Доминирующий вид Шауров Эдуард
– Одного раза хватит.
Анна пожала плечами.
– Одна на станции и откалываешь такие фокусы, – сказал Джей, пристально глядя в серые внимательные глаза. – Случись что, даже помочь будет некому.
– Почему некому? – негромко сказала Анна. – Со мной Урсула.
Кружка с чаем замерла в десяти сантиметрах от поверхности стола.
– Какая еще Урсула?
– А я тебе разве не рассказывала?
– Нет.
– Ну, как же… Урсула… Хидмен, – сказала Анна, будто призывая вспомнить. – Ну, моя подруга… еще по Куполу Экмана. Мы с ней не виделись кучу времени, на какое-то время вообще связь потеряли, а теперь она перевелась с западного побережья на Купол Санникова, почти что рядом с нами… Она врач. Я ее попросила, она приехала, поживет у нас пару недель, поможет с родами. У нее все равно отпуск, а после отпуска ей нужно побывать в Соммерсе.
– Врач? – проговорил Джейслав, нежно касаясь Анниного живота. – Врач – это же здорово, и очень кстати. Не ее самокат стоит в шлюзе?
– Ее.
– Она что, на нем из Санникова ехала? Через два ущелья?
– Конечно, нет, – сказала Анна, – только с шестнадцатой базовой.
– Тоже не ближний свет, – задумчиво проговорил Джей, убирая руку. – К тому же опасно.
– У нее пистолет с собой.
– Пистолет? – переспросил Джей. – С баллистическим транквилизатором? У тебя смелая подружка… – Он покачал головой. – Даже рисковая. Интересно было бы взглянуть.
– Она спит пока. – Анна развела руками. – Не любит вставать рано. А я хотела тебя дождаться, потом прилегла на диван и тоже уснула.
– Это я уже понял. – Джей закрыл контейнер с мясом. – И все-таки не пойму, зачем было открывать люки. Ты боялась, что я не попаду в купол?
– Нет. – Анна вздохнула. – Я… – Она замялась. – Не хотела тебе говорить сразу… Вчера Чак потерялся.
– Как потерялся? – Сказанное постепенно доходило до сознания Джея. – Погоди, – сказал он. – Как Чак мог потеряться?
Лицо у Анны стало виноватым:
– Понимаешь, я начала генеральную профилактику инфосистем, потом прервалась, чтобы покормить мышей, и Чак увязался. Он сначала был рядом, а потом вдруг сорвался и побежал в сельву. Ты же знаешь, как он умеет бегать. Я его звала, а он бежал…
– А поводок? – хмурясь, спросил Джей.
– Я карабин отстегнула.
– Хреново. – Джей крепко потер лоб.
– Я сразу хотела пойти его искать, – жалобно проговорила Анна, – но у меня началось что-то вроде схваток, наверное от волнения, пришлось вернуться на станцию. Через час мне полегчало, а Урсула сказала, что это предвестники, и не пустила.
– Правильно не пустила, – мрачно одобрил Джейслав.
Анна вздохнула:
– А шлюз я открыла, чтобы Чак, если вдруг вернется, смог попасть на станцию.
«Черт! – ожесточенно подумал Джей. – Почему нельзя было просто загрузить звуковое оповещение с наружных камер?»
– Не снурись, – сказал он вслух, сжимая предплечье жены. – Ничего страшного пока не случилось. Никто не умер. Просто Чак растет. Никто ведь нам не обещал, что он вечно будет оставаться щенком. Он вернется. А если нет, то я постараюсь его найти. Это хорошо, что на нем был ошейник. Активирую аварийный чип и вычислю Чака по сигналу. Только мне понадобится твой син, мой остался у Крайца.
– Маячок молчит, – грустно сказала Анна.
– Что? – не понял Джей.
– Маяк в ошейнике не включается. Попыталась засечь его прямо из станции, потом снаружи. Пусто…
– Почему? – тупо спросил Джей.
– Откуда мне знать.
– Это скверно. – Джей опять потер лоб.
– И внешние камеры до сих пор не запустила из-за всей этой… – Анна шмыгнула носом.
Джей притянул жену к себе, обнял, прижал к груди.
– Не расстраивайся, малыш, – сказал он тихо. – Все будет хорошо.
– А если его увели дикие индри или кто-нибудь напал?…
– Не надо истерик, – твердо сказал Джей. – У Чака хватит ума не связываться с опасным хищником. Он удерет или отсидится на дереве. Не переживай, тебе нельзя переживать.
Вопрос с дикими индри был, что ни говори, очень актуален. Джейслав приподнял лицо жены.
– Ань, – сказал он, – пожалуйста, пообещай, что перестанешь выкидывать свои фокусы, вроде залезания без страховки на крышу станции или ночевки с открытыми люками. Хватит в семье и одного идиота. Ладно?
– Ладно. – Анна вздохнула.
– Сейчас я уйду, – сказал Джей. – Вернусь ближе к вечеру, и давай будь умницей. Если хочешь, отладь пока камеры.
– А тебе обязательно уходить? – жалобно спросила Анна.
– Ты не волнуйся, – Джей постучал ногтем по краю стакана. – Просто пришла в голову одна мысль, попробую еще несколько дней поводить за нос Крайца. Пусть ищет меня в других местах.
– Думаешь, он может заявиться сюда?
– Может.
– Если он сюда придет, – сказала Анна, постепенно успокаиваясь, – мы закроем шлюзы и будем жить как в осажденном городе, как в Трое.
– Троя пала.
– Тогда как в Ленинграде.
Анна имела странную привычку рыться в информационных блоках просто так, наобум, и иной раз вдруг выдавала совершенно неожиданную информацию.
Джей улыбнулся:
– По-моему, это было совсем в другое время.
Он легонько ткнул Анну пальцем в кончик носа и встал из-за стола. Маленький кибер-уборщик, прилежно изображавший из себя предмет столового сервиза, немедленно снялся с места и начал деловито собирать крошки.
Порожний мотокар бойко вилял между стволов хлыстовника. Позвякивало сложенное на заднем сидении оборудование. «Шмель» шел в кильватере, прилежно повторяя все маневры головной машины. Джей неплохо знал местность, но все же время от времени раскрывал объемную карту над син-сином, перепроверяя маршрут.
На двенадцатой по счету крупной кружевнице он остановил обе машины и отключил радиобуксир. Намеченная им секвойя была на месте, стояла там, где ей и полагалось. Еще достаточно молодое дерево, примерно в полторы сотни метров высотой. Как раз то, что нужно.
Джей вылез из мотокара и остановился перед мощным, в несколько обхватов, морщинистым стволом. Поверхность коры напоминала сероватый и неровный весенний лед. Запрокинув голову, Джей какое-то время глядел на смутное марево далекой кроны, затем задумчиво пошевелил носом и принялся выгружать оборудование из кара.
Минут через сорок он был готов начать восхождение. Последний раз проверил, удобно ли сидят широкие ремни обвязки, надежно ли закреплены на ботинках кошки, хорошо ли висит на поясе гирлянда принайтованных к поясу карабинов и, подойдя к дереву вплотную, решительно вбил переднее лезвие правой кошки в упругую кору.
Хрясь. Носок ботинка надежно врубается в теплую живую поверхность. Скользящее движение вверх по коричневато-серой стене. Хрясь. Левая нога втыкается в ствол, обретая опору. Хорошо, что кора на секвойе грубая и морщинистая, с глубокими и удобными складками, в которые хорошо ложатся пальцы. Вот только отдыхать на ровной, чуть изогнутой поверхности дерева, без ступеней и щелей, негде. Впрочем, он пока еще почти не устал.
Умный механизм лебедки, закрепленной в кузове мотокара, немного стравил страховочную веревку. Джейслав одним глазом покосился вниз, четырехколесный экипаж казался отсюда, сверху, совсем маленьким, не больше крупного паука, к которому паутинкой тянется пропущенный через кольца карабинов шнур.
Опустив правую руку от дерева, Джей нащупал висящий на вытяжном тросике степлер, прижал его тупым широким носом к стволу. Пх-х-х! Дюбель-винт крюка, вворачиваясь, ушел в твердую древесину. Джей раскрыл карабин, вщелкнул в него разноцветную веревку. «Эти крюки, – вдруг подумалось ему, – будут торчать в дереве не одну сотню лет, пока окончательно не врастут в его нутро. Может, и человек, поселившийся в ином мире, постепенно исчезнет под напластованиями чуждого? Но вот суть его… суть останется прежней? Или трансформируется во что-то принципиально новое?» Еще один крюк ушел в ствол хрустальной секвойи немного повыше первого. Джей пристегнулся к нему коротким шнуром и, отпустив руки, откинулся назад, достал из степлера расстрелянную обойму, вставил полную, а пустую положил в карман. Можно было бросить ее вниз, но потом не хотелось разыскивать железку по кустам.
Расслабив плечи, Джейслав потряс кистями, расслабляя предплечья, затем посмотрел на время. Он поднимался уже около двух часов, следовало поторапливаться. Джей еще раз встряхнул пальцами и подтянулся к шершавому протектору коры, нащупал пальцами глубокую впадину. Качнул правой ступней, освобождая ногу… Хрясь! Остроносая кошка опять вонзилась в дерево.
На исходе третьего часа Вагош добрался до нижнего венца ветвей. Ветки были могучими, будто торс африканского слона, и Джей устроил на первой же попавшейся маленький привал. По своему опыту он знал, что впереди примерно пятая часть пути. Он сидел, удобно откинувшись спиной на ствол, и массировал бедра натруженных ног. Теперь, забравшись в венцовую зону секвойи, следовало ставить крючья гораздо чаще, чтобы, сорвавшись, не размозжить голову о случайную ветку шириной с проселочную дорогу. Впрочем, у Джея имелась в запасе еще одна обойма, и этого должно было хватить.
Подниматься по венцовой зоне было несравненно легче, хотя и опасней, и очень скоро ствол секвойи стал заметно тоньше. В промежутках между ветвями явственно проглядывало небо. Джей сделал последний рывок.
Пробравшись между двумя нетолстыми ветками, Вагош подтянулся на руках и наконец выбрался на относительно горизонтальную плоскость. Вдыхая всей грудью, он встал на ноги и распрямился.
Щурясь от ослепительной синевы неба, Джейслав стоял на самой вершине хрустальной секвойи. Он ощущал себя мухой на кончике титанической заплетенной косы или птенцом в гнезде птицы Рух из арабской сказки.
Осторожно ступая по узловатой плетенке верхних ветвей, Джей вышел на середину неровной трехметровой площадки. Прямо над его головой висела голубая линза небес, по сторонам торчали заросшие хвоей ветви, а под ногами пузырилось бескрайнее море пушистых крон хлыстовника. Из этого розовато-лилового океана то тут, то там вздымались редкие верхушки других секвой.
От величественности зрелища перехватывало дух. Любуясь пейзажем, Джей пару минут стоял, благоговейно созерцая окрестности, потом, очнувшись, стянул со спины рюкзак и принялся распаковывать детали сборной эмэсовской антенны. Он ловко и быстро собрал изогнутую бумерангом решетку, соединил несколько сегментов в легкую четырехметровую мачту. Состыковав всю конструкцию воедино, он выбрал место в центре площадки и с помощью верхолазного степлера пристрелял основание дюбель-винтами, затем зафиксировал на основании мачту с антенной и раскрепил ее четырьмя растяжками. С удовлетворением осмотрев результаты своей работы, Джей присоединил антенные кабели к минигенератору и подключил взятый у Анны син-син.
На верхушке гигантского дерева было ветрено. Джей плотнее запахнул ворот комбинезона и, усевшись по-турецки, принялся вводить в памяти сина команды и коды. Все шло как по маслу. Инфопанель моментально установила связь с бортовым компьютером «шмеля», прошла идентификацию и включила машину в дистанционный режим управления. Теперь Джей мог вести кросс, сидя на верхушке своего баобаба.
Опыт обращения с манипуляторными программами у Вагоша имелся, и достаточно основательный. Над экраном син-сина развернулось несколько условное изображение кабины, Джей запустил двигатель и инициировал трансформацию ходовой части. Далеко внизу невидимый отсюда «шмель» начал выпускать гибкие побеги винтов. Подождав нужное время, Джейслав одного за другим коснулся сенсорных переключателей и дал приказ на взлет. Все цепи слушались идеально. Не прошло и двух минут, как кроссфлай с клекотом поднялся над массой колючих веток, будто кит, величаво выныривающий из пучины моря. Тугие потоки ветра ударили Джея в лицо, выбивая слезу, качнули назад. Щуря глаза, он развернул вертолет на северо-запад и повел его в сторону Соммерса. Антенна исправно транслировала сигнал, и обреченный «шмель» с пустой кабиной, задрав кверху треугольные пластины хвостовых стабилизаторов, летел над сельвой, постепенно превращаясь в ярко-желтое насекомое.
Джей прикинул, сколько примерно лёта до купола, и повозился, устраиваясь поудобнее. Ему предстояло вести кросс до самого места вручную. Никаких автопилотных программ. Следы маршрутной программы грамотный спец обнаружит в два счета как пить дать. Так что, лучше с часок поотсиживать зад на твердых ветках голографической кабины, чем пустить все труды коту под хвост.
Джей с сожалением подумал о забытых на станции солнцезащитных очках и сосредоточился на плывущих перед глазами полупрозрачных одуванчиковых шапках.
Он начал спуск лишь по прошествии двух часов, когда дело наконец было сделано. Антенну он решил не снимать, не хотелось возиться с выкручиванием крюков и разборкой мачты, только отсоединил генератор и син-син.
Спускаться почти всегда быстрее и проще, чем лезть наверх. Лебедка на мотокаре постепенно стравливала цветной шнур, и Джей спиной вперед пятился по стволу, опускаясь все ниже и ниже. Через пятнадцать минут он уже снимал широкие ремни обвязки, а триста метров альпинистской веревки неспешно сматывались на барабан лебедки.
До станции Вагош добрался в глубоких сумерках. Анна встретила мужа в центральном шлюзе. Джей припарковал мотокар, обнял жену, поцеловал в пупок упругий живот, сказал, что голоден аки зверь. «А где кросс?» – спросила Анна. Джей пообещал рассказать все чуть позже и отправился в душ.
Приглаживая еще мокрые волосы, он появился в столовой, слегка расслабленный и изрядно опустошенный. Анна колдовала у кухонного автомата. Глубокая тарелка уже дымилась тушеными овощами, перемешанными с мясом. Чувствуя мышцы в усталых ногах, Джей присел за стол.
– Так что ты сделал со «шмелем»? – обернувшись, спросила Анна. – Ты обещал рассказать.
– Пришлось его разбить, – сказал Джей с некоторой досадой.
– Зачем?
– Подробно? – Джей взял со стола вилку и повертел ее в пальцах.
– Давай. – Анна оторвалась от комбайна и присела к столу. – И где он сейчас?
– Лежит в сельве, немного западнее Соммерса.
Анна вопросительно приподняла брови.
– Ничего сверхумного, – сказал Джей, – но, надеюсь, сработает. Установил на дереве радиоантенну и пилотировал кросс по радио аж до границы радарного покрытия Соммерса, там включил аварийный маяк, поднял дверцы и уронил машину в лес.
– И?
– Ну, Крайц ведь не в курсе, куда я полетел. Граница радиопокрытия постоянно гуляет километров на пять, а значит, очень скоро они засекут к северо-западу от купола мой упавший вертолет. Разбитая машина лежит в сельве, пилота внутри нет. Скорее всего, Крайц решит, что я потерпел аварию и ушел пешком на АМК-16-33 или на 16–38, а может, даже подался до купола Лахти. Пока он все это проверит-перепроверит, пройдет уйма времени. Ловко?
– Ловко, – сказала Анна. – Только «шмеля» жалко.
– Это называется тактической хитростью, – объяснил Джей. – Я не рассказывал тебе, откуда корни моей фамилии? Нет? Мои предки были чипевайями. Они втыкали в волосы перья, считали зверей своими родственниками, умели говорить с ветром и звездами. Слово «вагош» означает «лисица», а лисы всегда отличались умением хитрить и путать следы. Так что, в какой-то степени я небольшой хитрый лесной хищник. – Джей озабоченно почесал макушку. – О’Хара наверняка захочет прислать кого-нибудь тебе в помощь, но если ты сообщишь, что у нас здесь врач, то она, скорее всего, отвяжется.
– Уже сообщила, – сказала Анна.
– Ты умница. И я умница.
– Мы оба умницы. – Анна вздохнула. – Хотя «шмеля» все равно жалко.
– Ничего, – сказал Джей. – У нас еще есть «москит».
– Ты про списанную двухместную рухлядь в техническом ангаре? Вот не думала, что она еще летает.
– Вполне себе летает, – заверил Джей. – Мне ее Ярич перебирал. А мы куда-то собирались?
– Не знаю, – сказала Анна. – Разве, чуть позже… – И подвинула к мужу тарелку.
– А разве твоя подруга не выйдет к ужину? – спросил Джей, постукивая зубцами столового прибора по тарелке.
– Нет. Урсула сказала, что не готова с тобой сегодня встречаться. Заварить тебе мате?
Джей с недоуменным лицом подцепил из тарелки кусочек мяса.
– Да, малыш, – сказал он рассеяно, – Обязательно. А ты почему не ешь?
– Я с Урсулой поела. – Анна, опершись подбородком на ладони, внимательно глядела в лицо мужу. – Слав, – спросила она, – ты там не искал никаких следов Чака?
Чувствуя непонятное, невесть откуда пришедшее чувство вины, Джей покачал головой.
– Завтра, – сказал он устало. – Все будет завтра.
Глава 17
На следующее утро Джейслав, против обыкновения, проснулся поздно. Наверное, сказывалась вчерашняя безумная ночь. Анина половина постели была уже пуста, хотя знакомый запах еще витал в воздухе. Джей одним движением сел на кровати и откинул одеяло. В его голове еще плыли обрывки смутных и тревожных сновидений, ускользающих от сознания, как только оно пыталось на них сосредоточиться.
Джей решительно привел себя в вертикальное положение и сразу отправился в умывальную, очень удобно устроенную им в смежном отсеке сразу за раздвижной дверью. Нынешний день он намеривался посвятить поискам Чака. Вчера Джей точно знал: если щенка не покалечил случайный гризли, то он наверняка ушел с дикими индри. Сегодня же его переполняла уверенность, что Чак где-то совсем рядом, едва ли не за дверью в умывальную, что стоит только как следует поискать, и Джей обязательно найдет или его самого, или по крайней мере его следы.
Преисполненный самых позитивных планов, Вагош подставил ладони под носик крана. «Водоподающий агрегат находится в процессе перенастройки. Извините!» Несколько секунд Джей с недоумением разглядывал говорящую скороговоркой раковину, затем сдернул с вешалки пушистое полотенце и вернулся в спальню.
Плоский паучок кибер-горничной, похожий на тарелку с усиками манипуляторов, уже ползал по кровати, расправляя смятые простыни. Джей, чуть подумав, натянул тренировочный костюм и вышел из спальной.
Душевая располагалась между столовой и складом, примыкавшим к грузовому шлюзу. Джей шел по изгибающемуся дугой коридору мимо дверей в лабораторные, технические и бытовые отсеки. Его босые ноги мягко шлепали по теплым плиткам напольного покрытия, а в голове пункт за пунктом складывался сегодняшний маршрут. Внезапно Джей сбавил шаг. В столовой разговаривали. Немного не дойдя до приоткрытой двери, Джей остановился и прислушался. Он сразу узнал голос Анны, второй, незнакомый, по всей видимости, принадлежал загадочной Урсуле.
– И что? – жестко сказал незнакомый, чуть с хрипотцой бархатный голос. – Ведь он все равно должен будет оказаться в Соммерсе. Чуть раньше, чуть позже. Какая разница?
– Совершенно необязательно, – не очень уверенно возразила Анна. – Не пойму, почему это тебя так волнует. Ведь от него никому не будет вреда…
– А я бы хотела извлечь из него пользу, – проговорил незнакомый голос.
Далеко подавшись вперед, Джей не удержался и переступил ногами. За дверью повисла короткая пауза, потом Анна громко сказала:
– Слава?! Это ты?
Джейслав чуть поморщился: как любой человек, он не любил, когда его ловили за руку.
– Я, – сказал он.
Стоять в коридоре не имело смысла, и Джей, отодвинув дверь, вошел в столовую. Урсула оказалась эффектной высокой брюнеткой с ярким ртом и красивым каре из темных блестящих волос. Одета она была, несмотря на утренний час, в серый брючный костюм с коротким бордовым жилетом, и Джей, босиком, с мохнатым полотенцем через плечо, почувствовал себя несколько неловко.
– Познакомься, моя подруга Урсула, – проговорила Анна. – А это мой муж…
Джейслав, придерживая край полотенца, шагнул вперед.
– Джейслав. – Он протянул руку. – Можно просто Джей.
Урсула улыбнулась, показывая крепкие зубы, и коснулась сильными пальцами ладони Джея.
– Рада знакомству, – сказала она, откровенно рассматривая нового знакомого. – Много о вас наслышана.
– И я рад, – несколько натянуто сказал Джей.
– Вы к завтраку, Джей?
– Нет, – Вагош виновато развел руками. – Я умываться… в душевую. Так что, девочки, вы тут пока сами. Кстати, – он обернулся к жене, – в нашем отсеке заблокирована раковина.
– Я знаю, – грустно откликнулась Анна. – К обеду закончу априд.
Когда умытый и одетый Джей появился в столовой, Урсулы там уже не было. И Джейслав вздохнул с облегчением. Он никогда не комплексовал перед женщинами, скорее наоборот, но Урсула почему-то вызвала в нем странное чувство неловкости.
Джей чмокнул жену в щеку, справился о ее самочувствии, наскоро проглотил завтрак и, обещав выходить на связь каждые два часа, побежал экипироваться. Ноги его даже секунды не хотели стоять на месте. Он был по-хорошему взвинчен и готов к долгим и, может статься, безрезультатным поискам.
Он вышел из станции в начале одиннадцатого и сразу направился на юг, к большой паутинной грибнице, оплетавшей своими тонкими нитями полтора, а то и два гектара хлыстовника. Именно там Чак любил контрабандой охотиться на маленьких лупоглазых лемуров, пробавлявшихся грибами. Джей понимал, что не сможет в одиночку прочесать сколько-нибудь широкий участок леса, но надеялся, что чип в ошейнике все-таки заработает.
Большая мраморная саламандра сидела на стволе довольно редкого в этих краях дерева каури. Заметив Вагоша, она угрожающе растопырила кроваво-красный воротник и выпустила из боков десяток дополнительных лап, притворяясь сороконожкой Эйба. Джей сорвал с ближайшего куста зеленый орех размером с крупную маслину и запустил им в саламандру. Та зашипела и со всех ног кинулась вверх по стволу. Джей, задрав голову, проследил ее путь до низкой разлапистой кроны, постоял, прислушиваясь к крикам джутовых фей.
Время близилось к четырем, а значит, пора было закругляться.
– Аня, слышишь меня? – сказал Джейслав в син-син. – Я в порядке. Нахожусь в тридцать девятом квадрате. Отбой.
Затем он вернул син-син в режим пеленга и поводил им перед собой, невольно вытягивая руку далеко вперед. Прибор молчал.
Джей уже обошел намеченные квадраты на юге, востоке и севере, проверил две близлежащие грибницы и все кружевничные поляны (то, что Чак лояльно относился к четырем мышиным семействам у миникупола, еще не означало, что он не станет охотиться на их собратьев). Джей искал любые следы: содранный мох, клочки шерсти на кустах, царапины от когтей на твердых стволах хлыстовника – пока все старания были напрасны. Несколько раз он видел помет, но помет этот был оставлен бонго и жирафами. Пару раз Джей замечал издали спину муравьеда, но ни разу не видел примет того, что поблизости от станции охотился крупный хищник, и это немного успокаивало.
Поражение имеет отвратительный вкус: вкус горечи и злости. Слабые сдаются, сильные отступают, чтобы начать заново. Джейслав всегда считал себя сильным, тем более что оставались еще неисследованные квадраты к западу от станции. Искус двинуться туда прямо сейчас был велик, но много ли наищешь в темноте? Чтобы вернуться к АМК засветло, следовало уже сейчас разворачивать оглобли. Вагош сердито сплюнул под ноги и повернул на юг.
Маршрут пролегал через хорошо знакомый, хотя и чрезвычайно лесистый участок сельвы. По прямой до станции набегало никак не больше пяти километров, но из-за массы труднопроходимых участков идти предстояло не меньше часа.
Джей и сам не знал, что заставило его забрать влево. Внезапно родившееся в мозгу смутное предчувствие? Нечто, именуемое интуицией? Джей чувствовал, что отклоняется от прямого пути, но ноги несли его сами. Одна половина сознания вяло недоумевала, а вторая бойко огибала стволы, все дальше уводя тело на восток. После сорока минут пути, когда гипотетическая АМК окончательно переместилась за правое плечо, первая половина наконец взбунтовалась, и Джей уже было повернул на юго-запад, но син-син в его опущенной руке вдруг слабо пискнул.
Не веря своим слуховым восприятиям, Джей поднял прибор к глазам. На маленьком экране ясно отображалась бледненькая красная точка. Сигнал был. Совсем слабенький, но достаточно отчетливый. Не переставая удивляться (ведь он уже проходил недалеко от этих мест), Джей развернул над син-сином рельефную карту и увеличил масштаб. Судя по показаниям прибора, Чак находился где-то недалеко.
Подражая звукам, часто издаваемым псовыми индри, Вагош громко и призывно защелкал ртом, прислушался и, не дождавшись ответа, быстро зашагал, почти побежал, в направлении красной точки. Он уже успел отметить совершенную неподвижность точки, а это означало, что либо щенок серьезно ранен, либо он…
Рискуя расшибить себе лоб, Джей несся между густо торчащих повсюду стволов, одновременно наблюдая, как на голокарте зеленая линия его маршрута быстро приближается к красной точке.
«Стоп», – сказал себе Джей и в недоумении остановился посреди десятка стволов, образующих эдакую мини-кружевницу. Теперь зеленая точка была практически над красной. Вагош беспомощно огляделся по сторонам, сделал шаг, другой, третий. Что за наваждение? Джей повернулся вокруг своей оси и внезапно увидел его…
Разорванный ошейник лежал возле желтого гладкого ствола. Он походил на сброшенную шкурку неведомой тонколапой твари. Джей переложил син-син в левую руку, присел на корточки и осторожно поддел шлейку двумя пальцами. Теперь становилось понятно, почему маячок почти не давал сигнала. Гнездо для радиочипа было раздавлено мощным то ли укусом, то ли ударом. Джей прощупал обломки приборчика сквозь синтетическую кожу; схема, возможно, была повреждена не так уж серьезно, но она отсоединилась или почти отсоединилась от элемента питания. Джей перевернул шлейку, внимательно осмотрел место разрыва и нахмурился. Выходила какая-то ерунда. Либо он чего-то не понимал, либо ошейник сначала надрезали ножом, а потом уже разорвали.
«Ерунда какая-то», подумал Джей, разглядывая рваные лямки. Перед глазами вдруг всплыл рельефный след чужого ботинка, оттиснутый на влажной почве.
Джей поднялся на ноги и огляделся кругом. Тени от деревьев стали гуще и весомее. Стремительно приближались сумерки. Вагош бережно положил найденный ошейник в карман полупустого рюкзака и оперативно, пока позволяло освещение, осмотрел площадку между стволами. Ничего, абсолютно ничего не указывало на борьбу или погоню. Больше всего это походило на то, что бесчувственного Чака принесли на эту поляну, сняли шлейку, раздавили чем-то твердым, допустим рукоятью того же ножа, чип, ошейник бросили возле дерева, а тело унесли с собой. Или, может, шлейку все же разорвала трекстеррианская тварь? У зубастой росомахи когти не тупее ножа. Другой вопрос, что Чак не дастся росомахе… И следов крови опять же нет…
Задерживаться здесь больше не имело смысла. Джей поддернул лямки рюкзака и зашагал на юго-запад, в сторону миникупола.
Домой Вагош добрался уже в кромешной тьме. Ночные очки были оставлены где-то на станции, а фонарь-налобник Джей не надевал принципиально. Пгаза, постепенно привыкшие к темноте, отлично различали промежутки между деревьями. Несколько раз дорогу Джейслава пересекали темные или слегка светящиеся силуэты каких-то мимикроформ, но разбираться, кто и что, было некогда. Вагош просто поудобнее перехватывал штуцер и продолжал шагать вперед.
Он шел до тех пор, пока между деревьями не появилось слабое сияние прожекторов станции, а потом не появился и сам купол.
Джей вошел в АМК через малый шлюз. Стряхивая лямки и рюкзак, он остановился в предшлюзовой, и почти тот час же внутренний коммуникатор проговорил голосом Анны:
– Ну, наконец-то, я уже начала волноваться.
– Все в порядке, – сказал Джей. – Я дома.
– Устал?
– Немного. – Джей пошевелил шеей. – Приму душ и буду в норме.
Анна помолчала.
– А ты что-нибудь?.. – начала она, будто собираясь с духом.
– Пока немного. – Джей кашлянул.
– Слав, – В голосе Анны Джею послышалось облегчение. – Может, ты зайдешь ко мне сейчас, расскажешь все, а потом в душ? Я в аппаратном…
– Сейчас буду, – сказал Джей.
Анна сидела за операторской консолью, чуть развернувшись и слегка придерживая рукой живот. Над консолью чуть подрагивала цветная схема станции.
Джей пристроил штуцер у блестящей сетчатой стойки, поцеловал жену в губы и, опустив рюкзак на пол, сел в свободное кресло. Словно отвечая на вопросительный взгляд супруги, он, порывшись, извлек из рюкзака и протянул ей рваный ошейник. Анна с недоумением взяла в руки конструкцию порванных ремешков.
– Это ведь его ошейник? – Она поглядела на Джея.
Джей кивнул.
– Чип давал сигнал, хотя и очень слабенький, – объяснил он, глядя в сторону.
Анна пощупала карманчик с радиочипом.
– Батарея отлетела, – констатировала она, хмурясь. – Шлейка разорвана, значит, на него напал какой-то зверь.
– Сложно сказать. – Джейслав шевельнул плечами. – Следов крови нет ни на сбруе, ни вокруг.
– Может, он зацепился, – неуверенно предположила Анна.
– Вряд ли, – сказал Джей. – Материал рассчитан на рывок крупного пса наподобие ротвейлера, а Чак гораздо легче. И вот еще что. – Джейслав перевернул ремешки в пальцах жены. – Видишь, здесь край клочками, а здесь почти ровный. Такое ощущение, что его сначала надрезали, а уже потом разорвали.
Анна, всматриваясь, приблизила лицо к ошейнику.
– И что это значит? – недоверчиво спросила она секунду спустя.
– Не знаю, – сказал Джей. – Но думаю узнать.
Он поднялся из кресла, подхватил с пола рюкзак, поддел за ремень штуцер.
– Я мыться, – сказал он. – Ань, а ты бы шла отдыхать.
– Сейчас, – пообещала Анна. – Только закончу работу.
Она ткнула пальцем куда-то в середину сетчатого светового бублика. Джейслав покачал головой и вышел в коридор.
У першись обеими руками в стену душевой кабины, Джей стоял под беспощадными быстрыми струями, пока кожа не перестала ощущать точечные воздействия. Тягучая усталость, поселившаяся во всех мышцах, медленно утекала вместе с тончайшими водяными змейками. Тяжелые мысли стирались из головы, как будто ненужные линии с монитора, их место временно занимала блаженная пустота, чтобы через некоторое время смениться чем-нибудь бодрым и жизнеутверждающим.
Джей оторвал руки от стенки, уменьшил напор воды и принялся намыливать живот и плечи. Ополоснувшись, он отключил гидромассажный душ, постоял, обсыхая под потоками горячего воздуха, затем провел руками по еще влажным волосам и надавил пальцами в продолговатое углубление. Матовая изогнутая дугой дверка послушно скользнула вбок, Джей шагнул через невысокий кафельный бортик и едва не поскользнулся от неожиданности. В душевой он был не один.
Правую стену отсека, к которой крепились две прозрачные полусферы умывальников, сплошь покрывали зеркальные панели. И как раз между этих двух умывальников, скрестив на груди руки и слегка отставив в сторону длинную изящную ногу, стояла Урсула. Теперь на ней были не брюки с бархатным отливом, а узкая, обтягивающая зад юбка. Казалось, женщина целиком поглощена созерцанием собственного отражения.
Слегка обалдевший Вагош стоял посреди душевой, совершенно не представляя, как вести себя дальше.
– Добрый вечер, Джей, – внезапно сказала Урсула, разворачиваясь к Джейславу лицом. Улыбаясь, она наклонила голову чуть набок. Ее прищуренные глаза с бесстыдным интересом рассматривали стоявшего перед гидромассажной кабинкой мужчину.
– Надеюсь, я не слишком вам помешала.
– Да нет, какие уж тут помехи. – Уже пришедший в себя Джей не мог сдержать сарказма. – Все мэджи. Располагайтесь.
Даже не думая прикрываться, он шагнул к раскрытой нише и прямо на голый зад натянул тренировочные штаны.
– Наверное, я все же некстати, – сказала Урсула, не трогаясь с места.
– Не страшно, – заверил ее Джей, накидывая на плечи куртку. – Все равно мне пора уходить.
– Жаль, – сказала Урсула, при этом она продолжала стоять перед Джейславом, загораживая выход.
«Да что же вы все, с цепи посрывались? От меня что, пахнет как-то особенно?» – подумал Джей, внезапно чувствуя непрошенное возбуждение.
Он сунул руки в карманы штанов.
– А вот я никуда не тороплюсь, – вкрадчиво проворковала женщина.
– Странно для такой бойкой особы, – Джей криво усмехнулся.
«Или она меня клеит, – подумал он, – или я ни хрена не понимаю».
Урсула открыла рот, собираясь что-то возразить, но в это время включился коммуникатор внутренней связи.
– Слава, – со странной интонацией проговорил голос Анны, – зайди в аппаратный, пожалуйста. Это очень срочно…
– Извините, Урсула, – сказал Джей.
На лице Аниной подруги отразилось легкое разочарование. Она отступила к зеркальной стене, освобождая дорогу. Обогнув Урсулу, Джей наконец выбрался в коридор.
Чувствуя нарастающее беспокойство, он пошел, а потом побежал по широкому проходу. Чуть запыхавшись, он влетел в двери аппаратного отсека и увидел Анну. Она сидела прямо на полу в трех шагах от перевернутого кресла. Лицо у Анны было бледным и сосредоточенным. Светлые штанины комбинезона потемнели, словно молодая женщина опрокинула на себя целый кувшин какой-то жидкости. Пол между ее ногами тоже был мокрый.
– Слав, – сказала Анна хриплым шепотом. – Кажется, началось. По-моему, у меня воды отошли…
Глава 18
За закрытой дверью медотсека опять закричали. Джей невольно стиснул сплетенные пальцы. Он знал, что это кричит Анна, и в то же время сознание его никак не хотело мириться с тем, что кричит Анна. Хуже всего Джея угнетала полная невозможность вмешаться, изменить хоть что-то в установленном порядке вещей… И так продолжалось уже четвертый час.
Читать бесплатно другие книги:
