Мой друг тролль (сборник) Мазин Александр

Глава тридцать вторая,

в которой Катя получает в подарок тысячу с лишним американских долларов и строит планы на будущее

Однажды пришли гоблины в одну английскую деревеньку.

– Колдуны в деревне есть? – спрашивают.

Испугались крестьяне:

– Нет, – говорят.

– Тогда с каждого – по мерке ячменя.

И так продолжалось года три, а потом крестьяне скинулись, наняли колдуна-эльфа, чтоб гоблинов отпугнул. Мерка ячменя – не много, но все равно жалко.

Гоблины пришли, как всегда, спрашивают:

– Колдуны в деревне есть?

Крестьяне расступаются, вперед выходит эльф.

– Ну я колдун, – говорит.

Гоблины расступаются, и выходит тролль.

– Ага, – говорит, – колдун! С колдуна – две бочки эля, а с остальных – по мерке ячменя, как обычно.

Катя бегом поднялась на последний этаж, полезла за ключами и только тогда заметила, что ее трясет.

«Всё обошлось, – мысленно уговаривала она себя. – Всё хорошо, волноваться не надо».

С третьей попытки попав ключом в замочную скважину, Катя наконец оказалась дома. Сил как раз хватило, чтобы поставить чайник. Кате было нехорошо – должно быть, еще не прошло действие газа. Ее мутило, лицо горело, руки дрожали. Катя всхлипнула. Ей вдруг ужасно захотелось домой, в Псков, причем прямо сейчас, и чтобы обратно не возвращаться.

Преодолевая слабость, она встала и сделала себе растворимого кофе. Когда кофе был выпит, противная дрожь почти прекратилась. Головокружение и тошнота тоже прошли. Катя перебралась к телефону и набрала Лейкин номер. Лейка оказалась дома.

– Але, – кашляя, произнесла она. – Катерина, ты?

– Лейка, привет… – быстро заговорила Катя. – У меня сейчас такое было! Похитить меня пытались, представляешь? Прямо на улице, подошли какие-то типы, прыснули в лицо газом из баллончика и затащили в машину. Хорошо, мимо знакомые проезжали, вмешались…

– Да ты что! – ахнула Лейка, – Сама-то – как, в порядке?

– Более-менее. Руки дрожат, слабость… Слушай, что мне теперь делать? В милицию заявить?

– М-м-м… ты номер машины запомнила?

– Кажется, нет…

– Ну и не возись. Все равно не поймают. Да ты не переживай. В принципе, это обычное дело. Это тебе не Псков, – Лейка снова раскашлялась. – В мегаполисе масштабы преступности совершенно другие. Меня однажды тоже чуть не увезли…

– Слушай, приходи ко мне, – перебила ее Катя. – Что-то мне тут неуютно одной… честно говоря, немножко страшно.

– Не могу, – хрипло ответила Лейка. – Я заболела.

– Что с тобой?

– Ангина, кажется. Горло болит. Это все Дети Ши, чтоб им пусто было. Наверняка после их идиотских прогулок по воде я простыла. И туфли испорчены… Хочешь, приходи ко мне сама. Я вроде не заразная. Стресс тебе полечим.

– Приду, – сразу согласилась Катя. Ей было любопытно. Она ведь у Лейки еще не была.

– Куда?

– От тебя недалеко – по набережной Фонтанки, вкось от Аничкова дворца, такой серый дом с эркером, квартира четыре, вход со двора…

– Быстро нашла! Проходи, – прошептала Лейка, открывая тяжелую дверь. В таком виде Катя ее тоже раньше не видела: бархатный домашний халат, шлепанцы с помпонами, шерстяные носки, горло замотано шарфом.

– А почему шепотом? – спросила Катя, снимая кроссовки. – Дома кто-то есть?

Лейка помотала головой.

– Горло берегу. Лучше один день полечиться, чем потом неделю хрипеть.

– А чем ты лечишься?

– Пошли на кухню, покажу.

Лейкина квартира, законсервированная в состоянии недоделанного евроремонта, производила впечатление чего-то грандиозного и хаотичного. Высокие потолки с лепниной, здоровенные окна-арки с видом на Фонтанку, обстановка в стиле модерн, склад стройматериалов у дверей и недоклеенные обои в коридоре. Сосновая кухня с простодушными кастрюлями и лоскутными прихватками, до которой декораторы явно еще не добрались, показалась Кате куда более уютной. На столе и кухонном диванчике валялись разнообразные женские журналы. В воздухе воняло пивом.

– Хочешь? – просипела Лейка, доставая из холодильника бутылку «Хайнекена».

– Нет, – ответила Катя. – Лучше кофе.

– Ну как хочешь, – Лейка налила себе полную кружку.

– Ты рехнулась? С больным горлом – холодное пиво?

– Почему холодное? – И Лейка поставила кружку в микроволновку.

Катя вытаращила глаза.

– Я так лечусь, – пояснила Лейка. – Горячее пиво – лучшее лекарство от простуды.

– Это же, наверное, страшная дрянь, – пробормотала Катя.

– Дрянь, – согласилась Лейка. – Но если сразу не стошнит, то поправляешься за сутки. Ну давай, рассказывай, что там у тебя случилось, а то я по телефону ничего не поняла.

Катя снова пересказала свои приключения, с радостью отметив, что может говорить о них почти спокойно. Ее уже не трясет, не накатывает страх, и желания сбежать домой, в Псков, поубавилось. Безумная Лейка с ее кипяченым пивом произвела на Катю отличное терапевтическое воздействие. К тому же и к Катиной истории Лейка отнеслась как к чему-то вполне обыденному.

– Угу, – кивала она, отпивая свою «целительную» жидкость. – У нас в Питере смотри в оба. Мне кучу подобных случаев рассказывали. Стоит девушка на остановке, вдруг останавливается джип, оттуда ее – хвать, и все, только ее и видели. И со мной такое один раз случилось…

– Правда? Затащили в машину?

– Ну не совсем… Села-то в машину я сама. Вечером из гостей возвращалась. Холодно, маршруток нет. Останавливается какой-то мужик и говорит: девушка, вас подвезти? Я думаю – почему бы и нет? А этот козел меня повез куда-то в другую сторону…

– И что ты сделала?

– Пригрозила ему, – самодовольно сказала Лейка. – Сказала, что у меня отец – подполковник ФСБ, мобильник достала, сказала, если он немедленно не остановится, я позвоню – его сразу заберут. Мужик, по-моему, не поверил насчет полковника, но меня отпустил. Ему, наверно, просто оттянуться хотелось, а не проблем огрести. А я потом полчаса ковыляла по гололеду…

– А у тебя мобильный телефон есть? – удивилась Катя. – Почему ты тогда его не носишь?

– Валяется где-то… На нем деньги кончились. Давно уже. Раньше папа платил. Чтоб, значит, всегда знать, где я. А теперь самой надо… И вообще я тариф хочу поменять. Димка, вон, тоже без мобильника ходит. Говорит: так свободнее.

– А мне бы надо мобильник купить, – задумчиво сказала Катя. – Мало ли… А то если бы не те байкеры… Страшно представить, что бы со мной сейчас было…

Лейка скривилась:

– Байкеры… Хрен редьки не слаще. Тебе повезло, что у них случилась блажь – девушку спасти. Будь они в другом настроении, еще неизвестно, чем бы это кончилось.

– Да они мне не просто так помогли, а потому что знакомые Карлссона, – пояснила Катя. – Помнишь Карлссона? Он тебя как-то провожал…

На лице Лейки промелькнуло странное выражение.

– Припоминаю… – прошептала она.

– Так вот, мы с ним на днях ходили в один бар… – Катя с увлечением начала рассказывать про «Шаманаму» и чемпионат по армрестлингу. Лейка слушала с каменным лицом и рассказ никак не комментировала.

– …И оказалось, что Карлссон выиграл кучу денег! Тысячу долларов, а может, и больше! Они так у меня и лежат, а Карлссон про них как будто забыл. Надо бы ему напомнить… Кстати, как ты думаешь – рассказать ему о похищении?

– Зачем? – холодно спросила Лейка. – Он же тебе не бойфренд и не родственник.

– Он мой друг, – сказала Катя. И подумала о том, что Лейка ведет себя как-то непонятно. С той вечеринки ни разу о Карлссоне не заикалась. «Наверно, она к нему клеилась, а он ее отшил, – подумала Катя не без удовольствия. – И правильно. Что у него может быть с ней общего?»

– Ты права, наверно, – сказала Катя вслух. – Зачем расстраивать человека?

Лейка кивнула и сменила тему:

– Кофе готов. Тебе коньяку капнуть?

– Не надо… Хотя, давай. Только немножко…

Крохотный телефон в зажиме над лобовым стеклом джипа звякнул чуть слышно, но у его владельца был замечательный слух.

– Да.

– Это я. Они провалили дело.

– Почему?

– Вмешались какие-то посторонние. Их очень сильно избили. Двое – в больнице. Посредник требовал у меня компенсацию…

– Он получил аванс? – перебил его собеседник.

– Да, но…

– Он его вернет, – безапелляционно заявил хозяин джипа. – Я пришлю к нему пацанов. Дай им его координаты. Они заберут аванс и сделают всё сами.

– Ты уверен, что они справятся?

– Уверен.

– Может, на всякий случай подготовить кого-нибудь из детишек?

– Хороший пастырь не режет своих овец без особой необходимости, – сказал хозяин джипа. – Особенно если рядом бродят такие аппетитные оленята, – добавил он и рассмеялся.

За окном было совсем темно. По крыше барабанил ливень.

Катя и Карлссон сидели на кухне и пили чай.

– Ага, пока не забыла… – Катя достала носок с долларами. – Вот твои деньги – в целости и сохранности.

Карлссон посмотрел на деньги с глубоким равнодушием:

– Это что?

– Деньги. Твои. Которые ты выиграл в «Шаманаме».

– А зачем они мне?

– Как это – зачем? Тут больше тысячи долларов!

Карлссон пожал плечами, как будто хотел сказать: «Да хоть две».

Катя поняла, что он это – совершенно серьезно.

– Ты что, такой богатый, что для тебя это не деньги? – спросила она.

– Мне вообще не нужны деньги, – объявил Карлссон. – Я легко обхожусь без них.

Катя засмеялась:

– А еду на что покупаешь?

– Я охочусь, – хладнокровно сказал Карлссон. – А если день неудачный, можно и поголодать. Или к тебе в гости зайти.

– А пиво? – не сдавалась Катя. – Ты же его не сам варишь?

– Не сам, – согласился Карлссон. – Но я знаю, как его добыть. Надо просто подойти к ларьку и попросить. Когда я прошу, мне не отказывают.

– А… – Катя пыталась придумать, на что еще Карлссону могут понадобиться деньги. За квартиру он не платит… одежда… налоги… что еще? Пока она размышляла, Карлссон сказал:

– Возьми их себе. Я вижу, тебе они нравятся.

Он не шутил.

Катя взглянула на пачку долларов и попыталась ощутить себя их владелицей. Получилось не очень. Ситуация, когда постоянно приходится делать тяжкий выбор – купить новую кофточку или нормально пообедать, – была ей куда привычнее. Ничего умнее, чем скупить весь «Кислород» и каждый день появляться на работе в новом наряде, Кате на ум не приходило. «Снова за батарею их положить на черный день, что ли? – размышляла она. – Или куда-нибудь съездить – на юг, например? А работа, учеба? Учеба! Я же с этими деньгами смогу поступить куда угодно! – осенило ее. – Хоть в университет, если только еще не поздно… Завтра же поеду выяснять! А если опоздала с универом, то переброшу документы в Герцена, на платное, как советовал Сережка…»

– Твой чай стынет, – напомнил Карлссон.

Катя очнулась и взяла чашку.

– Ты был прав – мне эти деньги действительно очень пригодились бы. Я ведь приехала сюда поступать – и провалилась. Думаешь, я от хорошей жизни эти шотландские баллады перевожу? Но теперь, когда есть средства, – все поправимо.

– Поступать? – не понял Карлссон.

– Да, в университет.

– А, – Карлссон кивнул. – В Уппсале есть университет. Там дубы красивые. Хочешь туда?

– Нет, я хотела в здешний, педагогический. На иняз, – уточнила Катя.

– Куда?

– Факультет иностранных языков.

– Чему там учат? – поинтересовался Карлссон.

– Иностранным языкам, чему же еще?

– И всё?

– Ну, наверно, не всё. Может, еще какие-нибудь общеобразовательные предметы…

– Философия, теология, латынь, – подсказал Карлссон.

– Ну, это вряд ли, – засмеялась Катя. – Мне это точно не нужно.

– А что тебе нужно?

– Знать английский. Безупречно. И еще один-два европейских языка – на приличном разговорном уровне.

Карлссон взглянул удивленно:

– Говорить по-английски? И ради этого надо идти в университет? Давай я тебя научу.

Катя взглянула на него с сомнением:

– Ты же знаешь только староанглийский диалект.

– С чего ты взяла? Я современный тоже знаю.

– А немецкий?

Карлссон кивнул.

– Французский? – не отставала Катя. – Может, еще какие-нибудь языки?

Карлссон помолчал, шевеля губами, как будто что-то подсчитывал про себя. – Я говорю на восемнадцати языках, – сказал он. И уточнил: – Вообще-то больше, но других сейчас уже не помнят.

Катя недоверчиво усмехнулась. Но в душе она, конечно, была потрясена.

– А зачем тебе платить деньги за университет, если можно их не платить? – спросил вдруг Карлссон.

– С бесплатным образованием я уже пролетела, – пояснила Катя. – Не сдала экзамен по истории.

– Хочешь, я попрошу, чтобы тебя приняли туда бесплатно? Ты только выясни, кто там решает.

– Попросишь? – Катя усмехнулась. – Это как с пивом?

– Угу. Я же сказал: если я прошу, мне не отказывают.

– Спасибо, не надо, – быстро сказала Катя. Она опасалась, что после «просьбы» Карлссона ее не возьмут в университет даже за деньги.

– Как хочешь.

Несколько минут они молча допивали чай. Катя планировала завтрашний день.

«Сначала – в университет, потом…»

В тишине резко зазвонил телефон. Это была Карина. Непохожая на себя – печальная, встревоженная.

– Катенька, ты можешь завтра заехать ко мне в студию? – спросила она.

– Могу, наверно. Что, опять съемки?

– Нет, – Карина помолчала и, как будто через силу, добавила: – Мне с тобой надо поговорить…

– Что-то случилось? – встревожилась Катя. – Какой-то у тебя голос странный…

– Ничего, – тут же отозвалась Карина. – Просто замоталась, переутомилась… У тебя самой-то все нормально? На работе?

– Ага, – Катя заулыбалась, поняв, что Карина намекает на Селгарина. – Никто меня не обижает. Вот только сегодня похитить меня пытались, а так все отлично.

– Как похитить? – глухим голосом переспросила Карина. – Кто?

– Какие-то гопники. Привязались, хотели затащить в машину. Ерунда.

Карина промолчала. Кате показалось, что она хотела что-то сказать, но передумала.

– Так до завтра, да? А то у меня тут гость сидит…

– Береги себя, – сказал Карина. – И обязательно зайди.

Катя повесила трубку, вернулась в кухню и встретила взгляд Карлссона.

– Почему ты мне не рассказала, что тебя пытались украсть? – спросил он таким же тоном, как Карина.

«Надо же – услышал! Через стенку!» – в очередной раз поразилась Катя. Она никак не могла привыкнуть к феноменальному слуху своего соседа.

– Все же обошлось.

– Рассказывай! – потребовал Карлссон.

– Да чего там рассказывать… Лейка сказала – это у вас обычное дело. Шла я из «Омеги-плюс», тут ко мне подходят какие-то парни…

Катя рассказала историю похищения еще раз. Карлссон слушал, не отводя от Катиного лица неподвижного взгляда. Катя подумала, что иногда он умеет смотреть так, что становится не по себе. Именно так он смотрел на нее, когда обнаружил метку сида…

– Тебе сегодня повезло, – сказал он, когда она закончила. – Но больше такого не повторится.

– Чего не повторится? Похищений?

– Нет. Случайного везения.

– Конечно, – согласилась Катя. – Два раза подряд везти не может.

– Я не это имел в виду, – сказал Карлссон. – Я имел в виду – за тобой присмотрят.

– Кто? Ты?

Карлссон отрицательно покачал головой.

И больше Кате не удалось из него вытянуть ни слова.

Глава тридцать третья,

которая начинается с правильных мыслей, а заканчивается четырьмя трупами

Маленький гоблин выкапывает из могилы мертвеца. Мимо проходит эльф и делает ему замечание:

– Видела бы это твоя мама. Знаешь, что бы она с тобой сделала?

– Знаю, – говорит гоблиненок. – Убила бы. Это ее охотничья территория.

Катя проснулась поздно и с полчаса валялась в постели, наслаждаясь ощущением, что у нее начинается новая жизнь. Вернее, не новая, а правильная – та самая, которая едва не свернула куда-то под откос, когда Катя провалилась на экзамене. «Теперь все будет как надо, – мечтала Катя. – Вот сейчас я встану, выпью кофе, слегка подкрашусь и поеду в университет… Я буду студенткой университета!»

Перед Катиным внутренним взором замелькали образы, подозрительно напоминающие картинки из Лейкиных модных журналов – «студентка на лекциях», «студентка в кафе», «студентка на дискотеке», «студентка на свидании»…