Марк Дарков в Долине Желаний Лемешева Алиса

Глава 57. Лагуна акул

Лагуна акул… Стася вздрогнула от холодящего кровь словосочетания. Акулы были единственными на свете существами, которых по-настоящему боялась бесстрашная Мишкина, причем панически. Перспектива стать их завтраком или, судя по времени суток, скорее, ужином, совершенно не радовала. Стася вздрогнула, представив лязганье огромных острых зубов. Желание нести ответственность за умышленное убийство отпало окончательно.

Да, это она нажимала на спусковой курок Целемёта, и именно эта пуля убила Марка. Но подобного исхода событий она ожидала меньше всего на свете. Сторона обвинения сама не знает, что говорит. Ведь Стася тогда готова была пожертвовать жизнью, лишь бы Марк остался жив. А сейчас, когда ничего уже невозможно было изменить, Стася не собиралась отдать себя в жертву акулам. Она с силой сжала кулачки, моля Весы Правосудия о пощаде.

«Спасите меня, прошу вас!» – шептала Стася словно молитву.

Но Весы не дрогнули под гипнотизирующим взглядом подзащитной. Последние контраргументы Мстислава создали недостижимую разницу в пользу обвинительной чаши.

– Пришло время стороне защиты свой последний аргумент огласить – сить, – выпалил желдон – референсиз, отвлекая Стасю от пессимистических мыслей.

– Я прошу суд вызвать свидетеля стороны защиты, – проговорил Михаил Мишкин.

– Кто ваш свидетель? Вы обязаны назвать суду его имя! Возмущение и ненависть разом выплеснулись из горла Мстислава, словно лопнула сдерживающая неприязнь перегородка.

– Его зовут Зелос.

– Желдон Зелос?!

– Верно. Желдон, который работает в здании Следственного Управления. Желдон, который подтвердит суду, что именно он передал оружие Главе Следственного Управления, потому что боялся…

– Нет! – заорал представитель стороны обвинения! – Желдоны не имеют право выступать в суде в качестве свидетелей! Они обязаны хранить тайны, вверенные им Долиной Желаний!

– Вы хотели сказать: обязаны хранить ваши тайны, Мстислав Немирович?!

– Каждый желдон должен знать, что будет с ним, если он займет чье-то чужое место! Желдон из здания Следственного Управления не может быть свидетелем в суде! Верно я говорю, референсиз?

В ожидании ответа, Мстислав развернулся к одетому в судейскую мантию желдону.

– Мммм… Верно, – с заминкой произнес желдон, впервые не повторив последнее слово.

Когда представитель стороны обвинения с улыбкой победителя повернулся к Михаилу Мишкину, Стася увидела выбившуюся из-под парика ярко-оранжевую прядь, которую желдон быстро спрятал под белый судейский парик.

– Оранжи?! – прошептала Стася.

К счастью, ее услышал только желдон. Он стоял спиной, практически прижимаясь к Правдотвору. Обернувшись на заключенную, референсиз приложил к губам большой палец, советуя помолчать и одновременно показывая, что все будет хорошо.

– Так что вам придется обойтись без свидетельских показаний, – заключил Мстислав.

– Обойдемся. Весы в любом случае успели услышать, что Стася получила Целемёт от Зелоса, который волновался за безопасность Главы Следственного Управления. Раз мне не дали допросить свидетеля, могу я задать один вопрос подзащитной?

– Да, это возможно – можно, – поспешил дать разрешение желдон, пока Мстислав не успел что-либо возразить.

– Подзащитная, скажите суду имя человека, которое вы назвали, когда нажимали на курок Целемёта, – обратился Михаил Мишкин к Стасе таким тоном, словно разговаривал не с дочерью, а с клиентом по работе.

Это невероятно расстроило Стасю. Почему даже сейчас, когда ее жизнь висит на волоске, он не может вести себя как нормальный отец.

– Я не называла имен, – ответила Стася, несмотря на обиду.

– Что же в таком случае вы сказали перед тем, как произвести выстрел?

– Зелос объяснил мне, что перед нажатием на курок необходимо назвать имя того, в кого ты хочешь попасть. Но я не знала имя человека, укравшего из Покоев Королевы Красоты рюкзак, поэтому я произнесла всего лишь одно слово: «преступник».

– Вы слышали, подсудимая произнесла слово «преступник», перед тем как выстрелила из Целемёта. Целью, заданной оружию, было попасть в преступника. Почему пуля попала в Марка Даркова? Это остается загадкой, которую мы обязаны разгадать, чтобы восстановить справедливость. Мог ли Целемёт ошибиться?

Достаточно ли ему назвать статус, занимаемый человеком в Долине Желаний, чтобы попасть точно в цель?

– К чему задавать риторические вопросы? – прервал эмоционального оратора Мстислав. – Всем нам доподлинно известно, как использовать Целемёт! Чтобы привести оружие к действию, необходимо произнести именно имя, а не статус или кличку будущей цели.

– Если верить вашим словам, уважаемый Учитель, то получается одно из двух: либо Стася Мишкина врет, либо Целемёт не должен был выстрелить. Но выстрел был. И этого даже мы не будем отрицать. А соврать у Стаси не было возможности, поскольку, как мы видим, она находится в Правдотворе. Давайте и впредь будем основывать наши доводы на том, свидетелями чего мы можем непосредственно быть. Для поисков ответа на оглашенные мной вопросы я предлагаю провести судебный эксперимент.

Прежде чем продолжить речь, Михаил Мишкин подошел к постаменту, на котором стояла Статуя Правосудия, и который являлся местом хранения доказательств. Присев на корточки, представитель стороны Защиты взял в руки Целемёт.

– Итак, я прошу у суда разрешения на проведение судебного эксперимента, – повторил Михаил Мишкин. – И, поскольку, за предоставление ценного оружия мы должны быть благодарны Мстиславу Немировичу, то было бы учтиво назначить именно его второй стороной нашего эксперимента.

– Какого эксперимента? – с нескрываемой злобой переспросил Мстислав.

Ему начал действовать на нервы затянувшийся процесс, который к тому же стал выходить из-под контроля.

– Суд разрешает – шает, – выступил желдон, о присутствии которого стороны успели подзабыть.

– Эксперимент будет заключаться в том, что я назову не имя, а статус своей цели перед нажатием на курок.

Михаил Мишкин встал на ноги. Развернувшись на девяносто градусов, он четко произнес, возводя Целемёт к потолку:

– Представитель стороны обвинения.

За оглушительным криком Мстислава не было слышно свойственного выстрелу хлопка. Растянутое «нет» заполонило собой все пространство зала. Оно отскакивало от стен, словно мячик для игры в пинг-понг, возвращаясь в левый угол помещения, под темную скамью, где представитель стороны обвинения спрятался от пули, закрыв голову руками.

– Эксперимент закончен, – сказал Михаил Мишкин, когда в зал вернулась тишина. – Я не нажимал на спусковой курок. Мне было достаточно зафиксировать неподдельный испуг стороны обвинения. Оружию действительно достаточно знать статус, чтобы попасть в цель. И это нам сейчас подтвердило поведение создателя Целемёта. Выходит, что пуля попала в Марка Даркова, потому что он являлся преступником в Долине Желаний. А действия Стаси Мишкиной, направленные на предотвращение преступления, не подлежат наказанию. Являясь Главой Следственного Управления, она выполняла свой долг. Выстрел был произведен при исполнении служебных обязанностей с целью задержания преступника, что является основанием для освобождения от уголовной ответственности. Прошу суд признать Стасю Мишкину невиновной.

Чаши весов тщательно взвешивали полученную информацию. Они двигались то вверх, то вниз, из-за чего попеременно перевешивала то черная, то белая чаша. Наконец, Статуя Правосудия приняла решение.

Стася отказывалась верить глазам. Победу в процессе одержала сторона обвинения. На полтора миллиметра ниже спасительной белой чаши смертным приговором висела черная чаша.

– Что же вы молчите, референсиз – ферансиз?! – ехидно проголосил Мстислав. – Статуя Правосудия приняла решение. Вы его огласите?

– Оно неверно – верно, – растерянно пробормотал желдон.

– Как хотите. Я с превеликим удовольствием сделаю эту работу за вас. Приговором суда Стася Мишкина признается виновной, – произнес Мстислав, смакуя каждую букву. – И приговаривается к смертельному путешествию в Лагуну Акул.

Желдон преградил представителю стороны обвинения дорогу к рычагу, приводящему приговор к исполнению.

– Вы пытаетесь нас обмануть – мануть.

Референсиз в один миг оказался возле Статуи Правосудия. В следующую секунду он достал из черной чаши весов пять толстых золотых дольников.

– Вот стоимость победы стороны обвинения – винения. Вы, – желдон бесстрашно указал на позеленевшего от злобы Мстислава. – Вы подкинули деньги в черную чашу – не нашу. Поэтому она перевесила – нас обвесила. Теперь что будет, смотрите – извините.

Под обличающие слова референсиза черная чаша поползла вверх, в то время как белая опустилась вниз.

И, когда, они окончательно поменялись местами, желдон на радостях выкрикнул:

– Правда торжествует, не минует – нует!

– Как бы не так, – зло прошептал себе под нос Мстислав и громко добавил:

– Это моя Долина Желаний и мой суд. Он будет исполнять мои приказы, пусть даже они будут тысячу раз несправедливы!

Никто не заметил, как Мстислав оказался возле стены с рычагом. Одно движение рычага могло разверзнуть пол под ногами Стаси, отпуская ее в полет, конечной точкой которого значилась Лагуна Акул.

– Не смей делать этого, – с угрозой в голосе воскликнул Михаил Мишкин. – Ты проиграл в честном процессуальном бою, не считая твоей выходки с попыткой подкупа суда, конечно. Так что отпусти Стасю!

Представитель стороны обвинения проигнорировал слова бывшего ученика, однако по какой-то причине и сам не спешил исполнить свой чудовищный приговор.

– Постой-ка, желдон, – обратился Мстислав к референсизу. – Ты явился в середине процесса. Откуда мог ты узнать про подброшенные в черную чашу дольники?

– Я следил за ходом судебного заседания из Башни – Наблюдашни. Потому и опоздал – дал.

– Какой такой Башни? – заинтересованно переспросил Михаил.

Стася поняла стратегию отца. Он специально затягивал разговор, чтобы подобраться к Мстиславу и вырвать опасный рычаг из его рук.

– Наблюдашни, – повторил желдон. – Места, откуда Мстислав наблюдает за жизнью Долины Желаний. Ни одна стрекоза не способна пролететь мимо, оставшись незамеченной для Мстислава Немировича. Из Башни Мстислав прослушал и записал на пленку слова, произнесенные Стасей сгоряча в адрес Марка – Дарка. Из башни Учитель наблюдал, как Зелос передает Целемёт Стасе – в запасе. Из Башни Мстислав видел, как был совершен выстрел – быстро.

– Никто не вправе находиться в Башне, кроме меня! Ты знаешь, желдон, что я сделаю с тобой?!

– Ты его не тронешь, Мстислав! Выходит, это ты вложил оружие в руки моей дочери?! Ты видел все, но ничего не предпринял! Почему?

Слово «дочь» впервые сорвалось с губ строгого главы семейства Мишкиных.

Стася поняла, что отец все-таки любит ее. Он не оставил ее в беде, готов простить ей легкомыслие и небрежность, лишь бы она снова вернулась домой, живой и невредимой.

– Почему? – Мстислав залился ужасающим смехом. – Да потому, что я люблю наблюдать. Я создал Долину Желаний, я дал каждому человеку возможность стать тем, кем он никогда не станет в жизни. Я дал им все. Все, что они хотели. А как им этим распорядиться – это уже их воля.

– Но жизнь Марка была в твоих руках. А ты просто наблюдал?! Ты дал ему умереть!

– Я отношусь равно ко всем. Я сам – воплощение справедливости.

– Ты возомнил себя богом!

– Я и есть бог. Я – Создатель собственного мира! И сейчас властью, данной мне Долиной Желаний. Властью, данной мне законодательством, я приговариваю Стасю Мишкину к смерти! Око за око, бывший ученик!

Рычаг был приведен в движение раньше, чем Михаил успел до него добраться. Желдон с разбегу прыгнул на рычаг и повис на нем, словно елочная игрушка.

Судейский парик с кудряшками сполз набок, демонстрируя присутствующим копну оранжевых волос.

– Ах ты, предатель! – сквозь зубы произнес Мстислав, оттаскивая оранжевоволосого желдона за воротник судейской мантии.

Догадка Стаси оправдалась – роль внезапно появившегося во Дворце Правосудия референсиза исполнял Оранжи.

