РАГНАРЕК. Первая встреча Коробов Николай
– Вообще-то с вами Рысь.
– И что, думаешь, бандитам это бы помешало? Чушь, нисколько бы это не помешало, ну кто бы стал слушать девчонку. Да ее бы и не было с ними, между нами мальчиками, ее бы сразу запустили по бесконечному кругу, и драли бы пока жива. А потом пулю в лоб, вещи обшманали и все, прикопали бы где под сосной, а скорее даже и без этого бы обошлись, не озабочиваются они похоронами.
– Ну да. – Ленька позволил себе улыбнуться, и тут же сморщился, скула после знакомства с кулаком капитана нещадно болела.
– Вот тебе и ну да. Ладно, знакомство я думаю, можем считать состоявшимся, теперь переходим к не менее увлекательной игре в вопросы и ответы. Сам понимаешь, задавать их буду я, а твоя роль – отвечать. Итак, первый вопрос, сколько поисковых бригад выслал ваш поселок, как они вооружены?
– Пять, пять групп отправили на поиски «беженцев», и две патрульных с задачей обнаружения лагеря противников, ну этих, кто эрнигурат делает. Вооружены, да по-разному, как правило, карабины, хотя и АКаэмы имеются, в двух первых группах даже по снайперке было.
– Не хило, для деревни, – присвистнул Тиграш, – и по сколько человек в группе?
– По семь, – коротко ответил Ленька, – а те которые эрнигурат ищут, по трое.
– А тут-то вы как оказались?
– Честно говоря, случайно. Столкнулись с какими-то бандитами, они хлопнули нашего разведчика, завязалась перестрелка, мы отступили, нас прижали к болоту, с горяча рванули вглубь… Потап, – он кивнул на лежащего у воды мужика лет тридцати пяти, в грязном сером комбинезоне, который был весь пропитан на груди кровью, хоть отжимай, – Потап в той перестрелке словил пулю в бок, а он у нас единственный следопыт в группе был. Больше суток он еще нас вел, а потом провалился в беспамятство. Ну, тут один наш утоп пока наугад по этим топям лазили, потом нарвались на каких-то мутированных раков, они еще двоих наших положили… так и получилось, что сюда выбрались втроем: я, Молчун и Потап. Он как раз в себя пришел, да видно не вовремя, пристрели его сразу же, уроды!
– Понятно, ладно Ленька, что решать-то будем? А? Карту я себе оставлю. Ну, думаю это ты и так уже понял, а вот что с вами делать? Оставить так? Вроде живые, но ведь не гуманно, ну как не распутаетесь, съедят какие-нибудь радиоактивные паразиты вас. Пристрелить? Гуманней, наверное, но не охота грех на душу брать. Отпустить? Нелогично, да и небезопасно, а ну как увяжетесь горя жаждой мщения или мыслью о приватизации карты. Ну, и чего молчишь?
– А что, от моих слов что-то изменится? Не думаю.
– Хм, ну почему же, – не согласился с ним Роман, – слово, великая сила, не только ж для мата оно нам дадено. Ладно, есть еще один вариант, может я конечно и пожалею потом, но все же рискну. Итак. Вы поступаете под мое командование, и пока не дойдем до базы, без моего разрешения, даже в туалет не ходите, даже пукнуть боитесь. А там, разойдемся тихо-мирно, и потопаете вы довольные в свой Первоцвет. Идет?
– Идет, – лихо согласился парень, – только Вы еще и копию с карты снять нам позволите.
– Ну, наглец, – рассмеялся Тигренко, – ладно, снимешь копию, так и быть.
Развернулся к отошедшим спутникам и едва не уронил челюсть, Рысь в одной маячке и трусиках, сидела на берегу и стирала свои шаровары и прочие тряпочки-шнурочки. Большой кусок желтого хозяйственного мыла, не иначе Дубов дал, лежал тут же, рядом с ногами. А вот сержанта нигде не наблюдалось. Куда он мог уйти, Тиграш догадывался, и словно подтверждая его мысли, вдалеке звонко чихнул заводясь мотор. А через минуту, когда капитан уже освободил пленников, Олег подогнал мотоцикл к берегу. Парни уставились на это чудо техники с нескрываемым восторгом, Молчун едва пришедший в себя, даже высказался, коротко, но емко:
– Ухтышка! – вложив в фразу столько удивления и восхищения, что Дубов хохотнул, и, кивнув капитану, произнес:
– Что Ромыч. Вербуешь во всю, пополняешь так сказать боевые ряды?
– Ага, ну а чего, не убивать же их. К тому же мы заключили вполне взаимовыгодную сделку, так что, принимай под свое командование новых рядовых.
– Ну, это мы всегда, пожалуйста, – улыбнулся в бороду Корявень, – оружие не выдавать пока, или как?
– Да ну, пускай выберут себе пушки по руке, этого добра, – Тиграш, обвел рукой пляж, – тут навалом, да и покойникам оно уже один ляд ни к чему. Но мародерством не увлекаться. Молчун, тебя это особенно касается.
Минут через пять, парни уже стащили все оружие и подсумки в одну кучу, и увлеченно начали ее ворошить выбирать каждый для себя амуницию. Дубов едва не с отеческой улыбкой наблюдающий все это, наклонившись к Тиграшу, спросил в полголоса:
– Ром, я конечно доверяю твоим решениям, но не спешишь ли ты, а то как бы они нам в спины эти свои игрушки не разрядили.
– Не разрядят. Нет в этом у них необходимости. Хотя все равно, присматривай за ними.
– За это не переживай, присмотрю.
– Эй, еще кто стираться будет!? – крикнула от воды Рысь, закутываясь в цветной плед.
– Вот ведь, бабская натура, ничего ее не волнует больше постирушек, – прокомментировал ее Дубов, и вздохнув шагнул к пацанам, – ну что, юные боевики, к несению тяжкой воинской службы готовы?
– Готовы! – донесся до Тигренко шагающего к Кристине ответ парней.
Девушка, уже разложившая на камни сушиться свою одежду, сейчас с увлечением разводила в мыльной воде налитой в глиняную мисочку какой-то черный порошок. Глянув мимолетно на подошедшего капитана, не отрываясь от процесса, пояснила:
– Сейчас шампуню сделаю, волосы вымою, тебе навести?
– Да ладно, обойдусь, – улыбнулся Роман, присаживаясь с ней рядом. – Пацанов твоих, мы решили в отряд включить, ты не против, я надеюсь?
– Да нет, с чего бы. – Она посмотрела ему в глаза, – Ром, у нас ничего серьезного с ним не было, просто он в меня влюблен был. Но я не хотела за него замуж. Правда, Ром.
– Не беспокойся, я тебе верю, к тому же это же прошлое, а к прошлому ревнуют только дураки, – соврал он лихо. – Я про другое хотел спросить, ты считаешь себя в чем-то виноватой перед Ленькой. Да? Можешь, конечно, не говорить, если не хочешь, просто странно. То ты сломя голову собираешься воевать и освобождать их, а после не знаешь, что и сказать, и как в глаза посмотреть.
Она несколько секунд помолчала, механически помешивая палочкой густую массу в миске, затем кивнула.
– Это была моя идея, поменять, так сказать, состав экспедиции, мы ж думали, что они просто идут что-то исследовать, а видишь, оказывается это чуть ли не боевая операция была. К тому же Еграз и сам не знал, что состоит в одной из групп. По крайней мере, нам он ничего не говорил. И они все погибли… да, я считаю себя виноватой в этих смертях, и да я чувствую вину перед Ленькой за гибель его брата, но не более… ведь я же не виновата, что не любила его.
– Н-да, дела. Конечно, в чем-то ты права, но ты ведь никого не принуждала, ни угрозами и силой погнала их в дорогу.
– Не, – она неуверенно улыбнулась, – они сами горели желанием, просто, ну, мы думали, что станем великими исследователями, как… как Коперник.
Капитан хохотнул.
– Коперник не исследователь был, а ученый, если мне не изменяет память, он вроде доказывал, что Земля вращается. Иди ко мне, темнота. – Он притянул ее к себе, чмокнул в щеку, прошелся губами по шее, заглянув в изумрудные глаза, поцеловал уже по серьезному, она ответила на его поцелуй со всей страстью, до боли в губах. Оторвались друг от друга, когда в ушах уже тяжело застучало от недостатка кислорода, прижавшись к друг другу посидели еще несколько минут, молча, наконец, Рысь произнесла:
– Ром, давай и твою одежду постираю.
Он усмехнулся, зарылся лицом в ее кудряшки, шепнул в ухо:
– Спасибо, конечно, но я пришел вообще-то свернуть всю эту химчистку. Так что, мой, давай, голову, и все, выдвигаемся. И так времени потеряли уйму.
Через двадцать минут, после короткого совещания, решено было мотоцикл спрятать. Как бы не хотелось Тигренко сократить время в пути, как бы не желали мальчишки прокатиться на этом чуде техники, как бы не вздыхал тяжело Дубов, вошедший во вкус от вождения, бензин от этого не прибавился, да и впятером на нем все равно не разместились бы. Хотя на этот счет у Олега было свое мнение, он принялся вспоминать годы молодости, рассказывая, как на такие вот аппараты усаживалось и по десять человек и по двенадцать. Уточнив, что бывало, конечно, кто-то и падал и даже травмы бывали, но на то всегда была объективная причина, потому как водку не вчера придумали. Посмеявшись, Тигренко в итоге согласился, что впятером они вполне бы разместились, но топлива все равно нет, а на нет, как говорится и суда нет. Спрятали железного коня в стоге сена, эту гениальную идею, подал Молчун, он просто ткнул на него пальцем, едва Тиграш предложил высказывать варианты схрона. Рысь к тому времени закончившая купания и стирки, наблюдала со стороны, наотрез отказавшись от участия в этом увлекательном процессе – выкапывание огромной норы в сене, аргументация была проста как палка, не для того она купалась, что бы тут же пачкаться. Дубов ее конечно же на это подколол, влепив ярлык белоручки и «бабы ленивой», которую капитан всенепременно выгонит к чертовой матери, если она быстро не решит исправляться, благодаря чему, всю работу они выполняли под аккомпанемент ее ругани.
К полудню, когда они уже собрались выходить, легкий ветерок, дувший с утра, набрался сил, притащил с севера множество туч, Ковень оглядев небосвод, сделал неутешительный прогноз, дождю быть и, судя по всему, затяжному. Тигренко, еще раз осмотрел увеличенный отряд, напомнил про порядок, и коротко выдохнув: «Ну, с богом!», первый двинулся в путь.
Согласно рыцарским обычаям
Град появился неожиданно, очередной поворот лесной дороги, и вот уже на расстоянии километра долгожданный город или вернее огромный замок. Обнесенный по периметру тремя стенами, опоясанный широким рвом, он гордо возвышается над местностью. Рассматривая его в бинокль Тигренко насчитал шесть вышек, заметив некую абсурдность, рядом с пулеметами, крепились огромные примитивные арбалеты. Да и несшие службу охранники одеты не менее колоритно, рядом с облаченным в кольчугу и рогатый шлем стражем, стоит напарник в клепанном плаще и черной бандане. Их появление не вызвало ажиотажа, лишь бойцы несшие караул у ворот, заняли позиции в укрепленном тут же не то блиндаже, не то КПП. Дубов шедший следом прошептал:
– Левее ворот, на внутренней стене, снайпер. Мы у него на мушке, кстати.
Тигренко кивнул, он и сам заметил пару раз сверкнувший зайчик от оптики. Шикнул на Рысь, перехватив ее метнувшуюся к поясу руку, девчонка собиралась было схватиться за свою трещотку:
– Мы не воевать сюда пришли, так что пукалку свою не тронь, тем более, что патронов все равно кот наплакал.
Дубов хохотнул.
– Не настрелялась что ли?
– Оружие никто не трогает, ясно! – Роман оглянулся, но ни Ленька, ни Молчун, вопреки ожиданиям и не думали хвататься за стволы. Молчун так и вовсе, остановившись, рассматривал восхищенно блестящими глазами крепость.
– Хороша? – спросил у паренька Олег, с такой интонацией будто бы он и построил это чудо.
Молчун вопреки обыкновению, не кивнул, видно уж очень его поразил лесной оплот:
– Ага, очень здоровская.
– Вот, а эта варварка стрелять удумала, – Корявень, все еще улыбаясь, кивнул на Рысь, – такую красоту сгубить удумала.
Тигренко улыбнулся, Олег слишком откровенно язвил, чтобы, так сказать, раскатать крепость потребовалось бы пятерка танков или пара вертолет, но уж никак не пулеметик девушки. Кристина показала подтрунивающему сержанту язык и с гордо поднятой головой первая зашагала к замку.
Встретили их вполне профессионально. Метров за пять, зычный голос, принадлежащий кому-то невидимому, не иначе человек находился за стеной у ворот, предложил им остановиться и не дергаться, что учитывая два крупнокалиберных ствола направленных в их сторону, выглядело вполне убедительно. Они и замерли, потянулись долгие секунды, никто к ним не выходил, дальнейших указаний не поступало, и Роман, прикинув про себя кое что, пришел к выводу что их банально изучают. Стоит где-то за воротами сейчас сытый хмырь, и рассматривает их через систему хитро установленных зеркал, а то и вовсе через щель какую-нибудь. Когда же внутренний будильник, отсчитал пять минут, Тиграш занервничал, что-то не так, слишком долго для визуального наблюдения, за себя он не волновался, мог бы и пару часов простоять не напрягаясь, да и сержант тоже, а вот молодежь. «Хоть бы кто за ствол не схватился, перещелкают ведь нас тут в лет, – внутренне взмолился капитан, – черт, да что же так долго-то?».
– Не волнуйтесь, – зазвучал все тот же голос, – мы не питаем к вам враждебности, просто нас предупреждали о приезде троих, а вас тут пятеро да и мотоцикла я не наблюдаю. Или вы вовсе не те?
– Да те мы, те! – крикнул в ответ Тиграш. – Мотоцикл спрятали, тут недалеко, бензин кончился. А пятеро, потому как двое недавно к нам завербовались. А чтоб окончательно убрать сомнения, к вам мы направились от заставы Всадников Апокалипсиса.
– Точно, все так и есть, – в звучавшем голосе прибавилось непринужденности, – что ж в таком случае, заходите внутрь.
Бойцы, засевшие в КПП и до этого сосредоточенно целившиеся в них, после этих слов потеряли к пришельцам интерес, и вернулись к обсуждению какого-то Сильвана продолжая, по-видимому, прерванный их появлением спор насколько означенный Сильван не прав.
Тигренко первый шагнул внутрь обширного двора крепости. За ним последовали и остальные, Ленька удивленно присвистнул, Молчун охнул, витиевато выругался Дубов, не ожидали видимо, что внутри окажется целая деревня. Тиграш и сам был поражен, рассчитывал увидеть с десяток домов, оказалось же что их тут штук пятьдесят. Крепкие деревянные срубы, обнесенные каждый частоколом из цельных бревен, сами по себе каждый выглядел как миниатюрная крепость, да, по сути, ей и были. И эти маленькие форпосты бежали по кольцу, окружая замок. В видимой части двора, они лишь единожды размыкали свой плотный строй, пропуская дорогу к мосту перекинутому через ров. Две вышки, высотой метров по семь каждая, возвышались по бокам от дороги. На каждой часовой с калашом на плече. Широкий мост упирается в железные ворота украшенные художественной ковкой, не иначе раньше они закрывали какой-нибудь городской парк или двор дом культуры.
К ним подошел невысокий мужик лет сорока, сухой, жилистый. Кожаные штаны заправлены в сапоги, кожаная же жилетка одета прямо на голое тело, за спиной висит двуствольный обрез, на поясе меч. Короткий ежик волос подошедшего тронут инеем седины, голубые глаза глядят весело и дерзко, выказывая явного задиру. Маленький рот, едва заметно растянут в полуулыбку.
– Приветствую вас, во владениях князя Игоря, я Рашид, начальник охраны, – и незнакомец церемониально склонил голову.
– Мы рады приветствовать тебя Рашид, – повторяя его манеру говорить, произнес Тиграш, – благодарим за гостеприимство и надеемся, что наше пребывание не станет для вас проблемой.
Рысь за его спиной откровенно фыркнула, но Рашид не обратил на это внимание, казалось, его вполне устроил ответ капитана. Он, не таясь, разглядывал их, особенно оружие, потом нахмурился каким-то своим мыслям, и, коротко кивнув в сторону замка, буркнул:
– Идите, Игорь желает с вами пообщаться, – и крикнул в сторону ближайшей избы-крепости, – второй караул, хватит чай гонять. На выход!
На крыльцо вышли трое мужчин, один из них откровенно зевал, щурился явно со сна.
– Игнат, проводите наших гостей к князю, – кивнув на Тигренко и его спутников, отдал распоряжение Рашид. Один из тройки, видимо этот самый Игнат, кивнул, что-то усиленно дожевывая. Подошел, по-свойски хлопнул Дубова по плечу, подмигнул Рыси, и, протянув капитану руку, произнес:
– Здорова. Я, Игнат, – представился он. – А вы те самые вояки, которые переполошили тут всех? Чего ж так долго-то добирались? Мы-то вас вчера ждали, да и троих всего, ну да ладно, пошли.
Едва под ногами оказались доски моста, Игнат, как заправский гид словоохотливо объяснил:
– С моста смотрите не екнитесь, а то тю-тю… вон смотри, военный, – он, тронув Романа за локоть, кивнул вниз, – тварюки злющие, и прожорливые, су-у-ука. Так что купаться строго возбраняется.
Тиграш послушно глянул вниз, в глубоком, метра два, пожалуй, рве, вода была достаточно прозрачная, чтобы разглядеть копошившихся на дне огромных раков, не иначе тех самых про которых говорил им Дубов еще на болотах. Темно-зеленые, почти черные, они устилали собой все дно.
– О! – воскликнул Ленька, – Эти уродцы наших двоих валанули, я рассказывал, помнишь, капитан?
Роман кивнул. Оценив чью-то житейскую смекалку, ров с такими обитателями, достаточная преграда для пехоты противника, а мост пара пулеметов сможет держать, пока патронов хватит. Правда, их нужно чем-то кормить, да и следить, чтобы не выбрались из своих «владений». Но в целом идея не плоха.
– Боец, чего замер? Пойдем уже, нечего местную фауну зверскими взглядами пугать, – донесся голос сержанта из-за спины.
Оглянувшись, Тигренко сразу все понял. Молчун зло сощурился, наблюдая за огромными раками, будто выбирал в кого первого прицелиться. Но Корявень, тычком в бок, заставил юношу забыть о своих зверских намерениях.
– А не боитесь, что вылезут, да уши вам пооткручивают? – весьма бесцеремонно задала вопрос, шагающая рядом с капитаном, Рысь.
– Не-а, не боимся, потому, как не вылезут, – Игнат улыбнулся, продемонстрировав отсутствие большей части зубов, с левой стороны, – их наша ведунья Клауса, на берег не пускает.
Тиграш замер, матюгнулся про себя, ведь чуть не забыл.
– Мне, кстати, надо бы с ней увидеться, посылку передать.
– Уж не от Кастанеды ли? – ухмыльнулся сопровождающий.
– От него.
Бойцы второго караула, шагающие следом, грохнули смехом, Игнат сконфузился, неодобрительно посмотрев на подчиненных.
– В чем подвох? – Тигренко, вопросительно глянул на старшего.
– Ох, да старая история. Ладно, пришли почти, – Игнат открыл калитку в воротах. – А на счет Клаусы… она, скорее всего, у князя будет, там и решите все.
Невысокий плюгавый старик, вышедший им навстречу обладал лицом добродушного эльфа и мини коллекцией колюще-режущих приспособлений, ножами все это стальное разнообразие язык не поворачивался назвать. Пропустив своих спутников вперед, Тигренко все же, спросил:
– Все-таки скажи, что за дела между вашей ведуньей и Кастанедой?
– Да какие дела. Ерунда, а не ситуация, иди уже, военный, там все по ходу поймешь. Ильич, это вчерашние гости. К князю проведи их.
– От чего ж не провести, проведу, – улыбнулся привратник, от чего стал еще более похож на добродушного дядюшку.
Князь встретил их «по-княжески», когда они зашли в зал, на дверях которого красовалась прибитая кем-то табличка с надписью «актовый», он как раз стирал что-то в огромном эмалированном тазу, установленным на грубо сбитом табурете, по пояс раздетый, в одних лишь трениках с вытянутыми коленями и обутых на босу ногу красовках «nike». Переглянувшись между собой Дубов с Тигренко улыбнулись, по сравнению с тем, что они видели до этого, контраст был не просто поразительный, комичный. Крепкий мужик среднего роста, с огромной залысиной обрамленной длинными до плеч светлыми волосами, загорелое лицо с глубокими складками вокруг рта и на лбу, наводило на мысль, что его владелец часто морщится или же хмурится, и немного небрежной бородкой «испанкой». В целом, князь больше всего походил на институтовского профессора находящегося в отпуске где-нибудь на даче в пригороде. Единственное что выбивалось из образа, это оружие, меч без ножен лежал у ног князя и выглядел вовсе не бутафорским. Более того, он зачаровывал холодным блеском камней инструктированных в рукоять, не иначе какой-то музейный экспонат, отметил про себя Тиграш.
Подняв на вошедших взгляд серых глаз, князь кивнул, будто старым знакомым, мокрой рукой махнул в сторону длинного стола стоящего в центре, на котором в неком художественном беспорядке замерли различные по своей форме и исполнению бутылки, тарелки, пластиковые контейнеры, остатки судя по всему вчерашней гулянки. Над всем этим великолепием лениво кружили две огромные мухи.
– Садитесь, я сейчас – произнес князь, отжимая выстиранную вещь. – Там где-то вино, да и пиво оставалось, в общем, ешьте если не побрезгуете. Оденусь, вернусь к вам.
И зажав под левой подмышкой меч, а под правой мокрую тряпку, он по-хозяйски подхватил таз, вышел. Едва дверь за ним закрылась, как плечи Дубова затряслись от смеха, Тигренко тоже хохотнул, лишь их молодые спутники не разделяли веселья, не понимая даже его причин. Ленька бухнулся за стол, непринужденно придвинул к себе тарелку с холодным мясом, и выбрав кусок побольше, по-волчьи хищно вгрызся. Недолго думая, к нему присоединился Молчун, смачно зачавкал, наблюдая за ними, Роман пришел к выводу, что, судя по всему, последние время парни серьезно не доедали. Дубов все еще смеясь, тоже подошел к столу, но садиться не стал, загремел бутылками, выискивая не совсем пустые. Рысь по своему обыкновению, не упустила случая подколоть сержанта, с его все побеждающей алкогольной жаждой, но внимания на нее никто кроме Тиграша не обратил. Роман же, погрозив ей пальцем, подошел к окну. Покои князя, как и этот актовый зал, куда их проводил Ильич, находились на последнем, третьем этаже крепости, но вид из окна открывался захватывающий. Сразу стала видна, не обнаруженная ими раньше деревня, разбитая на краю леса, домов в пятьдесят-семьдесят, с огородиками и садами, и самое главное с огромным, опоясанным двойным забором ангаром под охранением трех вышек. Хотя какой к чертям ангар, весело поправил себя Тиграш, конюшня. Вокруг здания, по внутреннему дворику неспешно переходили кобылы в сопровождении жеребят, общим числом голов в двадцать, двое мужиков выгружали из только что ими же вручную прикаченного автомобильного прицепа свежескошенную траву в ясли. Опустив взгляд, Тигренко рассмотрел часть двора, противоположную той, через какую они пришли. Большую часть занимал импровизированный плац, на котором сейчас занималось пацанов двадцать под предводительством огромного лысого мужика средних лет, судя по раскрасневшимся мальчишеским лицам, верзила им спуску не давал. В дальнем конце двора дымила почерневшей от копоти трубой кузница, рядом с ней навалены кучи металлического хлама, видимо будущее сырьё. Справа, вдоль всего забора растянулся барак, не иначе служивший казармой для носящихся сейчас по двору ребят.
– Серьезно все организованно, – прокомментировал увиденное, незаметно подошедший Дубов.
– Да уж, – произнес Роман, не то, соглашаясь, не то, напротив, отвергая такую оценку.
– Глотнешь? – сержант протянул ему бутылку. – Пиво, еще то, старинное, явно до Торнадо сваренное. Не представляю где они его взяли, и теплое как моча, но ведь настоящее пиво же.
Тиграш молча взял бутылку, глотнул.
– Олег, как думаешь, насколько тут задержимся?
– Да мне-то что, можем хоть прям сейчас выдвигаться, другое дело, я в этих местах не был. Проводника бы нам.
– Ах ты козлище! – раздался за их спинами выкрик Рыси.
Звонко грохнулась что-то тяжелое на пол, зазвенели бутылки посыпавшиеся стола. Роман рывком развернулся одновременно с Корявном. Рысь закусив губу и гневно сощурив зеленые глазища, целилась из своей трещотки Леньке в лицо. Молчун сидел с открытым ртом, явно не понявший еще ничего, а вот сам Ленька, злой, раскрасневшийся хмуро уставился в дуло направленного на него пистолета и удивленным не выглядел.
– Так, развлекаетесь, я смотрю, – прикрыв за собой дверь, в зал зашел князь. Теперь он не выглядел как профессор, облаченный в строгий костюм, он более всего походил на клерка средней руки, и лишь настоящий, далеко не бутафорский, золотой обруч на голове, да меч в кожаных ножнах, говорили о том, что перед ними венценосец. – Не буду интересоваться причинами, почему эта юная валькирия собирается пристрелить не менее юного мужа, они наверняка веские, но настоятельно рекомендую этого не делать. Не люблю, когда в моем доме кого-то убивают, тем более без моего на то приказа.
Тиграш, отдав должное выдержки князя, шагнул к столу, произнес тихо, но от его голоса температура в комнате стремительно упала, стремясь к абсолютному нулю:
– Вы что, совсем охренели, дети Первоцвета?! Я грозить не буду, говорю в первый и последний раз, еще одна такая выходка и вышибу из отряда к хренам собачьим! Вы мне, бля, еще дуэль тут устройте! Рысь, я кому говорю, пушку зачехли, твою таманскую дивизию!
Девчонка неуверенно глянула на него, в изумрудных глазах, блеснули слезы обиды. Тигренко собравшийся продолжить резкую отчитку, осекся, наблюдая как из уголков ставших самыми дорогими для него глаз, побежали по щекам слезы. Несколько секунд все молчали, затем, грохнув с силой пистолет на стол, от чего, вновь посыпались на пол бутылки-тарелки, Рысь, выскочила за дверь.
– Фурия, – крикнул ей в след Ленька, за что тут же, получил звонкий подзатыльник от Дубова и, злобно сопя, заткнулся.
Князь, наблюдающий все это, облокотившись на стену, мягко улыбнулся капитану.
– Давай, командир, догони ее, а то, не ровен час, в истерике покрошит мне твоя девочка пол-охраны.
Внутренне собирая всех богов, Тигренко бомбой вылетел вслед за Кристиной. Догнал уже на лестничном пролете между первым и вторым этажом, схватив за плечи, развернул лицом к себе. Она попыталась вывернуться, пнула, довольно чувствительно, в голень, бормоча сквозь рыдания оскорбления вперемешку с упреками.
– Объясни, что за истерика? Кристина! Блин, да, в конце концов, успокойся уже.
– Да пошел ты… я… он меня шлюхой… а ты… орешь на меня… – она то и дело затыкалась от душивших рыданий.
– Так, – лицо капитана застыло в каменную маску, – это он тебе сейчас, за столом сказал?
Девушка кивнула и, уткнувшись в его плечо, опять зарыдала.
Гладя ее по голове, Тиграш зашептал:
– Извини меня, извини меня, малыш. Извини, что не разобрался, что наорал.
Она наконец-то начала успокаиваться, всхлипывая все реже. Подняло на него зареванное лицо, спросила:
– Я, наверное, сейчас ужасно выгляжу, как к князю идти, вдруг не понравлюсь.
– Ты великолепна, – Тигренко помимо воли улыбнулся, нежно проведя ладонью по ее щеке, утер последние слезы, внутренне махнув рукой на все попытки понять женскую натуру.
Когда они вошли в актовый зал, князь с его спутниками уже сидели за столом. Местный венценосец вовсю смеялся над рассказом Корявна, тот сочно и не брезгуя всевозможными приукрасами рассказывал об их путешествии. Парни тоже сидели с улыбками на лицах, им история явно нравилась. На стук двери, князь вместе с сержантом обернулись, Дубов кивнул, улыбаясь, а самодержавец спросил лишь:
– Все в порядке, капитан? Рысь больше не имеет желания никого убивать? Или все же стоит немного опасаться? – понятное дело, Олег их заочно представил и, наверное, описал невесть как, и теперь Игорь с благодушной улыбкой смотрел на гостей.
– Убивать никто никого не будет, – улыбнулся Роман, и, переведя холодный взгляд на Леньку, продолжил, – а вот маленький воспитательный урок, проведу, с вашего позволения, так сказать.
– Валяй, – по-простому согласился князь, искоса поглядывая на подобравшегося пацана.
– Спасибо, – Тиграш шагнул к столу, не сводя глаз с Леньки, тот весь сжался, но по глазам было видно, что не только испуг владеет парнем, но и злость.
Не дожидаясь приказа, парнишка поднялся, вышел из-за стола навстречу Тиграшу, Дубов непонимающе покрутил головой, вопросительно глянул на капитана, затем на Рысь. Роман коротко, будто плюнул в мальчишку, произнес:
– Если сейчас извинишься перед ней и пообещаешь, что больше подобного не повторится, замнем все. А на нет… пойдешь на все четыре стороны, без карты, но с увечьями, это я тебе обещаю.
Парень зло засопел, продолжая пристально смотреть в глаза капитана, сжал кулаки. Тигренко запоздало пожалел о прозвучавшей из его уст угрозе, парню нужна возможность без ущерба для достоинства отступить, а угроза лишила его этой возможности. «Ну, и к чертям, не хрен было язык распускать!» – внутренне заводясь, подумал Роман. Еще несколько секунд они играли в гляделки, наконец, к облегчению Тиграша, который вовсе не хотел бить пацана, Ленька опустил голову, произнес:
– Кристин, прости, я не знаю что на меня нашло… ревность, наверное, за брата. Правда, больше такого не повторится, – он поднял взгляд на капитана и твердо повторил, – не повторится никогда, обещаю.
– Рысь? – Тигренко чуть повернул голову в сторону девушки.
– Принято, – сухо произнесла Кристина и тут же ядовито добавила, – в следующий раз пристрелю, да и все.
Князь за столом хохотнул.
– Ну, впрямь, фурия, ты с ней поаккуратней, хлопец, – он ткнул сухим тонким пальцем в сторону Леньки, – такая ведь точно пристрелит, не поленится.
Рысь метнула было испепеляющий взгляд на главу лесной крепости, но моментально опомнилась, смутилась краснея.
– О, видал? – Игорь хмыкнув, ткнул сержанта локтем в бок, – Чуть лысину мне не опалила глазищами своими. Да уж, горячая девчонка тебе досталась. капитан. Цени.
– Да он ценит, – хохотнул Дубов, глазами показав позабытому всеми Леньке на место за столом. – Ценишь ведь, Ромыч?
– Ну да, а как иначе, попробуй тут не цени, меня ж тоже пристрелить не сложно. Оу!
Под взрыв хохота, он чувствительно получил от Рыси локтем под дых, и, едва удержавшись от ругательства, продолжил:
– Ладно, о наших теплых чувствах к друг другу еще будут слагать легенды, а теперь хотелось бы пообщаться о делах более серьезных.
– Во, сразу видно, военный человек, – улыбнулся Игорь. – Ну, что ж садись, поговорим о более серьезных вещах.
Молчун все это время философски наблюдающий за всем происходящим и меланхолично жевавший очередной кусок мяса, подвинулся, освобождая место для Тигренко и Рыси. Усадив Кристину, Роман пристроился с краюшку лавки.
– Ну, для начала, давай уж познакомимся очно, так сказать, военный Роман. Я – князь всего этого балагана, – Игорь раскинул руки, будто обнимая все окружающее. – Попрошу не фыркать, и не подтрунивать, и так анекдотов обо мне полно… правда сочинять их приходится самому, но, да не суть. Батькой или матерью наречен был Игорем, по отчеству Валентинович, по сути самодержавец.
Игорь замолчал, давая возможность представиться капитану. Тиграш легко взял этот полушутливый тон и продолжил сразу же.
– А я, капитан вооруженных сил Российской Федерации, нахожусь на задании, командую вот этими охламонами без званий и позывных, ну, окромя гвардии сержанта. Наречен был, как не удивительно и неожиданно это не звучит, Романом, позывной Тиграш, ну а по сути, не так уж все это и важно.
– Молодец, Роман, – засмеялся князь, – умеешь поддержать хороший разговор. Ну да шутки шутками, а дело делом, мне тут Олег, кое-что рассказал о твоем задании, не скажу, что меня это не заинтересовало. Вернее даже заинтересовало меня это куда раньше, еще, когда от Василисы депеша пришла. Я ее хорошо знаю, просто так она хлопотать за тебя бы не стала, а тут, такая честь вдруг, по рации передача пришла. Чем же это она тебе так обязана, в чем ее интерес?
Тигренко потер переносицу, раздумывая, что следует сказать, а о чем, быть может, лучше умолчать. Князь только с виду, простак, но вовсе не так все может оказаться на деле и капитан это нутром чуял, не прост, ох не прост этот самодержец. Игорь едва заметно улыбнулся, будто прочтя мысли Тигренко, произнес:
– Правильно, капитан, у меня свои интересы, – и добавил, немного подумав, – и свои опасения. Сейчас-то у нас с байкерами дружба и все сопутствующее, но я должен допускать и более неблагоприятные отношения, потому и интересуюсь. Если как ты говоришь, у вас там целая база, то я вынужден считаться с такой силой, и с возможным изменением расклада. Надеюсь, не обидишься на циничность моей позиции.
Тигренко улыбнулся. «Прокололся ты старый лис, потому что ничего я тебе еще о базе не говорил, и тем более о ее численности и прочем. Не иначе Василиса какую-то свою игру ведет, хотя и она никакими конкретными сведениями не располагает. Ну что ж давайте поиграем „в темную“, раз уж так хотите. И хорошо, что боитесь, значит, наглеть не будете», пронеслось за секунду в голове. Вслух же он произнес:
– Да нет. Какие обиды, честная игра, всегда приветствуется. На счет опасений, не знаю, воевать мы не с кем вроде не собираемся, просто ищем место под переселение. Опять же, и я, и мое командование и все остальные бойцы давали присягу, так что рейдерством или захватом заниматься не собираемся. Соответственно не вижу оснований для опасений.
Князь коротко хохотнул, взяв со стола лепешку, отломил кусочек, кинул в рот и, прожевав, произнес:
– Капитан, ты вот, я уже понял, служака хороший, а политик, уж извини, дерьмовый. Не думаю я, что верховодцы ваши не понимают, что возврата к прежней жизни не будет, а раз так, будет большая игра. А она включает в себя и переговоры, и насилие, и подлость. Ну, сам подумай, только без горячности своей, о которой я уже наслышан, перебрались вы на новое место и что? Вокруг бурлит жизнь, порядки только там, где все более-менее устаканилось, как у нас, к примеру, или у Саблезуба, а по большей части везде сейчас все решается стволами, их калибром и количеством. Военные, целая военная база, это сила с которыми будут считаться все, но и бояться будут многие, а раз так, то против вас начнутся интриги, провокации, открытые боестолкновения. Это со стороны отношения к вам, а ведь и с вашей стороны может, а вернее я даже уверен, что так и будет, будет напор на соседей, где-то что-то будете выторговывать, а где-то и брать силой. И не нужно мне сейчас рассказов о службе стране, сейчас каждый островок обитания, даже захудалая деревня в пять домов, считает себя отдельным государством. Вот так вот, потому я и желаю заключить союз или как там у вас это называется.
– Эээ… – протянул Тиграш, не найдясь, так сразу, что и ответить, и матюгнувшись в душе, кто ж знал, что вместо разведки, ему придется везде выступать в роли парламентера-дипломата. Все на перебой хотят союза с ними, а он и ведать не ведает, что следует выторговывать, на что особо стоит обращать внимание, а на что можно коротко махнуть рукой с извечно коротким и емким: «Да и хер с ним!». И главное, никто его такими полномочиями не наделял, но все предлагающие «Мир, дружбу, жвачку» об этом и слышать не желают.
– Ладно, не мычи, капитан, давай об этом за ужином поговорим, я как раз соберу своих головастых советников, да и ты подумаешь. К тому же с дороги отдохнуть не мешает, так что, давай так, сейчас вас отведут в комнаты, я уже распорядился, там и бочки стоят с горячей водой, помоетесь, поедите, отоспитесь, а вечером уже обстоятельно поговорим, идет?
– Вообще-то мы спешим, – начал было Тиграш, но Дубов, улыбнувшись, кивнул на Молчуна, который уже спал сидя за столом.
– Капитан, отоспаться им надо, мы то у байкеров хороший тайм-аут взяли, а они, со своими блуканиями по лесам, да по болотам, вымотались, так что если уж и не завтра утром, то сегодня вечером выйдем, а раньше толку ноль. Они часа через два совсем сдохнут, и все равно остановимся, только спать придется под открытым небом с автоматами в руках.
