Секс в Мегаполисе 2 Модар Стефка
Как ни странно, в комнате был и туалет и ванная.
Через несколько минут одевшись, поспешила спуститься вниз. Инна ужасно хотела есть. Это было свойственно ей, когда она нервничала. И было от чего. Она уже не знала, что и ожидать от обитателей этого дома. Не найдя внизу никого, поспешно вышла в сад. Погода стояла чуть, ли не летняя. Такое случается в мае. Ей хотелось поплавать в бассейне.
Она даже представила, как на неё будет смотреть Ванечка, высматривая её из окна одной из комнат. Стоя у бассейна у неё разыгралась фантазия…
…Инна видела себя, как держась за поручень лестницы, она в откровенном бикини входит в воду, погружаясь по плечи, плывёт брасом. Потом неожиданно перевернувшись на спину застыв на месте, нежится в солнечных лучах. Её тело издалека кажется изящным и недоступным. Которое хочется взять. Искоса посмотрев по сторонам, Инна поймала взгляд из окна. Это Ванечка. Он безотрывно смотрел на неё. Заметив её взгляд, тут же спрятался за занавеску. И вот здесь она вышла, всё также держась за поручень. Вода стекала с неё струйками. Мокрый купальник, прилипнув к телу, подчёркивал женские линии тела, являя её в полной откровенности. И опять она попала в поле любопытного взгляда Ванечки. Тот, отстранив занавесь, стоял, замерев на месте не сводя с неё восхищенных глаз. Это ей импонировало. Чувствуя, что она хороша в своём откровении, побежала к лавочке, на которой лежали шорты майка и рубашка. Обернув бедра рубашкой, сняла бикини, кладя на лавочку. Она делала это, как бы не видя, Ванечки, неспеша, зная, что тот поедал её стать всепоглощающим взглядом. Надев шорты, на мокрое тело, отвернувшись, сняла лиф. Пока она брала майку, груди были оголены. Она знала, что её красивая упругая мраморно белая грудь может свести с ума кого угодно. Это проверено жизненными ситуациями. И как-то уж нарочито, стала натягивать майку, чтобы тот как можно лучше смог разглядеть её во всех ракурсах. Она томила его взгляд, возбуждая при этом чувствуя каждой клеточкой тела мужские биотоки; хорошея под его взглядом, становясь уверенней и раскрепощённой. Инна просто дразнила этого сноба, одёргивая того за хамство, сбивая того с ног своей женской энергией. Резко посмотрев на него; теребя руками волосы, бросив вызывающий взгляд, направилась к дому. Тот тут же отпрянул от окна, прячась за занавеску. Инна поймала себя на мысли:
– Ну что, Голубчик, попался в мои сети?..
…Ей стало смешно, уже в хорошем настроении она поспешила в дом.
Войдя в столовую, Инна от неожиданности вздрогнула; где-то совсем рядом Татьяна Михайловна с Ванечкой о чем-то громко разговаривали. Та вычитывала крестника за то, что он опять уволился с работы, которую нашла ему именно она, использую свои связи. Ванечка позволил себе на неё накричать, крикнув в укор, что не хочет работать там, где нет комфорта, напоминая ей, что далеко не мальчик.
Нечаянно став свидетельницей их перепалки, Инна невольно смутилась, отвернувшись к окну сделав вид, что ничего не слышала.
Ванечка буквально влетел в столовую, пробурчав про себя:
– Достала…
Заметив Инну хмыкнув, признался:
– У нас всегда такие разборки не обращай внимания.
Инна, поведя плечом, сказала:
– Бывает… – констатируя, – отцы и дети!
Тот, взъерошивая тонкими пальцами, непослушные волосы с ехидной ухмылкой подытожил:
– Да что-то в этом роде… – тыча пальцем в её сторону, – вы?!
– Я гостья. Танина подруга… – глядя на того в упор, пронизывая насквозь взглядом, введя того в краску.
– Ты меня извини!.. – сказал он, – я не всегда такой.
Поясняя:
– Моя крестная мАма, немного эксцентричный человек. Ей нужны зрители. Вот и впускает в дом всех… – смущаясь, – я не хотел обидеть… – поясняя, – ну сама понимаешь… – кивая в сторону, где уже с кем-то в крик ругалась крестная.
Инна с пониманием кивнула.
Молодой человек, стоя как на шарнирах, боясь, что сейчас войдёт крестная, и опять станет воспитывать к тому же при посторонней, беря под локоть Инну, сказал:
– Пошли, погуляем. Всё равно обед ещё не готов. Катька проспала. Анна сама ездила в город за продуктами… – хмыкая, – так что пошли, нагуляем аппетит.
Инна была абсолютно не против того, улыбнувшись краешком губ, сказала:
– Пошли! А то и мне достанется… – кивая в сторону, откуда доносился крик хозяйки дома.
Смеясь, они выбежали в сад.
Вслед за ними выбежала Катя, на ходу пробормотав:
– Чуть что, так все «отрываются» на мне как будто я им «девочка для битья»… – всхлипывая, – если мы с мамой прислуги, значит, нас можно унижать и орать на нас как на проклятых, – бурча, – словно с цепи сорвалась «Танюша». Достала… – возмущённо, – может я устала после пар. Даже лишний час поспать нельзя в этом доме… – догоняя молодую пару присоединяясь к ней.
Троица оказалась на аллее цветущего сада. Инна невольно посмотрела на девушку. Та была хорошо сложена, не по возрасту имела округлые пышные бедра и большую грудь. Она даже мысленно сравнила со своей. Налицо молодость и пикантные формы, не дающие ей шанса понравиться Ванечке. Тот буквально поедал девушку глазами, хотя потом перевёл взгляд и на Иннины прелести, наверняка проводя параллель между ними.
В Иннином мозгу сразу же мелькнуло: бабник…
Ей захотелось отыграть свои права на него. Она даже ощутила резь в паху, нешуточно хотелось его объятий и поцелуев. Но тот не видя её внутреннего возбуждения, флиртовал с девушкой; жалея ту, считая, что несправедливо на неё сорвалась его крестная. Обняв за плечи, приблизил, говоря:
– «Котёнок» ты не дрейф!.. Если что я встану на защиту.
Та, вздёрнув нос, вырвавшись из объятий, довольная побежала в дом, оставив наедине с ним Инну.
Инна задумчиво глядя куда-то вдаль думала о том, чтобы она сделала, если б тот её привлёк к себе, обнял и поцеловал.
Ванечка словно прочёл её мысли. Как-то смущённо проронил:
– Девчонка хорошая, только всегда попадает под раздачу… – теребя, непослушные волосы, спросил, – тебе нравится у нас?
Инна, вздохнув, призналась:
– Весело…
Мужской взгляд скользнул по её груди, опускаясь, все ниже и ниже. В шортах она выглядела подростком. Её пухлые губы пылали, но ей показалось, Ванечка этого не заметил.
Однако тот не только заметил, но и был в возбуждение не менее её. Взяв за руку, прошептал:
– Ты лучше Кати.
Приблизив к себе, шепнул на ухо:
– Не закрывайся на ночь. Я приду.
Её ресницы стали порхать, как крылья бабочки, ощущалась внутренняя напряжённость и стеснительность. Она, ощущая ком в горле, вслух тихо прошептала:
– Хорошо.
Инна не ожидала, что тот возьмёт ситуацию в свои руки. Превосходство было на его половине игрового поля. Что это игра! Она не воспринимала иначе; затащив под цветущую яблоню, Ванечка стал целовать в губы. Это было страстно и пылко. Его руки скользили по её телу, и она не противилась. Ей было интересно, что будет дальше. Ванечка заинтриговал, и она хотела дать ему возможность разыграть свой карт-бланш. Это был вызов ей как женщине.
Их окликнули, приглашая на обед. Они не проронив ни слова, поспешили в дом.
Обед прошёл, как обычно проходят в таких родовых «поместьях», скучно. Как, впрочем, и ужин. Не она не Ванечка до конца дня не перекинулись ни словом, были в немом напряжение, ожидая прихода темноты.
Однако в ночи Инна не открыла ему дверь, считая, что того надо заставить помучиться в ожидание близости с ней.
Жизнь в этом дачном доме была до такой степени однообразна, что Инне не раз хотелось уехать в Москву. Но зная, что там её душа не найдёт покоя, решилась дождаться звонка из офиса здесь. Как говорится, как-никак, а всё же на людях.
Да если честно, здесь её и кормили вкусно и относились более-менее приветливо. Сблизившись с Катей и Анной, нашла в них подруг. Уединившись, они часами болтали о своих проблемах, делая в узком кругу спонтанную разгрузку. После чего они весело щебетали о том, что каждый может себя реализовать с большой буквы, только для начала надо этого захотеть. Каждая из них мечтала стать самодостаточной москвичкой. Ванечка видя, что Инна избегала его общества, перестал спускаться вниз в столовую. Целыми днями, просиживая в своей комнате. Его раздражали счастливые лица Инны и Кати, что ходили повсюду вдвоём то, гуляя аллеями сада, то, купаясь в бассейне. Стоя за занавеской у окна тот наблюдал за ними, отмечая, что каждая по-своему хороша. Просиживая в комнате, как бирюк, он стал много пить, благо в доме не переводилось домашнее вино. Потом, кажется, решил позлить Инну, приставая к Кате, зажимая ту по углам донимая своим вниманием. Обескураженная девушка не знала, что и думать. Мать, ей запретила заводить с ним, какие-либо шашни, боясь что «Танюша» может уволить, а та как-никак привыкла жить в хороших комфортных условиях, как говорится на барских хлебах. Да если взглянуть всесторонне на их пребывание в доме Татьяны Михайловны, и она и Катя с Танюшей все же ладили.
Девушка, в истерике прибегая к Инне, подчас жаловалась на мать, говоря, та ей не даёт жить своей личной жизнью. Она хотела бы оказаться в объятьях такого мужчины, как Ванечка. Он ей уже давно нравился.
Как ни странно, тот нравился и Инне, та мечтала о его ласках, поцелуях, как, в общем, и о сексе с ним.
Однажды вечером стоя на веранде, глядя в небо, наблюдая за звёздами Инна, пребывая в томление в ожидание нечаянной встречи с Ванечкой, подумала, если я ему нравлюсь, то он найдёт повод чтобы встретиться. Однако не спешит, значит, никаких чувств нет и быть не могло. Ванечка обыкновенный бабник. Не более того. От этой мысли ей стало легче. И вдруг её прошибло током, явно кто-то смотрел ей в спину. Она это ощущала сквозь халат и толщу кожи; боясь повернуть голову чтобы проверить своё предположение как-то резко внизу живота ощутила сосущую натянутую боль и сильное головокружение. Это было обычно тогда, когда рядом был мужчина, которого она хотела; решившись проверить, обернулась. Тот стоял, с сигаретой в руке пуская кольца в её сторону. Он как бы, между прочим, спросил:
– Не скучно одной?
Инна, потупив взгляд, прошептала:
– Нет.
Он предложил погулять аллеями сада. Она согласилась.
Уже гуляя по аллее цветущих яблонь, он сказал:
– Ты знаешь я завтра съезжаю. Крестная достала. Её коробит от того, что я великорослый мальчик не работаю. Нашла мне работу… – посмотрев на Инну, – высокооплачиваемую. Поеду в Питер, чтобы учиться жить. Самостоятельно.
Резко спрашивая в лоб:
– Поедешь со мной?
Инна от неожиданности застыла на месте.
Тот переспросил:
– Ну что поедешь?
Инна спросила:
– Возьмёшь?
Тот сказал, что возьмёт. Схватив её в охапку прижав к яблоне, разрывая на ней трусики, стал с нетерпимостью брать. И она ему отдавалась как в первый раз, отдавая весь пыл и страсть. Насытившись её плотью, Ванечка, чмокнув в нос, лаская налитые груди, сказал:
– До завтра. Утром… – после чего быстро застегнув на ней халатик, поспешил удалиться, торопливо шагая к дому.
Инна стояла, прислонившись к яблоне думая, что вот оно и случилось. Он её любит, раз хочет взять с собой. Подняв с земли трусики, положа их в карман халата, последовала за ним в дом.
Ночь выдалась неспокойная. Она то и дело ворочалась, боясь проспать. Но неожиданно уже под утро провалилась в глубокий сон.
Инна проснулась от крика снизу. Татьяна Михайловна всех приглашала к завтраку. Наскоро одевшись, Инна сбежала вниз. В столовой были все кроме Ванечки.
Катя на ухо шепнула:
– Всё «наш» уехал, даже не попрощался…
Инна онемела. Она не могла поверить, что после всего он уехал не попрощавшись. У неё перехватило дыхание.
