Логика выбора Корецкий Данил
Незнакомец едва заметно улыбнулся. Очевидно, он привык к такой реакции.
– Вы свободны, гражданин Зупп, – негромко сказал Олбан Ту. – Оставили все протоколы, всю документацию, забрали своих помощников и ушли. А за порогом забыли этот адрес и все, что с ним связано.
Дело принимало необычный оборот. С таким Золтан еще не сталкивался.
– Но кто же будет расследовать лишение жизни? – спросил он.
– Об этом не думайте, – повторил Олбан Ту. – Вы свободны!
Зупп пожал плечами, сделал знак подчиненным и направился к выходу. Эксперты вышли следом за ним. Не проронив ни одного слова, они спустились к машине и поехали в Департамент. О происшедшем никто не говорил. Раз приказали забыть – надо забывать!
Марк Джордан
На место встречи Ивкус Тот не вышел. Нехорошие предчувствия, которые терзали душу после предательства Гоца, обострились, поэтому к дому изобретателя я подходил с опаской. И сразу понял, что предчувствия оправдались: возле подъезда стояли машины – медицинский фургон и легковая – солидная, но без опознавательных знаков. Вокруг толпились любопытные. Прогуливаясь в стороне, я незаметно наблюдал за развитием событий. Через некоторое время санитары вынесли и погрузили в свой фургон носилки, накрытые черной клеенкой, потом несколько серьезного вида мужчин сели в легковушку. Машины уехали, любопытные начали расходиться. Тут к ним и подошел случайный прохожий, которому тоже не было чуждо любопытство.
– А что тут случилось? – спросил я.
– Наш сосед Тот не захотел жить, – неохотно ответила немолодая женщина с морщинистым лицом. – Или ему помешали жить дальше… – Но неожиданно осеклась, не к месту выкрикнула: – Слава Мудрейшему! – и юркнула в подъезд.
А прохожий неспешно двинулся дальше.
Золтан Зупп
За массивными дверями Тайного департамента царили тишина и спокойствие. Золтан Зупп предъявил удостоверение, и турникет провернулся.
– Вас ждет старший соратник Стротер Нон, – сообщил грузный дежурный с печальным лицом.
– Благодарю, соратник!
О чрезвычайном происшествии все равно следовало доложить руководству, и Золтан, не заходя в свой кабинет, отправился к начальнику Тайного департамента. Он шел по длинным коридорам, мрачным и зловещим – то ли такое впечатление создавали панели из темного дерева, то ли часовые, стоящие по двое у каждого поворота и у некоторых дверей. Они настороженно поворачивали головы на звук шагов, Зупп привычно вскидывал перед собой раскрытую коричневую книжечку из натуральной кожи, и головы синхронно отворачивались, как бы давая разрешение на дальнейшее следование. На душе было тяжело, будто давили темные стены и невысокие потолки, а может быть, вся обстановка Тайного Департамента и особенно встреча с начальником, которого Зупп, мягко говоря, не очень любил. Тот платил ему той же монетой. Но у Золтана не было выбора, а Стротер Нон понимал, что лучшего расследователя у него никогда не было и наверняка не будет.
В очередной раз развернув удостоверение перед лицом часового, он вошел в приемную руководителя Тайной полиции, кивнул адъютанту и, получив в ответ разрешающий жест, потянул тяжелую дверь и вошел в огромный кабинет, стены которого были обшиты темным деревом, а окна задернуты плотными темными портьерами. Все здесь было мрачно, угрюмо и неприветливо. Вдобавок к тому, что Стротер Нон был заносчив и мстителен, он любил театральные сцены и внешние эффекты. Он нарочно создал обстановку, которая должна была давить на психику посетителя, вселять в его душу страх и неуверенность.
Наверное, так себя и чувствовали те, кто впервые входил в этот кабинет. Но Золтан знал истинную цену разыгрываемого спектакля и даже с некоторым любопытством ожидал его продолжения.
Стротер Нон стоял между своим креслом и висящей на стене картой, вполоборота к своему подчиненному. Его правая рука подпирала лоб, а ее локоть покоился на ладони левой, прижатой к груди. Это была весьма эффектная поза для какой-нибудь психологической драмы.
Сделав несколько шагов, Золтан остановился, вытянул вперед правую руку с вывернутой вверх ладонью, а затем резко поднес ее к левой стороне груди и щелкнул каблуками.
Начальник как бы вышел из прострации, взглянул на вошедшего, потер виски.
– А, это вы, Золтан! Я так задумался, что даже не заметил, как вы вошли. Уж больно много дел и очень сложная обстановка!
– Да, – кивнул Золтан, – только что ответственный чиновник Комитета удалил нашу группу с места лишения жизни…
– Я слышал об этом, – сказал Стротер Нон. – Садитесь, соратник! – Он кивнул на стул. – Нам предстоит непростой и очень неприятный разговор…
Начальник и сам опустился в глубокое мягкое кресло, положил руки на стол и стал перебирать щелкающие пальцы.
– Хочу начать с очевидного для всех факта. Вы – самый успешный из наших расследователей. На вашем счету множество быстро раскрытых дел. Этого никто не может отрицать. Но… Сегодня прозвучал первый сигнал тревоги – представитель высшей власти не доверил вам вести расследование!
– Разве дело персонально во мне? Дело в Директиве 125-Д!
– Пусть так. Но, узнав об этом, я задумался и новыми глазами посмотрел на вашу работу, не обращая внимания на блеск подлинных или мнимых успехов. И тут передо мной встал целый ряд вопросов, на которые я не смог ответить. Может быть, соратник, мы попробуем ответить на них вместе?
– Да, конечно, я готов!
На лице Стротера Нона появилось мученическое выражение.
– Сколько раз я пытался обратить вас и ваши помыслы на путь истинный? Десять раз? Двадцать? Но все мои слова оказывались гласом вопиющего в пустыне. У вас на все существовало свое мнение, расходившееся не только с моим, но и с мнением, мне страшно об этом говорить, Комитета! И это слова. Они бы могли остаться между нами. Так и было до поры до времени. Но дела!.. Помните, как вы упустили двух молодых мерзавцев, которые расклеивали противоправные листовки? И это уже когда они были у нас в руках? А как не смогли сберечь самые важные улики против этой актриски, распевавшей в компании друзей непристойные куплеты про представителей власти? Продолжить? Инженер, потерявший часть чертежей нового стрелкового оружия, мать-одиночка, протестовавшая против призыва ее сына в ряды народных защитников… А группа юнцов во главе с проектировщиком из «Крыльев народа»! Вы вроде бы сделали из них осведомителей, но где результаты их работы?
– У каждого есть недостатки, каждый допускает ошибки, – попытался защититься Золтан. – Правда, перечень раскрытых мною дел был бы куда длиннее…
– Я учитывал все! – Стротер Нон приложил руку к сердцу. – И вот к какому выводу пришел: чисто уголовные преступления вы успешно раскрывали, а вот политические дела у вас зависали напрочь либо разваливались за отсутствием улик! Вы можете объяснить такую странность?
– Я никогда не делал различия между делами уголовными и политическими. Если вы заметили какую-то тенденцию…
Начальник печально покивал.
– Да, заметил. И я думаю о том, чтобы отстранить вас от ведения дел и передать материалы в Управление внутреннего контроля!
– Любое ваше решение я приму с восторгом! – склонил голову расследователь и провел рукой с растопыренными пальцами справа налево.
Глаза начальника остекленели. Золтан быстро дал установку и провел рукой в обратном направлении.
– Можете идти, соратник! – сказал Стротер Нон. Вид у него был несколько ошалелый. – Продолжайте трудиться на благо народа с тем же усердием, что и раньше!
– Есть, старший соратник! – Расследователь вскочил, щелкнул каблуками и быстро вышел из кабинета.
– Как, вы говорите, его зовут? Зетт Ге? – Инспектор по работе с кадровым составом закончил перебирать плотные карточки в длинном ящичке и развел руками. – Офицер с таким псевдонимом не работает под видом народного защитника!
– Это точно?
– Совершенно точно! А где вы с ним пересекались?
Золтан Зупп и глазом не моргнул.
– Свидетели показали, что сегодня он был на месте убийства одного изобретателя. Я хотел поговорить с ним, но среди народных защитников его не нашел.
– Ну, я его не нашел и среди наших офицеров. Тут какая-то ошибка. Или вы перепутали имя.
– Спасибо. – Зупп улыбнулся, хотя на самом деле ему было не до улыбок.
Когда он вышел, кадровый инспектор поднял трубку внутреннего телефона и соединился с отделом регистрации.
– К нам поступало дело об убийстве изобретателя? Выезжал на место расследователь Зупп, скорей всего, оно закреплено за ним. Как, вообще не зарегистрировано?! Ну, спасибо…
Незаметно поговорить с чиновником Администрации не так просто, как с владельцем художественного магазина. Даже для расследователя Тайного департамента эта задача не становится легче. Потому что ответственный работник такого уровня вне среды своего привычного обитания привлекает всеобщее внимание, как прогуливающийся по улице халер – хищное бронированное чудовище размером с земного слона. С ним не встретишься в кафе или в пустынном парке, а уж тем более в обгоревших развалинах микрорайона четвертой категории. В Тайный департамент его не вызовешь, и, используя свое положение, в Администрацию Комитета не войдешь.
Дело усугубляется еще и тем, что средства связи, как и почти все другие достижения земной техники, разведчикам использовать запрещалось, чтобы они ненароком не попали в руки местных и не изменили ход развития цивилизации. И хотя в случае с Навоей такая опасность практически отсутствовала, ибо ее цивилизация была обречена на гибель в ближайшие годы, правило оставалось незыблемым. Исключением из него стали только левитры, как средство спасения на крайний случай… Хотя и здесь не обошлось без перестраховочного идиотизма: носить на себе летательные аппараты было нельзя – только в специальном кейсе с устройством самоуничтожения… Значит, и воспользоваться им немедленно не представлялось возможным, даже в случае смертельной опасности. Получалось, что прибор ценится выше, чем жизнь разведчика… Естественно, что такая установка не могла вызвать у них ничего, кроме непонимания и раздражения.
Впрочем, сейчас Стасу Малко ничего не грозило. Он зашторил окно, запер второй замок, что, в принципе, дверь не укрепляло: из соображений безопасности запоры в квартирах сотрудников Тайного департамента были одинаковыми. Да и во всех остальных домах Стакки – тоже. Извлек из примитивного тайника (двойная стенка кухонного шкафа внизу, за посудой) титановый чемоданчик, обтянутый дорогой кожей, набрал код на золотистом шифронабирателе, распахнул крышку, вынул широкий, тонкий до полупрозрачности пояс, быстро надел его и застегнул массивную пряжку, тяжесть которой и составляла практически полный вес прибора. В чемоданчике-сейфе, в нарушение инструкций, оставалось кое-что еще – дальние разведчики протестовали против недооценки их жизней. Но сейчас ему больше ничего не требовалось, он запер кейс и, стараясь не греметь посудой, спрятал его на место.
Потом выключил свет, раздернул шторы и осторожно открыл окно. Здесь не было принято открывать окна ночью – возможно, из-за кровососущих москитов, а может, из-за щупальцев Тора: многие боялись, что они способны проникнуть в квартиру – этот психоз принимал все более массовый характер. Осторожно выглянул на улицу. Он жил на двенадцатом этаже, звезды висели совсем низко, и хотя протуберанцы уже спрятались, прожектор, освещающий агитационный плакат, на котором навоец побеждал агреганца, ярко светил ему в глаза. Может быть, это нарочно, чтобы следить за ним? Да нет, ерунда…
Стас тронул пряжку. Она уже вошла в дистанционный контакт с лептонным генератором и едва заметно нагрелась. Рука привычно пробежала по замысловатым узорам, которые на самом деле были не украшением, а пультом управления. Пора! Для перестраховки он включил невидимость – на несколько минут, пока не уйдет в темное небо. Потом нажал рычажок полета.
И тут же ощутил приятную легкость – кости, плоть, кровь, одежда и башмаки вмиг утратили вес, ноги оторвались от пола. Левитры нового поколения работали совсем не так, как предыдущие: в тех массивный и увесистый рабочий блок закреплялся на спине пятью широкими грубыми ремнями и поднимал летуна, как строительный кран вздымает бездушный груз. Висеть было неудобно, мышцы затекали, а опорный ремень натирал промежность. Сейчас все происходило по-другому – никаких неприятных ощущений: аппарат создавал антигравитационный кокон вокруг тела, который никак не сковывал движений и позволял чувствовать себя вполне комфортно… Стас чуть изогнулся и бесшумно, невидимым облачком, вылетел в окно.
Ночь мгновенно приняла его в свои объятия, прохладный ветерок приятно освежал лицо. Миновав прожектор, и косо набрав высоту, он выключил контур невидимости, чтобы не расходовать зря энергию. С высоты птичьего полета Стакка напоминала лоскутное одеяло, которым одновременно пользовались и богачи, и нищие – только с разных концов. Центральные улицы с цепочками фонарей, буйство разноцветных огней в увеселительных местах, яркие светильники площадей, рационально освещенные поселки высшей и первой категорий, скупо подсвеченные многоэтажки второй, редкие лампочки третьей, черные провалы четвертой…
Стас знал, куда лететь, и через несколько минут оказался над поселком, где теперь жил Артур. Заранее предупрежденный по телефону, Лобов отпустил служанку и оставил открытой входную дверь, из которой, как сигнал путеводного маяка, выбивался сноп яркого света. Стас бесшумно опустился в кустах возле бассейна и быстро юркнул в приоткрытую дверь аккуратного домика.
– Что-то случилось? – Хозяин встретил его в длинном халате и похожем на феску ночном головном уборе по моде, существовавшей среди местных начальников.
Они прошли в просторный кабинет и сели в разные концы огромного дивана, Артур предложил выпить, но гость отказался.
– Случилось многое, – начал рассказывать Стас. – Марк пытался вывести кандидата, но попал в засаду, причем наше ведомство такой операции не проводило… Другой кандидат – секретный конструктор – перед самым выводом был убит, я приехал на место, но меня отправил с него ответственный сотрудник Комитета, некий Олбан Ту. А ведь расследовать такие дела – исключительно наша компетенция!
Артур внимательно слушал, и лицо его приобретало все более озабоченное выражение.
– К Марку проявлял интерес десятник народных защитников по имени Зетт Ге, а оказалось, что он не состоит на службе в общей полиции. Думали, что это офицер Тайного департамента, но оказалось, что и у нас такого нет!
– И что это, по-твоему, значит?
– Пока не знаю. Проверь, кто такой Олбан Ту. И почему вдруг сотрудники Аппарата стали подменять Тайный департамент?
Артур пожал плечами.
– Попробую.
Он подошел к рабочему столу, как всегда нарочито скромному, но сделанному вручную из перламутрового дерева, сел в кресло с гнутыми ножками, отпер боковой ящик и вытащил толстую книгу с прошитыми страницами и красным грифом секретности в правом верхнем углу. Это был телефонный справочник Аппарата.
– Олбан Ту, Олбан Ту, – повторял Чартер Сон, ведя пальцем по набранным убористым шрифтом строчкам. – Олбан Ту, Олбан Ту, Олбан Ту… Ага, вот…
Артур напряженно молчал.
– Ну, что там?! – не выдержал Стас.
– Должность не указана, прямого телефона нет, номер кабинета и коммутатор приемной – тоже отсутствуют, – удивленно проговорил Артур. – А, вот мелкая приписка: по всем вопросам обращаться в СБ…
– А что такое СБ?
– Не знаю, никогда не слышал…
– Интересно! А посмотри на всякий случай Зетта Ге…
Палец Лобова снова забегал по строчкам.
– Зетт Ге, Зетт Ге, Зетт Ге, Зетт Ге, Зетт Ге… Да сожрет меня халер! Есть!
– Неужели?!
Разведчики встретились изумленными взглядами.
– То же самое! Ни должности, ни телефона! Обращаться в СБ…
– Так посмотри, там должен быть номер этого СБ!
Лобов нервно листал толстенный том. То, что он искал, оказалось на последней странице: «Специальное бюро» – и номер, состоящий наполовину из одних нулей.
– Сюда можно позвонить только с аппарата администратора первого разряда, – задумчиво пояснил Лобов.
– Ну, тебе видней, ты у них тут большая шишка! – съязвил Малко.
Но товарищ не поддержал шутки.
– Подожди, что же это получается? – медленно произнес он. – Значит, в глубинах государственного аппарата существует некая, глубоко засекреченная структура… Настолько глубоко, что уровня компетенции ответственного сотрудника Администрации и ведущего Расследователя Тайного департамента недостаточно, чтобы о ней что-нибудь знать?
– Похоже, на то! – кивнул Лобов. Его бросило в жар. – И она работает целенаправленно против нас?
– Может быть, не именно против нас, но против нас тоже! – Стас вытер лоб, ему тоже стало не по себе. – И мы должны прояснить этот вопрос…
– Но крайне аккуратно, – процедил Артур. – Если они заточены на нас, то любой наш прием: гипноз, внушение, проникновение в подсознание, – наверняка фиксируется…
– Пусть Марк поработает с этим своим… Нурком Додом… – Артур оборвал фразу на полуслове, и они уставились друг на друга.
Случайный знакомый из автобуса, который оказался гражданином первого класса и охотно стал добровольно информировать неизвестного торговца антиквариатом о государственных секретах, с самого начала выглядел достаточно подозрительным. А сейчас – тем более! «Злые книги» не зря предостерегали против благоприятных случайностей и удачных совпадений. Нурк Дод не мог быть случайной фигурой!
– Джордан сам решит, как с ним говорить, – нарушил наконец молчание Стас. – Во всяком случае, усугубить ситуацию сейчас довольно трудно.
– Да, это верно…
Все было сказано, разговор окончен. Гость осторожно выскользнул в сад, осмотрелся, прислушался. Все спокойно. Он отошел в кусты и, растворившись в темноте, взлетел. Только по гаснущим на миг звездам опытный взгляд мог определить траекторию его полета. А еще через десять минут Золтан Зупп вернулся в свою квартиру так же незаметно, как ее покинул. Во всяком случае, сам он думал именно так.
Глава 4
Откровенный разговор
Марк Джордан
Пролетевший совсем рядом бело-зеленый прогулочный катер поднял высокий фонтан сине-голубых брызг, но они почти не достали до столика, стоящего на самом краю террасы. Только несколько темных капель появились на кремовом рукаве пиджака, пошитого в спецателье для граждан первой категории, но Дод даже не обратил на это внимания. И вопрос он расслышал прекрасно, невзирая на шум двигателя.
– Что?! – Можно было подумать, что мой сотрапезник подавился драгоценным куском мурайского полосатика. Лицо стало багровым, глаза выкатились из орбит, он закашлялся и выдернул накрахмаленную салфетку из-под воротника, как будто она мешала ему дышать. – Да где ты вообще услышал это название?!
Нурк Дод, который всегда бравировал пренебрежением к законам и своей неуязвимостью, как мелкий воришка испуганно огляделся по сторонам. Впрочем, сравнение я подобрал неудачно – здесь заведомо не могла находиться мелкая воровская шушера – легкая добыча народных защитников. Место было выбрано специально: самый дорогой ресторан Стакки, изысканная кухня, лучший обзор – терраса: красивый вид на бесконечный, красно-бирюзовый от заходящего солнца океан, по которому носились разноцветные прогулочные катера, молчаливые, целенаправленно меняющие направление полета четырехкрылые птицы… Да и опасаться здесь было нечего: мы сидели на втором этаже, поблизости никого не было, а шум разбивающихся внизу волн глушил звуки разговора, даже если бы у стоящего в отдалении белобрысого официанта был остронаправленный микрофон, которые в этом мире еще не появились.
Вечерело, желто-красный диск, изуродованный черными пятнами, наполовину скрылся в прозрачной воде, в соленом морском воздухе чувствовалась прохлада, легко дышалось. Только тянущиеся из-под воды зловещие щупальца утопающей звезды портили впечатление. Да не нравился белобрысый официант: слишком короткая стрижка, накачанные плечи, мощная шея, широкие запястья… Впрочем, балкон второго этажа был выбран не только из-за красивого вида: наплевав на инструкции, я надел левитр – пока добегут, то и понять не смогут: куда делся этот Глостер Чи?..
Но больше всего мне не нравился Нурк Дод, с которым, если знать его обычную каменную невозмутимость, сейчас случилась настоящая истерика.
– Не волнуйтесь, гражданин Дод, мало ли кто что болтает в городе. – Я поднял рюмку «Золотой капли», которая тоже была драгоценной, как и все сегодняшнее меню. – Давайте выпьем за Мудрейшего!
Услышав имя Мудрейшего, первый инстинктивно схватил рюмку и выпил, но это не вернуло ему обычного благодушия. Сдерживая рвущийся наружу гнев, он ждал пока подскочивший официант наполнял рюмки желтой, переливающейся сине-зелеными оттенками жидкостью. Когда вышколенный широкоплечий парнишка вернулся на свое место, Нурк Дод снова яростно оскалился.
– Сам факт существования Специального Бюро является высшей государственной тайной! – сдавленно зашептал он. – Даже я, ты понял – даже я! – услышал о нем через месяц пребывания в должности, позволяющей это знать!
– Очень необычный вкус, – сказал я, отправляя в рот очередной узенький кусочек, нежно-белый с одной стороны и золотисто-коричневый с другой. – Пожалуй, полосатик стоит тех денег, которые за него берут!
– А ты, всего-навсего торговец всяким барахлом, спрашиваешь меня о нем так безразлично, будто интересуешься, не мучит ли меня запор! – продолжал возмущаться Нурк Дод.
– Что вы, гражданин Дод! – обиделся благовоспитанный Глостер Чи. – Во-первых, хотя я и не склонен преувеличивать значение произведений искусства, которыми весьма увлечен даже столь высокий чин, как десятник народных защитников гражданин Зетт Ге, но называть их «барахлом» было бы все-таки несколько… неосмотрительно.
Нурк Дод, прикрыв рот платком, откашлялся и, перестав возмущаться, продолжил слушать с явным интересом.
– А что касается вашего запора, то у меня и в мыслях не было легкомысленно относиться к такой неприятной дисфункции вашего почтенного организма, но разве я посмел бы задавать такие грубо физиологические вопросы за красивым и изысканным обеденным столом? Не побоюсь этого слова – шикарным обеденным столом?! Да никогда! Давайте немедленно выпьем «Золотую каплю», иначе время будет безвозвратно утеряно!
– А что произойдет со временем и чем это нам грозит? – Нурк Дод было успокоился, но тут слегка насторожился и послушно поднял рюмку, а это был хороший признак.
– Тем, что ферменты мурайского окуня и «Золотой капли» не соединятся вовремя, и мы упустим возможность выиграть у вечности несколько минут жизни, и уж совершенно точно излечить ваш… вашу досадную дисфункцию…
Действительно, считается, что эти драгоценные деликатесы при одновременном приеме излечивают некоторые болезни и даже продлевают жизнь. Правда, досконально никто этого не проверял. Зато утечка высших государственных тайн на Навое жизни не прибавляла, и Нурк Дод знал это совершенно точно.
– Язык у тебя подвешен хорошо, – сказал первый, опустошая тяжелую квадратную рюмку, ценой в месячную зарплату среднего навойца. – Только это бессмысленная болтовня…
Порыв прошел. Или он просто взял себя в руки. Или таков сценарий нашей сегодняшней встречи.
– Откуда узнал? – уже вроде примирительно спросил первый. – Никто не знает, а ты знаешь?!
– Раз знаю, значит, я не никто.
– Да, я с первого раза понял, что ты не простой гражданин, – кивнул Нурк Дод. – А еще что знаешь?
– Многое. Очень многое…
– Говори конкретно, не гоняй ветер!
– Про Тора, например, знаю. – Я кивнул головой на запад, где почти утонувшая звезда сквозь воду тянула к нам устрашающие огненные щупальца.
Нурк Дод насквозь пронзил меня ледяным взглядом.
– И что же ты про него знаешь?
– Он взорвется. Порвет всех своими щупальцами на куски и сожжет Стакку! Да что Стакку – всю Навою сожжет! Поэтому уйти через сладкий дым не получится. Здесь такой гарью завоняет напоследок: не только люди – халеры передохнут!
– Не получится уйти, говоришь?
Ледяной взгляд превратился в острый, иззубренный о многие насквозь пробитые тела штык.
– А ведь кое-кто уходит! Верно? Ведь слухи про пропавших ученых, исчезнувшие семьи, опустевшие деревни – это все не простые выдумки?
– Это уже другой разговор. Мы еще не закончили с моим вопросом…
– Ты очень непростой человек, – покачал головой Нурк Дод, перехватывая вилку зубьями книзу, как кинжал. Я вовремя поймал его мысль и спрятал руку под стол.
– Побойтесь Мудрейшего, гражданин Дод! Ну, разве сейчас время и место, чтобы меня вилкой колоть?! Брызнет кровь во все стороны, весь аппетит испортит! Зачем это вам?!
Нурк Дод усмехнулся.
– А затем, что я хочу доподлинно знать, кто ты есть. Известно тебе много, в голове моей шерудишь, как в своем кармане, может, и крови в тебе нет? Все знать хочу! Чтобы наше общение было взаимно выгодным. А потому – будь со мной откровенным настолько, чтобы я захотел ответить тебе тем же…
– Справедливое требование, гражданин Нурк Дод, – кивнул я. – Только давайте не будем отвлекаться от нашего замечательного ужина. А показать вам, кто я такой, – это пожалуйста: дело минутное…
Глостер Чи вернул руку на место, растопырил пальцы, оглянулся – никто за ними не наблюдал. Во всяком случае, официант отвлекся на разноцветные катера вокруг.
– Ткните в середину ладони, коли охота, – тихо посоветовал я. – Только без особого замаха, чтобы внимания не привлекать…
Поле я поставил слабое, и ладонь была хорошо видна, только, может, не совсем четко, будто на ней надета тонкая, полупрозрачная перчатка. Нурк Дод выполнил мой совет в точности. Поросший седыми волосками, морщинистый, но еще крепкий кулак описал полукруг, и острый двузубец должен был, как стилет, с противным хрустом пробить мою руку и с глухим стуком пригвоздить к столу. Но чем сильней удар, тем сильнее концентрируется защита, поэтому этого не произошло. Заскрежетав, вилка резко остановилась, едва коснувшись «перчатки», а морщинистый кулак съехал по ней. Нурк Дод вскрикнул и принялся рассматривать капельки крови на пальцах: стальные острия завернулись кверху небольшими крючочками, вроде рыболовных, на которые и накололся неосмотрительный первый.
– Вот и все! – Глостер Чи откинулся на спинку стула. – Вы удовлетворены?
– Для начала, да! – Нурк Дод промокнул кровь салфеткой и внимательно осмотрел испорченные острия. – А вилочка моя для обычного употребления, в обеденных целях уже не годится!
Первый поднял руку, официант подбежал, принес другую вилку, соблюдая все правила ритуала, наполнил рюмки золотыми каплями и положил с раскаленной жаровни свежие куски рыбы. Я просканировал его еще раз, уже жестче. Ни оружия, ни дурных мыслей у него не было.
– Тогда за Тор, – торжественно провозгласил я.
Мы чокнулись. Первый тоже расслабился и заметно повеселел.
– Только не надо путать ужин, даже отличный, с серьезными делами, – сказал он, прищурившись и рассматривая меня поверх рюмки. – Удовольствия слева, дела – справа!
– Не возражаю!
Мы выпили и закусили. Действительно, когда-то давно на Земле существовала поговорка: «Мухи отдельно – котлеты отдельно!» Я уже не помнил ее дословного смысла, но, наверное, Нурк Дод имел в виду нечто похожее.
Ужин окончился, и только тогда начался разговор.
– Специальное Бюро создали лет десять назад, может, чуть раньше, – вытерев тончайшей салфеткой иссушенные губы, начал первый. – Непонятные функции, но зато очень широкие полномочия. Неограниченное финансирование, полная бесконтрольность! Руководитель подчинялся самому Мудрейшему, и никаких вопросов ему никто задавать не мог… А потом с Мудрейшими началось что-то непонятное, и кто теперь может задавать ему вопросы, я не знаю!
– Но кто это такой? Он раньше был в Аппарате, в Комитете, в Тайном Департаменте? Навоец не может появиться на таком уровне неизвестно откуда!
– Не может. Но появился. Все началось с него. А кто он такой и откуда взялся – никто не знает. Только…
Нурк Дод внимательно осмотрелся по сторонам.
– Рассказывают, что он пропадает из своего кабинета…
– Как так?
– Пропадает, и все! В приемной же охрана, он мимо не проходит. Секретарь звонит – не отвечает. Заглядывает – пусто! А через пару часов вызывает машину и выходит как ни в чем не бывало…
– Так, может, он просто отдыхает? Спит себе в комнате отдыха?
– Может. Только потом оказывается, что в это время его видели в других местах. То внезапно подразделения проверял, то на секретном заводе появлялся… Потому и боятся его все как огня…
– Но чем занимается это Бюро?! Не может столь мощный орган не проявить себя за столько лет!
– Довольно широкие функции, – кивнул Нурк Дод. – Бюро стало искать изобретателей, всяких чудиков, которые видят мир не так, как все остальные. Причем по конкретным сферам. Каким? Военно-техническим, вот каким! На первый взгляд все ясно: поиск потенциальных предателей, шпионов Агрегании… Собрали, в железную сетку закрутили и утопили? Ан нет! Откровенно сумасшедших и бесполезных действительно быстро выбраковали. Остальных собрали в лаборатории, научно-конструкторские бюро, заводы и всех заставили работать с утра до ночи… И что ты думаешь? Не важно, что ты думаешь. Только эти чудики-изобретатели стали приносить сказочные результаты. Из одного заводика коляски самобеглые поехали да автобусы поперли, из другого пистолетики повезли в Тайный департамент да к народным защитникам… Маленькие пистолетики, многозарядные, удобные, я таких отродясь не видывал! А потом фиксаторы обстановки появились: навел куда надо, нажал кнопочку, и то, что нам надо, навсегда на документике осталось. Много чудного понаделали – и телефончики маленькие, переносные, и датчики всякие хитрые… Да что там, уже летающие аппараты ладят: скоро по воздуху летать будут – над горами да над океаном…
– Не может быть! – не сдержался я. – Откуда это все взялось-то? Из головы? Так одних мыслей мало – нужны технологии, материалы, оборудование.
– Как же не может? – засмеялся Нурк Дод. – Мы с тобой где познакомились? В ав-то-бу-се! А еще лет восемь-десять их и в помине не было – нас бы тащили эти рогатые с хвостами.
– Так что, выходит, Специальное Бюро – это научно-исследовательский центр, двигатель прогресса?!
Первый задумчиво пожевал губами.
– Да нет… Это полиция. Она даже выше Тайного департамента…
– А против кого она работает?
Нурк Дод в прежней задумчивости повторил жест и понизил голос:
– Против каких-то звездных шпионов… Вроде для того и создано было…
– А откуда их брать-то, таких шпионов? Ну, агреганских ладно – их самим придумать можно да арестовать кого угодно. А звездные откуда?
– Так вот и не отыскали ни одного. Пока… Хотя сводку странностей составили, по которым их выявлять надо.
– Что за странности?
– Рассказы странные.
– Какие, например?
– О том, чего на Навое нет. Например, о необычных животных, о неизвестных исторических фактах, непонятные слова. Там целая таблица. Особенности строения тела, владение гипнозом, сверхъестественной силой… Я даже думал, какие-то чудаки эту таблицу составляли.
– Почему?
Нурк Дод поднял палец и округлил глаза.
– Так написали, что эти, звездные, вроде даже летать умеют…
– А практический смысл этой таблицы?
