Пятая авеню Смит Кристофер

Глава 22

Целых три дня вокруг него была только темнота, сменяемая непроглядной туманной дымкой, ощущениями ужаса и невыносимой боли – они накатывались волнами, подолгу не отпуская. Временами, когда туманная дымка, затемнявшая сознание, слегка прояснялась, он мог воспринимать и даже различать и звуки – открылась дверь, люди говорят друг с другом, рыдает женщина… А потом снова тьма.

Он опять видел этот сон.

Он в своей спальне, занимается любовью с Дайаной, как вдруг простыня, которой они были прикрыты, слетает с их тел. Прежде чем он успевает хоть что-то сделать, прежде чем он вообще осознает, что происходит, чья-то рука хватает его сзади за шею, оттаскивает от Дайаны, приподнимает и швыряет в сторону. В тот момент, когда его спина со всего маху ударяется о письменный стол, он слышит визгливый крик Дайаны. Затем два глухих удара, за которыми следует сдавленный крик. А потом тишина, словно она утратила способность издавать звуки.

Эрик пытается встать на ноги, хватается за шнурок выключателя; в спальне вспыхивает свет. Он видит двоих мужчин, одетых во все черное. Один, схватив Дайану за волосы, тащит ее из спальни. Из ее разбитого рта и рассеченного лба течет кровь. Она без сознания.

Эрик смотрит направо. Второй мужчина шагает к нему. Высокий и крепко сбитый, он не торопится и, похоже, четко знает, что сейчас сделает. В его руке Эрик видит бейсбольную биту – ту самую, что стояла у него в гостиной; ее он брал часто по воскресеньям, когда после обеда ходил играть в парк; именно с этой битой он однажды отличился на игре, за которой наблюдала оказавшаяся в парке Лиана. Она тогда сидела позади всех на земле в тени под раскидистым вязом.

Лиана…

Эрик, отступив на шаг назад, поскальзывается и, падая на пол, успевает заметить, как бита взлетела над его головой. Он поднимает руку, закрывая лицо, но нападавший вдруг неожиданно пригибается, и бита опускается на ногу Эрика, дробя кость.

Эрик кричит. Повернувшись набок и вцепившись пальцами в ковер, он силится подняться, чтобы убежать, но все бесполезно – боль заволакивает сознание, и вскоре он уже не чувствует ничего, кроме боли.

Он смотрит вниз, на ногу, и видит, что она неестественно согнута. Наружу торчит, прорвав мышцы и кожу, сломанная кость. При виде этого к горлу подкатывается тошнота; рот заполняется горькой желчью, его рвет. Мужчина в черном отшвыривает биту и, взяв Эрика за голову, принимается кулаком наносить удары ему в лицо. С каждым ударом Эрику кажется, что он падает в бездонную пропасть, глубже и страшнее любого кошмара, который ему до этого пришлось испытать.

Но, даже находясь в забытьи, Эрик понимал, что этот кошмар был реальностью. Именно так все и было на самом деле. Когда на четвертый день он пришел в себя, в больничной палате был полумрак. Он снова начал воспринимать звуки. Он расслышал слабое монотонное гудение кондиционера, знакомый стук дождевых капель по оконному стеклу, которого он не видел. Надо осмотреться.

Он попробовал повернуть голову.

Словно бесчисленное количество ножей пронзило его тело. Он застонал.

Кто-то, стоявший у окна, бросился к нему.

– Эрик?

Губы его чуть раздвинулись. Невыносимая сухость во рту, сухой язык, сухое горло. Он собрал все силы для того, чтобы произнести лишь одно слово:

– Селина?

– Нет, – ответил тот же голос. – Это Дайана.

Она пересекла комнату и села на стоящий у кровати виниловый стул. Нажав на кнопку вызова медсестры, она взяла его руку в свою.

– Ты скоро пойдешь на поправку, – проговорила она. – Тебе пришлось многое испытать, но сейчас, раз ты очнулся, с тобой все будет хорошо.

Он снова попытался заговорить, но Дайана приложила палец к его губам.

– Не надо пытаться говорить. Тебе пришлось перенести операцию на ноге. Сейчас она в гипсе, но врачи говорят, что она заживет. Тебе сейчас необходимо только одно: отдыхать и стараться поскорее выздороветь. А я позабочусь обо всем остальном.