События, произошедшие за время пребывания в Долине Желаний, быстрыми кадрами пронеслись перед глазами Стаси.

Оранжи – Оранжи, скольким она была ему обязана?! И это после того, как недостойно она обошлась с ним, без вины заточив в Тюрьму Горы.

Пока внимание Мстислава было сосредоточено на разоблачении желдона, Михаил Мишкин перехватил рычаг и вернул его в исходное положение.

Но пол под ногами Стаси продолжал отъезжать в сторону, обнажая пустоту – расстояние в три сотни метра свободного полета к Лагуне Акул.

– Механизм запущен. Его ничто не способно остановить, – с усмешкой произнес Мстислав, любуясь на неудачную попытку Михаила. – Мой тебе совет. Используй время по назначению – успей проститься со своей ненаглядной дочуркой.

Под ногами остался миниатюрный кусочек пола, на котором Стася умещалась, стоя на цыпочках и пытаясь держаться за прозрачные стенки Правдотвора. В замедленном ритме Стася увидела, как отец подбегает к ней, стучит кулаками в надежде разбить бронированное стекло.

– Останови свой чертов механизм! – это были последние слова отца, которые смогла разобрать Стася, прежде чем происходящее не приобрело стремительный темп развития.

Ноги соскользнули в пустоту. Со скрипом проехавшиеся по стеклу и не нашедшие опору руки по инерции сложились вдоль тела.

Крича от безысходности, Стася «солдатиком» полетела с верхней точки Тюрьмы горы. Со скоростью подбитого парашютиста она падала в самый мрачный отрезок пенящегося кроваво-темного моря, который по праву носил название Лагуна Акул.

Глава 58. Слезы разочарования

Что происходит вокруг нее, Стася перестала осознавать еще в полете. Ее сознание погрузилось в зыбучие небытие, тогда как тело опустилось на дно Лагуны. Почуяв запах добычи, акулы поплыли к ее местонахождению, резво рассекая плавниками воду.

Но Стася не слышала лязганья острых зубов, не видела блеска голодных глаз, как не увидела она и всепоглощающий яркий свет, взявшийся ниоткуда. Свет ослепил акул, и они начали отступать перед невиданным им дотоле противником. Когда из виду исчез последний акулий хвост, сетка света начала поднимать Стасю на поверхность воды.

Оказавшись на берегу, свет рассеялся, словно туман. От него остались лишь слабые невидимые глазу волны, центром которых был Марк, держащий на руках бездыханную Стасю.

Белоснежный песок не оставлял следов идущих от воды ног. Он не чувствовал их прикосновений. Но с наслаждением впитал теплый песок прохладу морской воды, когда Марк опустил на него Стасю.

Марк бережно убрал мокрые волосы, прилипшие к щекам подруги. Стася явно наглоталась воды. И чтобы привести ее в чувство, нужно было как можно скорее сделать искусственное дыхание.

Наклонившись над лицом, на котором застыли капли морской воды, Марк поймал себя на мысли, что Стася кажется ему намного красивее, чем прежде. Вынужденное расставание и эта нежданная встреча создали непреодолимое желание поцеловать Стасю.

Марк дотронулся губами до соленых, но теплых от прибрежного ветра губ. Но в это мгновение разряд в область сердца отбросил его на приличное расстояние. Ударивший Стасю в ту же секунду ток привел ее в чувства.

Вода покинула легкие. Откашлявшись, Стася с опаской открыла глаза, будто бы боялась увидеть перед собой акулью морду. Но вместо зубастой улыбки хищника над головой розовело предрассветное небо.

Стася повернулась и еще раз откашлялась. Это был мираж… Видение… Или что еще там могут увидеть путники, проведшие в пустыне долгое время без воды. На песке, который был белее первого снега, примерно в метре от Стаси сидел Марк… Живой, красивый и почему-то немного смущенный, казалось, до него можно дотянуться рукой…

– Марк, – тихо позвала Стася, чувствуя себя сумасшедшей.

– Что? – так же тихо отозвался мираж.

– Марк, это, правда, ты? Ты жив? Или я умерла?

Стася не обращала внимания на то, как глупо, должно быть, звучит со стороны их диалог. Больше всего она боялась лишь одного – что он прервется.

– Ты не мертва, но и я не жив в общепринятом понимании этого слова… Я больше не тот, каким был раньше. Я – голографическая схема, голограмма. Меня можно видеть, но невозможно поймать, таким меня сделало желание. Я долго думал, почему не умер от пули, которую ты запустила в меня. Целемёт не промахивается. У меня не было шансов выжить. А, оказывается, вся штука в том напитке, который подсунул мне Мансур. Вместо волчьих ягод, я выпил эликсир, который делает неубиваемым на сорок восемь часов. Ты выстрелила в меня как раз в последние минуты действия этого чудо напитка.

– Я больше половины не поняла из твоих слов.

– Сейчас я нахожусь между жизнью и смертью. Пока мое тело окутано проводами в больничной койке Башни, сам я разговариваю сейчас здесь с тобой.

Повисло неловкое молчание. Стася хотела перебраться поближе к Марку, воспользовавшись возникшей паузой, но ее остановило напряжение, которым был пропитан воздух.

– Как это быть схемой? – спросила она первое, что пришло на ум.

– Голографической схемой… Чувствую себя живее всех живых, если ты об этом…

– Спасибо, что спас меня… Марк не дал ей договорить.

– Не стоит…

– Нет, стоит! Если бы не ты, я бы умерла. Ты должен знать: я не хотела убивать тебя.

– Тебе не за что меня благодарить. Спасать тебя не входило в мои планы. Я – преступник. Моя цель – преступать закон. Тебе надо сказать спасибо правилам Долины Желаний, которые были не на твоей стороне… Когда преступник нарушает вопиюще несправедливые законы, его по ошибке можно принять за героя. Но я спасал тебя не из геройских побуждений, не потому, что закон несправедлив, а потому, что это закон… Меня толкнуло на это Желание.

– Все равно, спасибо… Марк… Мне сложно об этом говорить… Но я… Мне кажется, что я тебя… Люблю…

– Любовь разрушительна, – произнес Марк отстраненным металлическим голосом. – Она мешает добиться цели. Ее следует исключить из жизни.

– Это не похоже на твои слова… За то время, что мы не виделись, ты будто бы стал другим человеком, – произнесла Стася, с трудом сдерживая подступающие к горлу слезы.

– Теперь ты понимаешь, что делает желание с людьми. Ты видишь то, что некогда увидел в тебе я…

– Марк, ты был прав! Давай сбежим из Долины Желаний?! Я больше не желаю быть Главой Следственного Управления. Мне больше не приносит радости этот незаслуженный статус. Давай вернемся к обычной жизни, где сами станем теми, кем захотим!

– Ради этого твоего понимания я возвращался в Долину Желаний. Я загадывал желание, которое создаст конкуренцию желанию твоему, заставит тебя задуматься о том, как здесь все непросто, в итоге приведет тебя к разочарованию в собственном желании. Но теперь мне это больше не нужно.

– Марк, пожалуйста, послушай меня… – голос Стаси сорвался.

– Это ты послушай меня, – зло прошептал Марк, придвинувшись вплотную к подруге. – Хочешь знать мои чувства?! Ты мне нравилась, очень сильно нравилась. Но сейчас я видеть тебя не могу. Я тебя просто ненавижу!

– Проклятое желание, – сквозь всхлипы выговорила Стася.

Она больше не смогла сдерживать себя. Одна за другой по ее щекам побежали слезы. Слезы разочарования в себе, в своем выборе и, главное, в собственном желании.

Откуда ни возьмись, в руках Марка появилась прозрачная колбочка, в которую он осторожно смахнул слезу с щеки светловолосой подруги.

– Наконец-то, – возликовал Марк, плотно закупоривая колбу. – Я уже, было, испугался, что мне не удастся выжать из тебя ни слезинки.

– Что ты делаешь, Марк?

Стася с непониманием смотрела на человека, которого считала другом и которому только что призналась в любви.

– Что я делаю, тебя больше не касается.

– Марк, пожалуйста, не говори со мной таким тоном. Я понимаю, ты на меня обижен…

– Нет, ты не понимаешь, – внезапно закричал Марк. – Я уже больше не человек. Я голографическая схема, схема!

– Марк, прости, – со слезами на глазах выдавила из себя Стася. – Скажи, чем я могу тебе помочь?

– Не вставай у меня на пути… Ты истратила слишком много моего времени… Кстати, планшетник, за которым ты охотилась, из-за которого стреляла в меня, можешь забрать его себе. Теперь, когда я сам стал программой, мне он больше не нужен.

По мановению волшебной палочки планшетник очутился в правой руке Марка. Радуясь возможности оказаться ближе к другу, Стася поспешила забрать подарок. Но когда она взяла его из рук Марка, то не почувствовала ничего, кроме легкого удара током.

Сквозь слезы, запеленавшие глаза, Стася, молча, смотрела, как Марк беззвучно исчезает, словно изображение выдернутого из сети телевизора…

Глава 59. Война стихий

Оставшись одна, Стася присела на песок. Опустошенная, она не знала, куда ей двигаться дальше. И есть ли смысл каких-либо передвижений?!

Марк что-то сказал про время, за которым она сама раньше следила, тогда, когда была поглощена исполнившимся желанием. Минуты тогда были для Стаси важнее ее окружения, желдонов и даже лучших друзей. Ей казалось, что она может что-то не успеть сделать в должности Главы Следственного Управления.

Сейчас для нее время будто бы перестала существовать.

Стася слушала звуки прибоя и шелест листьев, пропускала песок сквозь растопыренные пальцы, и ей казалось, будто бы нет ничего важнее этого занятия. Так прошло несколько часов. Рассвет перетек в яркий солнечный день, когда небо вдруг разом потемнело. Поднявшийся ветер не на шутку разъярился. Он трепал верхушки деревьев, вырывая из них листву. Волны ответили ему взаимностью. Они становились все выше и выше. Стасе пришлось переместиться ближе к опушке, подальше от берега. Здесь, сквозь завывания ветра она услышала треск огня. Огня, пробиравшегося вдоль леса, уничтожая все живое на своем пути. Это было похоже на конец Света, каким его можно было представить в Долине Желаний.

Стася вспомнила о Доминике. Подруга сейчас, должно быть, сходит с ума от страха. Возможно, ее держат где-нибудь взаперти, и она не может выбраться из этого, внезапно начавшегося ада.

Планшетник включился одним нажатием клавиши. Довольно быстро загрузился и сайт Долины Желаний, с помощью которого можно было узнать, где сейчас находится Доминика.

Введя в строку поиска имя подруги, Стася прочла появившуюся надпись:

Домик преступника.

Показать на карте?

– Да

– Нет

Стася выбрала «да». Нервно барабаня пальцами по краю клавиатуры, она принялась ждать, пока экран неспешно начнет загружать карту Долины Желаний.

«Вы находитесь здесь», – сообщила красная точка внизу экрана, которая расположилась между широкой голубой полоской лагуны и схематично изображенными деревьями.

«Искомая «Доминика» находится тут», – оповестила синяя точка, возникшая в гуще лесной полосы.

Между красной и синей точкой было не более ста пятидесяти метров пути. Вот только путь этот пролегал сквозь пылающий огнем лес.

Не раздумывая об опасности ни секунды, Стася взяла дарованный Марком планшетник и бросилась в лес.

Утяжеленная песком одежда сковывала движения, волосы лезли в глаза и открытый из-за быстрого бега рот. Стася с трудом успевала перескочить через деревья, которые, не выдержав напора огня и ветра, падали на тропинку, словно вражеские факелы, перекрывая путь.

Замаячивший на горизонте домик вселил в бегунью небывалые силы. В рекордные для себя самой сроки она достигла деревянной калитки.

– Доминика! Доминика! Ты здесь? – позвала Стася, стараясь перекричать и треск пожара, и свист ветра.

– Доминика, открой. Это я, Стася!

Калитка распахнулась. Доминика сходу кинулась на шею подруги.

– Стася, как я рада – ты жива! Как я рада! – причитала она без остановки несколько секунд, а потом схватила Стасю за руку и с несвойственной ей решительностью потянула подругу за собой в дом.

– Здесь мы некоторое время можем быть в безопасности, – пояснила Доминика, закрывая дверь на все возможные замки.

– Ты знаешь, что там творится? – спросила Стася, чувствуя вновь возникший интерес к происходящему вовне.

– Это война. Вторая Стихийная Война началась. Вода, Земля и Воздух под руководством Людмилы борются с Огнем и Золотом во главе с Мстиславом Немировичем. Первые за свободу и независимость Долины Желаний. Вторые за порабощение всего мира. Ты ужасно выглядишь, – неожиданно переключила разговор на другую тему Доминика.

– Спасибо.

Стася улыбнулась впервые за долгое время. Так умеет только Доминика: говоря о серьезных вещах, не забывать о красоте ногтей.

Напряжение отпустило Стасю. Она осознала, что вновь находится с любимой подругой, а стихии воюют между собой где-то там, за прочными стенами надежного дома.

– У тебя не найдется что-нибудь пожевать?

Место напряжения занял голод. Жалобно забурчал живот. Да так громко! Что можно было подумать, будто бы еда не посещала его целую вечность.

– Тебе повезло, еды у нас на свору солдат хватит!

– Ты сейчас про роту солдат как-то совсем некстати сказала…

– Да? Ну ладно! Ты не поверишь, я научилась готовить. Теперь я вообще завидная невеста.

– Завидная невеста, хватит хвалиться! Накорми меня лучше поскорее с тяжелой дороги.

Когда подруги переместились на кухню, Доминика поставила разогреваться кофе. Она действительно стала намного хозяйственнее, что с удивлением отметила про себя Стася. Все-таки Долина Желаний научила чему-то положительному.

– Знаешь, я скучаю по маме, – призналась Стася, пока Доминика разогревала в духовке огромный яблочный пирог.

– Я тоже. Ни к чему нам было загадывать эти дурацкие желания. Сидя здесь я поняла, что даже Королевы Красоты могут оказаться одинокими. А для меня нет ничего хуже одиночества. Ни-че-го. Ты представляешь, я уже начала читать газеты и разговаривать с ложками. Ужас!

– А я говорила с отцом… Если ту пару фраз, которыми мы перекинулись в ходе суда, можно назвать разговором…

– О, боже! Как можно было забыть?! Я же читала о предстоящем процессе в Экспресс-газете. Расскажи, как прошел суд.

– Меня оправдали, а затем скинули в Лагуну Акул… Стасе не хотелось упоминать о том, кто ее спас. И о том, как в состоянии между небытием и бытием ей показалось, будто бы Марк ее поцеловал. Она боялась, что, если описать воспоминание, оно утратит яркость, распавшись на блеклые кусочки.

– Ты видела Оранжи? – вдруг спросила Доминика.

– Видела. А ты откуда знаешь, что он там был?

– Это я его просила помочь тебе. Ты же не думаешь, что я сидела, сложа руки, узнав, что моя подруга в беде?

– И что же ты делала? – еще больше удивилась Стася.

– Когда я прочла в Экспресс-газете, что тебя поймали на Горе Истины, якобы при попытке бегства, то пошла к своему Дворцу, чтобы найти доказательства твоей невиновности. Там Оранжи ждал твоего возвращения. Он сказал, что ты решила загадать новое желание: стать врачом, чтобы вылечить Марка, которого уже забрал Мстислав к себе в Башню.

– Так, Мстислав знал, что Марк не умер?! Знал и судил меня за убийство!

– Да… Его действия сложно объяснить…

– Одно ясно точно: он почему-то хочет от меня избавиться. Доминика, спасибо тебе! Ты настоящий друг! Честно, я не ожидала, что ты отважишься на такой смелый поступок!

– Это еще не все, за что тебе меня стоит благодарить, – таинственно произнесла подруга, лукаво улыбаясь. – Знаешь, что я нашла на «месте преступления»? Твою сумочку.

– Да, я ее там оставила. Мне тогда было не до нее.

– Ты что, не рада? Я бы не пережила, если бы потеряла сумочку со всей своей косметикой.

– Рада, конечно. Но в моей сумке нет ничего такого, что я боялась бы потерять. И потом все мои мысли сейчас занимает еда. Она еще, кстати, не готова?

– Кофе разогрелось. А шарлотке еще минуты три нужно, чтобы она стала сочной. Ты будешь пить кофе без пирога?

– Да, налей мне хотя бы кофе. Пока я окончательно не умерла от голода и жажды.

Доминика разлила черную жидкость по двум железным кружкам с тем наслаждением, с которым она раньше примеряла наряды.

– Ух ты, какие тут кружки! – восхитилась Стася.