Легко приходят – легко уходят Чейз Джеймс
Чуть больше половины десятого Лола вышла из бунгало. На ней было ослепительно белое платье, которого я еще не видел. Вырядилась!.. Я еле-еле справился со своими нервами. Наверное, Рой заметил это. Он ухмыльнулся и чуть слышно произнес:
– Это была твоя идея, дружище.
И он еще насмехается! Ладно, поезжайте, голубки. Вот я спрячу денежки, и посмотрим, кто над кем будет насмехаться.
– Желаю приятно поразвлечься, – сказал я.
Лола посмотрела на меня. В ее глазах тоже таилась насмешка. По-видимому, в этой партии каждый мечтал надуть остальных.
– Так оно и будет. Следи за станцией.
Рой дал машине ход, и она двинулась в путь. Я проводил их взглядом и пошел в бунгало. Так… Чего и следовало ожидать – дверь бунгало заперта. Замок не был сложным, но мне пришлось идти в сарай за куском проволоки. Еще несколько минут ушло на возню с замком. Я вошел в гостиную и сел на корточки перед сейфом. Справиться с ним ничего не стоило.
Когда я открыл сейф, со двора донесся сигнал автомашины. Серый с желтым «кадиллак» стоял у колонки. Пришлось сейф захлопнуть. Ругаясь про себя, я пошел заправлять машину.
Водитель, его жена, а также четверо его ужасных детей хотели есть. Я предложил им сандвичи. Обормоты торчали в закусочной полчаса. Едва они уехали, как подошел грузовик, и водитель потребовал ветчины и яиц. Слава Богу, вскоре уехал и он.
Около полуночи движение, наконец, прекратилось. В течение нескольких минут я следил за длинной извилистой дорогой, но она была пустынной. Я направился в бунгало. И вдруг вдали появились огни. Это привело меня в бешенство. Я был совершенно уверен, что машина остановится, по крайней мере, только для заправки. Чтобы не терять времени, я побежал к насосам.
Это был старый, потрепанный «бьюик», и в нем – двое мужчин. Водитель высунулся и посмотрел на меня. Это был парень моего возраста в черной шляпе с опущенными полями. У него было очень смуглое и худое лицо. Маленькие темные глазки напоминали осколки бутылочного стекла и были столь же невыразительны. Его товарищ, толстяк, вытирал маслянисто-коричневое лицо. На нем был поношенный, весь в пятнах, серый костюм и мексиканская шляпа с узкими полями. Что-то в этих двоих мне сразу не понравилось. Я инстинктивно почувствовал: что-то здесь не так. Впервые за все время пребывания на станции я осознал всю опасность этого уединенного места. Мексиканец буравил меня глазками, в то время как другой озирался по сторонам.
– Заправить? – спросил я, беря шланг.
– Да, заправь, – ответил мексиканец.
Худощавый вышел из машины, по-прежнему озираясь. Он обмахивался шляпой, и лицо его было мокрым от пота.
– Ужасно жарко, – сказал я. – Давно не было такой ночи…
Я говорил для проформы. Эти двое вызывали у меня беспокойство. Я боялся, что они могут стукнуть меня по голове и взломать кассу. А если они увидят сейф в бунгало…
Худощавый смотрел на меня.
– Это твое местечко, весельчак? – вдруг спросил он. – У тебя здесь жена, детишки?
Такой вопрос мог задать каждый. Но в интонациях его голоса было что-то отвратительное.
– Я всего лишь наемный работник, – сказал я, следя за указателем. – Мой босс и другой помощник должны быть с минуты на минуту.
Я врал, надеясь, что это их остановит. Я следил за этими двумя парнями с таким же чувством, как следил бы за гремучей змеей, заползающей ко мне в ванну.
– Давай что-нибудь поедим, Сол, – сказал первый второму. – Что у тебя, весельчак?
– В такой час только сандвичи.
– Что может быть лучше сандвичей! Особенно, когда я голоден.
Украдкой я взглянул на часы. Двадцать минут первого. Я пошел в закусочную, а они двинулись за мной фланирующей походкой.
– Больше никого нет? – спросил худощавый.
Он прекрасно видел и сам, что здесь никого нет, поэтому я ответил утвердительно.
Толстый Сол прошел мимо меня за стойку, толкнул дверь и заглянул на кухню. Потом он вернулся назад и, глядя на напарника, покачал головой. Теперь я окончательно понял, что попал в беду.
– Здесь у вас только один телефон?
– Да, – ответил я, держа руки за спиной.
Не стоило делать поспешных движений.
Гость взялся за телефон и выдернул провод из гнезда. Сделав это, он посмотрел на меня своими змеиными глазами.
– Иди готовь цыпленка. Сол, присмотри за ним.
Мы пошли на кухню.
– Что вы хотите от меня? – спросил я, засовывая цыпленка в гусятницу.
– Сам подумай, дружок, – сказал Сол, усаживаясь на стул. Его черная рука ласкала рукоятку револьвера. – И не приставай с расспросами.
Тягостное молчание.
– Нравится тебе здесь, приятель, не одиноко?
– Я привык, – ответил я одеревеневшими губами.
– Ты женат?
– Нет.
– Как же тогда с женщинами, а?
– Когда как.
Вошел худой, в руке у него было блюдо с сандвичами.
– Бери, Сол, это не так уж и паршиво. – Он говорил с набитым ртом. – Следи за весельчаком, позабавь его. Я пойду взгляну на окрестности.
– Эдди – парень что надо, – Сол начал есть. – Тебе следует обращаться с ним осторожно. Он немного вспыльчив, а так – парень первый сорт.
Я ничего не ответил, да и говорить было не о чем. Я думал. Они не оставят меня в покое. Но и не подозревают, на кого напоролись. Справиться с ними по отдельности – это единственный мой шанс. Эдди вышел, а с толстяком – разберусь.
Сол спросил:
– Сколько монет сбежалось за день?
– Немного, – ответил я. – Мы сегодня как раз сдали деньги в банк.
– Вот как. Нам нужна монета, чертовски нужна.
Он сгреб еще пару сандвичей и принялся засовывать их в свою огромную пасть.
– Мы думали, что в подобной дыре должно быть достаточно денег.
– Сотня долларов, не больше, – сказал я.
– Тебе лучше найти что-нибудь покрупнее, приятель, не то рискуешь остаться со свернутой шеей.
Я поставил на стол две тарелки. Мое дыхание участилось. Если я собираюсь заняться этим толстым, то сейчас самое время. Я вытащил гусятницу и соусник.
– Есть еще деньги за бензин, – продолжал я, направляясь к столу. – Может быть, долларов пятьдесят…
Сол поднялся и наблюдал за тем, как я заношу руку, чтобы положить цыпленка на тарелку.
– Мало, – цыкнул он. – Ты учти: Эдди не из тех парней, которых можно обмануть…
Стремительным движением руки я швырнул тарелку ему прямо в лицо. Горячее масло заставило его взвыть от боли. Пока он нащупывал револьвер, я ударил его раскаленной гусятницей. Откинувшись назад, прыгнул и нанес сокрушительный удар по челюсти. Выхватил револьвер. Бандюга пытался подняться, но я без всякого сожаления ударил его револьвером в лоб. Сол рухнул, и глаза его закатились.
Выпрямившись, я услышал, как скрипнула дверь в закусочную. Я прыгнул через комнату и выключил свет. Не следовало недооценивать Эдди. По всему было видно, что это профессиональный убийца. Но у меня в руках было оружие.
ГЛАВА 13
– Сол?..
Тревожный шепот Эдди. Скрип половиц… Я сделал два осторожных шага по направлению к задней двери. Я не был хорошим стрелком. Тяжелый кольт 45-го калибра дрожал у меня в руке, я не чувствовал себя защищенным.
– Ты здесь, Сол?
Я положил ладонь на деревянную ручку и мягко толкнул дверь. Лучше будет, сказал я себе, если я окажусь на улице. Я слышал, как Сол дернулся и застонал. Его голова, должно быть, сделана из бетона. Я надеялся, что вырубил Сола надолго – так, чтобы я мог позаботиться и об Эдди, но дело шло, видимо, к тому, что мне придется разбираться с двумя противниками одновременно.
Дверь была открыта. Пару дней назад я смазал петли салом, и они не скрипели. Волна горячего воздуха ударила меня в лицо. Держа пистолет направленным на дверь закусочной, я стал тихонько выбираться на улицу. Звук выстрела и свист пули, которая едва не зацепила мою голову, заставили меня одним прыжком преодолеть три ступеньки и нырнуть в темноту. Выстрел был слишком хорош. Я ждал, прислушиваясь, но слышал только стук собственного сердца. Я быстро оглянулся: на дороге, как на зло, никого не было. Я – один. Если я хочу выпутаться из этой заварушки, то мне следует надеяться только на самого себя.
Бензоколонка утопала в мягком свете луны. Вокруг закусочной и гаража была густая темень. Бунгало тоже находилось в темноте, но для того, чтобы добраться туда, мне надо было перебраться через дорогу, а это очень рискованно.
– Эй, весельчак, бросай пушку и выходи с поднятыми лапками. Быстрее!
Вкрадчивый голос Эдди чуть не заставил меня выстрелить, но я вовремя одумался. Я осознал, что вспышка выдаст мое укрытие. Как раз этого Эдди и ждал. Я промажу, зато он – я в этом был совершенно уверен – попадет в цель. Сжавшись в комок, я не шевелился.
– Ну что же, весельчак! – снова послышался голос. – Бросай пушку. Ничего тебе не будет, если выйдешь с поднятыми руками. Мне нужны только твои деньжата. Давай!
Приблизился ли голос? Кажется, да. Я был здорово напуган и понимал, что, как только он обнаружит, где я нахожусь, тотчас же меня убьет.
Едва дыша, я опустился на землю. Моя рука коснулась булыжника. Я сжал его в ладони и пустил в темноту. Камень ударился о стену закусочной по ту сторону ступенек. Громко ударил выстрел. Вспышка была ослепительной. Если бы я не распластался на земле, пуля задела бы меня. Выстрел раздался с лестницы. Я понял, что Эдди сбежал по ней и притаился где-то поблизости. Он, как и я, вглядывался в темноту.
Каждую секунду ожидая выстрела, я начал отползать. И вдруг я увидел Эдди. Что-то белое медленно двигалось в пятнадцати ярдах от меня. Это мог быть только его белый галстук. Ошибка профессионального гангстера: носить яркий галстук!
Теперь Эдди был слишком хорошей мишенью даже для такого любителя пострелять, как я. Очень осторожно я поднял револьвер и прицелился в белое пятно. Мой палец уже был готов нажать на спуск, когда мне в голову пришла новая мысль. Предположим, я его убью? Что дальше?
Удивительно, как быстро может работать мозг в такие напряженные моменты. Если я его убью, у меня на руках окажется его тело. А что будет с мексиканцем? Как поступить с ним? Тоже убить? Я не мог позвонить в полицию и рассказать о нападении. Рою не удастся выдать себя за меня еще раз. Полиция подловит его и захочет узнать, кто же убил этих двоих. Если обнаружат, что это сделал я, меня снова ждет Фарнворт.
Колеблясь, я слегка опустил револьвер, и это легкое движение не укрылось от глаз Эдди. Я увидел вспышку и услышал звук выстрела. Боли я не чувствовал, но было ощущение, как будто у меня внутри выключили свет. Я попытался поднять револьвер, но он оказался вдруг невероятно тяжелым. Острый ботинок саданул меня по ребрам. Я попытался позвать на помощь, но ни звука не вылетело у меня из груди. Из горла хлынула горячая струя крови, я чуть не задохнулся.
…Рой сказал мне позже, что нашел меня лежащим возле двери кухни. Они с Лолой поняли, что случилась беда, когда увидели станцию, погруженную в темноту. Рой обнаружил меня и решил, что я уже умер. Они с Лолой перетащили меня в хижину и уложили на кровать. Когда Рой снимал рубашку, я пришел в себя. Руки у моего друга судорожно тряслись. Лола стояла за его спиной и была такая же бледная и растерянная. Я чувствовал себя отвратительно, не было даже сил поднять голову.
– Что случилось? – спросила Лола, обходя Роя и наклонясь надо мной. – Кто это сделал?
Я попытался заговорить, но у меня ничего не вышло.
Рой сказал:
– Оставь его в покое, я сам позабочусь о нем.
Я медленно поплыл прочь в темноту… Когда я снова пришел в себя, в окно светило солнце. Рой все еще был здесь и, сидя на кровати, следил за мной. Лола ушла.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, наклонившись.
– О'кей, – я произнес это едва слышно.
– Слушай, Чет. – Рой медленно и ясно выговаривал слова, как если бы обращался к глухому, – ты серьезно болен, я хочу вызвать к тебе врача, но Лола не позволяет. Она говорит, что ты не хочешь доктора.
– Не хочу.
– Но без медицинской помощи ты погибнешь, – в его голосе звучало сострадание. – Ты серьезно ранен. Я сделал для тебя все, что мог, но этого мало.
Доктор – это полиция. Полиция – это Фарнворт. Я все еще это осознавал.
Через открытое окно донесся нетерпеливый сигнал машины.
Рой встал, ворча.
– Эти грузовики доведут меня до сумасшествия. Я скоро приду.
Я закрыл глаза и задремал. Легкий шорох заставил меня открыть глаза. Надо мной склонилась Лола.
– Кто в тебя стрелял? – спросила она.
– Два гангстера.
– Они открыли сейф?
Я посмотрел на нее и не узнал: Лола постарела на десять лет. Я видел крошечные капельки пота на верхней губе. Ее лицо было бледным, как мел.
– Не знаю.
Лежа здесь и находясь в таком состоянии, я совершенно не заботился о деньгах.
– Они говорили о сейфе?
– Нет.
– Он закрыт. Видимо, его не трогали.
Она склонилась еще ниже.
– Я должна знать, не исчезли ли деньги… Я должна знать, не забрали ли они деньги…
А я подумал об Эдди. Он был профессионалом. Если бы он нашел сейф, то открыл бы его. Кто угодно, кто хоть чуть-чуть разбирается в сейфах, мог легко открыть эту консервную банку.
– Я должна знать… скажи мне, как открыть сейф.
Я еще слышал ее голос. Потом и он, и солнечные лучи, проникающие в окно, – все перестало вдруг существовать.
Следующие три дня я находился между жизнью и смертью. Я сознавал это, но мне было все равно. Я не протянул бы и дня, если бы не Рой. Он заботливо следил за мной. Как только начинался жар, устраивал возле меня ведерко со льдом и делал компрессы до тех пор, пока температура не падала. Однажды, когда жар был особенно сильным и я лежал, пылая, я вдруг увидел Карла Джонсона. На его лице было такое же выражение, как и в тот момент, когда он застукал меня перед раскрытым сейфом. Я попытался говорить с ним, но слова застряли у меня в горле. Через некоторое время он исчез и больше не появлялся. Позже Рой признался мне, что я уже умирал, и он потерял надежду, но жар внезапно спал. Я почувствовал себя лучше и смог поговорить с Роем о гангстерах.
– Они обчистили кассу, – сказал мне Рой. – Взяли деньги за бензин и большую часть провизии.
Я подумал о сейфе. Интересно, нашел ли его Эдди?
– Мне кажется, что ты начал выкарабкиваться.
У Роя не было сил порадоваться: он выглядел похудевшим и усталым, и под глазами у него темнели черные круги.
– Тебе повезло.
– Ты спас мне жизнь, Рой, – тихо сказал я. – Спасибо.
– А чего же ты хотел? Чтобы я позволил тебе загнуться? – он улыбнулся. – Это было нелегко – работать и быть твоим врачом, но теперь, я думаю, я смогу спокойно заснуть. Восемь дней не спал…
– Как там Лола?
Он пожал плечами.
– Она не помогает мне, я редко ее вижу. У меня и без нее много дел.
Рой произнес это уверенно, но при этом не смотрел на меня. Я понял, что он лжет.
– Предупреждаю тебя: Лола очень опасна.
Мы долго смотрели друг на друга. Потом он резко спросил:
– Что случилось с Джонсоном на самом деле?
Я бы не сказал ему правду, если бы был уверен, что Лола не предпринимает никаких усилий в надежде завладеть деньгами из сейфа.
– Она убила его, и я оказался таким дураком, что похоронил Джонсона.
Я видел, как его глаза стали пустыми, какими они становились у него в те моменты, когда он слышал то, чего не хотел бы слышать.
– Она убила и своего первого мужа, Рой. Она – убийца. Берегись.
– Ты соображаешь, что говоришь? – сказал Рой, подавшись вперед с напряженным и посуровевшим лицом.
– Да, и поэтому предупреждаю тебя.
Он выпрямился.
– Я не хочу тебя слушать. Ты бредишь.
– Я обязан тебя предупредить, Рой. Ты не знаешь ее так, как я.
Рой двинулся к двери.
– Думаю, мне пора вернуться к работе. Ты лежи, поправляйся.
Он вышел, не взглянув на меня.
Ну вот, я предупредил Роя, и Лола не сможет обмануть его с такой легкостью, как обманула меня, Джонсона и своего первого мужа. Но не опоздал ли я со своим предупреждением?
Рой переставил свою кровать в гостиную, чтобы мне было спокойнее и просторнее. Он сказал, чтобы я звал его, если что-нибудь понадобится; если нет – он с удовольствием поспит.
Я сознавал, что, с тех пор, как сказал ему правду о Джонсоне, между нами что-то произошло. Печально, но теперь уже все будет не так, как прежде.
Ни один из нас не упоминал о Лоле. Время от времени я видел через окно, как она идет от закусочной в бунгало. Она продолжала держаться от меня поодаль.
Следующей ночью, около полуночи, Рой выключил свет в закусочной и запер дверь. Еще раньше Лола уединилась в своем бунгало. Рой вошел в хижину и постоял, прислушиваясь. Я выключил свет немного раньше и теперь лежал в темноте.
– Ты спишь, Чет? – Он прошептал это едва слышно. Он не хотел меня будить.
Потом я услышал, как дверь мягко закрылась. Я ждал, надеясь на чудо. Но чудес не бывает. Несколько напряженных минут я лежал, глядя в окно, потом увидел появившегося из темноты Роя. Он быстро подошел к бунгало, помедлил, глядя на хижину, решительно открыл дверь и исчез.
Мне следовало бы понять и раньше, что он вряд ли мог сопротивляться ей эти восемь дней и ночей. Я его не винил. Я знал ее технику обольщения, но обманывал себя, успокаивая, что мой Рой безразличен к женщинам. И он обманывал себя тоже.
Я почувствовал всю свою беспомощность. Ревности не было, был лишь страх. Едва она получит полную власть над Роем, как постарается убедить его открыть сейф. А потом убьет. Я был уверен в этом на все сто процентов. Рой сам любит деньги, я ей говорил. Она нанесет удар первой. Убьет его, а потом меня. Спрячет деньги и позовет старого шерифа. Как она объяснит, что я делал здесь в пижаме и с простреленной грудью, я понять не мог. Но у нее было восемь дней на то, чтобы сочинить версию, и я был совершенно уверен, что она ее сочинила. Я описал Рою Эдди и Сола. Он, конечно, все рассказал Лоле. Так что миссис Джонсон могла утверждать, что эти двое убили меня и Роя, пока она была в Вентворте. Мало ли что она могла придумать…
Я лежал, терпя жгучую боль в груди, но меня терзала не рана, а душевные муки.
Было немногим позже трех, когда я увидел, что Рой возвращается. Он прошел очень тихо. Я потянулся к выключателю и, едва Рой вошел, зажег свет. Он застыл на пороге: брюки, майка, ноги босые…
– Я не хотел тебя будить. Решил только взглянуть, все ли у тебя в порядке, – Рой прятал от меня глаза.
– Входи, я хочу с тобой поговорить.
Он сел подальше от меня.
– Что ты еще придумал?
– Итак, она тебя прибрала к рукам?
Он закурил, выпустил дым, скрывший его лицо, потом резко сказал:
– Ты очень болен, Чет, и я должен тебя беречь. Что, если мы поговорим об этом завтра? Тебе нужен сон, да и мне тоже.
– Может быть, я и болен, но если ты не остережешься, то будешь хуже, чем болен. Ты будешь мертв.
– Ни одна женщина не сможет прибрать меня к рукам, как ты выразился.
Его лицо застыло, как маска.
– Кого ты пытаешься обмануть, себя или меня?
Это ему не понравилось.
– О'кей, я скажу. Я просто взял то, что она мне предлагала. Но никакого подвоха не будет. Уж я об этом позабочусь.
– Она просила тебя открыть сейф?
Его глаза сузились.
– Сейф? Какой сейф?
– Сейф Джонсона.
Он провел пальцем по волосам, пристально разглядывая меня.
– А что такое с сейфом Джонсона?
– Лола не предлагала тебе эту работенку? – Я начал дышать свободнее. По крайней мере, тут я не опоздал и успею предупредить его. – Она не упоминала о сейфе?
Рой сердито дернул рукой.
– К чему ты клонишь?
– В сейфе есть кое-что, чего Лола очень жаждет, а когда она чего-то очень жаждет, то ни перед чем не остановится. Слышишь! Ни перед чем! Ради этого она застрелила своего мужа и пыталась обмануть меня. Если ты откроешь сейф, она убьет тебя раньше, чем ты успеешь хоть что-нибудь сообразить. Она убьет тебя с той же легкостью, с какой убила своего первого мужа и Джонсона. Я еще жив потому, что не открыл этого проклятого шкафа, а сама она с ним не может справиться.
Я потратил на эту речь столько усилий, что весь покрылся потом. Боль в груди стеснила дыхание.
– Ты, должно быть, тронулся, – сказал Рой. – Что может быть там такое, чего Лола так безумно хочет?
Я не хотел говорить ему о сотне тысяч долларов, не такой уж я и дурак.
– Помнишь, я говорил тебе, что полиция подозревала Лолу в убийстве первого мужа. И Лола, действительно, убила его. У Джонсона была серьезная улика, и она сейчас заперта в сейфе. До тех пор, пока сейф будет закрыт, Лола висит на крючке. Поэтому-то она и не покидает опротивевшую станцию.
Он потер шею и нахмурился.
– Тебе все это приснилось?
– Лола застрелила Джонсона на моих глазах и застрелила бы меня, если бы я не захлопнул дверцу раньше, чем она нажала на спуск. Она знала, что я единственный, кто может открыть сейф, и это спасло мне жизнь. Но теперь появился ты. Не открывай сейф, Рой!
– Погоди. Тут не все сходится. Если она хотела тебя убить, то как же ты согласился лечь с ней в постель?
Я был готов к этому вопросу.
– Вначале у нас были плохие отношения. Потом Лола переменила тактику. Подобно тебе, я попался на удочку. Она сама пришла ко мне в комнату, вот и все.
Я почувствовал холодный пот на лбу, и мне стало трудно дышать.
Рой, увидев мое состояние, подошел поближе.
– Эй! Тебе нужно лежать спокойно. Неужели ты не понимаешь, что серьезно болен?
Я схватил его за рубашку.
– Если ты откроешь сейф, Рой, ты погубишь нас обоих. Без тебя она раздавит меня, как муху.
– Полегче, парень. Ты сходишь с ума от ревности.
Когда я проснулся на следующее утро, было без двадцати девять. После долгого сна я почувствовал себя лучше, но не настолько хорошо, чтобы встать.
Пришел Рой и побрил меня. Он был спокоен. Ни один из нас не упомянул о сейфе, но я знал, что он занимал наши мысли.
Около десяти утра движение замерло. Рой принес тарелку супа.
– Горячий был денек, – сказал он. – Я буду страшно рад, когда ты встанешь на ноги и начнешь нам помогать.
– Встану, – пообещал я.
– Слышь… – Он почесал нос своими пальцами, глядя на меня виновато. – Когда мы завтракали, Лола спросила, смогу ли я открыть сейф Джонсона.
Я забыл про суп.
– А ты?!
– Я сказал, что мне надо взглянуть на сейф.
– А она? Что тебе сказала Лола?
– Вошел шофер, и наш разговор прервался. Мы больше к нему не возвращались.
– Все происходит так, как я предупреждал.
– Да, значит, ты прав. Если дело обстоит так плохо, дай мне револьвер Джонсона. Тот, из которого она его застрелила, – попросил Рой.
– Лола его похитила.
Это его потрясло, глаза остекленели.
– Мне она сказала, что избавилась от револьвера как от важной улики. Но я в это не верю, – доконал я его.
Читать бесплатно другие книги:
