Мистик Поляков Влад

Глава 2

Город был большим, густонаселенным и тоже практически бесцветным. И, конечно, чужим – таких я точно никогда и нигде не видел. Другими были здания. Их запредельная архитектура одновременно притягивала и отталкивала. Хотя больше все же притягивала. Деревья походили на устремленные в небо корни, которые жадно извивались, пытаясь поймать нечто неощутимое, но оттого ничуть не менее важное для них.

И люди, проходящие мимо, делятся на две неравные категории. Большая часть тускло-бесцветна, они не стоят внимания. Это скорее манекены, чем разумные существа со своей волей. Почему я так решил? Цвет их так же сер, как стены и камень под ногами, как их одежды. Однако есть тут и другие, что на фоне блеклости и пустоты выделяются если и не яркими пятнами, то все же хоть какими-то оттенками. Их мало, но они есть. Я вижу это, вижу цвета, причем у каждого преобладает один конкретный. Яркость? Не слишком, но кто знает, что все это означает?

Над моей головой почти бесцветное солнце зависло в выцветшем небе, ну а само небо… На него не хочется смотреть, оно не придаст сил, только вытянет их из тебя. Зато где-то в небесной выси плывет слабо искрящаяся сеть, напоминающая мне о том, настоящем небе. Небе то голубом, то черном, то озаренном радугой.

Чужое место. Понимаю, что я не могу выглядеть так же, как остальные, показывая свою инородность, поэтому спешу скрыться в лабиринте переулков, что уводят в глубь серой сети блеклого старого города. Да, именно старого, ведь пыль веков и тысячелетий не спутать ни с чем на свете.

Кто я, где я? Простые вопросы, на которые пока так и не получить ответов. Второй более легок, для этого нужно лишь побеседовать с кем-либо из местных обитателей. С кем? Вот вам и дополнительный вопрос, от ответа на который так же многое зависит. Сомневаюсь, что местные воспылают желанием рассказать все о своем мире подозрительному чужаку. Велика вероятность, что последствия окажутся для меня не слишком благоприятными. Нужно искать тех немногих, кто способен понять ту выгоду, что можно получить от общения со мной – чужим, но в то же время могущим оказаться полезным.

Шаги за спиной. Неспешные, уверенные. Так ходят те, кто чувствует себя хозяином положения. Что ж, посмотрим, кого принесло.

Двое. Невысокие, худощавые. Мужчины или женщины? Право слово, даже не смогу так сразу ответить. Фигуры какие-то… промежуточные, но чувствуется сила и готовность в любой момент взорваться резкими движениями. А пока они просто приближаются. Обманчивая простота, и верить ей не следует. Один из них одет в тускло-желтую рясу, глаза поблескивают тем же цветом. Вертикальные зрачки, как у ночного хищника, немигающе смотрят на меня, оценивая и прикидывая. В руках не видно оружия, но кто же знает, что тут может им оказаться? Да и время от времени падающие вниз сверкающие песчинки наводят на определенные размышления. Падают и вновь взлетают, скрываясь в широких рукавах рясы, прилипая к коже изящных, тонких кистей.

Второй… Нет, скорее все же вторая – напротив, более грубовата. Это заметно и в фигуре, и в движениях. Красный комбинезон, ну а в руке змеится хлыстом гибкий и покрытый шипами корень. Мдя, таким хлестнуть – добавки не понадобится. И кажется, оба субъекта настроены по отношению ко мне не слишком дружелюбно.

Достать клинок из ножен при должной практике – дело быстрое и несложное. Равно как и извлечь арбалет из сумки. Ситуация, однако! Не испытываю ни малейшего желания биться, тем более с неведомым противником, чей стиль боя есть одна сплошная загадка. Была бы еще цела моя память, но от нее остались лишь фрагменты. Просыпающиеся инстинкты и вовсе вещь не слишком надежная. То ли они сработают в нужный момент, то ли нет. Придется довериться подсознанию, которое нельзя заблокировать, особенно когда наступает критический момент. Но риск, риск…

– Разбежимся? – предлагаю парочке, не слишком надеясь на согласие. – Делить нам нечего, схватка легкой ни для кого не окажется. Не вижу смысла.

– Варвар, – шипит «желтый».

– Чужак, ничего не знает, – вторит «красная». – А цвета много.

– Разный цвет. Алый, зеленый… И черный!

– Да. Черного много. Запрет, а много. И на пару Шагов хватит. С лихвой. Выжмем.

– Досуха, – подтверждает собеседница. – И оружие смешное…

– Тогда идите сюда, веселить буду, – усмехаюсь я.

Холодная злоба постепенно окутывает разум, превращая в машину для схватки, переплетая в единое целое меня и оружие. Оружие и меня… Тонкий, волнистый клинок вспыхивает серебряным блеском, наконечник арбалетного болта наливается угольной чернотой. Эх, знать бы еще, что значат эти цвета! Ведь первый выпущенный болт сверкнул зеленой искрой в момент полета, а тут еще до выстрела проявился черный цвет.

– Не контейнер с цветом, – несколько разочаровался «желтый».

– Но беглец во Фрахталь, – произнесла непонятное слово «красная». – Приказ – уничтожать, награда велика…

– Звать помощь?

– И делить цвет? Глупо, расточительно. И потом, он всего лишь беглец ВО Фрахталь, а не ВНУТРЬ. Чужой, слабый.

Разговорились, голубчики. Это они зря, никогда не стоит особо долго разговаривать, когда вот-вот может начаться схватка с неизвестным противником. И очень опрометчиво считать соперника априори слабее себя.

Ты ведь не знаешь о нем ничего, а уже настроился на легкую победу, расслабился. Даже в обычных уличных мордобоях более сильный может проиграть, недооценив хрупкого и безобидного с виду паренька. Как же, он накачан, рельеф изо всех мест выпирает, самомнение хлещет через край. Лепота. А сопернику, с виду безобидному, не нужны внешние атрибуты. Ему достаточно того, что он владеет ножом, причем способен бритвенным лезвием оставить роспись на шее движущегося соперника, при этом не убивая, а лишь надрезая кожу. И кто после этого дурак?