– Ох, взял на свою голову, ладно, до утра тут остановимся. Все одно, время вроде еще есть, ты говорил за неделю доведешь, так что с надеждой на тебя, только.
– Доведу, – кивнул Корявень, – как говорится: «сержант сказал, солдат сделал».
– Ну, вот и порешили, – Князь поднялся, выглянув за дверь, коротко что-то сказал. И обернулся к гостям, – Значит отдыхайте, в комнаты вас сейчас проводят, а вечером за вами придут, хотя если у кого будет желание пообщаться, найдете меня, тут это не сложно.
И коротко кивнув им, прощаясь, вышел за дверь.
Едва они растолкали Молчуна, как за ними пришли. Сопровождающей оказалась женщина лет пятидесяти, одетая в цветастое платье, с собранными в тугой хвост волосом цвета спелой пшеницы, она ласково им улыбнулась, будто родным, произнесла тихим голосом, слыша который, казалось, навсегда отучишься кричать:
– Пойдемте, Игорек сказал проводить вас в гостиные, воду уже подогрели, чистые полотенца повесила. Кровати застелены.
Она проводила их в противоположный конец башни, спустилась на второй этаж и указала на две двери по соседству. Поблагодарив ее, они разошлись. Тиграш, по настоянию Рыси, занял комнату с ней на двоих. Дубов ему лихо подмигнул, и, уловив момент, пока Рысь не видит, сделал недвусмысленное движение бедрами, пацаны за его спиной хмыкнули и, показав всей троице кулак, Роман вслед за Кристиной зашел в отведенную им комнату. Из-за закрытой двери донесся взрыв хохота, не иначе Олег прокомментировал его уход и все стихло. Князь выделил им в целом достаточно комфортабельные палаты, большая кровать, у окна стоит невесть откуда притащенная лавка обитая дерматином, какие раньше устанавливали во всех больницах, в углу комнаты стол, на котором стоит искусно сделанный деревянный канделябр на пять свечей. Тут же рядом стоит кувшин, судя по запаху, с квасом. В противоположном углу, за деревянной ширмой примостилась огромная литров на пятьсот бочка, от воды поднимается пар. Над ней на стене висит пара полотенец. У входа стеллаж с книгами, Тигренко подошел, вчитался в корешки, тут были и сказки, и учебники и кулинарные справочники. Предупреждающе пикнул счетчик Гейгера, едва он взял в руки пособие по изготовление саней. Роман хмыкнул, вполне ожидаемо, книги притащили из города, судя по всему подвергшемуся ядерному удару, или что скорее зацепленному радиоактивным облаком. Фонила книга не сильно, но под подушку уже такую не сунешь, хотя все зависит от уровня сумасшествия читающего перед сном.
Утробный рев раздался, когда он уже подходил к своей комнате. Будто взбесившийся слон затрубил ужаленный огромным шершнем под хвост, Роман даже присел от неожиданности. Несколько секунд царила тишина, затем ужасный рев повторился. Бухнула о стену распахнувшаяся дверь соседней комнаты, в коридор вывалился Дубов, за ним выглянули и мальчишки, заспанные, раздетые, но с оружием в руках. Секундой позже в коридор выглянула Рысь, растрепанная после сна, зевающая, еще явно не проснувшаяся, но также уже крепко держащая свою трещотку. Тигренко даже умилился от такой картины, его воинство готово было уже крошить все и вся, вон, даже со сна, меньше чем за минуту приготовились к схватке, молодцы.
– Что за нах? – успел произнести сержант, когда вновь повторившийся рев накрыл их в третий раз.
Тиграш уже уловивший на интуитивном уровне некую системность в происходящем, метнулся к окну, оттолкнув мимоходом зевающего Молчуна. Едва выглянул и понял, что не ошибся, внизу, казавшиеся по их приходу сонное царство, сменилось слаженной суетой муравейника, изо всех домов крепостей, явно как не раз уже было отработанно бежали вооруженные люди. Строились в группы по пятнадцать человек перед мостом, снующие между ними командиры, которые выделялись кожаными шлемами украшенными перьями, коротко распоряжались, отправляя тройки на стену, распределяя бойцов по периметру. За спиной раздался топот множества ног, с дальнего конца коридора, к ним бежало человек двадцать, затянутые в камуфляж, в бронежилетах и шлемах спецназа, в руках у всех явно новенькие Акабаны, они вовсе не производили впечатления олухов, скорее уж наоборот, олухами должны были оказаться те, кто рискнет их зацепить. Возглавлял всю эту процессию Ильич, так и не сменивший свою жилетку на камуфляж, но вот к арсеналу клинков, прибавился такой же как у остальных автомат.
– В сторону, твою мать! – рявкнул Ильич, так что обзавидовался бы любой сержант, и Тигренко со спутниками послушно посторонились, сам он тоже отпрыгнул к стене, пропуская бойцов дальше по коридору. Крикнул вдогонку «спецназовцам», – Согласно третьей схеме размещайтесь, радиосвязь не отключать! Обо всем докладывать мне лично.
Последний боец прогрохотал мимо них берцами и скрылся на лестнице. Ильич не довольно поморщился, будто от зубной боли, глядя на собравшихся, явно решая, что с ними делать. Дубов уловив сомнения новоприбывшего, с вызовом произнес:
– Нечего кривиться, обузой не будем. Не мальчишки наши, ни уж тем более мы с капитаном.
– Да я не о том, – Ильич потер переносицу, что-то прикидывая в уме, – значит так, топайте за мной, а там пускай князь решает куда вас. Две минуты на сборы.
Дубов кивнув, затолкал, собравшихся было чему-то протестовать, мальчишек в комнату. Тигренко проводил их взглядом, глянув на зевающую Рысь, шепнул:
– Бегом, а то тут оставлю сидеть, все веселье пропустишь.
Она, все еще сонно зевая, кивнула, закрыла дверь. Через минуту уже все стояли в коридоре, Молчун, яростно сопя, зашнуровывал ботинок, поставив ногу на подоконник. Ленька попробовал было пристать с вопросами с начала к Ильичу, а затем и к Тигренко, но оба от него лишь отмахнулись. Ильичь явно был занят каким-то планированием и прочими вычислениями, а Тиграш потому, что и сам не знал причины тревоги. Наконец Молчун выпрямился, и тут же Ильич двинулся к лестнице, на ходу проводя краткий инструктаж:
– Значит так, вся колгота тут из-за рейдеров, ну, скорее всего. Град переходит в режим осады. Не знаю, конечно, что там порешит князь, а я бы вас на время всей суеты арестовал. Да не кривись ты, военный, сам, небось, так же бы поступил, случись это у вас на базе.
Дубов хмыкнул, а Роман лишь спросил:
– А что случилось-то?
– Пришел патруль от Лесной Заставы… в общем нет у нас теперь ее… ладно, вы даже не знаете о чем речь, – он откашлялся, говорить бежав по лестнице было тяжело – все, пришли уже, князь решит если, сам все подробно расскажет. А впрочем, просто слушайте и… сами разберетесь по ходу.
Они вновь оказались в актовом зале крепости, но теперь в нем все изменилось. Стол установили по центру, убрав с него всю посуду, что в художественном великолепии оккупировала его утром. На стене повесили две карты, выполненные от руки на ватманах, картограф явно постарался и тщательно перерисовал все с оригинала. Рядом с одной из них, испещренной значками и пометками стоят двое: рослая женщина уже явно в годах, разменявшая пятый десяток, но все еще крепкая, не лишенная определенного сексапила и совсем юный парень, они о чем-то спорили, хоть и в полтона, но яростно. Остальные присутствующие, числом четверо, не обращая на них внимания, тихо переговариваясь о чем-то, сидят за столом. Тут же, во главе, сидит и князь, облаченный в белую рубашку, поверх которой одет легкий бронежилет, камуфляжные штаны, заправлены в натовские берцы, пришедшие на смену остроносым туфлям. На поясе самодержавца, все так же, висит меч, но теперь к нему добавился ПМ в коричневой кобуре, перед ним на столе шлем с позолоченными заклепками. Едва он увидел их, как хлопнул ладонью по столешнице, призывая к тишине. Парочка у карты среагировала на это вяло, так и не прекратив спор, а лишь сменив тон на шепот. Остальные покорно замолчали. Игорь кивнул Тиграшу и компании:
– Садитесь, господа, – от утренней шутливости не осталось и следа. – Ситуация у нас сложилась паршивая, так что, не думаю, что получится провести переговоры как планировалось.
Ильич уселся между князем и Тигренко, кивком поприветствовал остальных. Князь меж тем продолжил:
– Итак, Лесную мы потеряли. Это серьезный удар, как по нашему экономическому положению, так и по военному. Я телеграфировал Всадникам, кратко объяснил ситуацию. Так вот, Саблезуб обещал помощь, теперь у меня вопрос, Леша, как это случилось? Как, твою мать, вы это допустили?
Один из четверки сидящих напротив Тигренко, поднялся, здоровый мужичака, едва ли уступающий по комплекции Дубову, не пряча взгляда, произнес:
– Князь, оправдываться не буду, мое упущение, так что приму любое наказание.
Игорь набычился:
– Упущение… наказание… что делать-то теперь? Сколько у нас там людей было?
Лешка помялся, явно не торопясь с ответом, затем все же произнес:
– Около сотни.
– Точнее, – бухнул кулаком о стол князь, – или ты из воеводы в гадалку переквалифицировался!? Что, блять, за «около»? Сколько!?!
Лицо незадачливого воеводы пошло пятнами. Но он, все же, нашел в себе силы ответить ровно и четко, как того требовала ситуация:
– Сто двадцать три человека. Двенадцать семей, тридцать пять бойцов. Охотничий наряд – двадцать человек, при ферме двенадцать работников, пасечников девять, с двумя были девушки, наши, и… – он запнулся, явно продолжать ему хотелось меньше всего.
– И? – выжидающе протянул князь.
– И пацанята от Всадников, – произнес за воеводу, сидящий рядом с ним толстяк. Вытер тыльной стороной ладони широкий крутой лоб и продолжил, – Князь, там девять пацанят учились, и смотрительница с ними была, тоже ихняя.
Князь отвернулся на мгновение, затем, уперев тяжелый взгляд в воеводу, произнес:
– Что известно по спасшимся? Кто вообще рискнул на нас напасть? Какие наши потери? Только четко и конкретно отвечай.
– Спасшихся семь человек, один дружинник, остальные охотники. Что с остальными неизвестно, предположительно – уничтожены. На счет потерь хозяйственного характера… там все выжгли, эта информация сейчас проверяется. По нападавшим, вроде как рейдеры, но… дружинник описал их, есть странность, если это и бандиты, то они четко организованны, имеют одинаковое обмундирование, хорошо вооружены. Смею предположить, что мы столкнулись не с проходящей группой, а с целенаправленной атакой. Сейчас к месту ушла разведгруппа, по их возвращению, думаю, многое прояснится.
– Думать раньше надо было, осталоп. Бульба, что скажешь?
Толстяк, вступившийся ранее за воеводу, нахмурил густые брови – единственную растительность на одутловатом лице.
– Если предположить, что там все разграблено и выжжено, а я склонен думать, что так и есть, то дело дрянь. Свиноферму в принципе восстановим, коптильня тоже не проблема, а вот пасека, это едва ли восстановимая потеря, по крайне мере в обозримом будущем. При Граде-то у старика Степаныча имеются пара ульев, ну да ерунда это все, против уничтоженных тридцати с лишним коробов-то. В плане провизии, там у нас склад зерновых стоял, это тоже потеря из разряда едва ли восполнимых так сразу. Что еще, грибница, это ерунда, коней потеряли, там их пять было, это серьезно, но восполнимо. Итого, нами потерянно около пяти тонн мяса, грибы и зерно, тоже тонн десять набралось бы, меда литров восемьсот на тот момент было. По картофелю, даже не знаю, убирать его еще рано было. Так что этот вопрос открытый остается. Обобщая, экономически этот удар более чем серьезен. Нет, нам-то продуктов хватит и эту зиму пережить, и даже возможно следующую, но торговлю придется остановить, а это, сам понимаешь, серьезно отразится на всем в целом. Димка, – он оглянулся на стоящего у карты паренька, – что у вас там с рыбой?
Парень, поправив круглые очки, дернул вихрастой головой, и, не оборачиваясь от карты у которой так и остался стоять, буркнул:
– Да что, ничего. Плотину надо серьезную ставить, а так. – Он обреченно махнул рукой.
Бульба позволил себе улыбнуться, но заметив, как нахмурился Игорь, произнес строго:
– Конкретней, а то князь сейчас тебе башку отрубит.