Московская великая битва – оборона. Часть 2 Побочный Владимир
Я понял, что обстановка заставила Жукова пойти на это. Ему хотелось морально поддержать Казакова. Противотанковое ружье с боекомплектом мы ему передали.
Если обстановка требовала, Г. К. Жуков оставлял начальника штаба на командном пункте, а сам направлялся в войска. Там он не только интересовался ходом боя, но нередко принимал новые решения. Требовал от командиров и их штабов смелых и решительных действий. Указывал, как лучше маневрировать огнем артиллерии.
«Разносов» в тот период не было. Держался он с достоинством, к командирам был внимателен. На опасные участки «подкидывал» подкрепления. Если удавалось, лично допрашивал «языка»» (к. 10).
В это время. 24-я кавказдивизия по приказу командования 16-й армии вводится в бой с задачей выйти в район Волоколамска и нанести с тыла удар по наступающему противнику.
Генерал-полковник А. И. Одинцов вспоминал: «Штаб Западного фронта размещался в районе Перхушково, западнее столицы. Забрав все свои трофеи: немецкие штабные документы, солдатские книжки и офицерские удостоверения, всякие медали, на следующий день с утра комиссар и командир разведотряда в сопровождении двух красноармейцев направились в Перхушково.
После длительных расспросов и объяснений кто такие и зачем приехали на командный пункт фронта, разведчиков пропустили и привели к небольшому одноэтажному домику, где работал командующий фронтом Г. К. Жуков.
Командир отряда Шевченко вошел в кабинет первым и, вскинув руку к фуражке, взволнованным голосом доложил:
– Товарищ генерал армии! Фронтовой разведотряд…
– Не докладывайте. Вижу, что вернулись здоровы.
– Семнадцать человек погибли и тринадцать ранено.
– Не на прогулку ходили. Война.
Жуков сел за стол, что-то торопливо, коротко записал на календаре, опять вышел на середину кабинета:
– Слыхал о вас. Много слыхал. Докладывали мне о ваших проделках. Разгром колонн, захват штабных документов и офицеров, важных чиновников. А чем вы это докажете?
– Доказательства мы принесли с собой.
– Вот как? Ну, ну… Давайте, показывайте, коль принесли. Где они у вас?
– Здесь, в комнате адъютанта. Но удобно ли ими ваш кабинет заполнять?
– Ничего. Вносите. Потерпим…
В кабинете Жукова были тут же выставлены в ряд три забитых вещевых мешка.
– Высыпайте, – кивнул Жуков. – Да, да… Прямо на пол. Что у вас там?
На пол со звоном посыпались «железные кресты», медали за победу во Франции, Греции, Польше, отличительные значки и знаки, различные медальоны. Из второго мешка высыпались солдатские и офицерские книжки, удостоверения, разные справки… В третьем оказались документы штабов и военных комендатур. В глазах запестрело от блеска металла, глянцевых бумаг.
Жуков ходил по всем этим бумагам, «железным крестам», бляхам в хромовых сапогах со шпорами, трогал носками что-то из бросившегося ему в глаза, брезгливо морщился, коротко бросал:
– А это что? А это?
– Эта вот медная штуковина на цепочке – медаль «За зимовку в России», – пояснил переводчик. – А это пропуск на проезд в Москву на предстоящий парад.
– Никакого фашистского парада в Москве не будет, – сурово, жестко проговорил Жуков. – Отбросим. Покатятся вспять. И зимовать в Подмосковье не позволим. Прочтите, что это? – Жуков копнул носком сапога лист размером с ладонь.
– Это гарантия.
– Какая?
– Что-то вроде ордера на русскую землю, – поспешил пояснить Шевченко. – Предъявителю сего обещаю после войны надел земли в облюбованном районе России.
– И вы его землей наделили? – улыбнулся Жуков.
– Так точно, товарищ командующий! Он получил под Велижем надел в три аршина.
Внимание Жукова привлекла маленькая, в позолоченном переплете записная книжица, пробитая пулей.
– Что в ней? Прочтите.
Переводчик открыл страничку:
– Здесь выписки из циркуляров, инструкций и речи фюрера. «Надо взять из России все, что нам нужно». «Нужно разработать технику сокращения чужого населения». «Важно не раскрывать перед всем миром свои цели и устремления, а только самим знать свои намерения». «Москву надо разгромить молниеносно». И так далее».
В этот же день. Фашистские войска захватывают Дедилово. Возникает угроза глубокого прорыва танковых дивизий в тыл нашим войскам с юга, в район Венева и Зарайска. Видя эту опасность, Военный совет Западного фронта образовывает веневский боевой участок, включив в его состав части двух стрелковых и одну кавалерийскую дивизию, две танковые бригады и несколько батарей артиллерии.
Карта боевых действий с 24 октября по 5 декабря 1941 года
В ходе трехдневных боев немецкое командование убеждается, что на волоколамском направлении не прорвать оборону. Поэтому, продолжая здесь наносить удар за ударом и медленно, по два-три километра за сутки, теснят наши части, и начинают готовить прорыв южнее Волжского водохранилища. Такое решение обусловливалось тем, что немцы, наступавшие вдоль северного берега водохранилища на участке Калининского фронта, сумели захватить железнодорожный мост и выйти на автостраду Москва – Ленинград.
На клинском направлении сосредоточиваются вражеские войска. Угроза с севера усиливается.
«К этому времени – отмечал К. К. Рокоссовский – бои в центре и на левом крыле в 10–12 километрах западнее Истринского водохранилища.
Вид на Истринское водохранилище
Само водохранилище, река Истра и прилегающая местность представляли прекрасный рубеж, заняв который заблаговременно, можно было, по моему мнению, организовать прочную оборону, притом небольшими силами. Тогда некоторое количество войск вывели бы во второй эшелон, создав этим глубину обороны, а значительную часть перебросили бы для усиления борьбы на клинском направлении.
Всесторонне все продумав и тщательно обсудив со своими помощниками, я доложил наш замысел командующему фронтом и просил его разрешить отвести войска на истринский рубеж, не ожидая, пока противник силою отбросит туда обороняющихся и на их плечах форсирует реку и водохранилище.
Ко всему сказанному выше в пользу такого решения надо добавить и то, что войска армии понесли большие потери и в людях, и в технике. Я не говорю уже о смертельной усталости всех, кто оставался в строю. Сами руководители буквально валились с ног. Поспать иногда удавалось накоротке в машине при переездах с одного участка на другой.
Командующий фронтом не принял во внимание моей просьбы и приказал стоять насмерть, не отходя ни на шаг.
Я считал вопрос об отходе на истринский рубеж чрезвычайно важным. Мой долг командира не позволил безропотно согласиться с решением командующего фронтом, и я обратился к начальнику Генерального штаба маршалу Б. М. Шапошникову. В телеграмме ему мы обстоятельно мотивировали свое предложение. Спустя несколько часов получили ответ. В нем было сказано, что предложение наше правильное и что он, как начальник Генштаба, его санкционирует.
Радость, однако, была недолгой. Не успели еще все наши войска получить распоряжение об отходе, как последовала короткая, но грозная телеграмма от Жукова. Приведу ее дословно:
«Войсками фронта командую я! Приказ об отводе войск за Истринское водохранилище отменяю, приказываю обороняться на занимаемом рубеже и ни шагу назад не отступать. Генерал армии Жуков»» (к. 20).
Ночь 19 ноября. Из записок московского врача «скорой помощи» А. Г. Дрейцера: «Участились автомобильные катастрофы в Москве. В этом виноваты: темнота, с одной стороны, и с другой – то, что военные шоферы не знакомы с правилами столичного уличного движения» (к. 5).
Из архивных материалов и документов текущего периода
Запись беседы от 19 ноября 1941 г. заместителя наркома ИД СССР А. Я. Вышинского с послом Швеции в СССР В. Ассарссоном
19 ноября 1941 г. Секретно
Шведский посланник, принятый по его просьбе сегодня в 16 час, обратился ко мне по следующему вопросу:
Германское правительство, заявил Ассарссон, вновь ставит вопрос о военнопленных; оно предлагает на условиях взаимности создать организацию, которая будет заниматься всеми вопросами, касающимися режима военнопленных. Шведское правительство предлагает свои услуги в деле создания такой организации на основании Женевской конвенции 1929 г. Шведская миссия в Берлине неоднократно обращала внимание германских властей на плохое отношение к советским военнопленным, содержащимся в концентрационных лагерях Германии. В ответ на это германские власти заявляли, что их отношение к советским военнопленным хорошее, что немцы – «самая гуманная нация», которая «не допустит» преступного отношения к военнопленным, и т. п. Проверить действительное положение военнопленных шведская миссия не имела возможности, так как она не имеет доступа в германские концентрационные лагеря. Поэтому шведское правительство считает целесообразным создать организацию, которая сможет на месте проверять положение военнопленных и контролировать выполнение немцами обязательств в отношении советских военнопленных, как это оговорено в Женевской конвенции 1929 г., к которой Германия присоединилась.
Желая уточнить постановку вопроса, я спросил Ассарссона, означает ли это предложение правительству СССР присоединиться к Женевской конвенции 1929 г.
Ассарссон ответил, что германское правительство не ставило прямо этот вопрос, но правительства США, Англии и Швеции полагают, что после присоединения Советского Союза к Женевской конвенции будет легче требовать на началах взаимности выполнения ее от германского правительства в отношении советских военнопленных.
Я сказал Ассарссону, что зверский режим, установленный германскими властями в отношении советских военнопленных, содержащихся в концлагерях Германии, исключает какую-нибудь возможность говорить о взаимности. Что же касается вопроса о присоединении советского правительства к Женевской конвенции, то, поскольку посланник поставил этот вопрос, я доложу об этом моему правительству. Лично сам я полагаю, что присоединение СССР к Женевской конвенции не вызывается никакой необходимостью, так как правительство СССР дважды (17 июля и 8 августа с.г.) заявило о своей готовности выполнять обязательства Гаагской конвенции 1907 г., основные положения которой полностью совпадают с основными положениями Женевской конвенции 1929 г. Я обратил внимание посланника на то, что объяснения германского правительства, что оно не соблюдает Женевской конвенции потому, что СССР не присоединился к этой конвенции, являются лживыми, рассчитанными на то, чтобы ввести всех в заблуждение и прикрыть таким образом преступное, варварское обращение с советскими военнопленными.
После моих разъяснений посланник заявил, что он совершенно согласен с тем, что германское правительство не вправе требовать присоединения СССР к Женевской конвенции, что подобное требование является только отговоркой по поводу невыполнения им обязательств по Женевской конвенции. Ассарссон прямо сказал: «Да, я теперь понимаю, что вопрос о Женевской конвенции не имеет никакого отношения к вопросу о положении советских военнопленных». Ассарссон просил разрешить в случае необходимости возвратиться к этому вопросу. Он готов представить краткую памятную записку с изложением предложений миссии.
Я в свою очередь сказал, что доложу правительству о нашей беседе и по Получении инструкций дам посланнику ответ.
Беседа продолжалась около 1 часа.
При беседе присутствовала референт Чумакова.
А. Вышинский
(Архив Внешней Политики РФ. Ф. 06. Оп. 3. П. 4. Д. 31. Л. 125–127)
152-й день войны
Немцы расчленяют оборону Калининского фронта и оттесняют ее соединения за Волгу, а также – к востоку и югу от Волжского водохранилища. 9-я армия завершает свою операцию захватом переправ и с 19-го ноября переходит к обороне. 3-я танковая группа развивает наступление на Клин. Продвижение 4-й танковой группы не является столь успешным: за три дня она смогла лишь вытеснить 16-ю армию с главной полосы обороны и продвинуться всего на 4–6 км.
Продвижение немцев к Москве
20 ноября. Федот Ледостав. Коли Федот лед на лед ведет, ручьи и реки стоять заставляет, то спорой, прочной зиме путь ладит. Если дорога бугром, то и хлеб должен быть бугром, то есть хорошим, наливным.
Раннее утро 20 ноября 1941 года. Возобновился бой в районе Завидова. Генерал Д. Д. Лелюшенко вспоминал: «Мы решили поехать туда с членом Военного совета армии Н. В. Абрамовым. Машина медленно шла по разбитой лесной дороге. Постепенно лес стал редеть. Отчетливо доносился треск немецких автоматов вперемежку с редкими разрывами мин и снарядов.
Встретившийся командир провел нас на командный пункт подполковника К. Н. Виндушева. Невысокий, широкоплечий блондин доложил:
– Противник напирает с утра. Третью атаку только что отбили.
Поле в полосе дивизии было изрыто свежими воронками. Снег почернел, вдали дымили семь вражеских танков.
– Подбили из орудий?
– Четыре – артиллерией, три – из противотанковых ружей. Хорошее оружие.
– Сколько у вас таких ружей?
– 18.
– А как с пехотой?
– Где 15, где 20 штыков в роте.
– Есть резерв?
– Нет, все введено в бой» (к. 7).
День 20 ноября. Немцы направляют острие удара в район Истры, пытаясь оттеснить 16-ю армию К. К. Рокоссовского к окраинам Москвы.
Из депо Голутвин выходят бронированные вагоны, которые войдут в состав бронепоезда под названием «Коломенский рабочий».
Бронированные вагоны, входящие в состав бронепоезда «Коломенский рабочий»
Бронепоезд создан самоотверженным трудом работников паровозостроительного завода: начальника цеха П. В. Лохматова, мастеров С. М. Карцева, К. Н. Семенова, Н. В. Макашина, К. К. Шлыкова, слесарей А. П. Безрукова, И. С. Шаронова, М. А. Щукина, электросварщика Л. М. Комарова и многих других.
Одновременно по инициативе горкома партии и городского комитета обороны среди жителей Коломны начинается массовый сбор средств на постройку бронепоездов. Вскоре собрано 1157973 рубля. Помимо этого, жены комсостава всего за три дня собирают и сдают в фонд обороны 150 тысяч рублей.
Бронепоезд «Коломенский рабочий» отправляется на фронт, но в первом же бою вражеский снаряд разрушил его заднюю орудийную площадку. После ремонта поезд снова отправляется на выполнение боевых заданий в район Тула – Мценск (к. 8).
«Около 20 ноября – утверждал в своих мемуарах фашистский генерал Блюментрит – погода внезапно испортилась, и уже через ночь две противоборствующие стороны испытывают все ужасы русской зимы. Термометр внезапно падает до –30 градусов. Резкое похолодание сопровождается сильным снегопадом».
«Через несколько дней – утверждал немецкий генерал Гюнтер Блюментрит – мы с горечью убедились, что началась русская зима. С увеличением трудностей темп наступления обеих танковых групп снизился, но все же они продолжали пробиваться к Москве, бросив в бой свои последние резервы».
Немецкие солдаты в метель на улице оккупированного советского села
Несмотря на сильный мороз, гитлеровцы следуют нашим войскам по пятам. Шоссе Волоколамск – Москва непрерывно обстреливается. Немецкие связисты включаются в телефонную линию и провокационными приказами пытаются дезориентировать действия бригады.
Немецкие связисты
Обстановка на правом фланге 16-й армии резко обостряется. Враг, прорвав оборону соседней, 30-й армии и захватив железнодорожный и шоссейный мосты через Волжское водохранилище, быстро стали развивать наступление в сторону Клина. Его войска выходят во фланг и тыл обороняющимся правофланговым частям 16-й армии. Одновременно из района Теряевой Слободы противник наносит удар по войскам 16-й армии в обход Клина с юга. Танковые и моторизованные части начали обтекать ее правый фланг. На этом направлении оборонялись малочисленные части 126-й стрелковой, 17-й кавалерийской дивизий, остатки курсантского полка полковника С. И. Младенцева и подошедшая из резерва фронта 25-я танковая бригада. С северо-запада Клин обороняет 107-я стрелковая дивизия 30-й армии.
В это время. Части и соединения 16-й армии не только ведут жестокие оборонительные бои, но в ряде мест сами переходят в контратаки, нанося неприятелю ощутимые потери. Однако силы остаются неравными, остановить наступление противника обороняющиеся части не могут.
Для организации отпора врагу командарм К. К. Рокоссовский направляет в Клин своего заместителя генерал-майора Ф. Д. Захарова, поручив ему руководство всеми войсками, находившимися в районе этого города и восточнее его (к. 32).
В этот период. За 20 дней второго этапа своего наступления на Москву немцы теряют более 155 тысяч убитыми и ранеными, около 800 танков, не менее 300 орудий и значительное количество самолетов. Тяжелые потери, незавершенность в осуществлении стратегических задач сеют в массах немецких войск сомнения в успешном исходе войны в целом (к. 7).
Убитые гитлеровцы под Москвой
Замерзший немецкий солдат
Ночь 20 ноября 1941 года. Кавалерии 24-й кавдивизии удается продвинуться на 10 км.
Кавалерия в контрнаступлении
Но вскоре гитлеровцы заметили дивизию и бросают на кавалеристов 120 танков и 60 самолетов.
Немецкий бомбардировщик-разведчик «Heinkel He 70 Blitz»
Понеся большие потери, дивизия отступает и выходит в полосу обороны 16-й армии.
Кавалерия, выходя из окружения, притаскивает за собой на «хвосте» 20 танков и около двух батальонов пехоты врага. Лишь к рассвету удается навести порядок. Часть гитлеровцев уничтожается, остальные уходят обратно.
В течение дня. Наши войска ведут бои с противником на всех фронтах. Особенно ожесточённые бои происходят на ростовском (Ростов-на-Дону), волоколамском и тульском участках фронта (из оперативной сводки Совинформбюро от 20 ноября 1941 г.).
В эти дни. В 20-х числах ноября 1941 года начала действовать ледовая трасса на Ладожском озере.
153-й день войны
На клинском и солнечногорском направлениях неприятель имеет шесть дивизий: три танковые, две пехотные и одну моторизованную. Вся эта группировка поддерживается с воздуха большим количеством штурмовой, бомбардировочной и истребительной авиации. Превосходство противника в силах и средствах является значительным. Боевые действия не прекращаются ни днем, ни ночью. Враг преступил к обтеканию правого фланга 16-й армии в сторону Солнечногорска и частью сил на Дмитров, а 30-я армия продолжает, ведя тяжелые бои, отходить на восток. Командующий 16-й армией К. К. Рокоссовский принимает меры для усиления обороны (к. 32).
21 ноября. По древнерусскому календарю Михайлов день. «Коли на Михайлов день да иней – ожидай больших снегов, а коли день зачнется туманом – ростепели быть». Знали ли эту тайну наших предков гитлеровцы? По всей видимости нет, им чужд был русский язык, наши обряды, традиции. В этот день в крестьянские избы шли почтенные гости. Сегодня иной день. Сегодня к нам идут незваные гости – враги, их тоже надо встречать, только теперь по законам войны.
Линия обороны под Москвой. Зима 1941/1942 гг.
21 ноября 1941 года. Противник обрушивает на штаб 30-й армии, находящейся в районе села Зайцево, танковый удар. Командиры и генералы вступают в бой локоть к локтю с бойцами 20-го запасного и 2-го моторизованного полков.
Генерал Д. Д. Лелюшенко утверждал, что ему «особенно запомнился храбрый боец 2-го моторизованного полка В. В. Шлеев. В этом же бою отличился начальник артиллерии полковник Л. А. Мазанов, уложивший десяток фашистов. Следуя его примеру, начальник оперативного отдела полковник Бусаров, командиры штаба армии Остренко, Олешев, Лебедев, Губанов, Бурыгин, Петухов, Попов, Кравчинский и Парфенов также показывают примеры доблести: они уничтожили до 20 гитлеровцев. А лейтенант И. Н. Миненко проявил исключительную отвагу и боевое мастерство. Он из «тридцать четверки» подбил 6 немецких танков. На мою долю пришлось два. Враг был отброшен. Наступила маленькая передышка» (к. 7).
Генерал Д. Д. Лелюшенко вручает боевую награду
В это время. На передовые позиции Московского сражения прибывает из Москвы около 2 тысяч политбойцов. В ходе боев из них пополняются кадры политруков и секретарей партийных организаций. Они вносят в ряды бойцов дух стойкости и наступательного порыва. Девизом Московского сражения становится: «Отстоим родную Москву, разгромим фашистских оккупантов!».
Эти настроения и боевую атмосферу тех дней в армии хорошо выражает поэт Михаил Светлов (в то время он был сотрудником армейской газеты «На разгром врага»):
Пусть будет страх в бою тебе неведом.
Запомни, друг, таков закон войны:
Лицом вперед – услышишь гром победы,
Лицом назад – проклятие страны.
Поэт Михаил Светлов – военный корреспондент
Немецкое руководство принимает все меры, чтобы поправить катастрофическое положение на военных фронтах. Узловая и Сталиногорск захватываются главными силами танковой армии Гудериана. В направлении Михайлова наступает 47-й моторизованный корпус противника. В районе Тулы создается сложная обстановка.
В связи с чем, Военный совет фронта принимает решение усилить каширский боевой участок 112-й танковой дивизией под командованием полковника А. Л. Гетмана; рязанский боевой участок – танковой бригадой и другими частями; зарайский участок – 9-й танковой бригадой, 35-м и 127-м отдельными танковыми батальонами; лаптевский участок – 510-м стрелковым полком с ротой танков (к. 13).
Андрей Лаврентьевич Гетман
В состав 30-й армии прибывает 8-я танковая бригада полковника П. А. Ротмистрова.
Павел Алексеевич Ротмистров
«Танков в ней было очень мало – утверждал Д. Д. Лелюшенко – зато люди сражались отлично. Позже бригада заслужила звание 3-й гвардейской. Тогда же в полосе нашей армии появилась отходившая под ударами танков и авиации противника 58-я танковая дивизия 16-й армии, недавно прибывшая с Дальнего Востока. Командование Западного фронта передало ее в состав 30-й армии. Пока что мы вывели ее во второй эшелон» (к. 7).
154-й день войны
Войскам московской оборонной зоны И. Сталин отдает приказ: «Ни шагу назад, позади Москва!».
Рассвет 22 ноября 1941 года. Противник атакует Можайскую зону непрерывно. Он бросает на с. Чаново до 30 танков и полк пехоты и выбивает оттуда оборонявший село кавалерийский полк. Село Чаново имеет важное тактическое значение: оно находится на фланге 16-й армии (к. 17).
Утро 22 ноября. На клинском и солнечногорском направлениях создается весьма тяжелая обстановка. Немецко-фашистское командование добивается большого превосходства над нашими силами, введя в бой шесть дивизий, из них три танковые (6,7 и 2-я), две пехотные (106-я и 35-я) и одну моторизованную (14-я). В связи с чем Командующий войсками обороны г. Москвы Артемьев П. А. и члены Военного Совета обращаются к солдатам, офицерам с призывом принять все меры, чтобы не допустить врага в Москву.
Из обращения командования войсками обороны Москвы к бойцам, командирам и политработникам с призывом отстоять Москву:
«Товарищи бойцы, командиры и политработники! Доблестные защитники родной столицы – Москвы!
Передышка, последовавшая после кровопролитных октябрьских боев, кончилась. Сражение за Москву разгорелось с новой силой. Изо дня в день бои на подступах к Москве принимают более ожесточенный характер.
Бешеный зверь Гитлер не останавливается ни перед какими потерями, он не дорожит кровью солдат. Напрягая все свои силы, Гитлер спешит захватить Москву…
Товарищи бойцы, командиры и политработники! Опасность, угрожающая нашей любимой столице, велика. Удесятерим нашу бдительность! Мобилизуем всю нашу волю, все наши силы, крепче сожмем в руках наше грозное оружие и ударим по фашистскому зверю так, чтобы сломить ему хребет и положить начало сокрушительному разгрому гитлеровской армии!
Встанем твердо на свои боевые посты! Будем стойко, героически, до последней капли крови, до последнего дыхания защищать каждую пядь священной советской земли!
Эти исторические дни великой священной битвы с фашистскими варварами, битвы за Москву, будут самыми благородными, самыми героическими днями нашей жизни…
Не выпустим из своих рук оружия до тех пор, пока течет кровь в наших жилах, пока бьется сердце в груди, пока не истребим всех оккупантов до единого!
Бойцы истребительных отрядов! Уничтожайте фашистские танки противотанковыми гранатами и зажигательными бутылками!
Артиллеристы и минометчики! Громите стальные фашистские чудовища меткими залпами своих батарей!
Бесстрашные соколы-летчики, пехотинцы и кавалеристы! Не давайте врагу ни минуты покоя и отдыха ни днем, ни ночью. Измотаем, обессилим врага смелыми контратаками!
Грудью преградим путь немецким колоннам! Не дадим врагу продвинуться ни на один метр вперед! Сделаем оборону Москвы непроницаемой для врага!
Доблестные части Красной Армии уже не один раз наносили сокрушительные удары по фашистским бронированным полчищам. Славные воины Ленинградского и Северо-Западного фронтов своими стремительными контратаками уже отбивают у врага одну позицию за другой, нанося ему колоссальные потери.
На днях на одном из южных направлений фронта, западнее Ростова-на-Дону, наши войска, перейдя в контрнаступление, отшвырнули немцев на 60 км, истребив свыше 7 тыс. фашистских головорезов и захватив большие трофеи. Такая же участь ждет всю грабительскую армию кровавого Гитлера.
Боевые друзья! Ни шагу назад! Москву врагу не отдадим! Не пропустим врага в любимый город! Будем мужественно драться до последнего дыхания, не щадя своей крови и самой жизни! Никакой пощады врагу! Беспощадно истреблять фашистских варваров.
За Родину, за любимую Москву – вперед, до полного разгрома и уничтожения подлых оккупантов!».
Командующий войсками обороныг. Москвы, генерал-лейтенант Артемьев П. А.Члены Военного совета Щербаков А. С.Телегин К. Ф.Пронин В. П.
Полдень 22 ноября. Для задержания наступающих вражеских войск сил в защите клинского направления оказывается мало. Это малочисленная 126-я стрелковая дивизия, очень слабая 17-я кавдивизия, 25-я танковая бригада, имеющая двенадцать танков, причем только четыре из них – Т-34. Подвергающиеся удару немцев части – 107-я дивизия числом около трехсот человек и 58-я танковая дивизия, не имеющая танков, отброшены и рассеяны. Танковые соединения врага быстро продвигаются к Клину, обходя с севера части нашей армии. Собрав все, что только можно в этих условиях собрать, генерал Захаров организует оборону города Клин (к. 20).
Фашистские могилы в Клину
В эту ночь. Самоотверженно сражается окруженный в городе Клин 70-й кавалерийский полк 24-й кавдивизии.
Кавалерия в бою
Под утро полк прорывается к своим. Боевое знамя полка спасает комсомолец Лаптев. Помощь полку оказывает командир танкового взвода 58-й танковой дивизии лейтенант Балаев, уничтоживший в городе 12 танков и орудий врага.
173-я сд, не закончив доукомплектование, вступает в боевые действия с противником в составе 1-го гкк на гвардейский конный корпус на каширо-веневском направлении. С этого времени дивизия на протяжении более двух месяцев будет вести непрерывные бои с противником без единого дня отдыха (к. 11).
Из архивных документов и материалов текущего периода
Оперативная сводка штаба 17-й сд
22 ноября 1941 г. К 21.30
Булычево
1. Активности в полосе обороны дивизии противник не проявляет. Авиация противника не появлялась. Противник усиленно продолжает укреплять передний край обороны в районе Леоново, Тунаево, Мельхово. По данным разведки 1/1314-го сп в 4.00 21.11 противник все еще продолжает удерживать Буриново, только восточная окраина кладбища занята нашими войсками. Силы противника в Буриново определяются до двух батальонов пехоты и 27 танков.
Разведка 1314-го сп, высланная в 4.00 21.11 в направлении Буриново, еще не возвратилась.
2. Перед фронтом дивизии поиски и наблюдения наших разведчиков.
Изменений в расположении частей дивизии не произошло. Части дивизии продолжают совершенствовать и сооружать оборонительные сооружения. К 14.30 21.11.41 частями дивизии выполнено оборонительных сооружений с учетом ранее произведенных:
В 1314-м сп блиндажей – 35, ячеек – 771, перекрытий – 281, ходов сообщения – 3627, КП – 19, дзотов – 4, землянок – 14, ячеек для станковых пулеметов – 4, минометных ячеек – 4, убежищ – 7, уложено перед передним краем обороны 1/1314-го сп – 130 мин.
В 1316-м сп блиндажей с бронированными колпаками – 6, дзотов – 19, минировано полей – 3, установлено мин противопехотных – 1267, противотанковых – 1846, устроено лесных засек – 3100 м, лесных завалов – 1150 м, проволочных заграждений в 2 кола – 500 м, оплетено лесов колючей проволокой – 1000 м, подготовлено домов для огневых точек и засад – 17 (Холосино – 6, Чубарово – 5, Бегичево – 3, Ростовка – 3).
В 22.40 20.11 в 1316-й сп прибыло пополнение в количестве 153 чел. и направлено в батальоны.
В ночь с 20.11 на 21.11 производились работы по выносу убитых в районе Леоново. Вынесено 26 чел., 23 винтовки и 23 ППШ.
3. Трофеев и потерь нет.
4. Погода – туман.
Начштаба 17-й сдМайор МасленниковКомиссар штаба 17-й сдСт. политрук ЗемлянскийНО-1 майор Тимаков
(АМО РФ, ф. 1082, оп. 1, д. 9, л. 33–35)
ЛИЧНОЕ И СТРОГО СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ г-ну СТАЛИНУВесьма благодарен Вам за Ваше только что полученное послание. В самом начале войны я вступил с Президентом Рузвельтом в личную переписку, которая привела к установлению между нами весьма основательного взаимопонимания и часто помогала решать дела быстро. Моим единственным желанием является сотрудничество с Вами на таких же условиях дружбы и доверия.
О Финляндии: я был вполне готов посоветовать кабинету обсудить вопрос об объявлении войны Финляндии, когда посылал Вам телеграмму от 5 сентября. В результате полученных позже сведений у меня сложилось мнение, что можно оказать большую помощь России и общему делу, если можно будет добиться от финнов прекращения военных действий и остановить их на месте или отправить по домам, чем если бы мы посадили их на скамью подсудимых вместе с виновниками – державами оси путем формального объявления войны и заставили бы их сражаться до конца. Однако если они не прекратят войны в течение ближайших пятнадцати дней и Вы все еще будете желать объявления нами войны, то мы непременно сделаем это. Я согласен с Вами, что разглашение этого вопроса было совершенно неправильным. Мы отнюдь не были виновны в этом.
Если наше наступление в Ливии приведет, как мы надеемся, к уничтожению германских и итальянских армий там, то окажется возможным произвести широкое рассмотрение проблем войны в целом с большей свободой, нежели это удавалось Правительству Его Величества до сего времени.
С этой целью мы готовы командировать в ближайшем будущем Министра Иностранных Дел Идена, с которым Вы знакомы. Он направится через Средиземное море для встречи с Вами в Москве или в другом месте. Его будут сопровождать высокопоставленные военные и другие эксперты, и он сможет обсудить любой вопрос, касающийся войны, включая посылку войск не только на Кавказ, но и на линию фронта Ваших армий на Юге. Ни наши судовые ресурсы, ни наши коммуникации не позволят ввести в действие значительные силы, и даже при этом Вам придется выбирать между войсками и поставками через Персию.
Я вижу, что Вы желаете также обсудить послевоенную организацию мира. Наше намерение состоит в том, чтобы вести войну в союзе и в постоянной консультации с Вами при максимальном напряжении наших сил и сколько бы она ни продлилась. Когда война будет выиграна, в чем я уверен, мы ожидаем, что Советская Россия, Великобритания и США встретятся за столом конференции победы как три главных участника и как те, чьими действиями будет уничтожен нацизм. Естественно, первая задача будет состоять в том, чтобы помешать Германии и в особенности Пруссии напасть на нас в третий раз. Тот факт, что Россия является коммунистическим государством и что Британия и США не являются такими государствами и не намерены ими быть, не является каким-либо препятствием для составления нами хорошего плана обеспечения нашей взаимной безопасности и наших законных интересов. Министр Иностранных Дел сможет обсудить с Вами все эти вопросы.
Вполне возможно, что оборона Москвы и Ленинграда, так же как и блестящее сопротивление, оказываемое захватчику на всем русском фронте, нанесет смертельные раны внутренней структуре нацистского режима. Но мы не должны рассчитывать на такой очень счастливый исход, а должны просто продолжать наносить им удары изо всех сил.
Получено 22 ноября 1941 года.
155-й день войны
Сравнительно успешное начало очередного наступления немцев обуславливается несколькими факторами. Во-первых, негативные последствия принятого решения на контрудары, так как на их проведение брошены почти все резервы Западного фронта. Вплоть до 20 ноября Верховное командование было лишено возможности оперативно парировать удары врага и эффективно влиять на ход сражения. Когда резерв был восстановлен, немцы успевают обойти оба фланга 16-й армии, что создает угрозу ее тылу. Задержать их продвижение не удается. Противодействие врагу оказывается запоздалым по времени и совершенно неадекватным по силе. Во-вторых, удачный выбор направления первого удара: он приходится по стыку Калининского и Западного фронтов, где оборона очень слабая. В этой сложной обстановке особая роль придается партизанскому движению.
Партизаны Подмосковья
В октябре – ноябре 1941 года на оккупированной врагом территории 27 районов действовал 41 партизанский отряд общей численностью 1800 человек. Боевые действия партизаны Подмосковья развернули в тот день и час, когда на территории области появились первые оккупанты. Взаимодействуя с частями Западного фронта, прикрывавшего столицу, они предприняли ряд тактически сложных боевых действий, вплоть до уничтожения целых вражеских гарнизонов. За период своей деятельности на оккупированной территории Московской области они уничтожили: 3700 солдат, 215 офицеров, 30 орудий, 4 самолета, 26 танков и бронемашин, 29 складов с боеприпасами и горючим, пустили под откос 3 поезда, взорвали 25 мостов, 53 легковые и штабные автомашины, 520 грузовых машин со снарядами и солдатами, перерезали 570 км линий связи, захватили 180 пулеметов, 915 винтовок.
Минирование железнодорожного полотна
Утро 23 ноября 1941 года. Фашисты обходят Клин с северо-востока и юго-востока и снова врываются в него и продвигаются к Солнечногорску. Командование Западного фронта перебрасывает сюда все, что можно снять с других участков фронта и рубежей обороны МЗО (Московская зона обороны). Под Солнечногорском героически сражаются артиллеристы 3-й коммунистической дивизии.
По приказу командующего фронтом в Клин направляется 24-я кавалерийская дивизия и 8-я танковая бригада, чтобы ударить неприятелю во фланг. Но выправить положение не удается: силы слишком неравны – гитлеровцы имеют по 100 танков против московских 15 боевых машин.
До последнего патрона!
Полдень 23 ноября. Пал Солнечногорск и частично враг занимает Клин. Противник получает возможность не только обойти столицу с севера, но и нанести удар непосредственно по ней.
23 ноября немецкие войска начали широкомасштабное наступление в направлении Клин-Рогачево-Дмитров. По приказу военного командования, гидроэнергетики и гидротехники приступили к созданию на пути врага водной преграды. Маневрируя затворами водосбросов и используя насосные станции (причем, в некоторых случаях насосы использовались как турбины – в генераторном режиме) гидротехники к 26 ноября обеспечили полное затопление пойм рек Сестры и Яхромы от г. Яхрома до Иваньковского водохранилища. Перед наступавшими танками врага возникло искусственное озеро шириной до 2 км и глубиной в несколько метров, ставшее практически непреодолимой преградой. Мосты через канал им. Москвы были взорваны. Попытка врага окружить Москву с севера захлебнулась в волжской воде.
В это же время. Обстановка обостряется до предела. Верховный Главнокомандующий Сталин и командование Западного фронта принимают срочные меры для ликвидации нависшей над Москвой опасности. На рубеж южнее Солнечногорска, Истринское водохранилище, р. Истра спешно отводятся войска К. К. Рокоссовского. На пути врага развертываются зенитные батареи противовоздушной обороны столицы, устраиваются инженерные заграждения, выдвигаются резервы Ставки ВГК и армейские резервы с пассивных участков фронта. Усиливаются удары авиации по войскам противника. Наступление дивизий Гёпнера из района Солнечногорска задерживается на пять суток (к. 36).
«Мы не дрогнем в бою за столицу свою, нам родная Москва дорога. Нерушимой стеной, обороной стальной разгромим, уничтожим врага!»
В этот же день. В связи с угрожающей обстановкой на правом фланге 16-й армии решением Ставки Верховного Главнокомандования на этот участок фронта автотранспортом перебрасывается с Калининского фронта 133-я стрелковая дивизия генерал-майора В. И. Швецова. Она с ходу вступает в бой на Рогачевском шоссе и останавливает наступающие здесь фашистские войска, нанеся им большие потери. Сибиряки действуют смело, храбро и мужественно. За бои под Москвой эта дивизия преобразовывается в 18-ю гвардейскую.
Приход такой боевой дивизии значительно усиливает оперативную группу генерала Захарова, хотя превосходство в силах по-прежнему остается на стороне противника. После удара 133-й стрелковой дивизии враг надламывается (к. 32).
Командарм генерал К. К. Рокоссовский находится на правом фланге 16-й армии, где фашистские танковые дивизии, прорвав фронт, устремились к Ленинградскому шоссе. «Связь со штабом армии прерывается, поэтому, – вспоминал Афанасий Павлантьевич Белобородов – услышав в телефонной трубке голос Константина Константиновича, я очень обрадовался. Первые его слова были:
– Почему дивизия не отошла на рубеж реки Истра?
– Приказа нет, не отхожу, – ответил я.
Позже я узнал, что приказ на отход 78-й дивизии к городу Истра был отдан своевременно, однако посланный к нам с приказом офицер связи погиб в пути. Но выяснять это в тот момент не было времени.
– Спасибо, товарищ Белобородов, – сказал командарм. – От моего имени поблагодари своих сибирских орлов. Уверен, гвардейское звание они заслужат. Слушайте приказ: к восемнадцати ноль-ноль отвести дивизию на восточный берег Истры, занять оборону в городе и южнее, по реке…
Соответственный приказ я отдал частям дивизии, и они с упорными арьергардными боями начали отходить из глубины «мешка» к его горловине, к городу и реке Истра. Между тем противник – 5, 10 и 11-я немецкие танковые дивизии – форсировал Истру севернее города и продолжал развивать прорыв, как бы опережая наш отход. Мы еще сражались на западном берегу, еще только принялись оттягивать части к городу, к истринским мостам, а близ северных предместий Истры уже появились вражеские танки и мотопехота» (к. 40).
Вечер 23 ноября. Несмотря на героическое сопротивление войск группы Ф. Д. Захарова, противник полностью овладевает Клином.
Память сердца: Мемориал памяти воинов, погибших при защите и освобождении Клина в 1941 году (перекрёсток улиц Гагарина и Первомайской – трассы М10 Москва-Петербург)
Ночью 23 ноября. Группа бойцов 113-й сд в количестве 70 чел. проникает в тыл противника. Группу возглавляют лейтенант Комаров и политрук Кувшинов. Группа 2 раза навязывает бой противнику.
При выполнении этого задания особенно отличились красноармеец 4-й роты т. Попов и командир отделения т. Соколов…. (к. 11).
Бой в тылу врага
Из архивных документов и материалов текущего периода
ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА СТАЛИНА ПРЕМЬЕРУ ЧЕРЧИЛЛЮ
Благодарю Вас за послание.
Выраженное в Вашем послании желание сотрудничать со мной путем личной переписки на основе содружества и доверия я искренне приветствую и надеюсь, что это будет во многом содействовать успеху нашего общего дела.
Что касается Финляндии, то СССР, по крайней мере на первое время, ничего другого и не предлагал, как прекращение военных действий и фактический выход Финляндии из войны. Если же Финляндия не сделает и этого в указанный Вами короткий срок, то я считаю объявление Великобританией состояния войны с Финляндией целесообразным и необходимым. В противном случае может создаться впечатление, что в вопросе о войне против Гитлера и его наиболее рьяных соучастников у нас нет единства и соучастники агрессии Гитлера могут безнаказанно творить свое гнусное дело. Насчет Венгрии и Румынии, по-видимому, можно подождать.
Ваше предложение направить в ближайшее время в СССР Министра Иностранных Дел г. Идена я всемерно поддерживаю. Обсуждение вместе с ним и принятие соглашения о совместных действиях советских и английских войск на нашем фронте и осуществление этого дела в срочном порядке имели бы большое положительное значение. Совершенно правильно, что обсуждение и принятие плана послевоенной организации мира должно исходить из того, чтобы помешать Германии и прежде всего Пруссии снова нарушить мир и ввергнуть снова народы в кровавую бойню.
Читать бесплатно другие книги:
