Убийство в опере Митчелл Глэдис

Глава IX

Размышления на пути в Богнор

Ожидая поезда, миссис Брэдли заметила небольшую заметку в утренней газете. Совершенно случайно, потому что бегло просматривала заголовки. В этой заметке ее привлекла показавшаяся знакомой фамилия.

Там говорилось о внезапной смерти миссис Фредерик Хэмстед в частной психиатрической лечебнице. Гуляя у декоративного пруда, несчастная женщина случайно упала в воду и утонула.

Миссис Брэдли сделала заметку в своем блокноте, а тут как раз подошел поезд.

Путешествие было долгим, с пересадкой, и миссис Брэдли имела время для размышлений над фактами, относящимися к гибели Келмы Феррис.

По ее мнению, установить личность убийцы совершенно точно будет трудно, а может, и невозможно, хотя свидетельств в избытке. И она начала по очереди перебирать каждого, имеющего и мотив, и возможность совершить преступление, а следом еще и тех, кто имел возможность, но не имел мотива.

Первым шел юноша Харствуд. С точки зрения темперамента он вполне был способен убить. А возможностей у него было предостаточно. И мотив вполне убедительный. Семнадцатилетнего школьника застали целующимся с молодой учительницей. Надо ли говорить о том, что последствия такого события могли быть катастрофическими. Юноша знал, что мисс Феррис поранила лицо. Знал также, что она собралась в ванную смыть кровь. Он дал ей свой носовой платок, а затем ему потребовалось его забрать. Потом каким-то образом этот платок оказался у мисс Клиффордсон. А может, его обнаружили у тела мертвой Келмы и забрали?

Неясно также, был ли у мисс Клиффордсон и Харствуда сговор? Ведь расскажи мисс Феррис об этом инциденте директору, неприятности бы грозили им обоим. Теперь платок. Как он оказался у Гретты Клиффордсон? Она его где-то нашла и оставила у себя, чтобы прикрыть Харствуда? Если так, то зачем показала его миссис Брэдли и призналась, что он принадлежит юноше? Правда, принадлежность эту доказать нельзя. Инициалы спороты.

Как насчет того, верила ли Гретта, что Харствуд совершил убийство? И воспринимала ли этот платок (если только его не передал ей для хранения сам Харствуд) как доказательство его вины?

Были у миссис Брэдли доводы и в пользу юноши. Он признал, что ему было известно о порезе на лице мисс Феррис и о том, что она собирается смыть кровь в ванной комнате. Но если бы Харствуд был виновен, стал бы он — человек, несомненно, неглупый — говорить о том, что могло ему навредить? И дальше. Харствуд — юноша впечатлительный. Допустим, он совершил это ужасное преступление, убил совершенно безобидную женщину. Спрашивается, смог бы он вести себя потом так развязно, даже нахально? Весьма сомнительно, если только он не чувствовал, что, убив мисс Феррис, спас Гретту от позора и увольнения. Юноша мог счесть себя обязанным избавить Гретту от неприятностей, которые грядут из-за его собственной дурости.

Теперь отсутствие света в ванной комнате. То, что это было сделано намеренно, сомнений нет. Если это работа Харствуда, то можно назвать только две причины. Он сделал это, либо чтобы скрыть убийство, совершенное им самим, либо думал, что Келму Феррис убила Гретта. Поэтому и дал ей свой носовой платок, чтобы она показала его как свидетельство вины самого Харствуда, а свет отключил, чтобы оттянуть, насколько возможно, момент обнаружения тела.

В общем, свидетельств в его пользу было столько же, сколько и против.

Обморок в кабинете директора, несомненно, был реакцией на то, что мистер Клиффордсон знает о любви юноши к его племяннице. Молодого человека потрясло, что вместо порицания директор в шутливой манере выразил ему сочувствие. Скорее всего обморок и последовавшая за этим истерика со слезами не имели отношения к убийству.

И есть ли связь между перегоревшей лампочкой в коридоре и сломанным выключателем в ванной? Вполне возможно, что это совпадение. Можно предположить также, что выключатель в ванной никто не портил, а он сам вышел из строя по какой-то причине. Но тогда и все остальное, что говорил Харствуд, может быть правдой. Что он после своего первого эпизода на сцене пошел в ванную комнату в поисках мисс Феррис, чтобы забрать свой платок. Там было темно, свет не включался, и он вернулся в гримерную, где поболтал с мистером Смитом, дожидаясь выхода на сцену.

Да, следует признать, история с Харствудом запутанная. Все легко может оказаться и правдой, и ложью. Значит, надо продолжать работу. Тот факт, что Харствуд совсем юн, дела не меняет. Миссис Брэдли знала, сколько неуравновешенных юнцов, подростков убивали женщин. Газеты пестрели подобными случаями.

Теперь пришла пора проанализировать поведение Гретты Клиффордсон. Она пытается подставить Харствуда — пока неясно, по какой причине. Это, разумеется, ее не украшает, тем более что у Гретты мотивов убить Келму Феррис было не меньше, чем у него. Среди пациентов миссис Брэдли встречались школьные учителя, и она знала, как влияет на их психику постоянное общение с подростками. Вполне могло оказаться, что при всей своей напускной дерзости и независимости Гретта страшилась гнева и презрения дяди и остальных. С другой стороны, в разговоре с миссис Брэдли она довольно спокойно призналась, что с Харствудом ей «довольно трудно».

Спрашивается, верит ли мисс Клиффордсон, что Харствуд — убийца? Если верит, то это уже серьезно.