В палату вошла медсестра, и Дайана сразу же повернулась к ней.

– Он пришел в себя, – обрадованно сказала она. – Но у него боли. Вы можете дать ему что-нибудь?

Женщина подошла к кровати и посмотрела на лист с назначениями.

– К сожалению, – ответила она, – следующий прием лекарств у него в четыре часа.

– Меня не волнует, когда у него очередной прием лекарств, – запальчиво возразила Дайана, – пусть хоть на следующей неделе. У него боли. Ваша работа – давать больному обезболивающее. Так что выбирайте: или вы пошевелите задом и дадите ему болеутоляющее, или я обращаюсь к вашему руководству. – Склонив голову набок, она спросила изменившимся тоном: – Вы же этого не хотите?

Медсестра, сказав, что ей нужно поговорить с врачом, выскочила из палаты.

Дайана снова повернулась к Эрику и встретила его внимательно-сосредоточенный взгляд.

– Не бери в голову, – успокоила его она. – Всего лишь синяк под глазом да ссадина на лбу. В жизни мне доводилось получать кое-что намного крепче.

Эрик задумался над правдивостью ее слов. Хотя он и общался с Дайаной уже много лет, но знал о ней удивительно мало. Ему было известно, что родом она из небольшого городка в штате Мэн и что отец ее умер, когда она была совсем маленькой. Знал, чего ей стоило завершить полный курс в колледже и получить ученую степень в области юриспруденции. Помимо этого, она существовала для него лишь как одна из многих безликих персон, с которыми он во множестве сталкивался в жизни. Разница состояла лишь в том, что эта безликая персона – одна из многих – была влюблена в него и сейчас заботилась о нем.

Интересно, подумал он, понимает ли она, что он не любит ее, никогда не любил и никогда не полюбит? Единственная причина, по которой он вторгся в ее жизнь, заключалась в том, что он в тот момент оказался одиноким и хотел возбудить у Селины чувство ревности.

Эрик почувствовал угрызения совести. В том, что Дайана спасла ему жизнь, он не сомневался. За то, что она для него сделала, он должен был быть ей благодарным, хотя и не в той форме, в какой бы ей этого хотелось – он все еще любил Селину.

Дайана смотрела на него с улыбкой, сжимая его руку в своей. Она была сильной женщиной – это ему было известно, – за это он уважал ее, хотя и не любил. Она была хорошим юристом, да и человеком она была неплохим. Но когда он дошел с ней до самого конца, его интересовало, как она себя поведет дальше.

Дайана встала.

– Я хочу кое-что показать тебе, – сказала она, включая свет.

Эрик заморгал, а когда его глаза привыкли к свету, он увидел множество цветов. Палата была в полном смысле слова забита букетами. Дайана вынула розу из вазы, в которой она стояла, и Эрик вопросительно посмотрел на нее.

– Множество людей беспокоятся о тебе, – проговорила она. – Все эти цветы принесли за последние четыре дня, и в палате уже нет места для них. Я думаю, ты не будешь возражать против того, что я сказала медсестре разносить приносимые тебе букеты по другим палатам и ставить их возле больных, которым никто не приносит цветов.

– Кто принес?.. – его слабый голос был едва различим, губы едва двигались. – Ты собирала карточки?

– Ну а как же, – успокоила его Дайана. – Все они в ящике. Но большинство от Луиса Райана. Он и сам приходил не меньше полудюжины раз. Он очень переживает за тебя.

Подойдя к кровати Эрика, она пристально посмотрела на него.

– Учитывая их отношения с Джорджем, для меня стало большой новостью, что вы с Райаном такие друзья.

Не меньшей новостью это было и для Эрика.

Дайана уже собиралась домой, когда столкнулась в дверях с врачом.

Это был мужчина средних лет, чьи черные глаза почти не выделялись на сильно загорелом лице, а волосы преждевременно поседели. Доктор, которого звали Роберт Хатчинс, взял в руки прикроватный лист, показывающий течение болезни Эрика и сделанные медицинские назначения. Внимательно прочитав его, он сообщил:

– У вас сломана нога, два треснутых ребра, множественные порезы и кровоподтеки. А в остальном ваше здоровье в превосходном состоянии.

