Человек войны Негривода Андрей

– ...Привет, бродяга!!! Капитанище ты мой дорогой!!!

Питон тискал его в своих объятиях так, словно они не виделись тысячу лет.

Да-а...

Собственно говоря, именно так оно и было. Потому что что такое в жизни военного, назовем вещи своими именами, наемника два года? А особенно для такого, чьей воинской специальностью стал оптический прицел и «ствол», на который та «оптика» прикручена?.. Ведь не надо быть военным человеком, чтобы понимать, что именно снайпер всегда и везде находится на самом «пике» истории, потому что очень часто случалось, что именно они, снайперы, «делали» историю того или иного государства!.. И не надо опять же быть военным человеком, чтобы понимать то, что именно это понимают и другие люди, которые в отличие от тебя, дилетанта, «положили свою жизнь на алтарь Марса»! И совсем уж несложно догадаться, что эти «псы войны» прекрасно знают, что «Один в поле не воин» – это сказка для детей!..

Нет!

Это все, конечно, правильно и воевать в одиночку тяжело и очень муторно, но!.. Это только при условии, что ты натуральный «Soldier of Fortuna» и тебя ничего, кроме денег, за свою грязную работу больше не волнует! А при таком раскладе твоя работа обязательно будет вонючей и грязной, потому что ты становишься печатным денежным станком, но без мозгов и сердца. Доводилось Андрею встречать и таких...

Но!!!

Если ты не такой. Ну, по крайней мере, если тебе «приятно пересчитать банкноты» только после сделанного дела. После дела, на которое ты идешь, никогда не зная заранее, отвалится тебе миллион или «зеро», но и не спрашиваешь об этом ни у кого, только лишь потому, что тебе это все равно. Потому, что тебе дали возможность делать то, что ты умеешь... Когда ты просто продолжаешь делать то, чему тебя научили в свое время, и не автоматически, а по глубокому убеждению, что только ты, именно ты и можешь помочь. Соблюдая всегда и везде девиз советского спецназа «Если не мы, то кто?»...

Вот именно такие и именно про таких знали, что «и один в поле воин!». И еще какой!.. И именно такие становились снайперами! Ну, по крайней мере, по большей части... Всегда! Во все времена! И поэтому подстрелить снайпера, а уж тем более взять его в плен, всегда оценивалось командованием как особая заслуга... Ведь... Что такое есть на самом деле человек, который взял в руки снайперскую винтовку не случайно, а «по убеждению»?.. Это тот, кто готов идти ради достижения цели до конца... Иногда даже ценой собственной жизни, если он сам для себя решил, что только так и сможет выполнить поставленную задачу.

«Фанатики!» – скажете вы. Ну... где-то, может быть, вы и правы. Только... Кто, как не такие же «фанатики», стояли у разъезда Дубосеково? Или немного раньше при Бородино? Или еще раньше, при Петьке Первом под Полтавой? Или совсем уж давно, на Чудском и Ладожском озерах? Ну! Скажите, что такой фанатизм – это психическое заболевание... И сами тут же надевайте на себя смирительную рубашенцию. Потому что такое «сумасшествие» всегда было в чести.

А снайперы...

Это элита среди тех «сумасшедших», которые подставляют свои головы под вражьи пули. И элитность их в том, что они готовы, морально готовы (!), первыми принять те пули в свои лбы. И еще!.. Они умеют ждать! Чего угодно, где придется и столько, сколько нужно. И не только чужой пули посреди своего лба, но и... Той «цели», на которую ему сказали «Фас!»...

Ожидание... Вы знаете, что такое ожидание?

Нет ничего тягостнее. А под палящим солнцем, на раскаленных до состояния сковороды камнях или земле да плюс разреженный, как из духовки, опаляющий воздух высокогорья – ведь Африка довольно высокогорный континент, вразрез бытующему мнению европейских обывателей. Все это превращает ожидание в многочасовую пытку даже для многоопытных, проверенных не единожды бойцов.

Но...

Что такое разведчик-диверсант? Да по той роли, что в его жизни или смерти играет ожидание, – только он, в воинских профессиях, и сравним со снайпером. Но вот работа у разведчика-диверсанта немного иная. Он живет на войне по принципу Юлия Цезаря, только наоборот: «Тихо пришел, тихо нагадил и тихо отвалил». И если он напоролся на открытое боестолкновение с противником, то это может означать только то, что он недостаточно профессионален – его дело диверсия, а не бой! И поджидать своего противника ему нет никакой нужды!

А вот снайперу порой приходится часами, а то и сутками ждать своего права на выстрел. На тот единственный порой выстрел, от которого зачастую зависит и его собственная жизнь. И это вам не то что в минутном бою стрелок-пехотинец – отстрелял пару десятков патронов и отвалил в кусты или за дерево. В укрытие, короче говоря! И «растворился» среди камней или в «зеленке».

Он, снайпер, становится Снайпером только тогда, когда умеет не просто метко стрелять в цель типа «белке в глаз», потому что каждый снайпер – это классный стрелок, но не каждый классный стрелок – снайпер, и такие гибли «пачками», к сожалению. Снайперами такие «Робин Гуды» становятся только тогда, когда начинают уметь контролировать свои эмоции, находясь в «лежке» или в «гнезде», даже в самой «пиковой» ситуации, когда кажется, что все зря, когда кажется, что тебя прямо сейчас найдут и будут судить «судом Линча». Засада снайпера – это высший воинский пилотаж, и никто не сможет поспорить с этим, если знает, о чем идет речь.

Засада...

Превратись в камень, в куст, в пень и замри. По нужде – под себя, в штаны. Не подтираясь. В засаде, даже если гусеница заползла в нос, то пролетающая мимо, по своим делам, муха должна слышать только, как ползет по траве подруга первой гусеницы, чтобы заползти во вторую ноздрю. Лежи и жди своего часа и думай о том, что где-то может лежать такой же, как и ты, «профессионал оптического прицела», но... «по ту сторону баррикады». И ему будет за счастье «отоварить» тебя пулькой калибра 7,62 «мэмэ» прямо посредине лба, ну, или через твою же «оптику» в глаз – такая дуэль даже среди снайперов считается высшим пилотажем.

Питон был из тех профессионалов своего дела, такой «квалификации», что ему удалось пройти со своей винтовочкой не просто огонь, воду и медные трубы, а еще и выжить во всем этом говне!

Питон... Витька Попа (с ударением на «а»!) был одним из лучших, одним из уникальнейших снайперов «своего времени».

И хоть у них с Андреем и была «одна школа» этого непростого ремесла, и увольняли их из Советской Армии, каждого в свое время, в одинаковых званиях – капитан, но Виктор был постарше, и опыта у него было лет на пять побольше. Поэтому и был он для Андрея непререкаемым авторитетом.

– ...Питон! Мать твою! – Андрей не отставал от Виктора и тоже тискал его по-медвежьи в своих объятиях. – Ты-то здесь каким макаром нарисовался? Кого-кого, а тебя встретить не ожидал!

– Паук вызвал! Прямо в 4 утра позвонил! Ну, я и рванул в Абажель – сколько тут ехать?! В машину прыгнул, два часа езды, и я на КПП! А когда оказалось, что и ты подтянешься вечером и тебя надо встретить с поезда, то я сам на такое дело и напросился! И Паук не возражал!

– Ясно! – Андрей взглянул на часы. – 17.10... Ну что? Поехали помаленьку? Хотя можно особенно не торопиться – до посиделок в штабе еще около трех часов.

– Поехали, ком, че время-то зря терять!

Они уселись в просторный «Хаммер» и тронулись с места.

– Там пакет лежит, Андрюха, на задней сидушке, – проговорил Питон. – Твоя форма. Ты давай, пока едем, перебирайся, наверное, назад и переоденься, чтобы потом, на КПП, меньше вопросов было.

– Добро!

Через пять минут на заднем сиденье джипа уже сидел бравый капитан в новеньком камуфляже с солидным набором орденских планок на левой груди.

– О! Вот это я уже понимаю! А то приехал как натуральная одесская шпана – в джинсиках и ветровочке. Теперь хоть посмотреть приятно глазу.

Они оба улыбнулись и замолчали, закуривая сигареты.

– Ты как, командир, надолго вернулся?

– А ты?

Виктор посмотрел за окно:

– Ты же знаешь... Я еще после Косово, летом 2000-го на пенсию ушел. Устал. Да и сколько можно? Хочется пожить спокойно. Я, если честно, и сейчас не вернулся бы. Только...

– Что?

– ...Если бы кто другой позвонил, пусть даже Скорпион, я бы не приехал!

– Скорпион... Скорпион уже давно в подполковниках ходит! Франтишек-то наш, Дворжецки!..

– Уже полковник! После Афгана повысили. Я его уже видел сегодня.

– Скоро, глядишь, и в генералы выйдет.

– Все равно не поехал бы! Но позвонил сам Паук.

– Вот и я точно так же, как и ты. Если бы кто другой, а так сам Жерарди. Ему отказывать стыдно! Да еще он сказал, что ты тоже «призван». Я и понял, что что-то серьезное заворачивается.

– Серьезнее некуда, Андрюха! Только я тебе ничего пока говорить не буду, чтобы «не испортить аппетит». Все вечером на инструктаже узнаешь! Точно, достоверно и из первых рук!

– Добро! А как там наши пацаны? Что-то про них слышал, знаешь?

Питон улыбнулся хитро:

– А ты кого конкретно имеешь в виду или про весь взвод спрашиваешь?

– Да и конкретно, и в общем. Я же тогда, в декабре, из Кабула как уехал, так и все. Девять месяцев вообще никому не звонил. Вообще думал, что сдохну. Да и хотелось, если честно.

– М-да... Слышал я про Мари. Жаль ее. Глупая смерть.

– А смерть, Витек, умная и не бывает! Она, сука, всегда глупая. Короче, сорвался я тогда в штопор. Бухал по-черному в одиночку. А потом... Потом остановился. Даже пацана соорудил. Должен родиться через месяц. Так что... Я, наверное, все – последняя командировочка.

– Да и я тоже.

– Так что там с пацанами нашими?

– А вот ты у них сам и спросишь через десять минут!

– Взвод здесь? Не на Корсике?

– Ты ж сам сказал, что каша серьезная заварилась. Здесь они! В 9 утра прилетели на «транспортнике». Все только тебя и ждут! Хотели, было дело, вообще всем гамузом на станцию ехать! Хорошо хоть Пашка наш, Стар, пацанов остановил: «Ждите здесь! Мы в армии, а не на прогулке!» Щас всех увидишь!

...Напрочь затисканный в объятиях своих старых друзей и совершенно счастливый от этого, в 19.50 Андрей, с блуждающей на лице улыбкой, подходил к штабу. Сегодня, который уже раз, состоялось «возвращение блудного сына». Да! Это была его семья, его братья, а генерал Жерарди, с которым встреча еще только предстояла, был строгим, но мудрым и заботливым отцом.

И этот отец, увидев Андрея на пороге своего кабинета, подошел к нему, крепко пожал руку и тихо произнес:

– Спасибо.

– За что, мон женераль?

– За то, что не отказался, хотя имел на это полное право.

– Я не смог бы отказать Пауку, если он меня попросил.

– Вот за это и спасибо...

Совещание в кабинете Жерарди началось строго в назначенное время – армия есть армия.

– Господа офицеры!

«Первой скрипкой» сегодня был полковник Дворжецки.

Скорпион подошел к большой карте, висевшей на стене:

– Прошу внимания! Итак! Республика Кот д’Ивуар. Государство в Западной Африке. Граничит с Либерией и Гвинеей на западе, Мали и Буркина-Фасо на севере, и Ганой на востоке. На юге выходит к Гвинейскому заливу. Здесь есть единственный большой международный морской порт Абиджан, который де-факто является неофициальной столицей республики. Ямусукро – столица юридическая. Имеются довольно крупные по населению города. Абиджан город-«миллионник» – 2 797 000 человек, остальные поменьше: Буаке – 330 000 человек, Далоа – 122 000 человек, Ямусукро – 107 000 человек... Совсем кратко по истории государства и интересов в нем Франции. – Франтишек отошел от карты к большому столу. – В 1893 году Берег Слоновой Кости стал колонией Французской Республики. В 1904 году страна стала частью колонии Французская Западная Африка. В декабре 1958 года страна была провозглашена республикой в составе Французского содружества. 4 августа 1960 года объявлена независимость страны. Название Берег Слоновой Кости было официально сменено на Кот-д’Ивуар в октябре 1985 года. Кот-д’ Ивуар является членом ООН и всех специализированных агентств этой организации, а также членом Организации африканского единства...

Андрей смотрел на своего друга, который был его самым первым и, надо признаться, очень строгим сержантом в Легионе. Он вспоминал их ту самую, первую операцию, которую они провели совсем недалеко от Кот-д’Ивуара, в Нигерии. Теперь Франтишек Дворжецки был уже полковником. И заслуженно, надо сказать! И проводил инструктаж в кабинете и в присутствии самого Жерарди.

«...Быть тебе генералом, Скорпион! – подумал тогда Андрей. – Паук не вечен, а более достойную ему смену ему вряд ли найдешь! Да и правильно!»

– ...Теперь перейдем к основной причине нашего сегодняшнего совещания. Сегодня ночью, 19 сентября, поднят военный мятеж в городах Абиджане, Буаке и Корхого – этот на севере страны. Около 750 военнослужащих штурмовали правительственные учреждения и резиденции членов правительства. Фактически – это попытка государственного переворота, так как президент республики, Лоран Гбагбо, находится сейчас с официальным визитом в Италии. Собственно, ничего удивительного или непредвиденного не произошло – мятеж этот был предсказуем. Страна вот уже три года находится в глубоком политическом кризисе после военного путча, который произошел здесь в декабре 1999 года. Этот период отмечался крупными нарушениями прав человека в атмосфере ксенофобии, разжигаемой политическими лидерами страны. Здесь фактически все три года идет вялотекущая гражданская война. Сегодняшний мятеж – это, собственно говоря, продукт того, что варилось в этом котле столько времени. По сообщениям из нашего посольства и посольств других стран в Кот-д’Ивуаре, на улицах мятежных городов происходит настоящая резня. Причем самое активное и непосредственное участие в массовых казнях принимают, как это ни странно, силы национальной безопасности. Уже стало известно, что сегодня, в первый же день восстания, генерал Гуей, бывший глава государства, при попытке скрыться в соборе в Абиджане был застрелен силами безопасности. И, что особенно неприятно, самое активное участие во всем этом принимает особая правительственная бригада по сдерживанию массовых беспорядков, некий полицейский спецназ, «Brigade anti-emeute». Это мобильное подразделение, хорошо оснащенное техникой и вооружением и прекрасно обученное для ведения боевых действий в местных условиях...

– Непонятно, – подал голос Стар, который тоже принимал участие в этом совещании. – Так кто все же поднял мятеж и кто против кого воюет?

– Ситуация, лейтенант, очень сложная и запутанная. – Скорпион сменил официальный сухой тон. – Власти страны во главе с президентом утверждают, что происходит попытка государственного переворота. Солдаты, поднявшие мятеж, говорят, что протестуют против планов демобилизации. Лично мне кажется, что солдаты, которые все это начали, были лишь причиной или поводом, чтобы начать под этим соусом крупномасштабные операции «зачистки» неугодных существующему режиму Лорана Гбагбо.

– Опять политика...

– А без политики, Стар, такие вещи вообще не происходят! Но здесь не только политика. Кот-д’Ивуар – это самый крупный регион – поставщик бобов кофе-какао на мировой рынок! Ну, и есть еще «кое-какие» полезные ископаемые – алмазы, бокситы, железо, золото, марганец, титан, никель, есть нефть и природный газ. Это огромные запасы! Так что... страна одна из самых богатых и достаточно стабильных экономически в регионе, да к тому же имеет и выход к Атлантике.

– Ну, ясно, в общем. И где же здесь интересы Франции?

– Франция содержит в Кот-д’Ивуаре около 200 военных с тех пор, как дала стране независимость. Кроме того, есть еще французское посольство в Ямусукро, консульство в Бваке и несколько дипломатических, религиозных и культурных миссий на территории страны. А также те военные из Национальной французской гвардии, которые их охраняют. Всего на территории государства находится около семисот французских граждан, которых французское правительство и конституция обязаны защищать. Есть еще вопросы, господа офицеры?

– Ясно все! – подал голос Стар.

– Хорошо! Теперь от общей обстановки перейдем непосредственно к цели нашего совещания.

Скорпион опять подошел к карте:

– Нам поручено провести операцию по высадке нескольких спецподразделений на территории республики и создать первичные боевые заслоны в столице Ямусукро и в Бваке. Для этого будут задействованы лучшие подразделения десантников. Всего около двух рот. В дальнейшем контингент французских войск предполагается довести до 2500—3000 человек, то есть полубригады. Но для этого нужно будет подготовить аэропорт и создать условия безопасного прибытия французских войск. Наша операция имеет кодовое название «Единорог». Задача: с территории Ганы произвести вертолетный десант, занять ключевые позиции, создать блокпосты на дорогах и поддержать, если это потребуется, тех наших военных, которые находятся сейчас в стране.

Андрей остро посмотрел на Франтишека и проговорил:

– Разрешите вопрос, месье полковник.

– Да, Анджей.

– «Единорог» санкционирован правительством Кот-д’Ивуара?

Скорпион потер нос, посмотрел на Жерарди и наконец «родил»:

– Президент Лоран Гбагбо пока находится в некотором замешательстве... Ну, это, в общем-то, понятно и объяснимо – сейчас он пытается вылететь из Рима в Ямусукро и уже по прибытии рассматривать ситуацию внутри страны. Вопрос состоит в другом – когда он сможет это сделать. А информация, которая поступает от нашего посла и консулов, совершенно не вселяет радости! Так что...

– Ясно! Эти две роты становятся той рукой, которая влазит между молотом и наковальней. Стрелять будут и мятежники, и государственные силы безопасности, и та же бригада «Brigade anti-emeute». «Своими» будут только те, кто говорит по-французски.

– Эти людям нужна наша помощь, Кондор! Вне зависимости от политики и денег!

– Не надо мне объяснять прописные истины, пан поляк!.. – вспылил Андрей.

Но... Ему прощали даже это, даже откровенное хамство высшему начальству, заранее зная, что хамит он только «по делу». А еще... Для тех, кто его знал давно, а уж Паук и Скорпион подавно, это был первый признак того, что Кондор «включился». Это была простая аксиома – если он начал хамить начальству, то в его голове уже начали закипать мысли и рождаться идеи. А так как снобов здесь не было и в помине, а, наоборот, были люди, которые не понаслышке знали, что такое подставлять свои лбы под пули, то и на такие мелочи, как «панибратское общение со старшими офицерами», никто и внимания-то не обращал – они все здесь были «одной крови»: и лейтенанты, и капитаны, и полковники, и генералы!

– Не надо мне рассказывать про то, кто нуждается в помощи! Они ее получат в любом случае! Я хочу понять, на что мне готовить свой взвод.

– Взводом будет командовать его командир – лейтенант Старков, Анджей!

Андрей совершенно по-бараньи уставился на полковника:

– А на хрена ж тогда меня вызывали?!

– У тебя в этой операции совершенно особая миссия, Ален, – подал голос Паук, молчавший все это время. – Так как детали операции поручено разработать нашему штабу, то... исходя из сложившейся обстановки, было решено создать мобильную снайперскую группу.

– Кто в нее входит, Паук? Кроме меня и Питона?

– Тебе решать.

– Задачи группы?

– Для того ее командиром и назначен капитан Ферри, чтобы таких вопросов не возникало. А в целом... Оперативное вмешательство в «пиковые» ситуации, разведка... Все, что должна уметь делать РДГ в «свободном поиске».

– То есть... мне дается карт-бланш на принятие решений по применению группы?

– Полный, – подтвердил Скорпион.

– Кто командует «Единорогом»?

– Полковник Дворжецки, – проговорил Жерарди. – На первом этапе! В дальнейшем командование переходит к Большому.

– Ла Грасс тоже участвует?

– Как представитель штаба.

– А Паук?

– Меня уже есть кем заменить в таких делах, капитан. А я... Я подключусь только тогда, если это действительно станет необходимо. Хотя, думаю, что «Единорог» сумеет обойтись и без моего личного участия – и Скорпион, и Кондор, и Стар давно умеют принимать правильные решения без няньки с фамилией Жерарди.

– Ясно.

«...Стареет Паук... Да и шутка ли сказать – тридцать пять лет в Легионе! От рядового легионера пройти путь до бригадного генерала! До командира отдельного батальона „Дикие Гуси“... Батальона! Хотя мог бы командовать не то что полком, а и целой бригадой! Ан нет! Спецназ – его душа. Сколько же ему лет-то уже? Пятьдесят пять? Шестьдесят? А выглядит максимум на сорок. Хотя... Годы и ранения, наверное, дают уже о себе знать. Ладно. Что уж теперь-то? Жизнь идет дальше, а вечных в нашем деле не бывает...»

– Состав моей группы?

– Пять снайперских пар.

«...Ого! Пять! Крутая каша, видать, там заварилась! И не по-детски серьезная! Пять снайперов в одной РДГ! Да на нас полстраны охотиться будет, пока наш статус не определится! Такой групешкой можно сменить правительство в любом государстве. И самому стать президентом. Если вдруг захочется...»

– Личный состав уже определен?

– На твое усмотрение, капитан.

Андрей посмотрел на Стара:

– Ведь совсем «раздену».

– Тебе нужнее, братишка. Я так понимаю, что тебе «слаще» всех придется. Бери кого надумаешь, а я разберусь.

– Хорошо. Только без обид.

– Ты можешь прямо сейчас озвучить состав своей группы, Анджей? – спросил Скорпион. – Возможно, что могут возникнуть некоторые вопросы.

– Хорошо. Кондор, Питон, Вайпер, Джо, Кот – снайперы. Гранд, Джагглер, Оса, Тень, Дизель – группа обеспечения.

– Связь? – задал вопрос Скорпион.

– Оса – штатный, Тень – запасной со второй рацией.

– Двоих братьев берешь?

– Проверенная «связка».

– Ладно. Силовая поддержка, я так понимаю.

– Все названные во второй группе – пулеметчики.

Молчание зависло минуты на две...

– Ты набрал в свою группу только русскоговорящих бойцов, капитан?

– Так уж получилось. Когда-то именно я набирал их в состав взвода. А потом... Не все в этой группе русские, месье полковник! Джо, например, итальянец! Джагглер – серб, Вайпер – поляк...

– Из всех них только Джо не говорит по-русски. Ты собрался устроить в Африке русскую революцию?

– За три года сержант Джо научился достаточно бегло говорить по-русски... Это у него вообще была идея фикс – русский язык, – обронил небрежно Стар.

– Даже итальянец... Уж не дискриминация ли это бойцов других национальностей, Кондор?

– Я назвал настоящих профессионалов. И не моя вина, что они почти все русские. Так уж сложилось...

– Что скажешь, Стар? – Франтишек в упор посмотрел на лейтенанта.

– Все, названные Кондором, – сержантский состав взвода. Это лучшие люди взвода. Капитан меня действительно «раздел».

– Есть возражения?

– Нет, Скорпион, возражений нет! У меня еще есть «резервы» – тот же Джамп, Стингер, Водяной или Флэш. А о том, что предстоит этой группе... Я и сам рекомендовал бы именно этих людей!.. Это самые проверенные и опытные разведчики-диверсанты.

– Водяного я тоже забираю, – безобидно улыбнулся Андрей. – Просто не хотел тебя огорчать сразу.

– Но Водяной не снайпер, – подал голос Жерарди.

– Так точно, мон женераль! Но!.. Создается мобильная снайперская группа для проведения острых операций без прикрытия и тылов. Я так понимаю задачу?

Ответом был кивок головы.

– Следовательно, передвижения по дорогам и тропинкам нам заказаны. Наши дороги будут проходить по джунглям. В стране, в которой уже много лет идет негласная гражданская война... Мне, да и не только мне, а всей группе нужен такой проводник, который чувствует себя в экваториальных джунглях, как у себя дома. Да к тому же он и сапер, каких еще поискать! А при случае может взять и «оптику» в руки, и пулемет с одинаковым успехом. Да и с радиостанцией справится не хуже любого штатного радиста! Это профессионал высшей пробы, и он мне нужен. А потом... Пусть это будет выглядеть смешно, но... У меня в легионе есть два талисмана, которые всегда приносят удачу, когда они со мной: Збигнев Бжиевски и Павел Городецкий. Вайпер и Водяной.

– Стар? – Полковник вопросительно посмотрел на лейтенанта.

– Он все равно ушел бы с Кондором, если бы узнал, для чего собрана эта группа, – пожал плечами Павел. – Я-то его знаю! Нагородил бы гору какой-нибудь чуши, что-то придумал бы, но так или иначе оказался бы в группе Кондора. Это «запланированная потеря» взвода, и капитан меня ничуть не удивил.

– Добро. Значит, так! По персональному составу решили. А что касается «работы»...

– Разберемся, Франтишек. По ходу дела.

...Совещание закончилось в 21.00, а уже на 23.00 был назначен вылет четырех «Геркулесов» в соседнюю с Кот-д’Ивуаром Гану.

Но Андрей не торопился покидать кабинет Жерарди.

– Ты хотел мне что-то сказать, Ален?

– Да, мон женераль.

– Слушаю тебя. – Генерал прошелся по кабинету, размял затекшие ноги и опять уселся в кресло у стены. – И постараюсь ответить.

– Я понимаю, что не имею права задавать такие вопросы, и заранее прошу меня простить, Паук. Но это сугубо личные, как это ни странно, и касаются только меня.

– Это связано с рождением твоего сына, Ален?

– Да, мон женераль.

– Как жаль, что он не мой внук. – Жерарди помолчал какое-то время, видимо, вспоминая Мари. – Когда он должен родиться?

– Предположительно – 18—20 октября...

Генерал внимательно посмотрел на Андрея и произнес громким шепотом:

– Даю тебе слово, что к этому времени ты вернешься! «Единорог» – операция спецназа и не рассчитана на долгое время, а миротворцами станут другие, те, которых вы там встретите.

– Я понял, мон женераль! – Андрей тоже перешел на шепот. – Спасибо!

– Эх! Жаль! – Паук еще раз пристально взглянул на своего любимца и проговорил: – Иди, капитан, готовь своих профессионалов. Эта прогулка будет для группы совсем не легкой.

...Всю дорогу до Африки Андрей мучился вопросом: что же все-таки было жаль генералу?.. Были только догадки и сомнения. Он так ничего и не решил для себя...

...Начиная с 20 сентября те две роты «камикадзе», которые должны были высадиться на вертолетах в Ямусукро и его окрестности, томились в ожидании неизвестности в Гане. В небольшом городишке Кумаси, от которого и расстояния-то до места высадки было не так уж и много – километров двести пятьдесят или чуть-чуть побольше – час с небольшим лету. Две роты десантников, две сотни отборных бойцов, находились в напряженном ожидании команды «Фас!»...

И только тридцать человек из них всех были относительно спокойны.

Разведвзвод под командованием лейтенанта Стара...

И уж совсем сфинксами казалась всем остальным десантникам странная группа из одиннадцати бойцов, состоявшая из легионеров в чине не ниже сержанта, которыми командовал странный угрюмый капитан.

Офицеры этих двух рот десантников, довольно горячо обсуждавшие между собой все последние события и гадавшие, когда же наконец им дадут возможность проявить себя «на настоящей работе», начали сторониться этого странного капитана ровно через три часа после прибытия в Гану. После того как (как это и было предписано Уставом) все оружие легионеров было отдано на хранение в импровизированные «оружейные комнаты»... Оказалось, что только эти «одиннадцать самураев» продолжали носить все свое оружие с собой. И в столовую, и в туалет... К ним присмотрелись и поняли или догадались, что эти парни какие-то не совсем обычные «десантники» – шесть пулеметов и семь современных снайперских винтовок на отделение!

Именно семь! Потому что Дизель и Гранд, эти два «Голиафа» группы, таскали на себе не только свои надежнейшие бельгийские пулеметы «FN MAG/M240G», разработанные специально для американской морской пехоты, и дробовики «Remington М870Р SGT» 12-го калибра но и... тубусы с «Heckler und Koch PSG-1» – излюбленным и проверенным «аргументом» Андрея и Виктора. Густав был теперь «вторым номером» капитана Кондора, а Алексей – Питона. А сами же «пенсионеры» – и капитан, и сержант-шеф – таскали за своими плечами «Hecate II» калибра 12,7 миллиметра – дальнобойное, мощное и очень грозное оружие в умелых руках...

Не говоря уже о том, что все они вообще не снимали с пояса кобуры с многократно проверенными итальянскими «Beretta 92FS Brigadier» и огромными «многоцелевыми» бельгийскими штурмовыми ножами «Commando», устрашающего вида и способностей в умелых руках. А у некоторых бойцов к поясам были прикреплены ножны с настоящими бразильскими мачете!

А еще офицеров-десантников очень озадачили приятельские отношения между этим капитаном и полковником, который командовал всей операцией.

Правда, один раз, было дело, именно через три часа по прибытии в Кумаси, какой-то майор попытался «поставить на место» Кондора и напомнить ему Устав, после того как тот попытался войти в офицерскую палатку-столовую и случайно задел майора прикладом своей «Гекаты». Офицер этот оказался командиром одной из рот и одним из трех майоров в этой операции. Он распалился не на шутку, что-то внушал Андрею на полукрике, а тот просто стоял молча и смотрел ему в глаза. И это немое «презрение» выводило майора из себя еще больше. Неизвестно, сколько могла еще продлиться эта воспитательная беседа, но в этот момент у входа в палатку появился Скорпион. Он послушал ничего не замечавшего вокруг себя майора ровно полминуты и рявкнул:

– Месье майор!

Десантник слегка опешил вначале, а потом вытянулся перед Скорпионом по стойке «смирно».

– Месье полковник!

– Займитесь своими непосредственными обязанностями командира роты, майор! А если вы знаете лучше своего командования о том, кому и как следует себя вести на боевой операции, то я могу в течение двух часов отправить вас обратно в Абажель, где вы будете преподавать новобранцам статьи Устава! Вам понятно, майор?

– Так точно, месье полковник!

– Вопросы?

– Никак нет, месье полковник!

– Свободны! Возвращайтесь в свое подразделение, майор! – Франтишек тут же потерял интерес к десантнику и обернулся к Андрею: – Ты уже успел поесть, Анджей?

– Пока нет.

– Тогда пойдем позавтракаем.

...После этого ни к Кондору, ни к его бойцам больше никто не приставал и не пытался учить их «армейской жизни». Десантники их натурально сторонились, как зачумленных, – от греха подальше...

Они вылетели в направлении Ямусукро под утро, целым вертолетным эскадроном – восемь «винтокрылых» транспортников несли в своих объемистых чревах восемь взводов французских десантников. А прикрывали с воздуха этих небесных «извозчиков» девять боевых штурмовых «вертушек». Девять, потому что у одной машины было отдельное, отличное от других задание – группа Кондора.