Миссис Брэдли, сама не склонная верить в злодейство этого симпатичного ей юноши, побарабанила по блокноту концом серебристого карандаша, а затем открыла и перечитала запись беседы с Греттой.

«…он вначале дает ей свой носовой платок, потом в ванной комнате забивает слив воды глиной, открывает кран и заводит с ней какой-то глупый разговор, а затем, когда раковина наполняется, прижимает ее голову вниз…»

О, подумала миссис Брэдли, вот здесь неувязка. В какой момент он начал забивать слив раковины глиной? У него что, в левой руке был ком глины, а в правой платок? Или наоборот? Или он подготовил раковину заранее и повел туда жертву, чтобы она промыла лицо?

Миссис Брэдли перечитала запись.

«…заводит с ней какой-то глупый разговор…»

Чтобы юноша Харствуд сумел затеять с Келмой Феррис непринужденный интересный разговор, отвлекая ее внимание, пока наполнится раковина, такое вообразить было невозможно. Разговор должен быть обязательно интересным и не прерываться. Да какой юноша способен наблюдать, как наполняется раковина, — а это происходит медленно, потому что школьные краны имеют небольшое сечение, — и при этом отвлекать внимание жертвы интересной беседой, чтобы потом в нужный момент окунуть ее голову в воду, а она при этом не должна ни на секунду заподозрить что-то для себя опасное?

А что, если мисс Феррис сама завела разговор? Ведь вполне могло получиться так: ее сильно мучила совесть из-за того, что она стала свидетельницей инцидента Харствуд — Гретта или даже Бойл — Хэмстед, поэтому она могла использовать общение с Харствудом, чтобы облегчить душу. Это равносильно тому, что преступление совершила Алкеста Бойл.

И чтобы окунуть голову женщины под воду в раковину, нужна большая решимость. Ведь жертва может сопротивляться, и в результате все вскоре закончится в ближайшем полицейском участке.

Миссис Брэдли вздохнула.

Нет, тут должен быть другой тип преступника.

Конечно, Келму Феррис могли прикончить Алкеста Бойл или Фредерик Хэмстед. У них были мотивы. Но Хэмстеда она, не задумываясь, исключила из рассмотрения. Хотя бы потому, что у него для этого практически не было возможности. Установлено, причем совершенно определенно, что весь первый акт он дирижировал оркестром. Осторожные расспросы музыкантов, — а все они были школьниками, — показали, что Фредерик Хэмстед ни на секунду не покидал своего места до антракта. Мог ли он сделать это в антракте? Нет. Он должен был отыскать Келму Феррис в ванной комнате, убить ее, сломать выключатель и уйти, чтобы потом Мойра сразу же обнаружила мертвое тело. Кроме того, в этом случае Келма Феррис должна была выйти на сцену в конце первого акта.

Миссис Брэдли вновь вернулась к мисс Клиффордсон. Харствуд, видимо, подумал, что это она убила, иначе не стал бы ломать выключатель.

Миссис Брэдли вздохнула и перелистнула пару страниц в блокноте. Есть психологи, которые делят людей на тех, кто способен совершить убийство и кто этого сделать просто не может. Она к таким не относилась, считая, что убить может любой в зависимости от обстоятельств. И все же невозможно было представить, чтобы Алкеста Бойл убила такое безобидное существо как Келма Феррис.

Ее, конечно, могли вынудить к этому обстоятельства. Например опасность, угрожающая тому, кого она любила. То есть Фредерику Хэмстеду. Но увольнение — а это единственное, что ему угрожало в крайнем случае, — не могло бы побудить уравновешенную и разумную женщину пойти на такое ужасное преступление.

Кроме того, вряд ли Келма Феррис выдала бы их секрет директору. А если даже и так, то он вряд ли предпринял бы какие-то действия.

Да, возможность совершить убийство у Алкесты была. Она могла во время действия ходить куда угодно. Но стала бы Алкеста в этом случае искать повсюду Келму Феррис?

Нет, ее нужно без всяких сомнений вычеркнуть из списка подозреваемых.

Следующим в нем числился Смит.

Миссис Брэдли относилась к нему со смешанными чувствами. Он, конечно, имел возможность совершить убийство. А вот в то, что он это сделал, ей верить не хотелось. Два мотива, которые ему можно было бы приписать, не выдерживали критики. Месть за сломанную Психею? В это просто невозможно поверить. Что еще? Желание отвести беду от Алкесты Бойл, которую он любил, как мальчики любят мать, в случае если Келма Феррис раскрыла бы тайну ее отношений с Фредериком Хэмстедом? Но знал ли он об этом? О том, что она раскрыла их тайну. Вряд ли Алкеста стала бы обсуждать со Смитом такие вещи. Да и Хэмстед тоже.

Миссис Брэдли поразмышляла и все же оставила Смита в списке. В его распоряжении был весь первый акт, чтобы совершить это деяние.

Такая же возможность была и у бывшей актрисы миссис Беротти. И по психотипу она вполне подходила на роль убийцы. Артистичная, смелая, нетерпима к глупости, умеет владеть собой, изобретательная. Но мотив тут никак не просматривается, а на убийство без мотива способен лишь маньяк. Миссис Беротти таковой не была.

«Электрик» Хелм? Правда, еще нужно доказать, что это был Хелм. Да, возможность у него была, но опять же какие мотивы? Келма Феррис могла бы унаследовать что-то от своей тети, если бы пережила ее. Хелм предлагал ей замужество, это другое дело. А ее смерть ему бы ничего не дала.

