Все арестованы! Белянин Андрей

Марина Урусова

Аллюзия, пародия и адские отродья

Детективная литература пользуется огромной популярностью у читающей публики со времен своего возникновения. За более чем столетнюю историю она обогащалась, заимствуя приемы и методы других жанров, вбирая в себя самое лучшее от каждого. Благодаря этому появилось большое количество разновидностей детектива: классический, политический, фантастический, психологический, исторический, производственный, иронический и т. д.

Новый роман Андрея Белянина и Галины Черной «Все арестованы!» из серии о черте-полицейском Ирджи Брадзинском можно было бы причислить к «производственным», если бы дело не происходило в вымышленном фантастическом мире, населенном исключительно нечистью, если бы авторы не демонстрировали юмор, если бы исключили любовную линию, удалили элементы фольклора… Но писатели остались верны себе и в очередной раз прошлись по граням разных жанров, сочетая несочетаемое. При этом Андрею Белянину и Галине Черной удалось удержаться между юмором, сатирой и стебом, не скатившись в пошлость. Наравне с криминальными историями «прошли» аллюзия и пародия на произведения коллег по перу и мастеров кинематографии. Последнее закономерно, если вспомнить, что история о необычном сыщике была навеяна фильмом «Типа крутые легавые». По количеству «процитированных» произведений новый роман напоминает «Очень страшное кино» (за тем исключением, что чужие образы органично вплетены в сюжет, и получается «гладкая вышивка», а не «лоскутное одеяло»), а по психологизму — классические английские детективы. Да-да, несмотря на то что действие происходит в городке, находящемся на территории, похожей на земную Францию, криминал, с которым сталкиваются главный герой и его коллеги, носит явно англо-американский характер. При чтении романа на ум приходят аналогии не с комиссаром Мегре или вором-джентльменом Арсеном Люпеном, а с Эркюлем Пуаро и Ниро Вульфом. Впрочем, иной раз в книге проглядывают и наши, российские, мотивы — например, попытка угона самолета может показаться калькой с аналогичного эпизода в фильме Л. Гайдая «На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди».

Сравнивая совместное произведение соавторов с их сольным творчеством, стоит отметить, что Андрей Белянин привнес в книгу психологизм (Брадзинский каждый ход рассматривает с точки зрения влияния на психику преступника), живые и комичные сцены с участием толпы, забавные «говорящие» имена, а Галина Черная — мифологизм, «фольклорные описания» праздников и «вампирскую линию».

Мир романа «Все арестованы!» населен «демоническими» персонажами, хотя само место действия не сильно отличается от нашего реального. Вопреки сложившемуся мнению о мистической и магической природе нечисти, в мире, описанном Андреем Беляниным и Галиной Черной, практически отсутствует «чудесная» составляющая — никаких артефактов, никакого колдовства (за исключением эпизода с королем Артюром). Технологический уровень развития цивилизации нечисти соответствует нашему современному: развиты транспортные магистрали (железная дорога, пароходство, авиалинии), герои пользуются сотовым телефоном, смотрят телевизор, ищут информацию в Интернете. И это далеко не все отголоски действительности — часто упоминаются марки товаров, в которых легко угадать известные нам… Земная «человеческая» география проглядывает в названиях наций и земель, о которых вспоминает Брадзинский в ходе расследования. Это же угадывается и в описании традиций, праздников.

В Хмеллоуине, например, легко увидеть и англо-американский Хеллоуин, и православное Рождество (обкидывание прохожих грязью напоминает русскую забаву в снежки), в перечне дней Люцифера узнается церковный календарь. Во второй книге авторы несколько расширили представление об обществе нечисти, добавив подробности об образовательной системе. Если в «Лайнере вампиров» упоминались только детский сад и университет, то в романе «Все арестованы!» появились школы для особо бездарных детей, что говорит о внимании со стороны взрослых к подрастающему поколению, о заботе о нем.

Впрочем, в соответствии с особенностями менталитета нечистой силы опека детей выглядит слегка странно с человеческой точки зрения — чего стоит описание забав чертенят в Хмеллоуин: поджигание дома, забрасывание прохожих грязью, угроза перекрестить (кстати, в этом авторы проявили нестандартный подход — нечистая сила не очень боится крестного знамения, хотя это и относится к виду экстрима), пьянство в неумеренных количествах и т. п. Несколько изменилось и описание системы правоохранительных органов. Если в первой книге мы видели только сотрудников полицейского отделения, то во второй появились работники патологоанатомической службы. Изменились и методы борьбы с преступностью: наравне с опросом свидетелей во второй книге Ирджи Брадзинский с коллегами используют диктофон, видеокамеру и другие технические средства ведения охранной и детективной деятельности.

Суммируя сказанное ранее, отметим, что главное отличие созданного Андреем Беляниным и Галиной Черной мира не в его построении или наличии неизвестных современной науке технических средств, а в обитателях, под менталитет которых «выстроено» общество. Детективу Брадзинскому приходится иметь дело с преступниками, принадлежащими к разным расам, видам (вспомним, что вампиры очень не любят, когда их причисляют к виду, поскольку это ставит их на один уровень с животными) и национальностям. Среди подозреваемых и свидетелей по делам, в которых участвуют сотрудники полицейского отделения Мокрых Псов, — черти, бесы, сатиры, вампиры, оборотни, горгулии, гномы, баньши, инкубы-суккубы и т. д. И, естественно, от такой разношерстной братии можно ждать чего угодно — нечисть редко бывает хорошей и доброй, ей по статусу это не положено. Тем не менее даже она должна действовать по законам, иначе реальность разлетится на мелкие куски. Если прослеживать эту линию, я бы отметила, что главный герой не просто стоит на страже порядка, но и «держит» мир. В обществе, где на преступления смотрят лояльно (неблагонадежным считается только тот, у кого три судимости), любое злодеяние может стать последней каплей, которая приведет к беспорядкам, как это случилось в Порксе. Правда, сам Брадзинский не осознает своей высокой роли в спасении мира.

Число отрицательных персонажей во второй книге значительно увеличилось. Если в «Лайнере вампиров» сговор был единичным случаем (Хам Хмельсинг и Льюи де Пуант дю Лак пытались сжечь корабль), то здесь таких сговоров несколько (в отдельных случаях речь идет уже о действии преступных группировок): Боб Маклак и два его подельника разжигают беспорядки в Порксе (не стоит забывать и о молодежных бандах вампиров, которые держат в ужасе обитателей города); мадемуазель Манон душат по очереди все гости Боберского; специалист по дамскому пикапу Зак Фигувамнакис по совместительству является курьером — сборщиком «общака» горгулий; охранники музея Мокрых Псов горгул Эжен Сюсю и вервольф Вовка Вульф, сговорившись, крадут рогатую корону; слушательницы курсов по дамскому пикапу толпой нападают на Чунгачмунка… Преступления совершаются так часто и с таким размахом, что шеф Брадзинского Жерар Базиликус уже не может это игнорировать. Впрочем, старый полицейский находит силы пошутить, передавая очередного преступника в руки полицейских из округа: «Главное не как много у нас совершается преступлений, а за какой срок мы их расследуем».

Для семи глав, из которых состоит книга, злодеев явно многовато, поэтому сложно рассмотреть каждый криминальный случай в отдельности… Хотя есть такой момент, на котором хотелось бы акцентировать внимание читателя. Из общей канвы книги выбивается эпизод о разборках в Порксе, потому что Брадзинскому приходится действовать на чужой территории. И в этом случае на первый план выходит линия «свой — чужой», которая известна по многим детективным романам и фильмам. Оказавшись в другом городе, сыщик автоматически становится объектом охоты на него местной полиции, желающей скрыть свои темные делишки. Чем, на мой взгляд, интересен именно этот эпизод? Он не случайно открывает книгу. Это «калька» истории про маньяка святой воды. Вспомним сюжет «Лайнера вампиров». Он начинается с прибытия Брадзинского в Мокрые Псы и расследования, в котором новый полицейский подозревает старых сотрудников отделения в преступлении. Он вынужден действовать в одиночку и никому не доверять. Единственная, кто может повлиять на его решения, — Эльвира Фурье, знакомство с которой началось с конфликта.

На поверку оказывается, что и Жерар Базиликус, и Фурфур Флевретти — честные и добропорядочные служители закона, местные патриоты, Эльвира — журналистка, которой просто не хватает «горячего материала», но настроенная тоже вполне патриотично и в рамках закона (если есть возможность его не нарушать). Совершенно по-другому действует герой в аналогичных, казалось бы, условиях, очутившись в мятежном Порксе. Обстоятельства словно вывернулись наизнанку. Любимая Эльвира бросает его на произвол судьбы, а на помощь приходят… сотрудники полиции Мокрых Псов. И это примечательно, потому что показывает, что для комиссара Базиликуса, капрала Флевретти и рядового Чунгачмунка сержант Брадзинский — свой. То есть вливание в коллектив, вживание в быт и нравы Мокрых Псов прошло благополучно.

Не стоит забывать, что в первой книге герою не к кому было обратиться за помощью — старые сослуживцы только порадовались бы провалам своего собрата на новом месте. В этом можно, конечно, углядеть намек на разницу между менталитетом жителей мегаполисов (Парижск и Поркс) и мелких городков (Мокрые Псы). Но дело не в этом, а в восприятии мира самим главным героем — он неспроста говорит о том, что начал находить прелесть в работе в Мокрых Псах. В этом он чем-то похож на Никиту Ивашова из сериала «Тайный сыск царя Гороха» Андрея Белянина — примиряется с обстоятельствами, которые не может изменить, и находит светлые стороны в том, что есть, учится жить «сегодня», а не «вчера» или «завтра».

Главный герой книги — сын капитана полиции, воспитанный на примерах классической литературы, приученный отцом к порядку. Слишком «чистый» для описываемого мира. Брадзинский по-прежнему остается служакой до мозга костей, автоматически отмечающим все подозрительное. Несмотря на это, как любой черт, он не страдает обилием положительных качеств — например, в душе признается в желании приложиться кулаком к чьему-нибудь пятачку или рылу (чего еще ожидать от полицейского, работающего преимущественно с отребьем?). Может «расслабиться» со спиртным — к счастью, происходит это нечасто. По-прежнему для него дело затмевает хорошие отношения с сослуживцами — в первую очередь с шефом, который мечтает спокойно дожить до пенсии. Может использовать капрала Флевретти для решения профессиональных задач в обход непосредственного начальства. Питает слабость к представительнице слабого пола, принадлежащей к «акулам пера». Пожалуй, именно это делает его более живым и «человечным» (если забыть на время, что он — черт). В городке Ирджи остался именно благодаря журналистке, которая сумела его «разговорить» и заинтриговать. Тут на ум приходит только одно: «С милым рай и в шалаше!» То есть, говоря другими словами, именно любовь окрашивает все в городке в другие тона, заставляет сердце детектива биться радостными толчками, и… жить. Но так ли это?

Читатель наверняка ожидал более бурного проявления чувств со стороны главных героев, но отношения Брадзинского и мадемуазель Фурье во второй книге не получили желанного развития. Эльвира слишком занята собой, карьерой и компьютерными играми, поэтому Ирджи для нее все время остается на втором плане. Особый удар по самолюбию любимого девушка наносит, записавшись на лекции по дамскому пикапу. Причем объясняет это по-феминистски: «…мы, женщины, должны уметь выживать в самой жесткой среде, и пикап — наше оружие. Оружие, не более. Может быть применено, может быть нет, но у любой женщины оно должно быть…»

На первый взгляд именно Эльвира является препятствием зародившихся отношений между влюбленными (если, конечно, черти способны любить). Но присмотримся к самому полицейскому — так ли он чист перед девушкой? Отметим, что Брадзинский привлекает любимую к расследованию сложных преступлений, и не всегда при этом Эльвира находится в безопасности. А чего стоит его радость по поводу того, что журналистка пострадала от феминистски настроенной части населения, или унижение ее на «практическом занятии» по женскому пикапу? Да, со стороны Брадзинского в этом проглядывает обида на невнимание к своей особе, но насколько же должны быть искренними чувства Эльвиры, чтобы при всех встать на колени, а после этого простить Ирджи и остаться вместе с эгоистичным мужчиной, радующимся ее провалам или принародно унижающим достоинство?

Между тем журналистка пользуется любым случаем, чтобы устроить совместный выезд с любимым за пределы Мокрых Псов, где ни один шаг не обходится без внимания общественности. И делается это явно не из-за профессиональных интересов! Она уже познакомила его с мамой и братьями, купировала хвост, чтобы гармоничнее смотреться рядом с ним (а ведь это больно), что говорит о серьезности ее намерений. А Ирджи так и не сделал предложения руки и сердца, не попытался как-то перевести стрелки с компьютерной игры на живые отношения, он даже не постарался вернуть ее, видя, как она уходит с Бобом Маклаком, не воспользовался «благами» проживания в одной каюте на лайнере вампиров! Показателен его ответ на прямой вопрос Эльвиры: «Ты ревнуешь?» — «На это у меня нет прав». Максимум, что Брадзинский позволяет себе в отношении девушки, — это прогулки по городу под ручку и поцелуи в щечку, то есть он демонстрирует целомудренные дружеские отношения. Эльвира вправе считать, что мужчина оставляет для себя пути отхода. Именно этим объясняется ее независимое поведение, подчеркнутая самостоятельность и стремление добиться чего-то на профессиональном поприще. В ней говорит не пренебрежение Брадзинским, а неуверенность в себе (что характерно для настоящей любви), неуверенность в завтрашнем дне — если даже сегодня Ирджи не заявляет на нее права, то что будет завтра, как она выживет в «мужском мире» без его поддержки и не будучи хорошим профессионалом? Ведь в любой момент ее любимый может сесть в поезд и уехать из городка. Заметно, что она бравирует, стараясь не показывать, насколько ей важно внимание полицейского. Поневоле склоняешься к мнению, что Эльвире необходимы уроки дамского пикапа от Зака Фигувамнакиса («вы должны брать черта за рога, вампира за горло и сатира за хвост, если он попытается сбежать, поставить ему подножку, в крайнем случае стрелять в спину»), при помощи которых она наконец заставит Брадзинского перейти к более активным действиям. Впрочем, как показала практика, даже это на Ирджи не действует, приводя к обратному результату. Конечно, он черт, а не человек, и ждать от него человеческого поведения не стоит, но, кажется, даже с точки зрения «нечистого общества» он не стремится изменить ситуацию к лучшему.

Вернемся к внутреннему миру главного героя и посмотрим — что же его все-таки держит в Мокрых Псах и дает возможность жить, если не любовь? Работа, работа и еще раз работа! Ну и конечно коллеги как средство решения профессиональных задач.

По мере того как главный герой обустраивается на новом месте, меняется его восприятие окружающего. Все меньше мрачных размышлений, все больше описаний красот или достоинств городка (он уже не называет Мокрые Псы деревушкой). Да и сослуживцы Брадзинского становятся более объемными, приобретая новые черты характера, которые поначалу сержант не разглядел. Особенно это заметно на примере Жерара Базиликуса — шефа полиции. Его честность и беззаветное служение закону (несмотря на стремление скрыть отдельные преступления, чтобы не портить статистику) отмечены еще в первой книге при расследовании дела о маньяке святой воды. Во втором романе он несколько раз оказывается главным действующим лицом при раскрытии преступлений, отодвигая на второй план Брадзинского. Сложно сказать, в каких целях Базиликус это делает, — здесь есть и легкая форма самолюбия, когда «старик» старается показать «молодому», как надо работать, и попытка научить подчиненного не лезть «поперек батьки в пекло», и естественное желание подстраховаться. Надо признать, что перевод на второй план и какая-то доля унижения, которые приходится пережить главному герою от шефа, — в интересах самого Брадзинского, который своим ревностным отношением к делу уже однажды испортил себе жизнь.

Старый полицейский по-родственному любит своих сотрудников, как это умеют делать только сельские участковые или руководители полицейских отделений крошечных городков. Он искренне печется о них, защищая от преступных намерений горожан или от них самих, если они строевым шагом нарываются на неприятности. И такое отношение Базиликус демонстрирует не только в отношении Ирджи Брадзинского. Стоит вспомнить историю с Чистенькой Вдовушкой, когда шеф сразу же встал на защиту рядового Чунгачмунка, или его попытку утешить капрала Флевретти, которого бросили сразу две любовницы, чтобы понять, что для «старины» Жерара все его сотрудники — сыновья. Неспроста же Чунгачмунк называет шефа Большой Отец. Это не просто почтительное обращение к старшему, как это принято в среде индейцев, но и знак уважения к шефу полиции как личности.

Привычка Чмунка давать всем свои («индейские») имена может выглядеть странной, если не вдумываться в смысл прозвищ, которыми он наделяет сослуживцев. Индеец не только хороший следопыт и экономист, но и превосходный психолог, поэтому все имена у него — говорящие. Жерар Базиликус для всех является «стариной» Жераром, что подчеркивает его родственные чувства к горожанам (он — патриот Мокрых Псов), и потому он — Большой Отец. Брадзинский — служака, для которого чисто «человеческие» чувства отходят на второй план, поэтому для индейца он всего-навсего брат Блестящая Бляха. Дальше пуговиц мундира никому, похоже, даже Эльвире, не удавалось проникнуть — сержант скрытен по натуре и проявляет только «уставные» чувства, старательно пряча все, что не касается дела, за формальные слова или дежурную улыбку. Как говорится, он отключает чувства, выходя на патрулирование. Это — признак хорошего профессионала. Еще меньше повезло с именем капралу Флевретти, которого Чунгачмунк окрестил Скользким Братом. Ирджи вынужден согласиться, что прозвище меткое и справедливое. Достаточно вспомнить, что Флевретти по просьбе Брадзинского «роет материалы» на самого шефа, чтобы понять, что для этого черта с вампирскими корнями характерна постоянная игра на два фронта. А что уж говорить об увлечениях капрала, таких, как просмотр Женских Мертвых Журналов (что запрещено законом) и куча любовниц (при этом капрал не чувствует неловкости ни перед одной из них)?

Чунгачмунк, таким образом, становится тем «наблюдателем» со стороны, который дает возможность оценить каждого участника действий по достоинству, подправляя для читателя восприятие — делая их отличными от мнения и наблюдений главного героя. Ведь как показывают события книги, даже самый честный полицейский-профессионал может обманываться в подозреваемых, попадая в ловушку или недостаточно внимательно относясь к проходным персонажам, недоглядывая ценных свидетелей.

Сам индеец во второй книге выглядит иначе, чем в начале цикла. Его поведение уже не кажется забавным в Мокрых Псах. Можно сказать, что он заслужил уважение горожан, устроив драку в трактире, защищаясь от женщин, стремящихся отработать на нем только что приобретенные навыки пикапа. Иное дело в естественных для него условиях Поркса. Здесь он находится под давлением обстоятельств и традиций своего племени. Кстати, само племя авторами описывается с изрядной долей юмора и теплоты. Индейцы, превращающиеся при встрече с вампирами в черепашек, которыми играют в футбол, отдаленно напоминают второй фильм сериала «Полицейская академия». И именно им, вождям индейского племени теловаров («вождь» — это распространенное обозначение едва ли не каждого индейца племени), удается при помощи приезжего полицейского и вампира Льюи остановить беспорядки в Порксе и разоблачить «оборотней в погонах». Улыбку вызывают образы собратьев Чунгачмунка, закончивших Гавгард, владеющих самой современной техникой, разъезжающих по городу в джипах или на велосипедах, но при этом живущих в вигвамах, снимающих скальпы с вампиров и курящих трубку мира, рассуждающих о грани между традицией и фанатизмом…

В детективной линии романов Андрея Белянина и Галины Черной, как всегда, много юмора. Но, как я уже говорила выше, юмор этот, как и сами истории, носит «английский» характер — слегка суховатый, интеллектуальный, доступный не каждому (хотя бы по той причине, что читатель, не знакомый с фильмами или книгами, которые пародируют авторы, может не разглядеть, где именно «надо улыбаться»). Впрочем, есть и общедоступный юмор: например, комизм ситуации, когда все гости замка Боберского по очереди душат одну развратную особу, а убийц на поверку не оказывается, поскольку «мадемуазель» умерла, подавившись конфетой, будет понятен каждому. То же самое можно сказать про «расцеловывание» короля Артюра незадачливым альтернативным историком, страдающим манией захвата Парижска и реванша бриттов. На мой взгляд, в книге присутствует несколько видов юмора, есть сатира на современное общество, что не может не привлекать к ней интерес читателей. Впрочем, каждый сам определится с тем, что ему интересно в новом романе.

Концовка второй книги цикла необычна для Андрея Белянина и Галины Черной. Впервые авторы не дают зацепки для следующей книги. История о «наследстве с душком» заканчивается вполне мирно, и никто не врывается с докладом о новом преступлении. Герои собираются своей компанией, отмечающей успешное избавление шефа от проблем.

Читателю остается только надеяться, что будет продолжение — крохотный городок Мокрые Псы переполнен преступным элементом, и у бравого сержанта Брадзинского, его соратников — комиссара Базиликуса, капрала Флевретти и рядового Чунгачмунка дел невпроворот. И, естественно, хочется видеть развитие отношений Ирджи и Эльвиры, ведь журналистка сделала еще один шаг навстречу милому, объявив о желании переквалифицироваться в репортера криминальной хроники. А значит, у героев все еще впереди!