Джек Ричер, или Это стоит смерти Чайлд Ли

Глава 38

Ричер заставил Джона выбраться из внедорожника тем же способом, через сиденье пассажира. Так у него не оставалось никаких шансов на внезапное нападение. Держа футболиста на прицеле «глока», Ричер посмотрел в сторону ограды.

– А где грузовики, которые вывозят урожай? – спросил Ричер.

– В Огайо, – ответил парень. – Они на заводе, на профилактике. Это специализированные машины, некоторым из них уже по тридцать лет.

– А для чего нужны серые фургоны?

– Для разных мелких работ. Обслуживание, ремонт, смена шин.

– Их должно быть три?

– Один уехал. Его нет уже несколько дней.

– И зачем он уехал?

– Я не знаю.

– Когда вернутся большие грузовики? – спросил Ричер.

– Весной, – ответил Джон.

– А как выглядит это место в начале лета?

– Тут кипит жизнь. Первый урожай люцерны снимают рано. До этого нужно проделать серьезную подготовительную работу, потом снова начинается ремонт. Здесь бывает полно людей.

– Пять дней в неделю?

– Обычно семь. Речь идет о сорока тысячах акров. А это большой объем продукции.

Парень захлопнул дверцу и сделал шаг. Потом он замер, потому что замер Ричер. Джек смотрел на пустой прямоугольник перед зданием. Потрескавшиеся камни. Парковка для менеджеров. Она была пустой.

– Где ты обычно ставишь свою машину, Джон?

– Прямо здесь, перед дверями.

– А твои приятели?

– Тоже.

– И где они сейчас?

Ночная тишина вдруг стала особенно пронзительной, Джон слегка приоткрыл рот и резко повернулся, словно думал, что его друзья прячутся где-то у него за спиной. Нечто вроде сюрприза. Но их нигде не было. Он повернулся к Ричеру:

– Наверное, уехали. Им позвонили.

– От тебя? – спросил Джек. – Когда ты заметил миссис Дункан?

– Нет, клянусь. Я не звонил. Вы можете проверить мой телефон.

– Тогда кто их вызвал?

– Мистер Дункан, наверное. Мистер Джейкоб Дункан.

– Как ты думаешь, зачем?

– Не знаю. Сегодня ночью ничего не должно было произойти.

– Он позвонил им, но тебе звонить не стал?

– Нет, он мне не звонил. Клянусь. Проверьте мой телефон. Он бы в любом случае не стал мне звонить. Я стоял на посту. И должен был на нем оставаться.

– В таком случае что происходит, Джон?

– Я не знаю.

– А если подумать?

– Доктор. Или его жена. Или оба. Они всегда считались самым слабым звеном. Из-за того, что он пьет. Может быть, Дунканы решили, что они владеют какой-то информацией.

– О чем?

– О вас, естественно. О том, где вы находитесь и что собираетесь делать. И когда намерены вернуться. Вот что их занимает больше всего.

– Неужели требуется пятеро парней, чтобы задать такие простые вопросы?

– Необходимо показать силу, – сказал Джон. – Мы здесь для этого. Внезапный ночной рейд может потрясти людей.

– Ладно, Джон, – сказал Ричер. – Оставайся здесь.

– Здесь?

– Иди спать.

– Вы мне ничего не сделаете?

– Ты сам себя наказал – даже не попытался драться с человеком, который меньше и старше тебя. Теперь тебе известно, что ты трус. А это ничуть не хуже, чем сломанный локоть.

– Вам легко говорить. У вас пистолет.

Ричер убрал «глок» в карман, опустил полу куртки и развел руки в стороны, открытыми ладонями вверх.

– У меня нет пистолета. Ну, давай, толстячок.

Джон не пошевелился.

– Вперед, – сказал Ричер. – Покажи, на что ты способен.

Парень стоял на месте.

– Ты трус, – повторил Джек. – Ты жалок. На тебя зря потратили хорошую еду. Ты бесполезный трехсотфутовый мешок с дерьмом. К тому же ты урод.

Джон молчал.

– Последний шанс, – сказал Ричер. – Сделай шаг и покажи, что ты герой.

