Шоу одинокого скелета Волынская Илона

Глава X

Телефонная диверсия

Яркие фонари «Бродвея» остались за спиной, темнота поселковой улицы распахнулась навстречу. Под ногами противно зачавкало. Вадька плюхнул ногой в здоровенную лужу, сдавленно ругнулся и включил фонарик.

– Вроде здесь, – неуверенно предположила Мурка. – Или на соседней улице?

– Так здесь или на соседней? – раздраженно поинтересовался Вадька. В ботинке было полно воды, и теперь нога леденела в мокром носке.

– Я же специально не присматривалась! – возмутилась Мурка. – Кто знал, что ты решишь провода перерезать!

– Для собственного удовольствия я это делаю, что ли? Нам надо время выиграть!

– Ну ночь мы выиграем, ну, день. В самом лучшем случае – до конца выходных. Потом все разъедутся, и как станем искать?

Вадька хмыкнул:

– Я тебя сразу успокою – если до конца выходных не найдем, можно уже и не искать. Безнадега.

– Но мы ведь найдем, Вадечка? – испуганно, так непохоже на обычно бесстрашную Мурку, прошептала девчонка.

– Не знаю, – тяжко вздохнул Вадька. – Похититель вон какой супермен, а мы кто? Детвора.

– Но другие дела мы распутывали! Те преступники тоже думали, что они и взрослые, и хитрые, и сильные, а мы их – раз!

– Те все местные были, а тут целый международный заговор: и американцы, и японцы, и негры. И еще скелет бегает – думаешь, просто так?

– Мы тоже международное агентство, – не сдавалась Мурка. – У нас Большой Босс есть, заграничный компаньон.

– О котором мы, кроме его ник-нейм, ничегошеньки не знаем. И от которого сейчас сами себя отключим намертво. Вот он, щит.

Из темноты выплыл угол здания, а на нем – короб, запертый на тяжелый висячий замок. Вадька вытащил из сумки неизменную связку отмычек и принялся шуровать в замочной скважине.

– Заржавел, зараза. Мурка, ты по сторонам смотри, увидят нас поселковые, точно шею намылят.

– Мы ничего плохого не делаем, – поджала губы Мурка, но все-таки повернулась к Вадьке спиной и принялась внимательно поглядывать в глубину улицы.

– Как же, не делаем. Замок раскурочили. – Послышался тихий щелчок, и пыхтящий от натуги Вадька с трудом выдернул дужку замка. Дверь короба открылась, и свет Вадькиного фонаря заметался по разноцветным проводкам телефонного щита. – Сейчас весь поселок без связи оставим.

– Зачем весь? – встревожилась Мурка. – Ты только нашу улицу отключи, и все!

– Да здесь проводков – сотня! – возмутился Вадька. – Откуда я знаю, которые ваши, а которые нет.

– Нехорошо как-то… даже и не знаю… – смущенно протянула Мурка.

– А не знаешь, так и помалкивай, – решительно ответил Вадька, зажал фонарик в зубах и быстро принялся перерезать разноцветные проводки один за другим. Мурка только жалостливо вздохнула и промолчала.

Последний, ярко-желтый, провод лопнул под ножом. Вадька захлопнул дверь и аккуратно защелкнул замок.

– Чем позже разберутся, тем лучше. – Вадька перебросил свет фонаря на дорогу. – Сматываемся, пока не застукали.

– Считай, застукали, – донеслось из мрака.

Тьма ожила, наполнилась шагами, приглушенным дыханием, тихим и зловещим присутствием, невидимым, неслышимым, но четко ощутимым. Зыбкие, размытые силуэты мелькали, перемещались у самого края светового пятна.

– Кто? Кто здесь? – испуганно, почти срываясь на визг, вскрикнул Вадька. Сумка упала на асфальт, разбрызгивая осеннюю грязь. Фонарик в его руке беспорядочно заметался, выхватывая из темноты лужу на асфальте, магазинную вывеску, забор, старый почтовый ящик, насмешливо улыбающееся мальчишеское лицо…

– Чего орешь, как недорезанное порося? – протянул уже знакомый высокий мальчишка, тот самый, что повстречался им утром.

Задыхаясь от облегчения, Вадька привалился к стене дома. От счастья хотелось орать и прыгать, вот только ноги не держали. Поселковый! Живой, настоящий, не скелет какой-нибудь. Не набросится из мрака и не сожрет. Разве что морду набьет за перерезанный провод телефона. А морду набить может, он тут не один, за спиной с пяток дружков. Вадька почувствовал, что счастье в душе быстро убывает.

– Какого лешего по нашей территории шляетесь? – лениво поинтересовался мальчишка. – Своей улицы мало?

Мурка и Вадька облегченно переглянулись – не знают! Вадькиных манипуляций с телефоном не засекли, может, еще и удастся выкрутиться.

– Да мы… э-э… как-то так… – принялся мямлить Вадька.

– Всю ночь по улицам шатаетесь? – глядя исподлобья на окружившую их компанию, поинтересовалась Мурка.

– Мы у себя дома: хотим – шатаемся, хотим – спим, – отрезал мальчишка.

– А они к нам за советом пришли, – хмыкнула девчонка в выцветшей куртке, выглядывая из-за плеча высокого, – чем своего гуся кормить.

– Правильно, – неожиданно обрадовалась Мурка. – Не спали, ворочались, потом не выдержали – пошли совета спросить, а то до утра не доживем. Только не насчет гуся, а насчет коровы. Вот тебя чем дома кормят?

Девчонка на мгновение задумалась, потом заключенное в Муркиных словах оскорбление дошло до сознания.

– Ах ты! – Задохнувшись от гнева, девчонка прыгнула на Мурку, растопырив пальцы, словно когти хищной птицы.

Быстрое гибкое движение, и Мурка шагнула в сторону. Разъяренная девчонка пронеслась мимо, споткнулась о брошенную Вадькой сумку и, будто подрубленное дерево, начала валиться носом в ближайшую лужу. Она отчаянно вскрикнула, выбросила вперед руки, стараясь смягчить неизбежное падение, и… зависла в воздухе, почти касаясь грязной воды вытянутыми пальцами.

– На ноги встанешь или так и будешь висеть? Тяжело ведь! – пропыхтела Мурка, изо всех сил упираясь ногами в асфальт и продолжая удерживать девчонку за воротник куртки.

Одним широким шагом высокий мальчишка подскочил к ним, тоже вцепился в ворот и поставил свою ошалевшую подружку на ноги. Полузадушенная впившимся в шею воротом девчонка судорожно закашлялась.

– Ты как увернулась? Быстро так! И поймать успела. Зачем? – с любопытством глядя на Мурку, спросил парень.

– Нет, он еще спрашивает «зачем», – возмутилась Мурка. – Если это у вас местный обычай – по лужам мордами, то не стесняйтесь, начинайте. Не будем вам мешать.

И, быстро проскочив мимо столпившейся вокруг кашляющей девчонки компании, Мурка нырнула в темноту.

– Ходу, пока не очухались, – на бегу бросила она Вадьке. Тот, подхватив сумку, ринулся за ней.

– Эй, стойте, – донеслось вслед. – Стойте, вам говорю!

Но ребята, не оглядываясь, неслись по темной улице, разбрызгивая грязь.

Задыхаясь, они влетели в калитку Муркиного дома и устало привалились к забору.

Глава XI

Скелет за компьютером

– На джинсах две тонны грязи, я теперь век не отчищусь, – все еще хрипло после недавнего бега сказал Вадька и заковылял ко входу. Навстречу немедленно вынырнули четыре тени – две побольше, одна поменьше и одна совсем маленькая, но с крыльями.

– Как прошло? – с тревогой спросила Кисонька.

– Под конец на местных напоролись, но обошлось. А здесь?

Прежде чем кто-либо успел ответить, Вадька вдруг предостерегающе вскинул руку:

– Слышите? Что это?

Из глубины дома неслись странные звуки: какой-то подвывающий стон прерывался резким шипением, будто воздух выходил из плохо закрученного крана. Потом раздавался задушенный всхлип, который снова сменялся стоном.

– Он здесь, – прошептала Катька, судорожно прижимая к себе гуся, словно пытаясь спрятаться в его перьях. – Скелет забрался!

Компаньоны вновь невольно подались друг к другу, сбились в плотную кучку.

– Страшно как воет! – голос Кисоньки дрожал.

– Воет, – кивнул Вадька. Потом сказал: – Э, погодите, скелет выть не может!

– Как это не может, а это что?

– Что угодно, только не скелет! Чтобы выть, надо легкие иметь и горло, а у скелета ничего такого нет. Нечем ему выть – анатомии не хватает.

– Анатомию мы еще не проходили, – буркнула Катька. – Раз не скелет, пошли смотреть, кто там воет.

Осторожно ступая и на всякий случай оглядываясь по сторонам, они двинулись на звук.

– Что здесь? – шепнул Вадька, останавливаясь у двери, из-за которой доносился перемежающийся всхлипами вой.

– Папин кабинет, – так же шепотом ответила Мурка. – Выключатель справа.

Вадька глянул на нее укоризненно – он явно не собирался первым входить в темную комнату, где выло загадочное нечто. Но теперь, после Муркиных слов, отступать было стыдно.

Медленно, миллиметр за миллиметром Вадька принялся открывать дверь. Чуть слышно скрипнув, та приоткрылась, из щели в коридор просочился тонкий луч мертвенно-бледного света…

– Скелет! – дико взвизгнула Катька.

– Дура! – гаркнул в ответ Вадька. – Компьютер включен! И сканер, вон лампочка светится. Я говорил, он попытается передать по электронке!

Позабыв о страхе, о скелете, о жутком вое, разъяренный Вадька распахнул дверь. Створка шмякнулась обо что-то мягкое, вой стих и тут же взвился с новой силой.

– О-о, о-о! Ой-ой-ой-ой! – тянули из-за двери.

Сыщики гурьбой вломились в кабинет. В углу, съежившись за распахнутой створкой и крепко зажмурившись, сидела Бомбина.

Компаньоны замерли, недоуменно разглядывая затаившуюся в углу девчонку. Бомбина на мгновение прекратила выть и, не открывая глаз, вслушалась в дыхание стоящих вокруг нее людей и тихим жалобным голоском попросила:

– Не убивайте меня. Пожалуйста.

Из-под закрытых век покатились крупные, с горошину, слезы. Бомбина сейчас казалась очень маленькой и несчастной.

– Ты чего? – смущенно спросила Мурка. – Случилось что?

Глаза Бомбины распахнулись, и дикий испуг в них мгновенно сменился сумасшедшей радостью.

– Это вы! – облегченно простонала Бомбина и тихонько добавила: – Я вот сижу, плачу. Страшно так! Вы куда-то пропали, взрослые или молчат, или ругаются. Скелет бродит.

Компаньоны столпились вокруг Бомбины, впервые поглядывая на нее с сочувствием. Глупая она, конечно, и зануда, но ведь в гости ехала, хотела отдохнуть, а тут такие ужасы. И друзей никого.

– Ты только не волнуйся, пожалуйста. – Кисонька похлопала ее по плечу. – Для всего есть объяснение.

Бомбина безнадежно покачала головой.

– Нам всем конец. Дядя Сережа хотел в милицию звонить, а все телефоны молчат. Как отрезало!

– Отрезали, отрезали, – тихонько пробормотал Вадька и пошел к компьютеру. Пощелкал мышью, печально кивнул, словно подтвердились самые худшие его подозрения. – Точно, кто-то тут сканировал, а потом его спугнули, даже отключиться не успел. – Он требовательно ткнул пальцем в Бомбину: – Ты тут давно сидишь, кто компьютером пользовался?

– Ой, Кисонька, да я…

– Слушай, прекрати его Кисонькой звать. Сама подумай, как у парня может быть девчачье прозвище? – перебила ее Катька.

– Мне откуда знать – как? – удивилась Бомбина. – Дядя Дима тоже говорит – дурацкое имя.

Настоящая Кисонька убрала ладонь с плеча Бомбины и отошла в сторону.

– Так не я же его так назвала, а его собственный папа! – продолжала Бомбина.

– Дядя Сережа мне не папа, – снова попытался объясниться Вадька.

– Да? Значит, у тети Маши раньше был другой муж? – Бомбина заинтересовалась настолько, что даже про страх позабыла. – Ты Мурке сводный брат?

– Он мне вообще не брат! – возопила Мурка.

Бомбина немедленно вперила в Мурку осуждающий взгляд.

– Как тебе не стыдно! Отказываться от собственного брата! Какая ты жестокая!

Сдавленно застонав, Мурка рухнула в кресло.

– Ответь мне на вопрос, – раздельно, внятно, с большими паузами между словами произнес Вадик. – Ты знаешь, кто работал с компьютером?

– Что ты со мной, как с дебилкой! – немедленно возмутилась Бомбина. – Конечно, знаю!

Сыщики жадно уставились на Бомбину.

– Кто? – отчаянно выдохнули близняшки.

– Скелет, – с достоинством ответствовала Бомбина.

У Катьки округлились глаза:

– Что, прямо сидел и работал? По «клаве» стучал? Или он мышью? Ты сама видела?

– Ну, сама я не видела, – так же с достоинством продолжала Бомбина. – Только кому еще быть? Я эктоплазму отмыла, пошла вас искать – между прочим, очень некрасиво, все время пропадаете, как будто от меня бегаете.

– Не отвлекайся, – буркнул Вадька.

– Подошла к двери – шорох слышен, клавиши клацали. Я думала, там кто-то из вас. Вошла, а в комнате пусто. Только экран горит и окно распахнуто.

Все дружно уставились на окно. Оно было плотно закрыто.

– Я захлопнула, дуло очень, – пояснила Бомбина. – Но вы сами скажите, если вот вроде бы есть, а вот его сразу нет – это кто?

– Мед, – выпалила Катька.

– Почему мед? – опешила Бомбина.

– Винни-Пух в мультике поет: «Мед – это странный предмет, мед если есть, то его сразу нет».

– Винни-Пух тут ни при чем, – обиженно заявила Бомбина. – На тропинке тоже – скелет был, а потом вы сказали, что исчез, и здесь – я его слышала, а вошла, он пропал. Скелет работал за компьютером!

Остальные поглядели на Бомбину даже с некоторым уважением. Оказывается, она рассуждать умеет!

Вадька с Севой направились к окну, внимательно осмотрели подоконник, створку.

– Темно, не видно ничего. Хотя не похоже, чтобы через окно кто-то лез. Следы бы остались, на улице такая грязюка.

– Может, он не влезал, а только вылез? Сюда пришел по коридору, вот обувь чистая и осталась? – предположила Кисонька.

– Кто-то из гостей? Ее услышал и выскочил? – указал на Бомбину Вадька.

– Первый этаж, что там выскакивать, – кивнула Кисонька. – А через центральный вход в дом вернулся.

– Не может быть, – покачал головой Сева. – Мы у входа ребят ждали, никто не проходил.

Вадька достал из сумки фонарик, поеживаясь от холода, высунулся в окно.

– Земля мокрая, если кто-то недавно здесь выпрыгнул, внизу должны быть следы, – он принялся старательно шарить световым кругом под окном.

– Ну что? – нетерпеливо спросила Мурка.

Вадька покачал головой:

– Ничего. Никаких следов. Может, он как кенгуру прыгает, из окна сразу через забор сиганул?

– А вдруг он вообще следов не оставляет, – испуганно предположила Катька. – Мы ж не знаем, какие у бегающих скелетов порядки.

– Катька, прекрати! Скелеты не бегают, в окна не прыгают, на компьютере не работают. Не пьют, не едят, на гитаре не играют, в дверь не звонят…

Вдалеке, из холла, послышался дверной звонок.

– Кого ночью несет? – вздрогнул Вадька.

– Ой, – неожиданно обрадовалась Бомбина. – Наконец-то! Милиционер пришел!

– Откуда милиционер? – удивилась Мурка. – Телефоны не работают!

– В доме отключился, – кивнула Бомбина. – Дядя Сережа с мобильного позвонил. Пойдемте, синьорино, рядом с милиционером мы будем в безопасности.

И Бомбина помчалась навстречу раздающимся из холла голосам.

Сева шагнул за ней, потом в задумчивости остановился.

– Мобилка… Вадька, я, конечно, в компьютерах не так, как ты секу, но разве нельзя в Интернет прямо с мобилы выйти?

– Точно, – оживилась Катька. – Еще реклама такая была.

– Тут у всех мобилки и, наверное, с наворотами, – продолжал Сева. – Если похититель успел документы отсканировать, возьмет и передаст.

Вадька снисходительно улыбнулся:

– Ты прикалываешь, сколько такая техника стоит? А сам выход в сеть через мобилу, это ж какие бабки?

– Думаешь, похититель пожлобится? – возмутился Сева. – Чтобы заработать, можно и потратиться!

Улыбка сбежала с Вадькиного лица.

– О черт! Нет… не может быть… слишком дорого, проще попытаться уехать с документами… – забормотал он. – Хотя… Девчонки, я этот компьютер закрою, на пароль! – он лихорадочно застучал по клавиатуре. – Еще в доме компы есть?

– У нас в комнате, но мы давно его на пароль поставили. Как ты показывал.

– Вадь, – тихонько сказала Катька, – а если у него ноутбук? Как у тебя?

Сыщики растерянно уставились друг на друга.

– Что же делать?

– Ребята, ну где вы? Идите сюда, дяденька старший лейтенант велел собраться всем, кто есть в доме, – послышался издалека полный энтузиазма голос Бомбины.

– Дя-яденька, – передразнила Кисонька. – Надо идти. Слышали – старший лейтенант милиции. Вдруг он сумеет распутать дело.

Компаньоны торопливо бросились через коридор, через холл – в гостиную. Первым в комнату влетел Вадька. И остановился, застыл в дверях словно вкопанный.

– Не сумеет, – сдавленно выдавил он. – Ничего он не сумеет. Да и мы теперь – вряд ли.

Через его плечо остальные сыщики заглянули внутрь. Девчонки ахнули, Сева издал тихий стон.

Посреди гостиной стоял лейтенант Пилипенко.

Глава XII

Старый «друг»

– Та-ак, та-ак, – зловеще протянул старлей, разглядывая компанию сыщиков. – Знакомые детки. Докатились, значит? Думали, не догадается никто? – Он величественно простер к ребятам пухлую ладонь – левую, потому что в правой держал какую-то толстую растрепанную книгу, – и отрывисто скомандовал: – Украденные документы сюда, быстро!

– Что вы такое говорите? – немедленно возмутилась мама близняшек. – Это наши дочери и их друзья! Как вы можете их обвинять!

– Вы их просто не знаете, дамочка, – снисходительно поглядывая на Марию Алексеевну, обронил Пилипенко. – Будь вы с ними знакомы столько, сколько я…

– И сколько же вы с ними знакомы? – поинтересовалась Лена Федорова.

– Да уж подольше, чем все присутствующие! Я еще летом предупреждал – колония по ним плачет. По всем… – он наскоро пересчитал глазами столпившихся в двери ребят, – по всем пятерым… – заметил сидящую в уголке Бомбину, – …шестерым… – добавил гуся, – …семерым!

– Колоний для гусей не существует, – очень серьезно заметил сосед Саша. – Все гусиные преступления, независимо от тяжести, караются смертной казнью. С последующим съедением преступника.

– И правильно! – энергично кивнул Пилипенко. – Гусь в их банде вообще главный, его давно надо было… – Пилипенко скроил зверскую рожу и руками сделал движение, словно сворачивая гусю шею.

Катька протестующе вскрикнула и на всякий случай подхватила своего любимца на руки. А Пилипенко продолжал:

– Пилипенко предупреждал! И вот, пожалуйста, все, как я говорил, не дети – форменная мафия! Документов на миллионы украли. А начали-то с малости, с ерунды, тьфу – двух старушек убили.

Лена Федорова прикрыла рот рукой, сдерживая душивший ее хохот, и кинулась к дверям.

– Вы куда, дамочка? – сурово окликнул ее Пилипенко. – Сядьте где сидели. Вы здесь на расследовании, а не в гостях у соседки!

– Вообще-то я в гостях, и именно у соседки, – сдавленно хихикая, пробормотала Лена.

– Ваши соседи к делу отношения не имеют!

– Как же не имеют, украли-то у них!

– Украли? Вы украли? Признаетесь?

– Погодите, вы же только что утверждали, что документы взяли дети. А теперь обвиняете мою жену! – возмутился Юра.

– Действительно, дети, – задумался Пилипенко и жалостно вздохнул: – Тяжелое дело, столько подозреваемых! Но ничего! – приободрился Пилипенко. – Начнем сначала. – Он открыл свою книгу, перелистнул несколько страниц, потом озабоченно поинтересовался: – Где тут у вас стол?

Мария Алексеевна растерянно указала на стоящий посреди столовой громадный обеденный стол.

– Стул?

Мама пододвинула стул, Пилипенко уселся. Выложил книгу перед собой, солидно провел ногтем вдоль одной страницы, вдоль другой, словно гонялся за удирающим от него словом. Поднял голову, чуть изумленно, будто впервые видел, воззрился на толпящихся вокруг людей.

– Вы чего встали? Все в гостиную! Сидеть там, никуда не выходить! Ко мне по одному. Дети первые.

– Вы с ума сошли? Что вы к детям привязались? – взвился Сергей Николаевич.

Пилипенко наскоро перелистал свою книжку и просиял:

– Оскорбление служебного лица!

– Должностного, – мягко поправила его Лена Федорова. – Служебное – это у собак, и то, у них – морда.

Пилипенко сверился с книгой:

– Правильно, должностного, – вынужден был согласиться он. – Все равно, при исполнении – нельзя!

– Ничего, как исполнишь, я до тебя доберусь, – мрачно пробурчал Юра. – Говорил я тебе, Серега, не зови ментов, от них – одни неприятности.

– Кто ж знал, что Пилипенко из города вытурили именно в наш поселок? – уныло произнес папа девчонок. – Ничего, пусть он только зарегистрирует пропажу, а я в город другу позвоню, он майор…

– Долго будете шептаться? – гаркнул Пилипенко. – Сговор? Все сообщники? Разберемся, и не надейтесь! Все ушли, дети остались. Будем начинать… – он краем глаза глянул в книгу, – допрос!

– Куда вы там все время смотрите? – раздраженно поинтересовался Саша.

Пилипенко торжествующе улыбнулся и сунул свою книгу Саше под нос.

– «Следственное дело», – растерянно прочитал тот. – Вы надеетесь найти похищенное, читая учебник?

– А вы как думали? – хвастливо заявил Пилипенко.

– А мы думали, милиционеры должны наизусть знать… – Сергей Николаевич вздохнул, – например, главу, где сказано, что детей в отсутствие родителей допрашивать нельзя.

Пилипенко лихорадочно зашуршал страницами и, видно, нашел. Прочитал, потом, словно не веря своим глазам, перечитал еще раз.

– Есть такая, – убито согласился он. – Ла-адно, тогда начнем со взрослых! А то начнете своих детишек покрывать, все показания поменяете! Вы первый! – Он ткнул пальцем в хозяина дома.