На первый взгляд на роль убийцы хорошо подходила мисс Камден. Она неуравновешенна, упряма, характер скверный, неуживчивый и прочее. Она была зла на покойную и собиралась отомстить…

В этом месте рассуждений миссис Брэдли была вынуждена прерваться. Скоро предстояла пересадка. Она убрала блокнот с карандашом и стала глядеть в окно на мелькающий пейзаж. Кругом доминировали два цвета — серый и коричневый. Что на земле, что на небе. Это должно было навести на унылые мысли о том, что зима только начинается и прочее, но миссис Брэдли не чувствовала изменений погоды, и ей было в равной степени терпимо и в Гренландии, и в Южной Индии — а она побывала и там, и там.

Так что, когда поезд остановился у станции, она бодро сошла на платформу и тут же с удивлением увидела своего молодого друга, преподобного Ноэля Уэллса. Он сидел на скамье, вытянув длинные ноги в черных брюках — черная шляпа надвинута на глаза, — и безмятежно спал.

Миссис Брэдли поставила на землю небольшой чемодан и легонько ткнула Ноэля металлическим наконечником зонтика.

Уэллс сел и уставился на нее.

— Я, кажется, немного задремал. А вы как здесь оказались?

— Вышла на охоту за очередным убийцей, — откровенно призналась миссис Брэдли. — А вы?

— У меня дела в Богноре. Вернее, в небольшой деревне поблизости. Еду до Богнора, а потом на автобусе или пешком. В августе это было бы неплохо, но сейчас…

— А где Дафни? — спросила миссис Брэдли.

— Отдыхает на юге Франции. А вы случайно не в Богнор едете?

— Именно туда, мой друг. Какое чудное совпадение. И я сейчас подумала, что вы могли бы мне немножко помочь, если потребуется.

— Не возражаю, — отозвался молодой викарий. — А чем?

— Я хочу выдать вас за своего сына.

— Неплохо придумано. При этом сын у вас будет немного недоразвит, я правильно понял?

Миссис Брэдли отступила на шаг, чтобы получше его рассмотреть.

— Знаете, мой друг, бывают моменты, когда ваша сообразительность меня ошеломляет.

Молодой викарий скромно потупился.

— Ну, во-первых, я женат на Дафни, а во-вторых, мечтаю стать епископом.

Она рассмеялась. Затем они поболтали о том о сем, пока не пришел поезд.

— А теперь, — проговорила миссис Брэдли, когда они устроились друг напротив друга в купе, — если вы не возражаете, я продолжу свои размышления по поводу одного персонажа расследования. — Им был, как мы помним, учитель рисования Смит.

Ничего больше не сообщая преподобному Ноэлю Уэллсу, который, мирно глядя в окно, продолжал курить трубку, она достала блокнот с карандашом, нашла нужную страницу и углубилась в мысли.

Смит подходил на роль убийцы так же, как и мисс Камден. Есть и возможность, и мотив. Весь первый акт был в его распоряжении, а расколотая глиняная фигурка Психеи, над которой он трудился полгода, чем не повод. Но… но… Смит не того типа, чтобы долго вынашивать в уме планы отмщения. Если бы он хотел убить Келму Феррис, то, наверное, в тот же момент, когда обнаружил потерю Психеи, схватил бы ближайший тяжелый предмет и обрушил ей на голову. Но стал бы он идти на верную виселицу из-за потери заказной статуэтки, которая делалась ради денег? А вскоре Алкеста помогла ему с этим выкрутиться.

Потом, правда, Смит столкнулся с Келмой Феррис, отчего она поранила щеку. Но вряд ли это не было случайным. Он не мог знать, что она вдруг встретится ему на пути. Тем более Смит не мог догадаться, что, поранив лицо, Келма пойдет именно в эту ванную комнату. Ведь были еще места, где есть вода и раковины.

Смит, конечно, мог вкрутить в коридоре перегоревшую лампочку. Но таким образом получается, что он заранее планировал столкновение с Келмой Феррис, а это невозможно. То же самое с выключателем в ванной.

Его ссылки на плохую память подозрительны, но, с другой стороны, у людей его склада часто бывают проблемы с памятью.

Теперь о глине, которой забили сливное отверстие в раковине. Конечно, она была в его распоряжении, но, с другой стороны, стал бы убийца действовать столь глупо, используя материал, который его разоблачал?

И глину еще кто-то мог взять специально, чтобы подумали на Смита.

Неожиданно ее осенило. Она посмотрела на Уэллса.

— Мой друг, если бы вы собирались лепить статую Психеи, какого возраста вы бы взяли натурщицу?

Уэллс задумался, потирая нос с горбинкой, как у фельдмаршала Веллингтона.

— Не знаю. Наверное, где-то между пятнадцатью и восемнадцатью.

— Вот именно, — согласилась миссис Брэдли.

Почему же Смит взялся лепить Психею не дома в своей студии, а в школе? Наверное, потому, что натурщицу нельзя было пригласить домой.

На следующей остановке миссис Брэдли быстро нашла на перроне телефонную будку и позвонила Алкесте Бойл.

— Пожалуйста, выясните наверняка, кто позировал мистеру Смиту для Психеи?

Ответ последовал незамедлительно:

— Мойра Маллей. Но ему была нужна не ее голова, а фигура.

Теперь понятно, подумала миссис Брэдли, когда они сели в поезд на Богнор, почему он так свободно попросил Мойру никому не говорить о столкновении с Келмой Феррис. У них довольно близкое знакомство.

Но выходит, что и эта старшеклассница-ирландка имела мотив для убийства? Возможно, она тайно позировала Смиту, а мисс Феррис об этом узнала? И если ее шокировало зрелище, как Харствуд целует Гретту Клиффордсон, то насколько должна была потрясти бедняжку сцена, когда старшеклассница позирует обнаженной для учителя рисования.

И как Мойра вообще решилась на это, такая скромница? Возможно, ради денег, ведь она нуждалась, а возможно, также… — миссис Брэдли задумалась, — …возможно, чтобы сделать мистеру Смиту приятное. Потому что она в него влюблена.

Однако из всего этого следовало, что мотив у Мойры убить Келму Феррис был достаточно сильный, если та обнаружила ее позирующей обнаженной в кабинете рисования.

И тут вроде бы все сходится. Мойра страшно переживает. Почему? Возможно, как раз из-за этого. При первой беседе категорически отказалась пойти с миссис Брэдли показать, где она обнаружила мертвое тело. Теперь уже и само это «обнаружение» кажется подозрительным. Сколько убийц «обнаруживали» тело своей жертвы. Таких случаев не счесть.

Да, скверно все складывается для Мойры Маллей. Но все же — миссис Брэдли перелистала блокнот — есть еще кое-кто, о ком следует поразмышлять. Например, мисс Камден и электрик. Если окажется, что это был Хелм, то ему придется объяснить причину тайного визита в школу. Но это станет ясно после встречи с тетей Келмы в Богноре.

Теперь мисс Камден. Мотив здесь налицо. И качества, необходимые для подобного убийства, у нее имеются. Спортсменка, сильная, закаленная, сметливая, проворная, с несомненной «волей к победе».

А вот с возможностью совершить убийство у нее пока сложновато. Впрочем, в настоящий момент доказано только, что она сидела в зрительном зале в начале спектакля и, по свидетельству Алкесты, в конце первого акта.

А вот покидала ли она свое место где-то посередине первого акта, — конкретно между половиной восьмого и четвертью девятого, — это пока не ясно.

И если все же это она подделала директорский чек, то и убить тоже вполне могла. Но, с другой стороны, мисс Камден сама призналась, что имела зуб на мисс Феррис, а также по поводу чека; только предложила спросить об этом у директора. И потом, как она узнала, куда Келма пойдет смыть кровь?

Миссис Брэдли надолго задумалась, прежде чем поняла, как нужно действовать.

Когда они сошли с поезда в Богноре, она попросила таксиста остановиться у первого почтового отделения, откуда отправила Алкесте Бойл телеграмму следующего содержания:

«Выясните, помогал ли кто-нибудь мисс Феррис, когда она поранила лицо».

На следующее утро пришло письмо.

«В телеграмме объяснить все было трудно, — писала Алкеста. — Мне удалось выяснить, что моя девочка-посыльная в тот вечер, узнав, что мисс Феррис поранилась, решила меня не беспокоить, — я действительно была очень занята, — а нашла в зале мисс Камден. Ее всегда зовут, когда требуется первая помощь, так что это было естественно и разумно. Мисс Камден немедленно пошла помочь мисс Феррис, и девочка с ней».

«Интересно, как долго оставалась эта девочка в ванной комнате? — подумала миссис Брэдли. — Интересно также, когда залепили глиной сливное отверстие? А еще: приходила ли мисс Камден в ванную второй раз, чтобы помочь мисс Феррис? И как сюда приспособить Хелма? И наконец, почему, имея четырех подозреваемых, — у каждого был мотив и возможность, — я все же мучаюсь в поисках пятого?»

Глава X

Тетя

Миссис Брэдли гадала, как лучше подступиться к мисс Линкаллоу, тете Келмы, чтобы разговорить ее, но вскоре выяснилось, что зря. Мисс Линкаллоу была наслышана о ней и приветствовала как почетную гостью.

При этом говорила не переставая. И первым делом объяснила причину самоубийства племянницы.

— У коронера я промолчала, — призналась она, глядя в лицо миссис Брэдли зеленоватыми глазами. — А как же иначе. Неужели нужно было рассказывать о ее падении. Нет уж, пусть она остается для них такой же целомудренной, как вы или я.

Миссис Брэдли, которая о целомудрии как-то не задумывалась, серьезно кивнула и приняла глубокомысленный вид.

— Конечно, конечно.

Мисс Линкаллоу вздохнула:

— Бедная Келма. Она ведь его сразу раскусила. Посидела с ним за столом за ленчем, а после подошла ко мне и говорит: «Тетя, пожалуйста, пересадите меня подальше от этого неприятного человека». «О каком неприятном человеке ты говоришь, дорогая?» — спросила я. Мне почти все мужчины средних лет одинаково неприятны. Вы понимаете, что я имею в виду. Многие приезжают сюда без жен, отдохнуть от них. А здесь есть где повеселиться. Наш Богнор первоклассный морской курорт. «Так о ком идет речь, дорогая?» — спросила я. Она показала на него, и я сразу поняла. Коммивояжер, миссис Брэдли, а они, поверьте мне, хуже моряков, честное слово. Потому что моряки на корабле подчиняются дисциплине, там у них есть капеллан, который читает им молитвы, учит бояться Бога. А вот коммивояжеры! Да для них соврать — это раз плюнуть.

Миссис Брэдли, которая прежде с коммивояжерами близко не сталкивалась, вежливо согласилась. А мисс Линкаллоу продолжила:

— Потом… Боже, я ту ночь никогда не забуду. Понимаете, я тогда с трудом поверила, и теперь, оглядываясь назад, все это кажется сном. Не знаю, были какие-то воры или нет, — во всяком случае, ни у меня, ни у гостей ничего не украли, — но я застала в комнате Келмы этого человека. Среди ночи. Ну разве это не позор?

Миссис Брэдли опять согласилась.

— Вы не думайте, я тогда ничего не сказала Келме, — продолжила тетя. — Да и потом тоже. Она ведь тут жила на общих правах, платила за номер почти столько же. К тому же моя племянница достаточно взрослая, чтобы за себя отвечать. С виду Келма такая кроткая, мягкая, но характер отцовский. Если что решила, то обязательно сделает, что бы вы ей ни говорили. Не своевольная, нет, но решительная. По-своему, по-тихому. Так что я ничего ей не говорила, только решила выяснить насчет этого коммивояжера, кто он такой. А когда выяснила, то сразу же выпроводила без разговоров.

Мисс Линкаллоу понизила голос почти до шепота:

— Его, оказывается, судили за убийство, миссис Брэдли. Представляете? Но оправдали. Помните, в прошлом году в газетах писали о Джордже Катлере?

Миссис Брэдли кивнула. Она вспомнила процесс, когда некий Джордж Брайан Катлер был признан невиновным. Его обвиняли в том, что он утопил свою жену в ванне ради получения ее страховки.

Мисс Линкаллоу кивнула в ответ.

— Я так и думала, что вы знаете. Так вот этот Хелм и есть Катлер. И когда я услышала, что моя помощница Эллен Сули дала этому чудовищу адрес школы, где работает Келма, то решила сразу же предупредить бедную девушку. У моей Эллен не хватает ума. Стоило ему спросить о школе, как она тут же доложила, что моя племянница там работает.

— Вы послали ей телеграмму? — спросила миссис Брэдли.

— Вот именно, послала телеграмму. А потом написала письмо. Кто знает, что мог бы с ней сделать этот негодяй.

— И где Катлер теперь?

Мисс Линкаллоу скривила губы.

— Представляете, какая наглость, он до сих пор здесь живет. Снял там, дальше по берегу, летний домик, переделанный из железнодорожного вагона. Не понимаю, куда смотрит полиция.

— Адрес у этого летнего домика есть? — спросила миссис Брэдли.

— Есть, конечно. — Мисс Линкаллоу опять перешла на шепот: — Но не вздумайте появляться там рядом. Это опасный человек.

После ленча миссис Брэдли удалилась в свою комнату, чтобы сделать кое-какие заметки в блокноте. У нее создалось впечатление, что тетя не очень сильно горюет по племяннице.

Затем она удачно подкараулила Эллен Сули, которая была кем-то вроде младшей компаньонки мисс Линкаллоу по содержанию пансиона.

— Как по-вашему, — спросила миссис Брэдли, — что подумала мисс Линкаллоу, получив известие о самоубийстве племянницы?

Эллен смущенно потеребила черный шелковый передник и сказала, что не знает.

— То есть когда пришла телеграмма от директора, вы не присутствовали?

— Как же, присутствовала, — проговорила Эллен, успокоенная любезным тоном гостьи. — Я даже держала наготове бутылочку с нюхательной жидкостью, когда она открывала это печальное послание. А потом сказала мальчику-доставщику, что ответа не будет.

— Только и всего?

Эллен кивнула.

— Да. Мисс Линкаллоу только это и сказала. Она ведь накануне вечером ездила к ней.

— Ездила? — удивилась миссис Брэдли.

— Так и я тоже с ней была, — затараторила Эллен Сули. — Келма прислала письмо с приглашением посмотреть ее выступление в школьном спектакле. Хотите, я его принесу? Оно вообще-то было прислано мне, потому что Келма надеялась, что я уговорю тетю приехать. Сама я в молодые годы любила ходить в театры. Давайте поднимемся наверх на минутку.

Забыв смущение, она шустро побежала наверх, миссис Брэдли последовала за ней.

Значит, они ездили посмотреть постановку «Микадо». И в тот же вечер вернулись в Богнор, потому что получили телеграмму директора, которую он отправил на следующий день в половине десятого утра. Надо выяснить, пыталась ли мисс Линкаллоу увидеть племянницу после спектакля.

Письмо, которое протянула ей Эллен Сули, было коротким.

«Дорогая тетя Эллен! («Она всегда называла меня тетей, как и мисс Линкаллоу, но, конечно, я ей не родственница», — пояснила мисс Сули, близоруко вглядываясь через плечо миссис Брэдли в аккуратный почерк шкальной учительницы.) Надеюсь, вы и тетя здоровы. До сих пор не могу нарадоваться, как чудесно я провела у вас отпуск летом. На следующей неделе, в пятницу вечером, у нас будет спектакль по пьесе Гильберта и Салливана «Микадо», я вкладываю в конверт два билета. На них указано время начала. Я знаю, ездить на поезде утомительно, но все равно прошу вас с тетей приехать. У меня одна из главных ролей — Катиша, девушка, которую Микадо, император Японии, прочит в жены своему сыну. Очень смешной персонаж. Пожалуйста, постарайтесь уговорить тетю. Я уже получила согласие квартирной хозяйкой, что вы можете у меня переночевать. Только придется спать вдвоем на двуспальной кровати. Одна ночь, я думаю, не страшно.

С любовью, Келма Феррис.

P.S. Приезжайте».

— И как вы съездили? — спросила миссис Брэдли. Мисс Сули глянула на дверь и приложила палец к губам.

— Мисс Линкаллоу будет отдыхать по крайней мере час. Пойдемте во вторую гостиную.