Джон отвернулся и пошел в сторону темного здания, опустив голову и плечи. Пройдя двадцать футов, он замедлил шаг и посмотрел назад. Джек обошел внедорожник, остановился возле двери водителя и сел за руль. Сиденье было отодвинуто слишком далеко, поскольку футболист Джон отличался огромными размерами. Однако Ричер не собирался двигать сиденье вперед у него на глазах. Глупые мужские комплексы, оставшиеся в его сознании. Джек завел двигатель, развернулся и поехал обратно. Сиденье он поправил уже на ходу.

Внедорожник вел себя уверенно, но тормоза потеряли упругость – результат панической остановки возле старого ресторана. Пять лет верной службы – и все полетело за доли секунды. Но Ричеру было все равно. Он не собирался много тормозить. Он спешил. Двадцать миль – это значительное расстояние, даже по пустому сельскому шоссе.

На протяжении всего пути он ничего не заметил. Ни света, ни других машин. Никакого движения. Ричер вернулся на двухполосное шоссе, ведущее к мотелю, и через пять минут проехал мимо. Все было закрыто, в окнах не горел свет. Никакого движения. И никаких машин, если не считать разбитого «Субару». Автомобиль стоял на прежнем месте, покрытый росой, печальный и мертвый, точно животное, сбитое автомобилем. Ричер миновал его, свернул направо, налево и снова направо, вдоль границ темных полей, как уже делал дважды, направляясь к простому ранчо, окруженному оградой, с запущенным двориком.

В доме горел свет. Сразу в нескольких окнах. Он напоминал круизный лайнер в открытом океане. Но Ричер не услышал никаких звуков. На подъездной дорожке не было машин. Ни пикапов, ни внедорожников. В тени не прятались крупные громилы. Ни шороха, ни движения. Ничего. Входная дверь была закрыта. Окна оставались в целости и сохранности.

Ричер свернул на подъездную дорожку, припарковался и подошел к двери. Встав напротив глазка, он позвонил. Прошла целая минута, глазок потемнел, посветлел, загремела цепочка, ключ повернулся в замке, и ему открыл доктор, который выглядел усталым, потрепанным и встревоженным. Его жена стояла у него за спиной в коридоре с телефонной трубкой возле уха. Телефон был старомодным, большой черный аппарат на столе. Диск и длинный витой провод. Жена доктора молчала, она сосредоточенно слушала, и ее глаза то сужались, то широко раскрывались.

– Вы вернулись, – сказал доктор.

– Да, вернулся, – ответил Ричер.

– Почему?

– Вы в порядке? «Кукурузники» вышли на охоту.

– Мы знаем, – ответил доктор. – Нам только что сообщили. Мы на телефонном дереве.

– Но сюда они не приходили?

– Пока нет.

– И где же они?

– Мы не уверены…

– Могу я зайти? – спросил Ричер.

– Конечно, – сказал доктор. – Извините. – Он отступил назад, и Джек вошел.

В коридоре было очень тепло. Во всем доме было тепло, но теперь он казался меньше, словно отчаянная маленькая крепость. Доктор запер дверь, повернул два ключа в замках и надел цепочку.

– Вы видели полицейские досье?

– Да, – ответил Ричер.

– И?

– Они выглядят незавершенными. – Джек прошел на кухню.

– Что? – спросила жена доктора.

В ее голосе слышалось недоумение. Возможно, она была слегка шокирована. Ричер посмотрел на нее. Доктор также повернулся к ней, но она продолжала молча слушать, ее глаза двигались, она делали какие-то мысленные заметки. Доктор прошел на кухню вслед за Ричером.

– Хотите кофе? – спросил он.

Я не пьян, имел в виду он.

– Конечно, и побольше, – ответил Джек.

Доктор начал наполнять кофеварку. В кухне оказалось даже теплее, чем в коридоре. Ричер снял куртку и повесил ее на спинку стула.

– Что вы имели в виду, когда сказали, что досье выглядят незавершенными? – спросил доктор.

– Я имел в виду, что могу объяснить, как Дунканы это проделали, но у меня нет доказательств – как позитивных, так и негативных.

– А вы можете их найти? Вы вернулись именно по этой причине?

– Я вернулся, потому что к двум итальянцам, которые прибыли за мной, присоединился целый отряд объединенных наций. Однако они не имеют отношения к корпусу мира. Полагаю, они направляются сюда. И я хочу знать зачем.

– Гордость, – сказал доктор. – Вы связались с Дунканами, а они не в силах это стерпеть. Их люди не смогли с вами справиться, поэтому они вызвали подкрепление.

– Не укладывается в схему, – возразил Ричер. – Итальянцы находились здесь до меня. Вам это известно. Вы слышали, что сказала Элеонор Дункан. Значит, должна быть другая причина. У них возникли какие-то разногласия с Дунканами.

– Тогда почему они помогают Дунканам разобраться с вами?

– Я не знаю.

– Сколько человек сюда приедет? – спросил доктор.

– Пятеро, – ответила его жена из коридора. Она закончила говорить по телефону, вошла на кухню и добавила: – И они уже здесь. Такое послание передано по телефонному дереву. Итальянцы вернулись вместе с тремя другими мужчинами. На трех машинах. Итальянцы на синем «Шевроле», еще двое парней на красном «Форде», и один в черной машине. Все дружно твердят, что это «Кадиллак» Сета Дункана.

Глава 39

Ричер налил себе чашку кофе и надолго задумался.

– Я оставил «Кадиллак» Сета Дункана в «Марриотте», – наконец сказал он.

– И как же вы вернулись? – спросила жена доктора.

– Забрал «Шевроле Малибу» у одного из плохих парней.

– Это та штука, которая стоит на нашей подъездной дорожке?

– Нет, это «Шевроле Тахо», его я взял у футболиста.

– А что случилось с «Кадиллаком»?

– Я оставил одного из головорезов в тяжелом положении. Угнал его машину, а он, очевидно, угнал мою. Скорее всего, случайно. Просто у него не было выбора. Он не хотел брать какой-нибудь паршивый пикап или машину с новой системой безопасности. А «Кадиллак» ему подошел. Наверное, там больше ничего не нашлось. Или он поленился, и ему не хотелось тратить много времени. «Кадиллак» оказался под рукой. Мы все остановились в одном отеле.

– Вы видели тех типов?

– Я не видел итальянцев. Но случайно столкнулся с четырьмя другими.

– Тогда получается, что их шесть, а не пять. Где еще один?

– Я могу сказать кое-что совершенно уверенно, – заявил Ричер. – Парень, который взял «Кадиллак», положил свою сумку на заднее сиденье, а не в багажник.

– Откуда вы знаете?

– Потому что в багажнике лежит шестой головорез. Это я его туда положил.

– А ему хватит воздуха?

– Ему не нужен воздух. Больше не нужен.

– Боже мой… Что случилось?

– Уж не знаю, какие еще у них планы, но они приехали, чтобы сначала разобраться со мной. Некий второстепенный момент. Распыление ресурсов. Я не знаю почему, но никакого другого объяснения нет. Вот как я вижу ситуацию: они собрались сегодня вечером в «Марриотте», итальянцы объяснили, в чем состоит их миссия, дали остальным мое описание – вероятно, не очень точное, потому что они сами меня до сих пор не видели. Затем я столкнулся с одним из них в вестибюле, и он посмотрел на меня, словно спрашивал: «А не тот ли это парень? Неужели такое может быть?» Я видел, как он размышляет. Мы вместе вышли на стоянку, он засунул руку в карман, и я его ударил. Вы слышали о сотрясении сердца?

– Травма грудной стенки, – сказал доктор. – Приводит к фатальному нарушению сердечного ритма.

– Вам когда-нибудь доводилось такое видеть?

– Нет, – ответил доктор.

– Мне тоже. Но могу вам сказать, что это работает.

– И что лежало в его кармане?

– Нож, пистолет и документы, удостоверяющие, что он из Вегаса.

– Вегас? – спросил доктор. – У Дунканов долги из-за азартных игр? Дело в этом?

– Может быть, – ответил Ричер. – Не вызывает сомнений, что Дунканы уже давно живут не по средствам. Они определенно получают откуда-то дополнительные доходы.

– С чего вы взяли? Они в течение тридцати лет вымогают деньги у сорока ферм. Я уже не говорю о мотеле. А это немало.

– Вовсе нет, – возразил Ричер. – Не забывайте, вы не в самой богатой части мира. Возможно, они забирают половину того, что зарабатывают другие, но на эти деньги не купишь даже ночного горшка. Однако Сет живет как король, и они платят десятерым футболистам только за присутствие. Сезонных денег им бы не хватило.

– Сейчас нам следует побеспокоиться о другом, – сказала жена доктора. – В данный момент где-то шастают «кукурузники», но мы не знаем, что им нужно. Вот что важно сегодня ночью. Возможно, к нам зайдет Дороти Коэ.

– Сюда? – спросил Ричер. – Сейчас?

– Иногда такое случается, – сказал доктор. – Главным образом, с женщинами. Нечто вроде взаимной поддержки. Те, кто чувствует себя наиболее уязвимыми, стараются держаться вместе.

– Обычно мы с Дороти, но иногда и другие; тут все зависит, из-за чего возникла паника.

– Не самая хорошая идея, – сказал Ричер. – Я имею в виду, с тактической точки зрения. Вместо нескольких целей у них появляется одна.

– Но в численности – сила. Это срабатывает. Иногда «кукурузников» что-то сдерживает. Им не нравится, когда рядом оказываются свидетели, если их посылают за женщинами.

Они взяли чашки с кофе и уселись в гостиной, откуда открывался вид на дорогу, которая оставалась темной, и по ней ничего не двигалось. Более того, она ничем не отличалась от окружающей местности. Так они довольно долго просидели на жестких стульях с прямыми спинками. Свет выключили, чтобы он не мешал наблюдать за дорогой.

– Расскажите о полицейском досье, – попросил доктор.

– Я видел фотографию, – сказал Ричер. – Девочка Дороти была азиаткой.

– Вьетнамкой, – сказала жена доктора. – Арти Коэ служил во Вьетнаме. Вероятно, это произвело на него впечатление. И, когда появились «лодочники»[12], они удочерили девочку.

– Многие местные жители побывали во Вьетнаме?

– Да, немало.

– А Дунканы?

– Я так не думаю. Они имели возможность откосить от службы.

– Арти Коэ тоже.

– Разная судьба для разных людей.

– Кто был председателем местной призывной комиссии?

– Их отец. Старик Дункан.

– Значит, парни оставались фермерами не для того, чтобы ублажить старика, а чтобы избежать призыва на войну.

– Наверное.

– Это полезные сведения, – заметил Ричер. – Ко всему прочему, они трусы.

– Расскажите нам о расследовании, – попросил доктор.

– Длинная история, – ответил Джек. – Там одиннадцать коробок с документами.

– И?..

– При расследовании возникли проблемы.

– Какие именно?

– Одна проблема носила принципиальный характер, остальное – детали. Расследование возглавлял человек по имени Карсон, и земля у него под ногами разверзлась уже через двенадцать часов. Все началось с обычного дела о пропавшей девочке, однако довольно скоро появилось подозрение, что совершено убийство. Но Карсон не стал пересматривать раннюю часть расследования в свете новых фактов. В первую ночь он поручил всем жителям проверить свои надворные постройки. Откровенно говоря, вполне разумный шаг – ведь они искали ребенка. Но позднее полиция не провела независимый осмотр. Если не считать пожилую пару, которая не могла это сделать самостоятельно. Все остальные сами осматривали свои надворные постройки. Иными словами, они сказали: нет, сэр, ребенка там нет и не было, можете нам поверить. Однако Карсону следовало начать расследование заново, считая каждого потенциальным подозреваемым. Он этого не сделал, сосредоточившись на Дунканах и опираясь на полученную информацию. Но Дунканы вышли сухими из воды.

– Вы думаете, это сделал кто-то другой?

– Мог быть кто угодно – например, какой-то человек, который проезжал через ваш город. Или любой из местных жителей. Скорее всего, не Дороти и Артур Коэ, но все равно остается тридцать девять подозреваемых.

– Я думаю, это Дунканы, – сказала жена доктора.

– Однако три различных агентства с вами не согласились.

– Они могли ошибиться.

Ричер кивнул в темноте, но его движение осталось незамеченным.

– Да, это нельзя исключать, – сказал он. – Могла быть совершена и другая принципиальная ошибка. Нехватка воображения. Очевидно, что Дунканы не покидали своего участка, а ребенок там не появлялся. Существовали надежные свидетели, подтверждавшие оба факта. Четверо подростков строили ограду. То же самое говорится и в отчетах экспертов. Но у Дунканов мог быть сообщник. Пятый человек. Вполне возможно, что он похитил девочку и куда-то ее увел. Карсон такую возможность даже не рассматривал. Он не пытался проверить приятелей и знакомых Дунканов. А ему бы следовало. Пять лет они не строили ограду – и вдруг решили, что она им необходима. Как раз в тот момент, когда исчез ребенок? Похоже на заранее сфабрикованное алиби. Карсону следовало задаться таким вопросом. Я бы обязательно так поступил.

– А кем мог быть пятый человек?

– Кем угодно, – сказал Ричер. – Возможно, их другом. Или одним из водителей. Не вызывает сомнений, что без машины тут не обошлось, в противном случае почему не нашли велосипед?

– Я довольно долго пыталась понять, куда он делся.

– Дунканы с кем-то дружили? К ним кто-нибудь приходил, когда вы сидели с маленьким Сетом?

– Пожалуй, несколько человек я видела.

– С кем-нибудь из них они общались теснее, чем с остальными? Их отношениями должны были быть очень близкими. Общие интересы, общие страсти, полное доверие. Человек, которого интересовали такие же вещи.

– Мужчина?

– Почти наверняка. Такой же извращенец.

– Я не уверена. Не могу вспомнить. И куда он мог ее отвезти?

– Теоретически – куда угодно. И это еще одна серьезная ошибка. Карсон изучал только участок Дунканов, больше его ничего не интересовало. Но не обыскать их транспортный склад, к примеру, было чистым безумием. На самом деле я не думаю, что мы можем говорить об ошибке как таковой, ведь в начале лета там очень много народа, все семь дней в неделю. Сбор люцерны и все, что с ним связано. Никто не потащит похищенного ребенка туда, где полно потенциальных свидетелей. Но Карсону следовало проверить еще одно место, однако он его полностью проигнорировал. Из-за невежества или неразберихи.

– Что вы имеете в виду?

Но Ричер не успел ответить, потому что окна озарились ярким светом и по комнате побежали полосы света и тени. Стены, потолок, лица становились то ослепительно белыми, то совершенно темными.

Лучи фар, пробивающиеся через ограду.

С востока быстро приближалась машина.

Глава 40

С востока в своем старом дребезжащем пикапе приближалась Дороти Коэ. Ричер понял это через секунду после того, как увидел фары. Он услышал стук пробитого глушителя – как у мотоцикла. Словно «Харли Дэвидсон» стартовал от светофора. Она ехала довольно быстро, потом ударила по тормозам и остановилась рядом с домом. Дороти увидела золотой внедорожник на подъездной дорожке. Вероятно, узнала машину «кукурузника». Наверное, она хорошо ее знала. Жена доктора прошла по коридору, отперла замки, распахнула дверь, встала в проеме и помахала рукой. Дороти Коэ не сдвинулась с места. Двадцать пять лет осторожности. Она решила, что это может быть обманом или ловушкой. Ричер присоединился к жене доктора и вышел на крыльцо. Он показал на внедорожник, потом на себя. Широкие жесты, словно подавал сигналы. Мой внедорожник. Дороти Коэ проехала немного вперед, заглушила двигатель, вышла из пикапа и зашагала к двери. Шерстяная шапочка была натянута на уши, на серое платье она набросила стеганую куртку.

– Сюда уже приезжали «кукурузники»? – спросила она.

– Пока нет, – ответила жена доктора.

– Как ты думаешь, чего они хотят?

– Мы не знаем.

Они вошли в дом, и доктор закрыл за ними дверь, запер замки и накинул цепочку. Все четверо направились в гостиную. Дороти Коэ сняла куртку, они сели в ряд и стали смотреть в окно, точно на экран в кино. Дороти оказалась рядом с Ричером.