Откуда эта мысль, с чего вдруг прорезалось воспоминание о коротком ноже-когте, распарывающем кожу, но ограничивающемся лишь этим? Мрак, туман. Зато чувствую, как слегка немеет тело, а в оружие вливается новая порция силы. Еще сила, еще! Клинок и болт вспыхивают ярче. Теперь понимаю, что цвет и сила связаны теснейшим образом, они буквально неразрывны.

«Красная» чуть дергает рукой, в которой зажат извивающийся корень, и тот быстро чертит в воздухе какую-то фигуру. Щелчок тетивы – и стремительный полет болта. Корень внезапно расщепляется на множество отростков, что пытаются перехватить черную угрозу прямо в воздухе.

Атака! «Желтый», оказавшийся готовым преподнести неприятный сюрприз, стряхнул с рук пыль. Пылевые знаки, рождающиеся в стремительном движении пальцев, создавали полупрозрачные вихри, устремляющиеся в мою сторону.

Ухожу в веерную защиту, разрубая серебрящимся клинком те, что оказывались впереди. Клинок вращался в руке так, что любой спец в этой области сказал бы, что это невозможно. Я бы его понял, но реальность не всегда основана на материализме. Мне не нужно было задумываться о том, КАК все это делается. Напротив, если бы я отвлекся на это, то инстинкт боя, вовремя показавшийся из потемок подсознания, оказался бы потерян. А время… Оно сейчас измерялось не секундами, а их ничтожными долями.

Лезвие прилипало к ладони, изгибалось, сворачивалось винтом и вновь распрямлялось. Одновременно я вновь и вновь стрелял из арбалета, пытаясь пробить толщу корней, которая защищала «красную». Корни зарывались в землю, стараясь выползти в другом месте и спутать мне ноги.

Как перезаряжался арбалет, почему самостоятельно натягивалась тетива? Не сейчас, это лишнее знание в безумном бою.

Уходить надо, уходить… Они сильнее, опытнее и великолепно знают законы здешней реальности. Еще немного – и меня сомнут. Становится все труднее отражать атаки, арбалетные болты образуются реже, падает темп стрельбы.

Чувствую чье-то присутствие сзади, хоть и не близко. На переулок обрушивается нечто, изгибающее пространство и сметающее все ненужное творцу этого катаклизма. Пылевой кокон и переплетение корней – защиты красно-желтой парочки – уносит далеко вместе с их обладателями. Да они не особенно и сопротивляются, понимая, что новая сила им вовсе не по зубам. А вот меня мягкое синее сияние обходит стороной, как бы полностью игнорируя. Однако на это я точно не в обиде.

Осторожно оборачиваюсь, понимая, что бежать не стоит. Понять могут не так, а шансов на успех в схватке с подобным соперником маловато. Так что резво ретироваться имеет смысл, только если не останется иного выхода. Но увиденное меня если и не потрясло до глубины души, то уж точно оказало очень яркое впечатление. В полуметре над землей, поддерживаемая синим сиянием, зависла симпатичная юная девица.

Фигуристая, изящная и вроде совершенно безобидная. Но! Именно она вымела моих соперников, словно ненужный хлам, причем не прилагая особых усилий. И кто же она такая?

– Приветствую прекрасную даму и искренне благодарю за помощь, – склонился в поклоне я. – Признаю, вы появились в самый нужный момент.

– Следуй за мной. Здесь опасно для таких, как ты.

Произнеся эти слова, девушка развернулась и поплыла по воздуху в сторону ближайших зданий. Голос ее подходил скорее той, что прожила много, очень много лет, а не юной девице. Хотя внешность бывает обманчива. Порой даже слишком.

Оказавшись рядом со зданием, похожим на уменьшенную копию замка вычурной архитектуры, девушка на миг остановилась. Синий луч прикасается к монолитному участку стены, и там возникает проем, ведущий внутрь.

– За мной, – вновь повторяются ее слова.

Придется рискнуть. Снаружи наверняка кто-нибудь еще решит меня прикончить. Не те двое, так другие найдутся. Оставаться же в положении беглеца от неведомо чего и кого – далеко не лучший вариант при наличии альтернативы. Эта закутанная в синее свечение девица явно повыше рангом, чем тем двое, с которыми я схлестнулся. Если она так легко и непринужденно смела их со своего пути, то и меня могла разорвать на части. Ан нет, что-то ее заинтересовало. И это очень радует.

Делаю первый шаг в замок, второй… Возникший по велению девушки проем вновь закрывается, но недостатка в освещении нет. И освещение не тускло-серое, к которому я уже начал привыкать, а совершенно другое – живое, насыщенное.

Короткий коридор выводит в большой зал, окрашенный во множество ярких цветов. Прямо как в родном мире, только видны отличия. Хотя бы хозяйка всего здешнего великолепия. Она никоим образом не похожа на простого человека, разве что в общих чертах. Глаза без зрачков, напоминающие ограненные сапфиры, переливающиеся всеми оттенками голубого. Изящные, ухоженные, невероятно гибкие пальцы. Сомневаюсь, что там вообще есть кости – настолько они подвижны и необычны в своих движениях. Кожа, от которой исходит синее сияние. Но вместе с тем общее впечатление великолепно, пусть и с лихвой приправлено экзотикой.

Меж тем хозяйка дома подплыла к вычурному металлическому креслу и грациозно устроилась там. Вспыхнул огонь в камине, опустилась решетка с витражами.

Ну, коли она столь уютно расположилась, то и мне не грех малость расслабиться. Тем более что вон то стоящее рядом с небольшим столиком кресло как нельзя лучше подходит для моей персоны. Клинок можно и в ножны вернуть, а вот арбалет перед собой выложим. Не злобных намерений для, а взыгравшей паранойи ради. Больно уж все вокруг недружелюбное, а в таком случае излишняя доверчивость противопоказана. Уверен, что и леди не будет особо удивлена или возмущена.

Все верно. Никаких отрицательных реакций, только легкая улыбка, иронично-понимающая.

– Кто ты, человек из иного мира? – В голосе было спокойное любопытство.

– Хороший вопрос, леди, очень хороший. Увы, ответа на него я и сам не знаю.

Я чувствовал, что лукавить нельзя, что сидящее в экзотическом кресле прекрасное создание способно отличить не то что правду от лжи, а даже правду от полуправды. К чему рисковать? Скрывать мне особенно нечего.

– Часть моей памяти где-то под надежным замком. Не знаю, зачем это сделано и кто виновник, но я, как вы понимаете, от этого явления не в восторге.

– Это многое объясняет. – Девушка изменила позу на еще более легкомысленно-эротичную. Впечатлило, не скрою. – Нет памяти, но остались умения и способности. Помнящим прошлое сложно проникнуть во Фрахталь, без умений тут выжить нельзя. Изящное сочетание, такое редко бывает. Но ничего нового, скучно все.

– Для вас – возможно, уважаемая… Кстати, как к вам обращаться? А то правила приличия не позволяют мне общаться в безличном варианте. Извините, сам представиться рад бы, но не помню своего имени.

– Я понимаю. Зови меня Крио. И лучше на «ты». Сомнительно, что у тебя появятся возражения. – Тут она была полностью права. Обращаться на «вы» к очаровательной девушке… – Что же до тебя, то это я обдумаю позже.

Понимаю и это ее высказывание. Надо ведь меня хоть как-то называть. А нотки довольно оптимистические. Раз есть мысли насчет «позже», то я ей зачем-то нужен. Уж точно не для того, чтобы «выжать», как планировала та парочка. Нет, у Крио на уме что-то совершенно иное, не столь примитивное. Угрозы от нее не исходит – зато в избытке скука и равнодушие ко всему окружающему.

– Естественный вопрос, который ты пока еще не задал, но непременно спросил бы: «Где я нахожусь?» Ответ будет прост и одновременно сложен. Ты во Фрахтале – том мире, что, по легендам, соприкасается со многими реальностями, но из которого нельзя в них попасть.

– Получается, для вошедших сюда выхода нет?

– Есть выход, но не возвращение назад. Знать об этом тебе сейчас не нужно. Знание может оказаться слишком тяжким грузом для новичка в нашем мире. Ты не боишься правды, незнакомец с закрытой памятью?

– Я не помню своего имени, Крио, зато знаю свою суть. Нет смысла бояться чего-либо. Страх не избавит от опасностей, а лишь придаст им более угрожающий вид, наполнит силой их сущность. Эта сила будет почерпнута из источника, что мог послужить на пользу тому, кто испытал страх… – Помедлив, я продолжил: – Всегда лучше знать правду, нежели прятаться от нее в пелене иллюзий и самообмана. Закрывающий глаза лишает зрения себя, но не тех, кто смотрит на него и от чьих взоров он пытается скрыться столь наивным образом. Нет, страх – слишком большая роскошь для тех, кто предпочитает смотреть в лицо реальности. Говори, я не страшусь ни твоих слов, ни их содержания. Если это истина, то я приму ее с благодарностью. Коли она окажется чем-то иным, пусть ты и не знаешь об этом… я тоже не огорчусь. Все может быть полезно, даже яд в бокале. Главное, не пить его самому.

– Философ, – констатировала Крио. – Полезное качество для бойца, еще более нужное для попавшего во Фрахталь. Надеюсь, ты поймешь происходящее здесь вот уже бессчетное число Шагов. То, чему если и есть конец, то эхо от его поступи еще и не зародилось. Слушай и старайся понять.

– Фрахталь. Так мы называем это место во всем его многообразии и непознанности. Здесь нет ничего привычного для тех, кто живет в соприкасающихся с нами мирах. Тех мирах, которые мы никогда не увидим, ибо нет отсюда путей назад. Тут все живет по своим законам, которые непостоянны.

– Почему именно Фрахталь?

– Почему? Представь себе нервную систему человека, где нити нервов то соединяются в узел, то вновь расходятся. Одни связи становятся более значимыми, другие могут порваться, образоваться вновь. Но лучше показать, хотя и показанное лишь слабое, примитивное представление. – Небрежный жест рукой, и на столике передо мной, повинуясь воле Крио, возникла картина. – Сними арбалет со стола, так удобнее будет.

– Непременно.

Арбалет-то я снял, но предпочел подвесить к поясу. Не слишком удобно, но в случае необходимости легче будет им воспользоваться. Только после этого я вгляделся в модель Фрахталя.

Действительно, очень похоже на нервную сеть. Узлы, исходящие от них и входящие в другие центры нити, рвущиеся, возникающие заново. Узлы, остающиеся полностью изолированными на время, порой гаснущие окончательно, а иногда соединяющиеся с другими и вспыхивающие с новой силой. Сложная система, очень запутанная, со своими законами существования.

– Допустим, мы сейчас находимся здесь. – Один из узлов сети Фрахталя засиял особенно ярко, ритмично пульсируя. – Та часть города, что ты видел, находится здесь. А вот выйти за пределы этого места можно лишь через Мембраны.

– Те нити на схеме?

– Они самые. Далеко не все обитатели Фрахталя могут ходить через них, еще меньшее количество может контролировать переход.

Крио внезапно замолчала, словно предлагая мне самому подумать, разобраться. Проверка на сообразительность? Скорее всего, так оно и есть. Удивляться не стоит, ей ведь нужно знать, чего от меня можно ожидать. Какой вообще реально получить прок с нежданного визитера из мира, соседствующего с ее родным Фрахталем?

– Дурдом. Тогда получается, что все нити, выходящие из узла, – на самом деле один-единственный переход, или, как ты его называешь, Мембрана…

– Ну почему сразу так резко, – вяло улыбнулась флегматичная красотка. – Я говорила, что все очень просто и в то же время сложно. Мембрана – она вокруг этого участка, и выйти можно из любого места. Теоретически. А на практике есть отдельные точки, где это гораздо легче и нет риска попасть в… другие места Фрахталя, по сравнению с которыми тебе ранее виденное раем покажется.

– Но на этой модели не все узлы взаимосвязаны.

– Верно. Силы Мембраны недостаточно, чтобы отправить тебя куда угодно в пределах Слоя. Вот и еще один термин, необходимый тебе. Слой – все узлы, что находятся в пределах обычных переходов – одного или нескольких, это не важно – и обладают примерно однотипными свойствами и характеристиками. – Модель мигнула и изменилась, теперь являя собой более сложную форму. – Смотри, ты теперь видишь, что из отдельных узлов идут нити, уходящие вниз, на более глубокие уровни. Это иной Слой, где все еще сложнее и непонятнее. Для тебя и для большинства обитателей этого Слоя Фрахталя.

– А для тебя? – не удержался я от провокационного вопроса. – Ты слишком легко и беззаботно об этом говоришь.

Ответом был смешок и легкие синие вспышки, промелькнувшие в углах зала.

– Я могу жить здесь, могу в других Слоях, выживу даже ВНЕ Слоев. Мерцающие умеют использовать силы Фрахталя, мало кому уступая. Разве что Кромешникам.

– Мерцающая – это название подобных тебе? – С моей стороны это был не вопрос, а скорее утверждение. – А Кромешники? Странное слово, я не понимаю его.

– Хорошо, я объясню сам термин, но не более того, – впервые за время беседы посерьезнела Крио. – Кромешник – тот, кто находится на кромке между одной силой и иной, что опасна даже мне. Они странные, их разум очень развит. Это сила и власть, чуждая большинству обитателей Фрахталя. Все, пока достаточно об этом. Есть и другие вопросы, более важные. Но задать их должен ты. Хочешь знать почему? Но, наверное, и сам знаешь.

Еще бы мне не знать! Азы психологии, как ни крути, а они одинаковы везде. Хоть ты в обычном мире, хоть в этом безумном Фрахтале. Сейчас же моя собеседница хочет услышать вопрос не второстепенный, а из числа ключевых. Тех, которые позволяют судить о Фрахтале в целом, а не о какой-то отдельной части. Что ж, это совпадает и с моими планами.

– Как связаны цвета и Фрахталь? И почему серый цвет тут почти везде?

– Игла попадает прямо в узел. – Спокойствие Крио было непробиваемым, и это придавало ей особенную прелесть. – Во Фрахтале Цвет – основа всей силы, это эссенция жизни, смерти, разума. Энергия, питающая все узлы, Слои, Мембрану… Серый же – отсутствие Цвета, пустота, бессилие.

– Слишком уж много пустоты и мало энергии.

– Упадок. И никто не знает, как из него выйти. Неизвестно даже, что послужило ему причиной. Когда-то в незапамятные времена Цвет был везде, его хватало каждому. Высшим мастерством было использовать как можно более сильные краски, их оттенки и сочетания. Сейчас приходится из минимума Цвета выжимать максимум эффекта.

Ну и ситуация. Выходит, мы имеем умирающий мир, чей конец просто растянут во времени и оттого практически незаметен даже для тех, кто живет очень и очень долго?

– Нет, незнакомец, Фрахталь просто не в состоянии умереть, он вечен, – вымолвила догадавшаяся о моей мысли Крио. – Но я не хотела бы творить оттенками серого. Это противно, это лишено красоты и силы. Да, ты ведь не удивлен моей откровенностью с тобой, совсем чужим здесь?

– Если умный человек что-то говорит, то он делает это не просто так. Ты не исключение. Я тебе чем-то интересен и, видимо, полезен. В перспективе, само собой. Ну а ты мне просто необходима – тут никаких сомнений. В вольном плавании у меня практически нет шансов. Но если на первых порах я буду находиться под твоим патронажем, шансы заметно повышаются.

– Циник, – резюмировала Крио сказанное мной одним коротким словом. – И это еще ничего, гораздо чаще попадаются совсем другие. Да, ты можешь оказаться полезен. Если же я ошибусь, то ничего страшного не произойдет.

– Для тебя.

– Конечно же. Кто ты мне? Просто средство для того, чтобы продвинуться ближе к цели. Человек из миров вне Фрахталя. Вижу, никаких обид нет?

– С чего бы? – усмехнулся я. – Ведь и ты для меня тоже средство для выживания в этом новом мире. Заодно можно с твоей помощью попытаться вернуть мою память. Но лучше быть друг для друга не «средством», а союзниками для конкретных целей. Так оно и звучит лучше, да и отношение несколько иное.

– Посмотрим… союзник. Пройдет несколько Шагов, и многое прояснится. Но вернемся к Цвету. Что тебе еще было непонятно?

– Разные цвета. Один из нападавших на меня был в желтом, другой в красном. Стражи в том месте, откуда я сбежал, были серые, но глаза их горели багровым пламенем…

Та-ак. Это ее очень сильно заинтересовало, даже флегматичность слегка угасла, сменившись чем-то иным, похожим на беспокойство.

– Что за место и какие именно стражи?

– Непонятное место, странные охранники. Один из них сначала был шаром, из которого выросла человеческая фигура по пояс с клинками вместо рук. Другой вообще слизень с глазами на стебельках. Пытался плеваться какой-то туманной дымкой, но, получив болт промеж глаз, несколько успокоился, проплавив пол и скрывшись.

– Повезло тебе, союзник, дважды повезло. Ну а мне – еще неизвестно. Вырваться из замка Рэнду, полусумасшедшего Механиста, само по себе удача. Мало тебе этого, ты еще оказался здесь, у меня.

– Вы с ним явно не ладите, – слегка улыбнулся я. – Мне действительно повезло.

– Мы с ним вообще никак, – подтвердила Крио. – Но ему или сообщили, или сообщат в ближайшее время, что я заинтересовалась одним из чужаков, что появился во Фрахтале. Неприятно. На время я пущу его по ложному следу, но это ненадолго. Потом придется принимать более серьезные меры.

