Молчание адвоката Карышев Валерий

Глава 17. РЕЙДЕРЫ. 2004 год

В Москве продолжают убивать криминальных авторитетов. Казалось, времена середины 90-х годов, когда в столице гремели бандитские войны и заказные убийства (1500 в 1995 г.) достигли высокого уровня, прошли. С начала 2000 годов исчезли многие московские ОПГ, часть из которых легализовалась и ушла в бизнес, другие были ликвидированы милицейскими органами. Взамен «синей», или бандитской «крыши», появилась «красная» милицейская. Произошли изменения и в видах преступлений. Взамен самой популярной статьи Уголовного кодекса середины 90-х – «вымогательство» – пришла другая, характерная для нового столетия, – «мошенничество», а также статьи, связанные с неправомерным захватом чужого имущества. «Рейдерство» становится весьма популярным новым видом преступления – захват чужих зданий или предприятий с целью их дальнейшей перепродажи или владения. Участников таких захватов называют рейдерами. Обычно они действуют по следующей схеме.

Захват начинается со сбора информации. Для оценки активов надо «неофициально» купить план БТИ, инициировать проверки правоохранительных органов для получения копии учредительных документов, необходимых для «поиска ошибок дирекции в целях последующего давления на них». Затем надлежит скупить акции и переделать в свою пользу реестр акционеров, подкупив регистраторов. Чтобы потом войти на предприятие, надо подкупить местный ОВД, судью, а также приставов для исполнения «решений». Далее надо опять заплатить регистратору за «переброску актива на двух добросовестных приобретателей за спиной настоящего собственника», а затем подделать документы БТИ.

Еще следует подкупить следователей, нейтрализовав прежнего собственника заведением против него уголовного дела и наложить арест на его активы. В целом схема включает 12 шагов. Соответственно и жертве надо также все время платить чиновникам за мониторинг ситуации или ответные действия.

Где-то осенью мне позвонили давние знакомые. Объяснив, что с большим трудом нашли мой телефон, они попросили о срочной встрече. На следующий день повидались. Моя знакомая, работающая бухгалтером в одной из фирм, приехала ко мне с молодым человеком. Он представился Сергеем, сказал, что приехал из Архангельска.

– И в чем проблема? – поинтересовался я.

– У нас по наследству спор идет большой, – сказал Сергей.

– Но я не занимаюсь гражданским правом, а только уголовным.

– Мы знаем… Тут есть и уголовные элементы.

– Хорошо. Тогда рассказывайте.

– Дело было так, – начал Сергей. – У меня есть брат, старший. Он приехал в Москву давно, начал бизнес. Изготавливал одежду для бальных танцев – у него было несколько пошивочных ателье, свой магазин и здание в центре Москвы, где располагался офис. Причем это здание, как и все остальные, переведено в его собственность. Кроме этого, он имел загородный дом и большую квартиру в Москве.

– Так в чем же проблема? – спросил я.

– Три года назад он развелся с первой женой, от которой осталась несовершеннолетняя дочь, и женился на сотруднице своей фирмы, которая была у него коммерческим директором. Прожили они вместе три года. Затем он неожиданно тяжело заболел и умер.

– Надеюсь, причина смерти не вызывала сомнения? – уточнил я.

– Нет, не вызывала. Мы с родителями приехали, похороны, поминки… На девятый день на поминках его вторая жена говорила, что мы – единая семья, что должны быть все вместе после смерти моего брата, что никакого спора и раздела у нас не должно быть, что все будет по-людски. А на следующий день, когда я пришел в офис, она вдруг сказала: «А почему посторонние в офисе?» Вызвала охрану и приказала выгнать меня.

– Таким образом, – сказал я, – у вас получается гражданский спор.

– Тут еще вот что… – продолжил Сергей. – У нее есть дочь от первого брака и зять, которые тут же все взяли в свои руки. И сейчас, насколько мне известно, они готовят фальшивые документы по захвату этого здания.

– Откуда у вас информация, что здание может быть захвачено? – спросил я.

– У нас есть свои люди. То есть коллектив раскололся на две части. Одни поддерживают вдову, остальные ее ненавидят. Поэтому и в ее лагере у нас есть люди, которые нас извещают обо всем.

– Одним словом, она хочет все оставить себе, а вас «кинуть»?

– Да, именно так.

– А от меня вы что хотите?

– Нам нужна мощная защита.

– Так обращайтесь в охранные фирмы, они этим занимаются…

– Мы и хотели через вас это сделать.

Я почесал в затылке.

– Такие фирмы найти, конечно, можно… Хотя захваты коммерческих фирм и выгодно расположенных зданий – дело достаточно хлопотное. В Москве по этому поводу идет настоящая война – рейдеры.

– Да. Слышал об этом, – кивнул Сергей.

– Давайте разработаем план, – предложил я. – Для начала нам необходимо провести инвентаризацию всего имущества, наложить на него возможные аресты. Короче, вы покажете мне все объекты, а я выработаю стратегию действий, буду думать, как из этого положения выйти.

– Ну что же, – произнес Сергей, – нас это очень устраивает. Только давайте побыстрее найдем охранную фирму, которая станет заниматься обеспечением нашей безопасности.

– Здесь нет проблем. У меня есть несколько знакомых ЧОПов, на которых можно положиться. Хотите, обратимся в тот, который состоит из бывших бойцов подразделения «Альфа». – Я достал визитку Сергея Гончарова, руководителя нескольких ЧОПов этой системы. Но тут же вспомнил, что еще одна охранная фирма находится на той же улице, где расположено спорное здание. – Давайте сейчас пойдем в штаб-квартиру фирмы моих знакомых и решим с ними все вопросы.

Мы втроем отправились в центр Москвы. Вскоре оказались на пересечении улицы Новокузнецкой с одним из переулков. Там в одном из зданий старинной постройки находилось частное охранное предприятие, состоявшее в основном из бывших сотрудников службы охраны президента, руководителем которой в недалеком прошлом был генерал А. Коржаков.

Через несколько минут мы сидели в уютной комнате переговоров. Вскоре в комнату вошли трое. Одного я узнал сразу – это был мой знакомый полковник Беленький Николай Сидорович, с ним двое парней крепкого телосложения. Первого звали Олегом, другого Андреем, в прошлом они были оперативниками одного из подразделений службы безопасности президента.

Вскоре мы договорились, что Сергей заключит договор об охране и сотрудничестве с ЧОПом. Предварительно Олег и Андрей пошли вместе с нами, чтобы осмотреть спорное здание. Позже договорились, что завтра они начнут работать и выставят свои посты. Усталый, я приехал домой поздно вечером.

Около двенадцати ночи меня разбудил звонок мобильного телефона. Взволнованный голос Сергея сообщил, что сейчас их офис окружило человек тридцать и они готовятся к штурму. Сергей очень просил срочно приехать меня. Я позвонил Андрею, но тот отказался ехать, сославшись, что мы не сможем вдвоем противостоять им. Олег согласился приехать, но предупредил, что он пьян.

Через минут двадцать мы с Олегом подошли к группе людей. Я прекрасно понимал, что силы неравные. Нужно было срочно что-то придумать.

Тогда я вынул из кармана свой мобильный и стал имитировать разговор с мнимым собеседником, якобы интересуясь причиной опоздания на «стрелку» наших людей.

Этот разговор насторожил незнакомцев. Один из них вдруг обратился ко мне по имени-отчеству. Я понял, что они узнали меня и ждали.

Незнакомец представился руководителем одного ЧОПа и добавил, что его охранники в прошлом сотрудники милиции, и тут же добавил, обращаясь ко мне: «Только я прошу вас, давайте без братвы и без стрельбы!!!»

Но тут в разговор влез Олег. Показав свое удостоверение, он сказал, что тоже представляет охранную фирму.

Незнакомец предложил:

– Давайте мы спокойно войдем: вы – направо, мы – налево.

– Зачем нам с вами входить. Здание и так наше, – ответил Олег.

В ту ночь мы простояли на улице почти до утра, но штурм здания сорвали. Потом, правда, была полугодовая блокада этого здания, попытки взять его штурмом, арбитражные суды, но в итоге наследство было поделено поровну между наследниками.

Глава 18. ГЕНЕРАЛ ГРУ

Однажды меня срочно вызвали в офис. Секретарь коротко и сухо сообщила – у нас новый клиент. За хулиганство задержан генерал-полковник ГРУ, и сейчас он находится в одном из ОВД города. Взяв необходимые документы, я через несколько минут был у следователя этого ОВД.

Тот рассказал мне суть дела. Оказывается, мой клиент Петр Семин в нетрезвом состоянии позвонил по телефону в ФСБ и сообщил, что Кремль заминирован, сообщил свой адрес и имя исполнителя. Сотрудники спецслужб проверили эту информацию и выяснили, что был ложный вызов. На квартиру звонившего выехал милицейский наряд. Там Петр Семин выдал себя за генерал-полковника ГРУ и вступил с милиционерами в перепалку, а позже стал их выгонять из квартиры в грубой форме. Поскольку Петр Семин никаких документов им не показал, милиционеры доставили его в отделение милиции, где клиент продолжал буйствовать.

Я попробовал уточнить у следователя: если он действительно генерал спецслужбы, то надо сообщить в ГРУ, а его дело передать в Главную военную прокуратуру.

– Мы это сделали, но нам сообщили, что такого у них нет в списках.

– Вы сказали об этом Семину? – спросил я.

– Да, он ответил, что там проходит под другой фамилией, как глубоко законспирированный субъект. Честно говоря, я сам не поверил в эту чушь, – сказал следователь, – но вскоре к нашему отделению подъехала группа мужчин, в прошлом полковники Вооруженных сил. Они также странно вели себя и сказали, что если мы немедленно не освободим Петра Семина, то они штурмом возьмут наше отделение милиции.

– Где они? – спросил я.

– Уехали. У входа оставили одного человека.

– Хорошо, я пойду познакомлюсь со своим клиентом.

Петру Семину было на вид лет 50. Небольшого роста, темноволосый, он находился в крайне возбужденном состоянии. Встретил меня сначала очень настороженно и сразу поинтересовался, кто меня пригласил к нему на защиту. Когда я назвал фамилию этого человека, Семин попросил предъявить удостоверение адвоката. Я показал ему документ. После этого клиент наклонился ко мне и прошептал, что его подставили, сейчас он некоторое время пробудет здесь, потом его обязательно выпустят, спросил про своих людей. А когда узнал, что они приезжали, попросил меня передать им целый список поручений для них. Я записал его. Самое главное для его подчиненных было связаться с чередой банкиров и крупных бизнесменов и получить у них кредиты.

Вскоре я покинул своего нового клиента. У выхода из отделения милиции меня ждал следователь:

– Ну как он вам?

– Не знаю. Все очень странно. Я постараюсь через свои каналы узнать о нем больше. Если он действительно генерал ГРУ, то ему не место здесь.

– Согласен, – ответил следователь. …На улице меня ждал мужчина такого же возраста, что и Петр Семин. Представился Борисом. Незнакомец был достаточно скромным, даже застенчивым.

– В спецслужбах служили? – спросил я.

– Нет, обычный полковник строительных войск.

– А с Петром Семиным давно работаете?

– Третий месяц уже.

Тогда я задал ему ключевой вопрос:

– И зарплату, наверное, хорошую получаете?

Мне важно было знать, не занимается ли мой клиент обманом людей? Полковник смущенно пожал плечами:

– Если честно, пока еще ничего не получил… Только в перспективе.

– Но заочно, наверное, много заработали?

Полковник усмехнулся. По-моему, он и сам не очень верил в будущую зарплату.

– А вам не кажется, – продолжил я, – что вы зря теряете время? Три месяца работать и ничего не иметь… Получите ли что-то в дальнейшем? Ведь неизвестно, когда он выйдет на свободу.

Подполковник опустил голову, потом махнул рукой и тихо сказал:

– А что делать? Других вариантов нет.

Я сочувственно посмотрел на него.

– Ну ладно, вольному – воля… Я думаю, вашего генерал-полковника скоро выпустят. Не такое уж значимое преступление он совершил. Просто местное отделение милиции решило его наказать за строптивый характер.

Я был уверен, что это так. Никто не собирался продлевать ему заключение под стражей. «Ну, отсидит он два месяца под арестом, а потом следователь ему этот срок не продлит», – думал я и оказался прав. Но дальше начались новые приключения…

Время от времени я посещал Петра Семина в Бутырке и уже не реагировал на поручения, которые он мне давал: позвонить в Кремль, связаться с премьер-министром или его заместителем… Мне было смешно. «Пускай дурит своих подчиненных, а со мной это не пройдет», – думал я.

Но однажды был весьма удивлен. Как-то раздался звонок мобильного телефона. Я взял трубку и услышал голос Семина. Он обратился ко мне по имени-отчеству, но почти сразу перешел на «ты».

– Послушай, тут такое дело, – сказал он. – Со мной сидит один человек. Позвоните генеральному прокурору, сошлитесь на меня и передайте, что…

Дальше Семин начал говорить все, что касалось этого человека. Тут я понял, что, скорее всего, он в очередной раз «разводит» какого-то сокамерника. А может, просто показывает свою значимость. Ну как же, он звонит из камеры адвокату, ссылается на генерального прокурора!

Поскольку в то время все звонки на мобильный были платными, я решил закончить разговор.

– Алло, я плохо слышу! – сказал я. – Связи нет! – И нажал на кнопку отбоя.

Через несколько секунд телефон зазвонил вновь. На дисплее снова высветился номер Семина.

– Нас разъединили, – сказал он. – Тебе надо еще позвонить министру юстиции, – он опять назвал имя-отчество, – сослаться на меня и передать ему, что я должен выйти максимум через неделю, потому что впереди очень важное совещание. – И опять он начал называть громкие должности и фамилии.

Я не стал дослушивать этот бред, а просто положил трубку на сиденье своего автомобиля и продолжил движение, время от времени поднося трубку к уху и говоря: да, я понял… хорошо, сделаю…

Я решил, что Семина перевели в новую камеру, и он там зарабатывает определенный авторитет.

Но все это были цветочки. Ягодки ждали меня позже…

Однажды я проехал в городской суд на судебное заседание по поводу меры пресечения, которую мы пытались обжаловать. Я очень торопился, так как опаздывал.

Зазвонил мобильный. Я взял трубку и услышал незнакомый голос. Человек обратился ко мне по имени-отчеству.

– С вами будет говорить генерал-полковник ГРУ Петр Сергеевич Семин.

– Алло, это я, – раздался знакомый голос Семина.

– А кто сейчас со мной разговаривал? – спросил я.

– Да это конвоиры из службы доставки заключенных в Московский городской суд.

«Надо же, – подумал я с усмешкой, – он уже и конвоира "развел"!» До чего уж конвоиры тертые калачи, тем более те, кто обеспечивает доставку заключенных! Они много таких «кренделей» видели. Неужели Семину удалось так одурачить конвоира, что тот представил его генерал-полковником ГРУ? Вот это да! Это человек, который должен обладать необыкновенным талантом! Я не знаю, мошенник он или нет, кого он обманул, так как пока Семин проходил по статье «хулиганство». Но в том, что он незаурядный человек, я уже успел убедиться.

Вскоре суд действительно освободил Петра Семина.

Когда я вышел из зала, вся команда во главе с Борисом ждала меня на улице.

– Ну что, освободили? – обрадованно спросил он. – А когда его можно забрать?

– Пока нельзя. Он должен вернуться в изолятор, там распишется в бумаге, что его освободили, получит свои вещи. Короче, максимум через два часа вы его увидите.

– А куда нам ехать?

– В изолятор, в Бутырку…

«Ну что ж, – подумал я, – вот и закончилось мое очередное дело…»

По дороге в офис я позвонил капитану Онищенко и рассказал ему, что городской суд освободил Семина.

– Я в курсе, – ответил следователь. – Мы не обжаловали решение. Он посидел, его наказали. Может быть, поумнеет.

– Что вы думаете делать дальше?

– Не знаю. В принципе, для меня он не представляет интереса. Так что если вы хотите писать ходатайство о прекращении уголовного дела, то можете делать это.

– Отлично. Тогда я подъеду к вам?

– Хорошо, – согласился Онищенко, – только через неделю. Это время я буду очень занят.

Через четыре дня я сидел в своем офисе. Неожиданно у дверей остановилась черная «Волга» с тонированными стеклами, с кучей антенн на крыше, с подфарниками синего цвета. Из машины вышел человек, открыл заднюю дверь. Оттуда, в дорогом костюме, в белоснежной рубашке, появился Петр Семин. Степенно войдя в офис, он подошел ко мне, поздоровался и спросил:

– Ну, какие новости?

– Вот, готовлю ходатайство о прекращении уголовного дела, – ответил я.

– Естественно, – покровительственным тоном произнес Семин, как бы играя на своих сопровождающих, – куда они денутся! Я связался с их руководителем, генеральным прокурором, позвонил в Минюст, – он называл каждого по имени-отчеству, – обрисовал ситуацию. Тут же дело было прекращено.

Я кивнул головой, словно подтверждая, что все это – его заслуга. «Ладно, – думал я, – пусть он работает на публику, если она ему верит!»

– Ну что, Петр Сергеевич, думаю, что через неделю дело будет прекращено. Успехов на вашем поприще! – Я пожал ему руку на прощание и улыбнулся. Увидев мою снисходительную улыбку, он понял, что его «расшифровали», деловито кивнул головой, похлопал меня по плечу, как бы показывая свое превосходство, и заторопился в машину.

Капитан Онищенко не обманул. Через несколько дней ходатайство было подписано, и дело в отношении Петра Семина прекратили. После этого я и с этим подзащитным не соприкасался. В криминальных новостях, которые регулярно шли по телевидению, часто показывали мошенников в форме генералов. Я вглядывался в экран, отыскивая знакомое лицо, но без успеха. Правда, таких, как он, по столичной земле ходит немало…

Позже я встретил знакомого действующего генерала спецслужб и рассказал историю про лжегенерала ГРУ, рассчитывая удивить моего собеседника, но он в ответ рассказал, что они давно разрабатывают двух людей, которые выдают себя за братьев президента, хотя всем посвященным хорошо известно, что у президента нет братьев. «Ходят такие самозванцы и дурят людей, – добавил он, – схема не нова».

А чуть позже я узнал, что Петр Семин не являлся даже гэрэушником. Обычный прапорщик, взрывник одного из подразделений ВДВ. Его коллеги сказали, что он был неплохим специалистом по взрывному делу.

Позже я не раз слышал похожие истории про таких мошенников. Почерк все время был один и тот же. Авантюрист сначала должен показать значимость своей фигуры, чтобы ему поверили, затем раскрутить будущую жертву и позже ее кинуть.

Один из криминальных авторитетов московской группировки в прошлом, а ныне бизнесмен был привлечен к ответственности и помещен в следственный изолятор. Через какое-то время к нему в камеру перевели мужчину, который выдавал себя за генерал-лейтенанта Вооруженных сил. Когда мой клиент сказал мне об этом, я спросил, а точно ли он генерал-лейтенант? Ведь тот же генерал-полковник Олейник, начальник финансовой части Министерства обороны, проходящий по одному из уголовных дел, сидел в спецблоке «Матросская Тишина» вместе с остальными заключенными, хотя спецблок – это всегда отдельные камеры максимум на четыре человека. Но характерная черта для тех военных – их дела вела Главная военная прокуратура, которая осуществляет юрисдикцию по уголовным делам военнослужащих. Если же дело ведет гражданская организация – прокуратура или отделение милиции, то это не военный.

Тем не менее переведенный в камеру к моему клиенту мужчина называл себя военным. Он хвастал своими возможностями и связями. Более того, этот якобы генерал-лейтенант тут же стал давать мне поручения через клиента. У меня это вызвало подозрения. Я приехал в фирму, хозяином которой был мой клиент. Сотрудники тут же вошли в Интернет, ввели в строку поиска фамилию генерал-лейтенанта. Вскоре на дисплее высветилась фотография мужчины в парадном кителе. Дальше шло пояснение, что этот человек является мошенником и никакого воинского звания не имеет. Более того, когда его задерживала милиция, – я вспомнил кадры телепередачи, – он был одет в обычный китель, но к нему пришиты парадные погоны.

Каково же было мое удивление, когда через несколько дней этого лжегенерала выпустили из изолятора! Я не вел его дела, поэтому подробностей не знал. Но через пару дней, когда я подъезжал к следственному изолятору на встречу со своим клиентом, то увидел, как рядом остановилась черная «Волга» и из нее вышел тот самый «генерал-лейтенант», фотографию которого я недавно видел в Интернете. На крыше «Волги» торчало несколько антенн. Он направился к углу здания следственного изолятора, подняв голову и выкрикивая какие-то слова – вероятно, своим бывшим сокамерникам. А может быть, он уже успел «замутить» какой-нибудь бизнес, чтобы кого-то «развести»?

Глава 19. ДЕЛО ОБ ИЗНАСИЛОВАНИИ. 2005 год

Как-то накануне выходных мне позвонили знакомые и попросили меня представлять интересы их приятелей из подмосковного города Жуковского.

– А что за дело? – поинтересовался я.

– Об изнасиловании.

– Нет-нет, такими делами не занимаюсь! – сразу стал отказываться. – Я не защищаю насильников.

– Здесь немного другая ситуация. Тут не насильник, а потерпевшая.

– Интересно, – спросил я, – чего же хочет эта потерпевшая? Чтобы насильник на ней женился?

– Наоборот, они хотят наказать насильника.

Я знал, что статья об изнасиловании как палка о двух концах. С одной стороны, это средство шантажа, воздействия на мужчину, чтобы тот отказался от своей доли имущества, женился или совершил какие-то другие, выгодные для жертвы, действия. Конечно, нельзя забывать и о том, что изнасилование часто является реальным, происходит помимо воли и желания потерпевшей. Но в уголовной практике и первый вариант встречается нередко.

– Хорошо, – сказал я, – давайте встретимся с потерпевшей или с ее представителем.

Встреча была назначена на следующий день. В назначенное время в кабинет вошел мужчина лет сорока, худощавый, темноволосый, одетый в строгий костюм с галстуком. Он приветливо поздоровался со мной.

– Вы кто? – поинтересовался я.

– Я отец потерпевшей. Точнее, не отец, а отчим, – поправился мужчина.

– А сколько потерпевшей лет?

– Сейчас девятнадцать. А на момент совершения преступления ей было семнадцать.

– Вы хотите сказать, что человек, который ее изнасиловал, до сих пор не привлечен к уголовной ответственности?

– В том-то и дело… Поэтому мы и обратились к вам, чтобы вы представляли наши интересы в суде.

– Расскажите по порядку, как все произошло, – попросил я.

– Вы дело почитаете, там все написано. В общем, когда ее изнасиловали, то отец этого негодяя – он бывший полковник Военно-Воздушных Сил и определенные связи в нашем небольшом городе у него имеются, – сумел добиться прекращения уголовного дела.

– Прекращения дела? – удивился я. – И по какой же статье это дело прекратили?

– В связи с отсутствием состава преступления. Они стали доказывать, что имело место обоюдное согласие.