Эрик попробовал сесть на кровати, но не смог. Он попытался прочистить горло, но, к его удивлению, и это оказалось ему не под силу. Перед этим ему дали чашку горячего чая с медом с хорошей дозой демерола[25], поэтому сейчас говорить ему было чуть полегче.

– А когда я смогу выйти отсюда?

– Это зависит от вас.

– Тогда мне надо начинать укладываться.

– Возможно, мне следовало бы ответить на ваш вопрос иначе, – сказал Хатчинс. – Вы выйдете отсюда, как только ваше тело позволит вам это сделать. Те, кто на вас напал, хорошо знали свою работу. Ваша нога была сломана в трех местах. Я думаю, они хотели сделать так, чтобы вы никогда больше не смогли ходить.

Внезапно у Эрика прорезалась способность говорить.

– А я смогу?

Перед тем, как ответить, доктор слегка поколебался.

– Сможете, – сказал он. – Но пройдет некоторое время, пока вы сможете избавиться от хромоты. Вам били по ноге бейсбольной битой, результатом чего стал раздробленный перелом бедра, вызвавший повреждение мышц и нервов. Как вам известно, мы сделали вам операцию. У вас в ноге установлен стальной штифт.

Откинув простыню, доктор сдавил большой палец на ноге пациента. Глядя на его лицо, врач ждал, как на это отреагирует Эрик. Никакой реакции.

Врач сдавил большой палец сильнее; подождав несколько секунд, впился в него ногтями. Ничего.

– Попробуйте пошевелить большим пальцем ноги.

Эрик чуть приподнял голову. Его загипсованная нога была поднята кверху. Пальцы были немного темнее кровоподтеков на лице Лианы. Их вид напугал его.

– Не волнуйтесь, – успокоил его Хатчинс. – Некоторое изменение цвета – вполне нормальное явление. Через неделю ваши пальцы будут выглядеть намного лучше. Но старайтесь шевелить ими.

Когда очередная попытка закончилась неудачей, Эрик ткнулся головой в подушку и прошипел полушепотом:

– Я убью эту суку.

– Простите.

– Не обращайте внимания, – успокоил он врача и снова стал пытаться шевелить пальцами, но из этого ничего не вышло. Несмотря на все его старания, пальцы так и остались неподвижны.

– Все нормально, Эрик, – подбодрил его врач. – Давайте, давайте. Шевелите пальцами.

– Я же шевелю.

Хатчинс посмотрел на него. На лице Эрика он ясно увидел страх, едва прикрытый злобой.

Не сказав ни слова, врач прикрыл его ноги простыней.

– Что из того вечера осталось у вас в памяти?

Все.

– Ничего.

– У вас есть предположения, кто мог сделать это?

Я точно знаю, чьих рук это дело.

– Нет, – ответил он.

– Когда вы пришли в себя, мы должны были вызвать полицейских. Они дожидаются в коридоре. Им надо допросить вас, но если вы чувствуете, что еще слабы для этого, просто скажите мне, и они уйдут.

– Я, конечно, поговорю с ними, – сказал Эрик. – Но, может быть, позже? Сейчас я хотел бы снова поспать. К тому же я сомневаюсь, что беседа со мной даст им хоть что-то.

«Я сам позабочусь об этой сучке…»

– Ну а как вы вообще себя чувствуете?

– Ну а как, по-вашему, я должен себя чувствовать? У меня же адские боли.

Он наблюдал, как Хатчинс, набрав в шприц лекарство, ввел его в контейнер внутривенной капельницы.

– Спите, – проговорил врач. – Это поможет. – Он бросил пустой шприц в мусорный контейнер и похлопал Эрика по плечу. – У вас все закончится благополучно, – ободряюще произнес он. – Но я не должен скрывать от вас правду. Худшее еще впереди. Пройдет не один месяц, прежде чем вы сможете полностью владеть ногой, но в ваших силах приблизить это далекое пока время, если будете в полную силу заниматься собственной реабилитацией. А сейчас я хочу, чтобы вы как можно больше отдыхали. Силы вам скоро понадобятся.

Он проснулся в полночь.

Дождь кончился, небо очистилось, и луна смотрела в палату через окно напротив его кровати.

Он смотрел на свою загипсованную ногу. В серебряном свете луны отекшие пальцы казались черными. Он попытался пошевелить ими, но не смог. Сделал еще одну попытку, прикладывая максимум усилий. Пальцы оставались неподвижны.

