… – Она снова замахнулась, но Зубов успел подставить руку и остановить удар.
– Не тронь ее! – Алексей, по-своему поняв шаг Зубова, рванулся к Нине и загородил ее. – Не тронь, – сжав кулаки, повторил он.
– В рот компот, – потирая покрасневшую щеку, весело удивился Зуб. – Времечко настало. Бродяжня честная стала. И даже кавалеры имеются, чтоб дам защищать. Короче! – заорал он. – Не пудрите мне мозги. Да – значит да. Если боитесь, так и говорите. Нашел подельников! – Выматерившись, шагнул в прихожую.
– Подожди! – бросилась за ним Нина. – Я сделаю все.
– Я тоже. – Алексей вышел из кухни.
– Ну, братцы-кролики, – процедил Зуб, – если еще какой зехир, я вас завалю. Ясно? А теперь вот что, – перешел он к делу.
– Что-то задерживаются. – Григорий посмотрел на часы. – Должны бы уже…
Договорить ему не дал короткий вскрик и грохот упавшего тела. Он вскочил, сунул руку в карман куртки. Клен прыгнул вперед головой и массой тела сбил его на пол. Закричав «Сюда!», Альберт бросился к ведущей на второй этаж лестнице. Довольно быстро побежал вверх по ступенькам. Он был уже наверху, когда дверь перед ним открылась и рослый парень резким ударом ноги отправил его вниз по ступенькам. Внизу раздались выстрелы. Слышался шум драки. Снова хлопнул выстрел, и раздался отчаянный крик. Потом все стихло.
– Знакомые лица, – усмехнулся вошедший в столовую Рубин. Шагнув вперед, уставился на стонавшего Григория. – Недолго ты блатовал, – буркнул он и, направив в живот Григорию удлиненный глушителем ствол «ТТ», дважды выстрелил.
– Так, – громко сказал он, обращаясь к появившимся в столовой трем парням. – Скажите всем – навести шмон. Пальчиков не оставлять. Что, на ваш взгляд, ценнее – берете. Деньги и драгоценности, разумеется. Начали.
– А что с боевиками делать? – заглянул в дверь Корней. Его верхняя губа вспухла и кровоточила.
– Мочить, – кивнул Рубин. Оглядевшись, увидел лежащего на спине Альберта. Засмеялся и подошел к нему.
– А-а-а, – тонко тянул тот. – Рука! – Увидев его вывернутую в локте руку, Рубин приставил ствол к приоткрытому рту, снова нажал на курок. Отбросив пистолет, усмехнулся. Снял перчатки и сунул их в карман.
– Работаем в темпе, – громко поторопил он своих людей и направился к выходу.
– Трое наших ранены, – сказал ему рослый парень в камуфляже.
– Серьезно? – спросил Эдик.
– Один да, кишки наружу вылезли. Его топором по пузу огуляли.
– Его кончи. Чего мучиться будет? Остальных в машину и к доктору. Того, которого сделаешь, тоже. Пусть знают, что раненых мы не бросаем. И мертвых тоже.
– Телка, – подошел к нему Корней, – которая на тачке была, ушла, сучка. Одного нашего уделала и свинтила.
– Хрен с ней, – махнул рукой Эдик. – Узнай у кого-нибудь, кто такая.
– Так всех уже того, – провел Корней ребром руки по горлу.
– Да и хрен с ней, – буркнул Рубин. – Кончайте шмон, и сваливаем.
– Извините. – Нина остановила идущего по двору пожилого мужчину. – У вас есть телефон? Понимаете, – стеснительно опустила она голову, – мне надо срочно позвонить. Я заплачу.
– Ради Бога! – Осмотрев ее с ног до головы, мужчина расплылся в улыбке. – Для меня составит удовольствие услужить такой эффектной женщине. Прошу! – Он сделал приглашающий жест в сторону подъезда.
– Спасибо. – Смущенно улыбаясь, Нина пошла вперед. Мужчина поспешил следом.
Миловидная полная женщина остановилась, посмотрела на часы.
– Зина? – услышала она удивленно-радостный голос. – Здравствуйте.
Повернувшись, увидела подходившего к ней элегантно одетого, плечистого мужчину в темных очках.
– Как Василий? Играть не бросил?
– Извините, – растерянно сказала она, – но я вас не узнаю.
– Вот как? Неужели забыли небольшое столкновение на Варшавском? Вы изрядно попортили зад моей «ауди».
– Господи! – Она всплеснула руками. – Извините, но столько времени прошло. Ведь это было…
– В апреле, – улыбнулся Алексей. Держался он уверенно и совершенно спокойно. Ни разу не сбился в том, что говорил ему Зубов.
– И как, исправили?
– Пока нет. – Приходится ездить на такой рухляди, – кивнул он на старый «Москвич». – Что делать! Работа заставляет постоянно передвигаться. А я остановился купить сигарет и увидел вас. Почему вы здесь стоите?
– Автобус жду.
– Автобус? Так если вам не стыдно ехать на этой развалюхе, – он снова кивнул на «Москвич», – садитесь. Доставлю куда прикажете.
– Спасибо, но я уж как-нибудь доберусь.
– Зинаида, разве такая женщина, как вы, должна стоять на остановке? Садитесь. – Он взял из ее руки сумку.
Притаившийся между задним сиденьем и спинками первых Зубов, слыша через открытое окно их разговор, изумленно раскрыл глаза.
«Вот это бич, – подумал он, – как по книжке шпарит».
– А я с дачи, – открывая ей дверцу, проговорил Алексей. – Набрал консервов да картошечки. У нас она, правда, не очень, но хранится хорошо.
– А у нас дачи нет, – усаживаясь, вздохнула Зина.
Позади раздался шорох. Она не успела сообразить, что случилось. Резкий удар по шее выбил из нее сознание.
– Садись назад, – вылезая и осматривая нескольких стоявших на остановке людей, сказал Зубов. – Отъедем немножко и пересадим ее к тебе, как пьяную. Она минуты четыре в отключке будет.
– Давай быстрей, – поторопил его Алексей. – А то как там Нина?
– Она сейчас должна везти его, – посмотрел на часы Зубов. – Если на тачке, то опередят нас минут на десять. Если он ее сам повезет, то еще ждать придется. Но он, сучка, тачку возьмет. Еще и платить шоферу придется.
– Не беспокойтесь, – лаская Нину взглядом, проговорил мужчина. – Сейчас я поеду вместе с вами, и все будет хорошо. Я разбираюсь в телефонах. У вас какой?
– С определителем номера. – Нина вздохнула. – Подруга уже ушла. А так нужно было застать ее у себя. Она с другом была, – улыбнулась Нина.
– Вот и машина. Господи, – спохватился он и хлопнул себя по карманам, – я же деньги оставил! Но…
– Спасибо, Иван Сергеевич, – улыбнулась Нина, – я вам должна еще. А вы не против задержаться у меня? – Она лукаво улыбнулась. – Вдруг телефон так и не заработает?
– Мы его отремонтируем, – похотливо улыбнулся он.
– Ты покури, – остановив машину в узком переулке, бросил Зубов. – Я ей пару вопросов задам.
– Но к Нинке, – начал Алексей, – на…
– Да успеем, – буркнул Зуб.
Алексей, услышав в его голосе раздражение, быстро вышел и закурил.
– Если увидишь ментов, – услышал он голос Зубова, – цинканешь.
Зубов вытащил из «бардачка» наручники и защелкнул их на руках женщины. Потом несильно похлопал ее по щекам. Вздрогнув, она открыла глаза. Увидев Зубова, отшатнулась к дверце и закричала. Зубов закрыл ей рот ладонью.
– Узнала, гнида, – усмехнулся он. – Короче, вот что – сейчас ты ответишь мне на два вопроса. Ответишь честно – отпущу. Нет, – он криво улыбнулся, – под колеса положу и дважды перееду. И не вздумай поднимать хай. В его руке щелкнуло острое лезвие пружинного ножа.
– Все отлично, – кивнул вошедший в кабинет Горец. – Там был и Истомин. Оказывается, он тоже принимал участие.
– Я бы хотел поговорить с ними сам, – поднялся одетый в домашний халат Михайлов.
– К сожалению, – виновато проговорил Горец, – они оказали активное сопротивление. Двое наших убиты. Трое ранены. И трое отделались легкими царапинами.
– Как ты вышел на исполнителя? – садясь обратно в кресло, спросил Михайлов.
– Мои люди заметили, – ответил Горец, – что около вашего дома два дня крутится молодой человек. Я дал
команду взять его. И попали, как говорится, в яблочко. Он вечером пришел с карабином. Его взяли. А заставлять быть откровенными мы умеем. – Он улыбнулся.
– Прав был Али, – буркнул Константин, – надо было сразу с Альбертом кончать. А я жалел его. – Взяв сигарету, посмотрел на Горца. – Давай выпьем. У меня есть просто замечательная водка. «Спецназ» называется.
– С удовольствием, – согласился Горец. – Все-таки двоих убили. – Он вздохнул. – Жалко ребят. Но что поделаешь, все они знают, на что идут.
– Куда ты ее? – спросил подошедший Алексей.
– Помоги, – вытаскивая из машины безвольное тело женщины, буркнул Зуб. – Вон туда! – Он мотнул головой на недостроенный дом. – В темпе давай. А то Нина может этого гада упустить.
– Зачем тебе они? – ухватив женщину за плечи, спросил Алексей.
– Мое дело, – отозвался Зуб.
Они вдвоем затащили тело женщины в подъезд недостроенного дома и сразу бросили.
– Поехали, – кивнул Зубов. Алексей, стараясь не смотреть на лицо убитой, поспешил за ним.
– Как ты ее? – усаживаясь в машину, все-таки спросил он.
– Ее шарфиком удавил, – заводя машину, буркнул тот. Тяжело вздохнув, Алексей отвернулся и закурил.
– А ты как по писаному чирикал, – усмехнулся Зубов. – Я аж обалдел, не ожидал от тебя такого таланта.
– Все, кто бичует, – вздохнул Алексей, – актеры. Потому что порой такого о своей горькой судьбине расскажешь сердобольному человеку, что и самого слеза прошибает.
Зубов рассмеялся.
«Он страшный человек, – покосившись на него, подумал Леха. – Только что убил женщину, а ведет себя, как и раньше. Хотя кто знает, может, она такое ему сделала, что ее два раза убить стоит».
– Слава тебе Господи, – отключив сотовый телефон, облегченно вздохнула Инна. Выйдя из комнаты, весело сказала скучающим оперативникам. – Ребята, давайте выпьем кофе. И думаю, по глотку коньяку вам совсем не помешает. Даю слово, – засмеялась она, – что об этом никто не узнает.
– Кофе с удовольствием, – отозвался старший. – А коньяк, увы, нельзя.
– Тогда сейчас сварю кофе, – кивнула она. – У меня есть настоящий бразильский.
– Чего это с ней? – тихо спросил один. – То как мегера была, а сейчас…
– Может, узнала, что Зуба где-нибудь прибили? – с тайной надеждой проговорил другой.