Неожиданный звонок на мобильный вывел её из штопора. Она поспешила ответить. Это звонили из офиса, приглашая завтра подойти в отдел кадров. Говоря, что резюме их устраивает; оценив её профессиональные навыки, они готовы взять старшим менеджером.
Инна не знала плакать или радоваться. Но, всё же сохраняя хладнокровие, отшутилась по поводу Ванечки, шепнув на ухо Кате:
– Ну и скатертью дорожка!.. Его уже ничего не исправит. Бабник!..
Перехватив за завтраком пару бутербродов, поспешила удалиться к себе в комнату, чтобы собрать вещи. Правда для начала она приняла душ, чтобы смыть с себя негатив, следы прикосновений Ванечки. Стоя под струёй горячей воды, закрыв глаза, она прощалась с ним, лаская своё тело, помня, как ласкал его он, бабник. Доведя себя до экстаза заглушая шум воды, крикнула:
– Я тебя ненавижу!..
Не дожидаясь обеда Инна, поблагодарив Татьяну Михайловну за гостеприимство, попрощавшись с Катей и Анной, объяснив отъезд вынужденной необходимостью, уехала первой же электричкой.
Всю дорогу Инна думала о том, что она постоянно попадает на «Козлов», из-за которых сердце разрывается на клочки и ей становится так плохо, что не хочется жить. Бегло посмотрев за окно, осеклась. Её поразила красота. Весна семимильными шагами шагала по земле. Голубое небо радовало глаз.
Хотелось любить и быть любимой, чтобы продолжать жить и наслаждаться земным раем. Вспомнив о любви, в мозгу пробежала мысль, что пока её любил только О. Б., пусть он слабый человек выбрал то, что кажется удобнее комфортнее в его сегодняшней жизни. Она знала, что тот в бытность когда-то заботился о ней. Невольно подумала вот бы ещё хоть разок его увидеть. Достав мобильный, сделала вызов, но тут же испугалась, считая, что это был опрометчивый порыв.
За окном показалась Москва. Забыв о О. Б., стала любоваться красотой и мощью столицы. Жизнь била ключом, и это заряжало положительно. Инна была уверена в том, что впишется в просторы мегаполиса, пусть маленькой частичкой, зато это будет жизнь москвички…
Глава 9. Хаос
…Уже находясь дома, принимая душ, Инна услышала раздирающий звонок мобильного. Она всегда включала его на полную громкость; выскочив из ванной, шмыгая мокрыми босыми ногами по полу, добралась до кухни, найдя телефон, ответила. Это был О. Б., тот щебетал, что заметил пропущенный вызов, не удержавшись, перезвонил. Инна не знала отчего, наверно в голом виде ощутила себя слабой незащищённой, сквозь набежавшую слезу пролепетала:
– Олежка мне так плохо!.. Я соскучилась.
Кажется, что она была готова на всё, только бы увидеть, вдыхать запах его тела и растворяться в нем.
Тот тут же с заботой спросил:
– У тебя всё в порядке?
Инна сказала, что ей так плохо без него, что жить не хочется.
От услышанных слов у того защемило сердце. Он сознавал, что между ними сожжены ещё не все мосты; прежде чем бросить трубку сказал, что через час будет у неё.
Всю дорогу пока О. Б. ехал к Инне, в его голове спонтанные мысли лихорадочно плели сети любви, восстанавливая то, что когда-то они с Инной порвали, возможно, необдуманно.
Тот в предвкушении счастья мурлыкал какую-то песенку, отчего душа наполнялась любовью к женщине, которая оставила в его сердце глубокий след. Рана от него подсасывала, но это было так приятно, что развивало воображение. Он видел себя в объятьях некогда любимой женщины. Дорога показалась мгновением.
Оказавшись на пороге квартиры, где жила Инна, решительно нажал на звонок; попав внутрь, сразу же схватил желанную женщину в объятья. Её тело, пахнущее дорогим мылом, сводило с ума; влажные губы, коснувшись шеи Инны, привели ту в трепет. Она в его тёплых руках дрожала как осиновый лист.
Он, вдыхая аромат её волос, прошептал:
– Не ожидал, что ты мне позвонишь. Я соскучился.
Его стало раздражать полотенце на ней, которым она нарочно перед его приходом обернулась; предварительно смочив тело водой, чтобы создать эффект мокрого тела после ванны.
Глядя на неё сияющими глазами, скинув с неё полотенце, рассматривая её в неглиже, с восторгом произнёс:
– Боже, какая ты у меня красавица!.. – обнимая.
Его тонкие изящные пальцы скользили по лицу, дойдя до губ ощущая их пылкость, те дрожали от его прикосновений. Заметив это, О. Б впился в них страстным поцелуем. Инна стояла бездыханно, боясь пошелохнуться, чтобы не спугнуть мгновение, что было так прекрасно; по телу пробежали мурашки. Она ощутила себя подростком в преддверии «первой любви». Её губы тянулись к его страстным и пылким. Теряя реальность, она была уверенна, что о близости с ним никогда не пожалеет. Время вернуло её к тому этапу жизни, когда он принадлежал только ей; вырвав из памяти все, что после этого произошло как с ней, так и с ним.
Утопая в его объятьях, она вдруг вспомнила, что на плите варилось кофе, отпрянув, ойкнув, сказала:
– Кажется, кофе сварилось…
Уже и до его нюха стал доходить аромат кофе вперемешку с запахом женского тела. Инна, вырвавшись из его рук, убежала. О. Б. опешил, его плоть жаждала эту женщину. Не выходя из своего вожделения, мягкими шагами пошёл за ней.
Она стояла у барной стойки, разливая по чашкам кофе. Он стал её обнимать.
Инна, сбросив с плеч его руки, с кокетством сказала:
– Пошли в комнату… – с подносом в руках поспешила в комнату.
О. Б. идя за ней как привязанный, на ходу обнимал оголённые плечи; приближая её лицо к своему, ныряя языком в рот, с блаженством ощущая вкус спелой вишни.
Инна, поставив на журнальный столик поднос с горячим кофе, предложила сесть в рядом стоящее кресло. О. Б. послушно сел, не сводя с неё восхищенных глаз. Она, молча томно смотрела на него, всей своей плотью маня говоря: «Возьми же меня»…
Он словно услышав её потаённые мысли, сорвавшись с места, бросился к ней; приподняв Инну с кресла, стал целовать. Её губы отвечали взаимностью. Его руки сползли к бёдрам, скользя по ногам, те были стройны и подтянуты, сводя с ума; уже касаясь губами шеи кусая мочку уха тот с трепетом нашёптывал:
– Какая же ты божественная женщина!.. – лаская груди.
Он был в немом восторге. Тиская её в своих горячих объятьях, изучал линии женского тела. Рука скользнула в пах. Отчего Инна ощутила головокружение. Тело обмякло. Он, чувствуя её податливость, вошёл в неё. Постанывая она прикусила нижнюю губу, ей хотелось сейчас быть «чьей-то»; давно устала искать того, кто её оценит, как женщину. Слившись воедино, они упали на ковёр, испытывая экстаз, блаженствуя, в объятьях друг друга. Его губы целовали каждую клеточку кожи, пахнущую парным молоком. Она вздрагивала и трепетала от каждого касания пальцами холмиков её налитой страстью груди.
Когда же мужские руки оказались между ног её ватное тело тут же вздрогнув, пришло от пронзающей насквозь судороги в тонус, отчего она, издав стон, впилась в его мягкие губы, беря от них последнюю мужскую энергию. После чего сникла, получив то, что желает, любая женщина в объятьях настоящего мужчины. Это был пик совершенства чувств. О. Б. взяв её на руки, сев с ней в кресло замурлыкал как мартовский кот, шепча на ухо о своей любви.
Инна чтобы как-то продлить то мимолётное чудо, томно глядя на О. Б. предложила выпить кофе. Он был холодный, но они этого даже не заметили. Они блаженствовали от близости. И вдруг неожиданный сигнал мобильного сообщил одному из них о новом сообщении.
Вздрогнув, О. Б. потянулся к джинсам, чтобы взять из кармана мобильный. Прочтя СМС, О. Б. был в шоке.
Невольно он прочитал вслух:
– Где ты? Мне нужны подгузники.
Оказывается, у него недавно родился второй ребёнок, об этом Инна узнала сейчас.
Тот, тут же выбираясь из объятий Инны, вскочив с кресла, засобирался. Подскакивая на одной ноге надевая джинсы, майку ринулся на выход.
Потом вспомнив об Инне, крикнул:
– Прости!.. Жена… – дёргая на себя входную дверь.
Инна, влетев в прихожую, стоя перед ним в неглиже, выталкивая того за дверь, заорала:
– Гад! Катись, и чтобы я тебя больше никогда не видела… – не сдерживая слёз, – катись к своей «чувырле»…
Передразнивая:
– Мне нужны подгузники!..
Тот вылетел пробкой. Закрыв за ним дверь. Стоя лицом к двери, Инна, стуча по ней кулаками, прошептала:
– Получила?! Так тебе и надо «Сексонутая дура»…
Ей было обидно, что тем, что она жила, это мишура, нестоящая ни копейки; было больно сознавать, что она завидовала той «чучундре», ведь та мать как оказалось дважды и живёт немножко другим. Инна уже не знала, как планировать жизнь, как жить в этом непредсказуемом мегаполисе.
Голова кружилась от мыслей, те буквально раздирали её на клочки. На ватных ногах Инна поплелась в спальню, чтобы принять горизонтальное положение и дать возможность своим мыслям в расплавленном мозгу улечься угомониться. Она просто напросто вырубилась. Наверно её системе нужна была полная перегрузка…
…Кажется, перегрузка была нужна не только ей одной. Оказавшись в гостях у Олеси (Анны Кропоткиной) Таня нечаянно встретилась там с Олей. Та приехала навестить свою тётушку. А если уж по-честному, то Оля приехала на встречу со своими бывшими дружками по колледжу. Они загодя списались с ней в сети, поэтому ждали в караоке-баре. Оля, недолго думая, решив тряхнуть стариной, пригласила и Таню, считая, что идиллия семьи Кропоткиных никуда не денется, ещё масса времени на неё смотреть со стороны. В доме Олеси царила до приторности кажущаяся идиллия, но что-то не верилось в искренность любви, поэтому наблюдать за всем этим не хватало сил. Где-то под ложечкой подсасывало, вверх брала зависть вперемешку с презрением. Но любви, конечно, хотелось бы, но где её взять?
Аркадий уехал по своим делам, на этот раз, не пригласив Таню с собой. Мысли роились в раскалённом мозгу, а вдруг у него другая? Поэтому, чтобы совсем не потерять своё гламурное лицо, она и согласилась на приглашение Оли, чтобы тряхнуть стариной, сделать вылазку в караоке.
В караоке-баре Оля неожиданно для себя встретила среди своих сокурсников, парня с кем она имела нежные отношения. До секса тогда дело конечно не дошло, но он ей очень нравился. Все девочки её курса буквально сходили с ума по Алику. Красивый кавказец умел запудрить мозги любой, но только не Ольге, та не поддавалась на его уловки, так и не попав к нему в постель.
Вечер с друзьями прошёл на ура. Оля познакомила Таню с ними, и та, кажется, отвлеклась от своего нытья по поводу того, что Аркадий Борисович сейчас наверняка с другой. Всем было весело и комфортно, пока не появился Стамбовский и не пригласил всю компанию к себе. Все дружно согласились.
Оказавшись в хоромах Стамбовского, все рассосались по глухим местам, кто куда. Оля, со своим Аликом на кухне нарезая бутерброды, между делом целовались. Кажется, выпитое в этом доме вино было им только на руку. За ними со стороны наблюдал как старый лис Стамбовский.
Заметив, молодёжь перестала целоваться, переключившись на нарезку бутербродов, потупив взгляд мямля:
– Извините…
Тот с ухмылкой произнёс:
– Дело молодое! Я уже и забыл это счастливое время.
В это время вошла изрядно подвыпившая Таня. Косо посмотрев на Стамбовского, с ехидством произнесла:
– Так ли уж?! – тыча тому в грудь, – тот ещё «дядечка»…
Стамбовский подхватив Таню в охапку, садясь с ней на мягкий угловой диван, стоящий у окна, с кривой усмешкой произнёс:
– Так может в «ромашку» сыграем как в наше советское время… Комсомольскую жизнь вспомню, а?! – глядя въедливым взглядом на Олю с Аликом, – я научу…
Те стояли растерянные, пока рот не открыла Таня:
– А что, давайте!.. Я за! – цепляясь цепкими руками за шею Стамбовского обвивая его тело как лоза.
Оля была шокирована, но страх оказаться в этой компании «отсталой» сделал её смелей. Она как-то недвусмысленно посмотрела на Алика. Тот медлил в решение, правда и его изъедала мысль, что он может оказаться в глазах других слабаком; решившись, Алик подошёл к Тане и Стамбовскому.
Танино тело уже гладили в четыре руки. Ей было приятно ощущать, что у ног двое мужчин.
Это было нереально.
Но ей нравились уверенные руки Стамбовского и нежные Алика. Она не знала, кому из них она отдала бы предпочтение. Оля, на нервах поедала бутерброды, отбросив те в сторонку, присоединилась к ним.
Алик не мог оторваться от Тани, испытывая экстаз от массирования промежности. Стамбовский видя в его широко открытых глазах нескрываемую страсть, перенаправил его пыл на Олю. Та, приняв того в свои объятья, делала то, что она никогда бы не позволила сделать с другим мужчиной. Но тот был её первой любовью. И она делала все то, что тому понравилось бы, получая удовольствие. Наверно со стороны это смотрелось гадко, но каждый из этой компании был в эйфории группового секса. Таня в объятьях Стамбовского, закрыв глаза, по-полной расслабилась. Она помнила его руки, которым она принадлежала долгие годы. Но хранила на него обиду, тот всегда её подкладывал под другого.
Что им двигало? То ли то чтобы сделать Таню ниже собственного достоинства в её, его и других глазах, то ли из-за того, что сознавал: красивая женщина не может быть его единственный, непременно кто-то отберёт.
Вот поэтому он отдавал первым, говоря тем, что Таня была «куклой» в его руках. Мол, поиграл и буде… Надоела.
Так и сейчас он попытался поменяться парами, подложить Таню под Алика. Но тот не мог оторваться от объятий Оли, и та не собиралась расставаться с партнёром. Таня от унижения, что Алик её не хочет, оттолкнув Стамбовского в сторону, в истерике крикнула:
– Хватит, научил!..
Стамбовский притянув её к себе, успокаивая, стал ласкать, всюду целуя, желая взять. Таня, вырвавшись из его объятий, убежала в ванную комнату. За ней выбежала Оля. Стамбовский оставшись наедине с Аликом затягиваясь сигаретой, как бы невзначай сказал:
– Так проверяют баб! Сука она или настоящая женщина?.. Я думал о Таньке хуже. Оказывается, не совсем ещё ссучилась… – посмотрев в безумные глаза Алика, выпалил:
– Олька, твоя женщина! Женись на ней. Однолюбка!..
Тот, кивая, сказал:
– Женюсь.
В закрытой ванной комнате Таня, стоя над раковиной, блевала. Ей было противно до тошноты. Прежде всего, от самой себя. Оля смотрела на неё с жалостью. Таня не оборачиваясь, продолжая блевать, сказала:
– Прости!.. Это я виновата.
Оля, подавая полотенце, сказала:
– А мне Алик понравился.
Таня, обернувшись, сказала:
– Дура!
Оля выбежала, столкнувшись в дверях с Аликом.
Тот ей сказал:
– Выходи за меня замуж!..
Оля, сияя глазами, оглянувшись в сторону Тани, с гордостью сказала:
– Я согласна!..
В обнимку они убежали, оставив Таню в полном непонимании опустошение.
К ней подошёл Стамбовский, накидывая ей на плечи, махровый халат, сказал:
– Прости, не вышел из меня учитель. Это я тебя сломал… – целуя руки, – прости, будь счастлива! Меня больше не будет в твоей жизни. Устал бороться за красоту…
Усмехнувшись:
– Она всегда принадлежит другому!.. – озаряясь улыбкой, – но я понял, что есть что-то выше. Любовь, как у этой парочки!.. – он кивнул в сторону прихожей именно оттуда, доносились счастливые визги.
Оля и Алик не могли нарадоваться тому, что они теперь жених и невеста.
Хлопок двери привёл Таню к реальности, она пробормотала:
– Да ладно, сама виновата… – прижавшись к мужской груди, призналась, – он меня не взял, я так боюсь его потерять…
Стамбовский, обнимая ту, поцеловав в лоб, прошептал:
– Он тебя любит. Он сам сказал.
Таня, посмотрев на него сияющим взглядом, переспросила:
– Правда?
Тот, крепко обнимая, сказал:
– Да, «Малышка» он тебя любит.
Хоромы Стамбовского погрузилась в темноту и тишину. Таня спала в отдельной комнате, мечтая о встрече с Аркадием торопя, завтрашний день.
И Таня, и Инна, как, впрочем, и Оля, оказавшись в рутине сегодняшнего мегаполиса, хотели меняться в лучшую сторону, как и сам, Мегагород, стремящийся в будущее, столь быстро меняющийся.
Да так, что захватывало дух, перехватывало дыхание. Хотелось быть современными, идя в ногу со временем, вписаться в окружающее. Тех, кого мегаполис не любит тот отбрасывал за борт своей истории, ломая и коверкая настырных, неугодных ему.
В этом городе переплелись культуры Европы и Азии. И он на дух не переносил людей, не организованных, не отдающих отчёта тому, что в нем сохраняется дух созидателей. Как никогда стремящихся внести в эпоху своего времени нечто от себя – полезное и значимое; счастливо живя в рингтоне мобильных телефонов и созвучия в унисон божественного перезвона куполов, разряжающего воздух, проникновенно входящих в душу каждого.
Таких городов на планете можно по пальцам счесть. Поэтому попав в него, хочется зацепиться, остаться одним из жителей такого мегаполиса, на своей шкуре оценить его возможности и свой внутренний рост. От искушения стать жителем мегаполиса мало кто отказывается сам. Если только того не выбросят за борт судьбы неизвестные силы, доминирующие в этом городе, говоря, что надо «дорасти», осознать, зачем тебе нужен этот город; проще затеряться в провинции живя там обывателем…
Глава 10. Прелюдия любви
…Встав раним утром. Инна поняла, что не сможет жить, как жила раньше, считая, что она хочет жить и дышать, идти в рост, быть частичкой мегаполиса. Собравшись, поспешила в офис, желая начать свою жизнь по-новому.
Оказавшись в стенах офиса. Инна ощутила, что в нем приятная атмосфера. Люди с ней здоровались как со старой знакомой. Один из парней Виктор даже проводил в отдел кадров, поджидая у двери. Когда Инна вышла, он с любопытством спросил:
– Ну как?
Та поспешила сказать, что всё нормально взяли на должность старшего менеджера. Как оказалось, они будут работать в одной команде, и находиться в одном кабинете. Они поспешили на свои рабочие места. Оказавшись наедине в кабине, Инна ощутила на себе его любопытный взгляд. Отчего невольно растерялась. Тот на правах старшего познакомил её с непосредственными обязанностями, заверив, что всегда во всем поможет.
Сидя за соседним столом, напротив Инны, Виктор, поедая ту взглядом, поспешил признаться, что не мог отказать себе в удовольствии оценить её, как женщину. Сказав, что Инна – хороша. Та тут же перевела тему разговора, вникая в работу. Тому ничего не оставалось, как заняться своими делами.
Инне нравилась работа.
Поэтому в последующем ходила на работу с хорошим настроением. Заказов было много, так что без дела сидеть не приходилось.
Проходило время. Инна подружилась с Виктором. Они стали «не разлей вода»; по выходным делали вылазки, посещая достопримечательности Москвы, или просто ходили в кино.
Это было до тех пор, пока она не встретила главного заказчика. Тот казалось, не обращал на неё никакого внимания. Кто он и, кто она?! Она робела при его появлении боясь поднять на него глаза. Но по роду своих должностных обязанностей Инна должна была с ним общаться, отчитываться решать рабочие моменты. Как менеджер она ему нравилась, поэтому тот всегда напрямую обращался к ней. Он с благодарностью относился к ней, лишний раз, подчёркивая её характерную черту – ответственность. Инна никогда не подводила. Объекты сдавались в срок.
Между ними завязалось некое личное общение. Это было на руку Виктору, так как весь воз работ везла Инна. Он только приветствовал их встречи, которые становились не только рабочими моментами.
Николай Ларионов частенько заезжал к ним в офис и как бы между делом предлагал Инне пообедать или поужинать с ним. Последнее приглашение было поужинать у него в загородном доме. Николай поспешил заверить, что просто хочет им похвастаться. Тот был недавно сдан. И он просил сделать оценку его вкусу; сказав, что только после неё будет запускать в дом снобов. Признался, что зная её характер, та обязательно скажет «правду-матку» в лоб и считает, что в общем, их вкусы совпадали, а там кто знает. Оговорив, что пока не знает плохо или хорошо?! Она не сразу, но все же приняла его приглашение.
Читать бесплатно другие книги:
