Префект Рейнольдс Аластер

Глава 15

Пристегивая к поясу ограничитель приближения, Гаффни испытал секундный соблазн: разве сложно оставить замок несработавшим, чтобы трос, растянувшись на всю длину, сорвался? Тогда можно пересечь границу зоны безопасности, куда скарабей пропускает лишь мельчайшие объекты. У Омонье будет только пара секунд, чтобы осознать: ограничитель не сработал, Гаффни не остановить. Никакая сила во вселенной не помешает прорвать ее оборону.

Быстро ли все пройдет? Чисто? Испытает ли Омонье боль?

Гаффни припомнил, что читал о казни через обезглавливание. Сведения слишком противоречивы. Оставшихся в живых, способных поделиться впечатлениями, было крайне мало. Наверняка прольется кровь. Целое море: артериальное давление никто не отменял. При невесомости кровотечения невероятно живописны.

– Префекты, я вас не ждала, – сказала Омонье, увидев делегацию. – Что-то случилось?

– Джейн, вы же понимаете, в чем дело, – отозвался Гаффни, залетая в кабинет.

Криссел и Бодри пристегнули ограничители и, оттолкнувшись от стены, полетели следом.

– Пожалуйста, не создавайте лишних проблем, – попросил Гаффни.

– Простите, но я ничего не понимаю.

– Мы хотим объявить свое решение, – извиняющимся тоном начал Криссел. – Джейн, вы должны покинуть пост. Временно, пока не закончится кризис и не прояснятся изменения в скарабее.

– Я вполне способна выполнять свои обязанности.

– В этом никто не сомневается, – заверила Бодри. – Какой бы ни была причина, она не имеет отношения к вашему профессионализму.

– Так в чем же причина? – резко спросила Омонье.

– В нашей заботе о вас, – ответил Гаффни. – Джейн, ценными кадрами вроде вас не разбрасываются. Может, звучит чересчур меркантильно, но так оно и есть. Вы нужны «Доспехам» сегодня и будете нужны на следующей неделе.

– Разве я плохо держусь?

– Демихов и другие специалисты считают, что недавние изменения в скарабее вызваны биохимическим дисбалансом вашего организма, – пояснил Криссел. – Пока на повестке дня были единичные блокады, вы справлялись. Но между Блистающим Поясом и ультра вот-вот начнется тотальная война…

– Я справляюсь, черт вас дери! – Омонье заглянула Крисселу в глаза, явно взывая к соратнику, на которого прежде могла полностью положиться. – Послушай, Майкл, пик кризиса уже миновал.

– Этого вы знать не можете.

– Могу, – уверенно возразила Омонье. – У Дрейфуса есть очень серьезная зацепка. Он почти выяснил, кто уничтожил Раскин-Сарторий, и вот-вот сообщит мне имя преступника. Как только получим веские доказательства, распространим заявление по всему Поясу и оправдаем ультранавтов.

– Это если он сообщит имя, – проворчал Криссел.

– Я Тому доверяю, а ты? – Тут Джейн изменилась в лице. – Погодите… Том не здесь, он на задании, это ведь не случайно, да? Вы выбрали очень удачный момент.

– Присутствие или отсутствие Дрейфуса роли не играет, – сказал Гаффни. – Равно как и ваше согласие. Решение принято большинством голосов. Значит, вы должны покинуть пост независимо от желания. Должны и покинете. Это не обсуждается.

– Оглядитесь вокруг, – попросила Джейн Омонье. – Хорошенько оглядитесь. Это мой мир – все, чем я жила одиннадцать лет непрерывного бодрствования. Никто из вас не в силах представить, что это значит.

– Это значит, что вам нужно как следует отдохнуть, – парировал Гаффни и, поднеся к лицу запястье, скомандовал: – Приступить к отключению.

Одна за другой погасли грани дисплея – оборвалась связь с анклавами, – и в кабинете Омонье стало темно. Если бы не открытая дверь, мрак был бы абсолютным.

Джейн Омонье цокнула языком.

– Это произвол, – сказала она чуть ли не шепотом.

– Это необходимая мера, за которую вы потом нас поблагодарите, – возразил Гаффни. – В данный момент ваши полномочия приостановлены по состоянию здоровья. Сейчас мы кажемся вам врагами, хотя по-прежнему исполнены верности и уважения.

– Черта лысого вы исполнены!

– Не держите в себе, Джейн, выговоритесь. Ваш гнев понятен. Мы удивились бы, если бы вы не злились на нас.

– Связь с анклавами могли бы не перекрывать, – медленно, с ледяным спокойствием произнесла Джейн. – Раз захотели сместить меня, достаточно было лишить возможности распоряжаться.

– Но мы перекрыли, – резко проговорил Гаффни. – Джейн, вы же суперпрофессионал. Неужели верите, что перестали бы беспокоиться из-за кризиса, если бы вам просто не позволили приказывать? Верите, что перестали бы тревожиться и нервничать, получая новости? Верите, что уровень стресса понизился бы, если бы вы могли видеть, но не действовать? Понимаю, как вам трудно, но иначе нельзя. Уж извините.

– Мы проконсультировались с Демиховым, – заявила Бодри. – Он согласен, что нынешний кризис чрезвычайно опасен для вашего душевного здоровья. Демихов одобрил наш план.

– Что бы он ни сказал на самом деле, вы ухитрились бы подогнать его совет под свои нужды.

– Вы несправедливы! – возмутился Криссел. – И мы не обрываем вашу связь с внешним миром. Найдем вам другое занятие. Как насчет истории? Или литературы? Решения головоломок? Скучать не придется!

– А вот заботиться обо мне не надо! – процедила Омонье с самой настоящей угрозой в голосе.

– Мы же помочь пытаемся! Другого у нас и в мыслях не было, – обиделась Бодри.

– Жаль, что вы не признаете обоснованности нашего решения, – посетовал Гаффни. – Однако ваше упрямство ничего не меняет. На сем мы прощаемся с вами. Медицинскую помощь будете получать в прежнем объеме и на прежнем качественном уровне. В пределах разумного можете запрашивать архивные данные. Каналы бесперебойной связи с анклавами перекрываются… Не следует в ближайшее время допускать вас к новостным сетям. Контакты с сотрудниками «Доспехов» также ограничиваются.

– Когда Том вернется… – начала Джейн.

– Он подчинится нам, – перебил Гаффни.

Дрейфус и сочленительница покинули зал спящих и по сложному лабиринту коридоров выбрались из корабля. Дрейфус то и дело оглядывался, опасаясь, что от жуткого помещения за ними следует некий дух, неугомонный и мстительный.

– Полностью я вам не доверяю, – заявила Клепсидра, а потом напомнила, что по-прежнему контролирует мускулатуру его скафандра. – Если поможете связаться с другими сочленителями, вызвать помощь и спасти наших, я вас отблагодарю. Но если уподобитесь другому побывавшему здесь человеку в скафандре, узнаете, как я поступаю с предателями.

На угрозе Дрейфус решил не зацикливаться. Разве не здорово вырваться из спальни, похожей на анатомический театр?

– Могу я связаться с помощником?

– Попробуйте, но несущей волны я не чувствую.

Дрейфус попробовал и убедился в правоте Клепсидры.

– Наверное, он все еще старается связаться с «Доспехами» и вызвать помощь.

– Тогда, надеюсь, помощь придет в ближайшее время. Авроре почти наверняка известно, что вы здесь.

– Она причинит вред спящим?

– Может, и причинит, хотя бы для того, чтобы никого не подпустить к «Прологу». – Проворная и грациозная, как пантера, Клепсидра вела Дрейфуса вверх по длинной трубе стыковочного коннектора. – Хотя других причин я не вижу. Мы уже надоели ей. Для Авроры мы игрушки, которые плохо исполняют ее прихоти.

Дрейфусу вспомнился недавний рассказ Клепсидры.

– Вы говорили, Аврора наказывала вас, когда ваши сны ей не нравились. Не расскажете ли поподробнее?

– Авроре хотелось заглянуть в будущее. Когда наши прогнозы расходились с ее ожиданиями, она злилась, словно мы лгали ей назло.

– А вы лгали?

– Нет, мы пересказывали сны. Ей не понравилась сама суть увиденного.

– А именно?

– Случится нечто страшное. Не сегодня, не завтра и не в ближайшие годы. Но и не в далеком будущем, до которого Авроре нет дела. Я заглядывала к ней в разум и поняла одно: Аврора – хладнокровный, коварный стратег, она хочет просуществовать как можно дольше.

– А ваши сны чем-то ее напугали?

– Похоже на то, – ответила Клепсидра.

– Не поясните?

– Могу сказать следующее: всему, что вы чтите, что оберегаете ценой кропотливого труда, – всему настанет конец. Вы так гордитесь своим затейливым мирком, сообществом из десяти тысяч анклавов и режимом абсолютной демократии, работающим на каждом из них бесперебойно, как часы. Возможно, небольшой повод для гордости у вас есть. Только мирок не вечен. В один прекрасный день, Дрейфус, не станет ни Блистающего Пояса, ни «Доспехов», ни префектов.

Они поднялись на смотровую площадку, где Дрейфус впервые увидел захваченный корабль. Когда оба прошли стыковочный коннектор, он с помощью контрольной панели потушил свет и заблокировал серебристую дверь.

– И что же за катастрофу вы увидели?

– Это будет время страшных бедствий, разврата и безумия, – ответила Клепсидра.

Дрейфус содрогнулся, словно кто-то прошел по его могиле.

– Что об этом думает Аврора?

– Она беспокоится. В мыслях, которые мне удается прочесть, угадывается грандиозный план, и Аврора постепенно приводит его в исполнение. Предсказанное нами будущее страшит ее. Страх уменьшится, если она сможет его контролировать.

– Каким образом?

– Сейчас Аврора прячется среди теней, хитрит и изворачивается. По-моему, она готовится к переменам. Она желает больше власти. Она вырвет контроль над вашими делами из ваших слабых рук.

– Вы имеете в виду переворот? – проговорил Дрейфус.

– Называйте это как хотите. Вы должны быть готовы к встрече с Авророй. Она мешкать не станет и времени на подготовку вам не даст.

Клепсидра быстро довела Тома до перегородки, отрезавшей его от Спарвера и корвета.

– Тоннель проходит через весь астероид?

– Да, а что? – спросила Клепсидра, сделав непроницаемое лицо.

– А то, что к нашему корвету придется идти вкруговую. Если на другие препятствия не наткнемся…

Клепсидра зажмурилась, словно припоминая имя старого знакомого, и поднесла к перегородке ладонь. Так осаживают разъяренных, брызжущих слюной.

Запорное устройство щелкнуло, перегородка с гулом поднялась.

– Я и не представлял… – начал Дрейфус.

– Я говорила, что не могу манипулировать архитектурой оптических сетей. О дверях речь не шла.

– Невероятно! Здесь все так могут?

– Нет, не все. Малышей учат, пока не появляется навык.

– Малышей?

– Для сочленителя это ерунда. Среди техники мы как рыбы в воде – даже не задумываемся о том, что делаем. – Клепсидра чуть наклонила голову. – Появилась несущая.

– Спарвер! – позвал Дрейфус. – Ты меня слышишь?

– Громко и четко. Вы наверняка ближе, чем раньше.

– Я возвращаюсь к внешнему шлюзу. Со мной свидетельница, так что не удивляйся.

– Я на складе под тем шлюзом. Хотел прорываться к вам с плазменным резаком.

– Уже не надо. Встретимся на корвете. Ты отправил Талии сообщение?

– Я вызывал ее через Муанга, но она не отвечает.

– Ты велел ему продолжать? – спросил приунывший Дрейфус.

– Боюсь, ситуация посложнее. – Судя по голосу, роль горевестника Спарверу не нравилась. – Муанг потерял с ней связь. Полностью потерял, он даже сигнал ее браслета не получает.

– Но успел передать ей хоть что-то?

– Нет, шеф, ничего не успел. Зато подкрепление нам уже выслали.

– Вы пройдете через вакуум? – спросил Дрейфус Клепсидру, собравшись надеть шлем. – На корвете нет внешнего переходного шлюза. Надо будет идти сквозь скафандростену.

– В вакууме я и без скафандра выживу. Беспокойтесь лучше о себе.

– Я только спросил, – буркнул Дрейфус.

До корвета они добрались меньше чем за пять минут. За скафандростеной с нетерпением ждал Спарвер, скрестив руки на груди. Скафандр Клепсидры ничуть не пострадал от прохождения через стену. Однако, едва попав на борт, она не превратила шлем в воротник, а сняла и прижала к клейкой части стены, причем машинально, показывая, что на подобных кораблях бывала тысячу раз. Дрейфус понял, что Клепсидра мало-мальски доверяет хозяевам корвета.

Он представил Спарвера сочленительнице.

– Это мой напарник, младший полевой префект Банкал. Не знаю, что вы слышали о гиперсвиньях, но вам его опасаться не следует.

– И ему не следует опасаться меня, – совершенно спокойно проговорила Клепсидра.

– Она гостья или пленница? – поинтересовался Спарвер.

– Свидетель под защитой, – ответил Дрейфус. – Клепсидра прошла через ад, и теперь нужно оберегать ее саму и ее спутников.

– Сколько их там?

– Много. До прибытия подкрепления мы им не поможем. Надеюсь, ты объяснил Муангу, что происходит.

– Суть он понял.

– На том корабле почти сто сочленителей. Когда подоспеет подмога, я свяжусь с Джейн и запрошу дополнительное подкрепление. Нам понадобится усиленная медбригада. Муанг назвал расчетное время прибытия?

Едва Спарвер глянул за перегородку кабины, запищала консоль.

– Сигнал опасного сближения, – объявил свинья. – Наверное, подмога спешит. Быстро же они!

– Слишком быстро, – буркнул Дрейфус, почуяв неладное.

Не спросив разрешения ни у Дрейфуса, ни у Спарвера, Клепсидра через кабину экипажа пробралась на пустую палубу.

– Это корабль «Доспехов»? – спросила она.

– Надеюсь, что да, – ответил Спарвер.

– Тогда почему он приближается так быстро?

– Наверное, к нам спешит.

– Тут не просто спешка. На такой скорости даже корабли сочленителей не летают, чтобы экипаж и пассажиров не раздавило.

– Может, корабль уйдет на второй круг, а потом вернется? – предположил Спарвер.

– Не будет второго круга, – возразила Клепсидра. – Если верить вашей системе слежения, этот корабль летит наперехват.

Дрейфус быстро переместился на палубу и посмотрел на датчик сближения. Он сразу узнал иконку корабля.

– Это не внутрисистемник «Доспехов», – проговорил он. – Спарвер, это грузовой робот, которого мы с тобой уже видели.

– Наверное, Аврора проникла в его навигационную систему и изменила обычный маршрут, – сказала Клепсидра. – Ее стараниями грузовой робот раздавит ваш корвет и уничтожит астероид.

– Она настолько сильна? – удивился Дрейфус.

– Тут не сила нужна, а хитрость со скрытностью.

– Сколько у нас времени? – спросил Спарвер.

– Восемьдесят пять секунд.

– Тогда нам конец, – пришел к выводу Спарвер. – Быстрее чем за минуту корвет с места не сдвинешь, и даже если получится, далеко нам не уйти.

– Семьдесят пять секунд.

– Можно надеть скафандры и вернуться в тоннели астероида. Заберемся поглубже, а там…

– Астероид будет уничтожен, – перебила Клепсидра ледяным тоном.

– Все равно не успеем, – проговорил Дрейфус. – Слишком долго пробираться через шлюз.

– У нас меньше минуты, – объявила Клепсидра.

– От обратного отсчета только хуже, – проворчал Спарвер. – Можно подумать о капсулах. Их всем троим хватит. Времени в обрез, но мы…

– Нас выбросит к астероиду или в противоположную сторону? – спросила Клепсидра.

– Капсулы на спине, мы сейчас брюхом вниз, значит…

– Нас выбросит в открытый космос, – договорил Дрейфус.

– У нас тридцать восемь секунд, – объявила Клепсидра. – Предлагаю перебраться на капсулы.

Одноместные капсулы создавались для критических ситуаций, когда на счету каждая секунда, так что предполетная подготовка почти не требовалась. Когда Дрейфус оказался в пилотском кресле, у него в запасе оставалось не более десяти секунд.

– На борту есть транспондер, – сказал он Клепсидре, прежде чем захлопнуть дверь ее люка. – Внутрисистемник запеленгует, но, возможно, не сразу.

Через пять секунд Дрейфус потянул массивный красный рычаг, запуская катапульту. Гель-воздух тотчас заполнил пустоты, чтобы защитить человека от резкого ускорения. Когда капсула разогналась, Дрейфусу показалось, что позвоночник стал тонким, как нитка.

Потом он потерял сознание.

Талия надела очки и вгляделась во мрак комнаты, не имевшей ни единого окна. Сайрус Парнасс стоял рядом, уперев сильные жилистые руки в бока, – ни дать ни взять фермер над урожаем. Группа встречающих окопалась на смотровой площадке у центра голосования, а они вдвоем спустились к самому основанию шара. Из тьмы проглядывал длинный ряд серых ящиков.

Талия коснулась дужки очков, включив дополнительное увеличение.

– На что здесь смотреть, гражданин Парнасс? Сплошные ящики с рухлядью.

– Вот именно, дочка. Это запасник Музея кибернетики, полный добра, которому не хватило места в выставочных залах. Напротив музея таких складов сотни, но только в этот можно попасть, не спускаясь в фойе.

– Вот как…

– По-твоему, можно ящиками забаррикадировать лестницу?

– Я думала, роботы по ступенькам не поднимутся.

– Большинство не сможет: кто слишком тяжел, кому конструкция не позволяет. Но таких, которые поднимутся, тоже немало. Они знают, что мы здесь. Думаешь, станут ждать сложа руки?

– Нет, не станут, – покачала головой Талия. – Вы правы. Напрасно я раньше об этом не подумала.

– Ладно, не казни себя. Последние несколько часов тебе было о чем думать.

«Верно, – сказала себе Талия. – Верно, но совершенно непростительно».

– Еще не слишком поздно баррикадироваться? – спросила она вслух.

– Нет, если не мешкать и передавать ящики по цепочке. Для лестницы здесь хватит рухляди. Еще нужно о шахте лифта позаботиться.

– Про лифт я помню, но разве с ним можно что-то сделать?

Кабина так и стояла внизу шахты, на уровне фойе, где из нее сбежали пассажиры.

– Если твой хлыст еще жив, можно прорезать дыру и завалить кабину экспонатами. Если роботы решат воспользоваться лифтом, у них будут сложности.

– Это лучше, чем ничего, – кивнула Талия.

Но когда она коснулась ищейки, та едко запахла и протестующе зажужжала. Талия поняла, что в любой момент хлыст может перегореть. Теперь он годится разве что в качестве гранаты.

– Не стоит терять время, – напомнил Парнасс. – Я начну двигать ящики, а ты приведи подмогу.