Эрик закрыл глаза и стал молить Бога, молить Бога так, как не молил Его многие годы. Он обещал Господу такое, чего ни один человек не в силах выполнить, и все время держал глаза открытыми. Он пытался, но так и не смог пошевелить пальцами. Они как будто перестали быть частью его тела. Он сомневался в том, что когда-нибудь вновь сможет ходить.

Именно в этот момент он и принял это решение. Эрик потянулся к телефону на прикроватной тумбочке, поморщился от боли, внезапно пронзившей его левое плечо, и набрал номер. Знакомый голос ответил почти сразу.

Объяснив во всех подробностях, что произошло, Эрик объяснил этому человеку, что от него требовалось. После чего наступило молчание.

– Ты уверен, что тебе нужно именно это? – спросил человек.

– Уверен, – ответил Эрик.

– Ты понимаешь, что, если я дам этому делу ход, передумать ты уже не сможешь? Мы пойдем по пути и не сможем ничего отменить. Твое решение должно быть окончательным. И ты должен это понять.

– Я понял это, – убедительно произнес Эрик. – Именно поэтому я и позвонил тебе.

– У тебя есть какие-либо особые пожелания в отношении того, как это должно быть сделано?

– Меня не сильно волнует, как именно это будет сделано, Сэл, но я хочу, чтобы она, прежде чем умереть, достаточно настрадалась.

– Страдания – это за отдельную плату.

– Тогда называй сумму.

– Мы еще увидимся, – успокоил его мужчина. – И не волнуйся. Мы сделаем ее жизнь такой, что ей покажется, будто она попала в ад еще при жизни.

Глава 23

Лиана взглянула на часы, стоявшие на прикроватном столике, лишь после того, как телефон прозвонил три раза. Было 7:15 утра, но вся ее квартира была уже залита ранним утренним солнцем.

Сев на кровати, она задумалась, кто мог звонить ей в столь ранний час. Она перебрала в уме множество разных вариантов, но остановилась на том, что единственным человеком, голос которого она действительно хотела бы сейчас услышать, был Майкл Арчер. Но он звонил редко. В последнее время он почти всегда предпочитал приходить к ней лично.

Когда телефон прозвонил в четвертый раз, Лиана ответила, но на другом конце линии ее ожидало молчание. Уже второй раз с прошлого вечера кто-то набирал ее номер телефона и вешал трубку, когда она отвечала. Она подумала, что, возможно, Марио каким-то образом узнал ее номер и пытается связаться с ней, чтобы убедиться, что она в безопасности, но говорить не хочет. Впрочем, от этой мысли она сразу же отказалась – почему бы Марио не поговорить с ней?

Положив трубку, она снова нырнула под одеяло, продолжая размышлять о том, как он и что с ним. Она не видела Марио с того самого вечера, когда был избит Эрик, и ничего не слышала от него после получения той самой записки в ресторане.

Хотя Лиана и злилась на старого друга за то, что он соврал, она все-таки тосковала о нем – но не настолько, чтобы заставить себя набрать его номер первой. Пусть уж сам звонит. Если захочет.

Она осмотрела свою новую квартиру.

За прошедшие несколько дней она и Майкл Арчер превратили это приспособленное под жилье помещение в жилище, которое она сейчас могла с гордостью называть своим домом. Унылых и безликих серых стен больше не было – теперь их цвет стал нежно-желтым, не раздражающим глаз. Мебель, оставленная прежним постояльцем, исчезла – Майкл вынес ее прочь из квартиры. Разбитые стекла в оконных рамах были заменены новыми. И хотя работы в квартире оставалось еще предостаточно – надо было купить новую мебель, повесить шторы, помыть и отскоблить полы, после чего натереть их, – она с удовольствием была готова заниматься всеми этими делами, потому что знала: Майкл будет рядом и поможет ей.

Интересно, подумала она, придет ли он сегодня? С того ужина в ресторане он каждое утро появлялся здесь, чтобы помочь с ремонтом. Целые дни они проводили за малярными работами, при этом разговаривали и слушали музыку на айподе и аудиосистеме домашнего кинотеатра, который Майкл подарил ей на новоселье.

Лиана узнала о его жизни в Голливуде, о том, с какими трудностями столкнулся он, когда писал и публиковал свой первый роман, о подробностях гибели его родителей.

– И каково тебе было без них? – спросила она.

– Я очень тосковал по матери, – ответил Майкл. – Я ведь был совсем ребенком, когда она умерла. А вот отец? – он пожал плечами. – Из-за его отсутствия я переживал не так сильно. Мы с ним не очень ладили.

Лучше всего им было по вечерам. После окончания рабочего дня они приводили себя в порядок и отправлялись в город.

Майкл показывал Лиане такие места в Нью-Йорке, о которых она и не слышала. Они ужинали в маленьких семейных ресторанчиках в Виллидже, ходили на поэтические чтения, посещали многочисленные художественные галереи. Они бывали на спектаклях в театре «Черри-лейн», пили пиво и метали дротики в веселых барах, бродили по улицам, рассматривали дома и обсуждали, насколько по-разному выглядит город днем и ночью.

Теперь, когда Лиана размышляла о своей новой работе, о ее преимуществах, о своих чувствах к Майклу, то невольно осознавала, что приближается к тому неизвестному ей прежде состоянию, которое называется счастьем. Даже в период своих отношений с Марио она не чувствовала такого прилива жизненных сил. Сейчас у нее было собственное жилье, вскоре она начнет работать на Луиса Райана, и рядом с ней, впервые в жизни, появился поистине великий мужчина. Впервые за все прошедшие годы она жила надеждой. Лиана решила, что на этот раз свое счастье не упустит.

Снова зазвонил телефон. Лиана решила не отвечать, но все-таки села на кровати и взяла трубку.

– Алло, – произнесла она.

– Выгляните в окно.

– А кто это говорит?

– Да вы просто выгляните в окно. Только быстрее, пока я не схлопотал штраф за неправильную парковку.

Это был Луис Райан.

Соскочив с кровати, Лиана быстро прошла в другой конец комнаты. Она еще не закончила распаковывать вещи и теперь, чтобы подойти к окну, ей пришлось было расталкивать сложенные перед ним картонные коробки.

Девушка раздвинула шторы и увидела внизу Луиса. Он стоял возле новенького лоснящегося «Мерседеса Галлвинг», припарковав его во втором ряду. Пышные седеющие волосы развевал свежий утренний бриз.

Его поднятые на ширину плеч руки были разведены в стороны; в одной он держал букет роз, в другой мобильный телефон. Подняв створку окна, Лиана высунулась наружу.

– Вы ненормальный, – сказала она в трубку. – Что вы тут делаете?

– Да вот, завез тебе новую машину, – ответил Луис. – Этим я просто хочу поблагодарить тебя за то, что ты согласилась на эту работу.

Лиана почувствовала озноб.

– Это моя новая машина? Вы серьезно?

– Да, я чертовски серьезен, – заверил ее Луис. – Эта машина ваша, вместе с моею признательностью. Вы готовитесь занять высокую должность. Эта машина соответствует вашей новой должности. Люди будут ожидать, что вы будете ездить на чем-то подобном.

– Да они возненавидят меня. Посмотрите на эти двери!

Луис пожал плечами. Он бросил букет и мобильник на приборную панель и опустил дверь – она со щелчком закрылась. Подняв руку, он подал сигнал проходящим мимо такси. Когда одно из них остановилось рядом с ним, он кивком головы указал на блистающий «Мерседес».

– Мотор у него работает, – закричал он. – У меня нет времени на поиски места, где можно его припарковать. Если не хотите, чтобы машину угнали, советую вам пулей лететь вниз и искать место для парковки.

– Но я же еще не одета!

Подобные мелочи Луиса не интересовали. Сев в такси, он уехал.

Лиана принялась стремительно одеваться. Подойдя к письменному столу, она достала из ящика шорты, скинула ночную рубашку, натянув вместо нее белую жестко накрахмаленную футболку, ноги сунула в растоптанные мокасины. Чувствуя себя как ребенок в рождественское утро, она пулей пронеслась по лестничным пролетам и вылетела на улицу.

В этот ранний утренний час тротуары были почти пустынны. Только несколько человек в свитерах с вышивкой «Нью-Йоркский университет» бежали трусцой по Пятой авеню в направлении Вашингтон-сквер.

Лиана подошла к машине. Проведя рукой по гладкой черной поверхности, она ощутила мягкое гудение двигателя, подняла водительскую дверь и снова опустила ее. Девушка непроизвольно улыбнулась – автомобиль представлял собой подлинный шедевр инженерного искусства.

Проскользнув в салон и взяв в руки розы, она ткнулась носом в букет. Всего три года назад она находилась на реабилитации в наркологической клинике, готовая уйти из жизни, поскольку была убеждена, что продолжать такое существование попросту бессмысленно. И вот она сидит в новеньком «Мерседесе Галлвинг», который купил для нее ее работодатель, а скоро начнет управлять самым большим отелем Нью-Йорка. Все менялось так быстро, что она едва успевала за событиями.

Зазвонил мобильник, который Луис оставил в машине на пассажирском сиденье. Лиана взяла его.

– Я в восторге от машины, – сказала она.

Луис засмеялся. Она слушала шум машин, проносящихся мимо него, потом он стих – она поняла, что ее новый босс опустил стекло.

– Я рад, – проговорил Луис. – И поверьте мне, вы ее заработаете. А теперь слушайте. Сейчас я еду в отель. Почему бы вам не нажать на педаль и не встретить меня там? Я думаю, вам уже пора увидеть место, где вас ожидает успех.

Лиану охватила паника.

– Да я и не знаю, как ею управлять. Она слишком мощная. Вы слышите, как работает мотор? Он же ревет.

– Он мурлычет, – поправил ее Луис. – Эта машина мурлычет. Она никогда не заревет.

– Да мне надо переодеться, – вспомнила Лиана. – И принять душ…

– Да это пустяки, – прервал ее Луис. – Вы прекрасно смотритесь в том, в чем вы сейчас. К тому же мы будем там всего лишь вдвоем. Обещаю.

Отель, казалось, протыкал небо.

Подъехав к фасаду, Лиана была поражена огромными размерами зеркальных стекол, формирующих ультрамодные лифтовые шахты, внутри которых вверх и вниз сновали кабины, а при взгляде на работу монтажников, разбирающих леса, она почувствовала невольный прилив адреналина.

Хотя Луис и предупреждал ее, что работы по сдаче этого отеля на 4000 номеров вскоре будут закончены, она не рассчитывала, что дело настолько близко к завершению. А сейчас то, что она видела, буквально поразило девушку. Всего через несколько дней ей предстоит управлять этой громадиной.

Хотя ее отец владел целой сетью отелей, Лиана не имела ни малейшего понятия об отельном бизнесе. Но она чувствовала, что справится с порученным делом. Гарольд мне поможет, думала она.

Помимо внешнего расположения стеклянных лифтовых шахт, наибольшее впечатление производило само здание. Оно выглядело гладким, ровным и в то же время современным. Стремление архитекторов сделать небоскреб обтекаемым и обойтись без острых углов наводило на мысль о том, что они, работая над проектом, постоянно думали о том, что творят архитектуру будущего. Симметрично главному входу располагались три слова, сложенных из блестящих на солнце десятифутовых стальных букв.

ОТЕЛЬ «ПЯТАЯ АВЕНЮ».

Лиана, посмотрев на надпись, почувствовала легкий озноб, который сразу же сменился приступом решимости. Она выпрямила спину. Я справлюсь с этим, твердо решила она. О провале не может быть и речи.

Она включила сцепление, намереваясь заехать в подземный гараж, когда вдруг увидела мужчину в безукоризненном сером костюме, торопливо идущего к ней. На его лице сияла улыбка, такая же яркая, как буквы, из которых было сложено название отеля.

– Мисс Редман, – обратился к ней мужчина. – Добро пожаловать.

Подойдя к машине со стороны водительской двери, он протянул руку и обменялся с ней рукопожатием.

– Зак Андерсон, – представился он. – Ваш новый помощник.

– Очень рада знакомству с вами, – сказала Лиана и сразу слегка смущенно улыбнулась, вспомнив, во что одета. Луис уверил, что они будут только вдвоем, поэтому она не старалась нарядиться. Но этот мужчина, по возрасту как минимум вдвое старше ее, выглядел так, словно только что сошел с обложки журнала «GQ». И он будет работать под ее началом!

– Луис здесь? – спросила девушка.

– Он внутри, – с поклоном ответил Зак. – Как раз за этими дверями. Вы не хотите, чтобы я припарковал вашу машину?

Поблагодарив его, Лиана вышла из лимузина. Прежде чем он скрылся в салоне, она заметила, каким придирчивым взглядом, он окинул ее смятые шорты, футболку и стоптанные мокасины, и еще раз укорила себя за то, что перед тем, как выйти из дома, не переоделась в более презентабельную одежду. Он опустил дверь. Лиана с удивлением заметила, как его пальцы ощупали обшитый кожей руль и каким завистливым взглядом он посмотрел на шикарную отделку салона.

Прежде чем он нажал на газ, девушка обратилась к своему новому знакомому с вопросом:

– Могу я спросить вас кое о чем?

Глянув в зеркало заднего вида, Зак проверил, в порядке ли его прическа.

– Вы можете спрашивать меня о чем угодно, – как бы вскользь ответил он, не потрудившись посмотреть на собеседницу. – Для этого я здесь и нахожусь.

Именно в этот момент она решила, что мужчина этот ей не нравится. Он был слишком обтекаемым, слишком угодливым, и он источал явный дух какого-то неприятного снисходительного покровительства. «Он думает, что я просто очередное смазливое личико, – решила она. – А значит, мне нужно доказать ему, что это не так».

– Сколько вы уже работаете в этом бизнесе? – спросила Лиана.

– Двадцать три года, – скороговоркой ответил он. – И скажу вам честно, мисс Редман, очень надеюсь, что наступит такой день, когда на вашем месте окажусь я.

Лиана вошла в отель, но Луиса Райана нигде не было видно. Она некоторое время ждала его у вращающихся на стальной арматуре стеклянных дверей, а потом поднялась по короткому лестничному пролету, ведущему в вестибюль, вид которого ее потряс.

Вестибюль оказался громадным залом с ячеистыми стенами, за которыми на семи этажах размещались магазины, рестораны и бары. Мимо нее сновало множество людей. Эскалаторы зигзагами поднимались к стеклянному потолку, накрывавшему это подобие атриума. Гигантских размеров водопад располагался в центре помещения и отбрасывал яркие световые радуги на серые мраморные стены, за которыми на открытом воздухе располагался ресторан, заполненный экзотическими цветами и растениями. Вестибюль этого отеля не только превосходил своими размерами вестибюль в здании «Редман Интернэйшнл», но то, как он смотрелся в помещении и какие функции в нем выполнял, делало его несравнимо привлекательнее и эффективнее вестибюля, в котором недавно проходил прием.

Лиана стала внимательнее присматриваться к людям, снующим вокруг нее, наблюдая за суетой и суматохой, и не могла не подивиться тому, как четко и гладко все устроено.

Мужчины тащили тюки с одеждой, полировали стекла, возили тележки с картонными коробками по широченным ковровым дорожкам. Женщины выкрикивали команды, обустраивали и украшали витрины, фотографировали друг друга в новой придуманной для них модельерами форменной одежде.

Одна женщина кричала своей подруге:

– Мы открываемся в среду, и места у нас уже зарезервированы. Как ты думаешь, мы сможем все успеть, если у нас накануне еще один прием? По-моему, это нереально.

«Ну это мы еще посмотрим», – подумала Лиана.

Двигаясь дальше по вестибюлю, она внимательно осматривалась вокруг и вдруг почувствовала, что уже видит себя в качестве управляющей этим заведением и готова превратить его в успешно работающую структуру. Она обещала это Луису Райану, и она это выполнит.

Неожиданно Лиана почувствовала чье-то прикосновение. Лиана обернулась и встретилась глазами с Заком Андерсоном.

– Ну, что вы думаете обо всем этом? – спросил он.

– Все это великолепно, – ответила Лиана.

Он снисходительно усмехнулся.

– Я думаю, наши с вами приемные устройства работают на разных частотах, – сказал он. – Я вижу, что все это великолепно. Один этот вестибюль влетел мистеру Райану и его инвесторам минимум в триста миллионов долларов. Мне просто интересно знать: вы и вправду думаете, что сможете управлять такой махиной?

Его тон звучал снисходительно. Лиана почувствовала раздражение, но сдержалась и лишь с улыбкой посмотрела на него.

– Мистер Андерсон, я не вижу, что здесь может пойти не так. С таким подручным, как вы, готовым выполнять мои указания не жалея ног, я обязательно справлюсь.

Улыбка сошла с лица Зака Андерсона. Лиана сжала его руку.