Мир, где приносят в жертву планеты Вавикин Виталий
– Считай это вкладом в предстоящую роль, – сказал Феликс.
– Ваша жена тоже ездит на такси? – спросила абсорбера Мэри.
– Иногда на такси, но обычно в общественном транспорте, – ответил за него Феликс.
– У него нет языка? – не сдержалась Мэри.
– На твоем месте я был бы с ним поосторожней, – вмешался в разговор Алекс Донов, одновременно с этим протягивая Феликсу, а затем Абидеми руку. – Слышал, абсорберы способны заставить тебя забыть даже собственное имя. Я прав? – он вопросительно уставился на Абидеми.
Взгляд абсорбера был колючим, холодным. Темные глаза, казалось, пробираются в самый мозг. Алекс мог поклясться, что чувствует эти прикосновения в своей голове.
– Вы что? – растерялся он. – Вы сейчас это делаете, да? – по телу пробежал озноб. – Вы изучаете мои воспоминания? Но это незаконно. Я слышал, что незаконно. Если вы без моего ведома заберете хоть что-то…
– Феликс? – Мэри испуганно уставилась на друга детства. – Какого черта здесь происходит?
– Таким было условие нашего сотрудничества.
– Условие?
– Абидеми должен знать, что может доверять вам.
– К черту доверие… – Мэри вздрогнула, почувствовав, что Алекс взял ее за руку.
– Все нормально, – сказал он, хотя на лбу у него выступила испарина.
– Нормально? – Мэри переводила растерянный взгляд с Алекса на Феликса, боясь покоситься в сторону чернокожего абсорбера. – Только не говори, что с моей головой проделают то же самое! – сказала она Феликсу.
– Не буду, – подал наконец-то голос Абидеми. – Думаю, того, что я увидел, будет достаточно, чтобы поверить Феликсу.
– Поверить Феликсу?
– Ты и Алекс лучше, чем кажитесь на первый взгляд.
– Ах, вот оно что… – Мэри гневно уставилась на Феликса, хотя в груди еще ощущался неприятный холод страха. – Надеюсь, ты уже заказал мне выпить? Потому что все это меня страшно нервирует. Понимаешь? Одно дело – сниматься в кино, но уже совсем другое, когда в твоей голове капается посторонний человек…
– Успокойся. Абидеми не работает с женщинами.
– Совсем?
– Слишком много вещей, чуждых мужчине. Можно, конечно, но…
– Так это значит, что он все-таки что-то стер у меня в воспоминаниях? – настороженно подал голос Алекс Донов.
– Только мелочи. Детали, которым ты никогда не уделял внимания, – Феликс примирительно улыбнулся. – По-другому он бы не смог узнать о тебе.
– А разрешил ему, значит, ты? – Алекс встретил твердый взгляд Феликса. – Мог хотя бы спросить у меня, – смущенно сказал он, понимая, что некоторые режиссеры в его жизни поступали и хуже. Особенно женщины-режиссеры.
Последней было лет шестьдесят, и она… Феликс бросил короткий взгляд на абсорбера. Нет, он определенно не хотел вспоминать об этом. Больше того, если бы этот чернокожий мутант забрал у него это воспоминание, то он бы не возражал. К черту этот хлам. К черту этот опыт. Лучше жить и не знать об этом, чем помнить и убеждать себя, что подобного не повторится. Алекс подумал о том, чтобы спросить абсорбера, сколько стоят его услуги. Конечно, не сейчас, но потом, когда будет время… «А сейчас нужно выпить», – Алекс покосился на Мэри и понял, что она сейчас думает о том же.
Алекс сел за стол, дождался, когда официантка принесет заказ. Словно во сне, когда все где-то далеко и нереально, Феликс рассказывал о предстоящем фильме.
– А что у тебя с тем типом, который отвозил нас в гостиницу? – спросила неожиданно Мэри. – Ему ведь не нравятся женщины, верно?
– Тебя это обеспокоило? – неловко пошутил Феликс.
– Меня нет, но… – Мэри пытливо уставилась на старого друга. – У тебя с ним что-то есть?
– Только дружба.
– Только? – теперь Мэри смотрела на чернокожего абсорбера. – Вы ведь не удаляли у него никаких воспоминаний? – спросила она.
Все это было не более чем шуткой, но напряженная атмосфера разрядилась. Даже Абидеми улыбнулся, качая головой. Алекс подумал, что было бы неплохо и ему что-то сказать, и спросил абсорбера, что он думает о начавшейся лотерее.
– Я бы предпочел остаться на Земле, – сказал Абидеми.
– Вот как? – оживился Алекс. – А можно узнать, почему? Боитесь, что Великое переселение лишит вас работы?
– Это не такая хорошая работа, как вы думаете. К тому же во время перелета найдется достаточно много людей, которые захотят забыть о прошлой жизни.
– А кто бы не хотел? – натянуто рассмеялся Алекс, затем увидел, что Феликс не слушает их, и нахмурился. – Эй, старый друг, что не так?
– Лотерея.
– Тоже хочешь остаться на этой загаженной планете?
– Думаю, что мы должны как-то отразить это в нашем фильме. – Феликс повернулся к Мэри. – Ты не узнавала, как поступят с заключенными?
– Нет.
– Но твой муж…
– Последний раз я видела его в зале суда.
– Нужно будет узнать.
– Я думала, ты хочешь снять историю абсорбера, а не историю подводных тюрем.
– Я думал, лотерея начнется лишь через несколько лет, а так…
– Так ты и за всю жизнь не снимешь ни одного фильма, если продолжишь метаться от идеи к идее, – сказала Мэри.
– Нужно будет связаться с кем-то, кто в курсе, что происходит сейчас в подводных тюрьмах, – сказал Феликс, словно и не слышал Мэри. – Мир до Великого переселения, но после лотереи… Думаю, это нам подойдет.
– Хочешь связать это с историей абсорбера? – спросил Алекс.
– К нему может прийти женщина, пожелавшая забыть о супруге, которого приговорили к тридцати годам в подводной тюрьме.
– Эй! – возмутилась Мэри. – Мы не договаривались, что ты будешь воровать историю моей жизни.
– Таких историй множество, – отмахнулся Феликс. Глаза его горели, словно сейчас с ним случится новый припадок. – У этой женщины может быть младшая сестра, которую она любит больше жизни. Именно эту любовь и заберет у нее абсорбер. – Феликс уставился на Абидеми. – Что скажешь?
– Не знаю. Это твой фильм, – пожал плечами абсорбер. – Главное – не забывай о нашем договоре.
– О каком договоре? – спросила Феликса Мэри, ожидая очередного подвоха.
– Нанятый мною агент сыскного бюро должен узнать реальную историю девушки, в которую влюблен Абидеми. Сейчас он в районе бывшей Океании, где раньше жила Субира Боне… – Феликс неожиданно улыбнулся. – Как видишь, не каждого из нас в этом мире волнуют переселение, лотерея и фильмы.
13
Встречу Феликса Денсмора и Мишель Ренни устроил Безим Фрашери.
– С самой Мишель Ренни? – растерялся Феликс.
– Ты же хотел поговорить с официальным лицом, – Фрашери сказал это так, словно Ренни была его близким другом.
– Ты бы мне еще встречу с президентом устроил, – проворчал Феликс.
Фрашери улыбнулся, но Феликсу почему-то показалось, что при желании он сможет сделать и это; вероятно, не в официальной обстановке или по телефону, но сможет. И, конечно же, скажет об этом в последний момент!
– Я не успел подготовиться! – сказал Феликс.
– У тебя же были готовые вопросы.
– У меня нет нового костюма.
Они свернули с автострады, которая вела в правительственный центр по контролю за переселением, отстроенный год назад, и направились к аэропорту, чтобы забрать Йону Келлера.
– Неужели он не сможет вызвать такси? – ревностно заметил Фрашери.
– Если я платил за его билет сюда, то не думаю, что у него есть деньги на такси, – сказал Феликс. – К тому же будет удобно рассказать ему обо всем по дороге. У меня уже поперек горла стоят все эти встречи в ресторанах и кафе.
– Хочешь взять его на прием к Мишель Ренни?
– А это проблема?
– Ты стеснялся своего костюма.
– Келлер мой друг. Бедный или богатый – неважно. К тому же он будет писать музыку для нашего фильма. Так что относись к нему как к одному из нас.
– Ты обиделся?
– Нет, но режиссер обязан защищать ключевых игроков. – Феликс свернул на стоянку и позвал Фрашери встречать Келлера.
Рейс опоздал почти на четверть часа, заставив Фрашери нервно поглядывать на часы, опасаясь, что они пропустят встречу с Мишель Ренни.
– Ты нервничаешь больше, чем в момент опубликования результатов лотереи, – не то пошутил, не то сказал серьезно Феликс.
Фрашери хотел возразить, но осекся на полуслове, увидев Йону Келлера. Он шел смешавшись с толпой туристов, но Фрашери узнал его, хотя никогда прежде не видел – хватило слов Феликса, к тому же у некоторых людей почти буквально на лбу написано, чем они занимаются. Келлер был одним из них – так, по крайней мере, решил Безим Фрашери. В первое мгновение ему показалось, что Келлер говорит как-то по-особенному, хотя впоследствии он понял, что это просто акцент, который он приобрел, живя последние годы в Азии.
Акцент этот пройдет в течение недели, но когда только Феликс представил Келлера Фрашери, последний ничего этого еще не знал. Не знал он и что они с Келлером поладят, в отличие от других друзей Феликса. В первые минуты встречи он не думал об этом, лишь торопился, не желая опаздывать на прием к Мишель Ренни.
– Признайся, ты просто хочешь спросить ее, почему тебе достался билет на переселение, вместо того, чтобы оставить тебя на этой умирающей планете, – снова пошутил Феликс, когда они уже сели в машину и Фрашери начал шикать на нерасторопных водителей, блокировавших выезд.
– Я не хочу оставаться на этой планете, – сказал он где-то между ругательствами касательно пробок и толчеи.
– Ну а ты? – спросил Феликс Келлера. – Ты бы хотел остаться?
– Нет.
– Никто из моих знакомых не хочет, но, говорят, есть много миллионеров, готовых заплатить огромные деньги, чтобы обменять свой билет переселения на тот, что позволит им остаться, – рассмеялся Феликс.
– Я знаю тех, кто хочет и готов заплатить за то, чтобы остаться, – снова между ругательствами вставил Безим Фрашери.
– Может, познакомишь меня с ними? – спросил Келлер.
– Познакомить? – Фрашери растерянно уставился на нищего музыканта.
– Познакомить? – так же растерянно уставился на него Феликс. – Ты что… Тебе… У тебя этот чертов билет, чтобы остаться?
– Угу.
– Может, ошибка?
– Я уже трижды уточнял. Ошибки нет.
– Ух ты, – Феликс присвистнул. – И что… Что теперь ты собираешься делать?
– Делать с чем?
– С тем, что тебе выпало в лотерее!
– Не знаю. Найду кого-нибудь с билетом на переселение и поменяюсь.
– Ты с ума сошел? Говорят, на этом можно выручить целое состояние.
– Не знаю насчет состояния, но я еще не встретил никого, кто бы согласился поменяться со мной местами даже бесплатно.
– Может быть, не там ищешь?
– Нужно просто подождать, – сказал Фрашери. – Людям нужно подумать, осмыслить. Никто ведь не ожидал, что лотерея пройдет сейчас. Она как снег среди лета, хотя после того, что ученые сотворили с природой, снегом уже никого не удивишь…
Они выехали на автостраду, оставив аэропорт позади. Феликс разогнал автомобиль, нарушая скоростные ограничения.
– Не гони так, – сказал Фрашери. – Не хватало еще, чтобы нас остановили за превышение скорости.
– Я знаю, где стоят пункты наблюдения, – отмахнулся Феликс. – Это ведь мой город. Я вырос здесь. – И он увеличил еще скорость. Гнал так почти четверть часа, затем резко ударил по тормозам, подрезал машину в соседней полосе.
– Страшно подумать, как люди, которые так водят свои машины, полетят к звездам, – пошутил Келлер, только вместо ожидаемого смеха вернул разговор к теме лотереи и переселения. Кто летит, кто не летит. Где лучше, где хуже. Затопить подводные тюрьмы или объявить амнистию и забрать заключенных с собой, потому что оставлять их на опустевшей планете точно нельзя – некому будет контролировать преступников, когда почти все улетят.
Они спорили об этом всю дорогу. Спорили в приемной. Спорили даже, когда секретарь сказала, что Мишель Ренни ждет их. Спорили рьяно, страстно.
– Что это, черт возьми, значит? – уставилась на них Мишель Ренни, хотя троица сочла ее за очередную секретаршу.
Ренни выждала минуту, прокашлялась и снова окликнула их.
– Если я ничего не путаю, то вы хотели поговорить со мной, – сказала она, прищуриваясь не то хитро, не то скрывая раздражение. – Но, судя по всему, вам хватает и собственной компании.
Троица стихла, уставилась растерянно на женщину, затем Феликс и Фрашери начали наперебой извиняться. Келлер молчал – стоял чуть в стороне от знакомых и изучал тридцатилетнюю женщину, словно все это происходило не в главном офисе контроля за переселением, а в шумном баре, где-то около полуночи, и он собирался подойти к Мишель и завязать знакомство.
«Может быть, провести ночь», – подумала Мишель Ренни, признаваясь себе, что ей нравится этот молчаливый взгляд.
– Вы музыкант? – спросила она Келлера, не обращая внимания на Фрашери и Феликса, которые продолжали извиняться.
– Верно. Музыкант, – сказал Келлер, тоже не обращая внимания на своих знакомых.
– И о чем музыкант хотел спросить секретаря комиссии по контролю над переселением?
– Музыкант только что прилетел из Азии и хочет спать. Поговорить с вами хотел режиссер Феликс Денсмор.
– Это я, – подал голос Феликс и начал рассказывать о своем фильме.
14
Джуд Левенталь прилетела три дня спустя после начала съемок.
– А где Келлер? – спросила она, оглядев съемочную площадку, тоном, словно пришла раньше всех и уже устала ждать. – Феликс? Мне казалось, ты сказал, что соберешь всю нашу старую банду.
– Я и собрал. – Феликс подошел к ней и вместо рукопожатия чмокнул в щеку.
– Ого! Это что-то новое, – рассмеялась Джуд, затем стала серьезной и снова спросила о Келлере.
– Келлер с нами, – сказал Алекс Донов.
– Просто он ведь не снимается в фильме, он пишет музыку, поэтому думает, что может находиться где хочет и когда хочет, – сказала Мэри Свон. Злости в ее голосе не было, но не было и понимания.
– Как всегда, думаешь только о себе, – подметила Джуд.
– А ты, как всегда, думаешь о неудачниках, – Мэри широко улыбнулась.
– Кстати, о неудачниках. Сколько лет еще сидеть твоему мужу?
– Не пытайся сравнивать знаменитого боксера с никчемным музыкантом.
– Прости. Я совсем забыла. Мой музыкант не спал с мужиками. – Джуд вскинула руку, признавая свое поражение и громко рассмеялась. Мэри Свон мерила ее несколько долгих секунд хмурым взглядом, затем тоже начала смеяться.
– Вот этого мне и не хватало! – захлопал в ладоши Феликс Денсмор, широко улыбаясь. – Если будете так же выкладываться на площадке, то станете настоящими звездами.
– Не стали прежде, не станем и теперь, – кисло сказала Мэри Свон.
– Разве вас прежде снимал я?
– Да ты никого еще не снимал.
– Нужно было проникнуться переменами. – Феликс взял громкоговоритель и начал звать всех к себе, хотя труппа и так толпилась рядом.
– Сама представишься или хочешь, чтобы это сделал я? – спросил он Джуд.
– Хочу принять душ и выпить, – сказала она. – А после отведи меня к этой Субире Боне и объясни, что ты решил снимать из ее истории, а что нет. Кажется, ты говорил, что придумал что-то новое?
– Этот извращенец решил обыграть историю моей жизни, – влезла в разговор Мэри Свон.
– Так мне нужно будет играть тебя?
– Ты будешь играть Субиру. Меня сыграет другая девушка. Она будет твоей сестрой… Хотя не удивлюсь, если Феликс изменит и это.
– Понятно. – Джуд огляделась, чувствуя, как от обилия чокнутых старых друзей начинает кружиться голова. – Кто-нибудь вызовет мне такси?
– Сделаем перерыв, и я отвезу тебя сам, – оживился Феликс.
Он подхватил чемодан Джуд, взял другой рукой ее за локоть и буквально потащил на стоянку.
– Ничего не меняется, – покачала головой Мэри Свон, хотя ни Джуд, ни Феликс этого не услышали.
Они вышли на улицу, сели в машину.
– Так где все-таки Келлер? – спросила Джуд, когда они вклинились в плотный автомобильный поток.
– Думаю, собирает информацию для сценария.
– Келлер?!
– Удивлена? Я тоже. Если честно, он сейчас ужинает с главным секретарем по контролю за переселением. А уж чем они будут там заниматься, их личное дело.
– С главным секретарем? Сколько ей лет, черт возьми? – Джуд скривила губы, представляя Келлера с толстой старухой в черном вечернем платье и брильянтовом ожерелье на морщинистой шее.
– Тридцать пять, кажется.
– Тридцать пять? – губы Джуд снова скривились.
– Ревнуешь?
– Кто? Я?
– Кажется, у вас что-то было тогда, на озере. Помнишь?
– Прошло пять лет, Феликс.
– Думаешь, мир крутится в последние годы слишком быстро, чтобы помнить о таких мелочах.
– Ну как-то так.
– Тогда поехали ко мне, или давай я останусь у тебя.
– Что?
– Ты же сказала, что это мелочь.
– Феликс…
– Я шучу.
– Шутишь? – Джуд заглянула ему в глаза. – Нет, черт возьми. Не шутишь, – вздохнула она.
– Может, и не шучу, – согласился Феликс. – Только не думай, что я тебя обязываю к чему-то и… Келлер ведь сейчас занят. Понимаешь? И если…
– Я понимаю.
– Просто имей в виду, что ты мне небезразлична.
– Хорошо.
Они помолчали пару минут для приличия.
– А ты знала, что Келлеру выпал билет, позволяющий остаться на Земле? – оживился Феликс.
– Вот как?
– Забавно, верно?
– Да.
– А что у тебя?
– Не было времени посмотреть.
– Может, позвонишь и спросишь сейчас?
– Позже.
– Надеешься, что сможешь тоже остаться здесь?
– Нет.
Но Джуд надеялась. Не признавалась даже себе, но надеялась. Келлер всегда казался ей странным, почти особенным, не как все, а с этим билетом… Да он и был, по сути, не как все. Не таким богатым. Не таким взбалмошным. Не таким успешным. И теперь, имея возможность остаться на Земле, он словно подчеркнул свою индивидуальность. Джуд вспомнила светящихся рыб на озере возле загородного дома Феликса. Вспомнила лодку, Келлера, сладкий дым его самокрутки. Когда они перестали следить за небом и рыбами? Джуд улыбнулась.
– Что-то вспомнила? – тут же подметил Феликс.
– Ничего серьезного.
– Это Келлер и озеро, да?
– Просто светящиеся рыбы. Я слышала, что в океанах стали появляться такие же рыбы…
Джуд замолчала, ловя себя на мысли, что где-то параллельно с видением моря и светящихся рыб, окруживших огромный океанский лайнер, на котором столпились завороженные зрелищем пассажиры, она видит Келлера и Мишель Ренни. Вместе. В ресторане. Они сидят за столом, друг напротив друга. Келлер смотрит на Мишель. Мишель смотрит на Келлера. Они говорят о переселении, о подводных тюрьмах, о лотерее… Говорят, зная, чем закончится этот вечер – неважно где, главное чем. Они оба этого хотят.
– Думаешь, Келлер останется на Земле? – спросила Джуд Феликса.
– Думаю, он просто продаст кому-нибудь этот билет, возьмет деньги и билет на корабль атараксиков и уберется отсюда ко всем чертям.
– Может, он и встречается с Мишель Ренни ради этого? Вернее, она встречается с ним. Конечно, они какое-то время будут говорить о переселении, а потом…
– Потом они отправятся к ней и проведут вместе ночь, – сказал Феликс, но желчи в его голосе не было. – Ты что, не знаешь Келлера? К тому же Мишель Ренни не нужен его билет. Она и так остается здесь.
– Вот как?
– И все-таки ты ревнуешь.
Джуд не ответила, заставила себя не думать об этом, начав расспрашивать Феликса о фильме и его жизни в последние пять лет. Лишь когда осталась одна, закрывшись в своем номере, позвонила в региональный офис агентства, проводящего лотерею, и узнала, какой билет достался ей. Затем повесила трубку, стояла неподвижно какое-то время, ни о чем не думая, набрала номер Феликса.
– Я с вами, – тихо сказала Джуд.
– Ты – что?
– Скоро эта планета останется в прошлом. Мы улетаем все вместе.
«Без Келлера», – подумала Джуд, но эти мысли были уже не для ушей Феликса.
15
Мишель Ренни – ученый, политик, социолог. Как же она устала от подобных себе! Все эти разговоры о политике, законах физики, новых открытиях… Как же ей надоело… Нет, не быть той, кто она. Надоело, что вокруг все похожи на нее. Нужно что-то новое, что-то свежее. Мишель смотрела на Келлера, так сильно не похожего на всех ее прежних знакомых и мужчин, с которыми пыталась завести длительные отношения, и думала, что он именно тот, кого ей не хватало в последние годы. Вернее, не он, а то, что он представляет – совершенно иной мир. И за ужином, когда приличия и воспитание заставляют говорить о переселении и подводных тюрьмах – собственно именно ради этого она встретилась с Келлером, – Мишель уже видит его в своей постели. И это не плотское влечение. Нет. Это желания сердца, души. И никаких планов. Это будет просто флирт, просто способ отвлечься от бесконечной рутины ученого и суеты политика, которая особенно сильно ощущалась в последние годы, просто отпуск, когда уезжаешь в диковинные страны и забываешь о цивилизации…
В тот первый день знакомства, в ресторане за ужином, Мишель Ренни говорила себе, что если у нее и завяжется роман с этим музыкантом напротив, то продлится не больше недели, может быть, месяц. Или вообще все закончится в первую ночь, сегодня… Но сегодня не получилось. Келлер был хорошим слушателем, и Мишель увлеклась. Она говорила и говорила, спохватившись лишь ближе к полуночи. Келлер молчал, пытливо заглядывая ей в глаза.
– Что? – растерялась Мишель.
– Не хочешь прийти к нам на съемочную площадку? – неожиданно предложил он.
– Я? – сильнее растерялась Мишель. – Ты хочешь… хочешь пригласить меня посмотреть, как вы делаете кино?
– Почему бы и нет? Это будет хорошее развлечение для тебя. Разве ты не хочешь немного отвлечься от своей работы?
– Хочу, но…
– Значит, договорились?
– А я не буду вам мешаться?
– Почему ты должна мешаться?
Читать бесплатно другие книги:
