Аврора Горелика (сборник) Аксенов Василий

(обрабатывает мяч). Всю жизнь был убежден, что вечность – это Нирвана, и вот нате, пожалуйста… (Орет во все горло.) Бобби Чарльтон, навешивай на ворота! (Прыгает, бьет головой.)

ЛЕВА

(суетится). Батюшки, кто же буллит будет бить? Неужто Харламов? Ай-я-яй, и ты, Харламыч?

СМУГЛАЯ ЛЕДИ

(поморщившись). Это невозможно. Весь день страшный крик. Вильям, вы должны вмешаться.

АННА КЕРН

(Пушкину). Какие странные эти поэты XX века, не правда ли, Александр?

ЛЕВА

Мы не просто поэты, Анечка, мы кумиры молодежи, на все руки мастера. Я, например, кумир московской молодежи, а Антоша Биверлибрамс – лондонской.

БИВЕРЛИБРАМС

Поправка. Я кумир мировой молодежи.

ЛЕВА

Антоша, не хами!

ПУШКИН

Вы бы, господа, хоть на дуэль вызвали друг друга, ведь скука же.

ШЕКСПИР

В наше время поэты делом занимались. Шпаги так и трещали.

СМУГЛАЯ ЛЕДИ

Например, Кристофер Марло…

ШЕКСПИР

Я вас просил, миледи, не называть при мне имени этого человека.

БИВЕРЛИБРАМС

Левка, а это идея насчет дуэли!

ЛЕВА

(Пушкину). Шурик, да как же мы будем драться, когда мы друзья.

БИВЕРЛИБРАМС

(задираясь). Тоже мне друг – «подвинься – я лягу». Сколько раз ты меня на Земле закладывал!

ЛЕВА

Я? Тебя? Закладывал?

БИВЕРЛИБРАМС

Вспомни-ка свое интервью в «Атлантик мансли». Кого ты там назвал «футболистом, забивающим гол в свои ворота»? Не меня ли?

ЛЕВА

(быстро). Журналисты переврали.

БИВЕРЛИБРАМС

(распаляясь). А на телевидении в Алма-Ате ты с отвратительной лживой грустью сказал обо мне – «горестный жокей без лошадей»! Я все знаю! Казахские друзья мне писали!

ЛЕВА

А ты, а ты что наговорил обо мне в Кнокке-ле-Зут? Вдохновенный дилетант, да? Актер для зеркала, да? На фестивале в Охриде мне об этом рассказывал Ганс Магнус Энценсбергер. Он весь пылал от ярости, мой верный Ганс.

БИВЕРЛИБРАМС

Ганс тебя разыграл.

ЛЕВА

Стыдно, Антон! Подумал бы об интеллигенции.

БИВЕРЛИБРАМС

Плевать мне на вашу передовую интеллигенцию!

ЛЕВА

(отбрасывает шайбу). Мистер Биверлибрамс!

АНТОН

(бьет по мячу). Товарищ Малахитов!

Сближаются, как два петуха.

ПУШКИН

Браво, разыграно, как по нотам!

ШЕКСПИР

Пора выбирать оружие!

АННА КЕРН

Господа, господа! Полноте, господа!

СМУГЛАЯ ЛЕДИ

Когда кончится этот невообразимый шум?

Жены поссорившихся поэтов продолжают читать.

Входят, размахивая руками, Эсхил и Эврипид.

ЭСХИЛ

Проваливай, не уступлю я трона!

ЭВРИПИД

В искусстве нашем я сильней тебя!

ПУШКИН

Беда с греками. Опять Эсхил сцепился с Эврипидом. Нашли, что делить – кресло рядом с Плутоном. Вздор!

ШЕКСПИР

Вот мы с вами, Александр, настоящие классики, сохраняем полное спокойствие, хотя я, например, при моих тиражах…

ПУШКИН

Да ведь и я, Вильям, мог бы при моей славе… Как-никак слух обо мне прошел по всей…

ШЕКСПИР

Простите, мой друг, но в Европе вас до сих пор не знают…

ПУШКИН

Тем хуже для Европы.

ШЕКСПИР

(сердясь). Позвольте уж мне судить о Европе!

ПУШКИН

Почему же это вам, а не Френсису Бэкону?

ШЕКСПИР

Милостивый государь!

ПУШКИН

Милорд!

СМУГЛАЯ ЛЕДИ

Господа, какой невыносимый шум!

ЭВРИПИД

(Эсхилу).

Давно тебя я знаю, раскусил…
С упрямством ты творишь людей свирепых,
И сам свиреп и туп, упрямее осла…
И жадностью Мидаса превышаешь.

ЭСХИЛ

Творец бродяг, сшивающий тряпье!
Ты мне за все ответишь!

ЭВРИПИД

Ой, как страшно!

На сцене начинается невообразимый шум. Поссорившиеся поэты кричат, перебивая друг друга. Смуглая Леди визжит, заткнув уши пальцами. Анна Керн пытается примирить поэтов. Только пытливые девушки Нина и Дагрен продолжают читать. Внезапно воцаряется тишина, и все, повернувшись к залу, говорят с глубоким вздохом:

ВЕЧНОСТЬ.

Смущенное молчание.

Появляется страшное чудовище Эмпуса. Одна нога у нее медная, другая из навоза. За ней входит чудовищная Ламия. Полыхая огненными глазами, чудовища садятся в углах. Прыжками выскакивает на сцену страшный трехглавый пес Кербер, растягивается на полу.

Компания, как ни в чем не бывало, садится играть в карты, только озорник Лева Малахитов мимоходом чешет Керберу за ухом. Появляется неумолимый Плутон, хозяин подземного царства.

ПЛУТОН

Свидетель Аполлон, приятно видеть
Сидящих здесь без шума и без ссоры.
В других гостиных свара, крики, грязь:
Там Ганнибал сцепился с Бонапартом,
Попов с Маркони подняли возню
По поводу какой-то странной штуки,
Нерон бесчинствует. А здесь-то благодать.
Какие молодцы вы, ребятишки!

ЛЕВА

Стараемся, папаша, дорожим
Спокойствием твоим и Персефоны.

ПЛУТОН

Хочу обрадовать. Разведка донесла:
К вам в гости собираются оттуда.
(Показывает пальцем вверх.)

НИНА

Какие гости? Кто еще загнулся?
Приличные ребята?

ПЛУТОН

О, мадам,
Сказал я «гости», вовсе не клиенты.

АНТОН

Опять дубье из будущего, верно.
Какой там век сейчас, Плутон, не скажешь?

ПЛУТОН

Там все века идут одновременно,
И ваш, и ваш, и ваш, и Бонапарта,
И Ганнибала, и Сарданапала.

ЭВРИПИД

Но гости-то к кому же?

ПЛУТОН

Вроде, к вам.
К почтенным драматургам-афинянам.
Прошу простить, сейчас мы высылаем
Навстречу им своих зверей любимых.

(Поднимает палец. Вскакивают и кружатся

в устрашающем танце Эмпуса, Ламия и Кербер.)

ЛЕВА

К нам гости, братцы! Ну и карусель!

ПЛУТОН

(вздыхает).
Ох, только бы Геракл не явился!

Поворот круга.

Мрачный берег леденящего Стикса. Низина, поросшая бледными цветами асфодела, над низиной проносятся легкие, бесплотные тени умерших. Слышатся едва уловимые стенания, подобные шелесту сухих листьев.

К берегу подходит челн Харона. Из него кряхтя выходят Ксанфий и Дионис в львиной шкуре Геракла.

ГОЛОС ХАРОНА

Вот берег ваш. Гоните два обола!

ДИОНИС

Как много всюду значат два гроша!
Скости, хозяин!

ГОЛОС ХАРОНА

Никакой поблажки!
Таков тариф. Не для себя беру.
(Дионис кидает Харону деньги.)

КСАНФИЙ

Как я натер свой зад проклятой греблей!

ДИОНИС

Что рабский зад твой значит по сравненью
С моим бессмертным и высоким задом,
И тот весь в пузырях.

КСАНФИЙ

Увы, хозяин,
Но зад есть зад, и он всегда страдает.
(Плеск весел.)

ДИОНИС

Харон, послушай, что же мы теперь?
Куда нам топать?

ГОЛОС ХАРОНА

Топай напрямую!
Услышишь песню чудную…

ДИОНИС

Но чью?

ГОЛОС ХАРОНА

Лягушек, дивных лебедей.

ДИОНИС

Каких лягушек?

ХОР ЛЯГУШЕК

(из-за сцены).

Брекекекекс, коакс, коакс!
Брекекекекс, коакс, коакс!
Ключей болотных дети,
Под звуки флейт и клики
Поем мы сладостную песнь
Коакс, коакс!
В честь Диониса Нисейского
Дружно мы песню поем!
Смело поэзию мы
От мрачных врагов защищаем!
Брекекекекс, коакс, коакс!

ДИОНИС

При чем здесь Дионис? Геракла пред собою
Вы видите сейчас, отродия болот!
И сильно зад натер герой священный греков.
Заткнитесь же теперь, коакс, коакс, коакс!

ХОР ЛЯГУШЕК

Коакс, коакс, коакс!
Мы громче будем петь
В честь солнечного дня!
Средь сочных трав в лесу
Ведем мы хороводы!
Пускаем пузыри
В прозрачной глубине!
Коакс, коакс, коакс!

ДИОНИС

Противно кваканье мне ваше. Замолчите!
Мой бедный зад сейчас вам пропоет
Песнь о мозолях и кровоподтеках. Коакс!

ХОР ЛЯГУШЕК

Ты нас обидел, Дионис!
Мы грустно замолкаем,
Уходим в тину, вниз
И пузыри пускаем…
Коакс, коакс, коакс…

Хор лягушек смолкает. Дионис и Ксанфий с трудом продвигаются вперед. За их спинами тихо появляется чудовищная Эмпуса. Случайно обернувшийся Ксанфий застывает с криком ужаса. Крик ужаса испускает и обернувшийся Дионис. Эмпуса приближается к путникам, вихляясь в безобразном танце.

ПЕСНЯ ЭМПУСЫ

Я чудовище Эмпуса,
Старец и юнец безусый,
Знают все меня!
Вот клыки, а вот копыта,
Вот живот, дерьмом набитый.
Все есть у меня!
Приглашаю вас на танец.
Дорогой мой иностранец,
Хоть купец, хоть оборванец.
Хоть индеец, хоть испанец
Пляшут у меня
В зубах!
Ух-ха-ух-ха, ух-ха-ха!

КСАНФИЙ

(шепотом).

Хозяин, вспомни, что мундир Геракла
Ты нацепил. Прикрикни на паскуду,
Спугни ее!

ДИОНИС

(шепотом).

Молчи, дурацкий раб!
Погибли мы…

С другой стороны выскакивает, вертясь волчком, чудовищная Ламия.

ЛАМИЯ

Эмпуса, что за встреча!
Я вижу, здесь ты время не теряла
И приготовила на ужин двух прохвостов,
Посмевших к нам, в Аид, без спроса влезть.

ЭМПУСА

(танцуя вокруг несчастных путников).

Ламия, деточка, шикарный будет ужин!
Давай Кербера быстренько отыщем
И на троих сообразим сначала
Того пузанчика, который в львиной шкуре
Сюда явился.

ЛАМИЯ

Славненький пузан!
Он так Геракла мне напоминает!
И Керберу приятно будет лопать
Его печенку…
(С диким свистом чудовища исчезают.)

КСАНФИЙ

(Дионису).

Что с тобой?

ДИОНИС

Сходил.

КСАНФИЙ

Дай губку приложу. Трусишка жалкий,
Где сердце у тебя?

ДИОНИС

Оно пропало.
Должно быть, вышло вместе с остальным…

КСАНФИЙ

Ты из богов и смертных худший трус!
Увидел бы Геракл тебя в его мундире!

ДИОНИС

Ну, если ты такой храбрец лихой,
Гераклом будь. Возьми дубину эту
И шкуру льва, коль так отважен ты,
А я твоим носильщиком побуду.
(Меняются одеждой.)

КСАНФИЙ

А вдруг Кербер захочет для начала
Отведать мяса жалкого раба?

ДИОНИС

(громко, за сцену).

Товарищ Кербер знает, кого кушать!
(Ищет, где бы спрятаться.)

Появляются две прелестные танцовщицы и флейтистка. Девушки танцуют вокруг Ксанфия-Геракла, простирают к нему руки.

ФЛЕЙТИСТКА

Геракл, голубчик, здравствуй, наш герой!
Все женщины в Аиде встрепенулись.
Когда узнали, что пришел ты снова.
Богиня, та от радости большой
Лепешек напекла, сварила каши
Горшка два-три, зажарен целый бык.
Есть пироги и пышки. Заходи же!

КСАНФИЙ

Благодарю, малышка! Кашу я
Люблю давно уж пылкою любовью,
Но, кроме каши, в мире есть соблазн,
Который…

ФЛЕЙТИСТКА

Не волнуйся, все в порядке!
Тебя, Геракл, не выпустим голодным.
Постелем ложе, запись объявим
Отважных и прелестных доброволок.
Иди же к нам!

Танцуя, девушки скрываются.

КСАНФИЙ

(радостно).

Иду! Сейчас иду!
Эй, малый, проходи за мной с поклажей!

ДИОНИС

Довольно, Ксанфий, дурака валять.
Берись-ка ты опять за саквояжи!
Снимай-ка шкуру!

КСАНФИЙ

Как тебе не стыдно?!
Пожалуюсь богам!

ДИОНИС

Каким богам? Несчастный!
Кто на Олимпе сможет допустить,
Чтоб смертный раб Алкмены сыном звался?

КСАНФИЙ

(в сторону).

Хороший персонаж! Вот высшие морали!
Уж нам ли их понять?!.. Ну, что ж, давай багаж…
(Меняются одеждой.)

Дионис в шкуре Геракла торопит Ксанфия, навьючивает на него поклажу, но в это время на сцене появляется сам неумолимый Плутон.

ПЛУТОН

Эй, путник, кто ты?

ДИОНИС

Я силач Геракл.

ПЛУТОН

Ты, негодяй?! Явился снова, наглый?!
Проклятый хам, обжора, солдафон!
Ты Кербера украл, собаку нашу,
Душил домашнее животное, подлец!
Освободил бандитов, проходимцев,
К моей жене пытавшихся пролезть!
Теперь попался, парень! Псы Кокита
Хотят поговорить с тобой!
(Хлопает в ладоши.)

На сцену выпрыгивают ужасающие псы Кокита.

ПЛУТОН

Стоглавая Ехидна все нутро
Тебе порвет!
(Хлопает в ладоши.)

Вползает зловещая Ехидна.

ПЛУТОН

А в легкие вопьется
Тартесская мурена!
(Хлопает в ладоши.)

Появляется, извиваясь, Тартесская мурена.

ПЛУТОН

Остальное
Со всеми потрохами и в крови
Тифрасские Горгоны растерзают!
(Хлопает в ладоши.)

Сверху, с колосников, спускаются и повисают над Дионисом чудовищные Тифрасские Горгоны. Выскакивает сам Кербер, а вслед за ним вновь Эмпуса и Ламия.

ЛАМИЯ

(визжит).