Великобритания. Страна замков, дворцов и парков Коути Екатерина

Английская пастораль Котсуолдс

После знакомства с крупными городами поневоле захочется отдохнуть в тихой деревушке, где по стенам коттеджей вьется плющ, а в саду вспыхивают светлячки. В поисках английской пасторали нам нужно отправиться в регион Котсуолдс (Cotswolds), охватывающий Глостершир и Оксфордшир. У этого региона нет четко очерченных границ, его опознают по характерным пейзажам – крутобоким холмам на западе и зеленеющим долинам на востоке.

Английский коттедж

Главная особенность Котсуолдс – оолитовый известняк, который встречается здесь на каждом шагу. Если рассмотреть зернистый известняк через лупу, его поверхность напоминает икру, отсюда и название «икряной камень». Традиционные котсуолдские коттеджи можно опознать по шиферным крышам из серого известняка с разноцветными пятнами лишайника.

Помимо добычи известняка, который шел как на строительство оксфордских колледжей, так и на внутреннюю отделку собора Св. Павла, Котсуолдс славился овцеводством. Овцы, завезенные сюда еще римлянами, отличались огромными размерами и мягкой густой шерстью. Местное сукно считалось лучшим во всей Европе. Вместе с тем еще Томас Мор называл овец «людоедами», ведь для того чтобы создать для них пастбища, английские землевладельцы отбирали у крестьян пахотные земли.

Одним из самых элегантных котсуолдских городов стал Чиппинг Кэмпден (Chipping Campden), куда свозили руно и где его затем скупали торговцы со всей Англии. И по сей день городок очаровывает туристов своей умиротворенной атмосферой. Гостиницы отличаются особым уютом, а те, кто любит вдыхать запах сена и слушать блеяние овец, могут остановиться на одной из ферм в окрестностях городка.

«Котсуолдской Венецией» называют деревню Бортон-он-зе-Уотер (Borton-on-the-Water), изрезанную каналами, над которыми выгибаются каменные мостики. Среди достопримечательностей Бортона – миниатюрная модель деревни и Музей автомобилестроения, а также вольер с экзотическими птицами. Еще одна жемчужина Котсуолдс – деревня Бродвей (Broadway) в Вустершире. По домам вдоль центральной улицы можно проследить эволюцию архитектурных стилей, а в окрестностях расположились старинные усадьбы и благоуханные лавандовые поля.

Множество котсуолдских поместий, ныне открытых для туристов, тоже были построены на доходы от торговли шерстью. В их числе Стэнуэй-хаус (Stanway House) с великолепным садом и фонтаном, Бибери-корт (Bibury Court), переоборудованный в отель, и Хидкот-хаус (Hidcote House).

Беспокоясь о спасении души, купцы щедро жертвовали на церковь. Приходские церкви, построенные на доходы от продажи сукна, прозвали, соответственно, «шерстяными». Своим пышным убранством и огромными размерами они соперничают с соборами. Показную роскошь «шерстяных церквей» воплощают церковь Петра и Павла в Лавенхеме (Lavenham) и церковь Святой Троицы в Лонг Мелфорд (Long Melford). Построенная в XV в., церковь в Лонг Мелфорд поражает огромными окнами и витражами, один из которых изображает трех забавных кроликов, символ Троицы. Хотя благотворители не жалели пожертвований, смирением они тоже не отличались. Стены шерстяных церквей были увешаны гербами – чтоб все знали, за кого молиться!

Линкольнский собор – яркий образец английской готики

Сразу же после победы при Гастингсе в 1066 г. норманны начали возводить соборы, дабы упрочить свое владычество на завоеванной территории. Линкольнский собор (Lincoln Cathedral) считается одним из ярчайших образцов английской готической архитектуры. Несколько веков подряд, до обрушения шпиля, он оставался еще и самым высоким зданием в мире, побив рекорд пирамиды Хеопса. Однако строительству собора сопутствовали всевозможные беды. В 1092 г. епископ Ремигиус построил первое здание собора, но 50 лет спустя оно сгорело в пожаре. Следующим епископом, взявшимся за постройку, был Александр. Увы, собор разрушило землетрясение 1185 г. Уцелела только центральная часть западного фасада и западные башни.

Линкольнский собор

В 1186 г. епископом Линкольна стал святой Хью Авалонский, монах-картезианец. Он затеял обширную перепланировку в раннем готическом стиле, но скончался в 1200 г., так и не увидев результат своих трудов. Собор в своем нынешнем виде был завершен к 1280 г., хотя отделка его убранства продолжалась еще долго. Линкольнский собор сыграл немаловажную роль в английской истории. Епископ Линкольна был в числе тех, кто подписал Великую хартию вольностей с Иоанном Безземельным. Один из уцелевших экземпляров Хартии хранится в соборной библиотеке.

В 1290 г. в городке Харби близ Линкольна скончалась Элеонора Кастильская, возлюбленная супруга Эдуарда I. Тело королевы было забальзамировано и похоронено в Вестминстере, а ее внутренности, которые извлекли в процессе бальзамирования, отвезли в Линкольн. Король распорядился поставить в соборе копию вестминстерской гробницы. В XVII в. статуя на саркофаге была разрушена, в XIX в. ее заменили копией.

Главный предмет гордости собора – восточный фасад, в нижней части которого находятся ниши со статуями и фриз 1140 г., изображающий рай и ад. В трансепте собора примечательны витражи – окна-розетки «Глаз Декана» (1220, северная часть) и «Глаз Епископа» (1330, южная часть).

Храм воинственных монахов в Норвиче

Собор в Норвиче (Norwich, восточное графство Норфолк), законченный в 1145 г., славился не только архитектурными изысками, но и воинственностью своих монахов. В 1272 г. горожане повздорили из-за пошлин с настоятелем Норвичского монастыря. У стен обители проводились ярмарки, но кому должны платить купцы? Монахи считали, что им, но светские власти придерживались иного мнения. Вот так, слово за слово, в Норвиче начались беспорядки: прихожане пустили в собор «красного петуха», а что не сожгли, то разграбили. Монахи тоже работали кулаками, и бесчинства не прекращались три дня. Усмирять бунтовщиков прискакал сам король Генрих III. Увиденное государю совсем не понравилось: он казнил 30 горожан, остальным же пришлось покаяться перед папой римским. Досталось и аббату – король конфисковал его земли. Ремонт собора завершился только в 1278 г., и тогда же он был вновь освящен. На торжествах присутствовал Эдуард I с королевой Элеонорой Кастильской.

Вид на Норвичский собор. Гравюра XIX в.

В XIV в. норвичский епископ жестоко подавил крестьянский бунт, однако к XVI в. монахи присмирели настолько, что добровольно согласились на закрытие монастыря. В тех случаях, когда духовенство не оказывало сопротивления, Генрих VIII проявлял великодушие. После закрытия обители братья сохранили насиженные места: настоятель стал деканом собора, монахи – священниками или певчими в хоре.

Серьезный урон собору нанесли оголтелые пуритане в 1643 г., когда сюда ворвалась толпа, чтобы уничтожить следы «идолопоклонства». Фанатики крушили статуи и витражи, раздирали парчовые покровы, ломали трубы органа. Раздавались предложения и вовсе снести собор, а камни пустить на постройку работного дома. До такого кощунства, к счастью, не дошло, но собору понадобились серьезные восстановительные работы. Реставрация началась в XIX в., когда в Англии вспыхнул интерес к готической архитектуре.

Норвичский собор славится непревзойденным собранием каменных скульптур в местах пересечения потолочных балок. Скульптуры иллюстрируют библейские сюжеты, хотя среди них затесалось лицо загадочного Зеленого Человека. Интересны также мизерикорды на хорах – узкие деревянные полочки на откидных стульях, на которые монахи могли украдкой присесть во время долгой мессы. Всего здесь находится 61 старинный мизерикорд, и каждый украшен оригинальной резьбой.

Собор Или – убежище Святой Этельреды

На месте нынешнего собора Или (Ely), графство Кембриджшир, в VII в. располагался монастырь, основанный святой Этельредой. Принцесса Этельреда была дочерью короля Восточной Англии, и земли Или находились в ее единовластном распоряжении. Будучи особой королевской крови, набожная девица не избежала замужества. Но первая брачная ночь не входила в ее планы, и Этельреда укрылась от мужа, нортумбрийского принца Эгфрита, в поместье Или. Когда Эгфрит бросился в погоню, дорогу ему преградил прилив. Вместо нескольких часов приливные воды продержались семь дней. Принц смекнул – дело неладно! Божья воля была явно не на его стороне, так что пришлось отпустить жену в монастырь.

Наконец-то святая зажила, как хотела. Чтобы не потакать грешной плоти, она даже ванну принимала всего четыре раза в год, да и то после того, как в воде искупались все остальные монахини. Первая аббатиса скончалась в 680 г., вероятнее всего, от чумы. Злопыхатели утверждали, что опухоль на шее – это не чумной бубон, а Божья кара за то, что в молодости принцесса носила ожерелья. Впрочем, кривотолки прекратились, как только стало ясно, что останки Этельреды не истлели – верный признак святости. Вплоть до IX в., когда монастырь был разрушен викингами, его посещали пилигримы, дабы помолиться у святых мощей.

Собственно, собор Или был рассчитан как раз на паломников, поэтому строители уделили большее внимание его длине, нежели высоте. Еще издали пилигрим замечал огромное здание, растянутое по горизонтали, и лишь подходя поближе, поражался высоте его западного фасада. Постройка собора была начата аббатом Симеоном в XI в. С 1109 г. собор стал центром нового епископата Или. К концу XIII в. завершились основные строительные работы, включая большие обеденные залы для гостей-мирян и для монахов-бенедиктинцев.

В 1322 г. собор содрогнулся. Обрушилась центральная башня, над средокрестием зияла огромная дыра. Но и это несчастье пошло собору на пользу. На месте норманнской башни воздвигли знаменитый восьмиугольный фонарь, т. е. башенку с проемами для освещения.

В 1539 г. монастырь Или был упразднен. Во время секуляризации собор пострадал гораздо меньше, чем его собратья по всей Англии, однако его жемчужина – усыпальница св. Этельреды – была уничтожена. Реставрация собора началась только в XVIII в., второй этап последовал в 1839 г. Работы продолжались в XX в. и завершились в 2000 г., к началу нового тысячелетия.

Замок Уорик – жемчужина средневековой архитектуры

Сколь бы величественны ни были соборы центральной Англии, ее дворцы и замки понравятся вам не меньше. Замок Уорик (Warwick Castle) в графстве Уорикшир, на берегу реки Эйвон, так и дышит стариной. Вальтер Скотт называл его «превосходным памятником древнего, рыцарского величия, неподвластного течению времени». По одной легенде, на этом месте некогда находился Камелот, где собирались рыцари Круглого стола. Другое предание о Камелоте умалчивает, зато записывает в основатели Уорика Этельфледу, дочь Альфреда Великого. В 916 г. дева-воительница воздвигла здесь укрепление, чтобы оборонять королевство Мерсию от набегов датчан.

В годы норманнского завоевания земли вокруг крепости принадлежали эрлу (графу) Турчилу Уорику, прозванному «Предателем» за отказ принимать участие в битве при Гастингсе. Это его не спасло, Вильгельм все равно конфисковал его владения и передал их Генри де Ньюбургу. Новый хозяин выстроил на месте крепости замок «мотт и бейли». Во времена Генриха II замок был отстроен в камне, что не помешало сподвижникам Симона де Монфора штурмовать его в 1264 г. Граф и графиня Уорик были увезены в замок Кенилворт, где их продержали до выплаты выкупа.

Внешний вид замка постепенно менялся, пока не приобрел узнаваемый силуэт с зубчатыми башнями. Архитектурные шедевры XIV в., башни Цезаря и Гая были выстроены Томасом де Бошаном, одиннадцатым графом Уориком, и его сыном, тоже Томасом. Башня Цезаря известна как башня Пуатье – после битвы 1356 г. здесь содержались пленные французы. Впоследствии Ричард III пристроил к замку еще две башни – Кларенс и Медвежью. В последней башне держали зверей для излюбленной английской забавы – травли медведя собаками.

В каждом замке имеется подземелье, где томились узники, так или иначе насолившие феодалу. В зависимости от его добродушия, их кормили или морили голодом, устраивали с минимальным комфортом или оставляли гнить заживо. Помимо обычной темницы в башне Цезаря находится «oubliette» – каменный колодец, где узник сидел, скрючившись в кромешной тьме. Хлеб и воду ему подавали через отверстие в потолке, но это была единственная милость, на которую он мог рассчитывать.

Среди известных узников замка Уорик был Пьер Гавестон (1284–1312), лучший друг и предполагаемый любовник Эдуарда II. В свое время Гавестон называл Гая, десятого графа Уорика, «черным псом из Ардена». Но пес может и укусить. Когда Гавестон незаконно вернулся в Англию, откуда был изгнан, разгневанные бароны увезли его в Уорик. Там, в Большом зале, он предстал перед судом и был приговорен к смерти. Обезглавили его 19 июня 1312 г. на холме Блэклоу неподалеку от замка. А вскоре после казни внезапно скончался граф Уорик: поговаривали, что его отравили друзья Гавестона.

В 1469 г. ворота замка опять отворились для высокородного пленника. Ричард Невилл, шестнадцатый граф Уорик по прозвищу Делатель Королей, восстал против Эдуарда IV и попытался править от его имени, самого же монарха заключил в замке. Впрочем, король недолго любовался видами реки Эйвон. Из-за нараставшего недовольства лордов Невилл выпустил Эдуарда.

После гибели Невилла во время Войны Роз Уорикам самим пришлось вкусить черствый тюремный хлеб. Сначала замок отошел Джорджу Плантагенету, зятю Невилла, но в 1478 г. он был казнен, и тогда новым графом стал его сын Эдвард. Поскольку Эдвард считался претендентом на престол, оставлять его на свободе было опасно. Почти всю жизнь несчастный провел в Тауэре, где в конце концов был казнен по обвинению в измене.

После казни Пьера Гавестона. Рисунок Джеймса Дойля

XVII в. вдохнул в замок новую жизнь. В 1604 г. король Яков I передал Уорик сэру Фульку Гревиллу (1554–1628), политику и литератору. Некоторые исследователи даже приписывают ему авторство шекспировской пьесы «Антоний и Клеопатра». Новый владелец отреставрировал интерьеры, привел в порядок садово-парковый комплекс и выстроил часовню, для которой приобрел полотна Караччи и Перуджино. Уорик засверкал новыми красками, зато его владельцу не повезло. Сэра Фулька заколол слуга, узнав, что хозяин вычеркнул его из завещания. Убийство произошло в Лондоне, но тело Гревилла доставили для захоронения в Уорик. Служители уверяют, что призрак Гревилла по сей день прохаживается в одной из башен.

Одним из самых роскошных и вместе с тем изысканных покоев считается спальня королевы Анны. Хотя сама королева ни разу не бывала в замке, из Виндзора привезли ее кровать с алым балдахином, расшитым инициалами AR. Не менее интересна коллекция старинного оружия и доспехов, включая шлем Оливера Кромвеля. В наши дни посетители Уорика могут погрузиться в атмосферу рыцарского романа, ужаснуться орудиям пыток в подземельях, присутствовать на рыцарском турнире и даже познакомиться с драконом в башне.

Кенилворт – в гостях фаворита Елизаветы

Уорикширскому замку Кенилворт (Kenilworth Castle) посвящен одноименный роман Вальтера Скотта о нелегких отношениях графа Роберта Дадли (1532–1588) и его жены Эми Робсарт. Впрочем, еще до того, как в замке обосновался могущественный вельможа, история Кенилворта была богата на события.

Вокруг руин замка простираются зеленые холмы, но в прежние времена Кенилворт окружала вода: запрудив две речушки, хозяева замка создали вокруг него обширный ров размером с озеро. По четвергам здесь рыбачили монахи из аббатства Кенилворт – ров большой, рыбы на всех хватит! В XII в. деревянную башню сменила каменная, а по берегам островка протянулась высокая стена.

После мятежа Генриха «Молодого Короля», старшего сына Генриха II и Элеоноры Аквитанской, король конфисковал земли Клинтонов, отдав им взамен удел в Бэкингемшире. Иоанн Безземельный укрепил стены замка, причем, как оказалось, постарался для врагов короны! Генрих III подарил Кенилворт Симону де Монфору, который взял в жены его сестру Элеонору. Потом король, наверное, локти себе кусал, но было уже поздно.

Симон де Монфор, шестой граф Лестер, отличался как прозорливостью, так и твердой волей вкупе с амбициями. Иными словами, он обладал всеми нужными качествами, чтобы устроить переворот. Восстав против короля, де Монфор повел за собой других баронов и с 1262 по 1265 г. правил Англией. Замок Кенилворт служил ему штабом. После битвы при Льюисе (1264 г.) сюда перевезли пленников – принца Эдуарда и Ричарда, королевского брата. Эдуарда переправили в Херефорд, но по дороге принцу удалось сбежать. В Вустершире он собрал армию и повел ее на ненавистный Кенилворт. Из Лондона в замок поспешил сын де Монфора, тоже Симон. Вместе со своими войсками он разбил лагерь перед замком, полагая, что Эдуард еще далеко. Однако солдаты принца маршировали всю ночь и напали на неприятеля на рассвете. Монфор сумел переплыть озеро и скрылся в замке, но отсиживался там недолго. Три дня спустя, 4 августа 1265 г., войска Эдуарда разгромили армию де Монфора-старшего в битве при Ившеме. Среди погибших значился сам мятежный барон. Его сыну пришлось сдаться. Но когда он покинул Кенилворт, произошло неожиданное – взбунтовались его люди. В замке оставалось вдоволь еды и, главное, вина – почему бы не повоевать? Пусть король начнет осаду, мы посмотрим, кто кого! А чтобы окончательно раззадорить Генриха, защитники замка отрубили руку королевскому гонцу.

Что ж, у них получилось. Задыхаясь от ярости, Генрих III прискакал к замку, а с собой прихватил архиепископа Кентерберийского. Князь церкви предал отступников анафеме. Не смутившись, защитники обрядили своего лекаря в подобие церковных одежд, и он не менее торжественно проклял короля, архиепископа и всю их свиту. Король пустил к замку лодки – защитники обстреляли их со стен. Король начал строить осадную башню «Медведь» – защитники взялись чинить катапульту. Прежде чем на башню взобрались лучники, чтобы обстрелять замок с высоты, катапульта сровняла ее с землей. Осада Кенилворта длилась 9 месяцев, и первым не выдержал именно король. Он предложил гарнизону сдаться на выгодных условиях, лишь бы только прекратить бессмысленную возню. Поначалу смутьяны отвергли даже это предложение, но когда в замке разыгралась эпидемия, они приняли условия и покинули Кенилворт с гордо поднятыми головами. Как выяснилось позже, еды у них оставалось всего-то на два дня. Вот что значит блефовать по-крупному!

В 1553 г. замок достался влиятельному вельможе Джону Дадли. После смерти юного Эдуарда VI, сына Генриха VIII, Дадли возвел на престол леди Джейн Грей, кузину Эдуарда и жену своего сына Гилфорда. Леди Джейн была настоящим «книжным червем» и без энтузиазма относилась к политике. Какая из нее королева? Но запутавшись в сетях интриг, она уже не смогла вырваться: вместе с Дадли и его сыном «королева на девять дней» сложила голову на плахе. Трон же достался Марии Тюдор, безжалостной «Кровавой Мэри».

Но род Дадли дождался своего звездного часа. Фортуна улыбнулась Роберту, младшему сыну Джона. Вместе с опальной принцессой Елизаветой Роберт коротал дни в Тауэре, а уже взойдя на престол, Елизавета не забыла доброго друга и вернула ему все конфискованные земли. Ходили слухи, что вскоре они обвенчаются, тем более что при загадочных обстоятельствах погибла Эми Робсарт, первая жена Дадли. Эми упала с лестницы, но сама или кто-то ее подтолкнул – уже другой вопрос. Однако Роберт так и не стал королем. Елизавета обуздала страсть, но по-прежнему благоволила к Дадли и посещала его в Кенилворте.

Наиболее торжественно был обставлен ее визит в июле 1575 г. Субботним вечером королеву встретила сама Владычица Озера, которая плыла к ней на лодке, замаскированной под остров. Королева прошла по мосту, увитому цветами и фруктами, и вступила во внутренний двор замка, где ее встретили музыканты. Дадли не жалел денег на развлечение гостьи: в понедельник поехал с ней охотится, во вторник устроил концерт, а в четверг на потеху гостям затравили чертову дюжину медведей. 19 дней гостила королева в Кенилворте, и каждую ночь вокруг замка вспыхивали фейерверки, а их разноцветные искры тонули в водной глади.

В 400-летний юбилей коронации Елизаветы I хозяева замка подарили его городу Кенилворту. Правда, к тому времени озеро успели осушить, а от самого замка остались одни руины – наследство гражданской войны. Но даже руины напоминают о его былом величии.

«Другая королева Бесс» из Хардвик-холлА

Дербиширская усадьба Хардвик-холл (Hardwick Hall) была выстроена одной из самых незаурядных женщин в истории Англии. Она соперничала даже со своей венценосной тезкой, королевой Елизаветой. Речь идет о Бесс Хардвик.

Элизабет Хардвик родилась около 1520–1525 г. в семье небогатого помещика. После смерти ее отца Хардвик-холл, тогда еще скромное имение, достался сыну, а четырем дочерям пришлось самим пробиваться в жизни. Юную Бесс отправили в услужение к лорду и леди Зух из замка Коднор. Казалось бы, незавидная участь для дворянки, но не будем забывать, что в те годы существовало две категории слуг. В отличие от лакеев и судомоек выходцы из дворянских семей считались слугами высшей прослойки, так что Золушкой Бесс не назовешь.

Около 1544 г. Бесс вышла замуж за своего кузена Роберта Барлоу, которого повстречала в доме Зухов и выходила во время болезни. Бесс была на несколько лет старше супруга, но, тем не менее, благополучно его пережила. Через несколько месяцев после свадьбы Роберт скончался (по легенде, так и не лишившись девственности), а Бесс унаследовала «вдовью долю» – треть его имущества. Состояние скромное, но лучше, чем ничего.

Ее новым супругом стал престарелый Уильям Кавендиш, богатый и знатный сановник, уже схоронивший двух жен. Ради красавицы жены Кавендиш приобрел земли в Дербишире и Ноттингемшире, в родных краях Бесс. Одним из купленных имений был Чатсворт, куда мы отправимся чуть позже. Обретя финансовую стабильность, Бесс показала свой норов. Она не отличалась образованностью, любила интриги и сплетни, требовала полного подчинения и с удовольствием закатывала скандалы. Но ее ум и деловитость восхищали современников.

В 1557 г. Бесс опять овдовела, но двумя годами позже обвенчалась с Уильямом Сент-Лоу. Для Бесс это была еще одна ступенька по общественной лестнице: ведь новый муж был начальником королевской охраны. Брак оказался недолговечным: зимой 1565 г. Сент-Лоу скончался, целиком завещав свое состояние жене. Теперь уже вся Англия затаила дыхание – на ком остановит выбор богачка Бесс? В 1568 г. она в четвертый раз предстала перед алтарем, а рядом с ней стоял не кто иной, как Джордж Талбот, шестой граф Шрусбери. Граф не только происходил из старинной семьи, но был сказочно богат. Доход ему приносили многочисленные фермы, шахты, верфи.

Увы, новый брак подтвердил поговорку, что не в деньгах счастье. Семейные неурядицы начались в 1569 г., когда на попечение супругов была отдана шотландская королева Мария Стюарт. Поползи слухи, что Шрусбери закрутил роман с узницей. Впрочем, Бесс тоже преподнесла мужу неприятный сюрприз – устроила брак своей дочери Элизабет с Чарльзом Стюартом, братом лорда Дарнли, покойного мужа Марии. Отпрыск Стюартов получал права на английский трон, что не могло не рассердить королеву Елизавету. Так что зиму 1574–1575 г. Бесс провела в лондонском Тауэре. Дома ее ждала встреча с новорожденной внучкой Арабеллой, единственным ребенком Чарльза и Элизабет. Тогда Бесс еще не знала, что ей суждено будет стать тюремщицей для родной внучки, которой Елизавета запретит вступать в брак.

Проделки Бесс разгневали мужа. В 1584 г., после многолетних скандалов, супруги приняли окончательное решение – разъехаться. Но усадьбе Хардвик-холл их разрыв пошел на пользу.

Хардвик-холл

Около 1583 г. Бесс выкупила вотчину у своего промотавшегося брата. После ссоры с мужем она переехала в Хардвик-холл, который сразу начала перестраивать. Ничто так не успокаивает нервы, как хороший ремонт! В то время графиня была стеснена в средствах, и усадьба получилась «бюджетной». Зато со смертью Шрусбери в 1590 г. Бесс Хардвик стала самой богатой вдовой Англии. Не успев снять траур, она заложила фундамент нового здания неподалеку от недостроенного Старого Холла. Гулять так гулять!

Руководил строительством Роберт Смитсон, один из ведущих архитекторов Елизаветинской эпохи. Впрочем, термин «архитектор» был еще в диковинку, так что в документах Смитсона называют просто «каменщиком». Построенная им усадьба демонстрирует основные тенденции елизаветинской архитектуры. Во-первых, это фанатичная приверженность симметрии: Хардвик-холл обрел форму прямоугольника в окружении шести башен. Чтобы добиться идеальных геометрических линий, архитектору пришлось пойти на ухищрения, добавляя к фасадам накладные окна и варьируя размеры комнат. Во-вторых, это огромные и многочисленные окна, из-за которых возникла поговорка «Хардвик-холл, больше стекла, чем стен». Из-за дороговизны стекла окна считались символом престижа – именно поэтому их так любила знать! Впрочем, у «стеклянных стен» Хардвик-холла был серьезный недостаток – зимой становилось невыносимо холодно.

Жизнь в елизаветинском поместье

Елизаветинская усадьба напоминала королевский двор в миниатюре: здесь проживало семейство хозяев, фрейлины и слуги низшего звена. Любопытно, что работу по дому в те годы выполняли в основном мужчины – не только заведовали конюшнями, но готовили, занимались уборкой, мыли посуду. Из женской прислуги в Хардвике держали только камеристок, нянек и прачек. Отдельных спален у челяди не было, поскольку звонки, соединявшие хозяйские покои с людской, еще не вошли в употребление. Слуг подзывали криком, так что они всегда находились поблизости, а спали на лестницах и в коридорах.

Даже в самых просторных усадьбах комнаты были многоцелевыми: столовая служила гостиной и бальным залом, спальня – кабинетом. Именно такая картина наблюдалась в Хардвике. Вместе с тем повседневная жизнь в усадьбе протекала помпезно. Каждая трапеза превращалась в спектакль: торжественная процессия забирала блюда на кухне, поднималась по бесчисленным лестницам, пересекала центральный холл, где слуги вставали навытяжку, приветствуя хозяйский обед, и вносили блюда в столовую. Нужно ли говорить, что еда уже успевала остыть?

В свободное время Бесс Хардвик вместе с камеристками занималась рукоделием. Ни в одной другой усадьбе не найдется такой великолепной коллекции шпалер, вышивок, аппликаций на ткани. Для вышивки использовались отрезы шелка и бархата, причем многие из них в прошлой жизни были ризами – после роспуска монастырей церковные облачения достались аристократкам. Еще до постройки Хардвик-холла Бесс частенько вышивала вместе с Марией Стюарт. Хотя королева ни разу не переступала порог Хардвик-холла, дербиширцы упорствуют во мнении, что некоторые вышивки – дело ее рук. Легенды оказались настолько живучими, что гости, включая писательницу Энн Рэдклифф и королеву Викторию, приезжали посмотреть, где же томилась несчастная Мария.

Во время визита в Хардвик-холл не пропустите зал для приемов. Стены здесь задрапированы брюссельскими шпалерами и отделаны лепными фризами, изображающими Диану-охотницу – реверанс в сторону Елизаветы, которую сравнивали с девственной богиней. Кажется, что сама несгибаемая Бесс вот-вот пройдется по залу и окинет горделивым взглядом свое сокровище.

Чатсворт-хаус – сокровище герцогов Кавендишей

Чатсворт-хаус (Chatsworth House), роскошный дворец на севере Дербишира, обязан своим существованием Уильяму Кавендишу (1640–1707), первому герцогу Девонширскому. А точнее – его неуживчивому характеру. Как-то раз, когда Кавендиш наведался во дворец Уайтхолл, один из придворных дерзко с ним заговорил. Граф схватил наглеца за нос и хорошенько отходил тростью. На радость Якову II, который терпеть не мог Кавендиша, забияку-графа оштрафовали на 40 000 фунтов и сослали в родное имение Чатсворт. Там он прожил безвылазно до начала Славной революции 1688 г., когда Якова сменил Вильгельм Оранский. Даже из ссылки Кавендиш принимал деятельное участие в государственном перевороте, и новый король наградил его герцогством. А когда Кавендиш случайно столкнулся с нахалом-придворным на аукционе, то вновь поучил его тростью – по старой памяти!

Каскад в Чатсворте

Будучи в опале, Уильям Кавендиш занялся перестройкой своего родового гнезда. Чатсворт выстроила его прапрабабка, несгибаемая Бесс Хардвик, но к концу XVII в. архитектурный стиль усадьбы безнадежно устарел. Башни и огромные окна уже не тешили взор. Образцами для подражания стали Италия и Франция, так что на дворцах знати появлялись фронтоны, колонны и резьба по камню. На первых порах Кавендиш намеревался обновить южный фасад, но махнул рукой и выстроил усадьбу заново.

Южный и восточный фасады спроектировал Уильям Талман (1650–1719), тогда еще малоизвестный архитектор. Работа с Кавендишем стала для него боевым крещением. То и дело заказчик вносил поправки в чертежи, а если ему не нравился результат, немедля приказывал все снести. Иными словами, это был классический «клиент из ада». Талман рвал на себе волосы, рабочие роптали, но строительство продолжалось.

Для стен был выбран камень теплого, золотистого оттенка, благодаря чему усадьба издали напоминает облитое медом лакомство. Над окнами первого этажа вознеслись каменные оленьи головы с герба Кавендишей, причем рога у оленей настоящие. Росписью стен и потолка занимался француз Луи Лагерр, помогал ему художник-декоратор Антонио Веррио. Озорной итальянец не преминул свести счеты с экономкой, которая отгоняла его от горничных, и запечатлел ее на потолке в образе ведьмы.

В 1696 г. герцог отстранил от работ Талмана, посчитав, что тот намеренно завышает расходы, и дальнейшей планировкой усадьбы занимался Томас Арчер (1668–1743). К моменту кончины герцога в 1707 г. усадебный комплекс был полностью завершен. Из окон восточного фасада открывались виды каскада, последнего и самого впечатляющего творения герцога Девонширского.

Усадьба Чатсворт хорошо знакома поклонникам Киры Найтли и Ральфа Файнса, ведь именно здесь проходили съемки фильма «Герцогиня» (2008). На самом же деле Джорджина Кавендиш (1757–1806), жена пятого герцога Девонширского, редко посещала Чатсворт. Большую часть времени супруги проводили в Лондоне, где Джорджина активно занималась как политической, так и светской жизнью. Ослепительная красота и живой ум герцогини очаровали столичное общество. Ей прощали и безудержную игру в карты, и уклад семейной жизни, скандальный даже по щедрым меркам XVIII в. В лондонском особняке Девоншир-хаус вместе с супругами проживала леди Элизабет Фостер, или «леди Бетти», любовница герцога и верная наперсница герцогини. Это был то ли гарем, то ли «шведская семья». Джорджина Кавендиш родила мужу троих детей (а также дочь от политика Чарльза Грея), леди Бетти – еще двоих. За исключением незаконнорожденной дочери герцогини, детей воспитывали сообща.

Уильям Кавендиш (1790–1858), старший сын герцога, унаследовал отцовский титул в 1811 г. «Герцог-Холостяк» любил веселые пирушки, зато от политики держался в стороне – из-за глухоты не мог расслышать речи в палате лордов. Всю свою кипучую энергию он вложил в любимую усадьбу. На ее благоустройство герцог потратил 40 лет и около миллиона фунтов стерлингов. Переделка северного фасада была поручена архитектору Джеффри Уайтвиллу.

Герцогиня Джорджина Кавендиш

В Чатсворте бросается в глаза изобилие поделок из малахита, которыми шестой герцог обзавелся во время визита в Санкт-Петербург в 1826 г. В российской столице герцог познакомился с императором Николаем, и тот усыпал гостя щедрыми дарами. Чтобы отблагодарить императора за доброту, Уильям Кавендиш пригласил его в дербиширскую усадьбу. Когда в 1844 г. Николай прибыл в Англию, в преддверии его визита герцог построил в Чатсворте грандиозный фонтан.

К сожалению, до Дербишира царь так и не добрался, зато фонтан продемонстрировал мастерство Джозефа Пакстона (1803–1865), главного садовника Чатсворта. Герцог повстречал двадцатидвухлетнего Пакстона в Чизике, где тот заведовал оранжереей Садоводческого общества, и переманил его в дербиширскую усадьбу. Пакстон превратил невнятный ландшафт Чатстворта в настоящий шедевр. За прозрачными стенами теплиц цвели экзотические растения, включая викторию амазонскую – самую крупную кувшинку в мире, для которой Пакстон выстроил отдельную оранжерею. От малых конструкций из стекла и металла Пакстон перешел к проектам посерьезнее. В 1850–1851 гг. по его проекту был создан Хрустальный дворец, самое известное здание викторианской эпохи.

Перепланировка усадьбы и ландшафтные работы недешево обошлись Герцогу-Холостяку. Однако настоящий финансовый кризис коснулся герцогов Девонширских уже в XX в. Чтобы свести концы с концами, семье пришлось открыть Чатcворт для туристов и съемочных групп. Помимо уже упомянутой «Герцогини» усадьба стала декорациями для таких популярных фильмов, как «Гордость и предубеждение» (2005) и «Человек-волк» (2010).

Хэддон-холл – побег со свадьбы

Хотя усадьба Хэддон-холл (Haddon Hall), еще одна жемчужина Дербишира, не соперничает с Хардвиком или Чатсвортом в плане роскоши, вы не устоите перед ее старомодным шармом. Не так уж много найдется усадеб, где елизаветинские интерьеры сохранились в таком же первозданном виде, как в Хэддоне.

Своими зубчатыми стенами Хэддон-холл напоминает замок, но это лишь иллюзия. В XII в. усадьба действительно была огорожена трехметровой стеной, однако парапетные стены с бойницами появились гораздо позже, когда Хэддону давно уже не угрожала осада.

Первое документальное упоминание о Хэддоне относится к 1087 г., когда поместьем владел Уильям Певерел, незаконнорожденный сын Вильгельма Завоевателя. В XIII в. усадьба досталась зажиточному семейству Вернон. Благоразумные Верноны держались подальше от политических распрей, вкладывая всю свою энергию в накопление богатств. Впрочем, сэр Джордж Вернон отличался буйным нравом – к примеру, ему ничего не стоило вздернуть убийцу, задержанного на его землях. Ему же выпала роль жестокого и, в конечном итоге, одураченного папаши в знаменитой мелодраме, разыгравшейся в Хэддоне в 1563 г.

К Дороти, дочери сэра Джорджа, посватался Джон Меннерс, второй сын графа Ретлендского. Отец девушки ответил категорическим отказом. Зачем наследнице состояния сынок обнищавшего графа? Пусть дождется жениха побогаче. Но Дороти не питала особого почтения к старшим и улизнула с Джоном, причем, по легенде, во время свадьбы сестры. Эта история, впечатлявшая как современников, так и потомков, легла в основу романов и оперетт.

Как бы ни расстроил сэра Джорджа побег дочери, он простил Дороти, и ее дети унаследовали Хэддон-холл. Возможно, сэр Джордж отнесся бы к браку более благосклонно, узнай он, что в начале XVIII в. граф Ретлендский получит титул герцога. В наши дни в Хэддон-холле проживал младший сын десятого герцога Ретлендского.

Знакомясь с Хэддон-холлом, обратите внимание на банкетный зал с массивными потолочными балками – возможно, как раз в этом зале плясали хмельные гости, пока Дороти и Джон покидали усадьбу. Старинная усадьба, с потемневшими от времени башнями, суровость которых отчасти смягчают цветущие розы и плющ, не могла не приглянуться режиссерам. В Хэддон-холле проходили съемки таких романтичных кинокартин, как «Джен Эйр» (1996, 2006) и «Гордость и предубеждение» (2005).

Стратфорд-на-Эйвоне – родина Шекспира

Настоящая святыня для всех поклонников английской литературы – город Стратфорд-на-Эйвоне (Stratford-upon-Avon), родина драматурга и поэта Уильяма Шекспира. Ничто не предвещало Стратфорду литературную славу, когда в 1529 г. в купеческий город переехал Джон Шекспир. Как и прочие горожане, отец драматурга занялся коммерцией – торговлей шерстью и перчатками. Дела шли в гору, и Джон женился на дочери помещика, у которого его отец арендовал землю – неплохо для фермера из Смитфилда! Вместе с молодой женой, в девичестве Мэри Арден, мистер Шекспир въехал в фахверковый домик на Хенли-стрит, который потом завещал старшему сыну Уильяму.

Дом-музей Шекспира до сих стоит в Стратфорде и принимает гостей. Будущий драматург появился на свет именно здесь, в спаленке на втором этаже. Новорожденного окрестили в церкви Святой Троицы, одной из самых красивых в Уорикшире. Церковь славится трансептом XIII в., а также разудалыми мизерикордами (резными полочками на откидных стульях). Мизерикорды изображают не только русалок и эльфов, но и супружеские потасовки. Как знать, не отсюда ли Шекспир почерпнул сюжеты для своих пьес?

Дом, где родился Уильям Шекспир

Обучался мальчик в местной школе, которую закончил, вероятнее всего, в 15 лет. Едва встав со школьной скамьи, Уильям очутился пред алтарем. В 1582 г. он обвенчался с Анной Хатауэй, дочерью зажиточного фермера. Свадьба получилась из разряда «покрыть грех». Невеста была старше жениха на восемь лет, а на момент свадьбы уже носила под сердцем их первую дочь Сюзанну. В 1585 г. последовали близнецы Джудит и Хемнет. Вряд ли Шекспир был в восторге от семейной жизни, учитывая, что перед смертью он завещал жене «вторую по качеству кровать» (интересно, кому досталась первая?) Вот и в Стратфорде Уильям не задержался. По одной версии, он примкнул к труппе бродячих актеров, по другой – бежал в Лондон после неудачной попытки браконьерства в Чарлекот-парке. Хотя Анна Хатауэй сыграла второстепенную роль в жизни мужа, ее коттедж в Шоттери привлекает тысячи туристов.

Театр в елизаветинские времена

Отношение к театру в елизаветинской Англии было неоднозначным. С одной стороны, спектакли давно уже стали излюбленным развлечением лондонцев. Поговаривали, что сама королева, закрыв лицо маской, посещает представления. С другой же, актеры приравнивались к бродягам и вынуждены были искать покровителя, который записал бы их в число своей челяди. Труппа, в которую вступил Шекспир, звалась «Слуги Лорда-камергера». При Якове I актеры получили королевский патент и сменили название на «Слуги Короля».

Труппы были небольшими, по шесть-восемь актеров да несколько мальчиков-подмастерьев. Профессия актрисы еще не появилась, все женские роли исполняли мальчишки. Если требовалась массовка, на сцену выходили разнорабочие и гримеры. Поскольку пьесы лондонской публике быстро приедались, каждый день труппа старалась поставить что-нибудь новенькое, иногда до сорока пьес за сезон!

Обычно актеры снимали помещение для своих представлений, однако в 1599 г. шекспировская труппа построила театр «Глобус» на берегу Темзы – открытый трехъярусный амфитеатр, вмещавший до 3000 зрителей. С одной стороны во двор была выдвинута крытая площадка, игравшая роль сцены. Ее верхняя часть была разрисована небесными светилами и называлась «Раем», а пространство под сценой, соответственно, «Адом». Как раз оттуда и появлялся призрак отца Гамлета. И когда принц вопрошал «Блаженный ты или проклятый дух», зрители заранее знали ответ: если кто-то вылез из-под сцены, добра от него не жди! С трех сторон сцену окружал двор, где толпились матросы, мастеровые и городская беднота. Посмотреть представление стоя можно было за пенни, так что с «дешевыми» зрителями актеры не церемонились, а Шекспир часто подтрунивал над ними в пьесах. Более пристойная публика занимала сидения в галереях. Для актеров было важно снискать расположение именно богатых и образованных зрителей. Как следствие, сюжеты шекспировских пьес становились все сложнее и в них все чаще появлялись танцы и маскарады, отражавшие придворные забавы.

К концу 1590-х гг. Уильям Шекспир успел написать несколько известных пьес, включая «Ромео и Джульетту» и «Сон в летнюю ночь». Наконец-то у него хватало денег, чтобы обзавестись недвижимостью. В 1597 г. за 60 фунтов он купил кирпичный особняк Нью Плейс. К сожалению, в середине XVIII в. Фрэнсис Гастрелл, тогдашний владелец особняка, сровнял его с землей. Тем самым он хотел отвадить туристов, которые все время топтались на пороге. В начале ХХ в. на месте Нью Плейс разбили Шекспировский сад, где собраны растения, упомянутые в пьесах. Здесь вам сразу же вспомнится краткая лекция Офелии по ботанике: розмарин – это для памятливости, анютины глазки – это чтоб думать.

Памятник Шекспиру в церкви Стратфорда

Последние годы жизни Шекспир провел в Стратфорде. После его кончины 23 апреля 1616 г. тело «Великого Барда» погребли в церкви Святой Троицы. На его надгробии выбили эпитафию, сочиненную им самим: «Друг, ради Господа, не рой Останков, взятых сей землёй; Нетронувший блажен в веках, И проклят – тронувший мой прах» (пер. А. Величанского). Эта эпитафия – предупреждение могильщику. По мере необходимости останки переносили из церкви в общий склеп снаружи, но Шекспир хотел избежать подобной участи. Несколько лет спустя родные установили в церкви его деревянный бюст.

Город Стратфорд не забывает про наследие своего сына. В 1932 г. на берегу Эйвона был выстроен Королевский Шекспировский театр, а Королевская Шекспировская труппа регулярно проводит фестивали в честь великого драматурга.

Ковентри – во владениях леди Годивы

У кафедрального собора города Ковентри (Coventry) установлен памятник обнаженной всаднице с распущенными волосами. «Годива» – гласит подпись на мраморном постаменте.

Но кто же она такая?

По словам летописца Роджера Вендровера, у Леофрика, эрла Мерсии, была совестливая жена Годива. Она упрашивала мужа снизить налог для жителей Ковентри. Наконец Леофрик рассвирепел: «Садись на коня голышом да в таком виде прокатись туда-сюда по рыночной площади при всем честном народе!» «А если я все это сделаю, ты снизишь налоги?» – уточнила графиня. Муж дал слово. В назначенный день графиня разделась догола и села на коня, но распустила свои косы, чтобы каскад волос полностью скрыл ее тело. Только белоснежные ноги остались на виду. Скрытая от любопытных взглядов, она проехалась по площади, после чего вернулась к супругу. Тот был поражен ее поступком и снизил подати. Со временем популярность приобрел другой вариант легенды: Годива попросила горожан не выходить на улицу, когда она поскачет нагишом. Так и было сделано. Один лишь портной по имени Том не сдержался и выглянул в окошко, но в тот же миг ослеп (выражение «Peeping Tom» в английском языке теперь обозначает вуайериста).

Образ нагой всадницы будоражит воображение. Поневоле задумаешься, есть ли у легенды историческая подоплека? И неужели брак Леофрика и Годивы был настолько неблагополучным?

О настоящей Годиве известно не так уж мало. Она действительно была супругой Леофрика, эрла Мерсии, одного из влиятельнейших людей в Англии первой половины XI в. Правда, «Годива» – это осовремененный вариант англосаксонского имени «Годгифу» («подаренная Богом»). Годгифу владела обширными землями, ведь англосаксонские законы позволяли женщинам распоряжаться имуществом. Уже в поздние века, когда положение англичанок в браке становилось все более зависимым, Годива превратилась в жертву супружеского произвола. Зато исторической Годгифу не требовалось клянчить милости у супруга. Ведь территория, на которой находился Ковентри, принадлежала именно ей!

Отсюда первая неувязка в легенде: выходит, Годгифу сама ведала податями и решала, что с кого взимать. Если же речь идет о «хергельде», дани, которую англосаксы платили датчанам, то Годгифу пришлось бы ходатайствовать перед королем. Эрл Леофрик не мог самолично упразднить общегосударственный налог. Кроме того, в середине XI в. в деревеньке Ковентри не было площади, по которой совершила конную прогулку леди из легенды.

Тем не менее к выдумкам примешалась и правда. Безусловно, Годгифу отличалась набожностью и щедро жертвовала на монастыри, хотя действовала всегда сообща с мужем. Кроме того, Леофрик обходился с должниками весьма сурово. В 1041 г. Хардекнуд, последний датский король Англии, отослал Леофрика подавлять восстание в Вустере. Тамошние жители не только отказались платить поземельный налог, но убили двух датчан, приехавших его собирать. Еще издали заметив вооруженный отряд, горожане бросились наутек, а те, кто не успел, были жестоко убиты. Пять дней войска Леофрика буянили в Вустере, а затем вернулись к королю с награбленным добром. Мы можем лишь гадать, как отнеслась к поступку мужа добросердечная Годгифу. И уж не этот ли эпизод лег в основу легенды о жестоком графе и заступнице-жене?

На протяжении веков история о леди Годиве пользовалась неугасимой популярностью. Ею восхищались как в жизнерадостной елизаветинской Англии, так и в чопорной викторианской. С 1678 г. туристы стекались в Ковентри, где проходил парад с участием переодетой «леди Годивы» (и каждый год ходили упорные слухи, что уж на этот раз всадница будет совсем голой!). Фестиваль Годивы (Godiva Festival) по-прежнему проводится в Ковентри каждое лето, но организаторы торжеств стараются угодить не только любителям традиций, но и фанатам современной музыки. Помимо парада гостей ожидают выступления рок и поп-групп со всей Англии.

Ноттингемшир – стрелы Робин Гуда

История о Робин Гуде и веселой шайке разбойников знакома всем от мала до велика. Благородный разбойник грабил богатых и отдавал добычу беднякам, участвовал в состязаниях лучников и сражался с шерифом Ноттингемским. В Средние века о нем слагали баллады, в елизаветинской Англии – писали пьесы, а с приходом кинематографа начали снимать фильмы.

Интересно проследить, как изменялся образ легендарного грабителя. Еще в Средние века менестрели распевали баллады о Робине по всей Англии, на ярмарках и народных гуляньях. Но Робин из баллад – не тот джентльмен-разбойник, к которому мы все привыкли. Робин не делится с бедными, а оставляет награбленное себе. В придачу он вымогает деньги у трудяги-горшечника! Но в XVI в. Энтони Мандей, драматург и по совместительству шпион, предложил совсем иную версию событий. В его пьесе Робин Гуд стал дворянином. Лишившись земель из-за козней дяди, граф Роберт Хантингтон борется за правду и спасает свою невесту Мэриан от домогательств короля Джона (т. е. Иоанна Безземельного). С тех пор образ родовитого разбойника угнездился в английской культуре, а затем был растиражирован в бесчисленных фильмах.

Робин Гуд и брат Тук. Рисунок Говарда Пайла

Учитывая популярность Робина, поневоле задумаешься о наличии исторического прототипа. Некоторые исследователи усматривают в сюжетах о Робин Гуде отголоски языческих верований. Его сравнивают с Робином Добрым Малым, лесным духом, или же с каким-нибудь древним божеством. Тем не менее в балладах о Робине отсутствует сверхъестественный элемент, повествование кажется вполне реалистичным. Именно из-за реализма баллад историки склонны считать, что Робин Гуд все-таки существовал. Проблема в том, что имя «Робин» и фамилия «Худ» («Гуд» в русском варианте) были весьма распространены, так что личность разбойника до сих пор не установлена.

В ранних балладах о Робин Гуде события происходят в Йоркшире, в местности Барнсдейл. Графство Ноттингемшир появляется в них гораздо позже, но именно оно теперь ассоциируется с веселыми разбойниками. Главная достопримечательность – это, безусловно, Шервудский лес. В Средние века Шервуд находился во владении короны, английские монархи охотились здесь со своей свитой. Помимо дичи в лесу встречались и душегубы. Наказания в XII–XIII вв. были суровыми, штрафы – высокими, а имущество правонарушителей нередко подлежало конфискации. Куда бедняге податься в таком случае? Разве что переехать в другой городок или деревню? Увы, на чужаков косились с подозрением, так что работу там не сыщешь. Один выход – идти в разбойники. Грабежами сподручно промышлять под пологом леса, так что баллады переместили Робина из Барнсдейла в Шервудскую чащобу. Там его деяния смотрятся уместнее. К сожалению, Шервудский лес был почти полностью вырублен, но сохранившийся участок открыт для туристов. По лесу – точнее, уже по парку – проложены удобные тропинки, одна из которых ведет к Великому дубу. Согласно легендам, Робин Гуд скрывался в его полом стволе от приспешников шерифа.

В Фаунтендейле, возле Мэнсфилда, находится пещера, где проживал брат Тук. Перед пещерой когда-то протекал ручей, через который брат Тук перенес Робин Гуда. Потом монах потребовал от Робина ответную любезность. А когда Робин вновь забрался к нему на спину, брат Тук сбросил разбойника в воду. Завязалась драка, в которой слуга Божий ничуть не уступал лучнику. Оценив силу и ловкость Тука, Робин предложил ему вступить в ряды веселых стрелков, и монах с радостью согласился.

Главным противником Робин Гуда считается шериф Ноттингемский. Шериф был представителем королевской власти в каждом графстве, в чьи обязанности входило подавление мятежей и обеспечение безопасности для сборщиков налогов. В его распоряжении находился воинский отряд, кроме того, шериф пользовался услугами наемников из числа обедневших рыцарей. В такой роли выступает сэр Гай Гисборн, нанятый для поимки Робина.

Легендарный шериф проживал в Ноттингемском замке, который высился на скале чуть восточнее центра Ноттингема. В 1325 г. смотрителем замка был назначен возможный прототип злодея – шериф Генри де Фокумберг. Любопытно, что он сам начинал с мелких краж – воровал дрова у лорда. Со временем Генри выслужился и заделался борцом с преступностью. А поскольку Фокумберг успел побывать шерифом и в Ноттингемшире, и в Йоркшире, его кандидатуру можно рассматривать всерьез.

От старого Ноттингемского замка сохранились только массивные каменные ворота. Во время Гражданской войны замок был разрушен до основания, а потом отстроен заново герцогом Ньюкэстлским. Тем не менее статуя Робин Гуда занимает почетное место в нынешнем Ноттингемском замке.

В городе Ноттингеме (Nottingham) к легендарному лучнику относятся трепетно. Следует упомянуть, что еще в XVII в. горожане переименовали колодец Святой Анны в колодец Робин Гуда, дабы привлечь побольше туристов. Ведь знаменитый разбойник гораздо интереснее какой-то там святой! Путешественникам предлагали поглядеть на реликвии – стрелы, капюшон и стул Робина, причем капюшон можно было примерить, а на стуле посидеть, впитывая его величие. В наши дни вам встретятся отели и пабы, названные в честь Робин Гуда, а одна из улиц носит имя девы Мэриан. В ноттингемской ратуше вы увидите плафоны, на которых запечатлены памятные моменты из легенд о Робин Гуде.

Глава IV. Север Англии – край сказок и легенд