Мой Ванька. Том второй Лухминский Алексей

– Александр Николаевич, а тот парнишка, который помогал мне на кровать перебираться, это тот самый?

– Который? – не понимаю я.

– Ну которого вы лечили.

– Угу… Тот самый. Сын Кушелева. Два года парень лежал.

– Думаете, со мной получится?

– Думаю, да! Недельку вас будем готовить, а потом – главная процедура. Буду вправлять вам ваш позвонок. Подготовка будет заключаться в том числе и в возвращении нормального кровообращения ваших ног. Доктор Алёшин, с которым я вас познакомлю, будет вам делать восстанавливающий массаж.

Окидываю пациента «своим» взглядом.

– Печень часто болит?

– Откуда вы знаете? – удивляется Солдатенко.

– И поджелудочная, небось… – я подчёркнуто не обращаю внимания на его вопрос. – Слева тоже болит?

– Болит… Справа даже сейчас. Слева иногда…

– Понятно. После обеда вас ещё посмотрит Светлана Сергеевна по поводу вашей печени и поджелудочной железы. Наверное, прокапаем вас, пока вы тут находитесь.

– У вас комплексный подход… – усмехается пациент.

– А что вы думали? Если сначала «гулять – так гулять», то потом «лечить – так лечить»!

– М-да… Предупреждали меня, что вы всё знаете и всё видите, но такого я просто ожидать не мог, – несколько смущённо произносит Солдатенко. – Да, слушайте, Александр Николаевич, а что это мои парни там всё веселятся? Пока мы с вами разговариваем, они всё время там ржут!

– Они не выполнили моего распоряжения уйти вниз, разговаривали со мной по-хамски, посмеялись надо мной, ну я и предложил им посмеяться ещё. Скажем, пока мне самому это не надоест. А мне может надоесть и завтра.

– Так что, они до завтрашнего дня… будут смеяться? – лицо шефа вытягивается.

– Ну если колики не случатся, – благодушно отвечаю я и добавляю: – Ничего, в случае чего – откачаем! Они ведь в больнице!

– Александр Николаевич… Виктор мне говорил, что с вами шутки плохи, но…

– Борис Александрович. Пока хозяин здесь – я. И законы устанавливаю я. Ничьих других законов здесь не будет. Пусть привыкают. Когда придёт главный врач Кирилл Сергеевич Золотов, я ведь только врио, его законы будут ещё более жёсткими. Я это знаю по личному опыту.

– Мне Виктор говорил, что вы – врио. А кто такой Золотов?

– Отвечу так: врач Божьей милостью. И главврач такой же. У него нет таких способностей, как у меня, но у него есть многое другое. Всю жизнь буду у него учиться. Ну ладно… Сейчас будет обед, после него у вас Светлана Сергеевна, а потом уже я буду разбираться с вашим позвоночником.

– Простите… Может, мои парни мне что-нибудь поесть принесут? Я ведь знаю больничную кормёжку!

– Надеюсь, мы вас приятно удивим, – отрезаю я и выхожу из палаты.

Охранники, зашедшиеся в неестественном смехе, представляют собой жалкое зрелище. Они корчатся от смеха, держась за животы, и уже почти ползают по полу. Около них собрались и Светлана Сергеевна, и дежурная медсестра с поста, двое больных. У парней на глазах слёзы, на лицах – мука. Ужасно, в общем!

– Александр Николаевич, – в голосе Светланы Сергеевны беспокойство, – это… вы их?

– Я. Очень уж хотели повеселиться. Теперь пусть веселятся до завтра. Ну что, парни? Устраивает вас это? Если устраивает, то веселитесь потише. Больных беспокоите.

Они странно машут руками. Ясно. Наелись.

– Ладно… На первый раз достаточно будет, – говорю я и командую: – Ну-ка! Оба смотрим на меня.

Смотрят снизу вверх. Ловлю по очереди их взгляды.

– Всё! Смех окончен! И у тебя тоже смех окончен! – щёлкаю пальцами.

Стихают. В изнеможении сидят на корточках, прислонясь спинами к стене.

– Славно повеселились? – спрашиваю я.

Молчат.

– Понятно. Силы кончились, – поясняю я собравшимся и обращаюсь к охранникам: – Так! Я уже сказал, что вам делать и где находиться. Всё! Идите отсюда!

Понуро встают и, пошатываясь, идут к лестнице.

– Александр Николаевич, – укоризненно пеняет мне Светлана Сергеевна. – Вашими методами… и такое…

– Дорогая Светлана Сергеевна! В Булуне Кирилл Сергеевич меня тоже порицал, когда я таким же методом заставил главу местной администрации, кстати, доведшего его до инфаркта, отремонтировать в больнице водопровод. Это был редкий случай, когда я не согласился со своим учителем. На каждую наглую силу должна быть большая сила. В противном случае наглость только возрастает.

Она осуждающе смотрит на меня.

– Ладно, давайте эту тему с вами обсудим как-нибудь потом. Я согласен на интересную дискуссию. Хорошо?

Её взгляд теплеет.

– Согласна.

– Я попрошу: после обеда посмотрите, пожалуйста, этого пациента. Там печень и скорее всего ещё поджелудочная…

– Хорошо. Но вы же понимаете, что все анализы только завтра.

– Конечно!

Перед тихим часом захожу к Солдатенко.

– Ну, Борис Александрович, давайте приступим.

– Сначала спасибо вам за обед. Не ожидал. Как вам удалось в обычной районной больнице…

– Нашли хорошего повара, а она подобрала всю команду пищеблока. С обеспечением ближайший совхоз помог.

Мне внутри очень приятно, что капризному пациенту понравилась наша пища. Ловлю себя на том, что уже прикидываю, как сделать впоследствии из него нашего благотворителя. Для этого товар нужно показывать лицом.

– В дальнейшем, надеюсь, сможем предлагать больным выбор. Светлана Сергеевна вас смотрела?

– Да. Она очень внимательный врач. Сказала, что завтра будут взяты анализы и сразу начнёт курс. У вас все такие врачи?

– Стараемся набирать команду по всем направлениям.

– Александр Николаевич! – Светлана Сергеевна быстро входит в палату. – Ой, извините…

– Ничего. Что там у нас?

– Пришел травматолог. Не из наших бывших. Новый какой-то, молодой. Вы с ним говорить будете или я сама?

– Светлана Сергеевна, вы же заместитель по всем лечебным вопросам! Вам и карты в руки. Если возьмёте, то дайте испытательный срок и приставьте к нему Алёшина.

– Хорошо, – она скрывается.

– Вот, формируем команду дальше. Честно говоря, устал я ночевать здесь по нескольку раз в неделю, – признаюсь я Солдатенко. – С травматологами беда.

– Так вы и там?

– Ну а кто же? Штат укомплектован только на треть, даже меньше… Ладно, давайте займёмся делом.

* * *

Сегодня буду вправлять Солдатенко позвонок, а потом остаюсь на сутки.

В приёмном, когда я через него прохожу, рядом с нашим охранником сидят те двое, которых я турнул от палаты.

– Здравствуйте, Александр Николаевич! – оба при виде меня подскакивают.

– Доброе утро. Ночью всё было в порядке?

– Тяжёлая ночь была, – докладывает наш охранник. – Этому новому пришлось попотеть.

Понимаю, что речь идёт о новом травматологе.

– Много «скорых» было?

– Три. Все с переломами, ну и ещё парнишка в крови приходил.

– Сам врач где?

– Уговорили его часок поспать. Ну как вас. Он тоже не соглашался.

– Понятно. Как проснётся, пусть зайдёт ко мне.

– Я уже проснулся, – из смотровой выходит новый врач.

– Доброе утро. Извините, я с вами ещё не знаком.

– Новиков Валерий Алексеевич.

– Очень приятно. Пойдёмте ко мне.

В моём кабинете беседуем с Новиковым.

– Александр Николаевич, на ночные дежурства надо стараться оставлять сестёр, которые могут работать в операционной, – несколько суховато говорит он. – Галина Викторовна, конечно, хорошая сестра, но в операционной не тот уровень.

Делаю приятные выводы.

– Было что-нибудь сложное?

– Ничего особо сложного. Была резаная рана, которую пришлось зашивать.

Мне импонирует его стиль. Сдержанный и даже суховатый.

– Спасибо за замечание, Валерий Алексеевич. Приму вашу информацию к сведению. Правда, сестёр у нас не так много, как бы этого хотелось.

– Если хотите, я могу поговорить… Есть кандидатуры.

– И они будут ездить сюда?

– А почему нет? Я же езжу! Уже четвёртый день.

– Это для меня остаётся загадкой, – улыбаясь, признаюсь я. – Вроде машины у вас пока нет. Как вы вообще решили прийти на работу к нам?

– Мне сюда устроиться посоветовал Михал Михалыч Шахлатый. Это мой учитель. Я ведь по образованию – хирург. Шахлатый сказал, что дело того стоит и что сначала мне лучше поработать простым травматологом. Ну а машина у меня всё-таки есть, она сейчас на ремонте. Поэтому я пока пользуюсь общественным транспортом.

– Рекомендация Шахлатого дорогого стоит. Ну и как? Стоит дело того?

– Пока мне нравится. Главное, что персонал здесь бегает, а не ползает.

Для меня это очень хорошая оценка.

Поднимаюсь по лестнице.

– Ну-ка быстро, быстро! Слышишь, давай быстрее мой! – ещё на лестничной площадке слышу я голос из коридора второго этажа. – Сейчас Сашенька-зайчик придёт, такого наваляет! А Елена потом ещё и добавит!

Узнаю голос одной из новых медсестёр. Не ошибся я тогда в своём будущем прозвище.

Ванька по моей просьбе приехал вовремя. Вместе с ним входим в палату к Солдатенко.

– Ну что, Борис Александрович, давайте попробуем отремонтировать ваш позвоночник. Кстати, рекомендую – мой младший брат Иван, тоже в прошлом мой пациент с аналогичной проблемой. Видите – ходит! И даже мне ассистирует.

– Да, не только хожу, но даже бегаю, – улыбаясь, поддакивает Ванька.

– Вы думаете, удастся? – осторожно спрашивает Солдатенко.

– А мы будем надеяться. Давай, Ванюха.

Всё как обычно. Укладываем пациента животом на моё колено. Ванька ставит руки на нужные места.

– Борис Александрович, молите Бога, чтобы вам сейчас стало больно. Будет больно – значит, всё получилось. Ванюха, на счёт три, – традиционно напоминаю я.

– Знаю я, – ворчит он.

– Раз… Два… Три!

– Еб!.. Уй… О-ох… Простите… Мне действительно было больно, – признаётся Солдатенко.

– Сейчас всё будем проверять.

Сначала прощупываю руками. Вроде позвонок стал на место. Но надо ещё рентген сделать.

– Ванюха, проверь чувствительность, а я пойду распоряжусь насчёт рентгена.

Возвращаюсь в палату. За мной Юра катит каталку.

– Привет, Ваня!

– Здорово! Саш… Всё в порядке. Ноги чувствуют.

– Александр Николаевич! Спасибо, – с растерянной улыбкой говорит Солдатенко. – Я уже и забыл, как ноги чувствуют… А что, ваши пациенты все знакомы между собой?

– Скоро целое братство будет, – ухмыляется Ванька.

– Ну тогда принимайте и меня, – улыбаясь, просит новый член братства.

Вечером, после своего вечернего обхода, показываю Солдатенко снимки.

– Вот, смотрите… Это у вас было. А так есть сейчас. Как говорится, почувствуйте разницу.

– Уже чувствую! Ногами! – он кивает. – А вы что домой не уходите?

– Во-первых, мне не идти, а ехать в город. А во-вторых, я сегодня на сутках. Так что у меня ещё вся ночь впереди. Ещё неизвестно, какая она будет.

– Что это значит?

– Я же не знаю, каких больных по «скорой» привозить – будут!

– Странно… Я уже понял сегодня, что вы делаете основную работу, а то, что попроще, делают ассистенты. Но ведь ночное дежурство – это не для вас! Так, по крайней мере, должно было бы быть?

– Так, да не так. Когда мы с Кириллом Сергеевичем вместе работали на севере, то он, будучи, как и здесь, главным врачом, для себя исключения не делал. И он прав! Кстати, мне ещё завтра надо ехать за ним в санаторий в Сестрорецк.

Я не случайно так подробно делюсь с Солдатенко всеми перипетиями. Мне очень хочется заинтересовать его, чтобы в дальнейшем заполучить в качестве благотворителя.

– Это работа на износ, Александр Николаевич, – сочувственно говорит он.

– Уверен, что настоящий врач должен работать именно так.

– А ведь немного таких врачей!

– В нашей больнице я стараюсь собирать именно таких. И не только врачей. Вон Шитова Елена Михайловна! Она готова здесь дневать и ночевать, лишь бы всё было в полном порядке. Да и другие…

– А ваш новый доктор? Ну которого уже при мне приняли.

– Оставляет вполне приятное впечатление. Алёшин Алексей Сергеевич, который его курирует на время испытательного срока, им доволен.

– Алёшин очень внимательный, но уж очень суровый человек, – с улыбкой замечает Солдатенко. – С ним не забалуешь. И Светлана Сергеевна – доктор замечательный.

– Согласен. Вообще у нас тут все хорошие собрались. А насчёт ночных дежурств… Полтора месяца назад во время такого же дежурства мы буквально спасли две жизни. Значит, не зря работаем! Согласны?

– На себе уже неделю убеждаюсь и удивляюсь, почему такие врачи работают в заштатной больнице.

– Это она пока заштатная. Через годик-другой, думаю, сюда будет очередь. Нам бы только материальную базу поднять, – произношу я главную фразу.

Развить тему не получается.

– Александр Николаевич! – перебивает, быстро входя, Клавдия Лаврентьевна. – Там с острым аппендицитом «скорая» привезла!

– Готовьте операционную. Иду смотреть, и сразу же будем резать. Вот так, Борис Александрович! Третий гнойный аппендицит за месяц у меня. Достали уже эти аппендициты! Скоро буду оперировать вслепую. Это, конечно же, шутка. Однако вот такая моя работа. Спокойной вам ночи!

– Жаль… Хотелось ещё с вами побеседовать, – с сожалением говорит он. – Успеха вам!

– Спасибо.

* * *

Везу Кирилла Сергеевича в Чистые Озёра. Сегодня его первый рабочий день.

Вчера он уже обосновался дома, а я ему привёз Антошку. Надо было видеть, как они встретились! Кот просто повис на хозяине! Мурчал весь вечер и не отходил от него. Кирилл Сергеевич аж прослезился.

– Сашенька! Я так подумал: мы откроем должность первого заместителя главного врача, и ты её займешь, – распоряжается он уже в машине.

– Кирилл Сергеевич! У меня же ещё нет образования! Да и практиковать мне нужно!

– Не возражай, пожалуйста. Практиковать ты будешь. Видишь, к тебе серьёзный пациент аж из Твери приехал.

– Но люди-то из посёлка ко мне не идут! Не могу я вечерние приёмы пока начать.

– Понимаю. Зато ты другим прославился. В больницу под твоим руководством идут её бывшие сотрудники. И идут они к тебе! Это главное! А сейчас, когда я возьму на себя большую часть работы с медицинским персоналом, ты сможешь уделять больше внимания приходящим пациентам. Верно?

– Верно, – бурчу я, – только мне ещё сессию сдавать.

– Вот сегодня же мы с тобой об этом отдельно и поговорим. Я бы хотел, чтобы ты мне рассказал, что ты собираешься сдавать. А то мы с тобой всё о работе да о работе. Договорились?

– Договорились… – я вздыхаю.

Кирилл Сергеевич, как и в первый свой визит, за день прошёл везде. Начал с роддома и гинекологии, продолжил станцией скорой помощи, ну и дальше по остальным отделениям. Потом побеседовал с приехавшим познакомиться Скориковым. По-моему, они понравились друг другу.

Сейчас собирает весь штаб, как он выражается, у себя в кабинете.

– Пока ещё никого нет, спасибо тебе, Саша, за кабинет. Всё как в Булуне. Всё так, как я привык.

Мне приятно. Он заметил, что нынешний кабинет я устроил ему по образу и подобию его кабинета в Булуне.

– Разрешите?

Входят Светлана Сергеевна, Павел и Шитова.

– Рассаживайтесь, пожалуйста, друзья мои, – приглашает Кирилл Сергеевич. – Давайте обсудим все наши дела.

В разгар обсуждения раздаётся стук в дверь.

– Можно! – отзывается главный.

– Кирилл… Сергеевич, там вас два солидных господина спрашивают, – сообщает охранник.

– Пригласите их сюда, пожалуйста. Интересно, кто бы это мог быть?

Охранник скрывается и возвращается с Сергеем Петровичем и Юрием Степановичем.

– Кирилл, мы приехали сюда специально поздравить тебя с первым рабочим днём, – говорит ректор и протягивает… букет цветов.

– Ну что я – невеста, что ли? – забавно смущается Кирилл Сергеевич. – Но спасибо… Тронут. Я прошу прощения, посидите, пока мы тут совещаемся, а потом кофейку попьём.

Дальнейший совет проходит уже в расширенном составе.

– Сергей, – обращается главный к ректору, – а почему бы тебе не прислать к нам на практику твоих студентов старших курсов? Видишь – у нас кадровый голод. Они и помогли бы, и получили бы дополнительные знания.

– Вообще-то, Саша не даст соврать, я уже говорил, когда ты ещё в Булуне работал, что к тебе надо людей на практику присылать. Да и потом мы с ним это обсуждали. Так что я готов.

– Только стоящих людей! Двоечников мне сюда не надо, – строго вносит коррективы Кирилл Сергеевич.

– Понял, Юра? Ставки растут! – подзуживает ректор.

– Ты что, Кирилла не знаешь? – в тон ему отвечает Юрий Степанович.

– Ладно. Уговорил. Будут тебе хорошие студенты на практику. Только с июля. Договорились?

– Ну хоть с июля… Подождём пока.

Совет удался. Кирилл Сергеевич всё разложил по полочкам. О делах в больнице от меня он был осведомлён очень подробно, и поэтому, когда добавились ещё и личные впечатления, разбор полётов состоялся в полном объёме. Нет, он никого не ругал. Разве что мне высказал некоторое неудовольствие за то, что я не обращал внимания на роддом и станцию скорой помощи. Пожурил слегка. Естественно, ввёл утренние летучки. Сразу же забрал истории особо сложных больных для изучения. В общем, все мы сразу почувствовали его руководящую руку.

Я оставил троих друзей в кабинете главного пошептаться и сижу в своём кабинете. Жаль, курить здесь нельзя – всё-таки кабинет для приёма больных.

Входит Шитова.

– Александр Николаевич! Вы не переживайте, что главный вас покритиковал. На то он и главный…

– Елена Михайловна, вы не беспокойтесь. У нас с Кириллом Сергеевичем достаточно старые и добрые отношения, и критикует он меня правильно. Знаете, как он меня иногда приземляет? И я соглашаюсь. Потому что он прав.

– Не в обиду вам будь сказано, но Золотов – настоящий главврач! Я это почувствовала. Вам больше приходилось заниматься восстановлением разрушенного хозяйства, да и сейчас, в вашей должности, вы от этого не спрячетесь, – «утешает» она. – А вот вопросы лечения теперь будут под жёстким контролем. Я это поняла. Но когда вы будете в операционной, я готова стоять рядом с вами. Правда, с Клавой будет конкуренция! Она тоже любит с вами работать.

– Спасибо на добром слове. Только я бы хотел теперь начать вечерние приёмы больных из посёлка – так, как я это делал в Булуне. Наверняка ведь есть хроники, которым понадобится моя энергетика, да и гипноз тоже.

– Есть. И я бы сказала, они ждут. Отец того мальчика, которому вы руку вправляли зимой, рассказал про ваши подвиги на севере. И Семён Викторович ведь не делает тайны из того, кто ему язву вылечил. Да и случай с дочкой Скорикова всё время обсуждается. В посёлке поговаривают, что в больнице появился доктор, который может всё.

– Ну это, конечно же, не так. Но думаю, многие проблемы у пациентов я могу снять.

– Так и начинайте! Люди пойдут!

– Наверное, с будущей недели и начну. Только с Кириллом Сергеевичем согласую.

* * *

Традиционно стоим с Дашей в парадной и целуемся. Я не мог к ней не заехать после того, как завёз домой Кирилла Сергеевича. Скучаю!

– Сашка! Ты меня совсем съел, – шепчет она, но сама опять меня целует.

– Слушай, ну сколько нам ещё вести свою личную жизнь в твоей парадной?

– Не знаю я… Признаюсь тебе честно, я очень хочу быть Елизовой Дарьей Васильевной.

– Так в чём же дело? Костюм для загса ты мне уже выбрала. Давай пойдём и распишемся. Узаконим наши отношения.

– И будет у меня муж, которого я смогу видеть раз в неделю, и это в лучшем случае, – Даша невесело смеётся.

Хорошо хоть смеётся…

– Дашка… Ну что я могу сделать…

– В том-то и беда, что ничего. Я это понимаю. Даже Ваня жалуется, что ты дома появляешься не часто.

– К тебе и Серёжке я бы появлялся чаще, – возражаю я. – Я ведь был бы уже семейным человеком.

– Ну а где бы мы с тобой жили? Вы ведь с Ваней в твоей квартире живёте, а в Ваниной – Кирилл Сергеевич. Его трогать, конечно же, нельзя. Короче, одни проблемы.

Молчим.

– А если я в Чистых Озёрах квартиру сниму?

– Сашенька, но ведь есть же ещё и Василий Семёнович…

Опять молчим. Отец – это святое…

– Может, мне всё-таки самому с ним поговорить?

– Я подумаю. А сейчас езжай домой и ложись спать.

– Явился наконец! – подаёт из кухни голос Ванька, услышав, как хлопнула входная дверь. – Приводи себя в порядок – и за стол! Я с ужином уже заждался. Скоро по твоей милости стану ещё тощее.

– По-моему, дальше некуда. Вообще ты мог бы и сам поужинать, а не сидеть голодом, меня дожидаючись.

– Эгоист ты… Может, мне хочется в кои-то веки поужинать по-семейному.