Московская великая битва – оборона. Часть 2 Побочный Владимир
Я согласен с Вами также в том, что различие в характере государственного строя СССР, с одной стороны, и Великобритании и США, с другой стороны, не должно и не может помешать нам в благоприятном решении коренных вопросов об обеспечении нашей взаимной безопасности и законных интересов. Я надеюсь, что, если есть в этой области какие-либо недомолвки и сомнения, они будут рассеяны в результате переговоров с г. Иденом.
Прошу принять мое поздравление по случаю успешно начавшегося наступления великобританских войск в Ливии.
Борьба советских войск с войсками Гитлера продолжает оставаться весьма напряженной. Но, несмотря на все трудности, сопротивление наших войск растет и будет расти. Наша воля к победе над врагом непоколебима.
Отправлено 23 ноября 1941 года.Из записей генерал-фельдмаршала Кейтеля:
Тревога в ставке фюрера. На совещании с обер-квартирмейстерами армий Восточного фронта 23 ноября 1941 года:
1. Выражение благодарности. Зависимость операций от подвоза снабжения! Несмотря на огромный масштаб и темпы этой необычной операции, все задачи в основном решены. Хорошие достижения. Благодарность. Выразить признательность за работу железных дорог!
2. Заключительный этап этой операции. Она еще продолжается. Обрисовать основные моменты хода всей войны.
а) Военно-политические моменты: Англия более не представляет угрозы на континенте. Она переносит военные усилия на периферию (Россия, Ближний Восток, Северная Африка), имея целью блокировать Европейский континент, опираясь на Французскую Северную Африку, Западную Африку, Америку и Исландию. Имеем ли мы силы и средства для решения предстоящих задач и способны ли мы к дальнейшему ведению войны таких масштабов, планомерно и экономно используя оккупированные нами территории, то есть выдержать испытание в экономическом отношении в мировом масштабе, – это покажет будущее.
б) Средства, которыми мы располагаем для ведения войны: они, естественно, ограниченны, во-первых, ввиду их постоянного расходования, а во-вторых, из-за громадной протяженности территории, которую защищают наши вооруженные силы. Таких сухопутных войск, какими мы располагали к июню 1941 года, мы уже никогда больше иметь не будем.
а) Пополнение в рядовом составе.
б) Военные материалы (сырье, медь и горючее).
в) Рабочая сила.
г) Продовольствие.
д) Оснащенность автомашинами как основной фактор в деле снабжения.
Все эти вопросы будут затронуты в отдельных докладах.
Мы должны иметь в виду, что никому из противников не удастся окончательно уничтожить другого или решающим образом нанести ему поражение. Возможно, что война сместится из плоскости военных успехов в плоскость способности выстоять в моральном и экономическом отношении, не изменяя при этом ни одной из тех задач, которые всегда стояли перед военным руководством. Главная задача – нанести противнику возможно более чувствительный ущерб теми средствами, которыми мы располагаем.
Требование экономии сил и средств все сильнее выдвигается на первый план. Использование нашими вооруженными силами захваченных территорий приобретает все большее значение.
3. Военная обстановка:
Запад – от Нордкапа до Бискайского залива.
Африка. Балканы.
Восток. Военная мощь России более не представляет угрозы для Европы. Противнику нанесен решающий удар, что в большой мере обеспечено оперативной и четкой работой службы снабжения. Но противник еще не уничтожен. Окончательно разгромить его в этом году мы не сможем, несмотря на немалые успехи наших войск. Колоссальные размеры территории и неистощимость людских ресурсов этой страны вообще не позволяют гарантировать полного поражения противника. Разумеется, мы это сознавали с самого начала. В этом году мы должны наступать до тех пор, пока нами не будут созданы благоприятные условия для продолжения наступления в будущем году.
Цели (задачи):
Ладога – соединение с финнами.
Москва.
Район Оки (Тула, Рязань).
Район Дона (Елец, Воронеж), в особенности район нижнего течения Дона.
Майкоп (со стороны Дона и Керчи). Для проведения широкомасштабных координированных операции, как это было до сих пор, предпосылок уже нет (уменьшение боевой численности войск, ухудшение снабжения). Мы должны выполнять наши задачи шаг за шагом, то есть изолированными актами.
Отсюда следует, что не будет отдано никакого общего приказа «Стой! Размещайся по квартирам!», что в прошлые годы вошло в привычку командования и войск. Мы должны оказывать давление на противника, соответствующее возникающим задачам.
Задачи же будущего года (Кавказ, Волга, Вологда, соединение с финскими войсками) потребуют от нас пополнить и организационно приспособить войска к изменившимся условиям, обеспечить с избытком базы снабжения, восстановить дорожную сеть и сеть связи так, чтобы они отвечали поставленным задачам.
Проблемы нынешней осени и начала зимы, следовательно, состоят в необходимости сочетать настойчивое нанесение ущерба противнику с реорганизацией и пополнением собственных войск.
Принципиальные указания в той мере, в какой они относятся к оперативному руководству, даны на совещании начальников штабов групп армий и армий.
Методы решения поставленных задач в рамках каждой группы армий определяет ее командование, то есть инстанция, осуществляющая оперативное руководство. Армии выступают в роли исполнителей при решении проблемы. Недопустимо, чтобы какая-либо армия заявляла, что она может перейти в наступление только тогда, когда она полностью будет обеспечена снабжением, в то время как другая армия начинала бы наступление независимо от положения со снабжением.
Недопустимо также, чтобы одна армия, как это может статься, прилагала бы все силы для создания укрытий для войск, даже в том случае, если она заведомо знает, что использовать эти убежища будут другие, а другая армия не строила бы укрытий под предлогом, что она не обязана делать что-либо выходящее за рамки ее наступательных задач.
Сообщить участникам совещания содержание основных документов. Их практическое осуществление потребует наивысшего напряжения всех сил квартирмейстерской службы. То, о чем здесь говорилось, не может быть рецептом, пригодным на любой случай. Мы обсуждали лишь то, с чем наверняка встретимся, в нашей работе. И мы должны это учесть, если хотим, несмотря на трудности войны, так обеспечить и пополнить наши войска, как это необходимо для выполнения задач предстоящего года, и так, как этого заслуживают наши доблестные войска…
Разговор с фон Боком. Он доложил об обстановке на его фронте. В каком направлении должен наступать Гудериан? Сам Гудериан полагает, что он сможет еще несколько продвинуться вперед. Ответ: Гудериан должен наступать на Коломну, выдвинув охранение на правом фланге в направлении Рязани, а на левом – к Кашире. Северный фланг 2-й танковой армии должен наступать через Оку на Каширу.
2-я армия должна сосредоточить главные силы на своем северном фланге и начать наступление достаточно сильными группами вдоль железных дорог на Воронеж и Елец.
Обстановка на северном фланге группы армий пока складывается для нас благоприятно. Клин занят нашими войсками. Теперь следует совершить попытку продвинуть остальную часть группы армий ударом с севера… (к. 90).
156-й день войны
24 ноября 1941 г. Немцы находятся всего в 40–45 км от Москвы. Обстановка с этого момента становится угрожающей. «Резервов у нас не было. – утверждал командующий 16-й армии К. К. Рокоссовский – Собирали войска, ослабляя оборону на других участках. К этому прибегли и в данном случае. В. И. Казаков задержал под Солнечногорском снятые с истринских позиций и предназначавшиеся было под Клин 289-й и 296-й противотанковые полки, а также 138-й пушечный полк. Они уже развернулись и заняли позиции. Туда же была направлена кавалерийская группа Доватора, усиленная двумя танковыми батальонами и двумя батальонами пехоты панфиловцев. Поближе к Солнечногорску, в деревне Пешки, мы решили организовать временный КП армии, а основной перевести в Льялово».
Продвижение Красной Армии
Перед рассветом 24 ноября. Отряд партизан незаметно переходит линию фронта и за двое суток по лесным тропам совершает 100-километровый марш, избегая соприкосновения с противником. В 8-10 километрах от центра Угодскозаводского района отряд, соблюдая необходимые предосторожности, располагается на отдых в густом лесу.
Партизаны на отдыхе
Разведка подтверждает место расположения служб штаба вражеского корпуса, численность его подразделений и характер охраны. Штаб тщательно охраняется. Позднее фашистские молодчики несут караульную службу довольно небрежно.
«Обобщив данные разведки, – вспоминал бывший секретарь Коломенского ГК ВКП(б) М. К. Плужников, – командир сводного партизанского отряда 24 ноября распределил своих людей на девять групп, поставив перед каждой особую боевую задачу. Чтобы лучше опознавать в темноте командиров групп, на головном уборе и левом рукаве каждого из них были прикреплены белые повязки. Паролем было священное для нас слово «Родина», отзывом – «Москва».
Налет был назначен на 2 часа ночи. К этому времени группы заняли исходные рубежи и ждали сигнала. Коломенский диверсионный отряд, пополненный партизанами Угодскозаводского района, имел задание напасть на помещения бывшей сберкассы, отделения НКВД, базар, склады с горючим.
Под прикрытием темноты отряд небольшими перебежками приблизился к населенному пункту и залег. Соседями справа оказались партизаны отряда, руководимого В. А. Карасевым. Наконец в небо взметнулись две зеленые ракеты. Это был сигнал к действию. В ход пошли противотанковые гранаты и бутылки с горючей смесью, потом застрекотали автоматы, защелками пистолеты и винтовки.
Окружение врага
Задача по уничтожению вражеских гнезд и поджогу объектов противника была выполнена полностью. Когда В. А. Карасев был ранен, коломенцы помогли его группе добить фашистов, оказавших ожесточенное сопротивление.
В ходе боя, продолжавшегося около двух часов, гитлеровцы были частично уничтожены, частично обращены в бегство. Был захвачен портфель с важными документами, переданными немедленно советскому командованию.
Наши потери – 18 убитых и 8 раненых. Коломенский отряд потерял в этом бою С. М. Таслюка – бывшего работника Коломенского отдела милиции.
После выполнения задачи предстоял обратный путь. Все понимали, что он будет нелегким. Партизаны и бойцы диверсионных отрядов не имели продовольствия. Тот, у кого оставался хоть один сухарик, делил его на троих-четверых» (к. 8).
Утро 24 ноября. Столица ощущает нехватку продуктов. Москвичи вынуждены ездить за город. Там на колхозных полях из-под снега откапывают мерзлую морковь и свеклу.
На улице с 5 часов выстраиваются очереди в метро. До объявления ВТ (временной тревоги) пускают стариков и женщин с детьми (к. 5).
Москва. Конный комендантский патруль на улице Горького
Между 30-й и 16-й армиями образовывается 8-километровый разрыв, закрыть который нечем. По телефону генерал Д. Д. Лелюшенко просит командующего Западным фронтом:
– Дайте хоть одну дивизию.
Генерал армии Г. К. Жуков отвечает коротко и ясно:
– У фронта резервов сейчас нет. Изыщите у себя.
В это время. Гитлер приказывает войскам: всякая попытка выхода русских должна подавляться силой. По его указанию формируется специальный инженерный батальон для подрыва Кремля. Фашистские изверги создают даже специальную «Зондеркомандо Москау» для массовых убийств москвичей. В газетах, которым предстояло выйти 2 декабря, Геббельс приказывает оставить пустые места для срочных сообщений о взятии Москвы (к. 7).
В течение дня 24 ноября. 78-я дивизия отражает атаки немецких танков и мотопехоты непосредственно на Волоколамском шоссе. Главные силы дивизии держат оборону в 12–14 километрах западнее города Истра, а противник, обходя справа и слева, приближается к реке Истра южнее и севернее этого города. Дивизия оказывается в «мешке», горловина которого близ западных предместий Истры является очень узкой. Весь день фашистские танки и мотопехота пытаются именно здесь перерезать горловину и превратить «мешок» в «котел». Для того, чтобы выполнить эту задачу, им достаточно пройти с севера на юг всего лишь 2 километра. Мизерное, можно сказать, расстояние – полчаса ходу прогулочным шагом. Однако танки, мчавшиеся на боевой скорости, не могут преодолеть его и за целый день. Мало того, даже сотни-другой метров этого клочка земли не уступают наши бойцы фашистам.
В обход на врага
Бой прекращается с наступлением темноты. Смолкает орудийная канонада, наступает передышка (к. 40).
В этот же день. Командующий Западным фронтом генерал армии Г. К. Жуков приказывает организовать контрудар на Солнечногорск и освободить город. Организацию контрудара командарм поручает 3-му кавалерийскому корпусу генерала Л. М. Доватора, усилив его стрелковым и артиллерийским полками.
В это же время. Сначала наступление пошло успешно. Кавалерийская дивизия генерала И. А. Плиева почти полностью уничтожает 240-й пехотный полк. Остальные части корпуса также продвигаются вперед.
Исса Александрович Плиев
В этих боях проявляет храбрость и мужество начальник штаба 53-й кавалерийской дивизии полковник А. И. Радзиевский. Когда пехота и танки противника прорвались в расположение штаба дивизии, А. И. Радзиевский умело организовывает оборону. Хорошо показали себя в критический момент работники штаба и политотдела корпуса. Встретив мощный огневой заслон, неприятель не выдерживает и поворачивает обратно, оставив на поле боя несколько десятков убитых автоматчиков.
Алексей Иванович Радзиевский
Тогда же. Кавалерийский корпус Л. М. Доватора хотя и не смог полностью выполнить поставленной задачи ввиду больших потерь и значительного превосходства сил противника, но его контрудар помешал фашистам развить наступление в сторону Москвы. К тому же выиграно время для сосредоточения резервов на этом важном направлении.
Оказание помощи раненому бойцу
Л. М. Доватор (слева) изучает дальнейший план действий кавалерии
В тяжелых оборонительных боях кавалеристы показали образцы мужества и стойкости. Из-за недостатка в армии высокоподвижных войск (танковых) командарм часто использует кавалерийский корпус как маневренную ударную силу, перебрасывая его на угрожаемые участки. И кавалеристы своими смелыми действиями сдерживают врага, наносят ему огромные потери (к. 32).
В этот день. Основные силы 3-й фашистской танковой группы продолжают развивать наступление в направлении Дмитрова и Яхромы с целью овладеть переправой через канал имени Москвы. Здесь образовывается новый разрыв между флангами 30-й и 16-й армий.
В это же время. Оперативная группа генерала Ф. Д. Захарова отходит на восток, ведя тяжелые бои с превосходящими силами противника. Она делает все возможное, чтобы сдержать, замедлить продвижение врага.
Каждый рубеж обороны воины отстаивают с беспримерным мужеством и стойкостью, нанося врагу тяжелые потери. Несмотря на героизм советских воинов, главные силы немецких 3-й и 4-й танковых групп наносят удар на Яхрому и Красную Поляну и подходят к столице нашей Родины – Москве в 27-ми километрах (к. 14).
Тревожно в Москве. Все с надеждой ждут новостей, прислушиваясь к радио.
Вторая половина дня 24 ноября. В районе Каширы разгораются жаркие бои. Несмотря на сравнительно малые силы, защитники Венева выполняют свою боевую задачу. Истребив десятки танков и сотни солдат и офицеров противника, они срывают его план выйти к Серпухову и Кашире, захватить мосты через Оку.
Для развития успеха в сторону Каширы немецкое командование не может выделить достаточно крупные силы: фашистские войска сковываются упорной обороной частями Красной Армии в районе Тулы, Венева и других пунктов. В результате удар на Каширу осуществляет лишь одна танковая дивизия. Передовому фашистскому отряду не удается прорваться к южной окраине города, поскольку здесь его встречает уничтожающий огонь зенитного артиллерийского дивизиона под командованием майора А. П. Смирнова (к. 14).
К вечеру 24 ноября. В район Каширы выдвигается 2-й кавкорпус генерала П. А. Белова и 112-я танковая дивизия полковника А. Л. Гетмана. Их цель развернуться фронтом на юг, разбить противника в районе Каширы и отбросить его в южном направлении.
Белов Павел Алексеевич
В это же время. Сталин принимает решение о переброске под Москву резервов Ставки, расположенных в Поволжье – от Чебоксар до Астрахани. Причем поставленные войскам задачи носят чисто оборонительный характер. Так, Верховный Главнокомандующий приказывает «не допустить выдвижения противника»: 10-й армии – на Рязань, 26-й – в направлении Коломны, 61-й – в направлении Ряжск, Раненбург (Чаплыгин).
Наряду с этим против ударных танковых группировок врага развертываются свежие силы: 30-я армия получает четыре стрелковые и кавалерийскую дивизии, 5-я и 16-я армии – две стрелковые дивизии и пять стрелковых бригад (к. 36).
Оценку военного положения на фронтах маршал Жуков Г. К. в своих мемуарах характеризует так:
«Не помню точно какого числа – это было вскоре после тактического прорыва немцев на участке 30-й армии Калининского фронта и на правом фланге 16-й армии, – мне позвонил И. В. Сталин и спросил:
– Вы уверены, что мы удержим Москву? Я спрашиваю Вас это с болью в душе. Говорите честно, как коммунист.
– Москву, безусловно, удержим. Но нужно еще не менее двух армий и хотя бы двести танков.
– Это неплохо, что у Вас такая уверенность, – сказал И. В. Сталин. – Позвоните в Генштаб и договоритесь, куда сосредоточить две резервные армии, которые Вы просите. Они будут готовы в конце ноября, но танков пока мы дать не сможем.
Через полчаса мы договорились с А. М. Василевским о том, что формируемая 1-я ударная армия будет сосредоточена в районе Яхромы, а 10-я армия – в районе Рязани» (к. 13).
Вечер 24 ноября. «Вечером 24 ноября – вспоминал командующий 16-й армией К. К. Рокоссовский – мы уже были в Пешках. Около одной избы стоял танк Т-34. В комнате нашли группу офицеров, среди которых я увидел генералов И. П. Камеру, А. В. Куркина. Стоял шум. Все обсуждали создавшееся положение, и трудно было разобраться, что тут происходит.
Оказалось, что товарищи посланы сюда штабом фронта для уточнения обстановки. Пожимая мне руку, генерал Камера сказал:
– Хватит рассуждать, прибыл тот, кто отвечает за участок обороны, не будем ему мешать.
Стали разбираться. Из доклада офицера нашего штаба выяснилось, что севернее деревни Пешки имеются незначительные силы из группы генерала Ревякина да несколько танков, расположившихся непосредственно у шоссе. Соединения и части 16-й армии еще не вышли в назначенные моим приказом районы, штаб поддерживал с ними связь по радио.
Не успел я отдать распоряжение командиру танкистов уточнить, кто же прикрывает шоссе, как начался обстрел деревни артиллерийским огнем. Один из снарядов угодил в наш дом, пробил стену, но не разорвался внутри».
О дальнейшем командующий 16-й армией вспоминает так: «Вечером к нам вбежал офицер связи. Он доложил, что немецкие танки вошли в деревню по шоссе, автоматчики двигаются по сторонам, обстреливая дома.
В такую переделку мы еще не попадали. Пришлось соображать молниеносно. Первая мысль: «Где же войска, прикрывавшие выходы из Солнечногорска?…» Вторая: «Где наши машины, целы ли?…» (Мы их оставили на южной окраине).
Вышли из избы. Стали осматриваться. В деревне то впереди нас, то в стороне рвались снаряды. Некоторые проносились со свистом и мягко шлепались о землю или ударяли в постройки, в заборы, но не разрывались. По-видимому, это были болванки, которыми стреляли немецкие танкисты».
«…Убедившись, что, блуждая под носом у противника, мы пользы никакой не принесем, я решил сразу отправиться в штаб армии и оттуда управлять войсками, сосредоточивавшимися на солнечногорском направлении.
В Льялово Малинин доложил, что уже несколько раз Жуков и Соколовский запрашивали, перешли ли в наступление войска армии под Солнечногорском. Дело в том, что командование фронта изменило задачу, поставленную мною снятым с истринских позиций войскам: им надлежало не обороняться у Солнечногорска, а наступать и выбить противника из города. Задача эта стала известна, когда соединения уже двигались форсированным маршем и, конечно, на организацию наступления времени не оставалось» (к. 20).
Характерно, что в динамике боев московского сражения многие распоряжения не поспевают за событиями и доходят до войск, не соответствуют новой обстановке. В результате выходит часто так, что приказ выражает лишь горячее желание, не опиравшееся на реальные возможности войск.
В это же время. Потеряв здравый смысл, противник, не считаясь с потерями, усиливает свои атаки на левом фланге 16-й армии, пытаясь кратчайшим путем через Истру прорваться к Москве. В ударную группировку на этом направлении входит и эсэсовская моторизованная дивизия «Рейх».
Мужественные воины 78-й стрелковой дивизии А. П. Белобородова, 18-й стрелковой дивизии П. Н. Чернышева и танкисты 146-й танковой бригады подполковника И. И. Сергеева насмерть встали на своих рубежах. Отважные воины 78-й стрелковой дивизии наносят мощные удары по дивизии «Рейх», входящей в состав 4-й танковой группы. Бои идут с переменным успехом.
Эсэсовцы, прорвав оборону стрелкового батальона капитана Н. А. Уральского, выходят к огневым позициям 1-й батареи 159-гор артиллерийского полка 78-й стрелковой дивизии в районе совхоза «Бороденки». Батарейцы встречают врага мужественно. Орудийные расчеты в рукопашной схватке с противником погибают, но огневых позиций не оставляют.
Погибший орудийный расчет
Подвиг артиллеристов зримо представился лишь месяц спустя, когда 78-я дивизия, наступая, окажется в районе совхоза «Бороденки». Воины 159-го артполка отыскали огневые позиции 1-й батареи, пушки стояли, занесенные снегом. А поблизости, в поле и на опушке рощи, замерли сгоревшие и разбитые вражеские танки, тоже занесенные снегом, стояли десятки деревянных крестов, и на каждом – стальная каска с эсэсовским значком. Дорогой ценой заплатили фашисты за прорыв к батарее!
Фашистские могилы
Командующий 4-й танковой группой генерал-полковник Э. Гепнер сообщит: «Потери наступающих очень велики, командир дивизии СС тяжело ранен. Рядами встают кресты над могилами танкистов, пехотинцев и солдат войск СС» (ЦАМО, ф. 233, Отчет о боевых действиях 4-й немецкой танковой группы).
После боя. Подмосковье, 1941 г.
Поздним вечером. Анализируя сложившуюся обстановку, командование 16-й армии делает вывод о том, что противник торопится, вводя в действие последние резервы. Это подтверждает появление на правом фланге армии частей 1-й танковой дивизии, входящей в состав 3-й танковой группы противника. И хотя враг пользуется еще превосходством в силах, продолжает наступать, бросает в бой все, что у него имеется, но уже ясно просматривается кризис московского сражения (к. 32).
В этот день. Немецкий офицер связи при штабе 2-й танковой армии подполковник Кальден в своей докладной об обстановке и состоянии войск армии отмечает, что командование армии намеревается наступать на Тулу, которую оно рассматривает как базу для расквартирования своих войск на зиму. Наступать дальше командование армии считает невозможным. Оно намерено создать у себя перед фронтом зону разрушений и полосу заграждений и надеется перезимовать под их прикрытием. Поэтому оно против мысли о дальнейшем наступлении (ЦАМО, Отчет о боевых действиях 2-й немецкой танковой армии).
В полночь 24 ноября. Пос. Полевшино. Части 18-й сд 23 и 24.11.41 г. ведут бои с танками и пехотой противника в районе Румянцево, Дуплево, Ядромино, Савельево, Шишаиха, Курсаково, Марково, Чаново, Филатово, нанеся противнику большие потери.
Противник, численно превосходящий, вводя в бой резервы и танки, теснит части дивизии в северо-восточном направлении, встречая упорное сопротивление… (к. 11).
Ночь 24 ноября. «Ночь озарялась вспышками разрывов мин и массой светящихся разноцветными огнями трассирующих пуль. – передает в своих мемуарах К. К. Рокоссовский – Мелькнуло ощущение: «Какая эффектная картина!.. Но тут же сознание опасности поглотило все.
Константин Константинович Рокоссовский
У дома все еще стоял танк. Командир предложил мне сесть в него. Я приказал ему немедленно отправиться в танке, разыскать свою часть и прикрыть шоссе, не пропустить врага дальше железной дороги, пересекавшей Ленинградское шоссе в 6–8 километрах южнее Пешек.
Сами же мы – а собралось нас человек двенадцать, – разомкнувшись настолько, чтобы видеть друг друга, стали пробираться к оврагу в конце деревушки. Невдалеке промчался на большой скорости Т-34. Под сильным обстрелом неприятеля он скрылся из глаз.
Осторожно приблизились к шоссе и вскоре нашли свои машины. Наши товарищи – водители не бросили нас в беде» (к. 20).
157-й день войны
В то время, когда на подступах к Москве полыхают ожесточенные сражения, враг неуклонно приближается к ее воротам, когда с крыш домов подмосковных деревень Катюшки, Пучки, Красная Поляна немецкие солдаты пытаются разглядеть в бинокли жизнь на улицах нашей столицы, советское командование всеми силами старается перехватить стратегическую инициативу и снять угрозу, нависшую над Москвой. Наступательные возможности противника на исходе.
При строжайшем соблюдении всех мер маскировки готовится контрнаступление советских войск под Москвой. Следует отметить, что подготовку к активным наступательным действиям осложняет крайне неблагоприятная стратегическая обстановка на всем советско-германском фронте и тяжелейшее экономическое положение, в котором оказалась страна.
Батальон мотоциклистов на окраине Москвы. 1941 год.
25 ноября 1941 года. По древнерусскому календарю пришел Иван Милостивый. «Если на этот день дождь или снег – быть оттепелям до Введения, то есть до 4 декабря».
Утро 25 ноября 1941 года. Мороз достигает –30 градусов. Резкое похолодание сопровождается сильным снегопадом, который затрудняет продвижение войск. Однако враг наращивает боевую мощь на московском направлении. Фашисты из последних сил стремятся продолжать наступать двумя танковыми группировками: одной – в направлении Солнечногорска, второй – на Рогачево – Дмитров. На левый фланг 30-й армии направляются около 200 вражеских танков при мощной поддержке авиации. Эти танки прибыли из Африки. Они с такой поспешностью перебрасываются в Подмосковье, что их не успевают даже перекрасить. В частности 5-я фашистская танковая дивизия еще три месяца назад входила в состав экспедиционного африканского корпуса генерала Э. Роммеля, откуда и была спешно переброшена в Подмосковье. Эта дивизия, участвовавшая в оккупации ряда западноевропейских стран, в боях на советско-германском фронте за последние две недели несет потерь больше, чем за всю ее предыдущую разбойничью историю.
Немецкий танк Pz. Kpfw. IV Ausf.F из 5-й танковой дивизии вермахта под Москвой, ноябрь 1941 г.
Московская оборона с предельным напряжением сдерживает натиск противника. Маневрируя танками, противник может в любой момент пробить в ней бреши.
«К утру 25 ноября – вспоминал К. К. Рокоссовский – соединения и части этой группы перешли к обороне. Общий итог боя можно сформулировать так: хотя наши войска не смогли отбросить противника от Солнечногорска, зато и ему не удалось развить успех в сторону Москвы» (к. 20).
День 25 ноября. В районе деревни Сафоново противник неоднократно атакует 133-ю стрелковую дивизию и, сумев прорваться на огневую позицию одной из батарей 400-го артиллерийского полка, выводит из строя несколько расчетов. В критический момент боя здесь оказывается секретарь комсомольской организации полка лейтенант И. Н. Антипин. Он вместе с артиллеристами выкатывает орудие на прямую наводку и метким огнем уничтожает две вражеские пушки и десятки фашистов. Ценой своей жизни отважный политработник помог артиллеристам отбить эту атаку.
Огонь по врагу. Зима 1941 г.
Когда воины 400-го артполка сражаются на своих огневых позициях, танки противника устремляются на высоту, где располагается позиция 681-го стрелкового полка 133-й стрелковой дивизии. Бронебойщики В. К. Силин и И. С. Жарков, выждав удобный момент, открывают огонь из противотанковых ружей. Одна машина вспыхивает сразу же после первого выстрела. Потом бойцы переносят огонь на другие танки, быстро меняя свои огневые позиции. Вдвоем они в этот день уничтожают восемь танков и четыре бронетранспортера» (к. 32).
Генерал армии Д. Д. Лелюшенко в своих мемуарах вспоминал: «Как воздух нужны были резервы. Но где их взять? Пришлось «прочистить» дивизионные и армейские тылы. Из личного состава хлебопекарен, складов, подразделений охраны удалось набрать 8 взводов по 20 человек. Придали им по одному орудию, дали по сотне противотанковых мин.
Бой «не ради славы, ради жизни на земле»
Бой доходит до предельного ожесточения. Танкисты московской обороны огнем, гусеницами и таранными ударами крушат врага; артиллеристы ведут огонь бронебойными и осколочными снарядами в упор по наседающим фашистам, пехотинцы не отходят ни на метр, автоматным и пулеметным огнем отрезая неприятельскую пехоту от танков. Командир танкового полка 8-й танковой бригады полковник А. В. Егоров лично расстреливает бронебойными снарядами четыре вражеских танка. Мотострелковый батальон Я. М. Шестака уничтожает пять танков из противотанковых ружей, четыре орудия и до двух рот вражеской пехоты. Начальник штаба полка капитан В. Калинин уничтожает четырех гитлеровцев, санитарка Катя Новикова – пятерых. Сражаются боевые части, штабы, тылы, даже госпитали легкораненых. Все брошено на защиту столицы.
На КП 16-й армии: Рокоссовский К. К. (второй вправа), Белобородов А. П., Лобачев А. А. и писатель Ставский В. П. на одном из участков фронта в районе Истры
Вторая половина дня 25 ноября. «Во второй половине дня 25 ноября – вспоминал командир 78-й сд А. П. Белобородов – наша дивизия фактически вела борьбу на два фронта. Ее авангардные подразделения, переправляясь на восточный берег, с ходу вступали в бой с частями 10-й немецкой танковой дивизии, а силы прикрытия отражали ожесточенные атаки дивизии «Рейх» на западном берегу. Эсэсовцы пытались перехватить наши пути отхода и овладеть мостами.
Однако эти попытки успеха противнику не принесли. Отход проходил организованно, полки занимали назначенные им участки обороны. Около пяти часов пополудни командир 40-го полка Коновалов по телефону доложил, что на западном берегу Истры остался только один из его батальонов.
Наступил ответственный момент. Саперы уже минировали мосты – их надо подорвать своевременно. Раньше нельзя, ибо отрежешь на той стороне собственный арьергард, нельзя и запоздать, как это случилось в Бужарово, где вражеские танки захватили исправный мост.
Мы с комиссаром дивизии Михаилом Васильевичем Бронниковым выехали к главному из истринских мостов, рядом с которым, в бывшем Новоиерусалимском монастыре, располагался командный пункт Коновалова.
Обширное монастырское подворье, обнесенное высокой каменной стеной, застроено церквами, дворцами и служебными помещениями. Коновалов находился в настенной башне. Отсюда хорошо видно все заречье – и Волоколамское шоссе, уходящее через мост к железнодорожной станции Новоиерусалимская, и кирпичный завод, где вел бой арьергардный батальон полка.
Переговорив с Коноваловым, решили пройти к мосту. До него – метров четыреста. Но участок этот методически обстреливался вражеской артиллерией. Пришлось добираться перебежками. Где же саперы? Впереди, словно из-под земли высунулась голова в шапке-ушанке, боец помахал нам рукавицей. Мы спрыгнули в окоп. В нем четверо красноармейцев и сержант, в нише – электрическая взрывная машинка, от нее к мосту тянулся провод. Сержант доложил:
– Мост к взрыву подготовлен. Старший группы сержант Сапельников.
По всей повадке виден в Сапельникове старый солдат, а лицо его мне незнакомо. Видимо, он из армейского батальона, действующего в нашей полосе.
– Так точно! – ответил Сапельников. – Сорок второй моторизованный инженерный батальон. – И, замявшись, добавил: – Вторые сутки без курева, товарищ полковник.
Раскрыл я портсигар, саперы разобрали папиросы, но один из них даже не подошел. Он стоял как-то особняком от всех, понурив голову.
– Чего пригорюнился? – спросил его Бронников.
Тот молчал. Бойцы заулыбались, а самый молоденький из них прыснул в кулак.
– Это же фриц! – объяснил Сапельников. – Натуральный диверсант. Его взял красноармеец Пресняков. Подумал сперва, что это раненый. Одежда, как видите, наша. Лежит за бугром, пялит глаза на мост. Потом ползком-ползком к мостовым устоям. И притаился. Ну, Пресняков тихонько подобрался сзади, спрашивает: «Ты чего под мостом шаришь? Нить жизни потерял?».
– По-русски говорит?
– Кое-как. Но понять можно.
– Допросили?
– Обязательно. Имел задание порезать провода, обезвредить взрывчатку… Отправляем его в тыл.
На той стороне реки, у кирпичного завода, усилилась ружейно-пулеметная стрельба. Из-за домиков карьером вылетела на шоссе наша конноартиллерийская упряжка. Перед мостом ездовые осадили коней, артиллеристы развернули пушку, открыли огонь, прикрывая отход батальона.
Скоро мы увидели стрелков, они шли по снежному полю реденькой цепочкой. Когда приблизились к мосту, в командире с выбившимся из-под шапки русым чубом я узнал старшего лейтенанта Марченко. Он возглавил 2-й батальон 40-го полка после того, как убыл в госпиталь тяжело раненный капитан Уральский.
Советская артиллерия на конной тяге
Стрелки и артиллеристы перешли реку по мосту и тут же заняли оборону.
– Все собрались? – спросил я комбата.
– Все. Раненых мы отправили в тыл загодя.
– Маловато у вас людей.
– Девяносто семь человек, товарищ полковник.
Быстро смеркалось. Из-за домиков кирпичного завода выполз немецкий танк, сверкнул огонек выстрела, снаряд разорвался под монастырской стеной. Потом появилось еще несколько танков, за ними, прикрываясь броней, шли фашистские пехотинцы. Приближались они к мосту медленно, осторожно.
Сержант Сапельников положил руки на взрывную машинку.
– Разрешите, товарищ полковник?
– Погоди. Впусти танки на мост.
Бронников вдруг потянул меня за рукав шинели:
– Смотри, ракета!
Зеленая ракета, а следом и две красные взлетели откуда-то с монастырского подворья, из-за смутно сереющих куполов и башен. И тотчас наверху, на стене, заплясали пулеметные огоньки. Очередь, взвихривая снег, прошлась перед нашим окопом, мы инстинктивно пригнули головы. Кричу Марченко:
– Фашисты в монастыре! Очистить немедленно!
Десятка полтора-два бойцов бросились к монастырским воротам. Поднялась стрельба, рвались ручные гранаты.
Очевидно, танкисты ждали этих ракет: машины, прибавив ход, рванулись вперед. Когда первая из них въехала на мост, сержант Сапельников резко крутанул рукоятку электромашинки. Грохнул взрыв – мост обрушился в реку вместе с танком.
Между тем на монастырском подворье разгорелся настоящий бой. Бойцы Марченко с одной стороны, связисты и разведчики Коновалова с другой окружали вражеских автоматчиков. Те были вынуждены укрыться в так называемом патриаршем дворце, где их вскоре и уничтожили. Так закончился наш первый день в Истре» (к. 40).
В этот же день. Создается тревожное положение в районе Солнечногорска. Маршал Г. К. Жуков вспоминал: «В район Солнечногорска в распоряжение командующего 16-й армией Военный совет фронта перебрасывал все, что мог с других участков фронта, в том числе группы солдат с противотанковыми ружьями, отдельные группы танков, артиллерийские батареи и зенитные дивизионы, взятые у командующего Московской зоны ПВО генерала М. С. Громадина, и т. д. Необходимо было во что бы то ни стало задержать противника на этом опасном участке до прибытия сюда 7-й стрелковой дивизии из района Серпухова, двух танковых бригад и двух противотанковых артполков из резерва Ставки.
Фронт нашей обороны выгибался дугой, образовывались очень слабые места, казалось, вот-вот случится непоправимое» (к. 13).
Немецкие танки проезжают мимо подбитого в районе реки Истры советского танка. 25 ноября 1941 г.
В это время. 25 ноября 1941 г. на полигоне в г. Арис (Восточная Пруссия) немецкое Управление вооружений показывает фюреру новейшие образцы оружия.
К исходу дня 25 ноября. Враг достигает рубежа в 6 км к югу от Каширы. В это время он получает сильный контрудар кавалерийского корпуса генерала П. А. Белова, что заставляет противника перейти к обороне. Не увенчается успехом и попытка Гудериана овладеть Тулой с востока и северо-востока (к. 36).
В этот день. Обер-квартирмейстер 1-й танковой армии майор докладывает о положении со снабжением в армии: войска крайне измотаны, снабжение продовольствием обеспечивается за счет местных ресурсов. Пока железная дорога не была достроена, подвоз был крайне ограничен. Недостаток боеприпасов и горючего ощущается и сейчас… (ЦАМО, Отчет о боевых действиях 1-й немецкой танковой армии).
Тогда же. 25 ноября 1941 г. 201-й батальон охранной полиции – вспомогательное полицейское подразделение, сформированное из личного состава специальных подразделений Абвера «Нахтигаль» и «Роланд», основу которого составляют члены ОУН(б) (Организация украинских националистов (бандеровское движение), – заключает индивидуальные контракты на службу в немецкой армии сроком на 1 год – с 1 декабря 1941 г. по 1 декабря 1942 г. Этот батальон, сформированный в начале войны, является первым из позднее сформированных семи украинских шуцманшафтбатальонов. После прохождения обучения во Франкфурте-на-Одере батальон (около 700 солдат и 22 офицера), находясь в подчинении обергруппенфюрера СС, генерала войск СС и полиции Эриха фон дем Бах-Зелевски, начальника полиции сектора «Центральная Россия», был переброшен из Германии в Белоруссию для действий против партизан.
Эрих фон дем Бах-Зелевски
Евгений Михайлович Коновалец
Перевод текста с украинской газеты «Самостоятельная Украина» от 10 июля 1941 г.:
Акт провозглашения Украинского Государства1. Волей украинского народа, Организация Украинских Националистов под руководством Степана БАНДЕРЫ провозглашает создание Украинского Государства, за которое положили свои головы целые поколения лучших сынов Украины.
Организация Украинских Националистов, которая под руководством ее Создателя и Вождя Евгения КОНОВАЛЬЦА вела в последние десятилетия кровавого московско-большевистского порабощения упорную борьбу за свободу, призывает весь украинский народ не складывать оружия так долго, пока на всех украинских землях не будет создана Суверенная Украинская Власть.
Суверенная Украинская Власть обеспечит украинскому народу покой и порядок, всестороннее развитие всех его сил и удовлетворение всех его нужд.
2. На западных землях Украины создаётся Украинская Власть, которая подчинится Украинскому Национальному Правительству, которое создастся в столице Украины – КИЕВЕ.
3. Вновь создающееся Украинское Государство будет тесно взаимодействовать с Национал-Социалистической Велико-Германией, которая под руководством своего Вождя Адольфа ГИТЛЕРА создает новый порядок в Европе и в мире и помогает украинскому народу освободиться из-под московской оккупации.
Украинская Национальная Революционная Армия, которая создается на украинской земле, будет бороться дальше совместно с СОЮЗНОЙ НЕМЕЦКОЙ АРМИЕЙ против московской оккупации за Суверенное Соборное Государство и новый порядок во всем мире.
Да здравствует Суверенное Соборное Украинское Государство! Да здравствует Организация Украинских Националистов, Да здравствует руководитель Организации Украинских националистов и Украинского Народа СТЕПАН БАНДЕРА!
СЛАВА УКРАИНЕ!
Ночь 25 ноября. Войска левого крыла армии по распоряжению командарма К. К. Рокоссовского имеют новый оборонительный рубеж по восточному берегу реки Истра. Для усиления обороны города Истры прибывают 694-й и 871-й противотанковые артиллерийские полки и два пулеметных батальона.
В эти трудные для 78-й стрелковой дивизии дни Военный совет армии поздравил личный состав дивизии с присвоением соединению почетного звания 9-й гвардейской. Поздравили гвардейцев также Военный совет Дальневосточного фронта, откуда дивизия прибыла на фронт под Москву, а также Хабаровский крайком партии и крайисполком.
Командир 9-й гвардейской стрелковой дивизии полковник А. П. Белобородов (в центре)
В ответных телеграммах бойцы, командиры и политработники 9-й гвардейской стрелковой дивизии писали: «…мы, воспитанные и закаленные на берегах Амура и Уссури, обещаем нашим дальневосточным товарищам по оружию оправдать высокую награду партии и правительства, клянемся боевыми делами по-гвардейски ответить на эту награду… Обещаем вам, что ни один фашистский бандит не пройдет через наши боевые порядки к нашей родной Москве» (к. 32).
В это же время. Наступление на Солнечногорск начинается поспешно. Три кавалерийские дивизии пытаются охватить врага, засевшего в городе, с юго-запада и с юго-востока. В начале сражения дело идет успешно. Генерал Плиев с присущей ему энергией и стремительностью громит силами своей дивизии в Сверчково. Селищево и Мартыново 240-й пехотный полк немцев. Остальные части также несколько продвинулись вперед, но затем останавливаются и отбрасываются в исходное положение.
Противник успевает подтянуть достаточно сил для отражения всех атак группы Доватора. Кавалеристы, поддержанные небольшим количеством танков и истребительно-противотанковой артиллерии, действуют решительно. Они атакуют неприятеля в спешенных боевых порядках. Многие населенные пункты по несколько раз переходят из рук в руки. Но силы неравные и к ночи пришлось прекратить безуспешные попытки опрокинуть врага (к. 20).
Войска 16-й армии напрягают все силы, чтобы не допустить дальнейшего продвижения врага ни на один шаг. Бои не затихают ни на минуту.
«Немцы стали наступать и ночью, – отмечал в своих воспоминаниях командующий 16-й армии – чего раньше почти никогда не делали. Они с остервенением рвутся вперед. Враг идет, образно говоря, перешагивая через свои трупы».
«Все мы, от солдата до командарма, – вспоминал К. К. Рокоссовский – чувствовали, что наступили те решающие дни, когда во что бы то ни стало нужно устоять. Все горели этим единственным желанием, и каждый старался сделать все от него зависящее, и как можно лучше. Этих людей не нужно было понукать. Армия, прошедшая горнило таких боев, сознавала всю меру своей ответственности» (к. 20).
В ночь с 25 на 26 ноября 1941 года. 3-й танковой дивизии противника удается потеснить наши части и перерезать железную дорогу и шоссе Тула – Москва в районе севернее Тулы. Однако 1-й кавалерийский корпус генерала П. А. Белова, 112-я танковая дивизия и ряд других частей фронта в районе Каширы не дают противнику продвинуться дальше на этом участке. На помощь сражающимся там частям дополнительно перебрасываются 173-я стрелковая дивизия и 15-й гвардейский минометный полк.
Кавкорпус П. А. Белова во взаимодействии со 112-й танковой дивизией, 173-й стрелковой дивизией и другими частями наносят контрудар по войскам Гудериана и отбрасывает их на юг на 10–15 километров в сторону Венева (к. 13).
У истринской позиции проходит жаркий бой. В эти часы сражения дежурный доложил, что командарма 16-й армии вызывает к ВЧ Сталин.
«Противник в то время потеснил опять наши части. – вспоминал К. К. Рокоссовский. – Незначительно потеснил, но все же… Словом, идя к аппарату, я представлял, какие громы ожидают меня сейчас. Во всяком случае, приготовился к худшему.
Взял разговорную трубку и доложил о себе. В ответ услышал спокойный, ровный голос Верховного Главнокомандующего. Он спросил, какая сейчас обстановка на истринском рубеже. Докладывая об этом, я сразу же пытался сказать о намеченных мерах противодействия. Но Сталин мягко остановил, сказав, что о моих мероприятиях говорить не надо. Тем подчеркивалось доверие к командарму. В заключение разговора Сталин спросил, тяжело ли нам. Получив утвердительный ответ, он сказал, что понимает это:
– Прошу продержаться еще некоторое время, мы вам поможем…
Читать бесплатно другие книги:
