Назад уже не вернешься Глайнс Эбби

– Замечательно. Я люблю твоего брата, – ответила я.

– Ты меня не обманешь. Можешь не смотреть невинными глазками. Ты залетела и поэтому поймала его на крючок. Раш никогда не бросит своего ребенка. Ты это поняла и использовала в своих целях. Я только надеюсь, что ребенок от него.

Я даже поморщилась – столько ненависти было в ее голосе.

Мне очень хотелось позвонить Рашу и попросить его скорее приехать домой. Я не желала с ней разговаривать. Тем более что единственной целью Нэн было причинить мне боль.

– Жаль, что ты так думаешь. Когда увидишь Нейта, то сразу поймешь, чей это сын. Он копия Раша.

Я тут же разозлилась на себя за то, что проглотила наживку и начала защищаться.

Когда я произнесла имя сына, Нэн скривилась. Я не была уверена: то ли ей ненавистна мысль, что у нас с Рашем ребенок, то ли не хочется признавать свое с ним родство.

– Пойду возьму телефон и позвоню Рашу. Скажу ему, что ты приехала. Можешь, если хочешь, перекусить или чего-нибудь выпить. Ты ведь знаешь, где здесь что.

Я пошла к лестнице.

– Стой. Я не хочу видеть Гранта. Скажи Рашу, чтобы он его не привозил, – напряженным голосом сказала Нэн.

– Ладно, скажу.

Я была уверена, что Грант сам не горит желанием ее видеть, но не хотела, чтобы она знала о том, что я в курсе их отношений.

Я быстро поднялась и пошла за телефоном. Сначала я собиралась позвонить Рашу, а потом проверить Нейта. Я подумала, что, возможно, мне удастся отсидеться, пока Нэн ждет внизу. Я набрала номер Раша.

– Привет, детка, все в порядке? – сразу спросил он.

– Э-э… зависит от того, что ты называешь «в порядке», – сказала я. – Твоя сестра приехала.

– Разворачивайся, чувак. Мне надо домой, – сказал Раш Гранту. – Я уже еду. Как она? Нормально себя ведет? Ты впустила ее в дом?

– Да. Вообще-то, нет. И – да.

– Она хамит. Черт, Блэр, мне жаль. Зачем ты ее впустила?

– Потому что она твоя сестра, Раш. Я же не могу не впускать в твой дом твоих родственников.

Раш шумно набрал полную грудь воздуха. Я понимала, что это значит. Он расстроился.

– Блэр. Если я еще раз услышу, что это мой дом, я разозлюсь как черт. Это наш дом. Наш чертов дом. Если ты не хочешь кого-то впускать – не впускай. Позвони мне, а они пусть ждут под дверью, пока я не приеду. Я хочу, чтобы тебе было хорошо в твоем доме.

– Договорились. Ну, я впустила ее, потому что ты любишь ее, а я люблю тебя. Как тебе такая причина?

Раш тихо усмехнулся:

– Нэн есть и, вероятно, всегда будет той, кого я люблю, но при этом я не хочу, чтобы ты была с ней милой. Черт, она должна это заслужить. А она не заслужила. Можешь в любую минуту, когда захочешь, выставить ее.

Я решила не рассказывать Рашу о том, что она пыталась оскорбить меня, предположив, что ребенок не от него. Он мог сорваться.

– Просто поторопись, – попросила я.

– Пять минут – и я дома, – пообещал он.

Я прервала разговор, сунула телефон в спортивный топ и пошла проверить, как там Нейт. Заглянув в детскую, я увидела, что он сучит ножками и пускает пузыри, глядя на морских животных на подвеске. Я улыбнулась и подошла к кроватке. Взгляд Нейта упал на меня, и он забрыкался еще сильнее. У меня сжалось сердце.

– Не очень-то долго ты поспал, – сказала я и взяла его на руки. – Я даже йогой не успела позаниматься. А твоей маме надо подтянуть попку.

Он попытался зарыться своей маленькой головкой в мою грудь. Время кормления еще не наступило, но он, когда просыпался, всегда так делал. Прямо как его папа. Продолжая улыбаться, я перенесла его на пеленальный столик и поменяла подгузник. Нейт заплакал и начал вертеться – он не любил, когда его переодевали.

Я взяла его на руки и чмокнула в сморщенные губки. Слезы исчезли, Нейт открыл ротик, желая что-нибудь съесть.

– Не сейчас, мистер. Ты ел всего час назад, – сказала я и пошла к двери.

Мне не хотелось нести его вниз. Я боялась, что Нэн скажет о нем что-нибудь плохое. Я сомневалась, что смогу сдержаться, если она будет злиться на моего ребенка. Хлопнула парадная дверь, и я облегченно вздохнула – Раш приехал.

– Папа дома, – шепотом сказала я.

Я спускалась с Нейтом на руках и слышала голоса Раша и Нэн. Это было неприятно. Нэн уже перешла на крик. Раш, наверное, стал ей выговаривать за то, что она была со мной грубой. Я передумала идти в кухню, потому что не хотела, чтобы Нейт слышал, как его папа кричит. Мы пошли к парадной двери. Нейт любил, когда я выносила его из дома посмотреть на волны. Морской бриз уносил прочь все злые слова Нэн.

Мы прошли под домом к пляжу.

– Блэр, не могла бы ты принести сюда Нейта? – окликнул меня Раш, стоя на крыльце.

Видимо, он хотел показать Нэн ее племянника. Я понимала его желание, но его сестра ненавидела мать его ребенка, так что, возможно, это было неразумно. Я остановилась и посмотрела на Нейта.

Как мать, я хотела быстрее унести его наверх и запереться вместе с ним в детской. Но Раш был его отцом. Я поцеловала Нейта в висок.

– Папина сестра Нэн не очень хорошая. Ты должен научиться не замечать ее, – шепнула я ему в ушко.

Хотя на самом деле я говорила это себе.

Раш встретил меня на верхней ступеньке:

– Если не хочешь, можешь не заходить, я сам отнесу его. Но если решишь зайти, я клянусь, она будет хорошо себя вести, иначе я вышвырну ее отсюда.

Я подумала, что если мой ребенок идет знакомиться с большим злым волком, я пойду с ним. Если ему надо встретиться с Нэн, я тоже буду там. Я крепче прижала к себе Нейта и отрицательно покачала головой:

– Мы идем вместе.

Раш кивнул. По его лицу я видела, что он все понял. Он открыл дверь и отступил, чтобы я могла войти.

Нэн с недовольной миной сидела на барном стуле. Она развернулась, ее взгляд остановился на Нейте. Она сразу поняла: наш малыш – копия Раша. У него даже глаза были не мои. Ему все досталось от Раша.

– Да, кажется, он все-таки твой, – процедила Нэн.

Я остановилась и уперлась спиной в грудь Раша. Он обнял меня за плечи:

– Ты хотела на него посмотреть. Выбирай слова, когда говоришь с его мамой. А теперь извинись за то, что позволила себе сморозить глупость, будто он не мой сын, или я выставлю тебя вон.

Глаза Нэн вспыхнули от злости. Мне показалось, что Раш усугубляет проблему, а это нам было совсем ни к чему. Нэн сделала глубокий вдох и подняла на меня полные ненависти глаза.

– Извини, – коротко бросила она.

Прозвучало, конечно, неискренне, но сам факт, что Раш заставил ее извиниться, дорогого стоил.

Нэн перевела взгляд на брата и спросила:

– Можно, я его подержу?

От напряжения мое тело стало твердым как камень. Если бы Раш ей разрешил, я бы выбежала из дома вместе с Нейтом. Это было слишком. Он не мог просить меня о таком.

– Плохая идея. Учитывая то, как ты относишься к его маме, я не думаю, что она сможет доверить его тебе.

– Но это и твой сын тоже, – нахмурилась Нэн.

– Мой. Но Блэр – его мать. Я не допущу ничего, из-за чего она чувствовала бы себя некомфортно.

– Господи, Раш, куда делись твои яйца?!

– Второе предупреждение, сестричка.

Нэн закатила глаза и слезла со стула. Она посмотрела на Нейта, и взгляд ее немного смягчился. Его трудно было не полюбить. Он был таким же красивым, как его отец.

– Мама захотела бы с ним познакомиться, – сказала Нэн и набросила ремень сумки на плечо. – Мог бы хоть фото ей послать.

– Нашей маме всегда было плевать даже на собственных детей, Нэн. Ты прекрасно об этом знаешь. Почему ей вдруг станет интересен мой ребенок?

У Нэн ни один мускул на лице не дрогнул, она только пожала плечами:

– Тут ты прав.

Нейт начал вертеться. Он снова пытался получить то, что хотел. Я переложила его с одной руки на другую.

– Дай мне, – сказал Раш. – У меня он о молоке не думает.

Я передала Нейта отцу, он сразу перестал вертеться и внимательно посмотрел на Раша. Ему было интересно рассматривать папу.

– Ты хорошо с ним справляешься. Я не удивлена. Сколько себя помню, ты всегда выступал в роли отца, – сказала Нэн.

Это были первые приятные слова, которые она произнесла, после того как вошла в наш дом.

– Я справляюсь с ним только потому, что наблюдаю за тем, что делает Блэр. Я всему учусь у нее.

Нэн не понравился такой ответ, да он и не был правдой. Раш был хорошим отцом с самого первого дня. Я собралась было возразить, но в этот момент Нэн резко оттолкнула от себя барный стул. Ножки заскрипели по полу.

– Я просто хотела посмотреть на ребенка и сказать тебе, что мне уже лучше. Если захочешь со мной встретиться, я буду в городе еще несколько дней. Я не намерена общаться с твоей маленькой семьей, так что имей это в виду.

Раш ничего не ответил.

Я глядела, как Нэн выходит из кухни и идет по коридору к парадной двери.

– Как была сучкой, так сучкой и осталась, – пробормотал Раш.

Я подняла голову и взглянула на Раша. Он хмурился:

– Мне жаль, что она так с тобой разговаривала.

– Я не обращаю внимания на ее слова. Она хочет выставить меня злодейкой, и, боюсь, так будет всегда. Но это ничего. Я ведь не за нее замуж вышла.

Нейт услышал мой голос. Он повернул голову в мою сторону и начал плакать. Он хотел мою сиську. Я улыбнулась и потянулась к Рашу, чтобы взять сына на руки:

– Дай, я покормлю его. Он, наверное, в последний раз не наелся, теперь вот просит добавки.

Раш передал мне малыша:

– Везучий маленький засранец.

Я пнула его, а он только рассмеялся. Громко, как я любила.

– А ты хочешь есть? – спросил он.

– Да. Умираю от голода. Сделаешь мне сэндвич? – попросила я и пошла в гостиную, где можно было удобно устроиться в кресле с откидной спинкой.

– Все, что пожелаешь, – ответил Раш.

Вудс стоял возле здания клуба и о чем-то спорил с этой Энджи или Энджел… или Анджелиной. Черт, я так и не запомнил ее имени. Она не первый год наезжала в Розмари-Бич. Я не сомневался, что, когда мы учились в старших классах, для Вудса она была девочкой на лето. Ее отец занимался тем же бизнесом, что и Керрингтоны, и Грант считал, что Вудс собирается на ней жениться.

А потом появилась эта цыпочка Делла, и, по-моему, все изменилось. А может, и нет. Я не был уверен. Последнее, что я слышал, это то, что Деллу арестовали, но это было недоразумение. Вудс устроил скандал в полицейском участке.

Девица взяла Вудса за руки – со стороны было похоже, что она о чем-то его просит. Я не очень-то хотел вмешиваться в их разговор, но мне показалось, что чувак нуждается в поддержке.

Вудсу сейчас и так было несладко, ведь у него умер отец. К такому никто не может быть готов, а на Вудса все свалилось за одну ночь.

– Отвали, Анджелина. Богом клянусь, если ты не оставишь меня в покое, я распоряжусь, чтобы тебя не пускали на территорию клуба, – сказал Вудс.

Отвернувшись, он увидел, что я иду в их сторону.

– Раш, привет! – (Я слышал по голосу, что ему полегчало.) – Ты приехал на встречу?

Я понятия не имел, о чем он, я даже мог поспорить, что он придумал эту встречу по ходу дела.

– Ага.

Вудс высвободился от своей девицы и пошел ко мне.

– Ничего еще не закончилось, Вудс! – крикнула та ему в спину. – Это я тебе гарантирую. Ты совершаешь большую ошибку.

– Уведи меня от нее. Быстрее, – пробормотал Вудс, проходя мимо.

Я развернулся и пошел следом. Я собирался на следующий день пригласить Блэр на свидание и приехал, чтобы попросить Бети посидеть с Нейтом. Но по всему получалось, что сначала мне предстоял разговор с Вудсом.

Вудс вошел в клуб и даже не оглянулся, чтобы убедиться в том, что я иду за ним.

– Самая бешеная сучка из всех, кого я встречал в этой жизни, – раздраженно сказал Вудс, как только мы оказались в здании клуба. Он провел рукой по волосам и зарычал от бессилия. – Я свалил отсюда. Да, сбежал – в точности как Трипп. Я забрал Деллу, и мы решили оставить все это дерьмо позади. Отец слишком на меня давил, и я решил, что с меня хватит. А потом он взял и умер. И вот я приезжаю и узнаю, что в день, когда мне исполнится двадцать пять, а это будет через два месяца, этот клуб станет моим. Мой дед все по пунктам расписал в своем завещании, оно составлено так, что даже отец не смог внести изменения. Разве я могу теперь сбежать? Все это – мое. Я любил деда и восхищался им, и он в конечном счете меня не прокатил. Но, черт, сейчас все так запуталось. Я должен заботиться о том, чтобы у Деллы все было хорошо. У меня нет времени на управление клубом. Я ни черта в этом не понимаю. Ни-че-го, будь оно все проклято. Отец не посвящал меня в эту сторону бизнеса. Он говорил, что я должен заработать свое место.

Вудс в очередной раз бессильно вздохнул и начал ходить из угла в угол.

Я не до конца понимал, о чем он толкует, но у чувака явно были проблемы. Ему нужен был такой парень, как Грант. Я не из тех, с кем есть смысл делиться своим дерьмом. Разговоры по душам – это не ко мне.

– Вудс? – Изящная брюнетка с большими голубыми глазами вошла в офис и встревоженно посмотрела на Вудса. – Что-то случилось?

Парень изменился прямо у меня на глазах. Он в два шага подскочил к этой брюнеточке и притянул ее к себе, как будто на нее кто-то покушался.

– Все в порядке. Ты поздно легла? – спросил Вудс нежным голосом.

Клянусь, я никогда не слышал, чтобы этот чувак с кем-нибудь так говорил.

Брюнетка кивнула и обняла его за пояс.

– Да. Сегодня утром все прекрасно. Хватит тебе волноваться, – сказала она и посмотрела на меня.

– Делла, это Раш Финли. Ты уже познакомилась с его женой Блэр. Раш, это моя Делла.

Его Делла. Так вот в чем проблема. Вудс увяз. Я не смог сдержать улыбку. Я отлично понимал, что он испытывает в тот момент. И будь я проклят, если не почувствовал себя счастливым оттого, что он запал на эту женщину и больше не будет заглядываться на мою. Спасибо тебе, Делла!

– Рада познакомиться, – сказала она.

– И я рад, – отозвался я.

Но она даже не представляла насколько. Старина Вудс Керрингтон влюбился! Самая лучшая гребаная новость за неделю.

Стук в мою дверь был похож на грохот товарного поезда. Я откинул одеяло и посмотрел на Пейдж. Вчера ночью, после вечеринки, я привез ее к себе. Мы с ней изрядно выпили и хорошо повеселились, прежде чем вырубились. Это все, что я помнил. С Пейдж всегда было легко и весело. Она не была прилипчивой.

В дверь продолжали барабанить. Я подобрал с пола шорты, натянул их и пошел открывать.

– Какого хрена! Хватит так долбиться! – гаркнул я и распахнул дверь.

Солнце светило прямо мне в глаза. Я прикрылся ладонью, сощурился и параллельно обозвал того, кто стучал в мою дверь, сукиным сыном.

С похмелья я всегда плохо соображаю.

– О, сегодня утром ты просто очарователен, – растягивая слова, заметила Нэн и, оттолкнув меня в сторону, прошла в квартиру. Вот дерьмо! С кем с кем, а с ней в то утро я не хотел иметь дело.

Я захлопнул дверь и прорычал:

– Чего тебе, Нэн? Дьявол, еще только десять утра!

Нэн зашла в кухню и облокотилась на барную стойку.

– Мне негде остановиться, – сказала она нежным голоском, которым пользовалась, только когда ей было что-то нужно.

Год назад я бы купился на это дерьмо. Я тогда так сильно запал на эту самовлюбленную задницу, что ничего не замечал. Хотя все дело было только в сексе. В этом она была хороша. Чертова гимнастка в постели. Но хороший секс не делает стерву менее стервозной. За этот урок я дорого заплатил. В общем, я был сыт ею по горло. Мне все это осточертело.

– Позвони Рашу. А я иду спать. Ты знаешь, где выход, – сказал я и пошел обратно в спальню.

– Я не могу! Он мне не поможет. Я терпеть не могу Блэр, и он об этом знает. Он ее любит больше, чем меня. Она забрала его у меня. Она все у меня забрала. Я ненавижу ее и не могу притворяться, будто она мне нравится. Мне некуда идти. Я не хочу жить с матерью. Я хочу вернуться в Розмари-Бич.

– Флаг в руки. Пока, Нэн.

Я вернулся в спальню и рухнул на кровать лицом вниз.

– Пейдж? Грант, неужели? Ты не знаешь, с кем она была. Докатился. Это низко даже для тебя.

Пейдж села на кровати и потерла глаза. Я порадовался, что она была голой и Нэн могла увидеть ее сиськи. Грудь у Пейдж точно была намного лучше, чем у Нэн.

– Я поднял планку. Последней шлюхой, которую я трахал, была ты, – ответил я.

Нэн это заслужила.

Пейдж посмотрела покрасневшими глазами сначала на меня, потом на Нэн. Я понял, что вчера она точно курила травку.

– Какого черта? – спросила Пейдж и прикрылась простыней.

– Нэн явилась. Ей не терпится превратить мою жизнь в ад. Не обращай на нее внимания. – Я перевернулся на спину и заложил руки за голову.

– Вот, значит, как? К этому мы пришли? – уточнила Нэн.

– Это то, к чему ты нас привела, Нэн. Ты хотела трахаться со всеми подряд. Что ж, я не против. Это весело. Спасибо за идею.

– Пейдж, ради бога, надень что-нибудь и уходи. Нам надо поговорить, – резко сказала Нэн Пейдж, которая сидела и молча нас слушала.

Я похлопал Пейдж по ноге:

– Останься. Я указал этой заднице на дверь. Придется ей смириться.

Вообще-то, я хотел, чтобы они обе исчезли. Но я не такой уж подонок. Я бы не стал выгонять Пейдж. Она могла уйти, когда захочет сама.

– Что, правда? Ты собираешься тут трахаться и даже не дашь мне все объяснить? Ты знал, что я была в реабилитационном центре? Тебя это хоть чуть-чуть волновало? Да ты ни разу мне не позвонил. Мне никто не позвонил. Даже Раш.

Я почувствовал укол совести. Но совсем слабенький. Иногда я еще мог разглядеть в ней девочку, которая хотела, чтобы кто-нибудь ее безумно любил. В такие моменты я ей сочувствовал. Но потом я вспоминал, какой сукой она стала, и понимал, что она заслужила то, что имела.

– Хреново оносишься к другим – другие хреново относятся к тебе. Так мне всегда говорил дедушка. Может, найдется кто-то, кто вдолбит это в твою голову. И избавит нас всех от твоего гребаного дерьма.

Нэн ткнула пальцем в сторону Пейдж:

– Проваливай. Немедленно.

Я схватил Пейдж за руку:

– Не обращай внимания.

Та посмотрела на меня, потом на Нэн и тряхнула головой.

– Вы оба меня задрали. Лучше пойду домой и посплю. У меня башка не варит.

Пейдж чмокнула меня в щеку и, голая, выбралась из постели.

Пока она одевалась, я любовался ее задницей, чтобы позлить Нэн. На самом деле мне ничего такого не хотелось, я слишком устал, чтобы думать о голых женских задницах.

Пейдж махнула мне на прощание и поспешила к выходу с туфлями в руках. Я понятия не имел, где она оставила свою машину. Да это и не имело значения. Она жила на два этажа выше, в такой же квартире, как у меня. Еще одна причина встречаться – она всегда была под рукой.

Нэн подошла к кровати и села.

– Отвали с моей кровати, Нэн. Богом клянусь, если не уберешь свой зад, я в подробностях расскажу тебе обо всем, чем мы с Пейдж занимались на этих простынях, – предупредил я.

На самом деле я не помнил, чем мы с Пейдж занимались. Но Нэн необязательно было об этом знать.

– Ты омерзителен! – закричала она, вскочила и начала сверлить меня взглядом.

– Да, и ты тоже. Но я хоть знаком с Пейдж. Она не какая-то девка, которую я подцепил на улице, чтобы перепихнуться.

Нэн пришла в ярость. Я говорил о ней. Она хотела оттолкнуть меня, и ей это удалось. Я видел достаточно. Больше она меня не интересовала.

– Ты говорил, что любишь меня, – напомнила она.

– Я думал, что смогу полюбить тебя, Нэн. Но потом очнулся и понял: горячий секс и симпатичная киска – это еще не любовь. Просто хороший секс, не больше.

В глазах Нэн плеснулась боль. Я мог бы почувствовать себя виноватым, но не почувствовал. Я принял страсть и похоть за любовь. Я не знал, как это – любить кого-нибудь. Как Раш любил Блэр. Я никогда ничего подобного не испытывал. И только теперь до меня дошло. Я не знал, каково это, и был чертовски уверен, что так никогда и не узнаю.

– Отлично. Хочешь сделать мне больно? Вперед! Я заслужила такое отношение! – выкрикнула Нэн и пошла к выходу. – Но еще ничего не кончено, Грант. Я способна признать, что облажалась. Только и ты должен признать, что все еще любишь меня.

Люблю? Я не был в этом уверен. Я злился на нее за то, что она мной играла, но сомневался, что у меня еще остались к ней какие-то чувства.

– Я работаю над собой. Было бы неплохо, если бы кто-нибудь это заметил и попытался понять.

Я не собирался позволять ей выставить меня виноватым. Я не напрашивался на подобное дерьмо. Я просто пытался сделать так, чтобы все получилось. Она отказалась быть мне больше чем гребаным другом. Я хотел большего, но она дала ясно понять, что меня легко заменить.

– Не думаю, Нэн, что я тот, кто может тебе помочь. Проблема в том, что я знаю, какой была твоя жизнь, и знаю, почему ты стала такой сукой. Но, в отличие от Раша, не собираюсь тебя оправдывать. Тебе пора измениться, Нэн. Ты всех отталкиваешь. Ты что, хочешь закончить, как твоя мать?

Нэн напряглась – я понял, что задел ее за живое. Ни слова не сказав, она развернулась, выскочила из моей квартиры и хлопнула дверью.

Скатертью дорога. Теперь можно было еще немного поспать.

Бети ждала меня в клубе, чтобы посидеть и выпить по коктейлю. Я покормила Нейта и оставила его на Раша, чтобы немного отдохнуть в женской компании. Еще Бети хотела официально представить меня Делле. Проходя мимо кухни, я помахала Джимми и поспешила в обеденный зал.

Бети и Делла сидели за столиком у окна и любовались заливом. Делла первой заметила меня и улыбнулась. Я была не в курсе, что именно случилось в полиции, знала только, что это было какое-то страшное недоразумение. По слухам, Вудс угрожал полицейскому, который арестовал Деллу. Грант рассказывал, что он впечатал того офицера в стену. Я тогда сразу подумала, как бы Раш повел себя на его месте.

– Ты почти вовремя. Я уже вторую «мимозу» без тебя приканчиваю, – весело сообщила Бети.

– Извини, надо было покормить Нейта перед уходом. Он проголодался больше, чем обычно. Ты же знаешь, я не могу пить «мимозу». Я кормящая мать. Но стакан апельсинового сока выпью с удовольствием.

– Кормящая мать – звучит не очень весело. Если не считать твои сногсшибательные сиськи, я не вижу причин, чтобы ты продолжала кормить грудью, – сказала Бети.

Я решила на это не реагировать. Ей этого не понять. Я посмотрела на Деллу:

– Рада, что мы наконец можем пообщаться.

– Я тоже. Мне жаль, что в прошлый раз так все получилось. Даже не представляю, что ты тогда обо мне подумала…

– Я подумала, что произошла какая-то чудовищная ошибка. У меня начались схватки, но я попросила Раша связаться с Вудсом и передать, что тебе нужна его помощь.

Делла вздохнула:

– Да, это был сумасшедший день. Но спасибо. Я только потом уже узнала, что ты в тот день рожала.

Бети заказала еще по коктейлю себе и Делле. Я сказала новенькой официантке, что буду только апельсиновый сок.

– Итак, – начала Бети, обращаясь к Делле, – я слышала, ты больше не работаешь на Вудса.

Делла нахмурилась и отрицательно покачала головой:

– Нет, не работаю. Он мне не разрешает. Ему нравится, чтобы я больше времени проводила с ним. Мы кое-что решаем… – Делла снова умолкла.

Похоже, она не хочет говорить о своей личной жизни, и я очень хорошо понимала ее. Она ведь только-только с нами познакомилась.

– Не могу удержать вас в кухне. Что мне делать, если все мои лучшие помощницы будут цеплять богатых парней в этом клубе и оставлять меня за бортом? – посетовал Джимми, выдвигая четвертый стул и подсаживаясь к нам за столик.

– Я еще тут работаю, – заметила Бети.

– Ты не работаешь в кухне, так что мне не помощница. Я уже начинаю бояться, что Вудс продолжит набирать на работу красоток. Мне нужны помощницы, а не средства привлечения возбужденных взглядов местных сексуальных красавчиков, – с притворным недовольством сказал Джимми и подмигнул нам.

Я оглядела сидящих за столиком и улыбнулась. Год назад я чувствовала себя потерянной. Я осталась совсем одна. Но когда в ту ночь я вошла в дом Раша Финли, все изменилось. Откинувшись на спинку стула, я слушала, как Джимми рассказывает о своем неудачном свидании накануне вечером и о том, как он хотел залезть в штаны Марко. Кажется, Марко был новым шеф-поваром. Бети согласилась, что у того отличные штаны. Я посмотрела через стол на Деллу. Она улыбалась, слушая их болтовню. Мне был знаком этот взгляд. Думаю, она почувствовала себя среди своих.

– Ну, Блэр, рассказывай, как там с сексом после замужества и родов? Мы должны знать, девочка. Раш Финли все так же горяч в постели? – спросил Джимми, и его глаза заблестели в предвкушении.

Он был серьезно увлечен моим мужем.

– Джимми, тебя это не касается. Пора переключиться на кого-нибудь другого. Поздно, Раш теперь мой мужчина, – ответила я.

– Черт, да ты не шутишь! Я просто хотел послушать всякие подробности. А ты, Делла? Не хочешь рассказать мне, как это – трахаться с Вудсом? Он и в постели такой же властный засранец, как в клубе? Это, наверное, так возбуждает!

Делла залилась краской и рассмеялась:

– Джимми, я тоже не буду обсуждать с тобой такое.

Джимми встал и обиженно выпятил нижнюю губу:

– Я-то всегда думал, что женщины любят делиться всякими грязными подробностями. Это же так весело. А с вами скучно, хоть плачь. – Он драматично махнул на нас рукой и пошел обратно в кухню.