Здесь был небольшой диван, два мягких кресла, книжный шкаф, набитый комментариями к Новому Завету, стихами поэтов Викторианской эпохи плюс кое-что из легкого, но имеющего воспитательное значение чтения (видимо, призы, решила миссис Брэдли, которые получала Келма в воскресной церковной школе, куда ходила с семи до тринадцати лет), и жития некоторых малоизвестных святых. Еще во второй гостиной стоял старый массивный буфет из красного дерева, на нем большая резная ваза из нескольких ярусов, какие ставят в центре обеденного стола, на стенах две картины с изображением бурного моря в Гастингсе и довольно унылая олеография джентльмена с бакенбардами, ухватившегося на спинку стула. («Видимо, отец мисс Феррис», — подумала миссис Брэдли.) Там были еще солидный письменный стол, небольшое пианино, три стула с выгнутыми спинками и блестящими кожаными сиденьями, огромный обеденный стол и скамеечка для ног.

Миссис Брэдли выбрала меньшее из кресел. Эллен примостилась рядом на стуле, сложив руки на коленях, готовясь к рассказу.

— Мне даже не пришлось ее сильно уговаривать. Она сразу сказала, что давно хотела поехать посмотреть, как там живет Келма после знакомства с мистером Хелмом здесь этим летом. Но потом добавила, что поездка на поезде утомительная, с пересадкой. И тут мне пришла в голову счастливая мысль, и я говорю, почему бы нам хотя бы раз не нанять автомобиль мистера Уиллиса. Это обошлось бы дешево, потому что он у нас в долгу, ведь мы поставляем ему клиентов из числа наших гостей, которые не любят автобусы. Он возит их на вокзал и на экскурсии по разным достопримечательностям. Так что просто обязан нам помочь.

Эллен Сули на секунду замолкла.

— Мы договорились с ним на два фунта, семнадцать шиллингов и шесть пенсов, без чаевых. Как говорится, грех жаловаться. Тем более что ночевка нам предстояла бесплатная. В общем, в пятницу утром, в половине десятого, мы поехали.

Она опять замолкла.

— Надеюсь, вы приятно провели время? — поинтересовалась миссис Брэдли.

Эллен махнула рукой.

— В том-то и дело, что мы почти сразу поссорились. Очень неудачно получилось. Мисс Линкаллоу сказала, что надо бы послать Келме телеграмму, предупредить о нашем приезде. А я сдуру возьми и скажи — так, между прочим, — что, мол, лучше не надо. Пусть это будет для нее сюрпризом. А может, и не одним. Не надо было мне это говорить. Ведь мисс Линкаллоу немножко подозрительная. Да и вы станете такой, если будете принимать постояльцев на морском курорте, даже высокого класса, понимаете, миссис Брэдли? Вот она сразу и набросилась, что да как. Пришлось сказать, что этот нахал мистер Хелм накануне встретился мне на променаде, приподнял шляпу, совсем как джентльмен, спросил о здоровье мисс Линкаллоу, такой вежливый, а потом перевел разговор на мисс Феррис. Я сообразить-то толком ничего не успела, как он записал на бумажке адрес ее школы, снова приподнял шляпу и пожелал мне всего хорошего, как положено. Гляжу, а он уже садится в автобус на Чичестер и уезжает. Вот такое дело. — Эллен Сули задумалась. — Нет, не совсем так было. Адрес я ему не давала. Просто он упомянул об этой школе, а я и сказала, что она там работает. Миссис Брэдли, если бы вы видели, как она рассердилась. Мисс Линкаллоу иногда такой бывает. А потом жару добавил мистер Уиллис. Только она успокоилась, стала с ним разговаривать о том о сем, потом помянула Хелма, и тут мистер Уиллис спрашивает, знает ли она, кто он такой. И сразу рассказывает, что настоящая фамилия у него Катлер, его судили за то, что он утопил свою жену в ванной, чтобы получить деньги по ее страховке, и его оправдали за отсутствием доказательств. Это вконец испортило ей настроение. Она настояла, чтобы послать Келме телеграмму насчет него. Когда я сказала, что надо бы еще предупредить о нашем приезде, она ответила, что две телеграммы для нее слишком дорого, что денег она не печатает, может быть, я печатаю, она не знает, а ее долг был предупредить племянницу, хотя мне, конечно, это все равно. И не то, чтобы она была такая уж жадная на деньги. Нет. Но у нее есть небольшая слабость — экономить на мелочах. И она немного злилась на бедную Келму, что та приехала к нам проводить летний отпуск. Прямо никогда не говорила, но я догадывалась. Как получила тогда от нее письмо, сразу разозлилась. Что, мол, племянница решила сэкономить, провести задешево отпуск. Думаю, она надеялась, что Келма будет помогать ей тут по хозяйству, хотя бы немного, но та не предложила. А потом, скажу я вам, мисс Линкаллоу вела себя с ней очень мило.

— Так значит, вы сразу после представления вернулись на автомобиле в Богнор? — спросила миссис Брэдли. Информации от болтовни мисс Сули она получила больше, чем ожидала.

— О, это целая история. Понимаете, нас повез сам мистер Уиллис, потому что мисс Линкаллоу не доверяла молодому Тому. Поскольку Келма нас не ожидала, мы попили чаю в городе, и мистер Уиллис повез нас к школе к семи часам, когда там открыли двери. Но вот беда, по дороге он заблудился. Тогда уже стемнело, понимаете, а школа еще стоит в таком тихом месте. Едем полторы мили, а дорогу спросить не у кого. Мисс Линкаллоу изворчалась, что мы так представление и не посмотрим. В общем, расстроилась вконец, и когда мы наконец приехали к воротам школы, сказала, что никуда не пойдет, останется в машине. Отдала мистеру Уиллису свой билет, чтобы мне не идти туда одной. И мы с ним вошли в зал почти в конце первой части. Просидели минут пять, и опустился занавес, зажегся свет. Все вокруг смеются, разговаривают, едят сладости, а мисс Линкаллоу сидит злая в машине. Но самое главное, Келмы нигде не было видно — ни на сцене, ни в зале. Представление нам понравилось, но где-то посередине, в самом смешном месте, к нам подходит мальчик и говорит: «Меня прислал привратник сказать, что там во дворе дама в автомобиле требует вас, чтобы ехать домой». Понимаете, мисс Линкаллоу надоело ждать, и она сильно замерзла, потому что к вечеру похолодало — это и неудивительно в декабре. Так что нам пришлось уходить, мистеру Уиллису и мне, и мы поехали обратно, так и не повидавшись с Келмой и не досмотрев представление. Мне очень понравилось. Если такую постановку привезут в Богнор, пойду обязательно, даже если мисс Линкаллоу не захочет. Честно говоря, надоело зависеть от ее настроения, — закончила Эллен Сули, неожиданно расхрабрившись.

Далее миссис Брэдли пришлось выслушать не очень интересные подробности их возвращения домой, после чего она удалилась к себе в комнату, где просидела, делая записи, до звонка на чай. Самым странным во всей этой истории было то, что мисс Линкаллоу не сильно разволновалась, получив известие о смерти племянницы, и что она, прибыв к школе, почему-то решила остаться одна в машине. Она находилась там и в то время, когда Келму Феррис обнаружили мертвой.

Первым делом надо было встретиться с мистером Уиллисом и сравнить его версию происходившего с рассказом мисс Сули. Миссис Брэдли не хотела, чтобы о ее разговоре с ним здесь знали, поэтому адрес спрашивать не стала, а просто вышла после чая прогуляться. Найти мистера Уиллиса было нетрудно. Его дом примыкал к гаражу, а гараж, как она и подозревала, находился в конце улицы, где жила мисс Линкаллоу.

Уиллис, простой, приятный мужчина, лет примерно пятидесяти, улыбнулся при упоминании мисс Линкаллоу и сообщил, что она не заплатила ему за поездку ни пенни, а также, что он и мисс Сули просидели в зрительном зале по крайней мере четверть часа, а может, и дольше, прежде чем опустился занавес после первого акта. Затем он повторил рассказ Эллен Сули с некоторыми уточнениями. Они расстались, весьма довольные друг другом. В конце миссис Брэдли сказала, что намерена завтра утром совершить короткую поездку в его автомобиле.

Потом она снова нашла мисс Сули и вытянула из нее факт, что они с Уиллисом заняли места в зрительном зале за пару минут до выхода Катиши. И хотя миссис Брэдли была совершенно уверена, что мисс Линкаллоу ничем в тот вечер не занималась, кроме сидения в автомобиле перед школой, злясь на Уиллиса, все равно у нее была возможность убить племянницу. Согласно рассказам мистера Уиллиса и Эллен Сули, у нее на время совершения преступления алиби не было, а ее странное решение немедленно возвращаться в Богнор ночью, вместо того чтобы остаться ночевать у Келмы, могло усилить подозрения, если удастся обнаружить мотив.

Миссис Брэдли вздохнула. Она чувствовала, что такой мотив у мисс Линкаллоу имеется. Странное дело — все люди, так или иначе связанные с несчастной мисс Феррис, имели основания для убийства. Что за нелепость.

Спать в этот вечер миссис Брэдли легла рано, а утром, позавтракав, отправилась встретиться с Хелмом. Он, конечно, будет отрицать свое пребывание в школе, но не в этом дело. У нее просто не было никаких фактов, связывающих его с этим преступлением.

«Как с ним говорить и о чем, решу по ходу дела», — думала она, сидя в синем автомобиле мистера Уиллиса, за рулем которого сидел Том. На подъезде к нужному летнему домику она попросила его остановиться. Вылезла и велела, чтобы он ждал полчаса.

— По истечении этого времени, друг мой, — она пристально посмотрела на молодого Тома, — вы громко постучите в дверь и потребуете, чтобы вас впустили.

— А не лучше ли, мэм, вам вообще к нему не заходить? — заметил Том, сдвигая на затылок форменную фуражку. — Об этом человеке говорят только плохое.

— С такими людьми тоже следует иногда встречаться, — загадочно промолвила миссис Брэдли.

Она прошла по выложенной галькой дорожке и постучала в дверь. Том, как истинный рыцарь, открыл капот автомобиля и, притворившись, что осматривает двигатель, украдкой наблюдал за происходящим. Когда дверь за миссис Брэдли закрылась, он сел на ступеньку машины, посмотрел на часы и приготовился ринуться в домик, как только оттуда донесется шум.

Дверь открыл Хелм, которого миссис Брэдли узнала по фотографии в газете. Да, это был Катлер. Уже хорошо. Она помнила его судебный процесс главным образом потому, что адвокатом там выступал ее сын, Фердинанд Лестрендж, который и добился освобождения Катлера, разбив в пух и прах доводы обвинения. Миссис Брэдли не сомневалась в виновности этого человека, но даже такой сильный мотив, как получение страховки, — а он сам застраховал жизнь своей жены, — должны были подкреплять не менее сильные улики. А тут они все были косвенные.

Он вопросительно посмотрел на миссис Брэдли. Она улыбнулась.

— Добрый день, мистер Хелм. Вы ведь тот самый мистер Хелм, который работает в школе с совместным обучением в Хиллмастоне?

— К сожалению, нет, мадам, — вежливо ответил Хелм.

— Какая жалость, — обронила миссис Брэдли, притворяясь смущенной и растерянной. — Я недавно приехала сюда… Понимаете, дело в том, что моя невестка попросила узнать у вас насчет этой школы. Впрочем, это не важно. Раз вы не тот, о ком она говорила, тогда…

— Послушайте, давайте пройдем в гостиную, — предложил Хелм. — Разговаривать на пороге неудобно.

Миссис Брэдли достигла своей цели. Ее впустили. Летний домик, переоборудованный из железнодорожного вагона, состоял из двух комнат, разделенных невысокой перегородкой. В первой, видимо гостиной, размером с купе вагона, стоял небольшой узкий стол, два стула, пол был застелен дорожкой, когда-то малиновой, а теперь выцветшей.

Внимание миссис Брэдли привлекла стоявшая посреди комнатки большая переносная ванна из оцинкованного железа. Заметив, куда направлен взгляд гостьи, Хелм поспешил объяснить, что в это время года ему не нравится купаться в море, но он считает морскую воду целебной. Поэтому носит ее ведрами в дом, наполняя достаточно объемный медный котел, стоящий на печи в кухне. Когда вода достаточно нагревается, он с помощью вон того большого эмалированного кувшина переливает ее в ванну. Вот таким образом он принимает ванны из морской воды дважды в день.

— Это необыкновенное удовольствие, уверяю вас, сказал он, улыбаясь. А вот школа, о которой вы спрашивали, мне, к сожалению, неизвестна.

«А вот тут ты врешь, приятель», — подумала миссис Брэдли, вспомнив слова мисс Сули.

Они поговорили еще немного, и миссис Брэдли удалилась.

На обратном пути в Богнор она размышляла в машине. Внешность Хелма полностью совпадала с описанием электрика, которое дал школьный смотритель. Значит, этот человек ей и нужен.

За ленчем мисс Линкаллоу поинтересовалась, не утомилась ли она. Миссис Брэдли ответила, что нет, но от морского воздуха тянет в сон. И действительно, она прилегла у себя на диване и проспала полчаса.

В разговоре с Хелмом миссис Брэдли между делом упомянула, что она богатая вдова, ничем особенно не обремененная, — что формально было чистой правдой, — и не без оснований надеялась, что этот бессовестный авантюрист постарается продолжить их знакомство.

Так оно и получилось. Хелм выждал два дня, а затем миссис Брэдли получила от него письмо, в котором говорилось, что он связался с директором школы и получил экземпляр проспекта, который будет рад вручить ей, если она не откажется выпить с ним чаю в любой день, какой ее устроит.

Миссис Брэдли отправилась к Хелму тотчас и нашла его принарядившимся, явно ожидающим гостей.

— У меня было предчувствие, что вы сегодня придете, уважаемая леди, — сказал он.

Его редкие песочного цвета волосы были разделены на пробор и тщательно причесаны. Изящно скроенный аккуратный серый костюм сидел на нем совсем неплохо. Безукоризненные складки на брюках, красивая булавка в галстуке.

Миссис Брэдли внутренне улыбнулась, как, возможно, улыбается аллигатор, увидев жертву в пределах досягаемости своих челюстей.

Глава XI

Знакомство с Хелмом

Каким-то образом Хелм ухитрился достать подробный проспект школы в Хиллмастоне. Там было все: фамилии и квалификация учителей, размеры школьного стадиона, описание физической лаборатории, кабинетов рисования и музыки, сада, плавательного бассейна и даже планы этажей. Он там бывал, это несомненно. Но скорее всего не для того, чтобы убить Келму Феррис.

Зачем, спрашивается, ему нужно было заниматься этим в школе, если он без труда мог узнать ее адрес?

Они поболтали за чаем о том о сем. Затем миссис Брэдли завела разговор о недавно погибшей учительнице этой самой школы.

— Представляете, хозяйка пансиона, где я сейчас живу, это ее тетя.

— Да, — кивнул Хелм, — я знаю. Летом жил в этом пансионе и встречался с мисс Феррис.

— Мисс Линкаллоу рассказывала о каком-то случае с ворами, — произнесла миссис Брэдли тоном глуповатой старой дамы.

Хелм усмехнулся.

— Никаких воров не было.

— Неужели это был плод воображения несчастной девушки? — удивилась миссис Брэдли.

— Во всяком случае, ни у кого ничего не украли.

— Мисс Линкаллоу сказала, что их кто-то спугнул, — проговорила миссис Брэдли и встала. — Спасибо вам большое за школьный проспект, моя невестка будет рада. Она перепутала. Ей кто-то сказал, что вы в этой школе преподаете немецкий язык. Не смею больше отнимать у вас время, мистер Хелм.

С неприятной усмешкой на лице Хелм наблюдал из окна, как она идет по выложенной галькой дорожке к воротам. Он был доволен. В разговоре ему удалось вытянуть из старой дуры, что ее жизнь застрахована на десять тысяч фунтов. Страховку должен получить сын. Его усмешка трансформировалась в веселую улыбку. Он подошел к оцинкованной ванне и побарабанил по ней пальцами.

Миссис Брэдли тоже весело улыбалась. За волнорезом, подняв воротник темно-серого дождевика, скрывался преподобный Ноэль Уэллс.

— А вот и я, мой друг, — сказала миссис Брэдли, хрипло рассмеявшись, и сжала его локоть.

Молодой викарий грустно улыбнулся.

— Мне не нравится, что вы играете с огнем. И чем я могу вам помочь, стоя здесь?

Миссис Брэдли достала из вместительного кармана юбки апельсин.