Мой Ванька. Том первый Лухминский Алексей

Струйки воды из душа приятно щекочут тело, снимая с тела ночной покой. Как всё-таки хорошо!

Какие теперь у нас замечательные вечера вместе! Ванька приходит раньше меня из колледжа, поэтому я сделал ему отдельные ключи. К моему приходу он иногда даже успевает ужин приготовить. Надо сказать, из моих концентратов он умудряется готовить вполне приличную еду. Живя раньше один, я такими изысками, конечно, не заморачивался. Ванька даже привёл мою конуру в порядок. Мне нравится, что он умеет как-то по-хозяйски и, главное, ненавязчиво быть полезным. Конечно, жизнь с бабушкой, которая не может выходить из квартиры, его многому научила.

Кстати, о бабушке. Ванька иногда на сутки исчезает, потому что ездит к ней в санаторий. Такие вечера становятся для меня испытанием. Я уже привык к этому тоненькому вихрастому парню, к тому, что он рядом со мной и можно опекать его, заботиться о нём. Привязался я к Ваньке. Я уже понял, что моё к нему отношение – это попытка обрести всегда недостающего мне младшего братишку. Более того – даже не братишку, а духовно близкого мне человека. Я счастлив, что рядом со мной есть этот любимый и любящий меня человек. С досадой думаю о том, что через несколько дней Ванька поедет забирать бабушку из санатория и всё кончится. Я же снова буду ждать его прихода…

Уже заканчивается третий месяц нашей то совместной, то не очень совместной жизни с Ванькой. Должен сказать, он хотя и младше на восемь лет, но потихонечку меня воспитывает. Я замечаю, что стал мягче, как-то обходительнее или попросту деликатнее, предупредительнее, что ли… Ванька про это мне не говорил ни слова, но в общении с ним всё пришло само. А качества, выработанные в общении с одним человеком, понемногу распространяются и на других.

Жаль только, что ему приходится исчезать на пару-тройку дней по его делам. Но всё правильно! Парень работает, вернее – подрабатывает в своём колледже. Не на бабушкину же пенсию ему жить! От моих предложений о финансовых вливаниях он достаточно жёстко отказывается. Вот он опять исчез. Не приходит уже больше недели! Он просил к его дому не подъезжать. Боится, что бабушка что-нибудь подумает про него. Мне это понятно. Но я беспокоюсь! Связь у нас, к сожалению, односторонняя.

Мне плохо без него!

Я в далёком от нашего районе города. Есть кое-какие дела по работе. Надо заехать к знакомым ребятам, тоже из автосервиса, проконсультироваться по ремонту. Заковыристая машинка попалась. Даже вот вечером приходится…

Взгляд вдруг выхватывает из проходящих людей знакомую фигуру. Ванька! Да, это его старые джинсы и такая же старая – куртка…

Делаю несколько шагов к нему и… останавливаюсь.

Он не один! Его обнимает за талию какой-то молодой мужик! Да так обнимает, будто у них это было всю жизнь! Ванька совсем не возражает!

В глазах плывёт. Неужели он… Какой же я дурак! Сопли повесил сразу… Он сказал, что ему надо меняться! Соврал… Мне соврал! А у самого есть любовник. Такой же, как он сам. Как это мерзко!

Они садятся в машину. Да… Тачка очень крутая. Куда мне с моей старенькой «Ауди»…

Всё… Хана… Аж земля под ногами заходила. Сажусь в машину, закуриваю… Мне плохо. А ведь я ему так верил! Мне даже думалось, что я сумею его вытащить из этого болота. Дурак!

Сижу на кухне и пью. Я не алкоголик, но… Чувство одиночества навалилось и согнуло. Короче, «ямщик, не гони лошадей – мне некуда больше спешить»…

Звонок в дверь. Поднимаюсь и открываю.

– Здравствуй, Саша! – Ванька радостно улыбается.

– Я вчера вечером всё видел, – сухо говорю я вместо приветствия. – Я не хочу, чтобы ты меня дальше обманывал. Уходи!

Ванька бледнеет, как полотно, весь съёживается и опускает голову.

– Саш… Я объясню… Послушай…

– Я не хочу тебя слушать, – бросаю я. – С меня твоего вранья хватит. Я всё видел своими глазами. Уходи!

Дверь закрываю прямо перед его носом.

Всё! Я снова один… в белые ночи… А как я хотел!.. Думал, что мы с ним отпразднуем его восемнадцатилетие. Придумывал, какой бы подарок ему сделать. А подарок получил сам.

Оставленные Ванькой вещи собрал в мешок. На помойку вынести не хватило духа. Я всё время думаю о нём. Настолько думаю, что даже перестал обращать внимание на окружающих женщин.

Снова хожу в «Геракл» и отчаянно качаю своё тело. Хоть там отвлекаюсь. Странно, но о сексе я почти не думаю. Тоска какая-то… Пустота! Вакуум!

Вечер.

Читаю подвернувшуюся под руку на развале книгу Мартынова о биоэнергетике. Я читаю эту книгу уже несколько дней.

С тех пор как я остался один, выгнав Ваньку, меня снова потянуло читать. Сперва перечитал пару старых книг, которые несколько лет назад вызывали у меня интерес, но убедился, что, как видно, из них уже вырос. Потом «проглотил» пару современных детективов, которые мне рекомендовали мои парни на работе. Детективы показались мне скучными. А эта книга Мартынова случайно подвернулась, и вот читаю с огромным интересом. Известно, что впитывание чужих мыслей хорошо отвлекает от своих собственных. Оказывается, биоэнергетика – чертовски интересная штука. И практически каждый человек ею обладает, но только в разной степени. Короче, сразу начал эксперименты и этим основательно измучил Димку с Лёхой на работе.

Мартынова закончил. Нашёл ещё пару книг на эту же тему. Читаю. Набираюсь ума. Много думаю об этих вещах. Анализирую свой небольшой жизненный опыт через призму полученных знаний. Оказывается, случаи, казавшиеся мне когда-то странными, находят своё объяснение через науку о биополе человека. Даже появились тщеславные мысли о том, что у меня есть к этому способности. Может, куда-нибудь походить поучиться?

Четыре месяца я без Ваньки. Не могу ничего с собой сделать – всё время думаю о нём. Снится он мне почти каждую ночь. Недавно снился почему-то в военной форме. Может, нас с ним связывает какая-то ниточка? Связующая нить… Так, кажется, говорят? А может быть, это тоже биоэнергетика? И эта самая связующая нить – какое-нибудь совпадение полей или их связь? А если наши поля связаны или совпадают, то…

Обычный день на работе.

– Здравствуйте! Кто тут главный?

– Здравствуйте. Я главный.

Передо мной стоит изящная женщина лет около тридцати. Она откровенно меня рассматривает!

– Вы что-то хотели? – прерываю я процесс.

– Да. У вас тут можно поменять передние колодки?

– Какая машина?

– «Гольф».

– Если приедете часа через два, то поменяем. Вон – подъёмник занят, – объясняю я.

– Хорошо. Я приеду.

Смотрю ей вслед. Симпатичная тёлка…

Может, я на пути к исправлению? Может, я наконец вспомнил, что являюсь мужчиной, натуралом? Вообще-то я им был всегда!

– Вот и я!

Уже знакомая клиентка улыбается, снова меня рассматривая.

– Заезжайте! – командую я, распахивая ворота бокса.

– Ой… А не могли бы вы сами заехать на моей машине? – смущённо просит она. – Я ещё слишком малоопытный водитель…

– Давайте ключи.

Машина на подъёмнике. Димка с Лёхой меняют колодки. Я в такие ремонты не вмешиваюсь из-за их простоты.

– Простите, а как вас зовут? – рука с наманикюренными ноготочками ложится на мою.

– Саша.

– А я – Наташа… Будем знакомы. Саша, вы не могли бы… ещё проверить и общее состояние моей машины? А то я купила – сама не знаю что. С рук же…

– Можно… – я пожимаю плечами, хотя чутьё мне подсказывает, что ничего криминального в её тачке нет.

– Вот спасибо! – и её ручка снова ложится на мою. Ого! Думаю, что всё это не случайно.

– Здравствуйте, мальчики! Саша здесь?

Это опять Наташа. Она уже, наверное, четвёртый раз приезжает со всякими безделицами. Только отрывает от настоящей работы.

– Здесь я, здесь! – отзываюсь из соседнего бокса, где мы капиталим движки. – Идите сюда.

– Саша, вы не посмотрите машинку ещё раз? Что-то там постукивает, – она подходит ко мне и опять кладёт свою руку на мою. Личико Наташи выражает подчёркнутую наивность и умильность.

В общем, мне уже всё понятно. Она ездит сюда из-за меня. И это совсем не потому, что я слишком высокого мнения о своих достоинствах. Наверняка это скучающая баба, желающая очередного приключения!

– Пойдёмте…

Выходим. Запускаю двигатель…

– Вроде нормально звучит…

– Нет… Во время движения, – подаёт голосок Наташа.

– Ну давайте проедемся, – без особого желания соглашаюсь я. – Только поведу я.

Катаюсь я с Наташей уже пятнадцать минут, но ничего услышать не могу.

– Саша, вы так виртуозно водите! – тихонько мурлычет она, когда я торможу около боксов.

– Я уже почти десять лет за рулём, – буркаю я. – Короче, Наташа, ничего криминального я в вашей машине не услышал.

– Простите… Мне, наверно, приглючилось, – она заглядывает мне в глаза. – Саша, а можно вас попросить ещё об одной вещи?

– Можно.

– Вы не могли бы мне дать несколько уроков езды? Вы же сами, наверное, знаете, как учат в автошколах…

– Честно говоря, Наташа, час моего времени стоит очень дорого, – строго предупреждаю я, надеясь, что это её отрезвит.

– Ой, Саша, я женщина состоятельная! Пожалуйста… – и снова заглядывает мне в глаза.

Ну заработок – так заработок!

– Ладно. Уговорили. У меня свободное время завтра вечером.

– Согласна! Я на всё согласна!

Да. Она на всё согласна. Я это замечаю и понимаю, что она действительно на всё согласна, а слово «всё», как известно, есть понятие многогранное. Катаю Наташу по городу. Вернее, это она меня катает, а я, как настоящий инструктор, советую и делаю замечания по её езде, рассказываю про особенности вождения в зимний период.

Она ежедневно вечером подъезжает к нашим боксам, я сажусь к ней в машину, и мы едем.

Надо сказать, наше общение меня даже развлекает. Я совсем не ошибся, оценив её как пресыщенную, скучающую бабёнку. Отношения наши сильно напоминают игру в кошки-мышки. Причем мышкой она назначила меня. Странно, но мне хочется дать ей себя поймать, поскольку и сам скучаю.

Мне ясно, что с её стороны – это достаточно примитивная ложь и игра с целью заполучить для себя новую игрушку. Я же должен играть роль весьма недалёкого парня, который, увидев роскошную женщину, потихоньку вязнет в её сетях. Я давно уже стал замечать за собой какое-то интуитивное распознавание ситуации «правда – ложь», и обман, даже самый утончённый, чувствую сразу. Тут же утончённости нет и в помине.

Странно только, что в случае с Ванькой я этого не почувствовал… Да чёрт с ним, с Ванькой! Не могу же я всё время себя грызть! В конце концов, он сам виноват. Короче, прочь тоску и самобичевание! Вперед, к новым приключениям! И пусть Наташа считает меня тупым мужланом! Раз природа требует – я подчинюсь. Поиграю с ней в её игру…

С Наташей всё случилось… И случилось в её загородном доме. Она может быть довольна собой, поскольку новую игрушку всё-таки заполучила. Теперь мы с ней часто туда ездим и неплохо проводим время.

Не знаю уж, как мне удаётся удовлетворять желания такой взрывоопасной и темпераментной женщины. По крайней мере, по моим наблюдениям, Наташа мной довольна. Когда она, умиротворённая, засыпает в моих руках, я лежу без сна и думаю. Думаю о том, что общение с одним Ванькой не поменял бы на сотню общений с такими бабёнками. Не могу понять, что произошло с ним, с нами… И кажется, именно тогда всё было всерьёз. Но как же тогда объяснить дальнейшее?

Заверения Наташи о своей одинокости, об отсутствии мужчины явно не соответствуют действительности. То ли она действительно считает меня законченным идиотом, то ли сама такая, но в её загородном доме я случайно, сам того не желая, нашёл достаточно следов другого мужчины.

Полагаю, что она замужем, а сюда ездит только для того, чтобы провести время с любовником.

Ну что ж! Я намерен продолжать эту игру до тех пор, пока она меня занимает, хотя и абсолютно чётко знаю, чем она закончится.

– Сашенька, а Сашенька… – лёжа в моих руках, Наташа кокетливо дует губки.

– Что случилось, моя зайка? – заботливо до тошноты спрашиваю я.

– Сашенька… Ты завтра опять поедешь на работу в свой грёбаный автосервис?

– Ну конечно, моё солнышко… Ведь на жизнь надо зарабатывать!

– На жизнь… Я же говорила тебе, что я – состоятельная женщина! Я могу содержать моего любимого мужчину.

– Но что ж я буду за мужчина, если меня будет содержать женщина? – улыбаюсь я.

– Да продай ты свои боксы! Съездим в Черногорию… Там так классно!

Да… С логикой у неё явно не в порядке. Продай и поедем! Это называется «содержать». Да и в Черногорию её уже явно кто-то катал, раз ей было там «так классно».

– Что ты, зайка… Я должен работать.

– Единственное, что ты должен, – это ублажать меня! – со смехом заявляет Наташа.

Конечно, это шутка, но в каждой шутке, как известно, только доля шутки.

– Я что, с этим плохо справляюсь? – проникновенно шепчу я и целую её.

– Ты прекрасно с этим справляешься! Ты великолепен! Жаль, что ты не мой муж, а я не твоя жена.

– Так в чём же дело? – поддерживаю я её игру. – Давай поженимся?

– Ох, Сашенька… – Наташа картинно вздыхает. – Как ты ни хорош, но давай пока побудем свободными. Разве я похожа на ветреную девчонку, которая выскакивает замуж после трёх месяцев знакомства?

– Ну вот… – я не очень натурально разыгрываю обиду.

– Сашенька… Ты обиделся, котик?

– Ладно… проехали… – бурчу я.

Она старательно меня зацеловывает.

– Сашка! Сашка! Быстро просыпайся!

Наташа отчаянно трясёт меня за плечо, потом даже лупит по щекам.

– Что такое? – сперва не понимаю. – Что случилось?

– Вставай! Вставай скорее! И уходи!

У неё такой вид, какого я ни разу не видел. Что-то требовательное, жёсткое в лице.

– В чём дело, зайка? – задаю я вопрос, но догадка сразу меня осеняет.

– Какая зайка! Кончилась зайка! Уматывай! – И злая гримаса на лице.

– Ты хоть кофе мне сделай на дорожку! – провокационно прошу я, уже придя в себя и понимая, что игра вступает в заключительную фазу.

Так приятно разыгрывать из себя влюблённого тюфяка!

– Иди ты в жопу со своим кофе! Вали отсюда! Муж приедет, от нас мокрого места не оставит! – кричит Наташа.

– Так ты же свободная женщина? – изображаю я непонимание.

– Ты ещё и кретин! Давай одевайся! А то выкину все твои шмотки. Голым пойдёшь!

Смотрю в её лицо. Вот так выглядит лицо его превосходительства Обмана. Всё без прикрас. Специально не спеша одеваюсь. Деловито проверяю карманы. Всё на месте. Ничего не оставил.

– Ну прощай, зайка! – я хмыкаю и добавляю совершенно искренне: – Приятно было поиграть!

– Козёл неотёсанный! – бросает она мне вслед, когда я выпрыгиваю в окно.

До железнодорожной станции километров пять. Сюда я приехал на её машине. Придётся идти пешком. Сколько времени? Шесть утра! Вот и хорошо – значит, электрички уже ходят. Апрельская грязь чавкает под ногами. Моросит холодный дождь… Господи! Какое же у меня хорошее настроение! Будто гора с плеч! Иду и смеюсь. Мне весело! Навстречу мчатся фары. Наверное, Наташкин благоверный едет к милой жёнушке…

А вот когда я расстался с Ванькой, у меня веселья не было… Ванька… Где он сейчас? Что с ним?

Опять Ванька… Настроение катастрофически падает.

В вагоне напротив меня сидит молодая женщина и читает. На первых электричках никогда не бывает много пассажиров, и в этом вагоне их вряд ли наберётся с десяток.

Без всякой задней мысли разглядываю её. Довольно миловидна, но ничего особенного… Кольцо на пальце. Замужем, значит. Значит, не одна…

Поднимаю воротник промокшей куртки. Съёживаюсь в ожидании тепла.

Очевидно, почувствовав мой взгляд, женщина поднимает на меня глаза от книги. Не отвожу своего взгляда, хотя и чувствую, что по щеке слеза побежала, и мы достаточно долго смотрим друг на друга.

– Простите… У вас что-нибудь случилось? – вдруг спрашивает она участливо.

Даже вздрагиваю. Надо же!

– Почему вы так решили? – буркаю я, отводя взгляд.

– У вас какой-то потерянный взгляд, несмотря на то что вы меня изучаете, – она мягко улыбается.

Опять же интуитивно чувствую в ней участие.

– Есть немного…

– Знаете… У меня тоже не всегда всё хорошо складывается в жизни, но поверьте, всё проходит и жизнь налаживается…

Сказанное, конечно, банальность, но желание моей невольной спутницы успокоить меня и как-то поддержать дорогого – стоит.

– Вы, конечно, правы… И что жизнь полосатая, я тоже слышал, но как её дождаться – белой полосы?

– Главное – верить, что белая полоса обязательно наступит! – она даже книгу прикрыла, разговаривая со мной.

– Вы думаете? – пессимистично спрашиваю я.

– Непременно! – и сама смотрит мне в глаза. – Я в этом убеждена!

– Вашими бы устами… А можно спросить?

– Конечно, спрашивайте, – очень легко разрешает она.

– А почему вы так запросто со мной? Всё-таки незнакомый мужчина…

– Ну что вы… Вы совсем не тот человек, которого надо бояться. Вы не страшный. Думаю, вы сильный, а потому – добрый. Только какой-то потерянный…

– Неужели это так видно? – фактически признаюсь я.

– Мне видно. Другим – не знаю. Извините, вас как зовут?

– Александр. Саша.

– А я – Лена. Вы не подумайте, что я клеюсь к симпатичному парню. Мне кажется, что вам сейчас нужно человеческое участие.

– Наверное, вы правы. Именно человеческое участие мне нужно. Видите ли, я привык всегда быть сильным, служить опорой… А так получается, что опора сейчас нужна мне самому.

– Мне всегда казалось, что некоторые сильные люди как раз в пиковых ситуациях и нуждаются в поддержке. Они оказываются морально не готовы к серьёзным потрясениям, поскольку привыкли повелевать ситуацией.

– Вы, наверное, психолог? – с лёгкой иронией спрашиваю я.

– Я бы сказала – любитель психологии, – серьёзно отвечает она и вдруг улыбается. – Признаюсь, многие мои подруги и друзья специально приходят ко мне, чтобы поделиться своими проблемами. Мы долго разговариваем, и им становится легче. Иногда даже находятся пути выхода из сложных ситуаций.

– Знаете… – я несколько мнусь. – В своей жизни я ещё ни разу ни с кем не делился своими проблемами. Как-то не получалось. Может, не находилось подходящего человека…

– Предположу, что вы сами не очень этого хотели или поводы были незначительными. Верно?

Ох, как она права! Если проанализировать мою странную, а порой бесшабашную жизнь, то часто ли я попадал в ситуации, которые меня поглощали полностью? Скорее – нет. А сейчас… Все мысли только о Ваньке.

Почему я так спокойно пошёл на эту авантюру с Наташей? Мне показалось, что, заполнив своё время, я перестану о нём думать. А ведь не получилось! Всё вернулось на круги своя. Сосредоточенно молчу, углубившись в свои мысли, а Лена только смотрит на меня с участием.

– А можно, я вам всё расскажу? – задаю вопрос и сам себе удивляюсь.

До города ещё почти полчаса ехать, а поездные попутчики тем и хороши, что с ними можно, как у Розенбаума, «душой раздеться».

– Конечно! – очень спокойно соглашается она и прячет книгу.

…Я уже выговорился. Рассказал всё. Ничего не утаил. Лена молча смотрит на меня, будто вынашивает свой приговор. Какое-то время молчим.

– Знаете, Саша, – начинает говорить она, – то, что вы мне рассказали, конечно, грустная история. Вы мне простите мою оценку происшедшего? Увы, она будет нелицеприятна для вас.

– Лена, я за этим к вам и обратился. Помогите мне разобраться во всём и во мне самом, наконец.

– Понимаете, Саша… Главный-то виновник – вы. Неважно, как называется то, что вы чувствуете к Ване. Любовь это или что-то другое. Если вы воспринимаете его как младшего брата, любите его, как младшего брата, то не лишайте его права на объяснение своих поступков. А вы даже не дали Ване оправдаться, объяснить вам что-либо. С чего вы взяли, что сумели во всём разобраться? Судя по всему, в вашей истории, как в старой песне, «встретились два одиночества». А внутреннее одиночество куда хуже внешнего. Тут человек вроде и среди людей, но у него нет возможности к кому-то прислониться в тяжёлый момент. Даже если это сильный человек! По правде говоря, внутреннее одиночество – это зачастую следствие внутренней силы человека, а значит, его слабость. В природе всё должно быть в гармонии. Где-то выигрываем, значит, где-то должны и проиграть. Думаю, вы и Ваня взаимно нужны друг другу. Жизнь вас свела наверняка не напрасно. Вы с ним потянулись друг к другу и стали дополнять друг друга эмоционально и интеллектуально. Причём Ваня ради отношений с вами сам захотел изменить свою природу. Если это, конечно, природа, а не последствие всех его потерь. А это дорогого стоит! Вы же сейчас, как мне кажется, я бы сказала, взбадриваете в себе чувство сомнения и даже обиды, а значит – любуетесь собой в этой истории. А любоваться-то нечем, да и некем. Вы – виновник. Парень хотел объяснить вам что-то, а вы его взяли и выгнали, не дав сказать ни слова. Если бы Ваня был вам по-настоящему дорог, то вас не интересовала бы ваша роль в ваших отношениях.

Сижу, слушаю Лену и понимаю, что она во всём права.

– Саша! Вы обязаны найти Ваню и поговорить с ним. Не сомневаюсь, что у него были веские причины.

Поезд подходит к вокзалу. Жаль… Я бы ещё с ней поговорил. Ловлю себя на том, что даже от взгляда Лены мне стало легче и спокойнее. Но не навязываться же к ней!

– Жаль, что быстро приехали, – выдавливаю я.

– Знаете, Саша, если у вас возникнет необходимость ещё выговориться, то мы с вами можем встретиться. У вас такое состояние, что мне хочется вам помочь. Я уверена, что не пожалею об этом. Только учтите, живу я в области, а работаю в городе, приходится рано вставать. Вообще-то я по профессии юрист и работаю юрисконсультом в одной фирме. А юристам иногда приходится быть и психологами.

Лена мне дружески улыбается, и я улыбаюсь ей в ответ.

– Я вам очень благодарен… Только, насколько я понимаю, вы замужем, и я боюсь, что ваш муж может это неправильно понять.

– А вы не бойтесь! Мы с Павликом очень любим друг друга и именно поэтому доверяем друг другу. Живём мы в посёлке Чистые Озёра. Это километрах в сорока от города. Только он в стороне от железной дороги, и до станции приходится добираться автобусом. Так вам дать мой телефон?

– Угу… – я не нахожу ничего лучшего.

Как она сказала? «Мы очень любим друг друга и именно поэтому доверяем друг другу». А я хорош, если из-за увиденного один раз вскипел и даже не дал Ваньке ничего сказать в оправдание. Сам себе рассказывал, что люблю его, как младшего братишку, а на деле выходит – и не люблю вовсе? Но ведь это не так! Если бы не любил, не думал бы о нём постоянно! А Отелло, задушивший Дездемону? Опять же, Арбенин, приговоривший Нину… Они что, не любили? Или любили себя в своей любви? Похоже, что так. Но там была другая любовь. Любовь мужчины и женщины. А я теперь уже понимаю, что Ванька мне дорог, как младший братишка. Это ведь всё-таки другое!

Надо найти его. Поговорить с ним! Я же не дал ему оправдаться. Я должен с ним объясниться! Завтра же поеду к его дому и дождусь. Я ведь знаю, где он живёт! Только квартиру запамятовал, я же там не был, а дом помню.

Сижу в машине и смотрю вокруг. Нет… Ваньки пока нет. Больше недели каждый вечер дежурю около этого дома. Хорошо, что май и ночи такие светлые – всё видно. Несколько раз уезжал даже где-то в четыре утра… Где же может быть Ванька? Беда…

Воскресенье. Набираю номер телефона с бумажки.

– Я вас слушаю, – говорит мужской голос в трубке.

– Здравствуйте… Можно Лену?

– Это, наверное, Александр?

Значит, действительно он ей доверяет, если она ему рассказала про наш разговор в электричке.

– Да… Это я…

– Знаете, Леночки сейчас нет дома, она в магазин выскочила. А вы, если хотите, то прямо сейчас и приезжайте.

– Это вас не стеснит? – зачем-то спрашиваю я, хотя приглашение уже прозвучало.

– Да нет! Что вы! Записывайте, куда ехать.

Дверь мне открывает мужик лет тридцати пяти. Высокий, выше меня. Совершенно седой и на протезе.

– Здравствуйте. Я – Саша… – тихо выговариваю я, поскольку в этот момент меня пронзает мысль о том, что он, наверное, хлебнул Чечни.

– А я – Паша! Заходите!

Переступаю порог. Пашино рукопожатие очень крепкое и тёплое.

– Пойдёмте в комнату, – приглашает он.

Снимаю в прихожей кроссовки и иду за ним.

– Вот так мы и живём! – хозяин разводит руками. – Садитесь.

Честно говоря, я ещё ни разу не видел такого уюта и… такой бедности. Однако так всё аккуратно и с такой любовью устроено!

– Леночка сейчас уже придёт, – зачем-то говорит он. – Вы подождите, а я тем временем кофе сделаю.

Звонок в дверь раздаётся почти сразу.

– А вот и она! – Паша стучит протезом в сторону прихожей.

Клацает замок.

– Вот и я, – слышится голос Лены.

– Саша пришёл к тебе. Ты им займись. А я, раз ты пришла, в гараж схожу, чтоб вам не мешать беседовать, – бубнит Паша.

– Здравствуйте, Саша! Правильно сделали, что пришли! Только давайте на кухне поговорим и заодно кофе попьём. Не возражаете?

– Нет, конечно! С удовольствием.

– Пойдёмте!

Проходя через прихожую, вижу Павла и не удерживаюсь от вопроса.

– А что у вас за машина?

– Да «Нива» с инвалидным управлением. Только вот никак не могу её пристроить на ремонт ходовой. Не берут нигде! – с воодушевлением жалуется он.