Шутница-фортуна. Угораздило попасть к противнице этого Рэнду… Теперь она точно заинтересована во мне больше, чем до того. Соперничество, вражда – все это мне на руку. И страха у нее перед ним не ощущается, скорее уж обычная осторожность. Но временно отвлечь ее от возможных будущих трудностей стоит, и желательно на продолжение объяснений.

– И все же, Крио, почему разные цвета, что они значат?

– А? Цвета, говоришь… Каждый из них есть особая часть силы и каждый из использующих Цвет выбирает тот, что ближе ему, его внутреннему «Я». Мы рисуем узоры краской определенного цвета, и эти узоры – наша жизнь. Богатство и разнообразие той палитры Цвета, что внутри тебя, они дают силу, власть, возможность идти к цели.

– Интересно… Но как понять, какие цвета в тебе и что означает каждый из них?

– Цвет сам определит, какой стороной повернется палитра, – неопределенно высказалась Крио. – Увиденное мной само по себе интересно. Серебряное и черное. Эти цвета и по отдельности интересны, ну а в сочетании их потенциал очень впечатляет. Но его надо развить в твоей душе. Я видела, ты используешь Цвет, не понимая его, опираясь на иные знания. Но они тут малоэффективны, как эхо, затерявшееся в каменных стенах. ТАМ, до попадания во Фрахталь, это было полезным, но сейчас же только мешает. Я покажу тебе, как сражаются и творят здесь.

Вот и прозвучало волшебное слово. «Покажу…» Так просто, но в то же время важно. Вот только усталость наваливалась тяжелым грузом, и это не может ускользнуть от внимательных синих глаз Крио.

– Упадок, отсутствие сил, желание лечь и уснуть, – с ходу определила она мое состояние. – Запомни, здесь, в моем доме, среди Цвета, это безопасно. А вот там, где только бесцветие, – не рекомендую.

– Почему?

– Это не сон – это смерть, исчезновение, обесцвечивание. Во Фрахтале ты можешь не есть, не пить, не спать, но получать Цвет. Это может происходить пассивно, но довольно медленно. Как сейчас.

– Достаточно моего нахождения среди красочного интерьера? Как-то это слишком сомнительно.

– Здесь Фрахталь, а значит, и его законы, которые во многом изменчивы, но неизменны в главном. В основном Цвет выжимают, поглощают его из предмета, явления, человека, оставляя лишь серый, бесцветный каркас. Вот, к примеру, кристалл – одно из лучших хранилищ для энергии Фрахталя.

В руке Крио оказался небольшой, ярко сияющий то ли сапфир, то ли нечто похожее. Не ювелир я, каюсь. Но произошедшее в следующие несколько секунд стало наглядной иллюстрацией к сказанному ею ранее. Из кристалла заструилась синяя дымка, впиталась в руку девушки, а сам камень становился все более бледным, до тех пор, пока не стал прозрачным-серым, абсолютно непримечательным.

– Вот так и поглощают Цвет, – безразлично отметила она. – Но любой бесцветный предмет можно возвратить в то же состояние или в иное. Пока я верну все на место.

Та же синяя дымка, но теперь в обратном направлении. И вот кристалл в прежнем своем виде, словно он и не был бесцветной стекляшкой.

– И так со всем?

– Да. В той или иной степени. Пока можешь отдохнуть, у меня сейчас дела. Располагайся здесь. Когда я приду, мы продолжим…

Продолжим, куда же я денусь. Голова шла кругом от такого количества новой, совершенно непредставимой информации о месте под названием Фрахталь. Том месте, где я оказался неведомым образом и выбраться откуда, судя по всему, будет очень и очень сложной задачей. Крио сильно темнит, говоря, что нет возвращения туда, откуда пришел, но в то же время можно перейти в другое, лежащее вне Фрахталя место. А раз есть выход в другое место, то ТАМ реально найти нужную дорогу. По крайней мере, этого нельзя исключать.

Вот только куда мне возвращаться? Сначала нужно узнать это, ну а потом искать дорогу. В противном случае – иди туда, не знаю куда, или ищи то, непонятно что. Странная игра в непонятном месте…

Интерлюдия

Артас сидел у края колодца, размышляя над творящимся в мирах веера. Но были всего лишь привычные мысли, текущие практически независимо от его желания. Гораздо больше его интересовало то, что сейчас происходило в одном из ключевых миров – ситуация во Фрахтале. Хотелось вмешаться самому, хотя бы просто в качестве наблюдателя. Бог привычно отогнал от себя неуместное желание. Он не любил рисковать без цели. К тому же эта стадия плана была целиком поручена Шуту.

Побочный потомок Хаоса лениво обозрел окружающую обстановку. Вроде все и красиво, но слишком уж привычно. «Хаос тут или так, очередной уголок порядка?» – промелькнула игривая мысль. Ее оказалось вполне достаточно, чтобы подвигнуть существо к небольшому изменению обстановки.

Застывшая колонна текущей вверх воды треснула, захрустела и… продолжила течение в направлении, противоречащем всем законам природы. Артас помедлил, дунул в сторону потока, и внутри зазмеились ленты алого пламени.

– Вот теперь хорошо, – усмехнулся он. – Но чего-то все равно не хватает. Впрочем, стенам тоже должно быть скучно столько времени течь в одном направлении. Пусть камень отдохнет.

Отточенная веками фантазия хаотического божества сработала как должно. Камень стен застыл, но изнутри проросло нечто, напоминающее кровеносную систему. Один удар невидимого сердца, другой… И вот уже по жилам струится изумрудная кровь, освещая все вокруг мертвенно-зеленым цветом.

– Я в шоке, экселенц… Старый антураж рухнул с треском, а новый появился с блеском.

– А, это ты, Шут. Ну давай, присаживайся рядом. Поговорим. Подумаем. Я тебе несколько вопросов задам. Любопытно, как отвечать на них будешь.

– Быстро и с энтузиазмом, как мне по должности положено, – отчеканил ехидный гаер. Воспользовавшись предложением присесть, он шлепнулся прямо на каменный пол, только клинки жалобно зазвенели. – Да и вообще, все идет своим путем.

– Неужели? А позволь спросить, по какой такой причине объект моего интереса во Фрахтале с первых же мгновений оказался в застенках этого психопата Рэнду?

– Ах, это… Да все просто. Я нашего «пациента» специально туда засунул. Подумал, что если оттуда выберется, то уж из других мест и подавно. Да и выход ему был подготовлен, надо было только мозгами раскинуть. Только в косвенном, а не прямом смысле. В общем, как поется в одной веселой песенке: «Силикатный кирпич он к Муме привязал, бросил в воду ее и «плыви» приказал…» – Комик погорелого балагана на миг заткнулся, посмотрел на недоумевающего Артаса и добавил: – Да это так, песенка с Земли. Интересный мир, кстати, я там часто бывать стал.

– Земля меня пока не слишком занимает. Что с Фрахталем?

– А все идет по плану. Пусть они лелеют свою стабильность, скоро она должна взорваться, лопнуть с таким треском, что зеленые гоблины в соседнем мире икнут от ужаса и спляшут твист.

Артас неопределенно пошевелил пальцами, показывая, что одновременно и согласен, и пребывает в сомнениях.

– Да что вы, экселенц! Чужаки во Фрахтале – не такая уж исключительная редкость. Случаются иногда. Охотиться за ним, конечно, будут, но в настоящий момент вяло, без огонька. Наш хаотический засланец некоторое время будет в относительной безопасности. К тому же его временно решили приютить, обогреть, обобрать… Извиняюсь, с последним ошибочка вышла. Обирать его пока не представляется возможным. Взять с него нечего-с.

– Так кто там к нему интерес проявил?

– Дамочка одна. Хороша как в магии, так и в постели. Лично опробовано. И первый вариант, и второй. Чужак ей интересен, она хочет узнать что-то новое о мирах вне Фрахталя. Ну-ну, пусть пробует, все равно не выйдет. Память заперта надежно – гарантия. Теперь на некоторое время можно расслабиться. Пусть отсиживается и местные магические уловки изучает. А чуть позже я сам на него выйду.

– Пусть так. А теперь иди. Или у тебя дел мало? Я ведь могу и добавить.

– Да что вы… Весь по уши в делах. Скоро одни только уши от меня и останутся. Дли-инные такие. Все-все, испаряюсь!

Глава 3

Крио оказалась права – сон действительно не был обязателен для жизни в пределах Фрахталя. Я понял это примерно через час, когда усталость начала спадать, постепенно покидая организм. Если как следует прислушаться к собственным ощущениям, сконцентрироваться на них, сравнить с теми, которые были во время моего пребывания вне стен ее дома, то становилось очевидным отличие. Сама атмосфера словно окутывала энергией, вливая силы. Зато вне этих стен я чувствовал жесткую, холодную среду, скорее пытающуюся отнять что-то… Безрезультатно, но тем не менее.

Я постарался сконцентрироваться на ощущении Цвета, почувствовать его вокруг себя, но получалось, скажем так, не особо. Я понимал, что он есть вокруг, но вот попытки дотянуться до него, ощутить как силу были безрезультатны. Однако само это занятие позволяло максимально сконцентрироваться, а заодно и отвлечься от моей не самой простой ситуации. При таком раскладе самый неприятный вариант – полное безделье. Как раз тогда в голову и полезут разного рода минорные мысли. Нет уж, спасибо, как-то не хочется.

Стоп. Я не могу поймать Цвет вокруг, но ведь окружающий меня интерьер чужд по стилю и содержанию. А в подобных ситуациях лучше начинать с простого, с более близкого и понятного. И что у нас тут есть из понятного? А собственные вещи, благо их имеется некоторое количество, да и серости в них не замечено. Хотя бы мой клинок, что покоится в ножнах.

Пора его извлечь. Ага, стоило о нем подумать – и он начал мерцать загадочным серебристым светом. Увы, но мне это пока ни о чем не говорит. Зато можно попробовать почувствовать само оружие, а не тот цвет, в который оно окрасилось. Так сказать, зайдем с другой стороны, выберем иной путь, но он все-таки должен привести к желаемой цели.

Оружие. Неважно, клинок это, арбалет, хлыст или что-то иное. До тех пор пока ты не почувствуешь его частью себя, продолжением руки, что способно убивать или отводить угрозу смерти от тебя, оно останется лишь инструментом. Инструмент может быть эффективен, надежен, но все равно никогда не сравнится с частью тебя самого. Точно так же суррогат не способен превзойти оригинал, иллюзия не перещеголяет реальность. Но как только ты ощутил тот же самый клинок продолжением руки, то враз исчезают барьеры невозможного и нереального. Нет границ для тебя, нет их и для оружия. Вы дополняете друг друга, слабинки одной части вовремя заменяются достоинствами другой…

Это и есть простой, несложный секрет мастеров боя. Его не скрывают, но не осознавший простую истину, не принявший ее внутрь собственного разума никогда не станет мастером, оставаясь просто ремесленником, подражателем.

Я умел чувствовать оружие частью самого себя раньше, смогу и сейчас. Подобное умение вне памяти, оно неотъемлемо. Что и было доказано в той стычке с двумя обитателями Фрахталя, где не получилось победить, зато удалось и не проиграть. Но сейчас это осознание повернулось несколько в ином ракурсе. Я чувствовал черты, которых раньше не было. Клинок словно показывал свою новую ипостась, выраженную в сиянии серебра.

Загадочный, ускользающий цвет, что напоминал о том, как металл может измениться ночной порой. Цвет мистического преломления привычной сути вещей и явлений, открытие нового. И в то же время возможность удара серебряным острием, способным пронзить любую броню, плавящуюся как воск под действием лунного света. Луна – время серебра. Только она не в небе, а в сердце обладателя благородного оружия.

– Вижу, ты не теряешь времени даром, – вернул меня в реальность голос Крио. Бесшумно, однако, подошла. Точнее, подлетела… – И как попытки ощутить в себе Цвет?

– В себе – не очень. Зато в своем мече очень даже получается. Он – серебро.

В подтверждение слов клинок, крепко зажатый в руке, прочертил несколько траекторий, переходящих одна в другую в завораживающем движении отточенной остроты и переливающейся серебром смерти. Есть ли что-то красивее обманно-хаотичного, на самом деле выверенного танца клинка? Есть, но не в те мгновения, когда он – часть тебя и пишет узоры перед противником и на теле врага. Быстрый взмах – и остаются лишь кровь и победа.

Крио смотрела на клинок, и выражение ее лица было необычным. Казалось, она раздумывала над тем, что сказать. Так и оказалось.

– Забавно… Ты чувствуешь энергию Фрахталя через предметы. Это манера Механистов, меня не слишком впечатлило бы, но… Вместе с тем ты сейчас рисовал острием меча. Механисты же не рисуют, они не способны воплощать Цвет через линии, пусть и созданные оружием. Цвет для них только начинка для механизмов, их содержание, топливо.

– Это преимущество или слабость?

– Ишь, куда твоя мысль полетела, – хитро прищурилась Крио. – Это ново, оригинально. Пока ты хоть чему-то не научишься, не стоит говорить о преимуществах, но и о недостатках можно забыть. А сейчас нужно уходить через Мембрану.

– Зачем? – искренне удивился я. – А если это действительно необходимо, то как далеко до места, где можно перейти? И, наконец, смогу ли это сделать я?

– Много вопросов. И хотелось бы упрекнуть тебя за большое их количество, так не получится. Все вовремя и по делу. Идти до Мембраны не требуется, я пройду через нее в любом месте этого узла в частности и Слоя в целом. А заодно и замок перенесу.

– Следовательно, последний вопрос отпадает как таковой? – предположил я. – Это радостно слышать.

– Верно, незнакомец, способный приятно удивить… Если ты внутри моего дома, то переход сквозь Мембрану пройдет без осложнений и даже кое-что даст. Видишь ли, сложнее всего перейти первый раз, особенно если делаешь это один. Что же насчет последнего оставшегося и первого заданного вопроса, то тут все более сложно. Во-первых, соседство с Рэнду Механистом не слишком полезно для моего здоровья и тем более комфортного существования. Он хоть и безумен, но безумие ему не мешает, а порой и помогает. Создавать таких мощных и действенных бойцов-механизмов, да к тому же сочетая неживую материю с живой ненавистью и багровой злобой, – талант, признаваемый всеми. А сейчас он сам в ярости из-за того, что из его казематов кто-то сумел вырваться. Вот Рэнду, поскрипев мозгами вместе со своими ржавыми шестеренками, и решил проверить на прочность оборону моего замка. Сейчас увидишь эту картину.

Подошедшая к стене Крио дотронулась до нее, и та стала прозрачной, словно окно. Естественно, любопытство не позволило мне остаться в стороне. Я подошел ближе, встав чуть сбоку и позади девушки. Нелишняя, знаете ли, осторожность в непредсказуемом мире. Ну а коли ты еще и в чужой мир ухитрился попасть, так и просто необходимая.

Видимость была не скажу что роскошная, но вполне и вполне приличная. Примерно как если смотреть через очки с синеватыми стеклами. А за «окном» было на что поглядеть. Бросались в глаза старые знакомые в количестве трех экземпляров: два «шара» и «слизень». Вели себя тихо, спокойно, но само их присутствие свидетельствовало о пристальном интересе их хозяина к замку. К тому же случайный прохожий практически бесцветного вида шарахнулся в сторону, едва завидел это трио наблюдателей. Однако говорящий фактор!

– Просто действуют на нервы или следят с целью штурма? Это ведь, насколько я понял, бойцы, а не разведчики… Особенно этот, в виде шара.

– Рэнду предпочитает называть их Резаками. Они отнюдь не глупы, хотя могут показаться просто машинами для убийства. Способны трансформировать свое каменное тело, пусть и всего в пару форм, что заложены в них создателем. И, конечно же, полностью преданы Рэнду.

– Особые причины, признательность, клятвы?

– Нет, он никому не верит и не стал бы ограничиваться только клятвой. – Недобрая улыбка исказила лицо девушки. – Каждый Шаг Резаки должны получать порцию Цвета, а ее может дать только сам Рэнду. Как он это сотворил и почему никому не удалось обойти такую хитрость – загадка, которую я очень хотела бы разгадать. А результат налицо…

– Ну а что насчет твари, похожей на слизняка или амебу?

– Ах, это! Очередной эксперимент моего старого знакомца, удавшийся лишь частично. И поверь, я рада, что ему не удалось получить искомое. – Крио заметно посерьезнела. – По плану это должно было быть невидимое и всепроникающее существо. Как видишь, получился просто бесформенный уродец, способный тем не менее проникать сквозь многие препятствия. Правда, очень медленно. Концентрированная сила Фрахталя становится надежным барьером. Кстати, его так и назвали – Слизень.

– Похож! – усмехнулся я.

– А то. Увы, с фантазией у этого Механиста туговато.

– Судя по его творениям, я бы этого не сказал.

– По поводу названий плохо, а в остальном все в порядке. Но я бы предпочла, чтобы все было с точностью до наоборот. Вот незадача! – поморщилась Крио. – Я все-таки не успеваю… Придется немного отвлечься.

Всего пара секунд – и она уже стоит в центре зала, рядом с ней возникает макет замка и панорама происходящего в окрестностях. Однако! Система слежения во всей красе, к тому же со многими серьезными возможностями.

– Я рассчитывала, что успеем уйти через Мембрану до того, как Рэнду раскачается и озлобится до такой степени, чтобы явиться сюда лично. Не вышло. Твое исчезновение задело его слишком сильно.

– Это серьезно?

– Не очень. Просто Рэнду никак не хочет понять, что продолжающейся сварой он вредит себе столько же, сколько и мне. Он ведь тоже Мерцающий, пусть и Механист. Опять ему неймется, шило механическое в ржавой заднице покоя не дает!

Эмоционально, однако, прозвучало. Особенно для Крио, которая с начала нашего не столь долгого знакомства первый раз позволила себе столь четкое проявление чувств. Впрочем, она тут же показала, что тут без подобной реакции сложно, просто никак. Рядом с макетом замка прямо в воздухе появилась багровая точка, разросшаяся в экран.

– Поговорить желает… как всегда.

– Мне уйти? – предложил я. – Если разговор секретный, то не стоит мешать.

– Какие там секреты, – небрежно отмахнулась Крио. – Этим секретам уже много тысяч Шагов…

Опять какие-то Шаги. Скорее всего, это местная единица времени. Надо будет выяснить на досуге, чему она равна.

От этой мысли меня унесло мгновенно, стоило только увидеть внешний вид того, кого называли Рэнду. Обычное человеческое лицо, правда, без единой кровинки, среднестатистическая фигура, но вот остальное… Механист висел в воздухе метрах в двух над землей, и сначала мне показалось, что он в этом подобен Крио, ан нет. Девушка парила, а он опирался на землю, но не ногами, а тем, что было большей частью его измененного организма. Откуда-то из-за спины исходили множество конечностей-колонн, частью вгрызшиеся в землю, а частью раскинутые на все стороны. Сюрреалистический паук, где сердцем была маленькая фигурка человека.

Механист. Теперь мне стало понятно, что означал этот термин. Прояснилось и нелестное высказывание Крио насчет «ржавой задницы». Паучьи ноги были именно ржавые, немилосердно скрипящие в несмазанных суставах при малейшем движении, вот только, судя по всему, это ничуть ему не мешало. Почему? Фрахталь, господа, Фрахталь. Делать какие-либо выводы с ходу тут крайне не рекомендуется.

– Что тебе нужно, ржавый хлам?

– Уж точно не ругаться с тобой, ледяная красотка, склонная к фригидности, – не остался в долгу Механист. – Выдай мне того, кто скрывается сейчас у тебя.

– Эликсира от жадности выпей, вдруг поможет.

– Девочка, ты не понимаешь. Он МНЕ нужен – и я его получу. Чужак, если ты тут, то имей в виду, что ты мне нужен не мертвым, а только живым и не для опытов. Я не дурак, чтобы дробить крупный кристалл на десяток мелких. Крио – не та, кто способна оценить попавшее в ее руки.

Раздраженная девушка оборвала связь, развеяв окно, и сразу же на мостовой вокруг замковых стен ярким синим пламенем загорелись сложные, витиеватые символы. Из них медленно, но напористо заструились туманные щупальца, устремляясь как к творениям Рэнду, так и к самому Механисту. И хотя я находился в полной безопасности, но и то ощущал, какие неприятности может доставить этот туман. Нет, он вряд ли разорвет на части, растворит плоть и кости. Тут наверняка нечто более тонкое, изощренное и смертоносное.

Понимал это и Рэнду, причем, как я думаю, получше многих. Сам он оставался неподвижен, но его механические придатки с лязгом и скрежетом распрямились, и в сторону тумана полетели осколки ржавой коросты и мусора. Не успел я удивиться подобному «жесту», как вся эта ржавь достигла струй тумана, и тот начал опадать, становясь таким же ржавым, буроватого цвета порошком.

Крио коротко не то выругалась, не то произнесла что-то более осмысленное. Скорее второй вариант, поскольку знаки поплыли, меняя форму, и вот уже исчезнувшие щупальца тумана сменились неритмично пульсирующей пеленой.

– Получи, старый скрипучий паук, – философски глядя на происходящее, прошептала девушка. – Это уже МОЯ новая вещь. Надеюсь, что она тебе не понравится. Да, а мы совсем скоро перейдем через Мембрану.

– Ты что, делаешь это одновременно? – удивился я столь непринужденному распределению важных задач.

– Такова жизнь. Если можно делать несколько житейских дел, то и в манипулировании силами Фрахталя следует придерживаться того же правила. Иначе все было бы гораздо сложнее и опаснее. А опасностей и так хватает.

Создания Рэнду, до этого стоящие неподалеку в ожидании, бросились в сторону, подальше от пульсирующей пелены, не то сами, не то по приказу хозяина. Но движения их оказались медленными, заторможенными. А из пелены вновь появились струйки тумана, грозившие подобраться вплотную.

Несколько ржавых конечностей Механиста переплелись вместе, образуя жерло. Стрелять будет? Если да, то цели как-то не особо прослеживаются. Сомнительно, что он решит палить по замку – калибр не тот, да и Крио вряд ли допустит серьезного урона. Ан нет, оттуда с визгом вылетает спутанный ком, в полете разворачивающийся в сеть. Ловись, рыбка, большая и маленькая? Не-ет, это совсем иное применение – разорвать созданную Крио пелену, творящую разные шуточки со временем.

И вместе с тем складывается устойчивое ощущение, что все происходящее для этих двоих – дело, вошедшее в привычку и совершенно не выходящее за какие-то установленные рамки. Хотел было поинтересоваться у девушки, не напрямую, конечно, а намеком, но не успел. Что-то пошло совсем не так, поскольку Рэнду, без всяких на то видимых причин, потерял интерес к дуэли, но приобрел желание смыться отсюда как можно скорее. Что и сделал, причем очень экстравагантным образом.

Часть отчаянно скрежещущих механических «рук» закрутились вокруг Рэнду, создав надежную защиту, остальные же согнулись, ну а потом резко выпрямились, оттолкнувшись от земли. Хороший прыжок в высоту получился, любой блохе на зависть. К тому же Механист ухитрился в момент прыжка еще и подхватить своих созданий. Видок-с, однако! Зависнув в воздухе вопреки всем законам физики, он стал похож на осьминога в родной стихии. И не только внешне. Сочленения конечностей согнулись и разогнулись, выстреливая облака ржавчины, которая с успехом заменила реактивную тягу.

– Ржавый осьминог над городом, – обронил я, будучи до глубины души поражен фантасмагорией. – И куда его так быстро унесло?