– Любая информация о таких фактах засекречивается, передается руководству Тайного департамента, а оттуда – в Специальное Бюро… Вот оно как!
– Да-а-а… А где оно находится, это бюро?
– Говорят, на территории комплекса правительственных зданий. Там много земли – и леса, и озера, а вокруг забор под током. Лучше такими вещами не интересоваться. – Первый безнадежно махнул рукой.
Коротко стриженный официант почтительным вопросом вырос перед столиком. Я расплатился и заказал катер без водителя. Через несколько минут мы неслись на обтекаемой желтой «мыльнице» по гладкой бирюзовой поверхности океана – багровые оттенки пропали вместе с Тором, окончательно исчезнувшим за водным горизонтом. Только «щупальца» еще тянулись навстречу нам, будто собирались поймать такую мелкую, но почему-то важную для них добычу. Первый сидел рядом, довольно щурился и держал в руках шляпу, чтобы не унесло ветром.
Когда берег остался далеко позади, я выключил двигатель. Навязчивый гул смолк, и катер в полной тишине несся вперед, подпрыгивая на легкой волне и постепенно сбавляя ход.
Нурк Дод надел свою шляпу.
– А ведь я тебя еще в автобусе вычислил, – довольно сказал он. – Потому и разговор завел, потому и в магазин твой пришел, а там убедился… Хотя знаешь, ты меня действительно раздражаешь меньше других. Почти совсем не раздражаешь. Не знаю почему…
– А в качестве кого, извиняюсь, вы меня вычислили? – поинтересовался я, разглядывая низко летающих вокруг катера птиц.
– В качестве этого… Ну, чужака… Если хочешь – в качестве звездного шпиона…
– А по каким признакам, интересно?
– Да прямо по сводке странностей! В автобусе у тебя лоб взмокрел, и потом от жары несколько раз случалось… И мысли у тебя были такие… выпуклые. Я их прямо чувствовал. А потом ты мне в голову залез: мысли проверил. И тигра какого-то упомянул, мифического. Только в навойской мифологии таких нет. Так что не чудаки сводки странностей составляли. Ну, а потом вопросы пошли интересные. Ну, а с вилкой ты меня окончательно убедил…
– Что ж, все логично. Так что вы говорили про взаимную выгоду?
Первый с силой вцепился мне в руку.
– Я хочу, чтобы ты меня вытащил отсюда!
Я никогда не видел Нурка Дода таким возбужденным. Его глаза буравили меня насквозь. Тело била крупная дрожь. Я еще раз, уже не маскируясь, «заглянул» ему в сознание. Реакция была искренней.
– Я не хочу сгорать заживо в щупальцах взбесившегося Тора!
Хорошо быть могущественным и великим.
– Только и всего? – Я улыбнулся и похлопал первого по худому плечу. – Считайте, вопрос решен!
Артур Лобов
В очередной день, войдя в свою приемную и взглянув на взволнованную Тику, он понял, что произошло что-то из ряда вон выходящее.
– Звонили из приемной администратора первой категории гражданина Хорга Тона. Он вас вызывает. Прямо сейчас.
Не заходя к себе, Чартер Сон вышел и повторил длинный путь в корпус высшего персонала с прежними многочисленными проверками. Только на этот раз от него не потребовали унизительного переодевания, и в кабинет Тона он вошел в своем красивом мундире и ботинках, что придавало уверенности и внушало надежды.
Голова по-прежнему торчала над полировкой стола, перед ней одна на другой лежали сухонькие ладошки. Рядом, на пустой столешнице на этот раз отблескивало в лучах Тора что-то желтое, размером с тарелку, яркие блики отражались от него, разлетаясь по стенам и потолку. Чартер Сон приложил руку к сердцу и склонил голову. Стекла пенсне блеснули ему навстречу.
– Проверкой установлено, что ваш прежний начальник действительно искажал сведения об обстановке в редакциях и вводил меня в заблуждение, – веско произнес Хорг Тон. – А я вводил в заблуждение Комитет. Это серьезное преступление, он отстранен и будет серьезно наказан. Но это уже нас не касается.
Наступила пауза. Чартер Сон переступил с ноги на ногу. Тяжелые ботинки скрипнули.
– Больше всего Мудрейшего и народный Комитет беспокоит настроение народа, – продолжил наконец хозяин кабинета. – Вы правы, нужно снизить давление, ослабить цензуру. Добиться этого несложно: достаточно спустить директиву руководству газет и радиостанций… Издания должны быть интереснее и веселее. Иначе их просто никто не станет читать!
– Рад, что мое скромное предложение найдено правильным и полезным, – начал было Чартер Сон, но Хорг Тон его перебил:
Читать бесплатно другие книги:
