Мороженое для горячей штучки Луганцева Татьяна

– Говори, что случилось? Я от своих слов не отказываюсь, – подтвердил Герман, смеясь.

– Когда ты ушел, я доела и пошла вместе с врачом в кабинет заведующего отделением, где меня ждали, – начала Сима.

– Я это помню.

– Так вот. Это оказался секретарь посольства Швейцарии в России господин Данте.

– Кто? – не понял он.

– Секретарь… Я же говорю – посольства Швейцарии.

– Что ему надо было от тебя? – удивился он, уже чувствуя подвох. – Только не говори, что ты ограбила швейцарский банк и вот наконец-то тебя нашли…

– Хуже! Конечно, я бы и рада была порезвиться хоть несколько недель на деньги какого-нибудь банка. А тут мне поцеловали ручку и сказали, что меня будут ожидать на званом вечере в посольстве для вручения награды. Там будут и еще люди, которые заслужили награды, их всех наградят, и меня в том числе, – сказала Серафима, – знаешь, за что?!

– Даже не догадываюсь. Но я сейчас приеду к тебе, – вдруг заявил Герман, сам от себя такого не ожидая, – лучше не по телефону…

– Ко мне в больницу? – оторопела Серафима. – Сейчас десять вечера! Зачем?

– Мне все равно делать нечего, заодно и поговорим! Дело, видимо, серьезное, – настаивал он.

– Да я и по телефону скажу, – сказала Сима.

– Может, я увидеть тебя хочу, – произнес Герман Геннадьевич и по тишине в телефонной трубке понял, что сказал что-то не то. – Да шучу я. На самом деле ты обратилась за помощью, и я хочу разобраться. Спустись в вестибюль, там справа от буфета есть зимний сад. Я найду способ, чтобы войти в больницу ночью. Буду у тебя через час.

– Хорошо, – ответила не нашедшая что возразить Серафима, а он уже и связь отключил.

Герман быстро надел чистую рубашку, джинсы и рванул в ночь, так как Марина не должна была вернуться из клуба до утра, это он тоже знал. Он только не понимал, откуда у него вдруг так внезапно взялись силы, он же только что чувствовал себя абсолютно разбитым? А бокал коньяка так и остался нетронутым на столе.

Глава 8

Серафима сидела в мягком кресле в зимнем саду ночью в больнице и ждала неизвестно чего, правда, известно кого… Странный был этот мужчина, такой неуклюжий, с несносным, по понятиям Симы, характером. Ее и тянуло к общению с ним, и что-то отталкивало. По крайней мере, он первый как-то поучаствовал в ее судьбе и предложил помощь, что немаловажно, к тому же ничего не требуя взамен. В больнице царила полная тишина, она смотрела на огромные кактусы, фикусы и прочие растения, казавшиеся какими-то чудовищами в этом полумраке, раскинувшими свои лапы в ожидании добычи. Но запах медикаментов все же перебивал аромат растений.

– А вот и я! – мягко дотронулся до плеча Серафимы Герман, и она вздрогнула.

– Ой, напугал! Здравствуй…

– Опять ворчишь? Что в темноте сидишь? И как тихо тут…

– Я привыкла к такой обстановке в библиотеке, только там я обычно читаю, а сейчас в мысли свои погрузилась… почти медитация.

– Читаешь на работе? – спросил Герман, почему-то сильно радуясь, видя ее перебинтованную голову.

– Читаю, – ответила она, осматривая его, – но я не поняла, зачем все это?

– Что это?

– Ночные свидания с больным человеком в больнице. Я бы и по телефону все сообщила.

– А я приехал, мне так удобней, надо учитывать интересы обоих людей. – Герман сел в соседнее кресло и уставился на нее.

Серафима заметила лишь сейчас, что у него смуглая кожа, потому что он надел кипенно-белую рубашку. Она отвернулась.

– Я привез тут… – сказал Герман и выставил бутылку шампанского «Вдова Клико» на журнальный столик и пару пластиковых стаканчиков.

– Ты с ума сошел? – тут же возмутилась Серафима. – Я же в больнице!

– У тебя и так кружится голова. Шампанское уже не навредит. – Глаза Германа горели каким-то огнем.

Он взял бутылку, с легким хлопком открыл ее и разлил вино по стаканам.

– Давай, за…

– Здоровье! – сразу же отозвалась Сима, так как ее это беспокоило больше всего.

– Эх, ладно! Давай! В нашем-то возрасте! Первый тост за здоровье, тем более в больнице! – согласился он.

Она отпила глоток.

– Вкуснее ничего не пила, – честно отметила она.

– Рад, что угодил.

– А вы опасный человек, Герман Геннадьевич, – сказала Сима.

– Чего так? Я нормальный человек со своими недостатками и достоинствами.

– Ко мне после того, как ты ушел, подошла Маргарита Владимировна и предупредила, чтобы я тебе не слишком доверяла.

– А ей-то что не понравилось? – удивился Герман, разливая шампанское.

– Она обратила внимание на то, что я называю тебя следователем, и сказала: «Почему вы этого мужчину так зовете? С чего вы решили, что он следователь? Вот его визитка, по которой его вызвали к вам, и тут написано, что он психотерапевт, профессор, доктор наук, руководитель психологического центра «Возрождение». Главный криминалист, эксперт», – перечислила Сима и чокнулась с ним бокалом, вернее, пластиком о пластик. – Что все это значит?

– Так я ничего и не скрывал, я же визитку тебе дал, там все это и было написано, – пожал он плечами.

– Я не читала.

– Эх ты, библиотекарь! Или только книги читаешь? – усмехнулся он.

– Я же говорю, не читала, и все. – Сима почему-то не могла смотреть ему в глаза, она начинала смущаться и теряться.

– Так что это ты сама стала называть меня следователем и гражданином начальником. Я поначалу удивился, а потом подумал, что тебе так проще. Заметь, я тебе не говорил, что я следователь.

– Так это правда? Вот только психотерапевта мне не хватало, – поежилась Серафима.

– Одного из лучших психотерапевтов, – поправил ее Герман, – меня привлекли к экспертизе, обвинения ты выдвигала серьезные, а сама при этом являлась пациенткой больницы, вот я и проверял, нормальная ты или…

– И как обследование? – Сима зевнула.

– Я дал ход уголовному делу, ты психически не больна, абсолютно, у тебя просто нервное перенапряжение, я тебе уже говорил об этом, – ответил он.

– Спасибо! Хоть одна положительная новость за сегодня.

– Рад, что ты этому рада! Хотя проще сойти с ума и больше ни о чем не париться. Сидишь себе, слюни пускаешь, и все у тебя хорошо, а вот так нервничать по пустякам… – говорил Герман.

– Странное представление о том, что хорошо, у врача, особенно у психотерапевта, – отметила Серафима.

– Шучу я.

– Ха-ха-ха! – не улыбаясь, по слогам произнесла Серафима. – Ты прилетел для того, чтобы шампанское пить? Или все-таки меня выслушать и помочь? – спросила она, пытаясь выглядеть строго.

Потому что у Германа глаза блестели, а с губ не сходила улыбка.

– Извини, конечно, я тебя внимательно слушаю, это я так, для расслабления твоей же нервной системы.

– У тебя своеобразный подход к лечению нервного напряжения, – удивилась Сима, – твои пациенты все становятся алкоголиками?

– Алкоголики – это тоже мой профиль, – смеялся Герман, – все-все! Я собрался! Весь внимание! Так что там надо было этому секретарю посольства от твоей скромной персоны? – произнес он, смеясь одними глазами.

Серафима решила больше не обращать внимания на его подколы, потому что так этот разговор рисковал бы вообще никогда не закончиться.

– Этот мужчина, шишка из Швейцарии, сообщил мне потрясающую историю. В годы революции из России эмигрировала семья Муравьева-Апостола. Сам Георгий Муравьев-Апостол в то время был ранен и не вынес тягот переезда, умер в дороге. А вот его жена Елизавета с двумя сыновьями добралась до Швейцарии. Мало того, ей повезло там хорошо устроиться, помогли родственники дальние, друзья, и грамотно был вложен в дело вывезенный капитал, что-то они все-таки успели спасти из своего добра. У сыновей потом образовались свои семьи, но у одного сына не было детей, а вот у второго родился наследник, продолжатель фамилии Муравьева-Апостола – Алексей. Затем у этого Алексея родился сын – тоже Алексей.

– Очень интересно, – откликнулся Герман, когда она остановилась перевести дух, – только зачем мне все это генеалогическое древо? Ты-то какое имеешь отношение ко всему этому?

– Так самое интересное сейчас начнется! Дело в том, что его, Алексея – единственного наследника, отыскал наш культурно-общественный фонд и предложил ему приехать в Россию и, возможно выкупить имущество его предков, то есть потрясающую усадьбу.

– Я рад за него! – совершенно серьезно ответил Герман, пытаясь не улыбаться и отпивая шампанское. – Давай за него и выпьем!

– Перестань паясничать! Жуткое совпадение! Я работаю как раз в этой усадьбе. Усадьба Муравьевых-Апостолов!

– Кем ты там работаешь? – оторопел Герман.

– Библиотекарем! В этом особняке, сто лет требующем ремонта, сейчас библиотека! – пояснила она.

– И что? К тебе лично прилетели из Швейцарии спрашивать разрешения? Можно ли наследнику посетить вашу библиотеку? – засмеялся в голос Герман.

Из-за угла выглянула женщина в медицинской форме.

– Вы что тут делаете? Чего шумите? Это больница! Совсем с ума посходили! Немедленно разойтись по палатам! Из какого отделения? – строго спросила женщина.

– Да все хорошо! Ночь на дворе, и мы сейчас все ляжем спать, и вам отдыхать надо, – встал с кресла Герман и чуть ли не вплотную подошел к женщине. – Так?

– Так… – совершенно другим тоном ответила она.

– И все спокойно, и никто не шумит. Идите к себе…

– Не шумит… – повторила, словно эхо, женщина и пошла туда, откуда пришла.

– Я не поняла… Что это сейчас было? Чего она так сразу изменилась? – всполошилась Серафима.

– Профессиональное мастерство, – ответил он.

– Гипноз?! – ахнула она.

– Не совсем, просто нужная установка.

– Что ты сделал?! Это опасно?! – занервничала Серафима. – Зачем так манипулировать людьми?

– Абсолютно нет, не волнуйся!

– Никогда, ни при каких условиях со мной не проделывай то же самое! – предупредила его Серафима, внезапно почувствовав, что опьянела.

– Обещаю! Если только не будет экстренного случая! – сразу же согласился Герман.

– Никаких случаев! Зря я с тобой начала общаться! – явно забеспокоилась она.

– А применить гипноз к Алексею можно? – спросил Герман.

– К какому Алексею?

– Муравьеву-Апостолу, что хочет отобрать у тебя библиотеку, – пояснил Герман.

– Ты с ума сошел?! Не смей! Во-первых, библиотека не моя, во-вторых, он ничего не отнимает. Я еще не все рассказала! – У Симы даже спина вспотела.

– Это не конец? – удивился Герман.

– Нет, разумеется! Самое-то прикольное, что Алексей прибыл в Россию, вступил в контакт с какими-то «отморозками».

– Какой контакт? – улыбался Герман. – Ты так говоришь, словно он вступил в контакт с инопланетянами на нашей русской земле и сейчас где-то лечится. Знаешь, в этом как раз я могу ему помочь как лучший специалист в этой области. Как скажешь, фея моя. Хочешь, я дам ему установку передать все тебе? Все свое поместье? Фея моя… – повторил он нараспев.

Серафима внимательно посмотрела на него.

– Знаешь что? Пить тебе совсем нельзя! И дослушаешь ты меня до конца когда-нибудь? Хорош помощник.

– Весь внимание, – снова собрался Герман.

– Я в психушке бомжа спасла, он и оказался Алексей Муравьев-Апостол. Ну, ты знаешь, что произошло с ним, сам мне рассказывал.

– Да уж! Если бы не ты, его бы уже и в живых не было, – сказал Герман.

– Вот! И тот человек из посольства Швейцарии пригласил меня на какой-то фуршет и награждение, где Муравьев лично поблагодарит меня за спасение своей жизни. Представляешь, как я попала? – посмотрела на него Сима.

– Ты так говоришь, «попала», словно случилось что-то страшное. Это же здорово! Хорошо, что все так хорошо! Награда нашла своего героя! Ты ее заслужила!

– Я этого не хотела.

– Это и так понятно! Тогда ты думала, что он всего лишь бомж. Но каково ему? Он чудом избежал смерти, спасла его обычная молодая женщина. Естественно, он хочет тебя поблагодарить! И ты бы сделала то же самое, и я, в этом нет ничего предосудительного, – ответил Герман Геннадьевич. – От меня ты хочешь какой помощи? – спросил он.

– Приглашение дали на два лица. А я очень боюсь идти на такое мероприятие одна, и хотелось бы пойти с мужчиной. У нас в библиотеке одни женщины, я знаю только тебя из мужчин. Как это ни печально. И я спрашиваю тебя, Герман, ты сходишь со мной? Всего один раз.

– И прикинуться твоим мужем? Я, как психотерапевт, не очень люблю обманывать. Да потом, твоя фраза, что ты знаешь только меня, «как это ни печально»… наводит на определенные раздумья, – сказал он.

– Не надо никем прикидываться! Просто мой хороший знакомый! – ответила Сима. – Извини, если что не так сказала…

– Хорошо, но про мою специальность там не стоит распространяться. А то будет звучать не очень. Здравствуйте, заглянула к вам на огонек. Я и мой знакомый психотерапевт. Если еще учесть, что знакомство – оно же спасение – с потомком русской аристократии состоялось в психушке, то это наведет на кое-какие мысли сотрудников посольства, – засмеялся Герман.

– Чего шумите? Ночь на дворе! – появился в зимнем саду на этот раз мужчина в белом халате и с серьезным взглядом. – Что за посиделки? Кто пустил, кто разрешил?

– Ого, – прошептала Серафима на ухо Герману, – боюсь, наше ночное приключение закончилось. Всю больницу тебе не ввести в состояние транса.

– Я ухожу, – встал Герман, – телефон мой знаешь. Скинь СМС, куда и во сколько я должен прибыть. Желательно, чтобы я заехал за тобой. И учти, на эти мероприятия надо приходить в вечернем платье. – Герман поцеловал ей руку и вышел из зимнего сада, поставив своим последним замечанием Серафиму в окончательный тупик.

У нее отродясь не было вечернего платья. А ему пришлось оставить автомобиль на стоянке и ехать на такси из-за «Вдовы Клико»…

Глава 9

Для Серафимы наступил «час пик» или «час икс». Сегодня она шла на фуршет, такой для нее важный и волнительный. Собирали ее всей библиотекой, так как сотрудники были все очень отзывчивые и хорошо относились к самой Симе. Поэтому ее вопль, что ей нечего надеть на такое торжественное мероприятие, все восприняли как собственную беду. Чего только ей не принесли престарелые дамы, они перевернули антресоли и открыли старые сундуки с присыпанными нафталином вещами.

– Вот платьице! Смотри, какое! Чудо! – рекламировала Серафиме платье Мила Львовна. – Это платье еще моей бабушки, а мне оно перешло от мамы! Это настоящее платье! Вот раньше делали! Это же панбархат! Кружево! Да это платье в музей сдавать надо! Семейная реликвия! Ручная работа, и смотри, как сохранилось-то…

Она так расхваливала свое платье, трепетно хранившееся в каком-то холщевом мешочке, что отказать ей Серафима никак не могла, она бы очень обиделась. То же самое произошло и с обувью, которая обязана была быть особенной под такое королевское платье, и с сумочкой, которых Симе предоставили на выбор, и с украшениями. Хорошо, что ей не предложили еще шляпку-таблетку с вуалью и такую сумку, как у старухи Шапокляк.

Все вокруг суетились и давали напутствия по этикету. И вот настал день… Серафима надела на себя это черное платье, на которое даже дышать было страшно: Серафиме казалось, что оно просто развалится на нитки, так как по ощущениям ткань уже труха трухой… Платье в пол с глухим воротом и длинными рукавами. Фасон был крайне старомодный. Такая Софья Ковалевская на пенсии. Корсет, утягивающий любую талию в осиную и обшитый какими-то бусинами, часть были уже оторваны. Но это не бросалось в глаза, потому что их оказалось очень много, и они все были в тон ткани, то есть черные, да и не удивился бы никто, что от него уже что-то отваливается. Юбка состояла из разных материалов – панбархата, снизу приподнятого черным шелком с воланами, и отороченная кружевом ручной работы, шедшим от талии до середины колен. Воротник-стойка, обшитый атласной тесьмой и мелкими жемчужинами. А вот рукавов таких Серафима вообще никогда не видела. Пышный фонарик, переходящий в узкий рукав с воланом из кружев, закрывающим пол-ладони.

На спине платье утягивалось шнуровкой, поэтому вариации по размеру от сорок четвертого до сорок восьмого имели место быть. Но все равно сидело оно на ней крайне нелепо, словно специально подчеркивая все ее недостатки и уничтожая достоинства. К этому платью прилагалась черная, потертая шляпка-таблетка с вуалью с какими-то черными горошинками, словно в сетке запутались дохлые мухи. Да, шляпка, которую так боялась Серафима, все-таки прилагалась! Туфли с острыми носами, лаковые и твердые, ужасно неудобные, с квадратными антикварными пряжками, и квадратный клатч. То есть образ Шапокляк все-таки сложился. Именно в таком виде ее и увидел приехавший Герман. Обычно говорливый и едкий на слова, он просто онемел.

– Что? Плохо? – спросила Серафима, его молчание ее сильно пугало.

– Что это? – спросил он.

– Где? – переспросила она. – А… это? Это платье, нарядное, – постаралась принять она непринужденную позу, но туго зашнурованный корсет не давал ей это сделать.

– Кто сказал, что оно нарядное?

– Оно старинное… Очень… Ну, мрачновато слегка…

– Я вижу по нескольким дыркам на подоле. В голодные годы моль наслаждалась этим «веселым» платьем, – закашлялся Герман, стараясь сильно ее не расстроить своим смехом.

Сам он выглядел безупречно, в черном смокинге, белой рубашке и черном галстуке-бабочке. Темные волосы, похоже, тоже постарались уложить, они уже не торчали во все стороны. Легкая небритость все же сохранялась на его лице, а в глазах застыл неподдельный ужас, от него он пока избавиться не мог, потому что все время смотрел на свою даму.

– Господи, это невозможно! – осмотрел ее Герман. – Мы же не на вечеринку вампиров и не на Хеллоуин собрались. Такое торжественное мероприятие! А ты…

– Может, разбавить ниткой белого жемчуга? У меня есть искусственный, – робко предложила Серафима.

– О чем ты говоришь? Какой тут жемчуг тебя спасет? Разбавить! – передразнил он ее. – Ты выглядишь как Шапокляк, которой лет тысяча, не меньше! (Он все-таки заметил!) Мне кажется, или это платье еще источает запах затхлости? Аромат веков! – язвил он.

– Есть немного душок, – густо покраснела она, – духами не смогла перебить аромат…

– Душок?! – удивился Герман.

– Платье, наверное, хранят с нафталином. Или не знаю с чем. Это же раритет! Ручная работа! Почти музейный экспонат! – пыталась хоть как-то уговорить его Сима, но Герман был категоричен.

– Если тебя увидят в этом наряде, то даже мне будет не доказать, что ты нормальная, – честно сказал он ей.

Серафима очень растерялась.

– Что же делать? Может, зайду в посольство с черного хода. И потом быстренько уйду? – хлопнула она густо накрашенными ресницами. – Других вариантов-то нет…

Ко всему прочему она еще и сильно накрасилась, так как особо не умела, и сейчас ее образ «фам фаталь» выглядел весьма устрашающе.

– Садись в машину и не возражай мне, – скомандовал ей Герман Геннадьевич.

– Чего вы… ты задумал? Ты меня хочешь скинуть по дороге?

– Ага и получить за тебя награду, – согласился Герман. – Ты попросила меня о помощи, и ты ее получишь! Главное, не сопротивляйся! Я не видел тебя два дня, а ты постарела на два века! Вот ведь чудо перевоплощения! Тебе бы фокусы показывать в цирке!

Серафима сидела прямо, словно проглотила кол, на самом деле ей было трудно дышать от корсета.

– Ты в порядке? – покосился на нее Герман Геннадьевич. – Очень напряжена.

– Я? Не знаю. Это мой первый такой знаменательный день. Я говорила, что никогда не была на светских мероприятиях, у меня нет платья, какое надо, и не поверишь, нет средств на это платье. Если бы меня пригласили за два месяца, я бы заняла или сэкономила с двух зарплат… Но меня пригласили за три дня! Что я могла? Вот спасибо моим коллегам, снарядили, как могли. И не надо меня ни в чем обвинять.

– Я не обвиняю… я даже понимаю… Твоим подружкам сколько лет? – уточнил Герман.

– Много, и это платье от бабушки подружки. И ты, вместо того чтобы поддержать…

– Сима, я тебя спасу! Это – катастрофа! – Он свернул в сторону торгового центра. – Я сделаю все возможное!

– Мы за платьем? – догадалась она. – Но мы опоздаем!

– Лучше опоздать, чем стать посмешищем, – ответил Герман, въезжая в подземный паркинг.

– Там все дорого! – предостерегла она его.

– Прекрати! Это моя помощь тебе, причем просто необходимая.

Они трусцой побежали по первому этажу. Серафима старалась не смотреть, какими взглядами ее одаривали посетители магазина. Герман по сравнению с ней был красавчик. Магазинов с одеждой было много, но в основном с молодежной и повседневной…

– Гена и Крокодил! – услышала Сима за спиной громкий смех молодежи.

– Да не крокодил! Это Гена крокодил, а она – Шапокляк! Вот это парочка! С ума сойти!

– Сюда! – потащил ее за руку Герман. – Пока нам не приписали ролевые игры!

– Это же свадебный салон! – откликнулась Серафима, бросая взгляд на витрину.

– Считаешь, что нам еще рано? – бросил он на нее лукавый взгляд. – Девочки, мы с тематической фотосессии под старину, – обратился он к продавщицам.

– Замечательно, это видно! – заулыбалась продавщица, женщина уже в возрасте, но очень ухоженная и приятная.

– А теперь вот нам сменить образ надо на вечерний, торжественный даже, но современный.

– Гламурный? – спросила продавщица.

– Классика и элегантность, – ответил он ей.

– Тогда и макияж надо другой, – покосилась на него продавщица с бейджиком «Нина – старший продавец-консультант в свадебном салоне «Вечная весна».

– Мы это понимаем, изменим по-быстрому, – кивнул он.

– У нас при выходе есть хороший, правда, дорогой салон красоты, там стилист работает, – продолжала советовать Нина, – а то сейчас девушка выглядит, как подружка вампира или Вера Холодная на плохой пленке. А вообще молодцы стилисты, хорошо постарались… Очень сочный макияж, и образ такой, просто ретрошик. Я такого еще не видела.

Серафима за всю жизнь не слышала столько гадких комплиментов.

Она потупила взгляд, ведь так жутко раскрасить себя ей никто не помогал.

– Так, девушка у нас имеет хорошие данные, – продолжала расхваливать ее Нина, потуже стягивая свои волосы в узел. – Какой размер носите?

– Сорок шесть – сорок восемь.

– Понятно. А все-таки какого цвета платье предпочитаете? Черное, светлое, голубое, зеленое, красное? – опросила она.

Инициативу на себя снова взял Герман.

– На то мероприятие, куда мы собрались, подавляющее большинство дам придут в черном, мне так кажется.

– Понятно! Вы хотите выделиться? – сразу же поняла продавец-консультант.

– Хотелось бы. Моя дама должна быть лучше всех. Она должна быть светлым и нежным ангелом, спустившимся с небес.

– Так и будет! – заверила Нина.

– Красный – несколько не в тему, зеленый и белый – не ее цвета, – продолжал прожигать взглядом свою даму Герман, – а вот голубой цвет очень даже ее. И в этой гамме можно синий, лазурный, цвет морской волны. Блондинка с голубыми глазами в голубом – это всегда романтично.

– А вы прямо стилист! – ахнула Нина.

– Нет, что вы, я не такой, – сразу же ответил Герман, – извините, я смотрю, посетителей уже мало в торговом центре. Он что, скоро закрывается?

– Да, – сказала Нина, – закрывается.

– Во сколько? В одиннадцать? В двенадцать? – спросил Герман.

– Да, примерно так. До последнего клиента, – ответила женщина-продавец.

– Значит, мы вас задерживаем? – спросила Сима.

– Ничего страшного, если вы купите платье… – скромно улыбнулась та.

– Конечно, купим! – заверил ее Герман. – Купим дорогое платье! Не сомневайтесь, главное, сидело бы на ней хорошо…

Женщина метнулась по рядам платьев, суетясь и хватаясь за каждое, что подходило по цветовой гамме, выбранной клиентами.

– Вы пока проходите в примерочную! – пригласила продавец.

– Спасибо. – Серафима прошла, и Нина прямо туда принесла ей ворох платьев.

– А вы присаживайтесь и ждите свою даму. Будете смотреть, какое платье вам на ней больше понравится, – обратилась она к Герману.

Серафима осталась одна в зеркальной комнате и еще раз полюбовалась своим зверским раскрасом и «гробовым платьем». Особенно в свадебном салоне это выглядело ужасающе. Платья, что принесли для примерки, все были длинные, Сима скользнула взглядом по ценникам и ужаснулась.

– Дорогие какие.

– Одевайтесь, одевайтесь! – зашторила ее Нина. – Ваш мужчина дал добро…

У Серафимы сразу же возникли сложности со шнуровкой корсета. Она позвала Нину, но и та тоже завозилась, на помощь подошел Герман. Сима сначала сопротивлялась, но потом согласилась, чтобы он помог. И Герман смог расшнуровать ей корсет не с первой попытки. Она кожей спины почувствовала прикосновения его теплых пальцев, и у нее побежали мурашки. Герман вышел из кабины, и она начала примерять одно платье за другим. Но выполнить простую проверку оказалось необычайно сложно. Многоярусные юбки из легких и кружевных тканей, в которых Сима путалась, а верх большинства платьев был корсетный, тоже требовал помощи в надевании, но продавщица не появлялась, чтобы ей помочь. Поэтому Серафима возилась долго, но все как-то ей не шло, то длинное было, то не сходилось, то еще что-то. Она вспотела, и ее жуткий макияж потек.

– Я вас задерживаю, что-то не получается, – выглянула она из кабинки. И тут услышала, как Герман говорит продавщице:

– Сейчас салон красоты закроется. Может, Серафима отойдет пока к ним, а мы подождем? Еще что-то подберем. Я заплачу за ожидание…

– Да, я не хочу задерживаться, но ладно, – согласилась Нина, – подождем.

Серафима снова нацепила свой черный ужас и, не зашнуровывая корсет плотно, чтобы не терять на это время, пошла по торговому залу, куда ее послали. Ей было очень неудобно, что она так напрягла и Германа, и продавщицу…

В салоне красоты за стойкой администратора никого не было. Какая-то женщина с блондинистыми волосами повернулась к вошедшему клиенту со словами:

– Мы уже закрылись. Ой! – У женщины даже рот открылся от вида вошедшей Серафимы. – Что это с вами?

– Мне новый макияж нужен. Очень надо. У меня важная встреча, а вы уже закрылись? Может, хотя бы смыть? – спросила Сима.

– Да уж, угораздило вас, – нахмурилась женщина, – давайте что-нибудь придумаем. Пойдемте к раковине, – сказала женщина, – но я не стилист, я мастер-парикмахер.

– Да мне все равно! Меня сильно красить не надо, слегка, – обрадовалась Серафима, что ее не бросили в беде.

Видимо, она так хреново выглядела, что сердце этой женщины дрогнуло и она решила ей помочь.

Струи воды ударили Симе в лицо.

– Зажмурьте глаза! Сейчас пенку нанесу и все это буду смывать. Ой! – сказала блондинка.

– Что еще? – испугалась Сима.

– На вас кровь.

– Какая кровь? – открыла от неожиданности глаза Серафима, и мыло сразу же попало в них. – Ой! Щиплет!

– Смывайте-смывайте! – сунула ее руки под струю воды женщина-парикмахер. – Сами, сами! Работайте ладошками поактивнее!

Страницы: «« 12345678 »»

Читать бесплатно другие книги:

Не так-то просто рассказать в двух словах об этой удивительной книге. Обычно аннотация дает читателю...
Седьмая книга «Варяжской» исторической серии Александра Мазина.Крещение Руси, становление Государств...
Суровая северная зима засыпала глубоким снегом королевство Сакрант. Войны утихли до весны, даже до л...
Эта книга – откровение. Она – о том, как без особых болячек дожить до седин в условиях отечественной...
Юрий Ильич Скуратов был Генеральным прокурором Российской Федерации в 1995 – 1999 гг. После финансов...
QI – команда остроумных британских любознаек во главе со Стивеном Фраем. Российский читатель уже усп...