Крылья воробья Бримсон Дуги

Глава двенадцатая

Роб безрадостно изучал свое отражение в зеркале. Пятнадцать минут назад он чем угодно поклялся бы, что в последние дни похудел, однако его костюм доказывал нечто совершенно обратное.

И не только костюм. Из-за бессонной и тревожной ночи лицо опухло и помялось так, что хотелось его как следует погладить утюгом, а те немногие волосы, что еще оставались, за эти сутки то ли посерели, то ли поседели. Роб выглядел, как мешок дерьма, и чувствовал себя соответственно.

События прошедших двадцати четырех часов истощили его и физически, и душевно, и он сейчас отдал бы все за элементарную возможность просто сесть и попытаться уложить в голове тот факт, что вскоре может получить необозримую, невообразимую кучу денег. Но из-за этого дурацкого совещания ни свет ни заря у него не было ни секунды, чтобы подумать, да по правде сказать, Роб все равно почти ничего не соображал от ужаса перед тем, что придется сделать. Сильнее всего его теперь беспокоило, как справиться с поставленной в завещании задачей. Ведь по профессии Купер всего лишь рядовой работник муниципального совета, а не глава транснациональной корпорации, и о менеджменте имел лишь самое общее представление. Нет, птицей высокого полета он не был.

Роб уже начал склоняться к тому, что дядя учел и это обстоятельство в своем великом плане. Если целью старого пройдохи действительно была месть, то разве можно придумать что-либо коварнее, чем заставить племянника страдать и нервничать целый сезон, заранее зная, что он все равно провалится и ничего в конце концов не получит? Это было бы совершенно логично, и, сказать по правде, на месте дяди Роб и сам бы так поступил почти наверняка.

Как будто всего этого недостаточно, ему пришлось еще вытерпеть целый вечер самозабвенной болтовни Джейн обо всем на свете — от недвижимости до путешествий. Роб сумел лишь добиться от нее обещания ничего никому не говорить, пока он не проведет хотя бы свое первое в жизни совещание. Жена по-прежнему не проявляла ни капли интереса к проблемам мужа, и Роба это все сильнее раздражало. Для Джейн дело уже было в шляпе, а десять месяцев предстоящей Робу тяжелой работы в тылу врага не касались ее. Невероятно.

В пятый раз за пять минут Роб вздохнул и стянул с шеи галстук, чтобы перевязать его. Лучше не стало. Из зеркала на него по-прежнему смотрел мешок с дерьмом.

— Ты что, сбрендил? — спросила Джейн, поставив чашку чая на туалетный столик и сев на кровати. — Это же галстук с эмблемой «Юнайтед».

— С чем же еще, — буркнул он в ответ. — Пусть сразу видят, с кем имеют дело.

Джейн встала, распахнула шкаф и через несколько мгновений извлекла оттуда однотонный фиолетовый галстук. Она протянула его Робу с таким лицом, что никаких слов не понадобилось: Купер колебался всего секунду перед тем, как взять галстук и нацепить на шею.

— Не понимаю, чего ты так трясешься, — сказала Джейн, подходя к нему, чтобы завязать галстук как следует. — У них же все равно нет выбора.

— Тебе говорит что-нибудь выражение «логово льва»?

Джейн отошла на шаг, оценила свою работу, затем снова схватилась за узел галстука и затянула его повыше — слишком туго, как показалось Робу. Затем, разгладив пиджак на его груди, Джейн опять отодвинулась и оглядела мужа сверху донизу. Лицо жены приобрело выражение давно и безнадежно разочаровавшегося человека, и это никак не смягчило переживаний Купера по поводу своей внешности, а летучие мыши у него в животе заметались еще быстрее.

— Нужно будет сходить с тобой в магазин. Тебе просто необходим новый костюм. Ну или липосакция.

— Спасибо за поддержку. Для меня это так важно.

Джейн улыбнулась и похлопала его по щеке.

— Ты справишься, просто будь самим собой, — сказала она. — Хотя нет, лучше будь тем парнем из шоу «Капитал» — который самый самодовольный.

— Там они все самодовольные дальше некуда, — заметил Роб. — И мне это не поможет.

— Слушай, Роб, я знаю, для тебя это новое дело, но ты же будешь там боссом. Тебе нужно… э-э… вести себя как мужчина.

— До тебя никак не доходит, да? — взвыл Роб. — Тебе даже не представить, к кому я иду и что там должен буду сделать!

На миг Джейн стало стыдно. Действительно, она почти и не думала о том, как нервничает сейчас муж, так как все ее мысли занимало собственное радужное будущее.

— Ты справишься, — повторила она почти ласково. — Тебе только нужно запомнить всего одну вещь.

— Какую?

— Что бы тебе там ни сказали, это будет детскими пустяками по сравнению с тем, что скажу тебе я, если напортачишь с наследством.

— Спасибо. Опять не помогло.

— Я не собиралась помогать тебе. — Джейн улыбнулась. — Я тебя мотивирую. А теперь давай иди уже. У меня сегодня куча дел.

Роб тупо посмотрел на нее, затем опустил голову и побрел прочь из комнаты. Джейн проводила мужа взглядом и с довольной улыбкой прислушалась к тому, как он медленно топает по лестнице.

— Хорошего дня, — крикнула она вслед, едва не рассмеявшись.

В ответ Джейн услышала только стук захлопнувшейся двери, но ничего другого она не ждала и не хотела.

Глава тринадцатая

Роб сидел в машине и смотрел на стадион футбольного клуба «Сиги», который ненавидел всей душой, но который по воле судьбы оказался в его полном и практически единоличном распоряжении.

Если бы Купера попросили назвать десять мест, где он не хотел бы сейчас оказаться, то вторым номером шло бы место, где в данный момент находился; первым бы назвал то, что лежало перед ним в ста ярдах.

Несмотря на начало одиннадцатого утра, у входа на стадион «Джордж-парк» было довольно людно. Некоторое удовлетворение Робу доставил тот факт, что выглядел стадион неважно. Выцветшая вывеска и покосившееся ограждение навевали ассоциации со складом утиля, а людей, идущих в обоих направлениях через ворота, не взяли бы в зрители даже на самое захудалое ток-шоу. «Запустение» — вот какое слово приходило Робу на ум в первую очередь.

Разительный контраст составила череда шикарных авто, которые проследовали к стадиону за те пятнадцать минут, что Роб наблюдал за входом. Не раз и не два он недоуменно вскидывал бровь. Очевидно, в некоторых из этих машин сидели члены совета клуба, не ведающие еще, что направляются прямиком к ядерному устройству, которое взорвется вскоре после десяти тридцати; в остальных авто были молодые мужчины в спортивной форме — игроки, сообразил Роб, которые приехали на тренировку, массаж или чтобы забрать свою безумно раздутую зарплату.

Сам Купер прибыл в восьмилетием «форде-мондео», который вряд ли доживет до следующего техосмотра, он максимально прочувствовал иронию момента и сделал мысленную пометку решить ситуацию с собственной транспортировкой при первой же возможности.

Других планов Роб не успел построить, так как его отвлек мобильник, пропищавший о прибытии нового сообщения. Купер глянул на дисплей, где высветилось имя «Джейн», но не успел дочитать ее краткого пожелания удачи, как зазвонил телефон.

— Слушаю, — со вздохом ответил он. — Я вынужден, папа… Не будь же таким тупым. Да… я знаю… Вот как? Между прочим, в настоящий момент я как раз не испытываю ни малейшего желания быть твоим сыном, так как тогда не оказался бы в этом ужасном положении.

Не слушая больше ни слова, Купер прервал звонок, сунул телефон в карман пиджака и завел машину.

Потребовалось всего несколько коротких секунд, чтобы достичь ворот, затем Роб сбавил скорость, чтобы медленно объехать парковку в поисках свободного места. Но стоило ему притормозить между рядами машин, как раздался гневный гудок. Сзади наседало еще одно навороченное БМВ, в котором торчал еще один наглый юнец. В ответ Роб совсем остановил свой «форд», не спуская глаз с машины, следующей за ним. Оттуда снова загудели, на этот раз дольше и громче.

Роб почувствовал, что нервы его сдают, раздражение стремительно нарастает. В подобных ситуациях Купер обычно выходил из машины и ругал водителя на чем свет стоит, но на этот раз он владел оружием посильнее.

— Ну ладно, ублюдок, — процедил Роб. — Ты только что попал в мой самый черный список.

Он оглянулся, отметив с удовлетворением, что на него поглядывают со всех сторон, и плавно тронулся с места. Роб собирался переехать на другую половину парковки, но вдруг увидел перед собой пустое пространство в плотно заставленном машинами ряду. Позади на стене красовалась надпись: «Президент». Ухмылка Роба стала еще шире, когда он направил «мондео» прямо туда.

— Веселье начинается, — сказал Купер.

Глава четырнадцатая

Роб успел поставить на землю только одну ногу в парадном ботинке, а к нему уже несся старичок лет шестидесяти с лишком в одежде, которая, по-видимому, ни разу не встречалась со стиральной машинкой, не говоря уже об утюге, и в жилете ярко-салатного цвета. В общем, воплощенное рвение на трудовом посту.

— Здесь нельзя парковаться, — крикнул старик. — Это место зарезервировано для президента.

Роб полностью вылез из машины и посмотрел на своего незваного собеседника сверху вниз. Щеки старика были покрыты сеткой красных сосудов, а нос имел тот оттенок розового, который встречается у любителей принять пинту или три. Судя по желтоватым пятнам на пальцах, табачок он тоже любил.

— Да, я знаю, — спокойно ответил Роб. — Тут на стене так и написано: «Президент».

— Я же говорю: нельзя здесь парковаться! — воскликнул смотритель парковки. В его голосе теперь слышалась агрессия.

Роб улыбнулся, ощутив наконец прелесть своего положения. На самом деле Куперу очень хотелось намекнуть смотрителю на то, что президент, чье место старик так рьяно оберегает, скоро окажется не у дел, и проблемы с парковкой будут волновать его меньше всего. Тем не менее Роб просто захлопнул дверцу автомобиля и пошел мимо смотрителя к входу. Старик торопливо семенил следом. Его праведный гнев быстро перерастал в бешенство.

— Эй, я с тобой говорю! — пыхтел он. — Если ты немедленно не уберешь отсюда свою кучу дерьма, я вызову эвакуатор!

Хотя Роб прекрасно осознавал, что беснующийся смотритель привлекает внимание окружающих, он продолжал игнорировать старика и, сделав несколько глубоких вдохов и подбодрив себя мысленно цитатой из Шекспира: «Рыцари, вперед!»; вошел в вестибюль.

Внутри Купер остановился и огляделся. Все было именно так, как он ожидал и опасался. С портретов на каждой стене на Роба смотрели все игроки и тренеры, которых он ненавидел, пробуждая в памяти все поражения, пропущенные на последней минуте голы и даже инциденты с насилием. Воспоминания о многолетнем соперничестве и взаимной вражде переполняли Роба, и он едва сдержался, чтобы не плюнуть на пол.

— Кому я сказал, убери свою развалюху!

Не обращая внимания на сердитый голос за спиной, Роб изучал обстановку. Неизбежные деревянные панели, темный, слегка выцветший ковер — все это было такое… враждебное. По крайней мере, блондинка за стойкой приемной неплохо сложена.

— Я к тебе обращаюсь!

Роб вдруг осознал, что в вестибюле стало тихо, так как взоры всех присутствующих были направлены на разворачивающуюся перед ними драму. Тогда он обернулся к смотрителю.

— Послушай, приятель, — негромко произнес Купер, — если ты еще хоть раз вякнешь, то я, клянусь богом…

— Ну и что ты сделаешь?

Робу казалось, что смотритель вот-вот набросится на него с кулаками, и его смешила эта мысль. Но прежде чем Купер успел сказать еще хоть слово, его внимание привлек приближающийся очень элегантный господин средних лет, чья осанка воплощала авторитет и самоуверенность. Роб сразу узнал его и расплылся в улыбке.

— Так-так, — произнес Купер надменно. — Мистер Мэйс. Вот мы и снова встретились.

Кит Мэйс остановился как вкопанный, и вместо властного спокойствия на его лице отобразилось забавное ассорти из недоумения, ужаса и презрения.

— Вы знаете этого типа, сэр? — спросил смотритель, несколько сбитый с толку таким поворотом событий. — Или мне все-таки вышвырнуть его отсюда?

— Все в порядке, Альф, — сказал Мэйс, не отрывая глаз от довольного лица Роба.

— Но он поставил машину на ваше место, сэр. Это…

— Ничего страшного, Альф. Я знаком с этим джентльменом и сам со всем разберусь.

— Да, беги, Альф, — не удержался от издевки Роб, — вот хорошая собачка.

Смотритель постоял несколько секунд, шипя от злости, но потом удалился, бормоча что-то себе под нос. Роб не сомневался, что ближайшие пять-десять минут старик будет очень занят, дырявя шины на его «мондео».

— Итак, мистер Купер, — с саркастической усмешкой и нажимом на слове «мистер» начал Мэйс. — Чем обязаны такой честью? Вы прибыли, чтобы наконец принести извинения?

Роб расхохотался. В последний раз он видел ныне покидающего свой пост президента «Сити» несколько лет назад — на собрании, организованном руководством «Юнайтед» с целью уменьшить напряжение между болельщиками двух клубов перед матчем за Кубок Англии. Инициатива не увенчалась успехом, и в первую очередь потому, что Мэйс начал свое выступление с сердитого цитирования злой статьи, написанной и опубликованной Робом в недавнем выпуске «Крыльев воробья», а затем пожелал публичных извинений. Его требование было встречено одобрительными криками присутствующих болельщиков «Сити» и гомерическим хохотом фанатов «Юнайтед». Воспоследовавшая драка даже попала на страницы нескольких таблоидов.

— Пока нет, — ответил Роб. — Я здесь, чтобы принять участие в заседании совета.

— Вот как? — насмешливо изогнул бровь Мэйс. — И с чего вы взяли, что вас вообще туда пустят?

Губы Роба растянулись в улыбке до самых ушей. Он понял, что предстоит один из тех восхитительных моментов с запуском бомбы, которых Купер немало испытал за последние дни, только все время оказывался на противоположном конце траектории. Наконец-то настал его черед нажать на большую красную кнопку.

— Потому что, мистер Мэйс, я ваш новый президент.

Глава пятнадцатая

Роб встал у раковины, дождался, когда потечет теплая вода, и сначала сполоснул руки, а потом и плеснул несколько горстей себе на лицо.

Прошел час с тех пор, как его провели в зал для совещаний, но у него все еще кружилась голова, хотя там Роб ничего не сказал. Ни слова. Зато внимательно слушал Ли Ингланда, который представил совету клуба условия завещания Артура Купера, а потом молча сидел, пока все остальные спорили. Точнее, не спорили, а возмущались, поскольку все присутствовавшие на заседании, за исключением Роба и адвоката, сошлись в едином мнении: Артур Купер оказался задницей.

В конце концов Кит Мэйс, низведенный до звания секретаря клуба в соответствии с инструкциями Артура Купера, попросил объявить перерыв и покинул помещение, чтобы связаться с адвокатами клуба. Ну а Роб отправился в туалет. Четыре чашки кофе сделали свое дело, и его жалкий мочевой пузырь молил о пощаде.

Он улыбался про себя, вспоминая прошедшие шестьдесят минут и представляя, что сейчас говорят в зале заседаний в его отсутствие. Разумеется, Роба никоим образом не волновало их мнение. И с какой стати ему об этом беспокоиться? «Девяносто процентов, — повторял Купер про себя. — Я владею этим клубом на девяносто процентов, и они ничегошеньки не смогут с этим поделать».

Роб чуть не рассмеялся вслух, припоминая их вытянутые лица, когда Мэйс представлял его всем. Примечательно, что Мэйс не познакомил Купера с руководством клуба, но и никто из руководства не протянул Робу руки в знак приветствия. Но он, конечно, и сам не притронулся бы к их рукам. Ни разу в жизни Купер не обменялся рукопожатием ни с кем из врагов и начинать сейчас не собирался.

Коллективное настроение померкло, когда Роб пересек комнату и уселся в кресло президента во главе длинного дубового стола, который занимал почти все помещение. Да, это был незабываемый момент, и Роб снова заулыбался, переживая его вновь и вновь.

Он оторвал от рулона бумажное полотенце и стал вытирать руки, готовясь вернуться на поле брани. Случайно глянув на зеркало над раковиной, Роб заметил, что оно запотело, и тогда написал пальцем, посмеиваясь, в правом нижнем углу одно слово: «Юнайтед».

— Девяносто процентов, — произнес Купер вслух. — Настала пора сказать свое слово.

Кит Мэйс уже находился в зале для совещаний, когда Купер вернулся. Пробираясь опять во главу стола и устраиваясь в кресле, Роб чувствовал, как в него летят дротики ненависти. Он поймал взгляд Ли Ингланда и подмигнул ему. Адвокат в ответ едва заметно шевельнул плечами.

— Как я говорил, — продолжил секретарь клуба, — из консультаций с нашими юридическими советниками можно заключить, что у нас нет оснований оспорить завещание.

— Что за ерунда! — возмутился тщедушный средних лет человек, который заработал состояние на металлоломе. — Неужели мы ничего не можем поделать? Ведь из всех, кого я знаю… — Он запнулся, подбирая слова, чтобы выразить свою мысль, но так ничего и не сумел сказать.

— Однажды вы назвали меня умственно отсталым! — сказал низенький, кругленький и очень сердитый мужчина.

— Это еще что, — заметил другой. — Он сказал, что у меня вид человека, который проводит вечера в поисках уличных знакомств.

— А про меня сказал, что я заспиртованный! — воскликнул мужчина преклонных лет. — Как будто я уродец какой-то!

— Наконец-то, — перебил их жалобы Роб, — я стал понимать, кто есть кто за этим столом!

— Наглый болтун! — зарычал искатель уличных знакомств. — Да мы пинками погоним тебя через весь город!

— Джентльмены! — призвал к порядку Кит Мэйс. — Я понимаю, мы все взволнованы, но давайте соблюдать элементарные приличия.

В помещении стало тихо, хотя дротики так и летели в сторону Роба. Он удобно устроился в кресле и, больше не считая нужным скрывать свои чувства, расплылся в улыбке.

— Вы представляете, что скажут болельщики, когда узнают, кто возглавил клуб? — сказал искатель уличных знакомств. — Да они революцию устроят!

— Нам стоит пожаловаться в Футбольную ассоциацию, — предложил тщедушный вторсырьевщик. — Ведь он никак не тянет на человека, которому можно доверить управление футбольным клубом.

— Попробуем решить вопрос иначе, — взял инициативу в свои руки Кит Мэйс. — Могу я попросить вас выйти на пару слов, мистер Купер?

— Вообще-то нет, — ответил Роб. — Послушайте, мне все это тоже не нравится, но у меня нет выбора, как нет его и у вас. Так что если хотите мне что-то сказать, говорите здесь и сейчас. А если нет, то мне пора заняться работой.

— Работой! — воскликнул сердитый. — Да он еще издевается над нами!

— На этот раз нет, — сказал Роб как ни в чем не бывало. — И первым моим делом на посту президента клуба станет увольнение того слабоумного урода с парковки.

Мужчины, сидевшие вокруг стола, уставились друг на друга, потрясенные до глубины души.

— Вы не можете уволить Альфа, — сказал заспиртованный. — Он проработал здесь дольше всех.

— Вы так и не поняли? — спокойно отреагировал Роб. — Я владею девяноста процентами этого клуба и могу делать практически все, что взбредет мне в голову.

Теперь тишина в зале заседаний стала гробовой — до членов совета дошла вся серьезность ситуации.

— Что, если совет откупится от вас?

Все глаза были направлены на Кита Мэйса, который до сих пор оставался на ногах. Роб выпрямился в кресле. Такого поворота он не предвидел. Даже Ли Ингланд утратил свою профессиональную невозмутимость.

— Я слушаю, — сказал Роб.

Мэйс окинул взглядом участников заседания. Если он и получил от них какую-либо реакцию, Роб этого не заметил.

— Если вы уйдете, мы заплатим вам сто тысяч.

Роб расхохотался.

— Скажите «шесть миллионов», и тогда мы договоримся.

— Наш клуб даже близко столько не стоит! — воскликнул любитель уличных знакомств.

— В моем случае он стоит именно столько, — возразил Роб. — Или вы ничего не слышали?

— Но у нас долгов почти на миллион фунтов!

— Вот и ваш ответ, — сказал Роб, снова откидываясь на спинку кресла.

— Будь ты проклят! — заревел сердитый.

— Поскольку, как я понимаю, это ваше последнее предложение, заседание считаю закрытым, — сказал Роб. — Или еще кто-то хочет высказаться?

— Я хочу.

Все взгляды, в том числе и Роба, обратились на стильно одетого мужчину средних лет, который до этого момента сохранял молчание. Купер приметил его лицо, еще когда только вошел в зал, но сейчас Роба как молотом по голове шандарахнуло: это же Йэн Уилсон. Бывший игрок «Сити», который навсегда вписан в черный список Роба много лет назад за то, что симулировал на поле травму, чтобы удалить футболиста «Юнайтед».

— Ну-ну, — протянул Роб с сарказмом. — Я весь внимание.

— На самом деле нам ничего не нужно делать, — сказал Уилсон с ледяной улыбкой, — только ждать.

— И как это вы себе представляете? — не понял Роб.

— Вот как, — ответил Уилсон. — Если верить сказанному, то ваша доля в клубе будет передана в доверительное управление в случае, если у клуба будет неудачный сезон. То есть все, что от нас требуется, это провести сезон неудачно.

Роб и Уилсон скрестили взгляды. Один из них улыбался, другой нет.

— И если мы так поступим, — продолжал Уилсон, — то вы, мой дорогой друг, окажетесь в полной заднице, скажем прямо.

Опять над дубовым столом повисла тишина.

— Он прав, — восхищенно проговорил любитель уличных знакомств и с облегчением перевел дух. — Он абсолютно прав.

Роб расслабленно откинулся в кресле. Ему потребовалось не более секунды, чтобы оценить сказанное Уилсоном, и еще столько же, чтобы продумать ответ.

— В этом плане есть два недостатка. Во-первых, в прошлом сезоне вы едва не свалились в зону вылета, так что не доберете хоть одно очко, и все — не просто окажетесь в нижней части таблицы, а попрощаетесь с лигой. А это будет означать, что стоимость вашего клуба рухнет, и вы все останетесь с носом.

— Как и вы, — сказал Кит Мэйс.

— В финансовом отношении да, но зато меня будет греть тот факт, что ваш жалкий клуб отправится на свалку, и не без моего участия.

— А какой второй недостаток? — прошипел сердитый человек, от злости едва способный шевелить губами. — Вы говорили, что их два.

— Ах да, — улыбнулся ему Роб. — Кажется, я что-то читал о том, что сливать матчи некрасиво… Или даже незаконно? Да-да, точно, так и было написало.

— Сливать матчи? — повторил Уилсон, изображая оскорбленную невинность. — С чего вы взяли? Мы можем просто попросить менеджера команды продать лучших игроков и поставить на игры молодежь.

— Ага, нам ведь нужно расплачиваться с долгами, — злорадно подхватил заспиртованный. — Это будет разумным шагом, не правда ли?

Роб усмехнулся. Он ждал этой реплики.

— Спасибо, что напомнили, — сказал Купер. Менеджер «Сити», бывший нападающий команды Рэй Эллис, навечно разместился в первых строках черного списка Роба — прежде всего, за очень спорный гол в последнюю минуту дерби в восемьдесят седьмом, и, во-вторых, за то, что в следующем году издевался по этому поводу над фанатами «Юнайтед» на страницах крупнейшего британского таблоида. — Увольнение менеджера будет вторым моим приказом.

Члены совета как один раскрыли рты. Только Роб и Ли Ингланд не проявляли признаков глубокого шока.

— Что? — вскричал Мэйс. — Это невозможно! Рэй Эллис — легенда «Сити»! Фанаты боготворят его!

— Он кретин и мошенник, — отмахнулся Роб небрежно. — И вообще устарел.

— Но мы сыграли в сезоне всего четыре игры, с какой стати увольнять менеджера! — сказал шокированный любитель уличных знакомств.

— Знаю. Одна победа, одна ничья и два поражения. Впечатляет! — презрительно фыркнул Роб и добавил: — И вот еще что. С этого момента все решения относительно покупки и продажи игроков в этом клубе принимаю я. Так что можете выбросить из головы свои дурацкие идеи.

Глава шестнадцатая

Роб вошел в дом и захлопнул за собой дверь. Наконец-то он сможет отдохнуть.

Купер, разумеется, получил массу удовольствия, поставив на место Мэйса и остальных зазнаек из совета клуба, но в результате чувствовал себя в полном изнеможении, а ведь еще предстояло изучить тонну документов и разработать план действий. Кто бы мог подумать, что руководство футбольным клубом окажется такой тяжелой работой?

Роб собирался позвать домашних, чтобы узнать, кто дома, но в этот момент заметил розовый стикер со словами «В новом доме», который валялся на полу, очевидно упав с зеркала в прихожей.

— Вот блин, — буркнул Роб и поплелся на кухню, чтобы выбросить в мусорное ведро записку жены.

Затем он намеревался было включить чайник, однако передумал и снова направился к входной двери.

Мик Купер нахмурился, когда увидел сына на пороге своего дома.

— Что тебе надо? И с чего это ты вдруг вырядился в костюм? Тоже мне франт.

— Спасибо, от чашки чая я бы не отказался. А костюм я ношу почти каждый божий день уже лет десять, так что нечего козлить.

Мик что-то пробурчал и отвернулся.

— Так это ты на работе был? — спросил он с надеждой через плечо.

— Нет, — сказал Роб, закрывая за собой дверь. — Я был на помойке.

Двадцать минут спустя двое мужчин сидели в гостиной и макали в чашки с чаем шоколадное печенье, которое быстро убывало с тарелки посреди стола. Мик, как обычно в последнее время, курил самокрутки одну за другой.

— Что ж, надо признать, ты неплохо там выступил, — проговорил старик, который по-прежнему не желал смириться с решением, принятым сыном. — Вот, должно быть, они завопили, когда ты уволил этого гнусного обманщика Эллиса.

— По-моему, они больше волновались из-за старого пердуна на стоянке, — ответил Роб. Он отмахнулся от струи дыма, встал и открыл окно. — Слушай, не пора ли тебе завязывать с курением? Не хочу, чтобы Чарли дышал этим дерьмом.

Мик не успел ответить, потому что ему помешал звонок в дверь. Он посмотрел на Роба, который сидел, не проявляя никакого желания шевелиться.

— Это твой дом, черт возьми, — заявил Роб отцу. — Сам открывай свою дверь.

— Вот и открою, — сказал Мик, с трудом поднимаясь на ноги. — Я бы не хотел, чтобы кто-то видел, что в моей гостиной распивает чаи проклятый вражина.

Роб выбросил два пальца в шутливом жесте победы и откинулся на подушки. Он был обессилен — и физически, и эмоционально. Утреннее мероприятие можно было бы счесть развлечением, но оно также со всей наглядностью показало, за какое неподъемное дело он взялся. И, судя по замечаниям Йэна Уилсона, на помощь среди членов совета клуба Куперу рассчитывать не приходится. Хорошо, хоть Мэйс не ушел из клуба. Даже Роб, при всей своей неопытности, понимал, что без Мэйса ситуация стала бы просто катастрофической.

Однако, чтобы выполнить требуемое дядей, Робу несомненно понадобятся помощь и поддержка на каждом шагу, в частности, во всем, что касается трех главных сфер деятельности клуба — спорта, финансов и пиара. Кое-какие меры по личной безопасности тоже не мешало бы принять, при этом Роб ни на секунду не допускал, что такие меры будут приняты силами клуба, то есть придется обращаться куда-то еще.

У Купера множество знакомых в клубе «Юнайтед», однако Роб понимал, что многие из них наотрез откажутся даже говорить с ним, не то что помогать. Да, Купер был не одинок в своей ненависти к «Сити», но, в отличие от Роба, ни у кого из его приятелей-фанатов не было интереса в том, чтобы вражеский клуб благоденствовал.

Поток размышлений пришлось прервать, так как в комнату вернулся Мик. Выглядел он чуть ли не смущенным.

— Это к тебе.

Вслед за отцом в гостиную ворвалась стройная блондинка — вся зубы, груди и самоуверенность. За ней в дверь протиснулся замызганный мужичонка, увешанный фотокамерами и прочей аппаратурой не хуже верблюда. Почти сразу же он стал щелкать кадр за кадром, отчего Роб подскочил и сердито набросился на него: