Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров Гудкайнд Терри

– Нет. – Он раздраженно отмахнулся. – Разуй ее.

Надина поспешно повиновалась. Дрефан чуть развернулся к.

Кэлен, словно разглядывая ее из глубины капюшона.

– Ты знала, на какую точку у меня на руке нужно жать, или тебе просто повезло?

Кэлен посмотрела в затененную глубь капюшона, тщетно пытаясь разглядеть глаза.

– Меня специально обучали такого рода вещам. Защищаться и защищать других.

– Впечатляет. С таким знанием нервной системы ты могла бы научиться лечить, а не калечить. – Он повернулся к Надине: – Нажми на третий внутренний узел седалищного нерва.

Надина сделала гримасу.

– Что?

Он указал рукой:

– Между сухожилием на тыльной стороне лодыжек и косточками с обеих сторон. Сожми это место большим и указательным пальцем. На обеих лодыжках.

Надина сделала, как он сказал, а Дрефан нажал мизинцами Каре за ушами, одновременно надавив большими пальцами в основание ключиц.

– Сильнее, женщина! – Он положил ладони одну поверх другой на живот Каре.

– Второй меридианный, – пробормотал он.

– Что?

– Сдвинься на полдюйма ниже и нажми опять. Обе лодыжки. – Он осторожно передвинул пальцы Каре на череп. – Отлично. Первый меридианный.

– Еще на полдюйма ниже? – уточнила Надина.

– Да, да! Быстрее!

Он двумя пальцами ухватил брови Кары и оттянул их вверх.

Наконец он со вздохом откинулся на пятки.

– Просто поразительно! – пробормотал он себе под нос. – Плохо дело.

– Что такое? – спросила Кэлен. – Ты хочешь сказать, что не можешь ей помочь?

Он только отмахнулся.

– Отвечай! – настаивала Кэлен.

– Если я захочу, чтобы ты мне докучала, женщина, я скажу тебе об этом.

Надина подалась вперед.

– Да ты понимаешь, с кем ты разговариваешь? – Она подбородком указала на Кэлен.

Дрефан ощупал ушные раковины Кары.

– Судя по ее виду, какая-то уборщица. Которой к тому же не мешает искупаться.

– Я только что выкупалась, – сквозь зубы проговорила Кэлен.

– Лучше бы тебе проявить некоторое уважение, целитель, – негромко, но внушительно порекомендовала Надина. – Она – хозяйка этого дворца. Вообще всего тут. Это сама Мать-Исповедница.

Он пробежал пальцами по внутренней стороне плеч Кары.

– Вот как? Ну что ж, рад за нее. А теперь тихо, вы обе.

– А еще она – невеста самого магистра Ричарда Рала.

Руки Дрефана замерли. Он весь как-то подобрался.

– А поскольку магистр Ричард Рал – вадыка Д’Хары, а ты – д’харианец, – продолжала Надина, – то, насколько я понимаю, он – твой господин. И на твоем месте я проявила бы гораздо больше уважения к будущей жене магистра Ричарда Рала. Магистр Рал не любит, когда к женщинам относятся неуважительно. Я видела, как он вышибал зубы за недостаток уважения.

У Дрефана ни один мускул не дрогнул.

Кэлен подумала, что Надина излагает слишком уж прямолинейно, но ее слова явно произвели на Дрефана впечатление.

– А помимо всего этого, – добавила Надина, – это она прикончила убийцу. С помощью магии.

Дрефан наконец откашлялся.

– Простите меня, госпожа…

– Мать-Исповедница, – поправила Кэлен.

– Нижайше прошу меня простить… Мать-Исповедница. Я не знал. И не хотел…

– Я понимаю, – оборвала его Кэлен. – Тебя больше занимало лечение Кары, чем формальности. Меня тоже. Ты можешь ей помочь?

– Могу.

– Тогда, пожалуйста, продолжай.

Дрефан немедленно вернулся к Каре. Кэлен, нахмурившись, следила за руками целителя, порхающими над телом женщины, не касаясь его. Иногда его руки замирали, пальцы дрожали от напряжения, выполняя какую-то невидимую задачу.

Сидевшая в ногах Кары Надина снова скрестила руки на груди.

– И ты называешь это лечением? Мои травы помогли бы гораздо больше, чем эта чепуха, да и намного быстрее.

– Чепуха? – поднял он на нее взгляд. – Вот как? По-твоему, это просто какая-то ерунда? Да ты вообще представляешь себе, с чем мы тут имеем дело?

– Это пароксизм. И его надо снять, а не молиться на него.

Он встал на колени.

– Я – верховный жрец Рауг’Мосс. И я не прибегаю к молитвам во время исцеления.

Надина презрительно фыркнула. Дрефан кивнул, будто решил что-то для себя.

– Значит, ты хочешь видеть, с чем мы имеем дело? Хочешь доказательств, которые доступны твоему пониманию?

– Учитывая отсутствие результатов, – сказала Надина, бросив на него косой взгляд, – немного доказательств не повредит.

– Я видел там рог с тысячелистником, – сказал он. – Давай его сюда. И, полагаю, в твоей сумке найдется восковая свеча. Давай и ее тоже, только сперва зажги.

Надина достала свечку и зажгла, а Дрефан распахнул плащ и достал несколько предметов из мешочка на поясе. Надина протянула ему свечу. Капнув немного воска на пол, Дрефан прикрепил свечку.

Пошарив под плащом, Дрефан достал длинный нож с узким клинком. Нагнувшись, он легонько ткнул острием Каре между грудями. Выступила рубиновая капля крови. Отложив нож, Дрефан ложкой с длинным черенком осторожно подобрал капельку.

Выпрямившись, он открыл поданный ему Надиной рог и насыпал в ложку немного порошка.

– И ты называешь это тысячелистником? Положено сушить только бархатистую внутреннюю поверхность листьев! А ты растолкла весь лист целиком.

– Это не важно. Тысячелистник есть тысячелистник.

– Да, но очень низкого качества. Тебе следовало бы уметь пользоваться высококачественными травами. Что ты за травница такая?

Надина возмущенно хмыкнула:

– Он отлично действует. Или ты ищешь предлог, чтобы избежать демонстрации? Или собираешься свалить свою неудачу на качество тысячелистника?

– Для моих целей его качество вполне удовлетворительно, а вот для твоих – нет, – сказал он наставительно. – В следующий раз очисти собранные листья и увидишь, что лекарство будет действовать намного эффективнее.

Он подержал ложку над пламенем свечи, пока содержимое не загорелось, наполняя воздух тяжелым мускусным ароматом. Дрефан начал кругами водить дымящейся ложкой над животом Кары, пока ее не окутала дымка.

Затем он протянул ложку Надине:

– Держи между ее ступней.

Прижав пальцы к вискам, он забормотал заклинание.

– А теперь смотрите – и увидите то, что я вижу без всякого дыма, – сказал он, опустив руки.

Он нажал большими пальцами Каре на виски, а мизинцами – на горло.

Плотное облако бурого дыма взвилось вверх.

Кэлен ахнула, увидев, что все тело Кары обвивают струйки дыма. Дрефан убрал руки, и из этих струек образовалась устойчивая паутина линий. Некоторые тянулись от ее живота к грудям, плечам, бедрам и тазу. Целый пучок линий шел от ее головы к различным точкам по всему телу.

– Видите вот эту? – Дрефан провел пальцем вдоль одной линии. – От ее левого виска к левой ноге? Смотрите. – Он прижал пальцы к основанию черепа слева, и струйка дыма переместилась к правой ноге. – Вот так. Здесь ей и полагается находиться.

– Что это? – Изумлению Кэлен не было предела.

– Ее меридианные линии. Потоки ее силы, ее жизни. Ее аура. Вообще-то все гораздо сложней, но в нескольких словах этого не объяснишь. То, что я вам показываю, можно сравнить с солнечным лучом, в котором видны пляшущие пылинки.

Надина сидела с отвисшей челюстью. Ее рука с дымящейся ложкой замерла.

– А как ты передвинул эту линию?

– Приложив в нужном месте свою жизненную силу в сочетании с целительной энергией.

– Значит, ты владеешь магией! – выдохнула Надина.

– Нет, только опытом. Сожми ей лодыжки, как в первый раз.

Надина отложила ложку и сжала лодыжки Кары. Переплетение линий, идущих вдоль ног морд-сит, задрожало и превратилось в ровные полосы от бедер до пяток.

– Вот, – произнес Дрефан. – Ты только что привела в порядок ей ноги. Видишь, как замерли полоски?

– Я? – недоверчиво переспросила Надина.

– Да. Но это было самое легкое. Взгляни сюда. – Он указал на паутину линий, идущих от головы Кары. – Здесь сноходец нанес самые опасные повреждения. Их необходимо исправить. Эти линии показывают, что она не в состоянии контролировать свои мышцы. Не может говорить и не видит. И вот еще. Видите линию от ушей ко лбу? Эта – единственная правильная. Она слышит и понимает все, что мы говорим.

– Она нас слышит? – ошеломленно переспросила Кэлен.

– Каждое слово. Будьте уверены, она знает, что мы пытаемся ей помочь. А теперь я должен сосредоточиться. Эти клубки надо распутать, иначе мы ее потеряем.

Кэлен всплеснула руками.

– Ну конечно! Делай все, что считаешь нужным.

Дрефан принялся водить руками над телом Кары, нажимая пальцами или ладонями на те или иные участки. Иногда он пользовался ножом, но ни разу не пролил больше одной капли крови. И почти после каждого его движения линии перемещались. Одни просто двигались вдоль тела, а другие сначала выгибались, а потом перескакивали на нужное место.

Когда он надавил на точку между большим и указательным пальцами Кары, линии, идущие вдоль ее рук, выпрямились; со стоном облегчения Кара покрутила головой и повела плечами. Первое нормальное движение за все это время. Дрефан ткнул кончиком ножа в верхнюю часть лодыжек. Кара охнула и задышала ровно и глубоко. Кэлен почувствовала облегчение и надежду.

Наконец Дрефан занялся головой Кары. Он нажимал большими пальцами ей на переносицу и на лоб. Кара лежала спокойно, она перестала дрожать. Грудь ее вздымалась и опускалась безо всяких усилий.

Дрефан коснулся кончиком ножа ее переносицы.

– Это должно ее излечить, – пробормотал он под нос.

Голубые глаза Кары открылись; она увидела Кэлен.

– Я слышала твои слова, – прошептала она. – Спасибо тебе, сестра моя.

Кэлен улыбнулась счастливой улыбкой. Она поняла, что имеет в виду Кара. Она ведь слышала, как Кэлен говорила ей, что она не одна.

– Я достала Марлина.

Кара улыбнулась:

– Я горжусь, что служу вместе с тобой. И сожалею, что тебе пришлось впустую затратить столько усилий, чтобы меня излечить.

Кэлен нахмурилась, не понимая, что значит это «впустую».

Кара откинула голову и посмотрела на Дрефана. Ее брови сошлись на переносице; в глазах появилось недоуменное выражение, граничащее с ужасом.

– Магистр Рал? – недоверчиво спросила она.

– Нет, я Дрефан.

Он обеими руками откинул капюшон. Глаза Кэлен округлились. Глаза Надины – тоже.

– Но моим отцом тоже был Даркен Рал. Я – единокровный брат магистра Рала.

Кэлен смотрела на него как зачарованная. То же телосложение, такие же мощные мускулы, как у Ричарда. Но волосы светлые, как были у Даркена Рала, хотя короче и не такие прямые. Волосы Ричарда темные и волнистые. И глаза у Дрефана были пронзительно голубые, как у отца, а у Ричарда – серые. Правда, взгляд у обоих братьев был одинаково хищным и острым. Дрефан унаследовал точеные, скульптурные черты лица Даркена Рала. Ричард этого жесткого совершенства не получил. Одним словом, Дрефан напоминал и отца, и брата, но больше был похож на Даркена Рала.

И хотя никто не спутал бы Дрефана с Ричардом, то, что они – братья, не вызывало ни малейшего сомнения.

Кэлен не могла понять, как Кара могла ошибиться. И тут увидела эйджил в руке морд-сит. Когда Кара произносила «магистр Рал», она имела в виду совсем не Ричарда.

Кара приняла Дрефана за Даркена Рала.