Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров Гудкайнд Терри

Глава 12

Обратно они добирались убийственно медленно. Единственным утешением во время этого путешествия во тьме по склизким камням по щиколотку в ледяной воде было то, что теперь уже не приходилось бояться, что из воды выскочит Марлин. Услышав, что шум воды изменился, Кэлен протянула руку Надине и, нащупав ногой камень в середине туннеля, перешла на другую сторону, и они оказались в коридоре.

На полпути им встретился отряд солдат с факелами, и дальше они шли при свете. У Кэлен не было в голове ни единой мысли. Ей требовались неимоверные усилия, чтобы хотя бы просто переставлять ноги. Больше всего на свете ей хотелось лечь, пусть даже на эти холодные мокрые камни.

В коридоре у ямы толпились угрюмые солдаты с оружием на изготовку. Мечи и топоры по-прежнему торчали из стен, и Кэлен сомневалась, что даже магия поможет извлечь их оттуда. Мертвых и раненых унесли, но на полу остались лужи крови.

Из колодца не доносилось ни звука.

Навстречу Кэлен вышел капитан Харрис.

– Кто-нибудь спускался на помощь к ней, капитан?

– Нет, Мать-Исповедница.

Он даже не стал делать вид, что ему стыдно. Д’харианцы боятся магии и не стесняются в этом признаваться. Бороться с ней – дело магистра Рала, а они сражались только сталью против стали. И все тут.

Кэлен не нашла в себе сил упрекнуть их в том, что они оставили Кару одну. Эти люди доказали свое мужество в бою с Марлином. А спускаться в колодец – совсем не то, что сражаться с тем, кто оттуда вылез. Они могли защищаться, но по собственной воле вступать в схватку с магией – не их задача. Свою часть договора – сражаться сталью против стали – д’харианские солдаты выполняли отважно и бились не на жизнь, а на смерть. И ждали, что магистр Рал выполнит и свою часть – будет сражаться магией против магии.

На Кэлен смотрели десятки тревожных глаз.

– Тот человек, который сбежал из ямы, мертв. Все кончено. Вздохи облегчения раздались по всему коридору, но капитан продолжал озабоченно смотреть на Кэлен.

– Вам нужен целитель, Мать-Исповедница.

– Позже. – Кэлен двинулась к лестнице. Надина не отставала. – Давно она замолчала, капитан?

– Около часа назад.

– Значит, сразу, как умер Марлин. Спуститесь с нами и возьмите с собой пару солдат, чтобы вынести Кару наверх.

Кара по-прежнему лежала в дальнем конце подвала, возле стены. Глаза ее были закрыты, и хотя она больше не кричала, ее била крупная дрожь.

Она захлебывалась рвотой.

Кэлен схватила ее за плечо и перевернула на бок.

– Открой ей рот!

Надина точным движением нажала Каре на челюсть и на подбородок. Кэлен сунула пальцы в рот Каре и прочистила горло.

– Дыши! – закричала она. – Дыши же, Кара! Дыши!

Надина хлопнула морд-сит по спине; Кара закашлялась и хотя слабо, но задышала.

Но ее продолжала бить дрожь, и она не приходила в сознание.

– Я пойду принесу мои вещи, – заявила Надина.

– Что с ней?

– Не знаю. Какой-то приступ, и его надо остановить. Может быть, мне удастся. У меня в сумке есть нужные травы.

– Покажите ей дорогу! – приказала Кэлен солдатам. – И оставьте мне факел.

Надина и двое солдат помчались к лестнице; по дороге один из солдат воткнул факел в подставку.

– Мать-Исповедница, – обратился к Кэлен капитан Харрис. – Недавно в зале прошений появились Рауг’Мосс.

– Что?

– Рауг’Мосс. Из Д’Хары.

– Я ничего не знаю о Рауг’Мосс. Кто это такие?

– Закрытая секта. О них даже мы знаем немного. Рауг’Мосс держатся особняком и редко выходят…

– Ближе к делу. Что им нужно?

– Это лично один из верховных жрецов Рауг’Мосс. Рауг’-Мосс – целители. Он заявил, будто почувствовал, что магистр Рал стал новым Владыкой Д’Хары, и пришел предложить свои услуги своему новому магистру.

– Целитель? Так что же вы стоите? Быстрее ведите его сюда! Может быть, он поможет.

Капитан отсалютовал и побежал выполнять приказ.

Кэлен положила голову Кары себе на колени и крепко обняла морд-сит. Она не знала, что еще можно сделать. Кэлен умела убивать людей, но понятия не имела, как их лечить. А ей так надоело убивать! Если бы она научилась лечить людей, как Надина.

– Держись, Кара, – шептала она, баюкая дрожащую морд-сит. – Сейчас придет помощь. Держись!

Она посмотрела на противоположную стену, где молнии Марлина высекли слова. Она знала почти все языки Срединных Земель – но представления не имела о древнед’харианском. Это был мертвый язык, и знали его единицы.

Ричард учит древнед’харианский. Они с Бердиной вместе переводят с древнед’харианского дневник, найденный в замке – дневник Коло, как они его называют, – и написанный во время великой войны три тысячи лет назад. Ричард, наверное, сможет прочесть выбитое на стене пророчество.

Уж лучше бы он не мог. Ей совсем не хотелось знать, о чем оно говорит. От пророчеств вечно одни неприятности.

Она гнала от себя мысль, что Джегань напустил на них какие-то неведомые напасти, но оснований сомневаться в его словах не находила.

Прижавшись щекой к волосам Кары, она закрыла глаза. Она боялась, что Кара умрет. Кэлен сама не понимала, почему эта женщина вдруг оказалась ей так дорога. Может, потому, что у Кары, кроме нее, больше никого нет? Вон солдаты даже не потрудились спуститься и посмотреть, почему она перестала кричать. Она могла бы захлебнуться рвотой. Умереть от такой ерунды, ни от какой-то там магии, – лишь потому, что ее соотечественники испугались. Или потому, что всем наплевать, умрет она или нет.

– Держись, Кара. Ты мне дорога. – Кэлен нежно убрала волосы с разбитого лба Кары. – Ты дорога мне. Я хочу, чтобы ты жила.

Кэлен сжимала ее в объятиях, словно пыталась вдавить в нее свои слова, свою заботу о ней. Она вдруг сообразила, что они с Карой очень похожи. Кару учили убивать людей, и Кэлен, если подумать, такая же. Она своей магией разрушает человеческий разум. Конечно, ради того, чтобы спасти других, но все равно убийство остается убийством. А морд-сит мучают и убивают людей ради того, чтобы помочь своему Магистру, ради того, чтобы оберегать его жизнь, – а он в свою очередь спасет жизнь жителям Д’Хары.

О добрые духи, неужели она ничем не отличается от этой морд-сит, которую Ричард пытается вытянуть из пучины безумия?

Обнимая Кару, Кэлен чувствовала, как вдавливается в грудь эйджил Денны. Может быть, они сестры по эйджилу не только из-за того, что обе носят его?

Если бы Кара в самом начале убила Надину, переживала бы она, Кэлен, из-за этого? А Надина помогает людям, не убивает их. Неудивительно, что Ричарда к ней тянуло.

Кэлен смахнула с лица слезы.

Ее плечи поникли. Все тело болело. Больше всего в эту минуту Кэлен хотелось оказаться в объятиях Ричарда. Она понимала, что он рассердится, но все равно – он ей так сейчас нужен! Раненое плечо обжигало болью, но Кэлен по-прежнему крепко обнимала Кару.

– Держись, Кара! Ты не одна. Я с тобой. Я тебя не покину. Я обещаю.

– Ей не лучше? – спросила Надина, спустившись по лестнице.

– Нет. Она по-прежнему без сознания, и ее все так же колотит.

Надина бросила сумку и опустилась на колени рядом с Кэлен. В сумке глухо звякнули какие-то баночки.

– Я велела вашим солдатам ждать наверху. Не стоит ее переносить, пока мы не снимем судороги, так что нечего им путаться под ногами. – Надина принялась извлекать из сумки кулечки, кожаные мешочки и заткнутые пробками рожки. – Девясил, – бормотала она себе под нос, глядя на нацарапанные на одном из мешочков каракули. – Нет, вряд ли, к тому же ей придется пить его целыми мехами. – Она выудила еще несколько мешочков. – Тысячелистник обыкновенный. Может помочь, но как нам ее заставить вдыхать его? – Надина раздраженно вздохнула. – Не пойдет. – Она взяла в руку рог. – Ячменник пахучий, – пробормотала она, откладывая рожок в сторону. – Донник? – Этот рожок она положила в подол. – Да, и буквица тоже может сгодиться. – Рог с буквицей Надина тоже положила в подол.

Кэлен взяла один из рогов, которые она отложила, и вынула пробку. В нос ей ударил резкий запах аниса. Она заткнула рожок, положила на место и взяла другой – на нем были нацарапаны два круга, пересеченные горизонтальной полоской. Кэлен осторожно потянула пробку.

– Не смей! – крикнула Надина и вырвала у Кэлен рог.

– Прости! – удивленно проговорила Кэлен. – Я не собиралась рыться в твоих вещах. Я просто…

– Да дело не в этом! – Надина отложила рог подальше. – Просто это истолченный канинский перец. Он очень жгучий. Если бы он попал тебе на кожу или, еще того хуже, в глаза, ты бы сейчас каталась по полу, ослепленная и задыхающаяся, и думала, что умираешь. Я уж хотела дать его Каре, чтобы ее обездвижить и таким образом прекратить судороги, но решила, что лучше не стоит. Потому что он может остановить дыхание. Он жжет глаза так, что они вылезают из орбит. Кажется, что сердце вот-вот разорвется, и дышать невозможно. Человек становится совершенно беспомощным. А если попробовать его смыть, то будет еще хуже, потому что он маслянистый и только размазывается по телу. Особого вреда от него не бывает и все довольно быстро проходит, но до тех пор человек ни на что не способен. Сомневаюсь, что Кару стоит обездвиживать таким способом. Она и так еле дышит.

– А ты знаешь, как ей помочь? Знаешь, что нужно делать, да? – спросила Кэлен, стараясь, чтобы в ее голосе не прозвучало недоверие.

Надина на мгновение замерла.

– Ну… Наверное. Случай непростой, с уверенностью сказать сложно, но я о таком слышала. Отец мне как-то рассказывал.

Кэлен такое заявление не успокоило. Надина меж тем извлекла из сумки маленькую бутылочку и поднесла ее к свету. Открыв один рог, она капнула в него из бутылочки.

– Подними ей голову.

– Что это? – спросила Кэлен, приподнимая голову Кары. Надина принялась натирать Каре виски получившейся смесью.

– Лавандовое масло. Помогает при головной боли.

– По-моему, у нее не только болит голова.

– Знаю, но пока я не найду ничего другого, оно хотя бы уменьшит боль и поможет снять судороги. Я вообще сомневаюсь, что тут можно ограничиться каким-то одним средством. Придется придумывать сочетания. Вся сложность в том, что, пока у нее судороги, мы не можем влить в нее никакой микстуры или настойки. Валериана и пустырник обычно успокаивают, но как заставить ее их выпить? Мелисса помогает от рвоты, но ее нужно пить по пять чашек в день, а как в таком состоянии влить в нее хотя бы одну? Можно попробовать заставить ее проглотить немного донника. Но есть одна вещь, которую, надеюсь, я…

Махнув волосами, Надина повернулась и начала рыться в сумке. Наконец она извлекла на свет еще одну бутылочку.

– Благодарение духам! Она у меня с собой!

– А что это?

– Сушеница топяная. Сильное снотворное и болеутоляющее. Папа еще говорил, что она снимает нервную дрожь. Наверное, он имел в виду что-то вроде судорог. Это экстракт, так что достаточно капнуть Каре на язык несколько капель, и все.

Кара вдруг забилась сильнее. Кэлен обняла ее покрепче и держала, пока судороги не утихли немного. Кэлен не очень хотелось полагаться на «наверное» Надины, но другого выхода она не видела.

Надина принялась отковыривать ногтем запечатанную воском крышечку пузырька, но в это время дверной проем наверху закрыла чья-то тень. Кэлен и Надина одновременно подняли головы.

В дверях молча стоял какой-то мужчина и, казалось, внимательно разглядывал всю компанию. Потом он, шурша плащом, начал спускаться по лестнице.

В повисшей тишине, нарушаемой лишь потрескиванием факела, Кэлен рассеянно поглаживала Кару по волосам, наблюдая за человеком в плаще с опущенным капюшоном.

Глава 13

Надина перестала колупать пробку.

– Кто…

– Это какой-то целитель, – шепотом объяснила Кэлен. – Из Д’Хары. Мне сказали, что он пришел предложить свои услуги Ричарду. Он – верховный жрец. Надина хмыкнула:

– Да что он может сделать без трав? – Она наклонилась поближе. – У него и нет с собой ничего!

Кэлен шикнула на нее. Мужчина ступил на пол и повернулся. Под его ногами скрипнула каменная пыль, и этот звук эхом разнесся по подвалу. Медленным размеренным шагом мужчина приблизился. Факел освещал его со спины, и Кэлен не могла разглядеть лица под опущенным капюшоном. Длинный плащ почти касался пола.

Мужчина был одного роста с Ричардом и такой же широкоплечий.

– Морд-сит, – произнес он. Голос у него был спокойным и властным и тоже напоминал голос Ричарда.

Он жестом приказал Кэлен положить Кару. Она послушно отпустила ее. Сейчас не было времени на официальные представления. Кэлен просто хотела, чтобы Каре скорее была оказана помощь.

– Что с ней случилось? – спросил незнакомец.

– Она управляла человеком, который…

– У него был дар? Она была связана с ним?

– Да, – кивнула Кэлен. – Именно так она это называла. – Незнакомец негромко хмыкнул. – Но оказалось, что этот человек был во власти сноходца, и…

– Что такое «сноходец»?

– Если я правильно понимаю, это человек, способный захватывать чужой разум, проникая в промежутки между мыслями. Он завладел разумом того волшебника, с которым она была связана.

Мужчина на мгновение задумался.

– Понятно. Продолжай.

– Мы пришли сюда, чтобы его допросить…

– То есть пытать?

Кэлен раздраженно вздохнула:

– Нет. Я сказала Каре, что мы просто зададим ему несколько вопросов. Он был подослан, чтобы убить магистра Рала, но если бы он отказался отвечать, тогда Кара добилась бы от него признания своими методами. Ради безопасности магистра Рала. Но до этого не дошло. Мы обнаружили, что им управляет сноходец. Им самим и его магией. С ее помощью он написал пророчество на стене у вас за спиной.

Целитель и не подумал оглянуться.

– И что потом?

– А потом он решил удрать и начал убивал людей. Кара попыталась остановить его…

– При помощи уз?

– Да. Но вдруг начала кричать – я никогда прежде не слышала такого крика – и упала на пол, зажимая уши. Надина, – Кэлен мотнула головой, – и я побежали за ним. К счастью, он убит. А когда мы вернулись, то обнаружили, что Кара бьется в конвульсиях.

– Вам не следовало оставлять ее одну. Она могла захлебнуться рвотными массами и умереть.

Кэлен поджала губы, но промолчала. Мужчина просто стоял и спокойно наблюдал, как Кара корчится в судорогах.

Наконец Кэлен не выдержала:

– Это – одна из личных телохранительниц магистра Рала. И он высоко ее ценит. Вы собираетесь ей помочь или так и будете стоять?

– Спокойнее, – бесстрастно обронил он. – Сперва надо разобраться, а потом действовать. Иначе можно причинить больше вреда, чем пользы.

Кэлен метнула сердитый взгляд в скрытое капюшоном лицо. Наконец целитель опустился на колени. Взяв широкой ладонью запястье Кары, он просунул палец между перчаткой и рукавом ее кожаного облачения. Свободной рукой он указал на лежащие на полу предметы.

– А это что?

– Это мое, – ответила Надина, вздернув подбородок. – Я целительница.

Не выпуская запястья Кары, д’харианец взял кожаный мешочек, посмотрел на него и положил обратно. Потом он сгреб оба рога с колен Надины.

– Донник, – сказал он и бросил один рог обратно в ее подол. – Буквица. – Второй полетел следом за первым. – Ты не целительница, – сказал мужчина. – Ты – знахарка.

– Да как вы смеете…

– Ты давала ей что-нибудь, кроме лавандового масла?

– Откуда вы… Я не успела больше ничего дать.

– Отлично! – провозгласил он. – Лавандовое масло ей не поможет, но хотя бы и вреда не причинит.

– Ну конечно, я знаю, что это не остановит судороги. Я натерла ей виски, чтобы уменьшить боль. А от судорог я собиралась дать ей немного вытяжки сушеницы топяной.

– Да ну? В таком случае ей очень повезло, что я вовремя пришел.

Надина воинственно скрестила руки на груди.

– Это почему же?

– Потому что вытяжка сушеницы скорее всего ее убила бы.

Взгляд Надины потемнел.

– Сушеница – сильнейшее успокоительное. И скорее всего прекратила бы судороги. Не вмешайтесь вы, я бы к этому моменту ее уже вылечила.

– В самом деле? А ты щупала ей пульс?

– Нет. – Надина помолчала. – А зачем? Что бы от этого изменилось?

– Пульс у нее слабый, прерывистый и нитевидный. Эта женщина изо всех сил заставляет свое сердце биться. Дай ты ей сушеницы, и трава подействовала бы именно так, как ты сказала, – усыпила бы ее. И тогда бы ее сердце остановилось.

– Я… я не понимаю, каким образом…

– Даже простой знахарке следовало бы знать, что нужно быть крайне осторожным, когда имеешь дело с магией.

– Магия… – Надина вздрогнула. – Я из Вестландии. И никогда прежде не сталкивалась с магией. Я понятия не имела, что магия может воздействовать на лечебные травы. Мне очень жаль.

Не ответив на ее извинения, он приказал:

– Расстегни ее и обнажи ей грудь.

– Зачем? – спросила Надина.

– Делай что говорят! Или ты желаешь посмотреть, как она умрет? Она и так едва держится.

Надина принялась расстегивать крошечные алые пуговки кожаной одежды Кары. Когда она закончила, целитель жестом приказал ей обнажить Каре грудь. Надина глянула на Кэлен. Кэлен кивнула, и Надина откинула кожаный отворот, открыв грудь Кары.

– Могу я узнать твое имя? – спросила Кэлен.

– Дрефан. – Не задавая встречного вопроса, он приложил ухо к груди Кары и прислушался. Быстро осмотрев кровавую рану над ухом, он, вероятно, счел ее неопасной и принялся методично ощупывать основание шеи.

Кэлен видела лишь край капюшона, но лица мужчины разглядеть не могла. К тому же единственный факел давал недостаточно света.

Наклонившись, Дрефан сжал руками груди Кары.

– Что это ты делаешь? – немедленно насторожилась Кэлен.

– Осматриваю ее.

– Ты так это называешь?

– Потрогай ее груди. – Он сел на пятки.

– Зачем?

– Чтобы узнать то же, что узнал я.

Кэлен наконец отвела взгляд от его капюшона и легонько коснулась пальцами левой груди Кары. Она не собиралась хватать, как он. Грудь оказалась горячей. Кэлен дотронулась до правой. Ледяная.

Подчиняясь жесту Дрефана, Надина проделала то же самое.

– Что это значит? – спросила она.

– Не стану ничего утверждать, пока не завершу осмотр, но это скверный признак.

Он прижал пальцы к шее Кары, снова проверяя пульс. Затем провел большими пальцами по лбу. Принюхался к ее дыханию. Осторожно приподняв голову Кары, он слегка повертел ее в разные стороны. Потом, широко разведя ей руки, он стащил кожаное облачение Кары еще ниже, обнажив торс, и прощупал живот и под ребрами.

Сосредоточенно склонив голову, он на секунду прижал пальцы к ключицам Кары, затем с двух сторон к шее, к основанию черепа, к вискам, в нескольких местах на ребрах и, наконец, нажал на какие-то точки на внутренней стороне ладоней.

Кэлен начала терять терпение. Пока что все, что она видела, – это ощупывание, простукивание и никакого лечения.

– Ну?

– Ее аура серьезно повреждена, – заявил он и просунул руку Каре за пояс.

С немым изумлением Кэлен смотрела, как его рука спускается к лобку Кары. Они видела, как он согнул пальцы под обтягивающей кожаной одеждой Кары и просунул их во влагалище.

Кэлен изо всех сил нажала ему на болевую точку на плече.

От боли он отшатнулся и со стоном опустился на пол, прикрыв рукой больное место.

– Я же сказала тебе, что эта женщина – не простая! Как ты смеешь вот так ее лапать! Я этого не допущу, ясно?

– Вовсе я ее не лапал! – прорычал он.

– Да? И как же это, по-твоему, называется? – Кэлен была в ярости.

– Я пытался определить, что с ней сделал этот сноходец. Он серьезно повредил ее ауру, ее энергетические потоки, нарушил контроль мозга над телом. На самом деле у нее не конвульсии, а неконтролируемые мышечные спазмы. И я проверял, не растревожил ли он ту часть ее мозга, которая отвечает за возбуждение. Я хотел убедиться, что он не вверг ее в состояние непрерывного оргазма. Мне нужно знать, какие именно зоны он блокировал или, наоборот, задействовал, чтобы понять, как привести все в нормальное состояние.

Надина, распахнув глаза, наклонилась к нему:

– Магия может такое сотворить? Заставить человека испытывать постоянный…

Дрефан кивнул, потирая руку.

– Если знать, с какой стороны к этому подойти.

– А ты можешь это сделать? – спросила она.

– Нет. У меня нет волшебного дара. Я не владею магией, но умею лечить… Если повреждения не слишком сильные. – Капюшон повернулся к Кэлен. – Ну, мне продолжать, или ты желаешь посмотреть, как она умрет?

– Продолжай. Но если ты еще раз сунешь туда свою лапу, то станешь одноруким целителем.

– Я уже выяснил все, что мне нужно.

– И что, она… – Надина снова наклонилась поближе.