От Москвы до Твери. Речное путешествие Глушкова Вера

Львов широко использовал в своем творчестве форму пирамиды, особенно часто он это делал, создавая свои знаменитые, отделанные «диким» камнем погреба-пирамиды (но есть у него в форме пирамиды и церковная колокольня – в Петербурге у Троицкой церкви на современном Проспекте Обуховской обороны, этот церковный комплекс в народе называют «Кулич и Пасха»). «Диким» камнем он укреплял и украшал разные сооружения: погреба-ледняки, мосты, кузницы и др. Львов знал об особых энергетических формах пирамиды. В его пирамидах-погребах создан невидимый своего рода вертикальный канал с вентиляционными отверстиями. В его погребах-пирамидах 3 яруса (нижний – ледник, средний – холодильная камера, верхний в форме пирамиды – хитрое вентиляционное устройство). Погреб-пирамида, отделанный природным камнем, стал своего рода эмблемой творчества Львова.

Н.А. Львов. Художник Д.Г. Левицкий. 1770-е гг.

Львов был счастлив как талантливый человек и востребованный специалист, но именно из-за этого у него было немало врагов и завистников. Его давние дворянские корни, благородная порода, внешняя редкая красота, способность быть душой общества, его обширные знания, высокая культура не давали покоя бездарным выскочкам. Исключительно многое в России Львов сделал лично впервые или одним из первых. Отдавая все свои таланты и способности служению Отечеству, он не щадил себя, вот почему прожил всего 50 лет. Он умер в Москве в 1806 г. и был похоронен под Торжком в его усадьбе Никольское-Черенчицы, в родовой усыпальнице (сохранившейся до наших дней).

Н.А. Львов был одним из самых лучших русских архитекторов (причем теоретиком и практиком), строителем-новатором, создателем новых строительных материалов (землебитные блоки, толь), художником, графиком-новатором; садовником, ботаником, мастером садово-паркового и ландшафтного искусства; разносторонним изобретателем и инженером-конструктором машин, а также гидротехником, механиком, новатором-создателем отопительно-вентиляционных устройств; геологом (по сути, основателем каменноугольной и торфяной промышленности), химиком-исследователем, географом-экологом (как мы говорим теперь); поэтом, прозаиком, драматургом, переводчиком, редактором, причем везде и всегда он отстаивал и доказывал большие возможности и достоинства русского языка; автором ряда научных книг и художником-иллюстратором изданий; историком, археологом, этнографом, искусствоведом; композитором, музыкантом, теоретиком музыки и первым профессиональным собирателем народных песен, автором-сценаристом ответственных празднеств; дипломатом; талантливым педагогом; мудрым руководителем, плодовитым управляющим и организатором; решительным и одновременно терпеливым возлюбленным (тайно при романтических обстоятельствах заключившим брак и четыре года после тайного венчания добивавшимся и добившимся его огласки, признания), счастливым отцом пяти детей. И это еще далеко не все отличительные таланты и достоинства этого человека. Все, что он делал, было неординарным, выделялось на общем фоне, в большой мере было новаторским, а то и дерзким по смелости предложений.

Н.А. Львов внес выдающийся вклад в архитектуру и градостроительство, стал одним из основателей пейзажного стиля в садово-парковом искусстве, первым крупным ландшафтным архитектором в стране (сохраняется понятие «львовский сад»). Он прославлял достоинства классической архитектуры, доказал своим творчеством большие возможности форм ротонды, создал парковые пирамидальные беседки-погреба, «львовский купол» зданий и многое другое. Он изобрел новые тогда строительные материалы: толь, землебитные блоки, кирпичи.

Н.А. Львов стал первым в мире и России создателем бумагоделательной машины с паровым приводом. Он стал автором отопительной пиростатики в России, создал теорию вентиляционно-отопительных систем.

Н.А. Львов был первым или одним из первых в России переводчиком сонетов Петрарки. Нашел и издал две старинные русские летописи; одну из них называют «Львовская». Он первым в России собрал 200 народных песен, написал трактат о народной песне. Стал автором первой в России тематической литературной программы для симфонической музыки. Он стал инициатором создания первой в России хоровой оперы. Львов первым в музыкальной науке, первым в русской музыкальной литературе указал на многоголосие русского народного хорового пения. Львов одним из первых стал писать оперные либретто на русском языке. Он был высокого класса мастером организации, проведения праздничных торжеств.

Н.А. Львов является основателем отечественной топливной, прежде всего угольной, промышленности. Он проявил себя и как геолог, географ-эколог, архитектор. Львов обследовал минеральные воды на Кавказе, где также вел и археологические работы. Ему удалось впервые в России найти месторождение углей на Валдайской возвышенности, доказать высокую калорийность отечественных каменного и бурого угля. Он первым в России нашел способ получения из каменного угля кокса, а также первым нашел способ получения из отечественного каменного угля серы. Львов внес заметный вклад в развитие отечественной химической промышленности и корабельного дела.

Н.А. Львов был прекрасным художником, первым в России стал работать в технике лависа. Он начал работать над первой в России художественной энциклопедией.

Н.А. Львов был прекрасным педагогом и учеником. Он создал Школу землебитного строительства и успешно руководил ею. Перевел и написал лично ряд обстоятельных научных трудов. Был столь даровит и талантлив, что вкратце передать все то, что он сделал и создал, – просто невозможно.

При жизни Н.А. Львов был признан современниками, его высоко ценили правители России. За недолгое время он прошел путь от чиновника VIII класса до действительного тайного советника (штатский генеральский чин). Стал действительным членом Российской академии, Почетным членом Академии художеств, членом Вольного экономического общества, Главным директором угольных приисков, Главным начальником земляного битого строения в Экспедиции государственного хозяйства, директором Школы землябитного строительства. Но за творческие победы он заплатил краткостью своей земной жизни (всего 50 лет) – сказались постоянное нервное напряжение, обиды от клеветников, депрессии, обострившиеся с годами болезни, поиск доходов для содержания семьи из семи человек.

Почему-то с годами немало из того, что Н.А. Львов изобрел и сделал, было забыто или приписано другим. Многое из архитектурных творений Н.А. Львова было приписано И.Е. Старову, А. Менеласу, М.Ф. Казакову, Дж. Кваренги, В.П. Стасову, И.Г. Моору и некоторым другим архитекторам. Намеренно или по незнанию происходили «открытия» уже предложенных им инноваций. Идеи Львова в области отопительно-вентиляционных устройств восприняли Мейснер, Н. Амосов и другие. Воздушное отопление вошло в историю под названием «Амосовская система отопления» (в честь Н. Амосова). А землебитное строительство стало вновь внедряться в южных губерниях России во второй половине ХIХ в. уже Изнаром, а еще шире – с 1990-х гг. Все рукописное наследие Львова никогда не издавалось, вышли только несколько его научных и переводимых книг, отдельные статьи, поэмы и «Сборник песен с их голосами». До сих пор о русском гении Н.А. Львове нет объемной актуальной и объективной книги (а нужны не одна книга, а ряд книг о нем – разносторонне талантливом русском человеке – новаторе), полнометражного фильма о его жизни (что скорее всего под силу сделать только Н.С. Михалкову, его дальнему потомку), нет о нем многих статей в книгах, журналах, газетах и передач по радио и телевидению.

Жизнь славного сына русского народа Н.А. Львова заставляет выделять его родное селение Черенчицы (позже Никольское-Черенчицы), изучать его историю, заботиться о достойном будущем села Никольское. В первой трети ХVIII в. селение Черенчицы (и соседнее Арпачево) принадлежало капитану гвардии П.С. Львову, который умер в 1736 г. после ранения, полученного в персидском походе. Со временем владельцем Черенчиц стал его внук – Н.А. Львов, при котором долгое время это имение было небольшим и малодоходным. Когда Н.А. Львов обзавелся семьей, то для удобства жизни любимой жены и пятерых детей (первенец родился в 1784 г.) он занялся созданием собственной удобной, красивой и экономически выгодной усадьбы. Отношения Львова и его возлюбленной, а потом невесты и жены Марии Александрович (урожденная Дьякова, 1755–1805 гг. – тема отдельного увлекательного рассказа). Переустройством Черенчиц Львов занялся с 1780 г.; со временем его имение стало называться Никольское-Черенчицы.

Н.А. Львов обустроил свою усадьбу Никольское-Черенчицы целиком по своему вкусу. За два последних десятилетия XVIII в. ничем не примечательный участок львовского владения превратился в живописный усадебный ансамбль. Львов осушил болота и при помощи подземных деревянных водоводов и дренажа устроил пять прудов. Под строительство он использовал так называемые «неудобные» для сельского хозяйства земли: пересеченные оврагами, низменные и др. Построил усадьбу, включавшую большое количество сооружений различного назначения, а также сады и парк. Львов всегда уделял большое внимание хозяйственным постройкам. Хитроумное устройство имели пирамидальной формы, построенный из кирпича и известняка погреб, скотный глинобитный двор, рига, зернохранилище, ветряная мельница, другие хозяйственные постройки. При въезде в усадьбу, у подножия холма с источником был небольшой пруд. Львов построил здесь храм-ротонду, родовую усыпальницу.

В усадьбе был английский сад, за ним – два больших озера. Они сообщались каскадом с двухметровым перепадом воды. На островах было много зелени, стояли павильон, грот из «дикого» камня и купальня, а на ближнем берегу – «греческий» храмик с колонным портиком. В центре был усадебный 3-х этажный дом с бельведером и с колонным портиком ионического ордера. Первоначально он был «кубовидным». В 1790-х годах к нему пристроили два симметричных флигеля, расширивших жилую часть дома. (Но есть версия, что успели построить только левый флигель, а справа только заложили фундамент.) Сейчас остались лишь часть центрального ядра дома и западный флигель.

В усадебном доме была водоподъемная машина, которая подавала воду на 2-й этаж. Дом отапливался по особой воздушной системе, сконструированной Львовым. Он ее описал в своей книге про пиростатику воздушных печей, в 1793 г. – она была опубликована под названием «Русская пиростатика» (1795 и 1799 гг.). Он первым в России предложил оригинальную систему отопления зданий. Камины в доме были своего рода кондиционерами: через отдушины в наружной стене дома поступал свежий воздух, проходящий через змеевик камина, он нагревался, затем по каналу поступал в специальные вазы, которые стояли рядом с камином, наполненные розовой водой или другими ароматизаторами. Потом через решетки ваз теплый, свежий, приятного запаха воздух поступал в комнаты. Также для удобства быта Львов изобрел «паровую кухню», в которой пар варил еду, мыл посуду, вращал вертела. По сути, все помещения в доме были неординарными, с большим вкусом были оформлены комнаты и парадная зала. Даже обои были необыкновенными. Жена Львова была большой выдумщицей и мастерицей в домашних делах, она создавала особые обои, расшитые разноцветной шерстью по соломе.

К концу ХVIII в. имение Черенчицы превратилось не только в великолепный архитектурно-художественный, парковый, хозяйственный комплекс, но и стало одним из значительных культурных центров России того времени. Здесь переодически собирались лучшие поэты и писатели – Г.Р. Державин, В.В. Капнист, И.И. Хемницер и другие, известные художники – Д.Г. Левицкий, В.Л. Боровиковский, а также М.М. Иванов, М.М. Воробьев, другие представители передовой интеллигенции – члены-участники «львовского кружка». Здесь (кроме работ в профессиональном архитектурно-строительном поле) Львов занимался переводами, стихотворчеством, музыкой, собирал народные (в основном русские и цыганские) песни, вершил немало других интересных и полезных начинаний. В имении в 1790-е гг. был свой оркестр из 48 крепостных музыкантов, ведь Львов был большим любителем музыки, ее теоретиком и композитором, профессионально играл на фортепьяно. Львов первым в России собрал 200 народных песен и составил (в соавторстве с композитором Е.И. Фоминым (1761–1800) и придворным капельмейстером, композитором, учителем музыки, чехом из Силезии Иоанном Готфридом Прачем (умер в 1818 г.) нотное собрание русских песен, написал трактат о народной песне. Львов стал автором первой в России тематической литературной программы для симфонической музыки. Написал несколько комических опер, участвовал в их постановке. Одним из первых в России создал художественную зарисовку жизни русских крестьян, в частности крестьян-ямщиков в комической опере. Львов стал инициатором первой в России хоровой оперы. Он первым в музыкальной науке, первым в русской музыкальной литературе указал на многоголосия русского народного хорового пения. Особо он подчеркивал необходимость музыкального воспитания детей. Он в Никольском-Черенчицах устраивал домашние спектакли с музыкой, ставил детские музыкальные постановки.

В Никольском-Черенчицах Львов проверял и утверждал на практике изобретенный им прием землебитного строительства, недорогого, надежного, долговечного (все это доказал последующий более чем двухвековой, но малоизвестный опыт его ведения, сохранности землебитных построек, возведенных из утрамбованной земли, укрепленной известковым раствором). Львов подобрал такой состав грунтомассы, что она по прочности до наших дней соперничает с железобетоном. Объемный состав этой грунтомассы таков: гравий крупный от 3 до 7 мм – 4 %, песок 58 %, пыль или мелкая земля – 20 %, глина – 18 %. После Львова об успешной практике землебитного строительства в России почти забыли, вспомнили о нем только в начале ХХI в. (см. В.Е. Зубкин, В.М. Коновалов, Н.Е. Королев. Зонное нагнетание сыпучих тел, или как строить из обычной земли весьма дешевые, прочные, теплые и огнестойкие дома посредством «Русских качелей». Практическое пособие. М.: Русаки, 2002 г.). Львов понимал выгоды землебитного строительства, сам использовал его и учил других.

В 1797 г. именно Н.А. Львов добился у императора Павла I создания профессиональной школы строителей под его руководством. Вышел именной Указ об учреждении за государственный счет Школы землебитного строительства в Никольском-Черенчицах – владении Н.А. Львова. Н.А. Львов внимательно следил за успехами своих учеников, число которых резко выросло с созданием в Никольском-Черенчицах «Школы землебитного строительства» (а затем ее расширением в 1799 г. – созданием фактически филиала под Москвой на землях когда-то принадлежавших Симонову монастырю, в Тюфелях – на «Тюфелевой даче»). Губернаторы направляли к нему молодых крестьян из селений казенного ведомства, также посылали учеников к нему помещики, кто хотел иметь профессиональных строителей (все выпускники получали особый аттестат и звание мастера). Всего за годы работы Школа (1796–1802) подготовила 815 специалистов (мастеров и подмастерьев) из 48 губерний России. Львов учил своих учеников не только возводить землебитные строения, но и строить дороги, мосты, подземные водопроводы для осушения местности, класть печи и многому другому. В среднем каждый год в Школе учились 160–170 человек, в основном крепостных людей, присланных из разных частей страны. Так что Н.А. Львов не только первым в России предложил прием землебитного строительства, но и первым создал Школу и подготовил первых в стране специалистов по землебитному строительству.

Н.А. Львов стал одним из основоположников пейзажного стиля в русском садово-парковом искусстве во второй половине ХVIII в. По сути, он главный основоположник русского ландшафтного садово-паркового искусства. Мы уже говорили, что сохраняется понятие «львовский сад». Одним из важных принципов творческого кредо Львова было непременное – как в природе – сочетание красоты и полезности. Н.А. Львов создал, участвовал, способствовал созданию и улучшению большого числа садов и приусадебных парков. В его имении Никольское-Черенчицы были оранжерея, опытный сад, в парке росли экзотические растения (ливанский кедр, лавр, американский клен и другие, по лужайкам разгуливали павлины, все это удалось устроить, потому что Львов был высокограмотным ботаником, интересовался зоологией).

Потомки Н.А. Львова в царский период трепетно сохраняли память о нем, заботились об их усадьбе Никольское-Черенчицы. В советский период многое изменилось. Усадьбу национализировали, а затем сделали – скорее всего не умышленно, а из-за малой грамотности – чрезвычайно многое, чтобы ликвидировать ее своебразие, хорошо помнили, что Н.А. Львов – дворянин, убежденный и активный сторонник самодержавия, стойкий православный человек, гордая личность, не позволявшая себя унижать властьпредержащим и их холуям, знавший подлую суть большинства современного ему чиновничества и многих близких к первому лицу в государстве людей, вначале увлекавшийся идеями масонства человек, но понявший его разрушающую сущность и отвергший его. Такими же были и его близкие. Родной племянник Н.А. Львова – А.Ф. Львов (1798–1870) написал музыку к гимну царской России («Боже, Царя храни», 1837 г.), а девизом на фамильном гербе Львовых были слова «Боже, Царя храни». Дворяне Львовы не мыслили развитие России без царя. Все дети Н.А. Львова, в отличие от него, гениями не были, но вели добропорядочную жизнь, поэтому прожили относительно долго (Леонид – 81 год, Николай – 63 года, Елизавета – 76 лет, Вера – 80 лет, Прасковья – несколько меньше, и это в то время, когда средняя продолжительность жизни в России была 30 лет, а у дворян – чуть-чуть больше).

До наших дней от некогда поразительно красивой и экономически выгодной усадьбы почти ничего не сохранилось. В советский период не только должным образом не реставрировали исторические строения, а даже добросовестно не следили за их сохранением, а то и просто сносили ради ведения ординарного, абсолютно не интересного в архитектурно-художественном плане рядового строительства. Ряд новых зданий, построенных в старинном парке, существенно нарушил облик усадьбы. На территории бывшей усадьбы появились клуб и сырный завод, от главного дома (ранее поражавшего всех своим размахом, великолепием, комфортом) почти ничего не осталось, уникальную гидротехническую систему разрушили, парк частично вырубили, и он постепенно зарос, уникальный погреб-пирамида стал почти руинами, осквернили храм-усыпальницу Львовых. Пока еще в Никольском от бывшей усадьбы Никольское-Черенчицы сохранились каменная кузница (1783), погреб-пирамида (1789), почти руины главного дома, остатки усадебного парка, оригинальной конструкции храм-мавзолей (где похоронены Н.А. Львов и его супруга, но их захоронение осквернено, бронзовая доска с него пропала). Храм-мавзолей в Никольском (1784–1806), построенный, естественно по проекту Н.А. Львова, как фамильная усыпальница возведен из кирпича и белого камня на цоколе из валунного (раньше говорили «дикого») камня. Его объемная композиция включает массивный цокольный этаж (ярус – собственно усыпальницы), над ним возвышается Никольская церковь – ротонда, окруженная 16-ю колоннами римско-дорического ордера и увенчанная куполом и главкой. Храм-мавзолей является главной доминантой на территории бывшей усадьбы Никольское-Черенчицы.

В храме-мавзолее в бывшей усадьбе Никольское-Черенчицы автором росписей по проекту Н.А. Львова был его верный друг – В.Л. Боровиковский. Здесь в родовом имении Львовых Никольское-Черенчицы он написал портреты Н.А. Львова, его родственников, слуг, крестьян. Кроме того, он написал портреты некоторых тверских помещиков и тверского губернатора А.В. Поликарпова (1796), персидского принца Муртазы Кули-хана (1796 г., эскиз), другие произведения. А в Торжке, по инициативе Львова, он написал 37 икон для собора Борисоглебского Новоторжского монастыря, возведенного по проекту Н.А. Львова. В Твери для церкви Великомученицы Екатерины при Путевом дворце он написал ряд икон. Боровиковский любил Тверскую землю и приветствовал жизнь и творчество на этой земле его ученика А.Г. Венецианова.

Знаменитый портретист ХVIII – начала ХIХ в. Василий Лукич Боровиковский (1757–1825) родился в Миргороде, был родом из небогатой семьи украинских казаков. Его отца звали Лука Боровик, или Лукьян Боровиковский. Оба его брата были живописцы, расписывали малороссийские (украинские) храмы. Когда императрица Екатерина II совершала путешествие на юг России, она обратила внимание на картины В.Л. Боровиковского, которому было предложено переселиться в Петербург, где ему помог освоиться архитектор Н.А. Львов. Позже Львова и Боровиковского связывали прочные деловые и дружеские отношения. Боровиковский делал росписи в разных постройках Львова, рисовал членов его семьи и дворовых. Боровиковский всего себя отдал работе и ученикам. Он был неженатым человеком, воспитывал племянника, у него на квартире жили пять учеников (среди них был и А.Г. Венецианов). Боровиковский с 38 лет был академиком живописи, советником Петербургской Академии художеств (с 1802 г.). Портретом, выполненным Боровиковским, присущи черты сентиментализма, сочетания декоративной тонкости и изящества ритмов с верной передачей характера. Боровиковский был не только великолепным портретистом, он с успехом занимался и религиозной живописью. Вот почему Львов привлек его к выполнению росписей в Борисоглебском монастыре и в Никольском храме-мавзолее в его усадьбе.

В 2 км от Никольского и в 27 км к западу от Торжка в Торжковском районе находится селе Арпачево, которое было родовым гнездом семейства Львовых. В 1736 г. при разделе наследства П.С. Львова (деда Н.А. Львова) село Арпачево досталось двум его сыновьям Петру и Николаю (родным дядьям Н.А. Львова), а соседняя деревня – Черенчицы стала собственностью другого его сына – Александра (отца Н.А. Львова). Все три брата особенно любили их родовое владение Арпачево, в нем они со временем были и похоронены. Именно в селе Арпачево в 1753 г. родился Н.А. Львов. В 1783 г. 30-летний Н.А. Львов по просьбе его родного дяди – П.П. Львова, который был тогда новоторжским уездным предводителем дворянства, спроектировал для Арпачева каменной храм во имя Казанской Божией Матери с отдельно стоящей колокольней. Новая Казанская церковь заменила старую, обветшавшую и деревянную. Иконостас в новой Казанской церкви расписал друг Н.А. Львова – знаменитый художник В.Л. Боровиковский. Казанскую церковь в Арпачево освятили в 1791 г., ее строили почти 8 лет. Следующими владельцами Арпачева был Ф.П. Львов (1766–1836), двоюродный брат Н.А. Львова, поэт, музыкант, директор придворной Певческой капеллы, первый биограф Н.А. Львова и автор воспоминаний о нем и книги «О пении в России» (Санкт-Петербург, 1834 г.), действительный тайный советник. Став вдовцом, он вступил во второй брак с дочерью тогда уже умершего Н.А. Львова – Елизаветой (1788–1864). 22-летняя Елизавета вышла за него замуж против воли опекуна детей Н.А. Львова – поэта Г.Р. Державина, которому не нравилось, что ее избранник на 22 года ее старше, имеет от первого брака 10 детей. К тому же с ее замужеством он терял Елизавету как его секретаря, помощницу в переводах, мастерицу петь (особенно ей удавались русские песни) и играть на фортепьяно. Но Елизавета поступила по зову сердца, ведь Ф.П. Львов, ее дядя, во многом напоминал ее любимого отца. Ф.П. Львов, так же, как и Н.А. Львов, писал стихи, увлекался музыкой, пением, любил уют, ценил родственные традиции. Так, дочь Н.А. Львова, стала женой Ф.П. Львова и хозяйкой Арпачева. Любопытной личностью был сын Ф.П. Львова – Алексей Федорович Львов (1798–1870), который со временем стал выдающимся скрипачом, талантливым композитором, дирижером, интерпретатором русских народных песен, был (с 1837 г., как и его отец) директором придворной Певческой капеллы, сочинил (1833) музыку царского гимна «Боже, Царя храни», основал (1850) в Петербурге Концертное общество. А.Ф. Львов был племянником Н.А. Львова.

Сейчас трудно представить, какой была родовая усадьба Львовых Арпачево. Господский дом сгорел в 1917 г., усадебный парк уже давно вырублен. Но сохранились, правда, пока в жалком состоянии, построенные по проекту Н.А. Львова церковь Казанской Божией Матери и уникальная колокольня-каланча. Казанская церковь снова действует, ее потихоньку восстанавливают силами небогатой местной общины. Исключительный интерес вызывает у думающих людей, и в первую очередь специалистов в архитектуре, поразительная колокольня-каланча. Во-первых, она по задумке автора визуально воспринимается как падающая башня. Не надо ехать в Пизу смотреть знаменитую итальянскую «Падающую башню», ухоженную и привлекающую толпы туристов, приносящую своему городу ощутимый доход, у нас есть своя похожая башня-колокольня, но об этом мало кто знает, еще меньше тех, кто озадачен ее сохранением, восстановлением, восхвалением, рекламой. Во-вторых, эта башня, особенно издалека, удивительно напоминает силуэт современного космического коробля. Сохранившиеся в Арпачево Казанская церковь с отдельно стоящей колокольней (1791) не имеют аналогов в русской и мировой церковной архитектуре. В небольшом и ныне бедном селе Арпачево в скромной деревенской избе с 1990-х гг. поселились один из потомков Львовых, в прошлом московский фельдшер, а теперь уже человек в почтенном возрасте, Лев Иванович Львов и его жена Алла Петровна. А.П. Львова и И.А. Бочкарева написали интересную книгу «Род Львовых» (Торжок, Всероссийский историко-этнографический музей, 2004 г.).

Недалеко от усадьбы Никольское-Черенчицы, в Торжковском районе, на разных берегах реки Тверца, почти друг напротив друга находятся расположенные к северу от Торжка, соответственно в 6 км и 7 км от него, две бывшие усадьбы Василево и Митино, созданные по проектам Н.А. Львова в Новоторжской волости Новоторжского уезда. Теперь они известны как деревня Василево и санаторий Митино. Совсем рядом с ними находится деревня Прутня, известная с ХIV в. как погост. Историко-архитектурный комплекс Василево – Митино – Прутня является интересным образцом усадебного строительства ХVIII – начала ХIХ в. Этот комплекс представляет собой гармоничное сочетание природного ландшафта, паркового строительства и архитектуры дворянских усадеб, гидротехнических сооружений, храма с погостом и сельских поселений.

Создание усадеб и формирование этого комплекса в большой мере происходило под влиянием географического положения этих мест. Здесь близко сошлись друг с другом две древние коммуникации: сухопутная дорога из Торжка в Новгород по рекам Тверце (левому притоку р. Волга) и далее по реке Мсте на озеро Ильмень. На р. Тверце, кроме участков глубокого дна и спокойного течения, было много мелководных перекатов и порогов. Одним из самых опасных участков были Прутненские пороги. Рядом с ними сложились приречные поселения, связанные с обслуживанием судоходства. Вначале суда на конной тяге проводились против течения прямо через пороги, а затем построили нехитрый шлюз.

Первые сведения об усадьбе Василево относится к концу ХVII в.; в 1687 г. здесь дворянину Ивану Дмитриевичу Львову, закончившему военную службу, было пожаловано имение на берегах реки Тверцы «в вотчину» за участие в Чигиринских походах. Затем это имение разделилось на две части. В усадьбе Василево в начале – середине ХVIII в. уже был господский деревянный дом, а усадьба Митино только начинала развиваться как самостоятельное владение. Тогда деятельность в усадьбах в основном сводилась к сельскому хозяйству и необходимому для его ведения строительству. В самом конце ХVIII – начале ХIХ в. усадьбы Василево и Митино достигли наивысшего расцвета как хозяйственные центры и привлекательные архитектурно-ландшафтные ансамбли. Такими они стали в значительной мере потому, что к их проектированию и строительству был привлечен Н.А. Львов, восьмиюродный брат василевско-митинских Львовых. Львов проектировал развитие этих усадеб, когда в них уже были построены ранее без его участия господские дома: Василевский в первой половине ХVIII в., митинский – в 80-х гг. ХVIII в. Львов занимался проектированием этих усадеб в конце 80 – 90-х гг. ХVIII в. Владельцы этих усадеб не хотели перестраивать их главные дома, планировали эстетически усовершенствовать свои владения, могли позволить себе крупные затраты на достижение красоты в их имениях. Львову пришлось создавать генеральные планы усадеб, проектировать парки, парковые сооружения и хозяйственные постройки. Вот почему бросается в глаза диссонанс между скромностью старых господских домов и представительной парковой архитектурой, а также солидностью некоторых построек хозяйственного назначения.

Н.А Львов создал в Василеве целый ряд удивительных сооружений, в том числе каскад прудов, мосты-«капризы» и гроты, парковые беседки и другие сооружения, разбил живописный парк с аллеей из бальзамических тополей, а также липовой и тополиной аллеями со скульптурами и вазами. Система – прудовой каскад состояла из трех прудов, поддерживаемых тремя плотинами. На каждой плотине возвели каменный грот – каскад. Верхний пруд перекрыт большим каменным мостом, многофункционального использования в прошлом. По нему проходила старинная дорога из Торжка, в нем располагались вольеры для водоплавающей птицы и зимние птичники. Каменный мост имеет длину 100 м и состоит из 5 сводчатых проемов. Этот мост успешно выдержал эксплуатацию в течение двух столетий, только в последние десятилетие из-за небрежного отношения к нему он стал ощущать деформации. В Василеве мосты-капризы и гроты выполнены в естественном необработанном («диком») камне – валуне крупных размеров.

После 1917 г. в Василеве открыли санаторий для больных туберкулезом; затем здесь была база полевых практик педагогического института, в 1977 г. открыли Архитектурно-этнографический музей под открытым небом, где экспонируются произведения народного деревянного зодчества, собранные со всей Тверской земли (крестьянские усадьбы, церкви, амбары, водяная и ветреная мельницы, пожарное депо и др.).

От посещения бывшей усадьбы «Василево» в памяти остается не недавно созданный музей деревянного зодчества, а флигель господского дома, остатки прудов и особенно поражающий своими размерами трехарочный мост из огромных валунов, остающийся в памяти как своего рода визитная карточка этой усадьбы и как загадка – Н.А. Львов построил этот мост практически без применения связующего раствора.

В отличие от Василева, расположенного на правом, низменном и относительно ровным берегу р. Тверцы, Митино на левом, высоком берегу реки имело природные особенности, определившие специфику архитектурно-планировочной организации усадьбы. На высоком берегу Тверцы, где он углом выступает вперед в излучине реки, сменяя друг друга были возведены в конце 80-х гг. ХIХ одноэтажный деревянный оштукатуренный господский дом с мезонином в стиле классицизма, а после 40-х гг. ХIХ в. – новый каменный двухэтажный (1844). Территория усадьбы Митино была относительно небольшой и относительно сложной (здесь не было приречных низких обширных террас как в Василево). В Митино Н.А. Львов создал систему из 2-х прудов с одной плотиной и каменным каскадом (от него до наших дней остались лишь груды камней), а также каменную 3-пролетную сводчатую кузнецу с фасадными арками, сложенными из крупных валунов («дикого» камня), ряд хозяйственных построек и погреб-пирамиду – самое интересное и совершенное строение в Митино, ставшее его эмблемой, как и всего творчества Львова. (Это был не первый погреб-пирамида, созданный Львовым, который раньше создал похожий погреб с 3-этажной вертикальной композицией в его собственном имении Никольское-Черенчицы). Львовские погреба-пирамиды построены в 3 яруса: нижний – ледник, куда в зимнее время загружали лед, привозимый с реки; средний – холодильная камера для хранения продуктов и вина; верхний – вентиляционное помещение – устройство, облеченное в форму пирамиды. Существует мнение об особых энергетических свойствах пирамидальных форм. Но у Львова пирамида погреба не была полой, в ней проходил вертикальный канал с вентиляционными отверстиями на 4 стороны. Крупные тяжелые валуны («дикий» камень), из которых сложены наружные арки и покрытие пирамиды по кирпичной кладке – из белокаменных тесаных плит, определяют визуальное своеобразие этой постройки. Погреб-пирамида в Митино – лучшее из подобных сооружений, созданных им. Нужно отметить, что хозяйственные постройки (конный двор, скотный двор и др.) Львов выполнял в классическом стиле, крупном масштабе, хороших пропорциях. После смерти Н.А. Львова в Митино и не по его проекту построили новый каменный усадебный дом (1844). Главными достоинствами усадьбы были прекрасный парк и удивительный по красоте и мощи погреб-пирамида. До наших дней приехавшие в Митино не перестают восхищаться погребом-пирамидой, замечают и сохранившуюся кузницу; бывший господский дом медленно разрушается и большого интереса не вызывает. Теперь приехав в Митино, нужно сильно напрячь фантазию, чтобы представить, какой была усадьба в ее лучшие времена. Здесь был живописный террасный «скальный» сад и каскад прудов на ручье Митинском. Террасный уступ соединял ряд архитектурно-своеобразных построек: пирамида-погреб, кузница, ключевой колодец, складские помещения, производственные здания. Сейчас в Митино рядом с современными постройками с трудом можно найти остатки некогда привлекательной усадьбы, выделяется только погреб-пирамида. Этот погреб-пирамида использовался не только по прямому назначению, но и был приятным местом отдыха, где можно было утолить жажду, переждать летнюю жару. Остатки сада и парка напоминают о былом величии этой усадьбы. Чудный вид на реку Тверцу заставляет лишний раз оценить дивную красоту этих мест, что очень остро ощущал Н.А. Львов, создавая свои архитектурные произведения на родной земле.

Митинские хозяева – дворяне из разветвленного и многочисленного рода Львовых, были образованными и культурные людьми, передовыми для своего времени. Среди них С.Д. Львов – новоторский уездный предводитель дворянства (в 1824–1839), женатый на Т.П. Полторацкой, родной сестре А.П. Керн, которая здесь неоднократно гостила. Дочь С.Д. Львова – Мария Сергеевна в 1831 г. вышла замуж за П.А. Оленина (1794–1868), друга А.С. Пушкина. Молодожены почти до конца 1833 г. жили в Митине, где их, как предпологали, навещал поэт. Есть рисунок А.С. Пушкина «Пейзаж с соснами» – полное изображение митинской природы. В 40 – 50-е гг. ХIХ в. митинские Львовы дружили с семьей Бакуниных, породнились с ними. В 70-е гг. ХIХ в. либеральные хозяева Митина принимали у себя революционеров-народников, здесь хранилась запрещенная литература. С 1871 по 1873 г. в Митино жила близкая по взглядам к народникам русско-украинская писательница Марко Вовчок (1834–1907), отразившая впечатления от митинской жизни в рассказе «Сельская идиллия». М.С. Львов, хозяин Митина в то время, стал директором первой в истории России земской учительской школы в Торжке. В конце ХIХ в. племянник М.С. Львова и следующий хозяин Митина – Д.Д. Романов стал ее последним частным владельцем, при этом он вошел в историю Торжка и России как основатель золотошвейной школы, еще он руководил кустарным отделом при Новоторжской земской управе.

После 1917 г. в Митине размещались совхоз, затем – губернская сельскохозяйственная опытная станция «Митино-Выставка», с 1920 г. – санаторий Митино. Расположенный около села Митино санаторий рассчитан на 660–700 человек отдыхающих с заболеваниями нервной системы. В нем есть водогрязелечебница (отпускаются хвойные и углекислые ванны), лечебно-диагностические кабинеты, лаборатории, развлекательные помещения. В нем наряду со старыми постройками возведены новые (в том числе в 1991 г. еще один санаторный корпус).

Недалеко от Митино, в 6 км к северо-востоку от Торжка, на левом берегу р. Тверцы находится деревня Прутня. Место это чаще вспоминают как погост Прутня, который здесь действительно существовал с ХIV. Поселение здесь, при Прутненских порогах почиталось издавна. Здесь в деревянной часовне, а потом церкви с приделом во имя Николая Чудотворца – покровителя путешествующих, мореплавателей, торговцев-купцов – проезжавшие ставили свечку или служили молебен в благодарность за удачный проход через пороги или просили помощи перед опасным спуском вниз по реке через пороги. Погост – по своей сути – стоянка, остановка приезжих, гостей, торговцев, а в давние времена – прежде всего – купцов, «гостей». Позже, в ХVIII в., когда уже был шлюз и движение по р. Тверце имело регулярный характер, а в Прутне была построена каменная церковь и при ней Никольская часовня, проезжавшие непременно бывали здесь, традиционно молились, ставили свечи. Постепенно сложился ансамбль Прутского погоста (в последней четверти ХVIII в.): каменная церковь с часовней, церковная ограда с 2 воротами, небольшое кладбище в ограде церковного участка. Строителем церкви на погосте Прутня был владелец имений Василево и Митино Д.И. Львов. Каменную церковь Воскресения Христова с теплым приделом Николая Чудотворца освятили в 1777 г.; в то же время построили и каменную часовню Николая Чудотворца на углу церковной ограды. Храм Воскресения Христова построен в стиле строгого барокко, а его интерьеры ХIХ в. выполнены в стиле классицизма. Церковь Воскресения Христова была одновременно приусадебной и приходской, в финансовом плане о ней постоянно заботились владельцы усадьбы Митино. Южнее церкви к ней примыкал склеп с захоронениями членов семьи Львовых (был вход в него из подвала под церковью). На погосте Прутня были похоронены наиболее уважаемые и богатые люди из окресных мест, так что некрополь погоста является ценным историко-культурным памятником. Но одновременно погост Прутня был и административным центром Прутненской волости; здесь были волостная изба Прутнецкой волости, церковно-приходская школа (150 учащихся в 1901 г.). До 1818 г. через Прутню приходил тракт Москва – Новгород – Петербург. Долгое время транспортные обстоятельства – старая Санкт-Перербургская дорога и речной шлюз – способствовали развитию Прутни. В наши дни в Прутне можно увидеть и посетить действующую Воскресенскую церковь (1777), Никольскую часовню (2-я половина ХVIII в.), ограду с воротами (середина ХIХ в.), а около нее – в районе порогов на р. Тверце – остатки каменного шлюза (1709). На Прудненском погосте многие приезжающие идут к могиле А.П. Керн, которая находится на углу склепа Львовых. А.П. Керн была одной из более чем 130 женщин, которыми был увлечен А.С. Пушкин и которая считала, что его стихотворение «Я помню чудное мгновенье» навеяно чувствами к ней и воспоминаниями о ее приятном обществе. В детстве она жила в имении ее деда – в Бернове, гостила у многих своих друзей и родственников в разных тверских усадьбах и домах, в том числе в Митино, Малинниках, Прямухине и других, в городах Тверь и Торжок. Долгое время поголовно все считали, что многие чудные стихотворения Пушкина навеяны мыслями, чувствами, воспоминаниями именно о ней (стихи с литерой «К ***», в том числе «Я помню чудное мгновенье» и др.). В жизни все было гораздо сложнее: не было истинной любви и страсти поэта к этой любвеобильной и порочной даме, жизнь ее была полна неудобств, страданий, скорби, унижений, разочарований при небольших и недолгих успехах ее в свете и обществе в годы ее молодости, но был и очень удачный второй брак, понятный только ей и ее второму очень молодому мужу, обилие счастья в этом браке в условиях их бедственного финансового положения. Жизнь А.П. Керн заставляет лишний раз осознать, что смелые в проявлении эмоций и склонные к сомнительному поведению женщины имеют мало шансов создать счастливую обеспеченную семью.

Анна Петровна Керн (в девичестве Полторация, в первом браке генеральша Керн, во втором – Маркова-Виноградская, 1800–1879) родилась в Орле, где губернатором был ее дед И.Н. Вульф, детские и отроческие годы провела на Украине в городке Лубны Полтавской губернии и в усадьбе Вульфов – Берново Тверской губернии (1803–1812). Ее отец, малороссийский помещик, выдал ее замуж, когда ей не было и 17 лет за 52-летнего дивизионного генерала Ермолая Федоровича Керна, грубого, недалекого, ревнивого, злого человека. Он обращался с женой, как и с офицерами, солдатами, крестьянами, не считал ее равным себе человеком, унижал, оскорблял. Даже решив жениться на ней, он только спросил ее: «Не противен ли я вам?», тогда она под давлением родителей ответила: «Нет». На протяжении всей их семейной жизни она не могла преодолеть отвращение к нему, не умела скрыть этого. В 1817 г. они обвенчались, и в течение 8 лет росла их взаимная неудовлетворенность делами в их семье, где со временем родились две дочери. Анна считала себя достойной лучшей доли, тем более, что в 1817 г. танцевавший с ней на балу в Полтаве император Александр I назвал ее очаровательной и сравнил с общепризнанной красавицей королевой Луизой Прусской. Но ей приходилось ездить с мужем по всей России, где он нес свою службу как типичный строевой военный чин тех лет; они побывали в Полтаве, Киеве, Старом Быхове (под Могилевым), Дерпте, Риге, Липецке, Москве, Петербурге и в других местах. Анна не любила мужа, скучала, томилась, а затем у нее появились свои сердечные привязанности и поклонники (какой-то егерский офицер, полтавский помещик, в прошлом гвардейский офицер А.Г. Родзянко, Алексей Вульф, поэт А.С. Пушкин, его брат – Лев Сергеевич и их отец Сергей Львович Пушкин, поэт Д.В. Веневитинов, композитор М.И. Глинка, будущий профессор и цензор Никитенко, литератор Орест Сомов и др.) Анна Петровна искала счастья и любви. Поклонников было много, были и менялись ее интимные друзья, но серьезных планов на нее ни у кого не было. Романы неизбежно кончались разочарованием. Добившись раздельного проживания с мужем, она жила с дочерьми одна без формального развода, имела свободу, но не получала финансовой помощи ни от супруга, ни от отца. Ее поклонники восхищались ее внешней привлекательностью, смелостью, темпераментом, но не обременяли себя мыслями и делами о материальной помощи ей, ее детям или хотя бы о какой-то заботе о ней. Даже А.С. Пушкин, восхищавшийся ею в Петербурге в 1819 г., имевший с ней роман, начавшийся в псковском имении Тригорское в 1825 г. и тянувшийся какое-то время, в 1827 г. окончательно охладел к ней, хотя в 1828 г. он и она по поручению матери Пушкина встречали и благословляли сестру поэта – Ольгу Сергеевну Пушкину и ее избранника Н.И. Павлищева, когда состоялась их почти тайная свадьба; они выполняли роли посаженных отца и матери новобрачных. А.С. Пушкин в ослеплении недолгой влюбленности в А.П. Керн ошибочно увидел «гений чистой красоты» в образе «вавилонской блудницы» (как он сам в дальнейшем ее называл), насильно выданной замуж за дивизионного генерала, ставшей вскоре полуразведенной женой, легкой и бесспорной добычей донжуанов. Он вскоре разглядел ее истинное лицо, неумение быть хозяйкой своих чувств, увидел неспособность А.П. Керн выполнять главные обязанности женщины – быть верной, достойной, терпеливой женой и матерью, блюсти православные правила. Порочная, хотя и несчастная женщина, объект чувственных утех, она не могла долго приковывать к себе внимание мужчин, допускающих с женщинами подобного рода только кратковременные развлекательные отношения, не ведущие к совместной жизни, свадьбе. А.С. Пушкин уже в 1826 г. в письме к Алексею Вульфу отзывался о А.П. Керн непочтительно, для него она была «вавилонская блудница», а в 1835 г., зная о ее бедственном материальном положении, отказал ей даже в помощи пристроить к изданию ее литературные переводы произведений Жорж Санд, а затем в письме к жене – Наталии Николаевне величал ее – свою бывшую подругу и любовницу не иначе как «дура», смеялся в ее адрес и в письмах к С.А. Соболевскому. Другие поклонники А.П. Керн поступали в подобном духе, только кое-кто иногда и непременно что-то незначительное выделял ей. А.П. Керн пыталась обращением к царю заставить ее официального мужа генерал-лейтенанта Е.Ф. Керна выделить ей содержание. На запрос царя генерал Керн в 1837 г. ответил, что жена его «предалась блудной жизни и, оставив его десяти лет тому назад, увлеклась совершенно страстями своими», писал, что она, «бросила его, разорив долгами», а как-то на время «прибыла не имея даже необходимого платья», а потом вернулась к блудной жизни. А.П. Керн, измучившись от безденежья, неверности поклонников, неблагодарности любовных партнеров действительно несколько раз пыталась вернуться к мужу, восстановить семейные отношения или даже просто жить с мужем в одном доме, но только в роли воспитательницы их детей. Муж, знавший о разнообразных похождениях опозорившей его супруги, не верил, что она действительно хочет и может стать его хорошей женой, а о роли ее только как воспитательницы при детях он и слышать не хотел.

И все-таки любовные приключения А.П. Керн длились до 1842 г., когда овдовев в 1841 г. (ей 41 год), она вторично вышла замуж за своего троюродного брата Александра Васильевича Маркова-Виноградского, который был моложе ее на 16 лет, с юности был в нее влюблен. Она была еще относительно хороша собой и способна на страстные чувства, так что брак был заключен по обоюдной и большой любви. А.П. Керн только в зрелом возрасте поняла ошибки своей жизни и сполна оценила единственную сильную и истинную любовь к ней только одного-разъединственного человека – А.В. Маркова-Виноградского, чувства которого она ценила больше всего на свете, давшего ей ощущение подлинного и единственного возможного для женщины счастья – жить в законном браке с венчанным, верным и любимым мужем, иметь общих детей – продолжателей рода. Их брак оказался счастливым и долгим (без малого 40 лет). Но в их семье не было достатка. А.В. Марков-Виноградский влюбился в 36-летнюю А.П. Керн, когда он был еще воспитанником Петербургского кадетского корпуса. Женитьба 26-летнего Маркова-Виноградского на 42-летней Керн выглядела предосудительной в глазах его начальства, так он лишился ожидавшей его карьеры, материального благополучия, расположения родных. Он получил только мелкую должность в украинском местечке Лубны, всегда имел очень скромные должности с маленьким жалованьем везде, где они жили. Из-за нового замужества А.П. Керн отказалась от звания «превосходительство», потеряла солидную пенсию, назначенную ей за мужа-генерала, лишилась поддержки отца. И тем не менее при их почти постоянной нужде они были очень счастливы, трогательно любили друг друга, растили их сына. А.П. Керн писала об этом: «Может быть, при лучших обстоятельствах мы были бы менее счастливы». Дневник А.В. Маркова-Виноградского трогает и поражает силой и чистотой его чувства к жене. Горячо любимый женой Марков-Виноградский умер в 1879 г., он целых 37 лет был счастливым мужем. Крайняя нужда заставила А.П. Керн продать письма А.С. Пушкина к ней (эти письма, остроумные и игривые, являются настоящими шедеврами эпистолярного искусства, все они со временем оказались в Пушкинском доме в Петербурге). После похорон отца их сын перевез старуху-мать к нему в Москву, но она без мужа жить не хотела и не могла, поэтому умерла через четыре месяца после его кончины. Гроб с телом А.П. Керн повезли в Прямухино в Тверской губернии, где был похоронен ее муж А.В. Марков-Виноградский и где она просила ее похоронить, но не довезли из-за весенней распутицы и предали земле в селе Прутня около имения ее родственников Митино. А.П. Керн оставила любопытные воспоминания об А.С. Пушкине, но в них есть домыслы и переоценка ее роли в жизни поэта.

На погосте Прутня на могильном камне над захоронением А.П. Керн высечена первая строфа стихотворения А.С. Пушкина «Я помню чудное мгновенье …». Это и другие его стихи с литерой «К***», кроме одного 1832 г., посвящены совсем не А.П. Керн, а связаны с именем дивной красавицы, гордой, но несчастной в личной жизни женщины, верно служившей России – императрицы Елизаветы Алексеевны, жены императора Александра I (в девичестве Луиза-Августа-Дурлах, принцесса Баден-Баденская, 1779–1826). Об истории создания этого замечательного стихотворения знал и говорил покойный С.С. Гейченко (родился в 1903 г.), писатель и легендарный директор Государственного музея-заповедника А.С. Пушкина на псковской земле «Михайловское», но он не успел (а точнее ему не позволили) при жизни опубликовать это. Его собеседница и последовательница в изучении жизни и творчества А.С. Пушкина известная писательница Лариса Васильева в своей солидной книге «Жена и муза» (М.: Атлантида ХХI в., 2001 г., и более поздние издания) аргументированно доказала это.

Недалеко от Торжка, в Торжокском районе, в 3 км от автотрассы Москва – Санкт-Петербург находится село Раек-Знаменское, где сейчас восстанавливается одна из самых восхитительных усадеб Тверской земли и всей России. Усадьба Раек в Новоторском уезде Марьинской волости – одно из наиболее совершенных творений Н.А. Львова. Побывав здесь хотя бы один раз, увидев ее даже пока крайне далекой от ее первоначального блеска, забыть ее уже невозможно. На всю жизнь остается в памяти просторный и на первый взгляд круглый двор, украшенный двойной дорической колоннадой, соединяющей господский дом с вытянутыми вдоль двора флигелями и триумфальной аркой въезда. Колоннада располагается и перед фасадами флигелей, образуя перед ними глубокие лоджии. Парадный двор этой усадьбы напоминает римский форум. От въездной арки к дому через двор нужно преодолеть сравнительно далекий путь. Если вспомнить, что когда-то весь двор был занят красивейшими газонами, благоухал розами, то путь к главному дому был истинным удовольствием, прелюдией к знакомству с полным воздуха, света, уюта, да еще и наполненным художественными ценностями главным усадебным домом (одних картин было несколько сотен). До сих пор дух захватывает от чарующей красоты этой усадьбы, даже при мизерных попытках фантазии восстановить ее былую прелесть, но и нынешнее ее своеобразие (хотя и в обветшавшей редакции) никого не оставляет равнодушным.

Вне сомнений усадьба Раек-Знаменское – одна из самых красивейших бывших усадеб России. Один раз увидев ее лично или даже на фотографии, нельзя забыть, перепутать с какой-либо другой усадьбой или не заметить ее прелести. На самом деле не круглый, а овальный парадный двор, окруженный дорической колоннадой, поражает архитектурными формами. Парадный двор и сейчас напоминает огромную дворцовую площадь. Запоминается рисунок балюстрады. Невесомыми кажутся арка въездных ворот со сквозной решеткой, изящные вазы на их аттике. Легок и строен четырехколонный портик дворца с высокой, ведущей к нему каменной лестницей. Колоннада, дворец, флигели – все гармонично, все незабываемо. Усадьба и в наши дни поражает раз и навсегда.

Владелец усадьбы, влиятельный вельможа екатерининского времени, сенатор, генерал-аншеф Ф.И. Глебов-Стрешнев заказал Н.А. Львову создать на возвышенном месте в излучине реки Логовеж дворцово-парковый ансамбль. Он желал иметь здесь дом, выполненный в дворцовом стиле, где можно давать великосветские приемы и принимать императрицу. В 1787 г. начали строительство усадебного дома и заложили парк. По преданию, усадьбу посетила императрица Екатерина II, в столовой имелось почетное место, где она сидела, а позже над ним висел ее портрет.

Замечательна была и внутренняя отделка дворца с прекрасными росписями стен и потолков (выполненные крепостными мастерами Н. Устиновым и Т. Никитиным), с плафонами, лепным декором стен и потолков, с чудесными изразцовыми печами и мраморными каминами, редкостными по изяществу форм и по своеобразию устройства, с восхитительным рисунком паркетов. Теперь все это пока пребывает в жалком состоянии. Мебель, паркет, люстры, посуда, бело-синяя изразцовая печь были выполнены по рисункам и проекту Н.А. Львова крепостными мастерами, в том числе выписанными сюда из Петербурга. В усадебном доме стены украшали изящные лепные украшения, великолепные росписи-гризайли, легкий орнамент и медальоны, два камина; был паркетный пол особый конструкции, который во время танцев слегка покачивался, а сверху в залу из-под купола лились мягкий свет и музыка. В доме был двойной «львовский» купол, в световом фонаре была комната, где во время вечеров и балов размещался оркестр. Из окон зала открывался чудесный вид на центральную аллею парка, ведущую к речке Ловежи, где были устроены пруды с дамбами из валунов. В парке, спроектированным Львовым, были устроены многочисленные затеи: беседки, гроты, павильоны. Этот огромный парк был действительно великолепен с его затейливыми прудами, сложенными из валунов («дикого камня») мостами и арочными мостиками, с пристанями, гротами, купальней, беседками, статуями и павильонами. Теперь деревья, в том числе молодняк и кустарники, практически беспрепятственно растут в парке, старых деревьев осталось очень мало, а от аллей и дорожек остались только следы, когда-то живописные пруды утеряли свои очертания. В парке была прекрасная 10-колонная беседка-погреб (над погребом беседка в форме ротонды под большим куполом, 1795–1796 гг., арх. Н.А. Львов), в 1992 г. она рухнула. Главный дом с 4 флигелями и овальным парадным двором, опоясанным колоннадой (1787), а также церковь Знамения (1770 г., арх. Н.А. Львов) сохранились. В советский период в усадьбе в разное время располагались правление совхоза, дом отдыха текстильщиков, колония малолетних преступников, пансионат тверского завода «Центросвар». В 1990-е годы усадьба была бесхозной. Сейчас усадьба реставрируется, но очень медленно; создан фонд для ее восстановления и реставрации. «Первую скрипку» в восстановлении усадьбы «Раек» играет патриотично настроенный молодой и энергичный предприниматель Владимир Кононов. Он взял усадьбу в длительную аренду, обязуется ее восстановить и обеспечить в приемлемом ему режиме доступ в нее для экскурсантов. Восстановительные работы в усадьбе уже начались, по договоренности с ее пользователем и его представителями осуществляется экскурсионное знакомство с усадебным комплексом, надежно охраняемым ныне, в том числе и собаками (теперь здесь ничего нельзя разрушить или украсть, ведь у усадьбы теперь есть хозяин).

В Торжокском районе в 12 км к югу от Торжка находится село Грузины. Возраст этого селения – более 3 веков, первоначально оно называлось Кузнечково. Сельцо Кузнечково впервые упоминается в писцовой и переписной книге Новоторжского уезда в 1699 г. (возраст селения 307 лет в 2006 г.), тогда его владельцем был М.В. Шишков. Через 47 лет (1746) здесь построили не месте деревянной церкви каменный храм во имя Грузинской иконы Божией Матери, тогда по церкви село стало называться Грузины. С 1788 г. владельцем Грузин стала Агафоклая Александровна Полторацкая, урожденная Шишкова (умерла в 1822 г.); ее внучкой была А.П. Керн, урожденная Полторацкая, в детстве часто гостившая в Грузинах. А.А. Полторацкая была красивой, строгой и в некоторой степени жестокой помещицей – владелицей 4000 крепостных крестьян. Родив и воспитав 22 ребенка, А.А. Полторацкая, не умевшая читать и писать, но от природы умная, деловая, распорядительная женщина, через старост успешно управляла своим большим хозяйством – крепостными крестьянами, заводами, фабриками, винными откупами. Ее муж – Марк Федорович Полторацкий (1729–1795), заносчивый и спесивый человек в молодости, был артистом Итальянской оперы в Санкт-Петербурге, потом стал директором придворной Певческой капеллы при императрицах Елизавете и Екатерине II. Близость к императорскому двору и значительное состояние позволили Полторацким создать в конце ХVIII в. в Грузинской волости Новоторжского уезда в сельской глуши подлинный дворцово-парковый комплекс. Главный усадебный дом был построен по проекту знаменитого зодчего В.В. Растрелли в 60 – 70-е гг. ХVIII в., в 20-е гг. ХIХ в. по проекту другого знаменитого зодчего – В.П. Стасова к нему пристроили 2 флигеля. В то время господский дом был больше похож на особняк знатного вельможи в Петербурге, чем на барский дом в сельской усадьбе. Архитектурно-художественные и ландшафтные достоинства усадьбы Грузины были столь велики, что в ней они могли принимать членов императорской семьи. Грузины посетили императрицы Елизавета Петровна и Екатерина II. В период расцвета в огромной усадьбе Полторацких, кроме громадного 3-этажного дома-дворца с двумя смежными флигелями (в нем было не менее 120 комнат), были многочисленные и добротные хозяйственные постройки – конный с черепичными крышами двор с 250 лошадьми, кирпичный скотный двор с 600 головами только крупного рогатого скота, также помещения для мелкого скота, водяная мельница, обширные риги, оранжереи, теплицы, мастерские и др. Немалые доходы приносил усадебный винокуренный завод, производивший 200 тысяч ведер спирта в год; он шел на продажу (сивуху пили мужики, владельцы усадьбы употребляли более благородные напитки). Усадебный регулярный парк поражал всех своими размерами, прудами с островами, многочисленными мостиками, беседками, статуями, другими бесчисленными затеями. Усадебная церковь во имя Грузинской Божией Матери больше напоминала собор. Крестьянские избы были построены из жженого кирпича с черепичными крышами (сохранившиеся каменные крестьянские дома продолжают служить людям и в наши дни).

В 20-е гг. ХIХ в. хозяином Грузин был Константин Маркович Полторацкий (1782–1858), боевой генерал, участник многих войн, получивший Георгиевский крест за сражение под Аустерлицем, друг легендарного генерала А.П. Ермолова. В 1829 и 1830 гг. в Грузины приезжал А.С. Пушкин.

В наши дни о былом великолепии Грузин остается только вспоминать. Главный дом ХVIII – начала ХIХ в. пребывает в запушенном состоянии, в нем с 1936 г. размещается дом-интернат для психически больных людей, от парка остались живописные остатки. Можно увидеть уникальный памятник архитектуры ХVIII в. – каменные крестьянские, до сих пор жилые дома, а также валунный мост, который зарисовал А.С. Пушкин, церковь во имя Иконы Грузинской Божией Матери (1746). Грузины входят в «Пушкинское кольцо Верхневолжья». В селе Грузины работает льнозавод.

В окрестностях Торжка можно увидеть следы еще одного бывшего «дворянского гнезда» – усадьбы Щербово, созданной в Пречистокаменской волости Новоторжского уезда помещиками Бутеневыми. Затем владельцами этой усадьбы были Повало-Швыйковские (в 30-х гг. ХIХ в. А.П. Бутенева вышла замуж за Н.Т. Повало-Швыйковского), Бакунины, Кропоткины. Сохранившийся почти в руинах к нашим дням каменный усадебный дом был построен отставным гвардии прапорщиком П.И. Бутеневым (1772 – после 1827 г.). Из владельцев усадьбы особенно был известен Тимофей Николаевич Повало-Швыйковский, который был новоторским уездным предводителем дворянства, одним из основных инициаторов создания первой в России земской учительской школы в Торжке. На рубеже ХIХ – ХХ вв. по родственной линии усадьба перешла к Бакуниным, при которых здесь хранилась нелегальная литература. После 1917 г. в 2-этажном каменном доме создали коммунальные квартиры, работал какое-то время и бывший усадебный винокуренный завод. Со временем все усадебные постройки обветшали, использовать их стало без дополнительных финансовых вложений на их ремонт невозможно, все они оказались брошенными, разрушенными или близкими к полному разрушению.

В 35 км от Торжка в Спировском районе расположена деревня Дубровка, в которой в царский период в Марьинской волости Новоторжского уезда была ухоженная и красивая усадьба Дубровка, впервые упомянутая в письменных документах в 1777 г. как владение дворян Свечиных.

Это родовое имение Свечиных представляет интерес с исторических и архитектурно-художественных позиций. В проектировании усадьбы участвовал Н.А. Львов, создавший здесь Спасскую церковь (1813), главный дом (конец ХVIII – начало ХIХ в., регулярный парк с прудами (ХVIII в.). Из владельцев усадьбы самым интересным человеком был Никанор Михайлович Свечин (1772–1849). Он столь прославился своей военной службой, что его портрет находится в знаменитой галерее 1812 г. в Зимнем дворце в Санкт-Петербурге. Н.М. Свечин родился в Дубровке, здесь же его похоронили. За 77 лет своей жизни 38 лет он прослужил в армии. Начинал службу в 19 лет сержантом Преображенского полка, участвовал в войне 1805–1807 гг. и боевых действиях в Финляндии в 1809 г., участвовал в войне 1812 г., за отличие под Кульмом (1813) был произведен в генерал-майоры и назначен командиром полка. Во время заграничного похода 1813–1814 гг. он вел дневник, который позже был опубликован в журнале «Русский архив». Именно Свечин в 1833 г., пребывая в отставке, рассказал А.С. Пушкину историю Михаила Швандича, которую он учел, когда создавал свои произведения «Капитанская дочка» и «История пугачевского бунта». Усадьба Свечиных была создана на рубеже ХVIII – ХIХ вв. Главный дом был изящным, хотя и массивным, имел совершенные пропорции, обладал красивым насыщенным декором, вызывал всеобщее восхищение, как и живописный парк. После 1917 г. в усадьбе разместили коммуну, потом ее хозяином стал колхоз. За десятилетия безразличного, по сути, отношения к усадебному комплексу к нашему времени от него мало что осталось. Оказавшийся бесхозным каменный 2-этажный с мезонином и бельведером бывший барский дом пустует, разрушается, может и погибнуть; в большой мере вырублен и запущен в прошлом регулярный парк, но в нем еще можно найти следы прудов и пока сохранившийся погреб-ледник, также уцелела Спасская церковь (1813). Но в целом этот усадебный комплекс конца ХVIII – ХIХ в. в большой мере пока пребывает в руинизированном состоянии.

Любопытную историю, ряд неординарных уроженцев, несколько интересных архитектурных памятников имеет город Кувшиново, административный центр Кувшиновского района, расположенный к западу от Торжка на р. Осуге. Город (с 1938 г.) вырос на месте сельца Каменки, известного с первой четверти ХVII в. В переписной книге Ржевского уезда за 1646 г. было записано, что в сельце был дом помещика и 5 дворов. В 1799 г. около села Каменки стала работать небольшая фабрика по производству оберточной бумаги для сахара; эта мануфактура принадлежала графу В.П. Мусину-Пушкину. В 1829 г. он перестроил и усовершенствовал производство на ней, построил новое здание и переместил туда производство, так появилась бумажная фабрика на новом месте (целлюлозно-бумажная фабрика работает на этом месте и в наши дни). После смерти В.П. Мусина-Пушкина владельцы фабрики менялись: ими были подпоручик А.В. Благов, фабрикант Л.В. Дубельт, предводитель губернского дворянства князь П.Н. Трубецкой, М.Г. Кувшинов – выходец из новоторжских купцов, 1-й гильдии купец, потомственный почетный гражданин города Москвы. При Михаиле Гавриловиче Кувшинове фабрика стала быстро развиваться, объем производимой не ней бумаги стабильно увеличивался, этому в большой мере способствовала принципиальная техническая модернизация предприятия. В 1882 г. с участием сына М.Г. Кувшинов учредил акционерное общество «Писчебумажное фабрично-торговое товарищество». В 1882 г. Кувшиновы вышли из купечества и стали российскими фабрикантами. После смерти М.Г. Кувшинова владельцем фабрики стал его сын Сергей Михайлович Кувшинов, а после его трагической гибели – его сестра и дочь М.Г. Кувшинова – Юлия Михайловна Кувшинова. Она успешно управляла фабрикой 24 года, многое сделала для усовершенствования этого предприятия, роста объемов производства и улучшений условий жизни рабочих, в память о брате – Ю.М. Кувшинова построила при фабрике церковь Пресвятой Троицы (не сохранилась). Она сделала очень много для благоустройства поселка, где жили рабочие. Для проектирования и градостроительного совершенствования поселка бумажников она пригласила московского архитектора Ф.Ф. Воскресенского; по ее инициативе был построен и открылся в 1913 г. Народный дом для рабочих фабрики. По проекту арх. Ф.Ф. Воскресенского построили большой магазин (1905) и усадьбу Кувшиновой (1916). (После 1917 г. в национализированном усадебном доме Кувшиновой разместили детский дом, позже – школу-интернат для слабослышащих детей, которая работает и сейчас.)

Ю.М. Кувшинова значительную часть своей жизни результативно занималась хозяйственно-управленческой работой на фабрике, стремилась заниматься решением социальных проблем людей и народным образованием. Она открыла школу с бесплатным 6-летним образованием, открыла ясли, построила добротные квартиры для рабочих и служащих, создала швейную мастерскую с бесплатной школой кройки и шитья для девочек, прачечную и баню, способствовала формированию библиотеки и увеличению ее книжных фондов. Она разработала и ввела развитую систему социальных льгот на фабрике. Ежегодные пособия выплачивались всем, кто проработал на фабрике более 5 лет. Для улучшения питания рабочих, обеспечения их по доступным ценам продуктами и непродуктовыми товарами было создано Общество потребителей. Учитывая большой объем полезных дел, который члены семьи Кувшиновых свершили в этих местах, при преобразовании в 1938 г. города из села и пристанционного поселка, новый город назвали Кувшиново. Он и сейчас является важным центром целлюлозно-бумажной промышленности на Тверской земле. В наши дни малый город Кувшиново (численность населения немногим более 12 тыс. чел.), раположенный в 121 км к западу от Твери, на Валдайской возвышенности, является значимым центром целлюлозно-бумажной промышленности. В нем есть железнодорожная станция на линии Лихославль – Соблаго, проходит автодорога Москва – Осташков. Уроженцем села Каменка был выдающийся русский ученый-лексиколог С.И. Ожегов, который 10 лет своей детской жизни провел в этом поселении, со временем ставшем городом.

Сергей Иванович Ожегов (1900–1964) – выдающийся русский, советский языковед, лексиколог, лексикограф, исследователь норм русского литературного языка, доктор филологических наук, автор известного всем «Словаря русского языка» (1949 г., выдержал более 22 изданий) родился в селе Каменка в семье инженера. Его отец И.И. Ожегов окончил петербургский технологический институт, работал на уральских заводах, в середине 90-х гг. ХIХ в. он приехал работать на Каменскую бумажно-картонную фабрику. После 10 лет жизни в Каменке их семья переехала в Петербург, где мальчик окончил в 1918 г. гимназию и поступил в Петроградский университет. Затем он добровольцем ушел на фронт, а в 1922 г. продолжил учебу на факультете языкознания и материальной культуры, начал участвовать в научной работе. С конца 1920-х гг. он приступил к работе над Толковым словарем русского языка. Переехав в Москву, он продолжал работать над словарем и занимался педагогической деятельностью. В 1949 г. вышел его «Толковый словарь русского языка» под редакцией профессора Д.Н. Ушакова. Этот словарь принес ему громкую славу и мировую известность, был переиздан более двух десятков раз, в том числе 6 раз при его жизни. В Кувшиново сохранился дом, в котором жила семья Ожеговых, где в 1897–1898 гг. жил писатель А.М. Горький, его жена – Екатерина Петровна и сын Максим. Здесь Горький создал значительную часть своего первого крупного произведения «Фома Гордеев».

В Кувшинове сохранился ряд интересных построек, есть архитектурные памятники; среди них построенные в начале ХХ в. в стиле «модерн» усадебный дом Ю.М. Кувшиновой (1916 г., арх. Ф.Ф. Воскресенский) и здание Народного дома (1913 г., арх. Ф.Ф. Воскресенский), а также незатейливые деревянные домики для рабочих, построенные по инициативе Ю.М. Кувшиновой. Но современная застройка подавляет эти исторические здания.

В современном Кувшиновском районе, недалеко к западу от Торжка и более чем в 130 км к северо-востоку от Твери, на реке Осуге находится село Прямухино, которое в наши дни имеет статус природного и исторического заказника. С конца ХVII в. село в Прямухинской волости Новоторжского уезда принадлежало дворянам Шишковым. У его владельца премьер-майора С.М. Шишкова в 1799 г. это село купил вице-примьер камер-коллегии, действительный статский советник Михаил Васильевич Бакунин. Прямухино стало родовым имением дворян Бакуниных, вошло в историю русского и международного революционного движения. Род Бакуниных дал России немало образованных, самоотверженно и преданно служивших ей людей в мирное и военное время, внесших свой достойный вклад в культуру и литературу России, дал он также идеолога и теоретика анархизма, одного из идеологов революционного народничества – М.А. Бакунина (родившегося в Прямухине). Со временем Прямухино приобрело репутацию тверского Парнаса.

Славу усадьба Прямухино приобрела, когда ее владельцем стал младший сын М.В. Бакунина – Александр Михайлович Бакунин (1768–1854). А.М. Бакунин в 29 лет вышел в отставку и с 1797 г. поселился в Прямухине, где жил 57 лет до своей смерти. До переезда сюда А.М. Бакунин, следуя семейной традиции, служил в русском посольстве в Италии, затем был переводчиком при императорских миссиях (он переводил чуть ли не со всех европейских языков). Бакунин закончил университет в Турине по факультету натуральной истории, побывал во Франции, вернувшись в Россию, был назначен советником Гатчинского правления. Молодой и очень образованный дипломат был принят в Петербурге в престижный «державинский кружок», членами которого были известные и талантливые люди, кроме самого Г.Р. Державина, Н.А. Львов, В.В. Капнист, И.И. Хемницер и другие видные поэты. Бакунина связывали с Державиным, Львовом и Капнистом литературные интересы и родственные отношения, все трое были женаты на двоюродных сестрах А.М. Бакунина по линии матери – сестрах Дьяковых. Поселившись в родовом имении, Бакунин деятельно принялся за обустройство родового гнезда, на это он потратил почти 10 лет. С поселения Бакунина в Прямухине началась его легендарная история как тверского Парнаса. В Прямухино в разное время приезжали свыше 50 видных деятелей российской культуры и истории, в том числе В.Г. Белинский, И.С. Тургенев, Н.В. Станкевич, В.П. Боткин, Л.Н. Толстой, А.М. Горький, художники Н.Н. Ге и В.А. Фаворский, писательница Марко Вовчок, историк А.А. Корнилов и др. Владелец усадьбы сам был увлеченным литератором и поэтом. В Прямухино он написал необычную поэму «Осуга» (по имени реки, на которой находится усадьба). В этой поэме А.М. Бакунин всесторонне изложил жизнь в усадьбе – от философских размышлений о сути усадебной жизни до чисто хозяйственных соображений, так что поэму «Осуга» можно оценивать как своего рода энциклопедию жизни усадьбы. На протяжении всего ХIХ в. усадьба в Прямухино было одним из самых ярких центров культурной жизни России.

В 42 года (1810) по большой любви А.М. Бакунин женился на Варваре Александровне Муравьевой (1791–1864, родственнице будущих декабристов). Родственники жены стали частыми гостями в их усадьбе, как могли содействовали ее развитию. Так, братья Александр, Николай, Михаил Муравьевы в усадебном парке в 1816 г. посадили дуб, который стал со временем известен как Дуб декабристов, также они посадили 3 именные ели. В Прямухине в 1816–1818 гг. будущие декабристы – члены обширного семейства Муравьевых были частыми гостями. У А.М. и В.А. Бакуниных было 11 детей – 6 сыновей и 4 дочери, а младшая дочь умерла во младенчестве. (Их детей звали Михаил, Николай, Илья, Павел, Александр, Алексей, Любовь, Варвара, Татьяна, Александра, Софья.) С появлением в их семье в 1811 г. первенца завели традицию – сажать в парке липу в честь рождения каждого их ребенка; через 13 лет в парке уже была аллея из 11 лип с именами их детей. В отличие от большинства дворян, Бакунины сами занимались воспитанием и начальным образованием их детей. Бакунин к тому времени был весьма занятым человеком, много сил и времени отдавал необходимой семье хозяйственной, а также общественной деятельности (был предводителем дворянства Тверской губернии), но главной и основной своей задачей он считал воспитание своих 10 детей. Под его руководством они изучали историю, естественные науки, языки, живопись, а мать учила детей музыке и пению. В семье Бакуниных была атмосфера, благоприятствовавшая духовному развитию детей, созреванию в них чувства патриотизма, любви к ближнему, труду, родине. Все дети Бакуниных стали незаурядными личностями. Так, Александр сражался в Италии в добровольческом отряде Гарибальди, вернувшись в Прямухино, занимал должность выборного мирового судьи крестьян, был уездным Новоторжского уезда и губернским гласным (членом земского собрания), вместе с Павлом принимал деятельное участие в организации земских учреждений, участвовал в обороне Севастополя (1854–1855). Член губернского присутствия – Николай и уездный предводитель дворянства – Алексей в числе 13 мировых посредников подписали протестное заявление императору Александру II по поводу несправедливой по отношению к крестьянам крестьянской земельной реформы; братья М.А. и А.А. Бакунины были заключены в Петропавловскую крепость на несколько месяцев, после освобождения были лишены права занимать общественные должности. Все либерально настроенные братья Бакунины участвовали в общественном движении 1860-х гг., при этом 5 братьев не разделяли революционных взглядов 6-го из них – Михаила (ставшего со временем идеологом и теоретиком анархизма, народничества). Но Александр Бакунин в 1862 г. дважды бывал в Лондоне и выполнял некоторые конспиративные поручения А.И. Герцена. По инициативе Александра Бакунина в Прямухино открыли в 1910 г. земскую школу, а в 1900 гг. здесь возвели на средства Павла Бакунина больницу и библиотеку. Николай Бакунин на свои средства построил в 1900 г. магазин для Прямухинского потребительского общества. Рассказ о достойной деятельности братьев Бакуниных можно продолжать долго. Но сильным притягательным магнитом в Прямухино были не только братья, но и сестры Бакунины – хорошо воспитанные, благородные, добрые и отрывчатые девушки. Рано ушедшая из жизни Любовь была невестой Н.В. Станкевича – известного философа и поэта, руководителя кружка либеральной молодежи. В Александру были влюблены В.Г. Белинский и В.П. Боткин; Татьяна была объектом любовного увлечения И.С. Тургенева (посвятил ей цикл лирических произведений, в том числе известные стихотворения «Утро туманное», «Дай мне руку, пойдем в поле» и др.). Сестры Татьяна и Варвара, близкие по духу их революционно настроенному брату Михаилу, привлекали сюда критически настроенных молодых людей революционного склада. Из детей А.М. и В.А. Бакуниных резко выделялся своим решительными революционными взглядами именно Михаил.

Михаил Александрович Бакунин (1814–1876) вошел в историю как неистовый революционер-философ, один из создателей политической теории анархизма, один из идеологов революционного народничества. Он родился и провел детство в Прямухине, позже неоднократно приезжал сюда до 1840 г. В 1828–1835 гг. он учился в Артиллерийском училище в Петербурге, в 1835 г. вышел в отставку, был участником кружка Н.В. Станкевича, в 1840 г. уехал за границу, для продолжения образования, жил в Германии, Швейцарии, Франции, участвовал в европейских революциях 1848–1849 гг. За сочувствие польскому национально-освободительному движению и отказ вернуться в Россию был лишен Сенатом дворянского звания и всех прав. В 1851 г. австрийские власти выдали его русскому правительству, он был в заключении в Петропавловской и Шлиссельбургской крепостях, в 1857 г. его сослали в Сибирь, в 1861 г. ему удалось сбежать за границу, через Японию и Америку он прибыл в Лондон, затем в Париж. Он активно сотрудничал с А.И. Герценом и Н.П. Огаревым, в 1864 г. вступил в Париже в I Интернационал, в 1868 г. основал тайный «Альянс социалистической демократии». М.А. Бакунин стал главным противником Карла Маркса в рядах I Интернационала. После исключения Бакунина в 1872 г. из I Интернационала он возглавил «Интернационал анархический». Он умер в возрасте 62 лет, получив мировую известность как «апостол разрушения», идеолог народничества и анархизма, похоронен в Берне. Бакунин первым перевел на русский язык «Манифест коммунистической партии». Бакунин отрицал любое насилие со стороны государства по отношению к людям, в борьбе с самодержавием главную ставку делал на крестьянство (а не на пролетариат), единственным идеалом признавал свободу.

В Прямухине следует не только ближе познакомиться с историей интересной семьи ее прежних владельцев – дворян Бакуниных, но и оценить архитектурно-художественные и ландшафтные особенности усадебного комплекса, в проектировании которого деятельное и результативное участие принимал Н.А. Львов. А.М. Бакунин и Н.А. Львов сблизились во время службы в Гатчинском управлении, общались в «державинском кружке» в Петербурге, также их связывали и родственные отношения (жена Львова – Мария Александровна была троюродной сестрой А.М. Бакунина). Профессиональный подчерк Н.А. Львова можно узнать в Прямухине в усадебном доме, Троицкой церкви, обширном парке с каскадами прудов и множеством лужаек, спускающихся к реке аллеях. В усадебном парке росли редкие для России и особенно здешних мест деревья и растения, всего здесь насчитывалось более 500 их видов. А.М. Бакунин и Н.А. Львов выписывали сюда со всего света и привозили из разных мест интересные растения, их семена. Все знали, что улучшение парка было сильной страстью А.М. Бакунина, парк превратился в подлинный ботанический сад. Львов с увлечением работал над проектом усадебной Троицкой церкви, ее построили по его проекту уже после смерти зодчего в 1826 г.

После 1917 г. из Прямухина часть усадебных ценностей отвезли в Торжок, удалось сохранить значительную часть богатого архива Бакуниных. В наши дни в усадьбе Прямухино сохранилось далеко не все, что было при Бакуниных. От усадебного дома сохранился только южный флигель, уцелело и здание ткацкой мануфактуры, где Бакунины устроили земскую школу; но эти постройки пока пребывают в неподобающем, почти жалком состоянии, парк ХVIII – ХIХ вв. частично вырублен и сильно зарос, в нем на грани гибели находятся каскадные пруды. Тем не менее надежды на сохранение и приведение в должный вид усадьбы Прямухино есть. В усадебной Троицкой церкви недавно возобновились богослужения, благодаря в большой мере потомкам Бакуниных усадьба постепенно возрождается, проектные работы по восстановлению парка с прудами возглавляет А.Г. Сенкевич – потомок Бакуниных. В Прямухине эпизодически стали проводить научные конференции, посвященные Бакуниным (1989, 1994 гг.). Статус Прямухино как заказника обеспечивает его сохранность.

В селе Прямухино при местной школе имени уроженца этого села Героя СССР Николая Горячева, отважного разведчика партизанского отряда «Земляки», создан и работает единственный в России музей Бакуниных. Этой школе и музею посильную помощь оказывают члены Бакунинского фонда. В школе долгое время работал ее выпускник, ветеран Великой Отечественной войны, командир партизанского отряда «Ермак», действовавшего в Чехословакии, Д.Г. Комаров. В Прямухине ведется большая работа по должному нравственному и патриотическому воспитанию. Сама история создания этой школы представляет интерес. В Прямухине открыли по инициативе братьев Александра, Алексея, Николая Бакуниных первую в Новоторжском уезде начальную школу в 1867 г. В 1931 г. при школе начал работать интернат. Выпускники школы геройски участвовали в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. и восстановлении разрушенного войной хозяйства.

М.А. Бакунин

В Кувшиновском районе, недалеко от Прямухина в селе Борок можно увидеть следы усадьбы, владельцами которой в разное время были Нащокины, Бакунины, Путятины, Жеребцовы, Львовы, Салтыковы. С владельцами усадьбы Борок в Прямухинской волости Новоторжского уезда в дальнем родстве был Н.А. Львов, который принимал участие в планировке парка и создании некоторых хозяйственных построек. Главный усадебный дом (конец ХVIII – начало ХIХ в.) был создан по проекту архитектора В.П. Стасова. Владельцы усадьбы старались обеспечить себе приятную и безбедную жизнь в усадьбе, и в меру возможностей помогали крестьянам. Так, в 1895 г. по инициативе и на средства владелицы усадьбы А.А. Львовой – построили 2-классное земское училище. В наши дни территория бывшей усадьбы имеет жалкий вид: в стиле раннего классицизма Благовещенская церковь разрушается, парк вырублен, кое-где можно увидеть остатки надгробных плит на месте могил прежних владельцев усадьбы, обнаружить остатки погреба с валунными арками.

В 2,5 км к юго-востоку от Кувшинова, в Кувшиновском районе в селе Тысяцком сохранились остатки усадебного комплекса ХVIII – ХIХ вв. со Смоленской церковью (1795), валунным погребом-гротом и следами парка. Здесь для помещиков Тырновых по проекту Н.А. Львова была создана небольшая, но уютная усадьба. До наших дней бывший погреб-ледник (ХVIII в.) с аркой из «дикого» необработанного камня служит людям – в нем размещается сейчас торговая лавка. Тысяцкое – это старое русское село, с ХVIII – ХIХ вв. было крупным центром лесного промысла, в 1861–1923 гг. – центром волости, в конце ХIХ в. здесь был открыт лесопильный завод. Сейчас на его территории работает редкое предприятие – сапоговаляльный цех.

В 15 км к юго-востоку от Кувшинова, в Кувшиновском районе находится село Заовражье (раньше Залесье), в прошлом принадлежавшее разным владельцам, в том числе помещику И.И. Хлопову, генералу В.А. Полторацкому и другим. В селе находится красивейшая церковь во имя Рождества Христова, построенная Хлоповым на месте ветхой деревянной Тихвинской церкви в 1820 г.; в 1964 г. ее закрыли, в конце ХХ – начале ХХI в. храм возродился, в нем начались богослужения, развернулись ремонтно-реставрационные работы. В местной школе работает интересный краеведческий музей, рассказывающий об истории этих мест, в том числе и о самой школе, открытой в 1873 г.

В селе Горницы, в 21 км к северу от Кувшинова, в Кувшиновском районе в бывшем усадебном комплексе Горницы конца ХVIII – начала ХIХ в. сохранились Владимирская церковь (1795 г., арх. Н.А. Львов), а также валунная ограда, дом-причта (2-я половина ХIХ в.), следы регулярного парка (конец ХVIII – начало ХIХ в.). Во второй половине ХVII в. здесь была усадьба Никольское, потом усадьбу переименовали в Горницы, которая принадлежала Беклемишевым. На средства П.В. Беклемишева в 1789–1795 гг. построили каменную Владимирскую церковь по проекту арх. Н.А. Львова, восхитившую их современников, радующих взор и в наши дни. Основной объем церковного здания занимает верхняя, холодная церковь, в нижнем этаже устроена теплая, зимняя церковь. Верхний престол освящен (1810) в честь Владимирской иконы Божией Матери, а нижний – посвящен Николаю Чудотворцу. В храме внутренняя лестница из теплой церкви ведет на хоры и далее – на верхний ярус колокольни, который представляет собой беседку с белокаменными колоннами. Храм удивительно гармонично вписывается в природный ландшафт. В советский период Владимирская церковь была закрыта, в ней устроили овощехранилище, затем – передали тверской администрации. Село Горницы на берегу Поведи с красивым, но разрушающимся храмом, находится в редкостно живописном месте, но здесь нет постоянного населения, живут только дачники в теплый период года, которые пока не спешат тратиться на возрождение или хотя бы на реставрацию Владимирской церкви.

В 15 км к северо-востоку от Кувшинова в Кувшиновском районе находится деревня Вельможье (Велеможье). Здесь в 1827 г. по проекту известного архитектора В.П. Стасова начали строить усадьбу Вельможье, принадлежавшую придворному императрицы Екатерины II, генералу в отставке В.А. Полторацкому. В составе усадебного комплекса были построены господский дом, хозяйственные постройки, разбит парк. Завершилось строительство возведением церкви Святой Троицы (1831) в близлежащим местечке Баранья Гора (Бранья Гора, предположительное место сражения новоторжской и новгородских дружин с ордынцами; ныне в составе села Кунино, находится в 16 км к северо-востоку от Кувшинова). До наших дней от усадебного комплекса сохранились флигель, некоторые хозяйственные постройки, заросший парк и входившая в состав усадьбного комплекса поразительная для сельской местности Троицкая церковь, визуально почти идентичная Преображенскому собору в Санкт-Петербурге, но по размерам значительно больше его; имеет замечательные архитектурно-художественные достоинства. Строительство роскошной Троицкой церкви в составе усадебного комплекса дворян Полторацких свидетельствовало об их сильном религиозном чувстве, больших финансовых средствах, связях в архитектурных кругах, умении безошибочно находить хороших и надежных реализаторов их желаний, в том числе и таких масштабных, как создание новой усадьбы. Решив построить свою новую усадьбу, где удобно, приятно жить в высокохудожественной рукотворной среде, в гармонии с природной красотой, тишиной, спокойствием сельской местности, они обратились к мастеру, создавшему многие высококлассные архитектурные творения в столицах и разных частях России – В.П. Стасову. Он разработал проект усадебного комплекса Вельможье, особенно тщательно и одухотворенно работал над проектом церкви во имя Святой Троицы, которой мы еще восхищаемся в наши дни, но должным образом пока еще не заботимся о ней.

Архитектор Василий Петрович Стасов (1769–1848), ведущий представитель позднего классицизма, академик Петербургской Академии художеств (с 1811 г.) много и успешно работавший в обеих столицах России тех лет, нашел время и силы для работы на Тверской земле. (Широко известны его творения в Петербурге: Павловские казармы, 1817–1821 гг.; соборы – Преображенский, 1827–1829 гг. и Троицкий, 1828–1835 гг.; триумфальные ворота – Нарвские, 1827–1834 гг. и Московские 1834–1838 гг.; а в Москве наиболее известны его провиантские склады, 1821–1835 гг. В.П. Стасов в 1810-х гг. создал более 100 образцовых проектов жилых домов и хозяйственных строений для русской провинции.) Вместе с архитектором К.И. Росси он разработал проект каменных торговых лавок и планировки торговой площади в г. Бежецке (1811), создал проект усадьбы Вельможье с Троицкой церковью (1826 г.), перестроил усадьбу Полторацких в Грузинах (реконструировал старые постройки и возвел новые, 1810-е гг., 1834 г.).

Последними владельцами села и усадьбы Вельможье были братья-помещики Кишенские. Д.П. Кишенский был профессором Новороссийского университета, искусным врачом. С.П. Кишенский был горным инженером на сибирских золотых приисках. Н.П. Кишенский посвятил всю свою жизнь разведению гончих собак, стал одним из основателей российской ружейной охоты с гончими. Собаки из питомника Н.П. Кишенского высоко ценились в России и за ее пределами. Н.П. Кишенский был талантливым и неутомимым натуралистом, сотрудничал во многих охотничьих журналах, в 1873 г. написал драму (опубликованную в журнале «Гражданин»), посвященную тяжелой жизни крестьян и рабочих, ее высоко оценил Ф.М. Достоевский. Кишенские заботились о Троицкой церкви, интересовались происхождением древних курганов в районе Бараньей Горы. В начале ХХ в. в исследовании этих курганов участвовал Н.К. Рерих.

Немало других интересных мест, объектов краеведческого интереса находится в разных частях сельской местности Кувшиновского района. Так, в селе Борзыни (31 км от Кувшинова, существует селение с времен домонгольского нашествия), работает в бывшем купеческом доме интереснейший Музей крестьянских родословных (включая и экспозиции крестьянской утвари ХIХ – начала ХХ в.). Около села Пречисто-Каменка можно увидеть старинные кресты, высеченные из гранита (их 7, а раньше было не менее 12), их происхождение скорее всего связано с существованием здесь в ХVI – ХVII вв. Успенским мужским монастырем. Около деревни Ново (Большекузнецовский сельский округ) сохранился Дивьев-камень – это камень валун со следами, похожими на ступню человека. Местные жители утверждают, что след на этом камне оставила сама Богородица и с тех пор поблизости забил источник с исцеляющей водой. Раньше здесь стояла церковь во имя иконы Божией Матери «Живоносный источник», но она не сохранилась. Об этой церкви напоминают остатки фундамента с пещерой-склепом, где, по преданию, когда-то жил отшельник. Легенда об отшельнике, поселившемся около святого источника у Дивьего камня, нашла отражение на полотне Н.К. Рериха «У Дивьего камня неведомый старик поселился» (1910). В начале ХХ в. Н.К. Рерих участвовал в обследовании древних курганов по рекам Тверце, Осуге, Таложенке, Поведи. В наши дни к Дивьему камню приходят многие верующие, это место около деревни Ново стало местом массового паломничества: в пятницу Пасхальной недели к источнику совершается крестный ход. Около святого источника устроена купальня.

Значимую роль имела Тверская земля в жизни и творчестве художника, писателя, архиолога, общественного деятеля Николая Константиновича Рериха (1874–1947), который с юности оценил особые плодоносные, целительные, вдохновляющие качества этих мест. Студентом Петербургской Академии художеств в 1896–1897 гг. (ему 22–23 года) он приезжал на берег озера Мстино во Владимирско-Мариинский приют (позже Академическая дача) – место летней практики студентов Академии художеств, снова приезжал сюда с творческими интересами и в другие годы. В 25 лет (1899) он в Тверской губернии знакомился с состоянием памятников старины; заехав в имение князя Путятино в Бологом, познакомился там с племянницей жены хозяина – Еленой Ивановной, в 26 лет сделал ей предложение стать его женой и получил согласие. В 1899 и 1902 гг. Рерих проводил археологические раскопки на берегах озер Бологовское и Пирос, их результаты были отражены в его научных работах («Некоторые древности Шелонской пятины и Бежецкого конца», 1902 г.; «Каменный век на озере Пирос», 1905 г.) и в изобразительном творчестве. Кроме этого около деревни Баранья Гора (тогда Новоторжского уезда) он исследовал древние курганы. Затем в 1903–1904 гг., путешествуя по древнерусским городам, он посетил Тверь и Калязин; в Твери написал этюд «Барки на Волге», в Калязине – «Вход в монастырь» и «Башня». В 1915 г. Рерих жил на станции Валдайка (ныне Лыково Бологовского района), воспоминания об этом легли в основу его очерка «Чаша неотпитая» (1915). Ключ около села Мшенцы стал для него поэтическим символом России. Ныне в Тверской областной картинной галерее можно увидеть полотна Н.К. Рериха «Фантастический пейзаж» (1910) и «Древнее городище» (1900-е гг.); в Твери при библиотеке им. А.И. Герцена работает областное отделение Всероссийского общества Н.К. Рериха.

Н.К. Рерих вошел в русскую и мировую историю как талантливый живописец, театральный художник, археолог, писатель, инициатор движения в защиту памятников мировой культуры. Он был большим знатоком истории и легенд Древней Руси, а также индийской и тибетской мифологии и природы. Много сил он отдал исследованию индийской и тибетской культуры (в 1918 г. он уехал путешествовать и с 1920-х гг. жил в Индии), был ярким пропагандистом идей международной охраны памятников культуры.

Н.К. Рерих родился в Петербурге в семье известного нотариуса, а его мать (Мария Васильевна Калашникова) происходила из купеческой семьи. Летом Николай жил в живописном месте Извара, недалеко от Гатчины. Родители любили путешествовать и брали с собой детей. В 1891 г. художник М. Микешин обратил внимание на живописные способности 17-летнего Коли. Рерих стал одновременно учится в Петербургском университете и Петербургской Академии художеств (окончил в 1897 г.). В 1899 г. Русское археологическое общество командировало Рериха в Тверскую, Новгородскую, Псковскую губернии для изучения вопроса о сохранении памятников старины (к этому времени он уже имел опыт работы в археологических экспедициях, в которых участвовал в студенческие годы). В 1900 г. в Париже на Всемирной выставке была представлена его картина «Сходятся старцы», что стало началом его длительного художественного успеха. Он сотрудничал с Сергеем Дягилевым в пропаганде русского искусства за границей, участвовал в выставках «Мир искусства» и других. В 1903–1904 гг. Рерих вместе с женой путешествовал по городам России (их было более 40), изучал народное и древнерусское искусство, написал более 90 полотен по результатам этой поездки. Рерих стал руководителем большой художественной школы при Обществе поощрения художников, писал художественные полотна, оформлял театральные постановки. Он успешно участвовал в выставках русского искусства в Риме, Париже, Берлине, Брюсселе, Вене, Лондоне и других городах в 1906–1914 гг. Ему были близки по духу символизм, таинственность, мистицизм, он мечтал о сближении духовного наследия Востока с новейшими научными открытиями и социальными учениями. В 1916 г. из-за болезни Рерих переехал из Петрограда в Карелию, стал жить в городе Сердоболь (ныне Сортавала). После осенних событий 1917 г. Рерих вошел в созданную А.М. Горьким Комиссию по делам искусства. В 1918 г. он уехал из России путешествовать, искал лучшее место для жизни и творчества. Его худождественные выставки с успехом прошли во многих странах Европы и в США. В 1920 г. Рерих организовал Международный союз художников «Кор Арденс», а в 1921 г. – Институт объединенных искусств (с секциями изобразительного искусства, музыки, хореографии, театра, архитектуры и др.). В 1923 г. в Нью-Йорке был создан на основе нескольких сотен полотен Рериха Музей им. Н.К. Рериха. В 1923–1928 гг. и 1934–1935 гг. Рерих и его сыновья путешествовали по странам Азии, посетили Монголию, Китай, Тибет, были на Алтае, в Забайкалье, Средней Азии. С 1928 г. Рерих и его семья окончательно переселились в Индию, стали жить в долине Кулу (колыбель древнейших памятников культуры – более чем двухтысячелетней давности). Он основал Институт гималайских научных исследований «Урусвати» («Свет утренней звезды»), утверждал экуменистическое мировоззрение, высоко ценил буддизм, изучал и другие мировые религии. Год от года он все больше видел себя как учителя, способствовал созданию по всему миру общества имени Рериха (около 80), активно выступал в защиту общечеловеческих ценностей. Н.К. Рерих собирался вернуться в Россию, но не успел. Он умер в возрасте 73 лет в Индии, тело его по индийскому обычаю сожгли, а прах развеяли с горы. Многие его художественные полотна по его завещанию были переданы России. Сын Н.К. Рериха – Святослав (р. 1904 г.) стал живописцем, уважаемым человеком в Индии и почетным членом Академии художеств СССР (с 1978 г.). Старший его сын – Юрий (1902–1960), прожив более 30 лет в Индии, вернулся в Россию, стал крупным советским востоковедом (создал труды по тибетологии, буддийской философии и религии).

К западу от городов Торжок и Кувшиново, в северо-западной части Тверской области, в пределах Валдайской возвышенности расположено крупнейшее на Тверской земле озеро Селигер (северная часть этого озера – Полновский плес – находится в Новгородской области). Озеро Селигер имеет площадь 259,7 кв. км, его протяженность с севера на юг – 66 км, с запада на восток – 37 км, его средняя глубина – до 6 м, максимальная – 24 м, объем – 1, 3 млн. куб. м, площадь бассейна 2275 кв. км. Озеро имеет сильно изрезанную береговую линию (длина 528 км), на нем много островов (около 160, их площадь – свыше 38 кв. км) и полуостровов, фактически состоит из двух цепей озер, связанных протоками. В Селигер впадают около 100 рек и ручьев, из него вытекает только река Селижаровка. В озере обитают около 30 видов рыб (из них промысловое значение имеют снеток, лещ, щука, судак, налим, ряпушка, язь), ведутся работы по акклиматизации в нем угря, карпа, пеляди. Озеро Селигер является одним из красивийших природных водоемов Русской равнины, его берега редкостно живописны, в окрестных лесах очень много ягод и грибов. Катание на лодках по нему, рыбалка и купание в его водах доставляют большое удовольствие, как и знакомство с историческими и архитектурными памятниками, сохранившимися в районе озера Селигер.

Н.К. Рерих

На полуострове в южной части живописного озера Селигер вытянут вдоль береговой линии исключительно привлекательный малый город Осташков, расположенный в 190 км к западу от Твери, на Валдайской возвышенности. Численность жителей Осташкова составляет немногим более 25 тыс. человек. В этом городе очень много зелени, на небольшой территории в разных его частях сохранились древние архитектурно-художественные памятники, в большой мере это памятники церковной архитектуры. Незатейливая, но привлекательная малоэтажная застройка, значительное число ценных с исторических и архитектурно-художественных позиций строений, спокойный размеренный ритм жизни в городе делают его желанным местом для туристов. Здесь есть железнодорожная станция на линии Бологое – Великие Луки, на о. Селигер – порт-пристань (создана в 1861 г., входит в состав порта Тверь, в 1982 г. построили новый речной вокзал). Уютный и достаточно благополучный в экологическом плане Осташков остается милым местом для жизни, творчества, отдыха. В нем до сих пор немного градообразующих объектов: кожевенно-сырьевой завод, швейная фабрика, рыбозавод, несколько техникумов и колледжей (механический, ветеринарный, финансовый; последний один из лучших в стране, входит в комплекс и находится под протекцией московской Финансовой академии при Правительстве РФ). Растет значимость Осташкова как центра туризма, с 1970 г. он объявлен городом-заповедником, с 1974 г. получил статус курорта республиканского значения. Упрочению рекреационного престижа Осташкова способствует расширение сети и повышение качества работы его градообслуживающих предприятий. Особое место среди них занимают осташковская Центральная библиотека (старейшая в Тверской области, создана в 1833 г., с 1856 г. – общественная публичная библиотека), Краеведческий музей (открыт в 1919 г., содержит природно-исторические, этнографические и художественные экспозиции), Народный театр (первый общественный любительский театр в Тверской губернии, открыт в 1805 г.).

Гостей, туристов, отдыхающих в Осташкове, в первую очередь интересуют его история и архитектурно-художественные достоинства. Город Осташков известен с 1770 г. (значит, ему как городу 236 лет – 2006 г.), но его история как значимого населенного пункта началась значительно раньше, почти 7 веков назад. Уже в ХIV в. на о. Кличен (ныне в черте Осташкова) был город-крепость Кличен (известен с 1371 г.), его в 1395 г. разорили новгородцы (сохранилась его основа – историческое городище). В исторических источниках в 1477 г. на месте современного Осташкова упоминаются 2 слободы: Осташковская (принадлежала московским митрополитам и с конца ХVI в. – русским патриархам) и Тимофеевская (принадлежала подмосковному Иосифо-Волоколамскому монастырю). Вокруг слобод в 1587 г. была построена деревянная крепость, получившая название Осташковский городок; в 1608 г. ее заняли отряды Лжедмитрия II. В 1610 г. она выдержала осаду польско-литовских интервентов, но в 1611 г. сильно пострадала от их нападения, в 1617 г. почти сгорела от пожара, в 1711 г. сгорела от другого пожара и больше не восстанавливалась. Поселение получило статус города с именем Осташков в 1770 г., поскольку с ХVII в. его экономическое положение стабильно упрочивалось. Местные слободы в ХVII в. были крупными центрами ремесел и торговли (традиционным промыслом осташей была рыбная ловля), а в середине ХVIII в. широкое распространение получил кожевенный промысел. В ХVIII в. основными предприятиями города были кожевенный и чугунолитейный заводы, а также бумагопрядильная фабрика. В 1895 г. здесь действовали 30 небольших фабрик и заводов, в том числе 20 кожевенных. В Осташкове была создана уникальная культурная среда. Были открыты духовное (с 1751) и городское (1772) училища, театр (1805), библиотека (с 1883 г.), было создана первая в России добровольная пожарная команда (с 1843 г.). В Осташкове из ремесел и кустарных производств были развиты кузнечество, шитье сапог для рыболовов, сапожничество, выделка рыболовных сетей, лодочное производство. Жители города в массе своей занимались рыболовством. В ХIХ – начале ХХ вв. Осташков оставался уютным, тихим провинциальным городом с минимальным развитием промышленности. События 1917 г. принципиально изменили судьбу Осташкова. Новая власть далеко не всем понравилась, были недовольства; летом 1918 г. красноармейцы подавили попытку антисоветского вооруженного восстания в Осташкове. В советский период промышленное развитие города несколько активизировалось, в 1928 г. здесь построили электростанцию, в 1920 – 1930-х гг. реконструировали кожевенный завод, возвели сетевязальную фабрику и глиноцементный завод. В начале Великой Отечественной войны в районе Осташкова соорудили линию обороны, в октябре 1941 г. советские войска остановили продвижение немецко-фашистских войск в 4 км от Осташкова. Осташков был центом формирования партизанских отрядов. В январе 1942 г. советские войска перешли в районе Осташкова в контрнаступление. Жители города участвовали в сборе средств на постройку танковой колонны «Калининский фронт».

Озеро Селигер и его окрестности

Архитектурно-художественная планировочная привлекательность и своеобразие Осташкова определяются более чем 2-вековым его развитием по градостроительным планам. Первый генеральный план Осташкова был составлен в 1772 г. (возглавлял эту работу архитектор И.Е. Старов), по нему город развивался фактически до начала ХХ в.; затем были другие градостроительные планы.

Градостроительный план, составленный И.Е. Старовым, был реализован в основном в конце ХVIII – первой половине ХIХ вв. с учетом исторически сложившейся планировки города. При этом были проложены прямые улицы вдоль полуострова, они были соединены поперечными переулками, застроены классическими зданиями по «образцовым проектам»; сохранились несколько каменных зданий начала ХVIII в. До наших дней силуэт города главным образом определяется малоэтажной рядовой застройкой и православными храмами с высокими колокольнями конца ХVII – ХVIII вв. Хорошо сохранилась центральная часть города с планировкой 1772 г. По плану И.Е. Старова в конце ХVIII – начале ХIХ в. в Осташкове построили более 150 «образцовых» классических строений, многие из них с переделками дошли до наших дней. Сохранилось значительное число памятников церковной архитектуры. Среди них Воскресенский собор (1677–1689), Троицкий собор (1685–1697), колокольня Преображенской церкви (1787–1789), ансамбль Знаменского монастыря: собор (1730–1748 гг., перестроен в 1887 г.), ограда с башнями (1760 г, перестроена в ХIХ в.), кельи и корпуса (ХVIII – ХIХ вв.), а также ансамбль Житенного монастыря: Смоленский собор (1737–1742 гг., перестроен в 1766 г.), колокольня (1751–1756 гг.), надвратные церкви Иоанна Богослова и Андрея Первозванного (1767–1768), ограда с башнями и корпуса келий (2-я половина ХVIII в. В разных частях города сохранились гражданские постройки ХVIII – первой половины ХIХ в.

Жители Осташкова очень любят свой уютный, приятный для жизни город. Не устают напоминать о его редчайшей живописности, богатстве архитектурно-художественными памятниками, уникальных рекреационных возможностях, рассказывают о своих знатных земляках. Среди выходцев из Осташкова, вне сомнений, абсолютно особое место занимает математик Л.Ф. Магницкий, навсегда вошедший своими трудами в историю и науку России.

Леонтий Филиппович Магницкий (1669–1739) – талантливый математик и педагог, родившийся в г. Осташкове, окончил в 32 г. в Москве Славяно-греко-латинскую академию. Он навсегда вошел в историю России, став автором первого русского печатного учебника по математике «Арифметика сиречь наука численная» (1703 г.). Магницкий был не только ученым и учителем, но и крупным практиком. Во время Русско-шведской войны 1700–1721 гг. он по приказу царя Петра I руководил работами по укреплению Кремля в Твери в 1707 г.

Дополнительную туристическую привлекательность Осташкову придает его близость к знаменитой Нило-Столобенской пустыне (находится в 10 км от города в Осташковском районе на Столобном, или Столбном, острове на озере Селигер). Пока для большинства россиян – это редкостно красивый по расположению, поразительный по богатству и сохранности архитектурно-художественных памятников, дивный по духовно-эстетическому воздействию на людей православный монастырь. Не так давно возрожденный, этот действующий монастырь год от года привлекает все больше и больше людей, не равнодушных к русской культуре, православной истории, стремящихся к нравственно-духовной гармонии. Для православных людей Нило-Столобенская пустынь снова стала желанным местом паломничества.

Мужской монастырь Нило-Столобенская пустынь в честь Святого Богоявления возвращает себе религиозный авторитет, архитектурно-планировочное своеобразие и уникальность. До начала ХVI в. этот остров был покрыт густым лесом и был необитаем. В 1528 г. на нем поселился отшельник Нил (родился в Жабенском погосте Деревской пятины в конце ХV в., умер в 1555 г.), который был до этого послушником Крыпецкого монастыря под Псковом, где принял постриг в 1505 г.; затем на речке Серемхе он пытался вести отшельническую жизнь, но жители окрестных сел докучали его вниманием, поэтому он направился на остров Столобный. Он выкопал пещеру, построил келью и часовню, дал обет столпничества – не садиться и не ложиться. Сколько хватало сил днем и ночью молился, а в минуты отдыха не ложился, а повисал на деревянных костылях, вбитых в стену его кельи. Постепенно стали говорить, что он творит чудеса, а со временем ему приписали функции мощного врачевателя болезней ног. Нил умер в возрасте около 60 лет, прожив на острове 27 лет. Соседний Николо-Рожновский монастырь содействовал прославлению Нила, которого называли Столобенским (Столбенским); монахи этого монастыря написали его житие, способствовали его канонизации (не позднее 1593 г.). Место, где жил преподобный Нил Столобенский, стало объектом паломничества богомольцев. Иеромонах Герман из братии Николо-Рожновского монастыря построил над могилой Нила часовню, а в 1591–1594 гг. на острове построили первый деревянный храм Богоявления Господня с приделом Василия Блаженного. Вокруг него стали строить кельи, и в 1594 г. был открыт мужской монастырь – Нилова пустынь, его первым настоятелем и фактическим основателем был Герман. При преемнике игумена Германа – уроженце г. Осташкова Нектарии – монастырь, который в начале влачил жалкое существование, был разорен поляками, стал развиваться и начал процветать. Этому способствовали не только большая энергия высокообразованного Нектария, но и внимание к нуждам обители боярина Б. Лыкова. Этому родовитому боярину (он был в родстве с царем Михаилом Федоровичем Романовым) было лестно иметь в своей вотчине монастырь. Преподобный Нил Столобенский в связи с этим воспринимался Б. Лыковым как небесный покровитель его и его семьи. В 1629 г. Б. Лыков подарил монастырю соседний остров Городомля, оказывал обители всяческую поддержку. Жена Лыкова была теткой царя и родной сестрой патриарха Филарета (Ф.Н. Романова), поэтому в Нилову пустонь стали вскоре поступать вклады от царя Михаила Федоровича Романова, патриарха Филарета, князей Трубецких, князей Пожарских, боярина Колотовского и других знатных и богатых людей. Покровительство и вклады московских царей стали главным источником процветания обители. В 1655 г. случился сильный пожар, сгорели все деревянные монастырские постройки. Несмотря на трудности, по инициативе игумена Нектария в 1667 г. заложили первую каменную Богоявленскую церковь в монастыре, в 1670 г. ее освятили, но уже через 2 года из-за несовершенства постройки пришлось разобрать церковь над трапезной и колокольню. В монастыре реконструкция и строительство велись постоянно. В 1667 г. были обретены святые мощи преподобного Нила Столобенского, их торжественно перенесли в храм в 1669 г. Мощи почивали в серебряной позолоченной раке, устроенной в 1764 г. Наряду со святыми мощами хранили мантию преподобного Нила Столобенского, а также чудотворную Владимирскую икону Божией Матери, которую преподобный Нил принес на остров и хранил в своей келье (эту икону называли также Келейной, Селигерской). Однако о былом процветании обители с середины ХVIII в. только вспоминали, в 1764 г. она числилась за штатом. В ХIХ в. в монастыре оживилось строительство, расширились работы по благоустройству, в него потянулись потоки богомольцев. В середине ХIХ в. монастырь уже имел хорошо налаженное хозяйство. Монахи на озере ловили рыбу, выращивали на огородах и в садах овощи и фрукты, в лесах и на болотах собирали грибы и ягоды. Среди монахов были в прошлом кузнецы, сапожники, скорняки, слесари, столяры, каменотесы, художники, речники, капитаны, специалисты многих других профессий; всем им находили работу в статусе монастырских трудников, послушников, иноков. Ощутимый доход монастырю приносили вырезанные из дерева скульптуры Нила Столобенского. Славился и водный крестный ход из Осташкова в обитель. Большие масштабы строительства и высокое архитектурно-художественное качество возведенных в монастыре в ХIХ в. построек, а главное – высокий духовный авторитет и почитание Нила Столобенского сделали Нилову пустынь к началу ХХ в. одной из наиболее посещаемых паломниками российских обителей. Величественные постройки и дивная красота природы влекла и влекут в Нилову пустынь большое число людей, причем не только верующих.

Осташков. Вид на ансамбль Соборной площади и озеро Селигер

В конце ХIХ – начале ХХ в. Нилова пустынь была образцом иноческого быта. Иноками монастыря были в их молодости некоторые высшие иерархи Русской Православной Церкви. Так, инок Евфимий стал в конце ХVII в. митрополитом Новгородским, инок Иоасаф с 1725 г. был епископом Воронежским, есть и другие подобные примеры. Перед 1917 г. в Ниловой пустыни жили игумен, 17 иноков, 37 послушников, 7 священнослужителей, 17 работников, 68 трудников – почти 150 человек. Религиозный авторитет Ниловой пустыни был очень высок.

Нилова пустынь была и значимым культурно-просветительным цетром. В монастыре была богатейшая библиотека – первая солидная библиотека в регионе Верхней Волги. В этом регионе создание архивной службы и музеев началось именно с опыта Ниловой пустыни, где тщательно вели и хранили архивы, создали монастырскую ризницу – фактически первый музей ценностей в этих местах. В Ниловой пустыни в 1807 г. открыли школу для сирот из семей священнослужителей. В этой школе на полном монастырском обеспечении находились 50 детей, они учились читать, писать, изучали Закон Божий, арифметику, историю, географию и некоторые другие предметы.

В 1919 г. в Ниловой пустыни публично вскрыли и осквернили мощи преподобного Нила Столобенского; затем эти святые мощи нашли приют в Знаменском соборе г. Осташкова. Монастырь закрыли в 1927 г., а еще раньше в 1919 г. из него изъяли и увезли неизвестно куда монастырские ценности. В 1927 г. в Осташкове организовали постыдный судебный процесс над монастырской братией во главе с епископом Гавриилом и архимандритом Иоанникием. Затем на территории закрытого монастыря разместили трудовую коммуну, потом – колонию для малолетних преступников, с сентября 1939 г. по 1940 г. в монастырских строениях содержали польских военнопленных (6311 из них были приговорены к смертной казни; затем они были вывезены в район села Медное в 28 км к западу от Твери в Калининском районе и расстреляны у деревни Ямок в 1940 г.; ныне здесь сохраняется кладбище польских военнопленных и братская могила советских войнов). В период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. в монастырских постройках был госпиталь советских солдат, а после войны снова организовали колонию для малолетних преступников, с 1950 г. до 1972 г. здесь размещался дом престарелых, а с 1974 г. открыли базу для туристов. При этом с 1960 г. официально включили монастырский комплекс под охрану государства как ценный памятник архитектуры.

В 1990 г. монастырский комплекс Нилова пустынь был возвращен Русской Православной Церкви. В 1995 г. мощи преподобного Нила Столобенского торжественно перенесли в монастырь в его Богоявленский собор из Знаменского собора в г. Осташков. Торжества по перенесению святых мощей Нила Столобенского возглавлял Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Теперь обретение мощей преподобного Нила Столобенского празднуется ежегодно 9 июня (по новому стилю), а перенесение мощей празднуется 9 июля. В эти дни в монастыре пребывают тысячи богомольцев, крестный ход движется из г. Осташкова к Ниловой пустыни пешим ходом и плывет, как раньше, на украшенных теплоходах в сопровождении больших и малых судов. Мощи преподобного Нила Столобенского обносят вокруг Ниловой пустыни и служат божественную литургию. Насельники Ниловой пустыни особо почтили память преподобного Нила Столобенского, установив в 1997 г. крест на горе в том месте, где была пещера преподобного. Сейчас в Ниловой пустыни живут более 20 чел. братии. Сохранились Богоявленский собор, надвратный храм преподобного Нила Столобенского, храм святых апостолов Петра и Павла, Крестовоздвиженский храм, храм Всех святых. Нилова пустынь оценивается и как уникальный природно-культурный комплекс. Основу культурных ландшафтов составляют липовый парк с Воздвиженской аллеей, комплекс фруктового сада, Набережная аллея, цветники на территории гостиного двора, мемориальные зоны (пещера, дуб преподобного и др.), инженерно-технические сооружения (гранитная набережная, система волнорезов, садковые озера, канал и др.), – все они гармонично были вписаны в природную среду, не умаляли, а дополняли ее красоту.

В наши дни Нилова пустынь оценивается прежде всего как выдающийся религиозный центр, мощный очаг православной культуры и образования. Но нужно помнить и то, что этот монастырский комплекс является и выдающимся архитектурным памятником, с уникальными планировочными и архитектурно-художественными ценностями. Духовное и визуальное воздействие этого монастыря на людей на словах сполна передать невозможно. Нужно непременно приехать в Нилову пустынь, чтобы ощутить это лично. Из г. Осташкова едут в обитель на катере, кораблике, лодках. Монастырь расположен на небольшом равнинном острове Столобный, поэтому монастырские постройки кажутся стоящими прямо на воде, по мере приближения к ним они как будто поднимаются из озера Селигер. В памяти остается именно дивный незабываемый процесс: монастырские сооружения на глазах поднимаются из озерных вод.

Преподобный Нил Столобенский

В планировочном плане в комплексе Ниловой пустыни выделяют 4 основные части: территорию монастырского двора, территорию гостиного двора, территорию конного двора, территорию фруктового сада. План реконструкции Ниловой пустыни включает в себя восстановление, реставрацию, приведение в должный порядок исторических объектов и владений обители (включая целесообразное и частичное изменение функционального использования некоторых из них), в их числе Богоявленский собор (1821–1833) с 4-ярусной колокольней, больничная церковь Всех святых с кельями (1699–1723), надвратная церковь Нила Столобенского (1751–1755), надворный храм Петра и Павла (1760–1764) храм Покрова Пресвятой Богородицы (1777–1798), Крестовоздвиженский храм (1784–1788), Архиерейские кельи (1680–1838), братский корпус (1675–1838), настоятельский корпус (1723–1794), Трапезная палата (1669–1804), крепостная ограда (1676), ограда монастыря с башнями (1766), Архиерейская пристань (1814), Входная Светлицкая башня (1870), монастырская гостиница (1734–1799), странноприимный дом (1737–1806), конный двор (1762–1764), каретный сарай, хозяйственный двор, пекарня, судоремонтные мастерские, ограда фруктового сада, дом садовника, дом для работников, амбар, погреб, гранитная набережная (1833–1851), липовый парк, липовая аллея. По проектам арх. И.Ф. Львова сооружены корпуса архиерейских, братских и настоятельских келей, а также гранитная набережная (XIX в.).

Нилова пустынь остается одним из самых красивых мест на Тверской земле и лучшим местом в районе озера Селигер. Несмотря на разрушения, имевшие место здесь в советский период и активно ликвидируемые с конца 1990-х гг., монастырь Нилова пустынь является одной из самых замечательных православных обителей России и мира.

На озере Селигер, кроме острова Столобный, еще один остров – Городомля – имеет очень любопытные страницы в его истории. Этот остров в начале ХVII в. принадлежал боярину Б. Лыкову, который был в близком родстве с царем Михаилом Федоровичем Романовым. В 1629 г. Лыков подарил этот остров монастырю Нилова пустынь. Вскоре монастырь основал на острове Гефсиманский скит; в который за провинность на хлеб и воду ссылали монахов, но туда стремились и монахи, искавшие уединения. В конце ХIХ в. на этом живописном острове побывал художник И.И. Шишкин, который запечатлел дремучий лес острова, предрассветный селигерский туман на своих этюдных полотнах.

Нило-Столобенская пустынь. Гравюра конца XVIII в.

После Великой Отечественной войны (1941–1945) людская молва утверждала, что этот остров засекретили и поселили там для ведения сверхсекретных военных работ группу вывезенных из Германии ракетчиков. Действительно Городомля вошла отдельной страницей в историю отечественного ракетостроения. В послевоенный период в СССР в государственную ракетную организацию НИИ-88 (которая впоследствии стала знаменитой «королевской фирмой») прибыли более 150 первоклассных немецких специалистов (в том числе 13 профессоров, 32 доктора-инженера, 85 дипломированных специалистов), всего вместе с их семьями почти 500 человек. Но, к сожалению, самые лучшие специалисты-ракетчики прибыли, а точнее – были вывезены из Германии не в СССР, а в США. Для расселения и ведения работ в области ракетостроения привезенных в СССР немецких специалистов отправили на остров Городомля, где для них подготовили охраняемые резиденцию и производственные помещения. Эту организацию немецких специалистов назвали филиалом № 1 НИИ-88, ее руководителем с немецкой стороны был назначен Вольдемар Вольф, бывший руководитель отдела баллистики фирмы Крупп. С 1947–1948 гг. этот филиал сполна начал работать. Немецкие специалисты на острове имели хорошие жилищные условия (семейные специалисты жили в отдельных 2 – 3-комнатных квартирах), получали высокую заработную плату, обеспечивались продовольствием наравне с советскими гражданами высокой профессиональной классификации по нормам карточной системы. Немецкие специалисты полагали, что они надолго потеряли их родину – Германию, вся их радость на острове заключалась в семье, общении с немецкими коллегами, любимой работе и местной экзотике (немцы коптили местных угрей – для них это был изумительный деликатес, ловили на внутреннем озере острова щук, собирали грибы и ягоды). А иногда их под охраной вывозили в Москву в театры и музеи. В обязанности немецких специалистов входили консультации по выпуску русского комплекта документации ФАУ-2 и зенитных управляемых ракет, а также изучение вопросов, связанных с форсированием двигателя, подготовка к сборке ракет из немецких деталей. Немецким специалистам предоставили возможность разработать проект баллистической ракеты дальнего действия; руководителем этого проекта и главным конструктором новой ракеты, начальником нового отдела филиала № 1 НИИ-88 назначили Греттрупа, высококлассного специалиста, по-настоящему увлеченного работой. Таким образом, Греттруп с его коллегами и С.П. Королев с его коллегами оказались своего рода конкурентами. Сверхталантливый, патриотично настроенный, но властный и честолюбивый С.П. Королев едва справлялся с переполнявшим его гневом, когда до него доходили слухи о том, что его коллектив создает не свою ракету, а воспроизводит немецкую; что не вполне соответствовало истине. Главный конструктор С.П. Королев справедливо считал, что приоритет в разработке баллистической ракеты на дальность не менее 600 км должен принадлежать именно его коллективу – отделу № 2 СКБ НИИ-88. Вот почему он был не в восторге от самостоятельной разработки подобного проекта немецкими специалистами. На деле этот проект эти коллективы разрабатывали параллельно, но совершенно независимо друг от друга. Успехи были у обоих отделов. Но когда дело дошло у немцев до разработки проекта на стадии экспериментов на стенде для проверки новой схемы двигательной установки, а по радиосистеме были нужны полигонные и самолетные испытания, немецким специалистам для этого не могли (по стратегическим соображениям) создать условия. По сути, к тому времени отечественные специалисты знали опыт немцев, учли их идеи в своей научно-практической деятельности. Хотя результаты работы немецких специалистов на острове Городомля были признаны положительными, продолжение подобных работ ими сочли нецелесообразным. Под руководством С.П. Королева отечественные специалисты уже умели решать лучше всех сложнейшие задачи военно-космического толка. Вот почему постепенно с декабря 1951 г. разрешили немецким специалистам уезжать с острова Городомля в ГДР, последние немцы уехали с острова в ноябре 1953 г. (по Б. Коновалову, 2001 г.).

Нило-Столобенская пустынь в XIX в.

На западе Осташковского района находится известный памятник природы, уникальный природный объект, значимый природно-рекреационный магнит, многие века притягивающий людей – это исток великой русской реки Волги. Прославленная русская река берет начало в низком болотце у окраины деревни Волго-Верховье. Абсолютная высота этого болотца 228,3 м; в краевой его части бьет несколько родников, один из которых считается началом р. Волги. Вокруг этого родника образовался небольшой водоем, на нем проложены мостки и построена часовня – что-то вроде светелки с бетонным кольцом для родника. Вытекающий из этого небольшого водоема ручеек имеет маленькую ширину – около 1 м и мизерную глубину – не более 15–20 см; даже трудно поверить, что дальше это будет мощная и великая русская река. В 150–300 м ниже истока в давние времена существования на этом месте Ольгина монастыря была построена первая на Волге каменная плотина. Проходя через озера Малое Верхиты, Большое Верхиты, Стерж, река Волга постепенно приобретает зримые черты реки. В районе истока р. Волги в целях охраны этого уникального объекта природы организован заказник, в который вошли заповедные леса Истоковолжского лесничества (свыше 4100 га). Недалеко от истока р. Волги находится Преображенский собор (1902–1920), в 1999 г. был возрожден Свято-Ольгинский Верхневолжский женский монастырь.

Восхищаясь Волгой на всем ее протяжении, в том числе особо отмечая ее начало – исток, с давнего времени люди стремились и стремятся отметить исток этой великой реки созданием часовни, храма, монастыря. По приказу царя Алексея Михайловича Романова в 1649 г. поблизости от начала Волги (который стал почитаться и считается сейчас священным местом) был основан Волговерховский Спасо-Преображенский мужской монастырь, когда монастырь сгорел, над истоком Волги возвели маленькую деревянную избушку-часовню; дерево – материал недолговечный, поэтому здесь, сменяя друг друга, появлялись деревянные часовни. А в ХХ в. недалеко от истока Волги вновь возник монастырь, только уже женский (Свято-Ольгинский Верхневолжский женский монатырь), он работал до 1918 г., затем был закрыт, но возродился в 1999 г.

Многие хотят увидеть исток Волги. Маленький родник дает начало ручью, превращающемуся постепенно в великую реку. Поверье об очистительной силе этого источника-родника, способной исцелить от многих болезней, издавна бытовало в народе. Первое историческое указание об истоке Волги встречается в описании Ниловой пустыни в 1724 г. Созданный около истока монастырь сгорел. На опустевшей монастырской земле поселили приписных людей Селижарова монастыря. Существует мнение, что тогда-то и возникла деревня Волгино Верховье (современное название Волго-Верховье). Жители этой деревни решили отметить место, где берет свое начало Волга. Крестьяне устроили над ключом маленькую, срубленную из бревен избушку-часовенку. За все время своего существования маленькая избушка-часовенка, стоявшая над родником, неоднократно разрушалась. В конце ХIХ в. была предпринята попытка благоустроить исток Волги. В 1889 г. тверской историк В.И.Колосов предложил соорудить над истоком каменную часовню и благоустроить эти места. Губернский архитектор Ф.Н. Маляновский составил два проекта часовни, в 1897 г. император Николай II санкционировал сбор добровольных пожертвований для постройки часовни над истоком Волги. Но вскоре выяснилось, что каменную часовню над истоком Волги построить нельзя из-за зыбкого болотистого грунта. Поэтому было решено собранные деньги использовать на строительство поблизости от истока каменного храма на месте сгоревшего Преображенского монастыря. Так, спустя почти два века, у истока Волги вновь возник монастырь, только уже женский, его закрыли в 1918 г. В 1999 г. Патриарх Московский и всея Руси Алексий II и Священный Синод по прошению архиепископа Тверского и Кашинского Виктора приняли решение возродить на истоке Волги Свято-Ольгинский женский Верхневолжский монастырь, что было выполнено.

Эта обитель у истока Волги имеет свою долгую историю. Начиналась она с постройки каменного храма в селе Волго-Верховье; тогда боьшую помощь средствами оказало Всероссийское общество Святой Ольги. В городе Осташкове создали уездный строительный комитет по возведению храма у истока Волги. Возвели Спасо-Преображенский собор местные мастера. Здесь же производили кирпич и обжигали его по местному способу в напольных печах. Сохранившаяся гравюра проектного чертежа собора явно свидетельствует, что каменный храм истока Волги напоминал формы московского Покровского собора на Красной площади, более известного как собор Василия Блаженного (ХVI в.). В 1906 г. в селе Волго-Верховье при храме собралась женская иноческая община, которая не имела монастыря, а жила в миру, соблюдая все правила иноческого бытия. В 1907 г. указом Тверской консистории утвердили женскую общину на истоке Волги. Эта община с разрешения прихожан села Сватова приобрела старую деревянную церковь, которую перевезли в Волго-Верховье. Затем по инициативе иноческой общины начали строить новый деревянный храм во имя Святителя Николая, проект которого выполнил тверской архитектор В.И. Назарин. Возвел Никольскую церковь местный крестьянин Василий Забелкин из деревни Зенцово Хотошинской волости, ее освятили в 1908 г. (Этот одноглавый высокий деревянный клетского типа храм, которых было много на Руси, сохранился до наших дней; его реставрировали в конце 1970-х годов.) В 1909 г. Верхневолжскую Преображенскую общину преобразовали в общежительный монастырь Осташковского уезда Тверской епархии. В 1912 г. эта обитель стала называться Волговерховским Ольгинским женским общежительным монастырем. В храмах монастыря служили священники и диаконы, которые получали жалованье от обители и жили в селе Волго-Верховье. В обитель на истоке Волги стремились попасть священнослужители даже из отдаленных мест Тверских и Новгородских земель, хотя этот монастырь не был богатым. Монастырь получил поддержку от царской казны – землю и лесные угодья; от помощника благочинного тверских обителей игумена Виталия – серебряный крестик с ковчегом для вложения частицы святых мощей княгини Анны Кашинской; от крестьянина села Волго-Верховье Ефима Волгина – землю. Из архивов известно, что в 1911 г. игумения Вера ездила в Москву «для принятия жертвуемой иконы» в возглавляемый ее монастырь. Сестрам Ольгинского монастыря удалось сделать многое. Их обитель стала не только духовным, но и культурным центром на истоке Волги. В монастыре была библиотека, в ее собрание входили, помимо богослужебных книг, историческая, научная литература, учебники. Библиотека постоянно пополнялась. Много внимания инокини уделяли воспитанию крестьянских детей. Они брали на полное содержание в монастырь девочек из бедных семей и сирот, обучали их грамоте, рукоделию и умению вести нелегкое крестьянское хозяйство. Когда девочки подрастали, они уходили из монастыря, подготовленные к жизни в миру. В 1907 г. открылась монастырская Волго-Верховская школа грамоты, в 1911 г. ее преобразовали в церковно-приходскую. В школе преподавали священнослужители, а также сестры обители. Для этой школы в 1907 г. был построен небольшой одноэтажный деревянный дом. Необходимыми для занятий учебниками обеспечивала школу библиотека обители. Детей учили не только грамоте, но и ведению хозяйства. В 1916 г. при школе устроили огород. Монастырь был небольшой и небогатый. Но, несмотря на это, обитель занималась благотворительной деятельностью. В монастыре собирали пожертвования в пользу вдов и детей-сирот из семей священнослужителей. Монастырь жертвовал деньги в различные общества, комитеты. Монахини монастыря славились как мастерицы-рукодельницы. Многие сестры занимались рукоделием: шили, вязали кружева, делали домотканое льняное полотно и многое другое. Для раненых русских солдат в Первую мировую войну инокини шили белье. За короткий срок, кроме каменного Спасо-Преображенского собора, деревянного Никольского храма, ограды, были построены одноэтажная деревянная трапезная с кухней, в 1907 г. – двухэтажные деревянные кельи настоятельницы и сестер, в 1910 г. – двухэтажный дом также для сестер и приезжавших паломников, а поблизости – здание школы. На территории монастыря размещались также скотный двор, конюшни и сараи для скота и экипажей, хлебный деревянный амбар. В 1911 г. построили деревянную баню. Строительство велось не только в селе Волго-Верховье, но и на землях, принадлежавших обители. Сестры вели хозяйство. Обитель приобретала только самое необходимое. Отдельная статья расходов предусматривалась на благотворительность. Самый большой доход монастырь получал от продажи скота. Жизнь в обители изменилась после 1917 г., в 1918 г. монастырь закрыли. Игумения и сестры монастыря, получив Декрет об отделении церкви от государства, а вслед за этим, в 1919 г., циркуляр, объяснявший процедуру этого отделения, поняли, что обитель будет окончательно разорена. Но они все же надеялись, что жизнь вернется в прежнее русло. Сестры организовали на основе иноческой общины монастырскую трудовую коммуну, а затем – Верхневолжскую сельскохозяйственную артель. Службы в монастырском соборе проводилась, но все строительство в нем было прекращено. Новая власть изъяла у монастыря абсолютно все – землю, здания, все другие значимые материальные ценности, а также финансовые отчеты коммуны и артели. Монахини продолжали заниматься животноводством, самые большие доходы были от продажи скота. На втором месте – доходы от рукоделия, немного получали от продажи семян, сена, льна, холста, льняной пряжи. Самые большие расходы монастыря в это время составляли налоги, которые постоянно росли, появлялись новые, а иногда власть одни и те же налоги требовала уплатить дважды. Монахини терпели притеснения самого разного толка. Община монахинь, называвшаяся тогда сельскохозяйственной артелью, насильственно и постепенно угасала в 1921–1924 гг. К концу 1924 г. община монахинь Свято-Ольгинского Верхневолжского монастыря окончательно прекратила свое существование. Закрыли храмы, сбили кресты, в запустение пришла часовня над истоком Волги. Во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. фашисты взяли село, но не разрушили монастырские храмы. После войны большой каменный Спасо-Преображенский собор много лет использовался как склад зерна и другой продукции. В 1960-е гг., когда предпринимались первые попытки создать представительную Селигерскую курортно-туристскую зону, появились грандиозные проекты образования историко-культурного музея-заповедника на истоке Волги. Сюда предполагали свезти из сел и деревень Верхневолжья старинные деревянные дома, а в Спасо-Преображенском монастырском соборе открыть музей Волги и рассказать о всех областных волжских городах. Этот проект не был реализован. В конце 1970-х гг. в Волго-Верховье пришли из Осташкова реставраторы, начали приводить в порядок монастырские храмы. Восстановление монастырских храмов велось на средства Центрального совета Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры. Так получилось, что Спасо-Преображенский собор Ольгинского монастыря в Волго-Верховье, построенный на пожертвования народа в начале XX в., в конце века также был возрожден на добровольные взносы миллионов людей, которых объединяло это общество. В 1994 г., впервые после закрытия (1918) Ольгинского монастыря на истоке Волги, архиепископ Тверской Виктор отслужил Божественную литургию, положившую начало служению литургии и в последующие годы. В 1995 г. чин малого водоосвящения совершил Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, который возглавил торжества по случаю перенесения святых мощей преподобного Нила Столобенского из Знаменского собора Осташкова в Нилову пустынь на остров Столобный. Глава Русской Православной Церкви посетил исток Волги.

Часовенка над истоком Волги имеет свою непростую историю. Из сохранившихся литературных источников известно, что она первоначально представляла собой небольшую деревянную избушку с четырехскатной крышей, увенчанной деревянным крестом. Внутрь ее едва можно было протиснуться в маленькую дверь. В левом углу часовенки находилась икона-образ Спасителя, прямо против входа – в рост человека деревянное изображение Нила Столобенского, у стенки стоял небольшой стол, на котором лежала книга для отзывов посетителей. Посреди часовенки от пола чуть возвышался сруб (своего рода колодец) – ключ. Тут же висел ковшик для пробы воды из родничка. Часовенка эта простояла вплоть до нападения фашистской Германии на СССР. В июле 1942 г. срубили новую избушку. В июне 1942 г. на Северо-Западном фронте сложилось тяжелое положение с доставкой боеприпасов, горючего и с эвакуацией раненых из частей. Тогда и возникла необходимость построить узкоколейную железную дорогу от пристани Свапущи, что на озере Селигер, до деревни Моисеево протяженностью 50 км. Исполнение было возложено на 2-й плотничный батальон 30-й железнодорожной бригады. В верховьях Волги шли ожесточенные бои. Солдаты, увидев разрушенную часовенку у истока Волги, решили построить новую. Часовню бойцы-железнодорожники строили ночью, а днем прокладывали узкоколейку. Часовенку возвели всего за несколько дней. Над входом в часовенку прибили памятную дощечку: «Исток Волги. Колодец, разрушенный фашистскими варварами, восстановлен 2-м плотничным батальоном в 1942 году». После войны часовня была реставрирована. В 1957 г. была поставлена новая часовня. А в 1990 г. исток Волги был освещен тверским архиереем, и над часовней вновь после долгого перерыва появился крест. Начальную часть Волги называют еще Верхневолжский ручей. Рядом с часовней стоит арка с надписью: «Исток Великой русской реки Волги».

В окрестностях Осташкова сохранились остатки нескольких бывших дворянских усадеб или следы их прошлого существования. Среди них бывшие усадьбы Ивановское, Новые Ельды и другие.

На берегу небольшого, но очень живописного озера Стерж (которое в системе Верхневолжских озер является одним из крупнейших и через которое протекает р. Волга) лежит село Ивановское. Озеро Стерж зарегулировано (с созданием Верхневолжского бейшлота), его первоначальная площадь около 18 кв. км, средняя глубина немногим более 5 м, а максимальная – 8 м. Спокойные и чистые воды этого озера, отражающиеся в его водах облака, зелень и прибрежные постройки, временами почти сказочной красоты дымка на нем или прозрачные туманы привлекают сюда издавна людей, знающих толк в красоте природы, а при деньгах – еще и имеющих возможность приобрести здесь недвижимость. Первыми владельцами усадьбы Ивановское были образованные и очень богатые люди из знаменитого семейства графов Апраксиных, пребывавших в родстве с царским домом Романовых (Марфа Апраксина была женой царя Федора Алексеевича во второй половине ХVII в.). Апраксины дали России несколько ярких военачальников: сподвижника царя Петра I – П.М. Апраксина, генерал-фельдмаршала С.Ф. Апраксина и других толковых людей. Затем владельцы усадьбы менялись, из них особо хорошую память о себе оставил Алексей Николаевич Вараксин, занимавший в этих местах должность земского начальника. А.Н. Вараксин за свой счет построил и реконструировал дороги у истока р. Волги, ежегодно чистил русло истока (чтобы он не заболачивался и не грязнился). Именно он возглавил местное общественное движение против разбора местной деревянной церкви Рождества Иоанна Предтечи на Ширковом погосте, от имени прихожан и настоятеля этого храма обратился в императорскую Археологическую комиссию с просьбой сохранить замечательный храм – важный религиозный центр и уникальный археологический памятник. А затем он возглавил строительный комитет по постройке на Ширковом погосте новой каменной церкви, строительство которой завершилось в начале ХХ в. Вараксин также занимался археологическими изысканиями в Осташковском уезде, особенно – вблизи его усадьбы, передал несколько древних найденных им украшений в Тверской музей. Сохранившийся до наших дней и довольно скромный по своей архитектуре усадебный дом был построен на рубеже ХIХ – ХХ вв., к этому времени уже существовал заложенный в ХVIII в. усадебный парк на берегу озера. Этот парк чарует своей живописностью, особой незатейливой красотой, которую существенно усиливает соседство обширных прибрежных лугов и озеро Стерж. После событий 1917 г. в национализированной усадьбе разместили ветеринарную лечебницу, затем до 1970 г. в главном усадебном доме работала общеобразовательная средняя школа, еще позже здесь открыли базу отдыха «Стерж» оборонного завода из подмосковного города Электросталь. Все эти арендаторы или владельцы бывшей усадьбы в меру своих возможностей, а главное – в своих интересах, заботились об усадебных постройках, и многие из них сохранились до наших дней.

Окрестности села Ивановское исключительно живописны в любое время года, при любой погоде. Это очень остро ощутил знаменитый русский пейзажист Иван Иванович Шишкин (1832–1898). Он одно время жил, а точнее отдыхал и работал в соседней деревне Коковкино, написал здесь несколько этюдов и картин, в том числе запечатлел на них исток р. Волги.

До наших дней поблизости от Ивановского на Ширковом погосте (Пеновский район) сохранилась древняя деревянная церковь Рождества Иоанна Предтечи – дивный памятник русского культового деревянного зодчества, срубленный в 1694 г. на небольшом холме на берегу озера Вселуж (ныне входит в систему Верхневолжских озер, зарегулировано Верхневолжским бейшлотом, длина 16 км, ширина 3 км, глубина 10–12 м, в его центре – живописный остров Зосимы и Савватия, или Малосоловецкий остров, есть и еще один остров – Баклан). Церковь Иоанна Предтечи навсегда остается в памяти, поскольку это сложная, уникальная и очень красивая постройка высотою в 45 м. Основной четверик храма (рубленый в «обло») поставлен на высоком подклете, он завершен двумя уменьшающимися четвериками (рублеными в «лапу») и главой на круглой шейке; все четверики крыты на 8 скатов. К основному объему примыкает граненая (рублена в «лапу») и покрытая на 2 ската апсида; сохранилась и паперть-галерея на бревенчатых кронштейнах. В 1882 г. все фасады были обшиты тесом, а кровля покрыта железом. К сожалению, колокольня, построенная в 30 – 40-х гг. ХIХ в., была разобрана в 1961 г.

Исток Волги

Большой интерес представляет расположенная в 20 км к северо-западу от Осташкова бывшая дворянская усадьба Новые Ельцы, основные строения которой хорошо сохранились до наших дней. Теперь в деревне Новые Ельцы (Машугиногорского с/с Осташковского района) на Березовом плесе оз. Селигер в бывшем усадебном комплексе работает туристическая база «Селигер», поддерживающая усадебные постройки в достойном состоянии. В царский период из владельцев усадьбы Новые Ельцы наиболее интересными личностями были отец и сын – Н.Я. и Я.Н. Толстые. Николай Яковлевич Толстой (умер здесь в 1813 г.) был осташковским предводителем дворянства. Он построил в этом своем имении большой усадебный дом и полотняную фабрику (редкий образец производственного здания более чем 200-летнего возраста сохранился до наших дней), разбил регулярный парк с террасами. В его усадьбе был организован и работал один из первых в Тверской губернии крепостной театр, кроме того хозяева усадьбы содержали 2 оркестра – духовой и роговой музыки. Род образованных и богатых дворян Толстых был большим и разветвленным, его представители владели многими землями вокруг оз. Селигер, много и часто общались друг с другом, особый интерес проявляли к русской культуре, изучению истории и судьбы России. Не удивительно, что следующий родившейся здесь владелец усадьбы Новые Ельцы – Яков Николаевич Толстой (1791–1867), принимал в 21 год участие в Отечественной войне 1812 г., затем стал масоном, членом декабристского Союза благоденствия. Он был не простым человеком, мечтал о свободе и благополучии соотечественников, но серьезно увлекаясь масонским учением, имел хрупкую психику и нервный характер, сполна не осознавал несовместимость масонской и православной идеологии. А.С. Пушкин был хорошо знаком с офицером и поэтом Я.Н. Толстым (они познакомились, когда Толстой был председателем в обществе «Зеленая лампа»), ценил его обширные знания, увлечение стихотворчеством, пытливый ум, называл его в своих известных «Стансах Толстому» – «философом ранним». Я.Н. Толстой в течение 20 лет своей жизни был тесно связан с имением Новые Ельцы, занимался здесь стихотворчеством и литературными изысканиями. Потратив на эти труды значительную часть своей жизни и не достигнув желаемого большого успеха, широкого общественного признания, к 46 годам он окончательно разуверился в радикальных увлечениях своей молодости и стал тайным агентом правительства в Париже (где умер в возрасте 76 лет). После событий 1917 г. в национализированной усадьбе дворян Толстых жили студенты Коммунистического университета. После Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. в восстановленных зданиях бывшей усадьбы создали турбазу «Селигер», работающую и ныне. Благодаря стараниям администрации этой турбазы планировка и исторические строения усадьбы довольно хорошо сохранились, среди них главный дом (начало ХIХ в.), 2-этажный флигель (бывшая полотняная фабрика, конец ХVIII – начало ХIХ в.), флигель с росписями (середина ХIХ – начало ХХ в.), северный служебный корпус (начало ХХ в.), здание конюшни (первая половина ХIХ – начало ХХ в.), 2 хозяйственные постройки (ХIХ в.), пруд (ХIХ в.), террасный парк (начало ХIХ в.).

В окрестностях Осташкова можно увидеть остатки еще одной бывшей усадьбы – Покровское-Казино, располагавшейся в царский период в Оставшевской волости Осташковского уезда. Среди первых владельцев усадьбы были Толстые, при которых в конце ХVIII в. был заложен парк (фрагменты которого сохранились до наших дней). Затем владельцами были Казины, при которых в конце ХIХ – начале ХХ в. были возведены постройки (уцелевшие и почти ветхие ныне), в том числе и усадебный дом (середина ХIХ – начало ХХ в.). Один из Казиных – Дмитрий Нилович был особенно известен и почитаем. Он был женат на графине Марие Федоровне Голенищевой – Кутузовой, одна из его дочерей была крестницей императора Николая I, который как-то посетил Покровское-Казино. Из крепостных крестьян из этих мест вышел самобытный художник Мина Лукич Колокольников (1708–1755), давший начало целой династии осташковских художников. М.Л. Колокольников стал художником очень высокого класса; в ХVIII в. он расписывал дворцы в Петербурге, украшал своим художеством в Москве Красные ворота, выполнял заказы состоятельных людей, писал их портреты. После 1917 г. усадьбу национализировали, но из нее часть произведений искусства попали в Осташковский краеведческий музей, часть картин ныне хранится в Тверской картинной галерее. В главном доме долгое время были коммунальные квартиры, а когда он стал совсем ветхим, его бросили, теперь он доживает последние дни.

В 119 км к северо-западу от Твери на окраине Валдайской возвышенности находится город Вышней Волочек. Он расположен на линии железной дороги и автомобильной магистрали Москва – Санкт-Петербург, имеет пристань на Вышневолоцкой водной системе. Это средний по людности город с населением порядка 60 тыс. жителей. Этот город как исторический населенный пункт имеет давнюю историю, он возник на волоке через водораздел рек Мста и Тверца, отсюда появилось и его название. По распоряжению царя Петра I в 1703–1722 гг. под руководством голландских мастеров в Вышнем Волочке построили канал – первый искусственный водный путь в России. Развитие Вышнего Волочка существенно ускорилось с начала ХVIII в. именно в связи с постройкой Вышневолоцкой водной системы, связавшей селения бассейна Волги и Петербург, улучшившей транспортные связи стран Юго-Восточной Азии со странами Западной Европы. Вышний Волочек получил статус города в 1770 г. С ХVIII в. в нем и около него стали усиленно создавать лесопильные заводы, мельницы, кузницы, развивать судостроение и судоремонт, появились заводы чугунолитейные, кирпичные, кожевенные, пивоваренные, мукомольные (к концу ХIХ в. действовали 15 заводов и фабрик).

Ширков погост. Церковь Рождества Иоанна Предтечи

Вышний Волочек важным перевалочным пунктом на пути из Средней России к Балтике, в нем были многочисленные места приложения труда. Но главным занятием жителей было обслуживание судов на Вышневолоцкой системе. Сейчас трудно представить, но тогда Вышний Волочек был одним из самых благоустроенных городов Тверской земли, в нем были окруженные садами и бульварами каналы и шлюзы. Сокращение объема перевозок грузов по Вышневолоцкой водной системе в связи с появлением растущего значения железнодорожных перевозок привело к падению экономического значения Вышнего Волочка, который вскоре стал только центром текстильной промышленности. В советский период было определенное оживление промышленного развития города, который пережил очень большие потери и трудности в начале Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. (подвергался массированным налетам немецко-фашисткой авиации), которые удалось преодолеть в послевоенный период. Среди основных промышленных предприятий города ряд заводов (механический, стекольный, деревообрабатывающий и деревоотделочный, опытно-экспериментальный и др.), несколько предприятий легкой промышленности (хлопчатобумажный комбинат, прядильно-ткацкая и трикотажная фабрики и др.), а также другие промышленно-производственные объекты. Среди главных градообслуживающих объектов города – драматический театр, краеведческий музей, Дворец культуры и др. Архитектурно-художественный облик города запоминается в первую очередь промышленной и жилой застройкой ХIХ – ХХ вв. Среди наиболее интересных построек торговые ряды (1837, 1852), Преображенская церковь (1783), комплекс Казанского женского монастыря (1880-е гг.), каменный 2-этажный дом (1703–1719), в котором останавливался царь Петр I, а также набережная каналов (ХIХ в.).

Новые Ельцы. Главный усадебный дом

Главным религиозным центром в Вышнем Волочке является действующий женский монастырь в честь Казанской иконы Божией Матери (ул. Красный городок). Монастырь был образован в 1881 г. на базе женской общины, основанной в 1872 г. на земле, пожертвованной князем Путятиным и помещицей Рикачевой. Путятин построил на свои средства для общины храм во имя Казанской иконы Божией Матери и при нем каменный корпус. Со временем в монастыре стало 5 храмов. В монастыре особо славилась очень древняя Андроникова икона Божией Матери; ее в 1823 г. из Греции привезли в Санкт-Петербург, где она находилась до 1877 г. в церкви Зимнего Дворца, затем – в Троицком соборе, в 1885 г. ее перенесли в Вышний Волочек. В начале ХХ в. в Казанском Вышневоцком монастыре жили игуменья, 78 монахинь, 241 послушница. После 1917 г. монастырь закрыли, ценности его вывезли неизвестно куда, купола храмов снесли, в монастырских строениях разместили склады, в затем – воинскую часть. Монастырь возродился в 1992 г., теперь в нем живут игуменья и более 10 инокинь, восстанавливаются храмы. 1 мая по улицам Вышнего Волочка из монастыря движется крестный ход в день празднования Андрониковой иконы Божией Матери (в монастыре был воздвигнут храм в ее честь, освященный в 1901 г.).

Живописные окрестности Вышнего Волочка и другие тверские места, а также люди стали источником творческого вдохновения для прекрасного художника А.Г. Венецианова. Эта земля помогла ему занять абсолютно особое место в русской художественной культуре. Тверская земля стала истоком для его творчества, лучшим местом для его жизни и работы, здесь же он и трагически завершил свою земную жизнь в возрасте 67 лет. Тверские села Сафонково, Трониха, Поддубье, Дубровское стали для него судьбоносными. С 35 лет, женившись, он поселился в селе Сафонково, где провел лучшие годы своей личной и творческой жизни, максимально использовал силы на педагогическом поприще.

Алексей Гаврилович Венецианов (1780–1847) – яркий русский живописец, один из основоположников бытового жанра и реалистического пейзажа в русской живописи, академик живописи (1811), педагог. А.Г. Венецианов создал на своих полотнах отмеченные чертами идеализации поэтические образы крестьянской жизни, тонко передал красоту русской природы, характерные бытовые сцены из крестьянской жизни, создал яркие портреты – типы крестьян. Именно он первым из русских художников на высоком художественном уровне открыл на своих полотнах его соотечественникам тогда мало известный жителям городов мир сельской жизни и крестьян. Он смог занять свое, ни с кем не сравнимое место в русской живописи не только благодаря природному таланту и трудолюбию, но и благодаря опыту жизни и общения с крестьянами на Тверской земле. Однако добился он успеха и признания далеко не сразу.

Вышний Волочек. Путевой дворец. Вторя половина XVIII в.

Венецианов родился в Москве в купеческой семье, его отец имел греческие корни – состоял в родстве с родом Венециано. В Москве Гаврила Венецианов имел торговый дом, огород, сад, которые славились смородиной, тюльпанами, разными товарами, в том числе и картинами. По служебным делам Алексей Венецианов оказался в Петербурге, где пытался проявить себя и как художник, но успеха не имел и вернулся в Москву. В 1807 г. (в 27 лет) он снова оказался в Петербурге, стал работать в канцелярии директора почт и старался как можно больше посещать Эрмитаж и изучать живопись. Он познакомился с художником В.Л. Боровиковским (1757–1825), стал его учеником, поселился у него в доме. В 1811 г. Венецианову за его «Автопортрет» Академия художеств присвоила звание «кандидата в академики», в том же году в 31 год он был избран академиком. В 1815 г. он женился на Марфе Афанасьевне Азарьевой, оставил казенную службу, стал небогатым тверским помещиком. Тихую жизнь в деревне, живописный труд он предпочел шумной городской жизни. В тверских селах Сафонкове и сельце Трониха он сполна отдал себя живописи и ведению хозяйства. Здесь на Тверской земле он создал полотна, ошеломившие и восхитившие его современников. Но признанные художники обеих столиц часто относились к нему в лучшем случае снисходительно, а чаще – откровенно настороженно, он не имел академического образования и был «вне школы», кроме того, в противовес установкам Академии художеств он много писал с натуры, причем – крестьян и их быт, а еще за своей счет содержал и учил живописи крестьянских детей. Венецианов обратился к императору Николаю I за поддержкой и финансовой помощью, тот назначил ему в 1830 г. в его 50 лет «придворным живописцем» с денежным содержанием. Но Венецианов не спешил ко двору и в 1830-е гг. редко бывал в Петербурге, жил в Сафонкове, продолжал писать свои картины и занимался усадебным хозяйством. В русской художественной истории он остался художником-новатором. Он первым из всех русских художников в полноте и красоте показал простого русского человека, да так искусно, что его современники – авторы и поклонники салонной красоты и манерной живописи оказались в большом проигрыше, были вынуждены открывать до тех пор не известные им сюжеты в русском живописном искусстве.

А.Г Венецианов стал владельцем двух небольших селений – Сафонково и Трониха. Одной из первых работ, созданных на Тверской земле, стала картина «Капитошка». С написанной здесь картины «Гумно» (1821–1823) началось его широкое художественное признание, пришел успех. В Сафонково и его окрестностях он начал писать так, как до него в русской живописи не творил никто. Он писал с натуры простых русских людей, не подражая никому, первым показал незамысловатую красоту и величие простого русского человека. На Тверской земле Венецианов написал свои наиболее известные полотна, кроме полотна «Гумно», это полотно «Спящий пастушок» (1823–1824 гг.; обе экспонируются ныне в Государственном Русском музее в Санкт-Петербурге), а также другие известные полотна – в том числе «На пашне. Весна», «На жатве. Лето» (обе начало 1820-х гг., экспонируются в Государственной Третьяковской галерее в Москве) и другие. Как и любому мастеру, Венецианову хотелось иметь учеников, продолжателей его дела. В Сафонково в своем доме он собирал способных юношей из простых семей, содержал их за свой счет, учил рисованию.

Вышний Волочек. Казанский монастырь

Он обучал живописи выходцев из крепостных крестьян и мещан. По инициативе и при помощи Венецианова собирали средства и выкупали способных юношей из крепостной зависимости, некоторых из них он выкупил только на свои деньги. Он создал тогда единственную в России школу художников из народа. Талантливых молодых крепостных он выводил в широкий мир искусства. Это был поистине подвиг Венецианова. Свою школу-мастерскую, которую потом назвали «Венециановская школа», он создал в 1820-х гг. в Сафонково. Всего за его жизнь и за более чем 25 лет работы его школы в учениках у него побывали около 70 человек, которые жили в большой мере за его счет в его доме в Сафонково и в Петербурге. Венецианов был небогатым человеком, а его школа и содержание учеников требовали заметных средств; из-за долгов в 1829 г. ему пришлось заложить его имение. Помог выбраться из сложной ситуации император Николай I, назначивший ему содержание как придворному живописцу (но только тогда, когда Венецианов в отчаянии обратился к нему за помощью). Кроме живописи и педагогической деятельности, Венецианов оставил интересное письменное наследие. Он автор записок об искусстве, о своем методе преподавания, основанном на тщательном изучении натуры.

Выйдя в 1820 г. (в 40 лет) в отставку, Венецианов практически полностью посвятил себя живописи и педагогике, часть бремени хозяйских забот об их имении, семейных нуждах взяла на себя его жена. Но в 1831 г. супруга художника умерла, ему пришлось заниматься абсолютно всеми хозяйственными делами в имении и воспитанием дочерей. Венецианов при его небольших доходах много денег тратил на школу художников из народа, щедро помогал своим ученикам. Финансовое положение Венециановых было незавидным. Чтобы заработать деньги, художник на заказ писал иконы для церквей. В 1847 г. тверской предводитель дворянства Кожин заказал Венецианову писать иконостас для церкви в Калязине. Он подготовил эскизы и в Твери получил их одобрение. Венецианов погиб внезапно, возвращаясь в свое имение. В морозный день молодые кони на крутом спуске разгорячились, понесли возок, сани перевернулись при въезде в село Поддубье (ныне Удомельского района), он погиб. Похоронили Венецианова в селе Дубровское (Венецианово, ныне Удомельского района). Дочери художника остались почти без средств к существованию, им, как могли, помогали друзья их погибшего отца.

А.Г. Венецианов. Автопортрет. 1811 г.

В окрестностях Вышнего Волочка, как и в целом в северо-восточной части Тверской области (районы Вышневолоцкий, Бологовский, Удомельский, части соседних районов), поблизости от городов Вышний Волочек, Бологое, Удомля и некоторых других сохранились следы или остатки многих бывших дворянских усадеб, напоминающие об ушедшей атмосфере культурной жизни и традициях в тверских дворянских имениях, владельцы которых внесли свой посильный вклад в историю культуры, искусства России. Многие из этих усадеб в царский период находились в пределах Вышневолоцкого уезда в волостях (в скобках название усадеб): Овсищенской (Ивановское), Поддубской (Островки), Удомельско-Рядской (Гарусово, Лубенкино, Старый Бережок), Кузьминской (Горка, Островно, Чайка), Подольской (Островки князей Ширинских и Боровно), Ясеновской (Кузлово), – т. е. в большей мере в пределах современного Удомельского района, а также в пределах северной Парьевской волости (Алексейково-Отрадное), юго-западной Холохоленской волости (Афимьево) и других.

Селение и бывшая усадьба Гарусово, расположенная к северу-востоку от Вышнего Волочка (ныне в Удомельском районе, а в царский период в Удомельско-Рядской волости Вышневолоцкого уезда) особенно тесно связана с двумя неординарными личностями: государственным деятелем, графом А.А. Аракчеевым и художником И.И. Левитаном, – которые жили здесь, а затем были наездами.

В Гарусово, похоже, что ныне доживает свои последние дни деревянный главный усадебный дом Аракчеевых, от их усадьбы почти ничего уже не осталось. Здесь в семье отставного поручика Преображенского полка и обедневшего помещика Андрея Андреевича Аракчеева прошли детство и ранняя юность его старшего сына – будущего графа и, по словам А.С. Пушкина, «всей России притеснителя» Алексея Андреевича Аракчеева. Вся жизнь А.А. Аракчеева была своего рода результатом жизненной закваски, которую он получил в тогда скромном сельце Гарусове, где во имя получения каких-либо жизненных радостей он научился терпеть, преодолевать трудности, угождать влиятельным людям, выполнять безропотно волю начальственного лица, стремиться к порядку и экономии во всем во имя достижения любой ценой богатства, власти над людьми, престижного статуса в обществе. Ему со временем удалось (и даже относительно быстро) пройти путь «из грязи в князи», но карьера, сделанная сомнительным способом, не могла дать позитивных плодоносных результатов ни ему, ни России.

А.Г. Венецианов. На пашне. Весна. До 1827 г.

Обо всем этот полезно вспомнить, побывав в этих местах. Алексей Андреевич Аракчеев стал крупным русским государственным деятелем, графом (с 1799 г.), генералом от артиллерии (с 1807 г.), с 1808 г. был военным министром, с 1810 г. – председателем военного департамента Государственного совета, в 1815–1825 гг. был (при императоре Александре I) фактическим руководителем государства. Важнейшими делами его жизни стали упорядочение армии, особенно – совершенствование артиллерии (которую он хорошо знал и любил), а также организация и руководство военными поселениями. Предпринятые им меры по улучшению обучения офицеров и совершенствованию артиллерийских орудий, а также реформа организации артиллерийских частей способствовали победе России в Отечественной войне1812 г. А возглавляемые им военные поселения, хотя и просуществовали более 40 лет, себя не оправдали, оказались не нужными, фактически бесполезными для страны, хотя на их создание и функционирование были потрачены огромные государственные средства.

Алексей Андреевич Аракчеев (1769–1834) родился в провинциальной семье А.А. Аракчеева, который в 60-х гг. ХVIII в. был владельцем сельца Гарусово, состоявшего всего из 20 душ крестьян. Именно здесь сформировались основные черты его характера и взгляды на жизнь. При слабохарактерном несостоятельном главе семейства его жене Елизавете Андреевне (в девичестве Ветлицкая) пришлось научиться в этом их скромном имении заправлять всем самой, чтобы свести концы с концами и хоть как-то обеспечить будущность детей. В масштабе их семьи вся власть, управление хозяйством, распоряжение небольшими финансовыми средствами были полностью в руках матери. Алексей быстро понял, что во имя личных выгод нужно любой ценой находить общий язык с тем, у кого власть, деньги, материальные ценности. Позже он неоднократно говорил: «Я всегда старался заслужить милость моих начальников» (от матери до начальника Санкт-Петербургского артиллерийского кадетского корпуса, где он учился, и до императоров Павла I, Александра I, Николая I), все они были его земными божествами.

Алексей был способным человеком, выделялся прилежанием, большой трудоспособностью, имел безусловный административный талант, а главное – умел грамотно льстить, вовремя угодить, выслужиться, понравится своим начальникам, желания и приказы которых он никогда не обдумывал, не анализировал, а только точно выполнял. По отношению с нижестоящими А.А. Аракчеев был тираном, физическим и моральным деспотом. Одним словом, он был типичный холуй, нужный начальникам разных уровней. В 18 лет он уже получил офицерский чин, в 30 лет стал графом, в 39 лет – военным министром, с 46 до 56 лет фактически управлял Россией, поскольку император Александр I ему полностью доверял. С 1815 г. целых 10 лет приказы императорского фаворита – временщика были равными приказу самого императора. Сосредоточив в своих руках безмерную власть, Аракчеев с умом ее использовать не смог, а принес много горя людям и усугубил социально-экономические трудности России. В этом виновны и его начальники, все, как один, способствовавшие его повышению прежде всего из-за его личной преданности им и только потом учитывавшие его профессиональные качества. Аракчеев на посту генерал-инспектра артиллерии (1803–1808) вполне соответствовал своим профессиональным знаниям и уровню администратора, но дальше повышать его было бессмысленно, Александр I этого не понял. Аракчеев был хорошим военным администратором на своем уровне, а до всероссийского уровня на военно-административном поприще он так и не дорос, хотя занял высший военный пост по воле императора. Назначение на важные государственные должности, главным образом, по принципу личной преданности первому лицу в государстве, неоднократно, как минимум, тормозило развитие России.

Лучше всех характер Аракчеева разгадала простая крепостная крестьянка – бессердечная, безжалостная, мстительная, лживая, очень жадная женщина – Настасья Федоровна Минкина, которая одно время была замужем за отставным матросом Шумским. В 1800 г. она стала дворовой в доме Аракчеева, затем – экономкой. Изучив его вкусы и привычки, она смогла к ним приноровиться и получила его неограниченное доверие. Так порочная женщина стала любовницей и домоправительницей в псковском имении Аракчеева – Грузино. То, что Аракчеев хотел иметь в масштабе страны – чуть ли не военный режим и командную систему в экономике, Настасья Минкина с чрезвычайной жестокостью ввела в Аракчеевской вотчине. Внешне порядок был образцовым, доходы стабильно росли, но крестьяне беднели, из последних сил терпели ее деспотизм (особенно она любила мучить и истязать молодых красивых крепостных девушек), участились случаи самоубийств крепостных. Настасья клялась Аракчееву в любви и верности (хотя в его отсутствии у нее всегда были молодые любовники), не отягощая себя мыслями о его недостатках, умела их использовать в своих интересах, научилась льстить ему, великолепно удовлетворяла его похотливые желания. (Недолгое время у Аракчеева была милая, скромная, хрупкая жена – Наталья Федоровна Хомутова, 1783–1843, разошедшаяся с ним из-за его хамства, грубой сексуальности, многочисленных и не скрываемых связей с крепостными крестьянками.) Настасье Минкиной даже удалось по-крупному обмануть Аракчеева – якобы от него она родила сына. На деле в его отсутствие в дом принесли младенца, рожденного согрешившей с кем-то крепостной, которую сделали его кормилицей. Мальчика назвали Михаилом Андреевичем Шумским, Аракчеев положил на его имя в банк очень крупную сумму денег, добыл ему бумаги на дворянство, обеспечил яркую карьеру. Но юноша был склонен к скандалам, пьянкам, обманам и в конце-концов оказался в заточении в северном монастыре, где вскоре от пьянства и умер. Зачатый в грехе, живший в порочной семье и на средства ограниченного «отца», он и не мог стать достойным человеком. Натасья Минкина полностью подчинила себе Аракчеева, почти 25 лет длилась их связь, она стала для него главным в жизни. Перед ней заискивали государственные мужи, император Александр I пил с ней чай, приезжая в Грузино (псковское имение Аракчеева). Когда в 1825 г. дворовые люди, потерявшие терпение от многолетних издевательств над ними со стороны Настасьи Минкиной, убили ее, Аракчеев едва не лишился разума, а затем крайне жестоко наказал крепостных (истребили чуть не все дворовое население Грузина). Со временем Аракчеев узнал о всех темных делах и обманах Настасьи, но найти ей достойную замену не смог. Сполна прийти в себя после убийства Настасьи и разочарования в ней – его главном земном божестве – ему не удалось.

Другим непоправимым ударом для Аракчеева стало отсутствие ощутимой для государства пользы от придуманных им военных поселений, главным начальником которых он был. Военные поселения, как особая организация войск в России в 1810–1857 гг. с целью уменьшения военных расходов, совмещали военную службу с занятием сельским хозяйством. Введенные в них Аракчеевым безграничная муштра, жесткий режим, строгая регламентация жизни вызывали многочисленные недовольства и восстания (1819, 1831 гг. и др.); при этом военные поселения не смогли обеспечить себя продовольствием, и не была решена задача комплектования за их счет армии. Стало ясно, что век военных поселений недолог.

Учитывая общее недовольство А.А. Аракчеевым, император Николай I уволил его и удалил от двора. Аракчеев испил на старости лет чашу горести сполна: государю – его оставшемуся земному божеству он был больше не нужен, соотечественники в массе своей его не любили (а чаще ненавидели, не желали общаться с ним), потомства у него не было. Он безвыездно жил в своем имении Грузино, где умер в возрасте 65 лет. А в фамильном имении Аракчеевых Гарусово продолжали хозяйствовать его ближайшие родственники, также сделавшие карьеру. Его брат Петр (р. 1776 г.) стал флигель-комендантом при императоре Александре I, а другой брат – Андрей (р. 1778 г.) занял пост коменданта Киева.

Со временем в Гарусово о грозном А.А. Аракчееве и его непростой судьбе забыли, тем более что живописные места на берегу озера Удомля стали привлекать (и привлекают) художников, прославивших местные красоты и принесших новую известность и славу этому скромному имению, тем более, что его хозяева – дворяне Аракчеевы – были неизменно гостеприимными людьми. (Нужно особо отметить, что в царский период хозяева тверских имений: Гарусово – Аракчеевы, Сигово – Колокольцевы, Горка – Турчаниновы, Островно – Ушаковы, а также в Старицком уезде Куроковское-Покровское – Панафидины и другие, – всегда радушно принимали художников, старались создать условия для плодотворного творчества в их усадьбах, расположенных в живописных местах около озер.)

А.А. Аракчеев. Литография Г.А. Гиппиуса. 1822 г.

Соединенные протокой озера Удомля и Песьво своей чарующей, хотя и неброской красотой были (и остаются) своего рода магнитом для талантливых творчески одаренных натур. Озеро Удомля имеет площадь 10 кв. км, его длина 7,4 км, максимальная ширина 3,2 км, средняя и наибольшая глубины 10 и 30 м, объем – 100 млн. куб. м; из озера вытекает река Сьежа. В этих местах (в основном, в пределах современного Удомельского района) создавали свои полотна, кроме А.Г. Венецианова (в Сафонкове), И.И. Левитан, А.Е. Архипов, Н.А Касаткин, К.А. Коровин, А.В. Моравов, И.С. Галкин, А.С. Степанов, В.В. Рождественский, «певец дворянских усадеб» С.Ю. Жуковский (все в Гарусове), Г.В. Сорока (ученик Венецианова, родился в селе Покровском), В.К. Бялыницкий-Бируля, Н.П. Богданов-Бельский (а также А.Е. Архипов, С.Ю. Жуковский, А.В. Моравов – все в Сигове) и некоторые другие. Недалеко от станции Молдино, в имении матери Марьино жил известный музыкант В.В. Андреев. Здесь также жили изобретатель радио А.С. Попов и ряд других творческих личностей. Особенно важную роль эти места сыграли в жизни И.И. Левитана, который немало значимых в его творчестве и в личном плане событий пережил именно на Тверской земле, главным образом, в ее северо-восточной части – в Гарусове, Островно, Горке и других (а также в усадьбе Куровское-Покровское и Затишье в Старицком уезде, а ныне – Старицком районе, к юго-западу от Твери). Левитана радушно встретили в гостеприимном доме Аракчеевых в Гарусове, куда он приезжал неоднократно, много и плодотворно работал, начиная с 1893 г. Именно в Гарусове Левитан написал картину «На озере» (находится в Саратовской картинной галерее), этюды к его знаменитой картине «Над вечным покоем» (1894). Картину «Март» он написал с натуры весной 1895 г. в Горке, здесь же он написал «Золотую осень», некоторые другие свои работы.

В советский период национализированные бывшие дворянские усадьбы, потеряв своих настоящих внимательных, образованных и культурных хозяев, постепенно ветшали, нередко бестолково перестраивались и разрушались, но иногда поддерживались в определенном порядке, но чаще всего судьба их оказывалась невеселой. Так, в Гарусове пришедший в запустение деревянный усадебный дом в 1972 г. был восстановлен при помощи петербургского художника К.К. Иванова. С 1974 г. судьба усадьбы оказалась в руках строителей Калининской АЭС, затем усадебный дом был всеми брошен и забыт, вокруг него появились многочисленные дачные участки, начались последние дни этого усадебного дома. Такая же история произошла и в Сигове. Все это создало условия для гибели памятников русской истории и русского искусства в этих и ряде других тверских бывших имениях в годы советского и постсоветского периодов. Например, в усадьбе Островно недолгое время работал дом отдыха работников искусств, затем усадебный дом был утрачен.

Из-за редчайшей красоты природы Тверской земли сюда в разные времена стремились и стремятся приехать очень многие художники, зная о большой вдохновляющей способности этих живописных мест. В наши дни художникам хорошо известна историческая Академическая дача им. И.Е. Репина, или Дом творчества Союза художников России на берегу озера Мстино, у истока реки Мсты (в Верхне-Волоцком районе). Этот центр творчества был открыт в 1884 г. по инициативе мецената В.А. Кокорева как Владимиро-Мариинский приют для летней практики студентов Академии художеств. Но в 1904–1907 гг. дача не работала из-за отсутствия средств; в 1884–1917 гг. она работала под руководством профессоров И.Е. Репина, А.И. Куинджи, П.П. Чистякова, В.И. Якоби и др. В 1917–1947 гг. дача снова не функционировала, но в 1948 г. ее восстановили на средства кооперативного товарищества «Всекохудожник» (позже «Калининский художник», а в 1957 г. перешла в ведение Художественного фонда РСФСР). В 1984 г. был открыт музей истории этой дачи с картинной галереей. Сейчас дача имеет 30 мастерских, выставочный зал, библиотеку. С 1964 г. ей присвоено имя И.Е. Репина. Силами художников Академической дачи в 1980 г. была создана народная картинная галерея в поселке Солнечный в Верхне-Волоцком районе.

Живописная природа, остатки или даже следы бывших усадеб и в наши дни привлекают в эти места художников, туристов, рекреантов. Расскажем о некоторых из этих усадеб подробнее. В царский период в Вышневолоцком уезде Удомельско-Рядской волости были и другие известные усадьбы, кроме Гарусово, – например, Лубенкино и Старые Бережки (ныне находятся в пределах Удомельского района). Усадьба Лубенкино принадлежала Сергию Павловичу Рябушинскому, одному из 8 сыновей известного тогда всем П.М. Рябушинского, предводителя знаменитой семьи русских промышленников и меценатов. Рябушинским с середины ХIХ в. в Вышнем Волочке принадлежало «Товарищество мануфактур П.М. Рябушинского с сыновьями», С.П. Рябушинский жил при фабрике, а Лубенкино оценивал как свою летнюю резиденцию. С.П. Рябушинский по своим увлечениям был художник – анималист и коллекционер, разбирался в архитектуре. В соответствии с его желанием усадьбу построили в формах неоклассицизма в начале ХХ в. Особо славился регулярный парк (от которого сохранились только одна аллея и остатки прудов). В 1919–1921 гг. в национализированной усадьбе размещались сельскохозяйственная коммуна, затем – совхоз, позже – дом престарелых. Усадьба, оказавшаяся со временем в 3-километровом удалении от построенной Калининской атомной станции, стала местом, где постоянно жить людям нельзя, стала необитаемой, вскоре главный деревянный усадебный дом сгорел. Теперь об этой усадьбе напоминают следы липового парка и руины усадебного дома.

По соседству с усадьбой Лубенкино находилась усадьба Старый Бережок, от которой теперь остались только развалины главного дома, следы погреба и пейзажного парка с прудами и протоками. Усадебный дом был построен в стиле позднего классицизма на берегу озера Песьво. Это озеро и сейчас остается привлекательным, оно имеет площадь зеркала 6,6 кв. км, среднюю и максимальные глубины 2,7 и 5,2 м, средний объем 17,8 млн. куб. м, в него впадает река Сьюча. Из владельцев усадьбы Старый Бережок особенно интересным человеком был Леонид Георгиевич Беллярнинов (1859–1930), врач-офтальмолог, профессор Военно-медицинской академии в Санкт-Петербурге, его женой была француженка Луиза Ивановна, урожденная Горниль, которая, как и он, страстно любила их удомельскую усадьбу. В их доме частыми гостями были художники, которые здесь отдыхали и работали. С.Ю. Жуковский (1873–1944), певец умирающих «дворянских гнезд», все свои лучшие полотна написал в этой усадьбе и ее окрестностях. Он 8 лет жил и работал в усадьбе Старый Бережок. Другой художник – А.С. Степанов (1858–1923) жил и работал здесь в 1906–1914 гг., как и художник А.В. Моравов (1878–1951). На их полотнах мы можем увидеть, какой была усадьба Старые Бережки. В 1918 г. в этой усадьбе создали коммуну «Равенство», позже здесь устроили интернат для детей-инвалидов. Главный дом сгорел в начале 1950-х гг., тогда из строений бывшей усадьбы интернат перевели в другое место, бесхозные постройки стали быстро разрушаться.

В царский период в Овсищенской волости Вышневолоцкого уезда к северо-востоку от Вышнего Волочка процветала усадьба Ивановское (ныне – в Удомельском районе). Теперь в бывшем усадебном комплексе в Удомельском районе работает дом отдыха «Голубые озера». Одним из первых владельцев Ивановского был генерал-майор, участник войны 1812 г. И.Т. Сназин; затем ее хозяином был его сын П.И. Сназин-Тормазов, граф, вышневолоцкий уездный предводитель дворянства, председатель уездного съезда мировых судей 1868 г., в 1877 г. был назначен в Особое присутствие правительствующего Сената – потом его замужняя дочь – Софья Павловна фон Гаслер, а после ее ранней смерти – ее муж В.Ф. фон Гаслер (женившейся на своей экономке-карелке М.Е. Новосельской, дочери крестьянки из села Хваново, у них было 7 детей). В.Ф. фон Гаслер (1857–1934) при его не вполне обычной личной судьбе был владельцем и необычной для русских мест усадьбы. 2 – 3-этажный каменный главный усадебный дом-дворец был возведен в Ивановском в 1912 г. в стиле модерн с мавританско-готическими чертами; также были построены интересные деревянные строения с причудливой резьбой, вырыт пруд и на нем созданы острова, была и церковь (ее разрушили после 1917 г.). В 1918 г. 61-летний В.Ф. фон Гаслер (до 1917 г. имевший солидный общественный статус председателя тверской губернской земской управы и действительного тайного советника) был вынужден уехать из национализированной усадьбы. Он стал работать секретарем исполкома в Вышнем Волочке, в 1923 г. уехал в Петроград, где и умер в возрасте 77 лет. В национализированной усадьбе Ивановское до 1921 г. размещался дом престарелых, позже – детский дом, с 1926 г. – свиносовхоз «Коммунар» (ликвидирован как нерентабельный в 1937 г.), с 1938 г. – дом отдыха (ныне «Голубые дали»). Усадьба и ее окрестности очень живописны, но усадебные постройки ветшают, не получая должного ухода и реконструкции, когда-то сказочный дом-дворец пребывает в бедственном состоянии. Радует глаз, главным образом, синева озера Ивановского и природные красоты его покрытых лесом берегов.

Пейзаж в районе Лубенкино

Недалеко от Ивановского в прошлом находилась усадьба Островки, располагавшаяся также в Вышневолоцком уезде Поддубской волости, к северо-западу от Вышнего Волочка (ныне в Удомельском районе). С первой половины ХVI в. владельцами этих мест были дворяне Милюковы; к концу ХVIII в. они были одними из самых богатых помещиков в их уезде (имели 24 деревни, более тысячи крепостных). Усадьба Островки и ее парк были созданы в конце ХVIII в. Теперь от имений Милюковых ничего не осталось, но о них дают представления полотна художников Григория Васильевича Сороки (1823–1864) и Станислава Юлиановича Жуковского (1873–1944). Г.В. Сорока был крепостным, с рождения принадлежал жестокому помещеку П.И. Милюкову (1773–1849), владельцу сел Островки, Поддубье, Покровское (где родился художник). Сорока в качестве дворового с начала 1840-х гг. жил в Островках, обслуживал художественные запросы владельца усадьбы Островки, познакомившись с художником А.Г. Венециановым, стал его учеником. На полотнах Сороки изображены усадьба Островки, ее окрестности (где он создал почти все свои пейзажи). Сорока пытался выкупиться у Милюковых, но это ему не удалось. Даже став известным художником, он был вынужден работать в имении Милюковых. Только в 1861 г. он освободился от крепостной зависимости (ему 38 лет) благодаря отмене крепостного права. Затем в этой усадьбе и окрестных местах работал С.Ю. Жуковский, живший в Островках при новых хозяевах усадьбы Красенских в 1912–1914 гг. Он запечатлел на своих полотнах усадьбу, интерьеры усадебного дома, парк, окрестности Островков, а также другие соседние имения – Поддубье и Всехсвятское на берегу озера Молдино. Со временем из усадьбы Островки деревянный усадебный дом перенесли в село Овсище, где в составе больничного комплекса в переустроенним виде он сохранился до наших дней.

В царский период в крайней северной части Вышневолоцкого уезда, в Парьевской волости, к северу от Вышнего Волочка находилась усадьба Алексеевское-Отрадное (ныне в Лесном районе). Эта усадьба была построена во 2-й половине ХIХ – начале ХХ вв. Владельцами усадьбы были образованные и культурные люди, в их числе с середины ХIХ в. – генерал-майор Николай Иванович Ладыгин (при нем управляющим имением был Теодор Гоппмайер – дед известного географа-путешественника, исследователя Востока, писателя В.К. Арсеньева). В усадьбе построили в 1886 г. кирпичную церковь во имя Александра Невского, также в 1880-х гг. – новый главный кирпичный усадебный дом, а старый деревянный отдали для расселения их прислуги, в начале ХХ в. возвели больницу и дом врача, дома для управляющего имением, священника, псаломщика, садовника. В 1901 г. в усадьбе садовник В.Я. Вальтер установил выписанный из Швеции водонапорный гидроталан, который подавал воду в главный дом и действовал до начала 1970-х гг. Ладыгины были владельцами хорошей библиотеки и большой коллекции картин (часть полотен из нее хранится ныне в Тверской картинной галерее). После 1917 г. из национализированной усадьбы выселили М.А. Ладыгину (последнюю владелицу усадьбы), затем в усадебных зданиях до 1924 г. размещалась сельскохозяйственная коммуна, потом – совхоз «Алексейково». В 1978 г. в главном усадебном доме случился большой пожар, после него дом не восстанавливали.

В 5 км от усадьбы Алексеевское-Отрадное сохранилась могила и памятник герою Чесменского сражения (1770 г., во время Русско-турецкой войны 1768–1774 гг., в бухте Чесма на побережье Малой Азии) морскому офицеру Д.С. Ильину.

Дмитрий Сергеевич Ильин (1738–1803), родился в северной части Тверской земли, в деревне Дворище (ныне – в Лесном районе). Лейтенант Д.С. Ильин участвовал в экспедиции русской эскадры под командованием Г.А. Свиридова в Средиземном море. В Чесменском бою в 1770 г. брандер под командой 32-летнего Ильина вплотную подошел к турецкому линейному кораблю и поджег его, а затем Ильин на шлюпке вместе с командой вернулся на свой корабль. Подожженный турецкий корабль взорвался, пожар перекинулся на соседние турецкие корабли и стал важной причиной поражения турецкого флота в Чесменской бухте. За подвиг Ильина наградили орденом и произвели в капитан-лейтенанты. В 39 лет из-за болезни Ильин вышел в отставку, стал жить в своем небольшом тверском имении Застижье (ныне деревня Застижье находится в Лесном районе, а тогда – в Васьегонском уезде), где он умер в возрасте 65 лет и был похоронен на кладбище в деревне Застижье. Усадьба Застижье не сохранилась. На могиле Ильина на деньги, собранные офицерами и матросами русского флота, а также жителями тверской губернии, в 1895 г. соорудили памятник, который сильно пострадал в 20 – 30-е гг. ХХ в., в 1988 г. он был приведен в относительный порядок. Но его полная научная реставрация до сих пор не произведена. Здесь в 1920 – 1930-е гг. были осквернены могилы родственников Ильина, с могилы самого героя исчезли орудийные стволы и чугунные цепи, пропал бронзовый Георгиевский крест, украшавший обелиск на его могиле.

На территории современного Удомельского района, к северу от Вышнеко Волочка в царский период в Кузьминской волости Вышневолоцкого уезда находились усадьбы Горка, Островно, Чайка и другие.

От усадьбы богатых дворян Турчаниновых Горка ничего не сохранилось. О ней напоминает картина И.И. Левитана «Март», где изображен (1895) не сохранившийся до наших дней усадебный дом; здесь же он написал «Золотую осень» (1895). Хозяйка усадьбы Горка – богатая помещица и еще привлекательная женщина Анна Николаевна Турчанинова была женой крупного петербургского чиновника. Турчаниновы не нуждались в доходах от имения Горка, его оценивали только как дачу, куда ездили отдыхать. И.И. Левитан переехал в усадьбу Горка по приглашению А.Н. Турчаниновой, до этого жил в соседнем имении Ушаковых – Островно, где отдыхал и работал. Здесь в усадьбе Горка Левитан запутался в любовных отношениях с хозяйкой и ее взрослыми дочерьми, едва не покончил жизнь самоубийством.

Г.В. Сорока. Кабинет дома в Островках. 1844 г.

Исаак Ильич Левитан (1860–1900) – известный живописец-передвижник, создатель «пейзажа настроения», которому присущи богатство поэтических ассоциаций и, как правило, мажорность. Жизнь И.И. Левитана никогда не была легкой. Он родился в Литве в местечке Кибарты (Кибартай) в семье бедного станционного смотрителя, его дед был раввином. Исаак в детстве жил в еврейской среде в кругу тех, кто постоянно суетился, занимался ростовщичеством и торговлей, участвовал в темных махинациях и громких скандалах. Затем их бедствовавшая семья переехала в Москву, где несмотря на их нужду он ходил в школу (таковы непререкаемые законы еврейских семей, в которых действительно все подчинено интересам детей, где с детства воспитывают в них чувство собственного достоинства, осознание способностей и талантов, и тактично напоминают, что во имя их будущих успехов и профессиональных побед, блеска и сопутствующих этому ощутимых доходов, поначалу – надо много и терпеливо учиться, уважать учителей). В 13 лет Левитан поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, где его живописные успехи сразу были по достоинству оценены. Вскоре у него умерли мать, а затем и отец. К 17 годам он был сиротой и нищим, его за неуплату обучения исключили из училища. Друзья поддержали его материально, а администрация училища позволила продолжить обучение без платы за это. Таланливому юноше много и бескорыстно помогал известный художник А.К. Саврасов, который стал его учителем и наставником в жизни. С первой выставки, в которой он участвовал (1877 г., ему 17 лет), началось общественное признание его неординарного таланта живописца. Ему стали помогать и поддерживать в его творческих исканиях меценаты, в том числе П.М. Третьяков, С.И. Мамонтов и др. Его пейзажи с успехом продавались, он повсеместно прославился как талантливый пейзажист. Укреплению его таланта сильно мешали его непрактичность, бытовая неустроенность, любовная чувствительность. Левитан несомненно был по-своему красив. У него было благородное лицо с очень выразительными глазами (художник В.М. Поленов (1844–1927) для своей известной картины «Христос и грешница» за образец лица главного персонажа полотна взял именно лицо Левитана). Левитан умел самозабвенно и эффектно ухаживать за женщинами, пользовался большим успехом у дам, сам был необыкновенно влюбчив. Привлекательная внешность, растущий успех как художника, рассказы о его романах делали его неотразимым для женщин. Он был увлечен художницей С.П. Кувшинниковой (1847–1907 гг.; см. с. 424–426), а также Л.С. Мизиновой (1870–1937 гг.; см. с. 422–424), М.П. Чеховой (сестра писателя), помещицей А.Н. Турчаниновой, ее дочерьми и др. В 35 лет он совсем запутался в своих амурных делах, в период приступа меланхолии пытался совершить самоубийство. Он прекрасно понимал, что его жизнь складывается неудачно и шансов создать счастливую семью у него очень мало. Еврей-художник со слабым здоровьем (страдал постоянно неврозами, имел тяжелое заболевание сердца, часто и в разных местах на публике падал в обморок и т. п.), без состояния и надежной профессии со стабильным жалованьем, да и еще с повышенными требованиями к внешней привлекательности и внутренней культуре женщин, не имел радужных перспектив в личных делах. В 1880-е гг. (лучший период его плодоносного творчества) многое для его вдохновения дала художница С.П. Кувшинникова, с которой он совершил многие поездки, в том числе на Волгу, на Тверскую землю, другие места. Будучи тонкой поэтической натурой, Левитан сразу оценил неброскую, но неотразимую красоту Тверской земли, прежде всего – живописные окрестности озер Удомля и Островно. Левитан прожил всего 40 лет, за 23 года своей насыщенной творческой жизни он написал около 1000 картин, этюдов, рисунков, – творческие импульсы для создания многих из них он получил именно на Тверской земле.

Брат А.П. Чехова – писатель Михаил Павлович Чехов, который три десятка лет провел в тесном, повседневном общении с талантливым братом, утверждал, что он точно знает, что основа сюжета чеховской «Чайки» появилась именно в усадьбе Турчаниновых Горка в Тверской губернии. Там Левитан завел очень сложный роман, в результате которого ему нужно было инсценировать самоубийство или действительно застрелиться. Левитан во флигеле усадьбы Турчаниновой, уединенно стоящем на берегу озера Островно, стрелял себе в голову, но пуля прошла через кожные покровы головы, не задев черепа. Испуганные женщины – героини его романа – срочно вызвали из Москвы его друга – писателя и врача А.П. Чехова, спасать жизнь и лечить очередной невроз художника. Приехав, Чехов обнаружил, что опасность миновала. При этом Чехов и дамы были свидетелями странного поступка Левитана. Сорвав черную повязку с головы, бросив бинты на пол, он взял ружье и вышел к местному озеру Островно. Возвратился он к своей даме с убитой им чайкой, которую бросил к ее ногам. Все это А.П. Чехов помнил, создавая рассказ «Дом с мезонином», свою знаменитую пьесу «Чайка», а сама птица со временем стала эмблемой Московского Художественного театра.

Усадьба Островно на озере с тем же названием принадлежала семейству Ушаковых, с которыми в 20-х гг. ХIХ в. был близко знаком А.С. Пушкин. Е.Н. Ушаковой (1809–1872) поэт посвятил несколько лирических стихотворений и какое-то время даже считал себя ее женихом. Для художников эту усадьбу «открыл» И.И. Левитан, который здесь в 1894 г. обдумывал и делал эскизы к картине «Над вечном покоем», до поры до времени проводил приятно время со своей подругой художницей С.П. Кувшинниковой, принимал гостей – артистов Давыдова и Донского, писательницу Т.Л. Щепкину-Куперник (1874–1952), переоценил возможности его отношений с женщинами из соседней усадьбы Горка (принадлежащей состоятельной семье Турчаниновых), что привело к разрыву с Кувшинниковой и его переезду в усадьбу Горка. О том, какой была не сохранившаяся до наших дней усадьба Островно, можно судить по ряду картин Левитана, а также полотнам работавших здесь в начале ХХ в. художников Н.П. Богданова-Бельского, В.К. Бялыницкого-Бирули, К.А. Коровина (в 1918–1920 гг. жил на даче в соседнем имении), художник А.В. Моравов также очень много работал здесь в 1900-х гг., создал цикл картин с изображением интерьеров усадьбы Островно, в том числе «У окна» (1907 г.) – портрет хозяйки усадьбы В.В. Ушаковой. После 1917 г. в национализированной усадьбе организовали дом отдыха работников искусств, но со временем его закрыли и бесхозная усадьба постепенно исчезла с лица земли.

И.И. Левитан. Март. 1895 г.

И.И. Левитан. С портрета работы В.А. Серова. 1893 г.

В начале ХХ в., когда усадебная жизнь и культура безвозвратно уходили в прошлое, русский пейзажист Витольд Каэтанович Бялыницкий-Бируля (1872–1957) решил построить для себя на берегу живописного озера Удомля дачу по образцу дворянских усадеб, где надеялся воссоздать эмоционально-эстетический дух старых усадеб. В 1912 г. он осуществил этот план и построил дачу-усадьбу «Чайка», в которую даже пересадил из усадьбы Ушаковых Островно большой куст сирени, который он стал называть «Островненским менуэтом». О том, в какой мере он любил атмосферу усадеб, говорит написанная им в 1912 г. картина «Дом с клумбой перед ним» (находится ныне в Тверской областной картинной галерее). К этому времени 40-летний В.К. Бялыницкий-Бируся уже был многое повидавшим человеком. Он учился в Киевской рисовальной школе, в Московском училище живописи, ваяния и зодчества (1889–1897), был членом товарищества передвижников (с 1901 г.), членом Академии художеств (с 1922 г.), еще с 1901 г. жил и работал в здешних местах в деревнях Ворониха, Островно, Сигово, Гарусово и других (ныне в Удомельском районе). Здесь на даче «Чайка» за 1912–1957 гг. он написал более 200 полотен в жанре лирического пейзажа. Среди них «Изумруд весны» (1915 г., экспонируется в Государственном Русском музее в Санкт-Петербурге), «Лед прошел» (1930 г., Государственная Третьяковская галерея в Москве), а также «Зима» (1904), «Дом с клумбой перед ним» (1912) и еще 10 картин (пребывают в Тверской областной картинной галерее). Обстоятельства сложились так, что дача-усадьба «Чайка» не только дала хозяину и его друзьям радость наслаждаться красотами природы и форсировала их художественный полет фантазии, но и помогла им выжить в лихолетье Гражданской войны. Они спасли усадьбу от конфискации, дав нуждающимся художникам хотя бы на время кров, место отдыха и работы. Бялыницкий-Бируля стал одним из организаторов Свободных государственных художественных мастерских на даче «Чайка» и первой в Твери в советский период выставки работ художников-передвижников. В 1918–1922 гг. на даче «Чайка» усилиями художникв В.К. Бялыницкого-Бирули, Н.П. Богданова-Бельского, А.В. Моравова были созданы и работали эти Свободные государственные художественные мастерские, где более 170 человек обучались живописи, вышивке, резьбе по дереву, лепке. Важная цель этих курсов – обучить детей основам изобразительного искусства. К концу1920 г. число учеников в этих мастерских сократилось, в 1922 г. мастерские прекратили свое существование. На этих курсах, помимо их основателей, преподавали К.А. Коровин, А.Е. Архипов, В.В. Рождественский, братья Весовы, С.Я. Шлейфер и другие художники. После закрытия мастерских сюда продолжали приезжать художники для обмена опытом и работы, в их числе сюда наезжали и С.Ю. Жуковский и И.Э. Грабарь, другие коллеги по творческому цеху. Сам Бялыницкий-Бируля жил и работал на этой даче целых 45 лет, здесь он и умер в возоасте 85 лет. К этому времени он уже был действительным членом Петербургской Академии художеств, заслуженным деятелем искусств РСФСР, народным художником Белоруссии и РСФСР, почетным академиком АН БССР.

Деревянная 2-этажная дача-усадьба «Чайка» сохранилась до наших дней, как и ее парк со множеством редких растений, созданный В.К. Бялыницким-Бирулей, он теперь является памятником садового искусства. Но в истории дачи и в послевоенный период были тревожные годы, когда она в начале 1990-х гг. оказалась чуть ли не заброшенной из-за близости к Калининской атомной станции и едва не погибла. Но с середины 1990-х гг. она стала оживать. Сейчас в ней действует муниципальный историко-культурный центр. Здесь проводят удомельские осенние художественные сезоны, организуют выставки, учат детей из окрестных сел рисованию и резьбе по дереву, принимают художников.

К северо-западу от Вышнего Волочка в царский период в Подольской волости Вышневолоцкого уезда была создана усадьба Островки князей Ширинских-Шихматовых, сравнительно хорошо сохранившаяся до наших дней. Богатые князья Ширинские-Шихматовы принадлежали к высшей чиновничьей и придворной элите России, они не нуждались в доходном имении, а хотели иметь усадьбу для отдыха и культурного досуга. На берегу живописного озера Имоложье, в природном ландшафте с древними курганами ХI – ХII вв. была создана их усадьба. В их старинном парке до сих пор сохранились деревья возрастом 100–150 лет. В усадьбе был создан любопытный по архитектуре главный дом. Его деревянная часть была создана по образцам народной деревянной архитектуры, а его кирпичная часть – в модном на рубеже ХIХ – ХХ вв. псевдорусском стиле, с активным использованием элементов, характерных для древнерусского зодчества. На аттике этой части дома сохранилось изображение княжеского герба Ширинских-Шихматовых.

Самым интересным человеком из владельцев этой усадьбы был князь Андрей Александрович Ширинский-Шихматов (1868–1927), камергер Императорского двора, активный земский-деятель, почетный член Тверской ученой архивной комиссии, губернатор в Саратове (1913–1915). При его богатствах он оставался увлеченным человеком-тружеником, строго следовал высоким нравственно-духовным принципам, был счастлив служить своим соотечественникам, России. Он был гуманным охотником-натуралистом, неутомимым путешественником и археологом, исследователем Севера Европейской части России и Сибири, грамотным коллекционером, знатоком церковных древностей. В коллекции его была икона Успения Божией Матери ХII в., в честь которой он построил в начале ХХ в. в селе Островки Успенскую церковь (освящена в 1904 г.), где были подаренные им из его коллекции иконы (что делало эту церковь своего рода храмом-музеем). С 1906 г. в Тверском музее в отдельной комнате были представлены разнообразные подарки князя этому музею, в том числе разного рода пожертвования, включая вещественные результаты археологических роскопок князя в окрестностях его усадьбы Островки. Во время русско-японской войны А.А. Ширинский-Шихматов создал летучий санитарный отряд и отправился во главе его в 1904 г. к местам военных действий. Его брат князь Алексей Александрович Ширинский-Шихматов был тверским губернатором в 1903–1904 гг. В усадьбе князей Ширинских-Шихматовых хранились большие исторические, культурные и художественные ценности (архив их семьи, богатейшая библиотека, картины, коллекция древностей и др.). В 1900–1907 гг. Островки имели статус временно-заповедного имения, во время Первой мировой войны в нем открыли убежище (больницу) для увечных воинов. После 1917 г. усадьбу Островки национализировали, вывезли из нее ценности (они бесследно исчезли), разрушили церковь-музей. В послевоенный период в усадьбе разместили детский дом.

Дача Чайка

Неподалеку от бывшей усадьбы князей Ширинских, к северо-западу от Вышнего Волочка находится еще одна бывшая усадьба Боровно. В Тверской картинной галерее на акварели В.Е. Галямина изображена (1838) усадьба Боровно. Эта усадьба была построена в конце ХVIII в. в Подольской волости Вышневолоцкого уезда на берегу озера Тубос, ее владельцами стало семейство Манзей. Усадьба была великолепной, господский дом был возведен у пруда на высоком берегу. Основатель рода Манзеев – шотландец Михаил Манзей был личным врачом Антона-Ульриха Брауншвейгского (мужа Анны Леопольдовны – племянницы цесаревны, а потом императрицы Елизаветы Петровны), а затем – его сына, несчастного младенца – императора Ивана Антоновича (свергнутого Елизаветой Петровной и ее сторонниками). Лонгин Михайлович Манзей (1741–1803) в 1779 г. стал владельцем Боровно, получив его в приданое за своей женой. Он был смелым человеком и хорошим хозяйственником. Л.М. Манзей был в молодости боевым офицером, участвовал в походах в Турцию и Польшу, потерял в боях руку, а с 1774 г. (ему 33 года) возглавлял Вышневолоцкую контору водяной коммуникации. Вероятно, он был дельным начальником и галантным слугой императрицы. В 1787 г. именно он показывал императрице Екатерине II пропуск судов Цнинскому шлюзу. Через 10 лет за свои плодоносные труды его наградили несколькими деревнями с 200 душами крепостных только мужского пола, а в них еще были и женщины. Все его четверо сыновей стали порядочными людьми: двое участвовали в Отечественной войне 1812 г., третий был (1839–1841) предводителем дворянства Тверской губернии, четвертый – офицером, в 1841 г. в Пятигорске пытался помирить после ссоры М.Ю. Лермонтова и Н. Мартынова. На средства семьи Манзей в селе была построена церковь во имя Николая Чудотворца. После 1917 г. в национализированной усадьбе, из которой вывезли все ценности (старинную мебель, картины, другие произведения искусства, библиотеку и др.), разместился совхоз, затем в главном доме открыли школу (при этом сломали галереи, соединявшие дом с деревянными флигелями), со временем один из флигелей перестроили, парк вырубили. Но некоторые ценности, вывезенные из усадьбы «Боровно», оказались в достойных местах. Так, три мужских портрета (вероятно, представители семьи Манзей), акварель с видом усадьбы, несколько рисунков оказались в Тверской картинной галерее; у коллекционера из Петербурга – Г.Д. Душина оказались еще два десятка портретов из этой усадьбы (они завещаны Государственному Эрмитажу); в Вышнем Волочке, в городском парке установлены два чугунных льва, отлитых по эскизам А.П. Клодта фон Юрренсбурга (младшего сына знаменитого скульптора П.К. Клодта). В бывшей усадьбе Боровно ведется реставрация, но из-за финансовых причин она осуществляется медленно, включает, главным образом, постепенное приведение в порядок главного дома. Но даже в невосстановленной в полном объеме усадьбе, расположенной в живописном месте, ощущается ушедшая прелесть усадебной жизни.

К юго-западу от Вышнего Волочка в царский период в Ясеневской волости Вышневолоцкого уезда была усадьба Кузлово, созданная в конце ХVIII в. До наших дней дошли остатки усадебного пейзажного парка с 3 прудами, а пребывающий в руинизированном состоянии главный дом был возведен в стиле познего классицизма в середине ХIХ в. Хозяева усадьбы были практичными людьми и построили в их усадьбе погреб-ледник (середина ХIХ в.) и молокозавод (начало ХХ в.). Сейчас территории бывшей усадьбы вызывают грустные мысли, и есть от чего: разруха, бесхозность, безразличие к прошлому русских усадеб.

В 253 км к северо-востоку от Твери находится город Весьегонск. Судьба самой крайней северной части Тверской области, а также северо-восточного завершения ее Весьегонского района – во главе с центром и пристанью Весьегонск – оказалась тесно связанной с созданием и жизнью Рыбинского водохранилища, омывающего эти части Тверской земли. Во время строительства Рыбинского водохранилища часть Весьегонского района и часть самого Весьегонска были затоплены. В 1939–1941 гг. при строительстве Рыбинского гидроузла город Весьегонск (оказавшийся в зоне затопления) был перенесен на новое место – в полкилометре от его первоначального расположения. В наши дни малый город Весьегонск (численность населения – около 9 тыс. человек), расположенной на заболоченной местности, на Среднемоложской низине, является конечной железнодорожной станцией ветки от линии Сонково – Санкт-Петербург. Здесь есть аэропорт. Сейчас – это небольшой по площади и тихий город на правом берегу реки Мологи, невозможно догадаться, что это поселение существует 7-й век. Впервые Весьегонск упоминается в XV в. как село Егонская Весь (Весь Егонская), принадлежавшее московскому Симонову монастырю. В XVI в. это село было известным и славным своими ярмарками, на которых успешно продавали воск, хмель, мед, соль, рыбу, икру, сукно, меха и другие товары. На эти ярмарки приезжали русские и иностранные купцы. В 1610–1614 гг. село сильно пострадало от набегов польско-литовских интервентов, но было восстановлено. Село стало государственным и получило в 1776 г. статус города. Во второй половине XVIII в. здесь стали снова проводить ярмарки; в год их было несколько, в том числе Крещенская и Богоявленская были тогда в ряду крупнейших в Российской империи. В конце XIX в. экономическое значение Весьегонска резко сократилось в связи с упадком Тихвинской водной системы и строительством железных дорог. Город утратил репутацию торгового центра и транзитного пункта на пути из Астрахани в Санкт-Петербург. Сейчас в Весьегонске, небольшом промышленном центре, работает ряд созданных в советский период промышленных предприятий, среди них заводы: маслосыродельный, винный, рыбный, деревообрабатывающий комбинат и некоторые другие. В городе есть интересный краеведческий музей (создан в 1919 г.), перенесенный, как и весь город, при создании водохранилища на новое место. Весьегонск, с одной стороны, ощущает прелести расположения на берегу большого Рыбинского водохранилища, а с другой – преодолевает некоторые неудобства именно из-за соседства с ним.

В 130 км к северо-востоку от Твери на р. Молога находится малый город Бежецк (численность населения около 30 тыс. человек), в нем есть железнодорожная станция по линии Рыбинск – Бологое. До конца ХIII в. центром края, который называли Бежецкий верх, было селение Бежичи, разоренное в 1272 г. тверским князем Святославом Ярославичем; после этого административный центр края был перенесен в крепость Городецк, стоявшую на месте современного города. Так что история этого населенного пункта превышает 7 веков (734 года – 2006 г.). Городецк, в 1610 г. разрушенный польско-литовскими интервентами, в 1766 г. переименовали в Бежецк, в 1775 г. он стал уездным городом. Строительство Виндаво-Рыбинской железной дороги, которая в 1876 г. прошла через Бежецк, ускорило развитие города, вскоре он стал крупным центром торговли льном. В царский период город славился как старинный центр льноводческого района, в нем главным образом стабильно развивалась именно льноперерабатывающая промышленность. Уже в 1873 г. в нем работали 26 заводов (свечные, кожевенные, маслобойные, кирпичные, винокуренный, водочный и др.). В наши дни в Бежецке расположены предприятия сельскохозяйственного машиностроения (среди них выделяется завод по производству льнокомбайнов, льномолотилок, другой техники для выращивания и обработки льна), имеется завод по производству гаражного оборудования, опытно-экспериментальный завод (изготовление технологического оборудования для кузнечно-прессового и литейного производств), спиртовой завод (основан в 1885 г.), осуществляется производство стройматериалов, ведется первичная обработка льна.

С архитектурно-художественных позиций в Бежецке представляют интерес прежде всего церкви: Воздвиженская (1670), Преображенская (1772), Казанская (1775), Иоанна Богослова (1868), Покровская (1861), а также колокольня Введенской церкви (1682), кроме того – торговые ряды (начало ХIХ в., арх. К.И. Росси и В.П. Стасов), жилые дома ХVIII – ХIХ вв.

Главным религиозным центром Бежецка является действующий Благовещенский женский монастырь в честь Благовещения Пресвятой Богородицы (ул. Нечаева, 43). Этот монастырь был основан в 1879 г. из существовавшей с 1868 г. женской общины (которую основали иеромонах Югской Дорофеевой пустыни Андриан, заштатный священник Петр Томаницкий и вдова Любовь Ососкова, в иночестве – София, ставшая первой настоятельницей монастыря). В начале ХХ в. в этом монастыре жили игуменья, схимонахиня, 28 монахинь, 190 послушниц; в нем были 4 храма (их воспела поэтесса А. Ахматова). При монастыре работала церковно-приходская школа и иконописная мастерская. В 1920-е гг. монастырь был закрыт и разорен, многие его здания и часть храмов были разрушены. Благовещенский женский монастырь был возрожден в 1990 г. (по другим данным в 1994 г.). До наших дней сохранились стены и башни, храмы и корпуса конца ХIХ – начала ХХ в. В монастыре теперь живут настоятельница-игуменья и почти 30 инокинь.

Бежецк дал России несколько ярких творческих личностей, среди них писатель В.Я. Шишков, открыт здесь в его честь литературно-мемориальный музей), музыкант, композитор, основатель и руководитель первого в России и в мире оркестра русских народных инструментов В.В. Андреев (открыт музей), художники П.П. Чистяков и А.П. Самохвалов. В Бежецке и Слепнево в детстве и юности (с 6 до 20 лет) жил уникальный человек, крупный ученый, переводчик, поэт, яркий историк и географ Л.Н. Гумилев (ХХ в.).

Василий Васильевич Андреев (1861–1918) – музыкант, композитор, исполнитель – виртуоз на балалайке, организатор (1888) и руководитель первого в России оркестра русских народных инструментов (с которым успешно гастролировал в странах Западной Европы и США). Он родился в Бежецке, жил до 1872 г. в имении матери – сельце Марьино (ныне в Удомельском районе), где в 1896 г. открыл мастерскую по изготовлению и усовершенствованию русских народных инструментов (отмечены золотой медалью на Всемирной выставке в Париже в 1900 г.). В 1907 г. в Марьине на свои средства создал школу для крестьянских детей (теперь в этом здании размещается общежитие). Андреев сам и со своим оркестром успешно выступал в разных частях Тверской земли, особенно часто в Твери, Бологом, Осташкове, Вышнем Волочке.

Русский советский писатель Вячеслав Яковлевич Шишков (1873–1945) родился в Бежецке, окончил Бежецкое городское училище (1888) и Верхне-Волоцкое училище конструкторов путей сообщения (1891), начал печататься с 1893 г. Впечатление от жизни в Бежецке, Вышнем Волочке, других местах Тверской земли отражены в его рассказе «Опись моего происшествия» (1917), очерке «К угоднику» (1918), повести «Прохиндей» (1944), романе-эпопее «Емельян Пугачев» (1938–1945), других произведениях. Важной темой творчества В.Я. Шишкова было настоящее и прошлое Сибири. Особую известность получили его романы «Ватага» (1923) о Гражданской войне, «Угрюм-река» (1933) о развитии и гибели русского капитализма в Сибири в конце ХIХ – начале ХХ в., развитии рабочего движения в ней, а также историческая эпопея «Емельян Пугачев» (1938–1945). Шишков был удостоен посмертно (1946) Государственной премии СССР. В Бежецке сохранился дом родителей писателя, в котором он бывал в 1912–1931 гг. (ул. Шишкова, д. 44/15). В бывшем доме Шишковых открыт литературно-мемориальный и краеведческий музей, в котором о жизни и творчестве В.Я. Шишкова рассказывает содержательная экспозиция.

Недалеко от Бежецка (9 км) раньше находилось имение Гумилевых – Слепнево, где в 1911–1917 гг. часто проводили летние месяцы поэтесса А.А. Ахматова и ее муж поэт Н.С. Гумилев. Хозяйкой имения была мать Гумилева – Анна Ивановна Гумилева. Усадьба Слепнево с середины ХVIII в. принадлежала дворянам Львовым; А.И. Львова в замужестве А.И. Гумилева была его владелецей до осенних событий 1917 г. А.И. Гумилева детство свое провела в Слепнево, играла с крестьянскими детьми, всю жизнь была здесь в наилучших отношениях с крестьянами. Крестьяне уважали Львовых, они боготворили последних хозяек усадьбы – Л.В. Львову и А.И. Гумилеву, которых называли добрыми и отзывчивами барынями. Но дважды, поддавшись на провокации революционеров, крестьяне выражали недовольства, барыни вызывали полицию, а потом просили не забирать и не наказывать обманутых крестьян, жалевших об их действиях, просивших их простить. В 1918 г. А.И. Гумилева и большинство местных крестьян жалели, что ей пришлось уехать из родовой усадьбы. Крестьяне помогли ей сложить ее небольшое к тому времени имущество и переехать жить в снятую квартиру в Бежецке. Доживать свой век ей пришлось в одной комнате, отделенной от соседей перегородкой-ковром, умерла она в страшной бедности в 1942 г.

Памятник Л.Н. Гумилеву, Н.С. Гумилеву и А.А. Ахматовой в центре г. Бежецк

Анна Андреевна Ахматова (Горенко, 1889–1966, примыкала к акмеизму) и ее муж Николай Степанович Гумилев (1886–1921, один из ведущих представителей акмеизма), их сын Лев Николаевич Гумилев (1912–1992, создатель науки этнологии, писал прекрасные стихи) много дней провели в Слепнево. А.А. Ахматова впервые приехала сюда в 1911 г., тогда ей было 22 года, и она только что стала женой Н.С. Гумилева, здесь прошло детство их сына. Ахматова считала, что в ее жизни и творчестве имели значение дни, проведенные в Слепнево, они давали ей покой, силы, здоровье, вдохновение, усиливали дар творить больше и лучше. Она писала: «Слепнево для меня, как арка в архитектуре, сначала маленькая, потом все больше, больше и, наконец, полная свобода …». Здесь в Слепнево она написала немало своих поэтических строк, в том числе о жизни в этих местах. Но Ахматова вспоминала Слепнево по-разному: с юмором, теплотой, восхщением, но и сожалением о скуке жизни в нем. Впервые она приехала в Слепнево прямо из Парижа и ощутила себя в нем как в ХIХ в., чуть ли не в пушкинские времена. Ей нравились скромная красота местной природы, звенящая тишина. Но она не любила патриархальные нравы, ограниченные интересы и желания провинциалов, скучала в семье родных ее мужа, была чужой в их доме. Она не любила их, они – ее. Она поздно вставала, приходила к завтраку около часа дня, за столом молчала, не участвовала в общих разговорах, носила необычные платья – то слишком простые, то слишком экстравагантные, любила гулять одна, а по ночам – писала стихи, в конце-концов спешила уехать в Петербург. А позже Слепнево и Бежецк она оценивала как места, куда можно было отправить ее сына, для которого у нее не хватало времени, сил, внимания, любви, денег, а то и еды в Петербурге – Ленинграде. Национализированная усадьба Слепнево напоминала ей о разводе с Н.С. Гумилевым (по ее инициативе), его гибели, несложившихся отношениях с их сыном. Ахматова знала, что содержавшие, воспитывавшие, заботившиеся о ее сыне (с 6 до 20 лет) свекровь и золовка живут трудно, в стесненных жилищных условиях, бедно. Мудрая и добрая бабушка (А.И. Гумилева-Львова) делала все возможное и невозможное, чтобы Лев не чувствовал себя сиротой, он был главным объектом ее любви и заботы. А падчерица бабушки и тетя Льва (сводная сестра Н.С. Гумилева – А.И. Сверчкова), учительница школы 1-й ступени, на которой держался их бежецкий бюджет, была мрачной, придавленной постоянной работой (за мизерную плату) и нудной женщиной, всегда вынужденно думавшей о деньгах и о том, как обеспечить жизнь им троим. Ахматова, живя в Ленинграде, в это время не спешила к ним для моральной поддержки и общения с сыном, присылала им периодически небольшие деньги, больше думала о себе, своем творчестве, личной судьбе, своем здоровье (несколько раз в день измеряла свою температуру), много внимания уделяла и здоровью своей собачки, была не вполне довольна своими мужьями. Обо всем этом знали в Бежецке и понимали, что она своим поведением отстраняет от себя, теряет сына (что и произошло в конце концов), калечит его жизнь. Так что Слепнево и Бежецк не были дорогими местами для Ахматовой, только к старости понявшей ошибки ее отношения к сыну, свекрови, золовке (но она не попросила ни у кого из них прощения за свой эгоизм, жизненную слепоту в те тяжелые и прошедшие годы). Первый муж Ахматовой Н.С. Гумилев, поэт и путешественник, в 1908–1916 гг. приезжал сюда в усадьбу матери, в 1918–1921 гг. переодически бывал в Бежецке, занимался литературной работой, писал стихи («Возвращение», «Городок», «Старые усадьбы», «Мы с тобой повсюду рыскали» и др.). О том, что он сын помещицы, усиленно вспоминали в 1921 г., когда его арестовали по сфабрикованному обвинению об участии в заговоре против советской власти и расстреляли (1921). Гумилев Слепнево и его окрестности любил и не любил одновременно. Он не любил местную неброскую природу, тишину жизни в провинции, слишком робкий и спокойный нрав жителей этих мест. После Петербурга, Тбилиси, Парижа ему здесь было скучно, особенно в первый его приезд сюда в 1908 г. Но именно здесь он пережил первую настоящую любовь к соседке по имению – Маше Караваевой, жившей поблизости в имении Кузьминых-Караваевых – Борисково. В жизни Гумилева любовь к Маше Караваевой была самой трогательной, чистой, возвышенной, глубокой. Маша была тяжело и неизлечимо больна туберкулезом. Она сказала ему об этом и о том, что она проживет недолго. Несмотря на обоюдную влюбленность, а потом и любовь, они расстались, в 1911 г. она умерла; он вспоминал эту девушку и его любовь к ней всю жизнь. Его сын Л.Н. Гумилев всегда с любовью вспоминал Слепнево и Бежецк, говорил о них так: «Я этим воздухом дышал и воспитывался». Особой любовью сердца любила Слепнево его хозяйка А.С. Гумилева (Львова), мать Н.С. Гумилева и свекровь А.А. Ахматовой (она похоронена на кладбище возле Крестовоздвиженского храма в г. Бежецке). Сейчас в Слепнево практически ничего зримо не напоминает об ушедшей усадьбе Гумилевых. С пустого ныне места, где стоял когда-то усадебный дом, открывается дивный вид на окрестные поля. В 1935 г. деревянный усадебный дом перевезли в находящееся поблизости село Градницы (Градницкий с/с Бежецкого района). Градницы, расположенное в 10 км к северо-востоку от Бежецка, до 1917 г. было погостом. В 1888 г. здесь открыли земскую школу, которая в 1935 г. сгорела. В перевезенном сюда в 1935 г. доме Гумилевых до 1989 г. работала восьмилетняя школа, а с 1989 г. в нем организовали и открыли музей «Дом поэтов» – памятник истории, культуры, литературы, в котором размещена выставка, посвященная А.А. Ахматовой и Н.С. Гумилеву. Современное село Градницы является заметным культурным центром, в нем кроме музея поэтов, работают Дом культуры, восьмилетняя школа, библиотека, сохранилась Троицкая церковь (1782 г.) с живописью первой половины ХIХ в. и церковная ограда с двумя башнями (ХIХ в.).

Лев Николаевич Гумилев (1912–1992) был выдающимся отечественным историком, этнологом и географом, талантливым поэтом и переводчиком. Его судьба была драматичной, а научное творчество имеет исключительное значение для грамотного определения путей развития России. Он обосновал теорию этногенеза, многое сделал для разработки важной концепции евразийства, утверждал идею синтеза в естественных и гуманитарных науках. Увлечение наукой было главным в его жизни, а ведь он мог стать и великим поэтом; несколько опубликованных в последнее десятилетие его стихотворений не уступают по своей художественной силе поэзии его прославленных родителей – Н.С. Гумилева и А.А. Ахматовой.

Николай Гумилев и Анна Ахматова с сыном Львом

Л.Н. Гумилев родился в Санкт-Петербурге. В детстве и юности Лев Гумилев Слепнево и Бежецк (куда он в 1918 г. переехал вместе с бабушкой) очень любил, называя их своей отчизной, с 6 до 20 лет жил там постоянно. К 1918 г. А.А. Ахматова разошлась и со вторым мужем В.К. Шилейко, прокормить сына в голодном Питере не могла, поэтому решила, что жить ему лучше в более сытом Бежецке у бабушки – А.И. Гумилевой. За все годы жизни сына в Бежецке с бабушкой она приезжала к ним всего два раза: в 1921 (после расстрела ее первого мужа Н.С. Гумилева) и в 1925 г., при этом стремилась быстрее уехать. Лев Гумилев гордился своими родителми – знаменитыми поэтами, не оцененными советской властью. Он не мог понять, за что расстреляли его отца и почему его мать больше думает о поэзии, ее судьбе русской поэтессы и ее меняющихся мужьях, чем о нем – ее единственном сыне. Ее мужья (заметные советские функционеры В.К. Шилейко и Н.Н. Пунин) не любили Л.Н. Гумилева, какое-то время позволяли ему жить вместе с ними в Ленинграде, но изо всех сил старались отделаться от него. В 1930 г. после окончания ленинградской средней школы Л.Н. Гумилева не приняли в Педагогический институт им. А.И. Герцена из-за отсутствия трудовой биографии и как дворянского сына, он стал чернорабочим в трамвайном депо, в 1931 – 194 гг. работал коллектором и научно-техническим сотрудником в Центральном научно-исследовательском Геолого-разведочным институте и Геологическом институте АН СССР, ездил в экспедиции (в своей жизни он 21 раз работал в разных полевых экспедициях). В 1933 г. он был под арестом 10 дней. В 1934–1938 гг. Л.Н. Гумилев учился на историческом факультете Ленинградского государственного университета. Но в октябре 1935 г. его арестовали, правда, в ноябре того же года освободили, в 1937 г. восстановили на истфаке ЛГУ. В марте 1938 г. его арестовали во второй раз, как сына своего отца, участника «Таганцевского дела» 1921 г. Во внутренней тюрьме НКВД в Ленинграде его пытали, били 7 ночей подряд, старались заставить подписать заготовленный следователем обвинительный приговор. Его и двух других студентов ЛГУ обвинили в том, что они хотели устранить Сталина, Ежова, Молотова, Жданова, собирались свергнуть советскую власть в СССР и установить буржуазно-демократическую диктатуру. Л.Н. Гумилева приговорили к заключению на 10 лет. Его отправили работать на лесоповал под Медвежьегорском, с 1939 г. он был в лагере под Норильском в шахтах, с 1943 г. работал вольнонаемным в геологических экспедициях, в 1944 г. он смог добиться, чтобы его как добровольца направили на фронт. Л.Н. Гумилев участвовал в освобождении от фашистов Западной Польши, Померании, участвовал в штурме Берлина. В 1946 г. он экстерном окончил истфак ЛГУ, стал аспирантом Института востоковедения АН СССР. В середине 1946 г. вышли постановления ЦК ВКП(б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград», где его мать, А.А. Ахматову, без причин и напрасно обвинили в разных грехах. Его выгнали из аспирантуры в конце 1947 г., хотя он сдал все положенные кандидатские экзамены и имел уже готовую к защите диссертацию. Затем он работал библиотекарем в психиатрической больнице, получил от тамошнего начальства хорошую характеристику. Кандидатскую диссертацию он все-таки защитил, а в ноябре 1949 г. его снова арестовали и осудили на 10 лет. Прокурор ему сказал: «Вы опасны, потому что вы грамотны». Срок он отбывал в Караганде, затем в Междуреченске, в 1955 г. он был в лагере в Омске. Он стал инвалидом, его перевели работать ночным истопником, болело сердце, открылась язва желудка, усилилась невралгия, вырезали аппендицит – здоровье его резко ухудшилось. И тем не менее в заключении он умудрялся думать, рассуждать о научных вопросах, в 1955 г. добился разрешения писать на научные темы (стихи писать ему не разрешили). В 1956 г. (ему 44 года) его освободили. Из омского лагеря он привез рукописи двух монографий: «Хунну» и «Древние тюрки» – его будущую докторскую диссертацию. Он помогал А.А. Ахматовой переводить стихи, эти стихотворные переводы были подписаны ее именем и давали им средства для жизни. В 1961 г. Л.Н. Гумилев защитил докторскую диссертацию, стал доктором исторических наук. Он был принят в 1962 г. на работу на Географический факультет ЛГУ, поскольку интересовался и исторической географией, стал вести научную работу и читать лекции, которые имели колоссальный успех. В ЛГУ он блестяще защитил в 1973 г. вторую докторскую диссертацию на соискание степени доктора географических наук, но ВАК ее не утвердил на том основании, что она выше, чем докторская, а потому и не докторская. Ему не присудили научной степени доктора географических наук, но назначили членом специализированного Ученого совета по присуждению докторских степеней по географии. Почти всю его жизнь его научные работы почти не публиковались, хотя настоящие специалисты давали им очень высокую оценку. В 1987 г. он имел 8 опубликованных книг и более 160 оригинальных научных статей (общим объемом свыше 100 печатных листов), а также четыре рукописи новых книг. Л.Н. Гумилев знал несколько иностранных языков, в том числе французский, персидский, таджикский.

Л.Н. Гумилев не любил рассказывать о годах лагерной жизни и работы в отдаленных местах, хотя у него были отнято из жизни почти 14 лучших лет, вынужденно и насильственно проведенных в лагерях в районах Медвежьегорска, Караганды, Междуреченска, Омска, Норильска, Беломорканала, затем были годы работы в качестве вольнонаемного в магнитометрической экспедиции от Норильского комбината, а до этого были следственные изоляторы и тюрьмы Ленинграда и Москвы («Кресты», «Лефортово»). В 1944–1945 гг. он участвовал в боях Великой Отечественной войны. Обо всех этих годах он со временем написал: «Из всех моих лишений тягчайшим была оторванность от науки и научной академической жизни». Позади были аресты: в первый раз в 1933 г. (ему 21 год), во второй раз в 1935 г. (ему 23 года), в третий раз в 1938 г. (ему 26 лет), в четвертый раз в 1949 г. (ему 37 лет). Годы заключения – 1933, 1935, 1938–1943, 1949–1956. Тем не менее Л.Н. Гумилев в 1992 г. говорил: «И все-таки я счастливый человек: я писал то, что хотел, а не то, что велели…».

В жизни Л.Н. Гумилева было мало любви. Его безгранично любила бабушка – Анна Ивановна Гумилева (умерла в 1942 г.), и он любил ее больше всех женщин на свете. У Л.Н. Гумилева не было счастливого детства рядом с любящими его родителями. Когда ему было 9 лет (1921), его отца расстреляли. Его отношения с матерью всегда были сложными, так как для нее поэзия, ее эмоции и здоровье были превыше всего, хотя она по-своему любила его, пыталась бороться за его освобождение из заключений, отправляла в лагеря посылки и деньги, просила влиятельных людей помочь ему, но многое из-за соображения безопасности она не могла ему рассказать и объяснить. Они не понимали друг друга по разным причинам. Ахматова не хотела, чтобы он стал видным историком, ведь объективным ученым-историком было быть тогда опасно. В 1961 г. мать перед защитой им его докторской диссертации, накануне дня его рождения выразила свое категорическое нежелание, чтобы он стал доктором исторических наук, фактически выгнала его из дома, они расстались и больше уже не встречались. Он сожалел через 5 лет о ее смерти, организовал похороны, поставил ей памятник. Слишком долго у Л.Н. Гумилева не было рядом верной подруги. В 1947 г. он полюбил интересную женщину и способную исследовательницу, сотрудницу отдела редкой книги Н.В. Варбанец (1916–1987), но ее любил ее учитель и начальник по отделу, который увез ее в Батуми в решающий момент. Только в 1967 г. Л.Н. Гумилев (ему 55 лет) женился на художнице-дворянке Наталье Викторовне Симоновской, ставшей Гумилевой; она принесла ему радость семейной жизни, обеспечила бытовой комфорт, создала ему условия для успешной научной работы.

Л.Н. Гумилев

Л.Н. Гумилев серьезно интересовался и изучал проблемы происхождения и исчезновения народов, их исторические судьбы и их причины; его работы в области этногенеза представляют исключительный интерес для думающего человека.

Л.Н. Гумилев разрабатывал многие годы идеи евразийства – важнейшей и актуальнейшей геополитической концепции для России, но первые его слова об евразийстве мощно и открыто прозвучали только на рубеже 1980 – 1990-х гг. Л.Н. Гумилев очень переживал распад СССР. Для него «нашими» были все, выступавшие за единую страну, против ее дальнейшего распада, национальность и прописка людей при этом для него ничего не значили. Одно из последних интервью Л.Н. Гумилева называлось «Объединиться, чтобы не исчезнуть». После событий августа 1991 г. он прожил еще 10 месяцев, когда при сильном недомогании он правил гранки своих новых книг, давал многочисленные интервью, особенно по евразийству, ощущал, что это стало очень неотложным и важным. В последнем интервью в 1992 г. он сказал: «Час их (евразийцев) только сейчас пришел». Незадолго до смерти в середине 1992 г. Л.Н. Гумилев сказал: «Если Россия будет спасена, то только через евразийство».

Известный историк С. Аверинцев писал, что евразийство зародилось как «мысленное движения на опасной грани философствования и политики». А советолог № 1 в США Збигнев Бжезинский сказал еще точнее: «Если Россия будет продолжать оставаться евразийским государством, будет преследовать евразийские цели, то останется империей, а имперские традиции надо будет изолировать». И мы видим, что действия в этом плане имели и имеют место. В развитии нашей страны не учитывался в должной мере подход Л.Н. Гумилева к этноразнообразию Евразии, к ее языковой и религиозной мозаичности, который мог стать верным ориентиром национальной политики в «смутные годы» суверенизации, когда у руководства стояли далекие от науки люди (по С.Б. Лаврову, 2003 г.). Сам Л.Н. Гумилев говорил: «Я политикой не занимаюсь, сказать ничего о ней не могу, кроме одного. Желательно, чтобы политики знали историю, пусть в небольшом, но достаточном объеме. Не в специальном, а в общем…».

Широкая и громкая слава пришла к Л.Н. Гумилеву после его смерти в 80-летнем возрасте. Большую часть жизни его работы не публиковались, только с 50 лет начался медленный процесс роста числа его публикаций, а после его смерти его книги стали выходить массовыми тиражами. В Казахстане университет в Астане был назван его именем. В 2003 г. по инициативе С.Б. Лаврова вышла книга «Лев Гумилев: судьба и идеи».

Рядом со Слепнево в царский период находились усадьбы Борисково, Подобино, Дубровка и др. (которые посещали Гумилевы, когда приезжали в Слепнево). Усадьба Борисково связана с именем поэтессы Елизаветы Юрьевны Кузьминой-Караваевой (1891–1945) – представительницы когорты поэтов серебряного века, позднее вошедшую в историю французского Сопротивления под именем матери Марии. Борисково принадлежало профессору-правоведу В.Д. Кузьмину-Караваеву, а его сын В.В. Кузьмин-Караваев был одним из руководителей тверских кадетов и депутатом Государственной Думы. Так что Борисково вошло в историю Тверской земли как уголок, связанный с поэзией, юриспруденцией, политикой, военно-освободительным движением.

В 150 км к северо-востоку от Твери на левом берегу Волги, но в некотором удалении от нее на левом притоке р. Волги Кашинке находится привлекательный город Кашин, интересный своей историей, архитектурными памятниками и давший русскую Святую Анну Кашинскую. Кашин – это полусредний по его людности город (около 20 тыс. чел.) с небольшой градообразующей базой. В нем есть заводы: электроаппаратуры, льноперерабатывающий, ликероводочный, по разливу минеральный воды, молочный, кроме того, есть мясокомбинат и швейная фабрика. Основу хозяйства города составляют предприятия приборостроения, легкой и пищевой промышленности. В городе есть краеведческий музей, точнее – филиал Тверского объединенного историко-архитектурного и литературного музея. В его экспозиции представлены археологические находки, предметы быта, декоративно-прикладное искусство ХVIII – ХIХ вв., есть коллекция севрского фарфора и стекла.

На первый взгляд, Кашин – обычный небольшой провинциальный город. Но это совсем не так. Во-первых, он является больнегрязевым курортом, так как здесь имеются разнообразные по химическому составу минеральные воды, торфяная и сапропелевые грязи. Минеральные воды и минерализации (сульфатные натриево-магниево-кальциевые, хлоридно-сульфатные магниево-кальциевые и другие) используются для питьевого лечения и ванн. Здесь на местном заводе осуществляется розлив минеральной воды «Кашинская». Эта сульфатная натриево-магниево-кальциевая вода пользуется большим спросом. Целебные свойства кашинских источников известны издавна, но впервые обстоятельно и аргументированно они были изложены только в 1808 г. Курорт здесь был основан в 1884 г. Это значит, что целебные свойства кашинской минеральной воды известны людям и лечат их без малого два века (197 лет в 2005 г.), а возраст местного курорта – более 120 лет (121 г. в 2005 г.). Грязелечение здесь применяется с 1912 г., т. е. практикуется свыше 90 лет (93 г. в 2005 г.). Здесь, на окраине Кашина находятся санатории для лечения больных с заболеваниями органов пищеварения, движения и опоры, нервной системы и ряда других болезней.

Во-вторых, Кашин – это древний русский город со славной историей. Впервые он упоминается в Никоновской летописи в 1238 г. (767 лет в 2005 г.), а это значит, что возраст этого населенного пункта – около восьми веков (в 1238 г. Батый захватил уже существующий город). Кашин в ХII – ХIII вв. входил в состав Владимиро-Суздальского княжества, с 1247 г. – Тверского княжества, с которым вместе вошел в 1485 г. в состав Московского государства. Большие беды городу принесли польские интервенты, в 1609–1612 гг. Кашин разрушили поляки. В ХVIII – ХIХ вв. Кашин был известен как заметный торговый и ремесленный центр, в нем проводились ярмарки, куда приезжали купцы со всей Тверской губернии и из соседних губерний. Постепенно росло в нем число самых разных предприятий. В 1892 г. в Кашине уже работали 4 кирпичных, 1 кожевенный, 2 свечных завода, 1 водочный завод, еще была войлочно-валяльная фабрика. Развивающая градообразующая база города способствовала транспортному строительству. В 1898 г. от Сонкова до Кашина построили железную дорогу.

Третья и главная особенность Кашина в том, что он своей историей связан, как минимум, с тремя русскими святыми – преподобной (благоверной княгиней) Анной Кашинской (1278–1368), и преподобным Макарием Калязинским и преподобным Ефремом Перекомским. В Николаевском Клобуковом монастыре сохранялась тесная деревянная келья преподобного Макария Калязинского, которую он сам себе построил. Именно в этом монастыре он принял монашеский постриг около 1420 г. (а впоследствии основал Калязинский Троицкий монастырь в 18 верстах от Кашина). В монастыре бережно сохраняли память и о преподобном Ефреме Перекомском – кашинце и сподвижнике преподобного Макария – основателя Перекомской обители около Ильмень-озера.

В царский период в городе было 25 храмов, 2 собора, 3 монастыря (мужские Дмитровский и Николаевский-Клобуков и женский Сретенский).

В наши дни главным религиозным центром Кашина является действующий Николаевский Клобуков мужской монастырь в честь святителя Николая Чудотворца находится (ул. Смычки, 14). Когда этот монастырь был основан и кем – не известно. Есть предание, утверждающее, что он был основан в 20-х гг. или в середине ХIV в. Именно в этом монастыре около 1420 г. провел несколько лет и принял монашество Матфей Кожин, впоследствии преподобный Макарий Калязенский (основатель Калязинского Троицкого монастыря), а также Евстафий. Монастырь получил территориальную часть своего названия по имени поместья, находившегося на его месте – Клобуково. Народная молва утверждает, что когда новгородский архиепископ святитель Иоанн ехал на бесе в Иерусалим, у него именно здесь с головы упал клобук. Монастырь долгое время процветал, но после реформ Екатерины II о секуляризации церковных земель (1760-е гг.) стал испытывать трудности, тем не менее число храмов в нем постепенно увеличивалось. До наших дней сохранились 3 каменных храма: во имя Святой Троицы (1664) с приделом святого Николая Чудотворца (освящен в 1832 г.); в честь Покрова Пресвятой Богородицы (построен в 1400 г., возобновлен в 1821 г.), во имя святого Алексея, митрополита Московского (освящен в 1851 г.) с пределами в честь Тихвинской иконы Божией Матери и во имя святых апостолов Петра и Павла (освящены в 1854 г.). Кроме храмов, была сооружена и славилась высокая надвратная колокольня. В царский период объектами особого поклонения верующих была находившаяся внутри монастыря с 1425 г. ветхая деревянная келья преподобного Макария Калязинского и икона святого Николая Можайского (1582 г., поновлена в 1718 г.). В 1920-е гг. Николаевский Клобоков монастырь закрыли и осквернили, на его территории устроили скотобазу, причем допустили и редчайшее кощунство – в келье преподобного Макария устроили помещение для забоя скота. Монастырь вернули Русской Православной Церкви в 1994 г., в середине 1990-х гг. он был реально возрожден. Сейчас в монастыре живут игумен и несколько человек братии.

В течение длительного времени Кашин сохранял многочисленные черты древнего города. До ХVII в. в городе сохранялась крепость с деревянными стенами и 15 башнями (до наших дней от них остались только земляные валы). Большой урон городу нанес пожар 1676 г., когда сгорела большая часть города, включая крепость. Но город возродился и отстроился. В ХVIII в. застройка велась хаотично. В 1777 г. Кашин получил утвержденный регулярный план и стал застраиваться по нему.

Кирпичный дом XIX в. в Кашине

Еще одна характерная особенность Кашина – значительное число памятников архитектуры, особенно – православных храмов. В Кашине раньше было очень много храмов, до нас сохранились далеко не все, но в городе можно увидеть значительное число памятников церковной архитектуры. На территории бывшего Дмитровского монастыря сохранился Троицкий собор (1682); в Николаевском Клобуковом монастыре – Троицкий храм (1664) и надвратная Покровская церковь (конец ХVII – начало ХVIII в.), монастырские кельи (ХVII в.) и настоятельский корпус (ХVIII в.), а также Алексеевский храм (1851) в стиле позднего классицизма; на территории Сретенского монастыря – Троицкий храм, настоятельский корпус, кельи (ХVII – ХVIII вв.); деревянная церковь Иоакима и Анны (1646 г., перестроена); 2-ярусная пятиглавая Входоиерусалимская церковь (1777); Ильинско-Преображенская церковь (1778); Петропавловская церковь (1782); церковь Флора и Лавра (1749–1751 гг., перестроена); церковь Спаса Нерукотворного (1763–1771), ряд других храмов ХVII – ХIХ вв. Памятниками архитектуры также являются ряд каменных гражданских построек ХVIII – ХIХ вв., бывший дом священника Воскресенского собора («Соборный дом», конец ХVIII в., Присутственные места (начало ХIХ в.), Гостиный двор и Торговые ряды (конец ХIХ в.) и др.

Преподобная Анна Кашинская (1278–1368) была дочерью ростовского князя Дмитрия Борисовича, родилась она в Кашине. Детство ее и юность были полны тревог и страхов из-за внутренних неурядиц на Руси и нападений ордынцев. В 16 лет она с сестрой Василисой остались после смерти их отца круглыми сиротами, их судьбой стал распоряжаться дядя Константин Борисович. Анна глубоко переживала беды, обрушившиеся на жителей княжества. При ее дворе по ее просьбе кормили голодающих, она, как могла, помогала обездоленным, особенно – старикам, детям, вдовам, также помогала переносить недуги больным, раненым, искалеченным. Слава о ее милосердии и красоте дошла до Твери. Почти в 17 лет она стала женой Тверского князя Михаила. Через полгода после ее свадьбы в большом пожаре сгорела вся Тверь; через три года загорелся их княжий двор и они, спасая себя и рискуя жизнью, выпрыгнули в окно и едва не погибли; на Тверской земле были большие засухи, горели леса, поля, болота, погибал скот. Только через четыре с половиной года после свадьбы родилась у них дочь Феодора, но она скончалась в младенчестве. Через год в 1300 г. у тверской княгине родился наконец и остался живым сын Дмитрий, затем родились – Александр, Константин, Василий. За 10 лет она родила четверых детей, что не способствовало сохранению крепости ее здоровья.

Клобуков женский монастырь

В 1304 г. умер великий князь Андрей Александрович; муж Анны – князь тверской Михаил, оказавшийся старшим в роде, получил в наследство Владимирское великое княжество. Но на великое княжение стал претендовать племянник Михаила – Юрий Данилович, Московский князь. Так началась борьба Москвы с Тверью, которая тянулась более полутора веков и сопровождалась разорениями и бедами для обоих княжеств.

Когда Анне было 40 лет, убили в Орде ее мужа (позже, в 1549 г., он был причислен к лику святых), а через 7 лет там убили и ее старшего сына Дмитрия (который сам убил в Орде Московского князя Юрия – виновника смерти его отца и многих бед жителей тверского княжества), еще через 4 года там убили ее среднего сына Александра с его сыном и ее внуком Федором.

Тверская земля была опустошена огнем и мечом, многие жители были истреблены или угнаны в плен. В такое время тверским князем стал ее третий сын Константин. Анна, как могла, стала помогать ему возрождать жизнь в их княжестве, была религиозно-нравственной наставницей для своего семейного круга и княжества. Правление Константина было мирным, но продолжалось оно только 7 лет (в 1346 г. он умер, его матери тогда было 68 лет). В княжение Константина Анна приняла монашество в Софийском женском монастыре в Твери с именем Евфросиния.

В 1364 г. единственный оставшийся в живых ее сын Василий упросил 86-летнюю мать переселится в Кашин – его удельное княжество и ее родной город, где он для нее построил Успенский женский монастырь. Там она приняла схиму под именем Анна, а в 1368 г. в возрасте 90 лет скончалась и была погребена в этом монастыре. В 1649 г. княгиню Анну причислили к лику святых. Люди вспоминали и вспоминают, что княгиня Анна переносила невзгоды со смирением и покорностью воле Божией, была спокойна и не отчаивалась. Как бы ей ни было плохо, она находила в себе мужество помогать другим, которые нуждались в помощи и поддержке. Творя милосердные дела, она ощущала новые силы для жизни и добрых дел, отмечала возвращение духовного равновесия. Она всегда надеялась на защиту и помощь Божью.

В 1908 г. в Кашин с его 8 тыс. жителей на торжества по случаю подтверждения прославления Анны Кашинской приехали около 100 тыс. богомольцев, в том числе не только православные, но и единоверцы, старообрядцы. Среди гостей была и великая русская княгиня Елизавета Федоровна Романова (1864–1918, в конце ХХ в. ее причислили к лику русских святых). В 1910 г. в Петербурге, на Выборгской стороне на Сампсоньевском проспекте был освящен первый в России храм во имя преподобной Анны Кашинской.

В советский период мощи преподобной Анны Кашинской переносились из храма в храм и в конце концов оказались в единственном действующем храме города – в честь апостолов Петра и Павла, – в нем они пребывали с 1962 по 1987 г. Святые мощи покровительницы Кашина не были поруганы даже во время всеобщего осквернения и изъятия мощей. Ныне мощи преподобной Анны Кашинской пребывают открыто для поклонения в ее родном городе в храме Вознесения. К преподобной Анне Кашинской обращаются с просьбами о заступничестве вдов и сирот, о возвращении из дальних отлучек мужей и сыновей, от насилия иноверных, нашествия врагов и об освобождении из плена, в разлуке с ближними, о семейном благополучии, о спасении от грусти и уныния.

Кашин и его окрестности дали России немало патриотично настроенных, добрых, трудолюбивых, часто очень хорошо образованных людей. Среди них я хочу особо выделить и назвать крупного советского ученого Б.С. Хореева, одного из моих главных учителей.

Борис Сергеевич Хореев (1932–2003) – выдающийся советский и российский экономико-географ и видный демограф, доктор географических наук, профессор экономического факультета Московского государственного университета провел детство и юношеские годы в сельской местности Кашинского района Тверской области и в г. Кашине. В 23 г. Б.С. Хореев закончил Географический факультет МГУ, участвовал в экспедициях МГУ и был начальником ряда из них, работал в Институте географии АН СССР, в Совете по изучению производительных сил при Госплане СССР, на Экономическом факультете МГУ, заведовал отделом в Центре по изучению проблем народонаселения при Экономическом факультете МГУ, сотрудничал с Российским товариществом содействия возрождению и развитию малых городов. Он в 39 лет защитил докторскую диссертацию на тему «Единая система расселения и развитие городов», разработал экономико-географические основы территориальной организации и региональной политики в стране, создал вместе с другим крупным ученым – д.э.н., профессором Н.В. Алисовым увлекательный учебник для высших учебных заведений «Экономическая и социальная география мира» (2000–2001 гг.), был автором огромного числа научных работ, в том числе единоличных и уникальных авторских монографий («Проблемы городов», «Территориальная организация общества», «Региональная политика в СССР», «Очерки геоглобалистики и геополитики» и др.). Не считая колоссального числа газетных публикаций, он был автором свыше 500 только опубликованных научных работ. Хореев много лет сотрудничал с Госпланом СССР и Госпланом РСФСР, затем – с Министерством экономики РФ, был экспертом Верховного Совета РСФСР и Госдумы, был помошником депутата Госдумы. Хореев никогда не изменял своим убеждениям, всегда был (и никогда не скрывал этого) убежденным коммунистом. Он воспитал огромное количество учеников, любил жизнь во всех ее проявлениях, безгранично был предан науке, до мозга костей был патриотом России, страстно любил своих учеников, знал толк в женской красоте, очень переживал о трудностях России в последние десятилетия. Хореев все делал невероятно увлеченно, главным делом его жизни было служение Родине, работа во благо соотечественников. До самых последних дней своей жизни он работал в профессиональном поле. При этом всегда и абсолютно все, что он делал, было по-русски, талантливо, масштабно, щедро, и по-еврейски ловко, ярко, мудро. Он писал свои труды с упоением, не щадя сил и времени, учил, ругал и хвалил учеников тоже во всю ширь его богатырской натуры; зажигательно веселился, великолепно пел русские песни, мастерски танцевал, увлекался – все по-крупному. Географы шутили, что он больше всех из них: путешествует, пишет, публикуется, выступает с научными докладами, воспитывает и закаляет учеников, ухаживает за дамами, пользуется невероятным успехом, до безумия любит свою красавицу-дочь (Ольгу), здоровее и физически сильнее своих коллег.